На улице снова шел дождь. Джек прикрыл Марту курткой, и они добежали до заднего крыльца. Там он развернул ее лицом к себе и снова поцеловал в губы. Я не выдержу этого наслаждения, я сейчас умру, мелькнула у Марты безумная мысль.

Когда Джек разжал наконец объятия, Марта повернулась, чтобы отпереть дверь… и испуганно замерла.

— Что случилось? — насторожился Джек.

— Дверь открыта, — растерянно проговорила Марта. — А я точно помню, что, когда уходила, закрывала ее на ключ.

Она неуверенно взялась за ручку.

— Подожди.

Но Марта уже распахнула дверь. Там ее ждал Красавчик, который бросился на нее, радостно виляя хвостом. Пока Марта гладила пса, Джек прошел вперед, зажег свет и быстро оглядел гостиную. Поскольку Марта замешкалась у дверей, он первым увидел черную кожаную куртку, которая лежала на полу у кресла.

— Твоя? — спросил он Марту. — Или, может, агент по недвижимости забыл?

— Нет, — прошептала она.

Агент, солидный мужчина лет под шестьдесят, был в строгом сером костюме.

— У кого еще, кроме Ноэль, есть ключ от дома?

— У адвоката миссис Чэмберс. Но вряд ли это адвокат… — Марте вдруг стало по-настоящему страшно.

Джек подошел к двери и внимательно осмотрел замок.

— Ясно. Такой замок открывается скрепкой. — Он нахмурился. — Бери ночную рубашку и зубную щетку. Сегодня ты переночуешь у нас.

Марта решительно покачала головой, пусть даже ей очень не хотелось оставаться сегодня одной.

— Не могу. Здесь кто-то был. А вдруг он вернется? Это все-таки дом миссис Чэмберс, и если с ним что-нибудь случится…

— А если с тобой что-нибудь случится? — мрачно перебил ее Джек.

— Я не могу бросить дом. Завтра я приглашу мастера, чтобы он поменял замки…

— А если этот кто-то действительно вернется?

— Собаки залают и предупредят меня. Так уже было.

— Что было? — снова насторожился Джек.

— Они залаяли. В тот вечер, когда ты меня поцеловал там, у бассейна. — Марта слегка покраснела. — Я вечером вышла в кухню, а они стали лаять и бросаться на заднюю дверь. Честно сказать, я испугалась… Послушала у двери. Но все было тихо. И собаки потом успокоились.

— Ты выходила на улицу?

— Нет. Я же тебе говорю: послушала у двери.

Джек пристально посмотрел на Марту.

— Знаешь, что мне сейчас надо сделать? Схватить тебя в охапку и силой увезти к себе.

Марту как будто обдало жаром. Вроде бы он не сказал ничего этакого, но его слова возбудили в ней столь неистовое желание, что она сама испугалась. Но тем не менее сказала:

— Грубая сила теперь ничего не решает, Джек. Сейчас время другое.

— Грубая сила решает многое, — не без цинизма отозвался он. — Иное дело, что это не совсем благородно. Ну ладно, если ты не хочешь поехать со мной, тогда я останусь здесь.

— Что?!

Жесткая улыбка Джека ни капельки не смягчилась.

— Что слышала. Выбирай: либо ты едешь ко мне, либо я остаюсь у тебя.

Марта растерялась:

— Тебе вовсе незачем здесь оставаться. Собаки…

— Марта, здесь кто-то был. Он забыл свою куртку и наверняка вернется за ней, так как это улика. И можно с уверенностью предположить, что у него есть ключ. Согласна?

Марта кивнула.

— И он, похоже, сумел подружиться с собаками… Иначе просто бы не вошел в дом. Обычно люди боятся доберманов. А тот, кто здесь был, поладил с Красавчиком.

Услышав свое имя, доберман с энтузиазмом завилял хвостом.

