Жаркий поцелуй вызвал целую бурю чувств. Делия закрыла глаза, словно это могло избавить ее от искусителя, одного прикосновения которого было достаточно, чтобы отнялись конечности, а тело стало податливым. Но нельзя же потакать этому грубияну и нахалу. К тому же ревнивому.

Стоило огромных усилий не отвечать на его поцелуи, лежать как мраморная статуя и притворяться равнодушной, однако другого способа доказать Уолтмену, что он излишне высокого мнения о своей персоне, не было.

Почувствовав досаду Барри, не получившего ответа, она уже собиралась праздновать победу, но утратила осторожность и оказалась не готовой к новой атаке.

Его язык решительно раздвинул ей губы, руки спустили бретельки купальника, обнажив напрягшиеся груди.

Все было проделано так стремительно, что Делия не успела опомниться. Она вздрогнула от острого наслаждения – ее грудь сжала теплая, властная ладонь, действовавшая так уверенно, словно они с Барри уже были любовниками.

Когда нежной кожи соска коснулись пальцы, она ахнула. Внутренний голос приказывал сопротивляться, но жажда ласк оказалась сильнее. Тихий стон блаженства лишь подтвердил, что она слишком поздно опомнилась. Пути к отступлению уже не было – Барри сумел одержать верх.

– Кажется, пора поискать место поукромнее, – глубоко дыша, пробормотал он, легко поднял Делию и зашагал к дому. Она была не в состоянии вымолвить и слова, лишь ощущала прикосновение к своей обнаженной груди его мускулистого тела, слышала громкий стук своего сердца и отвечавшего эхом другого сердца.

Она не протестовала, когда Барри поднимался по лестнице, молчала, и когда он нес ее в свою спальню. Не было ни сил, ни желания сопротивляться. Будь что будет.

Едва за ними захлопнулась дверь, губы Барри снова прижались к губам Делии. Она обвила руками его шею и возвратила поцелуй со страстью, ничуть не удивившей ее. Все правильно; именно ради этого она и приехала сюда, именно поэтому целый день не находила покоя.

Теперь ничто не имело значения, кроме удовлетворения плотской страсти, новой и желанной. Казалось, Делия лишилась разума; она просто ни о чем не думала, позволив себе полностью отдаться захватывающему своей неукротимостью чувству.

Ее не останавливало даже то, что этот человек лишь играет, стремясь доказать свою способность возбуждать в ней телесный голод. Губы Барри не отрывались от ее рта, руки сжимали томительно ноющие груди, а пальцы ласкали соски, вызывая ощущение, от которого кружилась голова и замирало сердце.

Она и не пыталась противиться, оставаясь пленницей собственных страстей, и лишь когда Барри жадно припал губами к соску, щекоча его языком, издала слабый протестующий стон.

Но тем дело и кончилось. Стон был чисто символическим. Язык Барри продолжал ласкать эту чувствительнейшую часть ее тела, зубы нежно покусывали сосок, и Делия таяла от блаженства, не желая, чтобы оно кончалось. Она никогда не испытывала ничего подобного.

Неужели Барри не стремится к большему? Ведь он наслаждается ничуть не меньше и охвачен страстью, над которой не властен так же, как и она сама.

Они лежали, прижавшись друг к другу; их ноги переплелись, его губы пытливо изучали ее лицо, и Делия негромко вскрикивала от восторга. Когда язык Барри проник в ее рот, она невольно выгнулась и, судорожно дернувшись, коснулась низом живота горячей и твердой мужской плоти.

Губы Барри вновь устремились к ее грудям, зубы и язык с нежной яростью стали теребить соски, уже не просто возбуждая Делию, а доводя ее до изнеможения. Она дрожала как в лихорадке, изнывая от желания отдаться.

Ее руки стискивали спину Барри, ногти вонзались в загорелую кожу, бедра двигались сами собой… А он уже прокладывал языком путь к ее плоскому животу, стаскивая купальник. Теперь сомневаться в его намерениях не приходилось.

Делия вдруг очнулась и словно увидела себя со стороны. Что с ней случилось? Почему она позволила себе забыться?

– Перестаньте! – Ее зеленые глаза полыхнули пламенем, дрожащие руки оттолкнули Барри. – Оставьте меня! – В сердце, несколько мгновений назад бешено бившемся от страсти, теперь горел гнев.

