Аявака не спешит открывать глаза. Прислушивается. Тишина. Только ветер шелестит снежинками. Пахнет морозом.

Получилось? Открывает сначала один глаз, потом второй. Вокруг тундра, пустая, бескрайняя, белая. Получилось.

Аявака встаёт, оглядывается. Далеко, там, где земля встречается с небом, – чёрное пятнышко. Воскыран.

Аявака срывается с места. Бежит. Не сразу понимает: что-то не так. Хорошо бежит, быстро. На всех четырёх лапах. Совсем не холодно: длинная белая шерсть и слой подкожного жира не дают замёрзнуть. Аявака довольно рычит, скрипит когтями по снегу.

Из доклада доктора Х. Спенсера (материалы следствия Тайной комиссии по делу №813 об «Инциденте 10 февраля 1892 года», 7 сентября 1892 года)

…Весьма любопытна мифология упомянутых выше луораветланов. Мифология эта естественным образом граничит с философией и представляет собой простое, но вместе с тем не лишённое известного изящества описание реальности, какой её видят луораветланы. Например, они признают существование души и, более того, считают её (душу) едва ли не отдельным измерением пространства-времени.

Дальше, к сожалению, философия сменяется чистейшей воды мистикой. Считается (луораветланами), что подпространство – так называемая «изнанка» – есть вместилище некой злой силы, именуемой «Кэле». Кэле-де только и думает о том, как выбраться в эфир, чтобы (здесь окончательно побеждает первобытное мышление – прим. Х. С.) одну за другой поглотить все звёзды Млечного Пути. А выбраться не может: граница между изнанкой и эфиром непроницаема для Кэле (обратите внимание на симметричность этой легенды с существованием так называемого «чёрного льда» – великолепный пример бредового мышления, которое всякую деталь реального мира вписывает в картину собственного безумия – прим. Х. С.). Но Кэле, продолжают луораветланы, хитёр и может спрятаться в душе человека. И когда тот преодолеет барьер между изнанкой и эфиром, покинуть его и приступить к поглощению звёзд.

На справедливые вопросы вашего покорного слуги о том, почему за пятьдесят лет подэфирного пароходства Кэле так и не выбрался с изнанки, шаманы с детской наивностью предъявляют разницу между душой британца и душой луораветлана. Британская, мол, слишком эгоистична, полна собственными эйгир (чувствами, переживаниями, памятью), поместиться в ней Кэле – всё равно что в забитый вещами шкаф попробовать утрамбовать ещё и слона (аналогия моя, луораветланы о существовании слонов не осведомлены – прим. Х. С.). Душа же луораветлана как будто отличается от британской особым простором и незащищённостью (см. интереснейшую записку проф. У. Джеймса об эйгир – вибриссах, позволяющих луораветлану чувствовать гораздо больше и тоньше, чем чувствуем британец – прим. Х. С.).

Тут мы подошли к интересному моменту, когда мифология становится инструментом оправдания: по мнению луораветланов так называемый «Инцидент» – неудачная попытка этого самого Кэле перебраться в эфир, воспользовавшись душой луораветланского ребёнка…