— А может, не «он», а «она»? — Марта вдруг встрепенулась. — Джек, а вдруг это Томми? Он очень дружит с Красавчиком. А у Ноэль есть ключ. Что, если он подумал, что Красавчику скучно одному, и пришел с ним поиграть? Джек покачал головой.

— У Ноэль нет денег, чтобы купить ему такую дорогую куртку. И потом, Томми не вор. Если бы он захотел прийти поиграть с Красавчиком, то спросил бы у тебя разрешения.

— Конечно, — согласилась Марта. — Я просто хотела сказать, что Томми любит собак.

— И посмотри на эту куртку. Она явно мужская.

Марта поняла, что Джек не уйдет. Они могут спорить хоть целую ночь, но он все равно настоит на своем. Теперь, когда Марта с этим смирилась, ее охватило странное возбуждение. Джек будет спать в соседней комнате. Совсем рядом…

— Хорошо, оставайся, — вздохнула она. — Если ты считаешь, что это действительно необходимо.

— Я только поставлю машину в гараж.

— А может, оставим ее на улице? — предложила Марта. — Для устрашения.

— Лучше застанем его врасплох. — Джек весь словно подобрался. В его глазах сверкнул огонь. Такой взгляд, наверное, бывает у охотника, который готовится подстрелить свою жертву. Или у мужчины, который предвкушает хорошую драку.

Марту терзали самые противоречивые чувства. Она беспокоилась о безопасности дома миссис Чэмберс. Но безопасность Джека волновала ее больше.

— Я поеду с тобой в поместье, — решилась она.

Джек, довольный, кивнул;

— Очень дельная мысль. Собирайся.

Но Марта за эти дни уже изучила Джека и понимала, что так просто он не отступится.

— А ты вернешься сюда и дождешься злоумышленника?

— Да. — Он не стал лгать.

— Тогда я никуда не поеду.

— Мне было бы проще, если бы я знал, что ты находишься в безопасности.

Марта решительно покачала головой:

— Нет, Джек. Я остаюсь. А если ты увезешь меня силой, я скажу твоей маме, что здесь произошло, и мы позвоним в полицию.

Джек на минуту задумался.

— Хорошо, оставайся. Но при одном условии. — Он улыбнулся, увидев, как Марта с вызовом вскинула голову. — Если бандит вернется, ты не будешь путаться у меня под ногами. — И прежде чем Марта успела ответить, быстро добавил: — Обещай мне. Иначе я увезу тебя в поместье и привяжу к кровати, чтобы ты не убежала сюда. А мама сделает так, как я скажу.

Марта прожгла его яростным взглядом. Но она уже поняла, что спорить с ним бесполезно.

— Ладно. Не буду путаться под ногами.

— И вообще не выйдешь из спальни.

— Да.

— Я очень рассержусь, если ты не сдержишь свое обещание.

— Я не ребенок, — проговорила Марта, стараясь скрыть раздражение. — А если ты будешь обращаться со мной, как с маленькой глупенькой девочкой, я прямо сейчас позвоню вполицию. Пусть приезжают и занимаются этим делом.

— Марта, пойми меня правильно. Я о тебе беспокоюсь. Если с тобой что-то случится, я никогда себе этого не прощу.

Джек был настроен очень решительно. Она может разбиться перед ним в лепешку, но он все равно останется при своем мнении. И сделает так, как считает нужным.

— Я понимаю, — вздохнула Марта.

— Вот и славно. Сейчас я поставлю машину в гараж и вернусь.

Когда Джек ушел, Марта без сил опустилась в кресло. Но тут же встала, достала из шкафа белье и принялась стелить Джеку постель на диване в гостиной.

— Что ты делаешь? — спросил он, вернувшись.

— А ты как думаешь? Готовлю тебе постель.

— Не надо, — заявил он тоном, не терпящим возражений. — У тебя в комнате есть вторая кровать?

Марта замерла, а потом еле заметно кивнула.

— Я буду спать там.