На какую-то долю секунды Барри застыл, ошеломленный неожиданной переменой настроения Делии, однако тут же овладел собой, бесстыдно улыбаясь.

– Я хотел узнать, как далеко вы готовы зайти, – насмешливо бросил он и привстал, опершись на локоть.

– Вы свинья! – Делия вскочила и попыталась ударить соблазнителя. Но тот оказался ловчее и сильнее. Он поймал ее запястье, сдавил как клещами, сделав Делию своей пленницей. После этого взял ее за подбородок и с вызовом посмотрел в глаза.

– Не пытайтесь изображать невинность! – прорычал он. – Вы моя, моя целиком и полностью, и в любой момент отдадитесь мне душой и телом! Не за этим ли вы и приехали сюда? – Барри не дал возможности ответить. – Ну что ж, моя пылкая, если вы ищете страсти, будь по-вашему! – уже беззлобно бросил он и вновь впился в ее губы.

О господи, думала Делия, тщетно пытаясь отвернуться, почему, почему я с самого начала не дралась как дикая кошка? Почему позволяла себя целовать? Почему поддалась неискренним ласкам? Погрузилась в пучину неведомой доселе страсти, и вот результат! Едва ли теперь уместны оправдания; впрочем, для очистки совести можно попробовать…

– Все было совсем не так! – заявила она, с вызовом выпятив грудь и нечаянно коснувшись тела Барри, что вызвало очередной приступ сердцебиения и новую вспышку желания, сменившуюся паническим ужасом.

Было ли ее чувство к этому мужчине всего лишь вожделением, этакой сексуальной манией? Неужели Уолтмен прав? Неужели она приняла приглашение, движимая лишь жаждой физической близости?

Нет! Нет! – кричал разум. Это не так! Либо все, либо ничего. Она не позволит Барри овладеть ею вот так – мимоходом! Делия отчаянно замотала головой, медные волосы рассыпались по плечам, глаза засверкали.

– Ни за что на свете я бы не согласилась провести отпуск с мужчиной ради того, чтобы переспать с ним!

Черные брови Уолтмена приподнялись, в глазах заискрился смех.

– Где доказательства?

Делия судорожно вздохнула. Невероятно… Она едва не отдалась в первый же день. Ничего странного, что он не принимает ее возражения всерьез. Как она сумеет прожить две недели в этом доме, где на стороне хозяина все преимущества? Они станут любовниками – это так же неотвратимо, как смена дня ночью.

– Что, крыть нечем? – Обхватив ее голову обеими руками, Барри впился губами в полуоткрытый от удивления рот Делии.

Увы, все повторилось: ее вновь охватил трепет. Она ненавидела себя за слабость, но не могла справиться с собственным телом, которое непреодолимо влекло к Барри.

Внезапно она поняла, что надо бежать, пока все не началось заново. Страх придал ей сил; она вырвалась, метнулась к двери, распахнула ее настежь и помчалась по коридору так, словно за ней гнались черти.

Именно в эту минуту на площадку второго этажа поднялся Майк.

Мельком увидев его ошеломленное лицо, Делия влетела в свою комнату, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Придя в себя, немного успокоившись и справившись с одышкой, опустила глаза и ужаснулась – лиф купальника болтался на талии. Майк все видел!

Ее окатила волна стыда. О господи, как она посмотрит парню в лицо? Что Майк о ней подумает? Более того, что он подумает о своем отце? Боже всемогущий, как это могло случиться? Почему ее отпуск в первый же день превратился в кошмар?

Вдруг Делия почувствовала, что за ней следят. То же ощущение она испытала в бассейне. Ее глаза устремились к балкону. Там стоял Барри, и, как ни странно, вид у него был такой, словно он удручен случившимся.

Не может быть! Этот человек всегда прекрасно знает, что делает, и все просчитывает заранее.

– Если вы пришли просить прощения, то можете не трудиться! – гневно крикнула она, бросилась к стеклянной двери, захлопнула ее с такой силой, что едва не вылетело стекло, и вдобавок задернула шторы. Тяжело дыша и сжимая кулаки, Делия отвернулась от балкона и пробормотала:

– Черт бы тебя побрал!

