Среда, 7 июля, Нью-Йорк
В то время как Норман Джекоб шел по следу украденных драгоценностей в Акапулько, а Тони Айронс распутывал сложную историю развода в Лос-Анджелесе, Чарли Файл ловила кайф в офисе, расположенном на углу 52-й улицы и Мэдисон Авеню. Небрежно положив ноги на пуфик, она читала «Нью-Йорк пост».
Было десять часов утра, но жара стояла уже невыносимая. Едва слышно работал кондиционер. Закрыв глаза, Чарли мечтала о том, что в это время она могла бы загорать в Мексике, если бы поехала вместе с Норманом Джекобом. Он предлагал ей составить ему компанию в качестве помощницы, но она прекрасно знала, что скрывалось за этим предложением.
У Чарли были определенные проблемы с обоими шефами. Начать хотя бы с того, что она очень привлекательная женщина, и Джекоб напоминал ей об этом по меньшей мере раз в день.
Что касается Тони, то он знает отца Чарли, Гарри Файла, и кое-чем ему обязан. Познакомились они достаточно давно. До выхода в прошлом году на пенсию Гарри работал полицейским инспектором в 28-м комиссариате города. Проработав двадцать лет, он имел огромный опыт и помог Тони раскрутить несколько сложных дел. До службы в полиции он был частным детективом и поэтому симпатизировал людям этой профессии, чего нельзя было сказать о его коллегах. Тони был уверен, что несчастный Гарри стал жертвой каких-то козней со стороны руководства, поэтому в шестидесятипятилетнем возрасте Файлу предложили подать в отставку. На деле все было проще: Гарри восстал против властей, но борьба оказалась ему не по плечу.
Все, чем мог отблагодарить Тони старика Файла, это взять к себе его дочь — дать ей возможность поиграть в частного детектива. А она была роскошной женщиной: изумительная фигура, длинные, ярко-рыжего цвета волосы восхитительно рассыпались по плечам. А ее фантастические глаза цвета изумруда? А обворожительная улыбка, от которой перехватывало дыхание?! Легко понять, почему у мужчин учащался пульс, когда они входили в офис.
А вообще, Тони мог терпеть женщину у себя в агентстве только в том случае, если она была работоспособной, инициативной и не мешала ему. В противном случае через год она оказывалась на улице.
Чарли знала, что в профессиональном плане ни Тони, ни Джекоб не возлагают на нее больших надежд.
После получения диплома в полицейской академии с прекрасными рекомендациями и годом стажировки в полиции она выбрала эту работу с единственной целью: иметь больше свободы в борьбе за справедливость…
Зарплата была также довольно привлекательной, а возможность путешествовать просто захватывающая. Проблема заключалась в том, что в течение десяти месяцев ей не доверили ни одного расследования, в котором она смогла бы проявить хотя бы половину своих способностей.
Спустя почти год, прошедший в печатании рутинных отчетов своих коллег, приготовлении кофе, ежедневных уверток от назойливых воздыхателей, она с некоторым страхом смотрела на приближающееся лето, которое грозило стать бесконечно длинным.
Ее патроны занимались очень щепетильными делами, а четверо других детективов агентства находились либо в отпуске, либо в командировках. Таким образом, Чарли была практически одна в агентстве, поглощая в течение дня романы Филиппа Мэрлоу и ожидая, что Джеймс Бонд или Богар войдут к ней без стука и дадут ей шанс в жизни…
* * *
— Доктор Вудроу, вам нужны кровяные пластинки, которые вы заказывали утром?
— Что вы сказали?.. Пожалуй, нет… Нет, Дженифер… Спасибо, но… не надо.
— Вы хорошо себя чувствуете, доктор Вудроу? — забеспокоилась Дженифер Айнс.
В течение двух лет она работала в качестве ассистентки у Дэвида Вудроу, но никогда не видела его таким рассеянным. Дженифер была одна из многих студенток, влюбленных в обаятельного доктора, но, как и другие, страдала от безответной любви. Природа наделила этого известного ученого великолепной темной волнистой шевелюрой, атлетической фигурой, ростом в 185 сантиметров и парой серо-зеленых, с горячим взглядом глаз. А его рот по чувственности мог успешно соперничать со ртом самого Кэри Гранта. Однако создавалось впечатление, что он не понимает, что его внешность притягивает женщин, и не обращает на них никакого внимания. Его сердце принадлежало микроскопу, научным исследованиям и лекциям по микробиологии, которые он читал в университете.
