Я всегда себя считала серой мышкой и в своей неуверенности винила отца, который исчез в неизвестном направлении.

Но спустя время я поняла, что все зависит только от самого человека. И если тобою движет любовь, ты найдешь в себе силы побороть страх и спасти дорогих твоему сердцу людей.

Кто бы мог подумать, что моя жизнь перевернется на сто восемьдесят градусов и окажется, что мое предназначение – быть сильной и уметь смотреть трудностям в лицо, решая задачи, неподвластные обычному человеку.

– Есть! – воскликнул мой одноклассник Найджел, в очередной раз сбив мишень. Я стояла поодаль и наблюдала за тем, как он, нахлобучив на себя громадную панду, вышел из тира, прихватив с собой еще несколько игрушек кислотного цвета инопланетного происхождения. Найджел шел в мою сторону и задержался возле меня на несколько секунд:

– Алекса! Ну что ты как непослушный ребенок? Возьми да попробуй! Давай же! Вливайся в наши ряды! Вон, видишь, – он показал лапой панды в сторону огромного синего лотка, забитого до отказа игрушечными инопланетянами, где восьмилетки забрасывали кольца на бутылки, – довольно простой способ заработать себе трехглазого марсианина! – Ежик на голове Найджела покачивался от радостных подпрыгиваний своего хозяина. – Ну ладно, я побежал! – одноклассника сдуло азартом, затянувшим его по самое не хочу.

Окинув взглядом парк Кэровиндз города Шарлотт, я поежилась. Вокруг было много людей. Кроме туристов я успела заметить ребят из параллельных классов. Ученики ловили последние деньки каникул, чтобы на всю катушку насладиться свободой. Впереди взрослая жизнь от звонка до звонка, полная ответственности и страха перед учителями и родителями за плохие оценки.

Несколько секунд я переминалась с ноги на ногу и все же решилась подойти к бутылкам. Мальчишки схватили сиреневых марсиан и, преисполненные счастьем, побежали к следующему аттракциону, оставив меня одну перед испытанием, чему я несказанно обрадовалась: не перед кем позориться. Мужчина средних лет, стоящий по ту сторону лотка, скривил рот в улыбке, коснувшись рыжим усом ноздри.

– Ну что, красавица? Не стесняйся! Вон какие шалопаи выиграли по игрушке! И у тебя получится! Накинешь три раза подряд кольцо на горлышко бутылки – и монстр твой! Рискнешь?

Воздух из моих легких вырвался наружу.

– Рискну! – сказала я, взяв кольцо с бутылки, а затем отошла за отметку для броска. Бутылки все одинаковы и стоят рядом друг с другом. Авось на какой-нибудь кольцо зацепится. Я дунула на тяжелую челку, убрав ее с глаз, и поправила капюшон белого джемпера, будто пыталась избавиться от мешающих мне деталей.

Пластмассовое кольцо полетело в сторону бутылок. Дзынь, дзынь, дзынь, – ударившись о стекло, пролетело оно и, отскочив от ноги мужчины, упало вниз. Он, рассмеявшись, нагнулся и поднял злосчастное кольцо, опозорившее меня. Я, поджав губы, подошла за вторым.

Вручая пластмассовую штуку, подернув рыжими усами, мужчина, пригнувшись к моему лицу так, что я могла разглядеть его веснушки, загадочно пробормотал, четко обозначая каждое предложение:

– Тише едешь – дальше будешь. Ничего не делай наобум. Обдумай свой ход перед броском.

Взяв кольцо из его рук, я вздохнула и, опустив вниз глаза, как провинившийся ребенок, пошла снова за отметку. Он прав. Нужно сосредоточиться и наметить цель. Несколько секунд мои глаза разглядывали бутылки. В первый раз они мне казались одним сплошным пятном, а сейчас, на удивление, я могла различить одну емкость от другой. Интересно, что за это короткое время могло измениться? Какую же бутылку выбрать? Ближе к краю, в центре? Решено! Третий ряд, бутылка посередине. Я вновь приняла стойку, подняв рукава к сгибам локтей. Кольцо вновь полетело, но уже четко к намеченной цели. Дзыыынь! – ударилось оно внутренним ребром о стекло и осело воротничком на широкой части горла емкости. Раздались аплодисменты рыжего, а я, раскрыв рот, медленно поплелась за третьим кольцом, протягивая которое, мужчина вновь пригнулся ко мне и, будто пытаясь раскрыть мне секрет, прошептал:

– Еще два попадания – и ты выиграла!

Под впечатлением первого удачного броска я вдруг осмелела и также шепотом произнесла:

– А что, если промахов не будет?

Рыжий усмехнулся и, встав прямо, скрестил руки на груди.

– Тогда за каждые три попадания подряд ты берешь по монстру! По рукам? – спросил он, протягивая мне ладонь, развернутую кверху.

– По рукам! – ответила я, шлепнув по ладони и, взяв кольцо, удалилась на боевую позицию.

Позади меня скопилась очередь. Ни на кого не обращая внимания, я с упорством кидала кольца. Прошло полчаса. Толпа уже не ждала своей очереди, а просто с любопытством глазела на мои броски. Рыжий с упавшими усами стоял в углу своего лотка, скрестив руки и ухмыляясь. Похоже, он жалел о своем пари. Все броски оказались удачными, и он, отсчитывая каждые три, откладывал для меня по монстру в сторону. Скопилось приличное количество сиреневых инопланетян.

– Ты еще не устала? – прищурившись, спросил мужчина. – Может, пойдешь к другому лотку? Например, к шарикам, в дротики поиграешь. Или в тире постреляешь, выиграешь сто панд.

Мы оба хихикнули. Видимо, и он представил меня, утопающую в черно-белых мишках и пытающуюся пролезть с ними сквозь двери тира.

– В следующий раз. На сегодня хватит, – сказала я, покосившись на груду призов.

– Где же тебе сумку найти для такого количества игрушек?

– Возьму только одну, – улыбнулась я. – Остальных оставляйте себе. Не солить же мне их?

– Хм, – рыжий протянул мне трехглазого инопланетянина, и я, в обнимку с ним, отправилась к ребятам, мимо которых пройти было невозможно: они стояли ощутимо заметной кучкой, – у каждого по несколько разноцветных игрушек в руках.

Увидев меня, Найджел кинулся навстречу. Огромная панда все еще висела на его шее, и если бы не она, он бы положил руку на мое плечо, будто я для него не одноклассница, а мальчишка из соседнего двора.

– Поздравляю с победой! – он покосился на мой приз. – Для первого раза неплохо!

– Скажешь тоже, – уверенно пропела я. Если бы я на самом деле выиграла только одну игрушку, мои щеки тут же вспыхнули бы от того, что перед ребятами я оказалась неудачницей. Но правду-то я знала. Поэтому уверенным шагом прошла мимо ребят к кремовому форду мамы, которая, высунувшись из окна машины, махала мне рукой, чтобы я поторопилась.

– Алекса?! – окликнул меня брюнет-красавчик Эйден с кислотно-лимонной обезьяной в руках.

– Что?

– Не забудь в школу явиться. У нас еще несколько дней в запасе. А до этого можем еще куда-нибудь сходить!

Белокурая пышка Бруклин, считающая себя его девушкой, ткнула парня локтем в ребро, а тот скрючился, будто от невыносимой боли.

– Я тебе схожу! – шикнула она.

– Хорошо, не забуду! – улыбнулась я наигранно, больше для Бруклин, чем для Эйдена. – Пока! – Забираясь в салон, я махнула ребятам рукой на прощание, и машина с бархатным ревом тронулась со стоянки.

Сегодняшний день не выходил из моей головы еще долго. Я никогда не отличалась успехами ни в спорте, ни в каких-либо предметах. А тут выигрыши, один за другим. Конечно, метание колец на горлышки бутылок нельзя сравнивать с математикой, но все же и в таких мелочах я была неудачливой и неуклюжей.

– Вот видишь, Алекса! – произнесла Эмили учительским тоном. – Ведь правда, веселее проводить время вместе с друзьями, а не одной?

Я закатила глаза.

– Мама, опять ты за свое. Я провела с ними время только потому, что ты меня силой затащила в Кэровиндз и сбежала. Ты просто кинула меня в омут с головой!

– А что в этом такого? – удивилась она, подняв высоко брови.

Вздохнув, я покачала головой и вместо того, чтобы ответить, отвернулась к окну. Маме меня все равно не понять. Она считала, что я мало общаюсь с друзьями и одной-единственной подруги мало для нормальной подростковой жизни. А я всегда мечтала о чем-то высоком, судьбоносном, о полезности. И это объясняло причину моей отчужденности от обычной жизни подростка.

Мы с Эмили скитались по всей стране, меняя город за городом и школу за школой, а почему – это всегда для меня оставалось загадкой. Мама объясняла это тем, что она получала лучшие предложения по работе, хотя она работала секретарем, и на этом поприще вряд ли можно было сделать карьеру или получить сногсшибательный гонорар. Да и квартиры или дома нельзя было назвать хоромами. Обычно мы останавливались в недорогих апартаментах, либо в самых дешевых непродающихся домах, ждущих капитального ремонта, которые сдавались на непродолжительное время. Моя жизнь казалась мне серой и скучной. Постоянных друзей и подруг не было. Только привыкнешь к кому-нибудь, как тут же нагрянет новая перемена места. Наконец мама решила остановиться на городе Шарлотт в штате Северная Каролина. Ее выбор мне был снова непонятен, но это был первый город, от которого я пришла в дикий восторг.Солнце, зелень, чистота, дружелюбие – вот то, без чего невозможно представить Шарлотт. Родина кока-колы и банкоматов не остановилась в своем развитии. Чего только стоил проект дома с лифтом, доставляющим машины с их владельцами прямо в гараж, из которого шел вход в квартиру. Парковочные автоматы, работающие на энергии солнца и автобусы на гибридных двигателях вызывали у меня восхищение и недоумение одновременно. Недавно построенное легкое метро с футуристическими станциями доставляло людей в центр города за пятнадцать минут. Прокатившись в первый раз в даунтаун, мама отметила для себя как большой плюс бесплатную парковку, а я обратила внимание на общественную библиотеку на конечной станции метро. Я безумно любила книги, и любовь к чтению объединяла нас с мамой. Кто бы мог подумать, что через считанные дни именно библиотека станет моей лучшей подругой!Для центра города мне и дня не хватило, чтобы как следует его рассмотреть. Мое внимание привлекло прозрачное офисное здание возле Банка Америки. Я несколько минут наблюдала за передвижением офисных работников, кажущимися муравьями в коробке с лабиринтом внутри. Каждые выходные мы с мамой уделяли внимание музею, выбранному наугад. Под конец дня так отваливались ноги, что мы заканчивали в одном из кафе квартала под названием Эпицентр. Этот развлекательный квартал с ресторанами, клубами и кафе работал круглосуточно, и я могла только представить, что здесь творилось в ночное время суток.Маме приглянулись недорогие апартаменты к северу Шарлотта на Медоу Виста роуд неподалеку от университетского городка, где мы сняли трехкомнатную квартиру рядом с парком, школой танцев и высшей школой. До школы танцев я могла дойти пешком через парк, который начинался сразу же за пределами квартала, в котором мы обосновались. А в общеобразовательную школу я добиралась на автобусе или мама возила меня сама.Только сейчас, вглядываясь сквозь окно, я почувствовала приближение осени. Эйден прав: скоро в школу. И у меня в запасе несколько дней, чтобы убедиться, что сегодняшняя победа – это не сон.

Следующие две недели я не вылезала из парка Кэровиндз. На одни и те же аттракционы я старалась не ходить: появившись не впервые, я притягивала к себе внимание – как раз то, чего никогда не любила. Зато я убедилась, что выигрывать призы – не так уж и сложно, и теперь понимала тех, кого затягивало в пучину азарта, и кто безвылазно пропадал за воротами острова развлечений. В один из дней, метая дротики в надувные шары, я почувствовала на себе обжигающий взгляд. Я и раньше испытывала подобное. Но на этот раз что-то неприятное сверлило спину, накатывая чувство тошноты и дискомфорта.Обернувшись, я не увидела никого, кто бы мог смотреть мне в спину. Напротив забавный мальчик в морской тельняшке, мокрый с головы до ног, тащил маму за руку на лодку, которая, скатываясь с крутой горки, врезалась в воду и обдавала брызгами не только тех, кто находился в лодке, но и зрителей. Справа дети с визгом бегали под распрыскивателем воды, спасаясь от зноя. Слева на лавочке полумесяцем сидела пожилая пара, прячась в тени от солнца. Дальше образовывались очереди из желающих прокатиться на горках. Я отвернулась и вновь принялась лопать шары дротиками.– Неплохо у нее получается, – раздался голос молодого человека издалека.Я вновь обернулась и увидела двух девушек и молодых ребят. Все, будто на подбор, высокие, с атлетической внешностью. Они стояли возле киоска с мороженым и наблюдали за мной. Вряд ли эти ребята могли вызвать неприятные ощущения. Напротив, они светились энергией и излучали невидимые импульсы положительных эмоций. По крайней мере, мне так показалось, когда я их рассмотрела. Они купили мороженое и отправились к горкам. Интересно, откуда они появились? Их же только что здесь не было.Я кинула последний дротик, взяла заслуженный приз в виде зеленого динозавра и последовала за таинственной четверкой к горкам. Одеть их в одинаковые эластичные костюмы – так и от бегунов не отличишь. Не доходя до головокружительных горок, я остановилась. Вот здесь я еще не каталась. Всегда мутило от высоты и скорости. Пронаблюдав несколько минут за гусеницей под ускорением и морщась от визга, я решила не испытывать свой вестибулярный аппарат. Пожалуй, на сегодня хватит. Осталось два дня до школы. И единственное место, где я не была – это цирк. Вот туда завтра и направлюсь.

Эмили захлопала в ладоши, как только я сообщила о предстоящем походе.

– Дочка растет и меняется на глазах! Я тебя отвезу!

Мне осталось только улыбнуться и поблагодарить Бога за маму, которая была рада сбагрить меня куда угодно, лишь бы я не торчала дома.

Люди рассаживались по местам, а я рассматривала звездный купол цирка, уносящий в просторы космоса. И вот прогремели долгожданные фанфары, и на арену вышли девушки в белых костюмах с перьями на голове и на руках. Я немного разбиралась в танцах, – мама отдала меня в школу хореографии, когда я была совсем еще маленькой. И так же, как общеобразовательные школы, я меняла и хореографические. Правда, то, чему нас учили, было намного сложнее, чем то, что я видела на сцене, хотя красивые и одновременно простые движения эффектного антре разожгли интерес к следующему номеру программы.

Дрессированные собачки, кошечки, львы, – все это умиляло, и я радовалась, словно ребенок, который первый раз попал в цирк – хотя, собственно говоря, так оно и было. Но когда вышли на арену воздушные гимнасты, у меня перехватило дыхание. Будто парящие, фарфоровые и в тоже время гибкие статуэтки летали под звездным куполом цирка, да еще и заставляли трепетать сердце от страха, когда в шутку срывали трюк и падали вниз, будто не успевали зацепиться за канат.

Вдруг одну из миниатюрных хрупких фигур я узнала. Моя одноклассница Клэр также участвовала в представлении. В тот миг, когда она взлетела, словно невесомая бабочка, под искусственный небосвод, я впервые позавидовала той свободе, которая есть у гимнастов. Раз – и перепрыгнула через забор. От этой мысли я тихонько хихикнула, представив себя, преодолевающую препятствие, – я бы точно закончила этот трюк в травмпункте. В отличие от Клэр, я не была миниатюрной и хрупкой, по крайней мере не такой, как фарфоровая статуэтка.

Во время антракта я вышла к гримерным в надежде увидеть свою скромную одноклассницу, которая все это время молчала о своем профессиональном увлечении.

– Алекса? – окликнул робкий голосок.

В школе Клэр казалась безликой. Она не пользовалась косметикой и всегда отличалась кротостью. Здесь же она блистала. На фоне белоснежного облегающего костюма с невесомой юбкой из органзы черты лица обозначил броский макияж и блестки вдоль многочисленных проборов прически, при которой волосы были стянуты в тугой пучок.

– Клэр, привет! Как ты здорово отработала все трюки! Молодчина! – искренне восхищалась я.

Ее щеки покрыл пурпурный румянец. Обычно звездным людям краснеть не свойственно, но, судя по ее реакции на похвалу, она не зазнавалась.

– Спасибо!

– Я не знала, что ты занимаешься гимнастикой, да еще и воздушной! Как у тебя это получается? Ты ведь учишься в школе!

Клэр улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки.

– Ты много не знала, ты же особо с нами не общаешься.

Ну что тут ответить? Она права. Вдруг мой взгляд привлекли молодые люди, стоящие на улице возле клетки с медведем. Это же они, те четверо. Им бы тоже под куполом летать, хотя нет, лучше бежать на короткие дистанции в качестве спринтеров. Как и вчера, они веселились. Везет же людям – радуются жизни.

Клэр прервала мои размышления:

– Мне пора, Алекса! После антракта у нас второй заход. Не убегай и приходи на наше выступление. Тебе понравится!

– С удовольствием, подруга! – Я обняла тонкую струнку, и мы распрощались.

Клэр упорхнула, а я, проводив четверку глазами до входа в зрительный зал, проследовала вслед за ними, надеясь узнать, где они заняли места. Но свет погас, и я не успела удовлетворить свое любопытство.

Пару номеров я выискивала их глазами. Возможно, они сидели где-то на балконе, а вертеться уже просто неприлично. И вот я дождалась выхода Клэр и остальных гимнастов в необычных черных костюмах в белую полоску. Дома я носила похожий костюм, только он спортивный и свободный, черный с белым капюшоном и полосами по рукавам и бедрам до щиколоток. Через мгновение я поняла, почему именно такая световая гамма была выбрана. На этот раз софиты излучали неоновый свет. Черный свет костюмов слился с темнотой, а белые полосы ярко сверкали, и гимнасты, подобно зажженным звездам, взлетели к куполу, декорированному соответственно. Где была Клэр, я уже не могла различить, и с наслаждением смотрела выступление под космическую музыку, которая перенесла зрителей в неизведанные просторы галактики.

Зрители завороженно наблюдали за гимнастами. Вот спустился вниз месяц, на который села одна из звезд. Похоже, это и была Клэр, самая миниатюрная из всех гимнастов. Она медленно поднималась ввысь бездонного купола.

Внезапно мой слух насторожил странный звук, который абсолютно не вязался с звездной темой. Будто скрежет металла прорывался сквозь ноты умиротворения. Внимание рядом сидящих людей было приковано к представлению. Может быть, мне показалось? Я стала прислушиваться дальше.

Вдруг режущий звук металла усилился, и зрители стали беспокойно осматриваться вокруг. Тревожный шепот просквозил через весь зал вокруг арены. И тут женский голос пронзительно закричал. Все присутствующие в зрительном зале вскочили с мест и, оцепенев, вскинули головы кверху. Целая галактика стремительно летела прямо на меня и моя голова закружилась, как когда-то в иллюзионе, где я упала в обморок от крутящегося вокруг меня барабана со звездами. Мне стало дурно. Но крики людей и осыпающиеся щепки и предметы, падающие на голову и плечи, не дали мне потерять сознание.

Я отчаянно выискивала глазами Клэр, но среди падающих искусственных звезд и людей в неоновом свете было тяжело разобрать, что происходило. Неоновые софиты внезапно отключились, а вместо них загорелся обычный свет. Теперь отчетливо стало ясно, что происходило вокруг. Металлоконструкции и опоры деформировались, и купол цирка вместе с декорациями постепенно разрушался и падал вниз.

Осознав опасность, которую несли в себе обломки металла, гипсокартона и колотого стекла, люди запаниковали и ринулись к выходу, расталкивая друг друга. Я стояла неподвижно на месте и думала только о Клэр. Крошечная звездочка застряла на месяце, механизм которого, похоже, сломался.

Теперь запаниковала я. Входы были перегорожены перепуганной насмерть толпой. Клэр висела в воздухе, и я не представляла, как ее оттуда вызволить. Вместо трухи с потолка летели уже довольно ощутимые обломки декораций, металла и прочего материала. Вот-вот и что-нибудь тяжелое упадет на людей, пытающихся закрыть головы руками.

Вдруг меня кто-то схватил за руку, и я резко обернулась.

– Ты почему здесь стоишь? Быстро к выходу! – настойчивым командным голосом сказал парень в темном блейзере с модельной прической.

От неожиданности я не сразу ответила. Присмотревшись, я поняла, что это один из тех странных атлетов.

– Там моя подруга! – в отчаянии закричала я и показала рукой на звездочку.

– Мы ее вытащим оттуда! Тебе тоже надо выбираться! Пойдем!

Он взял меня за руку и потащил к выходу, а я решительно упиралась. Да и кто он такой, чтобы указывать, что мне делать?

– Постой! Времени нет! Она может рухнуть в любой момент! – отчаянно завопила я.

Он поднял голову и осмотрел периметр купола.

– Ею уже занимаются! Тебе тоже нужно спасаться, иначе… – он не договорил. Его слова утонули в аханьях толпы, взор которой был обращен на центр искусственного поднебесья.

На канатах раскачивались уже не гимнасты, а ребята в обычной одежде. Это были трое из четверки, две девушки и парень. Они что-то говорили Клэр, а та кивала. И вот одна из девушек с кучерявой шапкой волос, раскачавшись, толкнула месяц, затем, как в отработанном слаженном номере, крепкий парень повис вниз головой на канате, держась ногами и опустив руки вниз. Затем другая худенькая девушка смело прыгнула с каната и, исполнив сальто в воздухе, зацепилась за руки парня, повиснув, словно невесомая тростинка. Ловким движением он схватил ее за ноги, и в это время Клэр подлетела к девушке, которая поймала ее и, спрыгнув по очереди на арену в обратном порядке, они оказались на канате. Толпа аплодировала, забыв о том, что вот-вот упадет крыша.

Как только Клэр и ребята спустились вниз, послышался треск стекла, будто гигантские ноги прохаживались по корке льда и разрушали его, и небосвод цирка стал рушиться. Толпа снова закричала.

– Все прижмитесь к стене либо прячьтесь под сидения! – снова скомандовал парень, державший меня за руку.

– Только бы купол упал в центр арены, только туда, не на людей! – крикнула я в отчаянии, будто молилась Богу, и автоматически представляла, как обломки купола оседают в центре арены, не выходя за ее пределы.

Не успела я и глазом моргнуть, как тело парня плотно прижало меня к полу. С грохотом крыша вместе с опорами и декорациями рухнула вниз. На некоторое время воцарилась выжидающая тишина. Затем люди стали постепенно вставать, и вздохи облегчения пронеслись волной по всему залу.

– Ты с меня встанешь или продолжим валяться, как два придурка? – спросила я раздраженно чудо-парня из чудо-четверки. – Интересно, сколько ты весишь? Вроде не борец сумо, но такое впечатление, что центнер точно.

– Шутишь! Это хороший знак! – радостно сказал он, нисколько не обидевшись на мои выпады.

Парень встал, качнув головой в сторону, чтобы убрать челку со лба и встряхнул с себя пыль и осколки, как ни в чем не бывало. Мое тело меня не слушалось. Казалось, по мне пробежало стадо диких кабанов. Собрав все силы и напрягая мышцы, если они у меня еще остались, я приподнялась и присела. Парень подал мне руку и аккуратно помог подняться.

Я оглянулась. Картина удручающая, но, похоже, жертв нет. А все, что осталось от крыши, лежало внизу, точно на арене, – лишь мелкие щепки и пыль осели на креслах зрительного зала. Администрации цирка придется бороться с разрушениями не один день.

– Вот видишь, похоже, Бог услышал твои молитвы, – непринужденно сказал парень, кивнув на арену.

– Джордан, вот ты где! – окликнул моего защитника смуглый парень, украдкой взглянув на меня. Похоже, это был тот самый парень, спасший вместе с девушками Клэр. Его белоснежная улыбка выделялась на фоне оливковой кожи и ослепляла здоровьем. – Все в порядке? – спросил он.

– Да, как видишь, Ноа, все живы, – улыбнулся парень. – Как Шанталь с Саванной?

Теперь я знаю, как этих гимнастов-атлетов зовут. У них не только внешность была неординарной, но и имена не являлись посредственными.

– В порядке! – ответил он, ослепив меня еще раз. Надо было очки от солнца надеть. – Они в гримерной.

– Вот видишь, твоя подруга в порядке! – обратился ко мне Джордан.

Я кашлянула.

– Спасибо, Джордан, – сказала я, делая акцент на его имени, – за крышу над головой. Пойду проверю свою подругу.

– Ей поддержка не помешает, – улыбнулся Ноа. – Мы тебя проводим, А… – тут парень запнулся и украдкой взглянул на своего друга, а тот нахмурил брови, но затем снова стал непринужденно мне улыбаться. Мне на секунду показалось, что Ноа чуть было не назвал меня по имени. Хотя, возможно, он хотел сказать что-то другое.

Люди постепенно покинули цирк. Зал опустел, и мы направились в гримерную к Клэр. Джордан впереди, я посередине, за мной Ноа. За пределами зрительного зала никакие помещения не пострадали. Львы беспокойно разгуливали по периметру клеток, а белоснежные пудели просовывали лапы между прутьями, будто просили нас вызволить их из заточения и дать им возможность позаботиться о себе самим.

Клэр уже улыбалась, и я неожиданно для себя бросилась на шею одноклассницы.

– Как ты, Клэр?

– Со мной все в порядке, – улыбнулась она. – Сначала было страшно, а когда подоспели ребята, я поняла, что мне бояться нечего.

– Ну, слава богу, – я мельком взглянула на ребят, – я видела, как они ловко передвигались, будто для них не существовало высоты и под ногами вместо канатов пол, усланный гладким паркетом, – сказала я с иронией, а ребята хохотнули.

– Алекса, познакомься, это Саванна, – Клэр показала мне рукой на смуглую девушку с кучеряшками, а затем на брюнетку с длинными шелковистыми волосами, – а это Шанталь.

– Очень приятно, Алекса, – поздоровались девушки по очереди, одарив меня теплой улыбкой.

– Так вы тоже гимнасты? – обратилась я к четверке.

Ребята засмеялись.

– Мы просто любим спорт, причем все его виды, – ответил Джордан.

– Я так и подумала, – сказала я, окинув спортсменов взглядом с ног до головы. Вблизи Ноа казался огромным, как медведь. Но по канатам прыгал, словно кузнечик. Шанталь смотрелась вытянутой вазой на фоне дородной фигуры Саванны.

За пределами гримерной, в коридоре, доносились мужские голоса.

– Мистер Барнс, сначала нужно выяснить причины обрушения конструкции. Вы же понимаете, что могли пострадать люди, и ваше счастье, что все остались целы и никто до сих пор не жаловался, хотя еще не вечер.

– Да, но…

Мимо открытой двери гримерной прошли трое полицейских и пожилой седовласый мужчина.

– Это директор цирка, – пояснила Клэр, – бедняга, представляю, что он сейчас переживает. – Она со вздохом распустила светлые волосы и, вынимая шпильки с мелкими серебристыми цветами из прически, складывала их в прозрачную коробочку.

Мальчишки выглянули в открытую дверь. Через пару секунд Ноа кивнул девчатам.

– Нам надо идти, – сказал он.

– Как, уже уходите? – высоким голоском обиженно пропела Клэр.

– Да, – Саванна пожала плечами, – удачи вам.

Четверка поспешно удалилась. Возможно, они проследовали за полицией.

Клэр вздохнула.

– Ну вот, я даже не успела поблагодарить своих спасителей.

– Не волнуйся, Клэр, думаю, что еще успеешь, – сказала я, вспомнив, что я с ними столкнулась второй раз. А это практически невозможно в таком огромном городе, как Шарлотт.

Нужно было срочно сбросить с себя адреналин, хлынувший в кровь от сегодняшних событий. Мне не терпелось рассказать о случившемся лучшей подруге Марине Питерсон, которая жила в трех кварталах от моего дома к северу от университетского городка. Ведь со мной обычно ничего никогда не происходило, а тут я оказалась в центре событий. Заодно узнаю о том, как она провела лето, ведь завтра последний день свободы от «узилища», и к «заключению» нужно быть во всеоружии.

Я позвонила Эмили и предупредила о своих планах. Электричка доставила меня в считанные минуты до станции Университетский городок, а затем на общественном автобусе я добралась до квартала, где жила Марина.

Всю дорогу я думала о том, почему обрушился купол цирка. Все казалось таким прочным, и ничто не предвещало беды. От воспоминаний мурашки разбегались по коже и застывали иголками, а затем снова оживали.

Питерсоны жили в бедном районе в простеньком доме с обшарпанной серой пластиковой облицовкой, которую давно было пора заменить. Марина была поздним ребенком, а ее престарелые родители едва сводили концы с концами. Оба пенсионеры. Жизнь отца подруги сводилась к газетам по утрам, телевизору и картам с приятелями. А мама целые дни проводила на кухне, а по вечерам ходила к подруге, где еще несколько таких же старушек вязали носки и сплетничали о соседях.

Предвкушая вкусную выпечку, которой нас всегда радовала миссис Питерсон, я подошла к парадной двери дома. Сквозь приоткрытые жалюзи на окнах маячила чья-то фигура. Похоже, это была миссис Питерсон, ведь она практически на этой кухне и жила. Не успев подойти к крыльцу и едва ступив на вымощенную дорожку между кустарниками дикой ягоды, я еще раз взглянула на окна. Теперь я четко видела, как миссис Питерсон, в белоснежном фартуке, вынимала пирог из духовки. Ни окон, ни дверей будто не бывало. Я могла запросто сделать пару шагов и дотронуться до ее плеча. Благо, она стояла ко мне спиной и не замечала меня. Но как я могла очутиться на кухне, если я еще на порог не зашла? Зажмурив глаза и помотав несколько раз головой из стороны в сторону, будто пытаясь отмахнуться от видений, я перевела взгляд на дорогу с машинами, затем снова в обратную сторону: передо мной все тот же дом, и я стою на улице. Скорее всего, я жутко проголодалась и мне все померещилось. Хотя миссис Питерсон и баловала нас выпечкой, но это не значит, что в каждый мой визит она угощала нас пирогом, – пыталась я успокоить себя. Я робко позвонила в дверь. Шарканье тапочек, щелчок – и вот Миссис Питерсон передо мной. Я разинула рот от удивления. Мама подруги в том же накрахмаленном фартуке держала в руке кусок пирога… «Скорее всего, мне напекло голову», – подумала я.

Кусок пирога не лез в горло. Я представляла, как буду запоем рассказывать о сегодняшних приключениях, но о них я не вымолвила еще ни одного слова.

– Ты сама не своя сегодня, – сказала Марина, заглянув мне в глаза. Марина заметно похорошела. Насыщенный морковный цвет волос придавал ей шарм, а веснушки и вздернутый нос привносили задоринку. Такая же высокая, как и я. Правда, ее формы заметно за лето округлились.

– Что? Прости, – виновато посмотрев на подругу, я все же надкусила чудо-выпечку и, прожевав, тут же стала оправдываться. – Не знаю, что на меня нашло, прости.

– Ладно, выкладывай. Я же слишком хорошо тебя знаю, – настаивала Марина. На то она мне и подруга, чтобы чувствовать мое настроение.

Я кивнула головой. Надо поделиться, иначе моя нервная система не выдержит.

– Ты представляешь, Марина, – начала я, – сегодня утром я попала в такую переделку – ушам своим не поверишь.

Марина округлила глаза и, раскрыв рот, слушала об обрушении купола и о загадочной четверке, спасшей Клэр. После того как я остановилась, она шлепнула себя по коленям и с горечью произнесла:

– И как же это называть? Почему ты не взяла меня в цирк, а? Как бы я хотела оказаться в будоражащих кровь событиях! – она сжала кулаки и зажмурила глаза.

– Прости, подруга. Но людей ведь чуть не убило.

– Да? Зато меня мог бы спасти другой парень из четверки. Ноа! Ты не представляешь, как я устала от скучной и однообразной жизни, где ничего интересного не происходит. А тут!

– Хорошо, хорошо, – сдалась я. – В следующий раз будем везде вместе! – пообещала я подруге. – А еще… – я помедлила.

– Что? – Марина вытянулась струной, распахнув глаза и с любопытством выжидая, когда я наконец соберусь сообщить ей что-то интересное.

– Из моей головы не выходит дежавю.

– Дежавю? – удивилась подружка.

– Да.

Я отпила чай и продолжила.

– Еще до того, как я попала в цирк, я ездила в Кэровиндз не один раз. – Марина прищурилась, явно обвиняя меня взглядом, а я продолжила. – Я заметила эту странную четверку. И уже тогда я подумала, что ребята, возможно, приезжие и такие, – я замялась, – непохожие на нас, описать сложно. Но дело даже не в этом, – я поднесла кружку к губам и высушила ее до дна. – Мне показалось странным, что словно куда я, туда и они.

Марина пожала плечами и откинулась на локти на кровати. А я подошла к ней и плюхнулась рядом.

– Ты ведь видела их всего два раза и, возможно, это простое совпадение, – сказала она беззаботным веселым голосом и, перевернувшись на живот, стала разминать стопы ног.

Я повторила ее движения и улыбнулась.

– Скорее всего, ты права и встреча с ними просто совпадение. Но уж больно странными они мне показались.

Марина захихикала.

– Опять ты за свое. Забудь. Они, скорее всего, просто развлекались, чтобы убить время, так же, как и ты.

– Точно! – я толкнула подругу плечом и подмигнула ей.

На самом деле Марине я сказала только часть правды: мою голову занимали мысли не только об этой четверке, но и о галлюцинации перед тем, как зайти в ее дом. Кто знает, что это было? Может быть, происшествие в цирке так на меня повлияло. И в самом деле, действовала аномальная жара – ведь всему миру известно, что грядет глобальное потепление.

Перевернув очередной лист календаря и посмотрев на дату сегодняшнего дня, я набрала воздуха в легкие и, выдохнув со звуком, присела на кровать. Завтра в школу. Боже, как я не хочу туда идти. Скучные предметы, одноклассницы-задиры, – все это мне казалось пустой тратой времени. Что-то здесь не так. Это не та жизнь, которую я хочу. Но как выбраться из этого замкнутого круга и понять, что именно мне нужно и в каком направлении идти? – Алекса, ты собираешься в школу? – голос мамы заставил меня вздрогнуть.– Да! – крикнула я и, неохотно встав с кровати, поплелась к шкафу. Осторожно распахнув створки, которые тут же скрипнули старыми суставами, как и подобает старикам, я стала перебирать свой гардероб в поисках подходящих вещей для первого дня школы. Несколько минут – и в моих руках оказалось то, что я искала: белая блузка и темно-синяя строгая юбка в складку спереди, – то, что надо. Осталось их отгладить.Затем я подошла к окну и несколько минут наблюдала за группой подростков, исполняющих стрит-данс и радующихся последнему дню свободы перед годом «заточения» в школе, где придется отсиживать пары и отвечать на вопросы учителей, хочешь ты этого или нет. Но взрослые говорят, что так надо.– Алекса! – мама постучала в дверь, а затем сама открыла ее, и в дверях показалась гладильная доска. – Все, я к работе готова, теперь твоя очередь.Я нехотя оторвалась от завораживающих танцев подростков и направилась к маме, чтобы помочь ей расставить доску.– Спасибо, – я улыбнулась, приняв утюг из рук Эмили.Мама вздохнула и погладила меня по голове.– Странная ты у меня, дочка!– Подростковый возраст, мама! Тут уж ничего не поделаешь, – я наигранно склонила голову набок и подняла брови.– Ох, и хитрая ты лиса! Подростковый возраст! Хм! Не сваливай все на него! Дело не только в нем! – мама пригрозила мне указательным пальцем и вышла из комнаты, оставив меня наедине с неглаженой одеждой и воспоминаниями о приключениях в цирке и галлюцинациях у дома Марины.

Я проснулась от душащих меня слез, не веря тому, что увидела во сне, который был настолько отчетливым, как будто все это произошло со мной наяву. Мне приснился сон, в котором я встретилась со своим отцом. Как только мы увидели друг друга, отец протянул ко мне руки, обнял меня, и мы, не в силах сдерживать свои слезы, заплакали. Все, хватит. Его нет, и не стоит надеяться на чудо. Надо прийти в себя и собираться в школу. Сегодня первый день после каникул и последний учебный год. И уже сейчас я не могу дождаться его окончания.Я быстро спрыгнула с кровати и стала впопыхах одеваться в заранее приготовленную юбку и блузку. Затем подошла к зеркалу и, надув губы, взяла непослушную челку в пучок, и с выдохом прядь за прядью она выскользнула из моих рук. Летом я решила ее отрастить, чтобы тяжелые и вьющиеся волосы, как назло не поддающиеся укладке, можно было собрать в хвост и больше не думать об их существовании. Нужно было слушаться маму и не состригать челку. Она бывала права в таких мелочах.Скользнув в туфельки на невысоком каблуке, я прошмыгнула на кухню, чтобы перехватить бутерброд с кофе. Эмили, допивая чай, сердито на меня посмотрела. В этом году ей повезло с работой. Она, наконец, устроилась секретарем в престижном бизнес-центре, и теперь ей предстоит выполнять работу для предпринимателей, открывших здесь виртуальные офисы, хотя сами они могли находиться в любой точке страны. В костюме цвета сливок с молоком, с аккуратно уложенной короткой стрижкой и легким макияжем, она выделялась бы из всей толпы, даже если бы попала на Уолл-Стрит. Ее туфли в тон костюму говорили о безупречном вкусе, чего мне недоставало.– Отлично выглядишь, мама! – я подошла к ней ближе и чмокнула в щеку. – Впервые вижу, чтобы костюм подбирали под цвет автомобиля.Мама чуть не поперхнулась. Но мое чувство юмора оценила.– Это комплимент, дочка? – улыбнулась она. – Я опаздываю! Не задерживайся! Жду тебя в машине!Только скользнув в кремовый форд-мустанг и захлопнув дверь, я обратила внимание на погоду. Утро выдалось солнечным, и на небе ни облачка. Хорошо, что погода радует. Своей машины у меня не было, и каждый раз, приезжая в школу с Эмили в качестве пассажира, выходя из нее, я прятала голову в плечи, рассчитывая, что меня таким образом никто не заметит. В этот раз все осталось без изменений. И школа, и бизнес-центр находились недалеко от дома, поэтому мама, как только высадила меня из машины, сразу же отправилась на работу.Не успела я сделать и шагу по направлению к школе, как тут же раздался знакомый голос.– Алекса, привет! Рада тебя видеть! – Марина летела ко мне, широко улыбаясь и светясь от счастья, будто мы вчера с ней не виделись.– Привет, подруга! Ты здорово выглядишь!Мы чмокнули друг друга в щеку и, взявшись за руки, собрались зайти на территорию школы, но не сделали ни шага вперед. Взгляд Марины был направлен на странные тачки, кричащие о своей индивидуальности и неповторимости, а я уставилась на уже знакомых мне атлетов и еле слышно прошептала:– Дежавю.Марина наконец оторвалась от авто, посмотрела на меня, затем в толпу школьников и спросила:– Где?– Впереди! Видишь?Минута молчания.– Да-а, – пропела она. – Они другие. – Марина зачарованно на них смотрела. – Познакомиться бы нам с ними поближе, я имею в виду – с мальчишками.– Похоже, они с девушками, – пожала я безнадежно плечами.– Хм, это не имеет значение, уж больно парни хороши, – твердо сказала Марина и, взяв меня за руку, решительно потащила к одноклассникам.У нас было еще время до начала занятий, и мы проследовали к столику, который располагался на зеленой части территории школы. Помимо Марины в классе, где мы вместе учились, я общалась с несколькими ребятами, с которыми у нас в основном все уроки совпадали. Вот и они уже заняли свои места.– Эй, Алекса, привет! Что на тебе? Гуччи или Дольче и Габбана? – подколола меня Бруклин Джоунс. Да уж, я не шла ни в какое сравнение с пышногрудой блондинкой, красавицей, на которую оглядывались все парни в школе. Девчонка неплохая, но, к сожалению, жуткая сплетница. Это одна из черт в характере, которые я не переношу.Марина толкнула меня локтем.– И ты не ответишь? – над ее переносицей появились две сердитые складочки.– Нет, Марина, зачем? Это ее характер, и его не исправить, – неуверенно сказала я, отведя глаза в сторону.Подруга вспылила.– Хм, ну и нахалка! А что будет дальше? А ведь учебный год только начался! А тебе, Алекса, – она еще больше нахмурилась, – пора научится за себя стоять и не давать себя в обиду!Марина была права, но парировать я не решалась, – боялась следующей подколки. Я действительно одевалась не так, как все. Мне хотелось элегантности в одежде: платье-футляр с пиджаком болеро и юбка-карандаш с накрахмаленной блузой. Мальчишки в основном ходили в балахонистых свитерах и свободных джинсах. Девчата, конечно, одевались по-разному. Кому было все равно, носили джинсы с топами, а те, кто хотел выделиться, одевались, на мой взгляд, вызывающе, как та же Бруклин, подчеркивающая свои округлые формы в обтягивающей трикотажной майке кричащего красного цвета.Рядом с Бруклин сидел Эйден Андерсон – брюнет-красавчик, на которого в свою очередь засматривалась женская половина школы. Оба они экстраверты и отлично подходили друг к другу, чего я бы не сказала о Рэчел Уильямс и Райане Сандерсе. Они были друзьями, но не встречались как пара. Рыжему Райану больше нравилась тихоня Клэр Рожерс, а не заумная и вездесущая Рэчел в очках, пытающаяся подражать Бруклин. Больше всего Рэчел хотела бы походить формами на свою подругу и часто носила корсет, который выгодно подчеркивал ее грудь. А милая Клэр была неравнодушна к Найджелу Паркеру, с ежиком на голове, который дальше своего носа и видеть ничего не хотел, уж настолько он был самовлюблен, и делал Клэр одолжение уже тем, что встречался с ней. Мне всегда было ее жаль. Тоненькая статуэтка, исполнявшая невероятные трюки под куполом цирка, заслуживала лучшего парня.Клэр сидела как ни в чем не бывало. Уверена, что она узнала четверку, но на ее лице не было ни капли эмоций по этому поводу. Я села рядом с ней и шепнула ей на ухо.– Все в порядке, Клэр?– Да, все отлично, – ответила тихо одноклассница. – Джордан попросил, чтобы я никому ничего не рассказывала про то, что они мне помогли в цирке.– Хм, скажешь тоже, помогли. Они тебе жизнь спасли.– Да, но я отнеслась с пониманием к их просьбе.– Интересно, что они здесь делают?– По счастливой случайности, они будут учиться последний год в нашей школе, – пожала она плечами.«Интересно, что это за случайность такая», – подумала я. – «Встретить третий раз тех же лиц – это уже точно не случайность».Тут нас оборвал громкий голос Рэчел.– Кстати, – заговорщически произнесла она, подавшись вперед. – Новеньких из параллельного класса видели?– Видели, видели, – ответил пухлощекий Райан, закатив глаза.– Вам не кажется, что они какие-то странные? Интересно, откуда они приехали? – любопытство Рэчел хлестало через край переполненной чаши.Бруклин хитро посмотрела в их сторону и ухмыльнулась.– Не волнуйся, подруга, – сказала она протяжно, – мы это еще выясним.Вдруг узкие глаза Рэчел превратились в два мяча для гольфа и, будто кобра, увидевшая своего долгожданного кролика, сглотнув слюну, она произнесла:– Смотрите, а это еще кто такой?Мы все разом повернулись туда, куда прилип взгляд Рэчел. Симпатичный парень целенаправленно шел к четверке. Казалось, вся школа провожала его взглядом, а он не обращал ни на кого внимания. Ребята радостно его приветствовали, причем так, будто они знали друг друга сто лет. Он разительно отличался от обычных школьников. Высокий парень с русыми вьющимися волосами и классическими чертами лица – мечта любой девчонки. Легкий серый джемпер сочетался с темными брюками и дорогой обувью.– М-м-м, такой красавчик! – Бруклин закатила глаза. Она-то уж точно не пропустит ни одного смазливого парня в школе.– Хватит слюни пускать, Бруклин! – обиделся Эйден.– А я уже слышал о нем, – похвастался Райан. – Он сегодня расписывался в формуляре, и я подслушал кое-какие факты.Все посмотрели на Райана, выжидая продолжения рассказа.– Он приехал из Англии вместе с родителями, – продолжил Райан.– И как же его зовут? – поинтересовалась я, чтобы поддержать беседу.– Роберт Эванс, – ответил Райан с напускной загадочностью, а мы снова перевели взгляд на новенького.– Ой, девчонки, челюсти свои подберите и не пяльтесь на него, а то он, кажется, не один, – с ехидством сказал Эйден, а ребята прыснули от смеха.Я вновь украдкой посмотрела в сторону, где стояли новички. Роберт держал за руку Саванну, и теперь они направлялись в школу.Прозвенел первый звонок, заставив прервать наши восхищения новичками, и мы все разбрелись по классам. Я всегда мечтала о том, чтобы быстрее закончилась эта школа и связанная с нею рутина. В душе я жаждала перемен и надеялась, что с поступлением в колледж начнется новая жизнь, в которой я стану самостоятельно принимать решения. Но с момента встречи с новичками и неоднократного дежавю я вдруг впервые почувствовала вкус к школьной жизни.Вплоть до самого ланча я считала ворон и думала о том, что делают здесь новенькие. Не бывает же так, что ты натыкаешься на одних и тех же людей два раза, а на третий раз они сидят с тобой в одном классе на алгебре. Мало того, они оказались скромнягами: не захотели, чтобы об их геройских поступках кто-либо знал. Я уже успела предупредить Марину, чтобы она не распространялась о моем знакомстве с ними еще до начала учебного года. Остается только сидеть и ждать, что же будет дальше. Я с беспокойством посмотрела на потолок. Надеюсь, крыша школы не обвалится и не произойдет никакого террористического акта.Наконец настало время ланча. Марина отправилась в столовую, а я к шкафчикам, чтобы оставить ненужные учебники.Открыв персональный шкафчик, я подумала о том, что было бы неплохо подышать свежим воздухом перед следующим уроком и взять с собою ланч. Я закрыла шкафчик и посмотрела в окно. Казалось, у каждого в этой школе возникла точно такая же мысль. Вся лужайка была заполнена учениками. Кто-то жевал бутерброды с колой, кто-то читал, кто-то просто загорал. Вдруг я поняла, что на моем пути до лужайки и до ребят нет никаких преград: ни стены, ни окна – совсем как возле дома Питерсонов. И здесь я решила не упускать шанс и сделать те заветные шаги, которые приведут меня к цели. Словно лунатик, я пошла прямо по дороге, которая вела к одноклассникам. Но не успела я сказать им и слова, как меня кто-то обхватил за талию и будто отшвырнул в сторону, и я вновь очутилась возле своего шкафчика. Рядом стояла Шанталь. Она улыбнулась мне, моргнув длинными ресницами, обрамляющими красивые бирюзовые глаза, затем чмокнула Ноа и, обнявшись, они ушли. Все произошло молниеносно и… пугающе.Я все же собралась с духом и отправилась в столовую, а затем оттуда на лужайку к Марине, которая уже сидела там. Я расположилась рядом и кроме как о происходящих галлюцинациях не могла ни о чем думать.– Алекса, ты какая-то бледная, – сказала Марина, подняв мой подбородок и заглянув мне в глаза.Я машинально отдернула голову.– Ты чего?– Прости, но я тебя звала, а ты на свое имя не откликалась.– Да, – я махнула рукой, – просто задумалась.– А-а-а, понятно, – посмотрела на меня лисой подруга, – задумалась о чем или о ком, как правильней спросить? – подмигнула она мне.Я только развела руками, в которых держала бутерброд с чаем и сразу же стала усиленно жевать, чтобы дать понять, что я ем, и не стоит задавать мне вопросов.Марина стукнула себя по лбу.– Скоро урок тригонометрии, Алекса, а я тебе не вернула учебник. Прости. Ты иди в класс, а я возьму учебник и приду туда.Она быстро собрала вещи и умчалась, а я, проглотив свой ланч, поднялась и закинула рюкзак на плечо. Ребята расходились по классам. Вот-вот прозвенит звонок на урок. Марина одалживала прошлогодний учебник еще летом, и мне нужно было его срочно вернуть преподавателю, иначе пришлось бы за него платить. Я посмотрела в сторону школы – и вдруг снова никаких преград: одноклассники рассаживались за парты, Райан стукнул учебником по голове Эйдена, а тот в ответ начал его душить, Бруклин и Рэчел шушукались о чем-то и посматривали на новичков, а Клэр записывала что-то в тетрадь.Вдруг на меня посмотрела Саванна, одна из четверки. Темные пружинки на ее голове подпрыгивали от каждого движения. Девушка улыбнулась мне, села за парту, где сидел Джордан, занимая больше половины стола, наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. Тот вдруг обернулся и подмигнул мне. Я зажмурилась изо всех сил и простояла так до тех пор, пока кто-то не стал тормошить меня за плечо. Резко открыв глаза, я поняла, что стою все так же в школьном саду, сотрясаемая Мариной, пытающейся до меня «достучаться».– Я обыскалась тебя! Ну что ты застряла? Идем! – она всучила мне учебник и, поняв, что я не в состоянии идти, потащила меня на урок и усадила на мое место.Весь день я просидела пары, тупо смотря исподлобья на четверку, а Марина тупо смотрела на меня. Вот-вот и она готова была покрутить у виска пальцем, но не сделала этого. Скорее всего, выжидала момента, когда я ей все сама расскажу. Но с рассказами я торопиться не стала.Вывод здесь мог быть только один. Со мною черт знает что происходило, и четверка имела к этому какое-то отношение. Интересно – какое? Что же делать? Подойти к ним и спросить прямо? А что я спрошу? Я даже описать не могу того, что со мной происходит. Нет, для начала я зайду в интернет.Как только прозвенел звонок, я тут же собрала учебники и, кинув Марине что-то вроде «до завтра, извини, тороплюсь», не дожидаясь от нее ответного прощания, вылетела пулей из класса и побежала на выход, расталкивая в коридоре всех, кто попадался мне по пути. То, что мне кричали вслед, я разобрать не могла. В голове была только одна мысль: не останавливаться, чтобы меня снова куда-нибудь не занесло.Я запрыгнула в форд мамы и, резко пристегнувшись, откинулась на спинку, восстанавливая свое дыхание.– Привет, дочка! – мама удивленно вскинула брови. – От кого бежим?Я хотела ответить: «от самой себя». Но в данном случае лучше не вдаваться в подробности. Иначе шквал вопросов я точно не вынесу.– Прости, мама! Забыла поздороваться. Ну что, поехали? – Я, не ответив на ее вопрос, потерла вспотевшие ладони о колени.Эмили пожала плечами.– Поехали. – Мама нажала на газ и медленно выехала со стоянки. – Ты мне хотя бы расскажешь, как прошел первый день в школе?Ну вот, замечательно. Она задает вопрос с иронией, значит, что-то подозревает. А с другой стороны, лучше ее отвлечь рассказами о школе. Может быть, она забудет о моем состоянии.– Как обычно, – улыбнулась я и, похоже, расслабилась. – Школа не изменилась. Те же классы, та же обстановка, только немного чувствуется запах краски и новой мебели после ремонта.Дальше мы болтали о моих одноклассниках и о том, как отпразднуем первый день учебного года. Я старалась держаться непринужденно и вспоминала все мелочи от одежды Рэчел до ремонта в школе, лишь бы отвлечь маму и отвлечься самой. Но когда мы зашли в дом, я первым делом заперлась в своей комнате и судорожно включила ноутбук, который мама подарила мне на день рождения в прошлом году. Несмотря на то, что он включился быстро, я сидела за столом, нервно постукивая пяткой о пол.И вот «гугл» открыт. Я занесла пальцы над клавиатурой, и они повисли в воздухе, не зная, какие слова набирать. Так, думай, Алекса, думай! В голову лезли разные словосочетания: исчезновение граней, окон, дверей, преград, внезапное улучшение зрения…Нет, все не то. Может быть, определить, в каком разделе искать? Что это? Психология, психиатрия, а может быть, это фантастика или мистика?Мои глаза покраснели. Если я просижу за компьютером еще пять минут, капилляры точно не выдержат. А ведь завтра в школу. Все, пойду спать. Утро вечера мудренее. Я закрыла компьютер.Уснуть сразу не удалось. В голове полная неразбериха. Одна мысль смешивалась с другой и, казалось, этот спутанный клубок нитей никогда не распутать. А еще меня одолевал страх. Ночник выключать я не стала. Я натянула одеяла по самые глаза, и водила ими из стороны в сторону, и ждала. Почему сейчас я просто лежу и стены моей комнаты не исчезают? Когда они должны исчезнуть? Что за этим стоит? Это происходит из-за моих каких-то непроизвольных действий или кто-то надо мной издевается? Четверка, например. Хотя в первый раз у дома Питерсонов никого из них не было. А вдруг были и я их просто не заметила?Единственное, что мне пришло в голову, – это поехать в библиотеку завтра после уроков. Все-таки там материал собран по направлениям и, возможно, иголку в стоге сены будет искать легче.Так я и поступила. После пар мама подбрасывала меня в библиотеку, и я не выходила оттуда вплоть до ее закрытия. Она очень долго удивлялась несносной нагрузке в первые же дни учебного года. Марина все еще косо на меня посматривала. Я ей тоже не смогла ничего вразумительного сказать, только извинилась за свое поведение и за отлучки.В течение недели я наблюдала за ребятами, да и не только я. Именно они стали центром внимания, и когда они появлялись в школе, время будто останавливалось и все замолкали, провожая их глазами до тех пор, пока они не скроются из виду. Они выделялись среди других, и меня нисколько не удивило, что Роберт примкнул именно к ним.На уроках ученики стеснялись отвечать. И это неудивительно. Новенькие были лучшими во всем: в дисциплинах и дисциплине. Преподаватели вызывали их к доске только в самых крайних случаях: если никто не знал ответа. Что бы их ни спросили, они всегда все знали, а такие ученики, которых даже пожурить не за что, – скучны для преподавателей.Их звучные имена соответствовали их безупречному внешнему виду и ярким тачкам. Ноа и Саванна Томпсон – брат и сестра, высокие красивые мулаты со смуглой кожей, карими глазами и волосами-пружинками. Шанталь и Джордан Расселы – также брат и сестра, с белой кожей, прямыми темными волосами и не менее красивые, чем первая пара. Особенно завораживали их глаза цвета моря на фоне черных волос. Ноа встречался с Шанталь, а Джордан – с Саванной. Как-то странно и непонятно. Никто до сих пор ничего о них не знал.Ребята, как обычно, приезжали по парам на своих навороченных тачках или вчетвером – на одной. Они всегда держались вместе и отличались от сверстников не только дорогой одеждой, но и манерой ровно держаться в любых ситуациях. Пронаблюдав за ними в течение нескольких дней, я пришла к выводу, что их связывает что-то большее, чем дружба или семья. Скорее всего, какой-то секрет, который неподвластно раскрыть никому. А их степенность, спокойствие и отсутствие импульсивности, не присущие подросткам, говорили о том, что им, возможно, больше лет, чем казалось на первый взгляд.Частенько в глазах четверки просматривалась грусть, при этом они трепетно относились друг к другу и, несмотря на обособленность, всегда были доброжелательны абсолютно ко всем.Судьба сводила меня с этой четверкой не один раз за эту неделю. Как ни странно, когда со мной приключалась очередная галлюцинация, именно эти ребята оказывались рядом. Меня не покидало ощущение того, что они за мной ходят по пятам. Где я, там и они. И никуда мне от них не деться.Подобные глюки происходили со мной не часто, но когда они случались, меня это надолго выбивало из колеи.Все эти странные вещи заставили меня замкнуться в себе и заниматься самокопанием.Каждый вечер, с первого же дня нового учебного года я стала избегать общения с одноклассниками и даже с лучшей подругой Мариной.Я часто задумывалась, что послужило толчком непонятных видений. Проблемы с мамой? Вроде бы их особо и не было. А может быть, комплекс, развившийся из-за потребности в отце?С Эмили, как мне казалось на тот момент, нас разделяла пропасть. Мы абсолютно друг друга не понимали, хотя я сознавала, что мама старше и опытнее во многих вопросах и к ее мнению стоит прислушиваться. Чувствуя себя совсем одинокой и не находя общего языка с матерью, я задавала ей один и тот же вопрос о моем отце, на который она отвечала уклончиво. Диалог по этому поводу звучал примерно так:– Мама, а где мой папа? – я заглянула в ее глаза в надежде, что она мне ответит правду.– Он умер, детка, – она опустила глаза в пол.– Когда это произошло?– Это случилось еще до того, как ты родилась. Мы жили в штате Мэн. Я сбежала от него, когда носила тебя под сердцем и решила оборвать нашу связь после того, как узнала, что он является большим любителем выпить. – Казалось, история, которую она мне рассказывала, была заучена наизусть и ничего не имела общего с правдой.– А как ты узнала о том, что он умер? – не унималась я.– Подруги написали. Джеймс был пьян… замерз на улице…Ну почему я не могу поверить этой истории?– Вдруг это не так? Вдруг они тебя обманули? Ты не пыталась искать его позже?– Нет. Зачем?..Эмили не любила вспоминать об отце и всякий раз, когда я пыталась что-либо выспросить у нее, переводила разговор на другую тему. Я была уверена, что она скрывает от меня правду. Единственное, что я о нем знала – что его имя Джеймс Стюарт. И когда я ее спрашивала, почему она не вышла замуж во второй раз, мама отмалчивалась и отмахивалась рукой.А мне так хотелось узнать, что случилось тогда и почему именно я была той девочкой, которой не посчастливилось почувствовать отцовской любви. Каждый раз, когда папы забирали своих детей из начальной школы, я завидовала им втайне и со вздохом провожала их взглядом. А в средней школе мне и подавно не хватало поддержки и защиты, которые мог дать только родной отец.

На выходных я решила выбраться в центр и провести время в той библиотеке, которую я впервые заприметила, когда мы с мамой ездили с экскурсией по городу. В надежде найти что-то новенькое я перелопатила кучу литературы, выискивая подобные случаи, но ничего вразумительного не нашла и решила просто остановиться на чтении фантастики, тем более что следующие несколько уроков литературы именно ей и посвящались.

В воскресенье, проведя несколько часов за увлекательной книгой, я не заметила, как стемнело. Запрыгнув в последний полупустой вагон электрички, я с облегчением вздохнула. Раскрыв книгу, которую прихватила с собой, принялась жадно ее дочитывать, несмотря на усталость. Равномерный звук колес чуть было не усыпил меня, и я едва не выронила книгу из рук. Но вдруг ощущение легкости и сонливости испарилось и у меня возникло удушающее чувство, похожее на то, которое я испытала в парке развлечений.

Я осторожно осмотрелась. Людей было немного. Мама с пятилетней девчушкой читали книжку. Влюбленная парочка подростков нежно обнималась, стоя у противоположного выхода вагона. Пожилой мужчина с клюкой дремал. Я встала лицом к торцу со стороны предпоследнего вагона. Парень, оказавшийся лицом ко мне, вдруг резко отвернулся, будто бы я застала его врасплох. Я не успела его разглядеть, но он показался мне странным из-за фетровой шляпы с полями на голове. Сейчас таких шляп не носят. Объявили остановку, и молодой человек поспешно вышел, слившись с толпой, а я села снова на место и поехала дальше.

Через две минуты свет в вагоне два раза моргнул. Я оторвалась от книги и подняла глаза на потолок, затем посмотрела по сторонам. Я осталась одна. Вагон стало странно подергивать, будто его, словно марионетку, кто-то дергал за веревочки. На всякий случай я взялась крепко за поручень, и оказалось, вовремя это сделала. Поезд вдруг резко стал набирать скорость. Люди в предпоследнем вагоне сначала замерли, а затем также схватились за поручни. В их глазах была паника. Неожиданно поезд стал резко тормозить, и те, кто не смог удержаться, упали на пол. Свет погас. Скрежет металла, трение колес о рельсы, искры, крики людей, битые стекла – все говорило о том, что поезд каким-то образом врезался в какую-то преграду и сейчас тормозит и калечит свои вагоны, а вместе с ними и пассажиров.

Я легла на пол и, держась за поручень, что было сил уперлась ногами в следующий ряд сидений, оказавшись, таким образом, между дверьми. Наконец поезд остановился. Крики невыносимо было слушать. Похоже, люди не на шутку были изранены. Вдруг я услышала знакомые голоса и вместе с ними хруст стекла под ногами и звуки гнущегося металла.

– Где она? Я не могу ее найти! – кричал первый мужской голос.

– Иди до самого последнего вагона! Прочеши все! – сказал второй. – А вы осмотрите пассажиров! – приказал он кому-то.

Рядом со мной заиграл зайчик света от фонаря. Затем последовал скрежет металла, будто его руками разогнул силач, и надо мной нависла чья-то фигура.

– Я нашел ее! Отбой! – Надо мной нависла огромная копна тугих кудрей, словно шевелюра клоуна из фильма ужасов. Я вскрикнула, закрывшись рукой. – Алекса, все хорошо! Как ты?

– Что за черт! – воскликнула я.

– Спасибо, меня так еще никто не называл, – обиделся Ноа.

– Ладно, не обижайся! Остальные тоже здесь? Хотя можно было и не спрашивать.

И тут же врубился свет. Крики превратились в стоны и разбавились рациями полицейских. Пока Ноа помогал мне аккуратно подняться, стряхивая каждый осколок с моего тела, подбежали еще трое.

– О, привет! – улыбнулась я вяло, пытаясь удержаться на ногах и махнув рукой ребятам. – А вы здесь случайно оказались или как?

Я оглядела каждого по очереди. Все были в спортивных костюмах, легких кроссовках, но при этом сумок с собой не было.

Ребята отвечать не торопились.

– Алекса, нам нужно идти, пока полиция не добралась до этого вагона, – сказал твердо Джордан.

– Пятого не хватает. Где же Роберт? – спросила я почти заплетающимся языком, будто изрядно выпила. – Тормозил поезд? Ха-ха-ха! – Я рассмеялась. Мое сознание постепенно мутнело. У меня ушли все силы на то, чтобы не вылететь из разбитого окна, и со мной происходило что-то еще.

Джордан подхватил мой смех.

– Ты угадала!

Но его вдруг одернула Шанталь, шлепнув по плечу.

Мое удивление пропало. И теперь ярость начала нарастать подобно приближающемуся торнадо и, собрав все силы, которые остались после сражения с бешеным вагоном, я закричала:

– Да кто вы такие, черт подери?! Откуда вы взялись на мою голову? Что происходит?

– Алекса! – умоляюще посмотрела на меня Саванна своими карими глубокими глазами и протянула ко мне руки.

Я выдернула свой локоть у Ноа, отодвинула руки Саванны и попыталась пробраться сквозь ошалевших вундеркиндов. Вдруг я почувствовала, что вдоль щеки течет капля то ли пота, то ли крови – разобрать я не успела. Мои ноги подкосились. Рядом послышался приятный тембр кого-то еще.

– Держите ее! Она серьезно ранена!

Глубокий вдох, выдох. И еще раз. Вдох, выдох. Я уже вспомнила, что случилось вчера, и теперь пыталась понять, что со мной происходит и где болит.

– Дочка, просыпайся! В школу опоздаешь!

Как? Что значит опоздаю в школу? Неужели мама не в курсе? Я открыла глаза и села на кровать. Странно. Но у меня ничего не болит. Я ощупала голову, виски, щеку, руки, все тело. Я цела, будто ничего вчера и не было. Но я же потеряла сознание!!! И тут зашла мама в комнату и развеяла все мои страхи и необходимость в поиске оправданий.

– Ты вчера уже спала, а я поздно вернулась от семьи Рочестер. Их малыш такой забавный. Я весь вечер играла с ним, а когда он уснул, не могла наговориться со своей подругой. Вставай, вставай, – жестикулировала она и, закрывая за собою дверь, крикнула мне: – Завтракать ты не успеваешь! Я положила бутерброд в твой рюкзак. Жду тебя в машине.

Одеваясь, я нервно прокручивала события в голове и не могла объяснить, как я оказалась в своей собственной постели и куда подевались мои серьезные раны. Скорее всего, четверка мне и объяснит, – зло подумала я. Сегодня я уж точно заставлю их расколоться!

– Привет, подруга! – Марина подбежала ко мне, как только я закрыла дверь форда, а я вздрогнула от неожиданности. Мои мысли были заняты поисками четверки, которую я была намерена вывести на чистую воду. – Да что с тобой? Ты мне объяснишь? – спросила Марина, а я про себя хмыкнула. Именно такие вопросы я и собиралась задать четверке.

– Марина, прости! – вздохнула я и открыто ей улыбнулась. Я вдруг нашла, как объяснить свое поведение. – Представляешь, я совсем забыла прочитать книги, заданные на лето и пыталась наверстать упущенное за неделю и за выходные.

– Да ты с ума сошла! Это же невозможно! – Марина захлопала рыжими ресницами.

– Я знаю! – уверяла я ее. – Но хоть что-то я должна же была прочесть! Вдруг попаду в точку?

– Ну ладно! И что же ты читала?

– Вот, смотри, – я достала вчерашнюю книгу и показала ей. – Выпуск двадцать пятого года, а такая интересная!

– Хм, не встречала! Ну, ладно, пошли. Сегодня, слава богу, литературы нет в расписании. Может, еще успеешь пару сотен книг прочесть до первой темы по фантастике, – подколола меня Марина, и мы, как раньше, в старые добрые времена, пошли вместе в школу.

Четверки сегодня в школе не оказалось, впрочем, как и Роберта. На переменах весь день класс гудел о случившемся в метро.

– Вы слышали, что помяло почти все вагоны, кроме последних двух? – спросил Райан ребят. Его маленькие глаза широко распахнулись, как у ребенка.

– Вот уж счастливчики те, которые ехали в конце поезда, – поддакнул Найджел.

– Так что же произошло на самом деле? – вмешалась Бруклин, а ее парень тут же нашелся.

– Да ничего особенного. Все как обычно. Ехал поезд, вдруг водитель встречной электрички не справился с управлением, и поезд сошел с рельс и – бумс!

– Ну тебя, – Бруклин раздраженно дала ему подзатыльник, а затем поправила длинные волосы, убрав их с плеч. – Столько жертв, а ты издеваешься!

– Жертв? – вмешалась я в разговор.

Ребята обернулись и удивленно на меня посмотрели.

– А ты как думала, Алекса! Вагоны всмятку! – Рэчел нервно теребила бусы. – А я ведь хотела поехать в Шарлоттскую общественную библиотеку, но передумала.

– Тебя бог отвел, Рэчел, – сказала я серьезно и вышла из класса.

А меня, получается, «отвели» вундеркинды. И куда же они испарились? И что стоит за этим крушением поездов? Или кто? Как назло, спросить некого.

С отсутствующим выражением лица я просидела все пары и наконец дождалась последнего звонка. Я распрощалась с Мариной и вышла на стоянку. Солнце пекло по-летнему и слепило глаза так, что я не заметила, как машина мамы остановилась возле меня. Открыв дверь, я скользнула на пассажирское сиденье.

– Как прошел день в школе? – поинтересовалась она.

– Как обычно! Скукотища неимоверная! – буркнула я.

– Что-то не видно шикарных машин новеньких, – сказала задорно Эмили, подмигнув мне. – Не присмотрела еще себе парня?

– Ну что ты, мама, снова за свое, – я скривила рот и нахмурила брови.

– Все по парам, а ты все одна, – в голосе Эмили прозвучали грустные нотки.

В этом мама была права. Парней в школе было достаточно, но меня никто не привлекал.

– Ну что ж, может, уроки хореографии сделают из тебя человека, – мама мне снова подмигнула.

– Ах, да! Я и забыла! – сказала я, хлопнув ладонью себя по лбу. Я посещала школу танцев, чтобы выправить осанку и сгладить угловатость, присущую подростковой фигуре. Несмотря на регулярное посещение уроков хореографии, особых изменений я в себе не заметила. Но после каждого урока подъем настроения был гарантирован. И сегодня первое занятие в этом году.

– Я тебя отвезу на танцы, а тебе потом придется вернуться самостоятельно. Мне нужно помочь семье Рочестер с их малышом.

– Хорошо, мама, без проблем!

Я соскучилась по танцам. Слушая музыку и вливаясь в ее ритм или мелодичность, я с удовольствием танцевала под нее, стараясь передать ощущения движениями своего тела.

Сегодня мы разучивали джазовую композицию и, оттачивая новые движения, перемещаясь по диагонали, девушки друг над другом смеялись, когда у кого-то неуклюже получалось, – а особенно элементы на полу.

Дошла очередь до меня. Первый шаг, батман, а затем, развернувшись в фуэте, я вдруг увидела чью-то голову в окне, которая тут же исчезла, как только я на ней задержала взгляд. Бывало, и раньше подглядывали, но наша преподавательница отвадила любителей бесплатного концерта еще в прошлом году. «Наверное, кто-то новенький», – подумала я.

Когда занятия закончились, солнце касалось горизонта. Пока я наговорилась с девчатами в раздевалке, с которыми не виделась целое лето, стало совсем темно. Я закинула на плечо спортивную сумку и, выйдя на улицу, поняла, что, несмотря на позднее время, мне придется идти через парк, чтобы добраться быстрее домой. Иначе, если идти в обход, я вернусь домой только через час.

Я шла по безлюдному парку в кромешной тьме. Не все участки парка освещались. Погода стояла безветренная. Издалека доносился шум моторов машин. Вдруг где-то недалеко я услышала шаги. Сначала они были медленными, а затем начали набирать темп. Оглянувшись, я никого не увидела. Затем пошла дальше. И снова шаги. Я решила идти быстрее и поняла, что за мной кто-то бежит. Повернувшись, я не смогла разобрать, кто это был, но еле просматривающаяся фигура вдруг исчезла. А я, не останавливаясь, ускорила шаги и внезапно врезалась в кого-то и отлетела назад, упав на спину. Через несколько секунд я пришла в себя. Приподнявшись на локти, я стала вглядываться в нависшую надо мной фигуру. Передо мной стоял молодой человек года на два старше меня.

Молодой человек протянул мне руку и помог подняться.

– Нехорошо такой симпатичной девушке гулять одной в темном парке, – промолвил он.

Мое сердце бешено билось, и я, все еще не доверяя ему, сглотнув, сказала:

– А я и не гуляю. Просто иду домой.

– Если не возражаете, я вас провожу, – предложил молодой человек, поднял мою спортивную сумку и перекинул ее через плечо.

Видимо, особо выбора у меня не было. Либо идти с незнакомым мне человеком, либо вновь подвергнуться преследованию.

– Не возражаю, – мое дыхание стало приходить в норму.

Краем глаза я окинула парня с ног до головы. Клетчатая рубашка, заправленная в джинсы, слегка выбилась и смотрелась так, будто он гулял целый день, а не только что вышел из дома. Спортивные кроссовки рассмотреть во тьме было сложно, но меня удивили следы земли, оставленные на том месте, где я упала.

– И где же милая девушка живет? – спросил он мягким голосом.

– От парка еще один квартал.

– Недалеко отсюда, – улыбнулся он.

Минуту мы шли в тишине, и молодой человек оборвал затянувшуюся паузу первым.

– А у милой девушки есть имя?

Я закатила глаза. Клеится, пользуясь случаем. Хорошо, что моего выражения лица в темноте не было видно. Деваться некуда, придется представиться. Все-таки он меня охраняет от непонятно куда исчезнувшего преследователя.

– Да, конечно. Меня зовут Алекса.

– Красивое имя. А меня зовут Винсент. – Он говорил так спокойно и тепло, что я начала постепенно проникаться к нему доверием, хотя и не до конца.

– Очень приятно, Винсент. Спасибо тебе. – Несколько секунд я находилась в замешательстве, но все же сподобилась на следующий вопрос. – Скажи мне, пожалуйста, что ты делаешь ночью в парке?

– Гуляю, – невозмутимо сказал он. – Я же парень, мне бояться нечего. Могу и погулять в темноте. Люблю тишину. В ней я погружаюсь в свои мысли и размышляю о жизни. – От таких слов мое сердце стало еще больше оттаивать. Все мальчишки нашего возраста зависают в ночных клубах, а он в одиночестве «размышляет о жизни». Надо же, как по-взрослому.

– И о чем же ты размышлял, интересно? – мой собеседник разжег во мне интерес.

– Взгляни на небо! Что ты видишь?

Мы оба вскинули головы вверх.

– Небо!

– Присмотрись внимательней. Оно усыпано желтыми бриллиантами. Если бы я мог, я бы сбил камнем один из этих бриллиантов и подарил его тебе.

Я задержала дыхание. Представляю, если бы Эйден или Райан изъяснялись подобным образом. Смешно. Таких слов от них никогда не услышишь.

– А еще я размышлял о том, что все мои друзья разбрелись по клубам, а я как ненормальный наслаждаюсь тишиной.

Меня передернуло.

– Ты что, умеешь читать мысли? – улыбнулась я.

– Что-то вроде этого! – он улыбнулся в ответ.

– А о чем я сейчас думаю?

– О том, чтобы быстрее от меня отвязаться, – невозмутимо ответил он.

– Хм, – мне стало неловко. У меня были такие мысли, но в начале нашей встречи, а сейчас на моей душе спокойно и мне приятна компания Винсента. – Нет, что ты, совсем нет, – я стала оправдываться, а Винсент рассмеялся.

– Я пошутил. Куда теперь?

– Налево, и сразу мой дом.

– Отлично! Жаль, что время так быстро пролетело. Алекса… – он посмотрел на меня.

Только сейчас при свете освещенных улиц я разглядела его лицо. Симпатичный, худощавый парень с бесинкой в глазах.

– Да? – Я ждала, что он скажет дальше.

– Ты обещаешь мне, что больше не будешь ходить одна ночью по парку?

– Нет. Такого я обещать не могу. – Мы оба улыбнулись.

– Ну что ж! Тогда мне придется следить, чтобы тебя никто не уволок. Буду гулять в парке каждую ночь, – он засмеялся. – Возможно, в одну из ночей нас снова сведет судьба.

Мне вдруг также стало жаль, что время пролетело быстро. Мы подошли к моему дому.

– Вот мы и пришли, – вздохнула я.

– Тогда спокойной ночи и береги себя, Алекса! – он снял с плеча сумку и передал ее мне.

– Хорошо! И тебе спокойной ночи! Много не думай о жизни. Подумай о ночном клубе, – я ему махнула рукой и побежала домой.

«Надо же, – размышляла я, поднимаясь по лестнице, – откуда он мог взяться? А вдруг это он подглядывал за мной в окно, когда я танцевала, а затем решил познакомиться? А затем он проводил меня домой, и мне не пришлось бежать сломя голову через темный парк. Кто знает, чем бы это кончилось, будь я одна? В первый раз в жизни парень разговаривал со мной с нежностью и теплом, как мужчина, а не как друг, и зацепил своей ненавязчивостью в отличие от некоторых прилипал, пытающихся воспользоваться ситуацией и взять номер телефона, чтобы потом присылать эсэмэски в три утра».

Я проскользнула в свою комнату мимо мамы. Она как раз пила чай в гостиной и смотрела новости. Подойдя к зеркалу, я стала рассматривать себя от макушки до кончиков пальцев. Интересно, чем я могла приглянуться Винсенту? Вроде бы ничего во мне не изменилось. Волосы всклокочены и собраны впопыхах в пучок, лицо слегка блестело от физических нагрузок после танцев.

Сбросив с себя рубашку и джинсы, я пошла в душ, затем в полотенце выбежала на кухню, взяла со стола кусок пиццы и вновь уединилась в своей комнате. Сегодня ужинать в компании мамы совсем не хотелось. Я распахнула занавески и придвинула стол к окну. Забравшись на него, я задрала голову вверх и стала рассматривать небо. Теперь оно мне казалось загадочным и усыпанным желтыми бриллиантами, а не банальными звездами. Я попыталась найти подходящее сравнение месяцу, но кроме круассана ничего не пришло в голову. Нет, мне с Винсентом не тягаться в поэтических приемах.

Расправившись с пиццей, я почистила зубы и переоделась в любимую котоновую пижаму.

«Не могу поверить, – думала я, забираясь под одеяло. – Жаль, что нет рядом Марины, чтобы она ущипнула меня. Вот и еще один секрет прибавился к уже существующим странностям. И что же меня ждет дальше?»

Как ни странно, я проснулась с желанием ничего у четверки не выяснять. Мне было все равно. Я себя чувствовала отдохнувшей и свободной. Меня окрыляло чувство легкости и невесомости. Я была просто счастлива.

Перед школой я привела себя в порядок более тщательно, чем раньше. Уложила волосы, нанесла легкий макияж, хотя можно было и не делать этого: я светилась изнутри.

Новички были в сборе, но меня это не трогало. С Мариной общалась так же непринужденно, как и раньше, а с одноклассниками шутила и даже не обращала внимание на колкости задир Рэчел и Бруклин. Они давали о себе знать, особенно когда их мальчишки стали вдруг оборачиваться и смотреть на меня дольше двух секунд.

– Я не перестаю удивляться переменам в твоем настроении, Алекса, – сказала Марина, косо поглядывая на меня. – Хотя сегодня ты мне нравишься как никогда! Будь всегда такой! Обещаешь?

– Обещаю! – подмигнула я ей, но при этом ничего ей не рассказала. Несмотря на свое настроение и на то, что Марина – моя лучшая подруга, я решила раньше времени не раскрывать карты.

Мы с Мариной, как всегда, усаживались вместе за одну и ту же парту возле окна посередине ряда в кабинете истории. Вдруг кто-то рядом навис надо мной большой тучей. Я оторвала глаза от учебников и посмотрела вверх. Это был Ноа. Он стоял неуверенно и переминался с ноги на ногу. Со стороны было смешно смотреть: огромная и неуверенная в себе туча. Раньше я этого в нем не замечала.

– Ты что-то хотел сказать мне, Ноа?

– Да, хм, привет, Алекса! Мы хотели бы с тобой поговорить. Ты не могла бы выйти из класса?

– Выйти? Мы?

– Да, пожалуйста, – умоляющий взгляд растопил мое сердце и недоверие. Марина все это время сидела с широко распахнутыми глазами.

– Прости, подруга, придется выйти, раз так настаивают, – я пожала плечами, а Марина встала из-за парты, чтобы пропустить меня.

В коридоре за дверью кабинета истории меня поджидали еще трое.

– Ничего себе! И чем же я обязана такому повышенному вниманию со стороны гимнастов-атлетов-спасателей? – ухмыльнулась я.

– Алекса, нам надо тебе кое-что сказать! – начала Саванна. На какое-то время я перепугалась. Но затем я взяла себя в руки.

– Неужели вы инопланетяне и хотите похитить меня, чтобы выведать информацию об учениках школы или вы пытаетесь предотвратить глобальную катастрофу, в которой я непосредственно замешана? – с наигранным испугом и иронией спросила я.

Ребята хихикнули, но потом с их лиц исчезла улыбка. Теперь говорила Шанталь.

– Точнее, мы хотели тебя спросить. Где ты была вчера вечером после уроков?

Я опешила.

– Что? Ну, вы даете! Это мое личное дело! – возмутилась я.

– Алекса, – вздохнул Ноа, – разве ты не замечаешь? Там, где ты, одни неприятности.

Как только он произнес эту фразу, мое лицо будто упало. Он ведь попал в точку. Но ведь вчера не было никаких неприятностей, и я тут же нашлась с ответом.

– Я хожу в школу танцев. Это вас устраивает? – Ребята переглянулись, а я продолжила: – И вчера ничего со мной страшного не произошло, вот! – сказала я, будто капризный ребенок пытался доказать свою правоту.

Ребята вновь переглянулись.

– Хорошо, – теперь заговорил Джордан, сдув длинную челку с глаз, – в принципе, это все, что мы хотели узнать, но будь осторожней, хорошо?

Я прищурилась и поставила кулаки в бока.

– А почему вы считаете, что там, где я, там проблемы? Это что, получается, я – человек-катастрофа?

Ребята рассмеялись.

– Похоже на то. И ты разве не замечаешь – то цирк, то метро?

– Да! Конечно! И в этом виновата я! А может быть, как раз наоборот, меня кто-то преследует и хочет расправиться со мной?

Атлеты покачали головой, и Джордан спокойно сказал:

– Все может быть, Алекса.

Пауза оказалась затяжной. За несколько секунд такую информацию мой мозг отказывался переваривать.

– Ну, ты нас поняла, да? – спросила Шанталь.

– Кстати, раз уж настал момент откровений, вы не хотите мне побольше рассказать о себе и объяснить, почему вы меня преследуете на каждом шагу? – потребовала я.

Но тут прозвенел звонок на урок, и как раз именно в этот момент мимо нас прошел учитель истории. Мои кулаки расслабились, и руки безжизненно упали. Ну вот, как всегда, на самом интересном месте. Для новеньких, видимо, звонок оказался спасением. Ребята, так и не ответив на мои вопросы, зашли в класс, а я последовала за ними, словно зомби, не отдавая отчет своим движениям. Мои ноги довели меня автоматически до парты. Марина пропустила меня и, сев на место, я окунулась в размышления, не обращая внимания на то, что рассказывал учитель. Вот теперь мне по-настоящему страшно, и утреннюю легкость и беззаботность как рукой сняло.

Возможно, мое сознание так и не захотело воспринять информацию, полученную от ребят и поэтому, вспомнив про Винсента и про то, что сегодня вторник, а завтра я его, возможно, увижу, я вновь вернулась в отличное расположение духа. «У меня ведь нет врагов, и никто мне не хочет причинить зла. Такого быть просто не может», – уверяла я себя.

Все же, перед тем как уснуть, меня одолевали разные мысли. На всякий случай я и в этот раз не стала выключать ночник. Темнота и страх перед неизвестностью пугали меня. Не один раз прокрутив в голове разговор с четверкой, я все же уснула и увидела странный сон. Винсент взял меня за руку, и мы вместе начали преодолевать препятствия, вроде тех, которые расставляют на стадионе для спринтеров. Преодолевая эти препятствия, я вдруг понимаю, что за руку меня держит вовсе не Винсент, а Роберт.

Сон оказался на вкус сладким и на ощупь приятным, как шерстка белого котенка. Но что это вдруг? При чем тут Роберт? Мне с Винсентом было хорошо, и я с облегчением вздохнула от предвкушения встречи с ним. Быстрее бы закончился день.

Марина как всегда встретила меня на стоянке школы. И мы, взявшись за руки, направились к одноклассникам.

– Ну что, ты готова к литературе? – спросила Марина, подмигивая мне.

– Что? О боже! Я и забыла совсем про нее! Подожди минутку, дай проверить! – Я сбросила ручки рюкзака с плеч и стала судорожно в нем рыться. – Ух, слава богу! Я взяла с собой книгу. Мне осталось совсем немного!

– Что ж, за десять минут ты успеешь дочитать ее до конца! – хихикнула Марина.

– Может, и успею! Прости, я побежала в класс, – сорвавшись с места, я помчалась в школу в надежде прочитать несколько страниц книги.

Класс оказался пустым. Я села за парту, открыла книгу, нашла нужную страницу и погрузилась в начало прошлого века. Прочитав две страницы, я поняла, что меня отвлекает какой-то звук и не дает мне сосредоточиться на книге. Я обернулась. На задней парте возле стены сидел Роберт. Как я могла его не заметить? Не под партой же он прятался?

– Привет, – сказал он мило и едва улыбнулся.

Я замешкалась и через какое-то время поняла, что смотрю на его чувственные губы.

– Привет. Прости, я не заметила, как ты оказался здесь.

– Наверное, ты зашла, когда я искал свою ручку под партой, – сказал он умиротворяющим тоном. Тембр его голоса приятно ласкал слух. Сегодня его волосы были уложены как-то по-особенному, широкими волнами на бок. Зеленые глаза блестели свежей зеленью на фоне небесно-голубой рубашки. Я одернула себя. Странно, что я все это замечаю.

Парень встал со своего места и направился ко мне, а мое сердце вдруг, неожиданно для меня, заколотилось.

– Меня зовут Роберт, – улыбнулся он.

– А… Алекса, – запнулась я. – Очень приятно. – Я медленно растворялась. Хорошо, что я сидела: падать ниже кресла было некуда.

– Можно присесть?

– Да, конечно!

Роберт сел рядом со мной и мне показалось, что я нахожусь на дне океана с кислородным баллоном, который вот-вот закончится.

– Что читаешь? – поинтересовался он.

Я машинально захлопнула книгу.

– Да так. Взяла одну книгу в библиотеке. Совсем забыла, что сегодня урок литературы посвящается фантастике.

– Честно говоря, я тоже не совсем готов, – усмехнулся он.

– Да ну! Не может быть! – наигранно сказала я. – Все знают, что наши новички – вундеркинды и они не могут забывать или не знать ответов на вопросы.

Мы рассмеялись, и вдруг двери открылись, и класс стал наполняться учениками, каждый их которых широко открывал рот при виде нашей необычной пары. Только бы нас не увидели самые ярые сплетницы, – подумала я, но оказалось поздно. Они вошли в класс, и в их глазах, ставших похожими на узкие щелочки, я увидела не удивление, а презрение. Ну что ж, придется с этим как-то мириться. Тут вошла Марина и так же, как все, открыла рот, а затем медленно подошла к нашей парте.

– Хм, можно мне? – она указала глазами на свое место.

– Прошу прощения. – Затем он повернулся ко мне: – Приятно было поболтать, Алекса!

– Взаимно, Роберт! – улыбнулась я ему.

Марина плюхнулась за парту, с треском кинув учебники, которые тут же разлетелись.

– Вот как ты готовишься к уроку, значит? А от меня скрываешь! То-то я смотрю, ты ходишь и светишься! – с упреком сказала она. – Ты мне ничего объяснить не хочешь?

– Да нет же, Марина, не поэтому! Я тебе пока ничего не могу сказать, но обязательно расскажу! Обещаю! Не сердись на меня, хорошо? – я умоляюще на нее посмотрела.

– Ну ладно, не забудь только! – она улыбнулась мне широко и шлепнула меня по плечу.

– Сегодня я иду на танцы, а завтра приходи ко мне в гости, договорились?

– Договорились! И готовься! Я все из тебя вытяну! – подмигнула мне подруга.

Прямо перед нами сели Бруклин с Рэчел и повернулись к нашей парте, посмотрев на меня так, как кобры смотрят на свою добычу перед прыжком.

– И о чем же это вы ворковали с новеньким? – ехидно спросила Рэчел.

Я вспыхнула, но у меня будто язык отнялся: я не смогла подобрать и слова.

– А не твоего ума дело! – заступилась за меня Марина.

Тут встряла Бруклин.

– Наверное, просил списать у нее домашнее задание по алгебре.

Две язвы рассмеялись, как гиены, и отвернулись.

– Мымры, – зло шепнула Марина. Класс гудел и нашего шептания девчата бы не расслышали. – Завидуют, поэтому бесятся!

Я не обращала внимания на девчат, потому что, мягко выражаясь, меня лихорадило. Роберт сидел за последней партой в третьем ряду у стены. И я всем телом ощущала его присутствие и взгляд, который буравил мою спину. Лишь бы меня сегодня не вызвали отвечать. Как только я об этом подумала, зашел преподаватель литературы мистер Салливан.

Урок шел уже несколько минут, а я сидела в напряжении, не в состоянии слушать преподавателя. Вдруг раздался голос мистера Салливана.

– Мисс Стюарт!

Я вздрогнула. Как назло, он обратился ко мне.

– Да, мистер Салливан!

– У нас интересная дискуссия. А вы почему не принимаете в ней участие?

Я захлопала ресницами и от стыда раскраснелась. Я действительно не заметила бурных обсуждений.

– Скажите, мисс Стюарт, что вы предпочли прочесть летом? Я прекрасно понимаю, что невозможно прочитать все книги нашей программы, но все же, на что пал ваш выбор?

Красноречием я не обладала, а тут еще присутствие Роберта меня совсем выбило из колеи, и я сумбурно стала вспоминать книги, прочтенные летом.

– Я… я… выбрала жанр фантастики, – запиналась я. Из-за странностей, которые происходили со мной, я в основном читала именно этот жанр, в поисках ответа.

– И что же именно? – спросил учитель.

Страшно отвечать. Наверняка меня поднимут на смех. Я вздохнула.

– Голова профессора Доуэля, – почти прошептала я.

Класс взорвался со смеху. Я так и знала.

– Интересно, интересно… – мистер Салливан прохаживался по классу. – Вроде бы этого произведения нет в программе, – задумался он. – Ну и что же с ней? – спросил учитель.

– С кем? – Я окончательно пришла в ступор от хихикающих ребят и перестала соображать совсем. Больше всех веселились Рэчел и Бруклин. По-моему, они переигрывали, показывая, как из их глаз брызжут слезы.

– С головой, – уточнил мистер Салливан.

– С чьей?

Класс попадал на парты. Я краем глаза посмотрела на Роберта, а он спрятал лицо в руки, но содроганий его тела от хохота я не видела. Возможно, он просто прятал улыбку.

– Ну не с вашей же, мисс Стюарт!

Класс не унимался.

– Садитесь. Похоже, вы не успели отойти от летних каникул, а пора бы уже. Все-таки пошла вторая неделя учебы.

Я села на стул и вжала голову в плечи, пытаясь спрятаться от всех, хотя знала, что это невозможно. Все остальное время вплоть до обеда я думала о том, что со мной происходит и почему меня кидает в дрожь перед Робертом, хотя буквально вчера я летала от счастья знакомства с Винсентом.

Танцы помогли мне забыть разговор с четверкой, но теперь в моей голове творилась неразбериха. С одной стороны – Винсент, который зацепил меня своей загадочностью, поэтичностью, легкостью, а с другой – Роберт, который вызвал шквал эмоций, перебои с сердечным ритмом и опустошил легкие. Нет, нужно срочно в себе разобраться и четко понять, чего я хочу. Иначе я сойду с ума от неопределенности.

Наконец уроки окончены. Распрощавшись с подружками, я вышла из школы и снова направилась домой через темный парк, который луна была бессильна озарить из-за докучающих ей туч.

Вскинув голову вверх, я стала изучать небо, усыпанное толчеными жемчугами. Журавли высоко летели разорванной тучей и перекрикивали осенний шепот кленов. Сухие листья кружили под нежащим ветром и, падая на асфальт, заканчивали свой танец поземкой.

Я надеялась сразу увидеть Винсента, но меня вновь стал кто-то преследовать. Легкий ветерок лениво взвил пряди моих волос и уронил мне на глаза, помешав четкому обзору. Я остановилась и, убрав прядь с лица, обернулась, выжидая приближающуюся фигуру. Но она скрылась в кустах. Мое сердце замерло, а ладони вспотели. А вдруг сегодня Винсент не появится и мне придется убегать от преследователя? Вдруг ребята вовсе не шутили со мной? Я повернулась, чтобы продолжить свой путь, как вдруг, откуда ни возьмись, передо мной вырос Винсент, напугав меня внезапным появлением.

– Привет, Алекса! Не ожидала?

Я от растерянности вошла в ступор и не могла произнести ни слова. На лице Винсента играла насмешливая улыбка. Взъерошенные ветром волосы, уложенные гелем, придавали ему задорный вид.

– Это же я, Винсент!

Я перевела дух.

– Ух, слушай, привет! Ты меня напугал! Не делай больше так, пожалуйста! – взмолилась я. – У меня сердце из груди чуть не выпрыгнуло.

– Прости, Алекса! Я предполагал, что ты снова пойдешь через этот парк. Неужели ты не думала, что мы снова встретимся?

– Нет, не думала, – соврала я.

Честно говоря, я думала, но не таким же образом. Вместо того, чтобы нормально подойти ко мне, Винсент предпочел устроить мне сюрприз. Подобное приветствие мне не по душе. Внутри я вскипела.

– Винсент, давай договоримся с тобой. Если ты хочешь провожать меня домой, пожалуйста, не пугай меня из-за угла, а просто выйди ко мне навстречу, как это делают все нормальные люди, – выпалила я, пересилив частое дыхание.

– Хорошо! Договорились! – Винсент пожал плечами и как ни в чем не бывало закинул мою спортивную сумку на плечо, взял меня за руку и мы направились по тому же маршруту.

Как ни странно, через несколько минут сомнений как не бывало. Непринужденная атмосфера в кампании Винсента меня расслабила. Мне стало легко и спокойно. А когда я заглядывала в глаза своему голубоглазому обожателю, мне хотелось искупаться в их бездонном океане.

Ночью приятные воспоминания окутали меня нежным облаком, погрузившим в приятный сон. Я еду с Винсентом в электричке, мило с ним беседую и вот нам пора выходить. Он пропускает меня вперед, а сам следует за мной. Я держусь за поручень и чувствую, как он нащупывает мои пальцы, а затем я оборачиваюсь и вижу, что это Роберт, но это меня вовсе не испугало, а наоборот, мне стало еще теплее, и я склонила голову на его грудь, совсем позабыв про Винсента.

«Ну что за извращение? – подумала я, как только проснулась. – Не бывает же так в жизни, чтобы было сразу двое мужчин рядом и было с ними одинаково хорошо. Ах, это же всего лишь сон».

Я отогнала противоречивые мысли прочь и с легкостью спрыгнула с кровати.

Так же, как и во вторник, я светилась счастьем. Мне казалось, что от меня исходят лучи света, которые согревают окружающих.

Новеньких сегодня я не видела, но это и к лучшему. А то кто их знает, вдруг они еще с каким-нибудь странным вопросом подойдут и беспардонно влезут в мою личную жизнь.

– Нет, ну надо же! – сказала Марина вместо обычного «Привет, Алекса!», с негодованием разведя руками. – Надеюсь, ты не забыла про свое обещание?

– Привет, привет, подруга! – улыбнулась я во весь рот. – Я не забыла. Сообщу тебе, когда буду дома, и прибегай!

– Нет! Так дело не пойдет! – она помахала указательным пальцем перед моим носом.

– Почему?

– Я не выдержу! – воскликнула она. – Может, на обеде?

– Ну, хорошо, – растерялась я. – Но боюсь, что нам может не хватить времени, – поддразнила я свою подругу в надежде, что она все же потерпит до конца уроков.

– Давай начнем на обеде! – Марина решительно настаивала. Ну что за нетерпеж?

– Ладно, – сдалась я. – Но при условии, что перебивать не будешь.

– Да! – веснушки на лице Марины заплясали от радости.

Мне действительно нужно было поделиться с подругой и рассказать о Винсенте. Столько счастья для одного человека слишком много, и мой мозг не вынесет нагрузки и взорвется.

Рэчел и Бруклин, казалось, следили за мной вплоть до обеда. Мы с Мариной договорились прийти на наше уединенное местечко на заднем дворе школы поодиночке.

Я купила сэндвич с курицей и помидорами, колу и отправилась за школу. Если стать спиной к школе и не замечать высокого ограждения, то возникает ощущение, что ты в лесу у подножия горы, покрытой непроходимым лесом. Я частенько смотрела вдаль, пытаясь разглядеть кого-нибудь или что-нибудь в частых зарослях, но они стояли сплошной стеной, и если живность там обитала, то нога человека точно туда не ступала, а точнее, не добралась.

Вот и сейчас, оставив свой ланч на столе, я откинулась на спинку деревянной скамейки и любовалась лесом, представляя, как гуляю в чаще среди папоротников и мшистых деревьев.

Марины все еще не было. Я настолько расслабилась, что мои веки начали слипаться, и я вдруг увидела перед собой ледяной тоннель. И если дотронуться до стенок, то на них останутся разводы от тепла рук. Тоннель вел далеко в лес. «Надо же было так утомиться, – подумала я, – не заметила, как уснула. Ну что ж, воспользуюсь случаем и пройдусь по тоннелю». Я медленно встала и пошла, пытаясь потрогать стенки. Но я ничего не ощутила.

Ко мне навстречу приближалась какая-то точка, которая очень быстро разрасталась, и вот я вижу очертания фигуры человека. Интересно, кто бы это мог быть? Кого на этот раз принесло в мой сон? Немного погодя я узнала его. Роберт шел медленно, будто пытался спугнуть меня. Он протянул мне руку.

– Здравствуй, Алекса! Прости меня, что оторвал тебя от ланча, – сексуальным голосом сказал он. Точнее, его голос был всегда таким.

– Здравствуй, Роберт! Ничего страшного, это ведь всего лишь сон.

– Сон? – удивился Роберт. – Хорошо, пусть будет сон. Я хочу спросить тебя кое о чем, ты не против?

– Нет, конечно, спрашивай, – насторожилась я.

– Где ты была вчера вечером?

– Что? – я почувствовала, как гнев охватывает все мое тело. И он туда же. А я-то возомнила себе, что понравилась ему. – Роберт, это мое личное дело, – настойчиво ответила я.

– Алекса, выслушай меня, тебе грозит опасность. Скажи мне, что ты делала вчера вечером?

Я не успела и рта раскрыть, как тут же зазвонил телефон.

– Прошу тебя, – продолжил Роберт, – не бери трубку, только скажи, кто тебе звонит?

Я достала телефон из кармана пиджака и посмотрела на имя.

– Кто это? – Роберт протянул руку.

– Винс…, – не успела договорить я, как меня будто ударило током и отшвырнуло на скамейку.

Роберта рядом не было. Я глубоко вздохнула. В руке я держала разрывающийся телефон. Звонил Винсент.

– Алло, – улыбнулась я в трубку.

– Привет, Алекса! – поздоровался со мной ласковый голос.

– Винсент, рада тебя слышать. Что-нибудь случилось?

– Я забеспокоился.

– Почему? – удивилась я. – Разве есть причина беспокоиться?

– Уже нет, – также нежно сказал он. – Ты здесь, и это главное.

В его голосе звучали нотки большего чувства, чем дружба, и они согревали меня, а самое главное, привели сердцебиение и дыхание в норму после того, как я очнулась ото сна.

– Я хотел сказать тебе, что сегодня уезжаю встречать друзей, прилетающих из далекой страны. А так хотел вновь встретиться с тобой, Алекса.

– Ничего страшного, встретимся завтра.

– Хорошо. Будь умницей. До встречи.

– Пока.

Ох, надеюсь, разговор с Винсентом был не сном.

– А вот и я, – Марина неуклюже плюхнулась напротив меня, а я подпрыгнула от неожиданности.

– Испугала?

– Ты где так долго была?

– Я? Да я за тобой следом шла и кричала тебе, но ты не слышала. Я увидела, что ты оставила свой ланч, а потом ты куда-то исчезла. Я положила свой ланч на стол и отправилась тебя искать вокруг школы.

– Ты ничего не перепутала? – я ужаснулась. – Разве я не спала?

– Ты? Нет, конечно! Ты исчезла! Испарилась! Практически на моих глазах! – восклицала и возбужденно размахивала руками, словно мельница, моя подруга.

– А потом?

– А потом я обошла школу и нашла тебя здесь… будто ты никуда и не уходила. – Постой, что происходит? – Похоже, она поняла, что здесь что-то не так. Если бы все было как положено, то я бы не задавала ей вопросов и не удивлялась бы. Нужно срочно перевести тему.

– Ну, ладно, проехали. Так ты знаешь, о чем я тебе хотела рассказать?

– Нет! Но очень хочу!

Марина сразу же изменилась в лице и мгновенно забыла о предстоящем разговоре. Мне это только на руку. Я поделюсь с ней рассказом о знакомстве и дружбе с Винсентом, а после подумаю, что делать дальше. И, скорее всего, мне придется разыскать Роберта, чтобы, наконец, выяснить, почему я в опасности и почему, вместо того, чтобы просто подойти и сказать об этом, нужно обязательно погружать в сон или выдергивать в другое измерение. Хм, а ведь ощущение было именно таким, будто я действительно попала в это другое измерение. «Ну вот, Винсента рядом нет и меня снова посещают глюки», – невесело подумала я.

Марина подозрительно смотрела на меня и нетерпеливо постукивала пальцами по столу.

– Наверное, ты в восторге от новичка? Тогда ты меня не удивила! – с наигранной разочарованностью сказала она.

– Да нет же! – вздохнула я.

Марина теребила рыжий локон волос.

– Ну, выкладывай же, Алекса! Не томи меня! – она сделала бровки домиком и умоляюще на меня посмотрела.

– Хорошо! Знаешь, что со мной приключилось? – я потрясла в воздухе напряженными ладонями. Марина замерла. – Я познакомилась с интересным парнем и уже несколько дней с ним встречаюсь.

– Ха! Я примерно догадывалась, о чем ты мне хотела рассказать! Не удивительно, почему у тебя до сих пор не нашлось времени для своей подруги! – засмеялась она. – Ну и как же его зовут?

– Винсент! – я с гордостью произнесла его имя.

– Ха! Прикольно!

– Что значит прикольно?

– Ну, прикольное имя!

Мы рассмеялись.

– Да ну тебя! Он очень милый молодой человек. Учится в колледже на первом курсе, неподалеку отсюда.

– Да он еще и старше тебя! Ну и ну! И как же вы познакомились? Это было романтично? Расскажи! – Марина всплеснула руками, с нетерпением ожидая моего рассказа.

– Ну, тогда слушай.

Я рассказала Марине, как произошло наше знакомство. Не притронувшись к ланчу, она внимала каждому слову, кивая, приподнимая брови и постукивая ступнями по деревянной рейке стола, будто нервничая.

– Ничего себе! Какая романтика! – она завизжала от восторга и откинула морковный хвост с плеча, тряхнув головой. – Познакомишь? – Марина подмигнула мне.

– А что, хорошая идея! У него есть друзья, и, возможно, для тебя найдется парень. Я была бы рада, если бы мы вчетвером дружили.

– А у вас уже это было?

– Что «это»?

– Ну, ты сама понимаешь!

– А-а-а, это! – Я закатила глаза. – Ну и пошлые же у тебя мысли! Нет, что ты! Мы встречаемся всего ничего. Я считаю, что еще рано переходить к близким отношениям. Хочу насладиться конфетно-букетным периодом.

– И что, даже не разрешила поцеловать себя ни разу? – подруга прищурила глаза.

– Ну, почему, в щечку меня целует при встрече и расставании.

– Ничего себе! И это все?! Терпения ему не занимать с такой-то старомодной девицей! Я не могу поверить, что в наше время встречаются такие парни! – Марина практически возмущалась.

– Вот именно этим он мне и понравился! Как бы тебе объяснить? Он не злоупотребляет ситуацией и терпелив со мной.

– Ах, как романтично! – Марина снова рассмеялась. – Он терпелив и сравнивает звезды с желтыми бриллиантами! Я бы не устояла!

Конечно же, у меня проскакивали мысли о том, что я достаточно взрослая и приходит время для близости, но я хочу, чтобы первый раз был незабываемым.

– А мама знает о ваших встречах?

Этот вопрос был щекотливым для меня.

– Нет, не знает. Ты что, я боюсь ей говорить.

– Ладно, давай перекусим, а то скоро звонок прозвенит, – Марина потерла руки.

Мы принялись за свой ланч. Я чувствовала удовлетворение от того, что, наконец, поделилась с подругой своим главным секретом, а у подруги блестели глаза от того, что она секрет узнала.

– Марина, а как тебе Роберт? – спросила я, отчего ее ресницы чуть было не достали затылок. С одной стороны, вопрос одиночества моей подруги меня волновал, а с другой – если я познакомлю ее с Робертом и они начнут встречаться, может быть, тогда прекратится неразбериха в моей голове и сны с галлюцинациями, связанные с ним. Все же я встречаюсь с Винсентом и мне нужна определенность. – Вдруг не удастся познакомиться с кем-нибудь из друзей Винсента?

– О! Ну ты скажешь, да этот красавчик вне зоны доступа. К нему невозможно подобраться! Он явно не для меня. Я даже не представляю, какая девушка ему может быть парой. Он такой, другой. Даже не знаю, как это выразить словами, – Марина в задумчивости посмотрела в небо.

– Ну надо же тебя к кому-нибудь пристроить! Я так хочу, чтобы ты была счастлива!

– Да! Повешу табличку себе на шею с надписью «Отдамся в хорошие руки!»

Мы снова прыснули от смеха, и облако облегчения окутало меня.

– Как с тобой хорошо, дорогая! Что бы я без тебя делала? Я тебя так люблю! – я обняла Марину, и у меня выступили слезы. Я всхлипнула.

– Алекса, ты что? Не будь такой сентиментальной! Развела тут всемирный потоп! – она посмотрела на меня и смахнула катившиеся по моей щеке слезы.

– Ты все-таки присмотрись к Роберту, раз уж больше тебе никто из класса не нравится.

– Хорошо, хорошо, как скажешь, мамочка! – Марина всегда была веселой, и ее в слезах я никогда не видела. Мне бы такое настроение!

Я долго думала о том, как найти Роберта вне школы. Если он появился в моей галлюцинации, значит, только он мог объяснить, что со мной происходит. И думаю, что, в отличие от четверки, он помог бы мне в себе разобраться.

В пятницу, как назло, в школе я его не увидела, да и четверку тоже. А больше всего меня удивило, что новичков не оказалось на уроках и всю следующую неделю. И вообще, я заметила, что они появлялись, когда хотели. Ах, да, я же забыла, они вундеркинды и им все дозволено. Зачем приходить на уроки, если и так все знаешь? Тогда зачем они вообще ходят в школу? Ради корочки, чтобы поступить в университет? Я усмехнулась. Скорее всего, в университет они тоже будут ходить через день, а то и через неделю, а диплом получать только для того, чтобы устроиться на работу. Ну да ладно. В конце концов, это их дело. А у меня все и так хорошо. С Винсентом мы встречались теперь каждый день втайне от Эмили.

Прогуливаясь по парку, держась за руки, мы болтали о самых разных вещах: обсуждали фильмы, книги, новости. Винсент увлекался поэзией и засыпал меня стихами. Немного старомодно. Зато благодаря поэзии я на несколько минут рядом с ним переносилась во времена Шекспира или Байрона. Винсент на прощание меня целовал в щеку, и я всегда краснела, когда он прикасался к ней губами. Во всем этом был один большой минус: наши встречи были недолгими, – уж слишком короток был путь к моему дому.

Однажды, провожая меня, как обычно, после танцев домой, Винсент пригласил меня на субботу в кафе. Моему счастью не было предела. Я была готова затанцевать прямо на улице, перед домом, но пришлось сдержаться. Как приятно, когда за тобой ухаживает галантный молодой человек и отношения развиваются, а страсти накаляются.

