Светлана никогда всерьез не задумывалась о смерти. Судьба не давала ей прямых поводов к размышлениям такого рода. Потому, пожалуй, в кабинете заведующего отделением гематологии она испытала минутный шок, услышав его слова.

– У вашего мужа лейкемия, – очень коротко сказал он ей. – Мы будем переводить его в онкологическую клинику.

– Это рак крови? – угнетенно спросила Светлана.

Доктор только кивнул ей в ответ.

Рак. Это слово таило в себе ужас мучительной смерти, передаваемый из уст в уста. Предания о несчастных больных обрастали слухами, вызывающими трепет. Светлана подсознательно всегда избегала досужих разговоров на такие темы. Но судьбу не проведешь – с кошмарной хворью довелось столкнуться лоб в лоб.

– И что же с ним будет? – выдавила из себя Светлана, ощущая сухость в горле.

– Точных прогнозов вам никто не даст. Ему, безусловно, предстоит длительное лечение, а вам, голубушка, все вытекающие из этого трудности. Мужайтесь. Онкологический больной в семье – большое испытание для всех близких.

– Вы хотя бы приблизительно расскажите мне, в чем же заключается это лечение? – взмолилась Светлана, все еще не веря своим ушам. – Как долго оно продлится?

– Химиотерапия. Несколько курсов. На это уйдет полгода, год. Трудно предугадать. Это лечение имеет свои побочные эффекты. Показатели крови будут снижаться. Он будет слабеть, худеть. Возможно выпадение волос, тошнота, температура. Потребуется специальная диета. Много чего потребуется: лекарства, квалифицированный медицинский уход, ваше терпение, режим питания. Вам специалисты в клинике все объяснят. Помогите ему собраться. Я подготовил историю болезни, завтра больного необходимо перевезти.

– Вы мне только скажите – а все это не напрасно? После всего этого выживают?

– Я не онколог, но могу сказать, что шансы есть.

– Он уже знает?

– Нет, – покачал головой доктор. – Пусть сегодня спит спокойно. Скажем ему об этом завтра.

За окном стояла весна. Все в природе просыпалось, отогревалось и устремлялось к новой жизни. Мысли о смертельной опасности казались противоестественными; слова доктора хотелось подвергнуть сомнению. Но, увы, у Светланы Шабановой не было причин не верить этому усталому человеку в белом халате. Она поблагодарила его и направилась к Олегу.

Светлана заставила себя улыбнуться еще в коридоре и только потом зашла к мужу.

– Светка! – обрадовался Олег. – Привет! А ты бледная. Почему?

– Измоталась, как веревка, – пошутила Светлана. – Устала.

– Как веревка! – рассмеялся Олег. – Это ты можешь, непоседа-стрекоза! Как Ксения? Почему ты без неё?

– Я сразу с работы.

– Вот-вот, ты работаешь, а я тут прохлаждаюсь. Читаю, смотрю телевизор, думы думаю. Просто курорт! Слушай, что сегодня прочел…

Светлана присела у постели и взяла мужа за руку. Он рассказывал ей содержание последних журнальных публикаций, а она ласково смотрела ему в лицо. В глазах Олега плясали озорные огоньки, и было трудно поверить, что он опасно болен. Выглядел он вполне замечательно.

– Послушай, Света, я должен сделать тебе заявление! – нарочито серьезно воскликнул Олег.

– Какое же? Слушаю.

– Помнишь ту девушку, с которой ты столкнулась здесь, в палате?

– Ну, не так, чтоб очень! – Светлана игриво покачала головой.

– Я-то заметил, как ты сверкнула тогда глазами! Мне и лестно, и смешно – право слово! Ну, сознайся, ведь закралось ревнивое сомнение в твою душонку? Сознайся, а?!

– Ну, если самую капельку! – кокетливо слукавила Светлана.

– Я так и знал! Это моя студентка! И не более того! Она староста группы, которую я курирую. Принесла мне всякие институтские новости и приветы.

– Влюблена в тебя староста твоей группы. Ясно, как день.

– Не знаю, не знаю, пока не признавалась. Ну, покончили с этим недоразумением? Я люблю тебя и только тебя, причем… с каждым годом сильней!

– Ой, ли?!

– Ты – моя мадонна.

– Что-то ты очень горячишься сегодня. Нет ли у тебя температуры? – спросила Светлана.

