Малая земля

У каждого из руководителей коммунистической партии и советского государства после «восшествия на престол» сразу же обнаруживался целый «букет» уникальных качеств. Причем звание «выдающегося продолжателя дела Маркса и Ленина» было, пожалуй, среди прочих самым рядовым. Проявляли наши вожди и незаурядные творческие таланты. Сталин по примеру Ленина в основном усердствовал на ниве мыслительства и истории. А вот Леонид Ильич Брежнев в ряду генеральных секретарей был первым известным писателем. Слова «известный писатель» мы употребили без кавычек, потому что его произведения действительно были известны каждому советскому человеку. «Малой землей», «Возрождением» и «Целиной» «зачитывались» не только школьники (труды Брежнева включили в школьную программу), но и рабочие, колхозники (первые прямо у станка, а вторые прямо в поле) и, само собой, интеллигенция.

Первая часть брежневской трилогии — «Малая земля» — посвящалась одноименному плацдарму, захваченному советскими войсками южнее Новороссийска и удерживаемому на протяжении февраля — сентября 1943 года. Слова песни «Малая земля — геройская земля, в бой во имя всей Земли» вполне соответствовали ситуации, сложившейся на небольшом участке прибрежной полосы. На плацдарме практически не существовало четко выраженной разницы между передовой и тылом. Со всех сторон его окружали горы, контролируемые немцами, поэтому Малая земля была открыта не только воздушным бомбардировкам, но и артиллерийскому, минометному и пулеметному огню.

Сообщение с Малой землей можно было поддерживать только морем и лишь в ночное время. Под покровом темноты необходимо было успеть доставить пополнение, боеприпасы, продукты, забрать раненых. Если не успевали к рассвету, корабли бросали беспомощных людей на берегу и под прикрытием дымовой завесы пустыми уходили на базу в Геленджик. Скопление бойцов у береговой линии становилось легкой мишенью для врага, который не обращал внимание на бинты и носилки. Ценой невероятных усилий и жертв Малую землю удерживали целых 7 месяцев. Героизм защитников плацдарма заслуживает того, чтобы о нем знали и помнили. Однако по всем известной советской традиции события обросли мифами и даже откровенной ложью. Мы ведь не случайно вспомнили о «Малой земле» Л. И. Брежнева. Эта книга не только сделала подвиг малоземельцев общеизвестным, но и служила главным источником многочисленных заблуждений и домыслов.

Советские историки всячески подчеркивали исключительное значение плацдарма для успешного осуществления начавшейся в сентябре 1943 года Новороссийско-Таманской операции Северо-Кавказского фронта. Акцентировать внимание на том, зачем понадобилось удерживать плацдарм в течение 7 месяцев, было, скажем так, неуместно. Между тем прыгавшие с кораблей в холодную февральскую воду под немилосердным огнем немцев бойцы штурмового батальона майора Цезаря Кунникова не сомневались, что от выполнения поставленного перед ними задания зависит судьба не только десанта, но и всего наступления. Отвлекая на себя основные силы противника, давая возможность высадиться остальным, они не знали, что наступление на Новороссийск (февральское, а не сентябрьское) захлебнулось и планировавшегося соединения с двумя сухопутными армиями не будет. Как бы там ни было, но отступать тоже было поздно. Неудача февральского наступления обрекла десантников на более чем полугодичный ад.

Большинство последующих мифов связано с именем будущего генерального секретаря ЦК КПСС, а тогда начальника политотдела 18-й армии полковника Брежнева. Как по мановению волшебной палочки, появляются многочисленные «воспоминания», в которых полковник Брежнев неизменно изображается на самых опасных участках, «делит с подчиненными все тяготы фронтовой жизни». Уже в годы Перестройки исследователи собьются со счета краюшек хлеба, которые начальник политотдела разделил с солдатами. В ходе рассказов сухопутные подразделения превращаются в части морской пехоты, на острие удара оказываются дивизии, которых там и в помине не было. Как и в случае с ленинским бревном на субботнике, которое с Владимиром Ильичом несли сотни людей, нашлось немало желающих засвидетельствовать для истории свое счастье служить под началом Леонида Ильича Брежнева.

Мы никоим образом не хотим оскорбить память Брежнева-фронтовика, но уж слишком велик диапазон мифологизации его роли в Великой Отечественной войне. То вдруг маршала Жукова обуревает желание посоветоваться с полковником Брежневым, то начальник политотдела армии почему-то сутками выполняет обязанности, более характерные для политрука роты. Самое удивительное, что воспоминаниям о том, чего не было, предавались люди, действительно на Малой земле воевавшие, участники и очевидцы боев. Складывалось впечатление, что многие из создателей легенд о Леониде Ильиче и впрямь верили в то, о чем писали.

Весьма поучительный диалог с одним из боевых товарищей вспоминает участник боев на Малой земле полковник в отставке Илья Кириллович Фоменко.

— Говорят, он был душой Малой земли, но в расположении нашей части я его никогда не видел, — настаивал не склонный к фантазиям ветеран.

— А ты вообще душу видел когда-нибудь? — урезонивал Илью Кирилловича собеседник.

— Нет.