Все было бы ничего, но погода как-то странно изменилась. В субботу утром шел моросящий дождь, но, к счастью, солнце победило ненастье и подсушило лужи. Обычно такая погода не характерна для Шарлотт. Здесь тепло держится до самого ноября, а сейчас только третья декада сентября.

Собираясь на свидание, я подумала о том, что увлечение Винсентом отодвинуло вопрос об отце на второй план. Сейчас меня интересовала настоящая жизнь, тем более, все складывалось лучшим образом. Осталось расспросить Винсента насчет друга для Марины.

Зная мою любовь к сладостям, которые для танцовщиц являлись непременным табу, он пригласил меня во французское кафе. Я волновалась и в смятении рылась в своем гардеробе, искала, что надеть на встречу. Мне очень хотелось произвести впечатление на Винсента. Нужно было ему соответствовать.

Ну вот, нашла! Остановилась на черном топе с черной юбкой. В целом смотрелось просто и элегантно. Расчесывая свои темно-русые волосы, я рассматривала себя в зеркало. Наконец я увидела результат, который, благодаря урокам танцев, внес лепту в мою фигуру: осанка стала ровной, живот подтянут, а плечи расправлены. Изгибы фигуры достались мне от мамы, талия на фоне бедер смотрелась чересчур тонкой. Формы мамы были пышнее, и она, в отличие от меня, была коренастой. Наверное, высокий рост и тонкую кость я унаследовала от отца, – размышляла я. А лицом непонятно на кого была похожа. Вроде бы на маму, а что взяла от папы – не знаю. Русые, тяжелые и слегка вьющиеся волосы явно не мамины, у нее они каштановые. Цвет моих глаз – оливковый, а по краям зрачков присутствовал светло-коричневый цвет. Лицо худое, вычерченные скулы, губы бантиком, не сказать, чтобы пухлые.

Закончив прихорашиваться, я нырнула в свой наряд, и, накинув плащ, взяла бархатную черную сумочку, и спустилась вниз, где меня ждал Винсент в строгом костюме и черном плаще. Не хватало шляпы для загадочности. В голове всплыл образ парня, которого я видела в электричке в тот день, когда произошла авария. Именно та шляпа, которая была на нем, идеально подошла бы к образу Винсента.

Из-за его спины выглядывали прекрасные бордовые розы. Я заострила на них взгляд, а Винсент тут же достал букет.

– Привет! – я смущенно улыбнулась.

– Привет! Чудесно выглядишь, Алекса! – он обвел меня взглядом с ног до головы, слегка покраснев. – Это тебе! – Винсент протянул розы.

– Спасибо! – Я зарделась. – По какому случаю?

– Просто так. Хотел сделать тебе приятное.

– Мне очень приятно! – я понюхала цветы, и мне показалось, что никакого запаха я не почувствовала.

– Голландские розы.

– А, понятно, – я замешкалась.

Винсент не растерялся, обнял меня за талию.

Я оглянулась. Нигде машины не было. Мой друг понял, что меня смутило.

– Мы сейчас пройдем через парк. Там нас ждет такси, – пояснил он, – оно отвезет нас во французское кафе, как я и обещал.

– Хорошо, – улыбнулась я и облегченно вздохнула. Меня действительно смутило то, что он не приехал за мной на машине. Хотя мало ли какие бывают причины.

Выдержав паузу, Винсент продолжил.

– Ты знаешь, я не зря подарил тебе эти цветы. Вы похожи.

– То есть? – Я посмотрела на цветы и пыталась понять, в чем наше сходство.

– Эти цветы благородны, и в тоже время их цвет означает страсть, присущую твоей натуре.

– Хм, не знаю насчет страсти. – Я задумалась. С чего он взял?

Как только мы свернули с людной улицы на переулок, который вел прямо к парку, Винсент резко остановился и привлек меня к себе за талию, а затем впился в мои губы. От неожиданности я замерла и на его горячий поцелуй не ответила взаимностью. Резко выставив между нами руку, остановила его.

– Прости, я что-то сделал не так?

– Я… не знаю, – я действительно не знала ни как себя вести, ни как реагировать на его поцелуй.

– Наверное, я поторопился, – он ослабил руки и отпустил меня.

– Нет, все хорошо! Просто я не ожидала.

Похоже, меня выбило из колеи сравнение с цветом страсти, которое означало намек на более близкие отношения, к которым я не была готова.

– Ничего, – он натянуто улыбнулся и взял меня за руку.

Похоже, у нас обоих слегка подпортилось настроение. Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я решила найти занятную тему, и как можно быстрее.

– Винсент, можно тебя спросить?

– Да, слушаю!

Я продолжила после небольшой заминки.

– Мы уже две недели встречаемся, а ты ни слова не сказал о себе.

– А что именно тебя интересует? – его взгляд устремился вдаль.

– Каким ты был в детстве? Что тебя интересовало? В какие кружки ходил?

Винсент ответил не сразу и дал себе время подумать.

– Я был хорошеньким!

Мы оба хохотнули.

– А еще каким?

– Смелым, сильным, амбициозным! – горделиво сказал он, вскинув голову вверх.

– В детстве амбициозным?

– Да, – Винсент разжег мое любопытство в очередной раз.

– Хорошо, и кем же ты хотел стать в детстве?

– Богом, – невозмутимо ответил Винсент.

– Что? Зачем? – Я часто заморгала глазами.

– Разве плохо, когда тебе все поклоняются? – пожал он плечами.

– Что ж, всего-то Богом. Похвально! Ты, наверное, был незаурядным ребенком, раз тебе не захотелось стать хотя бы космонавтом, – я рассмеялась.

– Когда мне было восемь лет, меня разлучили с родителями против нашей воли, – сказал он с горечью в голосе, а мое веселое настроение сразу пропало. – Затем я снова обрел их. Никому не дано понять, что мне пришлось пережить во время разлуки с ними.

Мне стало жаль своего друга. Казалось, пережитая боль разлуки с родителями прошла и сквозь мою душу. Я попыталась представить, что было бы со мной, если бы меня разлучили с Эмили, но не смогла сделать этого.

– Почему это произошло?

– Я тебе позже как-нибудь расскажу, – сказал он, всматриваясь вдаль.

– А родители – что с ними сейчас?

– Они в порядке, – вздохнул Винсент. Его взгляд блуждал где-то далеко, и он машинально отвечал на мои вопросы. – Я не ходил в кружки, – продолжил он. – Не успел, скажем так. Мама научила меня искусному исполнению вальса, а папа – обходительности с дамами. Они для меня являются примером высоких отношений.

– Здорово! Ты счастливый человек. Тебе повезло с родителями. Ты меня с ними познакомишь?

– Познакомлю. Обязательно. Тебе этого не избежать, – он, наконец, улыбнулся. Но его улыбка показалась мне искусственной, а последняя фраза прозвучала словно угроза.

Винсент зачастую говорил витиеватыми предложениями, и не в его правилах было говорить что-либо напрямую. Мне приходилось гадать, что он имел в виду или расшифровывать очередную замысловатую фразу. Меня это немного расстраивало, и его скрытность я оправдывала тем, что людей без недостатков не бывает. Придет время, рано или поздно мы притремся друг к другу, и я привыкну к его манере общения.

За парком нас действительно ждало желтое такси. Винсент помог мне сесть на заднее сиденье, а сам сел рядом с водителем. Я смотрела в окно, и чем дальше мы ехали, тем больше мое настроение портилось. Мы ехали примерно полчаса, без пробок почти до самого выезда из города. Расплатившись с таксистом, мы подошли к уютному кафе с фасадом полностью из стекла. Как только Винсент открыл дверь, в нос ударил приятный запах свежемолотого кофе и шоколадных пирожных. А как только мы зашли внутрь кафе, голова закружилась от запаха ванили, сливок, патоки и корицы. Слева располагались круглые столики. Справа витрина с разноцветными пирожными на любой вкус. Изучив витрину внимательно, я мысленно сделала свой выбор. Винсент подтолкнул меня к столику, стоящему в темном углу, что мне показалось слишком для светлого времени суток.

– Мы так далеко заехали, – с грустью в голосе сказала я.

– Тебе не нравится?

– Нет, почему же? Мне нравится, – я решила не спорить. Не люблю конфликтовать ни с кем. Но мне показался странным и выбор отдаленного кафе и места за столиком, как будто мы прятались от кого-то. Стараясь отмахнуться от мысли, что, возможно, Винсент прятался от посторонних глаз из-за того, что стеснялся меня, я посмотрела на сидящую у окна пожилую пару, тихо воркующую, чтобы никому не докучать, хотя за столиками, кроме нас и двух мужчин, весело обсуждающих футбол, больше никого не было. Не похоже, что кто-то из этих милых людей мог нам чем-либо угрожать. Подошла официантка с двумя бокалами воды, и мы заказали кофе и корзиночки с клубникой и сливками. После того, как заказ был принят, официантка мило улыбнулась и ушла. В кафе было довольно прохладно от работающего кондиционера и, разогнав мурашки на руках, я слегка поежилась.

– Замерзла?

– Слегка, – улыбнулась я. – Сейчас согреюсь кофе с пирожными.

– Пирожные… – задумчиво произнес Винсент. – Не боишься растолстеть? – ухмыльнулся он.

Бестактные вопросы меня всегда ставили в тупик, а от Винсента я такого не ожидала. Куда делось чувство такта? Неужели это его реакция на отвергнутый поцелуй? Или, возможно, на воспоминания о разлуке с родителями?

– Мм… нет, не боюсь. А ты боишься, что я растолстею, превращусь в необъятный шар? – Я наигранно поморщилась, представив себя толстой.

– Ничуть! – Винсент будто понял, что сказал нелепость и пытался реабилитироваться. – Тебе это не грозит! – он сделал глоток воды.

– Спасибо!

– Ты знаешь, никогда не видел, как ты танцуешь, а хотел бы посмотреть, – Винсент задержал взгляд на моих руках, а затем взял мою ладонь. – Такая нежная, длинные пальцы, – он крутил ее и, поглаживая, рассматривал.

Слова Винсента насторожили меня.

– Странно, разве не ты подглядывал за мной в день нашего знакомства?

– Я? – удивился он. – Нет, – прищурился он.

Я неестественно засмеялась.

– Значит это был кто-то из мальчишек, которые атаковали наш класс в прошлом году, – сказала я и тут же решила быстро переключиться на другую тему.

– Кстати, как твои друзья поживают?

– Хорошо, – Винсент отвел глаза.

– Ты ничего не рассказываешь о себе. Тебе есть что скрывать от меня?

– Нет. Спрашивай, – он настороженно посмотрел на меня.

Напряжение с моего лица спало, и я улыбнулась.

– Я с тобой как раз хотела поговорить на тему друзей, а точнее, друга.

Винсент подался вперед.

– Помнишь, я рассказывала о своей подруге Марине?

– Да, а что с ней случилось?

– Ничего страшного, – смутилась я. – Раз у тебя есть друзья, может быть, познакомим ее с кем-нибудь из них? Будем проводить время вместе, ездить на пикники, ходить в кино, театр… – Я мечтательно начала разрисовывать картину, беспокоясь о своей одинокой подруге.

Нам принесли наш заказ, и как только мы остались одни, Винсент продолжил.

– Разве тебе недостаточно наших встреч? Тебе скучно?

Меня вдруг накрыла дикая головная боль, и застучало в висках.

– Нет, вовсе нет, – я оторопела. – Наверное, я что-то не то сказала, прости! – Я обняла голову руками и наклонилась над столом.

– Ну что ты, милая, просто мне с тобой настолько хорошо, что других я и видеть не хочу.

Он отставил свою тарелку и взял меня за руку.

– Что случилось, дорогая? Голова болит?

– Да, что-то вдруг внезапно накатило, – сквозь боль ответила я.

– Ничего, пройдет. Это от геомагнитной бури, которую обещали на сегодня. Видимо, ты очень чувствительна к таким природным явлениям. – Он провел рукой по моей голове, а затем аккуратно, словно мягкой поступью кота, продолжил: – Алекса, скажи мне, пожалуйста…

В голосе Винсента прозвучала тревога, и я насторожилась.

– Да, слушаю.

– Раз уж сегодня день откровений… – Винсенту еще потребовалось время, чтобы собраться. – Я тебя раньше никогда не спрашивал о твоем отце. Что с ним случилось? Где он?

Его вопрос застал меня врасплох. Я покачала головой в растерянности.

– Мама сказала, что он умер, – я пожала плечами. – Никогда его не видела. А почему ты спрашиваешь?

– Представляешь! Сегодня утром во сне я увидел твоего отца. И знаешь, что он мне сказал? – у Винсента проскочил нервный смешок.

– Что?

– Что убьет меня, если я тебя обижу! – он еще раз хохотнул. – Бред какой-то!

Я промолчала. Действительно, ему приснился бред. Хотя, может быть, этот сон что-то означает? Мне же приснился сон о встрече с отцом!

– Поехали, я отвезу тебя домой, – предложил Винсент.

Он поспешно расплатился, и мы покинули кафе, оставив так и не съеденные пирожные.

По дороге домой я пыталась разобраться в своих мыслях. Почему я оттолкнула Винсента, когда он меня поцеловал? Неужели мне наскучили отношения, которые так и не развились в полноценные, и встречи с Винсентом стали казаться рутиной? Хотя рано еще для ощущения рутины. Почему он настойчиво не хочет никого больше впускать в наши отношения? Может быть, он больше в меня влюблен, чем я в него, и ему на самом деле достаточно меня? А что тогда со мной? К близости я еще не была готова. Может быть, пора пересмотреть к ней свое отношение? Винсент настолько терпелив и ласков со мной… Хотя и у него проскальзывают колкости. У кого не бывает? И этот сон про отца. Да мало ли что снится! Сны вообще до конца учеными не изучены, и никто не знает, что они означают. А мне пора менять свои старомодные взгляды на жизнь.

Жаль только, что с другом для Марины ничего не получилось. Значит, остается Роберт. А почему бы и нет? Среди ребят упорно ходили слухи о том, что он не меньший гений, чем загадочная четверка. К сожалению, еще ни на одном уроке мне не довелось в этом убедиться. Я не слышала, чтобы его вызывали и чтобы он отвечал. Думаю, он был бы неплохой партией для Марины. Хотя я и встречаюсь с Винсентом уже две недели, я себя считала принадлежащей ему и никому больше. И если у Марины завяжутся отношения с Робертом, мне станет легче, и я перестану думать о его кудряшках, поглощающих зеленых глазах и искушающих губах.

Частенько, перед тем, как заснуть, я мысленно представляла картину, как я подхожу к Роберту, мы заводим разговор и я знакомлю его со своей лучшей подругой. И почему она о нем как-то странно отозвалась, будто он не от мира сего? Он необыкновенный, – это понятно. Но общаться с ним – милое дело.

Вернувшись домой, я проскочила на кухню и поставила разогреваться кусок вчерашней курицы. Боковым зрением я увидела, как мама внимательно меня изучала. Ей я так ничего и не сказала о Винсенте. Боялась, что она осудит мои встречи с парнем из колледжа, который старше меня. Она до сих пор думала, что я ни с кем не встречалась и никому не интересна. Как только я выключила газ и стала накладывать еду на тарелку, раздался голос мамы.

– Ну посмотри на себя, – вздохнула она. – Ты как была серой мышкой, так и осталась ею. Ну, выпрями ты спину! – не унималась она. Эмили частенько припоминала мне отчужденность от подростковой жизни, полную приключений и романтики. – Ты посмотри вокруг! Все твои подружки встречаются с парнями. А ты живешь, как старуха. На тебя никто и смотреть не хочет. Или ты перебираешь? Может быть, опустишь планку?! – Она всегда становилась жесткой, когда разговор заходил о моей личной жизни.

– Мама, ну, может, хватит? – я устала от этих бесконечных и бессмысленных разговоров.

– Ты хотя бы дай шанс ребятам за тобой ухаживать, не обрубай их попытки на корню, – продолжала мама. – Все лето просидела в библиотеке, как синий чулок!

– Хорошо, мама, последую твоим советам. Ты права! Пора действовать и жить настоящим! – согласилась я с ней.

– Я тебя не зря отдала в школу хореографии! И ведь назвала красивым именем, которое было бы неплохо оправдать хотя бы прямой осанкой. – Мама всегда меня тюкала по поводу моей внешности и не стеснялась прямо указывать на мои недостатки.

Наши отношения с Эмили можно назвать дружескими, но когда разговор заходит о моей личной жизни, ее лучше выслушать и не спорить с нею, потому что этот вопрос ее беспокоит больше всего на свете.

Внезапно меня посетила мысль. А что, если я все же расскажу маме о том, что я уже встречаюсь с парнем? Мне было тяжело смотреть на то, как она за меня переживает, и ее можно было понять. Я взяла тарелку с курицей и отправилась в гостиную. Затем присела рядом с Эмили. Она бесцельно щелкала пультом от телевизора и выглядела расстроенной. Я пододвинулась поближе и, выдохнув, произнесла:

– Прости, мама, мне давно нужно было тебе сказать.

Эмили перевела на меня взгляд, но пульт не выпускала из рук.

– Что именно? – спросила она.

– Я уже встречаюсь с парнем, – улыбнулась я.

Дальше была неожиданная реакция. Эмили вдруг вскочила, и пульт выбил из моих рук тарелку с курицей.

– С кем? – закричала она.

– С парнем, – ответила я. – Что такое? Ты же сама хотела, чтобы у меня был парень! Теперь он есть! – недоумевала я.

– Он из твоей школы?

– Нет.

– А почему ты меня с ним не познакомила?

Я еле находила слова. Эмили была не просто в бешенстве, а разъяренной, как тигрица перед прыжком, готовая съесть свою добычу, то есть меня, с потрохами. Мы стояли друг напротив друга в диком напряжении, которое вот-вот взорвется, словно атомная бомба.

– Кто он, откуда, как его зовут, сколько ему лет?

– Мама! Как ты так можешь? Это что, допрос?

– Боже, как ты не понимаешь! Мы столько скитались по стране! Мы были лишены стольких благ! А теперь ты мне заявляешь, что встречаешься с тем, кого я не знаю! – Мама запустила руки в волосы и вцепилась в них мертвой хваткой, будто готова была вырвать их с корнем.

– Ты никогда мне не объясняла, почему мы скитались по стране. Ты всегда все держала в тайне. Откуда мне что знать!

Мама заметалась по гостиной, не зная, за что хвататься.

– Нам нужно срочно уезжать! Собирай вещи!

– Мама, ты что? Какие вещи? Ты хочешь уехать только из-за того, что я тебя не познакомила с парнем, с которым встречаюсь?

– Так! Бери телефон и звони ему! Немедленно! Звони! Я хочу знать, кто он. Пригласи его сюда. Иначе мне не найти покоя.

Я пожала плечами.

– Да, пожалуйста.

Я взяла сотовый и набрала номер Винсента. Через два гудка он ответил.

– Да, дорогая? Что-то случилось? Обычно ты мне редко звонишь.

– Винсент, – сказала я мягким голосом. – Прости, надеюсь, не поздно звоню тебе?

– Нет, что ты, милая! Соскучилась по мне? Это нормально. Хочешь продолжения вечера? – хохотнул он, и мне его настрой не понравился. Мне даже показалось, что, возможно, он пьян. Я нахмурилась и посмотрела на маму. Она стояла в выжидающей позе, скрестив руки на груди. Деваться было некуда.

– Винсент, тут такое дело. Моя мама хотела бы с тобой познакомиться. Я хочу пригласить тебя в гости.

Винсент прыснул со смеху, а потом, заикаясь, сказал:

– С мамой? Что ты! Я… я как-то совсем не готов… Давай как-нибудь в следующий раз. А то я нехорошо себя чувствую сегодня.

У меня опустились руки. Все и так стало ясно с самого начала разговора.

– Хорошо, Винсент, отдыхай. Пока.

Я сбросила номер и посмотрела на Эмили. В ее глазах был ужас.

– Он не придет.

– Ты даже можешь не называть причину, – она, будто кукла, плюхнулась на диван и уставилась в одну точку.

Я боялась к ней приближаться. Сейчас она сидит, не двигаясь, а в следующую секунду она может сорваться и наброситься на меня с кулаками.

– Он не придет, потому что ему есть что скрывать. Воспитанный парень пришел бы.

Я покачала головой.

– Мама, мы живем в другом мире. Сейчас все по-другому, не так, как во времена твоей молодости.

Эмили стала нервно мотать головой из стороны в сторону.

– Нет, нет, нет. Ты не понимаешь, Алекса! – сказала она с усилием, а затем спокойно продолжила, – это была моя вина.

– Тебе нужно было рассказать правду обо всем, мама, про нашу жизнь, о причине, по которой мы меняли место жительства, об отце… – и тут я запнулась, – об отце, – повторила я.

Эмили, прищурившись, с подозрением на меня посмотрела. А я решила пояснить.

– Мама, сегодня мы с Винсентом были в кафе. И он мне сказал о том, что ему приснился сон про моего отца. Он сказал Винсенту, что если тот мне навредит, то он убьет его.

В воздухе повисла тишина. Мама раскрыла рот, а затем опустила голову в ладони. Я подошла к ней и погладила ее нежно по растрепанным каштановым волосам.

– Может быть, ты расскажешь мне правду?

– Расскажу, – она посмотрела на меня. – Чуть позже, хорошо? Я устала, да и тебе пора отдохнуть. Прости меня, дочка!

Мама обняла меня нежно и поцеловала в голову и, не выпуская из рук, сказала:

– Я не ожидала, что так перепугаюсь за тебя. Я ведь хотела, чтобы ты повзрослела, влюбилась, вышла замуж. Похоже, я сама не оказалась готова к тому, что ты действительно стала взрослой и способной принимать решения.

– Да, мама. Это так. Но ты пойми. Ты не сможешь уберечь меня от всех невзгод. И несмотря на то, что ты от меня многое скрывала все эти годы, я тебя все равно люблю, ты для меня единственная, самая дорогая и самая лучшая на свете мама, и прости, что я тебя разочаровала.

– Ты правильно все сделала. Это нормально в твоем возрасте. Но пожалуйста, Алекса, – она взяла мою голову обеими руками и посмотрела мне в глаза, – не скрывай от меня больше ничего, договорились?

– Договорились, – улыбнулась я, и вновь мы обнялись, положив головы друг другу на плечи. – Ну так что, мы уезжаем?

Мама вздохнула.

– Нет, дочка. Не сейчас. Мы будем взрослеть вместе. Может быть, я зря испугалась. Ты все же познакомь меня с ним. Моему сердцу будет спокойней.

– Хорошо, мама, обещаю.

У меня снова промелькнула мысль разоткровенничаться перед мамой, рассказать ей о самом наболевшем, о том, за что санитары в белых халатах могли запросто упечь в психушку. Но, наверное, не стоит ей говорить про галлюцинации. Если уж она бурно отреагировала на то, что я не познакомила ее со своим парнем, то остальное ее просто может свести с ума.

Сегодня понедельник, и я, как обычно, собиралась в школу. Подойдя к кухонному столу, я обнаружила записку от мамы, в которой она сообщила, что ее вызвали на работу раньше, и она не сможет меня отвезти.

«Придется ехать на школьном автобусе», – вздохнула я. Закинув школьный рюкзак за спину, я побежала вниз по лестнице и, не успев выйти из подъезда, вдруг столкнулась с Мариной.

От неожиданности я потеряла дар речи. Зная Винсента, – ему бы не понравилась незапланированная встреча, – я торопливо заговорила с подругой.

– Марина, что ты тут делаешь?

– Как что? Твоя мама сообщила моей, что не может отвезти тебя в школу и попросила забрать тебя.

Как только она это сказала, зашел в подъезд Винсент. Я замешкалась. Мне стало неудобно перед Винсентом.

– Винсент, познакомься, это моя подруга Марина! – представила я ее.

Винсент оглядел Марину с ног до головы, остановил внимание на ее груди, затем перевел взгляд на ее лицо и улыбнулся.

– Приятно познакомиться, Марина! Я – Винсент! – Он протянул ей руку, а Марина в растерянности протянула ему свою ладонь.

– Привет, – пролепетала она, опуская томно ресницы. Узнаю свою подругу. Она и здесь устраивает комедию.

Винсент, не обращая внимания на спектакль, отдернул руку и с невозмутимым выражением лица обратился ко мне.

– Алекса, так тебя подвезти в школу?

– Скорее всего, не получится, – я поморщила нос. – Что мы скажем маме Марины?

– Да, ты права. Тогда в другой раз! – Винсент собрался уйти, но я его остановила, придержав за рукав.

– Постой, пожалуйста. Марина, ты не могла бы подождать меня в машине? Я сейчас подойду.

– Как скажете, – она улыбнулась Винсенту и, поворачиваясь, задержала на нем взгляд, а затем выпорхнула за дверь.

– Винсент, мне нужно тебя познакомить с мамой. Иначе она с ума сойдет. Вчера она сильно нервничала, когда узнала, что я встречаюсь с парнем.

– Я понимаю, дорогая! – сказал Винсент чувственно и погладил меня по щеке. – Конечно! Я не против! Когда ты меня ждешь в гости?

– Давай сегодня вечером, в семь.

Винсент задрал голову к потолку и, поразмыслив, немного сказал:

– Так, завтра я буду занят, давай тогда послезавтра, договорились?

Я замялась.

– Отлично! Хорошая идея! Послезавтра скоро наступит, – я успокоила себя.

Он чмокнул меня в щеку и ушел.

Как только мы с Мариной остались одни на стоянке, Марина завизжала, тряся от восторга кулаками.

– Вау! Да он тот еще черт!

– Что? Как ты его назвала?

– Он такой горячий! И как ты можешь устоять перед ним? Я тебя не понимаю, честное слово, Алекса!

– Ладно, хватит болтать. Пошли, а то в школу еще опоздаем! Поговорим на перемене за ланчем.

Первым уроком предстояла лабораторная работа по химии, которую я терпеть не могла. При одном только слове «химия» у меня бежали мурашки по коже. Я абсолютно в ней ничего не соображала. Мы с Мариной сели за одну парту, как обычно, у окна. Раскладывая перед собой учебник и тетрадь, я случайно взглянула на дверь, в которую входил Роберт.

– Что он здесь делает? – спросила я Марину, опешив.

Она пожала плечами.

– Как что? Совпал урок. Ничего в этом особенного нет. Помнишь урок литературы?

Я тут же вспыхнула. Еще бы не помнить!

Роберт уже сел на соседний ряд вместе с Ноа, как раз возле нашей с Мариной парты у окна. Любопытство и страх меня одолевали одновременно. И, похоже, не меня одну. Весь класс проводил их взглядом.

– Интересно, где это они пропадали? – шепнула мне Марина.

И тут, как всегда, повернулась к нам Рэчел. Ее губы в яркой алой помаде искривились в ехидной улыбке.

– А нигде они не пропадали!

– Они с нами тусили все выходные! Вот так! – Бруклин смаковала слова, будто съела последний кусочек пирожного.

Мы с Мариной проглотили языки. Странно, значит, в школу они не ходят, но при этом вечеринки и отдых для них являются обязательными предметами в их жизненном расписании.

– Ничего себе! Посмотрим, как они справятся с лабораторной по химии, – ухмыльнулась Марина.

Мимо нас прошли Клэр с Найджелом, который нагнулся над нашей партой и прошептал.

– Видели бы вы, как он дерется! Бамс-бамс! – он показал руками движения, напоминающие каратэ.

Клэр неодобрительно посмотрела на него и одернула:

– Перестань, Найджел.

Они сели за нами, и я повернулась к Клэр и посмотрела на нее исподлобья немигающим взглядом.

– Дерется? – переспросила я.

– На днях Найджел видел Роберта в фитнес-клубе. Он работал на тренажерах. Там же находились ребята из нашей школы и один из них что-то про тебя ляпнул.

Клэр не договорила, и я поняла, что она имела в виду. Мне не терпелось узнать продолжение истории.

– И что же дальше? – с интересом слушала я.

– А дальше Роберт подошел к этим ребятам и, слово за слово, началась драка. Найджел наблюдал за всем происходящим и говорит, что Роберт дрался, как зверь. Он раскидывал парней налево и направо. Они не смогли противостоять ему! Он опасен, Алекса, раз вступает в драку!

Похоже, Клэр испугалась. Интересно, за кого – за меня или Найджела?

Я ничего не ответила. Клэр можно понять. Драться – это не спасать, прыгая по канатам. Хотя мне льстило, что Роберт защищал мою честь. Но зачем он это сделал? Мало ли что могут сказать? Это же подростки, и у них на уме всякие пошлые мысли. И решать проблему кулаками – это слишком.

Урок начался, и я радовалась тому, что сидела возле самого окна, прячась за Марину. Преподаватель химии впервые за все время обратился к Роберту, а я с облегчением вздохнула: хорошо, что не ко мне.

– Мистер Эванс, что вы можете рассказать нам о положительном влиянии микроэлементов в организме человека, которые отличаются высокой токсичностью?

Роберт встал.

– Я могу много чего рассказать, – сказал он.

Класс прыснул со смеху, а мистер Харрис ухмыльнулся.

– Хорошо, тогда мы вас внимательно слушаем.

– Например, кадмий регулирует содержание сахара в крови, острота зрения зависит от степени присутствия селена…

– Хорошо, – сказал мистер Харрис, прохаживаясь по классу и посматривая на Роберта с подозрением. – А что вы можете рассказать об отрицательном влиянии содержания, к примеру, ртути в природе?

Я наблюдала за Робертом, выглядывая из-за головы Марины.

– Переизбыток ртути вредно действует на органы пищеварения, почки, сердце и центральную нервную систему, – продолжил рассказ Роберт с такой легкостью, будто пересказывал художественную книгу. – При остром отравлении возникают психические расстройства со вспышкой галлюцинаций. К примеру, на вершине Аконкагуа в Андах Южной Америки главная опасность не обвалы и лавины, а утомляемость, сердечные приступы и галлюцинации, которым подвержены обычные люди, – тут Роберт кашлянул, украдкой посмотрел в нашу сторону, поправил себя, – я имею ввиду люди, чье поведение вследствие галлюцинаций становится неконтролируемым.

Класс с замиранием сердца слушал Роберта. А меня заинтересовало не только, как Роберт отвечает на вопросы, но и что именно он рассказывает. Мистер Харрис остановился и уставился на него.

– Откуда вы знаете про вершину Аконкагуа и про повышенное содержание в ней ртути? Может быть, галлюцинации вызваны другими природными явлениями или аномалиями.

Роберт пожал плечами.

– Друзья недавно вернулись из экспедиции в Андах. Они взяли пробы почвы на этой вершине и обнаружили повышенное содержание в ней ртути.

– Хм, – мистер Харрис посмотрел из-под очков на Роберта, – интересные у вас друзья. – Присаживайтесь, мистер Эванс. Спасибо. Ну что ж, продолжим!

Вот это ответ так ответ! Не то что мой по литературе. Класс постепенно вышел из оцепенения и стал шушукаться, посматривая на Роберта, а он, сев на свое место, продолжил с Ноа лабораторную работу. Мы с Мариной многозначительно посмотрели друг на друга, но, не сказав ни слова, взялись за свое задание. Я делала вид, будто полностью погружена в работу, но мои мысли витали рядом с соседней партой.

Ртуть. Может быть, это и есть ответ на мой вопрос? Я просто где-то соприкоснулась с ртутью, либо надышалась ртутными парами, и со мной теперь происходят галлюцинации. Но где и когда это могло произойти? Наверное, стоит расспросить Роберта подробнее. Я в любом случае намеревалась поговорить с ним. Только как к нему подобраться – вот что было самым сложным.

Роберт не казался мне надменным или самолюбивым, а наоборот, в нем было что-то такое, что отличало его от всех остальных красавчиков. Иногда мне казалось, что помимо восхищения и любопытства он вызывал страх. В нем была какая-то необъяснимая внутренняя сила, особенно когда он смотрел в глаза своим проницательным взглядом.

На протяжении оставшихся лекций вплоть до обеда преподаватели не смогли отвлечь меня от мыслей о Роберте. Сама того не желая, я мысленно сравнивала Винсента и Роберта. С первым, как на вулкане, не знаешь, чего ожидать. Но для меня он казался более приземленным человеком. А второй являлся для меня неразгаданной тайной, будоражащей мое сознание, и до него, как до небес, дотянуться было невозможно, несмотря на то, что он первый подошел ко мне и заговорил.

Наконец я дождалась обеда и могла уединиться с Мариной, чтобы рассказать ей о моем разговоре с Винсентом.

– Извини, подруга, не знаю, что с ним, – сказала я, разворачивая горячий бутерброд. – Говорит, что хочет быть со мной наедине и чтобы никого больше рядом, – улыбнулась я виновато.

Марина рассмеялась.

– Алекса, да ладно тебе! Ну, ты даешь! Хватит думать обо мне! А насчет Винсента, ты его уже замучила, судя по всему!

– Что ты имеешь в виду?

– Разве ты не понимаешь?

– Нет, – я покачала головой, недоумевая.

– Он хочет близости! – Марина всплеснула руками.

Я глубоко вздохнула.

– О, подруга, дела похоже, плохи! – она похлопала меня по коленке. – Ладно, пойдем по классам, скоро звонок. Потом поговорим на эту тему.

Наши пары на этот раз не совпали. Прозвенел звонок, и я побежала на следующий урок, перескакивая через ступеньку. Вдруг на пролете лестницы я столкнулась с Робертом плечом и отскочила от него назад к стенке. В теле стояла неимоверная боль, от которой я зажмурилась. По Роберту не скажешь, что он обшит пуленепробиваемой броней. На какое-то мгновение мы с ним зацепились взглядом, и я, вновь очарованная им, не могла оторвать глаз.

– Прости, больно? – он погладил меня нежно по плечу, и мне сразу стало легче.

– Нет, нет, все хорошо, это моя вина, – я стала, как всегда, оправдываться. Его рука все еще гладила меня, и я, смутившись, убрала его ладонь со своего плеча.

Наверное, это как раз тот момент, когда я смогу его расспросить обо всем, что наболело. А вопросов у меня скопилось немало.

– Роберт, – обратилась я к нему, и он тут же внимательно на меня посмотрел, помогая собрать упавшие на пол учебники.

– Да, я слушаю, – от его взгляда меня бросало в дрожь, и я с трудом подбирала слова.

– Я хотела бы с тобой поговорить о…, – внезапно сработавшая сирена не дала мне договорить.

– Что случилось? – спросила я в растерянности, озираясь по сторонам.

Но Роберт никуда не смотрел. Он напрягся и прикрыл глаза, будто пытался на чем-то сосредоточиться. Затем он схватил меня за руку и, оглядевшись, увлек за собой в служебное помещение, которое находилось под лестницей. В школе раздавались крики и топанье бегущих ног.

– Похоже, все бегут на улицу, – сказал Роберт. – У нас проблемы, Алекса! – Он посмотрел на меня так, будто я была виновата в том, что происходило.

– Не понимаю, – я настороженно посмотрела на парня. Хотя он был неотразим и соблазнителен, в данный момент я не любовалась им, а испугалась. Но я все же взяла себя в руки и смело посмотрела ему в глаза, в которых был тот же страх, что и у меня. Затем он снова прикрыл глаза и вытянул руку вперед, возможно, чтобы я не мешала ему с расспросами. Теперь он снова смотрел на меня.

– Мне нужно задать тебе вопрос и, возможно, даже не один, – сказал настойчиво Роберт, приближаясь ко мне.

Вот так номер. Оказывается, еще неизвестно, кто кого поймал. Служебное помещение было загромождено партами, стульями, ведрами и швабрами. Я стала отступать назад и задела ведро, которое со звоном упало. Но его вряд ли кто-либо мог услышать. Если бы мы находились снаружи, децибелы сирены запросто могли оборвать барабанные перепонки.

– Не бойся меня, Алекса, – Роберт подошел ко мне ближе. – Будь осторожна со своими мыслями, пожалуйста.

– А что с моими мыслями не так?

– Постарайся не думать.

– Как это? – удивилась я. – И что может произойти, если я буду думать?

– Сначала я задам тебе вопросы. А ты постарайся на них ответить.

– Хм, ну попробуй, – ответила я с недоверием. Любопытство, однако, брало верх над страхом.

Роберт подходил ко мне все ближе. И видно было, как ему с трудом давалось произнести вопрос.

– Кто недавно появился в твоей жизни из новых людей?

– Ха! Ты сам отлично знаешь! Томпсоны и Расселы – эти странные цирковые гимнасты-атлеты! И еще один человек!

– Кто он? – Роберту не терпелось услышать ответ на этот вопрос.

– Ты!

Парень закатил глаза к потолку.

– Понятно! Кроме нас! Алекса, ты пойми, все серьезно!

Я не на шутку рассердилась. Хорошо, раз я маме все рассказала, скажу и ему!

– Я встречаюсь с молодым человеком! Тебя этот ответ устраивает?

– Как его зовут? Как он выглядит? Что ты о нем знаешь?

Тут меня просто разобрало. Я рассмеялась, согнувшись пополам.

– Почему я тебе должна отвечать на эти вопросы? Совсем как моя мама вчера! В конце концов, у меня есть право на личную жизнь!

Роберт смотрел на меня, сдвинув брови. Отчаяние в его глазах готово было превратиться в слезы. Но я, ошалев от его прямых и бестактных вопросов, решила не сдаваться.

– Ты мне сам скажи сначала, что происходит! Почему мне снятся странные сны, будто я с тобой разговариваю где-то в невесомости? Почему ты интересуешься моей личной жизнью, и не только ты, еще и твои друзья-супермены? И где ты был всю эту неделю?

Тут рассмеялся Роберт. А я в недоумении смотрела на него и не могла ничего понять.

– Где я был? – повторил он.

– Ах, да! Ты развлекался с нашими звездами, Бруклин и Рэчел! Я совсем об этом забыла. А еще ты кулаками размахивал в фитнес-центре, словно животное.

Роберт успокоился и тяжело вдохнул воздух.

– Алекса, а ты совсем как жена, – сказал он с расстановкой.

– Ха! Будь я твоей женой, я бы…

Тут Роберт снова сорвался на смех.

– И что бы ты сделала, интересно?

Я смотрела на Роберта, и мои глаза покрылись поволокой. Я медленно вырисовывала его точеные черты лица. Лоб, брови, глаза, скулы, рот, – а затем сглотнула. Мы одни в помещении и ведем такие разговоры, от которых вдруг кидает в жар и сердце учащенно бьется.

Раздался глухой звук, похожий на выстрел из оружия, и тут же сирена стихла, а за кладовкой послышались тяжелые шаги. На двери, как обычно бывает у таких помещений, посередине находилось длинное окошко из мутного стекла. Я попыталась посмотреть, кто там, но Роберт вдруг зажал мой рот и прижал меня со всей силой к себе. Через его серый пуловер я чувствовала его крепкие, напряженные мускулы.

– Алекса, не шевелись, прошу тебя. Ты не будешь кричать?

Я покачала головой.

– А теперь послушай меня, – продолжил он. – Я постараюсь сделать все, чтобы эти люди не нашли нас. А ты посмотри в окно и скажи: ты встречаешься с одним из них?

Мои глаза округлились. Роберт отпустил меня, а я удивленно посмотрела на него, но решила не спорить. Краем глаза я взглянула в кусочек окна, в то место, которое было прозрачным. В коридоре возле лестницы стояли пятеро в масках и с автоматами. Ни один из них не был похож на Винсента. Среди них была одна женщина, чьи формы выдавали ее. Мужчины же были более спортивного телосложения, чем Винсент. Я покачала головой и подошла близко к Роберту, протянув ему руку, будто маленький ребенок, который боится и ищет защиты. Он прижал меня к себе одной рукой, а другую руку положил мне на голову.

– Пока я с тобой, они не доберутся до твоего сознания и не почувствуют нашего присутствия. Сейчас мы для них пустое место.

Мое сердце, которое забилось с неистовой силою, когда я увидела людей в маске, успокоилось в считанные секунды. Было понятно, что только в руках Роберта можно было сохранять спокойствие, когда на школу совершили налет. А еще было понятно, что сейчас не время для выяснения отношений.

Шаги захватчиков школы слышались еще какое-то время. Они дергали ручки кабинетов, открывали двери ногой и, убедившись, что классы пусты, шли к другим помещениям. В объятиях Роберта я будто перестала существовать. Мое сердце билось еще медленнее, а тела я совсем не ощущала. Шаги приближались к нашему убежищу. Роберт стал вертеть головой и, наконец, взяв меня за руку, попросил пригнуться, и мы спрятались за сваленной грудой парт, где едва различался просвет, через который можно было рассмотреть окошко в двери, на которое тут же легла тень.

Несколько секунд, и дверь… нет, она не открылась. В ней просто образовалась дыра, причем без всякого шума. Парты тут же с грохотом разлетелись в разные стороны, и мы оказались без укрытия. Над нами нависло пять фигур в одинаковых черных костюмах, в масках на головах и с автоматами в руках. Я не успела вскрикнуть, как тут же двое мужчин заломили руки Роберту, а меня схватила женщина мертвой хваткой за предплечье. Нас выволокли в коридор опустошенной школы. По фигурам можно было понять, что Роберта держали два молодых парня, третий стоял возле окна. Мужчина постарше стал по правую руку женщины.

– Что вам надо? – испугалась я.

Роберт, стиснув зубы, произнес:

– Если вам нужен я, отпустите девушку, а сами разберемся подальше от школы, в лесу, например.

– Ну уж нет, – сказала женщина. – Ее мы тоже с собой прихватим.

– Зачем она вам нужна? Она же ничего вам не сделала!

– Пока не сделала, но может сделать. Где остальные? – металлическим голосом спросила она.

– Кто остальные? – я не поняла, кого имеет в виду эта железная дама. – Школа пустая, и все на улице.

– Твои друзья, Роберт, – она обратилась к нему.

Он промолчал.

– Ты можешь молчать, конечно, но твой мозг нам сам все расскажет и покажет, – ответил мужчина, который стоял по правую руку захватчицы.

Он подошел к Роберту и приложил руку к его голове. Роберт изменился в лице и застонал от невыносимой боли. Мужчина ухмыльнулся.

– Значит, не хочешь нам показывать. Блокируешь, – хмыкнул он. – Тогда твоя подруга нам все расскажет и покажет, – и он подошел ко мне.

Как только он протянул руку к моему виску, Роберт закричал, вырываясь из рук верзил:

– Стойте, не трогайте ее! Она еще слаба, и вы ее убьете!

Но мужчина не стал его слушать и протянул руку. Я вспомнила, о чем просил меня Роберт. И убрала все: страх, боль, желания, чувства, воспоминания. Мое сознание – белый лист. Меня просто нет. Я не существую. Стояла густая тишина, в которой слышалось лишь биение сердца, причем одного, небезразличного мне, и пульс крови в венах. Холодная рука дотронулась до моего виска.

Через несколько секунд мужчина разочарованно вздохнул.

– Смотри-ка, младенец потихоньку оперяется. Она не пускает меня к себе. – Теперь он направился к Роберту.

Когда человек в маске отступил от меня, я стала закипать. Я не понимала, кто эти люди, что им нужно, почему им понадобился Роберт, его друзья и, в конце концов, я. Куда могли влипнуть эти новички, во что они втянули меня?

– Нам действительно придется выйти поговорить.

– В этом нет необходимости, – раздался голос сзади. Я с облегчением вздохнула. Саванна вышла из-за угла. А за ней Джордан, Шанталь и Ноа. Сейчас все и прояснится. Может быть, эти циркачи нас спасут, – надежда затеплилась в глубине моей души.

– Ну, вот видите, вы все в сборе. Вы молодцы, – обрадовался мужчина, потерев руки.

Силы оказались равными, если считать по количеству людей. Но у захватчиков оказалось еще и оружие, которое играло явно не в нашу пользу. – Ну, что, прошу вас! – Он указал рукой на задний двор школы, который вел прямо к лесу. Именно им я частенько любовалась во время ланча и именно там я видела сон, где Роберт пытался узнать, кто мне звонит.

Ноа выдвинулся вперед. Роберта перехватил мужчина, а трое молодых парней в масках встали рука об руку, загородив нас спинами. Рука женщины вцепилась в мое предплечье еще крепче. Вдруг из-за моей спины раздался сильный мужской голос, который заставил пробежать дрожь по всему телу. Эта дрожь была вызвана не страхом, а чем-то родным. За этим голосом звучала уверенность, за которую можно спрятаться, как за каменную стену, и ничего не бояться.

– Обойдетесь!

Все резко повернулись и посмотрели в сторону, откуда донесся голос. Из холла вышли двое в камуфляжных формах, с оружием и тоже в масках. Тот, который говорил, был белым мужчиной, а у второго была смуглая кожа, – это единственная отличительная черта, которую выдавали открытые участки кожи на лице. Меня пробрал нервный смешок. И самое интересное, все это время я задавала себе вопрос: при чем здесь я? Что я могла такого натворить? Неужели весь сыр-бор из-за меня? А может быть, я снова где-то нанюхалась ртутных паров и мне это все мерещится?

– Оставьте детей в покое, – снова прозвучал сильный голос из-под маски.

Женщина толкнула меня к стенке, и я отлетела, ударившись головой, сползла вниз. Затем Роберт высвободился из оков мужчины в черном, но тот уже особо его не держал. Он ринулся ко мне и приподнял меня.

– Так, так, так, – главный из всей команды, отпустивший Роберта, сказал, прохаживаясь перед двумя защитниками. – Рыбка сама клюнула и приплыла к нам в руки. – Ну, что ж! Прекрасный момент обменяться объятиями, – он подошел к нам с Робертом и посмотрел на меня, а затем прошел ближе к новым гостям, – попросить прощения, например, поплакать немного. Я угадал?

Он переводил взгляд то на меня, то на этого мужчину, который за нас заступился. О чем это он? А точнее, о ком?

– Хватит трогать детей, – настаивал первый защитник.

– То есть нас можно трогать, а вас нельзя? – сказала женщина. – Может быть, наша очередь настала?

– Анонимное сообщение – ваших рук дело?

На этот вопрос никто не ответил. Так. Значит, помимо того, что во всей этой заварушке участвуют новички, каким-то образом я тоже к ней причастна, тут еще и анонимные сообщения. Прямо детектив какой-то. Честно говоря, страх стал улетучиваться, и мне просто стало интересно, что же будет дальше и чем эта клоунада в масках закончится. И что эти «друзья» в масках на меня все время пялятся? Вот они стали ходить взад-вперед, играя в гляделки. Остальные стояли по флангам в выжидательной позиции.

– Испугался, да? – наконец отозвался мужчина со стороны противников. – Ну что же ты трусишь? Может, откроешь свое личико? Покажешь ей, – он кивнул на меня, – кто ты есть на самом деле, или совесть не позволяет?

– Прекрати! – сквозь зубы сказал мужчина в камуфляже, сжав кулаки.

– Кстати, сейчас самое время нам всем познакомиться, – он снова остановился возле нас с Робертом. – Тебе, Алекса, интересно узнать, кто этот человек?

Я вспыхнула. Он знает мое имя! Я решила взять себя в руки и не терять самообладания.

– В первую очередь мне интересно знать, кто вы такой! – сказала я, выплеснув всю злость, которая скопилась во мне. – Меня достал этот цирк. Зачем эти маски, оружие? Что вам нужно? Откуда вы меня знаете?

– Таких, как ты, невозможно не знать. Ты на вес золота или, точнее, на вес бриллианта. Разве тебе папочка не рассказывал?

– Хватит! – мужчина в камуфляже шагнул вперед, но его остановил друг.

Последняя фраза меня насторожила, и я никак не хотела, чтобы разговор закончился, пока я не выясню все, что мне надо. Мой страх пропал, и я смело сказала:

– Ну уж нет! Продолжайте, я слушаю!

– Разве тебе папочка не рассказывал о твоем происхождении и предназначении?

– А разве вы не знаете, что у меня нет отца и что он умер, когда я еще даже не родилась? – отчеканила я, но моя уверенность в сказанном тут же начала пропадать из-за раскатистого хохота пятерых, разнесшегося по пустым коридорам школы. Я посмотрела на их надрывающиеся животы, а затем перевела взгляд на мужчину в камуфляжной форме. Мое сердце подсказывало, что мне не зря показался его голос родным. Как бы я хотела, чтобы он снял маску и показал свое лицо. Я абсолютно не представляла, как выглядит отец. Мама не хранила его фотографий.

Мое сердце стало учащенней битья, словно просилось, чтобы его отпустили и оно могло бы сорвать маску с лица этого мужчины и обнять его, совсем как во сне. Глаза покрылись мокрой пеленой. Эмоции все же взяли верх, и я попыталась высвободиться из объятий Роберта, который удерживал меня, как только мог.

– Не сейчас, Алекса, – прошептал он мне. – Это может поставить нас всех под угрозу.

– Хорошо, – выдохнула я, еле сдерживая свой порыв кинуться на шею мужчине, чьего лица я даже не видела. Но почему, почему он не может подойти ко мне и обнять? Вдруг это первый и последний шанс для нас всех? Вдруг эти сумасшедшие с автоматами убьют нас?

Молчание прервал второй мужчина в камуфляжной форме.

– Школу оцепила полиция. Вам придется сдаться и пройти с нами, – спокойным, настойчивым голосом проговорил он.

– А может быть, наоборот, вы пройдете с нами? – сказал преступник, потряхивая автоматом.

– Вы же прекрасно знаете, что ваша идея бессмысленна и нас намного больше, а это, – он кивнул на оружие, – всего лишь игрушка, которая на нас не подействует.

Я почувствовала, как Роберт потянул меня за руку под лестницу и, открыв дверь кладовой, подтолкнул меня туда и вернулся на место конфликта. Я приоткрыла дверь так, чтобы оставался хоть какой-то просвет, и я могла рассмотреть, что происходит.

– Либо вы идете с нами добровольно, либо… – продолжил мужчина в черном, но его перебил защитник с бархатным, сильным голосом.

– Мы вас сдадим полиции! Отсюда вы не уйдете!

С этими словами, как по команде, началось сражение. Найджел был прав. Роберт дрался, как животное, точнее, как зверь. Да и все остальные тоже. Затем стало сложно уследить за передвижением. Все без исключения двигались с молниеносной скоростью. Иногда казалось, что они просто испарялись со своего места, а появлялись в другом. Только и были слышны звуки ударов кулаков и тел, отлетавших от стен и падающих на пол. Казалось, я смотрела боевик и наблюдала за бойней в зрительном зале. Вдруг все резко остановились. Послышался взрыв и бегущие грузные шаги.

– Это полиция! Сдавайтесь! – послышалось в недрах восточного коридора.

– Ну уж нет! – усмехнулась женщина. И люди в черном исчезли так же быстро, как и появились в школе. Ни их шагов, ни голосов не было слышно.

Через несколько секунд появился Роберт.

– Где он? – спросила я.

– Кто, Алекса?

– Мужчина в камуфляже, который заступился за нас?

– Он вынужден был уйти.

– Уйти? Вот так вот? Даже не поговорив со мной? – Я почувствовала, как стала закипать, и крышка кипящего котла вот-вот должна была опрокинуться от булькающих эмоций. – И кто это был? – мне было страшно произносить слово «отец». Я до последнего момента не верила, что это он, и хотела убедиться лично, но он исчез.

– Прости, но так надо, – извинялся Роберт. – А ты молодчина. Ты справилась. У тебя здорово получилось, – он заговаривал мне зубы.

– Что получилось? – спросила я, не понимая, о чем он говорит.

За дверью послышались шаги, но Роберт не обращал на них внимания.

– Шанталь зовет. Нам нужно выбираться отсюда. Полиция уже здесь.

Из всего сказанного меня удивило только одно предложение.

– Шанталь зовет? Но я не слышала ее голоса.

Роберт, не обращая внимания на мои слова, встал из засады и подал мне руку.

– Где здесь выход?

– Не знаю, я в первый раз в этом помещении.

Роберт внимательно осмотрел кладовую и подошел к парте, стоящей вертикально. Он взял ее за ножки и аккуратно отодвинул. За партой оказалась дверь с высоким маленьким окошком. Оттуда доносились голоса. Роберт стал прислушиваться, я подошла к нему, и он взял меня за руку.

– Это дело рук новеньких! Я уверен! – говорил первый мужской голос. Я узнала его. Это был учитель химии мистер Харрис.

– Почему? – спросил директор школы мистер Кларк.

– Они в разы отличаются от обычных учеников! – мистер Харрис, с нескрываемым раздражением, доказывал директору свою правоту.

– Это ни о чем не говорит, хотя они первые попадают под подозрение.

– Вот-вот! Тем более их пятеро!

– Полиция разберется, – мистер Кларк поставил последнюю точку в разговоре.

Тяжелый камень обрушился на мои плечи.

– Роберт, они вас подозревают.

– Алекса, чтобы меня не засекли, я сейчас уйду, а ты следом за мной, – устало сказал он.

– Хорошо.

– Закрой глаза, – попросил он нежно.

– Зачем? – удивилась я. Обычно так просят, когда хотят устроить сюрприз.

Роберт отпустил мою руку. Я послушно последовала его просьбе и простояла несколько секунд с закрытыми глазами, а когда я их открыла, Роберта со мной уже не было. Дверь в кладовую была закрыта. «Надо же, – подумала я, – как он бесшумно вышел, будто испарился. Похоже, у них всех так получается, и у тех, в масках, тоже. Кто же они? Не инопланетяне же? Такое бывает только в фильмах фантастики. А я живу в реальности».

Вдруг ручка дернулась, дверь приоткрылась, а за нею показалась голова уборщицы. Увидев меня, она подпрыгнула от неожиданности.

– Что ты здесь делаешь, милая?

– Пряталась, – невинным голосом ответила я. Я прошла отличную тренировку и теперь спокойствие сохраняла с уверенностью.

– Ух, слава богу, ты не попалась на глаза этим бандитам. Вся школа была эвакуирована. Полиция прочесала здание, но никого не нашла. – Затем она посмотрела на меня с подозрением. – А почему ты не выбежала на улицу? Что ты здесь делала, пока все находились снаружи?

Ну вот, отлично. Теперь уборщица меня подозревает и приписывает к соучастникам.

– Мне некуда было деваться. Я подвернула ногу, и это единственное место, куда я смогла добраться, – соврала я, даже не покраснев.

– А это не ты, случайно, Алекса Стюарт? – она всматривалась в мое лицо, будто пыталась прочесть на лбу мое имя.

– Я.

– Тебя одноклассники обыскались и мама.

– Мама?

– Конечно! Почти все родители, кто мог, приехали сюда и ждали, когда полиция войдет в школу.

Я пулей вылетела из служебного помещения, даже не поблагодарив уборщицу. Нужно срочно было увидеть маму. Она, наверное, сходит с ума. Тем более, не оправившись от вчерашней новости.

Зеленая лужайка школы была полностью заполнена учениками, родителями и полицейскими. Родители были перепуганы. Кто-то отпустил детей в школу, а кто-то увозил их домой. Ко мне навстречу бежали одноклассники.

– Алекса, ты где была? – Райан схватил меня за руку. Я отдернула его руку. Мне было не до него и ни до кого. У меня была одна цель. Найти маму, посмотреть ей в глаза и потребовать от нее правды.

Так же я оттолкнула от себя навязчивую Рэчел, когда она мне загородила путь и сказала, что, похоже, я с преступниками заодно. А Бруклин кинула мне, что неплохо было бы полиции поговорить со мной. Но все это неважно. Важно одно. Правда.

Я остановилась и всматривалась в лица людей. Родители Бруклин и Рэчел увели своих дочерей в машину. Мальчишки и Клэр остались. Насчет Клэр я не удивилась. Она-то знает, что новички здесь не при чем и ее спасут, если вдруг что случится.

Наконец я увидела маму. Она стояла с потухшим взглядом, измученная и не выспавшаяся. Я вспомнила, что утром мы не виделись. Казалось, что она постарела за эти полдня, а может быть, и за ночь. Ей срочно нужен был отдых. Но сначала…

– Мама, – я не подбежала к ней, а просто стала напротив и посмотрела в ее глаза, припухшие от усталости. – Я его видела, – сказала я, но не стала уточнять кого.

– Я знаю.

– Ты знаешь?! Значит, это правда. Он жив. Ты позвонила ему?

– Нет, – измученный взгляд мамы меня трогал до глубины души, но я очень хотела выяснить правду и поэтому продолжала расспрашивать маму.

– Тогда как он узнал, что мы попали в беду?

– Он никогда не упускал тебя из виду и берег. Но что-то пошло не так, и ему пришлось появиться.

– Пришлось появиться, – мои руки, словно сухие ветки, опустились вниз. Я начала вскипать. – Пришлось! Мама! Он даже не подошел ко мне! И снова исчез! Я не понимаю, как это можно назвать! Трусость? Или нежелание меня знать? Почему?!

– Дочка, прошу тебя, успокойся, – мама шагнула вперед и обняла меня. Я еле нашла силы, чтобы обнять маму в ответ и, положив голову ей на плечо, обмякла, едва удерживая себя на ногах. Слезы брызнули из моих глаз. Обида лавой вырвалась со дна бурлящего вулкана. Мама нежно гладила меня, но я вдруг ощутила содрогания ее тела. Я сразу же отстранилась и, взяв за плечи, посмотрела на нее. Мама плакала. Теперь чувство вины накрыло меня, замещая лаву лавиной, которая падала с горы и охлаждала мое кипящее негодование. Как я не подумала о маме? О том, что чувствует она? Ведь это ее муж! Все равно, теперь я его ненавижу! И не хочу ничего знать!

Я взяла Эмили за руку.

– Пойдем домой, мама. Школа подождет, хотя опасность миновала.

Прошел ровно месяц с того дня, когда произошел захват школы.

В конце октября погода днем стояла теплая. Деревья поменяли свой наряд с зеленого на золотой и постепенно скидывали высохшие листья. Я сменила пиджак на плащ, а туфли на осенние сапоги, – прохладные вечера заставляли утепляться.

Мы с мамой постепенно оправились от того, когда обе потеряли того, о ком мечтали. Я не стала расспрашивать маму об отце. А она о нем не заговаривала. Похоже, ей было больно о нем вспоминать. Он не захотел вернуться к нам. Ну и не надо. Не очень-то и хотелось.

Винсент позвонил на следующий день после того происшествия в школе и сказал, что ему необходимо уехать на месяц по неотложным делам по просьбе родителей. Конечно, другого варианта и быть не могло. Он не хотел знакомиться с мамой. Да и я что-то поостыла. В голове часто возникал вопрос: неужели и он причастен как-то к захвату и представляет для меня опасность? Ведь не зря мама испугалась, когда узнала, что я встречаюсь с тем, кто до сих пор с ней не познакомился. Да и Роберт не зря выяснял, где я пропадала. «Вряд ли он это выяснял из ревности», – усмехнулась я.

Новички продолжили ходить в школу, как ни в чем не бывало. А с Робертом мы стали избегать друг друга. Причиной этого, скорее всего, было чувство вины за то, что он не дал мне подойти к отцу, а я злилась на него за это. С четверкой тоже не особо общалась, но, тем не менее, я поняла, что нас объединял какой-то общий секрет. Только они знали, в чем он заключался, а я – нет. А если честно, мне действительно нужна была передышка. Странностей со мной больше не происходило. Возможно, потому, что меня накрыла апатия и я чувствовала себя словно мелкая рыбешка среди таких же рыбешек. Куда они, туда и я. Спрашивают на уроке – отвечаю, нужно молчать – молчу. Нужно идти на ланч – иду. И все в таком же духе.

Отец для меня остался предателем, и я, пытаясь найти способ не думать о нем, наблюдала за меняющейся погодой за окном. От крика птиц, улетающих на юг, на душе становилось грустно. Редко улыбающееся солнце беспомощно выглядывало из-за грозных туч, а красное зарево предвещало смену погоды. Внезапно подул обрывистый ветер, заставляя кланяться деревья в ноги. Вот и осень проснулась и спросонья заплакала. Косой дождь застучал со всей силой, скорбя по уходящему лету и оставляя метки на стекле, не давая выбора людям, кроме как оставаться дома.

Жаль, завтрашний и без того грустный день омрачится дождливой погодой. Я о своем дне рождения помнила, но старалась вслух о нем никому не говорить. Все равно мама и Марина напомнят о нем, даже если я попрошу не делать этого. Попробую соорудить что-нибудь на голове. Надеюсь, влажность не успеет растрепать мою укладку. В крайнем случае, попрошу Эмили помочь мне: в особых случаях она всегда приходила мне на выручку.

Утром я почувствовала тепло на своем лице: солнечные зайчики нежно его ласкали, что меня несказанно удивило, – прогноз погоды обещал дождь. Мне не хотелось открывать глаза. С удовольствием провела бы в постели еще пять минут, но сегодня мой день рождения и отдыхать особо не придется. Вскочив с кровати, я подошла к календарю и переместила красный квадратик на двадцать пятое октября. Я вздохнула, думая о том, что сегодня пятница. Если бы день рождения выпал на субботу, было бы намного проще, и день обошелся бы без особой суеты.Затем я подошла к зеркалу и раскрутила одну за одной крупные бигуди. Волосы красиво распались по плечам. Надеюсь, сырость не успеет растрепать волнистую копну волос, и я благополучно доберусь до школы. Я пригладила волосы, но не стала их появилась Эмили с широкой улыбкой на лице.– Мама, – вздохнула я и улыбнулась ей.– Знаю, знаю, дочка! Подростки часто не любят свои дни рождения. И меня не радует то, что моя дочь относится к их числу.Она положила коробку на диван и обняла меня: – Дочка, я сделаю все, чтобы ты полюбила этот праздник.– Ну что ты, мама, я люблю его, но не могу объяснить, почему мне грустно в этот день.– Я знаю, почему! – она взяла меня за руки. – Как только у тебя появится молодой человек, настоящий молодой человек, – уточнила она, – ты почувствуешь себя более счастливой и уверенной. – Винсент не звонил? – спросила она как бы между прочим, не глядя мне в глаза.– Нет, – ответила я коротко, потупив взгляд.Но мама продолжала, будто она и не нуждалась в моем ответе.– А сейчас ты одна, неприкаянная. И ты даже не видишь смысла в том, чтобы пойти в салон для укладки и маникюра и купить себе шикарное платье.– Может быть, ты и права, мама.– Я права, дочка! – мама всплеснула руками. – А еще ты не представляешь, как тяжело мне, когда я вижу тебя поникшей в свой день рождения. Ведь в первую очередь это мой праздник. Я тебя родила в этот день. Мне принесли долгожданный комочек, которого я ждала девять месяцев. А теперь этот комочек смотрит на себя в зеркало и грустит, а мое сердце разрывается.Эмоции Эмили били через край, что заставляло меня стыдиться своего неоправданно грустного настроения.– Боже, мама, прости! – на мои глаза навернулись слезы. Мама права. Я несправедлива к ней уже тем, что показываю свою грусть. Нужно срочно работать над собой и радоваться дню рождения, как все нормальные люди.– Ладно тебе! Я подниму твое настроение! Открывай коробку!Я повернулась к белой коробке с золотистым напылением и, развязав атласный бант, бережно открыла ее. Среди шуршащей бумаги проглядывало платье, которое, взяв за плечи, я вынула из коробки и тут же обмерла.– Мама, это же целое состояние!– Не бери в голову! Носи на радость себе! Ты его будешь надевать на любой праздник и даже не будешь думать о том, что уже когда-то надевала. На такой вещи не стоит экономить!– Не могу удержаться! Сейчас же надену его!Чмокнув Эмили в щеку, я тут же скользнула в платье. Мама помогла аккуратно застегнуть его на молнию. Я встала перед зеркалом, а Эмили позади меня, и мы несколько минут любовались моим отражением. Платье из жатого атласа, благородного нежно-оливкового цвета с черными сквозными кружевами в области декольте и клиньями по низу юбки, обрамлялось вдобавок облаком черной мелкой сетки из газа, едва уловимой на ощупь и придающей нежность тяжелому атласу.– Посмотри, дочка! К платью прилагается накидка на плечи из газа.– Необыкновенное платье! Ты у меня самая-самая! – Я взяла края юбки и, приподняв их, как маленькая девочка, стала кружиться вокруг своей оси, а затем остановилась и задумалась. – Только вот…– Что, милая? – мама взяла меня за плечи.– Не слишком ли такое платье для школы?– В самый раз! Бруклин с Рэчел каждый день ходят в школу в странных вещах. А у тебя сегодня праздник, и ты должна выглядеть шикарно. Да, вот еще что! Подожди пять секунд!Мама выбежала из комнаты и через некоторое время появилась с двумя коробками в руках.– И как я могла забыть про туфли? – она протянула мне первую коробку.Я открыла ее – и снова сюрприз. Кружевные черные туфли с облачками из газа поверх миниатюрных брошей на обеих туфлях.– Мама! Это уже слишком!– Ничуть! – сказала она уверенным тоном.– Мне жаль будет надевать туфли в сырую погоду.– Сегодня твои бархатные сапожки подойдут к платью. Туфли оставь на другой случай.– Хорошо! Спасибо!– Вот еще! – Эмили протянула мне вторую коробку, в которой оказалась бархатная сумочка.– Мама, в школу я ее точно не смогу взять, хотя так хочется!Эмили вздохнув, развела руками.– Возьми рюкзак, оставишь его в машине, а учебники в руках понесешь! Ну, все! Одевайся! Жду тебя!Я еще раз обняла маму и прижалась к ее щеке, затем она вышла из комнаты. Времени оставалось мало, и я, подкрасив ресницы и губы, быстрее схватила рюкзак. Накинув плащ и скользнув в бархатные сапожки, спустилась вниз к машине.Мы подъехали к школе, и мое сердце заколотилось. Меня еще никто из одноклассников, кроме Марины, не видел в праздничном платье.Я поцеловала маму на прощание и, выйдя из машины, закрыла дверь и помахала ей рукой, затем, перепрыгивая аккуратно через мелкие лужи, забежала в школу и сразу же направилась к своему шкафчику.В голове я вынашивала план, как избежать урока танцев. Мне совсем не хотелось туда идти. Лучше побыть одной. Наверное, придется просто не пойти без каких-либо объяснений. Ведь сегодня мой день и мне позволительны маленькие слабости. Сняв плащ и сложив его в несколько раз, поместила его в шкафчик. Краем глаза я обнаружила, что молния на сапоге расстегнулась на сантиметр, и я нагнулась, чтобы вернуть собачку на место. Вдруг откуда-то подуло, и дверца шкафчика захлопнулась. От неожиданности я резко поднялась, посмотрела на дверцу, а затем обернулась и обнаружила, что окружена своими одноклассниками. Они, раскрыв рты, смотрели на меня. Первый пришел в себя Эйден.– Алекса, привет! По какому поводу шикарное платье и… – он провел рукой в воздухе от моей макушки до ног, – все остальное?– Догадайся с трех раз, – Эйдену удалось меня смутить: я почувствовала, как моя кожа вспыхнула жарким пламенем. Наверное, стою красная как помидор.Тут выдвинулась вперед Марина.– Алекса! С днем рождения! Это тебе! – она протянула небольшой сверток в розовой упаковке.– Спасибо, подруга! – я обняла ее.– Развернешь позже, ладно? – шепнула она.– Хорошо!Марина обернулась к одноклассникам.– Ребята, вы что, забыли?– Мы и не помнили, – пожал плечами Райан. Его прозрачная кожа выдавала реакции на эмоции. Щеки тут же слегка зарделись легким румянцем, что делало Райана ребенком. – Ты офигенно выглядишь, Алекса! С днем рождения!Бруклин и Рэчел стояли поодаль, но затем подошли ближе.– Поздравляю, Алекса! – Бруклин осмотрела мое платье, заостряя взгляд на деталях. Не удивлюсь, если она в один день явится в подобном наряде.– Присоединяюсь, – хмыкнула Рэчел, уставившись на кружевные черные вставки на декольте. Сегодня она превзошла саму себя. Словно рождественская елка, надела сразу несколько бус. Наверное, это модно, но в глазах рябило.Клэр и Найджел в стороне не остались и, подойдя ко мне, одарили теплыми словами, не ограничиваясь «с днем рождения» или «поздравляю».– Ты чудесно выглядишь, Алекса! Будь всегда такой же красивой! Пусть тебе сопутствует удача, и стрела амура пронзит твое сердце! – пожелала мне Клэр.– Как поэтично, Клэр! Не ожидала от тебя! Мне очень приятно, спасибо! – я обняла ее.– Ты сегодня словно распустившийся бутон чайной розы. Ты необыкновенна. Не могу найти слов, – запинаясь, сказал Найджел.– Ребята! Да вам стихи сочинять надо!– Это ты нас вдохновила, – еще больше смутился Найджел, и ребята засмеялись.– Спасибо вам всем! Пойдемте в класс, а то еще на урок опоздаем!Вплоть до обеда я чувствовала на себе неравнодушные взгляды мальчишек и ревность Бруклин с Рэчел. Мама угадала с подарком. Я почувствовала себя уверенной и притянула внимание парней. Хотя раньше они на меня смотрели просто как на девчонку из соседнего двора.Настало время обеда, и мы всей толпой двинулись в школьное кафе, а затем я не успела опомниться, как оказалась за одним столиком с одноклассниками, хотя раньше я и Марина сидели отдельно от ребят. Эйден и Райан успели подсуетиться и сдвинуть два стола. Ребята шутили и издевались друг над другом, забирая как бы невзначай бутерброд или колу, со словами: «Тебе это вредно!». За всей этой суетой я заметила Роберта, который смотрел на наш столик. Он стоял возле стойки с подносом и, поглядывая на нас, выбирал себе обед. Я не могла разобрать: он смотрел на меня или на всех, сидящих за наших столом. Я не стесняясь стала рассматривать его. Все равно нас много и вряд ли он заметит с большого расстояния, как я на него пялюсь. Сегодня у него джемпер светло-голубого цвета, волосы уложены гелем волнами назад. Наши гляделки прервал звонок моего телефона. Это была мама.– Дочка, привет еще раз! Не отвлекаю?– Нет, мама, что ты!– Если хочешь, не иди сегодня на танцы. Развлекайся на всю катушку!– Правда? – я от радости подпрыгнула на стуле. – Тогда я проведу вечер с Мариной!– Хорошо! Без проблем! Домой только вовремя возвращайся, чтобы я не волновалась, или хотя бы предупреди меня, где ты находишься!Все ясно. Похоже, мама не поверила мне, что вечер я проведу с подругой.– Спасибо, мама! Люблю тебя! Целую!– Я тебя тоже люблю, дорогая! Целую, пока!Как только закончился разговор, я наклонилась к Марине.– Ты не обидишься на меня?– А почему я должна обижаться?– Я хочу сегодня побыть одна, – сказала я, вздохнув и опустив глаза. Мне было жутко неудобно перед подругой. Маме же я сказала, что проведу вечер с Мариной.Марина обеспокоенно на меня посмотрела.– Это, конечно, твое дело. Но остаться одной в свой день рождения… Это как-то неправильно. Так не должно быть, – она покачала головой, не понимая меня.– Подбросишь меня до парка?– Да. Это твое дело, конечно.Люблю свою подругу за то, что всегда выручала.– Кстати, Алекса! – обратился ко мне Найджел, – завтра едем на озеро.– Отлично! – сказала я.– Отлично?! – удивилась Рэчел и посмотрела на меня исподлобья с недоверием. – Ты же раньше никогда не принимала наши приглашения.– А с сегодняшнего дня все будет по-другому. Теперь я участвую во всех мероприятиях!– Вот это другое дело! – обрадовался Эйден.– Алекса, я так рада, что ты согласилась! – Марина обняла меня. Завтра и отпразднуем твой день рождения!– Да, точно! Хорошая идея! Возьму с собой именинный торт!– Барбекю и торт на природе! Что может быть лучше? – Райану идея с тортом понравилась. Я уже заметила, что он был таким же сладкоежкой, как и я, только ему повезло больше: никто не ограничивал его в сладком.Не знаю, что на меня повлияло, то ли новое платье, то ли особенный день. Но мама права. Вокруг меня много друзей, и нет смысла их избегать. Нужно принимать жизнь, какова она есть, и радоваться окружающему миру. И пусть со мной происходят странности, от этого я хуже не стала.Впереди предстоял урок английского, и перед тем, как туда пойти, я решила оставить лишние учебники в шкафчике. Ребята направились в аудиторию, а Марину я попросила пойти со мной.– Видела, как смотрел на тебя Роберт? – спросила она.– Вовсе не на меня. Он смотрел на нашу компанию. А может быть, и на тебя.– Ха! Скажешь тоже!Я открыла шкафчик и, обращаясь к Марине, сказала:– Он далеко стоял. Невозможно было понять, на кого он смотрел.Помню, как я хотела, чтобы Марина встречалась с Робертом. Но сейчас, после всего случившегося, я боялась подойти к нему. Мне казалось, что там, где он, и там, где четверка, надо ждать неприятностей. Поэтому задача, которую я когда-то себе поставила, оказалась на данный момент неактуальной. Да я и не имела представления, как к нему подойти и заговорить. И он тоже избегал меня и сам не подходил.Несмотря на то, что мое сердце колотилось в его присутствии, именно сегодня мои мысли витали рядом с Винсентом, по которому я успела соскучиться и который, возможно, больше не объявится.В этот момент я поймала себя на том, что рассматриваю бежевое трикотажное платье подруги, которого еще не видела. Оно плотно облегало фигуру и подчеркивало ее формы. Раньше она не пыталась выделиться из толпы и даже, напротив, прятала свою сексуальность, а сейчас больше походила на Бруклин, чем на себя. Я наигранно прищурилась и спросила:– Слушай, Марина, а ты, случайно, ни с кем не встречаешься?Марина растерялась.– И как я раньше не догадалась?– Что ты! Сегодня праздник! Я его так ждала! Ведь мой день рождения еще не скоро! И потом, не каждый же день ходить в юбке-колокольчике, которую мне сшила мама на все случаи жизни, – улыбнулась Марина.– Правда? – Я посмотрела на ее грудь и сказала, не отводя от нее глаз: – Девушка, у вас такие красивые глаза!Мы обе рассмеялись, и Марина с облегчением перевела дух.– Ну, давай, Алекса, разверни мой подарок, пока никто не видит!– Да! Мне самой уже не терпится!Ловкими движениями пальцев я справилась с розовой лентой, а затем и с розовой оберткой, разорвав которую, нащупала нежную шелковую ткань.– Что это?– Ты сильно не разворачивай, – Марина оглянулась по сторонам. – Это интимный подарок, – подмигнула она мне.– А-а-а, тогда понятно!Мы обе повернулись к шкафчику, и я вытащила содержимое. Это оказался ночной комплект цвета ликера Бейлис.– Какая красота, Марина! Но куда мне это?– Пора привыкать к красивым вещам, а то, в чем ты спишь, выбрось!– Тебе не нравится моя пижама?– Конечно же, нет! Она кому угодно не понравится!Мы хихикнули.– Спасибо, подруга! Обещаю, сегодня же надену твой подарок!– Даже если спишь одна, все равно надевай!– Хорошо-хорошо! Уговорила!Я повернулась к шкафчику, чтобы положить подарок Марины и заметила крохотную картонную сумочку белого цвета, нижний угол которой украшала желтая орхидея с зелеными листами на стебле. Она красовалась прямо на моих учебниках. Я взяла ее в руки и повернулась к Марине.– Это не мое!– Понятное дело! Похоже, подарок от тайного воздыхателя. Ну же, открывай ее! – Марина потерла руки.Я медленно открыла сумочку и обнаружила там коробочку в подобном же оформлении, обвитую лентой в тон цветка. Затем я так же не спеша открыла ее и обнаружила продолговатый кулон в виде капли из светло-желтого хрусталя. Я взяла его за цепочку, и довольно крупная капля заиграла на свету желто-зелеными оттенками.– Алекса, смотри, – Марина кивнула на коробку, в которой лежал свернутый клочок бумаги. Мы с Мариной переглянулись и обе замерли. Я поспешно надела кулон и спрятала его под кружева декольте. Дрожащими руками я развернула записку и начала читать: «Дорогая Алекса! Прошу тебя, прими этот подарок и не снимай его. Он защитит тебя от коварства. С днем рождения и береги себя! Твой друг». Я прочитала записку еще несколько раз.– Надо же! Как ты думаешь, это Винсент? – спросила Марина.– Ты думаешь, он сюда проник и взломал мой ящик, чтобы оставить подарок? Нет. Вряд ли.– Не он ли хотел достать тебе желтый бриллиант с неба?– Он больше зеленый.– И к платью подходит! – улыбнулась Марина. – Дай еще раз взглянуть!Я вытащила камень обратно, и мы с Мариной стали вертеть его в руках, заставляя его переливаться разными оттенками желтого и зеленого цветов.– Кто же это мог быть? – задумалась Марина.– Понятия не имею. Надеюсь, это не украденный бриллиант и меня не подставили.Марина прыснула со смеху.– А что, все может быть, – сказала она.– Что именно?– Тебе подкинули бриллиант, и теперь тебя будут преследовать жаждущие заполучить его.– Надеюсь, до этого не дойдет, – я ухмыльнулась и покачала головой. – И потом, скорее всего, это просто хрусталь. Кто мне подарит бриллиант? Да еще такой огромный? Ты знаешь, сегодня, когда я наклонилась, чтобы застегнуть сапог, сквозняком закрыло дверку шкафа. Меня это очень удивило. Сквозняк должен быть сильным, чтобы дверца хлопнула с неимоверной силой.– Ну и чудеса! – сказала Марина.– Не то слово! – согласилась я с подругой.Я вновь спрятала камень, и мы отправились на урок английского. Оказавшись за своей партой, нащупывая кулон, спрятанный за кружевами, я гадала, кто мог его подарить. Винсент вряд ли бы захотел появиться в школе. Кто же этот таинственный поклонник, да еще пекущийся о моем благополучии? Ну и денек выдался сегодня.Я стала рассматривать класс. Все сидели на своих местах, как обычно. Роберт также пришел на урок и сел за ту же парту, что и в прошлый раз. Он что-то бурно обсуждал с Ноа. Преподаватель заострил свой взгляд на ребятах и кашлянул.– Ну что ж! Тему фантастики мы закончили. Сегодня поговорим об африканской и средневосточной литературе. Мистер Эванс, вы знакомы с каким-либо произведением данного направления?Роберт подскочил, прервав дискуссию с Ноа. Его лицо слегка зарделось, будто он чувствовал себя виноватым перед мистером Салливаном.– Да, конечно, мистер Салливан. Знаком.– И что же вы прочитали этим летом?– Я предпочел сказки на ночь. Тысяча и одна ночь.Класс хохотнул.– Надеюсь, вам их не рассказывали?Ребята упали на парты. Теперь пришла очередь краснеть мистеру Салливану. Похоже, он понял, что затронул тему, которая больше всего раззадоривала ребят.– Нет, к сожалению, читал сам, – улыбнулся Роберт.Я старалась не смеяться вместе с классом, хотя мне это удавалось с огромным трудом. Мое лицо исказила улыбка, и чтобы не рассмеяться, я сжала изо всей силы губы.– Чтобы не пересказывать все сказки, расскажите нам, на чем вы остановились.– На свойствах алмаза.После этих слов я снова схватилась за кулон. Вряд ли это был ограненный алмаз, но мне стало интересно, что расскажет Роберт.– Так-так. Расскажите подробнее о свойствах этого камня. Думаю, всему классу будет интересно узнать.Роберт, как всегда, невозмутимым тоном продолжил.– Меня заинтересовали не столько его физические свойства, сколько влияние камня на судьбу человека и что он несет в себе, являясь оберегом.– И вы верите в защитные свойства камня? – мистер Салливан приподнял брови.– Несомненно. Особенно камень уживается со своим новым хозяином, если ранее он не принадлежал никому и был подарен. Если носить при себе алмаз, он отгоняет ночные видения. Это единственный камень, который чувствует рядом врага. К примеру, отравителя. При его приближении камень запотевает.И снова класс сидел, задержав дыхание, слушая Роберта.– Мы немного отошли от темы. Да вы любитель сказок, как я посмотрю, – сказал мистер Салливан, слушая рассказ Роберта о свойствах алмаза со скептицизмом. – Что ж, хорошо, продолжим! Спасибо, мистер Эванс!Роберт сел на место. Он ни разу не посмотрел в нашу с Мариной сторону, хотя в душе я ждала, что он все же обратит на нас внимание, как это было в школьном кафе. Марина пригнулась ко мне и прошептала.– Какой романтичный! Верит в чудодейственные свойства камушков!Я вздохнула.– Да, сама не ожидала.– Может быть, это все же бриллиант? – она кивнула на то место, где он был спрятан.Я улыбнулась.– Он мне сам покажет, когда запотеет, почувствовав рядом со мной врага!Видимо, мы с Мариной оказались такими же скептиками, как и мистер Салливан. Для меня это всего лишь одно из украшений, к которым я была равнодушна. Интересно, от кого этот подарок? Может быть, Марина права, и Винсент решил достать для меня желтый бриллиант с неба? Пусть он даже купил этот переливающийся хрусталь, мне все равно приятно. Возможно, он пытается загладить вину. Ведь он исчез на целый месяц.Мы с Мариной еле дотерпели до конца уроков, затем подбежали к шкафчикам, надели плащи и, забравшись в старенький «Пежо» белого цвета, который достался Марине от родителей, поехали к парку.На самом деле мое желание прогуляться одной по парку имело объяснение. Я решила проверить одну гипотезу. Не знаю, почему. То ли оттого, что мне вдруг стало одиноко. То ли из чистого любопытства. Обычно, когда я находилась одна и рядом со мной не было никого из знакомых, возникал Винсент. Где-то внутри теплилась надежда, что моя гипотеза подтвердится.Подъехав к лазейке, где мы, как обычно, встречались с Винсентом, я тяжело вздохнула. Может быть, я зря надеюсь? Хотя в глубине подсознания сидела уверенность в том, что он уже ждет меня в парке. Оставалось только войти туда.– Спасибо, Марина! Ты моя лучшая подруга! – сказала я как-то невесело.– С днем рождения, Алекса! Не скучай! А завтра не забудь, мы едем на природу!– Не забуду! До завтра! – я поспешно открыла дверь и, чмокнув подружку, выскочила из машины.Подарки от мамы, неожиданный подарок от незнакомца, сближение с одноклассниками – все говорило о том, что день удался, но все же я чувствовала себя одинокой. «Странно, – думала я, – жгучее желание увидеть Винсента сопровождало меня целый день». И это желание росло сильней и сильней с каждым часом и, казалось, оно не поддавалось контролю и зависело не от меня.Лужи окончательно успели испариться благодаря жгучему солнцу, не характерному для этого времени года. Я прошмыгнула сквозь лазейку и направилась по привычной асфальтированной дорожке, оформленной по бокам скамейками и ровными подстриженными кустарниками, за которыми простирались лужайки с раскидистыми деревьями. Рюкзак я держала правой рукой, перекинув его за плечо. Он не вписывался в мой наряд, но зато придавал спокойствие. Если вдруг кто нападет, будет чем отбиваться.Не успела я вспомнить о преследователе, как тут же сзади кто-то похлопал меня по левому плечу. Я обернулась, но сразу никого не увидела. Затем, повернувшись через правое плечо, обнаружила Винсента, который широко мне улыбался и которому я не удивилась. Его голову украшала свежая стрижка с изысканным пробором, а холодный блеск в глазах делал его привлекательным и в то же время отчужденным.– Привет! Испугалась?– Абсолютно нет! – спокойно ответила я. – Надо было кирпичей положить в рюкзак и огреть тебя как следует.– Ого! Неужели ты меня так ненавидишь? – сарказм в его словах был обычным делом, и это меня тоже не удивило и не задело. – Меня не было всего лишь месяц.Я вздохнула и опустила свой рюкзак, будто в нем действительно были кирпичи, а не учебники. Винсент приблизился ко мне и протянул небольшую коробку, которую я не сразу заметила.– Что это? – я провела рукой по изящной коробке морского цвета.– С днем рождения, милая!Я надула губы и шумно выдохнула, не зная, как отреагировать на подарок Винсента.– Я предлагаю пройти на скамейку под кленом, – он взял мой рюкзак, закинул его за спину, а другой рукой повел меня в сторону старого дерева, взяв за локоть, будто я могла сопротивляться.– Хорошо, пойдем, – сказала я, отдернув руку.Ноги слегка вязли во влажной земле. А с листьев деревьев то и дело срывались капли вчерашнего дождя, заставляя меня вздрагивать.– Как тебе погода? – спросил он, помогая пробираться сквозь заросли парка.– Удивляет, – сказала я, сражаясь с лентой, а затем с оберточной бумагой. – На сегодня обещали дождь, а на небе ни облачка.Мы подошли к деревянной лавочке, стоявшей под тенью красно-желтого одинокого клена, скинувшего ненужные ржавые листья на лавочку и землю вокруг. Винсент смахнул сухие листья и помог мне присесть.– Это один из моих подарков тебе, – сказал серьезно Винсент.– Правда? – я приподняла брови.– Этим подарком можно насладиться, не прикасаясь к нему.Я все еще смотрела на Винсента в изумлении.– Я понимаю, что ты мне не веришь, – продолжил он. – И не совсем понимаешь меня, но придет время, и мы сотрем границы непонимания между нами.Я сглотнула: практически мои мысли. И как красиво говорит!– Я думаю, что мы достаточно хорошо друг друга понимаем, – сказала я, доставая флакон парфюма и шарф с изображением замка, – видимо, приложение к подарку. Рассматривая флакон, я поднесла его к носу. Едва уловимый запах вскружил мне голову, и я пошатнулась. Винсент придержал меня.– Представляю, что будет, если прыснуть, – сказала я в растерянности. Я глубоко вдохнула свежий воздух и почувствовала облегчение. А затем вспомнила о сути разговора и о том, зачем я сюда пришла.– Винсент, – я помедлила, – ты исчез на целый месяц. И это действительно то, чего я понять не могу. Ты не звонил, не писал. Мы живем в двадцать первом веке. У всех есть сотовые телефоны.Парень прокашлялся.– Прости, Алекса, я действительно был занят. Родители меня просили приехать, чтобы помочь им. – В его глазах появилась доля грусти, и я не могла понять, играл ли он со мной.– Скажи мне, что ты здесь делаешь? Как получается, что ты оказываешься там, где я одна и рядом никого нет?Винсент вздрогнул, будто его застукали за каким-то незаконным делом.– Это случайность. Я часто здесь прогуливаюсь.– Когда ты вернулся?– Вчера.– Откуда ты узнал, что у меня сегодня день рождения?– Я люблю тебя! – невозмутимо сказал он.– Что, прости?– Люблю тебя!Я развела руками.– То есть вот так просто получается. Ты испарился на месяц, а затем, чтобы реабилитироваться, решил сразу сбить меня с ног, заявив, что любишь меня?– Прости, не хотел давить на тебя. – Сегодня Винсент разговаривал со мною более эмоционально, чем раньше и, похоже, вкладывал больше усилий в свои слова. Со стороны смотрелось немного искусственно. Но, может быть, потому, что он не знал, как вести себя в данной ситуации. Вдруг он не обманывает, и у него действительно были проблемы дома. Мало ли какие проблемы бывают. Но я не выяснила главного.– Ты в курсе, что у нас произошло в школе месяц назад?– Слышал про захват школы, но в заложники никого не взяли, и никто не пострадал.– И это все, что ты знаешь? – я вздохнула. – Тебе не кажется это странным?– А что, было что-то еще? – он посмотрел на меня, округлив глаза.Боже, какая же я наивная. Даже если Винсент причастен к захвату и в чем-то виноват, он же никогда мне напрямую про это не скажет. По-моему, я зашла в тупик.– Я уверен, тебе сегодня много раз говорили о том, как ты обворожительно выглядишь, – Винсент оглядел меня. – Жаль, шарф не подходит к твоему платью.– Ничего, он подойдет к другому, – я надела шарф на шею, но вдруг задела его рукой, он соскользнул и плавно стал падать. Я нагнулась, чтобы поймать его, не позволив испачкаться о землю, как вдруг хрустальная слеза выпала из моих кружев. Винсент помог мне поймать шарф и задержал взгляд на украшении.– Кто-то опередил меня, достав с неба желтый бриллиант? – в голосе Винсента улавливались нотки разочарования.Он потянулся к камню, но я опередила Винсента и схватила хрусталь рукой. На ощупь он показался мне влажным. Я посмотрела на него, и мое сердце забилось. Я изо всех сил боролась с тем, чтобы не выдать свое удивление. Камень влажным оказался из-за того, что он запотел. Может быть, это случилось оттого, что воздух под кленовой тенью был влажным и лучи солнца недостаточно прогрели отсыревшую землю после вчерашнего дождя? Похоже, я готова найти любое оправдание, лишь бы не верить рассказу Роберта о свойствах алмаза, – подумала я. – Алмаз! Неужели это настоящий драгоценный камень? Я сжала его в руке и посмотрела на Винсента.– Это так, подарок от мамы. Безделушка. – Я понимала, что врала и понимала, что, не разобравшись, откуда камень и почему он вдруг запотел, лучше не говорить ничего лишнего. – И потом, он не совсем желтый, больше зеленый.Винсент закрыл глаза и, тяжело вздохнув, сел передо мной на корточки, придерживаясь одной рукой за скамейку. Его снежная шелковая рубашка облегала угловатые плечи и подчеркивала лед бездонных глаз.– Алекса, ты мне не веришь. Я не могу понять, почему.– Я тебе объясню, – четко сказала я, убрав все эмоции. Он смотрел на меня не мигая, будто готовился обороняться. – Ты не любишь меня и несерьезно ко мне относишься, потому что избегаешь знакомства с моей мамой, с моими друзьями. Марина не в счет. У меня сложилось впечатление, что ты не хочешь появляться со мной среди моих знакомых.

Фух, как же становится хорошо, когда выговоришься. Теперь осталось услышать оправдания Винсента.

Он усмехнулся.

– В этом проблема?

– Да! А что, этого мало?

Он подскочил и развел руки в стороны.

– Алекса, – он наклонился ко мне, – у меня действительно были трудности, в которые я не хочу посвящать тебя, чтобы у тебя не болела голова. Теперь все разрешилось. И я готов познакомиться с твоей мамой и твоими друзьями. Я тебе хотел об этом сказать, но ты закидала меня вопросами, – вздохнул он с облегчением, а я растаяла. Похоже, я ему все простила, и сомнений в его причастности к захвату школы как не бывало. Он сел рядом на скамейку, а я придвинулась ближе и прильнула к его плечу.

– Спасибо тебе за подарки! Кроме мамы меня никто не одаривал, как это делаешь ты.

Я прильнула щекой к шелковой холодящей рубашке Винсента. Плечи его действительно оказались угловатыми.

– Рад, что угодил, – улыбнулся Винсент, а затем неуклюже меня обнял, будто он никогда раньше не обнимал девушку. Мое тело не смогло расслабиться, и в перекошенном состоянии я просидела в обнимку со своим другом две минуты, а затем высвободилась из его объятий.

– Я приглашаю тебя на чай к нам домой, – предложила я весело, разминая пальцы отекших ног.

– Алекса, – Винсент замялся.

– Что? – «Боже, неужели он сейчас снова скажет, что у него планы?»

– Я планировал познакомить тебя сегодня со своими родителями. Они завтра уезжают, поэтому другой случай представится нескоро. Как ты на это смотришь?

Из моей груди вырвался нервный смех.

– Как неожиданно! Я думала, ты меня еще долго не будешь с ними знакомить.

– Испугалась? – ухмыльнулся он.

– Вовсе нет! – Я вскочила. – Я очень этого хотела!

Знакомство с родителями – это уже хороший знак, неважно даже, что сначала он представит меня. Я обрадовалась и окончательно расслабилась, отпустив все свои сомнения.

– Правда? – Винсент настороженно посмотрел на меня. – Тогда пойдем. Я живу недалеко отсюда.

Оказалось, он жил в соседнем квартале, мимо которого я проезжала по дороге в школу. От парка он находился примерно на таком же расстоянии, что и мой дом, только в противоположной стороне. Странно, что раньше Винсента я не встречала.

Когда мы подошли к дому Винсента, меня особо ничего не удивило. Казалось, дом как дом, похожий на все остальные. Было любопытно посмотреть на интерьер внутри. Винсент вставил ключ в замочную скважину тяжелой железной двери, и та медленно открылась, издавая скрип несмазанными петлями.

– Не слишком ли? – спросила я.

– Что? – Винсент растерялся.

– Дверь будто от сейфа.

Парень засмеялся.

Мое сердце слегка подпрыгивало от предвкушения знакомства с родителями Винсента. Интересно, на кого похож Винсент, на папу или на маму? Какие черты он взял от своих родителей? Как они меня воспримут?

К моему удивлению, к нам никто не вышел и Винсент не потрудился позвать кого-либо из родителей.

– Проходи, будь как дома. Родители будут с минуты на минуту, – сказал он, оставив без внимания мой вопрос о громоздкой двери.

Как только я переступила порог дома, мне показалось, что дом больших размеров и не обжит. Ничего лишнего, кроме необходимой мебели в стиле hi-tech. Четкие линии и черно-белые тона не создавали уюта, а наоборот превратили своей холодностью жилое помещение в офисное.

– Чей дизайн?

– Мой, – Винсент прошел на кухню, и его голос доносился оттуда. – Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче? – спросил он, открывая холодильник.

Я подошла к нему и увидела несколько бутылок спиртного на приставном столике рядом с холодильником.

– Чай, – ответила я и взяла бутылку скотча и повертела ее в руках. – Не рано ли спиртным увлекаться?

– Не рано. Особенно, когда никто не видит, – подмигнул он мне.

Странно, что бутылки стоят на видном месте, а не в специальном баре, будто бы спиртное здесь пили как чай, и не было необходимости прятать его от посторонних глаз.

– А родители как к этому относятся?

– Они, – Винсент сделал паузу и взял бутылку виски, – любят меня.

– Любят и разрешают употреблять спиртное?

Дверца холодильника захлопнулась с грохотом, от которого я вздрогнула.

– Ну что ты как маленькая! Сегодня твой праздник! Давай отметим по-настоящему!

Я покачала головой и тут же почувствовала, как под моими кружевами камень прилип к телу, источая прохладу. Странно, обычно предметы от тела нагреваются, и он должен быть теплым.

– Винсент, где ванная? Мне нужно на пару минут, – жутко хотелось достать кристалл и посмотреть, что с ним происходит.

– Сразу за гостиной. Ты легко найдешь, – небрежно кинул он.

В ванной, закрыв дверь, я достала украшение и внимательно посмотрела на него. Кристалл не просто запотел. Он оставлял следы влаги на руках.

«Постой, дорогой! Похоже, ты меня действительно предупреждаешь об опасности, – я мысленно разговаривала с камнем. – Но от кого эта опасность? От Винсента? Почему?» Я все же не до конца верила запотевшему камню.

Всего одно мгновение, и меня вдруг посетила мысль, от которой все стало становиться на свои места. Какого черта я здесь делаю? Я же не люблю его! Неужели я встречалась с ним только потому, что кроме него никто больше знаков внимания мне не оказывал? А может быть, я встречалась из-за давления общества и мамы? Все считают, что если мне семнадцать лет, а сегодня исполнилось восемнадцать, и я ни с кем до этого не встречалась, значит, я ненормальная? Куда смотрели мои глаза? Мне нужно выбираться отсюда и чем раньше, тем лучше.

Я быстро спрятала камень и вышла из ванны. Винсент ждал меня в гостиной.

– Все в порядке? – спросил он, протягивая мне бокал, в котором плескался виски со льдом. Я посмотрела на его опустошенный бокал, а затем на самого Винсента. В пьяном виде его я еще не видела. Из гладко приглаженных волос выбилась прядь, взгляд бегающий и с координацией проблемы.

– Да, все хорошо, – я отодвинула бокал. – Винсент, я же сказала тебе, мне чай! – в моем голосе прозвучало раздражение.

– Хорошо, хорошо! Кто настаивает? Пойдем на кухню делать чай! – Винсент двинул рукой, и из бокала пролился виски на пол. – Упс, что я сделал? – он прыснул, а я улыбнулась и направилась на кухню, Винсент последовал за мной. Краем глаза я взглянула на своего друга. Он стоял в стороне, пил виски и осматривал меня с ног до головы.

– Ну что ж, раз ты велел мне чувствовать себя как дома, я заварю себе чай сама, – произнесла я, уверенная, что в моих силах выбраться из квартиры пьяного Винсента и, взяв электрический стальной чайник, прошла к раковине, чтобы налить воды.

– Сделай одолжение, – с каждым глотком виски ирония Винсента возрастала.

Очищенная вода из-под узкого крана ровно зажурчала. Я услышала звонкий стук бокала, поставленного на стол. Винсент приблизился ко мне. Выключив воду, я поставила чайник и нажала на кнопку. Вдруг Винсент, резко взяв меня за руку, развернул к себе и прижал. Он держал меня так крепко за запястья, что вены могли лопнуть от стального давления.

– Алекса, милая, – шептал он мне на ухо, прикасаясь к нему своими губами, – давай убежим и начнем жизнь вместе. Нас ждут великие дела и великое будущее!

От сильной боли я прервала бред, который нес Винсент:

– Винсент, что ты делаешь? Ты перегибаешь палку, мне очень больно!

– Да? А мне приятно! – раскат злого хохота вырвался из его груди.

– У тебя рубашка испачкана, – попыталась отвлечь я его внимание.

Он даже не посмотрел, куда я кивнула.

– Хорошо! Я ее сниму! И тебе не мешало бы раздеться! Здесь душно, не находишь?

Винсент попытался поцеловать меня, но я выгнулась назад, насколько давала мне столешница, о которую я облокотилась. Кулон под кружевами, казалось, растает и промочит мое платье.

– Послушай, а где твои родители?

– Разве это важно?

– Ты обещал меня с ними познакомить!

Похоже, никакие родители здесь не появятся.

Мы все еще стояли в позе вальсирующих. Винсент пытался приблизиться к моим губам, но я сопротивлялась, как могла.

– Они задержатся. Разве ты не рада тому, что мы оказались наедине? Хочешь, я покажу тебе, где спальня? – Винсент приблизился к моей шее и глубоко вдохнул. – Какой запах! Так бы и съел!

– Хочу! – сказала я без тени сомнения на лице.

– Ты серьезно? – Винсент ослабил хватку и заглянул в мои глаза.

– Да, конечно! На самом деле, сколько можно терпеть? Мы с тобой встречаемся давно, и я думаю, несправедливо с моей стороны мучить тебя.

Я все еще выдерживала уверенный тон. Свои слова я подкрепила томным взглядом. Надеюсь, мне это удалось. Я видела, как это делается в фильме: опускаются ресницы, а затем слегка приподнимаются, и глаза смотрят точно в глаза своего обожателя. Нужно протянуть время, а там я соображу, что делать дальше. Из головы не выходили железные двери, которые голыми руками не возьмешь.

Винсент опустил мои изнывающие от боли запястья и, обняв за талию, подтолкнул вперед. Путь к спальне лежал через гостиную, миновав которую, Винсент резко остановился из-за звонка сотового. Выругавшись, словно бродяга, он взял трубку и стал озираться по сторонам, будто искал место, где ему можно уединиться.

Вот этот момент. Нужно что-то делать! Я наклонилась к Винсенту и прошептала ему на ухо:

– Я на кухню, сделаю себе чай.

Он одобрительно кивнул головой. Мое сердце бешено колотилось. Что же делать? Выглянув в окно, выходящее на задний двор, я не обнаружила ни одной лестницы. Над городом висела тьма, и даже звезды не освещали улицу. Прыгать на асфальт не показалось мне подходящим вариантом. Мой пульс и дыхание стали учащаться. Озираясь по сторонам, я не знала, что мне предпринять дальше. Я в смятении начала ходить от окна к двери кухни, сжав кулаки. Мой взгляд буравил стену, которая мешала мне выбраться из заточения.

Вдруг неожиданно стена кухни задрожала, а затем в ней появился выход на улицу. На размышления не было ни секунды. Впервые моя странность принесла пользу. Схватив свой рюкзак и плащ, который Винсент кинул небрежно на стул, я шагнула сквозь этот проход, и как только почувствовала асфальт под ногами, вздохнула с облегчением и метнулась в сторону своего дома. Я на секунду обернулась и увидела, что проход закрылся. Дальше я бежала без оглядки до самого дома по освещенному фонарями и машинами проспекту. Благо, я знала путь домой.

Запыхавшись, я ворвалась в квартиру. Мама вышла из своей спальни и в растерянности посмотрела на меня.

– Что случилось, Алекса? Почему твой плащ в руках? На улице не лето.

– Мама, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, я тебе потом все объясню, – сбросив сапоги, я забежала в свою комнату и, сев на диван, обхватила голову руками, стараясь привести дыхание в норму. Едва отдышавшись, я сняла кулон. Теперь он так же сверкал, как и раньше, а влага исчезла бесследно. Открыв ящик комода, я бережно поместила кристалл среди махровых полотенец. В дверь постучали. Я закрыла ящик и повернулась к двери. Эмили, с тревогой в глазах, вошла в комнату и приблизилась ко мне.

– Дочка, прости. Я вижу, что у тебя что-то случилось. Не буду настаивать на объяснениях. Просто хочу тебя поддержать, – сказала она с нежностью и погладила меня по щеке.

Я обняла маму.

– Все хорошо, мама. Я сильная и я справлюсь. – Если бы только мама знала, что я убегала от Винсента, который хотел меня взять силой и который обманул меня, сказав, что познакомит со своими родителями. Мама не простила бы мне такой опрометчивости.

Она еще раз посмотрела на меня и улыбнулась.

– Не узнаю свою дочь. Ты не плачешь, хотя я вижу, что произошло что-то серьезное.

Я улыбнулась Эмили.

– Платье цело и ладно!

Мы прыснули со смеху. Мама смотрела на меня внимательно, будто видела меня впервые. Хотя я замечала этот взгляд на себе с начала учебного года.

– Ты у меня особенная, – сказала она загадочным тоном.

– Наверное, все мамы думают так про своих детей.

– Нет, дочка. Ты другая, не такая, как все, – она нежно провела ладонью по моим волосам, едва касаясь их.

– Ты говоришь загадками, я тебя не совсем понимаю.

– Придет время, и ты узнаешь, – улыбнулась она и тут же сменила тему. – Как прошел день?

– Мама! Я и забыла! Я ведь обещала торт ребятам на завтра! – спохватилась я.

– Отлично! Пошли печь торт! – радостно воскликнула мама. – А что у вас завтра?

– Мы едем на природу!

Мама рассмеялась.

– Моя дочка! Отдых на свежем воздухе без торта пройдет насмарку! Тем более, что тебе нужно отметить свой день рождения по-настоящему, в компании друзей! – Эмили взяла меня за руку, и мы проследовали на кухню, где за стряпней весело болтали о разных женских мелочах. Я рассказала маме о том, как сдружилась с ребятами и о том, как с радостью приняла их предложение поехать на озеро. Но об алмазе и Винсенте промолчала.

Шоколадный торт готов, и теперь можно идти спать. От тяжелого дня я валилась с ног, а от пережитых событий голова отказывалась думать. Мне просто хотелось как можно скорее добраться до своей кровати. Жаль, что Винсент сегодня перебрал и обманным путем заманил к себе домой, хотя все могло произойти так, как он того хотел, если бы повел себя адекватно и без спиртного. Пьющих я не переносила на дух. Видимо, это отвращение я начала испытывать под влиянием мамы, когда она говорила о том, что мой отец часто выпивал. Хотя я сама с пьяницами не сталкивалась, поведение Винсента меня обескуражило, а предложение сбежать с ним для великих дел – испугало. Возможно, не зря подсознательно я пыталась отодвинуть близость на более поздний срок. Винсент обещал познакомить меня с родителями, и я наивно надеялась, что так оно и произойдет и поэтому была уверена в серьезности его намерений. Мне, как любой девчонке, хотелось услышать признания в любви и предложение руки и сердца. Знаю, что рано еще. Но все же…

Несмотря на мою уверенность в том, что сны – вещь необъяснимая, мне приснился кошмар, который не на шутку меня напугал. Неужели сегодня что-то должно произойти? Как только я заснула, мир вокруг изменился, и я все увидела иначе. По краям поля зрения картина размытая, а впереди четко видна дорога, ведущая в лес. Я убегаю от преследующего меня человека. Я не знаю, кто это, но мне нужно бежать как можно быстрее! У меня не получается, и он меня настигает. Затем я проваливаюсь во тьму!

Утром я открыла форточку, и мое лицо освежил приятный прохладный ветерок. По небу плавали большие ватные облака. Только бы погода сегодня не испортилась.

Я подошла к ящику и достала кристалл. Налюбовавшись вдоволь его желто-зелеными переливами, я поместила его обратно. Сегодня не хочу его одевать. Яркие украшения неуместны в походах. Хотя, вспоминая события вчерашнего дня, можно было подстраховаться. Но вряд ли сегодня что-нибудь произойдет из ряда вон выходящее. Ведь мы едем просто отдыхать.

После ванны, по дороге в спальню, меня передернуло от мурашек, пробежавших по коже из-за холода. Скинув полотенце, я быстро надела спортивный костюм и, захватив с собой спортивную сумку и куртку, направилась на кухню, чтобы перекусить.

Мама еще спала, и я решила не будить ее. Открыв холодильник, я в первую очередь достала аппетитный шоколадный торт и аккуратно упаковала его, поместив в коробку, а затем в большой целлофановый пакет. Ребята пальчики оближут. Торт огромный, и его хватит всем.

Затем я разбавила хлопья молоком и начала медленно есть. Времени до выхода достаточно. Вспоминать вчерашние события не хотелось, хотя в голову навязчиво лез образ изрядно выпившего Винсента. Возможно, я еще не решила, как к этому относиться. Подумаю об этом позже. Сегодня хочу отвлечься.

Пропиликал телефон. Эсэмэс от Марины. Она меня ждала внизу. Я сполоснула чашку с ложкой и, разложив их по местам, взяла сумку и торт. Спустившись потихоньку по лестнице, я села в машину к Марине, аккуратно поставив торт себе на колени.

– Привет, подруга! – Марина сияла.

– Привет! Что случилось? Ты выглядишь счастливой. Я тебя не узнаю.