Как он смел! Как смел довести ее до невменяемости! Зачем нужно было ее целовать? Не мог оставить ее в покое?

Она стащила с себя купальник, отправилась в ванную и простояла под холодным душем чуть ли не четверть часа, стараясь снять напряжение. Отчаянно хотелось домой, но, если она сбежит, Барри сочтет ее трусихой. Нет уж, черта с два он получит такое удовольствие!

Делия подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и вздрогнула, увидев, какое страдальческое у нее лицо. Заставила себя улыбнуться – вот так-то лучше. Она приехала сюда отдыхать и не позволит испортить себе отпуск! Мистер Уолтмен может беситься сколько угодно, но больше к ней не прикоснется. Никогда. Теперь она знает, чего от него ждать, и знает, что ей делать.

Вечерняя трапеза ничем не порадовала. Майк не поднимал глаз и молча смотрел в тарелку. Барри углубился в собственные мысли, видимо и не подозревая, что сын видел бежавшую по коридору полуголую гостью.

А та держалась с достоинством, ничем не выдавая обуревавших ее чувств, и делала вид, что поглощена едой, хотя не ощущала и намека на аппетит. Пару раз она поймала на себе взгляд хозяина; казалось, Барри хочет что-то сказать, но не решается сделать это в присутствии сына.

Закончив есть, Майк встал и молча покинул столовую.

– Он видел, как я вышла из вашей спальни, – быстро сказала Делия.

Барри негромко застонал.

– Вот незадача! И что вы ему сказали?

– Ничего.

– Майк видел вас неодетой?

Она кивнула.

Раздосадованный, Барри провел ладонью по влажному лбу.

– Надо будет поговорить с ним.

– Конечно, – саркастически бросила она, – ребенок не должен думать, что его папаша пытался меня изнасиловать!

Барри злобно зашипел:

– Вы прекрасно знаете, что это неправда!

– Неправда? – Делия вскочила, бросила салфетку на стол и вылетела из дома, задыхаясь от гнева. Она быстро спустилась на пляж… и столкнулась с Майком. Почему-то ей казалось, что он закрылся у себя в комнате.

– Извините, – неловко сказал юноша.

– Не за что, – дружески ответила Делия, надеясь, что тот не замечает ее смущения. – Разве ты виноват, что в самый неподходящий момент поднимался по лестнице?

– Мне было ужасно неудобно, – пробормотал он, покраснел и начал ковырять ногой песок.

– Мне тоже, – с кривой усмешкой ответила Делия.

– Ничего не понимаю, – признался он. – Я думал, вы с отцом недолюбливаете друг друга.

– Давай считать, что произошла ошибка, – добродушно предложила она. – Ошибка, которая никогда не повторится. Не будем больше вспоминать об этом, идет?

Он тяжело вздохнул.

– Я бы с радостью, но… если ваши отношения с отцом не наладятся, отдых пойдет насмарку. – Они шли по пляжу, Майк пинал ногой редкие камешки и выглядел совершенно потерянным.

Делии и в голову не приходило, что он примет случившееся так близко к сердцу. Впрочем, Майк прав: отпуск грозил превратиться в муку.

– Мне очень жаль, – промолвила она.

– Наверно, мне не следовало приглашать вас, – уныло пробормотал юноша.

– Кто же знал…

Мало-помалу беседа приняла иной оборот; чем дольше они гуляли, тем непринужденнее себя чувствовали, и вскоре Делия смеялась неистощимым шуткам Майка. Когда пришло время возвращаться домой, оба, казалось, забыли о переживаниях.

Барри нигде не было видно, но Делия все равно постаралась поскорее прошмыгнуть к себе в комнату. На сегодня с нее достаточно приключений. Она раздвинула шторы, открыла окно и осторожно выглянула на балкон. Там было пусто. Со вздохом облегчения она вышла и села в стоящий у перил шезлонг…

Открыла привезенный с собой журнал, однако сосредоточиться так и не удалось; мысли возвращались к Барри. Чем больше Делия думала о нем, тем сильнее осуждала себя. Ну почему она позволила такому случиться? Почему сразу не положила всему конец? Ответа не было. В ее власти оставалось только одно: сделать так, чтобы это больше не повторилось.