Случалось, что он приглашал кого-нибудь из женщин-коллег в ресторан или на вечеринку. Но ходили слухи, что, несмотря на безграничное обаяние, он, по словам женщин, которым посчастливилось провести с ним несколько часов, был скучным кавалером, все разговоры которого замыкались на собственной персоне.
И тем не менее любая из них с радостью согласилась бы даже на секундное рандеву.
— Доктор Вудроу, — с искренней озабоченностью повторила Дженифер. — Что-то случилось?
Несколько секунд он смотрел на нее невидящим взглядом, затем пожал плечами.
— Я не знаю… Но в любом случае…
Он замолчал. Прищурив серо-зеленые глаза, он испытующе посмотрел на нее.
— Джени, этой весной вы встречались с моей матерью. Вы не заметили в ее поведении, душевном состоянии чего-нибудь необычного?
— У вашей матери? Пожалуй, нет. Мне показалось, что выглядит она вполне благополучно. Более того, она была безумно рада, что будет жить в квартире, которую вы ей подыскали. После стольких лет преподавания в Нью-Йорке для нее это счастье — переехать сюда и жить рядом с сыном.
— Именно так я и думал. Я чувствовал, что ей не терпится поселиться здесь, — с иронией произнес профессор.
— Она чем-то недовольна?
— Сегодня утром я получил от нее довольно-таки странное письмо. И, честно говоря, не знаю, как к нему отнестись.
— Может быть, я смогу вам что-нибудь посоветовать?
Дэвид улыбнулся ей своей чувственной улыбкой, от которой женщины сходили с ума, и сердце Дженифер сладостно сжалось.
— Джени, сегодня я уйду пораньше. Увидимся завтра.
— Завтра… я еду в Кэп Гуд, вы забыли?.. Но если вы скажете, чтобы я отложила отъезд…
— Ради Бога, простите мою забывчивость! Это же ваш летний отпуск. Приятного вам отдыха, Джени.
— А разве вы не собираетесь отдыхать? Почему бы вам не провести несколько дней в Кэп Гуде? Я знаю небольшие уютные бунгало на берегу моря. Можно снять и поселиться в одном из них.
На лице Дэвида появилась благодарная улыбка.
— Десять недель без лекций и лабораторий заменят мне отпуск. Хорошего вам отдыха.
— Спасибо… До скорой встречи, профессор, — сказала она, и в глубине ее глаз появилось сожаление, когда она смотрела вслед уходящему профессору.
* * *
— Я хотел бы поговорить с мистером Айронсом.
— Он отсутствует. Чем могу быть полезна?
— В таком случае с мистером Джекобом…
— Сожалею, но его тоже нет. Чем могу быть полезна? — повторила Чарли.
Дэвид Вудроу откашлялся.
— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из детективов по поводу… исчезновения человека. Дело достаточно щепетильное.
Чарли понимала, что если она признается в том, что она сама — детектив, это вызовет недоверие потенциального клиента, который тут же положит трубку и позвонит в другое агентство. И тем не менее случай доказать патронам, что она способна на большее, нежели варить кофе, толкнул ее на принятие неожиданного решения.
— В нашем агентстве есть человек, который специализируется именно на подобного рода делах. Это Чарли Файл. Детектив высочайшего класса. Если вы будете так любезны оставить мне ваш адрес, я лично направлю его к вам.
— Хорошо… Только вот что… я профессор Йельского университета и живу в Нью-Хейвен.
— Никаких проблем. Вас устроит время после полудня?
— Вполне.
Назвав свой адрес и номер телефона, Дэвид положил трубку и задумался над тем, правильно ли он поступает. И все-таки этот шаг казался ему единственным решением в создавшейся ситуации. К тому же это агентство имело великолепную репутацию, а ему нужна была такая служба — симбиоз компетентности и конфиденциальности. Шестидесятипятилетняя Милдрид Вудроу была женщиной осторожной и наивной. Она, насколько знал ее сын, никогда в своей жизни не поступала импульсивно… до сегодняшнего дня.