Я смотрела на Марину и видела перед собой ухоженную девушку с солнечной улыбкой. Если бы она не была в спортивном костюме, я бы подумала, что она собралась на вечеринку. Даже ее жгуче-морковные волосы были уложены особым образом. Прическа состояла из мелких косичек, начинающихся ото лба и висков и затем переходящих в одну толстую косу.

– Просто хорошее настроение! – Марина нажала на газ, и мы направились к школе, где нас должны были разместить в автобусы. – Как вчера прогулялась? Ни с кем не познакомилась случайно? – подмигнула она мне.

– Ты не поверишь! Угадай с первого раза, с кем я встретилась!

– С кем? С Винсентом что ли? – Марина нахмурила брови.

– С ним самым! – всплеснула я руками.

Марина слегка наклонила голову, и ее взгляд стал более суровым.

– И как вечер с Винсентом? Удался?

Я тяжело выдохнула.

– Если можно так сказать! Это был полный облом! Он напился и начал приставать ко мне и нести еще бред о том, чтобы сбежать вместе с ним ради какого-то великого будущего. Пришлось сбежать, но только не с ним, а от него, – пояснила я.

Марина округлила глаза.

– Правда? Вот это номер! Неужели нельзя было подождать с выпивкой или хотя бы знать меру?

– В том-то и дело! Для него не существует понятия «меры».

Мы вместе хихикнули.

– Главное, чтобы ты не расстраивалась, Алекса!

– Ничего, я в порядке! Просто не знаю теперь, как быть дальше.

– Поговори с ним. Объясни, что тебе не нравится, когда твой мужчина злоупотребляет алкоголем. Он же испортил вечер и тебе и себе!

– Да, отношения – сложная штука. Приходится над ними работать. И потом, он то исчезает, то появляется, то обманывает, то выпивает. Я себя чувствую глубоко замужней с кучей проблем в отношениях, а не девушкой, у которой конфетно-букетный период в разгаре.

– Да уж, – вздохнула она. – Ну и ситуация. Ну, ничего, время покажет, подруга!

– Ты права! Я поговорю с Винсентом. Возможно, он прислушается ко мне. А если нет…

– То что будешь делать?

– Давай не будем загадывать.

– Не будем! – бодро сказала Марина и припарковалась на школьной стоянке недалеко от автобусов. – Кстати, где твой алмаз? – Марина посмотрела на мою грудь.

– Решила не одевать.

– Ну и зря! Такой красивый! – она посмотрела в окно. – Вон видишь, – она кивнула, – Бруклин и Рэчел не постеснялись разрядиться, будто на званый ужин.

– Ты хочешь, чтобы я также выряжалась? – вздохнула я.

– Нет, что ты! Я тебя любить перестану! – Марина потрепала меня за руку.

Возле двух автобусов собрались примерно тридцать человек, по пятнадцать у каждого. Наши друзья стояли кружком возле первого автобуса и что-то бурно обсуждали, жестикулируя в разные стороны, а возле второго – Роберт с четверкой стояли рядом, изредка обмениваясь фразами. Остальные ребята также разбрелись по кучкам.

– А вон и Роберт! – обрадовалась я, а затем вдруг осеклась. – А разве их приглашали? Я слышала, что едет только наш класс.

– Нет, не приглашали, но новички услышали о нашей поездке и решили присоединиться к нам.

– Смело! Они решили, значит! – я покачала головой и вышла из машины, придерживая торт.

Напряжение, сквозившее между нами, так и не прошло. Особенно, когда Роберт проходил мимо меня, мне казалось, что мое стеклянное тело вот-вот треснет и разлетится тысячами осколками на несколько миль.

Марина достала сумки из багажника, и мы подошли к небольшой кучке своих одноклассников.

– Алекса, привет! – подбежал ко мне Райан. – Долгожданный тортик! М-м-м! Давай я тебе помогу! – Он взял из моих рук пакет с тортом.

– Поможешь съесть? – засмеялся Эйден.

– Привет, ребята! – поздоровалась я со всеми.

Разодетая Бруклин с боевым раскрасом индейца нетерпеливо вздохнула.

– Мы вас только и ждем! Пора ехать!

– Точно! – поддакнула Рэчел в висюльках. – Только вас!

Тут подоспел преподаватель литературы мистер Салливан.

– Здравствуйте, ребята! Я вижу, оба класса в сборе!

– Да! – дружно разнеслось со всех сторон.

– Отлично! Рассаживайтесь по автобусам и скорее на природу! – Он потер руки. – Самому не терпится выбраться к чистому озеру!

Мы дружно погрузились в школьные автобусы и поехали на безымянное озеро, расположенное на Голубом хребте в Аппалачах, которое открыл для нас Найджел. Позже ребята придумали ему имя Горная слеза. По рассказам одноклассников это самое красивое место и, самое главное, не загруженное туристами и прочими исследователями горной местности. В прошлом году ребята уже ездили на озеро, а я, как всегда, отказалась. Добираться туда два часа, но, говорят, это путешествие того стоит.

Сегодня я настроилась воспользоваться шансом, набраться смелости и поговорить с новичком. Мы с Мариной сидели на предпоследнем ряду, и я вновь представляла, как подойду к Роберту, и вновь прокручивала выученный наизусть диалог, одновременно слушая, как мои друзья подтрунивали друг над другом.

– Не страшно с нами по лесу гулять? Леса-то у нас темные! Вдруг до заката дорогу к автобусу обратно не найдем?! – спросил Райан.

– Ой, Райан, а ты не боишься? Это не ты случайно прошлым летом ужа с ядовитой змеей перепутал и бежал что есть мочи, не разбирая дороги? А потом упал с обрыва в озеро, и мы не знали, как тебя вытащить? – засмеялась Бруклин в голос, а ребята подхватили.

– Зато помните, как с умным видом Найджел ловил эту гадюку, все еще не зная, что она абсолютно безобидна! – сказал Эйден. Ребята падали со смеху, а Найджел раскраснелся, как только задели его самолюбие.

– Зато он не испугался в отличие от остальных! – защищала его Клэр.

– Так держать, Клэр! Тебе это зачтется! Найджел оценит! – язва Рэчел не упускала шанс подколоть кого угодно.

Мы прибыли к берегу озера, который был абсолютно пустым. Перед нами простиралось необыкновенно прозрачное озеро, обрамленное зеленым мехом из гор, покрытых лесом. Как только мы выгрузились, вокруг закипела работа. Ребята стали сразу же организовываться в группы и во главе с мистером Салливаном распределяли обязанности. Мне это все напомнило муравейник, в котором слаженно трудились абсолютно все муравьи и без работы никто не оставался. После того, как ребята разбили палатки, установили волейбольную сетку и соорудили обеденный стол, одна группа мальчишек направилась удить рыбу, вторая разбилась на две команды и началась игра в волейбол. Часть девчат следила за игрой, а другие не спеша готовили ужин к приезду парней.

Роберта в своем поле зрения я не нашла. Марина осталась с болельщицами, а я помогла девчатам с ужином, а затем подошла к берегу и присела на валун, чтобы насладиться пейзажем.

Озеро действительно смотрелось слезой, обрамленной в изумруд лесов. Цепи зеленых гор окружали его, защищая непроходимой растительностью и недоступностью, хотя, говорят, на берегу озера стоят несколько домов и к ним подведены специальные дороги, по которым можно ездить только их владельцам, к числу которых принадлежали родители Найджела.

Глухой удар в плечо прервал созерцание красоты. Это оказался мяч, который, отлетев от плеча, ударился о землю и попал прямо в руки Эйдена.

– Алекса, прости! – сказал Эйден. – Идешь с нами в волейбол играть?

– Нет, извини! Спорт – не мой конек, – я поморщила нос. – Честно говоря, мне всегда было тяжело разбираться в правилах.

Практически любой вид спорта казался мне грубым для девушки, за исключением художественной гимнастики.

Вдруг из-за спины раздался приятный голос:

– Может, другая игра заинтересует?

Я обернулась и чуть не упала с валуна. Это был Роберт. Он молниеносно подхватил меня и поставил на ноги.

– Какая…игра…? – с запинкой спросила я, оглядываясь на Эйдена. Он стоял рядом и этим сдерживал меня от того, чтобы не расколоться на части.

– Бадминтон, например, – только сейчас я заметила, что в руках он держал две ракетки и воланчик. – Здесь и правила не нужны. Можно играть, пока не устанешь, – улыбнулся он. От его ослепительной улыбки подкашивались ноги.

– А может, в крикет? – съязвил Эйден.

Роберт посмотрел на него так, что Эйдена ветром сдуло. Мне стало неловко.

– Не обижайся на него, – сказала я. – Он так шутит.

– Я не обижаюсь, наоборот, он рассмешил своей находчивостью, – улыбнулся Роберт, и я вдруг обомлела.

Во мне боролись два противоречивых чувства: трепет и гнев. Первое всегда приходило при виде Роберта, а второе было вызвано тем, что я не получила ответа на вопрос о событиях, которые произошли месяц назад. И сейчас я боролась с желанием остаться с ним и одновременно избавиться от его общества. Быстро соображая, я вспомнила, что хотела когда-то представить ему Марину. И вот настал момент, к которому я неоднократно готовила свою речь.

– Я… я не очень… играю, может, Марина? Моя подруга. Ну где же она? – Я стала нервно озираться по сторонам в поисках своей подружки, но, как назло, не могла ее найти.

– Ну вот. Подруги нет, придется тебе отдуваться за нее, – зеленые глаза Роберта сияли, и он будто радовался, что я не нашла Марину.

– А что, больше никто не играет? – я снова огляделась по сторонам, чтобы понять, кто чем занимается.

Ребята действительно были заняты.

– Нет, все разбежались: кто по укромным местечкам, а кто-то играет в волейбол, как видишь.

– А почему ты не присоединился к волейболистам?

– Просто решил развлечь скучающую девушку, – улыбнулся Роберт и протянул мне руку. – Не бойся, игра – это не смертельно!

Я взяла его за руку, и меня бросило в дрожь. Наши глаза встретились, и я окаменела. Я невольно вновь стала сравнивать его со своим парнем. Таких ощущений с Винсентом я не испытывала, к тому же с ним часто болела голова. Здесь же все было по-другому. Роберт смотрел на меня и не торопил, как будто чувствовал, что если потянет меня за руку, я упаду.

– Хорошо! – я стала храбриться и внушать себе, что хотя бы эта игра у меня получится и я не опозорюсь перед первым красавцем школы. После заминки, успокоив дрожь в ногах, я, наконец, сдвинулась с места, и мы пошли на свободное место для игры в бадминтон.

Выходит, у Роберта не было девушки, по крайней мере, я его не видела ни с кем в паре. Может быть, Марина с волейболистами? Я обернулась, чтобы еще раз посмотреть на игроков, но отсюда плохо было видно.

Мы вышли на ровную песочную площадку у подножия холма, который ограждал нас от ветра.

– Вот мы и пришли, – Роберт остановился и вручил мне ракетку.

Я нетерпеливо вздохнула. Мы одни, а ребята далеко. Нервная дрожь пробегала по всему телу. Нет, я не выдержу. Я не смогу молчать.

– Роберт, скажи мне, пожалуйста, – начала я, сжав крепко ракетку, – зачем вы приехали сюда?

Он растерянно усмехнулся и развел руки с ракеткой и воланом.

– Мы тоже захотели отдохнуть с вами на природе. Мы же новенькие, ничего здесь не знаем, да и познакомиться поближе с одноклассниками не помешало бы.

Значит, он снова за свое и правды сказать не хочет. Конечно, я могу и ошибаться, но, честно говоря, мне казалось, что чем ближе новички, тем больше очередных неприятностей.

– Значит, сегодня не намечается похищений, терактов и захватов?

Роберт рассмеялся.

– Абсолютно нет, Алекса, расслабься! Обещаю, что сегодня мы просто отдыхаем.

Я вздохнула.

– Хорошо, я постараюсь тебе поверить. И учти, – я ткнула ему ракеткой в грудь и прищурила глаза, – если ты меня обманул, я просто так этого не оставлю!

Роберт поднял руки вверх, словно сдался мне без боя.

– Я это учту, – покачал он головой с наигранной серьезностью и снова прыснул от смеха, а я опустила беспомощно ракетку, поняв, что бессмысленно ему чем-либо угрожать. Что я ему сделаю, в конец концов? Рядом с Робертом я ощущала незримую связь между мной, им и своим отцом. Мне очень хотелось, пользуясь случаем, расспросить про отца, но я так злилась на него, что уже не видела в этом смысла. Роберт тут не при чем. Если бы отец хотел появиться в нашей жизни, он бы это сам сделал уже давно.

– Ну что, приступим, – сказал весело Роберт и подбросил ракеткой волан. – Я знаю максимум десять видов игры с воланом и ракеткой.

– Десять? – Он меня заинтриговал, и я переключилась сразу же на предстоящую игру.

Роберт продолжал подбивать волан и говорить.

– Возможно, существует и больше, но сегодня я тебя научу упрощенной игре в бадминтон. Итак, уроки подачи волана! – Роберт хохотнул, а мне было неуютно из-за того, что я и в эту детскую игру, не требующую особых навыков, никогда не играла.

– И что смешного? Сейчас еще веселее будет, когда увидишь, как я подаю! – у меня явно поднялось настроение.

Даже сегодня Роберт одет был с иголочки. Его спортивный костюм серого цвета и голубая рубашка поло гармонировали с серыми кроссовками с голубыми ставками. С каждым дуновением ветра я чувствовала аромат его прохладного, свежего парфюма.

Роберт показал, как подавать, а я, в свою очередь, попыталась повторить. Я подбросила волан вверх, а затем ударила его ракеткой, но не рассчитала силу, и он попал Роберту по голове.

– Ай, – он потер ушибленное место, – ты решила мне отомстить за то, что я вытащил тебя играть? – он засмеялся так заразительно, что я невольно подхватила его настроение и тоже от души рассмеялась.

Мы играли с Робертом не замечая времени, пока нас не позвали на обед. Вдруг я спохватилась. Я ведь совсем забыла про Марину. Где же она? Я снова стала всматриваться в толпу играющих в волейбол, но там ее не было. Рыбаки вернулись, и началась суета с жаркой рыбы.

– Ну что, идем? Пойду, помогу ребятам с уловом, а ты, если хочешь, присоединяйся к нам, – предложил Роберт, и меня снова ударило током, когда он взял меня за руку.

– Да, – улыбнулась я, еле выговаривая это короткое слово. – Только разыщу Марину. Может быть, она в палатке? Что-то среди ребят я ее не вижу.

– Я провожу тебя.

Он взял меня за руку, и по телу пробежало стадо мурашек, а ноги отказывались идти. Мне казалось, что из-за не слушающихся меня ног он буквально тащил меня за руку, как непослушного ребенка. Под ступнями шуршали мелкие камни, отираясь о песок, и также препятствовали моему передвижению. Пока я плелась за его рукой, я тупо смотрела на его кучерявый затылок и не понимала, что со мной происходит. Шагая в своих воздушных бесшумных кроссовках, он с легкостью доставил меня до назначенного места.

– Ну, все, спасибо за игру! – улыбнулся он. – Увидимся!

– Пока! – робко ответила я, когда он уже повернулся и направился к ребятам.

Я проводила его взглядом и нырнула в палатку. Она была пуста. Я нашла бутылку воды в своем рюкзаке и сделала несколько глотков. Утолив жажду, я вышла из палатки и нашла глазами Клэр, которая сидела с Найджелом, Рэчел и Бруклин. Я подошла к ней со стороны, где не было лишних ушей.

– Клэр, ты не видела Марину? – шепнула я ей на ухо, чтобы никто наш разговор не слышал. – Она мне ничего не сказала и куда-то исчезла.

Васильковые глаза блестели на фоне светлого кукольного лица Клэр. Она придвинулась к моему уху.

– В последний раз я ее видела, когда она шла по той тропинке вверх, – она кивнула на тропу, ведущую в сторону леса.

– Спасибо, пойду, прогуляюсь, может, найду ее.

– А рыба?

– Марину найду, и вместе отведаем вашу рыбку, – я сдержанно улыбнулась.

– Удачи, только далеко не ходи, а то и тебя потеряем, – доброжелательно сказала она. – Возвращайтесь быстрее. Рыбка вкусная! Слюнки текут!

– Хорошо!

Я посмотрела на Роберта. Он, в окружении четверки, сосредоточился на барбекю.

Не выжидая, пока все начнут обедать, чтобы на меня не обратили внимания, и убедившись, что мистер Салливан занят с остальными приготовлением к вечерней трапезе, я направилась по тропинке, на которую указала Клэр. Очень странно, что Марина не предупредила меня о своей отлучке. Просто так вот взяла и исчезла. Может быть, у нее кто-то появился и она мне не говорила и хотела с ним уединиться? И одета она так, будто на свидание собралась. Но нет, на нее это совсем не похоже.

Я шла вверх в гору по извилистой тропинке, которая сменилась каменистой дорожкой, и из-за деревьев стала просматриваться небольшая поляна. Как только я миновала последние деревья, открывающие вид на поляну, я увидела две фигуры. Раздвигая ветви кустов и обходя осторожно папоротники и камни, чтобы меня не услышали, я подошла к последнему кусту и, выглянув из-за него, стала присматриваться. Голоса были едва слышны, но по очертаниям фигур я узнала обоих. Кровь по моим ногам перестала двигаться, и окаменев от увиденной картины, я не могла пошевелиться. Спиной к дереву стояла Марина. А ее бедро одной рукой гладил Винсент, а другой держал ее за подбородок. От его страстного поцелуя Марина стонала. Приоткрыв глаза, она увидела меня, и Винсент понял, что что-то произошло. Он обернулся.

Будто не веря своим глазам, еле отклеив свои ступни от почвы, в которую они вросли, я подошла ближе.

– Марина!? – воскликнула я. – Как ты могла? Винсент! Что ты здесь делаешь и что, черт возьми, происходит?

– Алекса! – Винсент хотел мне что-то сказать, но я не дала ему договорить.

– И что ты мне хочешь сказать? Что мои глаза мне врут? Марина! А ты? Моя лучшая подруга! Я не могу поверить! – Мне не хватало слов, чтобы выразить то, что я чувствую. Я задыхалась от обиды.

Мои глаза заволокли слезы. Я стала озираться вокруг, чтобы понять, куда мне бежать. К ребятам я возвращаться не хотела. Лучше наплакаться вдоволь без свидетелей, а затем вернуться к палаткам.

Мое сердце бешено колотилось, и с каждым биением я чувствовала необъяснимый прилив сил. Вдруг передо мной расступились деревья, совсем как во сне, и я увидела дорогу, которая указывала мне путь, и именно по ней я могла бежать куда глаза глядят.

– Алекса, постой! – закричала Марина.

– Подожди, я ее сам остановлю, – грубо оборвал ее Винсент и кинулся за мной.

Я не хотела, чтобы он меня догнал. Отныне мне не о чем было с ним разговаривать. Когда я вспоминала образы целующейся пары, я закипала внутри и четко видела, куда можно бежать, а когда успокаивалась, чужой лес не хотел передо мной расступаться. Мне было тяжело. Ветки и острые камни царапали руки и ноги. Из головы не выходило предательство двух близких мне людей. Я не знала, что больше всего меня разочаровало, предательство Винсента, первого парня в моей жизни, с которым я встречалась, либо своей подруги, с которой меня связывала тесная дружба. Но я не ревновала, нет. Просто мне было противно. Похоже, Винсенту все равно, с кем встречаться. Несмотря на свой возраст, на многие вещи я смотрела по-взрослому, рассудительно. Но в данном случае моя голова отказывалась соображать. Перед глазами стояла картина двух целующихся предателей, наступивших на мое сердце.

Погода резко ухудшилась, накрапывал мелкий дождь. Камни стали скользкими, а земля вязкой. Солнце садилось, и его лучи потихоньку исчезали. Я продолжала бежать и через некоторое время промокла насквозь, а волосы повисли сосульками и прилипли к лицу. Я не понимала, где находилась и как отсюда выбраться. Вдруг откуда-то донесся мужской голос:

– Алекса! Остановись!

Мое сердце защемило. Что-то теплое и родное прозвучало в его голосе, как в тот раз, в день захвата. Но он не показался мне знакомым, и я не могла разобрать, откуда он доносился. Я послушалась и, остановившись, на несколько секунд присела на корточки, упираясь руками о камни, и стала вертеть головой по сторонам, пытаясь найти того, кто со мной говорил.

– Не бойся! Оглянись вокруг! Покажи мне, где ты, – продолжал голос.

Последовав указанию, я оглянулась. Вокруг сплошной лес и темно. Меня охватила паника, и снова, увидев четкую картину перед собой, я вскочила и побежала к светлому пятну, которое просматривалось сквозь деревья, и, когда они расступились, я оказалась на краю оврага. Я не успела ухватиться за дерево, стоящее рядом, как мои ноги соскользнули с каменистого края. Зацепившись руками о ветки, я изо всех сил пыталась выбраться, но тщетно. Я летела прямо ко дну пропасти, как вдруг почувствовала удар, который сотряс все мои внутренности, и мое тело пригвоздило к каменисто-глиняной стенке оврага. Дальше, сквозь пелену тумана, деревья перед моим взором подпрыгивали, и я поняла, что меня несли крепкие руки. Сквозь полусознательное состояние я могла расслышать мужские голоса. Оба знакомые, но мое состояние не позволяло мне распознать их.

– Да уж, пришлось нам побегать, мистер Стюарт! Ох, уж и прыткая она у вас! – сказал молодой голос.

«Ну вот, очередной однофамилец, – усмехнулась я. – Интересно, кто это».

– Прости, друг мой, что впутал тебя в это дело. Но мне больше некому довериться, – ответил мужчина с моей фамилией.

– Что вы! Я упустил ее из виду. Я себе этого не прощу. Вы мне дали задание, а я его не выполнил как следует. Вот он результат. Ее еще долго откачивать придется, – говорил молодой знакомый голос.

– Она не надела камень, лишив себя помощника, – эхом в моих ушах отдавался сильный мужской голос.

– А я ведь так старался ее предупредить, – сокрушался молодой человек.

– Ей еще много предстоит испытать, – сказал второй мужчина, и на этой фразе я отключилась.

Голова до сих пор гудела, я тщетно пыталась вспомнить, что произошло. Лишь спустя некоторое время я стала приходить в себя и память начала возвращаться. Я поморщилась от картины, которую видела накануне, и мне стало противно. Не хотелось думать об этом. Казалось, черепная коробка вот-вот расколется на несколько частей. Я попыталась приподняться, но тщетно. Дверь моей спальни была приоткрыта, и я едва могла разобрать голоса, доносившиеся из кухни.

– Как ты мог? – это был голос Эмили.

– Я? А ты? Совсем не следишь за дочерью! Она чуть не погибла! – говорил мужской голос. Мое сердце в раздавленной болью груди стало учащенней биться, что причиняло мне еще большую боль. Я узнала его сильный голос. Это он нес меня на руках.

– А ты тоже хорош! Явился спустя столько лет! Где ты раньше был? Не уезжал бы и защищал ее! – Эмили явно злилась на этого мужчину. Интересно, кто это и почему она его ругает за многолетнее отсутствие? Голос отца месяц назад отличался от голоса мужчины, который я слышала вчера и который слышу сейчас. Моя голова отказывалась соображать. Глазам было больно смотреть и что-то мешало сосредоточить взгляд. Я попробовала проморгаться, но едва уловимая затуманенность осталась. С неимоверным усилием, чуть приподнявшись, я постаралась встать на ноги с кровати, но моя рука, облокотившись на тумбу, соскользнула и книжка, которую я задела, упала на пол. Звук падающей книги остановил разговор двоих.

– По-моему, она проснулась, – сказал мужской голос.

– Пойдем знакомиться, значит! – так же сухо и с претензией ответила Эмили.

Интересно, с кем это собралась меня знакомить мама? Я снова нырнула под одеяло.

В комнату вошла Эмили, за ней мужчина, на вид лет тридцати семи. Он был довольно высокого роста, спортивного телосложения. Русые волнистые волосы аккуратно приглажены гелем. На нем был надет легкий джемпер темного цвета и джинсы. Дорогая обувь начищена до блеска.

– Здравствуй, Алекса! – он нервничал, и его руки слегка дрожали от волнения. Помедлив, он сделал нерешительный шаг вперед. Наступила пауза, которая, казалось, длилась вечно. Мое сердце колотилось, и оно было единственным, что я могла слышать. Мама замерла, облокотившись о стенку и спрятав за спину руки. Мужчина нарушил затянувшуюся паузу первым: – Я так долго ждал этого момента…

Я всматривалась в лицо мужчины. Моя голова кружилась, набирая обороты. Если бы я стояла, то упала бы от того, что творилось в моем мозгу, готовом взорваться. Я смотрела словно в зеркальное отражение знакомых оливковых глаз со светло-коричневой окантовкой вокруг зрачков. Я поняла, кто это был, и почувствовала, как комок застрял в моем горле… Мы смотрели друг другу в глаза, и казалось, это происходило не наяву, а как будто во сне, который мне приснился в утро первого дня учебного года.

– Папа?! – я спросила его, будто сомневалась.

Мне тяжело было дышать. Он подошел к моей кровати, медленно сел рядом, протянул руки, чтобы обнять меня. Меня охватили противоречивые чувства. Я еще не совсем понимала, как реагировать на возвращение отца, который уже появлялся на какой-то миг и снова исчез, оставив нас с мамой. Но я не ответила на его объятия, и ему пришлось руки опустить.

– Мама говорила, что ты умер… – сказала я, посмотрев на маму, которая стояла поодаль и наблюдала за происходящим.

– Правда? – он с укором посмотрел на Эмили.

– Да, выпил, затем замерз на остановке, – я вновь украдкой посмотрела на Эмили.

– Прости меня, дочка! Эмили вынуждена была тебе говорить неправду, – он отвел глаза в сторону.

– Тогда, во время захвата школы, почему ты не подошел ко мне? Ведь нас могли убить, и мы бы никогда не увиделись! – сказала я в отчаяньи.

Джеймс посмотрел на меня и, вздохнув, покачал головой.

– Я не мог. Нужно было сдерживать захватчиков, иначе они действительно могли навредить нам, а точнее, тебе.

– Но почему мне? Что я такого сделала?

– Потому что ты особенная, дочка, – он дотронулся до моей руки, а я тут же ее отдернула.

– Ты говоришь, как мама! Понятное дело, ты меня не видел триста лет, и теперь я для тебя особенная, – мною овладевала злость, которая, словно паук, захватывала все мое сознание, каждую прожилку и каждую вену. Джеймс и не представлял, как мне было больно, когда он появился и исчез, оставив и меня и Эмили. Он не понимал, как мы жили с ней, скитаясь, словно бродяги, меняя один город на другой. И не понимал, как трудно пришлось Эмили: она всю жизнь прожила в страхе, о котором я и не подозревала, пока он не появился в нашей жизни.

Эмили оторвалась от стены, и теперь она также растерялась, как и Джеймс. Я натянула одеяло до глаз и замотала головой.

– Я не хочу, чтобы ты оставался здесь ни секунды! Я хочу, чтобы ты ушел! Без тебя наша жизнь была спокойной! А теперь я не знаю, что со мной происходит, но я думаю, что в этом виноват ты!

Джеймс встал с моей постели и, подойдя к двери, обернулся и сказал:

– Может быть, ты и права. Все дело во мне. Не надо было появляться в вашей жизни. Прости меня еще раз.

Он вышел. Мама посмотрела ему вслед. А когда повернулась ко мне, на ее глазах застыли слезы. Когда хлопнула входная дверь, она кинулась ко мне. Я опустила одеяло и села, облокотившись на подушки.

– Почему ты с ним так поступила?

– Почему? – я ужаснулась. – Мама! Ты просто многого не знаешь! – в отчаянии закричала я.

– А если он больше не вернется? – спросила она сквозь слезы.

Только теперь я поняла, что я сделала ошибку. Передо мной была не просто Эмили, а влюбленная женщина, которая обрела свою любовь после долгих лет вынужденной разлуки и вновь потеряла ее.

– Прости меня, мама. Я ничего не могу с собой поделать. Целый месяц я считала своего отца предателем, и сейчас я не могу найти ему оправдание.

– Алекса, – она вытирала слезы, скатившиеся по щекам. – Вчера он тебя спас. И если бы не он, неизвестно, что бы с тобой случилось.

– Спас?

– Да, он рассказал, как все произошло.

Воспоминания вновь вернули меня в лес, который кусал меня и царапал, словно дикая кошка.

– А он рассказал тебе, как меня занесло в лес?

– Да.

– Ты знала, что со мной что-то не так? Поэтому ты говорила, что я особенная, и он повторил это?

– Я догадывалась, что ты начала меняться…. – всхлипнула мама и закрыла лицо руками. Она больше не сдерживалась и разрыдалась, как беспомощная, хрупкая женщина. Я придвинулась и обняла ее. Мама плакала несколько минут. Затем она вытерла слезы и посмотрела на меня. – Тебе пора знать.

Этот день оказался самым длинным в моей жизни. То, что я услышала от мамы, не входило ни в какие рамки той жизни, к которой я привыкла. Время от времени я смотрела на свое отражение в зеркале комода и пыталась найти разницу между прежней Алексой, которую я знала, и той, чье отражение я вижу сейчас. Внешне все то же самое, но внутренне я другая и невооруженным глазом этого не разглядеть.

То, что я другая, не укладывалось у меня в голове. Не такая, как люди, которые окружали меня и жили до меня. Я принадлежала к новому поколению людей, наделенному сверхспособностями и призванием защищать, спасать, помогать.

– Мама, но я всего лишь подросток. Мне только стукнуло восемнадцать. Кого я могу защитить, когда мне самой требуется защита! – воскликнула я. – Посмотри на меня.

– Джеймс планировал тебе все рассказать.

Мама стянула кардиган на груди, поежившись, будто ей было холодно, но вдруг я увидела вновь слезы, и мне стало вдруг больно и стыдно за свое поведение. Я знала, что с мамой происходит. Она рассказала, как тяжело переживала, когда узнала от преподавателя университета, в котором они с Джеймсом учились, что ее муж вынужден был бежать. Но только благодаря тому, что ей нужно было быть сильной ради меня, она смогла вынести эту боль.

– Не плачь, пожалуйста! Прошу тебя!

– Я люблю Джеймса, Алекса! – проговорила она сквозь плач, а мое сердце сжалось в тугой ком, который еле гонял кровь.

– Я верну его, мама, обещаю!

Как никогда я в первый раз в жизни ждала, когда же наконец закончится воскресенье, а в понедельник утром проснулась с огромным энтузиазмом, предвкушая встречу с одноклассниками. Когда я спросила маму о том, где молодой человек, который спас меня вместе с отцом, она ответила, что папа был один. Значит, и здесь не за кого зацепиться. Только Роберт и четверка смогут подсказать мне, где искать Джеймса.

Только как мне объяснить ребятам, что со мной произошло? Ничего, придумаю что-нибудь на ходу.

Тело все еще ныло. Первым делом я подошла к зеркалу, чтобы осмотреть места ушибов и, задрав рубашку, стала прощупывать ребра. Как ни странно, особой боли я не испытывала и синяков, которые еще вчера выступали фиолетовыми пятнами, не нашла. Двигаться стало намного легче. Я умылась и переоделась в чистые джинсы и топ. Из спальни я вышла уверенным шагом, будто никакой боли и не было.

Мама чувствовала себя лучше, но грусть с ее лица не сходила. Она и понятия не имела, как можно было вернуть Джеймса. У нас не было ни его телефона, ни координат, где он мог остановиться. А может быть, он жил где-то поблизости, а мы не знали об этом и никогда не сталкивались.

Я запрыгнула в форд мамы. Пока мы ехали, мой мозг придумывал объяснение своего отсутствия ребятам. Поразмыслив немного, я поняла, что это непросто, потому что у меня самой возникла куча вопросов. Как они отреагировали на мое исчезновение из палаточного городка? Что случилось после того, как я ушла? Что они знали, а что нет? Кажется, я нашла решение: я притворюсь, что ничего не помню и сама попробую выспросить у них, что случилось после того, как я отправилась искать Марину.

– Приехали, Алекса! – сказала мама. – По-моему, на тебя смотрит вся школа, – она улыбнулась и подмигнула мне.

Я повернула голову и посмотрела в окно. Ребята из разных классов направились к нашей машине. Я невольно отпрянула назад, пытаясь вжаться в сиденье, как будто это могло меня спрятать.

– Не бойся, дочка! Что поделаешь? Ты наделала шуму в субботу.

– Что делать, мама? – запаниковала я.

– Притворись, что ничего не помнишь, – она снова мне подмигнула. Я чмокнула ее в щеку, попрощалась и вышла из машины. Форд нежно заурчал и покинул стоянку школы.

Теперь я один на один с любопытствующей толпой. Возьму себя в руки и пойду на растерзание ребят.

Первым передо мной возник Эйден.

– Алекса! Привет! Отлично выглядишь для попавшей в лапы медведя! – воскликнул он.

– Что? – уж эту версию я никак не ожидала услышать.

Следующей возникла Рэчел. А точнее, сначала появилась ее грудь, облаченная в утягивающий джинсовый корсет.

– Что с тобой случилось, Алекса? Куда ты пропала? Мы ведь так и остались в неведении.

– Честно говоря, я смутно помню. – Я ведь действительно не знала, что придумать. А врать никогда не умела.

– Пойдем за наш столик, присядем, и расскажешь, – предложила белокурая Бруклин и, взяв меня за руку, потащила к столу. Пока мы шли, у меня было время подумать, что сказать. Ребята облепили меня, карабкаясь по головам и толкая друг друга, словно первоклашки.

– Ну, выкладывай же! – взмолилась Бруклин, не в состоянии сдержать свое любопытство.

– Я пошла искать Марину, а затем заблудилась, а дальше не помню, – выпалила я.

– И это все? И на тебя медведь не нападал? – разочарованно спросил Райан.

– А ты хотел, чтобы я попала в лапы медведя? Ты думаешь, после этого я бы с вами сидела тут на скамейке и болтала вот так вот просто? – Я попыталась перевести все в шутку, и ребята засмеялись. Хотя, судя по словам отца, в скором будущем я и медведя одолею, если хорошо потренироваться. – Я действительно не помню, ребята, простите. Очнулась дома. Мне сказали, что меня нашли спасатели.

Пока ребята устраивали мне допрос с пристрастием, у меня возникло ощущение пустоты: кого-то не хватало. Я поняла, кого.

– Кстати, а где Марина? Что с ней? Ее нашли? – вопросы полетели пулеметной очередью. Беспокойство нахлынуло внезапной волной.

– Она вернулась к нам как ни в чем не бывало, – стала объяснять Клэр. – А когда мы ее спросили о тебе, она сказала, что вы с ней разминулись.

Возможно, Винсент заставил вернуться ее, чтобы не навлекать подозрений. Мне нужно четко выбирать, что говорить ребятам, и своими мыслями я поделиться не могла.

– Вы ее сегодня видели? – поинтересовалась я, оглянувшись в поисках подруги.

– Нет, – сказала Рэчел. – Может, просто опаздывает.

На Марину это не было похоже. Обычно она всегда была пунктуальной и так же, как и я, предпочитала приезжать в школу по принципу: лучше раньше, чем впритык или позже. Интересно, что стало с подругой? Мучают угрызения совести и ей стыдно появляться на уроках? Обязательно позвоню ей и скажу, что я на нее не сержусь. Винсент мне больше не нужен. Предателя я в свою жизнь больше не пущу. А Марина со временем поймет, что от первого предательства и до второго недалеко.

Марины нет, но и Роберта я тоже не видела. Выискивая глазами дружную четверку, я так же не обнаружила и ее. Конечно, они же вундеркинды, им можно пропускать занятия.

Переборов страх оказаться чересчур заинтересованной в личности Роберта, я обратилась к одноклассникам:

– А что с Робертом? Где он?

Отвечать вызвался Найджел:

– Ни его, ни четверки не было еще. Может, тоже опаздывают. После того, как ты ушла и не возвращалась минут пятнадцать, Роберт подошел к нам. В его руках был телефон и выглядел он довольно расстроенным. Он сказал, что ему позвонил родственник и заедет за ним. Дома возникли какие-то проблемы. Он собрал вещи и ушел, – Найджел пожал плечами.

Вот так вот просто. Собрал вещи и ушел. Интересно, куда.

– Ты видел, куда он ушел?

– Нет, я только услышал, как заскрежетали колеса машины, как будто водитель торопился, и после того, как дверь хлопнула, они сразу же стартовали.

Рассказ Найджела меня насторожил. Можно понять, почему Марина исчезла, но Роберт… Слишком много совпадений.

Тут подключился конопатый Райан:

– Ты бы знала, что стало происходить, когда исчезла ты, а затем Роберт.

– Интересно, что? – я обрадовалась, что мне самой не пришлось задавать вопросы и, сосредоточившись, стала внимательно слушать Райана, который взахлеб начал рассказывать о дальнейших приключениях.

– Мистер Салливан сказал, что ждать уже некуда и надо вызывать спасателей. Но, видимо, кто-то их уже вызвал, и они не замедлили приехать.

– Много спасателей? – спросила я.

– Двое мужчин и одна женщина. Какие-то странные они были. Задали один вопрос, в какую сторону ты направилась. Мы махнули рукой, показав «туда», после чего они попросили нас очистить территорию для расследования, – ухмыльнулся Найджел.

«Ясно, – подумала я, – скорее всего, это был Джеймс с кем-нибудь из своих друзей. Отец не хотел лишних свидетелей, поэтому и поторопился отправить всех домой. Вот артисты! Ему, похоже, приходится маскироваться под разных спасателей. Неужели и меня ждет то же самое?» Камуфляжная форма или форма спасателей никак не увязывалась с устоявшимся представлением о моем образе. Я хихикнула про себя.

Что ж. Дела плохи. Роберта и четверки нет. И о Джеймсе не у кого спросить.

Прозвенел звонок, и ребята, неохотно отрываясь от захватывающих воспоминаний о недавних событиях, проследовали в классы. Им было невдомек, насколько моя жизнь резко изменилась за последние два дня и мои приключения не ограничились тем, что я заблудилась в лесу.

Как ни странно, я с удовольствием слушала преподавателей, тщательно записывала лекции и участвовала в дискуссиях. Мысли о Марине и Роберте не покидали меня весь день. Марине позвоню сегодня. А где же искать Роберта? А вдруг ему пришлось вернуться обратно в Англию из-за возникших проблем с родственником? От этой мысли мне стало не по себе.

После уроков мои друзья уходить не торопились и в своем тесном кругу что-то оживленно обсуждали. Краем уха я услышала, что родители Найджела уезжают в загородный дом, и он решил устроить вечеринку, посвященную празднику Хэллоуин. Я хотела быстро пройти мимо ребят, чтобы не попасться им на глаза и ускользнуть от приглашения. Несмотря на желание повеселиться с ребятами, меня останавливало одно «но»: все по парам, а одной неловко появляться на вечеринке. Как только я ускорила шаг, меня остановил голос Эйдена:

– Алекса, а ты куда? Думаешь, тебя это не касается?

Я закатила глаза и, помедлив пару секунд, обернулась.

– М-м, да мне как-то не очень… – я пыталась придумать отговорку, чтобы избежать похода на вечеринку.

– Да ладно тебе, Алекса! Мы ведь будем не одни. Мы пригласим еще несколько друзей, – убеждал меня Райан.

– И все будут свои! – поддержал его Найджел.

С одной стороны, внимание ребят приятно, но Рэчел и Бруклин стояли поодаль и, видимо, им не особо хотелось видеть меня на вечеринке. И только Клэр подошла к нам.

– Ну же, Алекса! Я буду очень рада тебя там видеть. В чем ты сомневаешься? Потанцуем, пообщаемся с ребятами, расслабимся! Не все же одна учеба? – она улыбнулась и взяла меня за руку.

– Уже ни в чем, Клэр! Приглашение принято! – благодаря Клэр все мои сомнения развеялись. Теперь я точно одной там не останусь. А танцы я всегда любила.

– Вот увидишь, тебе понравится! – сказала добрая Клэр, а ребята, обрадовавшись тому, что меня уговорили наконец, дружно засмеялись. – Только не забудь, явка обязательно в костюме!

Я вздохнула. Еще этого не хватало. Представляю, чего мне придется натерпеться, напоровшись на человека с кровавым лицом и топором в голове. Мурашки пошли по коже, как только я представила, с кем мне только ни придется повстречаться.

Надеюсь, я не пожалею об этом дне. А с другой стороны, на вечеринках я никогда не была, почему бы и не развеяться?

Прибыв домой, я незамедлительно позвонила Марине, но трубку, к моему удивлению, никто не брал. Маме я не хотела сообщать о своем звонке: боялась ее неодобрения. Ведь теперь Марина связана с Винсентом, и кто знает, что у них обоих на уме. Придется ждать ее появления в школе.

В зеркале смотрела на меня египетская царица Клеопатра. Платье из золотой парчи облегало формы, а клеш, который шел от бедер к низу, открывал ноги разрезом спереди, начинающимся от колен. Черный парик в стиле каре и макияж, подчеркивающий глаза, но не нагружающий их, завершали образ. Меня вдруг одолели сомнения: «Ну зачем я так вырядилась? Платье чересчур откровенное, декольте и открытые ноги – не мой стиль. С другой стороны, сегодня праздник. Но ведь именно так нужно выглядеть, когда идут на Хэллоуин? Это было единственное платье, которое я нашла в специальном магазине. Все остальные костюмы разобрали. Пройдусь по дому, потренируюсь, чтобы не выглядеть как корова на льду в туфлях на каблуках».

Парадной двери сегодня досталось. Мама раздавала конфеты и мелочь детям, наряженным в костюмы из фильмов ужасов, которые грозились ей сделать какую-нибудь пакость, если она не откупится. Интересно, что бы они с ней сделали? В прошлом году наш сосед Генри Купер, одинокий пожилой мужчина лет шестидесяти, решил позабавиться и не угостил детишек конфетами. В отместку они нанесли ему грим зомби, и он, решив на этом не останавливаться, заявился к нам домой, причем через вход со двора. Мама пошла на кухню, включила свет, и ее чуть удар не хватил, когда на нее накинулся престарелый зомби с лохмотьями и окровавленным лицом. Когда крики улеглись, мы предложили мистеру Куперу смыть грим и пригласили к столу. Все же праздник оставил неизгладимые впечатления. Интересно, будет ли и нынешний праздник незабываемым? Меня поглотили воспоминания, и я не заметила Эмили, стоящую в дверях. Я вздрогнула.

– Мама, проходи, – улыбнулась я. – Совсем не заметила тебя. Вспоминала соседа в костюме зомби, который напугал тебя в прошлом году.

Эмили усмехнулась и подошла ко мне.

– Лучше бы ты оделась, как зомби, – со вздохом сказала она.

– Тебе не нравится костюм?

– В том то и дело, что очень нравится, дочка, – мама обняла меня за плечи, а затем взяла за руки и развела их в стороны. – Ты такая взрослая и… красивая. Превращаешься в женщину, – с грустью выдавила она.

– Когда-то же этому надо будет произойти? – улыбнулась я, показывая, что в этом нет ничего страшного.

– Возьми с собой телефон, пожалуйста, хорошо?

– Не волнуйся, мама. Ты же знаешь, мое призвание – защищать! А того, кто призван защищать, обижать нельзя! – Я пригрозила пальцем, и мама засмеялась. – Вот такой ты мне нравишься больше. Не унывай, мама, – я поцеловала ее в щеку. – Чему быть, того не миновать.

Мне было немного неловко перед мамой: Джеймса я так и не нашла. Ни Роберт, ни четверка до сих пор не появлялись в школе.

Сгущались сумерки, смывая границы и без того монотонного пейзажа наряду с границами времени, молниеносно бегущего на однообразном шоссе. Мысленно я далеко умчалась от размытой картины за окном «мустанга» к Роберту, а через него к Джеймсу. Увижу ли я их на празднике или они уже никогда не вернутся в мою жизнь? Я часто возвращалась к вопросу, почему новички возникли в моей жизни. Может быть, они и Джеймс хотели как-то помочь мне понять себя, кто я есть на самом деле? А я воспротивилась и испугалась. Теперь мне придется исправлять свою ошибку и идти навстречу своим страхам, преодолевая их. А если разобраться, то я и всегда хотела быть полезной и помогать попавшим в беду.

Я начала клевать носом, как вдруг рядом с фордом, чуть ли не задев левое крыло машины, промчался джип с открытым верхом, в котором, громко улюлюкая, двое ребят стояли, держась одной рукой за железные дуги. Форд качнуло, и мама еле сумела удержать управление. «Что за…» – вырвалось негодование из ее уст. Сквозь туманную дымку вечера я смогла рассмотреть только песочно-земляной цвет джипа, а номера уловить не удалось. Приведя дыхание в норму, мы продолжили свой путь, чуть сбавив газ, боясь повторения ситуации.

Примерно через полчаса мы нашли дом Найджела, который, к счастью, находился в районе Минерал Спрингс прямо на севере города Шарлотт. Возле парадного входа толпились ребята. На парковке и места свободного не найти. Мама решила не задерживать движение и высадила меня рядом с Тойотой Клэр.

– Алекса, привет! – окликнул меня тонкий голосок. Я обернулась.

– Мертвая невеста?

– Ты угадала! – Клэр светилась от счастья. Она была одновременно жуткой и красивой. Роль мертвой невесты утонченной Клэр подходила как нельзя кстати. – Ты молодец, что сдержала слово и приехала!

Она меня взяла за руку и потащила к ребятам. Я, еле успевая на высоченных шпильках за Клэр, вцепилась в нее, чтобы не упасть.

Наконец мы оказалась среди именитых персонажей ужасов.

– Привет, ребята! – поздоровалась я сразу со всеми. – Не ожидала, что будет много народу! – Мои глаза разбегались. Мне хотелось рассмотреть каждого.

– Привет, Алекса! – ребята ответили и уставились на мой костюм, а я не могла оторвать глаз от них.

Найджел – единственный, кто оделся под стать Клэр. Он был в костюме жениха из мира мертвых. Остальные кто во что горазд. Райан был в костюме тыквы. На ком-то другом этот костюм вряд ли бы смотрелся, а вот к Райану эта тыква будто бы приросла. Он по природе был пухлячком и в тыкве выглядел естественно.

– Алекса, познакомься, это мои двоюродные братья: Дилан и Дэйвид, – Райан указал рукой, кто есть кто. Оба брата в костюмах пиратов по очереди поздоровались.

– Очень приятно, Алекса!

– Взаимно! А между собой вы родные? – улыбнулась я. Ребята похожи, но близнецами они не были, а с Райаном абсолютно никакого сходства. Оба смуглые шатены, с приятной белоснежной улыбкой, и оба крепыши в отличие от их брата-пышки.

– Ты довольна, Алекса? Теперь у тебя целых два ухажера, не то, что у нас, по одному! – весело сказала Бруклин и засмеялась, а ее заразительный смех подхватили ребята.

Бруклин не съязвила в мою сторону, что меня приятно удивило. Надеюсь, ее усердной доброжелательности хватит на весь вечер. Они с Рэчел одеты в похожие костюмы сексуальных чертовок. У Бруклин красный костюм, а у Рэчел синий. Облегающие корсеты со шнуровками спереди, короткие юбки, чулки в сетку и даже рожки с трезубцами, – все выглядело заманчиво и вызывающе. Хотя, судя по открытым нарядам, не они одни бросали вызов вампирам, зомби и другим нечистям мужского пола.

Мое внимание вновь привлек Райан.

– Что я говорил, Алекса? Мы будем не одни, и мои братья о тебе позаботятся! – Райан гордился своими широкоплечими братьями. А я от его слов раскраснелась, хорошо, что при свете фонарей лица не было видно.

Я посмотрела на Эйдена-Дракулу и прыснула со смеху. Сегодня он был самой оригинальностью. Если бы он просто пришел в костюме вампира, я бы даже и не обратила на него внимания. Так нет же. На его спине красовался гроб. Получается, Эйден не лежал, а стоял в гробу.

– Ну что, идем внутрь? – Эйден махнул рукой, задев гроб, и мы рассмеялись. Присоединившись к толпе веселящихся персонажей, зашли в дом, оформленный в духе праздника Хэллоуин.

Первый этаж освободили от мебели под танцпол. На потолке вместо диско-шара с зеркальными плитками красовался «светильник Джека». Стены украшены стикерами с изображением кладбища, черных котов и летучих мышей, а с потолка свисали пауки.

Все пространство наполняла музыка и энергия молодых людей. Ребята танцевали, шутили, а в атмосфере царил настоящий праздник, который от моих переживаний не оставил и следа.

В углу за стойкой ди-джей в костюме скелета менял музыку одну за другой. Больше всего меня поразила светомузыка, благодаря которой мне казалось, что я попала в настоящий ночной клуб. Одна песня смеялась другой, а стиль за стилем. Здесь звучали композиции, начиная от 80-х годов и заканчивая hi-tech и R’n’B.

На танцполе не повернуться, но настроение на грани эйфории толкнуло нас в толпу движущихся и размахивающих руками фигур, о чем мы не раздумывали ни секунды. Мы отрывались без остановки почти час.

Мальчишки не столько танцевали, сколько дурачились. Эйден с гробом на спине и Найджел с кровью, сочащейся из уголка губ, изображали роботов, а замедляющая действия светомузыка усиливала эффект механических движений. Братья Райана – два очаровательных пирата – не отставали от них и профессионально исполняли брейк. А Райан в костюме тыквы умилял всех своей неуклюжестью и попыткой подражать ребятам.

Бруклин с Рэчел блистали в прямом и переносном смысле. Девушки веселились от души, и именно сегодня я их не узнавала. Танцы объединили нас, и колкостям здесь не было места. Клэр так же легко двигалась в танце, как и покоряла просторы циркового купола. Она свободно переместилась к Найджелу и что-то шепнула ему на ухо. После чего он кивнул, обнял ее и махнул всем рукой, подав сигнал о том, что пора прерваться, и мы последовали за ними.

Уходить с танцпола не хотелось, но час физических нагрузок дал о себе знать, и мы решили перекусить. Подойдя к шведскому столу, украшенному венками и скатертью с изображением привидений, ребята сразу же предложили содовой, а затем со стола, который ломился от закусок и напитков, взяли тарелки с фигурными бутербродами в форме лягушек, пауков и черепов. Даже еда была особенной. Найджел постарался на славу.

– Ну как тебе, Алекса? – спросила невеста Клэр с мертвенно-бледным лицом, перекрикивая музыку.

– Ой, спасибо вам, ребята! Настроение отличное! Найджел, – обратилась я к ее другу, который уплетал за обе щеки канапе из насаженных на шпажку ос, которыми на самом деле были оливки с искусно-нарисованными оранжевыми полосками из пищевого красителя. – Спасибо за приглашение! Это самый лучший Хэллоуин в мире!

Ко мне подошел Дилан с тарелкой различных бутербродов и канапе и смущенно протянул мне ее. Динамичная музыка сменилась на медленную, и я вздохнула от облегчения, четко расслышав слова брата Райана.

– Выбирай, Алекса! Я постарался набрать разных бутербродов. Не знал, что именно тебе понравится.

– Как мило, Дилан! Спасибо тебе! В еде я не привередлива. Лягушка в самый раз. – Я взяла земноводное за лапу и с удовольствием стала жевать вместе со всеми.

Найджел угодил абсолютно всем. Мы болтали с ребятами о гостеприимстве хозяина, о ди-джее, который искусно подбирал треки, и о ломившемся столе. Одновременно я рассматривала гостей и пыталась разглядеть четверку и Роберта. В душе я все еще наделась увидеть хотя бы одного из них. Маски скрывали многие лица, поэтому моя надежда встретить ребят не угасала.

Было много ребят из нашей школы, с которыми я была незнакома. Также присутствовали посторонние парни и девушки, которых я не видела раньше никогда. Только вампиров я насчитала пятнадцать человек, «аватаров» – девять, «гарри поттеров» – пять, двух «спандж бобов» и одну «леди Гага». А уж вурдалакам и зомби – потеряла счет. Девушки с пышными формами предпочли костюмы восточных красавиц или сексуальных ведьм, а мальчишкам бы больше крови, грязи и ножей в спине или затылке. В любом случае, именно таким и должен быть Хэллоуин, не уступающий своей колоритностью никакому другому празднику.

– Найджел, ты пригласил всю школу?

– Да! И сказал, чтобы захватили своих друзей.

Дэйвид засмеялся.

– Оно и видно. Здесь, по-моему, весь город собрался.

– Вместе с кладбищем, – поддакнул Дилан. – Смотри, чтобы не утащили чего-нибудь!

– Тащить нечего. Все ценное в сейфе. Сам видишь, здесь одни голые стены. Мои родители не любят цветочки-горшочки. Предпочитают минимализм.

Ко мне подошла Клэр и прошептала на ухо:

– Алекса, сходишь со мной в ванную комнату?

– Хорошо, без проблем. – Я повернулась к друзьям: – Ребята, мы скоро вернемся!

– Не задерживайтесь! Если что, зовите на помощь! – крикнул Райан.

Мы с Клэр, держась за руки, пробрались сквозь толпу на второй этаж. Ванную мы нашли быстро. Клэр зашла внутрь, а я осталась ждать снаружи. Облокотившись о перила, я смотрела на танцующих монстров. Я бы точно многое потеряла, если бы не приехала сюда. Тем более что с ребятами мы с каждым днем становились дружнее, и если бы не подколки Бруклин и Рэчел, наши отношения в компании можно было бы считать идеальными. Слава богу, сегодня они в отличном настроении.

– Алекса, вот ты где!

Я обернулась: рядом со мной стоял радостный Эйден, окровавленный рот обнажал острые клыки. Нагеленные волосы лежали высокой шапкой на голове.

– Наконец нам никто не помешает! – подмигнул он мне.

– О чем это ты? – я сделала вид, что не поняла его, хотя уже догадывалась, о чем он хочет сказать.

– Хочу пригласить тебя в кино или на ужин, что пожелаешь! На твое усмотрение! – выпалил он, опустив глаза, а затем заискивающе посмотрев на меня исподлобья в надежде на положительный ответ.

– Что? – парень меня удивил. – Эйден, – вздохнула я, еле удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза и не показать свое раздражение, – прости, я не могу принять твое приглашение.

– Почему? Из-за Бруклин? – в его глазах промелькнуло искреннее удивление.

– И из-за нее тоже. Вы ведь пара, и она к тебе неравнодушна.

– В отличие от тебя… – обиделся Эйден.

– Пойми, нехорошо так делать. Если ты не хочешь встречаться с девушкой, нужно расставить все точки над «и», а не выставлять свои отношения на посмешище. И потом, пощади чувства Бруклин. Она тебя любит!

– Да ладно? – округлив глаза, спросил Эйден, явно не веря моим словам. – Она никогда об этом не говорила!

– Если бы она была к тебе безразлична, она бы не показывала свою ревность!

– Хм? – Эйден почесал затылок. Ему было над чем задуматься. – Ну ладно, извини!

– Подумай над моими словами, пожалуйста!

– Хорошо! Пойду… потанцую…

Брюнет удалился, и я снова повернулась к танцполу. Мои слова подтвердились тем, что Бруклин, едва увидев Эйдена, бросилась ему на шею. Вновь началась медленная музыка, и они начали танцевать.

– Алекса! – окликнул меня звонкий голос, от которого я тут же подпрыгнула.

Я закатила глаза и повернулась. Передо мной стоял «светильник Джека» и переминался с ноги на ногу.

– Райан! Вы что, сговорились? – на этот раз мне пришлось приложить больше усилий, чтобы не выпускать свое раздражение из-под контроля.

– Кто это вы? – одноклассник поднял свои рыжие брови в недоумении.

– Ты почему не танцуешь с Рэчел?

– А…

– Пожалуйста, иди к своей девушке! – я не дала ему договорить.

Райан уходить не собирался.

– Я еще не успел тебе сказать! – захлопав длинными ресницами, сказал он.

– Я уже в курсе! – оборвала я его.

– Но как? – он развел руками.

Я строго посмотрела на Райана.

– Понял! Ты сегодня не в настроении! Ухожу! Но учти, – он показал на меня пальцем, – я еще вернусь! – И подмигнув мне, Райан, словно мальчишка, вприпрыжку спустился по лестнице. Его костюм тыквы смешно подпрыгивал. Что мне в нем нравилось, так это неунывающее настроение. И даже эту нелепую ситуацию он превратил в шутку.

Бедные девчата! Им не позавидуешь. А Эмили была бы в восторге, увидев, как ко мне один за другим клеятся мальчишки.

Что-то Клэр долго задерживалась, и я начала нервничать. Я обернулась, чтобы посмотреть на дверь ванной комнаты, но никто не выходил. Вдруг мой взгляд скользнул по двум спортивным фигурам, чьи головы носили маски гоблинов. На миг мне показалось, что это кто-то из новичков и, обрадовавшись, я чуть было не кинулась к ним. Но маски заговорили, и я поняла, что ошиблась. Я вновь повернулась к танцполу. Тревожное предчувствие торопило меня отправиться скорее к своим друзьям. Гоблины довольно развязно вели себя. Они говорили громко, и теперь я могла расслышать их голоса:

– Ловко она их отшила! – сказал первый голос.

– А она ничего, хорошенькая. Не зря он по ней убивается. Похоже, она и его также ловко динамит! – произнес голос номер два.

Раздался хохот, и я, стараясь сделать это как можно незаметнее, обернулась, чтобы посмотреть, о ком они говорят. Они стояли в конце коридора, и светомузыка едва их освещала. Парни явно не из нашей школы, да и по возрасту были, скорее, студентами колледжа и не удивлюсь, если они состояли в футбольной команде. Их поджарые фигуры выдавали увлеченность спортом. Не зря я приняла их за друзей Роберта.

Из девушек на втором этаже я была одна. Значит, речь шла обо мне. К ним присоединился третий и, услышав его голос, я решила зайти в ванную. Клэр мыла руки. Увидев мое растерянное лицо и то, как я вломилась в двери, она посмотрела на меня многозначительным взглядом.

– Что-то случилось, Алекса?

– Нет, – я закрыла дверь на замок. Мне нужно было подумать, что делать дальше и как пройти мимо ребят, не посвящая Клэр в ненужные объяснения.

– Ну, тогда я пойду, – сказала Клэр. – Хочу еще потанцевать. Началась моя любимая песня!

– Иди, я спущусь позже. – Парни говорили обо мне, и Клэр ничего не грозило. Поэтому за нее я могла быть спокойна.

Прошли несколько секунд после того, как подруга выпорхнула из ванной, а я повернулась к зеркалу и посмотрела на свое отражение. В облегающем платье и на шпильках я далеко не уйду. Что же делать? Так, нужно сосредоточиться. Впутывать ребят я не хотела. Кто это такие, и откуда они могли меня знать? И что они имели в виду, говоря, что я кого-то динамила? В любом случае, ответов на свои вопросы я сейчас не найду. Мне следовало покинуть дом Найджела, чтобы не создавать ему и его гостям проблем. Кто знает, что этим троим нужно?

Собравшись с духом, я кинулась обратно и, резко открыв дверь, собралась бежать вниз, надеясь, что в толпе меня никто преследовать не будет, но меня тут же обступили эти трое.

– Куда собралась? – спросил первый гоблин, придержав ногой дверь. Маски этих парней настолько отталкивали, что я невольно отпрянула назад. Я отвела от него глаза и посмотрела на второго гоблина, преграждавшего мне выход мускулистой рукой, придерживая дверь.

– Мы тебя просто так не отпустим, – сказал он.

Я не на шутку испугалась. Третий стоял поодаль, облокотившись на стенку, скрестив руки, и наблюдал за происходящим. Эти двое и без него справятся.

Действовать надо быстро.

Несколько секунд мне потребовалось, чтобы оценить ситуацию, и, к моей удаче, светомузыка превратила танцующих в роботов. Я воспользовалась этим и ударила парня, удерживающего дверь, промеж ног, не ожидая этого от самой себя. Раньше никогда не приходилось бить кого-либо, а тут пришлось сделать так, чтобы человек потерял над собой контроль. Он согнулся, а я, оттолкнув его, а затем резко распахнув дверь, так, что второй упал от ее удара, освободила себе путь, удивляясь, откуда у меня столько сил, и побежала вниз по лестнице к ближайшей двери. Это оказалась кухня, и, к счастью, в ней никого не было. Куда бежать дальше, я не знала.

Пульс пытался выскочить наружу, разогнавшись до предела. Я озиралась по сторонам в поисках выхода в гараж или на задний двор. Вдруг передо мной стена потеряла свои границы, и путь оказался открыт. Я оказалась со стороны торца дома и с облегчением ступила на промозглую траву. Мурашки мгновенно атаковали мою кожу от макушки до кончиков пальцев. Я сразу же вспомнила о телефоне и, открыв золотистую сумочку в виде мешочка, достала сотовый и судорожно начала названивать Эмили.

Но от телефона меня отвлек какой-то предмет, показавшийся над макушками деревьев и теперь стремительно летевший в мою сторону. Приближаясь, он увеличивался, и то, что я увидела, не поддавалось никакому объяснению. Я понимала, что есть другие люди, с определенными способностями, но чтобы персонаж фильма оживал на глазах и выполнял полет…

– Ну что, попалась?! – раздался голос сзади. Гоблины окружили меня.

Я, открыв рот, не знала, куда мне кидаться и от кого спасаться. То ли от этих чудищ в тошнотворных масках, то ли от…

Перед нами мягко, почти бесшумно приземлился «железный человек». Гоблины не успели опомниться, как он принялся их раскидывать в разные стороны. Я вжалась в стену дома. Пока гоблины собирались с новыми силами, «железный человек» подхватил меня, и мое сердце чуть не выпрыгнуло. Дом Найджела оказался у нас под ногами. Мы взмыли ввысь. Я зажмурила глаза и крепко вцепилась в своего спасителя.

– Не бойся, – сказал он мне.

– Я к звездам не хочу, я там не выживу, – сказала я на полном серьезе и с ужасом посмотрела вниз.

«Железный человек» расхохотался. Только сейчас я поняла, что его костюм соткан вовсе не из железа. Это был обычный карнавальный костюм. Тогда как же мы взлетели? Я опустила голову на плечо своему супермену и вновь зажмурилась.

Мы летели полминуты и, к счастью, вскоре я почувствовала, как мои ноги коснулись твердой почвы. Я открыла глаза. Мы стояли на обочине шоссе возле черного «Мерседеса». Я посмотрела на спасителя, а он потянул руку к маске и снял ее. Мое дыхание перехватило. На меня смотрело мое отражение: мои оливковые глаза и волнистые, слегка взъерошенные темно-русые волосы.

– Папа! – я протянула руки, чтобы обнять его, как он в тот день, когда решил открыться мне.

И папа ответил мне. Он тоже протянул свои руки, и мы обнялись, как положено, как правильно, как и должно было быть. Отец и дочь встретились. И сейчас не место обидам. Все в прошлом. Главное, мы вместе и навсегда.

– Дочка! – его нежное объятие переросло в сильное, стальное. Он посмотрел мне в глаза.

– Прости меня, папа! – начала я извиняться, а он замотал головой.

– Я не оставлю вас больше! Это моя вина! И тебе нет нужды извиняться.

– Не уезжай больше никогда! – мои глаза наполнились слезами, и его тоже слегка заблестели.

– Не уеду! Обещаю! А теперь нам надо поторопиться, дорогая! Эти…

– Гоблины?

Отец усмехнулся.

– Да, они самые, и скоро они нас найдут. Садись в машину и пристегнись!

Отец открыл мне двери и помог сесть на пассажирское сиденье. Сам сел за руль, завел мотор, и мы тронулись с места. Мерседес мчался со скоростью сто тридцать миль в час. Взгляд Джеймса постоянно проскальзывал по зеркалу заднего вида. А я смотрела в боковое зеркало, а иногда оборачивалась назад.

– Только бы полиция нас не остановила, – беспокойно сказала я.

– Как только закончится магистраль, перед въездом на оживленную трассу, снизим скорость. Ничего не поделаешь. Полиции нам нельзя попадаться.

Я обернулась назад, и тут же яркий дальний свет фар ослепил меня.

– Похоже, это они, – сказал отец и, прибавив скорость, нажал на панели приборов кнопку.

– Да, мистер Стюарт, – ответил мужской голос.

– Ребята, нас преследуют. Выручайте.

– Где вы?

– Шоссе восемьдесят пять. Проехали ИКЕА.

– Принято. Выезжаем, – ответил четко поставленный голос.

Через несколько секунд я увидела приближающийся джип. Вот кто, оказывается, чуть не выкинул нас с Эмили на обочину по дороге на праздник. С джипом поравнялись еще две машины. Неужели на этот раз каждый из гоблинов на машине? Я внимательно вглядывалась в боковое зеркало. Я ошиблась. Последние две тачки пытались сдвинуть джип на обочину.

Еще несколько минут мы с Джеймсом наблюдали за потасовкой на тачках. В зеркалах машины приближались. Слева кто-то пытался подобраться близко к окну со стороны Джеймса. Боковое стекло было опущено, и я пригнулась, чтобы разглядеть водителя в салоне. К моему удивлению, это оказался Джордан. Он подал сигнал рукой, что все в порядке, но его джип резко боднули сзади и, дернувшись, Джордан замедлил движение. Все три авто оказались еще ближе, и я узнала машину Ноа, который вместе с Джорданом пытался не дать преследователям настигнуть нас.

Я следила за потасовкой. Было страшно. Чем это все могло закончиться? Отец давил на газ еще сильнее. Урчание моторов, словно грозный лай собак, пугало меня и, глянув на спидометр, я обнаружила, что Джеймс нарушал все правила дорожного движения, – стрелка зашкаливала. Только хватило бы бензина.

Градусник показывал минус один снаружи. Время от времени Мерседес заносило, но, к счастью, он сдавался и в конце концов подчинялся Джеймсу. Гонке, развернувшейся позади меня, казалось, не было конца.

Внезапно в очередной раз ослепляющий свет фар больно резанул глаза. Перед нами выскочил красавец Ягуар, который, свернув со встречной полосы, понесся тараном на преследователей. Мерцающий золотистый цвет Ягуара шлейфом отражался в свете фар машин. Такой красивой тачки я еще не видела ни у кого. Джип тут же затормозил и, повернув в обратную сторону, скрылся из виду. Ягуар исчез вместе с ними, а Джордан и Ноа стали приближаться к нам. На ближайшем пятачке, где можно было бы остановиться, Джеймс притормозил; ребята остановились рядом. Мы все разом вышли из своих машин.

– Ребята! Ну, вы молодцы! А как вы заметили, что за нами погоня? – спросила я.

– Приехали к Найджелу, а тут вы мчитесь так, что искры из-под шин летят, а за вами эти оголтелые придурки! – сказал Ноа, не выбирая выражений.

– Да, хотели их спихнуть на обочину, но не так уж и просто это было сделать. Упертые черти! – подхватил Джордан.

– А почему не в костюмах?

Похоже, этот вопрос ребят застал врасплох. Они пожали плечами и переглянулись.

– А-а-а, это и есть наши костюмы, – Джордан посмотрел на свой спортивный костюм и кроссовки.

Я кивнула головой.

– Теперь все ясно! Вы – спортсмены!

Мы рассмеялись.

Внешне ребята оставались спокойными, но, судя по быстрому потоку слов, не характерному для их четверки, сильный выброс адреналина их не миновал. Я хотела спросить о водителе Ягуара, но тут же осеклась. Что-то здесь не сходилось. Снова эти новички, и они оказались рядом, как только я попала в беду. Может быть… Нет, вряд ли… Когда Джеймс вызывал подмогу, голос из динамика был мужским, а не подростковым. Кто же это был тогда?

Я спохватилась.

– Папа, познакомься с моими друзьями. Ноа, – я указала рукой по очереди на парней, – и Джордан. Ребята, это мой отец Джеймс.

Все трое уставились друг на друга, а затем, поприветствовав, пожали руки. Меня эта заминка удивила. Что здесь такого? Может быть, отец видел угрозу в незнакомых ему ребятах?

– Ноа, Джордан, – обратился к ним отец, – спасибо за заботу о моей дочери. Я вас отблагодарю, – отец еле сдерживал дрожь в руках.

– Не стоит! Все хорошо! – Джордан пожал плечами и почему-то переминался с ноги на ногу.

– Да! Когда бы мы еще гонки на шоссе устроили? – улыбнулся Ноа.

Парни в растерянности смотрели на Джеймса, будто дожидаясь какого-то знака. После паузы отец нашелся первым.

– Уже поздно. Давайте по домам разъезжаться.

– Да, ребята! – подхватила я. – Спасибо вам! Моим друзьям ничего не говорите. Я скину эсэмэс Клэр. До понедельника!

– Заметано! Пока, Алекса! – задержав взгляд на Джеймсе, ребята с нами попрощались и уехали.

– Алекса, милая, садись в машину. Я отвезу тебя домой. Эмили, наверное, с ума сходит, – отец проводил меня к дверце пассажирского сиденья Мерседеса. – Тебе следует позвонить ей.

– Я совсем забыла, папа. У меня нет телефона. Я его выронила из рук, когда ты подхватил меня возле дома Найджела.

– Не проблема, позвонишь из машины.

Только сейчас я поняла, что ноги продрогли и мороз студит кожу. Положив голову на плечо отцу, я стала постепенно отогреваться. Прислушиваясь к его ровному дыханию, я успокаивалась и дышала в такт ему, а он, переключая передачи, не говорил, что я ему мешаю, и это ощущение грело меня вдвойне.

Салон машины оформлен по последнему писку электронной моды. Папа вновь нажал на кнопку, только уже на другую. Послышались гудки, и раздался голос мамы. Она практически билась в истерике, но Джеймс вмешался и объяснил, что со мной все в порядке и что мы на пути домой. После этого мама вздохнула с облегчением и успокоилась.

Кружевные снежные хлопья срывались с неба и ударялись о стекло, оставляя мокрые следы, стекая вниз. Вот и зима близится. Я вздохнула.

– Папа, – вопросительно посмотрела я на него. – Кто находился в Ягуаре? Ты знаешь его?

– Да, дочка, знаю, – спокойно ответил отец и улыбнулся. – Я тебе расскажу, когда он этого пожелает, – не отрывая взгляд от дороги, он прильнул ко мне щекой, а затем снова отстранился.

Я удивилась.

– Когда он захочет?

– Да, я пока не могу раскрыть его личность, но обещаю, скоро ты все узнаешь.

Я прижалась к плечу отца еще крепче, вспоминая о ворвавшемся на шоссе незнакомце в сказочном золотистом Ягуаре. Мысли летели живой стрелой, вырисовывая в воображении образ нашего спасителя.

– Мама рассказала вкратце, кто ты, кто я, но у меня еще столько вопросов, папа!

Джеймс хохотнул.

– И ты, конечно же, хочешь получить все ответы сразу?

– Да.

– Ты обязательно их получишь, но постепенно. Я не хочу тебя перегружать. И потом, тебе многому нужно будет учиться. Ты готова? – он посмотрел украдкой на меня. Морщинки в уголках глаз засмеялись.

– Готова, папа. Я в строю! – сказала я уверенным тоном.

– Сразу видно, моя дочка! – довольно произнес отец.

Как обычно это бывает, дорога назад всегда кажется короче. Я не успела оглянуться, как Джеймс припарковался возле нашего дома. Тут же распахнулась дверь, и Эмили выбежала на крыльцо, но перед машиной остановилась как вкопанная. Мы с Джеймсом вышли из машины. Эмили приложила руки к груди, будто пыталась удержать сердце.

– Эмили, – Джеймс не выдержал и первый сделал шаг ей навстречу.

Эмили не выдержала и кинулась ему на шею, а потом, не обращая на меня никакого внимания, они слились в страстном поцелуе. Я стояла возле двери и не спешила подходить к ним. От переполнявшего меня счастья и одновременно боли слезы застлали пеленою глаза, и я, не выдержав нахлынувших чувств, снова села в машину и опустила лицо в руки. Я представила себя на месте обоих родителей. Им пришлось жить в разлуке восемнадцать лет, знать, что они рядом, и не иметь возможности увидеть друг друга, прикоснуться, насладиться объятиями и поцелуями. Их любовь не угасла, и долгий страстный поцелуй был этому подтверждением.

Джеймс и Эмили смотрели друг другу в глаза и что-то говорили. Я наблюдала за ними, словно смотрела немое кино. Их глаза говорили о нескончаемой любви, которую можно было увидеть только в кино. Волосы Эмили слегка растрепались на ветру, а Джеймс держал нежно ее лицо в руках и поправлял выбившиеся пряди, а затем вновь целовал и при этом что-то говорил. Теперь, я уверена, он никуда больше не уедет и не отпустит нас с мамой.

На их лицах играл смех, и они, обернувшись ко мне, помахали, чтобы я вышла из машины. Я захлопнула дверь и подошла к родителям. Они обняли меня, и мы, без слов, зашли в дом.

– Я жутко устала, ноги отваливаются, пойду спать, – я зевнула, прикрыв рот рукой. Эмили хотела что-то сказать, но я не дала ей этого шанса и опередила ее. – Завтра поболтаем, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, дочка, – хором сказали родители, и я улыбнулась. Теперь я слышу не один голос одного родителя, а целых два. Сейчас мне этого достаточно. Но в груди вдруг больно защемило. Ведь Роберта я так и не увидела сегодня, хотя очень надеялась на это. Где же он и почему не появился ни в школе, ни на празднике?

Наконец, сняв с себя шуршащий наряд Клеопатры, я с удовольствием приняла душ, в котором согрела каждую клеточку тела. Добравшись до кровати, я прокручивала поцелуй Джеймса и Эмили и мечтала о таком же страстном поцелуе. Передо мною вдруг стал образ Роберта. Меня будто ударило током. Я приобрела отца, а теперь хотела увидеть и Роберта, но по другой причине. Я влюблена… Я пыталась отмахнуться от этой мысли, но от навязчивого образа Роберта, который преследовал меня последние дни, отмахнуться не смогла. И теперь я признаю, мои чувства к нему – это серьезно и бесповоротно. Вспоминая реакцию моего тела на его прикосновения, я вновь почувствовала, как тепло разливалось от корней волос и кончиков пальцев и концентрировалось внизу живота. Истома стоном вырвалась из моей груди.

Всю ночь Роберт не покидал мои сны. Было хорошо, тепло и уютно.

Не успела я проснуться, как затрезвонил телефон. Не сразу нащупав трубку телефона спросонья, я все же схватила ее и одним глазом посмотрела, кто мне звонил. Это был Эйден. Мне звонили ребята по очереди, чтобы узнать, все ли в порядке. Особенно волновались братья Райана. Ведь это им было велено за мной присматривать. Хорошо, что вчера я догадалась скинуть эсэмэс Клэр и выдумать срочно возникшие дела.

Снизу доносились счастливые голоса родителей. Затем послышался звук поднимающихся шагов по лестнице, в дверь постучали.

– Войдите, – сказала я, присев на постели.

Дверь приоткрылась, и Джеймс смущенно вошел в комнату.

– Доброе утро, дочка! Не разбудил?

– Нет, что ты, папа! Проходи.

Он неуверенно подошел, сложив руки вместе, и сел на край кровати рядом со мной. Я ему улыбнулась и взяла его ладонь.

– Мама зовет нас на завтрак, – сказал он и погладил мою щеку, а затем провел ладонью по волосам, и на его лице засияла улыбка.

– Мои волосы, мои глаза, моя девочка!

– Поздравляю! Ты стал папой!

Мы оба засмеялись.

– Ты знаешь, папа, – помедлила я, – я видела сон о том, как мы с тобой встретились.

– И что же именно ты видела? – Джеймс, похоже, не удивился. Но этот сон для меня был одним из чудес, которое произошло со мной.

– Мы сидели, обнявшись, и плакали, – сказала я и подумала о том, что плакать совсем не хочется. Только не сейчас.

– Хм, – он внимательно изучал мое лицо.

– И знаешь, что больше всего меня радует сейчас? – улыбнулась я.

– Что? – отец не отводил взгляда ни на секунду.

– Что мы смеемся! – я хохотнула.

– Да, ты права! Я долго ждал момента нашей встречи и счастлив, что ты меня больше не упрекаешь.

Я вспомнила, как нехорошо повела себя по отношению к отцу и выдворила его из дома. Мне стало стыдно.

– Прости меня. Я была не права. Мне не в чем тебя упрекать. Что было, то было. Главное, ты здесь и мы вместе!

– Вместе и навсегда, дочка! Теперь я тебя не оставлю никогда!

Он пригнулся ко мне и чмокнул в лоб.

– Я пойду к Эмили, а ты вставай потихоньку и присоединяйся к нам.

– Хорошо, папа, я мигом!

Джеймс вышел из комнаты. Как непривычно произносить это приятное и теплое слово «папа»! Вот и сбылась моя мечта.

– Алекса, присаживайся, милая! – Джеймс помог мне присесть за стол, придвинув стул. Мама сидела напротив, поддерживая рукой подбородок, и смотрела на Джеймса в блаженной улыбке, не отрывая от него глаз. Она излучала свежесть и молодость.

– Спасибо, папа!

Джеймс по-хозяйски взял тарелку и положил на нее яичницу с помидорами и сыром моцарелла.

– Это тебе! Сок?

– Да, спасибо! – я смотрела на Джеймса, как он ловко управлялся, словно бармен, жонглируя коробкой и бокалом, наливая апельсиновый сок.

– Джеймс, ты возишься с Алексой, как с маленьким ребенком, – мама развела руками.

– Да, папа, осталось надеть мне слюнявчик для завершения картины. – Мы все засмеялись.

– Прости, дочка, соскучился, – смутился отец.

– Все нормально, пап, я шучу.

Я попробовала яичницу, которая показалась мне неимоверно вкусной. Даже если бы она была гадкой, я бы этого не заметила.

– М-м-м, очень вкусно! Сам приготовил?

– Да, это единственное, что Джеймс умеет готовить! – мама была настолько счастлива, что казалось, ее глаза освещали кухню.

– Рад, что тебе нравится, дочка! – Джеймс протянул руку и потрепал меня по голове.

За завтраком родители вспоминали студенческие годы и хохотали во весь голос, рассказывая смешные истории, которые происходили с ними и их одногруппниками. От гнева мамы на отца за его многолетнее отсутствие не осталось и следа. Она ведь всегда жаловалась на то, как ей одной было тяжело меня воспитывать. Я сидела рядом с папой и не могла оторвать от него глаз, как будто хотела насмотреться на него за все годы, которые он отсутствовал. Его лицо излучало спокойствие, уверенность – чего мне не хватало больше всего – и радость.

– Кстати, Эмили! – обратился отец к маме. – Зачем ты дочери сказала, что я пьяница и, изрядно выпив, умер, замерзнув на автобусной остановке?

Эмили рассмеялась. Ее глаза блестели от счастья. Она развела руками.

– Это было самое правдоподобное объяснение твоему отсутствию. Я не знала, что ты надумаешь вернуться. И что ты хотел, что бы я ей сказала? Что тебя похитили инопланетяне или что ты был космонавтом, и твой звездолет не вернулся на планету Земля?

– Лучше бы именно это и сказала, а про пьяницу… Фу, как омерзительно, – отец сморщился и покачал головой. – Я спиртное на дух не переношу!

Это утро было самым лучшим в моей жизни. Наша семья собралась в полном составе, и было ощущение, что отец вернулся из долгой командировки, а не отсутствовал все это время.

– Ну что, завтрак удался, – сказал приободренно отец и обратился ко мне. – Собирайся, дочка, на прогулку. Заодно и поговорим, – загадочно добавил он.

– Идите, идите, – махнула на нас рукой Эмили. – А я займусь домашней работой, посуду помою, например, – сказала мама с обидой.

– Эмили, – отец подошел к ней и обнял. – Не обижайся!

«Да уж, нам есть о чем поговорить», – подумала я, окинув взглядом родителей, и пошла одеваться, не желая мешать им. Они о чем-то шушукались, но я не расслышала, о чем именно.

Жуть, как любопытно, что расскажет отец. Я не заставила его долго ждать. Быстро накинув куртку, я выбежала на улицу, где он меня уже ждал, расхаживая перед подъездом.

Плюсовая температура от ночных снежных хлопьев и заморозков оставила только влажный асфальт под ногами. Сырой воздух и хмурые облака предвещали дождь. Но моего настроения такая погода не омрачала. Джеймс рядом со мной, – будто Солнце рядом с Землей: освещал и укутывал теплыми лучами.

Он взял меня за руку, и мы направились в парк, который с приходом промозглой осени не потерял своей привлекательности, просто ему стало грустно от сырости, и обнаженные ветви деревьев грустно смотрели в разные стороны. Здесь когда-то судьба свела меня с Винсентом. Вспомнив его, я тут же отмахнулась и решила сосредоточиться на своем отце. Ведь мне предстоит услышать что-то важное. Папа положил мне одну руку на плечо, а я обняла его за талию. Давно я не чувствовала столько человеческого тепла. Это чувство было несравнимо ни с чем.

– Удивительно, что мама на тебя не сердилась, – начала я разговор первой.

– Она меня понимала, как никто другой, – ответил отец, вздохнув. – Пожалуй, тебе нужно рассказать, почему я вынужден был вас оставить. Но, дочка, послушай! – он остановился, обнял меня за плечи и тревожно посмотрел в глаза. – То, что я тебе сейчас расскажу, должно оставаться в тайне, и я не хочу, чтобы мой рассказ тебя шокировал, не хочу напугать тебя.

– Часть я уже знаю. Но этого мало, и я хочу знать все. И не волнуйся, я постараюсь принять все, что ты мне расскажешь, как взрослый человек! – Я была готова принять все что угодно, лишь бы отец был всегда со мной.

И Джеймс начал свой рассказ, а я, затаив дыхание, вслушивалась в каждое его слово, чтобы не пропустить ни одной важной детали.

– Я жил в городе Портленд штата Мэн. В последнем классе школы я вдруг стал замечать, что отличаюсь от своих сверстников. Во мне начали раскрываться определенные способности. Например, для меня не составляло труда складывать и умножать в уме большие числа, я мог запоминать тексты на нескольких страницах наизусть. Я знал, что данными способностями обладал не только я, но и некоторые другие ребята, которых показывали по телевизору, и они с успехом их демонстрировали. Но дальше началось еще более невероятное. Я стал понимать речь животных и птиц, даже молчание рыб я тоже смог расшифровывать. Со временем, помимо умственных способностей, проявились и физические. Я мог преодолевать разные дистанции быстрее, чем мои ровесники, а с помощью тренировок я стал неуловимым даже для самого быстрого зверя. Мои способности помогали мне, но одновременно пугали: я не понимал, откуда они взялись и почему именно со мной это происходило. Своих родителей я не знал и воспитывался в детском доме. Мои способности помогли мне поступить в Университет Южного Мэна на юридический факультет. Рядом со мною не было никого близкого, кому бы я мог довериться и рассказать о своей уникальности. Даже Эмили и то побоялся открыться.

Однажды, когда я прохаживался по каменистому безлюдному берегу Атлантического океана, размышляя над тем, что со мной происходило, передо мной возник шар в виде туманности, из которого вышли два человека, похожие на ангелов, высокого роста и излучающие едва уловимое сияние вокруг себя, будто видимую ауру. Я от неожиданности и испуга чуть было не сорвался в океан.

«Джеймс, здравствуй!» – сказал один из них. Я оторопел и насторожился, настолько их необычный вид смутил меня. Мне показалось, что они вовсе не люди, а представители другой цивилизации. – Не бойся нас. Мы здесь, чтобы предупредить тебя.

«О чем?» – спросил я.

«Ты уже понял, что отличаешься от других. Дальше ты будешь отличаться все больше и больше. То, что с тобою происходит, нормально. Ты являешься представителем нового поколения в эволюции человеческого рода. Ты один из немногих, кто начал эволюционировать и приобретать новые способности. Люди, которые тебя окружают, не поймут тебя или будут тебе завидовать. Окружающие тебя обычные люди будут тебя избегать, а еще найдутся и те, кто захочет воспользоваться твоими способностями. Есть вероятность того, что тебя захотят изолировать для исследований твоей уникальности. Но тебе вряд ли это нужно».

«Что же мне делать?» – спросил я ангелов, ожидая худшего ответа.

«Тебе придется просто уехать и жить новой жизнью, где тебя никто никогда не знал, – ответил второй ангел на мой вопрос. – Тебе нужно научиться делать вид, что ты такой же, как все, и применять свои способности с особой осторожностью. Иначе остаток жизни можешь провести в подопытной камере. Мы с тобой будем держать связь и поддерживать тебя. И помни, ты не один. Со временем ты встретишь подобных себе».

– Эту встречу я не забуду никогда. Она перевернула всю мою жизнь, – Джеймс прервал свой рассказ и задумчиво посмотрел вдаль, будто пытаясь рассмотреть то, чего мне не дано увидеть.

– Папа, ты и сейчас с ними общаешься? – я нарушила тишину в нетерпении узнать, что произошло дальше.

– Да. Это наши ангелы-хранители, дочка, наши защитники и спасители.

– А как ты к ним обращаешься? У них есть имена?

– Коул и Джулиан Пауэллы. Они взяли себе земные имена, потому что живут на этой планете и общаются с людьми.

– Значит, они действительно представители внеземной цивилизации?

– Да, это так. Земляне догадываются об их существовании и называют их арктурианцами. Они запросто передвигаются между планетами и галактиками, и их предназначение – подготовить землян к глобальным переменам на планете, после которых не всем людям удастся выжить.

Мне вдруг стало страшно.

– Не бойся, дочка, – отец словно почувствовал мой испуг, который я пыталась всеми силами не выдавать.

– А что же случилось потом, после разговора с Пауэллами?

– Потом, – Джеймс снова устремил свой взгляд вдаль, а затем тяжело вздохнул. – В то время я уже был женат на Эмили, и она носила тебя под сердцем. Я предложил твоей маме поехать со мной. Мы обдумывали план, как можно незаметно для всех уехать. Но с отъездом, к сожалению, мы не успели. Однажды ночью раздался стук в дверь. Я подошел к глазку двери. За дверью стояли три амбала. Они не были похожи на спецагентов или представителей правоохранительных служб, скорее, наоборот, их вид говорил о том, что они относились к преступному миру. Впоследствии я узнал о том, что они из клана Кингов.

«Открой двери! Надо поговорить…» – прогремел один из них.

Как только я повернул замок, они ворвались в квартиру и один из них силой посадил меня на стул и сказал: «Я смотрю, ты подозрительно умный парень. Будешь работать на нас, понял? – он даже не спрашивал, а утверждал, – либо можешь распрощаться с самым дорогим, что у тебя есть…»

Я испугался, что тебе и Эмили навредят. Они ушли. А я, недолго думая, собрал вещи, документы, взял деньги, сколько у меня их было. Перед отъездом объяснил ситуацию одному из преподавателей, с которым у меня были доверительные отношения. Он и рассказал твоей матери, что случилось. Мне было очень больно покидать вас, но у меня не было выбора…

Джеймс замолчал. Теперь я знала истинную причину его исчезновения из нашей с мамой жизни. Я поставила себя на место родителей, и в сердце защемило. Сколько им пришлось пережить! Мама, как мне тебя жаль. Столько лет знать о существовании любимого, о том, что он где-то рядом, и не иметь возможности с ним видеться. Что может быть хуже? А папе пришлось начать всю жизнь с нуля. И при этом мучиться от того, что он оставил не только любимую женщину, но и ребенка, которого, он, возможно, никогда бы уже не увидел.

Мы шли несколько минут молча, каждый погруженный в свои мысли. Над головой раздался резкий крик ворон, внезапно покинувших свои гнезда, что заставило нас обоих вернуться в реальность и вспомнить друг о друге. Я посмотрела Джеймсу в глаза.

– Папа, я всю жизнь верила, что ты жив и где-то рядом. И я так рада, что ты здесь, что ты вернулся.

Джеймс прижал меня к себе еще крепче.

– Я так переживал, что ты меня не примешь.

Мне вновь стало стыдно за свое поведение. Отец вздохнул и кивнул в сторону.

– Давай присядем, дочка.

Мы сели на лавочку, стоявшую посередине безлюдного парка. Кроме суетливых ворон нам никто не мешал. Я взяла в руку ладонь Джеймса и потерла ее, чтобы ощутить его кожу, а затем стала рассматривать ее, будто не веря, что передо мной настоящий отец, которого я ждала всю жизнь.

– Теперь и у меня есть папа, как у всех.

– Да, милая. Теперь мы вместе. – Джеймс тоже рассматривал меня, поглаживая большим пальцем мою щеку.

– Навсегда? – я спросила так, будто все еще не верила в случившееся.

– Навсегда.

Я прильнула к отцу, и он обнял меня. Без движения промозглая погода заставила меня поежиться от прытких мурашек. Я зарылась в драповое пальто отца, мягкое и уютное, как перина. От Джеймса исходили тепло и запах благородного мужского парфюма.

Я подняла вверх голову и посмотрела на отца. У меня была куча вопросов, и мне не терпелось получить на них ответы.

– Какой ты необычный у меня, – хихикнула я.

Джеймс ничего не сказал, только улыбнулся в ответ.

– Ты тоже необычная, вся в меня!

– Ты знаешь, папа… После того, как мама объяснила, кто я, кто ты, я долго думала над определением, кем мы являемся на самом деле, и, судя по твоему рассказу, мы относимся к детям индиго или как можно назвать тех, кто обладает подобными способностями?

– Можно сказать и так, но мы и дети индиго, как ты их назвала, не похожи по многим критериям, описанным психологами. Хотя, впрочем, на сегодняшний день нет четких критериев этому определению. Мы социальны, в отличие от детей индиго. Наша интуиция и чувство опасности развиты на уровне животных инстинктов. Нам также присущи индивидуализм, самоуважение, нежелание подчиняться, и для нас не существует авторитетов.

– Ты перечисляешь только положительные качества детей индиго, а как же импульсивность, неусидчивость, дефицит внимания, агрессивность, например?

Джеймс улыбнулся.

– Ты неплохо подкована в этом вопросе.

«Еще бы! На то есть причина», – подумала я, вспомнив незабываемые дни в библиотеке. Я превратилась в книжного червя, перерыв все книги по фантастике, психологии и только добравшись до психиатрии, решила остановиться, чтобы не сойти с ума.

– Ты говоришь о качествах, характерных для детей индиго со сбоями в программе, – продолжил отец.

– Со сбоями в программе? – повторила я, не совсем понимая, что отец имел в виду.

– Да. Ученые раскрыли тип детей индиго со слабыми качествами или отклонениями. Если бы не их недостатки в виде психической неустойчивости и агрессивности, о новом поколении людей еще бы долго не узнали. А о нас у них только поверхностные знания, и они практически не имеют представления, зачем мы явились на эту землю. Именно мы рождены с определенной целью и являемся детьми света, а еще мы являемся связующим звеном между людьми и арктурианцами, которые контролируют все живое на планете. И если ситуация выйдет из-под контроля, они вмешаются. Пришло время, когда тому устройству мироздания, который сейчас существует, пора меняться. Мы здесь для того, чтобы начать перемены.

– Какие, к примеру?

– Хорошо. Вот тебе один из примеров. Помнишь мудрую сказку Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»?

– Да.

– Так вот. Как-то раз Алиса очутилась у длинного стола, сервированного для вечернего чая на большое количество персон. Болванщик и Мартовский Заяц прихлебывали чай и при этом шумно и бессвязно разговаривали. Осушив по чашке, они тут же пересаживались на соседние места и снова принимались за чаепитие. И так продолжалось много раз. Конечно, Алисе была очевидна нелепость такого поведения. Те, для кого предназначались приготовленные приборы, могли уже не спешить к столу. Этот эпизод можно истолковать применительно к той ситуации, которая обстоит с экологией на нашей планете и отношением к ней людей. Чтобы сохранить природу для будущих поколений в чистоте, человечество должно изменить манеру своего поведения. Расход природных ресурсов неимоверно высок, и для будущих поколений мы не только опустошим запасы ископаемых, но и загрязним экологию так, что жить на планете будет невозможно. И наша задача оповестить промышленников и правительства о приближающейся глобальной экологической катастрофе и необходимости менять систему. Надеюсь, сравнение получилось удачным, – улыбнулся Джеймс.

– То есть, другими словами, надо сделать так, чтобы промышленники пили чай из своих чашек, а затем убирали за собой?

Отец усмехнулся и обнял меня.

– Именно так, дочка!

– Сложно! – задумалась я.

– Да, ты права. Людей изменить сложно, особенно когда ими движет жажда быстрой и легкой наживы. К примеру, в Европе идет полным ходом внедрение электромашин и замена ими машин, работающих на топливе.

– Шарлотт – прогрессивный город в этом плане! – сказала я с гордостью. Хотя я и недолго жила в этом мегаполисе, но считала себя полноценным горожанином.

– Да, это так, дорогая, – согласился отец.

– Пройдет много лет, прежде чем люди всего земного шара поменяют машины и заправку топливом на электроэнергию, – добавила я.

Джеймс одобрительно кивнул.

– А самое главное, пройдет много лет, прежде чем люди изменят свое мышление.

– И что же предпринимают дети света, чтобы изменить ситуацию?

– В настоящее время мы проводим мониторинг окружающей среды из космоса с помощью спутников и при первых признаках пиратских выбросов промышленных отходов мы фиксируем это место и по горячим следам ловим преступников. Затем мы заставляем владельца нечестной компании ставить очистные сооружения на своем заводе и привлекаем его к административной ответственности.

– А может быть так, что нарушитель обойдет закон и не захочет устанавливать очистительные сооружения?

– Моя фирма этого не позволит сделать. Наша работа незаметна людям. Но если бы мы вовремя не останавливали нарушителей, то катастрофы было бы не избежать. С другой стороны, есть районы, где все же происходят выбросы отходов, которые приводят к ухудшению состояния здоровья населения целого города. Люди болеют, а медики скрывают от них правду и говорят им, что ничего страшного не случилось и они здоровы. Вот тут наша задача не только наказать виновных, но и устранить последствия, вылечить людей.

– Вы и лечением занимаетесь?

– У всех свои функции. Одни занимаются юридической стороной, другие – мониторингом, третьи – медициной, четвертые – наукой.

– Здорово! Группка людей со способностями спасает мир!

Джеймс засмеялся в голос, а затем остановился, взял меня за руки и посмотрел в мои глаза.

– Я всегда следил за твоей жизнью, Алекса… – он опустил глаза и глубоко вдохнул. – Мы спасаем мир, а своих детей порою защитить не можем.

– Не грусти, папа. Это жизнь, – я попыталась приободрить его.

Он снова посмотрел на меня и, тяжело вздохнув, сказал:

– Алекса, я тебе сейчас кое-что скажу и прошу тебя понять меня и принять мою просьбу.

Я слегка насторожилась, но не особенно испугалась.

– Говори, папа. Я пойму, – уверенно произнесла я.

– Пришел момент для того, чтобы забрать тебя, – выдохнул отец.

– Забрать? – теперь я не на шутку испугалась.

Джеймс замотал головой в попытке успокоить меня, и его слова понеслись потоком.

– Только так я смогу позаботиться о тебе и защитить тебя. И это одна из причин. Вторая причина: я хочу воссоединения семьи. Я слишком долго жил без вас и не хочу вас снова потерять.

От услышанной информации голова шла кругом. Мне нужно было время, чтобы переварить ее. Но, видимо, времени на это не было.

– А мама? Что хочет она? Ты с ней разговаривал? – я беспокоилась за Эмили. Насколько она готова к переменам? Хотя, судя по вчерашнему поцелую, она будет рада переехать к Джеймсу.

– Да, мы обсуждали эту тему. Мы пока не можем ее забрать. На это есть причина.

– И какая? – фыркнула я и занервничала.

– Есть один неразрешимый вопрос, в который я не хочу ее втягивать. А вот тебе я обязательно расскажу.

– Он касается детей света? – догадалась я.

– Да, Алекса. И нам с этим жить и бороться.

– Тогда я согласна с тем, чтобы не посвящать в это дело маму, – улыбнулась я.

Отец взял меня за плечи и уже твердо спросил, в надежде услышать утвердительный ответ:

– Дочка, ты поедешь ко мне?

Он как будто боялся, что я откажусь от его предложения. В какой-то степени я обрадовалась грядущим переменам. Я ведь давно о них мечтала. Но все происходило настолько быстро и сумбурно, что меня это немного пугало.

Наконец я ответила.

– Да, папа. Но мне страшно, – прильнув к отцу, я положила голову на его грудь.

– Ничего не бойся. У тебя всегда будет возможность приехать сюда и общаться с мамой и твоими друзьями так долго, как ты этого хочешь. На расстоянии тебя тяжело защищать, а под моим присмотром ты будешь в безопасности.

– Почему ты постоянно говоришь, что мне угрожает опасность?

– Только из-за того, что ты моя дочь, ты уже в опасности. Столько соблазнов отомстить мне через тебя. Вчера я чуть не потерял тебя. Я бы себе не простил такой грубейшей ошибки! – отец сдвинул брови и покачал головой.

Я стала прокручивать вчерашний день.

– Все дело в том человеке, который окружал тебя своим вниманием, – промолвил отец.

– Винсенте?

– Да. Вот как его зовут, значит, – отец задумался.

– Но откуда ты знаешь о его существовании в моей жизни?

Я была поражена осведомленностью отца. Он говорил, что следил за мной, но не настолько же!

– Мы давно выслеживаем его.

– Выслеживаете?

– Дело в том, что год назад я стал видеть тревожные сны о тебе. Уже тогда мы начали следить за твоей жизнью тщательнее. Затем вдруг я перестал тебя видеть. Ты исчезала, и я не мог проконтролировать, что с тобой, чем ты занимаешься. Когда я думал о тебе, то видел пустоту в своем сознании. Я понял, что это неспроста, и усилил наблюдение за тобой. Мои люди выследили Винсента. Хотя это тоже было для них сложно. Он блокировал доступ к тебе и себе, пока находился с тобой. Но однажды он сделал промашку, и мы его вычислили.

– Ты говоришь о своих людях. Кто они?

– Я тебя познакомлю с ними, как только мы переедем, – Джеймс помедлил. – Я знаю, какую картину ты увидела в лесу. Выбрось ее из головы.

Я вздохнула.

– Это тяжело сделать. Марина была моей лучшей подругой, и она предала меня.

– Не вини ее особо, Алекса. Тобою оказалось сложно управлять, поэтому Винсент переключился на другую. И это не худшее, что с тобой произошло.

– Хуже, если бы я упала в овраг? – спросила я, все еще не понимая, о чем речь.

– Нет, дочка! – мне непривычно было слышать то, как меня называет отец. – Могло быть гораздо хуже.

– Что ты имеешь в виду?

– Прости, это мысли вслух, – осекся отец.

Возможно, Джеймс не хотел пугать меня возможными последствиями моих встреч с Винсентом и не стал вдаваться в подробности.

– Блокировкой обладает только Винсент?

– Мы тоже обладаем способностью блокировать и не подпускать к себе людей. И мы будем оберегать тебя, пока ты сама не научишься пресекать вторжение посторонних в свое сознание.

У меня еще остался важный вопрос к Джеймсу.

– Папа, объясни, мне, пожалуйста, что со мной происходит, когда в моем поле зрения стираются преграды на моем пути? Например, когда я убегала от Винсента, лес то расступался, то снова преграждал мне путь. – Я поморщилась, вспомнив, как ветки царапали мое тело, как будто снова ощутила боль. – Что это было?

Отец усмехнулся и посмотрел на меня.

– У тебя проявилась способность открывать портал. Я не думал, что события так быстро произойдут. Когда твои глаза расслаблены, ты видишь все, как обычные люди. Но вчера сложилась экстренная ситуация, и ты невольно смогла сконцентрироваться и открыть себе дорогу для побега или, точнее, свободного передвижения с огромной скоростью. Мало того, ты можешь открыть портал до определенного уровня на небольшое расстояние или проторить дорогу сквозь любые преграды до горизонта, по которой ты можешь передвигаться до выбранной цели.

Вот это да! О таком я уж точно не могла помыслить! Здорово!

– Способности передались тебе от меня и начинают только раскрываться. Это начало. Хотя нет, начало – это сны, которые стали исполняться в точности.

Вот почему мне постоянно снился один и тот же сон. Он предупреждал меня. Теперь я должна быть более бдительной и обращать внимание на то, что вижу во сне. А голос отца… Такое бывает только в сказке.

– А голос, который говорил мне, чтобы я остановилась и огляделась вокруг…

– Я попытался связаться с тобой мысленно и мне, к счастью, это удалось, – улыбнулся отец.

– Ну, конечно же, как я не догадалась!

Боже, как я могла сразу не догадаться, что этот мягкий и в тоже время сильный голос отца пытался меня вчера вразумить!

– Но почему он отличался от того голоса во время захвата школы?

Джеймс усмехнулся.

– Все очень просто. Я был в маске, и она искажала звук. Ну что, милая, идем домой? – спросил он, и теперь я вслушивалась в ноты его голоса.

– Да, пойдем. Мама, заждалась, наверное. – Я нежно взяла руку отца, и мы направились домой.

При взгляде на Джеймса мое сердце билось сладким восторгом. Сырой асфальт, мятежный ветер и обессиленная листва нисколько не омрачали моего настроения. Даже в каплях дождя я могла разглядеть ниспадающие жемчуга. С каждым шагом я всматривалась в дождинки или в мимо пролетающий лист, будто возвращаясь в реальность, пробудившись от долгой спячки. И с каждой секундой я вслушивалась в звуки, которыми щедро одаривала природа и которых я никогда не замечала ранее.

Мне не давал покоя вопрос, кто был рядом с отцом и спас меня, когда я падала в овраг, и кто сидел за рулем Ягуара, пугая своей мощью преследователей. У меня еще много было вопросов к отцу. Но их я оставила на потом.

Мы вернулись домой. Эмили все еще, словно яркая звезда, излучала улыбку. За ужином мама и отец ворковали, словно влюбленные голубки. Я всегда думала, что Эмили злилась на него, а на самом деле она всегда была на его стороне и понимала его поступки.

– Я заберу ее с собой, если ты не против, – звучало так, как будто бы они обо всем договорились заранее.

– Время пришло, – ответила мама неоднозначно.

– Что значит «время пришло»? – удивилась я словам мамы.

– Ты стала другой, совсем как твой отец. И потом, хватит тебе жить со мной. Дай мне отдохнуть от тебя, – мама сдвинула брови и по-дружески ударила меня кулаком по плечу. Мы все прыснули от смеха.

– А ты? – я не хотела допускать мысли, что мы с ней расстанемся на неопределенный срок. Не зря говорят, что начинаешь ценить человека по-настоящему, когда его теряешь или есть опасность потерять.

– У меня дел по горло и миллион увлечений. Я действительно хочу пожить одна. А там посмотрим, – мама улыбалась, и ее настроение вселило в меня уверенность.

Я вздохнула.

Теперь я уверена: она действительно хотела уединения, которое ее абсолютно не тяготило, а страх переезда – дело поправимое и в то же время требовавшее деликатности.

После ужина я поднялась наверх. Я оглядела свою маленькую, уютную комнатку, и мое сердце сжалось от мысли, что я здесь больше жить не буду, а приеду только как гостья. Если сначала меня охватила радость предстоящих перемен, то сейчас я стала немного жалеть о том, что придется оставить привычный уклад жизни, который за какие-то два дня изменился. В ней появился отец, о котором я всегда мечтала, и это был мой, настоящий папа, да еще такой уникальный. А мне от него досталась его уникальность, с которой я еще не знала, как поступить и как к ней относиться.

Я подошла к зеркалу и осмотрела себя с ног до головы. Внешне обычный человек и словно ничего не изменилось. Я провела рукой по своему отражению. Что меня ждало впереди? Как относиться к переменам, которые произошли внутри меня? Что мне это даст и как это повлияет на мое будущее? Меня одолевало множество вопросов, от которых раскалывалась голова и ответы на которые я могла получить лишь со временем. Оставалось надеяться на то, что я сумею разумно распорядиться своими способностями.

Включив компьютер, я сразу же зашла в интернет и набрала слово «индиго». Никогда бы не подумала, что в один прекрасный момент я смогу причислить себя к детям с аурой синего цвета. Прочитав несколько статей именитых психологов о детях света, я нашла в них много противоречий с тем, что рассказал мне отец. Теперь я понимала, насколько психологи заблуждались в сущности детей индиго и их предназначении на этой планете.

Выключив компьютер, я задержала взгляд по очереди на шкафе, кровати, шторах и столе, будто пытаясь запомнить их и мысленно попрощаться с ними. Впервые в жизни я отнеслась к неодушевленным предметам как к друзьям, которые сопровождали меня повсюду и которых я больше не увижу. Встряхнув головой, будто желая сбросить накатившую сентиментальность, граничащую с помешательством, из-за того, что я прощалась с мебелью, я переключила внимание на сумки, стоящие в углу шкафа.

«Ничего, – успокаивала я себя. – Отец же сказал, что я всегда смогу видеться с мамой и друзьями. Просто я перееду в другой район, а школу менять необязательно. Придется вставать раньше, чтобы успеть к урокам».

Убедив себя, что ничего страшного не происходило, я стала упаковывать вещи, ведь уже завтра мы с отцом с утра переедем в его дом.

Добравшись до комода, я вспомнила, что в ящике среди полотенец лежал кристалл. Выдвинув ящик, я тут же взяла украшение и стала вновь им любоваться, вспоминая о его загадочном появлении. В дверь неожиданно постучали. Зажав кулон в правой руке и спрятав его за спиной, я открыла дверь левой рукой. Это был Джеймс.

– Дочка, можно войти?

– Да, папа, конечно!

Джеймс зашел в мою комнату и стал рассматривать ее. Даже в домашней одежде он смотрелся стильно. Его мягкая футболка из натурального хлопка сидела на нем, как костюм от брендовой фирмы.

– Будешь скучать по своей милой комнате?

– Да, – я смутилась. Наши апартаменты нельзя было назвать хоромами, но я успела привыкнуть к ним за два года. Отец вздохнул и окинул взглядом комнату.

– Прости.

– За что, папа? Мне здесь нравится!

– Твоя комната в моем доме тебе понравится больше.

– О! – засуетилась я. – Присаживайся, где тебе удобно.

– Спасибо, я возьму кресло, – Джеймс притянул кресло за спинку к кровати, куда я опустилась, и мы оказались лицом к лицу.

– И где же твой дом?

– В раю, – усмехнулся отец.

