Время для отдыха: побалуйте себя ночными бабочками или понаблюдайте за верными домохозяйками в зоопарке.

"Кдоша" — древнееврейское слово, означающее "святая", в то время как "Кдеша" — слово, подразумевающее "проститутку". Эти два слова очень близки и имеют один и тот же корень. Раввинам это не нравится, но Богу, чьим родным языком является иврит, похоже, да.

Святые шлюхи, если вы когда-нибудь чувствовали необходимость провести какое-то время в их компании, называют своим домом самые грязные и уродливые улицы Тель-Авива прямо рядом с африканскими нелегалами.

Первые две, кого я встречаю, это полные белые блондинки из страны Путина, разговаривающие друг с другом по-русски. Я останавливаюсь возле их "торговой точки", и одна из них спрашивает, не хочу ли я помочиться. Я спрашиваю, сколько? Она отвечает:

— Бесплатно. Пописать можешь бесплатно.

Я продолжаю движение в поисках местных святых дам. Сожалею, но блондинок у меня имеется предостаточно в других местах.

Проходя мимо пары дорогих новых автомашин типа "ван", я вижу женщину, производящую впечатление местной, и я приветствую ее, желая ей великолепной ночи впереди. Она игнорирует меня, как если бы я был одним из иерихонских мертвецов. Со священными дамами иметь дело не так-то просто.

Я продолжаю идти. И идти. И идти.

Я замечаю секс-шоп с любопытными рабочими часами. Он закрыт в субботу. Видимо, его менеджером является какой-нибудь рабби.

Да. Почва, по которой я иду, свята.

Я делаю разворот и обращаю внимание, что та местная священная шлюха, не пожелавшая прежде со мной говорить, теперь занята болтовней с другим ночным ангелом. Я вижу, что они на меня смотрят, и иду к ним. Новая женщина спрашивает:

— Что ты здесь ходишь?

— В поисках хорошей жизни.

— Хорошей жизни здесь? В этом месте?

— А что, здесь жизнь плохая?

— У того, кто сюда приходит, скорее всего, жизнь не очень хорошая.

— А как твоя жизнь?

— Благословен Господь. Слава Богу!

— Благословен Господь?

— Да.

Эта шлюха выражается лучше, чем рабби!

— Ты израильтянка?

— Да. А ты? Выглядишь как турист.

— Нет, я израильтянин. Как работа?

— Ну, у тех, кто умеет о себе позаботиться, дела идут хорошо.

— Долго ты здесь уже работаешь?

— Мы здесь уже давно, очень давно.

— Страшно проводить ночь на улице?

— А как насчет того, чтобы перейти улицу, любую улицу. Разве не страшно? Мы заботимся о себе сами. У нас есть ножи, слезоточивый газ. Мы хорошо о себе заботимся.

— А где ты "выполняешь работу"?

Она указывает на соседнее здание.

— Там внутри, в комнатах. Там есть комнаты наверху, внизу, везде.

— И сколько вы берете?

— Зависит. Начиная со ста шекелей, если мы остаемся у клиента в машине. После этого ставка идет вверх.

Сейчас первая женщина вмешивается:

— Это похоже на счетчик в такси. Сумма поднимается и может достигнуть тысячи шекелей.

Вторая женщина:

— Это зависит от клиента. Мы смотрим на него, на выражение его лица и запрашиваем ту цену, которую, мы думаем, сможем из него выбить.

— Вы смотрите на человека и на месте мгновенно решаете, какую цену запросить?

— Другого способа нет!

Им следует работать в ювелирном бизнесе. Там определяют цены именно так.

— Большинство ваших клиентов израильтяне? — спрашиваю я.

— Нет. Я предпочитаю израильтян, но большинство клиентов — туристы из-за рубежа.

Первая женщина:

— Мы для мужчин вроде еды. Мы им нужны, они должны иметь нас.

— У вас есть клиенты харедим?

Вторая женщина:

— Полно!

Первая женщина:

— Хасидские евреи лучше всех!

— Почему?

Вторая дама:

— Они кончают быстрее всех. И не делают проблем. Что вы им ни скажите, для них свято! Они принимают то, что мы им говорим, как будто наши слова прописаны в Библии!

Ну да, религиозные евреи понимают, что такое святость, когда видят ее!

— Кто составляет большую часть ваших клиентов?