– А ты померяй губами, – попросил Олег. – Ну, померяй!

Светлана прижалась губами к высокому лбу мужа. Он был теплый, живой, как у всех нормальных людей, но призрак смерти уже стоял у изголовья его кровати. Олег ничего не замечал, а Светлана видела этот жуткий фантом и его зловещий оскал.

– Я столько передумал, пока лежал здесь! Неправильно мы живем! – с решимостью сказал Олег. – Я стремился к вузовской карьере, но времена наступили иные, смутные. Все идеалы и установки свержены. Теперь семья важнее карьеры, я осознал это. Пойду работать к Роберту в нефтяной холдинг. Он не раз предлагал. Там у меня будет высокая зарплата. Заживем! Летом обязательно поедем на море. Слышишь?

– Да, да, конечно, – тихо отозвалась Светлана.

Она впервые слышала, чтобы её муж так много наговорил в столь короткий срок. Обычно Олег был всегда доброжелателен, но немногословен, сдержан в проявлении чувств.

Он продолжал делиться с ней своими мыслями. Говорил Олег искренне, горячо, но, пожалуй, впервые невольно лгал своей жене. Ему было невдомек, что он далек от жестокой реальности, постигшей их. Он еще не знал, что скоро все станет незначительным, отойдет на задний план. Самым важным сделается простая и суровая борьба за выживание.

Жизнь быстротечна и хрупка. Счастье переменчиво, как погода. Даже небольшие житейские радости выпадают нечасто, как и солнечные дни. Солнечных дней всегда так не хватает, чтоб насладиться ими сполна!

Светлана села в машину.

– Едем домой? – спросил Ярушин. – Или за Ксюшей?

– Давай домой.

– Ну, как муж-то, Светлана Борисовна? – поинтересовался водитель.

– У Олега лей-ке-мия, – с печальной задумчивостью произнесла Шабанова страшное слово.

Получалось, что Слава, её водитель, первый, кому она сообщает об этом. Господи, сколько еще раз ей придется повторять эту скорбную фразу, ставя в известность родителей, сослуживцев Олега, друзей! Придется и с Ринатом объясниться, но это потом, позже. Пока ей не до того.

– А-а-а, так мой отец тоже болел белокровием! – как-то немного беспечно сказал Слава.

– Давно?

– Да, давненько!

– Значит, вы тоже пережили все, что с этим связано?

– Пережили. Правда, я уже не все помню. Плохое-то забыть стремишься! К чему в голове держать всякую всячину!

– Да, возможно, это верно… Ну, и как он… – она хотела выговорить слово «умирал», но не смогла, осеклась.

– Да как – нормально! Дом в деревне купил, коз развел. Козье молоко пьет. Говорят, полезно.

– Так он что, жив?! – изумилась Светлана.

– Да! А вы что, подумали – умер?

– Ты уж извини меня, Славик…

– Нет, жив курилка! Болел-то он в сорок лет, а сейчас ему шестой десяток пошел! И он жив, и мать жива!

– Так это излечимо?!

– А то! Хотите, съездим к отцу, он присоветует чего полезное… Знаете, каждый по-своему приспосабливается, болезнь свою обманывает.

– Господи, какая я невежа! – воскликнула Светлана. – Спасибо тебе, Славик. Съездим на днях к твоему отцу.

Она еще вставляла ключ в замочную скважину, когда услыхала, как в пустой квартире настойчиво трезвонил телефон. Светлана вошла и нехотя сняла трубку. Раздался голос Рината.

– Светочка, здравствуй!

– Здравствуй.

– Тебя невозможно застать, а ты сама даже не звонишь мне…

– Я занята. Столько дел…

– Я сегодня заезжал к тебе на работу…

– Ну, зачем ты это сделал?! Ведь мы договаривались…

– Не волнуйся, я вел себя, как твой потенциальный клиент. Заинтересованно поговорил о современных моющих средствах для волос, даже прайс-лист взял на память. Там твоя роспись красуется. Знаешь, я иногда умею хитрить! Спросил директора, чтобы заключить договор поставок. Сказали, что ты уехала и уже не вернешься. Несколько раз звонил тебе сюда. Света, нам надо срочно поговорить! Время не терпит. Я тут недалеко, почти рядом с твоим домом.

– Ты с ума сошел!