– В раю? – я не поняла, что имел в виду отец. Я готова была принять все его слова за правду.

Джеймс все еще ухмылялся и, похоже, следил за моей реакцией.

– Город Иден, в двух часах езды от Шарлотт. Когда ты его увидишь, ты поймешь, почему именно его я выбрал.

– А-а, – протянула я. – Ты рассказывал о межпланетном перемещении арктурианцев, и я уж подумала, что мы переместимся на планету под названием Рай.

Мы засмеялись с отцом вместе.

– Нам туда еще рано, дочка. Давай поживем на планете Земля. Мы еще не выполнили свою задачу на этой планете. А про остальные пока и говорить не приходится, – загадочно сказал Джеймс.

Он взял меня за руку, в которой я держала кристалл, и увидел свисающую цепочку. Папа нежно взял ее, а я разжала руку. Что же я ему скажу – как эта вещь попала мне в руки? Я было открыла рот, а Джеймс невозмутимо продолжил.

– Я пришел, дочка, чтобы поздравить тебя с днем рождения лично. Совсем забыл, прости меня.

Мне третий раз за этот день стало стыдно за то, что я прогнала Джеймса.

– Спасибо. Я сама виновата: не дала тебе этой возможности в первый день нашей встречи.

Судя по тому, как отец спокойно отреагировал на сверкающий камень в моей руке, я догадалась, что он знал о его существовании.

– Твой подарок?

– Нравится?

– Очень! Необыкновенный кристалл! – Я покрутила его в руке. – Переливается.

– Этот алмаз – подарок не только от меня.

Я вопросительно посмотрела на отца.

– Алмаз?!

– Он в первую очередь является подарком Пауэллов.

– Они знают обо мне!? – в моем голосе невольно проскользнул испуг.

– Конечно! Каждый член семьи на вес золота или бриллианта, – улыбнулся Джеймс. – Береги его, дочка! Он будет выручать тебя в опасные минуты.

Я сразу вспомнила рассказ Роберта о чудесных свойствах алмаза и о том, как он запотевал, когда мне грозила опасность. Я в растерянности взяла драгоценный камень и посмотрела на него новыми глазами.

– Значит, это правда?

Джеймс непонимающе посмотрел на меня, а я продолжила.

– Сколько совпадений. В тот день, когда я обнаружила его, один парень на уроке литературы рассказывал о свойствах алмаза и о том, что он защищает своего владельца.

– Он прав. У алмаза есть свойства, предупреждающие хозяина об опасности. И именно по этой причине я прошу тебя не снимать его, – Джеймс взял украшение и нежно перекинул цепочку через мою голову, поправив волосы, а затем уложил его аккуратно на моей груди. – А еще, дочка, – продолжил отец, – в этом кристалле собраны знания, которые в будущем смогут спасти мир.

Я усмехнулась.

– Интересно, как?

Джеймс пожал плечами.

– Этого никто не знает, кроме арктурианцев. Этот алмаз еще никто не носил и это усиливает его свойства. Ты настоящая хозяйка алмаза и не разрешай никому его носить.

– А как камень оказался в моем шкафчике? – выпалила я, вспомнив о его неожиданном появлении.

Джеймс засмеялся и покачал головой.

– Знаю, знаю, тебе хочется все знать и немедленно. Свои люди помогли поместить его в твой шкафчик.

Я с наигранным пониманием кивнула. Мы оба прыснули со смеха.

– Спасибо, папа! – я обняла отца и поцеловала, а затем снова села на край кровати и опустила взгляд в пол.

– О чем ты задумалась? – спросил отец.

– Папа, алмаз стоит целое состояние! Это слишком дорогой подарок…

Джеймс прервал меня.

– Не беспокойся об этом. Сам камень нам ничего не стоил, потому что его нашли. А огранка, превратившая его в бриллиант, и облачение в золото, – сущие пустяки. Но ты на всякий случай никому его не показывай. А если кто и будет спрашивать, говори, что бижутерия. Все равно никто не поверит в то, что это настоящий алмаз.

– Да уж, если кто разбирающийся о нем узнает, мне шею оторвут вместе с этим бриллиантом. Придется тщательно его прятать, – усмехнулась я.

– Уже поздно, дорогая. И завтра грядут перемены в твоей жизни.

– Очередные перемены, – вздохнула я.

– Очередные, но не последние. Это же хорошо! – Джеймс подмигнул мне, пытаясь приободрить. – Ложись спать. До завтра, дочка! – папа нежно поцеловал меня в щеку и провел рукой по голове.

– До завтра, папа!

Джеймс вышел. А я переоделась в пижаму и юркнула под одеяло, сжимая драгоценный камень в руке. Мне бы в самый раз попрощаться с мамой, но лучше оставить родителей наедине и не мешать им. Я гладила пальцами камень и вспоминала события, связанные с ним. Появление камня в шкафчике, рассказ Роберта о его свойствах – все это не укладывалось в одну логическую цепочку, потому что папа ни слова не проронил о своих помощниках. Может, это просто совпадение? Сколько еще невыясненных вопросов, на которые хочется немедленно получить ответы. Но отец, наверное, прав в том, что хочет постепенно раскрывать передо мной ворота новой жизни, а не окунать в омут с головой так, чтобы снесло крышу. Мне и сейчас не по себе от событий, которые произошли за последнюю неделю.

Глаза слипались и, прокручивая в мыслях образ отца, я старалась как можно дольше не засыпать. А вдруг я проснусь, и это все окажется сном, который лопнет, словно мыльный пузырь? Но усталость и монотонные вздохи ветра нагнали на меня дрему, и я безмятежно, как маленький ребенок, уснула в своей теплой постели, все еще сжимая крепко подарок отца и его загадочных друзей-арктурианцев, которых я пыталась представить в образе ангелов.

Всю ночь мне снился один продолжительный сон, в котором я бежала по ромашковому полю и с упоением наслаждалась запахом полевых цветов. На этом поле я была не одна. Меня окружали люди, которых я не знала, но ощущала исходящую от них теплую энергию. Они держались небольшими группами и, судя по разности возраста людей, это были семьи. Джеймс помахал мне рукой, и я направилась к нему. В руке я держала алмаз, чистый и ярко сверкающий, – предвещающий только положительные события, но вместо отца возник Роберт с таким же камнем. Он подошел ко мне, и мы соединили наши алмазы, которые тут же источили свет, несущий безопасность, мир и знания.

Во сне отблески бриллианта слепили глаза. А когда я проснулась, то поняла, что бриллиант играл разными цветами на солнце и разбудил меня, словно одушевленный предмет, разделяющий со мной сны, он проснулся первым и хотел, чтобы его хозяйка уделила ему внимание.

Впервые я встала с постели отдохнувшей и наполненной счастьем от макушки до кончиков пальцев. Улыбнувшись от мысли, что моя самая заветная мечта сбылась и теперь у меня есть отец, я быстро забежала в ванную, привела себя в порядок и, надев джинсы с топом и курткой, схватила сумки.

Последний раз окинула взглядом свою комнатку и вздохнула. Все будет хорошо. Я еще вернусь сюда, пусть даже просто навестить Эмили. Но сейчас мне даже не жалко уезжать. Пора взрослеть и смело идти навстречу переменам.

Из-за двери доносились голоса родителей. Я вышла из комнаты, бережно закрыла за собою дверь и направилась на кухню. Задержавшись в дверях, я наблюдала некоторое время за влюбленной парой. Они уплетали за обе щеки круассаны, приготовленные мамой, и что-то весело обсуждали. Родители смотрели друг на друга, и их глаза не просто сияли, а горели. И почему мама отказывается сразу переехать к отцу? Они же не смогут жить друг без друга.

Джеймс меня заметил и тут же вскочил.

– Доброе утро, дочка! – он выдвинул стул, а затем подошел и взял мои сумки.

– Доброе утро, родители! – мою душу грело то, что слово «родители» я произношу во множественном числе.

– Присаживайся, дочка, – пригласила мама. – Бери круассаны.

– Я тебе сейчас сделаю кофе, – сказал отец, поставив сумки возле парадной двери.

Как приятно! Мама угощает круассанами, а папа делает мне кофе. Я чувствовала себя любимым ребенком.

«Спасибо!» – все, что я смогла сказать, и, надкусив круассан, переводила взгляд то на отца, то на маму, затаив дыхание.

– Ну что, завтракаем и быстренько в дорогу! – сказал отец, подав мне кофе и присев за стол.

– Да, – вздохнула я, почувствовав нарастающее в груди напряжение, вызванное предстоящей разлукой. Как бы я ни уговаривала себя, что перемены – это хорошо, беспокойство от внезапных изменений в жизни не покидало меня.

– Все хорошо, дочка, – отец взял меня за руку. Сразу видно, что он мой отец: чувствует мое состояние. – Тебе страшно, потому что ты боишься неизвестности. Но это не значит, что неизвестность – это плохо.

– Да, Алекса! Не волнуйся! – поддержала мама. – А не понравится – сразу домой! – Она подмигнула Джеймсу, и мы засмеялись, а мое напряжение улетучилось.

– Вы у меня самые лучшие! Я люблю вас! – сказала я в сердцах и еле удержалась от того, чтобы не разрыдаться. Так всегда бывает, когда внезапно чувствуешь облегчение, которое вырывается эмоциональным вулканом наружу.

– Только не раскисай, Алекса! – сказала строго мама. – Я ведь не пошутила, когда сказала, что ты всегда можешь вернуться домой, и я тебя не отдаю отцу, чтобы избавиться от тебя, потому что ты мне надоела. Все не так. Потом, ты ведь хотела перемен… – мама всегда умела строгим голосом привести меня в чувство.

– Мама, я все это понимаю, просто все так быстро!

– Ничего, Алекса, как сядешь в машину, почувствуешь облегчение! – Джеймс сжал мое плечо. – А когда увидишь мой дом, свою комнату, сад, ты влюбишься в новую жизнь с первого взгляда, обещаю тебе!

Я еще раз вздохнула, проглотив ком в горле.

– Все, завтракаю – и в путь!

– Вот и хорошо! – сказали родители в один голос.

Еще раз я надкусила круассан, который тут же захрустел, а шоколадная начинка обволокла язык сладостью и теплом.

– Мм, вкусно, мама! Как же я останусь без твоей стряпни?

– Ничего, дочка, выживешь! Ты готовишь не хуже! – улыбнулась мама. – И смотри, корми Джеймса хорошо. На одной ресторанной еде далеко не уедешь!

– Я обязательно о нем позабочусь, – заверив маму, я посмотрела на Джеймса, который не отрывал от нее глаз.

«Все хорошо, – в очередной раз уговаривала я себя. – Теперь у меня есть цель воссоединить семью. Мы будем обязательно вместе и навсегда».

Я обняла на прощание Эмили и, как ни странно, с легкостью спустилась вниз, где стоял огромный черный Кроссовер папы. Отец погрузил сумки в багажник, затем помог мне забраться на пассажирское сиденье. На улице было прохладно, но осеннее солнце хотя и не так ярко светило, слегка пригревало. Я надела темные очки, и мы тронулись в путь. Поглядывая на отца, я не могла нарадоваться. Столько подъема в настроении у меня уже давно не было. Даже воспоминания о Марине с Винсентом не омрачали его.Мы неслись по магистрали на большой скорости. Я все еще переваривала открытие об уникальности отца, передавшееся мне. Через несколько минут, прервав свои размышления, я обратилась к отцу.– Папа, мне не дает покоя твоя загадка.– Спрашивай, дочка, я готов ответить на все твои вопросы. – Он украдкой посмотрел на меня, а затем снова сосредоточился на дороге.– Дети, у которых сбой в программе, как ты говоришь, безобидны?– К сожалению, не все такие. Ты наверняка слышала о студентах, которые расстреливают детей в учебных заведениях?– И это дети нового поколения? – пример отца меня покоробил.– Что поделаешь, дочка, – Джеймс вздохнул. И среди обычных людей рождаются дети с дефектами и в физическом развитии, и в психическом. Вид людей, созданный эволюцией, тоже не идеален.Я и раньше задумывалась о причинах, по которым дети шли на преступление против своих сверстников, и не могла найти этому объяснение, хотя психологи объясняли их поступки принадлежностью к особым детям, которым они дали определение «индиго». Противоречивость этих фактов не укладывалась в моей голове. И только когда отец рассказал о сбое в программе, все стало на свои места.– Это страшно, папа. Только из-за того, что человека обидели или он не нашел понимания, он может расстрелять толпу ни в чем не повинных людей. Понимаю, почему ты разделяешь людей на тех, кто несет свет и на тех, кто разрушает.– Да, дочка, но тот пример, о котором я рассказал, касается детей нового поколения с неуравновешенной психикой, и то, что они делают – мелочи по сравнению с тем, что могут сделать те, кто контролирует свои разрушительные действия.– Что ты имеешь в виду?– Я говорю о зле в мировых масштабах, которое может быть направлено на страну, на весь мир в целом.– И предназначение тебе подобным….– Да, да, дочка, ты все правильно поняла – оградить человечество, начиная от мелких проблем до масштабных конфликтов.Теперь я поняла, что и мои способности, передавшиеся мне от отца, накладывают на меня такие же обязательства перед человечеством. На данный момент мне было сложно прочувствовать всю значимость своего предназначения. Но это то, о чем я всегда мечтала: быть полезной и нести свет людям.– А кто те люди, которые захватили школу, и о каком сообщении они говорили?Джеймс взглянул в зеркало заднего вида и, помедлив, ответил:– Эти люди – наша большая головная боль. Двоих из них я очень хорошо знаю. Супруги Картеры – преступники и находятся в розыске. И их амбициям – покорить мир и поставить всех людей перед собой на колени – нет границ. В тот день я думал, что и Винсент появится, но почему-то он не пришел вместе с ними. И я хотел бы установить связь между ними и Винсентом. Похоже, он управляет ими и всем процессом. Если бы только узнать, что это за личность, откуда он взялся, но к нему подобраться невозможно. Он защищен непробиваемой стеной.– Ты знаешь, у Винсента похожие амбиции. Когда я встречалась с Винсентом, он сказал, что хотел бы стать Богом. А когда я оказалась в его доме, он предложил мне убежать с ним для каких-то великих дел.– Ты была в его доме? – Джеймс неодобрительно покачал головой и нахмурился. – Когда это было, Алекса?– В мой день рождения, – я испугалась реакции папы. – Он хотел познакомить меня со своими родителями.– И что? – Джеймс насторожился.– Их там не оказалось, – мне стало стыдно за свою наивность.Джеймс с тревогой посмотрел на меня.– Надо полагать, – вздохнул он тяжело. – Алекса, теперь ты будешь под постоянным присмотром! – Джеймс сжал крепко руль, а затем нажал на кнопку встроенного телефона. – Я позвоню своему другу. Нужно кое-что узнать.Через несколько гудков раздался голос.– Джеймс! Рад тебя слышать! Как твои дела?– Здравствуй, Адам! Лучше некуда, – ухмыльнулся горестно отец. – Везу Алексу к себе. Уж слишком часто она попадает в переделки в последнее время.– Скоро ее с нами познакомишь? – голос на другом конце трубки говорил о том, что его обладатель веселого нрава.– Очень скоро и, думаю, скорее, чем ты ожидаешь, друг, – улыбнулся отец. Похоже, голос Адама его приободрил.– У меня к тебе дело, дружище! – Джеймс снова стал серьезным.– Слушаю внимательно!– Пробей информацию по Картерам. Были ли у них дети?– Понял. Как только узнаю что-нибудь, сразу же перезвоню! – деловито ответил Адам.– Договорились! Передавай Мейдлин привет!– Передам обязательно! Пока, Джеймс!– До связи!Джеймс окончил разговор со своим другом и обратился ко мне.– Это мои друзья. Скоро я тебя познакомлю с ними. А завтра я представлю тебе людей, которые работают вместе со мной, и заодно расскажу о сообщении, которое я получил, – Джеймс хмыкнул. – Теперь я хотя бы знаю, от кого оно исходит, хотя и здесь есть неувязки, – задумчиво сказал отец. – Пока мы не установим личность Винсента, мы не сможем двигаться дальше в разгадке этого сообщения.– Папа, у меня еще один вопрос. – Мне было неловко его задавать, но я решилась.– Все что угодно, дочка! Отвечу!– Кто этот парень, который поймал меня и не допустил, чтобы я разбилась, когда падала в овраг?– Он просил не рассказывать о себе, – Джеймс ухмыльнулся.– Почему? – я не могла унять свое любопытство.– Не знаю. Наверное, в силу своей застенчивости.Надо же! Эдакий скромный ангел-хранитель. Бывает же такое! Хорошо. Я отнесусь с уважением к его просьбе не распространяться о его личности.– Думаю, что рано или поздно мы с ним познакомимся, – уверенно сказала я.– Я тоже так думаю, – на лице папы вновь появилась насмешливая ухмылка.– Почему ты смеешься?– Просто смешно, – он прыснул со смеху, а затем добавил и покачал головой, – дети.Что за этим таилось, интересно? Папа не переставал меня удивлять. Я вспомнила, как меня пригвоздило к стенке оврага и как боль отдалась во всем теле. Ладно, ничего страшного не произошло, за исключением первого в моей жизни предательства. Ну что ж, зато я обрела отца, и все остались живы и здоровы.Пейзаж постепенно начал меняться, монотонное шоссе заканчивалось, а впереди виднелись верхушки домов, торчащие из насыщенной зелени.– Скоро приедем! – улыбнулся отец, увидев мой любопытствующий взгляд.Почему-то мне захотелось быстрее добраться до дома Джеймса. Вот бы расступились все эти деревья, – подумала я. Хотя и город был мне не менее интересен. Ведь я здесь раньше никогда не была. Вспомнив о своих способностях, я решила не упускать момента и расспросить о них более подробно.– Я так поняла, что ты тоже умеешь открывать портал, как ты это называешь. Какими еще способностями ты обладаешь кроме тех, о которых ты мне уже рассказал? – мне хотелось говорить на эту тему бесконечно.– Я могу чувствовать опасность, которая подстерегает близкого мне человека. Еще я могу передавать информацию человеку, появляясь в его снах. Мы общаемся с помощью телепатии. Но пока ты сама не умеешь читать мысли, с тобой мы не сможем общаться так. Но у тебя со временем раскроются все способности, которые есть у меня. Если ты захочешь, то сможешь достичь большего. Все зависит от твоего желания.– Кстати, ты говоришь, что можешь появляться в снах людей и передавать им информацию. Винсент мне рассказывал о том, что ты ему приснился и сказал ему, что убьешь его в случае, если он меня обидит. Ты действительно появился в его сне?– Да, дочка, – отец сжал руль изо всех сил. – В один из пробелов, когда Винсент не контролировал себя, а это особенно тяжело сделать во сне, я воспользовался моментом и нашел способ пригрозить ему.– А еще он о тебе расспрашивал, но тогда я не знала о твоем существовании.– Ясно. Его напугал сон. Сейчас он скрылся из виду, и мы не можем его найти. Ты должна быть осторожна, Алекса! Опасность исходит именно от него.Мне и не хотелось думать о нем. Я наслаждалась тем, что со мною рядом отец и я еду навстречу еще более грандиозным переменам. Интересно, как жизнь повернется дальше, что мне уготовила судьба и какие перемены меня ждут после того, как я раскрыла в себе уникальные способности. Если их развитие зависело от моего усердия, значит, я сама должна меняться, а не только надеяться на кого-то извне. Приеду в новый дом и начну новую жизнь.

С замиранием сердца я ожидала приближения к Идену. И вот мы пересекли границу города, обозначенную табличкой «Иден – земля двух рек». Я слегка придвинулась к лобовому стеклу машины, пытаясь рассмотреть каждый уголок города. – Устала? Если нет, давай прокатимся по городу! – предложил Джеймс.– Отличная идея!Даже если бы я и устала, ни за что не согласилась бы упустить возможность рассмотреть город и место, где жил мой отец.Джеймс опустил боковые стекла, и теперь обзор стал намного четче. Когда мы проезжали мимо Парка Свободы, до нас донеслись звуки джаза.– Это Джазовый фестиваль, третий по счету, – пояснил отец. Первый прошел в 2011 году и пришелся жителям города по вкусу.– Здорово! Я люблю джаз, – задумчиво сказала я.Где-то в закоулках памяти невольно всплыл танцпол школы хореографии и голова парня, которая исчезла, когда он увидел меня. Именно тогда мы разучивали джазовую композицию. Интересно, кто же это был? Я вновь отмахнулась от мыслей о прошлом, как обычно я это делала, и вернулась в настоящее.Вспомнив, как мы с мамой изучали Шарлотт, в первую очередь я решила посетить Исторический музей, который позволит глобально окунуться в прошлое города и понять его изнутри. А фестивали я оставлю на потом. Хотя по дороге то и дело попадались объявления о предстоящих фестивалях: речной, гончарный и музыкальный.Мы проехали кондитерскую в одном из центров городов – а их три из-за слияния трех городов, как рассказал мне отец, – откуда доносились волшебные запахи корицы и свежей выпечки, заставляя течь слюнки. Непременно сюда загляну при первой же возможности.Архитектура зданий в центре сохранила свое историческое лицо, которое иначе как Дикий Запад не назовешь.В целом городок показался мне тихим, спокойным, с размеренным укладом жизни. Люди передвигались не спеша, и чувствовалась расслабленность и отсутствие суеты.– А теперь едем домой, – прервав экскурсию, сказал Джеймс.Дорога длилась еще несколько минут и, судя по тому, что дома и административные здания исчезали, я поняла, что мы выезжаем на окраину города.– А ты разве не в самом Идене живешь? – поинтересовалась я.– На его северо-западной границе. Скоро увидишь почему, – улыбнулся Джеймс и пожал мое запястье, приободряя меня.И вот мы выехали на дорогу, ведущую прямо к дому Джеймса. Район, в котором он жил, утопал в зелени. Еще одна мечта сбылась: тишина, высокие деревья, свежий воздух и улицы не загружены машинами. Дома располагались отдельно друг на друга настолько, что казалось, рядом нет соседей и ты находишься в глухом лесу. Подъезжая к дому, я от удивления раскрыла рот. Передо мной стоял необычный дом, напоминающий офисное здание цилиндрической формы с зеркальным остеклением по всей его окружности, не позволяющим увидеть, что находится внутри.– Вот мы и приехали! – радостно сказал отец. – Наконец-то я у себя дома! – Джеймс вышел и потянулся.– Обалдеть, папа! Это твой дом?Я не могла поверить своим глазам и, не в силах подтянуть челюсть, вышла из машины. Уж очень необычное жилище.– Впечатляет? – гордо спросил отец.– Не то слово! – Еще бы. Интересно, как он выглядит изнутри.– Внутри тебе он еще больше понравится! Дом построен по моему проекту, – отец был доволен своим творением.Забрав сумки из багажника, Джеймс направился в дом, и я последовала за ним. К дому подходила тропинка, вымощенная из камней. По обе стороны тропинки были аккуратно высажены кустарники, которые, скорее всего, цвели летом. Если бы не дорожка и не ступеньки с перилами, пришлось бы долго блуждать вокруг дома в поисках входа. Мы поднялись по лестнице, и я разглядела панель с кнопками. Джеймс нажал на одну из них, и двери автоматически раздвинулись.– Если я дома и не собираюсь выезжать, двери открываются с помощью датчиков движения, – пояснил Джеймс. – Добро пожаловать домой, дорогая! – подмигнул он мне и положил руку на плечо. – Не верю своим глазам! Я переступаю порог своего дома вместе с дочкой! – он улыбнулся и покачал головой. Похоже, мы с Джеймсом переживали одинаковые чувства, и было заметно, как он наслаждался каждой секундой происходящего, как и я.Войдя в дом, я не поверила своим глазам… Я ожидала, что внутри будет холодно и обстановка будет подобно той, что в обычных офисных зданиях. Но то, что я увидела, ничего не имело общего с холодным минимализмом.– Папа, здесь столько света! Ты не представляешь, как для меня это важно. Не люблю темноту.– Конечно, ты же моя дочь и похожа на меня. Я тоже люблю много света, поэтому спроектировал дом так, чтобы окна были по всему периметру дома, а ставни можно было открывать с той стороны, откуда светит солнце. В общем, все на твое усмотрение. Даже если солнца нет, ты можешь открыть ставни там, где тебе захочется. Вот панель управления ставнями первого этажа, – он показал рукой на панель рядом с лестницей. – А для второго этажа такая же панель. На втором этаже четыре спальни с гардеробными и ванными. Давай поднимемся наверх. Я покажу расположение комнат, – отец взял мои сумки, и я последовала за ним по широкой лестнице в виде спирали, которая стояла посередине просторного зала, рассматривая стены с картинами в стиле импрессионизма.Отец открыл передо мной дверь первой комнаты из четырех.– Проходи, дочка. Это твоя комната. Как тебе? Нравится?Я попала не в комнату, а в сказку. Весь интерьер был выполнен в персиковых тонах, включая шторы, покрывала, мягкие кресла. Комнату заполнял солнечный свет, и она оказалась огромной по сравнению с крохотной каморкой в доме мамы. – Нежные персиковые тона, как я люблю! – от радости я повисла на шее у папы и чмокнула его в щеку. – Спасибо тебе!– А ты боялась покидать свое жилище! – он засмеялся. – Пойдем, дочка, вниз, я покажу дом.Мы вышли из моей спальни и подошли к перилам лестницы, откуда были видны большие кусты растений. Посередине и по окружности дома через каждый метр стояли кусты роз, папоротников и пальм.– Папа, ты любитель гигантских кустарников?Видимо, Джеймса позабавило мое определение, и он громко рассмеялся.– Ты тонко подметила, дочка. Маленькие цветочки моему дому не подходят. Они здесь потеряются. Ты ведь тоже любишь зелень, как и я?– Очень!Мы спустились вниз и быстренько пробежались по первому этажу.– Здесь кухня, – отец показывал рукой. – Мой кабинет, еще одна спальня с ванной для гостей, просторная гостиная. Из кухни выход на задний двор, а рядом с входной дверью отдельный выход в гараж, – перечислил отец.– Замечательный дом! Просторно, светло и уютно, – я кивнула с одобрением.– Ну что ж, тогда давай с дороги переоденемся и перекусим. А вечером подъедут мои друзья: Ричард и Ноэль.– Да, отличная идея. Друзья – это здорово!– Хорошо. Иди, принимай душ, затем спускайся. Жду тебя в гостиной, – папа потер ладони. Отличное расположение духа отца помогло мне почувствовать себя комфортно в его доме.Я поднялась в свою новую комнату. Просто взять и распаковать чемодан было бы кощунством с моей стороны. Сначала я хотела насладиться красотой своей комнаты и прочувствовать ее атмосферу. Устроившись на краю огромной кровати с балдахином, я стала внимательно изучать обстановку.Осмотревшись вокруг, я встала и решила пройтись и прочувствовать мебель руками.Комната разделялась на три зоны. Рядом с кроватью по обе стороны стояли гладкие бежевые тумбочки. Слева от кровати располагался вход в ванную, которая находилась за изголовьем. Я распахнула дверь и тут же вошла в нее. О дневном свете в ванной я могла только мечтать. Внутри установлена душевая кабина с массажем, а рядом ванная с джакузи. Такую роскошь вряд ли мы с мамой могли себе позволить. В первом же письме к ней я обязательно расскажу о доме Джеймса во всех подробностях. Интересно, можно ли будет завлечь маму хотя бы джакузи и навороченной душевой кабиной? Заглядывая во все уголки ванной, я осторожно прошла по кафельному полу, боясь испачкать его, а затем вышла и прикрыла дверь.Сразу возле окна рядом с входом в ванную красовался журнальный столик с торшером и мягкими креслами. Я внимательно смотрела на этот уголок и искала, чего в нем не хватает. Через несколько секунд я поняла. Скорее, здесь недостаток не в журналах на журнальном столике, а в вазе с живыми цветами. Этот пробел я обязательно заполню, как только представится возможность нарвать полевых цветов или хотя бы еловых веток.В правом углу окна рабочая зона укомплектована столом с ноутбуком и креслом. Все стояло так, чтобы слева падал свет. Хорошо, что у отца есть кабинет и мне не придется загромождать книжным шкафом уютную спальню.Зона отдыха располагалась напротив кровати. Диван, кресла и низкий столик стояли посередине комнаты, а на стене напротив висел плазменный телевизор. Я прошла мимо дивана, проведя по нему рукой. Шелковая обивка все в том же персиковом тоне приятно охладила мою руку. Когда-нибудь я буду принимать здесь подруг. Я вздохнула при мысли, что лучшую подругу я потеряла. С Рэчел и Бруклин мы не особо близки, а вот Клэр было бы неплохо пригласить в гости.Слева от кровати стояло трюмо с пуфиком, а между кроватью и трюмо был вход в гардеробную, что очень удобно и довольно продуманно. Я подошла к трюмо и посмотрела на себя. Вот и новая я – начинаю новую жизнь. Радужные и неизвестные перспективы пугали меня и одновременно радовали. В любом случае, жизнь не стоит на месте. И что может быть лучше, чем обрести отца и стрелой ворваться в загадочную жизнь со стремительными переменами.В зеркале промелькнул отблеск сквозь блузку. Я дотронулась до алмаза, а затем сняла его и, покрутив в руке, налюбовавшись им вдоволь, достала футляр из сумки и поместила туда драгоценность, а затем спрятала в нижнем шкафчике трюмо. С такой охраной, как мой отец, и в таком убежище, как его дом, мне ничто не грозило.Достав халат из сумки и скинув с себя одежду, я зашла в ванную. В душевой кабине мне потребовалось немного времени, чтобы разобраться в кнопочках. Наконец вода заструилась, и я с облегчением встала под душ. Теплые струйки воды стекали по телу, слегка массируя его. Каждая клеточка тела постепенно расслаблялась, и я позволила себе насладиться душем так долго, как мне этого хотелось.Выйдя из кабины и надев халат, я обернула волосы полотенцем и закрутила на голове чалму. После душа я подошла к журнальному столику и, поставив одно колено на кресло, взялась за ажурные шторы и провела по ним пальцами. Нежная светло-персиковая ткань заиграла на солнце легкими бликами. Я выглянула в окно и увидела необыкновенный сад с фонтаном, который находился посередине пруда, а неподалеку располагался бассейн, возле которого стояла деревянная беседка со столом и скамейками. Ограда была из литых железных прутьев, за нею простирался сплошной лес. Эх, вот бы маму сюда! Несправедливо мне одной наслаждаться такой красотой.

Феном пользоваться не хотелось, поэтому я сняла полотенце с головы, высвободив волосы, чтобы они быстрее высохли. Расчесав волосы пальцами и разделив их на пряди, я начала распаковывать остальные вещи. После того как развесила на плечики вещи в гардеробной, я надела черный топ и спортивные брюки и вприпрыжку спустилась вниз в гостиную. Папа тоже переоделся и, насвистывая веселый мотив, накрывал на стол.

– Присаживайся, дочка! – радостно пригласил он меня за стол.

– Папа, ты и здесь все продумал!

– То ли еще будет! – Джеймс был доволен своей подготовленностью к приезду. – Здесь соки, бутерброды, другие закуски – кто что пожелает.

– Когда ты все успел подготовить?

– Это все Ноэль, супруга Ричарда. Ее заслуга. А ужин скоро подоспеет из ресторана. Я особо сам себе не готовлю. Ем либо в ресторане, либо у друзей. В одиночестве дома обедать скучно.

– Ричард – это тот мужчина, который был рядом с тобой во время захвата школы?

– Ты угадала, – улыбнулся отец. – Давай перекусим, мои друзья прибудут примерно через полчаса.

Меня переполняло счастье. Это просто сказка! Рядом папа, уютный дом. Что еще надо? Только бы сохранить это счастье! Вскоре подоспел ужин из ресторана, и отец предложил мне переодеться для прогулки. Я удивилась, ведь мы собирались с ним всего-навсего выйти на задний двор.

Как только мы оказались оба готовы и встретились возле фонтана, Джеймс взял меня за руку и спросил:

– Хочешь, покажу фокус?

– Хочу, – колеблясь, ответила я.

– Только не бойся и не отпускай мою руку, – он посмотрел на часы. – У нас есть полчаса.

Я наблюдала за отцом, а он устремил свой взгляд куда-то вдаль, будто смотрел сквозь оградку из сухого кустарника, который успел сбросить листья. Вдруг оградка расступилась и перед нами оказалась широкая дорога, а по ее краям лес, радушно приглашающий нас совершить вечерний променад. Джеймс посмотрел на меня, а я испугалась, что дорога может исчезнуть. Но отец сохранял спокойствие и уверенность в своих действиях.

– Мисс, прошу вас прогуляться со мной в тенистом лесу, – сказал Джеймс, подставив свой локоть.

Я улыбнулась и взяла его под руку.

– С удовольствием, сэр!

И вот мы шагнули по широкой тропе, рука об руку с отцом. Солнце светило с запада и поэтому освещало путь, не ослепляя нас. А там, где стоял непроходимый лес, лучи едва просачивались сквозь густую листву.

Джеймс прижал меня крепко к себе, и на его лице отразилась белоснежная улыбка. Затем он резко отпустил мою руку и забежал немного вперед, а я остановилась в растерянности.

– Видишь, портал не исчез! – воскликнул Джеймс, разведя руками в стороны, а затем вскинул голову вверх, любуясь открытым небом.

– Как у тебя это получается, папа?

– Сначала силой мысли, затем следующей за ней силой энергии. Я представляю этот портал, и он открывается. Я могу его удерживать сколько захочу и могу проводить с собой людей по этому порталу.

– А у меня не получается так, только обрывками, – вздохнула я.

– Давай пройдем вперед на ту скалу, – Джеймс показал мне на гору, которая находилась в конце портала в пределах видимости. Оттуда ты попробуешь открыть портал в обратную сторону.

Джеймс поднял камень и швырнул его в сторону. И он без труда проскочил сквозь портал и упал где-то далеко, будто портала вовсе и не было.

– А теперь смотри вперед, Алекса!

Он взял еще один камень и швырнул его по направлению к горе. Камень в считанные секунды достиг подножия горы.

– Как это может быть? – я посмотрела на него в недоумении.

– Хочешь попробовать сама?

– Хочу, конечно! – сказала я, высматривая подходящий камень.

– Мы достигнем горы через несколько минут.

Всю дорогу я кидала камешки в разные стороны и, как маленький ребенок, наблюдала за траекторией их падения и прислушивалась к звукам. Больше всего мне нравилось наблюдать за тем, как камни летели в сторону скалы: они исчезали на глазах, словно пули. Гора стремительно к нам приближалась, хотя мы шли медленно, а когда забрались на нее так, чтобы оказаться поверх макушек деревьев, Джеймс закрыл портал и показал на то место, где находился наш дом. Я от удивления не могла вымолвить ни слова.

Придя в себя, я наконец пролепетала:

– Мы за несколько минут прошли километры!

– Ты бы знала, как ты исколесила лес в тот вечер, когда я тебя искал, – усмехнулся Джеймс.

Я еще раз посмотрела на дом, а затем заострила внимание еще на нескольких точках.

– Похоже, соседей у нас не так уж и много, – хохотнула я. – Можно выбираться в лес и тренироваться открывать портал.

– Конечно, дорогая! И я тебе в этом помогу, – Джеймс обнял меня за плечи, и мы оба всматривались вдаль, наслаждаясь красотой зеленых одежд леса. – Ну что, теперь твоя очередь? – он развернул меня к себе. – Концентрация, мысль, энергия. Запомнила?

– Да, папа.

Я взяла его руку и, сосредоточившись, представила намеченную цель. Раньше я могла открыть портал только в экстренной ситуации, а сейчас моя задача усложнилась. У меня все хорошо и настроение отличное. Ничто меня не мучило, и бежать мне не от кого. Мне просто нужно вернуться к дому. Я опустила глаза и представила, как постепенно мелкие камни, затем трава, папоротники, кустарники, тяжелые стволы деревьев расступаются, освобождая нам путь к дому. Затем, поднимая глаза вверх и заостряя внимание на всем, что преграждало мне путь, будто расчищала его невидимой силой, – и перед нами вновь открылась широкая тропа к дому. Скорее всего, эта сила и есть энергия, которую наконец я смогла прочувствовать и управлять ею, – но вдруг тропа исчезла… Или мне показалось, что смогла? Я глубоко вздохнула.

– Ничего, дочка! Для начала неплохо, – приободрил меня Джеймс.

– Ну вот, а я уже обрадовалась, что у меня все получается!

– Получится со временем, – сказал Джеймс и, взяв меня за руку, открыл портал. – Несколько тренировок, и ты сможешь самостоятельно удерживать портал и передвигаться в любую точку, куда захочешь. Пойдем домой, наши друзья придут с минуты на минуту.

Мы спустились с горы и побрели не спеша к дому.

– Папа, скажи, а если поверхность жидкая, вода, например, или вязкое болото, как портал работает в таком случае?

Джеймс усмехнулся.

– Ты решила разобрать действие портала по косточкам?

– Хочу знать, как он устроен изнутри.

– Здесь снова работает сила мысли и энергии. Ты почувствуешь твердую поверхность под ногами, но при условии, что ты умеешь четко удерживать портал и находиться в созданной тобой реальности.

– Понятно, – кивнула я. – Надо пробовать.

Джеймс поднял указательный палец в небо.

– Но только под присмотром взрослых!

– Хорошо, папа, не волнуйся! Постараюсь без тебя не экспериментировать. Я не дружу в основном с химией, на которой колбочки взрываются по неизвестной мне причине, хотя смешиваю те же вещества, что и остальные ребята, – мое сердце вдруг защемило, когда я упомянула урок химии, с которой ассоциировался Роберт. Интересно, куда он пропал и когда он снова появится? И что мы скажем друг другу? Наверное, будет задавать много вопросов, хотя нет, скорее, деликатно справится о моем здоровье.

– Вот мы и пришли, дочка, – Джеймс неожиданно прервал мои размышления, и я вновь удивилась тому, как быстро мы добрались домой и оказались у фонтана, от которого начали прогулку.

Солнце садилось, и над макушками деревьев повис розовый закат. Раздался звонок, похожий на трель кенара.

– А вот и наши друзья. Пойду открою, – обрадовался отец.

На пороге появился Ричард со своей супругой Ноэль. Папа первый поприветствовал своих друзей.

Оба смуглые, симпатичные. Ричард производил впечатление здоровяка. Ноэль, под стать ему, при формах и с открытой улыбкой. Она сразу же кинулась меня обнимать.

– Здравствуй, Алекса! Вот ты какая красавица! Я давно тебя жду! Джеймс столько о тебе рассказывал, все уши прожужжал о твоем приезде, – она меня крепко обняла за плечи и поцеловала по-матерински. Ее пружинистые кудряшки защекотали мой нос, и я, вырвавшись из ее объятий, тут же чихнула.

– Здравствуйте, Ноэль! Рада с вами познакомиться! – сказала я, прикрывая нос рукой. Все засмеялись, и неловкая ситуация разрядилась.

– Ох, уж эти кудри! – всплеснула руками Ноэль.

– Щекотливые, – хохотнула я. Похожие пружинки я уже где-то видела, хотя мало ли у кого могли быть волосы подобного качества.

Ричард протянул мне руку, и я неуверенно протянула ему свою ладонь, боясь, что он передавит мои хрупкие косточки.

– Рад с вами познакомиться, Алекса! – его тяжелая рука нежно пожала мою ладонь, не причинив мне боли.

– Взаимно, Ричард! – вздохнула я с облегчением.

– Проходите, пожалуйста! Нас ждет шикарный ужин. Папа обо всем позаботился.

– Не просто шикарный ужин, друзья, а обед охотника!

– М-м, – протянул Ричард, – сам ловил?

– Да, – засмеялся папа, – все утро с дочкой по лесу с ружьем бегали.

Веселой компанией мы сели за стол в гостиной. Джеймс искусно оформил сервировку стола. Тарелки, приборы и бокалы стояли в точности как в ресторанах на дорогих фуршетах. Блюда под крышками размещались по центру. Я вызвалась разложить блюда по тарелкам и принялась разливать суп из зайчатины, от запаха которого текли слюнки. От супа невозможно было оторваться.

– Очень вкусно! – сказала Ноэль. – Возьму на заметку.

– Возьми, возьми, дорогая! – усмехнулся Ричард, – а то с момента нашего знакомства ты меня кормишь одним и тем же: говядина, рыба, курица, курица, рыба, говядина.

Мужчины засмеялись, а Ноэль грозно посмотрела на своего супруга.

– Ричард, – обратилась я к другу отца, – мне папа не успел ничего про вас рассказать. Как вы познакомились друг с другом, если не секрет, конечно?

Ричард усмехнулся.

– На магистрали.

– Вы стукнулись машинами? – удивилась я. Не может быть, чтобы Джеймс и Ричард столкнулись.

– К счастью, нет, – сказал Ричард. – Джеймс стоял на обочине с раскрытым капотом и ковырялся в нем, пытаясь найти неполадку. Проезжая мимо, я увидел его задымленную машину, которая могла вот-вот взорваться. Поломка была довольно серьезной.

– Да, если бы не Ричард, пришлось бы ловить попутку, чтобы добраться до автосалона за новой машиной. Он на месте устранил задымление, а затем взял мою машину на буксир и отвез в свою автомастерскую. Там он за считанные минуты устранил неполадку. Когда он это сделал, я мысленно поблагодарил его, а он так же мысленно ответил мне, и так я приобрел друга, от которого мне ничего не нужно скрывать.

– Значит, Ричард, вы отличный механик! Всегда восхищалась людьми, которые разбираются в технике. Наверное, это не для моего ума, – вздохнула я. – Я и за руль садиться боюсь!

– О! Алекса! Ты даже не представляешь, какие возможности перед тобой открываются! Ты не только за руль сядешь, но и научишься устранять неполадки! Я об этом позабочусь, обещаю тебе!

– Алекса, какие у тебя планы на будущее? – поинтересовалась Ноэль.

– Мы с папой решили, что я не буду переводиться в новую школу, а закончу эту. Честно говоря, я еще не представляю, что будет дальше. Не хотелось бы у папы сидеть на шее. Нужно будет искать работу.

– Ну, это ты зря, дочка, ты на шее у меня не сидишь. Тебе нужно спокойно доучиться, а затем думать о колледже и, кстати, уже начать рассылать свои анкеты. Поначалу Ричард будет отвозить тебя в школу.

– Да, Алекса, – подхватил Ричард. – На этот счет не беспокойся. Доставлю в целости и сохранности.

Я посмотрела на Ричарда, широко раскрыв глаза.

– А Ноэль поможет тебе с бытовыми проблемами, – продолжил отец.

Теперь я уставилась на Ноэль.

– О, как неожиданно! – это все что я могла произнести, оторопев от внимания друзей отца, с которыми я только что познакомилась.

– На меня можешь рассчитывать в любое время, – протянула Ноэль. Я не работаю. Вырастила четверых детей, теперь решаю их взрослые проблемы, которых почти не существует.

Мы все засмеялись.

– Вам повезло! Вы меня познакомите с ними? – мне жутко стало любопытно, что это за дети, которые не доставляли проблем своим родителям.

– Конечно, дорогая, – Ноэль и Джеймс переглянулись, – думаю, что очень скоро.

– Спасибо, вам! – сказала я. – Я ценю вашу поддержку и помощь!

– Ну, что ты, дорогая, не стоит, – снова протянула Ноэль. – Дай-ка я помогу со вторым. – Она встала и открыла большую крышку блюда. Запах жареного кабана ударил в нос. – Ох, Джеймс, балуешь ты нас, дорогой!

Материнские нотки, свойственные речи Ноэль, отдавали теплотой, и казалось, все вокруг для нее дети, которым требуется забота и ласка.

Ричард встал и взял крышку у Ноэль.

– Позволь, любимая, это уже мужская работа, – ласково заметил он.

Прожив всю жизнь с мамой, о взаимоотношениях между мужем и женой я могла судить по книжкам и фильмам, хотя мама всегда говорила мне, что они далеки от жизни. И то, что я наблюдала в данный момент, мне очень понравилось. Хотя с Винсентом все было по-другому, но именно такими я представляла отношения с будущим супругом, где присутствуют доброта, поддержка и взаимопонимание. У меня тут же разгорелось любопытство о развитии отношений Томпсонов.

– Ноэль, расскажите, а как вы познакомились с Ричардом? Наверное, романтичная история?

Миссис Томпсон раскраснелась, скорее всего, от приятных воспоминаний.

– О! Это было очень романтично! – сказала она, откинув непослушный пружинистый локон назад. – Хотя самое начало романтичным не назовешь! Я была очень неуклюжей в молодости. Как-то раз, гуляя в парке, я запнулась о корягу и упала, подвернув лодыжку. Боль была жуть какая! – она приложила руку к груди и сдвинула брови. – И вдруг ко мне подбежал загорелый красавчик, который, повертев мою ногу и поводив над ней рукой, снял боль, как будто ее вовсе и не было. Ну как можно не запасть на своего спасителя? – Ноэль с любовью посмотрела на Ричарда, и он, прижав ее к себе одной рукой, поцеловал в щеку.

– Мне Ноэль давно приглянулась, – сказал Ричард. – Я частенько наблюдал, как она прогуливалась в парке, но стеснялся с ней познакомиться.

– Да уж! А затем подвернулся момент с подвернутой лодыжкой! – мы засмеялись. – Вот такой каламбур!

Шутки и смех не прекращались весь вечер. Первый день в доме отца – и такой насыщенный. Время пролетело незаметно и приблизилось к девяти часам. Ноэль с Ричардом заторопились домой. После того, как супруги ушли, я осталась в гостиной с отцом. Мне не терпелось узнать то, что я постеснялась спросить в их присутствии.

– Милая пара, папа! Замечательные друзья! Скажи, пожалуйста, у Ноэль тоже есть способности?

– Нет, девочка моя, только у Ричарда, – улыбнулся Джеймс.

Надеюсь, я не очень навязчива в своих расспросах.

– А Ноэль такая же обычная, как и моя мама? – уточнила я.

– Да, дочка, – терпеливо отвечал мне отец.

– У тебя есть еще друзья с такими же способностями, как у тебя, помимо Ричарда и как его…

– Ангела-хранителя? – продолжил отец, ухмыльнувшись.

– Папа, я серьезно! Ну что тут смешного? – я сделала брови домиком, умоляя его ответить.

– Есть две семьи, с которыми я тебя познакомлю.

– Хорошо! И вы стараетесь вместе держаться?

– Не совсем так. Мы стараемся особо не выделяться и держаться небольшими группами, чтобы не привлекать к себе внимания. И мы стараемся держаться только тех, кто близок нам по духу.

Мы болтали с отцом весь вечер. Оба в домашней одежде, в домашней обстановке. Никакого телевизора и никаких новостей или фильмов. Только я и папа. Я не хотела уходить и наслаждалась каждым моментом.

Перед тем, как лечь спать, я открыла ноутбук и написала маме письмо, расписав в красках дом Джеймса и его радушных друзей. Окончив писать и выключив ноутбук, я забралась в кровать под мягкое воздушное одеяло. Завтра предстоит следующий интересный и волнующий день: папа обещал познакомить меня со своими коллегами.

Утро воскресенья выдалось солнечным. Комната заливалась лучами сквозь персиковые шторы. Услышав хлопающие дверцы холодильника на кухне, я вскочила с постели, быстро умылась, переоделась и спустилась вниз к отцу. Он разливал апельсиновый сок по бокалам и, как всегда, напевал веселую песенку.

– Доброе утро, папа! – я поцеловала его в щеку, и он чмокнул меня в ответ.

– Доброе утро, дочка! Как настроение? – посмотрел он на меня, прищурившись.

– Все отлично! – ответила я, присаживаясь за уютный стол, оформленный по всем правилам этикета. Горячие бутерброды с сыром дразнили желудок, который тут же отозвался урчанием, призывающим быстрее съесть манящий завтрак.

Папа сидел напротив, и морщинки вокруг его глаз мне улыбнулись.

– Ну что, ты готова к сегодняшней встрече с моими коллегами?

Я глубоко вздохнула, пережевывая кусочек сыра.

– Мне очень любопытно, кто еще кроме Ричарда работает с тобой.

Приоткроется еще одна завеса тайны. Вот только чем на этот раз Джеймс меня удивит?

– Тебя ждет сюрприз и, надеюсь, он тебя не разочарует, – подмигнул мне отец.

– Здорово, папа! Горю от нетерпения просто! – я развела руками. – А вдруг я тоже стану юристом, как и ты?

– Посмотрим, – улыбнулся он. – Не будем торопиться с выбором профессии.

– Почему?

– А вдруг ты создана для большего, дочка? – он задумчиво посмотрел на меня.

– Да ну, папа! Честно говоря, я никогда не могла определиться, кем хочу быть.

– Это мы исправим! – отец сделал глоток сока. – Позавтракаем и поедем в мой офис! Познакомишься с некоторыми из моих работников, заодно и дорогу выучишь.

– Ох, сегодня же воскресенье, забыла совсем. Вы еще и в выходной день работаете?

– А почему нет?

– Папа, ты жестоко эксплуатируешь честный народ, – сказала я с серьезным видом.

Он засмеялся, но спорить со мной не стал.

– Есть над чем задуматься: работать без выходных не так-то просто, – усмехнулся он.

Я взяла кусок яичницы и, смакуя ее, ответила:

– Лишиться твоей фирменной яичницы по воскресеньям? Ни за что!

В выходной день пробок не было. Как только мы оказались в центре Идена с рядом административных зданий из красного кирпича, отец скомандовал: – Вот мы и приехали.Здание, находящееся напротив сберегательного банка, оказалось невысоким, всего в четыре этажа. В нем располагалось несколько офисов, которые сдавались в аренду. Мы подошли к одному из них, и папа открыл передо мной дверь. В приемной сидела яркая брюнетка с прической каре, которой на вид было около тридцати лет. Как только мы вошли, она оторвалась от ноутбука и поднялась.– Добрый день, мистер Стюарт! – улыбнулась она приветливо.– Добрый день, Роза! Познакомься, это моя дочь Алекса! – представил меня отец, а затем повернулся ко мне. – Алекса, это моя секретарь Роза.– Очень приятно, Алекса!– Мне тоже очень приятно, Роза! – улыбнулась я ей в ответ.Возле секретаря мы не задержались. Видно было, она знала, кто здесь босс.– Роза, сделай нам чаю, пожалуйста, – попросил Джеймс.– Да, мистер Стюарт, – ответила она услужливо и тут же отправилась к небольшому серванту с посудой и загремела чашками.Отец провел меня в свой кабинет, обставленный добротной лакированной мебелью из красного дерева. Освещение, как и подобает, слегка приглушенное. К письменному столу, который стоял у окна, примыкал стол для совещаний, по бокам которого стояли пять стульев. Справа возле стены располагался столик с двумя креслами, а у смежной стены возле входа еще четыре стула. Я подошла к полкам с книгами слева и стала внимательно изучать их. Книги были расставлены, как в библиотеке, по тематике, не хватало только табличек с названием разделов. Ближе к рабочему столу отца находилась литература на юридические темы, дальше по психологии, затем детективы и живопись.– Алекса, дорогая, присаживайся за круглый столик в кресло. Так будет уютно и менее официально, – он улыбнулся. Вошла Роза и поставила на столик чашки с чаем и печеньями. Стройная осанка и вышколенные манеры придавали ей профессионализма. Никаких многозначительных взглядов, вопросов, ничего лишнего. После того, как она удалилась, Джеймс присоединился ко мне.– Папа, скажи мне, почему ты выбрал профессию юриста?– Видимо, сказывается повышенное чувство справедливости у детей света, – засмеялся он. – Мне действительно по душе то, что я делаю.Отец не торопился с рассказом, а я сгорала от любопытства.– И чем же именно ваша фирма занимается? – не вытерпела я.Джеймс едва улыбнулся.– Наше детективно-юридическое агентство проводит различного вида расследования, начиная от простых ДТП и заканчивая поиском похищенных людей, к примеру. Найдя виновного, мы доводим дело до суда. Если мы обнаруживаем, что наш клиент обвинен ложно, мы предоставляем ему услуги адвоката и представляем его в суде.– Ничего себе! Впечатляет!– Хочу посвятить тебя в одно дело, которое ускорило нашу встречу, Алекса, и о котором частью ты уже знаешь. – Отец отставил чашку с блюдцем. – Уже прошло два года с тех пор, как мы бьемся над ним. Это дело не является официальным. Оно касается только нашего общества. – Отец кашлянул, а затем, понизив голос, продолжил. – Два года назад я получил на почту сообщение о том, что готовится масштабное похищение детей. Раньше, когда мы расследовали случаи подобного рода, нам достаточно было проникнуть в головы и прочитать мысли преступников или косвенно связанных с ними людей. После этого мы довольно легко могли определить злоумышленника. Но здесь все по-другому. Мы до сих пор не можем связать концы с концами. В тот день, когда захватили школу и Картеры сказали о сообщении, я понял, что, возможно, они соучастники, либо они получили точно такое же сообщение. В подробности они не вдавались. У нас нет представления, от кого пришло это сообщение, кто готовит похищение и с какой целью. Все пути на телепатическом уровне перекрыты. И это может сделать только человек из нашего общества с высокоразвитыми способностями. Это одна из причин, по которой я приставил к тебе охрану.– Но прошло уже два года, и до сих пор никаких похищений не было. Что это может означать?– Он выжидает, но я не пойму чего, – Джеймс поставил локти на стол, сцепил руки и нервно потер большими пальцами друг о друга.– А может быть так, что он ждет проявления определенных способностей у детей?– Мы думали над этим вариантом и головы уже сломали. Наша задача на данный момент – найти хоть какие-то нити, которые нас приведут к злоумышленнику.– Вы не можете прочитать его мысли и соответственно просчитать его дальнейшие ходы, а он ваши – может? – поразмыслив, спросила я.– Чтобы выйти на его след, мы должны быть открыты для него, чтобы хоть как-то зацепиться, найдя брешь в его защите. Мы не можем сидеть сложа руки и работаем над поисками каких-либо улик, которые приведут нас к злоумышленнику.– Понятно, папа! Я очень рада, что ты меня включаешь в ваши дела. Хочу быть полезной.До сих пор раскрывшиеся во мне способности придавали ощущение особенности, но это ощущение стало иным, когда я поняла, что мы ходим по острию ножа.– Скажи мне, а люди, с которыми ты работаешь, все обладают способностями?– Роза не обладает. Помимо меня и Ричарда – еще восемь человек. Трое из них живут в Канаде. Четверо постоянно работают в моем офисе. Я тебя с ними познакомлю.Справившись в уме с легкой арифметикой, я не досчиталась одного.– А еще один?На невозмутимом лице Джеймса появилась ухмылка.– В командировке. Тоже познакомлю, как вернется.– Ох, папа, что-то ты темнишь, не договариваешь, – я пригрозила пальцем. – Знаю я эту лукавую улыбку.Мы вместе с ним засмеялись.– Вундеркинды, как я их называю, – отличные работники, которые выполняют юридическую часть наших дел, и сегодня я их тебе представлю. Ты будешь приятно удивлена!– Отлично, хоть с кем-то ты меня познакомишь сегодня, а не потом, когда-нибудь, когда кто-то вернется из какой-нибудь командировки, – я подшутила над отцом, показав ему, что приняла его игру, понимая, что он что-то от меня скрывает, а точнее, кого-то. И мы снова с ним прыснули от смеха.– Пойдем, дочка, я покажу тебе просторный уютный зал, где работают мои ребята.Меня охватило волнение. Отец собрался представить мне ребят, у которых есть особые способности. И мне не терпелось их увидеть. Судя по тому, как отец отзывался о своих работниках, я поняла, что это молодые люди.Мы покинули кабинет и направились по коридору налево. Стеклянные двери автоматически перед нами открылись. Здание можно было сравнить с небольшим торговым центром. Одна стена зала застеклена и выходила вниз на кафетерий. По углам помещения располагались цветы в горшках с огромными листьями, словно лопухи. Большое количество света благоприятно влияло на их рост. Все пространство освещалось благодаря застекленной крыше, открытой для дневного света.В дальнем углу лицом к окну сидела группа ребят из четырех человек, каждый за своим столом с ноутбуком и кипой бумаг. Парень со смоляными пружинками на голове пил кофе и одновременно что-то читал в ноутбуке, а затем пытался на ощупь поставить чашку, но безуспешно. В результате он уронил стопку бумаг и со вздохом, нагнувшись под стол, стал собирать листы в кучу.Шатен говорил по телефону. Модная модельная стрижка мне кого-то напоминала.Смуглая крепкая девушка с копной курчавых волос читала документы, а девушка с более тонкой фигурой водила карандашом по карте на стене.Никто не оторвался от своей работы, пока мы не подошли ближе и отец нарочно не кашлянул. Ребята повернули свои головы в нашу сторону, и я на время забыла, как дышать. Я открыла рот от удивления, и в моей голове пронеслось множество восклицаний. Не может быть! Это же они! Ну вот, дождалась очередного шока, хотя должна признать, мне было приятно увидеть старых знакомых.Я украдкой посмотрела на Джеймса, а он, будто ничего не произошло, обратился к ребятам:– Привет всем! Вы действительно так заняты работой или делаете вид, что работаете? – озадаченно спросил отец. Ребята тут же дружно вскочили и засмеялись.– Мистер Стюарт, рад вас видеть! – встрепенулся Ноа, вылезая из-под стола с неровно сложенной кипой бумаг.– Я так и знал, что вы притворялись! – по тому, как отец разговаривает с ребятами, можно было сказать, что он обожает их.Джеймс посмотрел на меня и с расстановкой сказал:– Алекса, это дети Ноэль и Ричарда. Я думаю, что представлять вас друг другу не надо. Он обнял меня за плечи и прижал к себе.Укоризненный взгляд полетел в сторону отца, и дар речи все же вернулся ко мне.– Папа, а я как… представляла ребят тебе после того, как они отогнали от нас противных гоблинов.Все засмеялись, и теперь, скинув с себя первые ноты замешательства, я дала волю восклицаниям.– Не может быть, ребята! Папа, как это понимать?И тут меня будто током ударило и мною овладели смешанные чувства. – И как это дети Ноэль и Ричарда? Вы же ходите по парам?! – теперь я, скорее, возмущалась, чем удивлялась.– Привет, Алекса! – Ноа подошел ко мне, и остальные ребята подтянулись за ним. – Надеюсь, ты не огорчена?– Что вы! Я рада! Но, – я посмотрела на отца, – ты мне объяснишь, что происходит?– Это ребята, которые охраняли тебя полтора года в школе, – ответил отец абсолютно ровным тоном.– Хорошо, – неуверенно сказала я. – Я начинаю потихоньку что-то понимать. – Вы школьники или все-таки… – Шанталь мне не дала договорить.– Алекса, мы студенты юридического колледжа и одновременно работаем у твоего отца.– А как вы все это совмещаете? Вы посещаете школу, колледж и работаете! Конечно, школу вы пропускаете, – признала я, – но все же…– Совмещаем! Ты не представляешь, как это тяжело! – вздохнула Саванна больше с наигранностью, чем с реальной усталостью, и ребята засмеялись. – Как только неразбериха закончится, мы все свободно вздохнем и продолжим обучение в колледже и работу.– Какая неразбериха?– Та, о которой я тебе только что рассказал в своем кабинете, дочка, – пояснил Джеймс.– А-а-а, понятно, – я закусила губу и не знала, что сказать дальше.– Мне нужно ненадолго отъехать, а ты оставайся с ребятами, – предложил отец.– Алекса, ты пойдешь с нами в кафе? – весело предложила Саванна и взяла меня за руку. – Заодно ответим на все твои вопросы!– С огромным удовольствием, – отозвалась я.– Вот и договорились! Дочка, после ленча я тебя жду у себя в кабинете. Отдыхайте, ребята!Отец удалился, а мы пошли вниз в кафетерий.Спускаясь по лестнице, я косо посматривала на ребят. Сама мысль об инцесте мне была противна. Нет, не стоит делать поспешных выводов. Сначала дам им возможность все объяснить.Набрав на подносы еды и разместившись за столиком, я продолжила свои расспросы, глядя на каждого из ребят по очереди.– Я понимаю, почему вы работаете у моего отца, но ваше родство мне непонятно. Когда отец представил Ноэль и Ричарда, то фамилия Томпсон меня не насторожила. Мало ли людей с такой фамилией!Саванна набрала побольше воздуха и стала объяснять.– Я и Ноа – родные дети Ноэль и Ричарда, а Шанталь и Джордан – как бы приемные.– Фуух, – вздох облегчения вырвался у меня из груди.– Ты что, Алекса, как ты могла о нас такое подумать? – Джордан догадался о моих мыслях.– Простите, ребята, но вы сами понимаете… – я начала оправдываться, но потом остановилась и, прищурившись, на них посмотрела. – То есть как это «как бы» приемные?– Нас взяли на воспитание после того, как наши родители погибли, – ответила Шанталь и опустила глаза.От такого известия мне вдруг стало стыдно за свое недоверие к ребятам, и я не заметила, как задержала дыхание. Опомнившись, я резко выдохнула и спросила:– И сколько же вам было тогда?– Шесть лет, – ответил Джордан. – С тех пор Ноэль и Ричард – наши опекуны.– Понятно, – я не стала вдаваться в подробности, понимая, что не стоит лишний раз бередить душу ребятам.– Теперь мы учимся в юридическом колледже, и твой отец принял нас на практику благодаря нашей успеваемости, но не дружбе с нашими родителями, – улыбнулась Шанталь.– А-а, вундеркинды! – я вспомнила, как отец назвал четверку, да и не только он. В школе они себя проявляли знатоками по всем предметам.– Да, что-то вроде этого! – сказал Джордан, и ребята дружно засмеялись.– В самом деле, ребята! – я покачала головой, пытаясь найти подходящие слова. – Я так рада, что я вас знаю и что вы дети друзей отца. Мне на самом деле приятно. И вы всегда казались мне особенными.– Спасибо, Алекса! – сказала Саванна. – Нам тоже было приятно охранять такую милашку!– Охранять, – усмехнулась я.– Тебе уже тогда угрожала опасность, и нас направил твой отец, чтобы присмотреть за тобой, – сказал Ноа.– Присмотреть – это уже более подходящее слово! А способности? – я задала вопрос, оглядев каждого по очереди, и тут же осеклась. Ведь не факт, что у приемных детей они тоже есть.– Они есть у нас всех, – спокойно ответила Шанталь.– Значит, я не одна ненормальная, да?Ребят мой вопрос развеселил. Сегодня они выглядели более живыми, чем обычно в школе. Возможно, потому, что здесь все были свои и не нужно было себя сдерживать и контролировать ситуацию.

– Добро пожаловать в наши ряды, Алекса! – сказал Ноа и по-дружески потрепал меня за плечо.

– Да уж, спасибо! Когда мои способности стали проявляться, я думала, что сошла с ума, – сказала я. – Не знала, то ли плакать, то ли смеяться.

Шанталь улыбнулась.

– Да, мы заметили твое смятение, нам искренне хотелось тебе помочь и объяснить все, но мистер Стюарт сказал, чтобы мы не вмешивались. Он даже отругал Джордана за то, что тот подмигнул тебе, когда ты открыла портал на несколько секунд.

Джордан громко засмеялся.

– Ты нас заставила потрудиться! Мы тебя частенько возвращали из одной реальности в другую. Ты постоянно исчезала, а мы, иногда не уследив за тобой, в смятении открывали портал, и тот, кто первый тебя находил, тот и возвращал на место.

– Так это были вы? – вопрос звучал больше утверждением, чем вопросом.

– Да, – сказала Саванна. – Помнишь, ты стояла возле шкафчика и выкладывала учебники, а затем вдруг оказалась возле своих друзей на лужайке?

– Да, конечно помню. Такое забыть невозможно.

Еще бы! Мне тогда показалось, что именно тогда у меня окончательно поехала крыша.

– Хорошо, что я стояла неподалеку от тебя. Я увидела, куда ты шагнула, и вовремя тебя вернула на место, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Как вам удалось самим не спалиться?

– Пока ты находишься в портале, тебя остальные не видят, – стала пояснять Саванна. – Но твое исчезновение заметить вполне возможно. Поэтому нам приходилось ловить тебя и возвращать с молниеносной скоростью, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Но почему мне нельзя было все сразу объяснить? Я так испугалась и боялась, что в один из дней проснусь в психушке.

– Мы находились в выжидательной позиции, – пояснил Ноа. – Твои способности только начали проявляться, но со второй недели учебы они не давали о себе никаких признаков.

– Ясно, скорее всего, под влиянием Винсента способности перестали проявляться.

– Да, он сумел усмирить их, но ненадолго, – сказал Джордан. – Когда ты выходила из-под его контроля, способности вновь заговорили о себе.

– Все теперь ясно, – улыбнулась я.

И тут, при воспоминании о гонках, меня сразу же осенила мысль. Вдруг они ответят на мой вопрос, который постоянно меня гложет и не дает мне спать по ночам? Может быть, раскроется личность ангела-хранителя? Я решила зайти издалека.

– Теперь я понимаю, почему на вас не было костюмов для Хэллоуина. Это отец вызвал вас на подмогу, да?

– Да, такая уж у нас жизнь. Даже по праздникам приходится работать, – усмехнулся Ноа.

– И вы не побоялись гоблинов? Что, если бы под масками скрывались люди с такими же способностями, как у вас?

– Это и были люди с подобными способностями, но в данном случае они просто развлекались и, похоже, их кто-то отправил следить за тобой, – сказал Джордан.

– Вначале я подумала, что это кто-то из вас, – краска обволокла мои щеки, а ребята рассмеялись. – Нет, ребята, если бы не вы…

Ноа перебил меня.

– Да что тут мы, если бы не… – Саванна толкнула его плечом, и он осекся.

Похоже, и ребята не хотели вдаваться в подробности по поводу нашего чудесного спасения и спасителя.

– Кстати, Алекса, пойдешь с нами в кино? – предложила Шанталь, резко повернув разговор на другую тему. – Тебе понравится!

– Даже не знаю, – замялась я, – надо спросить у отца, вдруг у него какие-либо планы.

– Пойдем! Ты не пожалеешь! Там будет играть знаменитый актер! Все от него без ума! Тебе очень понравится! – упрашивала Саванна.

– Позвоните мне вечером, и я вам дам знать.

– Отлично. Давай свой номер телефона, и мы с тобой созвонимся, – обрадовалась Шанталь.

– Да, конечно! – мне очень хотелось пойти в кино с новыми старыми друзьями. Я даже почувствовала, как снова возвращаюсь к жизни в надежде услышать от них о Роберте и о причине, по которой он больше не появился в школе после того, как мы ездили на природу.

Я вернулась в кабинет, где меня ждал отец, затем, распрощавшись с Розой, мы спустились вниз, сели в машину и отправились домой.

– Папа, – вздохнула я и, набравшись сил спросить прямо, продолжила: – почему ты сразу мне не рассказал про ребят?

Джеймс будто скопировал мой тяжелый вздох.

– Ты беззащитна, Алекса. Ведь перед нами стоит задача, которая противоречит моему желанию уберечь тебя. Ты – приманка для того, кто прислал нам сообщение о предстоящем похищении. И хотя я должен был обеспечить тебя надежной охраной, так как и тебя касается угроза похищения, но я не открывал тебе личности ребят, чтобы не спугнуть похитителя. Я надеюсь, ты понимаешь меня, дочка, и то, как мне приходится бороться с самим собой.

В ответ я только кивнула. Конечно же, я понимала отца, который метался между двух огней, пытаясь и уберечь меня от негодяя, и одновременно поймать того, кто продолжительное время представляет угрозу обществу, пусть даже я буду выступать в качестве наживки. Ситуация не из легких.

– Кстати, мне позвонил Адам и сообщил, что нет никакой информации о детях Картеров. Либо они это скрывали, либо у них действительно не было детей, – вздохнул отец.

Я только кивнула. Здесь я ничем помочь не могла. Затем я неуверенно посмотрела на отца.

– Ты знаешь, папа, – я на несколько секунд замялась, – меня ребята пригласили в кино.

Джеймс одарил меня широкой улыбкой.

– Отлично! Когда планируете пойти?

– В следующую субботу, – вздохнула я.

– И ты еще сомневаешься? Иди, конечно! Этим ребятам я доверяю! – усмехнулся он и покачал головой. – Хотя они и бывают иногда, как говорят, оторви и выброси.

– Правда? – я удивилась. – Сегодня они были более раскрепощенными со мной, а вот в школе… более сдержанных людей я не видела.

– Им приходится быть начеку, – вздохнул отец. – С одной стороны, они еще такие же подростки, как и ты, а с другой… – еще один глубокий вздох, – им пришлось слишком рано повзрослеть и столкнуться с реальностью.

– Папа, можно тебя спросить?

– Да, слушаю, дорогая!

– Что случилось с родителями Шанталь и Джордан?

Джеймс задержал дыхание и посмотрел куда-то вдаль. Некоторое время он не отвечал, а затем, посмотрев на меня, обнял и сказал:

– Это одна из обратных сторон медали нашей жизни. Они погибли при задержании преступников, тех самых Картеров… Детям просто не повезло, что их родители оказались под ударом.

Мои глаза округлились, и ярость стала растекаться по моим венам.

– Как? Тех самых?

Джеймс кивнул головой.

– Но как ребята смогли сдержать себя, чтобы не расправиться с ними? Я бы на их месте, – я сжала кулаки. – Я бы…

Джеймс покачал головой.

– Они не знают, что это были именно Картеры, – вздохнул он. – Только я и Ричард знали об этом.

– Ясно, очень жаль, – ответила я сухо, сдерживая накатывающий ком в горле.

Теперь я понимала, чем можно объяснить грусть в глазах ребят. И насколько нужно иметь самообладание, чтобы не показывать своего горя. И трепет, с которым относились к ним Ноа и Саванна, разделяя горе и оберегая их, говорил об огромной любви и сострадании, которые они хранили в сердце и не выставляли напоказ.

Отец заехал сразу в гараж, а я поднялась в свою чудесную комнату, которой не могла налюбоваться.

Похоже, глядя на ребят и на то, какое благо несло агентство отца, я определилась с выбором профессии. С такими позитивными мыслями я открыла ноутбук и зашла в интернет, чтобы найти сайт колледжа, в котором учились ребята. После того, как я нашла адрес, по которому можно отправить письмо о просьбе зачислить в колледж, я тут же взяла ручку с бумагой и начала писать запрос.

Сложив письмо в конверт и оставив его на столе, чтобы завтра же отправить, довольная своим решением, я приготовилась ко сну, а затем, забравшись в кровать и укрывшись теплым одеялом, перед тем, как уснуть, я еще понежилась от сознания того, что постепенно я обрастала большой семьей, готовой прийти на помощь и поддержать в трудную минуту, но несмотря на это, мне все же чего-то недоставало. Либо это было неудовлетворенное любопытство, кто был тот ангел-хранитель, который постоянно меня выручал, а может быть, их было несколько, либо мне не давал покоя измучивший меня вопрос, куда уехал Роберт и почему от него нет никаких известий. Ведь и он должен быть причастен к нашему обществу и играть свою роль. Ведь не зря же он постоянно попадался на моем пути вместе с четверкой.

Проснувшись, я поморщилась от мысли, что мне нужно собираться в школу. Я пропустила пятницу, и чтобы мне не предстояло оправдываться перед директором, отец позвонил заранее в школу и объяснил причину моего отсутствия. Так что я была прикрыта, и моя совесть была чиста. Сегодня папа решил отвезти меня в школу сам, а затем забрать.

– Кстати, Алекса, а кто это тебя привез в школу? – Рэчел не упустит шанса сунуть свой любопытный нос куда не следует.

Я набрала воздух в легкие и потом резко выдохнула.

– Это мой отец! – решив сказать правду, выпалила я.

– Правда? – глаза Рэчел расширились.

– Да. С чего мне врать? – пожала я плечами.

– Но ты никогда нам ничего о нем не рассказывала, – сказала Бруклин обидчивым тоном.

– Я и о маме не рассказывала, а вы не спрашивали, – я постаралась улыбнуться как можно искреннее. – Они с мамой не живут вместе. Я решила пока пожить у отца.

– Круто! – воскликнул Эйден. – В гости пригласишь? Познакомишь с отцом, вечеринку устроим.

– Обязательно! Только чуть позже. Сначала подготовлю отца к предстоящему погрому его дома толпой горячих подростков.

Надеюсь, моя шутка удалась. Но я не представляла, как сообщу отцу о том, что хочу устроить танцы в его необыкновенном доме. Я не переживу, если что-то разобьется или будет испорченным по неосторожности.

– Договорились! – Эйден подмигнул мне и по-дружески шлепнул по плечу. Бруклин своим взглядом показала, что жест этот ей не понравился, а я решила не обращать внимания.

Все уроки сплетницы поглядывали на меня и о чем-то шушукались, что меня изрядно раздражало. Ну зачем же так явно, и что могло их во мне на этот раз привлечь? Похоже, от доброго настроения Хэллоуина не осталось и следа.

Я обрадовалась, когда увидела четверку на уроке истории. Но когда я поняла, что Роберт так и не вернулся, мое настроение упало.

На ланче ребята пригласили меня за свой столик, что вызвало еще большее перешептывание среди одноклассников. Колкости Бруклин и Рэчел вновь не обходили меня стороной. Можно понять их зависть. Красота, сила, элегантность, уверенность, присущие моим новым друзьям, никак не сочетались с вульгарностью и враждебностью одноклассниц.

Теперь я смотрела на четверку другими глазами. Они мне уже не казались загадочными, как раньше, но зато я чувствовала с ними неразрывную связь и знала, что их присутствие гарантировало мою безопасность. После того, как я узнала, кто они на самом деле, у меня появилось больше уверенности в себе и в том, что я не одинокий подросток с необычными способностями, а у меня есть подобные мне друзья.

О Марине известий так и не поступило. Иногда я думала о ней и гадала, как она могла попасться на удочку Винсенту и где она теперь.

Папа забрал меня из школы, и по дороге домой мы вспоминали тот день, когда он меня нашел в лесу, и я пересказала ему все, о чем мне поведали ребята. Мы долго смеялись над тем, что ему и его друзьям предстояла задача отправить домой одноклассников и не раскрыть все карты о себе и моем исчезновении. По пути мы заехали на почту, и я отправила письмо на зачисление в юридический колледж.

Вся неделя прошла без приключений, в предвкушении похода в кино.

В субботу в назначенное время за мной заехала Шанталь, и мы отправились в центр города в Кингсуэй синема на фильм, о котором она прожужжала все уши, но по моей просьбе сути фильма не раскрывала. Судя по всему, мне предстояло увидеть слезливый фильм о любви. Эта тема в основном интересна девчонкам, а ребята вызвались составить нам компанию. Мы припарковались на стоянке кинотеатра и зашли в помещение. Парни нас уже ждали с билетами, попкорном и колой. Саванна и Джордан стояли, держась за руки, а Ноа обнял Шанталь и чмокнул ее в щеку.– Привет! – поздоровалась я с друзьями.– Привет, Алекса! – ребята ответили хором.– Ну что, готова прослезиться? – усмехнулся Ноа.– Нет. Буду держаться что есть сил, чтобы не намочить твою рубашку! – парировала я.Ребята рассмеялись. Неужели это мелодрама без счастливого конца? – испугалась я. Счастливый конец в фильме для меня принципиален. Лучше бы пошли на комедию.Мы зашли в небольшой зал с синими креслами и заняли свои места. Свет выключили и засветился полукруглый экран. После недолгой рекламы начался фильм, сюжет которого разворачивался динамично. Любовь, страсть, предательство, – как зачастую это бывает в жизни.Шанталь, видимо, самая впечатлительная из всех, охала и ахала вместе с девушками из зала на каждой эмоциональной сцене, а мальчишки с Саванной над ней посмеивались.И вдруг я увидела сцену, которая заставила меня содрогнуться, напомнив недавние события, произошедшие со мной в лесу. Главный герой фильма пытался вытащить возлюбленную из оврага, с края которого она вот-вот сорвется. Интересно, что это значит: совпадение или дежавю? Раньше я никогда не обращала внимания на такие мелочи, а сейчас присматриваюсь буквально к любому знаку, который возникает в моей жизни.После этой сцены продолжение фильма меня не особо интересовало, хотя главный актер показался мне похожим на Роберта. Пусть даже не точной его копией, но некоторые черты лица напомнили мне о нем.Попкорн съеден и кола выпита как раз под конец фильма. Как только зажегся свет, зрители, не дожидаясь полного окончания титров и музыкального сопровождения, поспешили покинуть зал, а мы последовали за ними к выходу.– Ну как тебе фильм, Алекса? – спросил Ноа с искрящимися глазами.– Произвел впечатление! – ответила я, переведя дух.– Фильм или актер? – подмигнула Саванна и приобняла меня.– Постановка фильма просто необыкновенная! Как можно создать такой шедевр, который может вызвать кучу эмоций у человека? Актер играл профессионально! Я ему поверила! – сказала я с чувством, вспоминая лицо главного героя и его волнистые волосы.Мы уже вышли на улицу, окутанную томным вечером. Прохлада приятно обволакивала тело.– А вы заметили, как главный герой похож на Роберта? – спросил Джордан. Услышав имя Роберта, я насторожилась. То ли фильм, то ли свежий воздух, а может быть, все вместе заставило затрепетать мое сердце крыльями бабочки в предвкушении заветного долгожданного ответа на мой извечный вопрос. Вот-вот, наконец, я узнаю о Роберте, появившемся мимолетно в моей жизни и так же исчезнувшем.– Ага! Ты это заметил! А не хотел ведь идти! Поэтому я вас и позвала! – восторженно сказала Шанталь.Вот почему она восторгалась фильмом. Ее привлек не столько сам сюжет, сколько сходство актера с Робертом.– Интересно, где он сейчас? Постоянно в разъездах, – вздохнул Ноа. – Мне его так не хватает. Обожаю с ним ездить на барбекю. Уж больно вкусно готовит! Да и вообще отличный парень!– Наверное, он улетел в какую-нибудь Гваделупу, женился на аборигенке и не захотел возвращаться домой! – засмеялся Джордан, а остальные, вторя ему, прыснули от смеха.Я вспомнила игру в бадминтон с Робертом. К сожалению, его барбекю я так и не успела попробовать. Странно, почему он оставил школу и уехал в «какую-то Гваделупу»?– От него все девчонки просто без ума! – продолжала Шанталь.– И вы от него тоже, – съехидничал Ноа и с укором посмотрел на свою подругу.– Ну ладно, ладно, и вы красавчики, ничем не хуже, – Шанталь попыталась оправдаться.– Шанталь, не подлизывайся! – сказал Ноа, закатив глаза. – А не то ка-а-ак закружу тебя! – он схватил ее на руки и стал кружить, а затем опустил и нежно поцеловал.Джордан скривил лицо:– Фу! Ну, хватит вам! Вы же не одни! На вас все смотрят!– Лучше бы меня поцеловал, – с обидой сказала Саванна.– Да боже мой, какие мы привереды! Вот возьму и поцелую! – он остановился и страстно поцеловал Саванну, резко наклонив ее, как в фильме.Засунув руки в карманы джинсов, я шла рядом и смотрела на ребят, про себя завидуя их отношениям. Мне было немного неловко и одиноко. Теперь Роберт не выходил из головы. Интересно, где он сейчас? Ребята ничего конкретного про него не сказали, а спрашивать было неудобно.Распрощавшись с друзьями, мы с Шанталь сели в машину, и она повезла меня домой. Всю дорогу мои мысли занимал образ Роберта и дежавю. Шанталь что-то рассказывала, а я поддерживала разговор, кивая и восклицая в нужный момент, чтобы не обидеть ее. Через некоторое время она включила музыку, а я отвернулась к окну и рассматривала вдоль шоссе освещенные фарами ели.Наконец мы подъехали к дому, и отец, радостно разведя руками, пошел навстречу машине.– Шанталь, спасибо тебе! – я чмокнула ее.– Не за что, Алекса! – вздохнула она и улыбнулась. – Тебе хоть понравился фильм? Ты какая-то грустная ехала всю обратную дорогу.– Прости, Шанталь, за мою немногословность! Это все фильм. Он поразил мое воображение, – я попыталась убедить ее.– Ну ладно, давай, пока! Увидимся! – она потрепала меня по голове, и я вышла из машины.– Пока! До скорого! – попрощалась я с ней, закрыла дверцу и пошла навстречу отцу.Ух, от нее ничего не скроешь. Мне стало стыдно за свое поведение. В следующий раз буду внимательней к чувствам других людей.Папа подошел ко мне и обнял меня так, будто я вернулась не из кинотеатра, а из далекой страны.– Ну, как все прошло? Как фильм?– Отлично! Ребята просто чудесные! Фильм понравился, – в общих чертах обрисовала я.– Я рад за тебя! Теперь у тебя появилось еще больше друзей и тебе не придется проводить все свободное время со мной! – сказал он, ведя меня за руку на кухню.– Ну что ты, папа! Я не против твоей компании. Хотя ты прав! Жизнь – интересная штука, – вздохнула я.– Ну, что ты вздыхаешь, дочка! Ведь все идет хорошо! – папа улыбнулся, отодвинув стул. Я присела и посмотрела на него.– Ты знаешь, мне кажется, что я начинаю входить во вкус неизвестности и последующих открытий. И мне кажется, что я начинаю понимать, чего мне не хватает.– Чего, интересно?– Движения, – сказала я спокойно, будто имела в виду, что не хватает сахара в чае. Хотя, возможно, так оно и есть. Теперь мне хочется большего: подсластить открытия новыми приключениями.Я вскочила со стула.– Папа, давай помогу! Что будешь пить? – я подошла к кухонному столу и взялась за чайник.Джеймс улыбнулся.– Что ни говори, мне хорошо с тобой!– Мне тоже, папа! И даже не думай, что рядом с тобой я одинока!Может быть, где-то я и лукавила. У меня появились друзья, с которыми я могла найти взаимопонимание, но все же кого-то мне не хватало. Джеймсу нужна Эмили, а мне… мне нужен любимый.

Это мое второе воскресенье в доме Джеймса. Погода сегодня не задалась. Солнце скрылось за плотной пеленою туч, а промозглый ветер пресек все попытки выйти на улицу. Весь день я просидела дома, прячась от непогоды в кабинете отца с детективом в руках. Наконец мне надоело читать. Нет, я так жить не могу, слишком скучно.

Я взялась приготовить ужин. В просторной и уютной кухне готовить одно удовольствие. В холодильнике я быстро нашла все необходимое, и через час курица с луком и картофелем украшала обеденный стол.

– М-м, дочка! – папа замурлыкал, как кот. – Так вкусно готовить нельзя! Иначе потеряю фигуру! – домашняя стряпня оказалась ему по душе.

– Папа, тебе это не грозит! Буду кормить тебя сытной и полезной пищей! – улыбнулась я.

– Спасибо, милая! Просто пальчики оближешь! – он закатил глаза от удовольствия, но, увидев мое настроение, пропел:

– У-у, что-то ты совсем загрустила, дочка! А у меня для тебя сюрприз! – хитро улыбнулся отец и, протянув руку, потрепал мою копну непослушных волос, заколотых на затылке наспех. – Ты доела?

Я удивленно посмотрела на него. Интересно, что это он придумал?

– Пойдем со мной, – довольный собой, он повел меня в примыкающий к кухне огромный гараж.

Я последовала за отцом, выглядывая из-за его плеча, пытаясь угадать, в чем заключался сюрприз. Мне представлялся котенок или щенок, а может быть, канарейка, чтобы скучно не было. Джеймс остановился.

Рядом с его черным Мерседесом и Кроссовером сияла новенькая «Мазда» белоснежного цвета, которую я узнала только по значку. Честно говоря, в машинах я абсолютно не разбиралась. Но глядя на эту «белоснежку», можно было с легкостью сказать, что это модель нового поколения и, скорее всего, она еще не вышла в продажу на широкий рынок.

– Вот, познакомься со свой новой подружкой, – Джеймс широко улыбнулся. Его улыбку я узнавала. Сейчас он был горд и доволен собой. – Выставочная машина прямиком из Женевы. Машинка небольшая, двухместная, но на первое время хватит. Нравится?

Язык перестал повиноваться мне, ведь я даже и мечтать о такой машине не могла. То есть я всегда мечтала, но боялась садиться за руль. Я подошла ближе. Крыша опущена, поэтому салон лежал как на ладони. Кожаные сиденья нежно-коричневого цвета так и манили меня быстрее сесть за руль. Я примеряла на глаз то, как буду сидеть за рулем, и, боясь прикоснуться к машине, мои руки так и зависли в воздухе. А когда дар речи ко мне вернулся, я запищала от восторга.

– Конечно! Не то слово! Папа, на первое время? Да это же целое состояние! А если я в первый день врежусь в фонарный столб? Я себе не прощу, если хоть одну царапину на ней оставлю.

Затем мой пыл поутих, и я медленно произнесла:

– И, честно признаться, я боюсь водить, – я опустила уголки губ.

Раньше из дома в школу я добиралась на автобусе или с мамой. В близлежащие магазины могла пройти пешком, а на далекие расстояния ездила с Эмили или подругами.

– Самое главное, держись своей дороги, и прежде чем перестраиваться, включай поворотник и внимательно смотри в зеркала. Только долго в них не смотри, я знаю вас, девушек. Засмотритесь, не оторвешь! – засмеялся он.

– Мне потребуется несколько уроков, – я боялась не то что забраться в салон машины, даже притронуться к ней.

– Хорошо! Сегодня же и приступим! Покатаемся недалеко от дома, а как только выучишь правила дорожного движения и сдашь экзамен, добираться в школу будешь сама. Садись в машину! – скомандовал отец, а я потянула ручку двери со стороны пассажира. – Не сюда! За руль садись! В этой машине ты пассажиром не будешь!

– Здóрово, папа! – я неуверенно села за руль, будто боялась навредить своей новой подруге. Отец сел рядом со мной.

– Итак, начнем! Первое правило! – лицо Джеймса стало серьезным и сосредоточенным. – Машина – это средство передвижения, и в первую очередь за рулем ты должна быть хладнокровной.

– Легко сказать! – я положила руки на руль.

– Правильно, руки на руле, расслабься и ничего не бойся! Правило второе! На педали ты нажимаешь, используя только правую ногу. Нельзя использовать левую, иначе, если перепутаешь, может случиться непоправимое. А нам этого нельзя допускать, ведь ты будешь возить с собой и пассажиров. – От этих слов я напряглась. Да, я несу ответственность за сидящих в салоне людей.

– Теперь ставишь передачу на «D», медленно нажимаешь на педаль газа справа и… ты едешь. Если захочешь остановиться, нажимай на левую педаль тормоза.

Автоматическая коробка и две педали – то, что нужно, как раз для такой трусихи и паникерши, как я.

– Поехали! – скомандовал Джеймс.

Я включила зажигание, завелся едва слышимый мотор, и бледнолицая красавица плавно тронулась с места, будто взяла нас на руки и понесла по воздуху. Машина медленно выехала из гаража.

– Не бойся, выезжай со двора. – Джеймс произнес мягко, стараясь не пугать меня.

Его тон и голос привели в норму мое дыхание и биение сердца, которое, казалось, вот-вот выпрыгнет не то от испуга, не то от счастья.

– Куда едем? – я почувствовала, как моя спина стала потихоньку расслабляться, и я облокотилась на спинку кресла.

– Выезжай за ворота, затем направо и по дороге, к соседнему дому.

Следующий дом стоял в двух милях от нас. Вокруг ни души, только изредка белки и зайцы перебегали дорогу. Время от времени дорога разветвлялась, и узкие тропинки, не предназначенные для проезда, уходили глубоко в лес.

Чтобы для начала прочувствовать машину, я ехала на второй скорости. Сказать, что ощущения были приятными – ничего не сказать. Несмотря на то, что Джеймс вселил в меня спокойствие, по телу то и дело пробегали мурашки, вызванные адреналином, а когда я нажимала на педали, коленки наливались свинцом.

Джеймс продолжил:

– Правило номер три: когда ты едешь, смотри перед собой, но не забывай пробегаться взглядом по зеркалам, чтобы оценить ситуацию вокруг себя.

– Угу, – страшно отрывать глаза от дороги, но я пересилила себя и пробежалась взглядом в зеркало заднего вида и в боковые зеркала. Пока рядом машин нет, это правило оказалось легким.

– И последнее из основных правил: не выпрыгивай просто так на чужую линию. – Джеймс повернулся спиной к окну и, смущая, смотрел на меня. – Езжай по своей, а если тебе нужно перестроиться, подавай сигнал поворота и, посмотрев в зеркала или повернув голову, чтобы убедиться, что путь для тебя открыт, перестраивайся.

– Поняла, папа! Осталось усвоить эти правила на практике, – улыбнулась я, посмотрев на отца и тут же переведя глаза на дорогу.

– Вот и отлично! – Джеймс похлопал меня по плечу. – У тебя все получится! Я в этом уверен! Видишь тропинку справа?

– Угу! – кивнула я.

– Сворачивай на нее, давай задний ход и едем домой. На сегодня достаточно.

– Попробую, – сказала я, неуверенная, что сумею развернуться ровно.

– Я тебе помогу, – будто прочитав мои мысли, сказал отец. Затем он открыл бардачок и, достав тонкую брошюрку, показал ее мне. – Твое домашнее задание: правила дорожного движения. Учи, сдашь экзамен, а затем едем сразу в город!

– В город? – ужаснулась я.

– Не бойся! Как говорят: тяжело в учении – легко в бою!

Как ни странно, в гараж я заехала аккуратно, вымеряя каждый миллиметр, чтобы не задеть свою машину, в которую я уже оказалась влюблена по уши.

Мне не терпелось рассказать о машине маме, и как только я вошла в дом, тут же ей позвонила. На другом конце провода раздался восторженный и в тоже время обеспокоенный возглас:

– Алекса, милая! Будь осторожна! Прошу тебя!

– Не волнуйся, мама! Я буду добросовестным водителем! И потом, я не допущу, чтобы хоть одна царапина появилась на выставочной машине!

– Ты о себе позаботься! – настаивала мама.

– Как только научусь водить, я тебя прокачу с ветерком! Обещаю!

– Ох, милая! Люблю тебя!

– Я тоже тебя люблю, мама! Целую! Пока!

– Целую!

Не зря говорят, что расстояние делает людей роднее. Только сейчас я поняла, насколько мне не хватает Эмили. С кем, как не с мамой, можно делиться своими радостями и удачами!

К приобретению навыков вождения я решила подойти основательно и посвятила этому весь ноябрь. Прочитав правила дорожного движения два раза, я запомнила абсолютно все и успешно сдала теорию. Каждый вечер с отцом на протяжении двух недель мы катались по ночному городу, и я изучала пути на машине от дома к школе, супермаркету и торговому центру.От дома до школы мне предстоял путь по дороге, проходящей сквозь лесополосу, кроны деревьев которой нависали над головой, образуя арку. «Замечательный пейзаж, – думала я. – Неужели я буду ездить каждый день по этой чудесной дороге?» Солнце не часто радовало своим появлением. Небо все чаще становилось свинцовым, и срывался небольшой снег, который тут же таял.В школу возил меня Ричард. Затемненные стекла темно-синего Ниссана скрывали его лицо. И потом, Ричарду нельзя было показываться одноклассникам на глаза, чтобы они его не узнали, ведь он являлся одним из тех, кто входил в состав спасателей. По этой же причине я не хотела знакомить ребят со своим отцом. Одноклассники каждый раз удивлялись тому, что я приезжала на разных вычурных машинах и у девчонок проскальзывала зависть. Теперь я понимала, почему Рэчел и Бруклин на меня искоса посматривали. Они предполагали, что я переехала вовсе не к отцу, а к богатому ухажеру.Радуясь выпавшему снегу во второй день декабря, я села за руль и направилась в школу на своей «белоснежке». Это имя прочно закрепилось за моей машиной. В воздухе струились жемчужные снежинки и мягко ложились на капот машины. В надежде, что она сольется с белой простыней снега, я припарковалась подальше от всех остальных машин и вышла из нее. Отойдя от машины на несколько шагов, я обернулась. Мне казалось, что «белоснежка» выглядела как небольшой неприметный сугробик, а повернув голову назад, я поняла, что с определением «неприметный» поторопилась, да и параллельная парковка мне не удалась.– Вот это да-а! – передо мной возник Эйден с мокрыми волосами от растаявшего снега и, раскрыв широко рот, смотрел на тачку, не замечая меня.– Привет! – поздоровалась я, хотя можно было этого не делать: все равно все внимание было приковано к машине.– Сто процентов, с любовником живет! – услышав шушуканье Рэчел с пухлой девчонкой из нашей школы, я сделала вид, что не расслышала ее выпада в мой адрес. К моему счастью, прозвенел звонок, и прошмыгнув сквозь толпу зевак, я пошла в школу.С этого дня внимание ребят ко мне еще больше увеличилось. Эйден и Райан часто окружали меня своим обществом, что злило Бруклин и Рэчел. Хорошо, что Найджел особо ко мне не приставал. Задевать чувства Клэр мне совсем не хотелось.И на самом деле мне было все равно, что обо мне говорили, потому что в душе я себя ощущала самым счастливым человеком. Хотя была причина, которая омрачала ощущение счастья, – это отсутствие Роберта. Как и Марина, он больше не появился в школе и никто не знал, где он и что с ним. У его друзей я так и не решилась спросить о нем, хотя мы стали намного ближе и общение с ними переросло плавно в дружбу.С мамой мы созванивались часто. Она все еще отказывалась переехать к нам, и несмотря на то, что ее голос был веселым, в нем проскальзывали едва уловимые нотки грусти. Как ни крути, она моя мама, и мы в первый раз в жизни расстались на долгий срок.Зима затянулась. Снег не собирался сходить. По утрам серебристый иней плотно укутывал стволы и ветки деревьев. Ажурный лед украшал окна и каждый раз предлагал все новые рисунки на любой вкус. Я частенько рассматривала узоры и задумывалась о том, что еще ни разу, ни осенью, ни зимой не простудилась, хотя обычно при резкой перемене погоды меня подкашивал какой-нибудь вирус. А если чувствовала недомогание, то на следующий день оно проходило бесследно.Исчезновение Роберта для меня оставалось тайной, покрытой мраком, а родителям Марины я все-таки дозвонилась. Миссис Питерсон не оказалась многословной, и в ее голосе звучали грусть и обреченность. Она сказала, что Марина уехала, оставив записку и ничего не объяснив толком. Мне только оставалось гадать, что произошло с подругой. Я была уверена, что ее увлек за собой Винсент.

Отец замечал мою грусть, но в силу своего характера и корректности со мной не расспрашивал меня ни о чем, а только пытался переключить внимание, чем очень мне помогал. В выходные дни мы выбирались в заснеженный лес целой толпой. Джеймс и все Томпсоны обучали меня, как удерживать долго портал, одновременно по нему перемещаясь. Через месяц я достигла больших успехов. Мы открывали портал и тренировались в развитии скорости во время бега по лесу или по горам. Я со всей серьезностью относилась к обучению и старалась оставаться прилежной ученицей.

Вся зима прошла в учебе, общении с отцом, его друзьями и мамой. Хотя я была окружена заботой и любовью, ощущение одиночества затянулось по двум причинам. Первая – это неопределенность в судьбе Марины и Роберта да плюс ко всему этому отец не отвечал на все мои вопросы, и мне приходилось только ждать, когда «придет время».

Вторая причина: подростковой натуре хотелось движения и приключений. Уроки танцев, которые раньше были частью моей эстетической жизни, пришлось оставить из-за далекого расстояния от дома отца, хотя меня это особо не расстроило.

Ни Винсент, ни Марина, ни Картеры за всю зиму не давали о себе знать. В свободные минуты я думала только о Роберте, в остальном в моей жизни и придраться было не к чему, хотя был один момент, который беспокоил меня.

Наконец затеплилась весна, которая своими ножками постепенно распарывала снег. Начало марта оказалось переменчивым на погоду: то метель, то вдруг солнышко из-за облаков растапливало лед.

На протяжении всего месяца мне вдруг стал сниться один и тот же кошмар. Сначала появлялась рука, которая тянулась сквозь темноту, чтобы вытащить меня из оврага. Затем выглядывало теплое солнце, освещавшее незнакомый мне парк, по которому я прогуливалась, как вдруг набегали тучи, видимость становилась плохой из-за внезапно образовавшегося тумана, и я начинала метаться, не зная, как выбраться из парка. И вновь боль и темнота, как в тот день в овраге.

«Фух, ну и сон!» – Я обрадовалась свету, рассеявшему тьму повторяющегося ночного кошмара. Когда же это прекратится? Я встала с постели и выглянула в окно. Наконец пришел апрель, а с ним и девственная зелень с набухающими почками в сопровождении неутомимого цветного пения птиц, радующихся приходу тепла.

Заливные трели прервал голос отца, доносившийся из гостиной через приоткрытую дверь.

– Да, слушаю! – ответил отец с деловой ноткой в голосе.

Я в это время привела себя в порядок и решила спуститься вниз к Джеймсу. Судя по всему, он заканчивал свой разговор; только вот с кем, я не поняла.

– Ничего не трогайте… – продолжал отец. – Я приеду и во всем разберусь! Дай мне некоторое время. Мне нужно обдумать. Я тебе вскоре перезвоню. – Разорванные фразы произносились с тревогой.

Я подошла к нему и присела рядом на диван. Отец с бледным, как фарфор, лицом, сидел, уставившись в одну точку и опустив безжизненно руку с сотовым телефоном, уставший и измученный неразрешимой проблемой, неизвестной мне.

– Папа, что случилось? Я могу чем-нибудь тебе помочь? – участливо спросила я.

Он повернулся ко мне и многозначительно посмотрел.

– Нет, Алекса. Прости меня, но мне нужно срочно собираться в поездку.

– Куда?

– В Лондон.

Мои глаза округлились. Вот она, возможность! Вот мой долгожданный драйв!

– В Лондон?! Папа, возьми меня с собой! – я умоляла его глазами, подняв бровки домиком.

– Я не могу! Это очень опасно! – Джеймс отговаривал меня, впервые повысив голос.

– Опасно? Но ты не можешь меня всю жизнь опекать! Мне нужно взрослеть и смотреть опасностям в лицо! – я перебирала аргументы, которые мне приходили в голову. – В крайнем случае, я могу сбежать через портал, если меня будет преследовать злодей!

Отец задумался и присел обессиленно на диван.

– Возможно, ты права, дочка! Я не смогу тебя всю жизнь оберегать, – Джеймс уставился перед собой в пол глазами, наполненными волнением. – Пора взрослеть, и не только тебе!

Я на секунду растерялась, не поняв, кого он еще имел в виду, но затем, опомнившись, продолжила:

– Вот именно, папа! – убеждала я его. Казалось, он вот-вот согласится. – Я должна расти и заботиться о тебе, а еще вносить вклад в нашу семью.

Подумав, через минуту Джеймс вскочил с дивана, сжав кулаки, и сказал:

– Уговорила! Собирайся!

Я с облегчением вздохнула.

– Ты мне хотя бы объяснишь, что случилось?

– По дороге объясню. Собирай необходимые вещи. Много не бери, в Лондоне купишь, что нужно.

– Ура! – я подпрыгнула от радости, чмокнула отца в щеку и помчалась наверх.

Жуть, как хотелось поделиться с Эмили новостью о поездке с отцом в Лондон, но момент был явно неподходящим. Расскажу ей, как только вернусь обратно. Но что же могло случиться, что отец настолько расстроился? Я решила сосредоточиться на сборах, чтобы не терять ни минуты.

Самолет вылетал из международного аэропорта Роли-Дарем в Моррисвилле. На регистрацию мы буквально бежали, но как только прошли последний таможенный пункт, с облегчением вздохнули. Практически сразу же началась посадка на самолет. Заняв свои места, мы окончательно расслабились.

Через несколько минут после взлета я не вытерпела и спросила у Джеймса:

– Может быть, ты мне все-таки расскажешь, что происходит?

Джеймс пригнулся ко мне и тихо начал говорить:

– Позвонил мой друг, Адам. Сказал, что кто-то посторонний побывал в его доме в Лондоне. Поэтому он и вызвал меня, чтобы разобраться, в чем дело.

Я оглянулась по сторонам, убедилась, что нас никто не подслушивает, и на всякий случай в тон отцу тоже перешла на шепот:

– А почему он не вызвал местную полицию?

– Мы никогда не прибегаем к услугам полиции, мы справляемся лучше, чем они, и мало того, мы не можем афишировать свои проблемы.

Что ж, в нашей поездке есть один большой плюс: познакомлюсь еще с одним одаренным человеком. Несмотря на то, что и у меня раскрывались способности, любая встреча с подобным мне завораживала меня.

– И каким образом ты собираешься ему помочь?

– Все как обычно: сниму отпечатки пальцев. У меня с собой есть все необходимое. Потом, не забывай, наше основное дело все еще нуждается в контроле, и это удобный случай переговорить с другом вживую.

О Лондоне и Англии в целом судить я могла разве что по фильмам и книгам. Теперь мне предстояла возможность увидеть Туманный Альбион своими глазами. Аэропорт Хитроу поразил меня своей громадностью. Впервые оказавшись в самом загруженном аэропорту мира, я вцепилась в руку отца, и мы выбрались сквозь толпу приезжих и встречающих людей.Прибыв в столицу Англии, мы остановились в гостинице «Риц». Убранство и шик отеля не давали моим блуждающим глазам остановиться. Мне хотелось осмотреть все до единой мелочи. А ведь это только отель, первый из всего, что я увидела в Лондоне. Когда мы зашли в двуспальный номер, бросив сумку, я стала расхаживать по всему периметру, как по музею, и проводить рукой по тканевым поверхностям кресел, покрывал, драпированным шторам, гладкой поверхности камина, столов и стульев, ощущая каждой клеточкой своих пальцев красоту интерьера.За окном стояла пасмурная погода, накрапывал дождь. Налюбовавшись вдоволь номером, я приняла душ, переоделась и вышла из отеля. Отец уехал к Адаму, а я под зонтиком гуляла по улицам Лондона. От отеля решила далеко не удаляться. Здесь все было рядом: кинотеатр, концертный зал, магазины. Как жаль, что рядом со мной нет Марины. Вот уж она бы точно оценила поездку в Лондон. Рассматривая манекены в дорогих платьях, вдруг я увидела в отражении витрины знакомое лицо, обрамленное в морковную шапку волос. Да это же Марина! Вот оно доказательство пословице: мир тесен. Я резко повернулась и помахала ей рукой.– Марина! – крикнула я со всей силы, чтобы она наверняка меня услышала.Она остановилась, и по ее заминке было видно, что она не хотела подходить, но все же, пересилив себя, неуверенно шагнула в мою сторону.– Алекса! Здравствуй! Вот уж действительно неожиданная встреча! – сказала она ровным тоном, не выражающим особой радости. Пальто подруги, в стиле 70-х, в черно-бежевую клетку трапециевидной формы, выгодно на ней смотрелось и слегка намокло. Я подошла ближе и накрыла зонтиком голову Марины. Как будто ничего и не было. И, как в старые добрые времена, мы стояли с подружкой под одним зонтом.– Что ты здесь делаешь? И куда ты пропала? Почему ты пропускаешь школу? – я непременно хотела получить ответы на все свои вопросы.– Навещаю родственников, – отрезала подруга. Она явно что-то недоговаривала.– Ты никогда не говорила, что у тебя есть родственники в Лондоне. – Я хотела ее разговорить и выпытать причину своего приезда в Англию.– Они не в Лондоне. Мне нужно ехать на север, – все так же сухо пояснила она, время от времени отводя глаза и нервничая, будто хотела быстрее от меня избавиться.– Да? Как интересно! Ну, хорошо, – я поняла, что она мне больше ничего не расскажет.– Алекса, прости меня, тогда в лесу… – она запнулась и, наконец, посмотрела мне в глаза.– Марина! Забудь! Ты была моей подругой и ею останешься. Я уверена, что Винсент пустил тебе пыль в глаза.Мы мешали прохожим. Они обходили нас, иногда задевая локтем или сумкой. Марина ничего больше не говорила. Мне показалось странным, что она не интересовалась, что делаю здесь я, и всем видом показывала, что куда-то спешит. Нет, я не хочу просто так ее отпускать. Я схватила ее за руку, пытаясь оттащить ближе к витрине магазина, но она напряглась и стала вырывать руку.– Марина, а как же родители? Ты им сообщила, где ты, что с тобой? Они же волнуются! – взывала я к ее жалости, вцепившись мертвой хваткой.– Они знают, что им необходимо знать, – ничего не говоря лишнего, ответила она, дернув рукой и наконец освободив ее.– А Винсент? Ты до сих пор встречаешься с ним? Где он? – я оглянулась. Вдруг он рядом и наблюдает за нами.– Это не твое дело, – оборвала она мое любопытство.– Хорошо, – вздохнула я. – Хотя бы родители в курсе, где ты.– Мне пора, – Марина рукой отодвинула зонт.Я испугалась, что вот-вот упущу ее, так и не выяснив до конца, что происходит, и решила задержать ее хотя бы еще на несколько секунд.– Марина! Что с тобой? Я тебя не узнаю! Куда делась та подруга, которая всегда меня поддерживала и поднимала мне настроение?Я пыталась растормошить ее, но тщетно. Она будто смотрела сквозь меня.– Хорошо, – я опустила руки. – Не буду тебя задерживать, Марина. Приятно было тебя увидеть.– Пока! – она повернулась и ушла, слившись с толпой. А я ее даже взглядом проводить не успела.Я простояла обездвиженно еще несколько минут. Бывает же такое: ты долго не видишь человека, а затем мимолетно вспоминаешь о нем, и вдруг он неожиданно появляется.Марина никогда не рассказывала о своих родственниках. Жаль, что наша жизнь разошлась по разные стороны баррикад, но, не появись в ней Винсент, сейчас бы мы навещали родственников Марины вместе. Винсент… Нужно срочно возвращаться в гостиницу и поговорить с отцом.Джеймс меня ждал в номере. Я рассказала ему о встрече с подругой. Изменившись в лице, он сел в кресло и опустил голову в ладони, а затем за руку привлек меня и усадил рядом с собой на спинку шелкового кресла.– Алекса, детка! Слава богу, что Винсента с ней не было! Тебе нужно быть осторожной!– Да, папа, но я случайно ее увидела. Это ведь был шанс выяснить все. Но она оказалась немногословной и не захотела ничего рассказывать.– И не надо. Тебе просто повезло! Мы ведь ничего не знаем о Винсенте, откуда он взялся и что у него на уме, – Джеймс поднес кулак к губам и задумался.– Как твои дела? Ты обнаружил что-нибудь в доме Адама? – спросила я, вспомнив о цели поездки.– Нет, никаких отпечатков. Ничего не украдено. Мы думаем, что это связано с профессиональной деятельностью Адама и, скорее всего, в его доме ничего не нашли. Завтра мы с ним вылетаем в Ньюкасл, где располагается его лаборатория. Нужно проверить, все ли там на месте.Папа сидел на кресле с вымученным лицом.– Как-то все странно, – произнес он, – ну и совпадение: дом Адама перешерстили, Марина здесь. Может быть, есть взаимосвязь?Я сидела молча и смотрела на уставшего отца. Затем, встав с кресла, положила руку на его плечо.– Папа, давай ложиться спать. Я уже носом клюю и тебе пора отдохнуть. Утро вечера мудренее, подумаем об этом завтра, хорошо?– Да, милая.Он поднял голову, посмотрел на меня и, погладив мою руку, улыбнулся.– Уже поздно, пойду спать. Спокойной ночи, папа!– Спокойной ночи, дочка! До завтра!

