Кристина медленно плыла навстречу пробуждению. На душе было так легко, словно она, освободившись от тяжелого балласта, устремилась ввысь. Кристина нежилась, паря в облаках между сном и явью. С легким вздохом она повернулась на бок и поджала ноги. Потом еще немного поворочалась, выбирая более удобное положение.

Что-то острое ткнулось ей в ребра. Это сейчас же нарушило ощущение комфорта и развеяло дымку сонного блаженства. Она легла на спину и потянулась. Кристина осознала, что на ней нет ничего, кроме домотканой рубашки Рида. Странно, она даже не помнит, когда ее надела. Воспоминания о прошедшей ночи пробудились в ее затуманенном мозгу. Воспоминания о страстных поцелуях и бесстыдных прикосновениях. О том, как она сама раскрылась навстречу Риду. И с такой страстью ответила ему.

Она едва удержала стон, уже совсем проснувшись. Раскрылась? Нет, не только это. Она умоляла, упрашивала, принуждала его. Она хотела его в полном понимании этого слова. Желание победило рассудок. Кристину охватил стыд. Что заставило ее быть такой бесцеремонной? При ярком свете дня Кристине было трудно вновь ощутить тот страх и отчаяние, которые побудили ее действовать подобным образом.

Но и стыдясь этого, в глубине души Кристина нисколько не жалела о том, что произошло между ними. Как можно жалеть, если с Ридом это было настолько же чудесно, насколько с Этьеном – ужасно? Рид заставил ее почувствовать себя прекрасной, желанной, пробудил в ней дремлющую страсть. Если ей удастся выбраться из этого ада и прожить до ста лет, она и тогда будет помнить ту ночь, когда стала женщиной.

Вокруг стояла тишина. А где же Рид? Повернув голову, Кристина посмотрела сквозь полуприкрытые ресницы. Рид стоял спиной к ней, разбирая горку их брошенной впопыхах одежды. Кристина незаметно наблюдала, как он разгладил ее платье, аккуратно свернул его и отложил в сторону. Подняв ее сорочку, он повторил эти действия. Она заметила, что белье он подержал немного дольше, проводя загрубевшими пальцами по мягкому батисту. По ее коже пробежали мурашки, она почти почувствовала прикосновение его рук.

Когда он встряхивал следующую вещь, на землю с мягким стуком упал маленький мешочек. Ее драгоценности. Сердце Кристины, казалось, перестало биться. Рид наклонился за находкой и долго стоял, словно раздумывая, что может храниться в этом замшевом мешочке. Он быстро взглянул на нее через плечо, но Кристина притворилась, будто крепко спит.

Кристина ощутила отчаяние и полную беспомощность. Рил держал на ладони все, чем она обладала. Ей хотелось вскочить, выхватить драгоценности и убежать, но, понимая всю бесполезность таких действий, она не двигалась. Она физически не могла противостоять его силе. Риду было бы легко ограбить ее и бросить здесь, она не сумела бы это предотвратить. У нее не было иного выхода, кроме как ждать и наблюдать.

Она видела, как Рид развязал веревочки и высыпал содержимое на ладонь. Он слегка наклонил руку. Рубины и бриллианты, огонь и лед, засверкали в лучах раннего утра. «Понимает ли он, что держит в руках сокровище?» – подумала Кристина. Этого достаточно, чтобы покинуть проклятый остров и еще долгое время жить в комфорте. Если Рид решит украсть камни и бежать, то у нее мало шансов выжить без его помощи. И даже если ей удастся добраться до Кейп-Франсуа, то что дальше? Властям предстоит подавлять восстание, то есть заниматься более неотложными делами, чем поиски обычного вора.

Тугой ком тревоги стоял у нее в груди, затрудняя дыхание. Рид же, к ее полному изумлению, ссыпал украшения назад в мешочек и туго затянул завязки. Кристина вздохнула с облегчением, увидев, как он подсунул ее сокровище под платье. Когда он повернулся к ней, Кристина лежала, плотно закрыв глаза.

– Графиня, – он потряс ее за плечо, – пора двигаться, если вы хотите к обеду добраться до места.

Она открыла глаза – он был рядом. Кристина едва удержалась от того, чтобы не погладить его по лицу, заросшему щетиной цвета старого золота. Он находился так близко, что она видела белые и мерные крапинки в его ясных серых глазах – глазах, которые изучали ее лицо, пытаясь прочитать ее мысли, проникнуть ей в душу, словно ища ответа на что-то.

Откашлявшись в надежде разрушить этим чары, которые, казалось, околдовывали ее, Кристина отрывисто проговорила:

– Если вы предоставите мне такую возможность, то я оденусь.