* * *
С чувством некоторого восхищения Чарли вошла в здание научного центра Йельского университета. Она знала, что доктор Вудроу ожидает увидеть мужчину и, вполне возможно, тут же даст ей от ворот поворот. Чарли, уменьшительное от Чэрлин, в некоторых ситуациях давало ей определенное преимущество. Вот и сейчас она очень ловко убедила профессора, что это мужчина. На ней был шерстяной костюм голубого цвета. Очень профессиональный вид.
Когда Чарли Файл и Дэвид Вудроу посмотрели в глаза друг другу, большее удивление испытала она. После телефонного разговора Чарли ожидала увидеть пятидесятилетнего начинающего лысеть мужчину с тонкими злыми губами и недовольным лицом. Вместо этого перед ней находился обольстительный мужчина. Несмотря на мрачный вид, от него исходила такая волнующая чувственность, что Чарли непроизвольно приложила руку к сердцу, которое заметалось у нее в груди.
Дэвид находился как будто в прострации. Он представлял Чарли Файл сложенного как футболиста и уж, конечно, не такого, как эта умопомрачительная рыжеволосая красотка. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы сконцентрироваться на визитной карточке, которую она ему протянула.
— Что все это значит? — спросил он.
— Вы хотели лучшего детектива… вот, пожалуйста… это я.
Чарли постаралась больше не обращать внимания на кинематографическую красоту Дэвида Вудроу. Единственный ее шанс выйти победительницей — это взять под контроль ситуацию, пока Дэвид не вышел из шока. Отбросив все колебания, она села в кресло и сделала знак профессору последовать ее примеру.
— Садитесь, доктор. Главное в такого рода делах — фактор времени. Не рассказали бы вы мне более подробно о вашей истории…
Дэвид продолжал стоять.
— Боюсь, мисс Файл, что вы напрасно потеряли время, приехав сюда. Я не имею ничего против вас лично, но доверить это дело я хочу человеку более опытному и… постарше.
— Меня это не удивляет. У большинства моих клиентов реакция была схожей, — уверенным тоном заявила Чарли. — Садитесь, пожалуйста. Итак, о ком идет речь? О вашей жене, сыне, невесте?..
— О моей матери.
Сказав, он тут же пожалел об этом. Он никоим образом не хотел подпадать под властные манеры этой Чарли Файл.
— Что вы сказали? — удивленно спросила она. — Исчезла ваша мать?
— Послушайте, мисс Файл, я не думаю, что…
— Исчезла ваша мать?
— Нет… в общем, точно я не знаю. Она уехала… отдыхать.
— Вы думаете, у нее неприятности?
— Я думаю, что она их найдет. Эта шестидесятилетняя вдова ни разу за свою жизнь не путешествовала одна.
Не отдавая себе отчета в том, что он делает, Дэвид сел в кресло.
— Сегодня я получил от нее странное письмо, в котором она сообщает, что покидает дом, потому что решила попутешествовать по стране. Я обзвонил всех своих друзей в Нью-Йорке, но они знают об этом не более моего. Все они получили письмо того же содержания, что и я. Это все. По всей видимости, она намеревается посетить самые престижные туристские места. Это все, что я могу предполагать…
Первый раунд Чарли выиграла.
— Могу я посмотреть это письмо?
Дэвид бросил на нее подозрительный взгляд. Она улыбнулась ему в ответ.
— Я же вам объяснила, что не принимаю близко к сердцу первое впечатление, которое произвожу на своих клиентов.
— Я не совсем уверен, что…
— Если вы получили письмо сегодня утром, это означает, что ваша мать опережает нас всего лишь на один-два дня. Что мне следует делать, когда я разыщу ее?
— Найдите ее, остальным займусь я сам.
Чарли встала.
— Мне необходимо письмо и ее последняя фотография. С вашего позволения я хотела бы осмотреть ее комнату. Возможно, она оставила что-то такое, что наведет на след.
— Моя мать очень организованна и все тщательно продумывает. Она никогда ничего не делает с бухты-барахты. Я боюсь, чтобы это не был приступ депрессии. Представить себе не могу… отправиться путешествовать в одиночку по стране… В машине ей становится дурно уже через пятнадцать минут. Ее ждут сотни километров…
— Доктор Вудроу, я найду ее раньше, чем она успеет проделать треть своего путешествия. Если у нее такой авантюрный характер, как вы мне рассказывали, тогда вряд ли она пересекла еще границу соседнего штата.