После завтрака Джеймс отправился к стойке администратора гостиницы, чтобы оплатить проживание, а я вернулась в номер и открыла свой ноутбук, с которым не расставалась для связи с мамой и возможности скоротать свободные минуты в интернете. За окном светило солнышко, деревья покачивались от легкого ветерка. Я ждала, когда загрузится ноутбук, как вдруг у меня жутко разболелась голова. – Алекса! – громкий и злобный голос позвал меня. Из тысячи голосов именно этот мог заставить меня содрогнуться от страха. Это был Винсент. Я как будто впала в транс и слышала только его. – Слушай меня внимательно! Собирайся! – приказывал он. – Бери такси и езжай к башне с часами Биг Бен! Я жду! И без глупостей! Никому не сообщай о том, куда ты едешь!Меня бросило в дрожь. Если не выполнить его указания, он принесет вред моей семье. Сердце бешено колотилось. Я в смятении взяла деньги и побежала вниз. Перед тем, как появиться в фойе, я выглянула из-за угла и посмотрела на стойку, рядом с которой стоял Джеймс. Как можно осторожней, почти на цыпочках, я миновала его и затем, прибавив ходу, выбежала на улицу. Черное такси тут же подъехало, как только я просигналила рукой. Лихо запрыгнув в салон, я выпалила:– Биг Бен!– Хорошо! Желаете сверить время, милая леди? – пошутил таксист. Но мой разгневанный взгляд и нежелание разговаривать подсказали водителю, что мне не до шуток, и больше расспросами он не докучал. Я туго соображала, в груди собрался большой ком, который мешал дышать. Что же будет? Зачем я ему нужна? – меня мучило множество вопросов. Движение, которого я так ждала, настигло меня!Вот и главные часы города. Я расплатилась с таксистом и вылетела из машины.– Подходи ближе! – звучал голос Винсента. Оглянувшись, я подошла к подножию башни. – Открывай портал!Собравшись с силами, я сконцентрировалась, и передо мной открылся четко освещенный путь. Перед часами стоял Винсент. В блекло-серой рубашке и джинсах, он стоял, ссутулившись, полубоком ко мне, будто готовясь к прыжку. Вдруг он стремглав бросился в мою сторону, обхватил меня руками и попытался поцеловать. Я собрала все силы, сколько у меня их было, и упиралась насколько могла, но тщетно. Он сжал меня еще крепче, и мы взмыли вверх над туристами, разглядывающими часы. Никто не видел происходящее: для них измерения в портале не существовало. А мы взлетели на самый пик Биг Бена, и там Винсент отпустил меня, чуть ли не швырнув с силою. Я приземлилась на холодный пол, оказавшись над часами.– Ты умница! Ты все сделала, как надо! Спасибо тебе, милая, за то, что дала шанс увидеться с тобой, – сказал он приторным голосом, от которого меня чуть не стошнило. Я вспомнила, как мечтала, чтобы он меня поцеловал в губы. А теперь… Фу! Какой он гадкий! И этот приторно-слащавый тон меня просто убивал!– Спасибо?! – воскликнула я, оторопев от его лицемерия. – Ты вынудил меня приехать сюда угрозой! Что тебе нужно?– Мне нужна ты! Неужели ты не понимаешь, как я люблю тебя? – он подошел ко мне и приложил свою руку к моей щеке. Я хотела отпрянуть, но другая рука вцепилась мертвой хваткой в мое плечо.– А ты мне не нужен! Ты предал меня, и для меня ты больше не существуешь!– Да, я был неправ! – признал он. – Но ты пойми, я для тебя – лучшая партия.В моих жилах вскипела кровь от злости. Но мне нужно взять себя в руки и выяснить все, что в моих силах.– А как же Марина?– Марина?! – хмыкнул Винсент. – Она мне не нужна! Ей можно наобещать золотые горы, и она поведется на любого! А ты не такая! Возвращайся ко мне! Нам будет хорошо! Мы поженимся, родим детей!– Что?! – Я не верила тому, насколько он далеко все запланировал. Бедная подруга. Он использовал ее, а она и не догадывалась об этом.– Я заберу тебя в свой замок!– Замок?! Ты живешь в замке?! – Ну, правильно, где же еще жить амбициозному человеку, мечтающему стать Богом, как не в замке? – И что же мы будем делать в твоем замке? – с иронией спросила я.– У тебя будет все!– Кроме настоящей жизни… – закончила я фразу, представив себя в заточении.– Значит, ты все еще упрямишься. Или у тебя появился другой, о ком я не знаю? – он снова схватил меня с такой силой, что кости затрещали.– Как ты не понимаешь? Я просто тебя не люблю! – закричала я что было сил.– Не любишь меня?! – буравящий взгляд вот-вот проткнет во мне огромную дыру. Схватив за плечи, он оторвал меня от пола, и мы снова поднялись над всеми. – А вот возьму и украду тебя! Что тогда будешь делать? – его руки клещами сдавливали плечи еще сильнее.– Отпусти меня! – я пыталась вырваться из объятий этого злодея. Внизу люди казались мелкими насекомыми. Если упаду, то разобьюсь. Я зажмурила глаза, готовясь к новому падению. И вдруг глухой удар сотряс мои внутренности. Ну что такое? Мое тело пригвоздили, на этот раз к асфальту. Что-то хрустнуло и в глазах потемнело. Дальше я только слышала борьбу, сопровождающуюся жестокими ударами и стонами. Голова раскалывалась, а в ушах стоял звон. Через мгновение я потеряла сознание.

Очнувшись, я обнаружила, что лежала совсем не на холодном полу, а в теплой постели. Боль по всему телу разносилась при любой попытке движения. Казалось, что и ресницам больно. Я почувствовала на своей щеке теплую руку, а как только зашевелила веками, пытаясь открыть глаза, руку резко отдернули. Словно в тумане передо мной постепенно прояснялись размытые контуры лица, наклонившегося надо мной. Пульс участился. Я стала вспоминать, что случилось до того, как оказалась в этой постели… Вспомнила голос Винсента, встречу с ним, разговор. Кто это передо мной? Неужели Винсент и теперь я в заточении в его замке? Нет, это не Винсент… Изображение стало резче: волосы слегка вьются, четко видны брови, нос, улыбка… ах, да, это та самая улыбка, по которой все сходили с ума. Эту улыбку и магнетизм в изумрудных глазах невозможно забыть… Теперь я четко могла разглядеть лицо Роберта. Он нежно взял мою руку, погладил ее и спросил: – Алекса, как ты себя чувствуешь?Это голос или колокольчики зазвенели? Сочувствие, исходящее от Роберта, согрело меня, и боль будто ушла на задний план.– Роберт? Что ты здесь делаешь? – удивилась я.– Может быть, ты хотела спросить, что ты здесь делаешь? – на его лице играла теплая улыбка.– Да, точно… ты прав… – я криво улыбнулась от боли. Все смешалось, голова не соображает. – Где я?– У меня дома. Надеюсь, ты не против?– Я не против? У меня был выбор? Что все-таки я здесь делаю? Вчера… – я снова поморщилась от боли. Не думала, что мозги так могут болеть. – Как я здесь оказалась?– Ты есть хочешь? Проспала целый день и ночь. Тебе следует подкрепиться.– День и ночь?! О боже! А как же отец? Он меня обыскался! – я не ожидала, что так долго отсутствовала.– Не волнуйся, я уже известил мистера Стюарта, что ты в полном порядке. Давай пройдем на кухню и там поговорим за аппетитным завтраком. Любишь яичницу? – Роберт улыбнулся, а я в голос хохотнула.– Люблю! – у меня слюнки потекли, а в желудке засосало под ложечкой.Роберт кротко посмотрел на меня.– Что смешного? – он слегка покраснел.– Наверное, все мужчины умеют готовить яичницу.– Да, и барбекю тоже.– И ничего больше?– Бывают исключения, я думаю. – Роберт подался вперед и протянул руку: – Тебе помочь встать?– Нет, спасибо, я сама, – смутилась я.– Хорошо, ванная рядом, а кухню ты найдешь, не заблудишься. – Роберт поднялся и вышел.От легких движений рукой у меня заломило все тело, а голова гудела так, что невыносимо было ею пошевелить. Сделав усилие, я все же приподнялась и встала на пол. Мой взгляд упал на одежду, в которой я спала. Передо мной стояло трюмо. Я посмотрела на свой жалкий вид, словно в отражении стояла не я, а Пьеро из сказки, в пижаме с длинными рукавами, закрывающими полностью мои кисти, и с широкими штанами. Рядом стояли женские тапочки. Я их аккуратно надела и подошла к двери. Интересно, чьи это тапочки? Ой, что это? Надеюсь, не ревность? Мне самой стало смешно от таких глупых мыслей. Мы ведь с Робертом даже не встречались как парень и девушка, хотя пересекались несколько раз в жизни и один раз играли в бадминтон. А то, что он запал мне в душу и занимал мои мысли все свободное время, – это мои проблемы.Я проследовала в ванную, умылась и пригладила волосы влажными руками. Вид у меня был не очень. Круги под глазами и время от времени я прищуривалась при движении от боли. Так, надо идти к Роберту. Еще раз посмотрев обреченно на длинные рукава, как тот самый Пьеро, и при этом вздохнув, я проследовала на кухню.– Поздравляю! Ты преодолела большое расстояние! – поддел меня Роберт. – Присаживайся! Сейчас поешь и наберешься сил! – он улыбнулся, ободряя меня, и помог сесть за стол, придвинув спинку стула. Несмотря на мое состояние, я задалась целью выяснить, как оказалась в его доме и как он связан со всей историей, к которой он наверняка имел какое-то отношение. «Может быть, он секретный агент?» – не унималось мое воображение.– Ты ответишь на мой вопрос? Или будешь отмалчиваться? – настаивала я на разъяснении.– Хорошо, отвечу, – он поставил тарелки с яичницей на стол, избегая встречи с моими глазами. – Чай или кофе?Я усмехнулась, а Роберт бросил на меня косой взгляд.– Не обижайся, просто мне очень приятно, – улыбнулась я. – Кофе, если не трудно!Хотя кофе я пью редко, но захотелось с яичницей именно его.Роберт, разливая кофе по чашкам, продолжил:– Тогда слушай, раз тебе так интересно, почему ты оказалась здесь. – Он подался вперед и надел маску серьезности.Я смотрела ему в глаза и любовалась его тонкими чертами лица. Ну как можно быть таким притягивающим? Роберт начал свой рассказ:– Прохожу, значит, мимо Биг Бена. Погода – замечательная! Солнышко ласкает лицо теплыми лучами, птички поют и, хотя до лета далеко, я мечтаю о том, чем займусь, когда оно наступит. И тут смотрю, лежишь ты, как будто на пляжном шезлонге, – мне от такого красочного описания стало вдруг смешно, и я прыснула от смеха, хотя и понимала, что он издевается надо мной. – Лежишь себе, подставив под лучи солнца лицо, расплывшееся в блаженной улыбке. Думаю, рано ей загорать – не лето, да и асфальт недостаточно прогрелся. А может, она просто устала, бедняжка? Возьму домой, пусть там выспится. – Мы оба засмеялись от веселого рассказа, но меня его ответ не устроил.– Роберт, шутки шутками, спасибо тебе, рассмешил! Но, пожалуйста, скажи правду! – умоляла я его. Ситуация намного сложнее, чем я думала, раз дошло до того, что Винсент продолжил вмешиваться в мою жизнь и угрожать. И я не знала, насколько Роберт впутан в мою историю. Судя по выражению его лица, он не спешил отвечать.– Алекса, я позвонил мистеру Стюарту. Он привезет тебе вещи, и вы поедете в отель, хорошо?– Хорошо, так и сделаем. Рано или поздно правда все равно раскроется, – констатировала я, высказывая свои мысли вслух и смотря на парня твердым взглядом. С лица Роберта сошла улыбка, а в его глазах проскользнула нота грусти. Он отвернулся к окну и ничего не ответил. Мы молча доели завтрак. Продолжать расспросы не было сил. Я не любила конфликтовать и выяснять отношения с кем бы то ни было. А уж с Робертом и подавно не хотелось этого делать. Было ясно, что он меня спас, но в какой момент – вот что не давало мне покоя. Он меня действительно подобрал возле башни, пока я валялась без сознания, либо подоспел раньше? У отца все и расспрошу!– Спасибо тебе! Яичница отличная! Даже я не умею так готовить!Он рассмеялся:– Не преувеличивай, Алекса! Рад, что тебе понравилось!Я закатила глаза: «Фу, какой правильный. Мог бы и поддаться на мой комплимент».Раздался звук подъезжающей машины. Роберт встал из-за стола и пошел открывать дверь. Я проследовала за ним и отметила, что мне уже намного лучше и кости не ломило, как раньше. Папа выбежал из такси. Плащ летел, струясь, едва поспевая за своим хозяином.– Дочка, как ты? – он обнял меня, но все же от боли я взвизгнула. – Прости!– Это ты меня прости, что не предупредила тебя! Папа, я так испугалась! – Я боялась навредить отцу, поэтому мне пришлось послушаться Винсента и не предупреждать о предстоящей встрече с ним.– Все обошлось, все живы, и это самое главное! Ты уже познакомилась с моим партнером?– Партнером? – мне показалось, что я ослышалась. Роберт стоял у входа в кухню, скрестив руки на груди. – А-а, так это он находился в продолжительной командировке? – догадалась я, пристально заглянув в зеленые глаза Роберту.– Ох, забыл в машине твои вещи! – спохватился отец. – Сейчас принесу!Он вышел. Несколько секунд я наблюдала, как он живо взял сумку с вещами. Боже, какой у меня заботливый отец и как он не похож на других! Хочется жить вечно, когда ты чувствуешь, что тебя любят и тебе есть кого любить. Я обернулась и подошла к Роберту на расстояние вытянутой ладони, пристально посмотрев ему в глаза.– Как это понимать? С каких пор ты работаешь вместе с моим отцом? Когда ты успел? Ведь мы же старшеклассники всего-навсего, – видимо, это в моем характере – закидывать вопросами, не дожидаясь ответа. Я просто хотела знать все и сразу. – Затем…– Я тебе позже все объясню.– Ну вот, опять позже. Но почему не сейчас? – негодовала я. – Почему ко мне относятся как к ребенку? – Я сжала кулак и ударила им о стенку.– Тебе нужно прийти в себя и отдохнуть. – Роберт эти слова произнес таким заботливым тоном, что мне расхотелось что-либо выяснять дальше. – А со стенами осторожней. Им до тебя пришлось немало пережить, – улыбнулся Роберт.– Прости, – я осеклась, вспомнив, что нахожусь в гостях. – Ты прав.Дверь хлопнула: вернулся Джеймс.– Вот возьми, – он протянул мне пакет. – Переодевайся, я тебя жду, дочка! – сказал он.Взяв сумку с вещами и одарив Роберта многозначительным взглядом, я направилась в спальню. Я стала вспоминать, как появился Роберт в нашей школе и как он сразу же примкнул к четверке. И чему, собственно, я удивляюсь? Он пятый элемент в этом круге вундеркиндов. И он всегда будто присутствовал за кадром. И в метро я слышала его голос, когда он сказал, что я была ранена, и из оврага, похоже, он меня вытащил и вчера выдрал из рук Винсента. Я усмехнулась. Как можно быть такой наивной? Ведь во время захвата школы я подумала, что присутствие четверки и Роберта было всего лишь случайностью.Джеймс и Роберт вели беседу. Теперь мне интересно, о чем они говорили. Пока я переодевалась, одним ухом я пыталась подслушать их разговор.– … Кости срослись, – говорил Роберт.– … Спасибо тебе, сын! Ты оказал мне неоценимую помощь, – сказал ему отец.– … не благодарите меня, мистер Стюарт! Я не допустил бы ее гибели в любом случае, иначе не простил бы себе!Все ясно. Это он выдрал меня из рук Винсента и о «гибели» все понятно. Я могла разбиться, если бы Роберт во время меня не поймал, но неужели мои кости были сломаны? Как они могут срастись за сутки? Дальше я не разобрала ни слова.Я бережно сложила пижаму Роберта на кровать, тапочки поставила рядом с тумбочкой, причесалась, глядя в зеркало старинного трюмо. Прощупала свои руки и ребра – ощущения были такими, будто тело в синяках. Затем напоследок окинула комнату взглядом, будто пытаясь запомнить каждую деталь напоследок, как когда-то в доме Эмили перед своим переездом. Интересно живут англичане, не так, как мы.По размеру дом Роберта оказался намного меньше дома Джеймса и разительно отличался абсолютно всем. Тяжелые гардины благородного бордового цвета не давали свету проникнуть в дом. О классическом интерьере говорила деревянная мебель. И не было ни одного намека на пластик либо сталь со стеклом. Помимо спальни я успела окинуть взглядом гостиную, где аксессуары для мебели, торшеры, шторы, подушки для диванов и даже обои пестрили разнообразием дизайна и цветовой гаммы. Картины или состарившиеся кресла показались мне не вписывающимися в обстановку, но без них я не смогла бы представить интерьер английского дома. Было бы слишком просто покрасить стены, постелить ковер и расставить однотонную мебель, – что являлось типичным для просторных и светлых домов в Штатах. Здесь же все намного сложнее, и совмещение разнообразных расцветок требовало вкуса и смелости.Еще раз подправив выбившиеся локоны, я спустилась в гостиную к Джеймсу и Роберту, которые, увидев меня, тут же встали с дивана и подошли ко мне.– Алекса, мы едем в гостиницу. Как ты себя чувствуешь? Врача вызвать? – спросил отец.– Нет, папа, со мной все в порядке. Завтра буду как новенькая.– Хорошо. В отеле есть спа-салон. Отдохнешь, в джакузи поплаваешь, а вечером Роберт приедет, и мы обсудим план дальнейших действий.Я повернулась к Роберту.– Спасибо за яичницу. – Я сделала паузу и многозначительным тоном произнесла, подчеркивая, что начинаю понимать, кто мой ангел-хранитель и что я добьюсь правды от него: – И за то, что ты меня спас.Роберт уставился смущенно в пол, все так же держа скрещенными на груди руки.– Не стоит, – сухо ответил он. – Увидимся вечером.Я внутри вскипела, но старалась виду не подавать. Смотри-ка, какой гордый! На хромой козе не подъедешь! Ну почему он так себя ведет? Роберт не грубил, не кидал колкости в мой адрес, но при этом держался отстраненно. Именно эта неприступная стена, которую он воздвиг между нами, больше всего выводила из себя.По прибытии в гостиницу Джеймс проводил меня в спа-салон, и я, наслаждаясь в джакузи, попыталась отключиться от происходящего. Все попытки оказались тщетными. Если Роберту удалось спасти меня, значит, он также обладает необычными способностями. Обрывки воспоминаний постепенно складывались в одну картину. Я пыталась вспомнить те минуты, когда я ощущала или слышала его, но не знала, что это он мой ангел-хранитель. И почему я не поняла, что голос, который я слышала, когда Роберт нес меня на руках, принадлежал именно ему? Из-за боли? Получается, Роберт под благовидным предлогом оставил ребят, а сам ринулся меня спасать. Сегодня вечером, я думаю, все прояснится. Хочу услышать все из его уст и убедиться, что он – мой ангел-хранитель.В назначенное время, около семи, Роберт прибыл в гостиницу. Мы заказали ужин в номер. Роберт, в своей привычной позе, со скрещенными руками на груди, одетый, как всегда, стильно, в темно-синий классический джемпер и черные брюки, казался мне еще более угрюмым, чем с утра, как только приехал отец.

– Итак, Алекса! – Джеймс обратился ко мне. – Для начала нам нужно вспомнить некоторые детали твоего знакомства с Винсентом. Похоже, все улики ведут к нему. Как ты знаешь, мы подозревали, что Винсент – один из тех людей, главная способность которого – помешать проникнуть в свой мозг. Поэтому мы не смогли его вычислить. А в твоем случае, Алекса, мы опоздали. Он сделал все, чтобы я не узнал, с кем ты встречаешься.

– То есть его встреча со мной не была случайностью, он запланировал ее?

– Да, дочка.

– Но почему он выбрал именно меня?

– Как я ни старался скрыть, что у меня есть дочь, он все же выследил тебя. Все начинает сходиться. Я понимаю, что он хочет мне отомстить, но не могу понять, за что. Мало того, мы подозреваем, что именно Винсент причастен к готовящемуся похищению детей. Помнишь, я тебе говорил о людях, которым нужно все: деньги, власть, свобода? Винсент относится именно к таким людям. Мы с Робертом сопоставили факты и теперь понимаем, что Винс затеял. Ему нужна армия из детей нового поколения, наделенных способностями обоих родителей.

– Прямо из фантастических фильмов, – я не могла поверить.

– К сожалению, это реальность, – включился в разговор Роберт. – Здесь есть и третье лицо: твоя подруга Марина.

– Кстати, о Марине и о том, что произошло в лесу, – я обратилась к Роберту, радуясь тому, что поймала момент, – это ты меня спас, когда я сорвалась в овраг?

Мой ангел-хранитель упорно молчал, и вместо него ответил отец.

– Да, Роберт по моей просьбе охранял тебя.

– Охранял? А в школу ты тоже перевелся неспроста?

Парень нахмурил брови.

– Ты слишком любознательная!

– Да! – Я вскочила с места и подошла к Роберту, нарушив его границы, которые он и так сдерживал из всех сил скрещенными на груди руками. – И это мое право – знать!

– А я не хочу отвечать! – Роберт склонил голову набок, будто дразнил меня.

– А я хочу знать! – топнула я ногой, как капризная девчонка, сама того не ожидая. Мы не обращали на Джеймса внимания, и у нас завязалась склока.

– А ты знаешь пословицу: любопытной Варваре на базаре нос оторвали?

– Ха! – меня накрыл гнев. Я вперила кулаки в бока и громко дышала, раздувая ноздри.

Джеймс все это время смотрел на нас потерянным взглядом, но, видимо, почувствовал, что пора вмешаться.

– Дети, дети! – он поднял руки ладонями наружу, пытаясь нас остановить. Но мы с Робертом вдруг резко в один голос его оборвали.

– Мы не дети!

Джеймс опешил и опустил руки на колени, а затем вдруг расхохотался и покачал головой.

– Хорошо, хорошо! Простите меня. Вы не дети.

Джеймс был прав. Мы действительно вели себя как дети.

Я слегка остыла, а Роберт наконец сдался.

– Да, Алекса. Мистер Стюарт тогда в первый раз попросил меня приглядеть за тобой.

– Ничего себе делишки! Я и не знала, что ты меня охранял, хотя подозревала, что ты появился в школе не просто так. А Ягуар тоже твой?

Роберт отвернулся к окну.

– Ясно, можешь не отвечать, – я буравила его затылок взглядом, не отрываясь.

Джеймс в это время растерянно на нас смотрел, а затем кашлянул.

– О, прости, папа! – я всплеснула руками. – У нас серьезный разговор, а я тут со своим допросом. На чем я тебя прервала?

– Ничего дочка, я понимаю тебя. Я почувствовал, что к тебе приближается опасность, Алекса! Приходил в твои сны и наблюдал, что в них происходит. Тебе снился один и тот же кошмар. Но я и понятия не имел, что именно он означал. Только теперь я понимаю, насколько все далеко зашло.

– Так вот, о Марине, – Роберт снова повернулся к нам. – Мы подозреваем, что они заодно. Винсент убедил Марину быть на своей стороне, и он также блокирует проникновение посторонних в ее сознание. Позавчера ты встретила Марину, вчера Винсент сам вышел с тобой на связь. Они дали о себе знать. Это означает, что скоро угроза, о которой говорилось в сообщении, начнет приводиться в исполнение. У нас не так много времени, – рассуждал Роберт. – Алекса, перескажи дословно, что тебе сказала Марина, когда ты ее встретила в центре города.

– Она сказала, что направляется к родственникам на север, – сказала я то немногое, что вышло из нашего разговора.

– Кстати, Алекса! А ведь в нашем обществе мы называем друг друга в шутку родственниками. А на севере Англии живут несколько наших семей! – сказал отец. – Так, Роберт! Нужно срочно выработать план дальнейших действий! Свяжись с нашими друзьями и узнай, все ли у них в порядке, и предупреди их, чтобы они были начеку!

– Хорошо, мистер Стюарт, – сказал Роберт, клацая по клавишам сотового телефона.

– Папа, а как же Адам?

– Он уже вылетел в Ньюкасл. Эту ночь мы отдохнем, ты придешь в себя, а завтра начнем работу с новыми силами.

За окном город оделся в вечерний наряд, украсился фонарями. Я и не заметила, как три часа нашей беседы пролетели в один миг. Роберт уехал домой, а мы с отцом разошлись по своим спальням. Хорошо, что Джеймс забронировал общий номер. Иначе одной мне было бы не сомкнуть глаз.

Мысленно прокручивая в голове наш разговор, я не переставала удивляться тому, что происходило со мной. А особенно мне не давала покоя мысль о том, что Роберт всегда был рядом, а я об этом не подозревала. И именно Роберт оказался моим ангелом-хранителем. Я вспомнила первый день в школе, когда он появился, и то, как он мне сразу показался непохожим на остальных. Его взгляд, движения, улыбка и открытый смех – все говорило о том, что он особенный. Хотя я не могла найти объяснение сменившемуся настроению Роберта. Его напускная строгость и маска безразличия обескураживали меня.

В конце концов я устала размышлять. Сон нежным облаком окутал меня и унес с собой в темноту. От переизбытка событий на этот раз я видела то Марину и Винсента, то Джеймса с Робертом. Изображения лиц, словно цветные стеклышки в калейдоскопе, складывались в разные узоры и постепенно приводили мои мысли в порядок. Внезапно мы все оказались в лесу, и в окутавшей нас дымке Винсент потерялся, а все остальные остались со мной, и мы, держась за руки, выбрались из дремучего леса.

Открыв глаза, я, к своей радости, обнаружила, что нахожусь все в том же сказочном номере гостиницы «Риц». Несколько минут я наслаждалась тишиной и красотой номера. Вдруг раздался звонок телефона. Кто это мог быть? Пропустив несколько гудков, я нехотя подняла трубку.

– Доброе утро! Не разбудил? – это был Роберт. Его голос звучал совсем по-иному: струнами гитары проиграл нежную мелодию, лаская мой слух, и разбудил меня окончательно. Что же могло измениться за ночь? Ведь вчера он все еще с холодом и недоверием относился ко мне. А во время совещания в тесном кругу, он держался так, будто находился на официальном приеме. Я еще раз порадовалась тому, что находилась в Лондоне и Роберт где-то совсем рядом.

– Нет, все нормально, я давно уже проснулась, – соврала я, не зная зачем.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Роберт.

– Уже намного лучше, спасибо! – Хотя в висках еще слышался стук, но об этом я решила умолчать.

– Я могу пригласить тебя на завтрак, Алекса?

– Да, с удовольствием, – я почти вскочила с постели от нахлынувшего счастья, но как только телефон соскользнул с тумбы, я резко остановилась, чтобы не выдать своей радости, – только нужно предупредить отца.

– Мистер Стюарт вылетел в Ньюкасл, а нам велел наслаждаться жизнью, – хмыкнул Роберт в трубку. – Подъеду примерно через полчаса и буду ждать тебя внизу, в ресторане «Ритц».

Я быстро соображала, сколько уйдет времени на душ и, что самое сложное – извечный вопрос для женской половины планеты, – какой выбрать наряд.

– Да, через полчаса спущусь, – ответила я.

– Хорошо, до встречи! – струны гитары сыграли последний аккорд, и я спрыгнула с кровати и начала метаться по номеру.

Странно, что папа не предупредил меня о своем решении уехать одному. Возможно, не захотел поддаваться на мои уговоры взять меня с собой. Один раз поддался, и я успела попасть в неприятности.

Я собралась быстро. Особо вещей с собой не было, но для подобных выходов взяла платье с V-образным вырезом: хотя слегка свободное, оно подчеркивало мою тонкую талию. Для посещения подобных мест требовался определенный стиль одежды. Даже для того, чтобы позавтракать в ресторане отеля, существовали определенные условия во внешнем виде, чтобы пройти фейс-контроль. Мужчинам был обязателен пиджак и галстук, а дамам платье и туфли. Спортивная обувь не разрешалась в любое время суток. Вспомнив, что я всегда мерзла в кондиционированном помещении, на всякий случай взяла с собой кардиган.

Через полчаса, спустившись вниз, я подошла к уютному ресторану почти на цыпочках и робко заглянула внутрь. Все пространство освещалось дневным светом. Столы с белоснежными скатертями и необходимой сервировкой и стульями с частичными вставками из мягкого красного бархата украшали зал. Плюс ко всему, картины на стенах, люстры с подсвечниками, золотисто-бордовые шторы в тон картин и мебели создавали уют и расслабляющую обстановку.

– Хм, – кто-то кашлянул за моей спиной.

Я обернулась и увидела официанта в черном костюме и белой рубашке с полотенцем, перекинутым через руку. Наверное, восхищение красотой ресторана выбило меня из реальности, и я не заметила его появления.

– Доброе утро, мисс! – поздоровался он учтиво, слегка наклоняя голову и корпус вперед.

– Доброе утро, сэр! – смутившись, поздоровалась я.

– Вас ждет молодой человек. Позвольте проводить вас, – вежливо сказал вышколенный официант и сдержанно улыбнулся.

Я проследовала за ним, чуть выглядывая из-за его спины, выискивая, где сидит Роберт. Вот показались его шелковистые волосы. Он сидел за столиком у окна спиной ко входу и пил кофе, поэтому сразу меня не заметил. Мы подошли к моему ангелу. Официант показал рукой на столик Роберта, пропуская меня вперед.

– Спасибо, вы можете идти, – поблагодарила я его. Слегка поклонившись, он удалился, а я на мгновение остановилась, чтобы налюбоваться Робертом издалека. Как всегда, безупречен и свеж, одет согласно принятым нормам ресторана: в пиджаке и галстуке он выглядел по-деловому. Такому парню любая одежда подойдет. Роберт, заметив меня, тут же вскочил.

– Спасибо, что согласилась позавтракать со мной, – сказал он, отодвинув кресло.

Я села за стол напротив Роберта.

– Тебе спасибо за приглашение, – смущенно сказала я. – Роберт, когда вернется отец?

– Завтра. Вечером я с ним свяжусь, и он нам скажет о дальнейших планах.

Я следила за движениями его губ, а затем окинула его взглядом с головы до кончиков пальцев рук. По сравнению с тем, каким я его видела в школе, Роберт показался мне другим: взрослым, задумчивым, – но при этом внутренняя энергия ощущалась на расстоянии.

– А тебя попросил присмотреть за мной?

– Да, конечно! – уверенно сказал он, и мне этот ответ не понравился. Жаль, что позавтракать со мной не было инициативой Роберта.

– Ну что ж, значит, я в надежных руках, – обреченно сказала я. В это время официант принес мне кофе с круассанами. Свое удивление скрыть от Роберта мне не удалось.

– Я уже заказал тебе завтрак, надеюсь, ты не против? – его неподдельная галантность обезоруживала меня.

– Нет, конечно! Спасибо! – мне немного было неловко, и я не знала, о чем говорить. Еще в школе он казался мне недоступным, и хотя вчера он успел меня не один раз рассердить, сейчас, сидя с ним один на один, я полностью растерялась. Я отвела глаза и осмотрела зал еще раз. – Чудесное место! – Фух, нашла, что сказать.

– Согласен, – кивнул он, водя чайной ложкой по белой накрахмаленной скатерти. – А ты выглядишь не менее чудесно, – он посмотрел на меня, затем ухмыльнулся.

– Спасибо, – мои щеки вспыхнули пурпурным огнем, – но чувствую себя так, как будто самосвал по мне проехал.

– Прости, – он опустил глаза и, отложив ложку, откинулся на спинку стула.

– Почему ты просишь прощения?

– Моя вина, – Роберт устремил взгляд в окно.

– Так-так. И в чем же твоя вина? Что произошло возле Биг Бена? Я ничего не помню после того, как стала падать вниз.

Хорошо, что затронули эту тему. Я подалась вперед, надеясь услышать наконец правдивую историю из уст своего ангела.

На этот раз Роберт не избегал ответа, а стал со мной разговаривать открыто.

– Я услышал тебя, то есть твою панику утром и решил проследить за тобой… и чуть не опоздал, – сбивчиво объяснял Роберт. – Я увидел все, что происходило сверху. Он тебя чуть было не бросил вниз. А если бы ты упала, то…

– Превратилась бы в лепешку, – улыбнулась я.

– Да, – Роберт ухмыльнулся.

– А лепешка жить не сможет, – покачала я головой, переведя разговор в шутку, и Роберт широко улыбнулся.

– Определенно, – сказал он, но тут же я заметила, как его кулаки сжались и его слова отчаянно слетали с его губ, от которых я пыталась отводить взгляд, каждый раз, когда он заговаривал. – Сложность в том, что рядом не было никакой опоры. Я ударил его сзади по голове, и он выронил тебя. Мне нужно было либо его добивать, либо тебя ловить. Одновременно это сделать практически невозможно. Я метнулся за тобой, и мы вместе упали. Ты потеряла сознание, я вынужден был оставить тебя внизу, а сам продолжил схватку с Винсентом. Хорошо, что людей было немного. Вокруг собралась толпа туристов, а я, вернувшись к тебе, сказал собравшимся вокруг зевакам, что ты моя… – здесь Роберт запнулся, – подруга и увез тебя в свой дом.

– А Винсент?

– Он хотел похитить тебя, но удрал. И мы не столько дрались друг с другом, сколько я пытался оградить тебя от его лап. – Кулаки Роберта сжались еще сильней.

– Понятно, жаль, что история про отдых на шезлонге оказалась выдумкой, – улыбнулась я. Но тут же улыбка с моего лица исчезла.

– Что случилось? – встревоженно спросил Роберт.

– Меня гложет то, что я причиняю неприятности людям, тебе, например, моему отцу.

Роберт покачал головой.

– Проблема не в тебе. Винсент что-то затеял, и мы еще не знаем, что именно. Возможно, здесь не одна причина.

– Я беспокоюсь о маме. Лишь бы он ей не причинил вреда. Хотелось бы скорее ее увидеть и убедиться, что с ней все хорошо.

– Не волнуйся, мы постоянно следим за домом миссис Стюарт. Для тебя это необычно, но ты скоро привыкнешь, и расстояние особого значения для тебя иметь не будет.

Через паузу Роберт продолжил.

– А ты знаешь, что гложет меня? – Его губы превратились в жесткую полоску, а глаза слегка прищурились.

– Что?

Меня радовало, что Роберт стал откровеннее со мной и тем самым ближе.

– Мы решаем проблемы людей, а ту проблему, которая касается нашего общества в целом, мы решить не можем. Мы застряли, повисли в воздухе…

Наш разговор прервал телефонный звонок. Роберт посмотрел на телефон, лежащий рядом с ним и, нажав на клавишу, сказал:

– Это мистер Стюарт.

Роберт поздоровался и сосредоточенно слушал отца.

– Хорошо, мистер Стюарт, передам, до встречи!

Я вопросительно смотрела на Роберта. Мне не терпелось узнать о наших дальнейших действиях. А он улыбнулся мне и объявил:

– Мистер Стюарт вернется сегодня. У нас с тобой есть время. Чем хочешь заняться?

– Я… даже не знаю. – Мысль о том, что мне предстоит провести весь день с Робертом, заставила мое сердце затрепетать.

– Я так понимаю, ты в первый раз в Англии? – спросил Роберт, посматривая то на меня, то в окно, возможно, мысленно прокручивая, куда можно поехать.

– Да, в первый.

– И видимо, кроме магазинов ничего не успела посетить, – Роберт улыбнулся.

– Абсолютно, – смутилась я.

– Отлично! Нам есть чем заняться! Поехали!

Он бросил деньги на стол и взял меня за руку. Я, не успев опомниться, схватила свой кардиган, и мы выбежали на улицу. Несколько шагов вдоль стоянки, и мы подошли к синему БМВ, который я определила по значку. Обойдя машину со стороны багажника, я увидела надпись «Гран Туризмо».

– Машина для туристов? – пошутила я. – Круто!

– Да, – улыбнулся Роберт, – специально купил к твоему приезду, чтобы тур устроить. Присаживайся, – он галантно открыл мне дверь со стороны пассажирского сиденья.

В машине с правым рулем я сидела в первый раз. Ощущения странные. Так и хотелось протянуть руки и схватиться за невидимый руль, а правая нога автоматически пыталась нащупать педаль.

– Если хочешь, заедем в автомагазин, куплю тебе запасной руль, – Роберт засмеялся, увидев мое замешательство, когда я садилась в машину. Он снял пиджак и галстук, аккуратно повесил их на плечики, а взамен накинул кожаную косуху и сел за руль.

– Куда едем? – спросила я.

– Лондон богат на красивые места, а особенно щедр на парки, – Роберт пригнулся ко мне, и у меня закружилась голова. На мгновение мне показалось, что он захотел меня поцеловать. Мечтать не вредно: он всего лишь протянул руку за ремнем безопасности и ловким движением пристегнул меня. – Мы посетим один из них: Ричмонд-парк. Я тебе покажу Плантацию Изабеллы, одно из моих любимых мест. Как раз сегодня эта часть парка закрыта для посетителей, – сказал весело Роберт и загадочно улыбнулся.

Я округлила глаза:

– А как же мы туда пройдем?

– Ты забываешь о том, что ты можешь проникнуть куда угодно.

– Да, – кивнула я, – постоянно забываю об этом и ощущаю себя обычным, слабым человеком.

– Мы это исправим! – Роберт нажал на газ и благородный БМВ степенно, с тихим урчанием мотора стартовал с места. Мой ангел сосредоточился на дороге, а я краем глаза вычерчивала взглядом контуры его лица. Еле сдерживая руки, чтобы не дотронуться до его подбородка и не провести ладонью по волосам, я сцепила их в кулаки. Так и просидела всю дорогу, то смотря в окно, любуясь неизвестной мне столицей Англии, то на ангельское и в тоже время мужественное лицо Роберта. Я решила не расспрашивать, как он собрался исправлять ощущение моего состояния в качестве обычного человека. Не будем торопить события, как говорит мой отец.

– Вот мы и приехали, – сказал Роберт и повернул голову в мою сторону, застав меня врасплох: я все еще не сводила с него глаз. Он ловко припарковался на стоянке, затем вышел из машины и, открыв дверь со стороны пассажирского сиденья, помог мне выйти.

Мы зашли в парк через величественные ворота Ричмонда, и я, оглядываясь по сторонам, любовалась окружающей меня природой. Миновав старые обрезанные дубы, мы приблизились к воротам с решеткой, но прошли не сквозь них, а через маленькие ворота слева. Роберт заметил, как я оглянулась на решетку, и сказал:

– Она ограждает территорию от оленей.

– Оленей?

– Да. Весной и осенью их стоит опасаться. Они – главная достопримечательность Ричмонд-парка, и их можно видеть группами. Не боишься? – подмигнул он мне.

– От оленей мне еще не приходилось убегать. Ты же меня спасешь? – я посмотрела на него с наигранной опаской и надеждой, жалобно поставив бровки домиком.

– Не знаю, не знаю. Я тоже ни разу от них не убегал, а животным вредить – не в моих правилах.

Мы одновременно хихикнули. Взяв меня за руку, Роберт направился к очаровательному белому особняку, портик которого перед входом был увит диким виноградом.

– Пока не будем заходить внутрь, пойдем на террасу особняка, полюбуемся Темзой, – предложил Роберт.

– Как скажешь, – улыбнулась я.

Мы вышли на газоны с потрясающей красоты старыми дубами, – настоящими динозаврами с толстыми, скрученными стволами. Над нашими головами щебетали галки и попугайчики. Ветерок, идущий от Темзы, приятно обдувал тело. Завораживающая красота и ангел-хранитель, держащий меня за руку, приятно кружили голову.

– О чем ты думаешь, Алекса? – спросил Роберт.

– О том, как здесь красиво и о том, что я с тобой никогда не расплачусь, буду должна тебе пожизненно.

Роберт лишь покачал головой.

– Ты постоянно меня спасаешь, – я чуть крепче сжала руку Роберта. Наслаждаясь каждой секундой, я не хотела, чтобы эта сказка закончилась.

– Разве ты не поступила бы точно также на моем месте?

– Я не знаю, что бы сделала на твоем месте. Вдруг проявила бы трусость, как это обычно бывало.

– Я вселю в тебя уверенность! – Роберт в ответ сжал мою руку, что придало мне ощущение безопасности.

Позади нас остались две плантации и два пруда для водопоя оленей, с плавающими в них лебедями, утками и поганками. Миновав еще один особняк, мы вышли на узкую асфальтированную дорожку, которая вела нас по указателям к Плантации Изабеллы. Перед нами выросли украшенные табличками в стиле «арт-деко» ворота Брумфильд-Хилл.

Неожиданно Роберт обхватил меня за талию, прижал крепко к себе, и мы воспарили вверх. Я на секунду испугалась, но страх быстро исчез. С Робертом абсолютно не страшно, в отличие от полета с Винсентом.

– Сад закрыт для посетителей, и мы войдем туда неофициальным путем! – Роберт прижал меня еще крепче, и мы, пролетев над оградой, опустились на тропинку рядом с тюльпанным деревом.

– Здорово! – я перевела дыхание. – Как у тебя это получается?

– Любую способность можно развить. Я научу тебя так же легко перемещаться, если ты позволишь мне это сделать. – На меня смотрели глаза оттенка свежей зелени и, казалось, время остановилось. Тепло разошлось по всему телу, а те эмоции, которые переполняли меня и росли в геометрической прогрессии, никогда в своей жизни прежде я не испытывала. Роберт снова взял мою руку, и мы последовали вдоль тропинки между цветущими камелиями, нарциссами и магнолиями. Я провела рукой по кустарникам с набухшими почками.

– Азалии и рододендроны расцветут в конце апреля – начале мая, – пояснил Роберт, услышав мой вздох.

– Жаль, что мы не застали их цветение.

– Да, они чудесны! Еще увидишь их в цвету: ты здесь не в последний раз. – Роберт сказал это с такой уверенностью, будто знал мое будущее. – Устала?

– Нисколько, – я слукавила: ноги ныли от долгой ходьбы.

Роберт ухмыльнулся.

– Сейчас подойдем к пруду и присядем.

Наше путешествие до намеченной Робертом цели длилось еще несколько минут. Мы прошли мимо пруда Томпсона, окруженного великолепным газоном, окаймленным цветущими кустарниками. Из пруда вытекал ручей, через который был переброшен бревенчатый мостик. Дойдя до Болотного сада, из которого выходила дорожка на берег центрального ручья, мы увидели, что лес расступился, и перед нашим взором раскрылся вересковый сад.

– Мы практически пришли. Чуть дальше находится пруд, где плавают черные лебеди, – сказал Роберт.

Вот и пруд с лилиями. Роберт снял свой кожаный пиджак и расстелил его, пригласив меня жестом присесть. Среди лилий плавали утки и черные лебеди, завораживающие своей грацией. Так бы и смотрела на них бесконечно!

– Все это так странно, Роберт! – сказала я, наблюдая за птицами. Мне вдруг захотелось раскрыть свою душу.

– Что именно?

– То, что происходит со мной. Я жила обычной жизнью и мечтала о том, чтобы у меня появился отец. И вот он появился. Такой необыкновенный, другой, не похожий ни на кого. А тут еще и я стала меняться и все вокруг вместе со мной. Мы сидим с тобой на берегу дивного пруда. И наша реальность – это безмятежность и красота. Но есть и другая реальность, где приходится выживать.

Из-за камышей проплыла утка, гордо выпятив грудку, а за ней утята. Проводив их взглядом, Роберт продолжил:

– Понимаю твои противоречивые чувства и как тебе тяжело. Это только начало. С одной стороны, тебя коснулись приятные перемены, с другой – появилась ответственность, которая возложена на «детей света» благодаря их способностям.

– Именно к этому я и не готова, – вздохнула я.

– Я знаю, и я тебе помогу! У меня немного другая ситуация. Я с детства знал, кто я, – он устремил свой взгляд далеко поверх озера, будто хотел рассмотреть, что происходит там, куда обычному человеку не заглянуть.

– Роберт, я практически ничего о тебе не знаю…

– Ну, часть ты знаешь, – он улыбнулся. – Я родился в городе Ньюкасл…

– Ньюкасл? Куда отправился отец?

– Да, город, знаменитый большим количеством мостов. Родители путешествовали по долгу службы. В прошлом году, – Роберт улыбнулся, – мама оторвала меня от своего сердца и пустила в свободное плавание, отправив в Штаты в Шарлотт и…

– И ты стал моей нянькой, – я закончила предложение, и мы оба хихикнули.

– Можно и так сказать, – ухмыльнулся Роберт. – Ты показалась мне такой смешной, – он еще раз улыбнулся, вспоминая первые дни в школе. – Ты ходила, словно кошка, которая гуляет сама по себе. И та грация, с которой ты двигалась, сводила парней с ума!

Я от удивления раскрыла рот и всплеснула руками.

– Не может быть! Я всегда считала себя серой мышкой! Я даже не знала, что на меня кто-либо смотрит, хотя твой взгляд я порой ощущала. А еще мне понравилось играть с тобой в бадминтон.

– Прости, забыл ракетки, – Роберт развел руками. – Мы обязательно повторим. Давай пройдемся. Не хочу, чтобы ты простудилась.

Он подал мне руку, и мы пошли вдоль пруда к деревьям. Рядом с нами плыли два черных лебедя, будто присоединившись к нашей паре. Время от времени они останавливались, поворачивались друг к другу и, соприкоснувшись клювами, изображали сердечки, подобно изображениям на открытках, удачно подловленным фотографами.

– Когда я бежал за тобой по лесу, – продолжил Роберт, – я боялся не успеть тебя найти. С помощью портала я мог обнаружить тебя, но когда порталом пользовалась ты, а мы это делали не всегда одновременно, я упускал тебя из виду, и ты то скрывалась, то появлялась вновь в моем поле зрения. Я еле успел тебя поймать.

– Да, я помню, как ты меня пригвоздил к стенке оврага, – я поморщилась, вспоминая тяжелый удар, сотрясший мое тело.

– Прости, что сделал тебе больно.

– Ну вот, ты снова извиняешься. Ты мне спас жизнь!

Мы шли по каменистой тропинке, и Роберт время от времени отшвыривал ногой мелкие камни, попадающиеся на пути. А я, в туфлях на невысоком каблуке, старалась перескочить камни побольше, чтобы не поскользнуться и не упасть. Роберт взял меня за руку, чтобы поддержать. Ветер дышал сладостной прохладой, а наш разговор разбавляли звуки природы: шумный ручей, который струился неподалеку с мелодичным пением, щебет птиц и шуршание мелких грызунов.

– А как ты узнал о погоне за мной?

– Джордан позвонил. Я тогда находился дома и собирался в очередную поездку. Пришлось оставить сборы и мчаться что есть сил. Эти ребята могли причинить вред всем: тебе, друзьям и остальным людям на дороге.

– Ты знаешь, кто это был?

– Люди Винсента, – спокойно ответил Роберт, будто знал их сто лет. – Мы навели справки и теперь в этом абсолютно уверены.

Я захлопала ресницами.

– Странно, как они узнали, что я на вечеринке у Найджела?

– Тебя несложно вычислить, Алекса: из нашего общества ты самая незащищенная.

– Интересно, – задумалась я, – а как же Марина?

– Жаль девушку, – вздохнул Роберт. – Алекса, скажи, мне, а с кем жила Марина?

– С родителями. Они у нее милые, – пожала я плечами. – И кроме меня, вроде бы больше у нее подруг не было.

– Хм… – Теперь Роберт задумался.

Пора переводить тему, а то Роберт совсем приуныл. А тема работы от нас никуда не денется. Тем более что мы подошли к оградке, через которую перелетели, чтобы пробраться на Плантацию Изабеллы.

– Парни ждут тебя с нетерпением, говорят, что ты отлично готовишь барбекю и планируют поехать с тобой на рыбалку, – весело прощебетала я.

– Ты с ними познакомилась ближе? – у Роберта появился блеск в глазах.

– Хорошие ребята. Для меня это был очередной сюрприз. Я не знала, что в моих няньках была целая банда.

– Ты точно назвала их. Банда – в хорошем смысле этого слова. А на рыбалку обязательно поедем! – Роберт обнял меня снова за талию и на этот раз так нежно, что по моему телу пробежали мелкие мурашки. – Поедешь с нами и обещай больше не убегать! Или хотя бы предупреждай, что решила сорваться в овраг! – мы засмеялись.

Я смотрела на Роберта и радовалась тому, что он оттаял и вчерашнюю прохладу в его разговоре и взгляде как рукой сняло.

– Ну вот, снова мы перевели разговор на тему обо мне, – сказала я с сожалением.

– Ничего, у нас много времени, и обо мне ты еще узнаешь.

Зазвонил телефон. Роберт ответил:

– Да, мистер Стюарт! Все хорошо, гуляем! – он улыбнулся в трубку. Он еще послушал моего отца, кивнул и сказал: – Будет сделано, сэр! – Закончив разговор, он обратился ко мне: – Мистер Стюарт вернется ночью, а завтра мы вылетаем в Штаты.

– Ура! Как здорово! Мы едем домой! – я подняла вверх руки от радости и обняла Роберта, но осознав, что я сделала, смутившись, сняла руки с его шеи.

– Время быстро пролетело, – сказал Роберт, посмотрев на часы.

Я вздохнула.

– Не то слово! Хорошо, но мало!

Роберт снова крепко меня обнял.

– Ну что, повторим?

– С большим удовольствием, – сказала я.

Мы вспарили в воздух и перелетели через оградку, словно два влюбленных крохотных эльфа. И в этот раз глаза я больше не закрывала, а наоборот, смотрела на цветочную перину, которая осталась у нас под ногами. Роберт так же нежно меня опустил на землю, и мы пошли, держась за руки, по парку.

– Можно преодолеть весь путь по воздуху до машины, но я хочу продлить нашу прогулку еще на несколько минут, – сказал веселым голосом Роберт. – А еще предлагаю перекусить. Ты, наверное, проголодалась?

– Да, есть немного, – в животе время от времени предательски урчало, что меня смущало.

– Тогда перекусим в особняке Пембрук Лодж, который превратили в кафе. В нем также проводят свадьбы, поэтому не удивляйся убранству и обстановке.

С каждой проведенной с Робертом минутой я чувствовала уверенность, которая к концу нашей прогулки прочно закрепилась в моем сознании, будто наконец нашла для себя свободное и определенное место.

Кафе в Пембрук Лодж располагалось на террасе под открытым небом. Голова немного кружилась из-за перенасыщения кислородом. А может быть, всему виной пленительная весна. Разместившись за столиком, мое тело приятно ныло, расслабляясь от долгой прогулки на ногах.

Официант принес меню, открыв которое, я растерялась, не зная, что выбрать, хотя предлагалось не так уж и много блюд.

– Позволь мне выбрать, – сказал Роберт.

– Хорошо! – улыбнулась я.

– Попробую угадать! – он прищурил один глаз.

– Но для того, чтобы ты угадал, мне нужно определиться?

– Нет, если ты определишься, это уже будет чтение мыслей.

– Хм, интересно, тогда давай угадывай!

Примерно я знала, что хотела выбрать. Мясное блюдо было бы для меня тяжелым, а вот от салата и супа я бы не отказалась. Роберт взял меню и стал просматривать его. Через две минуты пришел официант, и Роберт продиктовал ему заказ:

– Свежий грейпфрутовый сок, салат из свежих томатов с сыром моцарелла. Думаю, что мясное вряд ли бы ты захотела, – он посмотрел на меня, а затем вновь обратился к официанту, – но вот домашний суп в самый раз. Умножьте это на два и принесите, пожалуйста, воды и гренок.

После того как официант удалился, я воскликнула:

– Поразительно!

– Нет, если ты хочешь второе блюдо, то давай закажем.

– Спасибо, ты угадал абсолютно точно. И даже с грейпфрутовым соком. Как это у тебя получается? Если это не чтение мыслей, то что же?

– Не знаю. Иногда смотрю на человека и вижу его насквозь.

Я почувствовала, как слегка напряглась. Неужели теперь придется мне держать свои мысли на замке? Ведь не только Роберт «читает» людей, но и все, кто относится к нашему обществу.

– У тебя развита проницательность. Но то, с какой точностью ты угадал мои предпочтения, даже пугает, – призналась я.

– Не стоит бояться этого, – успокаивал меня Роберт.

Да уж, получается, что Роберт «читает» меня, словно хиромант – судьбу по ладони.

– От тебя ничего не утаишь, – нервный смешок вырвался из моей груди.

– А есть что утаивать? – Роберт снова прищурился.

– Пока нет. А не скучно так жить?

– Как?

– Смотришь на человека и сразу видишь, что он из себя представляет.

– Не скучно, но иногда бывает грустно, – вздохнул Роберт.

Официант принес воду с гренками. Я взяла бокал и, сделав глоток, огляделась вокруг. Восхитительное место. Мимо нас проходили официанты с букетами и подносами с принадлежностями для сервировки стола. Роберт увидел, куда было обращено мое внимание.

– Пембрук Лодж – популярное место для свадеб, – отметил он.

– Неудивительно, – я посмотрела на Роберта и вздохнула, представив себя в свадебном платье, стоящей на террасе этого особняка, но тут же выкинула эту мысль из головы, подумав, что и эту картину от Роберта не скроешь.

Он сидел напротив меня и, улыбаясь, утолял голод гренками, запивая водой. Подоспел официант с заказом. Как только он расставил перед нами приборы и блюда, затем пожелав приятного аппетита, удалился, мы с удовольствием приступили к салату.

– Мм, – протянула я, – очень вкусно!

– Наслаждайся! – улыбнулся Роберт.

Проглотив несколько долек помидор с моцареллой, я решилась спросить Роберта о подслушанном разговоре с отцом.

– Я с самого утра хотела тебя кое о чем спросить, но так и не решалась, – замялась я.

– Спрашивай, не стесняйся, – он посмотрел на меня внимательно, перестав пережевывать салат и опустив приборы на тарелку.

– Когда мы с тобой падали с башни, я себе сломала что-нибудь?

Роберт напрягся и вскочил из-за стола. Я схватила его за запястье и слегка надавила вниз, чтобы он сел.

– Что случилось? У тебя что-нибудь болит? – он нахмурил брови.

– Нет, что ты! Все хорошо! Ничего! – я пожала плечами, стараясь его убедить, что со мной на самом деле все в порядке. Пожилая пара за соседним столиком обернулась в нашу сторону. Роберт попросил прощения и сел на место.

– Почему ты спросила?

– Я подслушала твой разговор с отцом, – признаться в этом мне было немного стыдно.

– Ясно, – Роберт расслабился и наколол помидор на вилку, не отвечая сразу на мой вопрос.

– Ты не хочешь об этом говорить?

– Нет, почему же. Так в чем твой вопрос? – он пережевывал помидор, рассеянно смотря по сторонам, но не на меня.

– Что я сломала и куда делись переломы? – я задала вопрос так легко, будто спрашивала о погоде на завтра.

– У тебя была сломана рука и два ребра, – ответил он, а затем, потупив взгляд, выдавил из себя следующую фразу. – Прости, что позволил себе раздеть тебя. Я вынужден был разрезать твою одежду и снять ее аккуратно. Затем я осмотрел твое тело.

Ах, вот, оказывается, что его смутило. Похоже, он подумал, что я буду ругать его за то, что он переодел меня в пижаму.

– Ничего себе! Неужели переломы могли так быстро срастись? – спросила я, не зацикливаясь на его смущении.

– Твое выздоровление заняло целые сутки, это из-за того, что ты недавно начала меняться.

– Хм, – усмехнулась я. – Ты сказал так, как будто сутки – это вечность.

– Мы можем и быстрее справляться с недугами.

– Но переломы сами по себе не могли же срастись? Ты что-то делал для этого?

Роберт колебался, прежде чем ответить.

– Пришлось поколдовать над тобой немного.

– В смысле?

– Заживление происходит благодаря энергетическим импульсам, которые поступают из ладоней. Я провел несколько сеансов, и вот результат: ты передо мной как новенькая, – усмехнулся он.

– Как новенькая, – повторила я и, вздохнув, задумчиво посмотрела вдаль на раскачивающиеся от ветра макушки кустарников.

По сравнению с Робертом я ощущала себя недоучкой. Даже если я и буду обучаться всем премудростям, которыми он наделен, мне никогда не достигнуть его уровня.

– О чем задумалась? – спросил Роберт.

Я усмехнулась.

– Почему же папа спросил меня, вызвать ли мне врача, когда приехал вчера за мной?

– Он просто не хочет лишний раз пугать тебя. И не забивай себе голову. Все придет само собой, и всему свое время, – он так спокойно произнес эти слова, что я решила выкинуть из головы мысли о своей недоразвитой личности.

Послеполуденное солнце все еще пригревало, и я, нежась в его лучах и наслаждаясь вкусным обедом, любовалась чарующей обстановкой и природой, желая, чтобы этот день еще дольше медлил перед ярким закатом.

Но вот обед окончен.

– Не хочется отсюда уходить, – сказала я, отпив пару глотков грейпфрутового сока.

– Когда-нибудь мы сюда вернемся, – сказал Роберт с долей загадки.

Слово «мы» мне понравилось. Приятно, что Роберт думает о нас. А ведь когда-то я хотела сосватать его своей подружке. Расплатившись, он встал и протянул мне руку. Я неохотно поднялась.

– У нас еще много времени. Хочешь, заглянем внутрь особняка?

– Да, с удовольствием!

Внутри готовился к свадебному торжеству один из залов с красивым названием Бельведер, вмещающий сто сорок человек. Сиренево-зеленая гамма интерьера, широкие окна и частично стеклянная крыша, пропускающие дневной свет, создавали сказочную атмосферу. Не хватало только феи, золушки и принца с хрустальной миниатюрной туфелькой в руке. С подвесных кашпо, размещенных по всему периметру зала, свисали белые и розовые колокольчики. Особое внимание привлекали стулья для гостей, одетые в белую материю, а на спинках были повязаны банты, чередуя зеленый с сиреневым цвета.

Вдоволь налюбовавшись атмосферой предстоящего торжества, мы вышли из особняка и направились потихоньку к выходу. Я была безумно рада этому нескончаемому дню, пролетевшему, как час, который вырвался из вечности.

Глядя на Роберта, я не расставалась с ощущением, что ангел упал с небес и теперь водит меня по парку за руку, рассказывая о его красотах. Иной раз я боялась отвернуться на несколько секунд, а повернувшись, обнаружить, что мой ангел исчез и все оказалось сном. Я даже ущипнула себя свободной рукой за ногу, чтобы убедиться в реальности происходящего, и почувствовав боль, поняла, что и Роберт, и парк, и Пембрук Лодж с предсвадебной суетой – настоящие.

Солнце село. В гостиницу мы ехали не спеша, и я с упоением разглядывала в окно яркий ночной Лондон. Вот бы и по городу побродить, но мои ноги буквально отваливались от усталости. Добравшись до гостиницы, мы проследовали сразу в ресторан и сели на то же самое место, где завтракали с Робертом утром, у окна.

– Сильно устала? – поинтересовался мой ангел, нежно погладив тыльную сторону моей ладони.

– Есть немного, – едва улыбнулась я.

Уже было довольно поздно, и я подумала о том, что пора бы отцу вернуться из поездки.

Роберт заказал ужин на троих и, будто по мановению палочки, как только принесли наш заказ, в дверях ресторана показался Джеймс, который поспешил к нам присоединиться.

– Папа! Ты вернулся! Так быстро!

– Да, дорогая! – Джеймс поцеловал меня. – Роберт!

– Мистер Стюарт! – они пожали друг другу руки.

– Как провели время? – папа посмотрел на меня, будто искал в моем взгляде ответ на свой вопрос.

– Весь день на природе в Ричмонд-парке, – сказала я весело. – Ног под собой не чувствую, но думаю, что завтра смогу ходить и, кажется, я даже загорела, – я потрогала свою щеку, будто могла нащупать загар.

– Значит, я не зря принял решение поехать одному в Ньюкасл, а вы отдохнули.

– Да, мистер Стюарт, Алекса молодец, выдержала испытание на выносливость, – Роберт усмехнулся.

– Как у вас это получается? – я посмотрела сначала на отца, затем на Роберта.

– Что? – спросил Роберт.

– Телепатия! Вам и телефоны не нужны!

– Нужны только на далекие расстояния, – засмеялся Джеймс.

– Значит, ты уже все Роберту рассказал, а мне ты вслух скажешь о результатах своей поездки? – я посмотрела умоляюще на Джеймса.

– Скажу, дочка, не переживай. Тем более что мы должны обсуждать наше дело вместе. Только глоток воды выпью, если позволите, – сказал он, протянув руку за бокалом с водой.

Папа в своем репертуаре. Не забывает шутить даже в трудных ситуациях. Сделав несколько глотков воды, он принялся рассказывать о поездке.

– Я вернулся быстро, потому что, как и предполагал, в лаборатории Адама кто-то побывал, но ничего не украл. Все осталось по-прежнему, только едва сдвинуто со своих мест. Иначе бы мы и не догадались, что там кто-то был. Мы склоняемся к тому, что если и нашли, что искали, то это документы, которые сфотографировали. Ни Винсента, ни Марины мы не видели, но, скорее всего, есть взаимосвязь между Винсентом, лабораторией Адама и готовящимся похищением детей. И наша задача теперь выяснить это.

– Значит, лед тронулся. Есть над чем работать, – констатировал Роберт.

– Да, Адам роется в своих научных открытиях и пытается понять эту связь, – сказал Джеймс. – Ну что ж, расскажете о своей прогулке подробнее? Как перемещались: как все нормальные люди или…

– Как ненормальные, – засмеялась я.

Дальше мы ужинали и просто разговаривали о разных мелочах, оставив дела на следующий день.

Домой в Штаты мы летели втроем. Находясь между двумя мужчинами, двумя подарками судьбы, которые играли самую что ни на есть большую роль в моей жизни, я наслаждалась их присутствием и ощущением наполнения еще большим смыслом моего существования.

В первый раз мне не хотелось нежиться в кровати. Душ придал еще больше энергии, и выжидая, пока обсохну, в одном полотенце, плюхнувшись в кресло, я включила ноутбук. Почта пестрила сообщениями от мамы. Хотя в нашем веке потеряться невозможно, телефон в Лондон я с собой не брала, а отец сменил сим-карту. Поэтому для Эмили мы оказались вне зоны доступа.

Быстро набрав письмо, я пообещала ей перезвонить и рассказать подробнее о поездке в Лондон, исключая моменты встречи с Винсентом и Мариной. О Роберте тоже ни слова.

Сегодня отец предложил подбросить меня до школы, – как раз по пути в суд. Ко времени окончания уроков папа должен освободиться, а затем забрать меня.

Как только я вышла из машины отца, не успев захлопнуть дверь, знакомый голос чуть не разорвал барабанные перепонки.

– Алекса, привет! Ты где была?

Я обернулась и увидела Эйдена, который несся со всех ног ко мне, расставив в стороны руки, как будто вот-вот обнимет меня. Я поморщилась, представляя себя в его неуклюжих клещах.

– Мы тебя обыскались! – появилась внезапно Рэчел. Ее встревоженный вид заставил поверить меня в искренность ее беспокойства.

– Все в порядке, ребята, – я выставила руку вперед, пытаясь остановить их натиск. – Ничего страшного не произошло. Просто составила компанию своему отцу. Мы летали в Лондон на три дня, – пожав плечами, объяснила я. – Он взял меня в командировку. Когда еще представится случай побывать в Лондоне?

Ребята стояли, раскрыв рот. Что-то я слишком много им рассказываю. Неподалеку дружная четверка, как всегда, кучкуясь, смотрела на меня и одновременно что-то обсуждала. Мы кивнули друг другу, но к ним я не подошла, не желая показывать, что мы знали друг о друге больше, чем остальные.

Друзья засыпали меня расспросами об Англии. Пришлось рассказать им в общих чертах о центре Лондона, гостинице и Ричмонд-парке. О Марине я не сказала ни слова и о Роберте тоже. Он так и не вернулся в школу и был единственный из всей банды, кому приходилось много работать и разъезжать по миру.

На ланче ко мне подошел Райан и, переминаясь с ноги на ногу, сказал:

– Дилан с Дейвидом передают тебе привет! – его почти прозрачная кожа покрылась румянцем.

– О! Ты им тоже передавай от меня! Хорошо?

– Может… э… – замялся Райан.

– Что? Говори, не стесняйся! – Я примерно догадывалась, о чем одноклассник хотел спросить, и в этот момент придумывала отговорку.

– Может, сходим куда-нибудь?

Я обессиленно вздохнула. Несмотря на то, что я его динамила не один раз, он не переставал настаивать на свидании.

– Райан, я не могу, – я посмотрела на него твердым немигающим взглядом.

– Почему? – не унимался он.

Отговорку я так и не придумала и решила ничего не объяснять. Да и в конце концов, почему я должна оправдываться? Не хочу и все!

– Ты сам скоро поймешь.

– Ну ладно. – Райан осунулся и, уходя, буркнул: – Если надумаешь, предложение остается в силе.

Парень удалился, а я, доев свой ланч и запив его колой, пошла отбывать следующие уроки без особого удовольствия. Я думала о том, где сейчас Роберт и когда мы вновь с ним увидимся. И зная его переменчивую натуру, я мучилась вопросом, не изменилось ли настроение Роберта после того, как мы прилетели домой.

Заканчивалась последняя пара. Скучая на уроке физики, я на секунду отвлеклась и посмотрела в окно. Мое сердце тут же радостно запрыгало, а если бы у него были ладоши, то оно непременно захлопало от нахлынувшего счастья. Роберт стоял, небрежно облокотившись о неописуемо красивую, хотя и немного замызганную тачку. Это был тот спортивный Ягуар, на котором он разгонял дружков Винсента. При дневном свете его зверь произвел на меня еще большее впечатление. Впрочем, ему необязательно было встречать меня на Ягуаре: и без яркого спутника Роберт давно меня сбил с ног. Где-то над головой радостно звенели колокольчики. Как хорошо, что он не забыл меня после того, как мы расстались в аэропорту Моррисвилля.

Прозвенел звонок и, захватив учебники, я впопыхах выбежала навстречу Роберту. На глазах у наших друзей он обнял меня. Ребята высыпали из школы и смотрели на нас, раскрыв рты. Реакцию девчонок предугадать несложно. Бруклин и Рэчел позвонят мне, чтобы устроить допрос с пристрастием. А Клэр не проронит ни слова, а подождет, когда я сама захочу рассказать о нашей паре. Но рассказывать в любом случае я никому и ничего не собиралась.

– Привет! Карета подана! – сказал Роберт, одарив меня теплой улыбкой.

Если бы одноклассники не побаивались Роберта, они тут же подбежали бы с расспросами, но все так и остались стоять в стороне и наблюдать за нами.

– Обалденная тачка! – я не могла скрыть своего восхищения, хотя и не в первый раз видела ее.

– Эта тачка, – Роберт ударил Ягуар по капоту, – плата за хорошую работу, – гордо сказал он.

– Ничего себе! Тебе платят тачками?! – я широко раскрыла глаза от удивления.

– Прошу, милая леди! – пригласил он, открывая дверцу машины.

– Постой, меня должен был забрать Джеймс! – в последний момент опомнилась я.

Роберт ухмыльнулся:

– Не волнуйся, я уже обо всем договорился!

– Ну как же! И опять за моей спиной! – я покачала головой с наигранным неодобрением и скользнула на переднее сиденье. Защита близких мне людей придавала мне уверенности, но кто знает, как к этому я буду относиться позже. Вдруг мне надоест чрезмерная опека.

Ягуар приятно заурчал, и мы, оставив позади зевак, выехали с территории школы.

– Куда едем?

– В ресторанчик, если ты не против, конечно.

– Не против, – улыбнулась я и посмотрела в окно машины на затянувшееся сплошной серой тучей небо. К счастью, в отличие от неба, я не расстроена. Солнце, исходящее от Роберта, грело меня.

Дорога длинной не была, и вскоре Роберт припарковался возле небольшого ресторанчика. Мы вошли внутрь и разместились за столиком, стоящим в закутке, из которого просматривался почти весь зал. Официантка предложила напитки, и после того как мы заказали горячий шоколад, Роберт спросил:

– Чем тебя удивила машина? Разве ты раньше такой не видела?

– До того, как мы с мамой переехали в Шарлотт, нам пришлось исколесить немало городов, и в основном мы останавливались в бедных районах. Редко когда кто-нибудь из «раскрутившихся» соседей приезжал на дорогом автомобиле. Целый квартал собирался, чтобы поглазеть на тачку, – я заметила, как Роберт внимательно на меня смотрел, будто изучал меня. – Иногда на таких машинах можно было увидеть надпись «верни награбленное». – Тут он не выдержал и рассмеялся.

– Смешно! Я представил эту надпись на своем Ягуаре. А что бы ты написала на нем? – спросил он.

– «Помой меня!» – мы оба громко засмеялись, а затем осеклись: на нас с упреком смотрели посетители ресторанчика. Еще немного, и они начнут нам шикать.

– Извини, боялся опоздать, поэтому летел с большой скоростью, – немного запачкался! – сказал Роберт приглушенным тоном, затем повернул голову к окну и оглядел своего зверя с головы до ног. А я, пользуясь случаем, любовалась его милыми кудряшками и длинной шеей. Каждая мелочь в его движении заставляла мое сердце трепетать. Вот его ресницы вспорхнули, и я глубоко вздохнула от скачка пульса. Роберт снова повернулся ко мне, а я отвела взгляд от его прекрасного лица.

Как раз подоспели наши напитки и, устремив взгляд на горячий шоколад, я порадовалась тому, что мне не пришлось искать место, на котором могла быстро заострить внимание, чтобы не краснеть перед Робертом за то, что на него глазела.

Аромат ванили и шоколада с молоком дымкой поднялся вверх и окутал наш стол, а глоток волшебного напитка, заструившись приятным теплом, согрел меня. Роберт с какой-то особой грацией поднес чашку к чувственным губам, что заставило меня улыбнуться.

– Ты слышал, – провожая взглядом его грациозные движения и при этом не лишенные мужской силы с энергией, – говорят, когда человек заводит собаку, он выбирает похожую на себя. То же самое можно сказать про машину и ее владельца. Тебя можно сравнить с Ягуаром.

Отпивая глоток горячего шоколада, Роберт чуть не поперхнулся. Поставив чашку на блюдце, он посмотрел на меня оценивающим взглядом и спросил:

– Интересно, какая машина подошла бы тебе, кроме той, что у тебя есть?

– Кошке? – спросила я, вспомнив, с каким животным сравнил меня Роберт.

Роберт ухмыльнулся и, взяв салфетку и ручку, начал рисовать что-то на салфетке, закрывая свой рисунок ладонью. Чтобы не подглядывать, я отвернулась к окну и наблюдала за прохожими. Обманчивое солнце, выглянувшее из-за туч, заставило забавного малыша двух лет стянуть с себя шапку, а его мама сердилась и надевала ее обратно. Две девчушки в ярких куртках, громко смеясь, толкали друг друга, загоняя в лужу. На стоянке то и дело менялись машины, и я наблюдала, как один из водителей белой «Хонды» парковался, ставя свою машину параллельно бордюру.

– Кстати о машинах! – сказал Роберт, протягивая салфетку. – Я приглашаю тебя на уроки экстремального вождения! Ты как? Рискнешь?

На салфетке красовалась довольная кошка за рулем огромного внедорожника. Она расслабленно вела авто правой лапой, а левой упиралась локтем о дверцу, поддерживая подбородок.

– Это я? Спасибо! Забавная картинка. Ты думаешь, я смогу, как она? – улыбнулась я.

– Конечно! Тебе это под силу! – Роберт пожал плечами и, ожидая от меня ответа, прищурил глаза и наклонил голову набок.

Чуть помедлив, я ответила:

– Честно говоря, я боюсь!

Он глубоко вздохнул и сдвинул брови.

– Опять это слово, Алекса! После моих уроков ты выкинешь его из своего лексикона!

– Это почему? Я стану заикой и не смогу его больше выговаривать? – мне стало стыдно, и я решила отшутиться.

– Нет! Ты станешь профессионалом в вождении и тебе не будет равных!

– Мне хотя бы научиться парковаться! Параллельная парковка мне до сих пор не удается!

– Я тебя обучу всему! – Роберт усмехнулся. – Ты помнишь, как быстро ты научилась открывать портал и теперь ты делаешь это безошибочно? То же самое с вождением. Один раз у тебя получится, а в остальные разы ты и напрягаться не будешь. И научишься не просто параллельной парковке! Я гарантирую, что через несколько уроков ты будешь парковаться с помощью скольжения!

Мои глаза округлились, и рука, лежащая на локте, обессиленно упала на стол.

– А зачем это нужно? – я представила картину, как я паркуюсь со скольжением на автостоянке школы и бью машины своих одноклассников. От этой мысли мне стало смешно. Может быть, глубоко в душе мне и хотелось боднуть машины задир Бруклин и Рэчел, но в реальности, конечно, я бы этого не допустила.

– Научишься чувствовать свою тачку, – невозмутимо сказал он. – И если ее занесет на скользкой дороге, сможешь легко справиться с управлением.

Я сидела в напряжении, вытянутая как струна, и не знала, что ответить. Роберт прав, конечно. Дополнительные уроки не помешают. Я еще раз посмотрела в окно. Девушка за рулем голубого Ниссана задела бампер Тойоты, пытаясь припарковаться. Рядом двое мужчин наблюдали за ней и посмеивались. Да уж, в такой ситуации не хотелось бы оказаться.

Роберт тоже наблюдал за происходящим.

– Ну, что я тебе говорил? – он ослепил меня своей белоснежной улыбкой. – Лишняя тренировка никому не помешает, – подбадривал меня он.

Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и на выдохе сказала:

– Сумасшедшая идея! И, похоже, я ею загорелась! Когда приступим?

Роберт широко улыбнулся и взял меня за руку, крепко сжав ее.

– Завтра после школы! Но сначала мы посмотрим, как это будут делать Джордан с Ноа.

– О! Хорошо! – мой голос задрожал. Все же я не была до конца уверена в правильности и целесообразности идеи экстремального вождения.

Похоже, мои сомнения Роберт почувствовал и, не отпуская руки, сказал:

– Ничего не бойся! Они в этом деле – профессионалы. Устроим для тебя мастер-класс!

– Отлично! – уже более уверенно сказала я. – А ты на меня кричать не будешь?

Подошла официантка, и мы прервали разговор.

– Что-нибудь еще желаете? – спросила она, мило улыбаясь. Все это время я была для нее пустым местом, и она обращалась только к Роберту.

Он посмотрел на меня, а я отрицательно кивнула.

– Счет, пожалуйста! – сказал Роберт, не заостряя внимание на официантке и даже не подняв на нее свои прекрасные глаза.

– Хорошо, – сухо ответила она и удалилась. Возможно, ей не понравился наш недолгий визит, а из-за того, что мы заказали всего лишь по одной чашке горячего шоколада, ей перепадут небольшие чаевые.

Как только мы снова остались одни, Роберт наклонился ко мне и заговорщически сказал:

– Ругать не буду, но за ошибки оштрафую, – он ухмыльнулся.

– В смысле? В денежном эквиваленте? – я подалась вперед и часто захлопала ресницами. Его лукавая улыбка в сочетании с прищуром насторожила меня. Интересно, что это он задумал?

– Будешь исполнять мои желания, – сказал Роберт и посмотрел на меня будто с издевкой, выжидая мою реакцию.

Я замешкалась.

– Хм… Идет!

Глубоко в душе я испугалась, но, похоже, Роберт очаровал меня настолько, что я готова была ради него на многое.

– Хорошая кухня, – отметила я и, посмотрев на пустую чашку, хихикнула. Судить о кухне по горячему шоколаду было бы, по крайней мере, странно. Роберт понял, что меня рассмешило и, доставая портмоне, сказал:

– Да, все было очень вкусно! И сервис на высоком уровне! – Мы одновременно посмотрели в сторону официантки, с опущенными уголками рта стоящей за стойкой и косившейся изредка на нас, будто выжидая, когда мы освободим столик для более прожорливых клиентов, и прыснули от смеха.

– Ну что, в путь? – спросил Роберт и поднялся из-за стола.

– Да, поехали. Джеймс уже заждался, наверное.

– Заодно предупрежу твоего отца о завтрашних планах.

– Интересно, что ты ему скажешь, – испугалась я. – Ты думаешь, он меня отпустит?

– Посмотрим, – пожал Роберт плечами, показывая всем своим видом, что Джеймс никуда не денется и поведется на любое его предложение.

Роберт расплатился, оставил чаевые официантке и помог мне надеть плащ.

Затянутое небо безжизненно висело над нашими головами и плакало мелким дождиком от тоски. Перескакивая через лужи по всей стоянке, мы поспешили к машине, стараясь убежать от унылого настроения погоды.

Стрелка спидометра показывала скорость семьдесят миль в час. Роберт взял мою руку и положил на рычаг переключателя скоростей, а сверху накрыл своей ладонью. Бездонная нежность накрыла меня. Увеличив скорость, машина помчалась еще быстрее. Мы наслаждались прикосновениями, которые давали ощущение близости. Разговаривать совсем не хотелось, а тишину нарушали только моторы проезжающих мимо машин и легкая инструментальная музыка.

Сумерки не успели от нас убежать. Дорога повернула во мглу темного леса, и это означало, что дом Джеймса близок. Расставаться абсолютно не хотелось, и я придумывала предлог, чтобы как можно дольше побыть с Робертом.

Ягуар замедлил ход. Ворота гостеприимно открыты, и Джеймс стоял с кружкой в руке у парадных дверей.

– Пора идти, – вздохнула я и робко посмотрела на Роберта. Лунные ресницы моего ангела вспорхнули, и моя голова вскружилась. Только через некоторое время я поняла, что мне не хватает кислорода и нужно дышать.

– Пойду, поздороваюсь с Джеймсом, – как ни в чем не бывало подмигнул мне Роберт и, открыв дверь, вышел из машины. Мое тело охватило странное ощущение: кости размякли, а мышцы колотила мелкая дрожь. Роберт открыл дверь с моей стороны и протянул руку. Мне пришлось перебороть себя, чтобы заставить свое тело двигаться. Я неуклюже выбралась из машины.

– Ты в порядке? – спросил Роберт, придерживая меня. Я облокотилась о дверь и, не в силах идти, сказала:

– Да, только дай мне две минуты.

Джеймс, будто выглядывая, смотрел, что у нас происходит.

– Иди, Роберт, к Джеймсу, я сейчас подойду.

– Хорошо, – Роберт обеспокоенно посмотрел на меня, а затем послушно поспешил к отцу, а Джеймс направился в нашу сторону.

– Добрый день, Роберт! Рад тебя видеть! – папа расставил руки, стараясь не разлить напиток.

– Добрый день, мистер Стюарт! Взаимно! – они пожали друг другу руки.

– Пойдем в дом, поужинаешь с нами, – пригласил его отец.

– Нет, спасибо, мистер Стюарт, сегодня я занят.

– Мне нужно с тобой поговорить, Роберт. – Джеймс взял его под локоть, а затем обратился ко мне, – Алекса, милая, подожди, пожалуйста, несколько минут.

Они подошли к крыльцу, оставив меня одну. Дальше до меня доносился приглушенный разговор, а я, поглощенная своими мыслями, ничего не расслышала, но видела, как Роберт активно жестикулировал. Интересно, что они обсуждают? Свежий воздух окончательно привел меня в чувство, и я вновь ощутила свои ноги. Постояв немного возле машины, а затем аккуратно захлопнув дверцу, я подошла к мужчинам.

– Алекса! – папа обнял меня одной рукой и чмокнул в висок.

– Папа! – я улыбнулась ему. Почему-то на Роберта я могла едва смотреть. Боялась, что снова окаменею или превращусь в желе и растекусь прямо по лестнице. – О чем шушукались?

Джеймс слегка замялся, а затем спросил:

– Дочка, как ты смотришь на то, чтобы навестить маму?

Я округлила глаза. Хотя школа находилась недалеко от дома Эмили, я к ней не заезжала, иначе бы пришлось поздно возвращаться к Джеймсу. Роберт тяжело вздохнул и отвел взгляд в сторону, будто был чем-то недоволен.

– Это же здорово, папа! Я так по ней соскучилась! – воскликнула я.

Будет уйма времени поделиться впечатлениями о Лондоне. Мама всегда мечтала там побывать. Да и по девичьим разговорам я тоже скучала. С кем, как не с мамой можно поделиться своими секретами или спросить совета?

– Отлично! Убьете трех зайцев! Навестите Эмили, проведете небольшую работу, связанную с нашим общим делом и заодно развеетесь!

Я посмотрела на Роберта, а затем на отца.

– Работу? – удивилась я, уставившись на Роберта. Стиснув зубы, он скрестил руки на груди и хмуро смотрел куда-то вдаль. О-о! Эту позу я узнаю из тысячи. И чем он недоволен?

– Ну конечно, Алекса! Не забывай, ты в деле! – подмигнул мне Джеймс, а Роберта хлопнул по плечу. – Вы с Робертом отправитесь к Эмили вместе.

Я вновь почувствовала себя желе или медузой, выброшенной на каменистый берег, которая от палящего солнца вот-вот растечется. Вот бы кто-нибудь ударил меня по щекам и привел в чувство или хотя бы ущипнул.

– Хорошо, – еле пролепетала я непослушным языком, глядя на Роберта. Он больше не хмурился, а стоял с нарисованной на лице ухмылкой, будто издевался надо мной. – Когда выдвигаемся?

– В субботу. Нам двух дней будет достаточно, – сказал Роберт, а затем обратился к отцу. – Мистер Стюарт, завтра, после школы, я хочу пригласить Алексу на прогулку на машинах. Томпсоны и Расселы будут с нами. Вы не против, если я у вас заберу Алексу на полдня? – уверенности ему не занимать.

Джеймс вскинул брови от удивления.

– Прогулка на машинах? Надеюсь, это не стрит-рейсинг? – похоже, Джеймс испугался. А вдруг он меня не отпустит?

– Нет. И я обещаю, что никто не пострадает, – заверил его Роберт.

Он не соврал и не сказал правды, что мне очень понравилось. Я не хотела, чтобы отец переживал за меня. Кто знает, чем наше обучение экстремальному вождению может закончиться?

– Я доверяю тебе, Роберт. Езжайте, конечно! – Джеймс хлопнул его по плечу. А я с облегчением вздохнула.

– Спасибо! Я позабочусь о вашей дочери! – Роберт подмигнул мне, затем распрощался с нами и уехал.

«Даже не поцеловал, – подумала я, смотря вслед удаляющемуся свету фар Ягуара. – Хотя бы в щеку».

Проснувшись утром, я сразу подбежала к окну и раздвинула шторы. Надеюсь, погода сегодня не подкачает. Небо украшено перьевыми облаками, из-за которых смущенно выглядывало солнце. Скорее всего, к полудню мелкие лужицы на асфальте высохнут, а насчет земли – не уверена. Месить грязь совсем не хотелось. Первым делом, после того, как умылась, я открыла свой шкаф и стала искать спортивную одежду. В сумку полетели костюм и кроссовки, а сверху куртка. После уроков переоденусь. Как раз после физкультуры.Ах, да! Сегодня предстоят расспросы девчат о Роберте. Нужно заранее придумать, что им отвечать.Я быстро спустилась на кухню, развела кукурузные хлопья молоком и, стоя возле окна, опустошала тарелку. Отец садился в машину и, увидев меня, помахал рукой. Я махнула в ответ. Возможно, он спешил, раз не подошел меня поцеловать на прощанье перед работой. Роскошный Мерседес заурчал и чинно выехал со двора.Опустошив тарелку с хлопьями и залпом выпив стакан апельсинового сока, я схватила спортивную сумку и вышла к своей «белоснежке». Устроившись удобно за рулем, я завела свою любимицу, и она в ответ ласково запела.– Сегодня твой звездный час, красотка, – обратилась я к «белоснежке» и, выехав на шоссе, поддала газу.На стоянке у школы я выискивала ребят глазами. И, как ожидала, Бруклин и Рэчел стояли вместе и, похоже, ждали, когда я подойду к ним. Я быстро вышла из машины и направилась в школу, пытаясь сделать вид, что не заметила девчат, но тут же услышала голос назойливой Рэчел:– Алекса! Привет!Я обернулась. Рэчел изо всех сил махала мне рукой, видимо, чтобы я наверняка заметила ее и не прошла мимо. «Что ж, – вздохнула я, – придется подойти». И направилась в ее сторону, как можно искренне пытаясь улыбаться и сохранять спокойствие.

– Привет! – поздоровалась я, вся в боевой готовности, выжидая расспросов Рэчел.

– Ты нам ничего не хочешь рассказать? – спросила она, посмотрев на меня, затем на Бруклин, будто нуждалась в ее поддержке. Как всегда, украшенная излишком бижутерии и с крупными серьгами в ушах в виде лопухов, ярким макияжем и очередным корсетом, подчеркивающим ее формы, она походила на поп-певицу из девяностых. Даже челку в этот раз покрыла лаком и высоко поставила.

Я сделала удивленные глаза, как будто не знаю, о чем речь.

– Что именно?

Бруклин, просверлив меня взглядом, сказала с расстановкой.

– Ты вчера уехала с первым красавчиком школы!

Бруклин утянула себя так, что даже я отвела глаза от ее фигуры. Похоже, они готовились к очередному приезду Роберта.

Я сделала безразличный вид, как будто это нормальное явление.

– Ну и что?

– Как что? – Бруклин раздосадованно развела руками. – Мало того, что Роберт исчез и никто не знал куда, он вдруг объявился, и ты к нему вышла, как будто вы пара! – На последнем слове она сделала акцент.

– Ну, прости, не хотела распространяться. Я не сказала бы, что мы пара. Мы подружились!

– С каких пор? – спросила Рэчел.

– С тех пор, как я побывала в Англии.

– Так вы вместе туда ездили? – Рэчел открыла рот.

– Нет, Рэчел! Я поехала туда с отцом и случайно встретила Роберта во время прогулки в центре Лондона.

Теперь Бруклин открыла рот и, скрестив руки, сказала:

– Как романтично!

– И как тесен мир! – подхватила Рэчел с долей иронии, показывая, что она не верит ни одному моему слову.

Я взяла пример с Роберта и постаралась не говорить всей правды и в то же время не обманывать. Уж лучше просто умолчать некоторые факты. Особенно от которых эти две подружки не смогли бы спать. По-моему, им и так сегодня не суждено заснуть от переизбытка информации.

– А почему Роберт перестал ходить в школу? – не унималась Рэчел.

– Он учится в другом месте. Вынужден. По семейным обстоятельствам.

Мне снова удалось выкрутиться, не обманывая. Тут прозвенел звонок, которому я впервые за несколько месяцев обрадовалась, и попрощавшись с девчатами, я направилась в свой класс. За спиной доносилось шептание неугомонных подруг.

– Ну и повезло же серой мышке, – сказала Рэчел с презрением.

– Да, – вздохнула Бруклин, – увела первого красавца.

Хорошо, что следующий урок английский. Отдохну на любимом предмете и переведу дух от блиц-опроса завистливых одноклассниц.

Все уроки я только и думала, что о предстоящей встрече с Робертом и об уроках профессионального вождения. Наконец я дождалась физкультуры, на которой с удовольствием играла в волейбол. Я оказалась в одной команде с мальчишками и Клэр, а Бруклин с Рэчел в оппозиции с другими одноклассниками. Они зло кидали мяч, будто пытаясь попасть в меня, но зачастую резкие подачи или пассы заканчивались ударом в сетку, что приводило их в бешенство. А Райан с Эйденом смеялись над ними и высоко прыгали, ударяясь грудью и радуясь счету в нашу пользу.

Время пробежало незаметно, и переодевшись в раздевалке в приготовленную одежду для прогулки на машинах, я вышла из школы и увидела того, кто заставлял мое сердце учащенно биться, а мурашки бегать по телу.

Я шла к Роберту, стоящему возле «белоснежки». По шептанию за спиной я догадалась, что Бруклин с Рэчел практически шли по пятам, будто специально за мною следили. Я тяжело вздохнула. Что поделаешь, Бруклин была права. Я встречалась с первым красавцем, и теперь мне не избежать зависти со стороны всей женской половины школы.

Роберт на глазах у всех, не стесняясь, обнял меня, приподнял и чмокнул в щеку, которая тут же зарделась от исполненной мечты.

– Привет, красотка! – Я еще больше вспыхнула: особо красивой я себя никогда не считала. – Тебя провожает несколько десятков пар глаз.

– Я заметила. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы объяснить твое появление и нас с тобой… – я замялась, а Роберт усмехнулся.

– И как? Успешно?

– Думаю, что да. У тебя научилась, – сказала я беззаботно.

От испаряющейся влажности кудряшки Роберта вспружинили, и художественный беспорядок на голове придавал ему озорной вид.

– Я хороший учитель. Ты в этом не раз еще убедишься, – сказал он самодовольно и открыл дверцу «белоснежки» со стороны пассажирского сиденья, указав жестом, чтобы я села именно туда. Подчинившись, я заняла указанное место.

– Я поведу сам – дорога будет сложной, – пояснил Роберт, устраиваясь за рулем и, захлопнув дверь, протянул ладонь. Я, спохватившись, начала рыться в сумке в поисках ключей. Роберт наигранно закатил глаза.

– Знал бы, что ты такая копуша, ни за что не взял бы с собой. Может, отменим уроки парковки?

– Что? Ты это серьезно? – испугалась я. – Неужели из-за того, как долго я ищу ключи, можно судить о реакции человека?

Роберт расхохотался и потрепал меня по голове, изрядно разлохматив.

– Я пошутил! Не обижайся!

Я наконец нашла ключи и, надув губы, обиженно протянула ему связку.

– Вот возьми и не шути так больше. Я и без твоих шуточек волнуюсь, – сказала я, поджав губы.

Он всего лишь ухмыльнулся и завел мотор.

– А где твой зверь? – поинтересовалась я.

– Дома. Меня Ноа довез, – ответил Роберт, а затем, посмотрев на меня, прищурив глаза и повернув голову набок, как он обычно делал, спросил: – Итак, ты готова к приключениям?

– Готова! – сказала я твердо и, сжав кулак, подняла руку вверх.

– Тогда вперед! – улыбнулся Роберт, посмотрел в зеркало заднего вида и покачал головой.

Проследив его взгляд, я обернулась назад. Мы тронулись со стоянки, а ребята, казалось, провожали нас, пока мы не скрылись из виду. Выехав на шоссе, Роберт прибавил скорость.

– И где же площадка, на которую мы едем? – спросила я.

– В Голубом хребте, но невысоко. Есть одно местечко, расчищенное под корт для тренировок такого рода. Большая территория нам не нужна, да и снега там больше. В самый раз для скольжения. Ты удивишься, увидев, как погода в горах заметно отличается от той, которая в низине.

С сорокового западного шоссе Роберт резко свернул вправо на дорогу, которая не была обозначена ни одним знаком. Извивающейся змеей она уводила нас в самые горы. Путь оказался действительно сложным. Мы ехали по серпантину, с одной стороны которого находилась неприступная отвесная скала, а с другой – пропасть. Дорога требовала аккуратного вождения и, отметив это, я про себя поблагодарила Роберта за то, что он сел за руль. Меня немного мутило от осознания того, что рядом находился обрыв. Возможно, воспоминания давали подобный эффект. Я провела рукой по животу, чтобы унять тошноту. Роберт как будто почувствовал мое состояние, спросил:

– Все в порядке?

– Да, голова немного закружилась, – я сглотнула и, прикрыв глаза, обмякла на кресле.

– Все хорошо! Скоро приедем! – он взял мою руку, и я почувствовала себя намного легче. Решив отвлечься от гнетущих воспоминаний, я нашла другую тему для разговора.

– Ты знаешь, меня всегда удивляло, почему на уроках мы слушаем одни и те же лекции и одним дано понять их с первого раза, а другим приходится корпеть над изучением материала часами, чтобы вникнуть и разобраться в сложных предметах.

– И какие же предметы тебе даются с трудом? – Роберт разговаривал со мной, но не отрывался от дороги и ехал на небольшой скорости. Мне жутко хотелось вновь любоваться его точеными чертами лица, но я боялась открыть глаза. Чем выше по серпантину, тем больше мутило. С трудом поддерживая разговор, я продолжила:

– Например, тригонометрия, алгебра. Нет, алгебра еще куда ни шло. Хотя в магазинах сдачу никогда не проверяю. Меня можно свободно обмануть.

Роберт засмеялся.

– Может быть, все дело во внимательности? – спросил он и, отпустив мою руку, потянулся назад.

Я немного подумала и вспомнила, как на уроках от скукоты считала ворон.

– Наверное. А если взять машину. Ее внутренности, к примеру. Я вообще считаю, что женский мозг не приспособлен разобраться в них. Окажись я в пустыне одна наедине с неисправным авто, я бы просто погибла.

Расстегнулась молния сумки, и Роберт, прошуршав немного рукой, извлек банку колы, открыл ее и протянул мне.

– Возьми, это поможет.

Отпив один глоток и прочувствовав, как содержимое желудка утрамбовалось, я с облегчением вздохнула. Роберт ухмыльнулся и снова взял мою руку.

– Спасибо, – пролепетала я.

Роберт, вновь сосредоточившись на дороге, продолжил:

– А насчет внутренностей тачки ты не права. Снова забываешь про свой дар. Стоит начать, и ты во всем разберешься. И сегодня я это докажу!

– Хорошо! Даешь слово? – повеселевшим голосом спросила я.

– Даю! Но и от тебя потребуется усердие! – Роберт ухмыльнулся. – Ты не забыла про штрафы?

Я настороженно посмотрела на него. Я помнила про штрафы и про то, что готова на все желания Роберта, но все же неизвестность пугала меня.

– Нет. Я помню. – Похоже, мне придется забыть про ворон и быть предельно внимательной. Ухмылка с лица Роберта не пропала. – А если я все сделаю, как надо… ты исполнишь мое желание?

Роберт повел бровью, явно не ожидая такого вопроса.

– В пределах своих возможностей.

– Отлично! – я от радости прикрыла глаза, потому что четко знала, чего хочу.

Вдруг его желание разочарует меня? Интересно, что он загадает? К примеру, он может попросить помыть его машину. Конечно, мне это не сложно, но это не так романтично, как того хотелось. Хотя это же его желание. Зато если он выполнит мое… Я замечталась и с банкой колы так и просидела до конца путешествия, разглядывая ели, бегущие к нам навстречу. К моему удивлению, они оказались припорошены снегом.

Через час мы добрались до площадки. На земле лежал снег, прибитый колесами машин. Мальчишки раскатывали вовсю, а их подружки стояли за площадкой и наблюдали.

Мы вышли из машины. То ли от холодной колы, то ли от студеного ветра, а возможно, и от предстоящих испытаний меня бросило в дрожь. Роберт, взяв меня за руку, практически тащил волоком к Саванне и Шанталь. Мальчишки заметили нас и, припарковав свои тачки, направились к нам. Одна из машин серебристо-голубого цвета выглядела необычно. С одной стороны простая легковушка, а с другой места расположены друг за другом, как в гоночной тачке.

– Привет! – я поздоровалась со всеми.

– Привет, Алекса! – Шанталь махнула рукой. Гладкие волосы рассыпались по бирюзовому спортивному костюму, подходящему к ее цвету глаз. Как только она дождалась Ноа, они чмокнули друг друга и подошли ближе. Ее парень держал за руку, и она казалась хрупкой по сравнению с ним, одетым в свободную куртку красно-синего цвета с надписью «Формула 1», которая придавала ему дополнительный объем.

– Привет, сладкая парочка! – подмигнула Саванна и протянула руку Джордану, а он прибавил ход и, взяв ее за руку, прижал к себе. Белый костюм Саванны оттенял ее смуглую кожу, а пружинки, торчащие из-под шапки, весело подпрыгивали при каждом ее движении. Джордан в черном костюме, будто специально в знак протеста, контрастировал на фоне своей подруги, а его белоснежная улыбка казалась еще более яркой, чем обычно.

– Ну, что я вам говорил, – ухмыльнулся Джордан, – они будут вместе.

«Ну вот, и они нас обсуждают», – подумала я, а мои щеки вспыхнули.

– Да ладно тебе, Алекса, – Саванна заметила мое смущение. – Все в порядке! Вы замечательная пара!

– Саванна, Шанталь! Рад вас видеть! – поприветствовал их Роберт, не обращая внимания на реплики. – Джордан, ты стал профи! Молодец! Ноа, я смотрю, ты тоже делаешь успехи!

Они пожали друг другу руки.

– Да, получается с каждым разом лучше! – похвастался Ноа.

– Продемонстрируйте Алексе приемы парковок, включая приемы со скольжением. А затем она попробует сама, – Роберт с ходу приступил к делу.

Джордан ухмыльнулся.

– Зачем девчонке это надо?

Меня этот вопрос расстроил. Конечно же, ребята меня всерьез еще не воспринимали, по крайней мере, не относились как к равной себе.

– Спорим, она вас уделает! – настаивал Роберт.

– Да ладно! – Ноа не поверил Роберту, а мне стало не по себе. Мною снова овладела неуверенность. Вдруг у меня не получится?

Он сжал мою руку, показывая этим жестом, что все будет в порядке.

– Умение правильно парковаться необходимо всем, – стал пояснять Роберт, – а у Алексы на данный момент в этом пробелы. А с помощью скольжения она сможет хорошо прочувствовать свою машину и в случае заноса легко сумеет справиться с управлением.

– Что это за чудо света? – я кивнула на серебристо-голубую машину.

Ноа довольно улыбнулся.

– Фольксваген L1! Везде прошмыгнет и расход топлива небольшой. Нравится?

– Не встречала таких в своей жизни.

– Хм, ты еще много чего не встречала! – задрав нос, сказал Джордан. – Хочешь, прокатим как-нибудь с ветерком?

– Хочу, конечно!

Видимо, я попала в точку, поинтересовавшись увлечением ребят, после чего они ко мне стали снисходительней.

– Тест-драйв оставим на потом, – сказал Роберт, – а сейчас научим Алексу парковке.

Ребята сели по своим машинам и один за другим отъехали на недалекое расстояние. Они попеременно показывали виды парковок, а Роберт объяснял мне каждый маневр. Я внимательно слушала его.

– Это перпендикулярная парковка, это – парковка под углом, а это – параллельная обычная парковка. Я тебе расскажу обо всем подробней, когда ты сядешь за руль. А это, – смотри внимательно, – параллельная парковка со скольжением.

Слушая Роберта, я кивала ему и угукала. А Джордан с Ноа виртуозно бороздили площадку. Парковка со скольжением, от которой снег рассыпался веером, особенно произвела на меня впечатление.

– Роберт, как можно припарковаться, не задев чужую машину?! – недоумевала я, восхищаясь виртуозностью маневров мальчишек. – Одно дело, когда это делаешь медленно, а другое – когда машину практически невозможно контролировать во время скольжения.

– В первую очередь тебе нужно прочувствовать тачку. Садись в «белоснежку» за руль. Я сяду рядом.

Переведя дух, я проследовала на сиденье водителя. Все мысли о Роберте и желаниях отошли на задний план. Коленки дрожали, но я попыталась сосредоточиться на технике вождения. Роберт продолжил:

– Начнем с легкого. Повторим все виды парковок медленно. Скольжение оставим на потом, – сказал он с расстановкой.

Ребята поставили свои машины так, чтобы я могла между ними припарковаться.

– Смотри, Алекса, не задень тачки! – крикнул Джордан.

– Ага! Не расплатишься! – засмеялся Ноа, еще тот шутник, хотя все они хороши.

– Алекса, не подведи! – крикнула Саванна.

– Мы за тебя! – поддержала Шанталь и, сжав кулак, подняла руку вверх.

Ну что ж, подводить нельзя. Я слушала Роберта и повторяла все, как он говорил. Перпендикулярная парковка и под углом получались без особого труда. Параллельная была намного сложнее. Но все же она у меня получилась. И повторив ее несколько раз, я без труда смогла пристроить свою «белоснежку» между машинами ребят. Но когда мы начали проходить парковку со скольжением, мое сердце стало биться учащенней. Мы с Робертом поменялись местами, и он, демонстрируя манипуляции с машиной, объяснял каждый свой шаг.

– Теперь твоя очередь, – сказал Роберт, – выходя из машины. Мы снова поменялись с ним местами. – Ты достаточно прочувствовала «белоснежку». Сейчас попробуем парковку со скольжением подальше от тачек парней. А потом и между ними припаркуешься.

Мое сердце бешено колотилось. Спокойно! У меня получится! Я положила руки на руль, сосредоточилась и представила, что Роберта рядом со мной нет. Он сидел молча и ждал. Я завела машину и нажала на газ. Постепенно увеличив скорость, я проделала необходимые манипуляции, резко повернула руль, и моя машина припарковалась, будто она сделала это без моего участия. Я зажмурила глаза и выдохнула.

– Браво! Ты молодец! У тебя получилось! – Роберт потряс меня за плечо.

– Получилось, но, Роберт, первый блин комом – не про меня, а вот все остальные….

– Поехали на старт. Будешь пробовать, пока не почувствуешь уверенность!

На стекле внезапно появились капли дождя. Тучи в небе кучковались, будто испугались чего-то. Внезапная молния расколола небо на несколько частей. Я растерянно посмотрела на Роберта.

– Странно. Что теперь будет со снежным покровом? Он же превратится в месиво! – забеспокоилась я.

– Ничего, – Роберт оставался невозмутимым. – У нас есть время.

Еще несколько попыток парковки, и Роберт вышел из машины, предоставив мне возможность самостоятельно опробовать все приемы. Как ни странно, без него получалось не хуже. Теперь моя задача припарковаться скольжением между машинами ребят.

Перед тем, как стартовать, мне понадобилось время, чтобы успокоиться и сосредоточиться. И вот, отъехав как можно дальше, насколько позволяла площадка, я развернулась и нажала на газ. К моему удивлению, от лобового стекла вместо капель дождя отскакивал град размером с горох. Не желая терять время и останавливаться, я все же прибавила газу.

Град сменился мелким снегом, падающим с неба, словно хлопья разорванной ваты. Чем выше скорость, тем видимость хуже. Машины ребят пятнами виднелись на белоснежном мокром покрове. На некоторое время мне показалось, что двое из мальчишек двинулись ко мне навстречу. Скорее всего, они хотели увидеть результат моей парковки.

Вдруг лобовое стекло покрылось ажурным узором, который, словно пелена, закрыл мне обзор. Моя цель уже близко. Я подъезжаю к нужной точке и пытаюсь проделать все те маневры, которые я освоила, когда Роберт сидел со мной в салоне, но «белоснежку» вдруг стало заносить, будто я ехала по катку, на котором снега вовсе не ощущалось. Сквозь визг шин доносились крики ребят, но разобрать слова было невозможно.

Видимость стала нулевой. «Белоснежка» не поддавалась управлению и крутилась вокруг своей оси, будто нас затянуло в воронку урагана. Несмотря на внештатную ситуацию, на испуг не хватало времени. Я изо всех сил пыталась удержать руль, но тщетно: мои силы с ураганом оказались неравными.

Через несколько попыток борьбы с внезапной природной аномалией машину резко встряхнуло, и она с огромной скоростью полетела боком в сторону, будто кто-то ее пнул гигантской ногой. Я едва удержалась на водительском кресле, вцепившись в руль и, подтягивая корпус, не позволяла силе тяготения припечатать себя к боковому стеклу со стороны пассажира.

Внезапно «белоснежка» остановилась и теперь осторожно двигалась другим боком в левую сторону. В данный момент она жила своей жизнью. Теперь можно не держаться за руль, и я открыла окна, чтобы рассмотреть, что творилось снаружи. Слева никого не было. Я посмотрела направо.

– Джордан, Ноа, – раздавался голос, заставляющий трепетать меня при каждом его звуке, – еще немного!

Я переместилась на сидение пассажира и выглянула в окно. Мальчишки, вместе с Робертом, упираясь в ограждение тренировочной площадки, которое наполовину накренилось и вот-вот сорвется в овраг, толкали машину, чтобы не дать ей соскользнуть вместе с оградой. Саванна и Шанталь по разным сторонам ограды держали ее, не давая упасть под напором массы парней. И вот ребята наконец отодвинули «белоснежку» на безопасное расстояние, и машина прекратила движение. Как только я открыла дверцу, Роберт подбежал ко мне и, взяв под мышки, словно ребенка, вытащил и поставил на землю. Он крепко сжал мои плечи и посмотрел в глаза.

– Алекса! Ты в порядке? – наигранному беспокойству здесь было не место. Роберт выглядел не на шутку испуганным. Он стал осматривать мое лицо, затем взял руку, и палец за пальцем прощупывал каждую косточку, и на второй тоже.

– Роберт, все хорошо! – я убрала руки и обняла его. – Успокойся, пожалуйста! Все хорошо, – повторила я.

– Слава богу! Как ты меня напугала!

Моя голова лежала на груди Роберта и через куртку я могла слышать частое биение его сердца.