— Большая часть — евреи. Евреи, а не только израильтяне — большинство наших клиентов. Хасидские евреи, евреи-уголовники.

Первая женщина:

— Они все приходят к нам! Мы их пища!

— А палестинцы тоже приходят?

Вторая женщина:

— Конечно.

— Вам все равно, мужчина еврей или араб?

Первая женщина:

— Смотри, я бедуинка, как я могу дискриминировать палестинцев?

Боже Небесный! Эта святая ночная бабочка может быть из Хирбет аль-Махуль!

Вторая женщина:

— Главное, чтобы человек был хороший.

Первая женщина:

— К примеру, когда я вижу русских, то предпочитаю не идти с ними. Они слишком накачены алкоголем и не достигают оргазма. С эфиопами тоже проблемы. Они любят тебя всю облапить. Кто мне больше всего нравятся, это ашкеназские евреи. Они спокойные, милые. Мне они нравятся.

— Сколько здесь шлюх-евреек?

Вторая женщина:

— Много.

Первая женщина:

— Пол не имеет ничего общего с религией. Пол не имеет веры.

— Вы бедуинка. Знает ли ваша семья, что вы этим занимаетесь?

— Им не следует знать.

Вторая женщина:

— Ты своей семье все рассказываешь?

— Вы живете в одиночестве или у вас есть свои семьи?

Вторая женщина:

— Я живу с мужчиной.

— Он ничего не имеет против того, чем ты занята?

— Он хареди.

— Он знает, чем ты занята?

— Так мы встретились!

Ого!

— Он живет двойной жизнью. Вовне он надевает свою черную одежду харедим со штраймл, а дома он нормальный. На самом деле, нормальный.

Первая женщина:

— Это очень красивая страна. Вы найдете в этой стране все, что пожелаете. Я была учительницей для детей со специальными нуждами…

— Как ты добралась от этого сюда?

— Как? На автобусе! — хихикает она.

— Как вы обе начали заниматься проституцией?

Вторая женщина:

— Наркотики. Я начала принимать наркотики, и вынуждена была немного подрабатывать проституцией. Семья выгнала меня из дома, и так я начала работать здесь. Слава Богу, сегодня я полностью слезла с наркотиков. Сейчас я хорошая девочка.

Первая женщина:

— Моя семья пыталась заставить меня выйти замуж за старика в качестве третьей жены. И я убежала!

— Что самое худшее в этой работе?

Вторая женщина:

— Преступность. Разбой, насилие.

Первая женщина:

— На днях меня выбросили из автомобиля после часа, что я отработала внутри…

Вторая женщина:

— Я была с мужчиной в машине, и вдруг два других мужчины вылезли из кузова. Они избили меня так сильно, что я чуть не умерла. Меня доставили в больницу.

Первая женщина:

— Каждый день, когда я выхожу из дома, я не говорю: "Боже, помоги мне заработать побольше денег." Я говорю: "Господи, пожалуйста, помоги мне вернуться домой благополучно".

Вторая женщина:

— Каждый день прежде чем выйти из дома я произношу: "Слушай, Израиль, Господь Бог наш! Господь един!" (По традиции, это произносят люди, которым грозит смерть).

В случае, если вы еще не поняли, мои дорогие, таковы шлюхи в Израиле. Шлюхи, которые молятся!

Вторая женщина:

— В последние годы наша жизнь стала гораздо опаснее.

— Почему?

Первая женщина:

— Из-за суданцев.

Вторая женщина:

— Суданцы и другие чернокожие.

Первая женщина, обращаясь ко второй:

— Будь осторожна, чтоб они тебя не услышали!

Вторая женщина:

— Суки, они все!

— А что суданцы вам делают, что вы так к ним относитесь?

Вторая женщина:

— Они не культурные.

Первая женщина:

— Я их не осуждаю…

Вторая женщина:

— Они используют силу…

Первая женщина:

— Если вы возьмете королеву Викторию и сунете ее сюда в такие условия, без работы, она будет вести себя так же, как они! Это не имеет ничего общего с расой и цветом кожи, а только с их тяжелыми условиями.

— Скажите, женщины, о чем вы мечтаете?

Первая женщина:

— Моя мечта, чтобы все суданцы отсюда вылетели.

Вторая женщина:

— Иметь свой собственный дом.

Первая женщина:

— Нет дороги к счастью, если ты не доволен тем, что у тебя есть.