Рид протянул ей одежду и поднялся. Она выхватила у него вещи и, прикрываясь ими как щитом, сказала:

– Отвернитесь, пожалуйста.

– Вам не кажется такая скромность неуместной? – спросил он, неохотно подчиняясь.

Она нахмурилась, раздумывая, оскорбиться в ответ на это замечание или отнестись к нему как к легкому поддразниванию.

– Настоящий джентльмен, – заявила она чопорно, – никогда не станет напоминать о ночи, которую он только что провел в будуаре у леди.

– Правда? – На этот раз в его голосе безошибочно угадывалась усмешка.

– Правда, – с вызовом подтвердила Кристина. Такое несерьезное отношение злило ее. Она быстро поднялась на ноги.

– Скажите, графиня, откуда же вы так хорошо знаете этикет спальни, если до прошедшей ночи были еще девственницей?

Кристина выскользнула из рубашки Рида, свернула ее в комок и бросила ему в голову. Промахнулась. Рубашка попала Риду в плечо и упала на землю.

– Есть вещи, которые женщина знает, даже если ей об этом не говорили.

Хмыкнув, он поднял рубашку и обвязал ее вокруг талии.

– Вы, насколько я понял, превосходно делаете некоторые вещи почти без всяких наставлений.

Ее щеки вспыхнули от его намека. Но хоть она и, была смущена, это замечание польстило ее самолюбию. После того как Этьен так уничижительно отзывался о ее женских достоинствах, она наконец смогла доказать обратное. Кристина поспешно одевалась, натягивая платье, но тут поняла, что ей требуется помощь с застежками. Подойдя к Риду, она повернулась спиной и подняла волосы.

Напрягшись, она ощущала, как его пальцы медленно застегивают маленькие пуговки. Ее кожа отзывалась там, где он касался тонкой сорочки – такого ненадежного барьера между ними. Эротические картины предыдущей ночи стояли у нее перед глазами. В ней нарастало желание. Желание прикоснуться, ощутить, испытать близость. Кристина подавила коварную похоть. Это делало ее слабее, тогда как она хотела быть сильной. Как только Рид справился с заданием, она отступила.

– Давайте поспешим. Что касается меня, то чем скорее мы доберемся до Кейп-Франсуа, тем лучше.

Он, прищурившись, посмотрел на Кристину, потом повернулся и выбрался из пещеры.

– Поверьте, графиня, – процедил он, – я не меньше вашего мечтаю поскорее расстаться.

До конца путешествия ни один из них не произнес больше ни слова.

Рид и Кристина достигли пригорода Кейп-Франсуа к трем часам дня. Они присоединились к потоку беженцев, плетущихся по дороге к городским воротам. Все эти люди были теперь бездомными, беспомощными, нищими, Кристина пригладила юбку, прикоснувшись к придающему уверенность мешочку под поясом.

– Боже мой, – понизив голос, проронила она. – Они же не привыкли к трудностям. Их ждут тяжелые времена.

– Даже если так, – ответил Рид, – все равно им повезло.

– Да, – пробормотала она, вспомнив Иветту и трагическую судьбу небольшой группы людей, с которыми та шла.

– А вы, графиня? Вы тоже относите себя к счастливчикам?

– Без сомнения, – не колеблясь ответила она. – Господь нас благословил. Нам не только удалось выжить, но мы еще получили возможность начать жизнь заново и исправить свои ошибки.

– Аминь, – изрек Рид.

Теперешний Кейп-Франсуа очень сильно отличался от того яркого, шумного портового города, который запомнился Кристине в день ее прибытия на остров. Сейчас здесь готовились к осаде. Люди в сине-красной форме руководили возведением частоколов и рытьем окопов. Звон лопат о каменистую землю и стук молотков разносились в воздухе.

Пройдя через ворота, Кристина заметила, что все магазины и лавки были закрыты. Еще более зловещее впечатление оставляли мрачные лица всех, кого они встречали. Рид обнял ее за плечи и попытался увести в боковую улицу. Она упиралась, пока не наткнулась на виселицу с вытянувшимся трупом негра в петле. Рядом стояла пика, а на ней – отрезанная голова, невидящие глаза которой, выражавшие ужас, служили предостережением для других.

– Сюда, – настойчиво проговорил Рид, и на этот раз Кристина не сопротивлялась.

Она глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.

– Куда вы меня ведете?

– Я оставлю вас под присмотром епископа. Он проследит, чтобы о вас позаботились, пока вы не решите, что делать.

– А вы, Рид? Что вы собираетесь делать?

– Беспокоитесь обо мне, графиня? – Взяв Кристину под руку, Рид повел ее мимо брошенной повозки.

– Считайте это простым любопытством.

