Крейг ласкал ее груди, а она тихо стонала, что красноречиво свидетельствовало о ее всепоглощающем желании.

«Поговори со мной», — пробормотал Крейг, наклоняясь. Едва касаясь губами, он заскользил по ее шее, затем провел по ней языком. «Скажи мне, что ты хочешь?».

Ее слова шли из глубины сердца. «Люби меня! Я хочу, чтобы мы занялись любовью».

Крейг попытался защититься. «Мы занимаемся сексом».

Челси отрицательно затрясла головой. «Нет, Крейг, нет!».

Он закрыл ей рот поцелуем, потом опустился на колени и взял в ладони ее упругие груди. Немного поколебавшись, Крейг посмотрел Челси в глаза. «Я ничего не могу тебе обещать, Челси. Все, что я могу сказать, так это то, что мы сможем удовлетворить друг друга и это будет самое честное из всего, что когда-либо было между нами».

Она ласково произнесла: «Я не прошу обещаний, я прошу только нежность, которую я помню».

Ей показалось, что в его глазах промелькнуло сожаление. Он отвел глаза и вздохнул. Она ждала, что он еще что-нибудь скажет, но он промолчал. Крейг языком обвел соски, дразня и лаская ее. Челси почувствовала, что ее ноги слабеют. Она высвободила руки, сбросив на пол рубашку и схватила Крейга за плечи, чтобы не упасть. Казалось, что он не замечает ее состояния, продолжая свои сладострастные пытки и доводя ее до исступления. Он прикасался к ней повсюду. Он приник к ее соскам, как бы испытывая жажду, гладил ее живот и покрывал поцелуями тело. Челси вдруг осознала, что ему нужно от нее гораздо больше, чем просто удовлетворение физического желания.

Его пальцы заскользили между ее бедер, и мурашки забегали по ее коже. Она слегка раздвинула колени. Крейг стянул ее трусики. Они упали, болтаясь на ее щиколотках, и она отбросила кусочек белого шелка. Челси с готовностью приняла его руку, когда он ладонью накрыл ее тугие каштановые завитки. Дрожа от страсти, она как заклинание шептала его имя. У нее перехватило дыхание, когда два его пальца проникли в ее жаждущее лоно. Лаская, он поочередно смаковал ее груди. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Как бы в поисках опоры она погрузила пальцы в его густые длинные волосы, ладонями обхватив голову. Челси пыталась совладать со своим дыханием, но все ее тело содрогалось от наслаждения, пока его пальцы ритмично двигались во влажном лоне.

Внезапно Крейг убрал руку, Челси протестующе застонала, требуя продолжения и облегченно вздохнула, видя, что он еще ниже опустился перед ней и закинул ее ногу к себе на плечо. Она поняла его намерение, вспомнив их давний эротический ритуал. В предвкушении этого ее сердце бешено забилось, пульс острыми молоточками стучал в висках.

Челси выпрямилась и спиной прижалась к стене, учащенно дыша. Она ощутила его дыхание на своем самом чувствительном месте и непроизвольно вздрогнула, затем из ее груди вырвался глубокий стон, когда язык Крейга проник внутрь. Ее тело трепетало и содрогалось от неописуемого наслаждения, чувствуя, как его язык скользит взад и вперед по ее нежному бугорку. Казалось, пытке не будет конца.

Челси чувствовала себя возбужденной до предела. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание или умрет от наслаждения. Только одна ясная мысль билась в ее голове, чтобы Крейг сбросил с себя одежду и овладел ею. За это она была готова продать душу дьяволу, если потребуется.

Как бы прочитав ее мысли, Крейг вскочил на ноги и стал стаскивать с себя рубашку, затем джинсы, но Челси опередила его. Затаив дыхание, она ласкала его возбужденную плоть, ощущая сквозь грубую ткань силу и тепло.

Крейг в очередной раз поразился ее смелости и ненасытности. Челси заметила, как напряглись черты его лица, но она не стала сдерживать своего порыва, она как бы стремилась вознаградить себя за годы одиночества.

Крейг со стоном произнес ее имя, содрогнулся, не в силах выдержать ее ласки. Он напомнил ей гордого воина из первобытного племени, когда стоял, возвышаясь над нею, откинув за спину свои длинные все еще влажные волосы, золотая серьга поблескивала в мочке его уха, на лице загадочное выражение, которое невозможно понять.

«Я хочу тебя», — прошептала она. — Ты мне нужен весь».