Буря улеглась, а от снежного покрытия ничего не осталось. Вокруг только грязь и темнота, пронизываемая светом редких звезд и убывающей луны.

Мне стало грустно от мысли, что никакого желания не будет: ни со стороны Роберта, ни с моей стороны. А больше всего мне хотелось, чтобы он поцеловал меня, страстно, в губы, по-взрослому. Роберт посмотрел на меня снова, и на секунду мне показалось, что он потянулся ко мне губами, но мои мечты рассеялись, как только в его изумрудных глазах я увидела внезапно нахлынувшую грусть.

Ребята, как всегда, держась за руки, подошли к нам. Меня не переставала поражать их сдержанность. На лице ни капли страха, хотя в их глазах можно запросто прочитать любовь, нежность и преданность.

Мое тело слегка колотило в ознобе, и только сейчас я заметила, что белоснежный костюм Саванны стал серо-бурым, а с насквозь промокших мальчишек стекала грязь. Влажная одежда Роберта намочила мою, и я замерзла.

– Ты цела, Алекса? – спросила Шанталь. От ее бирюзового костюма остались одни лохмотья. Не спуская глаз, я смотрела на испачканную одежду ребят.

– Я-то цела, – ответила я, – а вот вы…

– Не переживай, – улыбнулся Ноа, похожий на бурого медведя, который только что вылез спросонья из берлоги и, оступившись, упал в канаву.

– Вот тебе и парковка со скольжением, – вздохнул Роберт, – а я хотел как лучше… продолжил он и посмотрел поверх друзей куда-то вдаль. Ох, и не нравится мне его взгляд и настроение.

Роберт достал телефон и посмотрел на дисплей.

– Нам пора, ребята! Спасибо вам, если бы не вы… – он покачал головой.

– Да ладно, – Джордан пожал плечами, – что здесь такого?

Ребята, переминаясь с ноги на ногу, смотрели на Роберта и будто выжидали его команды.

– Ну что, по домам? – прервав молчание, предложил Ноа.

– Постойте, что это было? – Я не хотела отпускать ребят без объяснений. С подобной аномалией в природе я столкнулась впервые, хотя кто знает, как это бывает в горах?

– Нам и самим нужно это выяснить, – сказал Ноа, посмотрев на Роберта. Похоже, что они при мне не хотели говорить ничего лишнего и одной аномалией произошедшее не ограничивалось.

– Тебя подвезти, Роберт? – спросил Джордан.

– Да. Проводим Алексу домой, а затем пересяду к тебе.

– Отлично! По машинам! – скомандовал Джордан.

Роберт открыл дверь со стороны пассажирского сиденья. Все еще пребывая в шоковом состоянии, я послушно проследовала за ним. Он обошел машину и сел за руль «белоснежки». Я не успела пристегнуть ремень безопасности, как он наклонился ко мне и протянул руку за ремнем. И вновь, как тогда, в Лондоне, у меня перехватило дыхание. Я боролась с желанием впиться ему в губы. В глазах потемнело. Он молча пристегнул ремень, и мы поехали.

Он так же аккуратно управлял машиной, и мы двигались медленно. Правая рука лежала на руле, и мою руку в этот раз он не держал. Локоть левой руки опирался на дверцу. Иногда он потирал ладонью лоб, будто у него болела голова или он чем-то был озадачен. Все, я так больше не могу. Пора нарушить тишину.

– Все в порядке, Роберт? – спросила я робко.

Он украдкой посмотрел на меня.

– Да.

И снова тишина. Я не выдержала и потянула его руку к себе. Он поддался мне и положил левую руку на руль. Лунный свет окрасил его волосы в золотистый оттенок.

– Все хорошо! – он сжал мою кисть, а через минуту продолжил. – Ты молодец. Стойко вынесла форс-мажорную ситуацию. Такими темпами и усердием ты многого добьешься.

В его словах звучала грусть, от которой почему-то на глаза навернулись слезы. Что случилось? Что его расстроило? Ведь все остались целы.

Роберт ухмыльнулся.

– И какое твое желание? – спросил он.

Я от неожиданного вопроса раскрыла рот.

– Мое желание? Ведь я не справилась!

– Неважно! Оно же у тебя было? – настаивал он.

Этого я уж точно не ожидала.

– Ты хочешь сказать, что исполнил бы его независимо от того, справилась бы я или нет?

– Да, – ответил Роберт сухо.

Если несколько минут назад я хотела страстного поцелуя от своего ангела, то сейчас для моего желания был неподходящий момент и не то настроение, причем у нас обоих.

– Я скажу тебе… позже.

Остальные полчаса мы ехали молча. В зеркале заднего вида отражались фары тачек четверки. Сложись ситуация иначе, они бы дурачились и обгоняли нас.

Наконец мы подъехали к дому Джеймса. Его Мерседес, припаркованный напротив гаража, навел меня на сумасбродную мысль: выполнить парковку со скольжением во что бы то ни стало. Если трюк удастся, желание исполняет Роберт, а если нет, то я. Вполне справедливо.

Джеймс только что вышел из машины и направился к парадному входу. Роберт остановился возле ворот, не доезжая к дому.

– Ну, все, мне пора, – сухой голос Роберта продолжал ранить мое сердце.

– Подожди пару минут, пожалуйста, – я посмотрела на него с мольбой в глазах. – Можно я сяду за руль?

– Да, конечно, – согласился Роберт, не подозревая о моем безумном плане. – Тем более, мне надо пересаживаться в машину Джордана, а тебе парковать «белоснежку».

Как только я заняла место водителя, резко нажала на газ и рванула прямо к Мерседесу отца, решив продемонстрировать ему приобретенные навыки парковки со скольжением, хотя этот трюк я и проделывала в присутствии своего ангела-инструктора. Отец в это время обернулся и смотрел в мою сторону.

Не успела я проехать ворота, как вдруг произошло неожиданное. Я не вписалась и снесла железные двери, но, решив не останавливаться, проделала все манипуляции, как учил меня Роберт, и припарковалась рядом с Мерседесом отца, ударив его о бампер и сдвинув с места.

Отец взялся за голову, ребята высыпали из машины и, открыв рот, наблюдали за происходящим. А Роберт, согнувшись пополам, стал хохотать. Я вышла из машины, и мы все направились смотреть на разрушения. Я растерялась и не знала, куда спрятать глаза от стыда пред отцом.

– Дочка! Это то, чем вы занимались? – Джеймс развел руками от досады.

– Да, папа! Прости! – я пожала плечами. – Хотела показать тебе свои успехи, и вот что из этого вышло.

– Хорошо, что сама не расшиблась. Бампер я поменяю… и ворота тоже. – Отец посмотрел укоризненно на Роберта. Тот стал потихоньку успокаиваться. – Роберт, как это понимать? Я доверился тебе, отдал дочь в хорошие руки, как говорится, а ты из нее каскадера пытался сделать! – Отец был не то чтобы рассержен, больше удивлен.

– Мистер Стюарт! Я… – Роберт перевел дух. – Я все объясню. У Алексы действительно все получилось на корте без проблем. Но здесь, возможно, другая дорога и сцепление шин с асфальтом… – Роберт оправдывался, как школьник.

– Ладно, Роберт! Я тоже хороша! После нескольких занятий возомнила из себя аса.

Все прыснули со смеху. Отец покачал головой и сказал:

– Да, зато весело! – в этом он был прав.

И тут Джеймс косо посмотрел на друзей.

– Послушайте, что с вашей одеждой? Вы попали в аварию или натворили что-то? – На его лице проскочила тень сомнения. Вы ничего не хотите мне рассказать?

Ребята одновременно пожали плечами. А Роберт тут же нашелся и сказал:

– Погода резко изменилась, в горах пошел дождь, а затем снег. Вот и результат.

– А-а-а, – протянул Джеймс, – тогда понятно. Дело молодое, тоже в молодости любил в грязи валяться, – с иронией сказал папа, намекнув, что он не поверил ребятам.

Слава богу, Роберт не стал посвящать Джеймса в детали сегодняшних событий. Иначе не избежать бы мне поездок на пассажирском сиденье с Ричардом за рулем.

Улыбка Роберта осчастливила меня, и мне стало легче. Я подошла к нему, чтобы попрощаться и заодно сообщить ему приятную новость.

– Я тебе должна, Роберт, теперь по-настоящему, – улыбнулась я, – и это будет справедливо.

– В смысле? – он непонимающе посмотрел на меня.

– Я не справилась. С меня штраф – твое желание. Какое?

Роберт улыбнулся и покачал головой. Затем приблизился ко мне, обнял, прислонился щекой к голове и сказал:

– Я скажу тебе… позже.

Ребята с Робертом уехали. Я проводила взглядом машину Джордана, где сидел Роберт, и пошла вслед за отцом в дом. Зайдя в свою комнату, села на кровать, а затем упала на спину и уставилась в потолок.

Я понимала испуг Роберта: неизвестно, чем бы кончилась вся катавасия со стихией. Но в его голову мне не дано залезть, а объяснять он ничего не захотел. Его внезапная холодность и изменившееся настроение на корте не давали мне покоя.

Мне не хватало его рядом, хотя всего лишь через три дня нам предстояла поездка к маме. Хочу, чтобы эта неделя пролетела быстро. Интересно, мы с Робертом увидимся до выходных? Если нет, буду занимать свою голову чем придется, лишь бы дожить до уикенда и снова оказаться рядом с ним.

Я встала, скинула свои вещи, оставила их на полу и залезла под прохладный душ, чтобы остыть от нахлынувших чувств, вспоминая близость Роберта, когда мы смотрели друг другу в глаза, когда он потянулся за ремнем, чтобы пристегнуть меня, и когда сидел молча в машине, размышляя о чем-то мне не известном. Даже испуг, во время борьбы со стихией, не повлиял на меня так, как холодность Роберта. Душ привел меня в чувство. Ужинать я не спустилась и сразу легла спать. Через некоторое время дверь спальни приоткрылась.

– Дочка, все в порядке? – не входя в комнату, спросил Джеймс.

– Да, папа. Просто устала, – соврала я.

– Хорошо. Спи, милая. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, папа!

Джеймс тихонько закрыл за собой дверь и спустился вниз. Теперь я понимаю, что означает влюбиться. Есть не хочется. Только плакать и быть одной, когда его нет рядом. Я еще долго ворочалась в кровати, но усталость дала о себе знать и я, наконец, уснула.

Пиликающий телефон не дал досмотреть кошмары, сочетающиеся со сладострастными сновидениями о Роберте. Я взяла трубку и увидела на экране конверт. Интересно, от кого пришло эсэмэс в такую рань? Я нажала на кнопку и тяжело вздохнула. Это был Роберт, и его сообщение не особо меня обрадовало: «Доброе утро! Пришлось уехать. Увидимся в субботу в восемь утра. Хорошего окончания недели, и до встречи!»

Я перечитала сообщение несколько раз. От его строк веяло вчерашней прохладой. Никаких «целую» или «жду с нетерпением». По крайней мере, предупредил об отъезде. Я открыла календарь в телефоне. Сегодня среда и до субботы еще целых три дня. Теперь я точно не найду себе места. Чем же занять себя кроме школы и домашних заданий?

С этим вопросом я поспешно оделась и спустилась вниз. Папа уехал на работу. Я быстро соорудила себе бутерброд и проглотила его, запивая яблочным соком. Затем, взяв сумку и учебники, села в машину и направилась в школу. Чтобы отвлечься от грустных мыслей и не думать о Роберте, я включила музыку на всю громкость и подпевала любимой группе. Решено. Куплю еще пару дисков и выучу песни. На два дня мне этого хватит, а в пятницу заеду в салон красоты, чтобы привести себя в порядок перед поездкой.

После уроков, как и планировала, я заехала в магазин и купила два диска. Два дня подряд в свободное от уроков и домашних заданий время я наслаждалась музыкой.

В пятницу утром на кухонном столе я обнаружила записку от отца: «Дочка, сегодня я задержусь на работе. Ужинай без меня. Целую. Папа!» Жаль, придется вечер провести одной.

Словно пытаясь ускорить приближение завтрашнего дня, я помчалась в школу. Все уроки я внимательно слушала преподавателей. Во время лекций время летело еще быстрее, чем если бы я постоянно была поглощена своими мыслями.

И вот прозвенел последний звонок, и я поехала в салон красоты, в котором уже забронировала время на спа, маникюр и укладку волос.

Ну вот, теперь я готова к встрече с Робертом. Обновленная и довольная собой, я направилась к «белоснежке». Неожиданно сзади раздался хрипловатый голос подростка:

– Эй, детка! Можно с тобой познакомиться?

Я обернулась и увидела высоченного парня, который учился в нашей школе, но на парах я ни разу с ним не встречалась. Громила стоял, подпирая стенку салона, а затем оторвался от нее и направился ко мне.

– Я давно запал на нее! – раздался другой голос. Я обернулась, слева шел ко мне навстречу еще один парень. Через несколько секунд я услышала шаги, окружающие меня со всех сторон.

– Что вам надо? – испугалась я.

– Так это ты девчонка Роберта? – спросил громила. Ну и голос! Вот до чего доводят сигареты.

– Допустим. И какая разница?

– А что, местные не нравятся? Посмотри, – он кивнул на своих дружков, – какие красавцы. Все при них, ничем не хуже твоего кучерявого!

Они приближались ко мне и уже находились на расстоянии вытянутой руки. Я хотела было открыть портал, чтобы сбежать, но не успела. Один из них, пониже громилы, но не уступающий ему габаритами, похожий на качка, который не вылезал из спортзала, взял меня за руку и потянул на себя. Я стала вырываться.

– Отпусти меня! Что вам нужно?

Вдруг раздался голос моего спасителя.

– Отпусти ее!

Я и не заметила, как он оказался рядом, похоже, и они тоже. Коренастый все еще держал меня за руку.

– Я недоходчиво объяснил в прошлый раз?! Мне повторить для тех, кто не понял?

Громила подошел к Роберту ближе.

– Теперь наша очередь отметелить тебя. И смотри, она у нас в заложницах.

Я почувствовала, как мою руку сжали еще сильней, словно в тиски. От боли закружилась голова. Я еле удержалась от того, чтобы не закричать. Роберт посмотрел на меня, а затем резко ударил под дых громиле. На Роберта накинулись остальные и, в точности, как рассказывала Клэр в день урока химии, когда Роберт блестяще отвечал на вопросы преподавателя, он стал раскидывать их одного за другим. Такую силу я видела только в фильмах. Качок отпустил меня и кинулся на помощь своим приятелям, но и он отлетел от удара Роберта и плюхнулся об асфальт, как мешок с крупой. Тот, кто мог держаться на ногах, убежал. Остальные лежали, кряхтя от боли. Интересно, как Роберт дрался с Винсентом над башней с часами? Наверное, сегодняшняя стычка – детский сад по сравнению со стычкой с противником, который не уступает ему в силе.

Роберт подошел ко мне и нежно прикоснулся к ноющей руке.

– Алекса, как ты? – он погладил меня, и тепло разлилось по всему телу.

– До свадьбы заживет! – сказала я и тут же осеклась. Роберт ухмыльнулся.

– Собралась замуж?

Я не стала отвечать на его сарказм.

– Как ты здесь оказался?

– Интуиция.

– Мне Клэр рассказала про драку в фитнес-клубе. Это были они?

– Да. Надо было их сильнее проучить! – Роберт прищурил глаза от злости и сжал кулаки. Казалось, Роберт был готов кинуться им вслед. Чтобы остудить его пыл, я сказала как можно мягче.

– Не надо. – И тут же сменила тему. – Надеюсь, планы на завтра не изменились?

– Нет. Завтра в восемь. Давай ключи, я отвезу тебя домой. – Роберт все еще был рассержен и говорил отрывисто. Я передала ему ключи, он взял меня под локоть и, открыв дверь машины, помог сесть.

Мы мчались по магистрали со скоростью, от которой крутило желудок. Роберт так же, как и в прошлый раз, был отстранен и холоден, хотя и проявлял некоторую озабоченность моим состоянием.

– Как рука? – спросил он еще раз.

– Уже намного лучше! – соврала я.

Я не представляю, как бы я вела машину, если бы не Роберт. Он мельком посмотрел на меня.

– Алекса?

– Да.

– Обещай мне быть осторожней и хотя бы прислушиваться к своей интуиции, – сказал он четко своим ласковым голосом.

– Как это?

– Ты сегодня ничего странного или предвещающего беды не почувствовала?

– Ну-у… Нет, честно говоря. Может, потому что знаю: ты меня все равно бы спас.

– Значит, над твоей интуицией придется работать, – вздохнул он.

– Точно! Мне еще многому нужно научиться. Как видишь, не такая уж я и способная. Думаю, обучение лет на десять растянется.

Роберт улыбнулся, а я обрадовалась тому, что знаю предлог, по которому могу встречаться с ним не только в моменты угрожающей мне опасности.

Роберт набрал в легкие воздух, а затем тяжело выдохнул.

– Алекса, ты пойми, я не смогу охранять тебя каждую секунду. Я мог быть далеко, за океаном, например, и физически не смог бы оказаться рядом с тобой. Тут никакой портал не поможет.

– Да, ты прав! Мне нужно работать над своей интуицией. А тебе необязательно нянькаться со мной только потому, что Джеймс тебя просит, – обиделась я.

– Нет, Алекса! Все не так! Это не потому… – Роберт метнул молнию взглядом в мою сторону, а затем отвернулся к окну и снова перевел взгляд на дорогу.

– Что?

Я вжалась в сиденье и смотрела на него. А он мотнул головой и сказал:

– Забудь!

Дальше мы ехали молча. В каком бы настроении Роберт ни был, мое дыхание сбивалось в его присутствии. Его жесты, взгляд, движение рук, кучеряшки, касающиеся шеи, сводили меня с ума. Стрелка спидометра зашкаливала, и вскоре показался дом Джеймса. Я не хотела выходить из машины, но пришлось.

Роберт отдал мне ключи.

– Передавай Джеймсу привет. А ты, надеюсь, сегодняшнюю ночь проведешь без приключений?

Я пожала плечами.

– Не могу обещать. Если что, жду тебя в костюме супермена! – игриво сказала я.

Роберт вздохнул и закатил глаза.

– Ты невыносима! Ладно, завтра жду тебя в восемь.

– Хорошо, как скажешь! – я старалась сделать выражение лица как можно безразличней.

– Да, забыл сказать. Ты чудесно выглядишь! Впрочем… как и всегда! Высыпайся! До завтра!

Я было протянула к нему руки, а он даже не обнял меня на прощание.

– Пока. До завтра.

От моей беззаботности простыл след. Роберт вышел за ворота и скрылся. В любом случае я была рада нашей поездке. Ведь я еду с Робертом. Клянусь, завтра я выясню причину его отчужденности. Может быть, я придумала, что наши отношения развиваются, и хочу слишком много?

Завтра наверняка мама начнет задавать вопросы вроде: «Что у тебя с ним?» или намекать: «Из него получится неплохой муж». Может быть, я и хотела этого, но теперь начала отгонять мысль о наших отношениях. А вдруг я просто недостойна его, а он делает одолжение моему отцу, проявляя обо мне заботу? Он галантен со мной, но я уверена: он так же обходителен и учтив и с другими девушками. И его желание сделать меня более уверенной в себе и сильной – возможно, просто желание мне помочь.

Я зашла в дом. Джеймс ужинал в гостиной. Я и забыла, что он должен был приехать поздно. Я взглянула на часы, которые показывали девять вечера.

– Дочка, сегодня твой день оказался длиннее моего, – папа улыбнулся. Хорошо, что не знает, по какой причине. Джеймс в хорошем настроении. Хотя в плохом я его еще не видела, даже когда снесла ворота и разбила бампер Мерседеса.

– Да, папа. Была в салоне. Хотела привести себя в порядок перед завтрашней поездкой. Роберт подбросил меня домой.

– Алекса, хочу у тебя спросить, – сказал он извиняющимся тоном, отставив тарелку с курицей. – Можешь не отвечать, если не хочешь. Присядь, пожалуйста, – он отодвинул стул и жестом пригласил меня сесть за стол.

– Да, папа, слушаю! – Я насторожилась. Интересно, что же волновало отца?

– Как тебе Роберт? – смущенно спросил он.

– Хороший парень! – я придала уверенные нотки голосу. С папой я могу поговорить и на эту тему. Я ему доверяю во всем.

– Только и всего? – удивился Джеймс. – Я подумал, что между вами происходит что-то большее, чем дружба.

– Почему ты так решил?

– Он против того, чтобы ты участвовала в делах общества, – вздохнул Джеймс. – Это ведь что-то значит?

– И как он это объяснил? – теперь моя очередь удивляться.

– Для него важна твоя безопасность.

– Вот как? – я вспомнила бурный разговор отца и Роберта на крыльце. – Значит, поэтому Роберт злился, когда ты предложил поехать нам вместе к Эмили?

– Да.

– А что ты сам думаешь по этому поводу? – я стала предельно внимательной, ожидая ответ Джеймса.

– Помнишь, что я тебе сказал перед отъездом в Лондон?

Я мысленно вернулась в это утро и вспомнила фразу, на которую я так и не получила ответа.

– Пора взрослеть и не только мне?

– Да, Алекса! Я понимаю, что для вас это испытание. Но наша жизнь именно такая. Она состоит из постоянных испытаний, опасностей, и нам от этого не убежать. Мы, как и все, решаем каждодневные проблемы, просто на нашу долю выпала большая ответственность.

Джеймс вздохнул, а затем взял вилку и начал обводить контуры изящного лотоса на тарелке. А я следила за движениями вилки и переваривала информацию. Последовавшая фраза Джеймса вернула меня в реальность:

– Вот я и подумал, что ты для Роберта значишь намного больше, чем просто подруга.

– Он тоже многое значит для меня.

– Это хорошо! Это очень хорошо! – папа разволновался.

Я сделала паузу, а затем решила продолжить. Вдруг он мне даст подсказку, как вести себя.

– Мне кажется, что он меня не подпускает в свое пространство, как будто не хочет, чтобы я нарушала его границы. – Я посмотрела на отца, выжидая ответа.

– Да? Странно, – сказал он. – Не заметил этого. Думаю, вам обоим нужно время.

– Возможно, – вздохнула я.

– Вы и знакомы не так давно, – отец как будто пытался найти разгадку в поведении Роберта.

– Относительно, – улыбнулась я. – Почти все время Роберт был моим ангелом-хранителем, а я и не подозревала об этом.

– А сейчас ты общаешься с ним, как с обычным человеком, – улыбнулся отец. – Не бойся показать ему своих чувств. Иногда нужно делать шаг первым.

Я улыбнулась ему в ответ и решила перевести разговор на давно интересующую меня тему.

– Папа, а как вы познакомились с мамой? Она мне ничего об этом не рассказывала.

Джеймс задумчиво вздохнул.

– Это была любовь с первого взгляда. Наши глаза встретились, и я больше не мог не думать об Эмили. Для меня, кроме нее, никто больше не существовал. Надеюсь, что и она испытывала подобные чувства. – Отец снова тяжело вздохнул.

– Скорее всего, папа. Я этому доказательство, – улыбнулась я отцу, чтобы приободрить его. – Да и мама так и не встречалась больше ни с кем.

Я вспомнила мою встречу с Робертом на лестнице и то, как мы смотрели друг другу в глаза. Несмотря на то, что в то время я встречалась с Винсентом и он блокировал мои мысли и желания, я почувствовала сильнейшее притяжение к Роберту, и кто мог тогда знать, что наша встреча была не только не случайной, но и судьбоносной.

– Подожди, дорогая, я сейчас вернусь! – сказал отец и пошел на кухню. Он вернулся с тарелкой, с аккуратно выложенной курицей и овощами. – Присоединяйся, дочка!

– Спасибо, папа! Ты у меня самый-самый! Я люблю тебя!

Мы еще долго болтали с отцом за вкусным ужином, затем я пошла в свою комнату и открыла двери гардеробной, высматривая вещи для поездки. Я взяла в руки белую блузку, подошла к кровати, села на край и слезы хлынули градом.

Боже, отец меня насквозь видит! Он прав на все сто процентов! Я не умею показывать чувства. Я влюбилась в Роберта, но что я сделала, чтобы он понял это? Даже о своем желании ему не сказала. Но и в нем лед, который невозможно растопить, и я не знаю, что с этим делать.

Еле взяв себя в руки, я продолжила сборы в дорогу. Затем, умыв лицо холодной водой, я переоделась в ночную пижаму, надела наушники и включила успокаивающую музыку, которая помогла мне уснуть.

Утром, посмотрев на себя в зеркало, я ужаснулась. Глаза опухли от слез. Я помчалась на кухню, открыла дверцу морозильной камеры, достала оттуда кубики льда и высыпала в миску все содержимое формы. Затем так же быстро поднялась в ванную и, зачерпнув ладонями лед, приложила к лицу и глазам. А когда холод показался нестерпимым, дала себе передышку. И так в течение пятнадцати минут я пыталась реанимировать глаза. Результат меня обрадовал: опухлость сошла. Я посмотрела на часы. В моем распоряжении сорок минут, в которые нужно уложиться, чтобы принять душ, одеться и позавтракать.Сразу после душа, закутанная в полотенце, я подбежала к окну. Как я и ожидала, погода стояла солнечная. Снег за последние три дня растаял. Значит, одежда, которую я подготовила, подойдет. Я быстро влезла в джинсы, натянула блузку и скользнула в кроссовки. На легкий макияж мне понадобилось пять минут, а волосы после салона блестели и ниспадали на плечи крупными локонами. Захватив с собой куртку и сумку, я спустилась вниз.Без отца кухня показалась мне пустой. С Джеймсом мы попрощались еще вчера. С утра пораньше он уехал на рыбалку с друзьями на излюбленной реке Дэн. Залив хлопья молоком, я подошла к окну, высматривая машину Роберта. Уже через несколько минут раздался рычащий звук мотора, затем сквозь прутья забора показался мерцающий Ягуар. Оставив на дне тарелки недоеденные хлопья, я подбежала к раковине, кинула в нее посуду и, набрав воды из чайника, прополоскала рот. Завершающим штрихом я нанесла едва заметный блеск для губ, кинула в сумку оставшуюся мелочь и, остановившись перед дверью, привела свое дыхание в порядок.Роберт из машины не вышел. Не спеша, размеренным шагом я подошла к Ягуару. Приоткрылся багажник и, закинув свою сумку, я села к Роберту. От его запаха, изумрудных глаз и приглаженных кучеряшек моя голова закружилась, но я старалась не выдавать своих чувств.– Привет! – я улыбнулась ангелу.– Привет!Роберт осмотрел меня с ног до головы и, усмехнувшись, добавил:– Ты спала или всю ночь в салоне просидела?Я вздохнула. Ох, уж эти мужчины!– Это комплимент?– Да, – он ответил на полном серьезе, что меня обескуражило.– Спасибо, для мамы старалась! – Конечно же, не для нее, но не могу же я сказать прямо, что хотела сбить его с ног своим внешним видом. Хотя сарказм из уст Роберта говорил мне о том, что я перестаралась.– Она не узнает тебя. Ты значительно изменилась с тех пор, как мы познакомились.«Конечно, – думала я, – только любовь может изменить человека до неузнаваемости».Я твердо решила выяснить причину его отчужденности, но сначала завела разговор на отвлеченную тему.Роберт развернул золотистого зверя, и мы тронулись в путь к Эмили.– Роберт, помнишь, ты говорил, что получил машину в подарок за раскрытое дело?– Да, помню, – он улыбнулся.– Видимо, серьезное дело?– Тяжелая история, – вздохнул Роберт и продолжил: – У одного известного программиста похитили дочь. Я ее нашел за несколько минут и по горячим следам настиг преступников. Помню, как отец девочки сокрушался, что занимался больше не ею, а нажитым добром. В его гараже пятнадцать машин, приобретенных на выставках Франкфурта и Швейцарии. Он в благодарность за проделанную работу предложил мне машину на выбор. И мой выбор пал именно на спортивный Ягуар. А остальные машины он хотел просто сжечь. Я его еле отговорил это делать. Вырвал канистру из рук. А он посмотрел на меня и сказал фразу, которая надолго засела в моей памяти: «Какой смысл в этих машинах и в богатстве, если у тебя отняли сердце?». Я ему предложил распродать коллекцию. А он посмотрел на меня, расспросил, сколько человек работает в нашем агентстве, и сказал мне, чтобы я забрал все. Иначе он их точно сжег бы. Тогда я ему предложил следующее: мы их забираем, а в случае, если он захочет их вернуть, отдаем ему обратно. – Роберт улыбнулся.– Похоже, переосмыслил ценности жизни, – задумчиво сказала я.– Да, ты права. Те ценности, которые были у него до похищения дочки, напрочь изменились. Теперь для него машина – это просто средство передвижения. А этот зверь помогает мне в работе. Бывает, я езжу не один и такой очевидный дар, как портал, применить не могу.– Как он точно передал свои ощущения: «отняли сердце».Я украдкой посмотрела на Роберта и подумала: «Он – мое сердце. И если с ним что-нибудь случится, я не переживу!» Я качнула головой, будто отмахнулась от этой мысли. – Понятно, откуда у Томпсонов вычурные тачки, – я засмеялась. – К ним до сих пор никто привыкнуть не может, когда они паркуются на стоянке школы.– Для гибридных и электромашин мы установили электрическую автозаправку. На них особо далеко не уедешь, но побаловаться можно! – Роберт засмеялся.– Значит, тот серебристо-голубой фольксваген из коллекции программиста?– Да. Отдали его Томпсонам. Мальчишки обожают на нем развлекаться.Роберт вздохнул.– Почему ты вздыхаешь? – спросила я.Роберт покачал головой.– Алекса… – Еще один вздох – Ты и представления не имеешь, насколько твоя жизнь изменится. Все будет по-другому. И все не так радужно, как тебе кажется. У тебя будут преимущества, которые дают тебе способности, но при этом наше предназначение на этой планете сопряжено с риском для жизни.– Я представляю, о чем ты говоришь, и успела на себе это прочувствовать. Винсент помог мне в этом.– Могло быть и хуже, – Роберт выглядел обеспокоенным.– Да, отец то же самое сказал мне.– Ты ведь заметила, что мы тебе не раскрываем всей информации сразу.– Еще бы! Сюрприз за сюрпризом! – я усмехнулась, пытаясь приободрить Роберта.Все, пора менять тему, иначе мы совсем затоскуем.– А что, например, тебе в твоей работе не нравится?Роберт без всякого выражения на лице смотрел на дорогу и так же невозмутимо продолжил отвечать мне.– К нам обращаются по разным вопросам. Восстановление картины ДТП, к примеру, еще куда ни шло. А когда обращается в наше агентство ревнивый муж, который просит проследить за его супругой, мы стараемся всячески избегать такой работы, завысив цену. Если он все же соглашается оплатить даже и это, приходится идти ему навстречу. Если мы обнаруживаем, что супруга изменяет с другим мужчиной, то ищем пути, чтобы не сообщать об этом ее мужу.– Почему?– Я считаю, что они должны сами разобраться в своих отношениях, пройти свою судьбу. Раскрытие подобных дел сродни подглядыванию в замочную скважину и копанию в чужом грязном белье. Для нас есть более важные нераскрытые дела, но нашему агентству приходится маскироваться под обычную детективно-юридическую контору, предоставляющую любые услуги, включая подобные мелкие расследования.– А смешные случаи были?Роберт широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, вспоминая один из случаев.– Как раз эта самая ревность чуть не испортила сюрприз супругу, который подозревал в измене свою ненаглядную. Мы за ней проследили, и оказалось, что она по вечерам ходила на восточные танцы, чтобы в одну из ночей удивить его.– И вы ему об этом рассказали?– Нет, мы решили не раскрывать ему правды и убедили его в том, что ничего страшного нет и скоро он сам все узнает. Впоследствии он остался нам благодарен, – мы с Робертом хихикнули.– Представляешь, как он потом корил себя? Хорошо, когда у людей есть взаимопонимание, им интересно друг с другом, а самое главное, есть стимул для поддержания отношений.– Да, ты права.Роберт ответил сухо и, похоже, сейчас самое время выяснить перемену в его настроении.– Можно задать нескромный вопрос? – я улыбнулась, сделав брови домиком.– Попробуй! – усмехнулся Роберт.Ой, боюсь, ему сейчас не будет смешно.– Почему у тебя до сих пор не было девушки? – я вспыхнула от стыда, задавая личный вопрос, но любопытство не давало покоя.Роберт ответил не сразу, а затем, пожав плечами, сказал невозмутимым голосом:– С чего ты это взяла? У меня есть девушка!– Ах, вот как?!Меня будто обухом по голове ударили. Мое тело окаменело, и я, открыв рот, вжалась в сиденье. Дрожь пробежала от макушки до пят. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь стекла машины, перестали меня греть. Необходимость выяснять его настроение отпала. Теперь все ясно: у него есть девушка и я ему просто не нужна. «У него есть девушка!» – снова и снова отдавалось эхом в моей голове. И почему он об этом мне раньше не сказал? А папа? Бедный отец! Он не знает, что у Роберта есть девушка, и думает, что мы с ним подходящая пара… Ох! Мне стало еще больше не по себе. Я нахмурилась и сидела с осунувшимся видом, тупо уставившись на бардачок. Потом я вдруг опомнилась и поняла, что выдаю себя. Значит, я действительно возомнила, что нравлюсь Роберту, придумала черт знает что. И потом, это его право! – одергивала я себя.– Ну что ж, это хорошо! – это единственное, что я могла сказать. Больше ничего в голову мне не пришло. Роберт все так же вел сосредоточенно машину и ни один мускул на его лице не дрогнул.Я долго не могла прийти в себя. Оставшуюся дорогу мы ехали молча. Я вспоминала, как Роберт держал мою руку, обнимал меня. И пусть не целовал в губы, его отношение ко мне я приняла за более чем дружеское. Возможно, я неправильно расценила его поведение. Ведь не зря говорят, мужчины – с Марса, а женщины – с Венеры. Об этом целая книга издана. Вот и весь ответ на мой вопрос о его настроении. У него есть девушка. Ну что ж, мы останемся друзьями, а я надену маску безразличия на свои чувства… Так будет легче всем.

Перед тем, как позвонить в дверь, я остановилась и прислушалась к своему сердцу. Оно шумно билось в предвкушении встречи с мамой. Роберт меня не торопил. «Угомонись, хватит», – сказала я сердцу и нажала на кнопку звонка.

Из-за двери донеслись стремительные шаги Эмили, которые заставили мой пульс скакать еще больше.

– Алекса, детка! Ты не представляешь, как я соскучилась по тебе! – открыв резко дверь, воскликнула мама и с ходу прижала меня к себе. Кардиган из тонкого сиреневого кашемира нежно погладил мою щеку, обдавая меня теплом. А неизменный шлейф запаха сирени в тон кардигану, как всегда, сопровождал Эмили.

– Мама! – из-за кома в горле, который меня душил, я не могла больше ничего сказать.

Роберт стоял поодаль и терпеливо ждал. Нужно срочно было менять настроение, иначе нашим причитаниям не будет конца.

– А кто говорил, что мы надоели и хочется побыть в одиночестве? – я попыталась улыбнуться и, смахнув слезинки со щек, провела рукой по мягким каштановым волосам мамы.

– Ты права, Алекса! Но что поделаешь? Такова наша судьба! – мама улыбнулась мне в ответ и тут же повеселела. Она всегда была сильнее меня духом, чем всегда спасала.

– Мама, наша судьба другая! И я тебе обещаю, скоро все станет по-другому! Только дай нам немного времени! Ах, да, – я повернулась к Роберту. – Мама, познакомься, пожалуйста, это Роберт! Он сейчас подрабатывает у папы.

Эмили расплылась в улыбке и протянула ему руку.

– Да, да! Помню! Новенький, из Англии, – она улыбнулась. – Рада познакомиться с тобой, Роберт! – Как ни странно, мама не удивилась последней фразе.

– Взаимно, миссис Стюарт! – Роберт поцеловал ее руку, как истинный джентльмен, отчего лицо Эмили зарделось.

– Проходите в гостиную, дорогие мои! – еле пролепетала она, приходя в себя, а я украдкой посмотрела на Роберта, не понимая, к чему такие нежности. Скорее всего, мама уже подумала невесть что.

Я окинула взглядом дом, к которому успела прикипеть за последнее время своей жизни в нем, и поняла, как я соскучилась. В этом тихом, уютном доме я вновь почувствовала комфорт, где можно расслабиться, а запах домашней стряпни усиливал мои ощущения вдвойне.

Потихоньку мое сердце успокоилось. «Заберу маму к себе, – думала я. – Она будет жить со мной в хороших условиях и в заботе. Наша семья воссоединится, как только разберемся с важным делом», – пообещала я мысленно.

Роберт оставил сумки возле софы в гостиной и посмотрел на меня.

– Ах, да, – замешкалась мама. – Алекса, проводи Роберта в ванную. Мойте, дети, руки, и прошу за стол.

Эмили буквально порхала от переполнявшего ее счастья. Я закатила глаза. Напоминает далекое детство, когда Марина приходила ко мне в гости.

– Хорошо, мама, – ответила я и покорно прошла мимо Роберта, а он проследовал за мной. Затем, открыв ему дверь, одновременно включила свет в ванной.

– Вот полотенце для гостей, – сказала я ему. В моем голосе энтузиазм убавился, и как вести себя с ним, я не знала. После «открытия века» я чувствовала себя неловко, будто с Робертом познакомилась совсем недавно, и, несмотря на то, что он стоял со мной рядом, ощущение внезапно возникшей пропасти не покидало меня.

Роберт вел себя спокойно и как ни в чем не бывало улыбнулся мне.

– Спасибо, Алекса! – он зашел в ванную и посмотрел на меня в упор.

– Что? – смутилась я.

– Можно, я закрою дверь? – ехидно улыбаясь, спросил он. Неужели он теперь издевался надо мной?

– Ах, да, извини, – я отпустила ручку двери и направилась на кухню к маме, стараясь отдышаться и убрать красноту с лица. Надеюсь, Эмили не заметит то, как я торможу в присутствии своего ангела-хранителя.

Стол накрыт, и мама, пригласив меня жестом, весело улыбаясь, приземлилась на стул, как бабочка на цветок.

– Ну-с, – она потерла руки, а затем, потормошив меня за плечо, сказала, – рассказывай, как ты, как Джеймс.

– Мама, – покачала я головой, – ты не представляешь, как я хочу тебя забрать.

Она помотала головой, словно воробышек, который стряхивает капли дождя.

– Неужели так хорошо?

– Конечно!

– Но мне и здесь неплохо! – махнув рукой, засмеялась она.

– Ты невыносима! Вы же любите друг друга! – я встряхнула руками.

– А Роб… – послышались шаги Роберта, и мама осеклась. – Роберт, проходи на кухню! Сейчас налью тебе кофе. А это – мои фирменные круассаны, – мама снова вспорхнула из-за стола.

– Спасибо, миссис Стюарт! – Роберт сел за стол и улыбнулся мне так, что в душе я вспылила. И что он себе позволяет? Он что, на самом деле издевается надо мной?

Время за завтраком тянулось неимоверно долго. Эмили в основном разговаривала с Робертом, расспрашивала его об Англии и о том, как ему работается с отцом. Роберт, с присущей ему дипломатией и умением выкручиваться, отвечал на все вопросы мамы, а она, в свою очередь, восхищалась чуть ли не каждой его фразой.

– А вот я в Англии никогда не была, – сказала мама с сожалением.

– Значит, я вас приглашаю в гости, – сказал беззаботно Роберт.

– Правда?! – она от радости чуть не выронила чашку из рук.

«Ну и ну! Вот подхалим!» – подумала я. «Зачем ему приглашать Эмили в гости? Она ему кто, подружка?» – не укладывалось в моей голове.

– С Алексой, – добавил он и посмотрел на меня и подмигнул.

«Что-то я совсем ничего не понимаю».

Мама весело смеялась, а морщинки в уголках глаз придавали ей еще больше задорности и совсем ее не портили. По крайней мере, ей весело, а с Робертом при случае я разберусь. Я прищурила глаза и искоса посмотрела на него. Он допил кофе, поставил аккуратно чашку на блюдце и, мило улыбнувшись, сказал:

– Алекса, я поехал в гостиницу, позвоню тебе после полудня. Надеюсь, ты к этому времени отдохнешь?

– Да, конечно.

– Отлично! Будь готова, я тебя заберу! До встречи! Миссис Стюарт, спасибо за чудесный завтрак! Вечером увидимся! – попрощался он и встал из-за стола.

– На здоровье, Роберт! – мама так и млела перед ним, что меня, мягко говоря, раздражало.

Роберт взял свою дорожную сумку и вышел. Как только за ним закрылась дверь, мама предложила мне перейти в гостиную. Эмили присела на диван, повернулась ко мне и многозначительно посмотрела мне в глаза.

– Алекса, скажи мне, а у вас с Робертом…

– Нет, мама, что ты! – я перебила ее и попыталась говорить как можно убедительнее.

– Странно! – хмыкнула она.

«Прямо как папа», – подумала я. Меня это даже позабавило.

– Почему?

– Человек, которому ты безразлична, не задержит взгляд на тебе, а он так смотрит на тебя, будто не видел сто лет и сейчас не упускает шанса наверстать упущенное. – Мама всегда была проницательной, и мне стало не по себе от ее слов.

– Тебе это показалось, мама. Ему нет причины смотреть на меня так. У него ведь есть девушка. – Я посмотрела в пол и сникла.

– Девушка? Ну-ну! – как-то ехидно она произнесла эти слова, будто усомнилась.

– Мама, не смотри на меня так. Ты пробуравишь во мне дырку. Да, он мне сам сказал, – пожала я плечами.

– Понятно, – кивнула она головой, теребя кончик шелковой бежевой рубашки.

Эмили меня ни о чем больше не стала расспрашивать и сменила тему, спросив, как живется с отцом. Я рассказала подробнее о доме, его друзьях, как моя жизнь изменилась с тех пор. Еще раз упомянула о поездке в Лондон, при этом умолчав о приключениях, как и в письме. А мама, в свою очередь, рассказала о своей жизни без меня и еще раз не забыла подчеркнуть, что пока ей и одной неплохо. Она приобрела новые хобби, круг ее знакомств пополнился и ей скучать некогда. Нашу милую беседу прервал звонок телефона. Это был Роберт.

– Алекса, я через полчаса подъеду. Буду ждать внизу.

– Хорошо, Роберт! Увидимся! – я положила трубку. – Не заметила, как время пролетело. Роберт меня скоро заберет.

– Вы уедете, а я приготовлю ужин, как только вернусь с йоги.

– Спасибо тебе, мама! Ты у меня самая неугомонная!

Я спустилась вниз налегке: оставила даже сумку и ключи от дома. Как мы и договорились, Роберт приехал через полчаса и ждал меня внизу в машине, только уже другой. Я собралась шмыгнуть на переднее сиденье невзрачного серого форда, но он опередил меня и успел открыть мне дверь.

– Как тебе это удается? Ты очень быстро двигаешься! – я все еще не могла привыкнуть к его быстрому перемещению.

– Тренировка, – он довольно улыбнулся и хлопнул по рулю.

– Новая машина?

– Да, решил не светиться.

– Куда едем? – спросила я.

– К родителям Марины. Кто, как не они, могут подробно рассказать о ее жизни? Покажешь, где она живет?

– Да, конечно! Всего в трех кварталах отсюда.

– Будешь моим штурманом! Поехали! – он нажал на газ.

Отметив про себя, что дела отвлекают от грустных мыслей, я почувствовала, как груз, отягощающий мое существование, постепенно упал с моей шеи. На лице Роберта сияла улыбка, а от прохлады не осталось и следа. Интересно, почему? Может быть, он почувствовал облегчение после того, как сказал, что у него есть девушка?

Мы подошли к входной двери квартиры Марины, и я робко нажала на звонок. За дверью послышалось шарканье старых тапочек.

– Кто там? – спросил мужской голос. Похоже, отец подруги: больше некому.

– Мистер Питерсон, это Алекса! – крикнула я как можно громче.

Защелкой двери два раза клацнули.

– А-а, Алекса, дорогая! Рад тебя видеть! – мистер Питерсон открыл дверь. Пожилой мужчина, как всегда, был одет в неизменную вытянутую майку, брюки на подтяжках, а в руках держал газету.

– Я не одна, со своим одноклассником.

– Хорошо, хорошо! Проходите!

– Добрый день, мистер Питерсон! Меня зовут Роберт! – поздоровался мой ангел.

– Рад знакомству, Роберт! Сильвия! Где ты? К нам гости! – крикнул мистер Питерсон своей супруге.

– Иду, иду!

Из спальни вышла мама Марины, в старом свитере с юбкой, волосы уложены в куль на затылке, по бокам рассыпались непослушные седые пряди, а на переносице красовались толстые очки. Она так же шаркала старыми тапочками, передвигая с трудом ноги. Марина была поздним и единственным ребенком у супругов Питерсон. Мне стало жаль их. Одна дочь, и та попала в беду. Добродушные родители Марины всегда относились ко мне приветливо. Когда я гостила у подруги, миссис Питерсон баловала нас свежей выпечкой, а ее супруг не пропускал нас, не пошутив и не сделав комплимент.

– Присаживайтесь, молодые люди! – миссис Питерсон указала нам на обшарпанный коричневый диван в гостиной, которая требовала ремонта, впрочем, как и весь дом. – Алекса, давно тебя не видела! Ты похорошела!

– Спасибо, миссис Питерсон! – я не решалась первой завести разговор.

– А как мама поживает? – ее руки нервно поглаживали колени, будто она пыталась унять боль суставов.

– У мамы все нормально, – ответила я нейтрально, не желая расписывать, как на самом деле Эмили радуется жизни. Без слез на Питерсонов смотреть невозможно.

– Ох, это хорошо! А про нас можно сказать: старость – не радость! Ну, не будем о нас, стариках! Что привело вас к нам?

Я чуть помедлила перед тем, как задеть за живое. Собравшись с силами, я спросила:

– Миссис Питерсон, я давно не видела Марину и хотела бы с ней повидаться! Где она, не подскажете?

– О, Алекса! – она всплеснула руками. – Марина покинула наш дом и наотрез отказывается сообщать, где находится. Звонит, говорит, что с ней все в порядке, – мама подруги вздохнула. В ее глазах я прочитала боль.

Роберт подался вперед и спросил:

– Может быть, она уехала к родственникам в Англию?

Супруги переглянулись.

– Что ты, Роберт! Наши родственники живут в Америке! У нас нет никого в Англии! – ответил мистер Питерсон, откинувшись на спинку кресла от удивления.

Вот это новость! Значит, наши подозрения о том, что Марина не зря сказала о родственниках на севере, справедливы. Она пыталась дать мне нужное направление.

– Может быть, она поехала путешествовать с тем парнем? – спросила миссис Питерсон.

– С каким парнем? Марина не говорила мне, что с кем-то встречается, – я притворилась, что ничего не знаю.

– Высокий такой, волосы назад зачесывает. А еще глаза такие странные, бледно-голубые, – вспомнила мама Марины. Под это описание четко подходил Винсент. Вот наглец! Не постеснялся появиться в их доме.

– Алекса, с тобой все в порядке? – спросил мистер Питерсон.

– А? Да, да! Все хорошо! – Я сглотнула комок в горле и посмотрела на Роберта, а затем перевела глаза на дверь, подавая ему сигнал, что нам пора.

– Очень жаль, что мы не застали Марину! – сказал Роберт. – Что ж, спасибо, пожалуй, мы пойдем.

– А может быть, чаю? – растерянно спросила Миссис Питерсон.

– Нет, спасибо! Мы спешим! Может быть, в следующий раз? – Мне было на самом деле жаль покидать бедных стариков. Они ведь и не догадывались, что происходило с их дочерью.

– Не забывайте нас! Мы будем вам рады! – сказала мама подруги. – Алекса?! – Вдруг обратилась она ко мне, с мольбой в глазах.

– Да, миссис Питерсон?

На глазах мамы Марины наворачивались слезы, а ее отец уставился в пол и громко вздохнул.

– Мне кажется, она в беде. Спасите ее, умоляю вас! – она сложила ладони вместе.

Похоже, они поняли, что мы не просто пришли узнать, где Марина, а с более сложной миссией.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – заверил ее Роберт.

Мы с Робертом покинули квартиру семьи Питерсон, сели в машину и какое-то время сидели в тишине, переваривая информацию.

– Алекса, тебе нехорошо? Могу я тебе помочь чем-нибудь? – спросил Роберт.

– Уже лучше. Мне так жаль родителей Марины. Она в беде, и ее нужно спасать. Теперь я точно уверена, что она пыталась навести меня на след, когда сказала, что едет к родственникам на север. – Мои мысли превратились в один запутанный клубок нитей.

– Нам нужно выяснить, что они забыли на севере, – сказал Роберт и покачал головой, а затем уставился в одну точку на асфальте перед машиной, размышляя, – ну и задачка.

– Ты знаешь, Роберт, я ведь хотела познакомить тебя с Мариной, – призналась я, удивляясь своей откровенности, и тут же пожалела о том, что ляпнула, не подумав.

Он оторвал взгляд от асфальта, а затем вопросительно посмотрел на меня.

– Зачем?

– Хотела наладить личную жизнь подруги, – пожала я плечами. Теперь я сомневалась в своих словах: что говорила правильно, а что нет.

Роберт усмехнулся.

– И мою личную жизнь тоже? – в его словах я услышала упрек.

Мои глаза забегали от растерянности, и я открыла рот, чтобы начать говорить, но так ничего и не придумала.

– На тот момент я не знала, что у тебя есть девушка, – промямлила я, стараясь оправдаться.

Роберт ничего не ответил и завел мотор.

– Ладно, поехали. У нас сегодня встреча с твоими одноклассниками.

– Что? – я оторопела от сюрприза.

– Прости. Не успел предупредить тебя, – улыбнулся Роберт. – Ноа слышал о том, что Найджел с Клэр ездили в Англию как раз тогда, когда и мы там были. Может быть, они нам подкинут ценную информацию, а если нет, то хотя бы весело проведем время.

– Правда?! – удивилась я. – Клэр ничего такого не рассказывала. Видимо, с Найджелом у них все хорошо. Ох, даже не знаю, – я не была готова к такому повороту событий. После сообщения о том, что у Роберта есть девушка, мне было неловко появляться с ним перед одноклассниками. Ведь все думают, что мы с ним пара. Я тяжело вздохнула. – Но если для дела надо…

Роберт ухмыльнулся, тронулся с места, и мы поехали. Ну что ж, хорошо, что мое глупое признание не омрачило настроение Роберта. В принципе он прав: мне не стоило вмешиваться ни в чью личную жизнь.

Многоэтажные дома остались позади. Показался парк, в котором я познакомилась с Винсентом, а Джеймс рассказал мне о нашей принадлежности к детям света. А сейчас я на задании вместе со своим ангелом-хранителем. В считанные месяцы моя жизнь претерпела несколько стадий изменений и открытий. Даже время бежало по-особенному – быстрее, чем обычно. Вскоре дорога вывела нас на магистраль. Я посмотрела на Роберта, который, казалось, тоже утонул в своих мыслях.

– Где будет встреча? – спросила я.

Он отвлекся без труда.

– В семейном ресторанчике. Ты хочешь что-нибудь другое? Клуб, бар, дискотека? Выбирай, и мы поедем туда.

– Нет, ресторанчик в самый раз! – сказала я, положив руку на живот, чтобы унять урчание в животе. Роберт еще раз ухмыльнулся и сжал мою руку, которую в ту же секунду я машинально отдернула. «Пусть сжимает руку своей девушки», – подумала я.

– Что случилось? – спросил он, приподняв брови от удивления.

– Ничего! – отрезала я, на что получила широкую улыбку. И над чем тут потешаться? У самого девушка есть, а меня то обнимет, то еще чего. Все они обманщики!

Стрелка спидометра показывала семьдесят миль в час. Я рассматривала лес, простирающийся вдоль дороги, и проезжающие со свистом мимо машины. Больше смотреть было не на что. Вдруг у меня возникло странное ощущение. Внезапно за окном машины ясное небо затянулось грозовыми тучами. Деревья накренились от сильного ветра, а по стеклам автомобиля хлестали капли дождя, который усиливался с каждой минутой и постепенно капли падали все громче. Тут я почувствовала, как Роберт напрягся. В самый раз снизить скорость, но он этого не сделал.

– Алекса?! – он произнес мое имя и на несколько секунд замолчал. Я на него смотрела и ждала, когда он продолжит. – Ничего не бойся и слушай мои команды!

– Что происходит, Роберт? – меня окутал страх.

– Я тебе обязательно объясню, но сейчас на это нет времени! Пожалуйста, успокойся! – Как только он закончил последнюю фразу, машина дернулась от сильного толчка. Я ударилась о панель с бардачком, а затем меня резко откинуло назад. – Черт! Я так и знал! Это они! Вытяни руки и держись о панель! – скомандовал он.

Я оглянулась назад, но никого там не увидела, кроме стихии, надвигающейся на нас. Что же тогда толкало нашу машину? И кто – они? Я вытянула руки и уперлась ими о панель, и как только я это сделала, незамедлительно последовал следующий удар.

– Роберт, я никого там не вижу! Кто нас толкает?! – воскликнула я в испуге.

– Алекса! На нас надвигается смерч! Слушай мою команду! Как только я резко останавливаю машину, ты отстегиваешься и открываешь со своей стороны дверь, дальше я делаю все сам! Ты меня поняла? – резко спросил он.

– Да! – Мое сердце, казалось, выпрыгнет из груди от страха. Я ждала команды Роберта.

– Вот мост! Я торможу!

Скрип тормозов. Роберт не успел остановить машину, а я уже отсоединила ремни безопасности. Меня снова хорошенько ударило о спинку сиденья, когда машина остановилась. Дверь с моей стороны открылась, и я не успела опомниться, как Роберт взял меня в охапку, словно я была легкой, как кукла, и помчался под мост. Он нашел укрытие и поместил меня на холодную железобетонную балку, укрыл своим телом, а сам крепко взялся руками за железные опоры перпендикулярные мосту.

– Роберт, это может не сработать. Я видела передачу, как люди пытались укрыться от смерча под мостом, но их унесло в неизвестность! – пыталась я убедить его в том, что его план мог провалиться.

– С нами это не произойдет! Доверься мне! Я удержусь! Я хочу закрыть тебя от возможных тяжелых предметов, которые пролетят мимо нас во время урагана! Держись! – Он ухватился мертвой хваткой за опоры, а я уткнулась лицом в его грудь и вцепилась в него что есть силы.

Мимо нас с жутким грохотом летели балки, ветки деревьев, бревна и прочий мусор. Никогда не думала, что попаду в эпицентр урагана и мое тело будет закрывать первый красавчик школы. Казалось, ураган длился вечно. Шум ветра и удары тяжелых предметов о мост я еще могла пережить, но когда я чувствовала, как какой-либо предмет задевал Роберта, мне хотелось вырваться из его объятий и закрыть его самого. Но я знала, что это невозможно, иначе унесло бы нас обоих.

Ураган постепенно сместился, ветер стих. Роберт отпустил руки, и мы вместе с ним упали прямо в грязь. Он лежал, совсем обессилевший, его оцепеневшие пальцы постепенно отходили: побелевшие ладони сантиметр за сантиметром розовели. Через две минуты мой ангел ожил, начал подниматься и помог подняться мне. Мы повернулись друг к другу лицом. Онемев, мы стояли две минуты, а затем нас разразил дикий хохот. По уши в грязи со всклокоченными шевелюрами, полными опилок и другого мусора, мы еле держались на ногах и, показывая пальцем друг на друга, загибались от смеха. Постепенно мы угомонились, и Роберт, переведя дух, сказал:

– Ну что, замарашка, давай выбираться отсюда.

– Ты бы себя видел! – я все еще веселилась.

– У детей света есть одна общая проблема: быстро изнашивается одежда, – сказал Роберт, осматривая свои джинсы и куртку.

Я вспомнила Роберта и четверку после испытания стихией во время обучения парковке.

– Ты прав, – кивнула я головой, – и это отличный повод для шоппинга.

Все усилия в салоне – коту под хвост. А к новому костюму и кроссовкам я даже не успела привыкнуть. Истерический смех закончился, и Роберт, обхватив меня за талию, взлетел со мной на мост. Я уже и забыла про этот трюк, от которого захватывало дух.

– Форд улетел, – оглянувшись вокруг, констатировал он. – Придется ждать попутки. Присаживайся, Алекса! – Роберт сел на краю дороги и пригласил меня жестом сесть рядом с ним.

– Как мы в таком виде остановим машину? Мы же всех распугаем!

Мои руки обреченно опустились, и я плюхнулась рядом с Робертом на обочину.

Достав уцелевший сотовый из кармана, я посмотрела на часы, которые показывали около четырех дня. Мимо нас проехала первая легковушка. Роберт встал, протянул руку, но водитель, увидев нас, прибавил газу и скрылся из виду.

Я прыснула от смеха.

– Вот видишь, что я тебе говорила! Мы же похожи на чучела огородные! Ты думаешь, найдется хоть один смельчак, который остановится, чтобы подвезти таких грязнуль, как мы?

– На далекие расстояния я по воздуху не перемещаюсь. А было бы неплохо этому научиться. Так, у меня не получилось, давай ты! – Роберт сел рядом со мной и подтолкнул меня к дороге.

Ну что ж, раз такая ситуация, надо действовать. Увидев приближающуюся машину, я также подняла руку и состряпала жалобное лицо. И на этот раз повторилось то же самое. За спиной я услышала смешок. Я подошла к Роберту и села рядом.

– Я не выгляжу сексуально. Никто не хочет останавливаться, – мой энтузиазм пропал. – Мы такие грязные, что вряд ли кто-либо рискнет нас посадить в свою машину.

– Еще не вечер! – улыбнулся он. – Все получится, Алекса! Главное – не сдаваться! – Роберт обнял меня за плечи одной рукой, а второй поправил мою новую прическу и снова хохотнул. – Какая же ты смешная!

Все бы отдала, чтобы Роберт говорил мне эти слова не как подруге, а как своей девушке.

Вдруг меня осенило.

– Постой! А почему мы не воспользуемся порталом?

Роберт рассмеялся. Мне пришлось подождать две минуты, пока он вдоволь навеселится.

– Я думал, ты до самого вечера не вспомнишь о том, кто ты.

– Хочу тебя поправить. Скорее всего, о своих способностях, а не о том, кто я. Мне все еще сложно отождествлять себя с детьми света.

Роберт хмыкнул и, поднявшись с обочины, взял меня за руку и открыл портал.

– Зато, согласись, как здорово обладать даром, который за считанные минуты доставит тебя до цели.

– А вдруг кто-нибудь заметит, как мы исчезаем из виду? – спохватилась я.

– Вряд ли, передвигаясь со скоростью восемьдесят миль в час, можно уловить этот момент. В крайнем случае, человек подумает, что ему почудилось, – ответил Роберт.

Мы шли за руку сначала вдоль магистрали, а затем напрямик к автозаправке, которая находилась недалеко от гостиницы. Убедившись, что нас никто не видит, мы закрыли портал и, обогнув заправку, подошли к холлу гостиницы. Выходящие постояльцы косо смотрели на нас, а я остановилась и набрала воздух в легкие.

– Не беспокойся, выдохни, – улыбнулся Роберт. – Нам поможет только душ в номере, а туда неизбежно придется идти пешком.

Он еще крепче сжал мою руку, и мы вошли в холл. Стыдясь своего вида, я опустила пряди на лицо и пыталась не смотреть на администратора, стоящего за стойкой. При виде нас его глаза округлились.

– Ключ от сто пятого номера, – сказал Роберт как можно строже, не расшаркиваясь. Парень, очнувшись, сказал:

– Да, да, конечно! Что с вами случилось?

– Девушка со мной, – четко проговорил Роберт, оставив вопрос администратора без ответа.

– Нет проблем! – понимающе кивнул парень, и мы поспешно поднялись в номер.

– Так, Алекса! Прости, я первый приму душ, затем мне нужно будет отлучиться.

– Хорошо, но куда? – я боялась остаться одной в номере без Роберта.

– Ничего не бойся, глупенькая! Я ненадолго! Нужно кое-что сделать!

Он меня взял за плечи, поставил перед собой и оглядел с головы до ног оценивающим взглядом, смутив меня. – Так! Отлично! Я в душ! А ты позвони маме, узнай, как она. – Роберт зашел в ванную и через некоторое время оттуда донесся шум воды.

«Роберт прав, – подумала я. – Позвоню маме. Надеюсь, ее ураган в доме не настиг». Я набрала номер, и через два гудка мама ответила.

– Да, дочка, что случилось? – прозвучал ласковый голос Эмили.

– Все хорошо, мама. Как ты? – вспоминая наши приключения, я только сейчас поняла, в какой мы были опасности.

– Все отлично, собираюсь на йогу!

– Мама, мы еще не скоро приедем… Столько дел…

– Отдыхай, наслаждайся жизнью!

Я улыбнулась. До наслаждений нам еще далеко, хорошо, что живы остались.

– Спасибо, мама! Я люблю тебя! Как приеду, расскажу о наших приключениях! Целую тебя! Пока!

– Целую, дочка! До встречи!

Слава богу, у мамы все в порядке и она не догадывается, в какую переделку мы попали.

Закончив разговор, я опустила руку с телефоном, стараясь не касаться своей одежды. Стоя посередине комнаты, я принялась изучать интерьер номера в ожидании Роберта. Окна выходили на дорогу, что всегда мне казалось минусом: шум проносившихся мимо машин нарушал комфорт комнаты. Как и в любой другой гостинице, кроме отеля «Риц», конечно, присутствовал определенный набор мебели: кровать, настенное зеркало с комодом, шифоньер, журнальный столик с двумя креслами, – все в бордово-коричневых тонах. Немного темно, но в целом уютно.

Отражение в зеркале шкафа рассмешило меня: грязь не капала, а отваливалась кусками и падала прямо на темно-серый ковролин. Надо же так наследить! Уборщикам предстоит немалая работа.

Из ванной вышел Роберт. Увидев его обнаженный торс и едва прикрывающее наготу полотенце на бедрах, я поспешно отвернулась к окну, а он хохотнул.

– Ну как мама? – спросил он как ни в чем не бывало.

– Отлично! – ответила я смущенно.

– Здорово! Не волнуйся, пять секунд, и я буду готов!

За моей спиной Роберт шуршал одеждой в шкафу и, судя по звуку, впопыхах одевался. – Можешь поворачиваться, – улыбнулся он и протянул мне свою рубашку в бежево-синюю клетку. – Иди в душ, переодевайся, а я скоро вернусь!

Он потянулся было чмокнуть меня в щеку, но я отпрянула.

– Роберт, это лишнее! Ты ведь вышел из душа, а с меня грязь сыпется! – Конечно, не это являлось причиной того, что я не дала ему себя поцеловать.

– Да, ты права, – после замешательства сказал он. – Ну ладно, я побежал!

Дверь хлопнула, а я с облегчением пошла в ванную! Наконец-то могу избавиться от тонны грязи, слипшейся на моем теле. Сняв с себя джинсовый костюм и осмотрев его, я нашла рваные места. Одежда восстановлению не подлежала. Все в мусорную корзину! Тогда что же я надену? Рубашка есть. А что же делать с нижней частью гардероба? Что-нибудь придумаю. Включив душ, я встала под расслабляющую горячую воду. Мышцы постепенно пришли в норму. Я нашла шампунь, выдавила небольшое количество на ладонь и стала тщательно втирать его в волосы. Проделав это не один раз, я наконец сумела избавиться от назойливой грязи. Намылив мочалку, с горем пополам я отдраила тело, что также удалось мне сделать не с первого раза. Вдруг я услышала, как хлопнула дверь, и мое сердце екнуло. О боже! Я же забыла закрыть дверь в ванной.

– Алекса, это я, не пугайся! – Роберт прикрыл дверь, а я, выключив воду, вылезла из душа, вытерлась насухо и надела его длинную рубашку.

О боже! Под ней ведь тоже ничего нет! И что делать? Я вышла из ванны, держа полотенце перед собой вместо того, чтобы укутать ими волосы. На кровати лежали картонные пакеты разных размеров. Роберт, похоже, заметил мое смущение и отвел от меня взгляд, кивнув на пакеты.

– Пока ты плавала, я купил тебе одежду. Надеюсь, с размером я угадал. Если что не подойдет, я поменяю.

Мои глаза раскрылись от удивления.

– Предусмотрительно с твоей стороны! Спасибо! – я покрылась румянцем.

После паузы Роберт сказал.

– Переодевайся, я тебя подожду внизу. Закрой дверь сама, хорошо? – Он протянул мне ключ от номера.

– Да, все сделаю! Куда потом?

– В салон, тебе же нужно уложить волосы и сделать макияж. Нас ждут твои одноклассники! – улыбнулся он.

– А-а, ну да, точно! У нас же дел по горло! – Желудок предательски заурчал, а Роберт тут же кивнул головой в сторону окна.

– На этот счет не беспокойся! Я обо всем позаботился. – На журнальном столике с торшером лежали аккуратно завернутые бутерброды и кофе.

– И когда ты все успеваешь? – я всплеснула руками от отчаяния, что не могу быть такой же полезной, как он. Знаю, что задаюсь этим вопросом не в первый раз, но быстрота и отлаженность его действий меня всегда восхищали.

– Я перекусил по дороге, а ты не торопись, жду тебя внизу! – Он потянулся ко мне губами, а затем осекся. – А, ну да! – Он махнул рукой, и я поняла, что второй попытки поцелуя не последует. – Жду тебя! – Он ушел, прихватив сумку с вещами.

Опустившись в кресло, стоящее рядом с журнальным столиком, я развернула бутерброд и начала жадно его жевать, запивая кофе. Я смотрела на лежащие рядом со мной упаковочные пакеты и гадала, что в них находилось. Это было слишком. Мало того, что Роберт постоянно охранял мою жизнь, он еще и печется о том, чтобы я прилично выглядела. С одной стороны, это поступок джентльмена, а с другой, не знаю никого, кто бы точно так же поступил на его месте, не требуя ничего взамен. Видно, я была настолько голодной, что с большим удовольствием умяла все в считанные минуты. Закончив пить кофе, я нерешительно подошла к пакетам.

Что бы там ни было, времени нет и пора одеваться. Я быстро достала содержимое пакетов и разложила на кровати. Из Роберта получился бы неплохой стилист. «Его способности не ограничиваются тем, чтобы только раздевать», – подумала я, вспоминая день, когда очнулась в его доме в Англии.

Атласное бежевое платье, легкий пиджак, туфли и нижнее белье, – все в бежево-молочной гамме. Интересно, он своей девушке то же самое покупает? Нет, лучше не буду думать об этом. Не мое дело, – я отмахнулась от дурных мыслей. По-крайней мере на вечеринку я пойду не голая и не в мужской рубашке.

Я быстро переоделась, рубашку аккуратно сложила в пакет, забрала телефон, взяла ключи и, закрыв дверь, спустилась вниз.

Роберт поднялся с дивана и подал мне руку, когда мне осталось преодолеть последние две ступеньки. Отдав администратору ключи, мы вышли из гостиницы.

– Ты чудесно выглядишь! У администратора даже челюсть упала! Я тебя провожу в салон, который находится через дорогу, и оставлю на растерзание парикмахеру-визажисту. А сам возьму такси и поеду за очередным авто напрокат.

– А что с первым? Неужели ты им расскажешь, что попал в центр урагана?

– Ты же знаешь меня! Что-нибудь придумаю! – ответил гордо Роберт.

Через дорогу от Холидэй Инн располагался небольшой салон красоты. Час в руках парикмахера-визажиста пролетел незаметно. Я нравилась себе, а это значит, что сегодня я буду выглядеть сногсшибательно. Я смотрела на свое отражение и гладила шелковые волосы. После укладки они струились, как водопад, а нежный макияж в бежево-розовых тонах освежил мое лицо. В зеркале я увидела Роберта и вздрогнула от неожиданности. Я не услышала, как он зашел в салон. Видимо, он уже некоторое время наблюдал зам мной. Я обернулась.

– Роберт, не надо! – надеюсь, он непритворно раскрыл рот. Он вытянул вперед ладонь и сказал:

– Не буду, не буду! Но ты обворожительна! Ты собьешь с ног своих одноклассников! – хохотнул он.

– Может быть, ты со мной перестарался? – ехидно спросила я.

– Нет, что ты, но ревновать я буду однозначно!

– Ты? Ревновать? Очень странно слышать это.

И как он может это говорить? Ведь у него же есть девушка! И говоря такие вещи мне, он оскорбляет ее достоинство. Все они…

Не дав мне мысленно и дальше злиться на него, Роберт взял меня за руку и буквально вытащил из салона.

– Алекса, времени нет. Поехали!

Мы сели в похожий форд, взятый напрокат, и как только Роберт выехал на магистраль, я решила выяснить, кто нас преследовал.

– Ты расскажешь, что сегодня произошло? Ты сказал о людях, но я никого не видела, кроме разбушевавшейся стихии!

Роберт изменился в лице и тяжело вздохнул.

– Это были люди Винсента. Те самые, которые преследовали тебя на трассе, и они же подняли бурю во время тренировки на корте, – он прищурил глаза и стиснул зубы. – Видимо, после нашего визита к супругам Питерсон они решил нас запугать. Я читал их мысли. Они из нас. Точнее, из его круга. Ты не видела их, потому что они уже успели скрыться. Их способность – управлять стихией и природными явлениями.

– Ну и ну! Рассказать кому – не поверят! – Я никак не могла привыкнуть к новой жизни и новой реальности, с которой мне приходилось иметь дело. – Ты знаешь, как их зовут?

– Райдер, Карсон и Леви Фишеры, – сказал Роберт, а затем уточнил, – братья.

– Почему ты раньше мне о них не рассказывал? Я пребываю в постоянной опасности и при этом не знаю, от кого она исходит!

– Не все сразу, Алекса! Потом, ты все равно под охраной, а сама ты не справишься, даже если и знаешь, кто тебе угрожает. Ты ведь их даже не заметила, а через портал ты не смогла бы сбежать, – Роберт говорил скороговоркой, пытаясь меня убедить. – Твоя голова и так пухнет от той информации, которую ты получаешь в больших дозах.

– Это уж точно! – буркнула я и подумала, что Роберт мастак скрывать от меня вещи, знание которых приводит меня в тупик. Ох! Да что же это такое! Меня не в первый раз преследуют люди Винсента, насылая ураган, а я все о девушке Роберта. Саму от себя тошнить стало.

Роберт продолжил пояснения.

– Они на стороне Винсента, и если он их послал, чтобы нас напугать, значит, мы действительно идем в правильном направлении.

– Откуда они взялись?

– Я слышал о них и их способностях. Особыми талантами, кроме управления стихией, они не отличаются. Их талант больше заключается в их силе, но не в уме. Думаю, им захотелось приключений, и Винсент переманил их на свою сторону из клана, на который братья работали.

Меня охватил ужас, и собрался душащий ком в горле. Я вспомнила, как Винсент отъезжал из города, чтобы встретить друзей, как он сказал. Скорее всего, это и были Фишеры.

– Нам нужно действовать, Роберт!

– Мы делаем все, что в наших силах, Алекса! Дети нашего общества под контролем. Сейчас встретимся с твоими одноклассниками. Возможно, они что-то слышали за последнее время о Марине. Там, где она, там и Винсент. Любая зацепка нам будет полезна.

Он еще раз тяжело вздохнул, взял мою руку и сжал со всей силой. Я не стала противиться. Сейчас нас объединяло одно общее дело, которое стояло выше наших взаимоотношений.

Мы подъехали к небольшому ресторанчику, украшенному мигающими гирляндами с вывеской «Фэмили Айлэнд», и зашли внутрь. Роберт отвел меня за зеркальную колонну, наклонился к моему уху и, повернув меня к последнему столику, стоящему возле окна, прошептал:

– Вот и твои друзья.

– А что им говорить? – я испуганно посмотрела на Роберта. Тем более, в силу недавних обстоятельств, я не знала, как себя вести. Ведь все считают нас парой.

– Особо не вдавайся в подробности. Я за тебя скажу все сам. Идем?

– Да, – выдохнула я.

Роберт не волновался так, как я. Девчонки мне не дадут проходу и снова устроят допрос с пристрастием о том, как я умудрилась подцепить первого красавца школы. Они даже и не догадывались, что его девушка – другая.

Мы подошли к столу, где сидели ребята. Они прервали свой разговор и открыли рот, уставившись на нас. Мальчишки разглядывали меня, а девушки Роберта. Прервав паузу, самый смелый и активный, Эйден встал и протянул ему руку.

– Эй, Роберт, дружище! Привет! Я уж думал, что ты пошутил насчет своей спутницы! – Я зарделась, опустила глаза, а затем мельком растерянно посмотрела на своего приятеля.

– Привет, Эйден, привет, ребята! – Роберт пожал всем поочередно руки.

– Алекса! Ты чудесно выглядишь! – с нескрываемым восхищением сказал Эйден.

– Несомненно! – вторил ему Райан.

– Должна признать, ты выглядишь… не похоже на себя, – сказала Рэчел. «Ну и комплимент», – подумала я. В ее колкости звучали обида и зависть. Рэчел обратилась к ребятам. – Мальчики, подтяните свои челюсти. Она не одна, у нее есть парень.

Бруклин глупо захихикала.

– Роберт, как ты мог не дождаться меня?! – с наигранным негодованием спросила она, приоткрыв пухлый рот, произнеся драматическое «Ах!» и положив руку на вздымающуюся грудь.

Роберт едва улыбнулся, но ничего на этот выпад не ответил. Мы сели за стол рядом с Эйденом, который сразу же перешел к расспросам:

– Слушай, Роберт, с Алексой все понятно. А куда ты пропал из лагеря? Что у тебя тогда стряслось?

Роберт улыбнулся и, как ни в чем не бывало, стал придумывать на ходу историю о трагедии, которая якобы случилась в его семье. Все понимающе кивали и охали. Я сидела, откинувшись на спинку стула, а Роберт придвинулся ближе к столу. «Ну и врунишка, – думала я, – хотя на данный момент его талант пришелся кстати». Краем глаза я смотрела на его широкие плечи, готовые меня заслонить в любую минуту. Впрочем, подавшись вперед, он и сейчас меня ограждал от ненужных расспросов. Мальчишки бурно рассказывали о своей жизни после того, как Роберт перестал появляться в нашей школе. Найджел смотрел на Роберта слегка с опаской, зная, каким он бывает в драке. Бруклин и Рэчел с завистью поглядывали на меня. Только глаза Клэр говорили мне о том, что она доброжелательна ко мне, как всегда, и не загонит в краску неловким вопросом.

– Ну, а сейчас где учишься? – спросил Эйден у Роберта.

– Пришлось перевестись ближе к родственникам.

– Так вы…. – Бруклин показывала на нас с Робертом указательным пальцем, переводя его с Роберта на меня. Я только хотела ответить, как Роберт вмешался.

– Да, мы встречаемся! – сказал он беспечно.

У меня все внутри упало. Зачем он это делает? Рано или поздно обман раскроется. Сказал бы правду. Мне оставалось только улыбаться. Я нервно теребила салфетку, а Роберт, увидев мое состояние, положил руку мне на плечо, заставив меня еще и покраснеть. – Именно поэтому я вас и собрал, решил отпраздновать это событие! – Он меня чмокнул нежно в щеку и прижал к себе одной рукой, от чего я еще больше стала похожа на помидор: щеки так и пылали ярким пламенем.

Хотя сейчас не время выяснять отношения, – а мне жутко этого хотелось, – я выпрямилась и просто убрала его руку с плеча.

– Роберт, – я едва улыбнулась, а он тут же меня прервал.

– Ну что ты, Алекса, не стоит смущаться. Мы ведь с тобой пара, не правда ли?

Я часто заморгала глазами, не зная, что ему ответить, но тут меня выручил бойкий Эйден.

– Отлично! Чудесный повод! – сказал он радостно.

– Да! – поддержали его остальные ребята.

Лица Бруклин и Рэчел вытянулись от злости, – червяк зависти изнутри грыз их души. А Клэр улыбалась мне, и ее глаза искренне сверкали от радости за нашу пару.

Я решила отвести от нас с Робертом внимание и, не теряя времени, закинуть удочку для старта, обратившись к ребятам:

– Случайно никто не слышал о Марине Питерсон?

– Да уж! Это надо же было среди учебного года куда-то уехать! – воскликнула осуждающе Рэчел. – А как же учеба? Это безответственно с ее стороны!

– Черт! – Найджел стукнул по столу кулаком так, что тарелки с бокалами задребезжали, и все, вздрогнув, посмотрели на него. – Я совсем забыл! Вот что я хотел вам рассказать! В начале этого месяца мы с Клэр летали на экскурсию в Англию. – Тут он резко остановился и украдкой взглянул на Клэр. Теперь ее очередь была краснеть. Она сама никогда не вмешивалась в чужую личную жизнь и о своей не любила распространяться. Она метнула в его сторону молнию с неприкрытым осуждением. Но Найджел в смущении прокашлялся и продолжил. – Так вот! После нескольких дней пребывания в Лондоне наша группа собиралась на север. Мы с Клэр сидели в зале ожидания аэропорта. Точнее, я сидел, а она спала. – Ребята захихикали, а щеки Клэр вновь покрылись пунцовым окрасом. – Так вот! И я вдруг услышал знакомый голос. Оборачиваюсь, а там кто вы думаете?.. Марина! Она сидела рядом со светловолосым парнем к нам спиной. Я его впервые видел. Они настолько увлеклись разговором, что не обращали ни на кого внимания. Судя по голосу Марины, она была чем-то встревожена и не хотела лететь с ним. А он то и дело ее уговаривал. Я подслушал их разговор, от которого волосы дыбом становились. Он нес такой бред! – Найджел живо жестикулировал и рассказывал взахлеб. Говорили они примерно о следующем: «Марина, ты не волнуйся, у тебя все будет! И не только один малыш, а столько, сколько захочешь!» – начал Найджел. Мое сердце бешено заколотилось, и я ждала, что Найджел скажет дальше. Роберт нащупал мою руку под столом и крепко сжал ее.

«Да, Винс, я хочу ребенка!» – Марина была как неживая, как будто он ее загипнотизировал, – комментировал Найджел.

«Вот видишь! У тебя все будет! Мы соберем целую армию! Они будут работать на нас и ты забудешь, что такое нищета, и у тебя будет дом, там, где ты захочешь. И не один дом, несколько! Только придется подождать. Все сделаем по плану. Сначала армия, затем займем свои позиции, придем к власти».

«А ребенок?»

«Ты получишь ребенка – и не одного! Причем очень скоро!» – Он ее обнял, поцеловал (Найджел скривился).

От этих слов я и, как ни странно, Клэр одновременно подскочили со своих мест. Мы друг на друга удивленно посмотрели.

– Да что я такого сказал? По-моему вы обе помешаны на детях и слишком впечатлительны, – почесал макушку Найджел.

Мы обе выскочили из-за стола. Клэр ускоренным шагом пошла в дамскую комнату, я за ней, каждая со своими мыслями и сжатыми кулаками. Ребята, раскрыв рты, проводили нас взглядом, а Роберт подбежал ко мне и, взяв за руку, остановил.

– Алекса, все хорошо?

– Да, мне нужно прийти в себя и посмотрю, что с Клэр. Она взволнована не меньше моего.

– Хорошо, не волнуйся. Возвращайся быстрей! – он сжал мою ладонь и отпустил ее. Я зашла в дамскую комнату. Клэр умывала лицо и одновременно всхлипывала.

– Клэр, что случилось? На тебя повлиял рассказ Найджела? – спросила я, осторожно положив ей руку на плечо.

– Да, Алекса! – она попыталась прекратить всхлипывания, задержав дыхание. – Это насчет Марины.

Я насторожилась и часто заморгала, когда она произнесла ее имя.

– Я просила Найждела никому не рассказывать, а он разболтал все, как девчонка. – Клэр вытерла нос и продолжила. – Как-то все странно. Как ты думаешь, она в опасности? Поэтому вы с Робертом здесь?

У меня пронеслось в голове, что я сказала лишнего. Неужели она о чем-то догадывалась?

– Я не знаю, – сказала я, сохраняя спокойствие. – Она же не одна. Но мне хотелось бы ее разыскать. Мы были близкими подругами, и она внезапно пропала и вот уже несколько месяцев не появляется, а никому и дела нет. Почему ты решила, что она в опасности?

Клэр огляделась по сторонам и, убедившись, что мы одни, продолжила:

– В аэропорту я спала у Найджела на коленях и… на самом деле я не спала, я притворялась. И я тоже слышала, о чем они говорили. До сих пор не выходит из головы их разговор. Я долго думала над ним, вспоминая каждую деталь. Сложив все вместе, я поняла, что они хотят похитить детей для того, чтобы вырастить из них бойцов для какой-то великой цели, мне непонятной. Этот парень убеждал Марину в своей правоте, а она шла у него на поводу. Я не знаю, что их связывает, но уверена, что Марина действует против своей воли. – Клэр уставилась в одну точку, словно вспоминая что-то еще, а затем посмотрела мне в глаза и спросила: – Интересно, что они забыли в Ньюкасле?

– Ньюкасл? – По моему телу пробежала мелкая дрожь. Это же родной город Роберта, где он родился! Как же я раньше не сопоставила город и север Англии. Хотя, с другой стороны, отец сказал, что младенцев из нашего общества в Ньюкасле нет.

Я поймала себя на том, что мое тело сотрясалось. Оказывается, это Клэр теребила меня за руку.

– Алекса, Алекса! – она перешла с шепота на крик. – С тобой все в порядке? – испуганно спросила подруга.

– Клэр, мне нужно идти, извини! – сказала я дрожащим голосом.

Клэр быстро выбросила все свои перепачканные салфетки, взяла меня за руку и буквально вытащила из дамской комнаты.

– Алекса, что бы ни случилось, я тебе всегда помогу! Ты мне можешь объяснить, насколько Марина в опасности?

Я остановилась и взяла Клэр за плечи.

– Прости, подруга, я ничего не могу тебе рассказать. Но ты обещай, что о нашем разговоре ты никому не расскажешь. Иначе в опасности окажемся все мы.

– Хорошо, – она закивала испуганно головой. – Я никому больше ничего не скажу.

– А Найджел, – вздохнула я, – вот болтун!

Клэр пожала плечами.

– С ним уж точно ничего не поделаешь.

– Клэр, Марина и ее парень точно не заметили вас?

– Я… – Клэр сглотнула, – я не знаю…

Я покачала головой. Осталось только молиться, чтобы Винсент их не заметил, а на Марину положиться можно. Иначе моим одноклассникам могло достаться: свидетели никому не нужны.

Мы пошли к ребятам. На бегу я готовилась играть роль новоиспеченной девушки Роберта и придумывала причину, по которой мы должны были быстро уйти с Робертом.

– Дорогой, мы засиделись! – положив руку ему на плечо и постукивая пальцами, сказала я нетерпеливым тоном.

У Роберта глаза на лоб вылезли от моего обращения к нему, и он не пытался скрыть своего удивления.

– Да-а-а? – оборачиваясь, наигранно спросил он. – А что случилась, любимая? – Какой молодец. Он сходу вжился в роль.

Теперь моя очередь удивляться: любимой он меня еще не называл, а точнее, никто не называл.

– Соскучилась… по тебе, – я наигранно улыбнулась.

– А как я соскучился, пока ты отсутствовала целых десять минут! Поехали домой! Он встал из-за стола и взял меня за руку.

– У-у-у, как мило-о-о! – пропела Рэчел и посмотрела на Райана, прищурив глаза.

– А что сразу я?! – смущенно спросил Райан, вызвав смех у ребят.

Пока народ веселился, мой милый не отрывал от меня глаз, а я стояла с каменным лицом, которое ничего не выражало. Наконец Роберт повернулся к одноклассникам.

– Простите друзья, нам пора! Приятно было увидеться с вами!

– Надеюсь, не последний раз! – сказал Эйден.

– Увидимся в школе! – Ребята снова засмеялись.

Я подмигнула Клэр, и она мне помахала рукой.

– Пока, ребята! Скоро увидимся! – попрощалась я.

Мы поспешно вышли из ресторана. Я буквально тащила Роберта за руку.

Мы устроились в машине на свои места, и Роберт посмотрел на меня с усмешкой.

– Все в порядке, любимая? На тебе лица нет.

Я его шлепнула по плечу и со звуком откинулась на кресло.

– Хорошо, хорошо, – он вознес руки вверх.

Затем он завел машину, и мы выехали со стоянки.

– Роберт! Сейчас не до шуток! И оставь, пожалуйста, свои ролевые игры!

– А что, мне понравилось! – издевался он надо мной. – Ну так что случилось?

Я вздохнула и многозначительно на него посмотрела.

– В городе, где ты родился, есть младенцы от родителей со способностями?

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

– Клэр сказала, что Марина с Винсентом направлялись в Ньюкасл!

– Та-а-ак! – протянул он, вдумываясь в мои слова. – На севере Англии есть города, в которых проживают семьи из нашего общества с младенцами, но именно в Ньюкасле таких семей точно нет.

– А может, все-таки есть, но ты не знаешь об этом?

– Хм, такого быть не может, чтобы я не знал! – возмутился Роберт.

– Что же тогда связывает Ньюкасл с младенцами и Винсентом? – я задала вопрос скорее себе, чем ему, пытаясь связать все три понятия.

– Это задачка! – Роберт запустил руку в свою вьющуюся челку и откинул ее назад. – Я переговорю с мистером Стюартом после того, как отвезу тебя к маме и устроюсь в другой гостинице, в той оставаться нельзя, небезопасно.

Неожиданно для себя я вцепилась в его плечо обеими руками.

– Оставайся у нас, пожалуйста! – жалобно попросила я.

– Ты уверена? – усмехнулся он.

– Конечно! Я не переживу, если с тобой что-то случится! У нас есть отдельная комната, – выпалила я, молниеносно прокручивая в голове еще причины, чтобы Роберт согласился на ночевку в нашем доме.

– С ангелом-хранителем ничего не может случиться! Но если ты настаиваешь, я не против! – непринужденно сказал Роберт. Он мне действительно казался неуязвимым и способным выбраться из любых неприятностей. – А вообще, – продолжил он, – дело не в моей безопасности, а в твоей! И я в любом случае я остался бы ночевать у тебя дома, даже если бы ты мне не предложила, – Роберт ухмыльнулся, а я оторопела от его незыблемой уверенности в себе.

– То есть как это?

– А вот так! Обаять Эмили не составляет труда! А ей, похоже, я понравился! – засмеялся он.

Я посмотрела на него исподлобья и, насупившись, скрестила на груди руки.

– Ну и нахал! – сказала я и отвернулась к окну. А Роберт, ухмыляясь, ехал к Эмили, как к себе домой, будто так и надо.

День выдался тяжелым. Но в одном я почувствовала облегчение. Дело сдвинулось с места, и теперь мы знали название города, от которого можно отталкиваться в дальнейшем расследовании.

Наконец мы с Робертом оказались дома.

– Слава богу! Я-то уж думала, не дождусь вас! Как прошел день, Алекса? – она окинула меня с ног до головы.

– Отлично, мама! – я улыбнулась и, украдкой посмотрев на своего спутника, пояснила изумленной Эмили. – Роберт забыл предупредить меня о встрече с одноклассниками. Пришлось ориентироваться на месте и подобрать подходящую одежду для ресторана.

– Да?! Хм! А где же джинсовый костюм, кроссовки? – мама не поверила мне. А я поджала губы и, прищурившись, посмотрела Эмили в глаза, давая понять, что этот вопрос излишний. – Ладно, ладно, не пристаю больше с расспросами! – она так же, как и Роберт, подняла руки вверх, подтверждая, что больше не задаст вопросов на эту тему.

Об объяснении истинной причины приобретения нового наряда не могло быть и речи. Мне хотелось уберечь маму от знания настоящего положения дел как можно дольше. Ей бы явно не понравилось узнать, что ее дочь преследуют, подвергая испытаниям погодными аномалиями. С этой стороны я понимаю, почему Джеймс и Роберт не посвящали меня сразу во все, что происходило вокруг.

– Ты не против, если Роберт переночует у нас? – я решила не вдаваться в подробности, заранее зная ответ мамы.

– Нет, конечно! Проходи, Роберт! Твоя комната прямо по коридору до конца и направо!

– Спасибо, миссис Стюарт! Уже поздно, я пойду сразу спать!

– А ужинать?

– Нет, спасибо, все в порядке! Спокойной ночи! – вежливо ответил Роберт и удалился.

Благородно с его стороны. Похоже, он прекрасно понимал, что мама хотела остаться со мной наедине и поболтать на девичьи темы. Роберт ушел в свою комнату, а мы, проводив его взглядом, прошли с мамой на кухню.

– Чай будешь? – спросила она.

– Я, пожалуй, перекушу. В ресторане к еде не притронулась, не успела, как ни странно, – хихикнула я.

Мама разложила по тарелкам курицу с тушеными овощами.

– Курочка как нельзя кстати! – сказала я, взяв нож с вилкой.

– Ешь, дочка! Интересно, почему Роберт не остался с нами? Может, он стесняется?

– Не думаю. Скорее всего, действительно устал, и потом, в ресторане, в отличие от меня, он неплохо перекусил.

– Хочешь, дам материнский совет? – спросила мама.

– Давай!

– Прояви заботу и отнеси ему ужин, – она кивнула на сковороду.

– Ты думаешь, стоит это сделать?

– Я не думаю, я уверена на все сто!

– Хорошо, как скажешь! Тебе, наверное, видней!

– Вот увидишь, он это оценит! – настаивала она.

– Мама, мама! Я заботу проявлю, но какая разница? О нем заботу проявляет его девушка!

– Ха! И где же она?

Я растерялась от вопроса. И действительно, где она? Я пожала плечами.

– Я ее ни разу не видела и решила не совать нос не в свои дела. Если надо будет, Роберт сам познакомит нас.

Мама, пережевывая кусок курицы, сказала с иронией:

– Ну-ну! Познакомит! Жди!

Эмили удивляла своей непоколебимостью. Я не стала с ней спорить, потому что эта тема была для меня болезненной.

– Мама?

– Да, дочка.

– Можно тебя кое о чем спросить? Если хочешь, можешь не отвечать.

– Спрашивай, постараюсь ответить, – Эмили сделала глоток апельсинового сока и посмотрела на меня в ожидании вопроса.

– Что ты думаешь о Джеймсе? Ты бы хотела восстановить отношения с ним?

– О, дочка! – отставив бокал, она положила руки на стол ладонями вниз. – Это сложный вопрос. Столько лет мы прожили врозь, и кто знает, сможем ли мы жить с ним вновь. Конечно, мы любим друг друга… Да, и если бы он предложил, я бы подумала еще, а так…

– Что? Он тебе не предлагал? – я закашлялась: кусок курицы застрял поперек горла.

– Нет, – Эмили пожала плечами.

– Да, я помню, что он сказал что-то вроде «сейчас не время».

Мы обе задумались и несколько минут сидели молча, доедая ужин.

В душе я возмутилась поведением Джеймса. За столько лет ни он, ни Эмили не нашли себе пару, и они еще думают! Ведут себя как дети. Хотя их можно понять. Они просто не знают, с чего начать после стольких лет разлуки. Придется взять инициативу в свои руки и подтолкнуть отца на разговор с Эмили.

Двенадцатый час дал о себе знать. Меня клонило в сон, и мы с мамой, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам. Я переоделась и, как советовала мама, решила отнести тарелку с ужином Роберту. Подойдя к двери его спальни, я услышала шум воды. Воспользовавшись моментом, я приоткрыла дверь комнаты и поставила тарелку с курицей и соком на прикроватную тумбу, а затем вышла на цыпочках, тихо закрыв за собой дверь.

Меня никто не будил, и я дала себе отоспаться вдоволь. Сладко потянувшись, я еще какое-то время лежала в кровати, прислушиваясь к мелодичному щебетанию птиц за окном. Сквозь пение птиц из соседней комнаты я услышала голос Роберта: – Да, дорогая, я люблю тебя и целую!Кому это он звонит? Своей девушке? Я встала с постели, подошла к висящему зеркалу напротив и посмотрела на свое отражение. Нет, сначала нужно умыться. Женская сущность, выраженная в желании нравиться мужчинам, – выглядеть опрятно и не пахнуть человеком, – боролась с любопытством. Я сделала несколько шагов к двери ванной и потянулась за ручкой.– Я тоже… тоже очень соскучился! – заверял Роберт кого-то на конце провода.И тут я пришла в ярость окончательно. Как я ни старалась, но любопытство взяло вверх над обещанием себе не ревновать и не лезть не в свои дела, и оно же победило в схватке с «прилично выглядеть». Резко развернувшись, я собралась открыть портал, чтобы заглянуть сквозь стену в его комнату как можно быстрее, чтобы мельком увидеть выражение лица Роберта и понять, с кем он на самом деле разговаривал. И вдруг я поняла, что Роберт меня опередил: портал уже был открыт, и он наглым образом рассматривал меня и ухмылялся. Я в изумлении открыла рот, но портал внезапно закрылся. Видимо, Роберт испугался выражения моего лица.Немедля сменив ночной топ с шортами на спортивный костюм и в ярости сжав кулаки, я как нормальный человек вышла из своей комнаты, хлопнув дверью, а затем, резко дернув ручку двери спальни, ворвалась к Роберту и встала перед ним в угрожающей позе. Нахмурив брови, я уставилась на него, показывая все презрение, которое у меня скопилось и теперь вылезло наружу. Кулаки, находясь в боевой позиции, упирались в мои бока.– Хорошо, милая! До встречи! Еще раз целую! – разговор окончен, и Роберт положил трубку.– Целу-у-ую, – передразнила его я.– Доброе утро, Алекса! – он с расстановкой и в то же время с опаской посмотрел на меня.– Ты что это, за мной подглядывал? – я отстукивала барабанную дробь пяткой.– Я? Что я там не видел? – похоже, это намек на то, что он действительно мог видеть все: ведь он меня уже переодевал в Лондоне после того, как отбил от рук Винсента. – Ты тоже подглядывала! – оправдывался Роберт.– Хм! – мои зубы сжались еще сильней. Я не знала, что ему ответить: он был прав.Мой взгляд упал на тумбу, на которой лежала чистая тарелка с бокалом. Роберт заметил, куда я посмотрела.– Было очень вкусно! Спасибо твоей маме и тебе за заботу! – Я ему ничего не ответила, а он через паузу сказал: – Ну что, ты готова?– К чему? – я не поняла его вопроса.– К знакомству с моими родителями, – улыбнулся он и ехидно на меня посмотрел.– Знаешь что! Это уж слишком! Свою девушку познакомь сначала со своими родителями! – выпалила я в гневе, на что Роберт рассмеялся закатистым смехом. – Ты еще и смеешься надо мной!? – Не на шутку разозлившись, я вдруг, неожиданно для себя, вцепилась руками в его горло. Роберт тут же лихо убрал руки с шеи и, заломив их за спину, впился в мои губы страстным поцелуем, от которого я тут же обмякла, но не остыла. Разум покинул меня, а гнев вдруг сменился на страсть и на желание продлить поцелуй насколько это возможно. Роберт осторожно опустил меня на кровать и все же остановился. Он медленно оторвался от моих губ и, подняв глаза, сказал:– Алекса, пожалуйста, будь аккуратней со мной, я все же человек, – он потер шею и синяки, оставленные моими пальцами.Неужели это моих рук дело?Я с ужасом обнаружила, на что способна, когда не контролировала себя. Мои пальцы невольно потянулись к синякам с красными паутинками и стали гладить их, будто от этого ему станет легче.– Прости! Не знаю, что на меня нашло… Я разозлилась… – Поцелуй Роберта сбил мое дыхание, и я еле шевелила языком. Чтобы отдышаться, требовалось некоторое время. Но вдруг вновь на меня накатила ярость. Страстный поцелуй Роберта разжег во мне негодование и обиду на то, как жизнь несправедлива: есть он и есть она, и все поцелуи принадлежат ей, а не мне. А третьему лишнему здесь не место. Я вскочила с кровати, вновь сжала кулаки и сказала:– А знаешь что! Вот свою девушку и целуй!Я стремительно выбежала из комнаты, а заливистый смех Роберта, причину которого я не понимала, доносился вслед, будто пытался меня догнать.Ничего не оставалось делать, как собираться в дорогу. Свою миссию мы выполнили, и мне пора возвращаться к Джеймсу.Пока Роберт грузил вещи в Ягуар, прощаясь с Эмили, я повисла у нее на шее, словно маленькая девочка, которую передавали строгой няне, а она не хотела расставаться с мамой. Только моя ситуация была немного другой: Джеймс строгой няней не был, а мамы мне просто не хватало. Затем, все же расцепив объятия, я сказала:– Ну все, хватит! Пора!Она вздохнула и грустно улыбнулась.– Пиши, дочка, а еще лучше – чаще звони!– Обязательно, мама!– И передавай Джеймсу привет!– Передам! И не только! – грозно сказала я, вспомнив, что он так и не говорил с Эмили о том, чтобы она к нам переехала.Ягуар встретил меня рычащим звуком. В машине, все еще злая на Роберта, я сидела, нахмурившись, вцепившись в дверную ручку автомобиля.– Алекса, осторожней, сломаешь! – усмехнулся Роберт.– Да, ты прав, – я отпустила ручку и скрестила руки на груди.– Ну, хватит тебе дуться! Значит, ты ревнуешь меня к моей девушке? – спросил он без всякого выражения на лице.– Нет! – соврала я. И все же, ну почему он меня целует? Да еще и с родителями решил познакомить.– Видишь, что ты сделала? – он снова показал мне свои синяки. – Что я скажу родителям? Придется сказать им правду.– Нет, ни в коем случае не говори! – умоляла я его, испугавшись. – Что они обо мне подумают?– Тебя волнует, что подумают мои родители? – он засмеялся.– Нет! То есть да!Это уже слишком, его хохот, который злил меня все больше и больше, просто не прекращался. И что он смеется все время надо мной?– А знаешь, чего я сейчас больше всего на свете пожелал бы?– Что? – интересный поворот.– Чтобы я всегда так смеялся. Я уже давно не испытывал столько положительных эмоций! – не унимался он. – Ты бы видела себя со стороны!Я закатила глаза.– Ну ладно, – буркнула я, – наймусь к тебе старшим клоуном. Сколько платить будешь?– Мне ничего для тебя не жалко! Сколько пожелаешь!Я смотрела на Роберта и думала о том, что в этом смехе был один большой плюс: его холодность испарилась.– Кстати, разговаривал сегодня с Джеймсом. Обрисовал наши приключения. Он решил, что нужно собрать консилиум, состоящий из небольшого круга его друзей, включающий, в том числе, и моих родителей. Они сегодня вылетают из Лондона, а завтра я еду их встречать.– Вот как?!Значит, родители Роберта все же едут, и мне действительно предстоит знакомство. Ну что ж! По крайней мере, они будут в безопасности вдали от Винсента. А мне нужно собрать мозги в кучу и быть полезной на все сто процентов, чтобы помочь в расследовании.Накрапывал мелкий дождь, но из-за прогладывающего солнца сквозь сероватые тучи он не обещал быть длительным. Мы подъехали к дому Джеймса, который стоял во дворе вместе с четой Томпсонов. Ноэль приготовила Роберту смежную с моей комнату, а следующую – для его родителей. Вторая семья, Митчеллы, задерживалась, и дата их приезда осталась неизвестной. Завтрашний день обещал быть веселым. Встреча с родителями Роберта вызывала у меня трепет и волнение. Лишь бы не ударить лицом в грязь. Нужно подумать, что именно мне нужно вспомнить о наших отношениях с Винсентом. Похоже, я одна была с ним близко знакома. Ни отец, ни Роберт, ни семья Роберта ничего о нем не знали до моего с ним знакомства.

Роберт уехал в аэропорт встречать своих родителей, а я, радуясь тому, что никто за мной подглядывать не будет, все утро в смятении бегала от шкафа к зеркалу в поисках подходящего наряда для встречи с Эвансами. В результате остановилась на бежевой трикотажной блузе и светло-голубой юбке-колокольчике. Скользнув в бежевые туфли, подаренные Робертом, последним штрихом я уложила густые волосы в пучок, высвободив по пряди у висков. Чтобы не соскользнуть со ступенек, я аккуратно спускалась по лестнице и краем глаза заметила Ноэль, которая суетилась, накрывая на стол в гостиной к утреннему чаю.

Не успела я пройти последние несколько ступенек, как вдруг раздался звонок в дверь, от которого я вздрогнула. От мысли, что через несколько секунд я увижу родителей своего ангела-хранителя, у меня поднялся жар и вспотели ладони. Снаружи слышался раскатистый смех Роберта и, похоже, его отца. Джеймс пошел открывать двери, а я, Ноэль и Ричард проследовали за ним и встали чуть поодаль.

Первое слово приветствия, сказанное папой, заставило меня насторожиться.

– Профессор! Сколько лет, сколько зим! – радостно воскликнул Джеймс.

«Профессор? Не тот ли это друг, у которого обыскивали лабораторию?» – думала я.

– Джеймс! Ну, зачем же так официально! – Наши отцы обнялись.

– Адам, дружище! Как я рад тебя видеть! – После долгого объятия они похлопали друг друга по спине.

«Адам? Это точно он! Значит, Адам и есть отец Роберта? Но почему же они мне сразу об этом не сказали?» – Я нетерпеливо постукивала ногой, а Ноэль, заметив мое волнение, погладила меня по плечу.

– Не нервничай, дорогая, все будет хорошо! – сказала она с материнской любовью.

– А меня ты рад видеть, Джеймс? – мелодичным голосом пропела голубоглазая светловолосая миссис Эванс, зайдя на порог в обнимку с Робертом.

– Мейдлин, дорогая! Ты чудесно выглядишь! – обратился Джеймс к миссис Эванс и поцеловал ее руку. – Проходите в дом, друзья мои!

Разглядывая семью Эванс, я про себя отметила их приблизительно одинаковый возраст с моим отцом. Моложавые и улыбчивые – черты, которые раскрепощают при общении. Роберт явно похож на отца русыми волнистыми волосами, изумрудными глазами и насмешливой улыбкой. Мейдлин сияла от счастья. Белокурые волосы в стрижке каре эффектно сочетались с цветом голубых глаз и бледной кожей.

По тому, как радушно приветствовали Ноэль и Ричард семью Эванс, можно было сказать, что их связывала многолетняя дружба.

– Алекса, дорогая, подойди сюда, пожалуйста! – обратился ко мне Джеймс.

Я вскользь посмотрела на Роберта. Он стоял позади родителей с расплывчатой довольной улыбкой.

– Адам, Мейдлин, познакомьтесь с моей дочерью Алексой! – представил меня отец, расплывшись в улыбке.

– Очень приятно! – сказала я, протянув руку мистеру Эвансу.

Адам бережно взял мою ладонь и поцеловал ее.

– Рад познакомиться с тобою, Алекса! – улыбнулся он и посмотрел в мои глаза так глубоко, что мне показалось, будто ими смотрел на меня Роберт.

А миссис Эванс, вместо того, чтобы пожать мне руку, кинулась меня обнимать.

– И нам очень приятно, Алекса! – сказала она, крепко сжимая меня. От стальной хватки с виду хрупкой женщины мне стало не по себе. – Наслышаны о тебе! Роберт нам о тебе много рассказывал, – непринужденно сказала она.

– Мейдлин, дорогая, ты Роберта вводишь в краску! – сказал мистер Эванс. Я вскользь посмотрела на Роберта, который продолжал улыбаться.

– А что здесь такого!? Он прав! Алекса оправдывает свое имя! Именно так я ее и представляла! – всплеснула руками Мейдлин.

– Да, да! Эта кошка меня чуть не придушила накануне! – вставил свои слова Роберт, и все хором засмеялись, а я от его слов раскраснелась. Похоже, они знали, о чем речь, и у Роберта нет секретов от своих родителей.

– В день нашего знакомства Мейдлин отдавила мне ногу, – сказал Адам. – Я потом хромал неделю!

– Ты не поэтому хромал, Адам!

– А почему тогда, напомни, дорогая!

– С непривычки! Мы каждый день гуляли по разным паркам Лондона после уроков. Не осталось ни одного места, где бы мы не побывали.

Так шумно и весело в прихожей еще никогда не было. Складывалось впечатление, будто приехали не два гостя, а целая толпа.

Роберт подошел ко мне.

– Чудесный наряд! – сказал он и сжал мои плечи одной рукой, чтобы приободрить меня. Его наблюдательность меня смутила, и, хмыкнув, я убрала его руку с плеча. Ухмылка Роберта не сходила с его лица.

Я слегка приподнялась на цыпочки, чтобы добраться до уха Роберта.

– Почему ты мне ничего не сказал о том, что Адам и есть твой отец? – прошипела я, злясь то ли на него, то ли на Джеймса, который тоже мне ничего не сказал. Скорее всего, Роберт попросил его, чтобы тот не вдавался в подробности.

– Ты не любишь сюрпризы?

– Нет, – я с укором посмотрела на него.

– Рано или поздно, я бы тебя все равно познакомил с родителями.

– Ты меня ставишь в неловкое положение, похоже, что они знают обо мне больше, чем я о них.

– Я тебе обязательно расскажу о своих родителях, а если захочешь, можешь спросить их сама. Они у меня мировые! Вот увидишь!

Что я обожала в Роберте, так это одну из черт характера, которая мне нравилась в людях: он умел гасить конфликт и не давал сделать из мухи слона.

Мы вместе прошли в гостиную. Родители Роберта сели на диван, держась за руки, будто только что познакомились. От них исходило душевное равновесие и гармония, свойственные любящим друг друга людям. Ноэль и Ричард устроились на диване напротив. Остальные сели в кресла.

– Завтрак подан, прошу вас, угощайтесь и чувствуйте себя как дома! – объявил Джеймс.

– Спасибо, Джеймс! – сказал Адам. – Как давно мы не виделись! Роберту повезло, он встретился с тобой первым!

– Жаль, что наша встреча обусловлена долгом, а не дружеским визитом, – вторила ему Мейдлин.

– Как только мы решим нашу задачу, друзья, будем навещать друг друга или путешествовать вместе, – попытался утешить их отец.

– Ноэль, дорогая, – обратилась Мейдлин, – как поживают твои дети?

Смуглянка, поправив непослушный локон густых волос, улыбнулась.