— Ну так что же…

Пройдет совсем немного времени. Уйдет из жизни генсек, а вместе с ним песни и фильмы о Малой земле. А вот тяга к выдумкам проявила удивительную живучесть. Мифы нового времени приобретают разоблачительную (в отношении коммунистического прошлого) направленность. Уже упоминавшемуся И. К. Фоменко пришлось как-то опровергать байку о катерах заградительного отряда, которые шли следом за крейсером с десантом, чтобы расстреливать тех, кто вздумает повернуть вспять. Некий «мемуарист» не смог удержаться от соблазна «обогатить» историю десанта резонансным сюжетом о заградительных отрядах (по аналогии с заградотрядами НКВД в сухопутных войсках).

Опровержение, данное полковником Фоменко, является простым и убедительным: «Не было на крейсерах никакого десанта, глубины там не такие, чтобы корабль с большой осадкой к берегу подошел. Крейсер «Червона Україна» пытался прикрыть нашу высадку огнем, но безуспешно. Не приспособлены были его орудия стрелять по навесным траекториям. Кроме того, чисто теоретически… Какой катер может нести вооружения, опасные для крейсера? Только торпедный. Но на торпедном экипаж с трудом помещается, какой уж там заградотряд… Катерники нас поддерживали при десантировании и гибли. Часть артиллерии и танковый батальон перемещались на баржах. У Южной Озерейки буксировочный трос оборвался и ударил по крошечному суденышку, малому морскому охотнику. Тот пошел на дно мгновенно, со всем экипажем. Никто не спасся. Танкисты, кстати, тоже погибли при высадке под огнем. Человека три уцелело, все «тридцатьчетверки» сгорели…»

Как видно из рассказа ветерана, драматизма в высадке десанта хватало. Зачем одним понадобилось сочинять «страшилки», а другим тиражировать их на страницах газет? Нам кажется, объяснение отчасти лежит на поверхности. И восхвалительным, и разоблачительным мифотворчеством зачастую занимались одни и те же люди. Идеологическая сторона легенд их, как правило, интересует мало, важно, чтобы общественный заказ был.

Просто ремесло у них такое.

 

«Матч смерти»

Любой человек, мало-мальски интересующийся футболом, знает о «матче смерти», состоявшемся в оккупированном немцами Киеве в 1942 году. Сложившаяся в советское время версия события выглядит следующим образом. Киевская футбольная команда, в которую входило несколько игроков «Динамо», провела матч со сборной люфтваффе и переиграла представителей немецких военно-воздушных сил. В отместку за публичное унижение оккупанты расстреляли своих соперников по футбольному полю. Вне всякого сомнения, матч имел место. К сожалению, соответствует действительности факт расстрела гитлеровцами четырех бывших динамовцев: Н. Трусевича (признавался лучшим голкипером СССР), Клименко А., Кузьменко И. и Коротких М. Действительно, игра вызвала большой интерес и прилив патриотизма у киевлян. Находившиеся на трибунах стадиона болельщики вспоминали затем, что матч воспринимался не просто как спортивное соревнование, а как противостояние советского Союза и Германии. Тем не менее нужно согласиться, по-видимому, с теми, кто считает «матч смерти» пропагандистским мифом.

Начнем с того, что долгое время (аж до конца 60-х годов) советские участники того матча рассматривались в своей стране не иначе как немецкие прихвостни и изменники Родины. В этом смысле они разделили судьбу миллионов советских людей, на чью жизнь наложило отпечаток клеймо «пребывал в оккупации». Сейчас уже трудно сказать определенно, какими мотивами руководствовались тогдашние советские лидеры, скорее всего пропагандистскими, но к 25-летию Победы футболисты были не только реабилитированы, но и получили государственные награды (четверо погибших — посмертно).

В пропагандистской версии не афишируется тот факт, что «Старт» (именно так называлась киевская команда) в течение июля — августа 1942 года провел далеко не единственный матч: кроме игры со сборной люфтваффе, состоялись поединки с командами танковых подразделений, сборной венгерских военных, командой местных жителей, работавших в немецкой оккупационной администрации. Конечно же, «Старт», состоявший из представителей команд-мастеров, в большинстве матчей одержал победы, в том числе и в игре, которую затем нарекли «матчем смерти». Безусловно, оккупантам проигрыш чрезвычайно не понравился, они ведь тоже понимали идеологические и психологические последствия побед киевской команды. Тем не менее, судя по всему, не победы на футбольном поле стали для футболистов роковыми.

Заслуживают внимания несколько версий, одна из которых выглядит наиболее обоснованной. Все игроки «Старта» работали на хлебозаводе. В это время по Киеву прокатилась серия актов саботажа и террора, организованная агентурой НКВД. Один из таких актов произошел на хлебозаводе, где работали футболисты. В качестве заложников они попали в Сырецкий концлагерь, где и были расстреляны в феврале 1943 года. (Напомним, что гитлеровцы постоянно практиковали подобные казни в ответ на антинемецкие акции.) Справедливо обращают внимание на такое обстоятельство: все расстрелянные футболисты являлись лейтенантами НКВД, так как спортивное общество «Динамо» принадлежало этому ведомству. Думается, названное обстоятельство сыграло свою роковую роль. Если следовать исторической правде, надо упомянуть и о попытках немецких и венгерских участников матчей вступиться за динамовских футболистов.