Челси медленно потянула за молнию и стала стягивать джинсы и плавки с его узких бедер. Она взяла в руки его гордо вздымающуюся, пульсирующую плоть. Крейг пробормотал что-то нечленораздельное. Тут слились воедино и все его невыраженные чувства и острое желание. «Я не могу ждать», — торопила его Челси.

Крейг сделал шаг назад, полностью освобождаясь от одежды и на какую-то долю секунды ей показалось, что она снова теряет его, но он схватил ее за талию, приподнял до уровня глаз и прижал к стене.

Он держал ее, пригвожденную к стене, как жертву, ожидающую его проникновения в нее. Его плоть пульсировала возле ее страждущего лона. Челси обхватила его торс руками и ногами, ее заострившиеся соски уперлись ему в грудь.

«Позволь мне любить тебя, Крейг».

Его глаза потемнели, губы побелели от напряжения. По его тревожному взгляду она поняла, что в нем сейчас борются два человека: один — способный страстно любить и другой, который научился ненавидеть и не показывать своих чувств.

«Люби меня, Крейг! О, силы небесные, люби меня, пожалуйста!».

Он вошел в нее, не предупредив ни единым словом, полностью утопив свою плоть. Челси вскрикнула от неожиданности и облегчения. Впервые за последние шесть лет она почувствовала себя по-настоящему живой, блаженство разлилось по ее телу. Крейг сжал ее ягодицы, проникая в нее все глубже и глубже. Челси ритмично двигалась ему в такт, осыпая поцелуями шею, пока он не впился в ее губы, языком повторяя движения своего тела. Челси наслаждалась его силой и была на верху блаженства. Крейг был ненасытен и безжалостен. В глубине души она знала, что он все еще старается не позволить втянуть себя в омут любви. Челси простила ему его резкость и настороженность по отношению к ней. Она отбросила все предосторожности и позволила своему телу выразить все те чувства, которые Крейг отвергнет, если Челси выразит их словами.

Она доказывала свою любовь поцелуями, прикосновениями и телодвижениями. Она пыталась помочь ему залечить его раненое сердце, хотя знала, что от такого уязвимого и упрямого человека, как Крейг Уайлдер нельзя ждать быстрых результатов.

Они наслаждались друг другом без единого слова любви, сжигая себя на костре страсти. Как призраки прошлого они пытались восстановить то, что было когда-то между ними. Казалось, их губы сомкнулись навечно, тела переплелись и этому не будет конца.

Челси приближалась к оргазму, почти не осознавая этого. Чувствуя, что висит на краю пропасти, а освобождение уже близко, она вся напряглась и вцепилась в плечи Крейга. Тело перестало ей подчиняться, желание достичь завершения было так велико, что слезы заструились по ее щекам.

Ее ногти вонзились в его плечи. «Крейг?». В голосе звучало беспокойство.

«Не сдавайся! — прохрипел Крейг, продолжая содрогаться в муках страсти. — Давай, маленькая, давай!».

Мощный оргазм потряс Челси. Он поглотил все ее существо. Казалось, что она поднимается все выше и выше, судорожно глотая воздух. Не в силах больше сдерживаться, Челси закричала.

Крейг бился с бешеной скоростью, пытаясь достичь желаемого и через несколько секунд горячая лава низверглась в глубины ее тела. С глухим стоном Крейг в изнеможении всем телом навалился на Челси, распластывая ее по стене, тяжело дыша и не в силах подняться.

Наконец, ему удалось приподняться на руках. Весь в поту, Крейг чувствовал, как сердце бешено колотилось у него в груди. Он хотел отстраниться от Челси, но она молча обхватила его, не отпуская от себя.

Он вспомнил, как они, бывало, пресыщенные, подолгу не отрывались друг от друга, тихо беседуя, обмениваясь поцелуями, утомленные любовными утехами. Крейг чувствовал, что его гнев по отношению к Челси постепенно исчезает, особенно, когда он мысленно возвращается в прошлое. Воспоминания так явственно встают перед ним, что ему приходится сдерживать переполняющие его чувства.

Челси медленно приходила в себя. Она все еще находилась во власти сладкой истомы. Наконец, она шевельнулась и коснулась губами шеи Крейга. Он приподнял голову и посмотрел на нее. Челси встретилась с ним глазами, и нерешительная улыбка тронула уголки ее губ. Он молча смотрел на нее, приготовившись ко всему, в том числе, ожидая от нее возможных упреков и обвинений.

«Я рада, что это произошло, — призналась она, поцеловав его шею. — Это было восхитительно, намного прекраснее, чем все мои воспоминания вместе взятые».