– Я давно безумствую и не отрицаю это. Уже более пяти лет. Раньше мы часто встречались, и мое сумасшествие оборачивалось для тебя удовольствием, а не обузой. Света, скажи, почему ты меня избегаешь? Нам пора объясниться.

– Не сегодня. Сегодня я…

– … хочешь побыть одна? Угадал? Или ты не одна?

– Я одна. Я устала. У меня завтра очень трудный день.

– Извини, но я в последнее время слышу одно и тоже. Ты ничего мне не объясняешь. Я так больше не могу. Не могу! Я ведь живой человек, зачем ты так со мной? Скажи, наконец, мне правду.

– Что ты хочешь? Что я должна сделать, чтобы ты успокоился?

– Давай поедем на нашу квартиру…

– Нет, это исключено!

– Хорошо! Хорошо. Давай посидим в кафе. Тут по близости есть какое-то. А можем махнуть в центр, в ресторан.

– Нет-нет! Для ресторана я не готова. Лучше в кафе. Куда мне подойти?

Через полчаса они встретились в кафе «Наталка-Полтавка», что на Свободном проспекте, напротив Новогиреевского рынка. Сквозь стекло просматривались разнобойные торговые ряды. День завершался; горожане торопливо двигались от палатки к палатке, делая необходимые покупки. Затем людской поток рассекался, образуя отдельные ручейки. Часть покупателей быстроного устремлялась в метро, другая тянулась к автобусной остановке, а иные постепенно исчезали в близлежащих дворах. Из соседнего овощного магазина тянуло ядреным запахом солений. Квашеная капуста и бочковые огурцы пользовались по весне неизменным спросом.

– Надо же, дожили, встречаемся в каком-то третьесортном заведении, – брезгливо поговорил Ринат. – Ведь можно поехать в отличный ресторан, посидеть, поговорить.

– Не будь снобом, дорогой! – остановила его Светлана. – Обычное городское кафе. Я даже перекушу, я голодна. Закажи мне что-нибудь.

– Я здесь есть не буду. Я просто выпью – и все. Надеюсь, какой-нибудь коньяк у них имеется. Хотя бы «Белый аист». Он, конечно, жестковат, на мой вкус… Света, я прошу тебя, поедем в центр, проведем этот вечер нормально!

– Ринат, прекрати. Мне не до гулянок в ресторанах.

– Все, извини, извини. Говори же, что случилось. Я ведь поверил тебе, несколько дней ходил сам не свой от счастья. Что изменилось? Ты так сухо разговариваешь со мной! Это жестоко! Это нечестно, наконец!

– Ринат, Олег серьезно болен.

– Олег болен. Олег болен! И что? Я должен страдать? Какое это имеет значение? Оторвись от него, от всей своей минувшей жизни, подумай о нас! Я понимаю тебя, тебе трудно разом отринуть прошлое! Поверь мне, в Праге ты забудешь обо всем! Уж я постараюсь!

– Ты ничего не понимаешь!

– А я не хочу ничего понимать! Я устал играть в прятки! Я люблю тебя! Я хочу нормальную семью!

– Ну так заведи.

– Я с тобой хочу это сделать!

– Похоже, не получится у нас, Ринат. Я не подхожу тебе.

– Что ты мелешь?!

– Ого, да ты бываешь грубым?!

– Да, бываю, черт возьми! А ты вероломна! Что ты несешь?!

– Вот, мы уже почти перешли на оскорбления… Так зачем тебе такая жена?

– Мы созданы друг для друга!

– Это тебе показалось.

– Показалось?! Ты сводишь меня с ума! Света, прошу, образумься!

– Успокойся, наконец. Не надо истерик. Мы с тобой заигрались. Мы оба долго жили в плену своих причуд, во власти чувственных наслаждений. Это приятно, но это еще не все.

– Пустые, несерьезные слова! Я знаю, что ты мне нужна. Я не могу без тебя!

– Не можешь без меня? Да что ты знаешь обо мне?!

– Да, знаю немного, это верно. Ты скрытная, ты таишься от меня. Но ты нужна мне любая!

– Ринат, успокойся, прошу тебя! Ринат, ты рафинированный эстет, а я – простая смазливая девчонка из рабочей семьи. Олег полюбил меня еще в школе, приблизил к себе, исподволь воспитал, заботливо обтесал, вылепил. Ты думаешь, у нас неудачный брак?