Таким образом, скорее всего, не было «матча смерти», то есть не имела места игра, ставкой в которой являлась жизнь футболистов.

 

Махно и махновщина

Едва ли на просторах бывшего Советского Союза найдется человек, ни разу не слышавший о батьке Махно. Образ «батьки» присутствует в произведениях А. Толстого, В. Винниченко, В. Короленко, О. Гончара, В. Сосюры. Но даже если к литературе тяга отсутствовала, а произведения названных выше классиков тоже, так сказать, «прошли мимо», то многие наверняка смотрели весьма популярный в свое время сериал «Хождение по мукам». В крайнем случае читатель, возможно, вспомнит не так давно очень популярную песню известной группы «Любэ» о «красных дьяволятах», в которой также упоминалась эта незаурядная личность.

С подачи блюстителей чистоты советской идеологии и вынужденных внимать им историков за Нестором Махно прочно закрепился имидж «крайне отрицательного героя». Делалось все, чтобы упоминание его имени ассоциировалось со словами «мелкобуржуазный», «кровавый», «грабеж и погромы», «бандитизм». Удостовериться в этом можно, заглянув, к примеру, в энциклопедию «Гражданская война и военная интервенция в СССР». Вот несколько строк из этой книги: «Махно Нестор Иванович (1889–1934), один из главарей мелкобуржуазной революции на Украине… За участие в террористических актах и «экспроприациях» в 1909 году приговорен к 10 годам каторги… Отличался храбростью и жестокостью». И сразу же следует объяснение: «Махновщина, антисоветское анархо-кулацко-крестьянское движение на Украине в 1918–1920 годах во главе с Н. И. Махно, одна из разновидностей мелкобуржуазной революции. Социальная база махновщины — зажиточное крестьянство Левобережной Украины… Махновщина не была локальным явлением, а распространялась на значительной территории от Днестра до Дона. В период, когда угрожала помещичья реставрация, к махновщине примыкали значительные массы крестьянства, при борьбе с Советской властью социальной базой махновщины было кулачество, широко совершались грабежи и погромы населения, расстрелы советских и партийных работников. Под знамена махновщины стекались деклассированные элементы — дезертиры, бывшие солдаты белых армий, уголовники и т. п.». Как видим, характеристика совсем нелестная, а главное — ошибочная. «Почему?» — спросите вы. Об этом далее.

Для начала напомним о том, что представлял собой Нестор Махно как личность и как происходило формирование его взглядов.

Родился он в местечке Гуляйполе (ныне Запорожская область) в крестьянской семье. По окончании начальной школы работал в наймах у помещиков и колонистов и с раннего детства познал нищету и бесправие. Уже тогда стал проявляться его бунтарский характер. В поисках своего идеала он вступает в организацию «Союз бедных хлеборобов», члены которой называли себя «коммунистами-анархистами», а их деятельность заключалась в экспроприациях помещичьего имущества. Они также считали себя выразителями стремления украинского крестьянства «к свободе, к войне против существующей власти». За участие в этой организации молодой Нестор Махно в 1906–1908 годах несколько раз арестовывался полицией. В марте 1910 года Одесский военный суд приговорил его к смертной казни, но ввиду несовершеннолетия подсудимого по распоряжению министра внутренних дел Столыпина приговор был пересмотрен и заменен пожизненным заключением.

С 1911 по 1917 год наш герой отбывал наказание в Бутырской тюрьме, где более глубоко ознакомился с идеями анархизма. После начала Февральской революции Нестор Махно в марте 1917 года возвращается на Украину, в родное Гуляйполе, где основывает «Крестьянский союз» и возглавляет местный совет рабочих и крестьянских депутатов. Руководимая Махно местная администрация осуществляет раздел поместий крупных землевладельцев, добивается повышения заработной платы рабочим.

В конце 1917 — начале 1918 года юг Украины становится местом транзитного следования казачьих частей с разваливавшихся Юго-Западного и Румынского фронтов на Дон для соединения с войсками генерала Каледина. Махно во главе сформированных из крестьян отрядов пытается воспрепятствовать этому. Оккупация Украины немецко-австрийскими войсками заставляет Нестора покинуть родную землю, и он некоторое время пребывает в России, где встречается с Лениным, знакомится с Троцким, Бухариным, Свердловым и другими советскими лидерами. По возвращении из Москвы Махно создает небольшой отряд и в августе 1918 года вступает в борьбу с режимом гетмана Скоропадского и немецкими войсками, заключая кратковременный союз с директорией Украинской Народной Республики. Однако уже в декабре 1918 года махновцы переходят на сторону Красной Армии.

С начала 1919 года Махно ведет борьбу с деникинцами, Директорией УНР и высадившимися на юге Украины войсками Антанты. В это время махновские отряды образуют бригаду в составе Заднепровской дивизии Красной Армии. Будет небезынтересно знать, что еще одним комбригом той дивизии был не менее известный будущий атаман Григорьев. За взятие Екатеринослава Н. Махно был награжден орденом Красного Знамени под номером 4. По неподтвержденным данным, награду вручал сам Клим Ворошилов. Но союз с большевиками оказался недолгим.