Ее слова поразили его в самое сердце. Ее непредсказуемость сводила с ума. Ему хотелось вышвырнуть ее из своего дома и бросить на произвол судьбы. Он не желал больше осложнять свою жизнь, а она своим присутствием вносила неразбериху и нужно было с этим покончить. Крейг грубо выругался. Но в конечном итоге, потребность в женщине, в тепле и ласке, взяла над ним верх.

Откинувшись назад, он взял Челси за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. Крейг почувствовал, как его снова охватывает желание, в то время, как он пытался что-то прочитать в ее взгляде. Он негодовал по поводу того, что она так быстро возбуждает его, но не мог устоять перед искушением еще раз приникнуть к ее губам и ощутить сладость поцелуя.

Схватив одной рукой ее запястье, он поднял над головой ее руки. Челси изогнулась с кошачьей грацией и улыбнулась ему. Его плоть разрасталась внутри ее, как бы предупреждая его о том, что он никогда не пресытится этой женщиной.

Он овладел ею второй раз. Крейг говорил себе, что она должна удовлетворять его столько раз, сколько ему потребуется и до тех пор, пока он не устанет.

Прилагая чудовищные усилия, он так и не смог ответить сам себе на вопрос, почему Челси отдается ему с такой страстью и душевной щедростью. Содрогаясь от неописуемого блаженства, Крейг решил больше не искать ответа на свой вопрос. Он еще успеет это сделать. А сейчас он погрузился в омут сладострастия и восторга.

«Ты теперь намного лучше», — сделал вывод Крейг, отодвигая в сторону пустую тарелку.

Челси посмотрела поверх своего недоеденного бутерброда. «Я всегда неплохо готовила, просто недоставало опыта».

«Я говорю не о еде».

Она замерла. «А о чем ты говоришь?».

«О сексе».

«Когда-то ты учил меня полностью доверяться своим порывам». Челси выдавила улыбку. «Я просто следовала твоему совету».

«Твои порывы были превосходны».

Ей послышалась нотка недовольства в его голосе, и она нарочно откинулась на спинку стула, чтобы предстать перед ним в более соблазнительном виде. Взгляд Крейга заскользил по ее фигуре, тонкая ткань обрисовала ее заострившиеся соски.

«Спасибо. Я рада слышать твое одобрение. Полагаю, это означает, что ты не разочарован».

«Я этого не говорил», — подвел он черту, задержав взгляд на ее груди. Она потянулась как кошка и медленно опустила руки на колени.

Челси с невинным видом встретила его взгляд, хотя оба прекрасно знали, что он понимал, что она так себя ведет намеренно. «Но ты подразумевал это», — заметила она, хотя особой уверенности не чувствовала. «Разве нет?».

Крейг пожал плечами и внезапно сменил тему. «Дождь прекратился, но тебе придется пробыть здесь несколько дней. Дороги должны хорошо просохнуть, иначе будет опасно добираться».

Она кивнула, в душе поблагодарив мать-Природу за возможность подольше быть с Крейгом.

«Я не возражаю. А ты?».

Он нахмурился, как будто ее нежный голос действовал ему на нервы. «Мне все равно».

«Прекрасно. Я заметила, что ты оставил нашу одежду на полу в ванной. Ты не против, если я ее постираю?» Челси взяла свой чай со льдом, опустила в стакан палец и стала им размешивать кубики льда. «Те грязные пятна превратятся в сущий кошмар, если я не предприму что-нибудь как можно скорее». Не сводя с него взгляда, она вытащила мокрый палец и стала посасывать его.

Перестань думать о прошлом, мысленно приказала ему она. Думай обо мне и о будущем. Дай мне возможность помочь тебе.

В замешательстве, Крейг спросил ее: «Что, черт возьми, ты собираешься делать?».

«Пытаюсь спасти свой свитер, брюки и быть хорошей гостьей, только и всего».

«Ты не гостья. Ты — моя бывшая жена».

«Правильно, но в твоих устах это звучит так, как будто быть твоей бывшей женой — хуже смерти».

«Я не верю тебе, Челси. И никогда не верил».

Его слова больно укололи ее. «Ты уже говорил, как ты ко мне относишься. И поскольку я не глухая и не слепая, то все прекрасно поняла и думаю, что твое отношение ко мне — это твоя проблема, а не моя».

С шумом отодвинув стул, Крейг поднялся с места. Он наклонился, опираясь о стол ладонями. «Осторожнее, детка! Это выше твоего понимания».

Челси безмятежно взглянула на него и, следуя испытанной женской уловке, сказала: «Ты опять весь в напряжении. Думаю, что мне нужно помочь тебе расслабиться». Она с трудом подавила смех, увидев его изумленное выражение лица. Ей нравилось удивлять его. Но ее возмущало то, что он относился к ней, как к исчадию ада. Крейг взвился, как ужаленный.