Стоял прекрасный тихий вечер. Закат окрасил небо и океан в цвет червонного золота. Буквально на ее глазах солнце из темно-золотистого стало кроваво-красным, а океанский залив за несколько минут сменил множество оттенков всех цветов радуги.

Тут ее внимание привлек легкий шорох. Делия, взглянув вниз, вздрогнула. Под балконом сидел Уолтмен-старший с бокалом в руке и наслаждался природой.

Интересно, давно ли он здесь? Эту часть двора скрывал кустарник. Они с Майком, возвращаясь с пляжа, могли не заметить Барри, но у него обзор был хороший.

– Спускайтесь, Бейсингер, – неожиданно услышала она. – Я хочу поговорить с вами.

Делия отпрянула от перил и притворилась глухой. Голос снизу стал громче:

– Я знаю, что вы здесь. Спускайтесь немедленно!

Сначала Делия решила не откликаться, но потом поняла, что это не поможет. Она перегнулась через перила.

– Прошу прощения, но у меня нет желания разговаривать с вами. – Спокойный тон скрывал весьма бурные чувства. – Я хочу спать. Спокойной ночи, мистер Уолтмен.

Однако ее слова не возымели должного действия.

– К черту ваше «спокойной ночи»! – Он вскочил на ноги и с вызовом посмотрел вверх. – Если не спуститесь, я сам поднимусь! Дело для меня важное.

Она нарочито громко вздохнула.

– Не понимаю, почему нельзя подождать до утра. Ладно, спускаюсь.

Когда Делия предстала перед Барри, на ее лице было написано нетерпение.

– Не хотите вина? – сразу поинтересовался он.

На столе стояли графин и два бокала. Использован был только один. Кого он ждал? Ее или Кэти? Делия по-прежнему сомневалась, что между Барри и маленькой шустрой мулаточкой ничего нет.

Она покачала головой.

– Нет, спасибо.

– Вечная трезвенница, – иронически пробормотал Барри. – Садитесь, пожалуйста.

Делия неохотно примостилась на краешке плетеного кресла с голубыми подушками.

– Внимательно вас слушаю.

Он сделал глоток жидкости соломенного цвета.

– Что вы там задумали с Майком?

Делия нахмурилась.

– Как это «задумали»?

– Вы оба вернулись с пляжа в прекрасном настроении. Что-то вас обрадовало, и я хочу знать, что именно.

Значит, Барри слышал их смех… И все равно у него нет никакого права задавать такие вопросы.

– По-моему, это касается только нас с Майком, – холодно ответила она.

– Значит, вам есть что скрывать, – заявил Барри тоном обвинителя. В его голосе звучало раздражение.

У нее гневно вспыхнули глаза.

– Вы совершенно испорченный человек, мистер Уолтмен!

– И именно поэтому вы из моих объятий перекочевали в непорочные руки моего сына?

– Ничего подобного!

– Тогда расскажите, что вы делали?

– Просто разговаривали!

– О чем? О нас с вами?

– С какой стати? – резко возразила она.

– Чтобы удовлетворить любопытство Майка.

Делия нервно поежилась.

– Мерзкие подробности можете сообщить ему сами. От меня он ничего не узнал.

– И даже ничего не говорил обо мне?

– Майк уже не ребенок, – ушла она от ответа, – и чувствовал себя неудобно, увидев меня полуголой. А я заверила его, что ничего подобного не повторится. Никогда.

Барри виновато улыбнулся.

– А если я извинюсь?

– Можете не стараться! – бросила она. – Я ни за что не поверю в вашу искренность!

– Нельзя быть такой злопамятной. Какой мужчина удержался бы на моем месте?

Значит, он не взваливает всю вину на нее? Делия чуть смягчилась, но внутри все еще жила обида.

– Теперь я могу идти?

– Я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.

Она бросила на Уолтмена настороженный взгляд. К чему он клонит?

– Поклянитесь, что ваши отношения с Майком носят платонический характер. Парень слишком молод для вас.

А то я этого не знаю, стала терять терпение Делия.

– Я ни в чем не собираюсь клясться. Мне нравится ваш сын, я отношусь к нему с уважением, чего не могу сказать о его отце! – С этими словами она вскочила и, гордо вскинув голову, ушла в дом.

