[Берлин], 22 марта 1937 г.

Моя дорогая Роза!

27. III — день, когда ты справляешь свое 47-летие. Уже в пятый раз ты празднуешь этот день далеко от меня. Судьба не хочет, чтобы мы отпраздновали его вместе на родине. Но в этот депь я тем ближе к тебе в своих сокровенных мыслях, тем более с тобой в своей сердечной тоске. Лишь тот, кто знает, что такое тоска, поймет, как я страдаю!

В качестве подарка ко дню рождения посылаю тебе это письмо… Мы с тобой давно привыкли все делить друг с другом, будь то горе, будь то радость… История нашего брака началась в вильгельмовские времена, мы пережили годы мировой войны и весь веймарский период, а теперь переживаем последнюю, доныне самую тяжелую пору в нашей судьбе. Попытка описать отдельные переживания истекших лет борьбы завела бы слишком далеко, однако мы знаем одно: наша жизнь не только отличается глубоким нравственным богатством, но и наполнена многосторонним опытом, который мы приобрели в самых различных областях в течение многих лет. И этот огромный опыт, эти бесценные сокровища мы накапливали не в отрыве от жизни и труда народа, а в самой гуще повседневной жизни трудового народа, в потоке жизни мы учились самостоятельно плавать и при этом приобрели немалое знание людей… Именно эта жизнь укрепила наши характеры, так тесно и верно связала нас друг с другом и создала наш полноценный брачный союз. В таком браке, в котором жена является боевой соратницей мужа, как, само собой разумеется, у нас, действительно возвышаешься над всей властью судьбы, потому что пережить такое счастье, хотя бы лишь узнать его, отнюдь не часто достается на долю человека… В результате таких взаимоотношений супругов, при которых один дополняет и обогащает другого и каждый одновременно дает и берет, возникает то подлинное взаимное единение, которое не может быть достигнуто лишь в результате совместной жизни. Нужно самому испытать это, чтобы знать, как сильно влияет такой брак, как много дает он нам, какая аила вырастает в нас благодаря ему, — и тогда тем более пожалеешь всех тех, кому не выпало на долю такое счастье… Наша любовь составляет те узы, которые все крепче объединяли нас, особенно в тяжелые времена.

Лишь в счастливом и духовно здоровом браке может и ребенок вырастать так, чтобы самому приобрести средства и внутреннюю силу для самостоятельного формирования своей будущей жизни. Какой же счастливой можно считать нашу Ирму!..

С бьющимся сердцем переживаю я здесь мрачные и радостные картины жизни. Иногда, погрузившись в мысли, я хожу по улицам юношеских лет и ищу то счастье, в котором отказывает нам настоящее… Часто в такую пору страданий за недели и месяцы познаешь больше, чем в иное время за годы и десятилетия… Здесь, в этой тюремной тишине, я тещу себя надеждой, что не поддамся судьбе, под гнетом которой мне суждено страдать… Однако желание еще не есть свершение. Лишь человек, уже закалившийся в перенесении собственных страданий, может помочь переносить страдания и другим людям. Ибо его страдание — это не что иное, как охватывающая его частица всеобщего бремени страданий, и лишь благодаря собственному страданию он внимательнее относится к страданиям других людей…

В этом году весна долго заставляет себя ждать и медленно дает себя чувствовать в жизни природы. В прошлом году в это время почки сирени уже распускались. Сейчас они еще закрыты и с тоской ждут теплых дней и властного весеннего солнца. Поэтому сегодня мне, к сожалению, не придется вложить в письмо тебе в подарок почки сирени, как в такой же день в прошлом году. Посылаю тебе в этом письме три сверкающих прекрасных осенних листка, прими их в утешение и как знак моей благодарности за все. Эти листья, пронизанные красными жилками, символизируют созидательную силу прекрасной природы, в которой жизнь, даже умирая, способна оставлять после себя [свои проявления].

Будем надеяться, что скоро придет такая весна, когда я сам смогу преподнести тебе первые цветы радости. С этой надеждой от всего сердца поздравляю тебя с днем рождения и шлю тебе самые горячие пожелания счастья. Пусть это письмо доставит тебе тихую радость как знак нашей взаимной верности и прочного союза…

И этот шепот слышен мне, Ах, для любви глубокой Пространства нет! Здесь в тишине, В темнице одинокой, Когда тоска мне давит грудь, Шепчу и я: «О, не забудь!» И к жизни возвращаюсь [16] .

С благодарной верностью и незабываемой любовью шлет тебе горячий сердечный привет

твой любящий Эрнст.