Сейчас, когда момент расставания приближался, Кристина должна была признаться себе, как трудно ей рвать все связи. Пройдя мимо группы черных, закованных в цепи и тщательно охраняемых, они снова свернули. Через несколько кварталов они увидели церковный шпиль, который казался обвиняюще воздетым к лазурному небу пальцем. Кристина автоматически пригладила волосы, безрезультатно пытаясь придать своей растрепанной голове приличный вид. Она знала, что ее платье безнадежно испорчено; грязное и порванное, оно не годилось даже на половую тряпку.

Что подумает епископ, увидев ее? Она взглянула на Рида. Не странно ли, что ее сопровождает не муж, а другой мужчина? А вдруг епископ догадается, что они были любовниками? Если так, то должна ли она признать свой грех и просить Господа о прошении? Ее учили, что нельзя спать с мужчиной вне брака. И все-таки она не ощущала себя грешницей.

Рид ускорил шаги, и ей пришлось бежать, чтобы успевать за ним. Он остановился перед аккуратным побеленным домиком рядом с церковью, открыл калитку и пошел по узкой выложенной кирпичом дорожке. Потом поднялся на крыльцо и постучал в двери. Когда никто не ответил, он постучал сильнее. Звук эхом разнесся в тишине.

Кристина с любопытством огляделась вокруг. Дом, несмотря на розовые и бордовые бугенвиллеи, веселым водопадом спадающие с крыльца, казался пустым. Ставни были закрыты. Изнутри не доносилось ни звука.

– Давайте обойдем вокруг, – нетерпеливо предложил Рид. Кристина поспешила за ним. Свернув за угол, они чуть не налетели на маленького сгорбленного старичка с коричневым и сморщенным, как выношенная кожа, личиком. Старик пытался разглядеть их почти невидящими глазами.

– Если вы ищете епископа, то пришли слишком поздно. Он покинул остров сегодня на рассвете.

– Вы уверены?

– Конечно, господин, – энергично кивнув, ответил тот. – Я сам отнес на пристань его вещи.

Рид провел рукой по волосам и тихо выругался, глядя, как согнутая фигура, шаркая, удалялась. Кристина прикусила нижнюю губу. Было ясно, что Риду не терпится отделаться от нее и поскорее оставить остров.

– Если вы беспокоитесь обо мне, то, пожалуйста, не надо. Вы больше не несете за меня ответственности.

Он сердито повернулся к ней.

– А что я должен делать? Бросить вас на ступенях пустого дома?

– Я справлюсь, месье.

Скрестив на груди руки, Рид поднял бровь. – Похвально, графиня, но как вы намерены справляться? Копируя его манеру, Кристина тоже сложила руки на груди и дерзко посмотрела на него.

– Со мной все будет в порядке. Я больше не нуждаюсь в вашей помощи.

– В самом деле? – с раздражением спросил он. —

Вы кого-нибудь знаете в городе?

– Нет, но... – Она запнулась, лихорадочно обдумывая ситуацию.

Рид потер заросшую скулу. Ему в голову пришла одна мысль.

– Может быть, губернатор...

– Симона! – Выпалила Кристина имя портнихи. Увидев удивление на лице Рида, она торопливо объяснила: – Симона Дюваль приглашала меня заходить к ней в мастерскую, когда я буду в городе.

Рид закатил глаза от такой наивности.

– Мадам Дюваль, несомненно, умная женщина. Она имела в виду, чтобы вы заходили по делу, если будете в городе, а не просто навестить ее.

– Нет. – Кристина упрямо затрясла головой. – Симона не оттолкнет меня.

– Эта женщина цветная, – попытался он убедить ее. – Скорее всего она настроена враждебно по отношению к вам.

– Она не прогонит меня.

Рид уже видел этот упрямо выставленный вперед подбородок и знал, что спорить бесполезно.

– Хорошо. Я отведу вас туда. Тогда вы сами убедитесь в моей правоте.

Мастерская Симоны Дюваль находилась немного в стороне от главной улицы, проходящей через центр города. Яркие цветы росли в глиняных горшках по обе стороны от входа. На столбе красовалась аккуратно написанная вывеска. Ярко-голубые ставни были плотно закрыты, так же как в доме епископа.

На стук Рида никто не ответил. Заметив на его лице выражение «я-же-вам-говорил», Кристина решила взять дело в свои руки.

– Симона, если вы дома, откройте, пожалуйста, – позвала она, постучав в дверь.

– Я пытался вам сказать, но вы не слушали.

Кристина возобновила попытки.

– Симона? Это я, Кристина Делакруа.

Дверь приоткрылась, и в щели показались янтарные глаза портнихи.

– Уходите, мадам. Мастерская закрыта.