В начале апреля в Гуляйполе проходил съезд представителей 71 волости Александровского, Бахмутского, Бердянского, Павлоградского уездов и делегатов бригады Н. Махно. На съезде обсуждались политические, земельные и продовольственные вопросы. Делегаты пришли к выводу, что, захватив власть, партия «коммунистов-большевиков» не пренебрегает ничем, только бы эту власть удержать. Звучал открытый протест против методов социализации земли и продразверстки, выдвигались требования изменения продовольственной политики, «налаживания правильного товарообмена между городом и селом», полной свободы слова, печати и т. д. По Украине разгорались направленные против политики «военного коммунизма» крестьянские восстания, которым сочувствовал и Нестор Махно.

В мае 1919 года в Украину прибыл председатель Реввоенсовета Лев Троцкий и объявил войну партизанщине. В статье «Украинские уроки», опубликованной в газете «Коммунист», он призывал «искоренить партизанщину каленым железом». Троцкий, в частности, писал: «Период партизанщины сильно затянулся в Украине. Как раз поэтому ликвидация его приобрела такой болезненный характер. Сейчас уже приходится применить каленое железо. Но эту работу следует выполнить. Нужно покончить с авантюристами не на словах, а наделе». Троцкий же и обвинил «батьку» в дезорганизации фронта, партизанщине и заговоре против Советской власти. Высшее командование Красной Армии объявило Махно вне закона. Неудивительно, что в июне 1919 года Махно вместе с Григорьевым открыто выступают против Советской власти.

Нестор Махно не сложил оружие, а, наоборот, продолжил со своими отрядами борьбу против деникинцев. К тому же Махно призвал солдат Красной Армии переходить на его сторону. Результат призыва был просто ошеломляющим: под его знамена встало немало солдат-красноармейцев. В сентябре 1919 года «батька» переформировал свои отряды в Революционную повстанческую армию Украины. В приказе Н. Махно говорилось: «Заданием нашей Революционной армии и каждого повстанца, который вступил в нее, является честная борьба за полное освобождение трудящихся Украины от любого порабощения, за полное раскрепощение их труда… Не может быть несправедливости в нашей среде. Не может быть от нас неправды хотя бы одному сыну или дочери трудового народа, за который мы боремся».

Революционная повстанческая армия стала серьезной угрозой для белогвардейцев. В ее состав входило более 40 тыс. человек пехоты и 10 тыс. конницы. На вооружении находилось около 1000 пулеметов и 20 пушек. В союзе с армией УНР на протяжении августа — сентября 1919 года махновцы отбили у деникинцев значительные территории. К началу октября повстанческая армия перешла Днепр и упорно продолжала продвигаться на восток, уже через несколько дней заняв Юзовку (Донецк). 8 октября махновцы заняли Бердянск, где захватили склад боеприпасов деникинцев. Некоторое время спустя они контролировали почти всю Таврию.

О силе повстанческой армии штаб командующего группой войск Новороссии генерала Шелинга, получивший приказ наступления на запад, сообщал Деникину: «С группой Махно приходится считаться как с серьезным противником, не имеющим тыла, отлично вооруженным и значительно нас превосходящим по количеству бойцов». Генерал Деникин бросает против махновцев свои лучшие части, возглавляемые генералами Слащовым и Шкуро.

В этот период популярность Нестора Махно и его повстанческой армии была огромной, численность ее время от времени достигала 80–100 тыс. человек. Популярность Махно во многом объясняется проводимой им политикой на подконтрольных территориях. Главной идеей махновского движения стал тезис о вольном советском строе», при котором Советам отводилась роль представительных органов власти трудящихся, а не исполнительных, подконтрольных какой-либо партии структур. Эти идеи находили поддержку и пользовались популярностью у крестьян, что и делало махновщину широким социальным движением. Так, например, одна из большевистских газет писала следующее: «Только полностью близорукие люди могут не видеть, что махновское продвижение в глубь областей, захваченных деникинской кликой, — это что-то большее, чем простая военная операция. Это еще и широкое народное движение, которое охватило и повело за собой в своем стихийном и непреодолимом развитии огромные слои трудовых масс, которое, в конце концов, вылилось в наполненную величайших задатков революцию».

Вероятно, этого больше всего и боялись большевики, то и дело объявляя Нестора Махно вне закона. Так случилось и в 1920 году, когда Троцкий подписал приказ № 180, в котором определялись действия по ликвидации махновщины. «Безжалостно расправляться с бандами Махно и населением, которое его покрывает. В случае сопротивления махновцев в районе Гуляйполя действовать самым жесточайшим образом, полностью уничтожая пункты сопротивления, сравнивая их с землей», — приказывал своей дивизии красный командир Польвадре. Однако Махно и не собирался сдаваться. Летом 1920 года Революционная повстанческая армия продолжала воевать с коммунистами. В это время она насчитывала до 20 тыс. бойцов, 45 % которых составляли перешедшие на сторону Махно красноармейцы.