Челси была уверена, что он не причинит ей вреда, когда Крейг рывком поднял ее на ноги и прижал к груди. Она прилипла к его телу, как свежий слой краски и ухмыльнулась ему. «Ты ведь хочешь меня, да?».

Вместо ответа он крепко обхватил ее ягодицы и дал ей почувствовать свою твердую плоть. «Будь ты проклята», — глухо сказал он. По ее спине пробежал холодок.

Его слова прозвучали почти ласково, но она не обманывала себя, поскольку понимала, что он имеет в виду. У нее возникло чувство сожаления, сердце болезненно защемило. Проведя кончиками пальцев по его губам, она прижала ладонь к его щеке. «Не проклинай меня! Лучше займись со мной любовью. Я знаю, мы оба этого хотим».

«Ты — колдунья!» — равнодушно обвинил он ее.

Челси улыбнулась и решила поднять ему настроение. «Заколдовать тебя?» — спросила она, внезапно разразившись смехом. Она чувствовала себя счастливой с Крейгом, даже с таким неприступным и непредсказуемым, каким он был сейчас.

«Ты уже заколдовала», — пробормотал он с раздражением.

«Пожалуйста, избавься от своего гнева. А иначе, я съем тебя живьем».

«Я не могу», — буркнул он. В его взгляде промелькнула неизведанная боль и страх предательства. «И не хочу. Это помогает мне жить».

Челси размышляла над тем, понимает ли он, насколько откровенно его признание. Она сама узнала, что гнев может быть огромной побуждающей силой. Слезы подступили к ее глазам, но она постаралась их прогнать. Челси не хотела, чтобы Крейг когда-либо думал, что она жалеет его, хотя ее убивала сама мысль о том, что он был предан и унижен той системой, поборником которой когда-то был.

«Тебе не нужно защищаться от меня. Я никогда не причиню тебе зла».

«Ты уже не имеешь надо мной такой власти», — отчеканил он.

Терпение, напомнила она себе. Ему необходима каждая капля ее терпения. «Я не о власти, Крейг. Я о нас двоих и о том, какой выбор мы сделали пока вместе».

Челси замолчала, отыскивая в его лице хоть какой-то намек на то, что он откажется от своего предубеждения против нее. Но ничего ободряющего не увидела, и тем не менее сдаваться не собиралась. Прежде чем он успел ее остановить, Челси обвила его шею руками, пригнула голову и впилась поцелуем в его горячие, полуоткрытые губы.

После минутного колебания, которое нисколько не удивило Челси. Крейг принял предложенный мир. Он жадно целовал ее. Он даже не оторвал своих губ, когда поднял ее и понес через комнату, усадив затем на овальный коврик перед камином. Опустившись на колени между ее ног, Крейг взялся за полы ее рубашки.

Челси нежными прикосновениями остановила его. «Мне придется пришивать пуговицы до конца моих дней, если ты будешь продолжать в том же духе».

«Тогда сними ее».

«Помоги мне», — предложила она, так сильно желая его, что ее голос дрогнул. «Я начну сверху, а ты снизу. Встретимся посередине».

Они управились менее, чем за пять секунд. Крейг распахнул рубашку, и его взгляд заскользил по ее наготе. «Твоя кожа всегда напоминала мне тончайший фарфор, в отличие от которого она никогда не бывает холодной». Он дотронулся до ее сосков, наблюдая, как они заострились, превращаясь в коралловые бугорки. На его щеке дернулся мускул.

Его слова поразили ее. Она вздрогнула, ее тело заявляло о своем желании. Крейг продолжал играть с ее сосками, пока у Челси не вырвался стон.

Его взгляд спустился к шелковистым кудряшкам, и пальцы двинулись следом, нежно поглаживая ее кожу. Положив руку на пушистый холмик, он с вызовом посмотрел на нее.

Она глубоко вздохнула. Необъяснимое блаженство охватило ее и разлилось по всему телу. «Никто не прикасался ко мне с тех пор, как мы расстались», — прошептала Челси, молясь, чтобы он поверил ей, хотя и опасалась, что поспешила сказать это.

Крейг замер. Его острый подозрительный взгляд больно ранил ее. Он все еще сомневался в ее искренности. Челси знала, что он считает ее лгуньей, но она не стала умолять его поверить ей.

Обхватив ее руками, Крейг наклонился и стал ласкать ее живот. Он касался губами нежной кожи, выписывая языком замысловатые линии, заставляя ее вздрагивать. Его длинные волосы нежно щекотали ее.

