Жила одна бедная женщина. Было у нее трое сыновей. Женщина с утра до ночи работала. Рыбу ловила, шкуры мяла, детям одежду шила, еду для них готовила. А дети ничего не делали. Наедятся, играть побегут. Наиграются, спать лягут.

Вот пришла в тундру холодная осень. Мать целые дни тальник рубила, сушила его, чтобы припасти топлива на долгую зиму. От тяжелой работы заболела она, легла в чуме на шкуры, подняться не может. Вот она говорит старшему сыну:

— Принеси мне воды напиться! У меня в горле пересохло.

Старший сын ей отвечает:

— У меня пимы порвались, а утром дождь шел.

Мать вздохнула и замолчала. Полежала немного и сказала среднему сыну:

— Принеси мне мороженой рыбки. У меня во рту горит.

Средний сын отвечает:

— Рыба холодная, а у меня рукавицы порвались. Пальцы замерзнут.

Опять замолчала мать. Потом говорит младшему сыну:

— Принеси хворосту, подбрось в огонь. Мне холодно стало.

Младший сын отвечает:

— У меня совик рваный. Как за хворостом пойду?

Ничего не сказала ему на это мать. Закрыла глаза, лежит тихонько.

Дети посидели еще немного в чуме. Потом скучно им стало, они убежали играть.

Играли, играли, пока есть не захотели. Прибежали они в чум, видят — мать встала. Взяла она дощечку, на которой кожу мнут, на спину к совику прицепила. Стала дощечка как птичий хвост. В руки взяла два крыла, которыми пол подметают. Выросли у нее серые в пятнышках крылья. Взяла в рот наперсток — клюв у нее вырос.

Тут закричала мать:

— Хутий, хутий, хутий! Теперь я полечу.

Старший сын сказал:

— Не улетай, мама, я водички принесу!

Мать ему отвечает:

— Хутий, хутий! Теперь не надо мне водички. В озерах воды много.

Средний стал просить:

— Оставайся с нами, мама. Я тебе рыбки принесу.

- Хутий, хутий! Поздно, сынок. Теперь не надо мне рыбки.

Младший сын заплакал.

— Не бросай нас, мама. Я огонь разведу, в чуме тепло будет.

Мать говорит:

— Хутий, хутий! У кого чума нет, тому и очаг не нужен. А у меня теперь никогда своего чума не будет.

Сказала так и полетела.

Дети побежали за матерью. Всю осень бежали, всю зиму бежали. Только не вернуть им было мать. Мать их кукушкой стала, навсегда улетела.

С тех пор не вьет себе кукушка гнезда, не растит сама своих детей.