– Да, думаю!

– Нет, нормальный у нас брак. Такой же, как у тысяч других людей, которые сейчас спешат домой с полными авоськами. Просто порой мне было скучновато, а порой Олег выглядел слишком умным, недосягаемо умным. Вот я и самоутверждалась на стороне.

– Какой глубокий самоанализ! Как это по-русски – копаться в себе! Вот чему исподволь научил тебя твой умный муж! Уж лучше оставаться простой девчонкой! Долго же ты разбиралась в себе!

– Если честно, то до сих пор не разобралась до конца. Видно, я – чувственная эгоистка. Я делала это для себя, раздвигала грани дозволенного…

– Часто?! Со многими?!

– Не часто. Не будь пошлым, Ринат.

– Это ты говоришь пошлости и банальности. Все, Света, хватит болтать! Я обязан ехать в Прагу! Я не могу больше тянуть. Я должен ехать или отказаться. Давай на что-то решаться!

– Я уже все решила. Прости, Ринат.

– Нет, ты так не поступишь со мной!

– Поступлю.

– Почему?

– Потому, что мы заигрались. Потому, что ломка семьи – опасный, эгоистичный эксперимент на живых людях. Потому, что мой муж болен.

– А я не в счет? Меня, мои чувства топтать можно? Эксперимент со мной ты завершила! Ринат, пожалуй-ка в отставку! Но ведь ты же сама позвонила мне совсем недавно! Что вдруг заставило тебя так резко изменить планы?! Чем, черт возьми, болен твой муж?

– У него рак. И это моя проблема, Ринат. Это мой крест, моя судьба.

– Рак?! Чего?

– Крови.

– Я понял. Чем я могу помочь? Я должен быть рядом с тобой. Я не хочу быть в роли стороннего наблюдателя.

– Его завтра переводят в онкологию. Будут проводить курсы химиотерапии. Возможно, потребуются какие-то лекарства… Бог его знает, что вообще понадобится! Мне, конечно, будет не до принципов. Я приму помощь отовсюду.

– Мы достанем ему самые современные медикаменты, найдем лучших врачей, оплатим уход. У меня есть связи. Я слышал, что самые оптимальные препараты привозят из Швейцарии. Да хоть с Северного Полюса! Найдем! Но давай не будем менять своих планов! Не молчи, скажи мне что-нибудь.

– Ринат, я не хочу тебя напрасно обнадеживать.

– Света, ты сейчас необъективна. Ты приняла это решение из сострадания, на благородном порыве, под влиянием минуты. Давай посмотрим на все под другим углом. Ведь что-то влекло тебя ко мне? Я думаю, ты подсознательно испытывала смутную неудовлетворенность в браке с Шабановым. Ведь что-то ты ощущала со мной?

– С тобой я чувствовала себя безмерно любимой и самодостаточной. Это немало. И спасибо тебе за это.

– Вот, вот! И так будет всегда, пока мы вместе! Будет еще лучше!

– Но есть обратная сторона. Изнанка. Я удовлетворяла свои прихоти, я наслаждалась. Я сама виновата в том, что мы зашли слишком далеко. Могут пострадать наши близкие. Загляни в будущее. Представь себе пересуды, толки, боль, скандалы, суровый суд родных.

– Меня это не волнует. Именно поэтому я хочу уехать.

– Не от всего можно убежать. Потом, тебе легче рассуждать. Я в других обстоятельствах. У меня есть дочь и больной муж. Они любят друг друга, они привязаны друг к другу. Как я это разорву? Все, Ринат, прости, я безумно устала. Мне завтра с утра в больницу, потом на работу.

– Света, давай поступим так: я поеду в Прагу, а ты пока останешься в Москве. У тебя будет время подумать и уладить свои дела. Через некоторое время я вернусь. Мы снова поговорим. Идет? – в отчаянии предложил Ринат.

– Да, поезжай, Ринат. Не меняй своих планов. Так будет лучше.

Разговор с Ринатом утомил Светлану, словно трудная работа. Она ощущала полную опустошенность и разбитость. Для восстановления утраченных сил ей требовалась передышка. Обычно струи воды своей энергией помогали ей смыть тяготы дня, поэтому она спешила домой, мечтая о душе и постели. Ей хотелось скорее лечь спать. Но прямо у подъезда её кто-то окликнул:

– Светочка! Здравствуйте!