Наступление Врангеля осенью 1920 года вновь сделало Махно и Красную Армию союзниками. По соглашению с командованием Южного фронта махновцы принимают участие в борьбе за Крым. В ходе Перекопско-Чонгарской операции отряды Махно первыми форсировали Сиваш. Однако после разгрома Врангеля, в нарушение ранее достигнутого соглашения, лидеры большевиков отдают команду разоружить части недавнего союзника. До конца августа 1921 года махновцы ведут неравную борьбу с Советской властью. Благодаря жестоким карательным операциям и переходу к новой экономической политике большевикам удалось лишить повстанческое движение широкой социальной базы. Понимая бесперспективность продолжения борьбы, Нестор Махно, теснимый красноармейскими соединениями, с небольшой группой бойцов переходит румынскую границу.

После вынужденной эмиграции Махно некоторое время проживает в Румынии и Польше. В 1925 году он с семьей перебирается в Париж, где включается в международное анархическое движение, печатается в анархических изданиях. Умер Нестор Махно в 1934 году, урна с его прахом замурована в Стену коммунаров на знаменитом кладбище Пер-ля-Шез.

Таким образом, ключевые характеристики так называемой махновщины, даваемые советскими историками (социальная база — кулачество, деклассированные элементы, основные занятия — погромы, грабежи, расстрелы), явно извращали природу этого явления путем умалчивания одних сторон движения и выпячиванием других, как правило негативных. Мы не ставили своей целью идеализировать махновскую «вольницу», в ходе которой, конечно же, имели место погромы, расстрелы, экспроприации. Но, во-первых, в методах ведения борьбы повстанцы мало чем отличались как от красных, так и от белых. Во-вторых, акцентируя темные стороны махновщины, советские историки старательно уводили внимание читателя от того факта, что двигало этим и другими крестьянскими повстанческими движениями массовое недовольство политикой большевиков. Вместо обещанной земли, воли, социальной справедливости деревня получила разбой на государственном уровне — продразверстку. В 1919–1920 годах так называемый «бандитизм» охватил громадные территории бывшей Российской империи. За Махно, атаманами Григорьевым, Зеленым, Антоновым шли сотни тысяч крестьян. Кульминацией протеста против большевистской интерпретации Советской власти стал Кронштадтский «мятеж» 1921 года. Именно недвусмысленно, с оружием в руках, выраженное отношение крестьян к «ленинскому аграрному курсу» заставило коммунистов отказаться от «военного коммунизма» и перейти к новой экономической политике.

 

Миссия Гесса

Вечером 10 мая 1941 года противовоздушная оборона Англии засекла на подлете к Британским островам немецкий самолет «Мессершмитт-110». Зенитная артиллерия взяла его на прицел, навстречу ему вылетел английский истребитель. Однако менее чем через час после фиксации британскими радарами немецкий истребитель упал недалеко от Глазго. Летчик спрыгнул с парашютом и был пленен. Представился он Альфредом Горном и потребовал встречи с герцогом Гамильтоном, который в тот момент был членом парламента и командиром эскадры Королевских военно-воздушных сил. Войдя в камеру, лорд Гамильтон с трудом узнал в пленнике Рудольфа Гесса, знакомого ему со времен Олимпиады 1936 года, проходившей в Берлине. Кто такой Рудольф Гесс и почему встреча с ним в британской тюрьме так удивила лорда Гамильтона?

«Гесс, Рудольф (род. 1894), один из главарей немецко-фашистских военных преступников; с 1925 года — личный секретарь Гитлера, с 1933 года — его заместитель по партии. В 1941 году прилетел в Великобританию (так называемая миссия Гесса) с предложением мира; был интернирован. На Нюрнбергском процессе приговорен к пожизненному заключению» — такие факты приводятся в статье Большой советской энциклопедии. Не только БСЭ, но и большинство советских исследований в лучшем случае упоминает о «миссии Гесса», не вдаваясь в сколько-нибудь серьезный анализ. Кроме того, в статье из БСЭ содержится весьма распространенное заблуждение относительно судьбы третьего человека в рейхе. Гесс не был интернирован. Выступая в Палате общин, тогдашний министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден четко и ясно определил статус нацистского визитера: «С момента прибытия в Англию Гесс рассматривался как военнопленный, и он будет считаться таковым до конца войны». Да и сам Гесс жаловался, что он прибыл как парламентер, а с ним обращаются как с пленником.

Много больший интерес, чем статус Гесса, представляет цель его перелета на Британские острова. И в данном случае заблуждаются те, кто считает, что он прибыл сюда с «миссией мира». На самом деле это был скорее ультиматум. В обмен на мир и англо-германский союз Лондон, во-первых, должен был отказаться от традиционной политики противодействия наиболее сильной державе Европы. (Рудольф Гесс ошибочно считал, что после Первой мировой войны мотивация антигерманской политики Британии не претерпела существенных изменений.) Попутно «парламентер» прочитал лекцию по основам нацистской внешней политики, обвинив Лондон в развязывании Первой мировой, в чехословацком кризисе и, само собой, в начале Второй мировой войны. Затем он популярно объяснил, что у Англии даже в союзе с Соединенными Штатами нет шансов победить ввиду неуязвимости Германии. Вдобавок к этому Гесс повторил бредовое утверждение своего патрона об агрессивных планах Соединенных Штатов в отношении Британской империи.

