Юго-восточный ветер имя принес твое. Ранена звуком этим, сбита стрелою влет. Имя — прикосновенье дрогнувший жарко рук. Света проникновенье в замкнутый круг разлук.

Сквозь прочность камня, сквозь стен опору, как сквозь щелястый шалаш лесной, проходит снова — в любую пору — порыв ветров стороны одной. Ни холод северный, злой и вьюжный, ни влажный западный — брат дождей, ни благодатный капризный южный — лишь ветер гор, легких вздох степей. Я просыпаюсь опять от плача, и в каждой щели — холодный стон. А дом не знает, что это значит, бетонно, каменно удивлен. Ладони складываю я вместе, и режет пальцы тугой поток. Скажи, крылатый, какие вести? Качает флюгер мой — юг-восток. Но нет вестей, и на миг стихает полночный ветер, бессонный стон, и флюгер-ленточка отдыхает, и холод гонит о прошлом сон. Насквозь пронзает пространство злое, и воет вновь, как от боли в щель. Души осколок моей стрелою ветра взметнут — и укажут цель.

Ветер мой девяти смертей, жизней всех девяти, с юго-востока ли нет вестей вдоль твоего пути? В пальцы ты ледяной волной вложишь касанье — чье? Дом ночами качая мой, плачешь или поешь? Кто так строил безликость стен, чтобы один лишь ты брал твердыню бетона в плен, ветер моей мечты? Северо-западный дождь прольет, влагу осенних слез, к юго-востоку в ночной полет, зная, что все всерьез…