— Думаю, это не… — начала было девушка, но Джек не дал ей договорить:

— Я сказал, что буду спать там!

— Тебе никто еще не говорил, что ты грубый и самонадеянный деспот?

Джек на мгновение напрягся, так что Марта даже испугалась. А потом рассмеялся:

— Говорили, но редко. Но ты можешь мне это повторять хоть каждый день.

Его лицо вдруг посуровело, губы сжались в одну линию. Марте стоило только взглянуть на него, чтобы понять: сопротивляться бесполезно. Нравится ей это или нет, но сегодняшнюю ночь они проведут с Джеком в одной спальне.

— Договорились. — Она очень старалась, чтобы ее голос звучал как можно более ровно и деловито. — Я тебе постелю у меня в комнате.

Пока Марта стелила постель, Джек обошел дом, проверяя, все ли окна и двери заперты. Любопытный Красавчик не отставал от него ни на шаг.

Марте было не по себе. Хорошо еще, что миссис Чэмберс поставила в гостевой спальне две отдельных кровати, а не одну двуспальную. Девушка уже подозревала, что этой ночью не сомкнет глаз. А если бы им пришлось спать в одной постели… При одной только мысли об этом Марту охватил панический страх. И в то же время — горячечное, неистовое возбуждение.

— У тебя есть лишняя зубная щетка? — спросил Джек, входя в комнату.

Марта уже легла. Она хотела привстать, но тут же передумала и даже натянула простыню до самого подбородка.

— Я оставила ее на полочке в ванной.

— Спасибо.

Марта решительно повернулась на бок, лицом к стене, и закрыла глаза. Она слышала, как Джек ушел и вернулся обратно. Как лег в постель и выключил свет.

— Спокойной ночи, Марта.

Похоже, он ничуть не смущался. Марте вдруг стало до боли обидно. Если бы у нее были любовники, она бы, наверное, тоже не смущалась, если бы ей пришлось провести ночь в одной комнате с мужчиной. Спокойствие Джека говорило об опыте. Для него это было не ново — спать с женщиной. Хотя спать с женщиной в разных кроватях ему, наверное, еще не доводилось, невесело усмехнулась Марта.

Она лежала очень тихо, стараясь дышать ровно, как будто уже спит. Вскоре послышалось мерное, спокойное дыхание Джека. Заснул! Вот так вот. Как будто ничто его не беспокоило.

А почему, собственно, что-то должно его беспокоить? — не без горечи подумала Марта.

— Если собаки залают, — тихо проговорил Джек, — успокой их. И лежи тихо.

— Хорошо.

Наконец Марта задремала… и тут же проснулась, почувствовав, как чья-то сильная ладонь зажимает ей рот.

— Молчи, — шепнул Джек ей на ухо.

Она сразу затихла и перестала дергаться. Джек убрал ладонь.

— Кто-то вошел в дом через заднюю дверь.

У Марты все внутри сжалось от страха. Она резко села на постели, напряженно прислушиваясь. Но не услышала ничего, кроме еле различимого постукивания коготков, означавшего, что где-то в доме крадется собака. Скорее всего это был Красавчик.

Джек бесшумно выскользнул в коридор. Марта в который раз поразилась тому, как мягко и плавно он двигается — словно призрак, скользящий в ночи. И это при его комплекции! Ей опять стало страшно. Только теперь она боялась уже не за себя. Пусть Джек огромный и сильный, но у того, кто вошел в дом, могло быть оружие… Марта уже жалела, что не позвонила в полицию.

И тут обе собаки громко залаяли.

Марта вскочила с постели и бегом бросилась в коридор.

— Ладно, потише. Ты мне руку сломаешь, — услышала она сдавленный мужской голос, но это был чужой голос. Не Джека!

Марта выдохнула с облегчением и привалилась спиной к стене, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

— Марта! — позвал Джек из гостиной.

— Я здесь. — Она вошла в темную комнату и первым делом включила свет.