Она стала перебирать их, запустив пальцы в его гриву, но когда умелые губы добрались до груди, ее руки в изнеможении повисли. Челси едва могла дышать.

Крейг выпрямился. Она молча лежала под его внимательным взглядом. Любовь помогала ей найти выдержку и спокойствие в общении с бывшим мужем, имеющим такой сложный характер и скептическое отношение ко всему на свете.

«Ни у кого нет такого тела», — заметил он.

«Почему же», — прошептала она.

«Ты — ходячее искушение».

Она не смогла сдержать улыбки. «Я не могу ходить прямо сейчас, если моя жизнь зависит от этого, но так или иначе ты ведь уже соблазнился?» Руки, которые он жестом собственника положил ей на живот, говорили красноречивее глаз. «Я не хотел этого», — добавил Крейг.

«Я понимаю», — прошептала Челси, опечаленная его откровенностью и не скрывающая этого. Она протянула руки. Он взял их и потянул ее на себя.

Они сидели, упираясь коленями друг в друга. Крейг закрыл глаза и стал головой совершать круговые движения. Челси просто сидела в ожидании и наблюдала за ним, трепеща от желания. Она признавала за Крейгом инициативу в их любовных делах, ей хотелось, чтобы он задавал тон.

Наконец, Крейг посмотрел ей в глаза. Его руки заскользили по ее бедрам. Он ласкал ее, пробуждая в ней жажду более острых ощущений.

«Я не ожидал, что так сильно буду хотеть тебя», — признался он. — «Я думал, что это прошло, что я покончил с тобой».

Челси накрыла ладонями его руки, отзываясь на его искренность. «Ты не обязан оправдываться за то, что случилось между нами, Крейг. Кроме того, я понимаю, что все это значит».

«И что же ты думаешь все это значит, кроме как секс?» — резко спросил он.

Прежде, чем ответить на его вопрос, она собралась с духом. «Это твоя игра и ты устанавливаешь правила. И если я их принимаю, не спрашивая ни о чем, я играю в нее, пока тебе не надоест».

«Я тебя больше не понимаю».

Челси нашла слабое утешение, увидев изумление на его лице. «Ты поймешь, но только если захочешь этого».

«Ты — не та женщина, на которой я женился восемь лет назад».

«А ты — не тот мужчина, которого я потеряла шесть лет назад. Не ставит ли это нас в равные условия? — спросила она. — Не значит ли это, что мы должны принять, как должное, перемены, произошедшие в нас, если мы собираемся проводить время вместе?».

«Ты слишком все упрощаешь».

Она взяла его руку и поднесла к своей груди. «Единственное, что просто между нами, так это то, что ты хочешь меня, а я — тебя».

«Но ты же говорила, что я использую тебя». Крейг нежно ласкал ее, и его чувственные прикосновения как бы насмехались над его грубоватыми словами и опровергали их, но казалось, он этого не замечал.

Челси таяла, как воск в его руках. Она едва сдерживалась, чтобы не броситься со стоном в объятия Крейга, но не двигалась и продолжала поддерживать нить его размышлений. «Я знаю, что так устроен мир. Люди используют друг друга, выживают сильнейшие».

«Я удивлен».

«Не удивляйся. Я жила в твоем мире, с тех пор, как мы расстались. Это огромная разница между тем миром, в котором мы жили вместе. Я могу ненавидеть его, но от этого он не исчезнет».

«Мы были наивными и глупыми. Мы заблудились, думая, что можем избежать темной стороны жизни».

Челси тут же возразила. «Нет, мы любим друг друга».

«Любовь, как и иллюзии, не помогает идти по жизни».

«Но и твоя жестокость тоже. Ты используешь ее, чтобы оградить себя от всего, но это заслоняет от тебя все то хорошее, что есть в жизни».

Он резко выдохнул. «Я не желаю больше разговаривать».

«Значит мы не будем разговаривать», — мягко согласилась она, и нежно покусывая его подбородок, потянулась к молнии на его джинсах.

Крейг освободился от ее рук, вскочил на ноги и разделся донага. Возвратившись на коврик, он взял ее руки и поднес к своей пульсирующей плоти. Челси осыпала поцелуями его лицо и нежно поглаживала его твердую плоть, предвкушая, как она войдет в глубины ее тела. Крейг неторопливо исследовал влажное лоно и так поцеловал ее в губы, что она впервые за долгие годы почувствовала себя любимой. Желание обладать друг другом, затмило все вокруг. Они молча предавались любви. Сладострастное путешествие навстречу удовлетворению было бесконечной эротической прелюдией к воссозданию их отношений.