– Спасибо, Мейдлин! У них все хорошо, слава богу. Единственное, что уж очень взрослые, не по своим годам. Никакого переходного возраста: девчата не плачут из-за неразделенной любви, мальчишки не выясняют отношения: как они сдружились с детства, так до сих пор и ходят по парам, – даже как-то… скучно, – Ноэль скривила лицо.

Описание подростковой жизни четверки всех рассмешило. Интересно, почему их не пригласили?

– А ты, Алекса, привыкла к новой ипостаси? – улыбнулась Мейдлин.

Мы, не отрывая глаз, все еще рассматривали друг друга.

– Начало было сложным, – вздохнула я, вспомнив, как открывала портал и не понимала, что со мной творится. – Да и сейчас часто забываю о том, кто я такая.

Мейдлин, всплеснув руками, будто проявление способностей – обычное дело, сказала:

– О, к счастью, начало ты пережила, теперь остается самое интересное – развить способности и пользоваться ими на всю катушку!

– Да! – вставил свое слово Адам. – Только, чур, не подглядывать!

Все снова рассмеялись, а я, хихикнув против своей воли, зарделась. Роберт ничего не говорил и просто улыбался или смеялся в такт другим. А я, наблюдая за его родителями, радовалась их раскованности, а веселость и легкость в общении меня завораживали. Мы не спеша наслаждались беседой и пирогом с чаем.

– М-м, вкусно! – Адам с одобрением кивнул, откусив кусок пирога.

– Это все Алекса! Хочет меня сделать толстым! – сказал Джеймс.

Я украдкой посмотрела на него.

– Да ладно, папа! Не так уж часто я балую тебя выпечкой!

– Главное, чтобы Роберт не растолстел на твоих пирогах, – пошутил Адам.

– Нет, пусть толстеет, – возразила Мейдлин с наигранной серьезностью.

– Мейдлин, – супруг посмотрел на нее с укором, наклонив голову набок.

– А что, избавится от пары сотен поклонниц! – Мейдлин снова заставила всех рассмеяться.

Судя по реакции Роберта, его нисколько не задевали открытые шутки мамы о своей личности. Наоборот, они его также забавляли, как и всех остальных.

– Алекса, ты уже определилась с колледжем или хотя бы выбором профессии? – спросил Адам.

– Да. Определилась, – ответила я.

Мне жутко не хотелось распространяться о своем выборе, и родители Роберта, будто прочитав мои мысли, больше вопросов на эту тему не задавали.

– Господа, прошу прощения, что отрываю вас от приятной беседы! – серьезно обратился мой отец к своим друзьям.

Все будто по мановению палочки отставили чашки и блюдца и переключили все внимание на Джеймса.

– Семья Митчелл прибудет позже, – продолжил Джеймс, – мы начнем без них. Вы примерно знаете обстоятельства, по которым мы вас сюда пригласили. Есть вопросы, которые мы можем разрешить только сообща. Вы помните, что два года назад я получил сообщение о готовящемся похищении детей. Пока все дети целы и невредимы и находятся со своими родителями. Из недавних событий мы прояснили, что к намечающемуся похищению детей причастен Винсент и его сообщница Марина. – При слове «сообщница» мне стало не по себе. Когда-то мы были верны друг другу, а теперь находимся по разные сторону баррикад. – Нам нужно понять, кто такой Винсент. Никто из нас его не видел, кроме Алексы. Возможно, нас связывает прошлое. Только вместе мы можем выяснить, кто это, что им движет и, соответственно, его цели.

– Да, Джеймс, ты прав, – сказала Мейдлин. – Если он обладает способностями, значит, мы, возможно, знаем его родителей. Алекса, – обратилась она ко мне по-деловому, – опиши его, пожалуйста.

Хотя воспоминания были не из приятных, я описала в подробностях его внешность, особенно его голубые глаза, которые мне сначала показались бездонными, как озеро, а затем дьявольскими и жестокими.

– Судя по твоему описанию, мальчик похож на Шона Картера, – сказала задумчиво Мейдлин.

– Фамилию Винсента я не знала и на расспросы о себе или о родителях он отвечал размыто.

Роберт посмотрел на меня с укором. Я поняла, за что. Нельзя быть такой опрометчивой и встречаться с парнем, чье прошлое покрыто тайной. Но кто тогда знал, что за этим тихим парнем стоит человек, чьи амбиции выходят за пределы разумного!

– Расскажите мне про Картеров, пожалуйста. Я ведь про них ничего толком не знаю и видела всего лишь раз при захвате школы, – попросила я.

– Это было в Лондоне, – начал рассказ Адам. – Тебе, Алекса, тогда было пять лет, а Роберту шесть. Картеры обладали необычными способностями и находились под покровительством клана Кингов. Затем они решили уйти из-под их крыла. Им оказалось мало просто заниматься грязным бизнесом. Они захотели большего: власти и лидирующих позиций во всем мире. Помните события, которые недавно случились в Норвегии? Один из парней для совершения переворота привлек внимание общественности, расстреляв ни в чем не повинных людей. Картеры сделали то же самое, но их цель была – для начала захватить власть в одной стране. Им помешали: военные и полиция смогли поймать их и посадить за решетку. Но таких, как они, заточить где-либо невозможно, и они в скором времени исчезли.

Пока Адам рассказывал историю семьи Картер, никто к еде не притронулся.

– А как же их поймали, если они обладают способностями и могут скрыться? – спросила я.

– Мы внесли свою лепту, – ответил отец.

– Я так и подумала.

– И в тот же день я познакомился с Адамом и Мейдлин, – сказал Джеймс.

– Правда? Ты мне ничего не рассказывал про это.

– Да. Нас созвали на выполнение задания по поимке Картеров.

– Созвали? Кто?

– Пауэллы, дочка. Я тебе о них уже рассказывал. Семья, которая стоит над нами по могущественности, и на нее возлагается огромная ответственность за всю нашу планету. В случае какой-либо опасности они вызывают нас на обезвреживание преступников.

– Понятно, – сказал Роберт, – значит, если Винсент их сын, – он мстит. И на тот момент ему было примерно восемь лет.

– Все сходится! – воскликнула я. – Он мне рассказывал о том, что по воле судьбы в детстве был разлучен с родителями. И подчеркнул, что никому не дано понять, что ему пришлось пережить. Возможно, поэтому он и мечтал стать Богом, чтобы управлять своей судьбой и всеми и чтобы никто не мог причинить ему боли.

По гостиной пронеслись вздохи.

– Богом, – повторил Джеймс. – Жаль парня и, с одной стороны, его нельзя не понять. А с другой стороны, не нашлось никого, кто бы помог пережить ему его боль и страх остаться одному. Даже родители не смогли направить его на истинный путь.

– Они и не смогут, Джеймс, – сказал Адам. – Я уверен, что они безмерно его любят, и эта слепая любовь, наряду с завышенными амбициями, завели ребенка в тупик.

Удивительно, но наши родители относились к Винсенту как к заблудившемуся ребенку, который не мог найти выход из лабиринта ошибок. Они не воспринимали его как лютого врага, хотя я и слышала неоднократное предупреждение от отца быть с ним осторожной. Только люди с огромным сердцем способны проявлять сострадание к тому, кто запутался в том, что правильно, а что нет.

– Бедный мальчик, – Мейдлин устремила свой взгляд вдаль, а затем вернулась в реальность. – Я вспомнила кое-что еще. Примерно шесть лет назад в школе города Бристоль подросток ворвался с оружием в класс и начал расстреливать своих одноклассников. Увидев фотографию этого подростка, я обнаружила сходство с Шоном Картером. Мальчика арестовали, но из-под ареста он с легкостью бежал. А сейчас, скорее всего, он живет под другой фамилией.

– Отлично, Мейдлин, – сказал Джеймс одобрительно.

Он поднялся из кресла и начал мерить комнату шагами.

– Алекса, дорогая, – обратился он ко мне, – принеси сюда ноутбук, пожалуйста, из моего кабинета, мы найдем статью об этом подростке с его фотографией. И мы определим, он это или нет. Я его видел один раз и всего лишь во сне в размытых контурах.

– Хорошо, папа, сейчас принесу!

Роберт вскочил с места.

– Я помогу тебе, – сказал он, и мы направились в кабинет отца.

Как только я подошла к ноутбуку, Роберт закрыл за собой дверь и, приблизившись ко мне, взял меня за локоть, развернув к себе.

– Алекса, – вздохнул он и покачал головой. – За тобой нужен глаз да глаз.

– Почему? – удивилась я.

– Ты ничего не знала про Винсента и встречалась с ним!

– Прошлое не вернешь! Знала бы, где упасть, соломку бы постелила, – резко ответила я.

– Теперь я буду еще больше за тобой следить!

– Зачем? Лучше следи за своей девушкой, хорошо?! – съязвила я, затем, сжав губы, наклонила голову набок и прищурилась.

Роберт нахмурил брови, но ничего не ответил и отпустил мою руку.

– Давай я тебе помогу, – он отсоединил ноутбук от сети, взял его в одну руку и пошел вперед. Я вышла за ним и закрыла дверь кабинета.

Роберт поставил ноутбук на стол и открыл его. Мейдлин вызвалась сама искать статью. Через несколько минут статья была найдена, и я подошла, чтобы взглянуть на фотографию. Бездонные глаза, высокие скулы, светлые мягкие волосы, зачесанные назад и уложенные гелем.

– Да, это Винсент…

Все, кто присутствовал в гостиной, подошли ко мне и наклонились над ноутбуком, чтобы разглядеть фотографию Винсента.

Я пробежалась глазами по статье, стараясь уловить важные моменты. Друзья о нем отзывались как о тихом юноше, который не был способен на подобный поступок. Во время обыска дома полиция нашла записку Винсента: «Вы все встанете на колени передо мной! Или я вас уничтожу!».

Прочитав этот текст, я покачала головой. Вполне в его духе. Столько тщеславия в робком с виду парне. Зачем ему нужно подчинять себе людей? Если бы это был обычный парень, то можно было бы сказать о расстройстве в его психике, а здесь совсем другое, по словам отца, его поступок может объясняться только одним: сбоем в программе человека, который предназначен для высоких целей. И причина этому – потрясение, которое он испытал в детстве, оказавшись без родителей.

– Теперь картина прорисовывается, – сказала я. – Мы знаем, за нашими бедами стоят Картеры, но никто не знает, где их искать.

– Да, и это месть нам всем, причем через тех, кого мы любим, через наших близких, – сказал отец и посмотрел на меня. Все переглянулись. – И заметьте, что до сих пор за два года нам удар не был нанесен. Они разрабатывают план.

– Мотивы ясны, – констатировал Роберт.

– Здесь не только мотивы, сынок, – сказала ласково Мейдлин, как только мама может сказать сыну. – Это еще и громадные амбиции. Когда Алекса описала глаза Винсента и его поведение, я сразу поняла, на кого он похож, и мало того, взяв не только способности обоих родителей, но и черты характера, его будет очень сложно остановить.

– Если исчезли родители Винсента из тюрьмы, возможно, они все еще живы, – размышлял Роберт. – И возможно, их объединяет одна цель. Мы точно знаем, что Марина ему помогает, но она и нам помогла, дав наводку на север Англии.

– Бедная девочка, – сказала Мейдлин, будто о своей дочери. – Они манипулируют ею, заставляя принимать участие в своих грязных делах.

– А если точнее, то заставляли, – сказал Адам. – А сейчас она, похоже, на нашей стороне и у нас уже есть помощник. Это большой плюс.

– Но при этом, помимо родителей Винсента, на его стороне еще трое: Райдер, Карсон и Леви. Они довольно сильные, но, думаю, что слабых Винсент рядом с собой держать не будет, – заключил Роберт.

– Так, хорошо! Мотив и амбиции мы выяснили. Нам неясны следующие вопросы, над которыми предстоит поработать, – сказал Джеймс. – Это: где искать Винсента, как его обезвредить и как выдернуть Марину из его сетей.

– Да, папа, и не забывай про Ньюкасл. Самый важный вопрос на данный момент – почему Винсент и Марина поехали именно туда, где родился Роберт, и как с этим связаны обыски в доме и в лаборатории мистера Эванса.

Адам с Мейдлин переглянулись. Мама Роберта вздохнула и посмотрела на сына с тревогой. Хорошо, что он не подходит под категорию младенцев, – подумала я. Ему-то уж точно опасность не грозит.

– Интересно, а что знают о вас Картеры? – спросила я.

Адам пожал плечами.

– Семьи нашего общества знают о существовании друг друга. Но мы не вмешиваемся в чужие жизни. И если у Картеров есть цель, к примеру, выяснить, кто мы, откуда и чем занимаемся, им не составит труда это сделать.

– То есть в лабораторию мог проникнуть кто угодно из общества, не исключая Картеров, – рассуждала я.

– Да. Вот только с какой целью? Я голову сломал по этому вопросу, – сказал Адам. – Не имею понятия, какая из моих научных работ могла понадобиться преступникам. В основном, моя работа связана с мониторингом окружающей среды на севере Англии, богатом рудниками. Чтобы определить концентрацию в воздухе кадмия, свинца и цинка, мы использовали мох сфагнум, который вывешивался в нейлоновых сетках на 20–50 дней, и производили затем спектрографический анализ.

Воцарилась тишина, будто все разом пытались сообразить, зачем понадобились научные работы Адама амбициозному Винсенту. Его образ с бокалом виски шел вразрез с интересом к науке. Ему нужны легкие пути для достижения своих целей и, возможно, к Адаму направили его родители.

– Хорошо! – хлопнув в ладоши, прервал наши размышления Джеймс. – Предлагаю передохнуть! Ноэль, проводи Мейдлин в комнату, которую ты приготовила. Ребята, занимайтесь, чем хотите, – обратился он ко мне с Робертом. – Мы с Адамом и Ричардом сделаем несколько звонков, а вечером жду вас всех к ужину.

От мыслительного процесса раскалывалась голова. Пока я слушала всех по порядку, мне не давала покоя одна мысль, которую я не могла собрать воедино. Что-то между сообщением, которое было получено два года назад, и недавней информацией, которая переплеталась с этим сообщением. Ладно, утро вечера мудренее, и я подумаю об этом завтра.

Роберт поднялся с Мейдлин на второй этаж. Мужчины ушли в кабинет, а я отправилась в свою комнату, чтобы разложить свои вещи по местам после поездки. Аккуратно помещая невесомое платье, подаренное Робертом, в шкаф, я думала о том, как прониклась всей душой к Томпсонам и Эвансам. Всю жизнь я мечтала о том, чтобы меня окружали благородные люди. Ради них я готова на все и уверена, что и они также сделают со своей стороны все, чтобы защитить меня и остальных.

Мои размышления прервал стук в дверь, и я, выглянув из-за шкафа, спросила:

– Кто там?

– Алекса, это Роберт! Можно войти?

Услышав голос своего ангела-хранителя, все еще небезразличного мне, я улыбнулась.

– Да, конечно, Роберт, заходи! – позвала я его, уложив последнюю пару брюк и закрыв дверцу шкафа.

Роберт робко зашел, оглядывая мою комнату.

– У тебя здесь уютно, – сказал он, задержав взгляд на пустой сумке. – Чем занимаешься?

– Как видишь, разбирала сумку после поездки. А что же ты не через портал вошел?

– Решил исправиться и стать нормальным, – хохотнул он. – Кто тебя знает, вдруг снова захочешь вцепиться мне в горло?

У меня вырвался смешок. Роберт смотрел на меня, переминаясь с ноги на ногу.

– Хочу пригласить тебя на прогулку! Пойдешь со мной?

– Да, с удовольствием! Дай мне пять минут, чтобы переодеться.

– Договорились! Жду тебя возле фонтана. – Роберт вышел из комнаты и закрыл дверь. Его легкое подпрыгивание по ступенькам постепенно затихло. Я подошла к окну и увидела, как он присоединился к своим родителям, которые мило беседовали с Джеймсом и Ричардом в тенистой беседке сада.

Интересно, в чем подвох на этот раз. Надеюсь, он мне не скажет, что он женат на этой таинственной девушке и что у них семеро детей. При этих мыслях я нервно покусывала губы. После знакомства с Робертом каждый день приносил мне новости, которые меня заставали врасплох и либо взрывали мой мозг, либо вводили в ступор. Я надела джинсы, белую трикотажную футболку и легкие кроссовки для прогулки по лесу, а затем спустилась в сад к Роберту.

– Алекса! – он подскочил и подошел ко мне, взяв за руку. Присутствующие прервали свой разговор и разом посмотрели на нас, от чего мне стало неловко.

– Роберт, – я неловко посмотрела на его руку, схватившую меня, а затем на родителей.

– Мы вас покинем, господа, – улыбнулся Роберт. В ответ ему одобрительно кивнула Мейдлин, а Адам прищурился и улыбнулся в точности, как Роберт. Как все сговорились, – подумала я.

Открыв потайную калитку, обвитую густым кустарником, мы вышли из сада и направились по тропинке, которая уводила нас в лес, который я, Джеймс и Томпсоны бороздили порталами всю зиму. И несмотря на то, что я могла быстро перемещаться из одной точки в другую, этот лес казался мне таинственным и сказочным.

Роберт насвистывал веселую песенку, а я грелась теплом, исходящим от его руки.

– Куда мы идем? – спросила я.

– Сейчас увидишь! Боишься? – подмигнул он мне.

– Еще чего, с чего это ты взял? – Рядом с ним я ничего не боялась. Я знала, что с Робертом можно выкрутиться из любой ситуации.

Пробудившись от зимней спячки, весна приодела деревья и кустарники в нежно-салатовый наряд, который со временем окрасится в тугой зеленый цвет и не так будет радовать глаз. Повсюду разносились трели птиц, трепет листьев и шуршание мелких зверушек. Ветер приятно обдувал лицо. И если забыть одно обстоятельство, картина вырисовывалась идеальная.

– Роберт, почему не пригласили детей Ноэль и Ричарда?

– Каждый из нас догадывался, что все крутилось вокруг Винсента и его родителей, но никто не хотел озвучивать своих мыслей. И не желая лишний раз травмировать Расселов, мы решили не приглашать их. Именно в тот день, когда задерживали родителей Винсента, они оставили Шанталь и Джордан сиротами.

– Ты говоришь, что Картеры мстят. Это тот случай, когда не они должны мстить, а Расселы.

– Может быть, глубоко в душе и есть желание отомстить, но они приняли гибель своих родителей и не опустятся до такой низости. Все должно быть по закону, и мы найдем способ наказать их за преступные деяния.

Тема оказалась не из приятных, и некоторое время мы шли молча. Вчерашний непродолжительный дождь оставил землю чуть влажной, а камни – скользкими. Роберт поддерживал меня за руку, чтобы я не упала, перепрыгивая через булыжники или палки. Я решила заполнить наше безмолвное путешествие более приятным разговором.

– Значит, ты сын профессора…

Роберт улыбнулся.

– Да.

– Вы всегда жили в городе Ньюкасл?

– Нет, не всегда. Мои родители познакомились в Лондоне, когда учились в университете на факультете естественных наук. Впоследствии отец получил степень доктора химических наук и звание профессора. Мама оставила научную деятельность и последовала за отцом в Ньюкасл, куда его пригласили для изучения геохимических аномалий. Как раз тогда образовались два новых направления в науке – геохимическая экология и индикационная геоботаника. Если тебе интересно, я могу пояснить.

– Да, конечно, ты меня заинтриговал!

«Надеюсь, я пойму», – подумала я про себя. Голос Роберта, словно музыка, ласкал мой слух, и я готова была слушать все что угодно, пусть даже о науках, в которых не разбиралась, лишь бы музыка лилась из его уст.

Роберт улыбнулся.

– На самом деле не все так сложно, а достаточно интересно. В любом организме или любой среде присутствуют химические элементы. Если элементов недостает или, наоборот, наблюдается их переизбыток, появляются отклонения в среде обитания.

– Например?

Роберт наморщил лоб.

– Хм, например, возьмем, цинк. Его недостаток – причина карликового роста растений и животных, а переизбыток дает анемию. Мой отец изучал геохимические аномалии, вызванные большим отклонением содержания в ландшафте микроэлементов от среднего значения в ту или другую сторону и то, как эти аномалии действуют на человека и природу.

– Я примерно поняла, а индикационная… м-м, забыла…

– Геоботаника! – напомнил Роберт. – Это тоже интересная вещь! Этим занимался доктор биологических наук Филипп Митчелл.

– Друг наших родителей, который не явился со своей семьей?

– Именно, – Роберт вздохнул. – А очень жаль. Мне не хватает Тони и Лауры, – сказал он задумчиво.

Услышав женское имя, я напряглась… Вдруг Лаура и есть его девушка и по неозвученной причине не может находиться с Робертом на данный момент?

– Это дети Филиппа?

– Да, брат и сестра. Я тебя с ними познакомлю. Они тебе понравятся!

– И чем же доктор Митчелл занимался?

Роберт посмотрел вокруг себя, подошел к увядающему дереву и сорвал лист.

– Посмотри на него внимательно, – он передал его мне. – Что ты видишь?

Я повертела лист в руках.

– Зеленый лист с белыми пятнами.

– Совершенно верно! А знаешь, что означают эти пятна?

– Понятия не имею.

– Это говорит о том, что в почве избыток кобальта или никеля. По аномалиям растений можно найти ископаемые. Этим и занимался Филипп.

– Как интересно! Дух захватывает! Смотришь на растение и видишь, что находится глубоко в почве! Вот бы и мне в этом научиться разбираться!

– Тони пошел по стопам отца, – продолжил Роберт. – Но он не остановился на изучении одной науки. Ботаник еще тот! За ним так и осталось прозвище «Ботаник».

– А за тобой?

– Меня пытались дразнить «Химиком», но это прозвище не прижилось. Я не такой фанат естественных наук, как Тони. Я пошел по другому пути. Хотя кое в чем разбираюсь. Недаром мой отец доктор химических наук. Никуда не денешься, – Роберт усмехнулся.

– А Лаура чем занимается? – робко спросила я.

– Она предпочла целительство. Учится в медицинском университете больше так, для информации. Она лучше всех нас умеет лечить людей. И ей достаточно несколько минут, чтобы убрать проблему.

– И как же она это делает?

– Сканирует рукой человека и с помощью энергетических импульсов лечит поврежденные ткани или органы. Объяснять сложно, а получается легко.

– Здорово! Интересно, я бы смогла так?

– Конечно, стоит только и в этом потренироваться немного.

– Но ведь и ты можешь лечить энергетикой.

– Да, но не так, как Лаура.

– Хм, не так, скажешь тоже! – Я вспомнила свои сросшиеся переломы, которые практически не почувствовала. – А что было потом, после того, как Адам закончил работать в Ньюкасле?

– Мы продолжили жить между Ньюкаслом и Лондоном, а Митчеллы переехали в Канаду для изучения содержания ртути в местных озерах.

– А в Андах Южной Америки они тоже побывали?

Роберт усмехнулся.

– Запомнила, да?

– Разве можно забыть твой увлекательный рассказ о влиянии ртути на человека?

– Да, это их экспедиция была направлена в Анды. Помимо Митчеллов находились еще другие участники, без способностей.

Я засмеялась.

– Что смешного?

– Вспомнила, как ты чуть не проговорился, когда сказал, что на обычных людей ртуть влияет по-особенному.

– Ах, да, точно! Помню, Тони рассказывал, как ему приходилось отлавливать здоровых мужиков, которым привиделись человеческие фигуры в мантиях, надвигающиеся на них, словно приведения. Мужики врассыпную, а Тони за ними. Пришлось срочно эвакуировать всю экспедицию с вершины.

– Зато весело, – улыбнулась я.

– Это уж точно! Не соскучишься с такой работенкой!

Теперь комплекс моей неполноценности возрастет до предела. Я прокручивала в памяти то, как Роберт блеснул на уроке химии, рассказывая про ртуть. Только ребенок ученого мог столько знать и говорить о химическом элементе с такой легкостью, как обычные мальчишки пересказывают недавно просмотренный боевик. Куда мне до умного, красивого Роберта? Я крутила в руках лист и пыталась найти в нем что-нибудь особенное, помимо белых пятен. Но для меня это был всего лишь испорченный лист, по которому прошлась изголодавшая тля.

Роберт вдруг после паузы засмеялся.

– Почему ты смеешься?

– Вспомнил урок литературы, когда ты рассказала о прочитанной летом книге.

Я вздохнула и покачала головой. И мы вместе с Робертом, будто сговорившись, произнесли ее название:

– «Голова профессора Доуэля».

– Я так растерялась тогда… А когда на тебя посмотрела, совсем забыла, о чем речь. Ты сидел, спрятав лицо в руки…

– Я еле сдерживался от хохота, а когда вышел из класса, уединившись с ребятами, насмеялся вдоволь!

– Правда? – мне вновь стало за себя стыдно.

– Почему именно эта книга?

– Со мной только начали твориться чудеса, и я стала искать объяснение. Не найдя ничего, случайно наткнулась на эту книгу и прочла.

– Все ясно. Жутко хочется ее прочитать, – хохотнул Роберт, прижав меня к себе за плечо одной рукой. Я обняла его за талию, и мы продолжили свой путь.

Примерно через тридцать минут мы дошли до мелкой журчащей реки, вдоль которой лежали камни.

– Романтичный пейзаж, – сказала я.

– Алекса, – Роберт повернулся ко мне и обнял за плечи, а на его лице возникла тревога. – Давай серьезно! Ты не представляешь, как я переживаю за тебя. Сегодня утром, во время нашего совещания, я до конца осознал, что тебе угрожает опасность в первую очередь. Я не переживу, если что-то с тобой случится.

– Но… – я хотела возразить, а Роберт перебил меня.

– Может случиться что угодно. Ты еще не знаешь, насколько Винсент и его родители опасны. Я по возможности буду рядом с вами, но вдруг что-нибудь со мной произойдет…

Я даже и представить не могла себя без Роберта. Мое сознание отказывалось принять то, что с ним может что-то случиться. Он ведь сильный, и он мой ангел-хранитель. Я зажмурилась и встряхнула головой, как будто бы хотела сбросить с себя одолевающие меня кошмары.

Роберт продолжал говорить.

– Тебе еще многому нужно научиться, чтобы защитить себя.

– Я поняла. И что мы будем делать?

– Сию минуту приступим к твоему обучению, – улыбнулся Роберт, как будто только что не было никакого серьезного разговора. «Мне бы так научиться владеть собой», – подумала я. Роберт, как будто прочитав мои мысли, сказал:

– Ты знаешь, каким самым высшим качеством в идеале должен обладать человек?

– Нет, не знаю, – сглотнула я и стала вслушиваться в каждое слово, произнесенное Робертом.

– Самое высшее качество человека – это самообладание. В сложных ситуациях и что бы ни произошло, ты должна оставаться хладнокровной и не впадать в панику.

– Как при вождении автомобиля? Папа именно этому меня учил.

– Именно! Не теряться и заставить свой мозг работать, даже если тебя пытаются вывести из себя или подчинить своей воле. Самообладание – это психологический способ владения собой, от которого зависит твоя реакция в виде физических действий. Если ты себя держишь под контролем, ты сможешь обезвредить врага. А если он взял тебя под свой контроль и выбил из колеи, у тебя не останется сил на борьбу и меньше шансов на победу. Твоя задача – научиться контролировать свои эмоции.

– Как я пойму, получается это у меня или нет?

– Когда ты паникуешь, я слышу биение твоего сердца. Оно не просто бьется, а вырывается из твоей груди. Ты должна быть осторожней с ним. – Мое сердце будто ответило на его слова и бешено заколотилось. Роберт прав. Мое сердце умело жить самостоятельной жизнью.

– Я его отчетливо слышу, – сказал Роберт. – И фонендоскоп не нужен. – Он поднес ладонь к моей груди и повел рукой: сердце будто вздохнуло от облегчения и успокоилось.

– Как только ты научишься владеть собой, – продолжил он, – твое сердце успокоится и это будет твоим ориентиром. Тогда ты сможешь сражаться и добьешься нужного результата.

Я вспомнила, как бешено колотилось сердце, когда я бежала по лесу и летела на дно оврага. Теперь я поняла, о чем говорил Роберт. Моя суета и испуг не дали мне должных сил, чтобы не упасть. «Впредь я буду всегда стараться контролировать свои эмоции», – пообещала я себе. Я должна развиваться дальше, учитывая возможность предстоящей борьбы.

– Что случилось, Алекса? – Роберт заглянул в мои глаза. – Я тебя не утомил своими наставлениями?

– Нет, что ты, – вздохнула я. – На словах все просто, а на деле не так уж и легко.

– У тебя еще будет возможность потренироваться. Мы совместим овладение контроля над собой и физические тренировки.

– Интересно, как? – улыбнулась я. – Утренняя гимнастика по утрам или мне записаться в секцию бокса?

Мы с Робертом засмеялись.

– Ты знаешь, я частенько наблюдал за тобой, как ты двигаешься, и хочу тебе признаться, за мной есть грешок, – теперь он опустил глаза вниз. Я ждала, что он скажет. – Я подглядывал за тобой в окно класса хореографии и смотрел, как ты танцуешь.

Меня эта новость заставила покраснеть.

– Значит, это был ты? – я опустила глаза. – Я думала, что это Винсент. А когда он сказал, что не видел меня в танце, то я подумала, что это очередной мальчишка, которому еще не влетело от нашего преподавателя.

– Когда ты повернулась и посмотрела на меня, я буквально сорвался и упал в кусты, – засмеялся Роберт. – Жаль, что не удалось досмотреть до конца. Мне понравилось, как ты танцуешь, – улыбнулся Роберт.

– Вот как? Хм… Я всегда считала, что являюсь посредственной танцовщицей, – мне стало неловко от его признания.

– Это не так. Тебя можно сравнить с кошкой в танцах, в походке или когда ты садишься. Ты осторожна и аккуратна. Но в бою!.. – Вдруг Роберт крепко схватил меня за плечи, прижал к валуну, близко приблизил свое лицо к моему и продолжил: – Ты станешь пантерой! Наряду с грациозностью этого зверя твои действия должны быть быстрыми, четкими, слаженными и сильными! Здесь ты хищница! Запомни это!

Роберт слегка ослабил хватку. Мы смотрели друг другу в глаза еще несколько секунд, но он вдруг опустил свой взгляд и отвернулся.

– Прости, Алекса! Я напугал тебя? Сделал больно? – он повернулся ко мне в то время, когда я потирала свои плечи.

– Не извиняйся. Все хорошо, Роберт. Ты не можешь мне сделать больно, потому что до тебя мне уже причинили боль и до сих пор продолжают.

Судя по тому, как Роберт сжал кулаки, так что костяшки на руках побелели, он понял, кого я имела ввиду.

– Я не переживу, если… – он не закончил предложение и от злости ударил кулаком по валуну, о который я упиралась. Валун вдруг начал трескаться и в конце концов опора из под меня ушла. Я стала падать назад, размахивая руками, как мельница, а Роберт, подхватив меня, засмеялся так громко, что эхо разнеслось, казалось, до горизонта.

В нем было столько силы, о которой я даже не подозревала. И как он может говорить, что с ним что-нибудь случится?

– Прости, не рассчитал! – сказал он спокойным, веселым голосом.

– Здорово у тебя получилось! – я подняла с земли мелкие осколки от валуна и стала рассматривать их. – Научишь быть такой же сильной?

– Научу! Начнем прямо сейчас, молодая кошечка! Тебе пора превращаться в пантеру!

Роберт взял меня за руку и повел к краю обрыва, где стояло дерево с длинными ветками, нависающими над ручьем с камнями. На одной из толстых веток висела веревка.

– Твоя задача, – начал Роберт с серьезным видом, – с помощью этой веревки перепрыгнуть ручей. Держись одной рукой! Представь, что у тебя на руках ребенок!

Роберт отвел меня к дереву, а сам спустился вниз в то место, куда я должна была приземлиться. Я внимательно посмотрела на дерево, веревку и ручей с камнями. Надеюсь, веревка меня выдержит, а я смогу рассчитать силы, чтобы не свалиться в ручей. Расстояние, которое мне нужно было преодолеть, казалось огромным, а от высоты дерева над ручьем кружилась голова.

– Алекса, я вижу страх и сомнения! Убери их! – подбадривал меня Роберт. – Они тебе не нужны и только мешают! Очисти голову от ненужных мыслей! Только вперед и только победа! Давай!

Рядом с Робертом я готова была идти по острию лезвия. И не мешкая, решила сразу выполнять его команды. Я представила ребенка, похожего на ангелочка, – копию Роберта, только в уменьшенном виде, – и вдруг меня кинуло в краску. Еще рано об этом думать, но вымышленного ребенка Роберта я уже полюбила всем сердцем. Держа его в одной руке, я разогналась что есть силы, схватилась другой рукой за веревку, оттолкнулась от земли, пролетела, держась за веревку, и отпустив ее, перебирая ногами в воздухе, перепрыгнула ручей. Мягкой посадки я никак не ожидала, – думала, что как минимум упаду в воду, – касаясь поверхности сначала одной ногой, затем второй, я приземлилась, плавно согнувшись в коленях, присела и поставила одну руку на землю для опоры.

– У меня получилось! Да! – я вскочила и от радости подняла кулаки вверх.

– Вот она! Моя пантера! – воскликнул Роберт.

Он подбежал ко мне, обнял и закружил, затем поставил на землю, и совсем как на корте, мы зацепились взглядом. Я смотрела в глаза Роберту и умирала внутри, а в его руках медленно таяла. Он хотел было поцеловать, но, очнувшись от окутавшей меня истомы, я вытянула руку, не подпустив к себе. На две секунды мы замялись.

– Молодец, Алекса! Ты далеко пойдешь! – сказал он холодно.

– Давай еще!

– В следующий раз я придумаю тебе новые упражнения. Пойдем домой, нас, наверное, уже потеряли.

Роберт взял меня за руку, но вдруг остановился.

– Да, вот еще что, – он полез в карман и достал оттуда связку ключей, висящих на железном брелке в виде объемного сердца. – Хочу отдать тебе копию ключей от своего дома на хранение.

– Почему мне? – удивилась я.

– Больше некому, – он улыбнулся. – Не отдам же я их родителям, которые живут в Англии?

– А, это на тот случай, если ты потеряешь свои ключи? – догадалась я.

Роберт рассмеялся.

– Да, на этот случай тоже.

– Что значит тоже? Хочешь, чтобы навела порядок своей женской рукой? – подколола я его, и мы оба рассмеялись.

Ладно, дал мне ключи на хранение, пусть будут у меня. Мне не жалко. Пока я складывала ключи в карман своей куртки, Роберт продолжил:

– Алекса, и вот тебе еще один урок. Обращай внимания на все мелочи, которые с тобой происходят. Ты уже не просто спишь и видишь сны, а можешь их расшифровать. И наяву жизнь тебе дает очень много подсказок. Научись понимать их.

Слова Роберта на этот раз оказались для меня завуалированы, но я примерно понимала, о чем он пытался сказать. Я старалась обращать внимание на знаки, но, возможно, мне придется быть еще более внимательной.

Тем временем слияние ночи и дня подобралось к заветной черте. Печальный румянец заката выглянул сквозь кудрявые ели. Над рекой, подернутой рябью, задымилась прохлада. Ветер стих, а с ним и лесные переклички зеленого апреля. Мы шли домой по безмолвному лесу, осторожно минуя серые бесчувственные камни.

На подходе к саду Джеймса у Роберта зазвонил телефон и он вошел в дом, чтобы поговорить, а я направилась к фонтану, где Мейдлин сидела в одиночестве, черпая воду ладошкой и выливая ее обратно в фонтан. Она потрясающая мама. Глядя на Роберта, я видела, что Мейдлин можно было довериться, потому что иначе она бы не воспитала такого сына, в котором не было недостатков, кроме наличия девушки, конечно. Я присела рядом с миссис Эванс и улыбнулась ей.

– Алекса, дорогая! Как прогулка?

– Отлично! Роберт меня учил некоторым приемам побега, – хохотнула я.

– Это хорошо! Надеюсь, приемам самообороны он тебя учить не будет.

– Почему?

– Зачем такой хрупкой девушке драться? На это есть мужчины! – она засмеялась, а едва уловимые морщинки в уголках глаз подчеркнули их сияние.

– А если рядом мужчин не окажется?

– Думаю, вряд ли такая ситуация возникнет. – Мейдлин почему-то в этом была уверена. А я, наоборот, считала, что нужно полагаться на свои силы, если вдруг придется сражаться. – Вы с Робертом очень симпатичная пара, – сказала она, вдруг сменив тему.

– Правда? Но… – опять все сводится к одному. И почему он не представил свою девушку родителям? Скорее всего, есть причина. Интересно, какая.

Нам не дали договорить.

– Дамы, пора ужинать! Стол накрыт! – позвала нас Ноэль, и мы с Мейдлин проследовали в гостиную.

Роберт и Адам галантно помогли нам сесть за стол, а затем сами заняли свои места. Из кабинета вышли Джеймс с Ричардом и присоединились к нам.

– Мы обзвонили всех членов нашего общества, у кого есть маленькие дети, – начал отец, – чтобы они были начеку и при любых признаках опасности сообщили нам.

– Пока все чисто, – продолжил Адам. – И как ни странно, нет никаких действий со стороны Картеров. Нам остается только ждать, строить догадки и быть наготове, что в любой момент они бросят нам вызов, подвергнув опасности наших малышей.

– Ну что ж, слезами горю не поможешь. Приятного аппетита! – сказал отец.

Все принялись за ужин, и тут Роберт сказал:

– Кстати, общался только что с Найджелом. Зовет всех на рыбалку, – усмехнулся он. – Как ни странно, он предложил поехать туда, где мы отдыхали в последний раз. Приглашает нас остановиться с ночевкой в доме родителей, расположенном на берегу озера. Я думаю, это хорошая идея. Сейчас холодно, и в палатках ночевать не вариант. К тому же у них есть лодки, и мы можем порыбачить на острове.

– И четверку позовем! Вот Ноа обрадуется! – сказала я.

– А что, отличная идея, Роберт! Не все же сидеть нам в четырех стенах или возле фонтана променад устраивать! – сказал отец. Его слова вызвали смех у остальных.

– Джеймс, ты еще не разучился удочку в руках держать? – спросил Адам. – Помнишь, как в старые времена?

– Помню, помню. Давайте устроим соревнования, кто больше выловит рыбы! – предложил отец.

– А мы тоже будем ловить рыбу? – спросила Мейдлин.

– Почему бы и нет? Я тебя научу! – обрадовался Адам. – И почему мы раньше до этого не додумались?

– Здорово! Я тоже хочу научиться! А затем разобьемся на команды и устроим соревнования! – поддержала я интересную идею.

– В смысле? Кто больше наловил, тот и жарит? – прищурилась Мейдлин.

– Нет, дорогая! Тот и ест! – подмигнул мне Адам и поцеловал свою супругу.

За столом царила веселая атмосфера. Идея порыбачить понравилась всем без исключения.

Я с вечера приготовила теплые вещи: куртку, утепленный спортивный костюм, зимние кроссовки и шапку. Забираясь в кровать, я вспоминала о том, как Роберт учил меня смелости и самообладанию. Вспомнила добрую улыбку его мамы и ухмылку его отца, которая как две капли воды напоминала улыбку Роберта. И мне было сложно представить, что его родители, дети света, способны на какое-либо сражение. Неужели тогда хрупкой маме Роберта пришлось участвовать в поимке родителей Винсента? С этими мыслями я уснула. Сон начался красиво. Я увидела предстоящую поездку на озеро. Мы с Робертом шли, держась за руки, вдоль берега, как вдруг наши руки расцепились, и в следующую секунду я осталась одна. Мне стало страшно. Я слышала крик, доносившийся издалека. Озеро исчезло, а впереди – только горы, покрытые лесом, и отчаяние.

Долгожданная поездка на природу взбудоражила весь дом. Радостные голоса Джеймса и Адама разбудили меня, и я наконец очнулась ото сна, который поселил в моей душе тревогу. Что может случиться, когда меня окружают сильные люди с необычными способностями? Хотя я себя защитить еще не в силах, зато можно положиться на отца и его друзей.

Я вскочила с постели, приняла душ, подсушила волосы и оделась в приготовленные вещи для природы. В дверь постучали.

– Да, заходите!

– Доброе утро, Алекса! Ты готова? – Роберт робко приоткрыл дверь.

– Доброе утро, Роберт! Готова! Проходи! – улыбнулась я.

– Давай помогу! Все уже внизу! – он подхватил мою сумку, в которую я положила вещи для ночевки.

Два кроссовера стояли у раскрытых ворот. Я помахала рукой отцу и супругам Эванс, которые уже сидели в черном Лексусе Джеймса. А мы с Робертом сели к Ричарду, в его темно-синий Ниссан. Они с Ноэль уже ждали нас в салоне.

Мы выехали на магистраль, и я, вспомнив свой сон, вцепилась в Роберта, а он, будто заметив мое тревожное состояние, в ответ сжал мою ладонь.

– Все будет хорошо, Алекса! Расслабься! Мы едем отдыхать!

Роберт не спросил меня, что случилось, будто понимал меня и чувствовал. Я прильнула плечом к нему и наслаждалась тем, что он был со мною рядом и держал мою руку. Меня мучил вопрос, стоит ли предупреждать своего отца о сне. Не хотелось никому портить настроение. Погруженная в свои мысли, я смотрела в окно на деревья, слившиеся в одно зеленое полотно, а Роберт поддерживал разговор с Ричардом и Ноэль.

Мы прибыли к утопающему в зелени дому, расположенному на холме, который возвышался над Горной слезой. На стоянке возле ворот уже стояли два Вэна наших друзей. Они вышли к нам, и, как только Роберт начал представлять своих родителей и моего отца, на лице одноклассников появилось изумление.

– Познакомьтесь, это мои родители, миссис Мейдлин Эванс и мистер Адам Эванс и отец Алексы, мистер Джеймс Стюарт.

– Рады познакомиться, – сказала Мейдлин, мило улыбнувшись.

– Очень приятно, – сказали ребята и все по очереди представились и пожали руки нашим родителям.

– А это Ричард и Ноэль Томпсон – наши друзья, – представил их Роберт.

Четверка сделала вид, будто они видели Джеймса в первый раз и не были знакомы со своими родителями. Они с должной вежливостью всем представились, а я про себя отметила, что их самообладание помогало не выдать себя и из них получились бы неплохие актеры. Семью Томпсонов можно было понять – почему они не хотели афишировать свое родство. Лишние подозрения ни к чему, тем более что ребята, скорее всего, могли запомнить «спасателей», прибывших на озеро в день моего исчезновения.

– Ну что ж, предлагаю выгрузить вещи из машин и занести их в дом, – сказал Джеймс.

– Хорошая идея! – поддержал радостный Ноа и, подбросив мяч, ловко его прокрутил на указательном пальце. – А затем сыграем в волейбол!

После долгого представления, вздохнув с облегчением, все разошлись к своим машинам и принялись их разгружать. Роберт помогал родителям с рыболовными снастями, продуктами и сумками с теплой одеждой, а я раскладывала продукты по полкам в холодильнике на кухне. Дружная четверка сразу заносила вещи на второй этаж. Клэр и Найджел спустились к озеру, оставив своим друзьям скучное занятие. Через приоткрытую дверь, выходящую на задний двор, доносилось перешептывание Бруклин и Лейлы.

– Ну и родители у них, – сказала Бруклин. – Они что, из Голливуда сбежали?

– Точно! – ответила Рэчел. – Все как на подбор, включая Роберта, не считая этой замухрышки.

Я поморщилась от сравнения себя с замухрышкой и мельком взглянула на Роберта, вошедшего в дом с очередной сумкой. При каждом движении мускулы красавца играли. Его кудряшки и улыбающиеся глаза-изумруды сводили с ума. По сравнению с ним я обычная девчонка, каких полно вокруг. Если Бруклин могла взять своим смазливым личиком и мягким пышногрудым телом, то у меня ничего такого и в помине нет. Интересно, он меня тоже считает замухрышкой? Наверное, его девушка под стать ему. Я подошла к окну посмотреть, кто еще обсуждал нас. С девчатами стояли их ухажеры Эйден и Райан.

– А вы не заметили сходства отца Алексы и семьи Томпсон с теми спасателями, которые явились сразу после ее исчезновения? – спросил Эйден. – Хотя было темно, но мне кажется, я не ошибся.

– Ты прав, у меня тоже возникло подозрение, что это они! – воскликнул Райан.

– Хм, и Роберт вскоре уехал, как ни странно, причем тоже вслед за Алексой, – вторила Бруклин.

– Я же говорю, что с этими семейками что-то не так! – буркнула Рэчел. – Я не успокоюсь, пока этого не выясню!

– Рэчел, осторожней! – сквозь зубы произнесла Бруклин, толкнув ее плечом. – Не вздумай спрашивать их прямо. Кто их знает, кто они такие. И эти новенькие, – она кивнула в сторону четверки, – тоже подозрительные типы. Ведут себя так, будто ничего и не было. Похоже, они все заодно.

– Да, ты права, – еще больше понизив голос, сказала Рэчел. – Все они из одной шайки!

– Не, – покачал головой Эйден, – я не считаю Алексу замухрышкой. Вы заметили, как она изменилась после своего исчезновения?

– Да, – подтвердил Райан, – она стала… хорошенькой, что ли…

– Вытрите слюни, – Рэчел с упреком посмотрела на парней, а Бруклин с недовольством фыркнула на Эйдена. Девчата упорно не хотели принять, что обо мне кто-то из ребят хорошо отзывался.

– Ничего, рано или поздно тайное станет явным, и мы узнаем о них все, – констатировал Райан. – Пойдем разгружать вещи!

Я отошла от окна и проскользнула на кухню, чтобы ребята не заметили моего присутствия. Я совсем не подумала о конспирации. Может быть, мы зря приняли предложение Найджела отдохнуть в доме его родителей? Джеймс мне тоже ничего не сказал. Спрошу у него.

– Вот ты где! – я от голоса Роберта вздрогнула. – Напугал? Прости!

Он принес ящик с бутылками воды по двести миллилитров, поставил его на стол, затем достал одну бутылку, открыл и сделал глоток.

– Нет, просто задумалась, – я улыбнулась ему.

– Расскажешь, о чем? – он протянул мне бутылку.

– Спасибо!

Несколько глотков воды дали мне время придумать, что сказать Роберту, не упоминая подслушанный разговор друзей.

– Хочу прогуляться! – я поставила бутылку на стол.

– Пойдем! – он взял меня за руку, и я вздохнула, еще раз сравнив себя с Робертом. Мне до Голливуда далеко.

Мы вышли через дверь, которая вела на задний двор, где только что разговаривали ребята. Эта часть дома смотрела на лес, и, спустившись по лестнице, мы обнаружили небольшой декоративный пруд, выложенный камнями, с плавающими в нем лилиями. Обойдя дом и минуя деревянную лестницу, которая вела от главного входа, мы подошли к воде. Вспомнив свой сон, я снова вцепилась в руку Роберта, не желая отпускать ее и боясь упускать его из виду.

– Здесь очень красиво, – сказал Роберт с невозмутимым видом.

– Жаль, что не лето. Я плаваю плохо, но воду люблю, – сказала я.

– Мы с тобой обязательно поплаваем! И очень скоро! – как его голос ни казался оптимистичным, я ощущала едва уловимую грусть.

Лучи солнца отражались бликами в озере. Легкий ветерок подталкивал переливающуюся рябь воды, ласкающую берег своим прикосновением.

Впереди виднелся остров с песчаным берегом, за которым возвышался густой лес.

– Туда мы и поедем рыбачить, – указал на остров Роберт.

– Можно, я с вами?

Роберт засмеялся.

– Зачем тебе? Там будут одни мужчины!

– Да, пожалуй, я вам буду мешать, – я скривила губы в улыбке.

Похоже, охранять своим присутствием Роберта не удастся, да и какой в этом смысл? Если что и произойдет, я помочь ничем не смогу. Мы любовались озером еще несколько минут и, держась за руки, я наслаждалась теплом, исходящим от его ладони.

– Чем сегодня хочешь заняться в свободное время от ловли рыбы? – спросила я Роберта.

– Мы на лодках поплывем на остров, а вернемся, скорее всего, часа через четыре. Если солнце еще не сядет, сыграем с тобой в бадминтон, или ты хочешь в другую игру?

Про игру я пропустила мимо ушей: меня волновала долгая разлука с Робертом.

– Четыре часа?! Так долго?

– Ловля рыбы затягивает, да и наши старики давно не виделись, нужно дать им возможность пообщаться вдоволь.

– Да, ты прав. А мы займемся обедом.

– Барбекю и рыба с нас! – пообещал Роберт.

– С таким количеством рыбаков улов будет неслабым!

Мы говорили о чем угодно, только не о том, что тревожило нас. Я чувствовала, что и Роберт о чем-то умалчивал, но о чем именно, я не знала. Как меня достало то напряжение, которое камнем стало между нами и которое я не в силах преодолеть!

Лодки и снаряжение готовы. Ребята махали Роберту, поторапливая его. Я тяжело вздохнула.

– Береги себя, Роберт, хорошо?

– Не волнуйся зря. Говорят, настоящее неизбежно, прими его таким, какое оно есть. Я бы сказал то же самое о будущем, по крайней мере, ближайшем. На данный момент ничего не случилось и мы вместе со своими семьями и друзьями.

Мужчины толкали лодки с песчаного берега в воду, а ребята дружно запрыгивали в них, рассаживаясь по местам.

– Ну все, Алекса, пора в дорогу, – он обнял меня и прижался щекой к моей голове. – Не скучай, – прошептал он.

Я едва улыбнулась.

– Веди себя хорошо! Пока!

Мне оставалось только вздыхать и надеяться, что ничего страшного не произойдет.

Мужская половина нашего коллектива отправилась на остров, а мы, женским составом, остались в доме. Ноэль и Мейдлин заняли место на кухне, а девушки расположились на диванах в гостиной и бурно обсуждали мальчишек. Рэчел с Бруклин возмущались поведением своих парней по разным причинам, а Саванна и Шанталь только смеялись, но на свои отношения не жаловались. Клэр молчала и не принимала участия в разговоре. Ее скромность и воспитание не позволяли отзываться дурно о Найджеле, даже если она с ним была в чем-то не согласна. Как только я устроилась на кресле рядом с Клэр, Рэчел с Бруклин остановились и, после непродолжительного молчания, первая из них спросила:

– Послушай, Алекса, а когда вы с Робертом сыграете свадьбу?

Бестактность Лейлы меня давно не вгоняла в краску, но этот вопрос задел меня за живое.

– Что? – переспросила я.

– Да ладно, Алекса! Вы себя официально объявили парой, когда приглашали нас в семейный ресторан.

Я вспомнила про шутку Роберта. Конечно, все восприняли это серьезно, ведь такими вещами не шутят вроде бы. Я хотела срочно переменить тему или хотя бы обрубить ее на корню.

– Ох уж и любопытная ты, Рэчел! Все ты хочешь знать!

– А ты такая скрытная. От тебя ничего не добьешься! Даже отца своего скрывала все годы. Я тебя видела только в сопровождении матери.

Похоже, для Лейлы с Бруклин выдался удобный случай выяснить то, о чем они сегодня шушукались на крыльце дома. Но я ей такую возможность не дам. К счастью, в разговор вмешалась Саванна.

– Не волнуйся, Рэчел! Посмотри, сколько здесь нас, незамужних! Успеешь погулять на свадьбе, и не на одной!

Какая Саванна молодец! Она ответила тактично Лейле, которой я чуть было не нагрубила. Тут же Рэчел перевела внимание на Саванну с Шанталь и стала расспрашивать, как они познакомились с Джорданом и Ноа.

– Все очень банально, скучно и неинтересно, – начала Саванна, – мы с детства дружили семьями и представить кого-либо на месте наших парней мы не можем.

– А как же страсть? – спросила Бруклин.

– Все это присутствует, – так же спокойно ответила Саванна. – И мы знаем друг друга настолько хорошо, что в любой момент можем подстроиться или уступить.

– И что, у вас даже не бывает конфликтов? – удивилась Рэчел. – Я, например, никогда не видела, чтобы вы выясняли отношения на людях. Вы всегда вместе и как будто только что познакомились.

– Конфликты? А что это такое? – спросила наигранно Шанталь, сводя разговор на нет. Знали бы мои одноклассницы, какие конфликты им приходится решать, не удивлялись бы их спокойствию.

– Фу, как скучно! – Рэчел скривила лицо. – Ну а свадьба у вас когда?

Похоже, расспросы затягивались, и я, обрадовавшись тому, что мне не пришлось отдуваться и отвечать на бестактные вопросы Лейлы, не привлекая внимания, соскользнула с кресла и отправилась на кухню. Внутри я ощущала нервозность. Все же расспросы Рэчел выбили меня из колеи. Мы с Мейдлин поменялись местами. Она присоединилась к моим подружкам, а я осталась с Ноэль резать овощи для салата.

– Миссис Эванс, а мы сильно отличаемся от англичанок-подростков? – спросила Клэр.

– Я вижу в основном сходство. Они такие же хохотушки, как вы, и такие же целеустремленные. И у них те же подростковые проблемы, а точнее, одна проблема – это мальчишки.

Девчата дружно захохотали.

– Миссис Эванс, а у вас случайно нет еще одного сына, похожего на Роберта? – смущенно спросила Бруклин. Неужели ей стало стыдно за вопрос? На нее это совсем не похоже.

– Нет, дорогая, к сожалению, кроме Роберта, больше сыновей нет. – Похоже, Мейдлин наслаждалась беседой с моими одноклассницами, и ее абсолютно никто не раздражал в отличие от меня.

Ноэль отложила нож и, взяв доску с овощами, подошла ко мне, и пока высыпала овощи в миску, тихо на ухо произнесла:

– Они Роберту и в подметки не годятся. – Я вопросительно посмотрела на Ноэль. – Вы с Робертом – замечательная пара, как будто созданы друг для друга.

Я закатила глаза и вздохнула. Почувствовав, что у меня от этих слов вот-вот навернутся слезы, я потянулась за луком, чтобы хоть как-то оправдать выступившую мокроту на глазах. Окна кухни выходили на озеро, и я постоянно смотрела в окно в надежде увидеть лодки на горизонте. Но их пока не было. Ноэль глубоко вздохнула.

– Да скоро твой Роберт вернется, куда он денется?!

Взглядом я метнула молнию в ее сторону.

– Что я такого сказала, Алекса?

– Ничего, простите меня!

Я сполоснула руки и вытерла их полотенцем, затем поднялась наверх в одну из комнат. Плюхнувшись на диван, я закрыла лицо руками. Нужно всему этому положить конец! Я не могу так больше! Все мусолят несуществующие отношения, и им невдомек, что это не так. Сегодня же сообщу всем, что мы не пара, и чтобы эту тему оставили в покое. В дверь робко постучали.

– Да, войдите!

В комнату вошла Мейдлин.

– Алекса? С тобой все в порядке? Ноэль сказала, что как только она упомянула о Роберте, ты расстроилась и убежала.

– Да! То есть нет! – Я осеклась, потому что твердо решила теперь не скрывать своих чувств и выяснить все до конца.

– Вы поссорились с Робертом?

– Мейдлин, почему так важно, поссорились мы с ним или нет?

– Ну как же?! – возмутилась она. – Вы ведь такая замечательная пара!

– И вы о том же! Мы не пара, миссис Эванс! – Я, преступив все правила приличия, практически повысила голос на Мейдлин. Она растерялась.

– Как не пара? Вас никто отдельно и представить не может!

– Но откуда вы взяли, что мы пара? Кто вам об этом сказал? – мой голос дрожал и готов был сорваться на плач.

– Здесь и без слов все ясно.

Я покачала головой.

– Что такое, Алекса, не томи меня, скажи! Если есть проблема, я помогу тебе ее решить. Я же мать Роберта, и кто, как не я, знает его лучше?

Я собралась с духом, чтобы открыться Мейдлин.

– У Роберта есть девушка, – еле слышно произнесла я.

Мейдлин округлила глаза, а затем вдруг засмеялась. Я, недоумевая смотрела на то, как она практически загибалась от душащего ее смеха. Нахохотавшись вдоволь, она остановилась и перевела дух.

– Нет у него никакой девушки! – она махнула рукой.

– Он мне сам сказал! – настаивала я.

– Поверь мне, нет! – она положила свою руку на мою ладонь. – Если бы была, он бы меня давно с ней познакомил. Я знаю своего сына и его жизненные принципы!

– Тогда зачем он мне сказал, что она у него есть?!

– Ох, уж этот подростковый максимализм! Бедная девочка, – она нежно, с материнской любовью, погладила меня по щеке. – И он все это время тебя изводил? Я примерно догадываюсь, по какой причине, но тебе лучше самой спросить об этом.

– Да, вы правы. Нам нужно поговорить.

Я вытерла слезы и протяжно вздохнула.

– Мейдлин, расскажите, как вы познакомились с Адамом?

Она улыбнулась и задумчиво посмотрела в окно.

– Это было в самом чудесном месте Лондона, на Плантации Изабеллы.

Услышав название места, где мы впервые побывали с Робертом в Лондоне, я зажмурилась и, вздохнув, покачала головой.

– Что-то не так, Алекса?

– Это место, куда мы отправились с Робертом на следующий день нашей встречи в Лондоне.

– Вот видишь! – воскликнув, Мейдлин хлопнула в ладоши. – Он знает это место, и оно для него имеет большое значение. Он не зря туда тебя повел! В тот день я налетела на Адама, рассматривая тюльпанное дерево. Извинившись, я посмотрела на него, и мне не захотелось покидать это место. Казалось, у Адама возникло то же чувство. Обменявшись парой фраз, мы поняли, что у нас много общего. Мало того, мы учились в одном университете. Наша прогулка продлилась целый день, и мы покинули парк, когда уже начало смеркаться.

– Мы тоже, – покачала я головой, поджав губы, и мы с Мейдлин прыснули со смеху.

– Романтично, правда же? – спросила она.

– Очень!

– Мало того, впоследствии наша свадьба состоялась в Пембрук Лодж! – Мейдлин будто расцвела, вспоминая тот день, а я округлила глаза.

– Надо же! Мы там обедали, но Роберт ничего мне не сказал об этом. Вообще-то он мне тогда и так ничего о вас не рассказывал… – я не договорила, потому что Мейдлин, открыв рот, прислонила ладони к щекам и выглядела так, будто я сделала перед ней величайшее открытие. – Что случилось, миссис Эванс?

– Я кое-что вспомнила! Надеюсь, что Роберт особо не обидится, если я тебе открою наш маленький секрет. Когда ему было семь лет и мы ему показали Пембрук Лодж, где была наша свадьба, он вполне серьезно заявил, что именно там состоится его первое свидание с его возлюбленной. Мы тогда еще с Адамом долго смеялись. Сама понимаешь, уста младенца произнесли фразу зрелого человека.

– Ну откуда вы знаете? Может быть, он уже до меня с кем-то гулял в парке.

– Доверься мне! Это не так! Запомни, милая: настоящая любовь рождается в сердце, отражается в глазах и живет в поступках. То, как Роберт смотрит на тебя и то, как он ведет себя, говорит о том, что его любовь – это ты.

Жаль, что эти слова я слышу не от самого Роберта, хотя Мейдлин вселила в меня уверенность.

– Ну, все, успокаивайся, умойся холодной водой и спускайся вниз.

Мейдлин мне улыбнулась и нежно обняла меня.

– Спасибо вам! Вы замечательная… мама, – сказала я с грустью.

– Ничего, ничего, ты станешь такой же! – подмигнула она мне.

О том, чтобы стать мамой, еще рано думать, но веселость и оптимизм Мейдлин внушали доверие и успокоили меня. Она вышла из комнаты, а я направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Холодная вода постепенно приводила меня в чувство, но справиться с противоречием слов Роберта и Мейдлин я не могла. Миссис Эванс права: только Роберт сможет прояснить ситуацию, а мне придется набраться храбрости, чтобы вывести его на разговор. Все, пора идти вниз. Надеюсь, расспросов Ноэль мне удастся избежать, хотя я прекрасно понимала ее желание участвовать в моей судьбе.

Я спустилась вниз. Ноэль все еще старательно готовила обед. С улицы доносились глухие удары по мячу, сопровождающиеся веселыми возгласами девушек и Мейдлин.

– Ноэль, сколько времени?

– Два часа. Ты куда-то спешишь? – cпросила она, изогнув бровь. Ответ ей и не требовался. Я поняла, что это был намек на то, что она и так все знает. Больше вопросов она мне не задавала, что меня очень обрадовало.

Я решила выйти к берегу и, уединившись, провела целый мучительный час в ожидании, истоптав песок вдоль и поперек. И вот появились лодки, с которых доносились едва уловимые звуки песни. Радость в предвкушении увидеть Роберта стояла на одной чаше весов и уступала противоречивому чувству на другой чаше из-за предстоящего разговора с ним.

Подружки и Мейдлин прервали игру в волейбол, а Ноэль выбежала из дома.

– О, бог ты мой! Надеюсь, они не пьяны? – Ноэль сложила руки на груди. – Я задам Ричарду трепку, если он напился! – она почесала затылок, посмотрев на небо. – Хотя я не помню, когда я его видела пьяным.

Мейдлин засмеялась над словами Ноэль.

– Сейчас увидим, что у них происходит.

Я отбивала барабанную дробь пяткой и нервно кусала губы. Казалось, что несколько минут длились для меня еще большую вечность перед тем, как лодки причалили к берегу.

Мужчины пьяны не были. Они просто пребывали в отличном настроении. Лодки приближались к берегу, и я разглядела Роберта, который смотрел мне в глаза. Как только лодка причалила, он выскочил из нее, подбежал ко мне и, обняв, чмокнул в нос.

– Что я тебе говорил? Что все будет хорошо! А ты не верила! – он взъерошил мои волосы.

Я осталась стоять неподвижно, не проявив ни единого намека, похожего на радость от встречи, хотя в груди мое сердце колотилось с бешеной скоростью.

– Что случилось, Алекса? – Роберт оторопел.

– Нам надо поговорить, – сказала я как можно спокойней.

– Хорошо, – он опустил руки.

Убедившись, что на нас никто не смотрит, я открыла портал и, оглянувшись вокруг, нашла подходящее место для разговора и пошла по тропинке, ведущей вверх по холму, сквозь лес. Роберт следовал за мной. Каждая клеточка моего тела ощущала его присутствие, а от трепета внутри я боялась обернуться, чтобы посмотреть ему в глаза. Мы спустились по каменистой извилистой дорожке. Нашему взору открылся песчаный берег озера. Ступив на песок, я запнулась о коряку и чуть было не упала. Роберт тут же подхватил меня и поставил на ноги. Как только я пришла в равновесие, немедля отдернула руку и отвернулась.

– Зачем ты делаешь это, Роберт? – я продвинулась вперед на несколько шагов, установив между нами приличную дистанцию, но чтобы он мог слышать меня.

– Что именно?

– Твои жесты, прикосновения, то, как ты на меня смотришь, помогаешь, поддерживаешь, говорят о том, что ты неравнодушен ко мне и при этом оставляешь между нами преграду. – Роберт молча слушал и ничего не говорил. Его едва различимое дыхание бросало меня в дрожь. Я выждала паузу и продолжила, прикрыв глаза, боясь реакции Роберта и, возможно, ответа, который мне не понравится. – Ты словно собака на сене: держишь при себе без надобности, но отпускать не хочешь.

– Хочешь, чтобы я тебя отпустил?

– Да. – Мы стояли молча, а затем, не выдержав, спросила его прямо. – Какая она?

– Кто?

– Твоя девушка.

Я услышала, как Роберт стал подходить ко мне ближе, отчего перехватывало мое дыхание.

– Необыкновенная. – Его ответ резанул острым ножом по сердцу.

– Она из нашего общества? – я старалась сохранить спокойствие.

– Да.

Он так коротко отвечал, что мне приходилось вытаскивать его слова клещами. Я решилась на более смелый вопрос, чтобы расставить все точки над «и».

– Ты ее любишь?

Он подошел ко мне сзади и сжал со всей силы мои плечи. Мои ноги подкосились, а голова закружилась то ли от чистого лесного воздуха, то ли от чувств, которые я испытывала к нему.

– Люблю! – громко ответил он.

– Так почему же ты меня не отпустишь? – я почти сорвалась на крик, пытаясь вырваться из его хватки.

– Я не в силах отпустить того… кого люблю!

Руки Роберта обхватили меня и крепко стиснули. Он лицом зарылся в мои волосы, обжигая горячим дыханием. Он говорил обо мне. От его признания мои ноги превратились в вату. Роберт медленно меня повернул, провел ладонями по моим щекам, а затем запустил пальцы в волосы. Еще несколько минут мы смотрели друг другу в глаза, а затем он нежно положил мою голову на грудь, и, обнявшись, мы простояли еще долго, не выпуская друг друга из объятий. Наше молчание нарушал шум воды в озере и плеск рыбы. Легкий ветерок прохаживался нежно по нашим волосам, играя ими.

Наконец, будто копируя друг друга, мы опустились на песок, не расцепляя рук.

– Прости меня! – на лице Роберта появилась вымученная болью гримаса.

– За что?

– За то, что люблю тебя! – Роберт взял мою руку и стал потирать тыльную сторону моей ладони большим пальцем. От любого его прикосновения становилось тепло, спокойно и в тоже время кидало в дрожь. А его последняя фраза вновь резанула мое сердце.

– Разве за это просят прощения?

– Я прошу.

Я смотрела на Роберта в недоумении.

– Я не хотел говорить тебе о своих чувствах.

– Почему?

– Боялся потерять тебя. Я и сейчас этого боюсь. – Впервые Роберт казался незащищенным.

– Не надо бояться. Этого не случится, – я пыталась убедить его в силе своих чувств, но все еще не понимала его страха.

Он сглотнул и покачал головой.

– Это может произойти. Мы ходим по лезвию ножа практически каждый день. И наша жизнь может оборваться в любую секунду, мы даже не будем подозревать, откуда будет угрожать опасность. – Роберт сдвинул брови и поморщился, будто от боли. – Я не хотел привязываться к тебе и привязывать тебя к себе, хотя у меня это плохо получалось.

– У тебя это совсем не получилось. – Мы впервые за все это время улыбнулись. – Ты не бойся, Роберт. Мы сильные, мы вместе преодолеем все трудности, которые посылает нам жизнь. Это наша судьба.

Роберт еще раз покачал головой, но на этот раз утвердительно, соглашаясь со мной.

– Ты права, Алекса! Возможно, я еще долго не признался бы, если бы ты не вывела меня на разговор.

– Прости…

– Нет.… Ты все правильно сделала. Я устал прятать свои чувства, Алекса! Я хочу быть с тобою всегда! Когда я на тебя смотрел, понимал, что ты не такая, как все. Ты абсолютно другая. Твоя душа чиста – ты не притворяешься, и глубока – ты не воспринимаешь жизнь поверхностно. Я сказал, что у меня есть девушка, но тут же пожалел об этом.

Наш разговор понесся вихрем. Это был момент признаний, и мы поочередно говорили фразу за фразой, которые являлись для нас откровением.

– Ты часто появлялся в моей жизни фрагментами. С первого раза, как только ты заговорил со мной перед уроком литературы, я почувствовала, что ты особенный.

– Когда Винсент вернулся и стал тебе угрожать в Лондоне, я поклялся себе, что выдерну тебя из его когтей навсегда. Я не хочу видеть, как ты страдаешь.

– Я даже мысли о тебе не допускала. – Боже, где взять кислород?

– Я такой же, как все. Не принижай себя. Ты – чудесная.

Мои щеки зарделись. Я всегда считала себя недостойной Роберта. Быть с ним – все равно что отхватить лакомый кусочек, кинозвезду, о которой мечтают миллиарды.

– Нет, ты другой. Не шути так больше со мной, пожалуйста!

– Прости, не буду!

– Я доверчивый человек и воспринимаю все буквально.

– Прости, прости, прости! – умолял Роберт.

Наши лица приблизились. Он стал целовать мои щеки, нос, лоб, а затем его губы прикоснулись к моим. Дрожь пробежала по спине. Ранее таких ощущений я не испытывала. Во рту стало влажно. Его прикосновения казались мне нежным поглаживанием перышком птицы. Роберт будто дразнил меня. Мои силы на исходе. И так несколько раз наши губы касались друг друга, пока не слились в страстный долгий поцелуй.

Я не заметила, как стемнело. Только когда мы оторвались друг от друга, я увидела луну и звезды, освещающие песчаный берег. Я улыбнулась Роберту.

– Вспомнила Плантацию Изабеллы и подумала, что это было место, подходящее для признания в любви. Но и здесь получилось не менее романтично.

– Я признаюсь тебе в чувствах везде, где ты захочешь, Алекса, – Роберт погладил меня по щеке.

– Значит, это было наше первое свидание, о котором я не подозревала?

– Да, – улыбнулся Роберт.

– Придется повторить!

– Повторим и не раз!

– Уходить не хочется, – сказал я.

– Мне тоже. Но надо, – улыбнулся Роберт.

Ноги затекли и слегка покалывали. Роберт аккуратно помог мне подняться. Как только мы ступили в лес, я тут же споткнулась о первый камень. Роберт меня придержал, и вдруг наш путь осветило, и лес расступился.

– Пойдем по порталу, – сказал он. – Что народ подумает, если принесу тебя искалеченной? А еще лучше будет так! – Он лихо меня подхватил на руки, словно я ничего не весила, и понес по проторенной порталом дорожке. Прильнув головой к его груди, я вдыхала аромат его тела и наслаждалась близостью, о которой только недавно могла мечтать. Теперь я окончательно успокоилась, и меня накрыло чувство облегчения от того, что мы раскрылись друг другу.

Родители и наши друзья сидели возле костра и пели песни. Мы незаметно проникли в дом через задний двор. Комнат на втором этаже было много, но мы нашли одну маленькую на чердаке, в которой поместилась только кровать. После насыщенного дня я не чувствовала ног и валилась от усталости. Видно было, что и Роберт устал.

– Посиди, я быстро, – сказал он. Я не успела ему ответить, как он выбежал из комнаты. Через несколько минут я услышала шаги, поднимающиеся по лестнице. Роберт зашел с подносом в руках с горой продуктов.

– Думаю, нам не помешает перекусить, – улыбнулся он. – Твой желудок тебя выдал.

Я и забыла, что весь день не ела.

– Ты собрался накормить целую армию? – На подносе лежали рыба, мясные колбаски и бифштексы, хлеб, салат, две банки колы и две бутылки воды. Мы с жадностью принялись уплетать все за обе щеки, чередуя колбаски с рыбой.

– Извини, пирожных не нашел.

– А разве пирожные едят в походах?

– Ты же их любишь!

Роберт сказал так уверенно, и самое главное, он был прав.

– Откуда ты знаешь?

– Подслушал твой разговор с девчонками, когда вы выходили из школы хореографии.

– Ах, да! Нас ругали не то что за лишние килограммы, даже за граммы! А после одного выступления к нам подошел парень и сказал: «Вы хотя бы на 50 граммов поправились с прошлого концерта? Вы такие худые, вас так хочется накормить».

Мы с Робертом засмеялись.

– Постой, Роберт, мы об этом говорили не в первый день учебного года. Ты за мной подглядывал не один раз?

– Я видел тебя, когда… хм, он уезжал из города, – Роберту не хотелось произносить имя неприятеля.

– Да, точно, он уезжал, – я задумалась, а затем стряхнула с себя мысли о нем. Не хочу вспоминать его. Сейчас все мои мысли должны быть обращены к Роберту, и только к нему. Я смотрела на его лицо и любовалась им. Меня трогало каждое его движение. То, как он говорил, двигался, ел и улыбался мне, вызывало трепет.

– Колу будешь? – спросил Роберт.

– Нет, я бы воды выпила.

Он протянул мне бутылку воды.

– Я тоже воды выпью. Оставим колу на завтра.

– Спасибо за нескромный ужин, – улыбнулась я.

– Тебе спасибо! – он взял мою руку и нежно прикоснулся губами. Затем резко вскочил, колу и воду оставил, а поднос с оставшимися продуктами взял в руки. – Я быстро, – сказал он и снова выбежал.

Мое тело налилось свинцом. Я растянулась на кровати с блаженством, не желая двигаться. Вернулся Роберт и с облегчением плюхнулся на кровать рядом со мной, так же сладко потянувшись. Мы лежали так примерно минуту. Вдруг Роберт резко повернулся ко мне и оказался сверху, придерживая себя на локтях, чтобы не придавить меня, и его лицо оказалось близко от моего.

– Алекса, пообещай мне, – сказал он. – Что бы не случилось, ты будешь беречь себя!

Я сделала попытку вырваться, – его оковы не давали мне дышать в полной мере, а его слова, выражающие постоянное беспокойство, расстроили меня.

– Роберт! Что может случиться? Тем более в окружении наших родителей и друзей? – с негодованием спросила я.

Роберт будто не слышал меня.

– Ты помнишь, чему я тебя учил? Обращай внимание на подсказки, которая дает тебе жизнь, и сохраняй самообладание. Все остальное у тебя получится.

– Ты думаешь, что вскоре предстоит сражаться с Винсентом?

– Может случиться все что угодно, и в любой момент.

– Хорошо! Я обещаю, что буду предельно осторожна. А ты? Ты мне обещаешь, что и ты побережешь себя?

– Если будет угрожать опасность моим родным и друзьям, я о себе думать не буду. Я – мужчина. И я сделаю все, чтобы люди, которые мне небезразличны, не пострадали.

Я задала ему глупый вопрос. Настоящий мужчина не будет печься о том, как бы самому уцелеть. Роберт сел, откинувшись на подушку и подтащив меня к себе, словно невесомую куклу, крепко прижал к себе.

– Я тоже буду защищать тех, кто мне дорог. И не собираюсь отсиживаться в кустах.

Роберт засмеялся.

– Котенок превращается в пантеру.

Я хихикнула от такого сравнения. Так уютно с Робертом лежать рядом и просто болтать обо всем что угодно. Не нужно никуда торопиться, ни о чем не думать. Только мы вдвоем. Я положила голову на плечо Роберту, а он прильнул щекой к моим волосам и крепче обнял.

– Расскажи о себе, – попросила я. – Нам ведь так и не удалось узнать лучше друг друга.

Близость, окутанная темнотой и дыханием любимого, делала его еще более притягательным и желанным.

– На чем мы остановились?

– На том, что ты родился в Ньюкасле и у тебя замечательные любящие родители.

– Что бы ты еще хотела узнать? – улыбнулся он.

– Например, когда у тебя начались проявляться способности.

– Примерно через полтора года после моего рождения.

Я чуть было не вскочила от удивления, но вырваться из объятий Роберта невозможно. Роберт ухмыльнулся, видимо, вспоминая свое детство, а я попыталась представить его ребенком, и у меня это получилось. Кудряшки, зеленые глазки – вылитый ангелочек с белой кожей и пухлым тельцем, не хватало только крыльев. Только была одна неувязка: неужели такое хрупкое создание было способно на что-то особенное, кроме как радовать окружающих своей улыбкой?

– Да? И как это выглядело?

– Я играл с посудой, которая через некоторое время превращалась в груду трухи. Пластик я крошил, а в кастрюлях из нержавейки оставлял вмятины.

Я вспомнила, как подо мной раскрошился валун, когда Роберт стукнул по нему кулаком.

– Ничего себе! В таком возрасте?!

– Родителям пришлось переоборудовать весь дом, который подвергался ремонту раз в год.

– Жаль твоих родителей, – я улыбнулась.

– Да, соседи недоумевали, почему мама покупала кастрюли каждую неделю. – Роберт засмеялся. – Но я быстро научился понимать, что можно, а что нельзя, хотя иногда не мог контролировать свою силу.

– Интересно, почему у тебя столько силы? А у меня ее нет.

– Такие способности проявляются у детей, если оба родители принадлежат нашему обществу.

– Да, – я кивнула головой, – вполне логично.

Мы прервали разговор. Лунный свет, просочившийся в нашу комнату, придавал атмосфере таинственность и романтичность. Мы едва различали лица друг друга и наслаждались прикосновениями. В душе я хотела большего, но не смела показать свои желания Роберту, а он не торопил события. Чтобы отвлечься, я решила продолжить разговор.

– Ты знаешь, давно хотела попросить тебя рассказать о Кингах и Пауэллах. Наверное, они самые загадочные из всех, о ком я слышала.

Роберт вздохнул, приготовившись к долгому рассказу.

– Это две семьи, противоположные друг другу по происхождению, взглядам на жизнь и функциям. Клан Кингов проживает в Гонконге уже много лет. Я знаю некоторых членов этой семьи. Если к ним примыкают другие семьи, в общем, мы их все равно называем Кингами, потому что воспринимаем как единую семью.

– А почему они живут в Гонконге?

– Вынуждены были переехать из-за опасности столкновения с налоговыми органами. Они занимаются грязным бизнесом, конечно же, используя свои способности. И когда у налоговиков стали возникать вопросы по поводу их деятельности и отчетов о непомерных доходах, они решили сменить место жительства и уехать подальше от Штатов.

Роберт рассказывал и одновременно вырисовывал на ощупь невидимые узоры на моем лице. Чтобы перебить нахлынувшее желание, я тут же задала следующий вопрос.

– А Пауэллы? Ты их видел когда-нибудь своими глазами?

Роберт усмехнулся.

– Видел.

– И на кого они похожи?

На этот раз Роберт развеселился от моего вопроса.

– На обычных людей. А ты думала, на кого?

– На ангелов. Такими их увидел отец в первый раз.

– Крыльев у них точно нет. Но передвигаются они не так, как мы. Их портал похож на туманность, пересекая которую, они оказываются в намеченном месте, хотя как они устанавливают координаты перемещения, я не знаю. А во внешности у них есть отличительная черта – это едва уловимое свечение по контуру тела, словно видимая аура.

– Да, папа именно так мне их и описал.

– Семья Пауэллов стоит выше всех по могущественности, и они покровительствуют нашим семьям.

– Покровительствуют, – повторила я в задумчивости, вспомнив про алмаз. – И делают дорогие подарки…

– Я знаю, о чем ты говоришь, – усмехнулся Роберт.

Я прищурилась и посмотрела на своего ангела.

– Через тебя? – хотя я и задала вопрос, ответ мне был давно известен. Никто, кроме Роберта, не смог бы так искусно поместить подарок в мой шкафчик.

Он усмехнулся.

– Пришлось промчаться со скоростью ветра, чтобы доставить подарок адресату.

– И этот ветер я почувствовала, а еще помню, как ты смотрел в сторону нашего столика в день моего рождения.

– Я не мог глаз оторвать от тебя и не мог подойти к тебе, – вздохнул Роберт. – Жаль, что ты не носишь его с собой, – Роберт провел по моей шее, – а зря.

Я хмыкнула.

– При случае надену обязательно. Интересная эта семья – Пауэллы. Я их не знаю, а уже получила от них дорогостоящий подарок, которого совсем не заслужила.

– Им виднее, Алекса, заслужила ты его или нет. Это необычная семья, на которой лежит огромная ответственность. Их цели – следить за обстановкой во всем мире, и если возникают сложности в какой-либо точке планеты, они призывают любых из нас на свое усмотрение для разрешения конфликтной ситуации. Но они не вмешиваются в наши семейные конфликты, пока они не становятся угрозой в мировом масштабе.

– То есть семью Картеров они не стали бы останавливать от преступления, которое они задумали?

– Когда Картеры расстреливали людей на площади, наши родители были призваны разгрести эту ситуацию. И ты сама видишь, чем это закончилось. Мы до сих пор пытаемся их обезвредить.

Будоражащие мурашки продолжали бегать по моему лицу от пальцев Роберта. Я в такт его движениям водила пальцами по его шее, затрагивая ключицу, а затем вниз к груди, но его рубашка не давала проскользнуть моей руке дальше. Я через силу задала следующий вопрос.

– А семью Кинг они не пытаются остановить в их грязных делах?

– Нет, – Роберт взял мою руку и приложил ее к щеке. – Они не обладают амбициями завоевать мир, в отличие от семьи Картер. Кинги довольствуются награбленным и не высовываются, – Роберт ухмыльнулся. – Семья Пауэлл также мобилизует их для разрешения конфликтов. Кингов можно сравнить с мафией, и они более безбашенные, чем все остальные.

– Если Пауэллы могущественны, как ты говоришь, почему они до сих пор не разрешили конфликт с Картерами?

– Они вмешиваются только в самых крайних случаях. И, видимо, наш случай не является для них крайним или они считают, что с Картерами мы вполне можем справиться сами. У нас была мысль обратиться к Кингам, но мы не решились на это.

– Почему? – я поглаживала большим пальцем щеку Роберта, а носом щекотала его мочку уха. Вот-вот – и я потеряю над собой контроль. Я чувствовала, как и у Роберта перехватывало дыхание.

– Ты сама понимаешь, что значит связываться с мафией. Они просто так помогать не будут. Скорее всего, они попросят что-нибудь взамен.

– Деньги?

Роберт засмеялся.

– Если бы. У них их предостаточно.

– А что же тогда?

– Скорее всего, сотрудничество, если это можно так назвать. Но участвовать в грязных делах вряд ли бы пришлось по душе кому-либо из нас.

– Ясно, – покачала я понимающе головой и вдруг спохватилась. – Мы забыли сообщить родителям, где находимся!

Попытка вырваться из объятий Роберта не привела к успеху. Он был спокоен и даже не пошевелился.

– Не волнуйся! Я предупредил маму, как только мы отправились к озеру. Я уверен, что она Джеймсу об этом сообщила.

– Да, забыла совсем, что вы общаетесь с помощью телепатии.

Конечно же, сообщила. Иначе и быть не могло. Между нашими родителями трепетные отношения, и они одинаково переживали за нас обоих.

– Недавно она выходила со мной на связь и спрашивала, все ли у нас в порядке.

– И что ты ответил?

– Более чем, – улыбнулся Роберт. – Я правильно ответил?

– Правильней и быть не может. Научи меня общаться мысленно.

Роберт хмыкнул, будто не верил, что это получится.

– Ну, пожалуйста, – протянула я.

– Мы можем попробовать, – согласился Роберт, – а если будет болеть голова, скажи мне, хорошо?

– Скажу, – обрадовалась я.

Отец ведь смог проникнуть в мою голову, когда я потерялась в лесу. Правда, после того, как я упала в овраг, а Роберт поймал меня, мое тело болело так, словно по мне пробежало стадо слонов.

– Да, у него это получилось. Благодаря ему мы смогли найти тебя, – сказал Роберт, приподнимаясь.

Он сел на кровать. В свете луны он казался мне еще более необыкновенным, и я с трудом верила сама себе, что рядом со мной находился парень моей мечты, который несколько часов назад признался мне в любви. Я устроилась напротив, и он приложил свою ладонь моему виску, а другой рукой взял мою ладонь и положил ее на свой висок.

– Закрой глаза и сосредоточься, – сказал он, сглатывая, будто боялся причинить мне боль. – Сейчас мы займемся считыванием не мыслей, а образов или картин, которые возникают в нашем сознании. Подумай о чем-нибудь. Я тоже буду думать. А потом скажем друг другу, что мы увидели.

Я последовала его указаниям. Вспомнила о желании, которое Роберт обещал выполнить, когда я снесла ворота и стукнула машину Джеймса. Я жаждала нежного и одновременно страстного поцелуя Роберта и стала представлять, как его губы касались моих, и пыталась прочувствовать его мягкие прикосновения. Но вдруг я увидела продолжение, о котором еще не успела подумать. Его губы дотронулись моего уха, опустились ниже по шее. Тело затрепетало от сладострастных ощущений, и я открыла глаза. Роберт тут же разомкнул веки и посмотрел на меня.

– Мы подумали об одном и том же? – спросила я Роберта.

– Видимо, да, – улыбнулся он. – Это было твоим желанием?

– Да. А каким было твое желание?

– Похоже, у нас было одно желание на двоих, – улыбнулся он.

Наши руки сцепились в замок. Роберт приблизился ко мне и стал целовать так, как это было в наших мыслях. Затем мы расцепили руки, и он, запустив пальцы в мои волосы, прижал меня к себе и страстным поцелуем заставил мое тело дрожать. Я провела руками по его спине к широким плечам и, ощущая мускулы, которые от напряжения вот-вот порвут его тонкий джемпер, потеряла контроль над собой и начала расстегивать пуговицы на своей блузке. Но Роберт вдруг остановился.

– Прости. Я что-то не так сделала? – усмирив дыхание, спросила я.

– Все хорошо, милая, – ответил Роберт и отнял мою руку от пуговицы, а затем прильнул губами к моей ладони и глубоко вздохнул. – Не торопись, – он еле сдерживал свое дыхание. – Я не железный, ты знаешь? – усмехнулся он.

– Так в чем же дело?

– Не хочу наделать глупостей. Только не с тобой, – он смотрел в мои глаза и будто извинялся.

– Ты и не делаешь. Зачем ты останавливаешь себя? – я не поняла его отказа.

– Я люблю тебя настолько, что хочу сделать этот момент особенным. Давай подождем, хорошо?

Я кивнула головой.

– Ты прав, – согласилась я. – Не будем торопиться.

Расстегнутая блузка обнажила мое плечо, и Роберт провел пальцами по открытому участку тела, прильнул к нему губами, затем положил голову на него.

– Ты бы знала, как мне тяжело, – сказал он. – Сдерживаться, когда рядом любимая, которую я так долго ждал. Прости меня.

Его губы скользнули еще раз по плечу, затем он поправил на мне блузку и застегнул все пуговицы. – И все же я до сих пор боюсь привязывать нас обоих друг к другу, – задумчиво сказал он.

– Ничего. Я подожду, – сказала я, возможно, не совсем понимая причину страха Роберта.

– Иди ко мне, – он лег на подушку, а я, подчинившись, легла рядом с ним. Он нежно водил пальцами по моему лбу, носу, щекам, губам, а я, наслаждаясь его прикосновениями, не заметила, как стала засыпать. В полудреме в моей голове крутились образы маленького Роберта, гнувшего кастрюли, Мейдлин, которая тщетно пыталась их выпрямить. Еще мысленно я прокручивала слова: дети, свет, родители, сила, армия. Я все еще не могла увязать слова, которые будто наталкивали меня на важную мысль, но какую, я так и не смогла понять. Уснув, я увидела сон, в котором ангелочка, – того самого, похожего на Роберта, играющего с кастрюлями в руках, – вдруг кто-то схватил и выбежал из дома, а Мейдлин, схватившись за голову, закричала, затем вытянула руки и побежала вслед за преступником, но догнать его так и не смогла.

Несмотря на то, что Роберт укрыл меня шерстяным одеялом, я проснулась от холода. Моего ангела рядом со мной не было. Пустота комнаты испугала меня. Вскочив с кровати, я надела брюки с блузкой, и побежала вниз. Роберт стоял в дверях и разговаривал с моим отцом, а все остальные дружно планировали сегодняшний день. Я перевела дух. Ничего не произошло, и никого не похитили. Но в моей голове начала складываться головоломка, которая вот-вот выведет меня к нужным ответам на все вопросы. – Алекса, ну ты и соня, спускайся к нам пить чай! – позвал Найджел.– Доброе утро всем! Пять минут, и я присоединюсь!Я снова поднялась на чердак, захватила несессер, полотенце и чистую блузку, затем спустилась в ванную на втором этаже. Отражение в зеркале заставило меня ахнуть: прическу «утро в курятнике» требовалось немедленно исправить, а заспанное лицо – обдать ледяной водой. После того, как я привела себя в порядок после сна и переоделась, я поспешила на чердак, чтобы оставить там вещи. Открыв дверь, я задела Роберта, поджидающего меня:– Скажи мне, что это не сон, – я улыбнулась ему, а Роберт, взяв мою сумку, опустил ее рядом с кроватью, нежно приподнял мои влажные волосы у затылка и коснулся моих губ. После продолжительного поцелуя, от которого мы оба были не в силах оторваться, Роберт наконец ответил:– Это не сон, Алекса! Я соскучился, хотя не видел тебя всего лишь час.– Час? Это что, я такая соня?Мы оба засмеялись.– Похоже, что да.– А сколько времени? – спросила я, вновь прильнув к Роберту и вдыхая запах его кожи.– Десять утра, – погладив меня, ответил он.– Это все твои поцелуи. Я чувствую себя отдохнувшей.– Я очень рад! Если тебе хорошо, значит и мне хорошо, – сказал Роберт с трепетом, водя пальцами, словно перышком, по контурам моего лица.Хотя сны тревожили меня всю ночь, рядом с Робертом я чувствовала спокойствие и безопасность. И сейчас мне абсолютно не хотелось нарушать идиллию с любимым, поэтому о своем сне я решила ему не рассказывать. Роберт смотрел на меня с нежностью, а затем потянулся за жестяной банкой.– Колы хочешь?– Да, спасибо!Во рту пересохло и жутко хотелось пить. Он открыл банку и после щелчка, подождав, когда шипение колы успокоится, передал ее мне. Сделав живительный глоток содовой, которая приятно обдала горло пузырьками, я окончательно пришла в себя ото сна.– Что ребята обсуждают?– Мы собираемся позавтракать, а затем по домам, завтра всем на работу и в школу.– Да, – я поджала губы, – школа.– Не грусти! Скоро она закончится! – Роберт убрал непослушную прядь отросшей челки с моей щеки и заправил ее за ухо.– А затем колледж! – уже намного веселее сказала я.– В нем куда интересней! Ты уже определилась, в какой колледж хочешь поступить?– С выбором колледжа у меня проблем нет. Я пойду по твоим стопам.Роберт потерся щекой о мою голову и чмокнул в нос.– Ты моя кошечка, – нежно сказал он и, расплывшись в улыбке, заключил в объятия, словно зверь, поймавший добычу. Затем слегка подался корпусом вперед, и я не успела опомниться, как очутилась на спине, отчего мое тело тут же кинуло в жар. Его лицо оказалось над моим. – А письмо в школу ты написала? – он лизнул мою щеку языком, будто перед тем, как съесть свою добычу, играл с ней.– Да, – еле пролепетала я. – Еще когда отец показал мне свой офис и рассказал о том, чем он занимается, – как тяжело говорить длинными фразами, когда сверху довлеет источник страсти, и я вот-вот воспламенюсь.– Ты уверена насчет выбранного направления? – Он, как и вчера, дразнил меня, касаясь губами моего лица, а когда дотрагивался моих губ, сдерживал меня, не давая поцеловать его в ответ.– На все сто! Я думаю, что это мое призвание! – Я со всех сил тянулась к его губам и он, наконец, мне поддался. Каждое движение и прикосновение я старалась запомнить, будто мы целуемся в последний раз. Вот мое счастье, мой Роберт, он рядом и отвечает мне взаимностью. Он – моя вторая половина, без которой я никогда не смогу стать одним целым.Мы перевели дыхание от недостатка кислорода. Роберт еще раз нежно провел губами по моему лицу, а затем откинулся на спину. Он взял мою руку и положил себе на грудь.– Чувствуешь, как ты заставляешь биться мое сердце? – спросил он, удовлетворенно расплывшись в улыбке.

– Да. И фонендоскоп не нужен, – ответила я, тяжело дыша.

Мы смотрели друг на друга и слушали ритмы наших тел, восстанавливая дыхание.

– Значит, пойдешь по моим стопам, – усмехнулся он и облизнул губы, будто во рту пересохло. А мне вдруг стало жаль, что мы вернулись к насущным проблемам, прервав сказочный поцелуй.

– По твоим, – улыбнулась я в ответ. – А ты мне будешь помогать?

– Куда я денусь?

Мне этот ответ не понравился.

– Роберт, ты не обязан мне помогать. Я хочу, чтобы ты мне помогал, потому что ты сам этого хочешь, а не потому, что ты должен или у тебя нет выхода.

Он вздохнул и сказал с наигранной серьезностью.

– Я буду помогать тебе, потому что не хочу, чтобы мне было стыдно из-за того, что моя девушка двоечница!

– Что? – я рассердилась. – Я не глупая!

Я замахнулась в шутку рукой, чтобы кулаком ударить Роберта по плечу, как он тут же вскочил и, выбежав из комнаты, крикнул: «Не догонишь!» и помчался вниз, перескакивая через несколько ступенек. Я вдогонку кинулась за ним.

Ребята завтракали на природе, а внизу в гостиной сидели наши родители и их друзья. Мы пронеслись мимо прямиком на кухню. Роберт взял бутерброд и кинул его мне, чтобы отвлечь. Поймав его, – деваться было некуда, – я успокоилась: не кидаться же мне на Роберта с бутербродом в руке.

– Прости, побоялся, что ты вцепишься мне в шею, как прошлый раз. Силы в тебе достаточно! – усмехнулся, он, откусывая бутерброд. – Пойдем к ребятам, пообщаемся с ними.

– Давай возьмем завтрак, и хочу еще колы! – сказала я и открыла холодильник, достав оттуда две банки. Во рту все еще было сухо после жаркого поцелуя.

– Давай помогу! – Роберт взял поднос, положил бутерброды с колой и мы отправились к ребятам, которые составили столики вместе и сели вокруг них, как за большим общим столом.

– Привет, голубки! – Найджел поднялся и помог втиснуть стулья для нас.

– Привет, ребята! – поздоровалась я вновь со всеми.

– Ну, вы даете! Вчера вас обыскались! – он переводил взгляд то на Роберта, то на меня, ожидая ответа.

Найджел вогнал меня в краску, и я, смущаясь, посмотрела на Роберта, который с невозмутимым выражением лица уплетал бутерброд.

– Мы искали, где лучше клюет! – пошутил он.

Ребята засмеялись, а Рэчел с Бруклин подозрительно на меня смотрели.

– Похоже, Алекса знает и так, где клюет лучше. Вон какую рыбку она поймала! – съехидничала Рэчел.

Роберт обнял меня нежно рукой и погладил мое плечо, показывая этим, что не стоит реагировать на ее слова. А я еле сдержалась от того, чтобы закатить глаза, но Шанталь, поддержав меня, сказала:

– А в чем же твои проблемы, Рэчел? Посмотри, сколько рыбки вокруг тебя, или ты ждешь не простую, а золотую?

Ребята засмеялись над уколом Шанталь. Мне больше не захотелось находиться в компании Лейлы и Бруклин, которые не стеснялись показать свою зависть и ревность. Увидев отца, я решила подойти к нему. За вчерашний день мы перекинулись парой слов и не более. Я шепнула Роберту, и он помог мне выйти из-за стола.

– Папа, можно тебя на минутку? – окликнула я Джеймса.

– Да, дорогая! Конечно! – улыбнувшись, он протянул мне руку.

– Пойдем на задний двор к пруду, там поговорим. Я соскучилась по тебе.

Джеймс чмокнул меня в щеку, и мы, обнявшись, прошли к пруду с лилиями.

– Мы так и не успели поговорить с тобой ни вчера, ни сегодня, – начала я. – Похоже, мои одноклассники догадываются о том, что мы другие.

Джеймс засмеялся.

– Вряд ли они докопаются до истины. Да и что с того?

– Ты разве не боишься, что они узнают нашу тайну? Может быть, мы потеряли бдительность, когда согласились на их приглашение приехать сюда?

– Не бойся! Даже если и узнают что-то, то до истины они никогда не докопаются, только будут строить догадки.

– Хорошо, будем надеяться, что дальше догадок не пойдет, – сказала я задумчиво, наблюдая за белыми кувшинками, которые от ветра и ряби в пруду плавно покачивались. – Да, папа, я тебе вот еще что хотела сказать, – я подняла глаза на Джеймса.

– Да, дочка, слушаю тебя, – сказал он, сосредоточившись.

– В последнее время меня мучают тревожные сны, – выпалила я, вздохнув.

Джеймс положил руку на мое плечо и потер его.

– Дочка, пойми меня, что бы ты ни видела во сне, рано или поздно нам придется столкнуться лицом к лицу с нашим врагом. Здесь ничего не поделаешь.

– Дело не только во снах. Здесь что-то не то. Есть неувязка.

– Так дочка, слушаю тебя внимательно, – Джеймс опустил руку.

– Винсент собрался создать армию бойцов. Так?

– Так.

– Если он похитит младенцев, почему ему нужно ждать столько времени, пока они вырастут?

– Думаю, что он хочет воспитать их на свой лад и не планирует наступление сейчас, а отложит его еще на шестнадцать лет.

– И много младенцев в нашем обществе?

– Если собрать по всему миру, то несколько десятков найдется, я думаю, – ответил отец неуверенно.

– Хорошо, представь такую ситуацию: Винсент их соберет, затем Марина и его мама будут их нянчить и выкармливать, а он – воспитывать?

Джеймс опустил глаза, а затем, прищурившись, сказал:

– Ты права, дочка. Мы что-то упустили. Надо еще раз хорошо все обдумать.

– Хорошо, папа! Пожалуйста, береги себя, – сказала я с мольбой в глазах и, взяв его ладонь, крепко сжала.

– Я люблю тебя, дочка! – сказал Джеймс с чувством.

– Я тоже тебя люблю, папа! – Я замешкалась, но все же через несколько секунд колебаний сказала. – У меня к тебе еще вопрос есть, можно?

– Давай! – бодро ответил Джеймс.

– Ты с мамой не говорил еще о том, чтобы возобновить отношения и снова жить вместе?

Джеймс помедлил с ответом и, вздохнув, сказал:

– Нет, прямо с ней на эту тему мы не разговаривали.

– Папа, но почему?

– Знаю, глупо, ведь мы взрослые люди…

Я хохотнула. Джеймс противоречил себе. Он переминался с ноги на ногу, как маленький ребенок. Я взяла под руку отца, и мы пошли вдоль пруда.

– Ты знаешь, я тебе задаю вопрос, а сама знаю ответ наперед.

– И какой же ответ?

– Да вы просто ведете себя как влюбленные подростки и боитесь признаться друг другу в том, что ваши чувства не угасли.

Отец рассмеялся.

– Дочка, какая ты у меня проницательная!

– Я знаю, какое чувство вы оба испытываете. А трепет, с которым вы друг к другу относились, когда ты появился в моей жизни, говорит о том, что вы не можете жить в разлуке, – сказала я, подумав о Роберте и о том, что я пережила, пока мы не признались в любви.

– А вы, я смотрю, с Робертом наладили отношения? – Джеймс подмигнул мне.

– Да, папа, все хорошо, – я слегка залилась краской.

– Я так и знал! – на его лице промелькнула довольная ухмылка.

– Интересно, откуда?

– Интуиция, дочка! Меня не проведешь! – вздохнул он наигранно.

– Поэтому ты и родители Роберта хихикали каждый раз, когда упоминали его имя при мне?

– Да. Как бы тебе объяснить… Мы как бы знаем вещи наперед.

– У-у, как скучно! И никакой загадки!

Мы рассмеялись.

– Ты пообещаешь поговорить с мамой и заняться вашей личной жизнью?

– Обещаю, дочка! Как только мы разрешим проблему с похищением!

– Отлично!

Папа прав. Нельзя маму подвергать опасности.

– Ну, что? Пойдем в дом собирать вещи?

– Пойдем, папа!

После поездки на озеро и откровений с Робертом мы больше не могли отойти друг от друга ни на шаг. Ощущение любви и нежности сопровождало меня всюду, где бы я ни находилась, и, глядя через призму розовых очков, я погрузилась в мир, где существовали я, Роберт, наши родители, четверка и никого больше. Апрельские каникулы превратились в сказку, но и после возвращения в школу ореол счастья меня не покидал. На какое-то время я позабыла об опасности, исходящей от Винсента и его дружков, благодаря любви и заботе, которыми окружил меня Роберт.

Начало мая выдалось теплым. Эвансы по-прежнему гостили у нас. Пока в доме Роберта шли строительные работы, он жил в соседней комнате, и мы проводили вместе огромное количество времени, о чем раньше я только мечтала. В доме Джеймса всегда стоял смех, и ничто не могло омрачить нашу идиллию. Роберт, по возможности, провожал меня в школу и встречал каждый день, поэтому «белоснежку» я брала в случае, если он был на очередном задании и не мог меня подвезти. Рэчел и Бруклин смирились с тем, что мы пара, и колкостей больше не отпускали. С ними я разговаривала почти о чем угодно, но тему нашей пары мы не поднимали.

Предпоследняя неделя оказалась прохладной и богатой на дожди. Поэтому погода особо не радовала, и расстояние от стоянки до школы или обратно я торопливо преодолевала, перепрыгивая лужи. В четверг после школы, выйдя на крыльцо, я дожидалась Роберта, как вдруг передо мной вырос Эйден.

– Алекса, так у вас с Робертом все серьезно?

– Да, как видишь, – удивилась я и вопросительно посмотрела на него.

– Как ты можешь встречаться с ним? Он же псих!

– С чего ты взял?

– Найджел видел, как он дерется! – Эйден раскрыл ладони и тряс руками, будто это могло убедить меня.

– И что с того? – я склонила голову набок, показывая Эйдену свое раздражение. – Я тоже видела! Он вынужден был отбивать меня от хулиганов!

– Да? – хмыкнул парень. – Ну, смотри, как бы он к тебе эту силу не применил.

– С какой стати он должен применять ко мне силу?

– Ну, мало ли, вдруг поссоритесь…

– Эйден, не говори глупостей! – я громко выдохнула.

– Просто имей в виду, если ударит, обратись ко мне. За мной не останется!

– Спасибо, Эйден! – я наигранно улыбнулась ему.

Тяжелый вздох вырвался из моей груди, но ничего больше объяснять ему я не стала. Вдруг Эйден, взглянув за мое плечо, переменился в лице. Я обернулась и увидела Роберта, стоявшего неподалеку от нас. Судя по всему, он слышал часть разговора.

– Привет! – я едва улыбнулась.

– Привет, милая! – он подошел ко мне, поцеловал нежно в губы, и я сразу же почувствовала облегчение. Затем, положив мне по-свойски руку на плечо, посмотрел на Эйдена так, что тот немедля удалился. Взгляд Роберта не уступал могущественности физической силы. Его мало кто мог выдержать, если мой ангел вдруг разозлится.

– Не успел оставить одну, как к тебе начинают липнуть ухажеры. И что, ему Бруклин мало? – нахмурившись, он посмотрел ему в след.

Голос Роберта прозвучал раздраженно, и я долго соображала, стоит ли его успокоить или лучше промолчать. Он взял меня под руку и отвел к Ягуару. Я села на пассажирское сиденье, и Роберт с грохотом захлопнул дверь так, что стекла едва остались стоять на месте.

– И о чем же вы говорили? – две складочки между бровями все еще не сходили с лица Роберта.

Он резко сорвался с места. А я вжалась в сиденье и вцепилась в ручку, благо успела пристегнуться.

– А ты разве не слышал? – испуганно спросила я.

– Только конец диалога. От кого Эйден собрался тебя защищать? – резко спросил он.

Таким расстроенным я Роберта не видела никогда.

– От тебя, конечно! – я попыталась придать невозмутимость своему голосу, показав долю иронии, и засмеялась, а Роберт зажмурил глаза, тяжело выдохнул, а затем посмотрел на меня.

– Что с тобой? – спросила я его.

– Я… никогда не думал, что буду так ревновать, – он кулаком ударил о дверцу машины.

Я снова засмеялась, надеясь, что мой смех расслабит обстановку. Но руки Роберта вцепились в руль.

– Только и всего?

– Что значит только и всего?

Он резко затормозил, а мне пришлось вновь вцепиться в ручку двери. Я и не заметила, что мы подъехали к самому зеленому парку на окраине города, располагавшемуся на холмистой местности и примыкающему к лесному массиву.

– Давай прогуляемся, – Роберт помог мне выйти из машины. Несмотря на свою злость, он все же держал меня за руку.

Я решилась возобновить наш разговор: быстрее закончим неприятную тему.

– А ты помнишь, как меня заставил ревновать? Да я чуть с ума не сошла!

– Вот! Теперь ты понимаешь меня!

– Ну спасибо, Роберт! Ты же заставил меня ревновать не для того, чтобы я почувствовала разницу. И ты это сделал нарочно!

– Прости! – он сжал мою руку и нервно погладил тыльную сторону ладони пальцем.

– Ладно тебе! Не стоит извиняться! А ты прекрати! Ты думаешь, что Эйден чем-то лучше тебя?

– А если бы нашелся кто-то лучше меня?

– Ты что? Еще и сомневаешься в себе? Ты бы слышал, как обо мне отзываются девчонки, говорят, что я замухрышка и не достойна тебя! И потом, даже если бы нашелся кто-то лучше тебя, он – это не ты! А еще, – я помедлила, – моя любовь спрятана глубоко в сердце и, кроме тебя, ее никто не способен достать.

– Я чувствую то же самое по отношению к тебе. А на Лейлу с Бруклин не обращай внимания. Они и мизинца твоего не стоят!

– Вот видишь! Нам обоим нечего бояться! – приободрив Роберта, я толкнула его плечом, и он в ответ меня обнял. Похоже, он наконец расслабился.

Мы вышли за пределы парка и поднялись по тропинке вверх в лесные заросли. Никакие чащи нам не были страшны. Открыв портал, мы с Робертом не спеша поднялись на вершину горы. Здесь мы могли говорить о чем угодно, не боясь посторонних ушей. Роберт первым забрался на необъятный тяжелый камень, протянул мне руку и подтащил к себе. Свесив ноги с огромного валуна, мы любовались открывающимся видом на низлежащие холмы и город, утопающий в зелени.

– Может, ты и права, – задумался Роберт.

– В чем?

– В том, что нечего бояться. Но за тебя я все равно переживаю.

– Именно об этом я и хотела с тобой поговорить.

Роберт посмотрел на меня вопросительно, а я продолжила.

– У меня складывается ощущение, что мы с тобой только и занимаемся тем, что ты меня охраняешь, а я в качестве жертвы прячусь за твою спину.

Роберт засмеялся так, что эхо разнеслось вокруг нас, отражаясь о валуны, а затем спотыкаясь о стволы деревьев.

– Почему ты смеешься?

– Ты не жертва. Но так надо, поверь! Тем более что в последнее время у меня плохое предчувствие.

– Но, Роберт, мне нужно немного свободы. Я хочу быть самостоятельной в передвижении, решении вопросов, даже в банк съездить, и то теперь не могу. А оплата коммунальных платежей? Обычно я вела все счета и их оплачивала. Теперь этим занимается Джеймс, а я либо сижу дома, либо в школе, либо с тобой. Хотя с тобой мне очень хорошо, но все же. Понимаешь, не хочу быть цветком, который только растет и пахнет, радует глаз, но на этом все.