Джек стоял на коленях перед распростертым на полу мужчиной. Он тяжело дышал, его волосы были растрепаны.

— С тобой все в порядке? — встревожилась Марта.

— Да.

Человек на полу застонал, и только теперь Марта поняла, что это…

Тео!

Тео рванулся, целясь выставленным локтем в горло Джеку. Но Джек стремительно выставил руку и парировал удар. Затем перевернул Тео на живот и заломил ему руку за спину. Тот грязно выругался.

— Попридержи язык, — угрожающе прошипел Джек.

В ответ опять раздалась брань, так что Джеку пришлось выкрутить ему руку, пока Тео не завопил от боли.

— Не ори! — Джек слегка ослабил хватку. — А теперь расскажи мне, пожалуйста, что ты здесь делаешь?

Джек резко встал, увлекая кузена за собой.

— Как ты вошел? — спросила Марта.

Тео обвел ее презрительным взглядом:

— Этот замок открывается шпилькой.

— Что тебе здесь понадобилось?

Тео пожал плечами и тут же сморщился, когда Джек вновь заломил ему руку.

— Отвечай, когда тебя спрашивают, — произнес он угрожающим тоном.

— Отпусти меня! — рявкнул Тео. — Я никого не трогал!

Джек повернулся к Марте:

— Звони в полицию. Скажи, что мы поймали мерзавца, который проник в дом и пытался тебя изнасиловать.

У Тео отвисла челюсть.

— Ты мне этого не пришьешь, — завопил он.

— Я тебе ничего пришивать не собираюсь, — спокойно отозвался Джек. — А вот полиция — дело другое. Иначе зачем ты сюда вломился?

— Хотел забрать свою куртку, — угрюмо пробурчал Тео.

— А что здесь делает твоя куртка?

Похоже, Тео немного пришел в себя. Он нагло прищурился:

— Вы, ребята, сказали, что будете смотреть телевизор. Вот я и рассчитал, что у меня есть полтора часа. Но вы заявились уже через полчаса. Когда я услышал, как подъезжает машина, мне пришлось срочно срываться. Я даже куртку забыл. И дверь не успел запереть.

— А зачем ты вообще сюда приходил?

— Хотел забрать добермана.

— Зачем? — Судя по голосу, Джек едва сдерживал ярость.

— У меня есть знакомый охотник на кабанов. Он говорит, что с доберманами лучше всего охотиться, — пробормотал Тео.

— А теперь давай правду, — сдержанно проговорил Джек, но в его голосе явственно чувствовалась угроза.

Тео молчал.

— Мы можем хоть целую ночь здесь стоять, — невозмутимо продолжил Джек. — У меня время есть. Или мы отвезем тебя в полицию. Но тогда твои папа с мамой узнают, чем в свободное время развлекается их дорогой сынуля.

Тео тяжело сглотнул.

— Доберманы хороши для собачьих боев.

Марте вдруг стало плохо. Она знала, что это такое — собачьи бои. К ним в клинику несколько раз приносили искалеченных, изуродованных собак. Некоторых из них так и не удалось спасти.

— Продолжай, — велел Джек.

— Я кормил его… чтобы он ко мне привык. Собирался отдать его… одному парню… из Сиднея. Он завтра должен приехать… и забрать пса.

Все это Тео выдал не сразу. Джеку приходилось его буквально подгонять через каждое слово. Нет, Джек не выкручивал ему руку и не применял никаких других силовых приемов. Но Тео знал кузена и понимал, что, когда он в таком состоянии, лучше не становиться ему поперек дороги.

Наконец Джек отпустил Тео, и тот попятился к двери.

— Стой на месте! — с нескрываемым презрением бросил Джек. — Если ты сейчас смоешься, я тебя все равно найду, и тогда тебе точно не поздоровится. Тебе что, нравятся собачьи бои?