После ознакомления английского собеседника с «реальной» расстановкой сил Гесс счел целесообразным перейти ко «второй части представления» — сути германских предложений: Англия предоставляет Германии полную свободу действий в Европе, а Германия предоставляет Англии полную свободу действий на территории империи. Правда, было сделано несколько оговорок. Германии следовало вернуть ее бывшие колонии, Англия должна была покинуть Ирак. Кроме того, хотя Россия и была отнесена Гессом к Азии, у Германии «имелись к ней некоторые требования». Далее последовало еще одно изрядно удивившее англичан условие: фюрер, оказывается, не хотел иметь дело с Черчиллем и его нынешним кабинетом, «ведущим воинственную политику»(!). Иначе говоря, британцам следовало сменить правительство. Но более всего умилила англичан мотивация непрошенного визитера: по собственному заявлению Гесса, он прибыл «с миссией во имя человечности».

Напоследок «парламентер» предупредил, что благожелательности и долгому великодушию Гитлера в отношении британской нации есть предел и что данное путешествие — «последняя возможность вести переговоры, не теряя достоинства». «После этого, — заявил Гесс, — Гитлер будет вправе (более того, это будет его долгом) раздавить вас совершенно и держать после войны в состоянии постоянного подчинения». Вот с таким «миром» прибыл в Англию заместитель Гитлера по нацистской партии.

В этой истории так до конца не проясненным и по сей день остается один момент: являлась ли миссия Гесса поручением фюрера или же тот действовал на свой страх и риск? С одной стороны, по свидетельству очевидцев, узнав о бегстве заместителя, Гитлер произнес: «Гесс, очевидно, сошел с ума. У него, должно быть, мозг был не в порядке». К тому же фанатичный поклонник нацизма и его вождя вполне мог утратить ощущение разницы между реальным и абсурдным. С другой стороны, тот же фанатизм вкупе с партийной дисциплиной был в состоянии заставить навсегда замолчать правду о роли Гитлера в неудавшейся миссии. Хотя последний вариант все-таки менее вероятен, если учесть то, что Гесс надолго пережил своего идола.

Недостаточное внимание советских историков к миссии Гесса и некоторое искажение ее хода и содержания, судя по всему, объясняются следующими факторами. Москва постоянно подозревала Лондон в стремлении к сепаратному миру. Пребывание в Англии Гесса давало возможность при необходимости трактовать это обстоятельство как запасной вариант. Правда же о результатах миссии не оставляла сомнений в решительном отказе Британии от любых компромиссов с нацистской Германией. После лорда Гамильтона единственным собеседником Гесса был заурядный чиновник министерства иностранных дел Керкпатрик, в то время как первый рассчитывал вести переговоры, как минимум, с министрами. После последнего визита Керкпатрика круг общения Гесса сузился до солдат, охранявших его камеру.

 

«Молодая гвардия»

Многим поколениям советских людей знакомы следующие слова из клятвы молодогвардейцев:

«Я, вступая в ряды «Молодой гвардии», перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом своей родной многострадальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь: непрекословно выполнять любое задание, данное мне старшим товарищем, хранить в глубочайшей тайне все, что касается моей работы в «Молодой гвардии».

Я клянусь мстить беспощадно за сожженные, разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть шахтеров-героев. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебания.

Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя, мои родные будут навек прокляты, а меня самого покарает суровая рука моих товарищей.

Кровь за кровь! Смерть за смерть!»

История «Молодой гвардии» изучалась на уроках в школе, о юных героях снимали фильмы, им посвящен роман Александра Фадеева «Молодая гвардия». И уж конечно, каждый из нас помнит комиссара патриотической организации Олега Кошевого. Его именем называли шахты, совхозы, школы, пионерские дружины. Как командир комсомольской организации он был известен не только в Советском Союзе, но и за его пределами. В 1943 году Олегу Кошевому, как и другим молодогвардейцам, было присвоено звание Героя Советского Союза — посмертно.

История подпольной комсомольской организации привлекала внимание многих советских историков, практически все они долгое время без тени малейшего сомнения писали об Олеге Кошевом как о первом, единственном и постоянном комиссаре «Молодой гвардии». И, конечно же, все они настаивали на руководящей роли коммунистической партии в создании и функционировании подполья. Вот, например, фрагмент одной из многочисленных книг, посвященных истории подпольной комсомольской организации:

«По заданию партийного подполья первое организационное собрание руководителей подпольных комсомольских групп города и поселков провел молодой коммунист Евгений Мошков. В отчете ЦК ВЛКСМ в апреле 1943 года боевой командир «Молодой гвардии» Иван Туркенич писал: „Для руководства всей работой был избран штаб. Олег Кошевой, душа и вдохновитель всего дела, был назначен комиссаром“».