— Присядьте, мисс Файл.
Чарли заколебалась. Ей вдруг показалось, что инициатива переходит в руки ученого. Возможно, стоило бы не сдавать и сантиметра завоеванных позиций. Но с другой стороны, он — ее клиент… пока клиент. Садясь в кресло, она беглым взглядом отметила безукоризненный порядок в комнате. Старинная мебель, подобранная с большим вкусом… ковер с высоким ворсом… все свидетельствовало о большом достатке.
Дэвид Вудроу внимательно рассматривал ее своим скептическим взглядом. Она осторожно вздохнула, удивленная его поведением. Неужели невозможно дебютантке, а она была таковой, найти своих клиентов? С улыбкой, в это свое оружие она верила, Чарли посмотрела на Дэвида.
— Я никогда не принимаю поспешных решений, мисс Файл. Поэтому я вам устроил нечто вроде экзамена. Должен признаться, что вы показались мне умной, энергичной и смелой.
Она внутренне улыбнулась, стараясь казаться восторженной и сдержанной одновременно.
— Расскажите мне для начала о своей матери, мистер… извините, доктор… О ее вкусах, интересах.
— Как я вам уже сказал, вы произвели на меня впечатление умной, энергичной, смелой женщины, но сомневаюсь, удастся ли вам найти мою мать. Я даже не знаю, каким видом транспорта она передвигается. У нее, правда, есть водительские права, но она долгие годы не садилась за руль. Возможно, она воспользуется обычным автостопом… Все, что я знаю о своей матери, никак не сообразуется с происходящим.
— Послушайте, доктор, вы согласились мне помогать. Тогда дайте необходимые сведения. Если вас это устраивает, я обещаю найти вашу мать меньше чем за две недели, в противном случае вам вернут сумму накладных расходов. Вот и все. Сегодня гонорар детектива — двести долларов в день. Я вас не разорю. Ездить буду во втором классе, останавливаться в кемпингах или мотелях. К тому же я очень мало ем.
Казалось, он ее не слушал, но ответил, едва она замолчала.
— Я принимаю ваше предложение и оплачу ваше время и вашу работу, но… за неделю. Если за это время вы выйдете на след моей матери, я поверю в вас. В противном случае я буду решать, воспользоваться ли вашими услугами для дальнейших поисков или обратиться в другое агентство. А теперь, как вы сказали, главное — время. Вы на машине?
Она утвердительно кивнула головой.
— Прекрасно.
— Одну минуту, — воскликнула она, увидев, что он направляется к двери.
— Я должен снова присесть? — спросил он с язвительной улыбкой.
«Вот так-то, красавчик-ученый не лишен чувства юмора», — отметила она с некоторым удовлетворением.
— Совсем не обязательно. Я хотела бы знать, куда мы направляемся.
— На квартиру моей матери. 82-я улица в Нью-Йорке.
— Вам незачем терять время. Я доберусь сама.
— Это другая часть сделки, мисс Файл. Я еду с вами и хочу быть рядом, когда вы ее найдете. Вы понимаете? Кстати, в каком душевном состоянии рассчитываете вы ее найти? Выслушает ли она вас?
— Профессор, я не согласна. Я работаю только одна. Иначе говоря, вы будете мне мешать.
С легкой усмешкой на губах Дэвид направился к двери.
— Обо мне, мисс Файл, не беспокойтесь. Займитесь лучше уточнением маршрута, каким могла уехать моя мать…
Он остановился, повернулся к ней, и его взгляд утонул в ее глазах…
— …если это дело еще вас интересует.
Чарли пожала плечами. Удача, которая присутствует в такой работе, должна быть в ее первом деле на ее стороне, несмотря на то что перспективы не из лучших.
— Прекрасно! В таком случае, вперед, — подвел итог профессор. — Но вначале я должен вас предупредить, что не стоит увлекаться слишком быстрой ездой. Полиция в этом округе — достаточно строгая… И… мое сердце плохо переносит автомобиль.
— Договорились, — пробормотала она сквозь зубы, выходя вслед за ним из комнаты.