— Вы должны работать на философском факультете Тель-Авивского университета. Вы будете лучшим профессором и заработаете кучу денег…

Первая женщина:

— У меня достаточно денег.

Вторая женщина:

— Если вы хотите учиться, поверьте, улица лучшее место учебы. На улице вы узнаете жизнь и то, что действительно имеет значение. Забудьте о проституции, оставьте это в стороне на время. Если вы хотите узнать жизнь, лучшее место приобрести такое знание — улица.

Первая женщина теперь демонстрирует мне, что она узнала на улице, чего ни один профессор не предскажет. Она говорит:

— Если вы придете сюда на эту улицу через полтора года, вам потребуется паспорт.

— Почему?

— Это будет другая страна. Скоро суданцы потребуют независимость…

Вторая женщина:

— Они. Со всем мусором, что они принесут с собой.

Первая женщина:

— Это их право, не так ли? Они живут здесь и в скором времени они потребуют права человека и их признания. Два, три года и вся верхняя часть этой улицы станет независимым государством.

— Я полагаю, они тоже любят женщин, не так ли?

— Да.

— А у них есть деньги, чтобы заплатить?

Вторая женщина:

— У суданца больше денег, чем у среднего израильтянина.

— Как это?

Первая женщина:

— Пойдите вниз по улице и сами увидите. Первое, что вы заметите, они контролируют рынок наркотиков.

Вторая женщина:

— Пожалуйста, напишите об этом!

— Как вас зовут?

Вторая женщина:

— Керен.

Первая женщина:

— Надин.

На другой стороне улицы показывается проходящий мимо хасидский еврей, проверяющий ситуацию. Надин указывает на него.

Надин:

— Вы видите? Мы только что о них говорили! Этот парень, можно вам сказать? Он достигает оргазма за одну секунду!

Эти ночные бабочки полны жизни, смешные, созидательные, и с ними приятно поговорить. Не знаю, что из того, что они рассказали мне о себе, правда, но я наслаждался каждый секундой нашего разговора.

Я делаю несколько фотографий с ними. Я стою перед камерой, а они повернулись к камере спиной. Я обнимаю Керен, возможно, чересчур крепко, и она, усмехаясь, говорит:

— Думаю, я возьму с тебя плату!

Было бы неплохо после этого пойти отсюда прямо в Меа Шеарим, чтобы почувствовать лично разницу между кдеша и кдоша.

Но по дороге отсюда со мной связываются из офиса МККК в Иерусалиме. Мы беседуем и соглашаемся, что я присоединюсь к ним от самого начала до самого конца в во время следующей вылазки в Палестину. Подробности следуют.

* * *

Эта неделя праздника Суккот, и религиозные любят ее праздновать. Во времена Святого Храма, что известно любому ребенку, сыны Израиля приходили в Иерусалим, чтобы отметить этот праздник. И сегодня улицы Меа Шеарим забиты гуляющими. Их так много, что транспорт практически стоит. Они одеты в свои лучшие одежды, и если вы идете среди них, то вам может показаться, что вы в Европе несколько веков назад.

Ну, не совсем так. Это скорее похоже на старую Европу, смешанную с сегодняшним Афганистаном. Вдоль тротуара есть заборчики, отгораживающие место, предназначенное для женщин, и женщинам не положено идти по другой полосе. С улицы и с тротуара на противоположной стороне, где ходят или стоят мужчины, женщины смотрятся, как если бы они были животными в зоопарке, защищенными проволокой.

Бог знает почему, но я решаю пересечь границу в женскую половину.

Позвольте вам сказать, что мужчина, окруженный бесчисленным количеством женщин, чувствует себя замечательно. Да, я знаю, это не принято говорить, но по определению Керен и Надин, я окружен "едой". На стене одного из домов я вижу следующее уведомление для женщин: "Женщины, чьи руки и ноги не покрыты в этом мире, в будущей жизни будут брошены в кипящий котел и сожжены в огне. Они будут рыдать в муках и страданиях. Это намного хуже, чем когда человек сгорает при жизни".

В "Толдот Аарон", месте, которое я дважды посетил до этого, тысячи людей танцуют и поют: "Моя душа жаждет Тебя, Господи, и моя плоть жаждет Тебя".

Интересно, цитируют ли они ту же самую строфу, посещая ночных женщин.