— О Господи. Нет, конечно. Но мне… — Он замолчал и уставился в пол, а потом продолжил, медленно подбирая слова: — Я задолжал деньги… карточный долг… одному малому, который занимается собачьими боями. Он стал на меня давить. И я подумал, что отдам ему пса. Доберманы ведь дорогие собаки. Конечно, я все равно не покрыл бы весь долг. Но тогда этот парень дал бы мне отсрочку.

— А не проще ли было попросить денег у отца? — спросил Джек с каменным лицом.

Тео пожал плечами:

— Ты же знаешь моего старика. Он бы мне ни гроша не дал на такое дело. Слушай, — продолжил он примирительным тоном. — Может, договоримся? Я сюда приходил вовсе не для того, чтобы сделать что-то плохое Марте. Я просто кормил пса. Хотел с ним подружиться.

— Чтобы потом его предать, — с горечью проговорила Марта.

Тео с недоумением взглянул на нее.

— Как можно предать животное?! И потом, доберманам нравится драться. Это для них естественно. Ладно. — Тео покосился на Джека. — Давайте все решим полюбовно. Мне все равно нельзя предъявить никаких обвинений, кроме нарушения границ частных владений, Я оставляю собаку в покое, и мы обо всем забываем.

Марта хотела было возразить, но Джек ее опередил:

— Сейчас уходи, а завтра я с тобой разберусь.

— Отправишь меня обратно в Мельбурн с поджатым хвостом? — Теперь в голосе Тео слышалась нарочитая бравада.

— Я еще подумаю, как с тобой поступить, — сказал Джек. — И если хочешь что-то решить с этим твоим долгом, тебе лучше быть дома завтра с утра.

Тео с готовностью закивал головой, Джек подошел к кузену и едва ли не за шкирку вывел из комнаты.

— Как ты мог отпустить его просто так?! — с возмущением накинулась на Джека Марта, когда тот вернулся.

— Я еще не решил, что мне с ним делать.

— Насколько я понимаю, ты заплатишь его долги, чтобы уберечь от позора его семью, — досадливо поморщилась девушка. — Когда же Тео снова окажется в подобной ситуации, — а он обязательно в ней окажется, и ты это знаешь, — то попробует украсть какую-нибудь другую собаку.

Джек подошел к ней, взял ее руки в свои и прижал их к груди.

— Похоже, на этот раз дела у него действительно плохи. И потом, для полиции он ценней как наводка.

— Наводка? — не поняла Марта.

— Он может вывести их на человека, который устраивает собачьи бои. Каким бы он ни был, Тео все-таки мой двоюродный брат. И если он согласится помочь полиции, я оставлю его в покое.

— А если не согласится?

Лицо Джека мгновенно посуровело:

— Тогда пусть пеняет на себя.

— Ты ведь его не убьешь? — Марта попыталась улыбнуться.

Джек осторожно притянул ее к себе и обнял.

— Ты вся дрожишь. Замерзла? Хочешь, я сделаю тебе чаю?

Марта покачала головой:

— Это просто от нервов. Я услышала, как вы деретесь… и испугалась… А потом я так на него разозлилась, что готова была прибить.

Он приподнял ее лицо за подбородок и заглянул ей в глаза.

— Понимаю… — Голос Джека дрогнул, и извечный холодный блеск в его в глазах сменился живой теплотой.

А потом он склонился к ней и поцеловал. Он целовал ее с таким упоением, как будто на протяжении долгих лет мечтал об этом мгновении. Как будто истомился в тягостном ожидании и теперь наконец-то дорвался до вожделенных губ.

В первое мгновение Марта задохнулась, а потом ее губы раскрылись навстречу его губам. Она ответила на его поцелуй столь же отчаянно и неистово. Вложила в него всю ту страсть, которую мучительно сдерживала целую неделю, пока они были вместе. И не стала противиться, когда Джек подхватил ее на руки и понес в спальню. Не прерывая поцелуя, он уложил ее на постель.

А когда он оторвался от ее губ и хотел отстраниться, она схватила его за плечи и притянула к себе.