В небольшой статье мы, безусловно, не ставим целью рассмотреть все дискуссионные моменты в истории «Молодой гвардии» и познакомить с имеющимися точками зрения. Мы хотели бы обратить внимание на два аспекта деятельности организации, интерпретацию которых в недавнем прошлом с определенной долей уверенности можно отнести к заблуждениям. Первое из них — явное преувеличение роли коммунистической партии в создании и деятельности молодежной подпольной организации. Второе — утверждение, что 16-летний Олег Кошевой был первым и единственным ее комиссаром.

Что касается первого заблуждения, необходимо сразу же отметить, что утверждение о руководящей роли коммунистической партии появилось в угоду господствующей идеологии. Единственным основанием для этого, согласно выводам одной из региональных комиссий, созданных для прояснения правды о деятельности организации, служит постановление Луганского обкома партии от 10 февраля 1960 года (!!!) «О партийном руководстве организацией Краснодона „Молодая гвардия“». Ни в одном из предшествующих документов о роли партии в создании подпольной молодежной организации не говорилось.

Эксперты упомянутой комиссии не отвергают существование партийного подполья в Краснодоне, а также связи его участников с молодогвардейцами через отдельных подпольщиков, тем более что это подтверждается и документами, и оставшимися в живых участниками организации, но категорически отрицают какое-либо участие партии в создании «Молодой гвардии». Можно сослаться на документы, датированные 1943 годом, в которых говорится, что «Молодая гвардия» возникла «стихийно из отдельных групп патриотически настроенной молодежи». Иначе говоря, в истории борьбы молодогвардейцев идея о руководящей роли коммунистической партии является поздним искусственным пропагандистским наслоением.

Относительно второго заблуждения также имеются документальные подтверждения того, что Олег Кошевой не был первым и единственным комиссаром «Молодой гвардии». По известным нам из приведенного выше отрывка словам Ивана Туркенича, первым комиссаром организации стал Олег Кошевой. Однако имеется и другое свидетельство того же Туркенича о том, что первым комиссаром «Молодой гвардии» был Виктор Третьякевич, а лишь потом ему на смену пришел Олег Кошевой. Тем не менее второй вариант был проигнорирован как историками, так и пропагандистами. Более того, первого комиссара Виктора Третьякеви-ча объявили предателем, и его имя надолго исчезло из истории организации. Справедливость отчасти восторжествовала: благодаря усилиям оставшихся в живых молодогвардейцев Указом Верховного Совета СССР в 1960 году Виктор Третьякевич был удостоен ордена Отечественной войны I степени. Однако все попытки доказать, что он являлся еще и первым комиссаром организации, оказались безуспешными. Главную сложность в решении этого вопроса создает отсутствие единого мнения среди самих молодогвардейцев, кроме того, «приложили руку и лица заинтересованные, кои были и среди родственников героев, и среди представителей официальных органов». А поскольку информация о Третьякевиче все же распространялась как устно, так и в печати, версию о комиссарстве Олега Кошевого стали всячески «укреплять».

И все-таки… спор о том, кто был первым комиссаром, — это, скорее, проблема тех, кто остался в живых, и потомков. Почему-то нам кажется, что она меньше всего волновала и Кошевого, и Третьякевича, которые заслуживают нашей памяти уже за то, что отдали свои жизни за Родину.

 

Мятеж белочехов

Всем прослушавшим (в смысле выслушавшим, а не пропустившим мимо ушей) курс истории в школе наверняка известен мятеж Чехословацкого корпуса, который многие историки называют отправной точкой Гражданской войны в России. В советской исторической науке это событие обычно именовалось «мятежом белочехов». Мятежники в период с мая 1918 по февраль 1920 года оказывали влияние на ситуацию на территории в пол-России, включавшей города Марьинск, Челябинск, Новониколаевск, Пензу, Сызрань, Томск, Омск, Самару, Златоуст, Красноярск, Симбирск, Владивосток, Екатеринбург, а также Казань, где взбунтовавшиеся захватили российский золотой запас и передали его А. Колчаку. С их помощью создавались антибольшевистские правительства. Вследствие действий белочехов главным фронтом Советской республики стал Восточный фронт. Советские историки основной причиной мятежа называли провокации белых офицеров и представителей Антанты. Так, например, энциклопедия «Гражданская война и военная интервенция в СССР» характеризует мятеж как «…спровоцированное контрреволюционным офицерством и представителями Антанты вооруженное выступление Отдельного чехословацкого корпуса». По всей видимости, это заблуждение. Существуют и другие версии касательно тех причин, которые заставили взбунтоваться целый корпус.

Но вначале давайте рассмотрим историю появления столь мощной военной силы в России. В первый же месяц мировой войны в царской армии началось формирование чешских частей. К сентябрю 1914 года была создана чешская дружина, состоявшая в основном из перебежчиков и пленных австро-венгерской армии. Она насчитывала 955 бойцов, 34 из которых были офицерами. С октября 1914 года эта дружина воевала на Юго-Западном фронте в составе 3-й российской армии. С 1915 года в нее стали зачислять пленных словаков и чехов, имевших российское подданство. Чешская дружина сумела проявить себя в боях, чем завоевала авторитет командования Юго-Западного фронта, по решению которого штат дружины был увеличен до 2090 человек, а в конце 1915 года дружина была переименована в I Чехословацкий полк. Летом следующего года в российской армии уже была Чехословацкая стрелковая бригада, включавшая в себя два полка, численность которых вместе с офицерами составляла около 5 тыс. человек. За успехи на фронте стрелковая бригада была развернута до дивизии, а осенью 1917 года был создан Чехословацкий корпус численностью 39 тыс. солдат и офицеров. Российское командование планировало сформировать и второй корпус, но после захвата власти большевиками и подписания Брест-Литовского мирного договора Чехословацкому корпусу предстояло перебазироваться на Западный фронт.