Поток слов прервал тяжелый вздох Роберта.

– Я понимаю тебя. Потерпи немного. С одной стороны, я хочу, чтобы все быстрее завершилось, а с другой – ждать, когда начнется развязка этой затянувшейся истории, мучительно для меня. Никто не знает, чем это все закончится. Мы сильные, мы на многое способны, но и та сторона – не слабее нас.

Наконец впервые за все это время, пока мы разговаривали, он приподнял прядь моих волос и убрал с плеча. Обожаю, когда он трогает мои волосы. Затем Роберт погладил меня по щеке и прижал к себе своей сильной рукой. Я смотрела на его тонкие пальцы и медленно их поглаживала.

– Почему у тебя появилось предчувствие, что что-то должно скоро произойти? – спросила я.

Роберт еще раз вздохнул, будто собирался раскрыть что-то важное, о чем он не особо хотел распространяться.

– Перед встречей с тобой Джеймс собрал нас. Сегодня ему пришло видение.

– Видение? – я оторвала голову от его плеча и заглянула в его лесные глаза.

– Да, это еще одна из способностей, которая проявляется у тех, кто наделен хорошей интуицией.

– И что же он увидел?

– Схватку, в которой задействованы мы все. Людей слишком много. И ситуация еще больше этим осложняется. Мы планировали небольшим составом победить Винсента, и только мужчины.

Я сглотнула от удушающего меня страха. Значит, план срывался, и в видении Джеймса четко был виден не только мужской состав.

– Он видел конкретно лица?

– Нет, это была вспышка, в которой он увидел общую картину.

Роберт смотрел перед собой в одну точку, возможно, мысленно искал решение. А я изо всех сил пыталась разобраться и помочь.

– А младенцев он видел?

– Нет, только саму схватку. Вряд ли бы они допустили, чтобы дети были на виду во время боя.

Что же делать? Может, пойти на крайние меры?

– А семью Кинг вы не думали привлечь?

Роберт, не отрывая взгляд от пустоты, обнял меня.

– Еще нет. Но все может быть. Пауэллы выходили на связь и обещали помочь. Но пока и мы не хотим тревожить их. Алекса? – Роберт зажмурил глаза, словно от боли.

– Роберт, – я обвила его шею руками и положила голову ему на плечо. – Все будет хорошо. Не знаю, почему, но я это чувствую.

Я хотела утешить его и готова была говорить все что угодно, лишь бы облегчить его страдания.

– Теперь опасность угрожает всем. Но мы все еще в подвешенном состоянии.

– Я понимаю.

– Обещай мне, что будешь осторожна! Пожалуйста! – он убрал мои волосы и поцеловал меня в висок.

– Хорошо! Обещаю! – я утвердительно покачала головой, чтобы заверить Роберта в своих словах.

Его пальцы прошлись по моей шее, будто пытались что-то нащупать.

– Ты не носишь кристалл… – выдохнул он.

– Нет, – я покачала головой и виновато посмотрела на него.

– Прошу тебя, надень его и не снимай, – в голосе Роберта звучала искренняя тревога.

– Надену, – вздохнула я.

– Завтра я тебя, как обычно, отвезу в школу. Но вечером тебя заберет Ричард. Хорошо?

– Да, конечно! И не волнуйся ты так! – я улыбнулась Роберту. – Поехали домой, нас родители ждут.

– Давай руку!

Роберт подтянул меня, чтобы я поднялась, и мы отправились через портал в парк, а затем обычным путем к машине.

Утром Роберт поцеловал меня, прижал к себе крепко и, продержав в своих объятиях, нехотя отпустил. – Я тебе позвоню и скажу, когда Ричард заедет за тобой, договорились?– Да, буду ждать звонка, – я уткнулась носом в его грудь.– Я на связи, и если что, звони мне, хорошо? – он запустил пальцы в мои волосы. Жаль, что время летит быстро и нервозная обстановка ожидания не дает нам продлить минуты объятий, прикосновений и поцелуев.– Роберт, «если что» не будет, а позвоню тебе только чтобы сказать, как сильно люблю тебя!Он хмыкнул.– Мне бы твою уверенность! И когда ты такой стала? – он приподнял мой подбородок и чмокнул в губы, обдавая теплым дыханием. – Я тебя тоже люблю!Роберт вздохнул. А от тоски в его глазах мое сердце разрывалось. Он вновь обнял меня и погладил шею, как вчера, а затем довольно усмехнулся, нащупав цепочку, на которой висел кристалл, надетый мной впервые с тех пор, как я переехала к Джеймсу.– Ну, все, пока, милая!– Пока!Он сел в машину, и заурчав, Ягуар сверкнул мне на прощание фарами. Он уехал, а я, проводив его взглядом, направилась в школу.Тревога Роберта передалась мне и, дожидаясь конца учебного дня, я сидела как на иголках. Биология у нас не состоялась, миссис Крейдон заболела, и я не знала, куда себя деть: то ли подождать Ричарда, то ли попросить, чтобы меня отвезли Томпсоны. Вдруг я поняла, что сегодня за весь день я никого из четверки не видела. В груди екнуло. Ко мне подошла Клэр, и я вздрогнула от неожиданности.– Алекса, что случилось? У тебя растерянный вид! А где Роберт? Он тебя заберет?– Нет, Клэр, сегодня он не может, и я оказалась без машины, – сказала я, скривив лицо. – Хотела попросить кого-нибудь из Томпсонов или Расселов, но не вижу ни одного, – я вглядывалась в группу ребят, выходивших из школы, но четверку я так и не нашла.– Я сегодня их тоже не видела. И потом, наши пары должны были совпадать по некоторым предметам. И куда они делись? Причем все четверо, – Клэр тоже стала вглядываться в толпу.– Странно…– Если хочешь, я тебя подвезу домой, но мне сначала нужно заехать в химчистку и забрать платье. Не против проехаться со мной?– Нет, конечно! Только подождешь пять секунд? Я позвоню Ричарду и предупрежу, что домой доберусь сама.– Да, звони, конечно.Я набрала номер, но он оказался недоступен. После нескольких попыток я так и не смогла дозвониться. Я набрала телефон Роберта, и женский голос сказал, что и он вне зоны действия сети.– И что же делать? Если я уеду, мы можем разминуться.– Алекса, давай сделаем так. Поехали в химчистку, заберем платье и вернемся назад. Как раз за тобой заедут. Мне все равно одной скучно, а живу я недалеко от школы.– Хорошая идея, Клэр! – я расцвела. – Спасибо, подруга!Мы сели в «Тойоту и, врубив музыку на полную катушку, Клэр начала петь. Я попыталась ей подпевать, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, но бросила это дело: на душе камнем висело недоброе предчувствие. Химчистка находилась в десяти минутах езды от школы, как раз в центре района близ кафе «Донатс», где мы с мамой иногда завтракали по воскресеньям. Поэтому к концу третьей песни мы прибыли на место.Клэр зашла внутрь химчистки, а я осталась ждать ее в машине. Чтобы не терять времени, я стала снова набирать один за другим номера телефона, но ни Ричард, ни Роберт не отвечали. Теперь я начала волноваться по-настоящему. Набрав номер Джеймса, я нервно постукивала пальцами по панели и, как только послышались длинные гудки, я перевела дух. Джеймс ответил:– Дочка, ты где? Говори быстрее!– Папа, я в кафе «Донатс» недалеко от школы. – Джеймсу можно было и не говорить точные координаты. В любом случае он смог бы найти меня с помощью портала.– Оставайся там! Я за тобой еду!– Хорошо!Мое сердце бешено билось. Я выскочила из машины и забежала в химчистку, чтобы предупредить Клэр. Усмирив свое дыхание, я постаралась как можно спокойней разговаривать с подругой.– Клэр, прости, мне нужно срочно встретиться с отцом, я тебя покидаю.– Может быть, тебя подвезти?– Нет, все нормально! Он мне позвонил и сказал, что находится недалеко отсюда. Мне надо идти.– Хорошо, Алекса! Увидимся! – похоже, она ничего не заподозрила.– Да! До встречи! – я махнула ей рукой.Забежав в кафе, я села так, чтобы видна была парковка, и стала высматривать машину отца. Мерседес Джеймса появился через пять минут и, ворвавшись на стоянку, поднял пыль столбом. Я вылетела из кафе, заставив обернуться посетителей, и запрыгнула в машину к Джеймсу.– Папа! Что случилось? – сходу спросила я.– Роберт и четверка не появлялись с утра! Эвансы и Томпсоны не находят себе места, и на телефон он не отвечает.Мне от его слов стало дурно. Значит, предчувствие Роберта не подвело.– Ричард с Ноэль уверены, что их дети поехали в школу. Как только мы поняли, что Роберт исчез, дозвониться до ребят мы так и не смогли.– Поехали, да не доехали! Началось, папа! – промолвила я, охваченная паникой.– Да, дочка, началось! – Джеймс посмотрел на меня, прищурившись, но при этом не обнял, не пытался меня успокаивать. – Оно и к лучшему. Сейчас нужно собрать всю волю в кулак и действовать, исходя из ситуации.– Что с младенцами?– Пока все на месте, как ни странно, – сказал отец и резко повернул ключ зажигания. Тормоза завизжали, и машина сорвалась с места.– Что будем делать дальше?– Мы сейчас едем домой. Нас ждут, – сухо ответил Джеймс, сосредоточенный на своих мыслях.Я решила тут же по приезду домой разобраться над тем ребусом, который не давал покоя все это время.В гостиной Адам мерил пространство шагами, а остальные сидели неподвижно на диванах с опущенными в пол глазами. Мейдлин кинулась ко мне в слезах.– Мне очень жаль, Мейдлин, – начала я, но потом осеклась. Что здесь скажешь?– Алекса! Хорошо, что ты хотя бы жива и невредима!Меня ее слова поразили. Ее сын исчез, а она думает обо мне.– Папа, можно, я посмотрю сообщение о предстоящем похищении детей?– Да, дочка, оно как раз открыто в ноутбуке. Можешь пройти в мой кабинет.Я повернулась ко всем и сказала:– Прошу прощения! Мне нужно уединиться. Вы не против, если я покину вас ненадолго?– Нет, дочка. Только не выходи из дома, хорошо?– Да, папа, я прочитаю сообщение, а затем пройду в свою комнату.Развернув ноутбук к себе, я осторожно села в кресло отца. В сообщении говорилось следующее: «Готовьтесь! Пробьет час, и вы навсегда лишитесь своих детей!»Я поднялась наверх в свою комнату, достала бумагу, ручку. Первые несколько секунд я сидела неподвижно, не зная, с чего начать. Затем, закрыв глаза и сосредоточившись, я начала писать имена и слова, пытаясь выстроить их в логическую цепочку.Винсент планировал похитить младенцев, принадлежащих нашему обществу, и еще ему нужен был младенец, чьи родители оба обладают способностями. В конце концов, он хочет вырастить бойцов из младенцев. А тот ребенок, чьи родители со способностью, имеет еще большую силу, чем остальные. Значит – он во главе, над остальными бойцами. Если Винсент поехал в Англию, причем на родину Роберта, значит, он что-то там вынюхивал и это связано с Робертом, пусть даже обыски в доме и лаборатории относятся к похищению косвенно.Ручка вырисовывала стрелки, кривые, скобки, кавычки. Лист превратился в карту запутанного лабиринта, в котором, казалось, я заблудилась и не могла найти выход. Я постукивала ручкой на слове «младенцы». Затем в самом верху написала сообщение Винсента и всматривалась в каждое его слово. На последнем слове «дети» я заострила взгляд и принялась рассуждать дальше. Родители Роберта оба обладают способностями, но Роберт – уже не младенец. А что с младенцами? Они все еще со своими родителями. Стоп! Здесь что-то не так. В моей голове крутились два слова: младенцы и дети. А может быть, младенцы здесь не при чем? Ведь в записке ничего не сказано про них! А Роберт и есть дитя света. Либо нас ввели в заблуждение, либо мы сами пошли по ложному пути.И в самом деле, зачем Винсенту похищать младенцев и возиться с ними, когда ему нужна армия? С его способностями управлять сознанием других людей можно похитить и взрослых парней, а Роберта… поставить во главе! Меня охватила паника. Из рук выпала ручка. Как я раньше об этом не догадалась? И сны давали подсказку о том, что Роберт исчезнет. Не зря все эти дни, начиная с поездки на озеро, меня не покидало ощущение, что именно Роберт в опасности и никто другой.Резко отодвинув кресло, я вскочила на ноги и помчалась вниз и вихрем залетела в гостиную, где стояла растерянная Мейдлин, а все остальные смотрели на нее вопросительным взглядом. Они не ожидали моего внезапного появления, и мы с Мейдлин, посмотрев друг другу в глаза, произнесли одновременно одно и то же имя: «Роберт».

Мы еще несколько секунд стояли в тишине и смотрели друг на друга. Я пришла в себя первая.

– Мейдлин! – я взяла ее за плечи и потрясла, чтобы она наконец начала говорить. – Что вы видели?

– Я ничего не видела, – потрясла она головой, – но слышала предупреждение Роберта. Он сказал, чтобы мы срочно покинули дом Джеймса. Нам грозит опасность.

– Что еще?

– Картину дома, расположенного на озере, где мы отдыхали. А затем связь оборвалась.

– Папа, – обратилась я к Джеймсу. – Все это время мы были на ложном пути. Речь шла не о младенцах, а о детях, о детях света и в первую очередь о Роберте, а не обо мне.

– Можешь не продолжать, дочка! – горько ответил Джеймс. – Я уже это понял. Только, к сожалению, поздно.

Я изо всех сил старалась держать себя в руках, вспомнив слова Роберта о самообладании. Только не падать духом! На глазах Мейдлин вновь выступили слезы. К ней подошел Адам и обнял ее. Ричард успокаивал Ноэль. Будучи беззащитным человеком, она тем более не могла сдержать слез. Кто бы мог подумать, что именно их дети на протяжении двух лет были в опасности, но никто об этом не догадывался.

– Папа, нам нужно действовать! Я уверена, что еще не поздно! Мы спасем всех без исключения! – сказала я твердо. Как ни странно, я действительно была уверена в наших силах. И пока мы вместе, мы способны свернуть горы.

– Значит так! – сказал Джеймс твердо. – Время не терпит! Срочно едем к озеру в дом родителей Найджела! По машинам!

Приняли решение взять внедорожники. Я села к Джеймсу в Лексус, Томпсоны в свой синий Ниссан, а Эвансы взяли черный БМВ Роберта. Мы неслись с высокой скоростью, но чтобы не навлечь на себя подозрения полиции, соблюдали скоростные ограничения. Еще никогда в моей жизни время не тянулось так медленно. Я смотрела вперед и мыслями пыталась подгонять Лексус. Но, к сожалению, по порталу на машинах невозможно было проехать, а средство передвижения нам понадобится в любом случае. Кто знает, что произошло с ребятами! Я отмахнулась от пугающих меня мыслей и стала всматриваться вдаль.

Приближаясь к дому, мы увидели, что на стоянке четыре машины, которые стояли хаотично, будто их владельцы и не пытались парковаться по всем правилам, а просто затормозили, как пришлось. Ауди принадлежала Шанталь, спортивный Нисан – Джордану. Золотистый Ягуар Роберта я бы узнала из тысячи таких же одинаковых машин. Но больше всего меня удивила последняя, четвертая машина – Опель Найджела. Припарковавшись друг за другом, не задерживаясь на стоянке, мы направились к крыльцу дома.

– Папа, неужели и Найджела похитили? Но зачем?

– Этого я не знаю, дочка! Держись рядом, пожалуйста!

Джеймс слегка надавил на ручку, и дверь без сопротивления поддалась. Мы вошли в безжизненный дом. Зловещая тишина нависла над головой, предвещая что-то недоброе, и только биение наших сердец нарушало ее. Пустота и холод пронизывали тело насквозь. Скрип ставней заставил нас вздрогнуть. Через несколько секунд послышался шум моторной лодки.

Мы выбежали к берегу посмотреть, что происходит. К нам приближалась не лодка, а огромный катер. Казалось, оцепенение охватило каждого в ожидании неизвестности. Один из мужчин поднялся, и по очертаниям фигуры я поняла, кто это. Винсент весь в черном, как и его спутники, стоял, властно подняв голову, и смотрел на меня. Их катер причалил, и они вчетвером вышли из него. Винсент впереди, а трое парней, по-видимому, Райдер, Карсон и Леви, – остались стоять позади него. Издалека они были похожи на братьев-близнецов. Поджарые, светло-рыжие парни едва могли протянуть руки по швам. Их мускулы не давали им этого сделать. Винсент нашел достойное себе подкрепление.

Мы отступили назад, а Мейдлин смело вышла вперед на два шага. Зная, что это я пустила Винсента в свою жизнь по незнанию и что он является в первую очередь моей проблемой, я решила не оставлять Мейдлин одну и подошла к ней. Мы – две женщины, которые жизни не знали без одного единственного человека, боролись с внутренним страхом и готовы были идти на все, чтобы спасти его.

– Винсент, что тебе нужно? – спросила я.

– Алекса, дорогая, ну что за дурные манеры? А где же «здравствуй, любимый»? – Он перевел взгляд на миссис Эванс и, чинно вышагивая перед ней, произнес:

– Мейдлин, вы очаровательны и нисколько не изменились, хотя я и видел вас больше десятка лет назад. – Мейдлин округлила глаза, а Винсент пояснил. – Я наблюдал за тем, что происходило недалеко от места захвата моих родителей. И я все прекрасно помню, – пригрозил он ей пальцем.

Мейдлин, похоже, не обратила на его ребячью угрозу внимания.

– Винсент, где мой сын и все остальные?

Он гордо вскинул голову.

– В замке. Им там будет хорошо, не волнуйтесь.

– Что ты с ними сделал? – спросила я, вновь представив ужасную картину.

– Ничего страшного, пока поспят, а потом разберемся, что с ними делать дальше.

– И зачем же ты пожаловал сюда, Винсент? – голос Мейдлин слегка дрожал.

– Боюсь, ваши дети без опеки родителей не смогут обойтись, поэтому я приехал за вами.

Ноэль за моей спиной, выйдя из оцепенения, стала перешептываться с Ричардом, а затем попыталась сделать несколько шагов назад.

– Милая Ноэль, куда же вы направляетесь? Везде лес, – Винсент развел руками, указывая на лесные просторы.

Ноэль вздрогнула, будто ее застали врасплох, а затем, собравшись с духом, сказала:

– Верни мне моих детей!

– Хорошо. Как пожелаешь, – сказал с расстановкой Винсент. Если хочешь увидеть своих детей, будь по-твоему!

Как только Винсент произнес эти слова, он поднял руку ладонью вверх, а затем резко опустил, и Ноэль, будто из нее вынули жизненные силы, упала без сознания. Мы все охнули и в растерянности посмотрели друг на друга. Ричард склонился над своей супругой и приподнял ее голову, обрамленную густыми кучеряшками.

– Не стоит от меня бежать. Я все равно вас достану! – Винсент повысил голос.

– Винсент, давай поговорим! – Джеймс вышел к нему.

– О чем, Джеймс? О том, что ты со своими дружками хотел запрятать моих родителей за решетку?

– Они преступили закон, а наши дети здесь ни в чем не виноваты!

– У тебя будет возможность объясниться с моими родителями!

Винсент снова поднял руку, но я, испугавшись, крикнула ему:

– Винсент, умоляю, что тебе нужно?

– Алекса, мне надоело бегать за тобой и унижаться. Теперь твоя очередь бегать за мной, но сначала потрудись меня найти, – с издевкой сказал он. – А остальных я забираю с собой.

– Нет, Винсент, постой, давай поговорим. Мы можем найти компромисс.

Винсент зловеще рассмеялся.

– Компромисс?! О чем ты, милая? Здесь компромисса быть не может. Либо ты со мной, либо ты только со мной, а остальные будут на меня работать. А вас, – он обратился к остальным, – ждет приятная встреча с моими родителями. Они соскучились по вам и будут очень рады общению со старыми знакомыми. Ну что, добровольно проследуете на катер или как?

– Нет, Винсент, пожалуйста, не трогай никого! Возьми лучше меня!

– Нет, дорогая, ты остаешься! – грозно сказал он, подняв и опустив резко руку, и я, не успев опомниться, тут же осталась стоять одна среди упавших без сознания тел.

– Грузите их в катер, – скомандовал Винсент своим помощникам.

– Нет, нет, что ты делаешь? – я вытянула руку вперед, будто пытаясь остановить Винсента. – Прошу тебя, Винсент! – я смотрела то на него, то на его людей, которые с огромной легкостью грузили безжизненные тела одно за другим на катер. Винсент подошел ко мне ближе.

– Я не буду целовать тебя! Сама попросишь! – он усмехнулся. – Оставляю тебя и жду у себя дома. Я здесь живу неподалеку, просто примени свои способности и найди меня. Я же должен представить своим родителям умную девушку! Мы все будем очень рады тебе, милая! – Он провел рукой по моему подбородку, а затем близко наклонился к моим губам, будто забыл о своем обещании не целовать меня. Я повернула голову в сторону, но он не остановился и, крепко вцепившись в мои волосы, не давая мне двигаться, прильнул губами к моей щеке, а затем глубоко вдохнул. – До встречи!

Винсент со своими спутниками сели в катер, и они отплыли, оставив меня одну. Я стояла на берегу еще несколько минут, не зная, что мне делать дальше. Я осознавала, что нужно искать логово Винсента, но и понятия не имела как. Катер исчез. Открыв портал, я его не обнаружила. Скорее всего, работала защита, которую никто не мог преодолеть. Оглянувшись, используя портал, я также ничего не увидела, кроме леса вокруг, а внутри гор – различные горные породы, располагавшиеся слоями и преграждавшие обзор. Опустив взгляд ниже, я чуть было не отпрыгнула в сторону: под ногами бурлили подземные воды, и мне вдруг показалось, что меня вот-вот засосет в пучину бурлящих потоков.

Я упала на колени и от отчаяния закрыла лицо руками. В груди собрался ком, который сжигал изнутри и не давал дышать. Мне не хватало родных и дорогих моему сердцу людей. Я не переживу, если с ними что-то случится. А Роберт? Он не зря предчувствовал, что все очень скоро произойдет. Без него невыносимо.

Что это? Дождь? Я подняла голову вверх. Нет. Это слезы. Я зажмурила глаза, выпустив слезы на волю, сжала кулаки со всей силой, и из моей груди вырвался крик, который отдался эхом в горах. Обессилев, я расслабила руки и обмякла. Стой, Алекса! Успокойся! Вспомни все, чему учили тебя Роберт и отец. Держи себя в руках! Ты справишься!

Я одна. Нужно хоть что-то делать и искать любые подсказки. Сначала обойду дом и близлежащие от него холмы. Найдя в себе силы подняться, я зашла в холл и стала заглядывать в каждый уголок. Проблуждав примерно час внутри и вокруг дома, я ничего особенного не нашла.

Спустившись вниз, я обнаружила, что солнце зашло и лес вокруг погрузился во тьму. Я села во внедорожник отца на водительское сиденье. Ключей не было. Отец всегда забирал их с собой. Мне стало холодно, и чтобы согреться, я засунула руки в карманы, и мои пальцы коснулись холодного железа. Я вытащила содержимое кармана. В руке оказались две связки ключей.

Разглядывая их, я поняла, что одна от джипа отца и его дома, а другая оказалась ключами от дома Роберта, которые он мне оставил в день знакомства с его родителями. Я включила зажигание, чтобы согреться и принялась рассматривать брелок в виде сердца. Я вспомнила, как он передавал мне ключи с просьбой обращать внимание на подсказки, которая дает мне жизнь. Значит, это и есть подсказка. Иначе зачем было Роберту отдавать их мне? Но что именно эти ключи могут мне сказать? Покрутив брелок в руках с надписью «Я люблю тебя», я провела пальцами по ребру и нащупала кнопочку, на которую слегка надавила.

Брелок тут же раскрылся, и я едва успела поймать выпавшую оттуда маленькую свернутую бумагу, развернув которую, я обнаружила текст, написанный от руки: «Милая Алекса! Ничего не бойся. Ты не одна. Помни про самообладание. Настоящее неизбежно – прими его таким, какое оно есть. Твой Роберт». Я перевернула листок, с обратной стороны которого было написано название города Гонконг и адрес. Внутри все оборвалось. Я поняла, что, возможно, это и есть крайний случай, когда придется прибегнуть к помощи семьи Кинг. Значит, Роберт готовился к худшему исходу событий. И почему он никого не предупредил о своих догадках? Теперь я понимаю его спокойствие, продиктованное безысходностью. Ну уж нет, Роберт! Я отказываюсь принимать настоящее. Я буду бороться! И сейчас я знаю одно: со мною нет отца и его необыкновенных друзей, но у меня есть самое главное – это цель спасти Роберта, которого я люблю, наших родителей и верных друзей, которые мне дороги. Во что бы то ни стало я сделаю все, что в моих силах. А неуверенность и страх я выкину, как атавизм, который мешал мне всю мою жизнь. Сжав записку и ключи в руке, пригревшись, я не заметила, как уснула.

Вот-вот начнется рассвет. Несколько часов сна придали мне сил. Вглядываясь в темноту, я пыталась рассмотреть хоть что-нибудь. Сквозь густой туман просматривались ветви деревьев. Ничего не остается, кроме как самой идти на поиски. Собравшись со свежими мыслями и силами, я вошла в дом, чтобы найти что-нибудь из продуктов.

Холодильник пустым не оказался. Видимо, продукты остались еще с прошлых выходных. Я открыла рюкзак и сгребла с полок все, что было, включая воду. Закинув рюкзак за спину, я вышла из дома, прокручивая в голове созревший план. Нужно еще раз попробовать открыть портал и внимательно осмотреть местность. Путь, проторенный порталом, я могла удерживать четко. Это была единственная раскрытая способность, которой я владела на все сто процентов. Мой взор снова преграждали слоистые породы гор. Скорее всего, в том направлении и нужно идти, а там разберусь.

Чтобы сохранить силы, я не спеша шла по открытому порталу по холму, который вел меня к берегу озера, где мы с Робертом уединялись, и осматривалась по сторонам. Кроме деревьев и мелких зверушек я ничего примечательного не видела. Я думала о записке, оставленной Робертом, в которой он сказал, что я не одна.

Итак, что я имею на данный момент? Безмолвный лес, глубокое озеро и лесные звери. Мне вспомнился разговор с отцом, где он рассказывал о своих способностях. Об одной из них я не успела его расспросить подробно, это – общение с животными. Возможно, Роберт имел в виду именно это, и они составят мне компанию в поисках.

Я подошла к берегу озера на то самое место и стала снова осматриваться вокруг. Рядом с моими ногами что-то шуршало. Я присела и стал приглядываться. Это был уж. Раньше я бы закричала от испуга и убежала. Но сейчас другая ситуация. Я четко понимала, что он безобиден. Я взяла его в руки и стала рассматривать. И как же отец общался с животными и рыбами? Что он делал? Как это общение происходило? Я держала ужа в левой руке за голову, а правой гладила его. Указательным пальцем я провела по его голове и вдруг увидела картинку отъезжающего катера. Затем я задержала палец на голове ужа и увидела более длительную картину в виде немого короткометражного фильма. Все в точности, как произошло вчера, начиная от катера, причалившего к берегу и заканчивая погрузкой родителей и друзей, затем его отчаливания. Хорошо, а что же дальше? Я подождала еще, и уж, будто прочитав мои мысли, показал направление катера. Он обогнул остров и поплыл прямо. Я как раз туда и направляюсь, только наземным путем, через горы.

– Спасибо тебе! – я его еще раз погладила и бережно опустила в воду.

Теперь главное не потеряться и добраться туда как можно быстрее. Я снова открыла портал и теперь уже мчалась со всех ног. Я думала о друзьях, об отце и Роберте и о том, как безгранично любила его. Эти мысли грели меня и придавали мне силы. Я сделаю все, чтобы вытащить его из рук тщеславных и жадных до власти людей. Я стану ветром или, еще лучше, торнадо и вихрем поднимусь в небо, а если нужно, упаду с обрыва, но чтобы только найти его и спасти. Скорость развилась настолько быстрой, что мне казалось, я просто перебирала ногами, стоя на месте, а деревья сами проносились мимо меня.

Я почти дошла до той горы, куда стремилась и которая не давала мне увидеть, что находилось внутри. Остановившись у невысокого холма, я решила передохнуть, прежде чем взбираться к вершине. Из уроков биологии я помнила о необычной растительности этих гор. Великолепие Аппалачей заключается в лесах, растущих ярусами. И теперь я могла в этом убедиться сама. Жаль, что это не школьная экскурсия. Я бы отдала многое, чтобы оказаться с Робертом и своими одноклассниками и преподавателем биологии, лишь бы все были живы и здоровы.

Туман все еще стоял. Я сняла рюкзак и, присев на небольшой полянке возле дерева, достала завернутый бутерброд и бутылку воды. Раздававшийся рядом со мной шорох листьев и веток деревьев не пугал меня. Я была уверена, что теперь я точно не одна и найду общий язык с любым зверьком. Вот прискакала красная белка.

– Постой, красавица, у меня есть для тебя кое-что. Орешки будешь? – предложила я ей, открывая шелестящий пакет.

Она смело сделала несколько прыжков ко мне и, аккуратно взяв крошечными лапками орешки, стала грызть их, а часть складывать за щеки. Меня такая компания вполне устраивала. Мне уже было не одиноко. Вот подтянулись барсук, дикобраз, затем олененок, и я оказалась в окружении лесных зверушек. Прямо как в сказке! Я дотронулась до головы олененка, и тут же, будто ударив меня током, передо мной появилась картина, в которой Винсент с дружками разгуливал по лесу с ружьями, а затем, поднявшись в гору, оттаскивал огромные валуны, закрывающие пещеру. Открыв портал, я всмотрелась вдаль, выискивая вход, и увидела эти самые неподъемные камни. Значит, я на верном пути. Бедные зверушки, они их боятся. Надеясь, что они прочтут мои мысли, я подумала:

– Не бойтесь, мы утрясем вопрос проживания этого чудовища в ваших краях.

Я доела небольшой запас пищи и решила осмотреть окрестность. Меня донимали вопросы: неужели Винсент меня все еще не видит и почему он не прислал своих дружков. Может быть, он мне уготовил другое испытание, когда я поднимусь наверх?

Видимость еще была слабой. Откуда-то послышался треск веток, напугавший меня. Так ветки могут трещать либо от того, что на них наступает человек, либо – крупный зверь. Я стала отходить назад, держась рукой за липу, чтобы не потерять равновесие и не споткнуться о ветки, лежащие под ногами.

В следующую секунду чья-то твердая рука мгновенно обняла меня сзади, а вторая рука закрыла мне рот, не дав мне закричать.

Сколько попыток я ни предпринимала, вырваться из этих каменных рук было просто невозможно.

– Алекса, успокойся и не кричи, – тихо сказал мужской голос мягким тоном. – Мы друзья твоего отца. Ты не будешь кричать?

Я покачала отрицательно головой. Жесткие руки потихоньку ослабили хватку. Обернувшись, я увидела перед собой трех человек: мужчину возраста моего отца, парня и девушку моего возраста. Все трое, словно воины, окружили меня. На них была темная теплая одежда для походов в горы, сквозь которую проглядывали их мускулы. Даже девушка была в очень хорошей спортивной форме.

– Ну, здравствуй, Алекса! – сказал пожилой мужчина. Меня зовут Филипп Митчелл, а это, – он указал рукой на ребят, – мой сын Тони и дочь – Лаура.

– Очень приятно! – пробормотала я больше из вежливости, чем от радости неожиданного знакомства. – Ух, вы меня напугали, – я перевела дух, но все еще не могла отойти от шока. – Отец вскользь упоминал вас, но в подробности не вдавался.

– У нас будет время познакомиться друг с другом, – улыбнулся Тони. – Прости, что схватил тебя. Надеюсь, я не навредил тебе. Иногда сложно рассчитать силу, – сказал он виноватым тоном.

Никогда еще не встречала ученых с мускулами. Вспомнив нашего преподавателя по химии мистера Харриса, я хохотнула, представив его в тренажерном зале.

– А какими еще вы обладаете способностями, кроме как пугать из-за угла? – спросила я с иронией. Друзья отца прыснули со смеху.

– Многими, – ответила Лаура. Ее волосы, уложенные в конский хвост, открывали лицо с низкими скулами и раскосыми глазами. Она томно моргнула пушистыми длинными ресницами, и в ее компании я сразу почувствовала себя серой мышкой. Если бы я ее увидела еще до того, как Роберт признался мне в любви, я бы непременно заревновала. – Мы можем ломать преграды из стен или тяжелых камней руками или всем телом, – продолжила красавица. – Наша семья, помимо физической силы, обладает скоростью, управлением энергией, телепатией. Можно перечислять еще долго.

– Но как вы здесь оказались и почему не приехали к нам вместе с Эвансами?

– Мы специально не объявлялись в доме твоего отца и решили не контактировать с вами, чтобы не навести на себя Винсента. С помощью телепатии Джеймс передал, где вы находитесь. Эту местность мы уже давно прочесали и нашли место, где большое скопление наслаивающихся пород, которые не дают проникнуть нашему сознанию глубоко в горы. Мы думаем, что Винсент именно там и обитает.

– Ну что, Алекса! – обратился ко мне Филипп. – Ты готова вызволить своего отца и друзей?

– Давно готова! – уверенно сказала я.

– Тогда в путь! – сказал Филипп, и мы, открыв портал, пошли сквозь горы в северном направлении. – Бежать нельзя. Нужно быть осторожными.

«Открывать портал… Это все, на что я способна… Я просто обуза для Митчеллов», – подумала я.

– Это не так, Алекса! – сказал Тони.

Я от удивления открыла рот.

– Ты прочитал мои мысли?!

– Нетрудно догадаться, о чем ты думаешь. Наши способности тоже проявлялись не сразу, и я понимаю твой страх. Ты еще не вполне умеешь управлять собой.

– Я представляю, что ты умеешь! – я с испугом посмотрела на его играющие мышцы.

– Мне не терпится войти в логово. Мы долго искали его и, наконец, нашли.

– Эх, Тони, – покачал головой Филипп. – В тебе играет молодая горячая кровь. Еще будет время не только пробраться в логово, но и нарваться на другие неприятности, сопутствующие этому. Не удивлюсь, если сегодня состоится битва между нами и противниками.

– Битва… – я в ужасе посмотрела на Филиппа.

– Папа, не пугай ее. Алекса, – обратился ко мне Тони, – давай отвлечемся от грустной темы. – Он широко мне улыбнулся и ослепил белоснежной улыбкой. – Посмотри вокруг, какая красота! – Он подошел к дереву и погладил его нежно по стволу, будто это была восхитительная девушка. – Вот липа, ты наверняка ее знаешь благодаря листьям с липким налетом, – он потрогал лист и потер его, – а вот ясень – красавец, – продолжил Тони, – вот там, дальше – величавый каштановый дуб, – рукой он указал мне на дерево с необъятным стволом. – Если поднимемся выше, картина изменится. В смешанных лесах ты увидишь еще большее разнообразие деревьев, – он стал перечислять и восхвалять каждое из них, мимо которого мы проходили, присваивая четкие определения: стройная береза, благородный клен, величавый бук. – Среди лиственных растений там же растут и хвойные: ели, пихты и сосны. Ты не представляешь, какая это красота, – с упоением рассказывал Тони.

– А выше? – спросила я. Похоже, Тони знает о горах все.

– Выше находятся в основном хвойные деревья. Ты слышала когда-нибудь о рододендроне?

– Да, слышала, – сказала я и тут же сникла.

Вспомнив Плантацию Изабеллы, я подумала о Роберте и о нашей прогулке, а еще о том, как я мечтала побывать там еще раз во время цветения азалий и рододендронов.

– Это кустарники с цветами разных расцветок. Они могут быть белыми, розовыми, сиреневыми. Ты их обязательно увидишь.

– Ты так много знаешь о растениях! Роберт был прав, когда сказал, что биология – твоя страсть.

– Иногда лишние знания не помешают, – загадочно ответил Тони. – А если точнее, знания лишними не бывают.

Филипп и Лаура шли позади нас и также любовались природой, щупая листочки на деревьях. Теперь я точно не одна: у меня есть поддержка в виде сочетания безграничного ума и непомерной силы. Я подошла ближе к Филиппу, а Тони чуть отстал, продолжая рассматривать растения.

– Филипп, скажите, вы были в курсе, что именно на днях Роберта и остальных похитят?

– Да, мы с Робертом всегда держали связь. Мы понимали, что в скором времени произойдет похищение, но мы не знали, каким именно способом и кого именно похитят. Хотя допускали, что в первую очередь Роберта.

– Почему же тогда Роберт мне ничего не сообщил?

– Это очевидно, – пожал он сильными плечами. – Он не хотел тебя расстраивать заранее.

Даже когда Роберт знал об угрозе похищения, он думал обо мне и оставил мне записку, чтобы успокоить меня. Возможно, его жизнь висит на волоске, а он все еще печется о моих переживаниях. Я не прощу себе, если не вытащу его и остальных из лап Винсента.

Вдруг Тони с радостным возгласом подбежал к нам с красным маком в руке, с висящими корнями с землей.

– Посмотрите, что я нашел!

Филипп довольно ухмыльнулся и взял мак в руки.

– Алекса, посмотри на цветок! Видишь что-нибудь особенное в нем?

Я посмотрела на цветок, и мне бросилось в глаза, что лепестки мака крупнее, чем обычно, а черные полосы выходят к краям лепестков.

Сделав умный вид, я нахмурила брови и с важностью произнесла.

– Полагаю, что эта геохимическая аномалия говорит о высоком содержании какого-либо элемента в почве!

Тони раскрыл от удивления глаза.

– Совершенно верно, коллега! Широкие лепестки и черные полоски до краев говорят о повышенном содержании меди и молибдена!

Щенячья радость Тони меня умиляла, и то, как высокий, мужественный парень бережно держал цветок в руке, трогало до самого сердца. Он бережно закопал необычный цветок обратно в землю. Если бы Тони был буддистом, он бы непременно ходил с веточкой в руке и разгонял букашек перед собой, чтобы, не дай бог, ни на одну не наступить. Хотя, возможно, в данный момент он их просто переступает.

– Мы у подножия горы, где, как мы думаем, скрывается Винсент и удерживает наших ребят, – сказал Филипп.

– Если действительно здесь находится Винсент, то как только мы с ним разберемся, начнем добычу полезных ископаемых, – пошутила я, стараясь приободрить саму себя.

Филипп рассмеялся.

– Скорее всего, он эти ископаемые уже давно вырыл, чтобы построить себе жилище.

Мы все прыснули от смеха.

– Ты готова, Алекса? – спросил Филипп.

– Да, конечно! Нам нужно спасать Роберта, родителей и друзей! – уверенно ответила я.

– Отлично! Теперь слушайте внимательно! Открываем портал и бежим до намеченной цели, к навесу, который закрывает вход в пещеру! Мы не должны останавливаться, чтобы не быть замеченными. Готовы?

– Готовы! – мы ответили хором.

Филипп тут же открыл портал:

– Бежим! – скомандовал он.

Мы вчетвером сорвались с места по направлению к навесу из деревьев, который виднелся, словно мираж, наверху горы. Мы неслись с огромной скоростью, и нам хватило нескольких минут, чтобы преодолеть расстояние, которое обычным способом мы прошли бы за полдня. С легкостью лани, преодолевая каменистую поверхность земли, я не замечала на своем пути никакие преграды. Мы подбежали к пещере и сразу же спрятались под навесом.

– Молодцы! – сказал Филипп. – Так, переводим дух, дальше осмотрим вход.

– Алекса, посмотри, какая красота! – Тони развернул меня лицом к лесу. – Это то, о чем я тебе рассказывал.

От живой картины, исполненной божественным художником-импрессионистом, у меня закружилась голова. Папа оценил бы природную живопись. Совсем рядом росли кустарники с нежными розовыми и лиловыми цветами. Это и был тот самый рододендрон.

– Пока все чисто. Дверь в пещеру из камня. Понадобится сила, чтобы открыть ее, – обратился Филипп к детям.

– Нет проблем! Я могу это сделать, – сказала Лаура и, как ни в чем не бывало, отодвинула огромный валун, особо не напрягаясь. Я от удивления открыла рот.

– Ничего, Алекса! Ты не только это увидишь! – гордясь своей дочерью, сказал Филипп.

– Интересно, что, – подумала я вслух. – Вы снесете эту гору, и Винсент останется без жилища?

– Надо будет – снесем! – играя мышцами, сказал Тони.

Перед нашим взором открылась пещера с едва уловимым мерцанием света. Этот свет излучали факелы, размещенные на стенах пещеры по обе стороны.

– Итак, будем держаться по двое. Я иду с Лаурой, а Алекса с Тони, – сказал Филипп.

Отец с дочерью пошли вперед, а мы с Тони последовали за ними. В воздухе витала сырость, а под ногами проскальзывали мелкие камни.

Через несколько метров показалась ведущая вниз лестница, перегороженная сетчатой металлической дверью. Едва мы дотронулись до нее, как она приоткрылась, будто приглашая нас проследовать внутрь, и мы продолжили путь. Преодолев несколько ярусов лестницы, идущей по спирали, мы вышли к огромному залу. Стены, пол, потолок, колонны выточены из гранита. «Как это похоже на Винсента, – подумала я. – Этот холодный зал можно было сравнить с его ледяной и расчетливой душой». Мы стояли у входа и прислушивались к звукам, как вдруг раздался зловещий хохот.

– Надо же! Вы пришли! Вы нашли меня в моем чудесном замке!

Как из-под земли вырос Винсент. Его волосы взъерошены, дьявольские глаза будто метали молнии, когда он смотрел на каждого из нас. От его костюма цвета металла исходили длинные тонкие лучи, будто в материи присутствовали частицы зеркальной крошки. Зачем он его надел? Что за цирк?

– Не составило труда вас заманить! Надо же! Алекса! Ты умница! Привела с собой долгожданную семью Митчелл! Что-то я совсем вас ранее из виду упустил! Как раз вы мне очень даже понадобитесь! Добро пожаловать, господа! – продолжал он, тешась своим превосходством.

– И что же тебе нужно от нас? – спросил Филипп.

– Ваш мозг, господин Митчелл! – ответил спокойно Винсент, сцепив руки в замок и сложив их на груди. Этот жест указывал на внутреннюю нервозность, которую он пытался изо всех сил не выпускать наружу.

– Не понимаю, – Филипп удивился.

– Мне нужен экстракт, способный парализовать любое живое существо.

– Я не занимаюсь наукой в губительных целях, – ответил Филипп, сохраняя спокойствие.

– До меня дошел слух, что именно вы нашли несколько формул экстракта, который влияет на человека по-разному, в зависимости от рецепта, по которому он приготовлен.

Филипп пожал плечами и, разведя руками, сказал:

– Тебя ввели в заблуждение! Я ничем таким не занимался!

– Хорошо! Допустим! Пойдем другим путем! Хочу переманить вас к себе! Разве вам не надоело так жить? Сколько можно скрываться? Мы сильнее, чем обычные люди! Все в наших руках! И власть тоже будет в наших руках! Алекса, разве ты не хочешь лучшей жизни? – обратился он ко мне, просверлив взглядом.

– У меня все хорошо. Я даже не представляю для себя лучшей жизни.

У нас с Винсентом явно разные запросы, но у меня действительно в жизни все есть, кроме Роберта, отца и друзей, которых я могла вот-вот потерять. – Где Роберт? Зачем ты его похитил? – отчаянно спросила я.

– Ну что ты все заладила: Роберт, Роберт?! – передразнил он меня, наигранно скорчив гримасу неприязни. – Оставайся со мной! У нас будут дети! Ты не представляешь, сколько силы будет в них! Они возьмут все наши способности! А у Роберта свое предназначение! Он – самый подходящий для нас воин. Его родители обладают способностями, соответственно, он считается самым сильным из всех вас! Только он может управлять войском молодых солдат, а я буду мозгом, буду контролировать и направлять их действия.

– На твою сторону мы не перейдем. Нашу позицию ты знаешь, – вмешался в наш разговор Филипп. – Где ты держишь заложников?

Откуда-то сверху послышались шаги. Я подняла вверх голову и увидела стройную женщину, которая будто плыла по лестнице. За ней следовал мужчина невысокого роста. Скорее всего, это и были родители Винсента. Я давно хотела познакомиться с родителями Винсента и поговорить с ними. И вот момент настал. К сожалению, момент не из приятных. Масок на этот раз не было, и я завороженно всматривалась в их лица. Мама Винсента надела поверх длинного серебристого платья из шелка вязаный кардиган серого цвета, что сочеталось по цветовой гамме, но не фактуре. Видимо, холод заставил ее сделать поступок, лишая вкуса в одежде, и желание согреться было превыше того, чтобы выглядеть «на высоте», хотя дорогой шелк и говорил о ее пристрастии к вычурным изыскам в нарядах. Крашенные в золотистый цвет волосы идеально уложены в ракушку, а по вискам ниспадали две завитушки. Макияж и маникюр – безупречны: она явно готовилась к встрече. Ее супруг также одет с иголочки в черный костюм и белую рубашку. Туфли начищены до блеска. Белесые волосы и бездонные глаза отражались точной копией Винсента.

– Филипп, здравствуй! – тепло поприветствовала она.

Они медленно спустились к подножию гранитной лестницы, а вслед за ними и три друга Винсента. Винсент подошел к лестнице и подал руку матери.

– Мама, дорогая, посмотри, кто к нам пожаловал в гости.

– Пайпер! Здравствуй! – Филипп кивнул ей.

Она подошла к нему и холодно на него посмотрела.

– У тебя чудесные дети, – сказала она спокойным голосом. – А мне бог не дал других детей, да и сына чуть было не лишилась из-за вашей шайки, – она зыркнула на нас всех и остановилась передо мной.

– А ты, – смерив холодным взглядом, обратилась она ко мне, – будь благосклонна к моему сыну. Он абы кого не выбирает. Разве тебе это не льстит?

Настрой миссис Картер говорил о том, что, похоже, поговорить по душам нам не удастся. Хотя нужно было отдать должное Пайпер, полной гордости и самовлюбленности: она, как любая любящая мать, оставалась на стороне сына, ослепленная материнской любовью. «Но я не люблю Винсента и считаю, что этого достаточно, чтобы не отвечать ему взаимностью», – подумала я, но не решилась сказать вслух, чтобы никого не злить. Мне оставалось только молчать.

Дальше присоединился к нашему разговору отец Винсента.

– Филипп, мы не были друзьями. Но могли бы ими стать!

– Да, могли бы, Шон! Все в наших руках! Брось эту дурацкую затею завладеть миром и управлять народом. Зачем тебе это нужно? Винсент, – обратился он к сыну Шона, – здесь жутко холодно, – улыбнулся Филипп, – посмотри, твоя мама замерзла, ей здесь неуютно.

Винсент нахмурился. Слова Филиппа задели его.

– И другим рядом с тобой будет так же холодно, – продолжил Филипп. – Ты понимаешь о чем, я говорю? – похоже, Филипп пытался давить на совесть Винсента. Но принесет ли это результат? Хотя, кто знает, вдруг она запрятана где-то в глубине его души.

Все слушали внимательно, и никто не перебивал мистера Митчелла.

– Посмотрите, как мы проводим время. У нас полно друзей. Мы наслаждаемся простыми вещами. Нам большего не надо. У нас есть семьи, дети, уютные дома и мы просто счастливы. Вы думаете, что если у вас появится власть над всеми, то вы приобретете счастье? Абсолютно нет. Если человек не счастлив сам по себе, без каких-либо условий, то это не значит, что, получив желаемое, он станет счастливым. У такого человека будет всегда присутствовать неудовлетворенность.

– Красиво говоришь, Филипп, но я чувствую, что мы друг друга не понимаем. Кто-то становится счастливым, когда заполучает все, а кому-то достаточно и малого.

Разговор начал заходить в никуда.

– Ладно, Шон! Где дети и где мои друзья? – Филипп спросил суровым тоном. Его спокойствие переросло в едва заметное раздражение.

– Они здесь, недавно очнулись и приходят в себя, – ответил отец Винсента.

– Отпустите их, – убеждал Филипп Картеров. – Ты должен понять, что преступления безнаказанными не останутся. Не мы, так другие тебя накажут, с кем ты не сможешь совладать.

– С армией и своими способностями я смогу все! – крикнул Винсент так, что эхо разнеслось по всему периметру холодного зала, отражаясь о гранитные стены и колонны и отдаваясь звоном в ушах.

Пока шла словесная перепалка, я посматривала на Тони, который стоял с отсутствующим взглядом и будто прислушивался к стенам. Через некоторое время он переглянулся с Лаурой, и в следующее мгновение они одновременно, сконцентрировав энергию, руками направили ее в противоположную стену. Будто от взрыва, камни гранита, как волны, разбившиеся о волнорез, взлетели вверх, а потом глухо упали вниз. Все резко повернули головы в сторону рухнувшей стены, по чью сторону стоял Роберт. Его руки, как зеркало, отражали положение рук детей Филиппа, затем они одновременно опустили их.

– Роберт! – воскликнула я и не успела ринуться в объятия возлюбленного, как рука Винсента остановила меня.

– Стой, Алекса! Мы еще не закончили! – громогласно сказал он. Мои ноги будто стали ватными, и я не смогла сдвинуться с места.

– Леви, – обратился Винсент к одному из дружков, – приведи остальных.

Леви прошел мимо Роберта и свернул налево. Через минуту послышался звон цепей. К нам вышли Томпсоны, наши родители, а следом, к моему удивлению, шли мои одноклассники. Зачем они им понадобились? – Не укладывалось в моей голове. Все выглядели изможденными и в рваных одеждах, что свидетельствовало о борьбе и сопротивлении.

– Винсент, – я начала говорить, придя в себя, – ты с ума сошел? Хотя этот вопрос в данном случае неуместен и ответом, скорее, будет «да!». Зачем ты впутал ребят и подставляешь всех нас под удар? Наше общество скрывает свое существование!

– А ты, глупенькая, все надеешься выйти отсюда? Ты думаешь, что я отпущу вас? – ухмыльнулся Винсент.

Я нервно сглотнула. Несмотря на то, что мы по количеству перевешивали, я начала терять уверенность в нашей победе. Отстукивая барабанную дробь пяткой, я смотрела то на него, то на одноклассников. Они были испуганы до смерти. Только лица остальных не выражали никакого испуга благодаря самообладанию.

Винсент подошел к Бруклин, взял ее за подбородок и хмыкнул.

– Смотри, какая кукла, – сказал он, обращаясь ко мне. – Для нее существует только один цвет – розовый! И весь мир она видит сквозь розовые очки. Пустышка – не более того! – Он подошел к Рэчел и дернул за бусы, которые тут же рассыпались, а она от испуга взвизгнула.

– Не надо, Винсент! – крикнула я. Как бы мы ни относились друг к другу, я бы не хотела видеть унижения, которым подвергались одноклассницы.

– И это твое окружение, Алекса? Зачем тебе эта елка?

Дружки Винсента хихикнули, а я, метнув молнию глазами в их сторону, сказала:

– Мы все люди! И неважно, кто как одевается или как видит мир: у нас у всех есть недостатки и мы пришли на эту землю, чтобы учиться и расти.

Винсент засмеялся.

– Не идеализируй, Алекса! Или у тебя тоже розовые очки? Находясь с ними, ты принижаешь себя. Ну разве что эта тихоня пойдет тебе в подружки, но уж больно она слабенькая, – он кивнул на Клэр, которая стояла с бледным лицом, но не проронила ни звука.

А мне нечего было сказать Винсенту: больной человек слышит только себя.

– А эти, – кивнул он на парней, – продадут вас всех за любые деньги.

Он остановился, а затем подошел ко мне и, взяв меня за подбородок, приподнял его и, посмотрев в мои глаза, сказал:

– А вот ты – другая!

Он потянулся к моим губам, но я его оборвала:

– Винсент, я предлагаю сделку. Давай я останусь. Ты ведь этого хотел?

Краем глаза я увидела, как Роберт сжал кулаки и чуть было не сделал шаг вперед, но остановился, глядя на Тони. Я не знала, о чем они мысленно переговаривались, но могла предположить, что Тони его остановил.

– Хм, то есть без борьбы, ты вот так вот сдаешься? – Винсент отпустил мой подбородок и начал мерить шагами зал.

– Не забывай, сынок, – вмешалась Пайпер, – у нас другие цели.

– Да, мама, ты права, – сказал он и остановился, посмотрев на Роберта.

Мое сердце сжалось. Стояла тишина. Никто не двигался, и все наблюдали за неуравновешенным Винсентом, который мог выкинуть в любую секунду все что угодно. Шон прогуливался из стороны в сторону, изредка останавливаясь и осматривая меня с ног до головы.

– Алекса, а как же Роберт? Ты готова оставить его ради меня? – недоверчиво спросил Винсент.

– Да! – я попыталась уверенно произнести это слово, но не знаю, насколько у меня это получилось.

– А готова ли ты убить его ради меня?

Я глубоко набрала воздух в легкие и закрыла глаза.

– Нет…

– Ты же понимаешь, что пока он жив, он всегда будет между нами. Если хочешь, я сам его уничтожу!

Он поднял руку, и я, зная, что означает это жест, не выдержала и, выставив вперед руки, будто пытаясь его остановить, выкрикнула в сердцах:

– Нет! Умоляю тебя! Я люблю его!

Винсент опустил руку и повернулся ко мне.

– Любишь, значит? Ну что ж, тогда у меня нет выбора!

Резко развернувшись, он поднял руку вверх ладонью, но не успел опустить ее, как его прервал Шон:

– Постой, сын! По-моему, мы не то с тобой искали. Нам нужен вовсе не экстракт! – воскликнул он.

– А что же тогда? – спросил Винсент в растерянности.

Шон рассмеялся крякающим голосом и стал ходить передо мной, время от времени заглядывая мне в глаза.

– Мы с тобой, сын, как старатели, с трудом и терпением просеяли множество песка и земли в поисках драгоценных камней. – Я затаила дыхание при слове «камень». И вот нашли необработанный камень, казалось, ничем не примечательный, но старатель видит то ценное, что скрыто в нем. После огранки и шлифовки этот камень засверкает, как настоящая драгоценность, и станет нам верным другом и служителем. Да, да, Алекса, я говорю именно про тебя! – Он погрозил мне пальцем, а я облегченно вздохнула. – Тебе нужна именно та огранка, которая доведет твои способности до уровня твоего отца, а еще лучше, до уровня всех вместе взятых. Ведь дети нашего общества аккумулируют все способности предков. Но на это нужно время, – вздохнул Шон, а затем, резко повернувшись к Винсенту и при этом показав на меня пальцем, воскликнул:

– Кристалл, который Алекса намеренно прячет под своей блузкой! Именно он – путь к нашему спасению и нашей власти! Именно он поможет выжить нам в дальнейшем и получить все необходимые знания, чтобы завладеть миром!

Все устремили взор на меня, а моя душа сорвалась, как я когда-то в овраг. Я могла предположить все что угодно, но только не то, что Картерам понадобится алмаз. Винсент подошел ближе.

– Значит, все в наших руках, отец, – усмехнулся он и потянулся рукой к моей шее.

– Нет! – закричал вдруг Роберт и стремительно ринулся по направлению к Винсенту. Я не успела и глазом моргнуть, как они сцепились в крепкой схватке.

Люди Винсента хотели остановить их, но Шон махнул рукой, чтобы они не вмешивались. Роберт отшвырнул Винсента с такой силой, что колонна, в том месте, куда он попал, превратилась в груду камней. Винсент нашел силы встать, кинулся к Роберту, но вдруг резко затормозил возле колонны, оттолкнулся от нее и в прыжке упал сверху на моего ангела, который казался мне на тот момент беззащитным. Пока длилась схватка, мы отошли от оцепенения. Я осталась на месте, а остальные разошлись по периметру зала. Ребята разбились по парам, обнявшись от страха и от непонимания, в какую переделку они попали. Ноэль стояла впереди ребят, как будто пыталась закрыть их своим телом. Джеймс, Адам, Ричард и все остальные находились в напряжении, готовые ринуться в бой.

Когда в очередной раз Винсент откинул Роберта, Адам произнес:

– Я не могу наблюдать, как моего сына убивают на моих глазах, – и бросился разнимать их. В то же мгновение друзья Винсента подбежали ему на подмогу. Тогда Тони, Филипп и Ричард вступили в схватку. Началась жуткая неразбериха, похожая на уличную драку, только удары были такой силы, что тела сражающихся летали над нашими головами.

Лаура и Мейдлин стояли по разные стороны. Они посмотрели друг на друга, едва заметно кивнули, и Лаура вступила в бой с Шоном, а Мейдлин с Пайпер. Силы и быстроты Лауре не занимать. Она атаковала Шона, а тот, в свою очередь, дав ей отпор, стал гнаться за ней. Она быстро разогналась и побежала по стене вокруг всего зала, не давая ему настигнуть себя. Я впервые в жизни видела людей, для которых гравитация практически не существовала. Несмотря на свою молодость, по силе Шону она не уступала. Мейдлин и Пайпер сражались с такой неистовой силой, будто они мстили друг другу за своих сыновей.

Мне было не по себе от того, что я стояла в стороне и наблюдала за происходящим. Шанталь, Саванна, Джордан и Ноа пытались вырваться из цепей, но тщетно. Вдруг на втором этаже я увидела силуэт, который сразу же узнала. Это была Марина. Пытаясь обойти стороной всю эту суматоху, добравшись до лестницы, я в два счета поднялась наверх.

– Марина! – крикнула я ей, и она, заметив меня, кинулась мне на шею.

– Алекса! Прости меня!

– Ну что ты! Ты думаешь, я не понимаю, к кому ты попала в руки? Будь это обычный человек, ты бы на него даже не повелась. Он просто запудрил тебе мозги!

– Я чувствовала, что он мною управляет, но я не могла от него отделаться. Он угрожал и не отпускал меня.

– Я все прекрасно понимаю! Нам нужно отсюда выбираться!

Она протянула мне руку.

– Вот возьми! Это ключи от замков на цепях. Я знаю, где выход, который нас приведет к причалу с катером. Я заберу с собой ребят и вернусь за остальными.

– Хорошо, стой здесь, я мигом!

Через ступеньку я стремглав помчалась вниз за ребятами и Ноэль. Разомкнув цепи, я всех освободила.

– Срочно бегите на второй этаж. Марина вас выведет к катеру, а вы стойте там и дождитесь нас.

– Нет, Алекса, – сказала Саванна. – Мы не можем оставить отца и остальных. Им нужно помочь!

– Саванна! – строго сказала Ноэль. – Не геройствуй! Они справятся и без вас! Вы подготовите катер к отплытию, – это и будет ваш вклад.

– Ваша мама права, Саванна! Пожалуйста, следуйте за Мариной и приведите в чувство ребят, – я кивнула на одноклассников.

– Хорошо! Все наверх! – скомандовала Саванна, и ребята проследовали к Марине.

В зале все еще стояла суматоха, и все настолько быстро двигались, что можно было едва уловить, кто где находится.

Вдруг Тони оттолкнул одного из дружков Винсента и, держа что-то в кулаке, крикнул:

– Отходите!

Одним махом Джеймс и вся его команда резко отшвырнули противоборствующих. Роберт подбежал ко мне, схватил за руку, и мы все, кроме Тони, забежали за расколотую стену.

А Тони с прытью рыси промчался мимо Винсента, его друзей и родителей и что-то распылил в воздухе над их головами.

– Кому-то летать, а кому-то ползать, Винсент! – прокричал Тони, – и те в конвульсиях упали на пол.

Затем он резво отбежал и присоединился к нам. Тут подоспела Марина.

– Все за мной! Я вас выведу!

Мы стали подниматься по лестнице, как вдруг Винсент, приподнявшись, сделал жест рукой, и Марина схватилась за живот от боли и упала. Джеймс приподнял ее. Она была еще в сознании. Тони подбежал к Винсенту и ударил его ребром ладони так, что тот мгновенно отключился.

– Экстракт парализует их на шесть часов. У нас есть время уйти, – сказал Тони.

– Марина, ты можешь идти? – спросил Джеймс.

– Да, могу! – она встала и, тяжело переставляя ноги, двинулась к выходу. Джеймс помогал ей идти, поддерживая ее под руку.

Наконец Роберт посмотрел на меня и крепко обнял.

– Я думал, что мы никогда больше не увидимся! – сказал он.

– Я поняла это по твоей записке в брелке. Ты думаешь, я допустила бы это?

– Ты моя находчивая! – он крепко взял меня за руку и, зажмурив глаза, притянул ее к своим губам.

Все были настолько измучены, что не хватало сил на разговоры, да и времени у нас на них не было. Дорога не была длинной. Мы выбирались молча. Нам требовалось время, чтобы прийти в себя. Ребята нас ждали в катере. Как только мы погрузились на борт, Джеймс обратился к своему другу:

– Адам, ты у нас специалист по управлению большими суднами. Прошу!

– Есть, капитан! – Адам отдал честь и завел мотор.

Винсент и его родители так и остались при своем желании взять власть в свои руки и управлять миром. А ведь все могло быть иначе. Они могли быть просто счастливы, как все мы, и радоваться жизни, но они выбрали разрушающий путь, который в конечном итоге приведет в никуда.

Катер отплыл от причала и вышел стремительно в озеро, превращая воду в пену и разрезая ее пополам. На горизонте просматривался остров, на котором когда-то рыбачили наши мужчины. Картина нашего местоположения была довольно ясна: нам нужно было плыть в противоположную сторону от замка Винсента, обогнув остров, к дому. Когда катер удалился далеко от места заточения и мы убедились, что никто нас не преследует, все вздохнули с облегчением.

Шанталь с Джорданом нашли ящик с запасом воды и раздавали каждому по бутылке. В течение долгого времени никто не ел и не пил, поэтому вода пришлась кстати.

Неожиданно с виноватым видом ко мне подошел Найджел.

– Алекса, прости меня, пожалуйста, это я виноват, – привычный «ежик» на голове обмяк, придавая Найджелу жалкий вид.

Ребята, сидевшие рядом, зло на него смотрели.

– Я не понимаю, Найджел. В чем ты виноват? Объясни, пожалуйста, – я посмотрела на него исподлобья.

– Это по моей вине Винсент нас всех похитил. Он знал, что я подслушал его с Мариной разговор в аэропорту. Он подстерег меня возле школы и, угрожая мне, приказал, чтобы я заманил Роберта и остальных в дом на озере, придумав, что я попал в аварию и все такое…

– Хорошо, а как же остальные попали сюда?

– Да мы просто не доехали домой, – сказал Райан уставшим голосом. – Его дружки подловили каждого из нас на шоссе. Я теперь не знаю, где мы будем искать свои тачки, – Райан развел руками в растерянности.

Ребята чуть было не бросились с кулаками на Найджела.

– Стойте! – я жестом остановила их. – Найджел не виноват. Им управлял Винсент.

Роберт вмешался в разговор.

– Не переживайте, мы найдем ваши машины. Я уже объяснил вам, что это не вина Найджела. Мы с Адамом, Джеймсом и Ричардом раскрыли, кто мы такие, и взяли слово с ребят, что они ничего никому не расскажут.

– Найджел, все хорошо! – Я обратилась к друзьям. – Мне очень жаль, ребята, что и вы попали в переделку. Вы обещаете, что точно никому не расскажете о том, что вы видели и кто мы такие?

– Да кто нам поверит? – сказал Эйден.

– Нас быстрее в психушку определят, – хмыкнув, поддержал его Райан.

Роберт сжал мою руку и отлучился.

– Мы подозревали, что вы не такие, как все, – сказала виноватым голосом Рэчел. – Прости меня, Алекса, за мои подколки в твой адрес.

– Меня тоже, – сказала Бруклин и опустила глаза.

Осыпавшаяся тушь лежала разводами под глазами девушек. Они дрожали от холода и потирали руки, разогревая гусиную кожу. Похоже, слова, сказанные Винсентом в их адрес, подорвали уверенность в себе и дали возможность посмотреть на себя со стороны и изменить свое отношение к людям.

Клэр было жалко больше всех. Хрупкая и нежная, как ласточка, она сидела поодаль, поджав коленки. Тут же вернулся Роберт со стопкой шерстяных тонких одеял и раздал девушкам. Затем подошел ко мне, накрыл мои плечи одеялом и обнял меня так, что тепло сразу обдало все тело. Мы улыбнулись друг другу. Вот мой любимый – всегда подумает обо всех сразу.

– Все нормально, девчата, – это все, что я могла им сказать.

Хорошо, что они хотя бы осознали свои беспочвенные выпады. Главное, все обошлось, никто из одноклассников не пострадал.

– Единственное, что сказать родителям? – задумалась Клэр и усмехнулась. – Из химчистки я так домой и не вернулась.

– Я об этом позаботился, – Найджел и тут нашелся, а остальные снова зыркнули на него. – Я прозвонил нашим родителям и сообщил о вечеринке с ночевкой в доме на озере. Ну, и наврал, что мои родители будут присутствовать. Что еще врал – не помню уже, но алиби теперь есть у всех.

– У-у, как я дал бы тебе! – пригрозил кулаком ему Эйден.

– А я бы тебе добавил! – поддержал его Райан.

– Все, ребята, хватит! Где Марина? – спохватилась я.

– Она в одной из кают с кем-то из ваших, – буркнул Эйден.

Теперь не выдержал Роберт.

– Я понимаю, что от пережитого вас переполняют эмоции, но не разделяйте нас на ваших и наших.

Затем он взял меня за руку, и мы пошли вниз к каютам. Спускаясь по лестнице, он еще раз крепко меня обнял, и мы, задержавшись на несколько секунд, где нас никто не видит, слились в поцелуе, которого я так долго жаждала и не надеялась, что этот поцелуй когда-либо повторится в моей жизни. Нас прервали приглушенные голоса.

Нехотя оторвавшись от сладкого поцелуя, мы зашли в полутемную каюту, где лежала Марина, а рядом с ней сидел Тони и держал ее за руку.

– Как она? – спросил Роберт.

– Завтра будет как огурчик! – ободряюще ответил Тони.

Марина открыла глаза, наполненные пустотой, а задорности во взгляде и след простыл. Я подошла ближе, и Тони уступил мне свое место. Ее бледная кожа была еще бледнее, чем обычно, а веселые веснушки, казалось, практически сошли. Морковные волосы рассыпались по подушке, и подруга через усилие позвала меня:

– Алекса…

– Марина… – я взяла ее руку.

Роберт с Тони вышли из каюты, оставив меня с подругой наедине.

– Что у тебя болит? – спросила я, погладив ее ладонь.

– Низ живота. Винсент, зная мою проблему, нанес мне еще больший удар, – на ее глазах выступили слезы и покатились вниз по вискам, утопая в волосах.

– Все пройдет, вот увидишь, – вытерев ручейки слез, я улыбнулась ей, стараясь приободрить.

– Алекса, прости меня, – еле выговаривая, сказала Марина. – Когда ты сбежала от Винсента в свой день рождения, он пришел ко мне и вскружил голову. И я повелась, забыв о том, что ты – моя лучшая подруга. А когда я поведала ему о том, что у меня не может быть детей, он воспользовался моей проблемой и уговорил участвовать в этом страшном проекте.

– Можешь не продолжать, Марина, – я перебила ее. – Ты ведь помогла нам, дав наводку на север Англии. У тебя все будет хорошо, мы позаботимся об этом. А сейчас просто отдохни, хорошо?

Она, обессиленная, закрыла глаза. Я смотрела на нее и думала о том, как все изменилось с того дня, когда я потеряла лучшую подругу, застав ее в объятиях Винсента, а сама приобрела отца и новую жизнь. Мы обе изменились, повзрослели, и детская наивность испарилась. Еще бы! Как ей не испариться после тех испытаний, которые нам было суждено пройти? Через несколько минут моих раздумий зашла в каюту Лаура.

– Ну как она? – спросила Лаура, продвигаясь грациозной походкой тигрицы. На ее лице не было ни капли усталости.

– Спит… Нужно будет ее немедленно отвезти к врачу, как только окажемся на суше.

Лаура подошла ближе и наклонилась над Мариной.

– Можно?

Я уступила место Лауре, а та подняла руку и стала водить ею с ног до головы Марины, при этом не касаясь ее тела. Я наблюдала за тем, как Лаура, словно сканер, водила своей рукой, пока не остановилась на том месте, куда был нанесен удар Винсентом.

– Все у нее будет хорошо, Алекса. Скажи ей, чтобы не переживала.

– Я и забыла про твои целительские способности.

– Ей не нужен никакой врач. А та проблема, о которой она беспокоилась, исчезла бесследно.

– Спасибо, Лаура! – я кинулась ей на шею и крепко обняла. – Представляю, как она удивится, когда узнает, что ей помощь врачей больше не понадобится.

– А как удивятся врачи, – подмигнула мне Лаура, и мы обе хихикнули.

В дверь постучали, и через секунду зашел Тони.

– Алекса, если хочешь, поднимайся наверх, а мы с Лаурой побудем возле Марины. Тебя Роберт заждался.

Открытая улыбка Тони сразит любую девушку наповал.

– Спасибо, ребята! Я вам должна!

– Ладно, ладно, мы напомним при случае, – подмигнул мой новый друг с ученой степенью.

Я вышла из каюты. Роберт стоял в конце коридора и пошел мне навстречу, а затем, ускорив шаг, подбежал и, взяв меня в охапку, закружил и еще раз поцеловал!

– Не хотел упускать еще одну возможность насладиться поцелуем! – он потерся своим носом о мой, а я запустила руки в его кучеряшки.

Затем, не отпуская меня, Роберт открыл дверь в одну из кают, занес меня и усадил на софу. Я не могла оторвать глаз от его лица. Казалось, чтобы вдоволь насмотреться, и вечности не хватит. Роберт покачал головой и вздохнул.

– Что случилось, любимый? – спросила я.

– Я не хочу тебя терять.

Роберт зажмурил глаза и положил голову на мое плечо. Я вновь запустила пальцы в его густые волосы.

– Ты не потеряешь меня.

Он поднял голову.

– Дай мне на тебя еще раз взглянуть. Ты ли это, моя Алекса? Ты изменилась. Стала намного сильней.

– Благодаря тебе.

– Но для меня ты всегда останешься нежной, и я всегда буду оберегать тебя!

Он взял мою руку и стал нежно ее гладить от локтя к кисти, а затем каждый палец.

– Кошечка превратилась в пантеру, – улыбнулся Роберт.

– Я так счастлива, что борьба с Винсентом обошлась без жертв. Я бы не вынесла, если бы кто-нибудь погиб.

– Да, такое случается редко, – Роберт задумался, а затем улыбнулся. – Наши родители горячо обсуждают схватку с Картерами.

– Интересно, что делают ребята?

– Я оставил Томпсонов на растерзание твоим одноклассникам. Они пользуются моментом расспросить их обо всем. Они уже знают, что Томпсоны в школу больше не вернутся.

– Вы им рассказали всю правду о нас?

– Нет, конечно, только часть, только то, что они видели сами, но особо в подробности мы не вдавались и… слегка приврали.

Теперь я поглаживала ладони Роберта пальцами, наслаждаясь прикосновением к каждому миллиметру его кожи.

– Скажи, что именно мне нужно знать, чтобы не сказать лишнего.

Он усмехнулся.

– Версия такова: мы спецагенты, работающие на спецслужбу, и нас выбрали благодаря нашим способностям, которые они видели сами своими глазами. Ничего особенного.

– Сто процентов, кто-нибудь из них проболтается!

– Не думаю! Я дал задание Томпсонам запугать их, – усмехнулся Роберт.

– Интересно посмотреть на это, – хохотнула я.

– Сейчас увидим! – Роберт взял меня за руку, и мы пошли наверх.

Когда мы подошли к ребятам, они шумно обсуждали борьбу в замке Картеров. Рэчел с Бруклин восхищались Тони, а ребята Лаурой. Не мудрено: мы почти все одного возраста, а разница заметна во всем.

– Мы так и думали, что вы все… – Эйден замялся, – родственники, что ли, еще тогда, на озере в доме Найджела. И где же вас таких откопали? – спросил он с недоверием, оглядев каждого с головы до ног.

– Наши родители давно работают на спецслужбы, а мы пошли по их стопам, – ответил Ноа, не выражая на лице никаких эмоций.

– И что будет, если ваше начальство узнает о том, что и мы встряли в ваши делишки? – Райан испуганно смотрел на Ноа и Джордана.

– Ты сам должен догадаться, – сказал Джордан. – Вы, наверное, все смотрели фильмы про шпионов или агентов спецслужб?

– Ну да, типа того, – сказал Райан, еще не до конца понимая, на что намекает Джордан.

– А вы помните, что делали с теми, кто сболтнул лишнее или сорвал операцию? – в голосе Джордана прозвучали зловещие нотки.

Найджел втянул голову в плечи.

– Подвергались чистке? – спросил он дрожащими губами.

– Значит, вы нас правильно поняли, – удовлетворенно ответил Джордан. Он свое задание выполнил и, похоже, запугал ребят не на шутку.

Вдруг Рэчел посмотрела на меня и тут же спросила:

– Кстати, Алекса, когда мы слышали твой разговор с Винсентом, я поняла, что здесь завязаны не только дела, но и личные отношения. Почему он предлагал тебе остаться в замке?

Моя голова быстро соображала, что мне ответить, и я решила не обманывать и не говорить больше, чем нужно. Я попыталась сделать лицо невозмутимым, как это получалось у четверки.

– Винсент воспользовался тем, что я дочь Джеймса. И чтобы выведать информацию об отце, он познакомился со мной. Но вскружить мне голову ему не удалось. И он сделал много ошибок.

– А Марина, как она умудрилась попасть в руки этому гаду? – спросил Найджел.

– Он и ее захотел использовать в своих целях, ты сам слышал, как он с ней разговаривал и давил на ее слабую сторону, чтобы она пошла за ним. Для него, чем больше людей на его стороне, тем лучше.

Бруклин и Рэчел смотрели на меня, прищурившись. Я понимала, что вряд ли они и остальные ребята поверят нам до конца. Я мельком взглянула на Клэр. По ее щекам текли слезы. Я улыбнулась, подошла к ней и обняла.

– Что случилось, Клэр? Почему ты плачешь?

Клэр дрожащим подбородком ответила:

– Как бы я хотела так же влюбиться и чтобы мой парень так же за меня дрался!

Все засмеялись, кроме Найджела, который притих в сторонке и не высовывался.

– С первым желанием я с тобой согласна, но вот насчет драться, я бы не хотела, чтобы Роберту угрожала опасность из-за меня.

Я еще раз обняла ее, и как раз в это время к нам подошли Ноэль с Ричардом. Мистер Томпсон потрепал за волосы своих сыновей, а Ноэль обняла Саванну и с наигранной грозностью в голосе сказала: – Драться! – посмотрела она на дочь глубокими карими глазами. – Я вам подерусь! – показала она кулак ей и остальным детям, от чего все прыснули со смеху.

Чувство юмора Ноэль, ее простота и легкость в общении обезоруживали. Ричард оставался спокойным и, видимо, за своих детей он особо не переживал, зная, что они достаточно зрелые, чтобы принять взрослые решения в жизни. Благодаря именно этим качествам и безграничной любви к своим детям, их семья жила в любви, заботе друг о друге, при этом исключая любой намек на уныние.

Повернув голову налево, я посмотрела на наших родителей. Адам управлял катером. Мейдлин, увидев меня, махнула рукой. Я притянула Роберта к себе и, чтобы не привлекать внимание, кивком указала наверх. Мы проследовали к ним, прихватив с собой еще несколько бутылок воды.

Катер слегка покачивало. Свежий бриз холодил тело, и я, не снимая с себя одеяла, подошла к Мейдлин, а она обняла меня, растирая мои руки, и прильнула головой к моему виску. Роберт раздал воду и подошел к Адаму. Рядом стоял Джеймс, и я тут же решила удовлетворить свое любопытство, обратившись к отцу:

– Папа, что произошло после того, как Винсент привез вас в свой замок?

Джеймс усмехнулся, а в его глазах заиграли солнечные блики.

– Он допытывался рецепта вытяжки экстракта из растений, которые обладают свойствами парализовать людей и таким образом подчинять их.

Адам хмыкнул.

– Это он прошерстил мою библиотеку и лабораторию и ничего там не нашел.

– Он и не мог найти, – присоединилась Мейдлин. – Картеры перепутали деятельность Адама с деятельностью Филиппа.

Все засмеялись.

– По цветочкам у нас Филипп специалист. Картеры попросту искали не в том месте, – пояснил Адам.

– Вы вовремя подоспели, дочка! – сказал Джеймс. – Винсент угрожал расправиться с твоими одноклассниками. Если мы могли защитить себя, то ребята перед Картерами абсолютно бессильны и не смогли бы противостоять ему.

– Я представляю их состояние, – я покачала головой.

– Да, они паниковали и спрашивали, что происходит, кто мы все такие.

Тут Адам хихикнул.

– А когда высокий брюнет, по-моему, Эйден его зовут, сказал им «Ну вы и придурки», Картеры и Фишеры чуть было не растерзали его, пока Мейдлин не сказала, что он всего лишь ребенок, и Пайпер остановила их гнев.

– Эйден в своем репертуаре, – сказала я. – Папа, а почему Томпсонов и одноклассников держали в цепях?

– Сама понимаешь, кровь горячая. Ребята рвались в драку, а Томпсоны и Расселы мечтали всю жизнь попасть в логово Винсента, чтобы отомстить за погибших родителей последних.

Я вытащила алмаз, который на солнечном свету источал миллионы искорок. Джеймс посмотрел на меня и сказал:

– А этот драгоценный подарок от Пауэллов мы все недооценили. Береги его, дочка.

– А может быть, спрятать от греха подальше до лучших времен? – спросила я.

– Мы подумаем над этим, – ответил Джеймс.

Адам посмотрел на алмаз и тут же часто заморгал, ослепленный его бликами.

– Интересно, что Шон собрался с ним делать? Ведь даже нам не раскрыты все секреты алмазов.

– А есть еще? – удивилась я.

– Да, Роберту в прошлом году подарили похожий, – улыбнулась Мейдлин.

Я вопросительно посмотрела на Роберта, а он пожал плечами:

– Я украшения не ношу в любом виде.

Все засмеялись.

– Посмотрите, ребята, – Мейдлин протянула нам бинокль.

Роберт посмотрел первым, а затем передал мне. На горизонте виднелся берег и возвышающийся дом на холме.

– Несколько минут, и мы наконец доберемся до наших машин, а там и до дома недалеко, – сказал Адам.

Мейдлин встала между мной и Робертом и обняла нас.

– Да, быстрее бы домой, принять душ, – протяжно сказал Джеймс.

– А еще сегодня футбольный матч по телеку обещали, – с серьезным видом сказал Филипп, и мы рассмеялись.

Катер причалил к берегу, и как только мы выгрузились из него, направились сразу же на стоянку к машинам. Ощущение твердой почвы под ногами придало еще больше облегчения от того, что мы, наконец, вырвались из ледяного замка Картеров, и еще немного, и окажемся дома. Тони вынес Марину на руках, затем бережно положил ее на заднее сиденье кроссовера Джеймса. Одноклассники стояли в растерянности. – Ну, что, ребята, – начал отец. – Еще раз прошу у вас прощения за то, что вам пришлось пережить неприятные часы в компании преступников.– Да ладно, – сказал Эйден. – Вы уже сто раз извинились, мистер Стюарт.– Все нормально! – поддержал его Райан.– Отлично! Тогда план следующий. Рассаживайтесь по нашим машинам, по дороге в город будем искать ваши авто и высаживать вас по мере находки. У нас предостаточно времени, чтобы добраться домой. Поэтому ничего не бойтесь. Винсент со своей свитой еще долго в город не сунутся, – сказал Джеймс. – И вот еще что, Найджел! Отвези, пожалуйста, Марину домой. Она слаба, но в остальном все в порядке.– Хорошо, сэр!Мы разошлись и, оставив злосчастный дом на берегу озера, направились на поиски машин. Их было найти несложно, пользуясь порталом. Примерно за час мы управились. Я поцеловала Марину на прощанье. Джеймс и Роберт перенесли ее в машину Найджела. Ребята уехали, а мы направились в дом Джеймса, включая семью Митчелл.Мы с Робертом держались за руки, а душа переполнялась от счастья и от того, что все благополучно закончилось и все остались живы.– Как ты себя чувствуешь? – спросила я Роберта. – Ты хочешь что-нибудь?– Только пить, – сказал он и улыбнулся.– Вот, возьми! – я протянула ему бутылку воды, которую он тут же осушил.– Спасибо, милая! – поблагодарил он.– А как же катер?Роберт усмехнулся.– Ты еще беспокоишься об угнанном катере? Он никуда не денется. Они его заберут, как только очнутся, не волнуйся.Роберт прижал меня к себе еще крепче. Я рассматривала его руку, покрытую ушибами и синяками.– Все-таки мы еще люди, – посмотрела я на него сквозь слезы.– Заживет само, не беспокойся! Даже лечить не буду! – улыбнулся он. Дальше мы ехали в тишине. Усталость меня сморила, и я уснула на его крепком плече. Он говорил о чем-то с родителями, но я уже провалилась в глубокий сон и ничего не смогла разобрать.Я проснулась в своей кровати. Как только я осознала, где я, сразу же заглянула под одеяло. Все ясно, Роберт позаботился обо мне, как и у себя дома в Англии. В дверь постучали.– Можно, Алекса? – этот голос ангела я ни с каким другим не перепутаю.– Да, конечно, входи, Роберт! – ответила я, улыбнувшись про себя.Открылась дверь, и сначала появился поднос с тарелками и соком, а только затем Роберт, который прикрыл за собой дверь ногой.– Доброе утро! Надеюсь, ты выспалась? Вот и наш завтрак, – сказал он и поставил раскладной столик передо мной, а сверху поднос, уставленный едой и фиалками в голубой тонкой вазе посередине.– Доброе утро, Роберт! Что это? Я в раю? – спросила я и, посмотрев на бутерброд с мясом индейки и яичницу с соком, поняла, что жутко проголодалась: вчера мы не ели весь день.– Почти в раю! Я перенес тебя в кровать и раздел, прости, – извиняющимся тоном сказал Роберт.Я улыбнулась в ответ:– Спасибо за заботу. Как поживают все остальные?– Отлично. Они уже проснулись и в гостиной обсуждают нашу драку.Я засмеялась. Определение «драка» к вчерашней схватке не очень-то и подходило.– А где Митчеллы?– Они ночевали в моем доме и уже приехали сюда.– Роберт, а почему ты родителей не поселил в своем доме, когда они приехали из Англии?Он прищурился и сказал:– Во-первых, там идет ремонт, во-вторых, если бы они там остались, твой отец поселился бы с ними. Нашим старикам времени не хватает, чтобы наговориться, – он улыбнулся.– Скажешь тоже, старики. Им и сорока нет.– Давай позавтракаем и пойдем вниз, – предложил Роберт, уплетая яичницу.Мы с удовольствием опустошили поднос. Я отправилась в ванную принимать душ, а Роберт с подносом спустился на кухню. Переодевшись, я спустилась в гостиную, где стоял дикий хохот. Видимо, вчерашний выброс адреналина дал о себе знать: наши родители, все Томпсоны, включая четверку, бурно обсуждали вчерашний день, радуясь благополучному исходу.– Нет, ты помнишь, как я хорошенько влепил Шону, так что тот отлетел к стене и сполз по ней, как разбившееся яйцо? – смеялся Джеймс.– Я помню, когда дрался с одним из дружков Винсента, мне что-то мешало над головой. Я только потом понял, что это была Лаура. То ли она бегала, то ли летала, разобрать было невозможно, – вспоминал Адам, содрогаясь от смеха.В дверях появились Митчеллы: высокие, статные, красивые и свежие, будто вчера ничего и не было.– У нее крылья за спиной, – гордо ответил Филипп, сходу присоединяясь к веселой беседе.– Проходите, друзья, завтрак в самом разгаре, – пригласил их отец.Пока его друзья занимали свои места, Роберт стоял возле окна и смотрел на фонтан. Я подошла к нему, а он повернулся ко мне и с усилием проговорил:– Алекса, давай выйдем на улицу в сад.Его тело было напряжено, и меня это испугало. Я подошла к нему и, взявшись за руки, мы вышли к чудесному саду, который находился за нашим домом. Благодаря фонтану веяло прохладой, позволяющей дышать воздухом, которого не хватало легким от томительного ожидания того, что мне скажет Роберт. Видно было, что и Роберту тяжело дышать. Мы подошли к фонтану, и Роберт плавно повернул меня к себе.– Что случилось, Роберт? Я чувствую, в каком ты напряжении. Что-то не так? – я испуганно смотрела на него, ожидая услышать, что Винсент снова начал преследование.– Все так, Алекса! Даже более чем! – ответил он, а я с облегчением вздохнула. – Ты можешь мне отдать ключи от моего дома?От удивления я открыла рот, а затем, спохватившись, полезла в карман и отдала ему связку ключей с брелком в виде сердца. Он посмотрел на эти ключи и сказал:– Ты знаешь, кому принадлежат эти ключи?– Нет, не знаю, – мое тело снова напряглось, но внешне я сохраняла спокойствие.– Теперь они принадлежат тебе, – он протянул мне связку ключей обратно. – Я хочу, чтобы ты взяла их. Они твои и дом твой.Я не торопилась их брать, а только непонимающе смотрела, переводя взгляд со связки на Роберта.– Но…Роберт долго раздумывать мне не позволил. Он всучил мне ключи, а затем притянул меня к себе и нежно поцеловал. Я ответила на его поцелуй, все еще не понимая, что он затеял. Затем он вновь посмотрел на меня, но я снова жаждала его губ, и он, будто прочитав мое желание, привлек мое лицо к себе своими ладонями, и волна страсти вновь охватила нас.– Я хочу, чтобы так продолжалось всегда, Роберт, – прошептала я, восстанавливая дыхание.– Так и будет, обещаю, по крайней мере, пока мы живем на этом свете, – его теплая рука скользнула по моей щеке, и наши губы вновь соединились.– Не останавливайся, прошу тебя.– Я люблю тебя, Алекса.– Я тебя тоже люблю. Не исчезай из моей жизни никогда.Мы шептали слова друг другу на ухо, будто старались скрыть тайну от посторонних, хотя рядом и так никого не было. К тому же страсть и ровное дыхание, – абсолютно несовместимые вещи, которые не давали нам четко выражать свои мысли словами и замечать окружающий мир.– Сейчас моя задача – уберечь тебя от лишних проблем, – сказал Роберт, все еще касаясь моих губ и поглаживая большими пальцами мою шею. – Позволь мне решить проблему с Винсентом.– Я не хочу, чтобы ты пострадал! Ты думаешь, он не оставит нас в покое?– Я хочу, чтобы ты была счастлива и окружу тебя заботой и дам тебе чувство безопасности.– Я тоже хочу всегда о тебе заботиться, Роберт!– Алекса, ты позволишь мне еще раз представить тебя своим родителям?– Зачем? – я высвободилась из его объятий и удивленно посмотрела на него.– В качестве невесты… – прошептал он, причем неуверенно, будто боялся отказа.– Невесты?– Когда в замке Винсента я услышал, как ты кричишь, не стесняясь огласить свои чувства, я понял, что если мы выберемся, я тебя уже никогда не отпущу, несмотря ни на что. Я тебя тоже люблю и хочу, чтобы об этом знали все!Роберт опустился на одно колено передо мной и открыл черный футляр. Ослепительный блеск кольца из белого золота с бриллиантом в форме Маркиз заставил мои глаза прищуриться. Не успела я сообразить, к чему такой дорогой подарок и торжественность, как Роберт задал мне вопрос, который тут же сбил мое дыхание:– Алекса, ты выйдешь за меня замуж?Набрав много воздуха в легкие, чтобы не упасть от нехватки кислорода, я выждала все же несколько секунд, наслаждаясь моментом, от которого сердце порхало, словно бабочка, а затем, найдя в себе силы, я все же еле прошептала:– Да.Роберт взял мою руку и надел на палец изящное кольцо.– Я люблю тебя, Алекса! Я тебя никогда не оставлю! Обещаю! – он обнял своими теплыми сильными руками мое лицо.– И я люблю тебя, Роберт! И хочу быть с тобой навсегда!Он нежно прикоснулся к моему носу, затем к губам.– Второе знакомство с родителями уже не так страшно, – сказала я, и мы облегченно вздохнули от окутавшего нас облаком счастья.Нас прервал чей-то кашель. Мы с Робертом еле оторвались друг от друга и оглянулись. На нас смотрели все присутствующие в доме.– Ну что, молодые люди, мы все видели, – сказал Джеймс.– Мистер Стюарт, – Роберт сделал паузу. Остальные стояли и, затаив дыхание, ждали, что скажет Роберт. – Позвольте мне официально просить руки вашей дочери. Я обещаю вам, что я о ней позабочусь.Мейдлин и Ноэль скрестили на груди руки от умиления и в их глазах застыли слезы счастья, а остальные внимательно слушали.– Ну конечно, Роберт! Я всегда знал, что вы достойная пара! Будьте счастливы, дети мои!Роберт повернулся к своим родителям.– Мама, папа, я хочу вам представить свою невесту!Несмотря на то, что с родителями Роберта я подружилась и относилась к ним как к лучшим друзьям, именно в этот момент у меня перехватило дыхание. Я судорожно вдохнула, а Роберт сжал мою ладонь, как обычно он это делал, и мне стало сразу легче.– Роберт, Алекса! – воскликнула Мейдлин. – Я так рада за вас! У меня появилась долгожданная дочка!Она подошла ко мне и обняла меня.– Ну что я тебе говорила! Я ведь оказалась права на все сто процентов! – шепнула она мне на ухо.Адам подошел к нам ближе и пожал руку Роберту.– Рад за тебя, сынок. Поздравляю вас обоих! И я даже догадываюсь, где будет свадьба! Роберт об этом знал уже с семи лет!Адам с Мейдлин хихикнули. Мы с Робертом переглянулись, и он, подмигнув мне, сказал:– Да, кстати, нужно срочно зарезервировать Пембрук Лодж! Свадьба будет только там и нигде больше! – он крепко меня обнял и потер мое плечо.Джеймс кашлянул.– Позвоню Эмили, обрадую ее, – сказал он.Мне показалось, что отец был взволнован и хотел покинуть нас, чтобы не выдавать свое волнение.Ноэль, вытирая слезы, обняла меня со всей душой, по-матерински крепко.– Берегите себя, дети мои! Поздравляю вас! Я всегда говорила, что вы созданы друг для друга!Нас поздравили по очереди остальные Томпсоны. Затем подошла очередь Митчеллов.– Поздравляем вас, ребята! – Филипп поцеловал меня и, пожав руку Роберту, хлопнул его по плечу.Тони обнял новоиспеченного жениха и приподнял его. Казалось, что даже Роберт для него весил не больше пушинки.– Вы отличная пара! – сказал он.– Тони прав, – вторила ему Лаура, – вы идеально подходите друг другу. – Поздравляю вас! – Лаура обняла меня, а затем чмокнула Роберта.– Эх, жаль с вами расставаться, но мы покидаем вас, ребята! – сказал Филипп.– Как жаль, – мне стало грустно, ведь за последние два дня я сдружилась с Митчеллами и они для меня значили не меньше, чем остальные друзья Джеймса.– Филипп, Тони, Лаура, спасибо вам за неоценимую помощь. Если бы не вы…– Я бы заблудилась в лесу, бродила бы вокруг одного и того же места и плакала, – договорила я за Роберта. – Мы все засмеялись. – Кстати, Тони, что ты распылил перед Винсентом? – я сгорала от любопытства.– Помнишь, я тебе рассказывал о прекрасных кустарниках рододендрона? Это был экстракт из его чудесных цветов. Я упустил одну важную вещь, не рассказав тебе о его химическом составе. Во всех его частях находятся ядовитые вещества, которые угнетают нервную систему, а это может привести к летальному исходу. Я же говорил тебе, что знания о природе могут оказаться нелишними! – с гордостью произнес Тони.– Получается, это то, что искали Картеры в лаборатории Адама?– Да, – Тони засмеялся. – Они перепутали два разных направления, которыми занимались Филипп с Адамом, отсюда и произошла неразбериха. В науках Картеры не сильны. Они предпочитают идти коротким путем, добиваясь своей цели. Им легче украсть, чем самим изобрести.– Значит, Винсент и остальные не обязательно мертвы? – не знаю, из-за чего я была расстроена. А может, меня одолела жалость к ним?– Не могу точно сказать. Я прыснул этот экстракт, чтобы как минимум парализовать их, – Тони пожал плечами.Филипп сердито посмотрел на сына.– Я еще с ним поговорю на эту тему! Изобрел за моей спиной экстракт, а меня не поставил в известность!– Да ладно, пап! Пригодилось же!Филипп обнял Тони и снисходительно ему улыбнулся.– Смотри, особо не экспериментируй с этим.– Я давно наэкспериментировался!Филипп еще раз грозно посмотрел на него и, тяжко вздохнув, покачал головой.– Ох уж эти детки!– Чем собираетесь заняться дома? – поинтересовался Роберт.Тони состряпал серьезную гримасу и сказал:– Изучением молока диких млекопитающих в приполярных районах!Я прыснула со смеху, а Роберт скривил рот в улыбке, едва сдерживая смех.– В смысле? Ты их будешь доить? – спросила я.Тони растерялся.– Ну да, а что в этом такого?Мы с Робертом все же не выдержали и рассмеялись, похоже, представив эту картину.– Но… для чего тебе нужно изучать молоко? – спросила я Тони.– Чтобы определить содержание токсичных веществ в молоке животных, обитающих в самых экологически чистых местах, – ответил он с такой легкостью, будто это было привычным для него делом.– На самом деле мы получили задание от Пауэллов изучить экологическую обстановку в нескольких местах планеты, – пояснил Филипп. – Они задания просто так не дают. И не забывайте, ребята, мы рождены для высоких целей. И если наша цель – спасти мир, то мы его спасем!– Значит, это они занимаются космическим мониторингом? – спросила я или, скорее, уточнила.– Ты хорошо осведомлена, – усмехнулся Филипп.– Да, отец рассказывал.– Прости, Тони, за смех, – сказал Роберт. – А с такими фанатами наук, как ты, за нами дело не станет.Похоже, что Тони совсем не оскорбился, а наоборот, преисполненный гордости, серьезно продолжил:– Алекса, я тебе еще много чего могу рассказать!– Ладно, ладно, в следующий раз, Тони! – прервала его Лаура. – Его иногда невозможно остановить. Это ходячая энциклопедия, – рассмеялась она приятным, ласкающим голосом, а раскосые глаза засверкали, отражая солнечные блики в пруду.– Филипп, спасибо тебе! Надеюсь, в следующий раз мы встретимся на каком-нибудь празднике, – сказал Роберт, пожимая ему руку.– На свадьбе, например, – подмигнул Филипп. Ребята дружно рассмеялись.– Да, осталось нам с Алексой определиться с датой свадьбы, и мы обязательно вас пригласим, – сказал Роберт. – Только сообщите адрес, куда писать приглашение. За вами по всему земному шару не угонишься!Затем Роберт обратился к Лауре.– Лаура – силачка! Осторожней с парнями, не переусердствуй и не переломай им хребты, когда будешь обниматься! – с подколкой сказал Роберт и обнял девушку.Джеймс, Ричард и Адам подошли к Митчеллам.– Приезжайте в гости на спортивную рыбалку!– Только спортивную? – удивился Джеймс.– Вы же сами понимаете, что мы живем в местах, требующих особого внимания, а там везде висят знаки с перечеркнутыми сковородами, – пояснил Филипп.– Значит, рыбу не отведаем? – огорчился отец.– Ничего, – сказал Адам, – нас и мясо устроит.Мужчины засмеялись, затем на прощание обнялись.Распрощавшись с остальными, Митчеллы уехали, а мы вошли в дом и расположились в гостиной, где обычно завтракали.Джеймс посмотрел на нас и вздохнул. В его глазах просматривалась грусть, от которой мне стало немного не по себе. Сердце подсказывало, отец будто чувствовал, что теряет недавно приобретенную дочь. Я подошла к нему, села рядом и взяла его за руку.– Не грусти, папа! Я думала, ты будешь радоваться за меня.Джеймс снова вздохнул.– Я рад, дочка! Но мы так мало вместе провели времени. Всего лишь год.Роберт присоединился к моим попыткам убедить отца, что ничего страшного не происходит.– Мистер Стюарт, в моем доме ремонт. Нам практически негде жить. Нет, мы можем, конечно, снять дом по соседству…– Нет! Ни в коем случае! – воскликнул Джеймс. – Живите у меня! Если вы желаете, я могу объединить комнаты, чтобы у вас было много места, – голос Джеймса приободрился. Он был готов на все, лишь бы оставить нас жить в своем доме.– Спасибо, папа! Мы еще долго от тебя никуда не переедем! Не волнуйся!– Кстати, Джеймс, тебе Мейдлин ничего не рассказывала о наших планах в ближайшем будущем? – спросил Адам.Отец удивленно посмотрел на друга.– Нет. И что же вы планируете?– Переехать сюда для работы над новым проектом. Скорее всего, мы будем жить в доме Роберта, а молодые уже сами выберут, где будут жить они.– Так это же замечательно! – Джеймс подпрыгнул от новости.– Теперь нам будет вдвойне веселее, – обрадовался Ричард.Ноэль хихикнула и посмотрела на своих детей.– А если они решат пожениться вслед за Робертом и Алексой, тебе будет не до веселья!Ричард округлил глаза.– Это почему? Я только за!– Да? А с внуками нянчиться ты тоже за?Все прыснули от смеха, а ребята дружно закатили глаза.– Мама, – сказала Саванна, – я тебя умоляю! Мы никуда не спешим и не собираемся создавать семьи, по крайней мере, не сейчас.Ноэль скрестила руки на груди и встряхнула смоляными кудряшками.– Как это не собираетесь?– Ноэль, – Ричард взял ее руку, – тебя не поймешь, ты уже определись, чего ты хочешь.Миссис Томпсон растерялась.– Я сначала перепугалась, что они вдруг переженятся и я не справлюсь с внуками, а потом, услышав заявление Саванны, я испугалась, что внуков не дождусь!В гостиной стояло веселье. Роберт потихоньку взял меня за руку, и мы, оставив народ, вышли из дома.– Куда ты меня ведешь, Роберт?Он меня нежно обнял и открыл портал.– Хочу показать тебе очень красивое место недалеко от моего дома, который скоро станет нашим, и потом, нам нужно обсудить детали свадьбы и свадебного путешествия.– Ах, да!По моему телу поползли мурашки от предвкушения медового месяца.– Но для начала, – Роберт замедлил шаг, остановил меня и, повернув к себе, сказал, – я просто хочу побыть с тобой наедине, прикоснуться к твоим губам, медленно, никуда не спеша, и целовать тебя, пока ты меня не остановишь.Он слегка дотронулся моих губ.– Я не остановлю тебя, – еле прошептала я и, закрыв глаза, растворилась в поцелуе.

Лето нас встретило сухой, теплой погодой.

Несмотря на то, что Томпсоны больше в школу не вернулись, на выпускной вечер седьмого июня мы пришли все в полном составе. Это был первый день, когда мы все снова собрались вместе. Мои одноклассники уже иначе смотрели на Томпсонов и Роберта. Бруклин и Рэчел перестали меня подкалывать по поводу и без.

Навестив однажды Марину, я убедилась, что она окончательно поправилась. Ей придется остаться на второй год и наверстать упущенные предметы.

Свой дом Роберт мне так и не показал, ссылаясь на сюрприз. Мы проводили свободное время на опушке леса неподалеку от его дома. Настало хлопотное время. Нам было что обсудить. Свадьба назначена на двадцать пятое июля. В запасе больше месяца, и Мейдлин, заказав свадебное платье в Лондоне у знаменитого кутюрье, звонила чуть ли не каждый день, расписывая его красоту. Зал в Пембрук Лодж был успешно заказан, чему несказанно радовались Эвансы.

Пришло долгожданное письмо из юридического колледжа Шарлотта. Меня зачислили, но где-то в душе я была не то чтобы не рада своему выбору, а мне хотелось попробовать себя в разных науках. Я частенько вспоминала трогательную картину, когда Тони держал в сильных руках нежный мак и как он восхищался своим открытием о наличии ископаемых, о которых говорила необычная форма и расцветка цветка. И то, с какой легкостью Роберт рассказывал о свойствах химических элементов, так что химия перестала казаться скучным предметом.

Джеймс, наконец, набрался храбрости и предложил маме переехать к нему. Жаль, что свадьбу второй раз они не сыграют, ведь они и так были женаты. Отец запланировал забрать маму к себе домой сразу после нашей свадьбы.

Медовый месяц мы удвоили, а затем разделили на два этапа. Первую часть мы планировали провести, наслаждаясь компанией друг друга на Мальдивских островах, а вторую его часть – в Лондоне, причем всем семейством, включая Джеймса и Эмили.

Подарок Пауэллов мы с Джеймсом спрятали в сейф, и я свободно вздохнула от такой ответственной ноши. Вряд ли Картеры захотят проникнуть в дом, однажды покусившись на кристалл: уж слишком их действия были бы очевидны.

Нежась в полевых цветах и любуясь друг другом, мы с милым строили грандиозные планы на будущее.

– О чем ты думаешь? – спросил Роберт, лаская мое лицо сорванным васильком, а затем обводя линии от подбородка вдоль шеи и груди.

– О медовом месяце, – ответила я, чувствуя, как щекочет меня цветок в области шеи. – Хочу, чтобы он быстрее начался и никогда не заканчивался, – я пододвинулась к Роберту ближе и, приподняв его футболку, провела рукой по теплой коже.

– У нас впереди много медовых месяцев.

– Обещаешь?

– Обещаю! И потом, ты мне еще не сказала, где хочешь жить. Есть какие-нибудь предположения?

– Мы можем жить в твоем доме или у Джеймса, если ты не против.

– Ты же знаешь, – Роберт повернулся лицом ко мне и теперь ласкал мою талию, нежно вычерчивая хаотичные линии пальцами, – для нас расстояние – не преграда. Мы можем гостить у меня или у Джеймса, а жить в Лондоне, Торонто или на каких-нибудь островах.

– Даже так? Ты меня озадачил.

– Предлагаю сделать вот что. Чтобы сделать выбор, сначала нужно опробовать все привлекательные места хотя бы по месяцу.

– Нам жизни не хватит, – усмехнулась я.

– Кто тебе такое сказал? – Роберт повалил меня на спину и, вытянув мои руки вверх, дотронулся губами до моего лба.

– Мы определимся с выбором, когда нам стукнет шестьдесят! – еле проговорив предложение, я зажмурилась от приятных ощущений.

– Мы будем еще довольно молоды, как наши родители!

– Скажешь тоже! – я хотела усмехнуться, но из груди выскочил смешок из-за щекотки. – Думаешь, мы в шестьдесят будем здоровыми и будем выглядеть, как наши родители?

– Конечно! На шестьдесят обычных мы будем выглядеть примерно, когда нам стукнет по сто восемьдесят лет.

Я не поняла, что сказал Роберт. То ли он шутил, не снимая безразличной маски с лица, то ли он говорил это серьезно.

– Что? Прости, у меня всегда с арифметикой было туго… И при чем здесь сто восемьдесят?

– Как? Ты еще не знаешь? – Роберт опешил, прекратив щекотать меня. Тебе разве отец не сказал о нашей продолжительности жизни?

Побледнев, я не могла вымолвить ни слова. Я медленно поднялась, и Роберт последовал моим движениям.

– Подожди, – я часто заморгала. – О чем еще я не знаю?

– Мы живем около двухсот лет. Плюс минус десять, – невозмутимо произнес Роберт.

Я открыла рот.

– И этому есть объяснение?

– Конечно! Мы физически здоровы. И при любом недомогании можем излечить себя. Наши внутренние органы изнашиваются, мы стареем, но это занимает дольше времени, чем у обычных людей.

Меня вдруг охватила паника, и я забеспокоилась о далеком будущем.

– А как же жить дальше, когда нам будет по сто лет, а выглядеть мы будем, как наши родители? Люди вокруг нас не поймут.

– Приходится утаивать возраст и подделывать документы. Когда-нибудь придет время, и обычные люди смогут жить дольше. И тогда не придется заниматься подделкой, а сейчас это вынужденная мера, – Роберт пожал плечами.

– То есть ты хочешь сказать, – я говорила с расстановкой, будто в уме складывала многозначные числа, – мы с тобой проживем в три раза дольше, чем обычные люди?

– Совершенно верно! – весело ответил Роберт.

– Что ж, положительная сторона в этом есть – я задумалась, перебирая в уме возможности. – Я смогу выучиться не только на юриста, но и на…

– На кого угодно, – продолжил за меня Роберт, затем он посмотрел на меня с прищуром. – Надеюсь, твое согласие на предложение выйти за меня замуж еще в силе? Ты согласна двести лет терпеть меня рядом с собой?

Роберт выглядел так трогательно, и на секунду я подумала, что он говорит это всерьез.

– Еще раз задашь подобный вопрос….

Я сорвала цветы и кинула ему в лицо. Роберт вскочил с места и, словно грациозный Ягуар, встал в стойку, приготовившись бежать.

– И что будет? – крикнул он мне, успев сделать несколько шагов в сторону леса.

– А вот сейчас увидишь! – я поднялась вслед за ним.

– Ну что, а слабо в догонялки через портал? – сказал он и исчез из виду.

Я оглянулась вокруг, открыла портал и увидела его сидящим на валуне у подножия горы, которая находилась от меня в километре. «Совсем как ребенок», – покачала я головой. Затем побежала к Роберту, а он ко мне навстречу. Поймав меня в свои объятия и соединившись в поцелуе, мы с ним вспарили в небо, оставив под собою лес. После того как Роберт открыл мне продолжительность жизни детей света, я почувствовала близость бесконечности и свободы. Двести лет с любимым – что может быть лучше на свете?

Моя жизнь перевернулась на сто восемьдесят градусов. Обратной дороги нет. Я нисколько об этом не жалею. И не стоит бояться перемен. Ведь перемены – всегда к лучшему. Я знаю, что моя жизнь не будет безоблачной, но рядом с любимым и поставленной передо мной задачей свыше, я готова прожить ее достойно и нести свет всему человечеству.