— Марта, — взмолился Джек. — Думаешь, мне легко себя сдерживать?

— А зачем себя сдерживать? — Марта с мольбой смотрела ему в глаза. — Вот она я. Здесь. С тобой.

Он взял ее руку и поцеловал в ладонь.

— Я не хочу, чтобы ты утром жалела об этом.

Жалела?! Разве ей будет о чем жалеть? Лишь о том, что он сейчас остановится… и уйдет.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

— Сейчас ты напугана…

— Джек, я совсем не напугана. — В комнате было темно, но и в полумраке Марта различала лицо Джека. Лицо человека, которого она любила. — Пусть я тебя младше. Но я знаю, что делаю.

— Надеюсь, что знаешь. И он поцеловал ее снова.

А то, что было потом, было не просто страстью. Марта иногда представляла себе, каким будет ее первый раз с мужчиной. Она представляла себе предельное выражение любви — нежное, бережное и упоительное, как человек, которого она полюбит и которому захочет отдаться, поймет ее наивное смущение и постарается быть с ней ласковым и осторожным.

Но в Джеке не было и намека на бережную нежность. Он набросился на нее. Словно зверь. Голодный хищник, рвущий на части беспомощную жертву. Только Марта была отнюдь не беспомощной жертвой. Она отвечала ему с равной страстью, с таким же неистовым жаром. После, вспоминая об этом, Марта даже немного стыдилась того, что делала и говорила. Но в то же время она понимала, что у них с Джеком всегда будет так, пока они вместе. Двое одержимых бешеным, жадным и неудержимым стремлением насытиться друг другом сполна.

Джек буквально сорвал с нее ночную рубашку, и Марта сама ему помогла. Он тоже разделся, и опять она помогла ему. Она прильнула к нему всем телом. Ей так хотелось почувствовать его обнаженную кожу. Почувствовать его всего… А он стиснул ее в железных объятиях и впился губами во впадинку между ее ключиц. Так они замерли на мгновение, а потом Джек приподнял голову и обвел Марту жадным взглядом.

— Марта. Прекрасная, нежная, страстная Марта. С того дня, когда впервые увидел тебя, я мечтал об этом мгновении. О том, что когда-нибудь ты будешь лежать передо мной обнаженной. Что когда-нибудь ты станешь моей.

Его слова, его голос были исполнены той же неистовой страсти, что сквозила в нетерпеливых ласках, в настойчивых и требовательных поцелуях.

— Я… не знала. — Голос Марты дрогнул.

— Странно. А мне казалось, что это сразу заметно.

Он принялся покрывать поцелуями точеную шею, а потом слегка приподнял ее, так чтобы ему было удобнее целовать грудь. Прикосновения его жарких губ отдавались сладостной дрожью в каждой клеточке ее разгоряченного тела. Марта еще никогда не испытывала такого горячечного возбуждения и такого предельного блаженства. Но оказалось, что это еще не предел. Вот Джек обхватил губами ее сосок… провел по нему языком, а потом резко втянул в рот.

С ее уст сорвался сдавленный стон. Все тело как будто горело в огне. Наслаждение было таким, что граничило с болью. Марта прильнула к Джеку в надежде прекратить эту сладостную пытку. В надежде унять пламя, что сжигало ее изнутри.

Она и представить себе не могла, что занятие любовью может быть настолько безудержным и диким. Это было как песнь торжествующей плоти. Как вихрь безумства, сметающий все на своем пути.

Джек чуть отстранился и уложил Марту на подушки. Она смотрела на его лицо как завороженная. Да она и была завороженная — властным прикосновением его губ и рук, огнем его глаз, жаром его разгоряченного тела. Он провел ладонью ей по животу, а потом его рука скользнула туда ~ к ее потаенному естеству, истекавшему соком желания.

Марта невольно вздрогнула и на мгновение напряглась.