Уолтмен окончательно вывел ее из себя. У него нет никаких оснований для каких-либо подозрений! Они с Майком не делали ничего плохого, просто болтали и смеялись! Во время отпуска никому не запрещается веселиться. Неужели он не понимает этого и хочет, чтобы она две недели обходила его сына стороной? Если так, весьма прискорбно…

Делия легла в постель, но была слишком возбуждена, чтобы уснуть. Когда настало утро, ей казалось, что она не сомкнула глаз – в лучшем случае подремала пару часов.

Душ слегка взбодрил ее, но тени под глазами выдавали усталость. Казалось, после знакомства с Уолтменом она толком не поспала ни одной ночи. Этот человек просто невыносим – и чем дальше, тем больше.

Делия надела цветастое шелковое платье, заплела волосы в косу и спустилась вниз. Завтрак был накрыт во дворе. Барри бросил на нее пристальный взгляд, а Майк только молча улыбнулся. Солнце еще не добралось до этого уголка сада. Было тепло, влажности, которая царила здесь большую часть дня, пока не чувствовалось.

Все вели себя так, будто накануне ничего не случилось, – были жизнерадостны, разговорчивы и болтали, как старые друзья.

– Я хотел показать вам окрестности, дорогая гостья, – сказал Барри, когда с завтраком было покончено. – Или у вас другие планы?

– Никаких планов, – тут же ответила Делия, обрадованная неожиданным предложением. – Прелестный остров, и я хотела бы увидеть здесь как можно больше.

В этот момент вошла Кэти.

– К вам гость, Барри, – объявила она, начиная убирать со стола. – Мистер Хаббард. Он хочет…

Не успела служанка закончить фразу, как во дворе появился Пол, вперив взор в Делию, как будто хозяев здесь и не было. Она едва заметно улыбнулась ему и ощутила укол тревоги: казалось, вновь обретенный мир вот-вот рухнет.

Барри, перехватив ее взгляд, вскочил и с недобрым блеском в глазах заявил:

– Уходите подобру-поздорову, Хаббард, что вам нужно от моей гостьи?

Однако Пол ничуть не смутился.

– Честно говоря, я пришел вовсе не к ней, хотя, должен признаться, сделал бы это с удовольствием. Она неотразима.

Уолтмен-старший насупился, вопросительно глядя на молодого человека.

– Да-да, сэр, – продолжил Пол, – я пришел к вам передать приглашение от родителей. Сегодня вечером они устраивают небольшой коктейль-парти и хотели бы видеть всех вас у себя. – Закончив фразу, он покосился на Делию. Лицо Барри тут же потемнело.

– Передайте родителям большое спасибо, но, боюсь, ничего не выйдет! – отрезал он.

Пол искренне удивился отказу.

– Они ужасно огорчатся, если вы не придете. Родители сказали, что вы всегда посещали их и что прием без вас – это вовсе не прием. У вас така-а-я репутация!

Делия посмотрела на Барри с любопытством. Какая еще репутация? Он не похож на светского льва.

– И тем не менее я вынужден отклонить ваше предложение, – холодно ответил Уолтмен. – У меня уже есть планы на этот вечер.

Делия была уверена, что никаких дел у него нет. Она украдкой взглянула на Майка и по его лицу поняла, что он тоже впервые слышит об этом.

– Какие планы, отец? По-моему, отличная мысль – сходить в гости.

– Мне тоже так кажется, – поддержала его Делия. – Пол, а там будут все ваши соседи? Я бы охотно познакомилась с ними.

– Думаю, пол-острова соберется, – непринужденно ответил Хаббард. – Моя мать обожает пышные приемы!

– Ну, значит, там обойдутся без нас, – фыркнул Барри.

Но парень был настойчив.

– Если вы откажетесь, мои старики будут оскорблены в лучших чувствах. Они решат, что чем-то обидели вас.

Барри задумчиво посмотрел на молодого человека, затем подозрительно покосился на свою гостью и после отчаянной борьбы с самим собой неохотно буркнул:

– Ладно, заглянем на несколько минут… Вы удовлетворены?

Пол кивнул и игриво подмигнул Делии.

– Тогда до вечера, мисс!

Лицо Уолтмена исказилось от гнева…