В то время Антанте не помешало бы подкрепление. В результате выхода России из войны германские силы на западе увеличились со 155 до 195 дивизий. В своих воспоминаниях генерал кайзеровской армии Людендорф писал: «На рубеже 1917–1918 годов обстановка вследствие выхода из войны России слагалась для нас выгоднее, чем за год до этого». Английские и французские войска после мартовского наступления немцев несли внушительные потери и нуждались в укреплении своих военных сил.

Но вернемся к Чехословацкому корпусу. 26 марта 1918 года Совнарком РСФСР заключил с отделением Чехословацкого национального совета (ЧНС) в России официальный договор. В соответствии с ним Советское правительство обязалось переправить чехословаков во Владивосток в качестве гражданских лиц для дальнейшего их следования в Европу. Были указаны два необходимых условия: лояльное поведение и сдача основной части вооружения в указанных пунктах. Однако, как сообщает энциклопедия, «эти условия не были выполнены чехословацким командованием: оружие скрывалось от контрольных осмотров; по пути следования провоцировались инциденты: солдат убеждали, что Советское правительство намеренно препятствует продвижению железнодорожных составов, собирается разделить корпус (с целью ослабить его боевую силу) и отправить часть его, еще не достигшую Урала, вместо Владивостока в Архангельск и Мурманск». Далее в энциклопедии продолжает развиваться официальная советская точка зрения: «Инициатива же изменения движения эшелонов исходила от представителей Антанты. Готовя интервенцию против Советской России, Верховный совет Антанты еще 2 мая принял решение использовать чехословацкие части в качестве авангарда своих вооруженных сил на Советском Севере и Сибири… Антисоветски же настроенная часть командования корпуса и руководство филиала ЧНС использовали недовольство в войсках как повод для мятежа под лозунгом „продвижения во Владивосток с помощью силы“». Но отчего в войсках возникло недовольство? Они ехали на Европейский фронт в качестве союзников Антанты, и вдруг антисоветски настроенные чехословаки стали недовольны решением Антанты. Возникает вопрос: может быть, причиной недовольства стало нечто иное?

По одной из версий, недовольство было вызвано следующим: 14 мая 1918 года в Челябинске произошел такой инцидент. На вокзале рядом с эшелоном чехословаков оказался состав с пленными венграми, вступившими в Красную Армию. Кто-то из «венгерского» вагона бросил железный предмет и убил чеха. Чехи же в ответ начали линчевать убийцу. В инцидент вмешались большевистские власти и арестовали нескольких чехословаков, не выяснив, кто прав, кто виноват. Последние разгневались и не только силой освободили своих товарищей, но и захватили городской арсенал, чтобы хорошенько вооружиться. Большевики распорядились разоружить корпус и расстрелять всех вооруженных. Кроме того, аресту подлежал весь эшелон, если хоть один солдат будет иметь оружие. Иначе говоря мятеж был спровоцирован действиями большевиков.

Убедительнее звучит другая версия, согласно которой германский Генштаб очень не хотел появления Чехословацкого корпуса на Западном фронте. По просьбе германского посла нарком иностранных дел РСФСР Чичерин 21 апреля 1918 года направил в Красноярск телеграмму, в которой содержался приказ: «Чехословацкие отряды не должны продвигаться на восток». Существует и другая телеграмма — заведующего оперативным отделом наркомата по военным делам РСФСР Аралова, датированная 23 мая 1918 года и направленная в Пензу: «Немедленно принять срочные меры к задержке, разоружению и расформированию всех частей и эшелонов чехословацкого корпуса как остатка старой регулярной армии». Наконец, сам Троцкий разослал всем совдепам от Пензы до Омска телеграммы, в которых сообщалось, что в тыл чехословацким эшелонам были направлены вооруженные силы, «которым поручено проучить мятежников». Телеграмма эта была направлена 25 мая 1918 года. Как известно, официальная историография датой начала мятежа называла 26 мая, а это значит, что Троцкий объявил о мятеже на день раньше его начала. Поданной версии, «мятеж» начался в результате угрозы чехословакам со стороны посланных Троцким вооруженных сил.

Похоже, что обе неофициальные версии объединяет один и тот же факт — причиной мятежа послужили столкновения с большевиками, последними и спровоцированные. Ни о каких происках Антанты не упоминается вовсе. Конечно, большевики не могли знать, какие масштабы и последствия будет иметь мятеж Чехословацкого корпуса. В дальнейшем для сокрытия всей правды о первоначале событий пришлось включать в сюжет представителей внутренних антибольшевистских сил и представителей Антанты.