— Все хорошо, — прошептал Джек ей на ухо. — Не бойся. Дай мне показать тебе, как это бывает…

И он показал ей, как это бывает. Он ласкал ее, ласкал и ласкал. Только это были отнюдь не трепетные, нежные ласки. Каждым своим прикосновением он возбуждал ее еще больше, распалял до предела и выше всех мыслимых пределов, готовя к окончательному пробуждению для мира страстей.

И она, как послушная и восторженная ученица, шла за ним туда, куда он ее вел. Она была абсолютно беспомощна перед его мужской силой — властной и торжествующей. Но ей нравилась эта беспомощность. Очень нравилась!

Он целовал ее в губы, и от его поцелуев у нее кружилась голова. Она видела его глаза — голодные, жгучие. Он пристально наблюдал за ней. Наблюдал, как она вся извивается под его ласками, как возбуждается все больше и больше, и его взгляд горел торжеством. Джек снова принялся целовать ей грудь. На этот раз его поцелуи были уже не такие рьяные. Он как будто дразнил ее. И Марта вся изнемогала от этих дразнящих прикосновений. Ей хотелось большего. Гораздо большего!

Но Джек не торопился. Теперь он водил языком по ее животу, опускаясь все ниже и ниже… Это было так восхитительно! И в то же время немного стыдно. Джек как будто почувствовал ее смущение. Он снова стал ласкать ее грудь и ласкал до тех пор, пока Марта окончательно не забылась в сладостном исступлении.

Прошептав его имя, она в нетерпении притянула его к себе.

— Подожди, — резко проговорил Джек и отодвинулся.

— Что?.. — начала было Марта, но замолчала, когда увидела, что он делает. Ее возбуждение чуть поостыло, но Джек уже вернулся к ней и вновь стал целовать ее и ласкать. А когда Марта снова была готова, он лег на нее, и на мгновение она замерла в безотчетном страхе перед неизвестным. Смутно, словно это были чьи-то чужие мысли, она осознавала, что если сейчас пойдет до конца, то возврата уже не будет. Она никогда больше не будет такой, как раньше.

А потом он вошел в нее. На миг ее тело пронзила боль, которая тут же растворилась в огне неистовой страсти, которую разбудил в ней этот мужчина. Мужчина, с которым она сейчас соединилась в предельной близости. Мужчина, которого она любит… Постепенно Марта уловила ритм его движений. Но интуитивно она понимала, что это еще не все. Джек, похоже, старался сдерживать себя. Она догадалась, что он делает это для того, чтобы ей не было больно. Но Марте все равно стало обидно, что он может контролировать себя, тогда как она сама была уже не властна над собой.

Она выгнула спину, подавшись ему навстречу и как бы приглашая войти в нее еще глубже. Джек на мгновение замер и даже как будто захотел отстраниться.

— Нет, — выдохнула Марта и прижала его к себе.

Она уткнулась губами ему в плечо, а потом неожиданно для себя самой укусила его. И это как будто послужило ему сигналом. Марте показалось, что ее накрыла обжигающая волна и унесла за собой в новый, неведомый ей доселе мир, где не было ничего, кроме прерывистого дыхания, запаха распаленных тел, влажной горячей кожи, ненасытной страсти, властной силы, которая подчиняла себе ее тело, и ее радостного подчинения этой силе.

Наплыв ощущений был настолько силен, что на какое-то время Марта вообще перестала осознавать, что с ней происходит. Но постепенно она подладилась под извечный ритм любовного действа, и теперь их тела двигались, как одно, с каждым новым движением подступая все ближе и ближе к запредельным высотам оргазма.

В мире не было уже ничего. Только он и она.

Жадная чувственность Джека и неистовая готовность Марты принять все, что он может ей дать. А потом все как будто полыхнуло ослепительным сиянием, которое омыло Марту токами божественного блаженства. Она открыла глаза и увидела, что Джек запрокинул голову. На шее у него вздулись вены, и все тело его содрогнулось в экстазе.