Это был Ивлев. Она удивленно посмотрела на него и поздоровалась:

– Добрый вечер, Эдуард. Не ожидала встретить вас здесь.

– Светочка, а я ведь, собственно, к вам! Уделите мне десять минут, умоляю!

– Если только десять…

– А мы не могли бы подняться к вам? – обаятельно улыбаясь, попросил Ивлев.

– Нет, нет, извините, – неприветливо возразила Светлана. – Только не сегодня. Мне нездоровится.

– А выглядите прелестно! – польстил Эдуард. – Что-то в вашем облике новое появилось. Едва уловимое. Какая-то поволока в глазах…

– Вы что-то хотели? – напомнила она.

– Давайте вот на лавочку, что ли, присядем? – пригласил Эдуард. – В ногах-то правды нет. Вечер на редкость теплый, верно?

– Да. Так о чем вы хотели говорить? Думаю, не о погоде.

– Об Анне. О нашей с вами Нюше. Света, умоляю, повлияйте на неё! Она избегает меня! И это именно сейчас, когда, казалось бы, все устраивается! Я развелся с женой. Я готов жениться на Ане. Я могу обеспечить её жизнь! Она будет счастлива! Она довольно помучила меня, проявила характер. Подскажите ей, что уже довольно ребячиться. Вы замужняя женщина, вы опытнее, дальновиднее… У вас женская интуиция и все такое… Прошу вас, Светочка!

С первых слов Ивлева Светлана уяснила суть его просьбы, но его красноречие не вызвало у неё сочувствия, на которое он рассчитывал. Именно женская интуиция подсказывала ей, что Эдичка рьяно стремится сохранить свой привычный мирок. Если бы ему представилась такая возможность, то он и Зину прихватил бы с собой для полного комплекта. Инстинктивно, благодаря чутью, Светлана прямо-таки видела ближайшее будущее Анны, если бы та ненароком поддалась на уговоры Ивлева. Подруга ясно представлялась ей удрученной капризами художника, разочарованной, надломленной. Нет, этого допустить нельзя! Светлана собралась с силами и сказала:

– Послушайте, Эдуард! У вас уже есть, как я понимаю, хорошие заказы в Голландии. Едва бы вы поехали туда на пустое место. Ваша работа такова, что язык для вас большой роли не играет. А что там придется делать Ане? Ведь она неплохой инженер, но будет ли она востребована там? Сидеть дома она не сможет. Аня скиснет от тоски. Потом, ей давно пора рожать, а нужен ли вам еще один ребенок?

– Я как-то не думал обо всем. Надо определиться с главным – со мной она или нет. Я бы обеспечил её…

– Вы-то не думали, а она, видно, поразмыслила. Дело в том, Эдик, что Анна очень самостоятельная, здравомыслящая молодая женщина. Она женщина, Эдик, а вы-то все считаете её девчушкой без возраста.

– Что вы этим хотите сказать? – насторожился Ивлев.

– Ей не свойственно играть в прятки. Она не ребячится, нет. Ей всегда доставало ума и воспитания для своих поступков. Видимо, Эдичка, Анна приняла решение, и мы с вами оба не в силах уже что-либо изменить.

Светлана встала и протянула ему руку. Ивлев коснулся её пальцев, пробормотал прощальные слова и пошел прочь. Она устало посмотрела ему вслед. Эдичка оставался элегантным, не смотря на досаду. Благодаря сочетанию таланта с предприимчивостью он добился внушительного профессионального успеха, но не закрепил достижений в личной жизни. Теперь Ивлев страстно стремился упорядочить свою жизнь для абсолютного благоденствия. Делить свой быт и постель Эдичка желал с той, которая ему наиболее приятна. Ивлев эгоистичен. Он еще будет носиться с этим своим желанием, пока новые реалии не завладеют его сознанием. Мир для него немного поблек на время, но Эдичка сумеет расцветить его на свой вкус. Ведь он даровитый художник, с богатым воображением.

Ситуация немного развлекла её и одновременно опечалила. Что-то улетучивалось навсегда из привычного совместного бытия подруг. И всюду только страсти роковые, подумалось Светлане.

Весна. Апрель 1992 года. Москва на излете перестройки и на пороге неизвестного будущего. Гадай, не гадай – всего наперед не рассчитаешь.