– Симона, пожалуйста. – Кристина просунула в щель носок туфли. – Мне нужна ваша помощь, дружеская помощь.

Последовала длинная пауза. Затем дверь открылась шире, пропуская молодую женщину. Кристина обернулась, ожидая, что Рид войдет следом, но его уже не было рядом с ней. Она оглядела улицу и заметила только, как его широкая спина исчезала за поворотом. Ком встал у нее в горле. После всего, что между ними было, он просто повернулся и ушел из ее жизни, даже не попрощавшись. Даже не оглянувшись. Он уже забыл о ней.

– Скорее, мадам, – поторопила ее Симона. Смаргивая слезы, Кристина вошла.

– Вам не надо было приходить сюда.

Кристина нерешительно остановилась посередине маленькой чистой мастерской и попыталась не замечать явной неприязни портнихи. Фарфоровые куклы, одетые по последней европейской моде, занимали несколько полок. Рулоны богатой парчи, мягкого бархата и сверкающего шелка покоились на прилавке. Два кресла в стиле королевы Анны стояли по бокам чайного столика, на котором красовался китайский фарфоровый сервиз. Ширма отделяла лавку от жилого помещения. Закончив осмотр, Кристина не могла не встретиться с жестким взглядом портнихи.

– Мне больше некуда было идти.

– О чем вы думали? Вам нельзя здесь оставаться.

– Мне казалось, что мы подружились. – Ей удалось выдавить кривую улыбку. – Теперь я вижу, что ошиблась.

– Между цветными и белыми не может быть дружбы, Я пыталась объяснить вам это, когда мы встретились впервые. Я думала, что вы поняли.

– Цвет кожи ничего не значит для меня. Я обращаюсь к вам за помощью, как одна женщина к другой.

– Может, стоит напомнить вам, что сейчас плохие времена, мадам. Трудно понять, кто тебе друг, а кто враг.

– Загляните в свое сердце, Симона. – Кристина неуверенно шагнула ближе, протянув руку. – Если бы вы обратились ко мне за помощью, то вы знаете, что я не отказала бы.

Симона смотрела на протянутую руку недоверчиво блестящими тигриными глазами.

– Ладно, – с явным нежеланием наконец сказала она. – Я постараюсь помочь, но здесь нам оставаться нельзя.

– Благодарю. – Кристина скрыла облегчение за вежливой улыбкой.

Когда Симона исчезла за ширмой, чтобы приготовить еду, Кристина достала из мешочка у пояса бриллиантовую серьгу. За сытным супом из морепродуктов и чаем она посвятила портниху в спои планы. Та была настроена скептически, и тогда графиня картинно-неторопливо положила бриллиант на середину стола.

Симона взяла серы у, внимательно ее оглядела. Хищная улыбка появилась на ее губах, когда камень заискрился в последних лучах солнца.

– Я к вашим услугам, мадам.

Обе женщины подняли глаза – в мастерскую вошел мужчина, Он уставился на Кристину.

– Что она здесь делает?

– Андре, не следует так обращаться с нашей гостьей, – нежно пропела Симона. – Мадам Делакруа намерена покинуть остров и обратилась к нам за помощью.

– Почему мы должны ради нее подвергать свою жизнь опасности?

– Потому что, – портниха двумя пальцами подняла серьгу, демонстрируя ее мужу, – мадам хорошо заплатила за этот риск.

Андре лично проводил Кристину до причала. Она чудесным образом преобразилась с той поры, как Рид бросил ее на ступенях дома Дюваль. Горячая ванна подняла ее боевой дух. Благодаря хлопотам Симоны волосы Кристины были уложены в пучок блестящих локонов, видневшихся из-под шляпки с перьями и складчатыми полями. Модное желтовато-коричневое дорожное платье, отделанное домотканым кружевом, было одним из нескольких, спешно подогнанных Симоной по ее фигуре. Эти платья вместе со скромным набором туалетных принадлежностей покоились сейчас в обитом медью сундучке.

– Капитан «Морской ведьмы» не знал о восстании рабов, когда входил в порт. – Андре, крякнув, опустил сундучок на землю. – Нескольких человек из его команды задержали местные власти, так что у него имеется пара свободных кают.

– Андре... – Кристина слегка нахмурилась. – Постарайтесь убедить Симону уехать с острова. Здесь небезопасно... для всех.

– Может, да, а может, и нет, – пробормотал он и, повернувшись, исчез в темноте. По выражению его лица нельзя было определить, решит ли он последовать ее совету.

Вздохнув, Кристина осмотрелась. Отчаяние, словно густой туман, висело в воздухе. Пристань, на которой в день ее прибытия кипела бурная жизнь, была пуста. Мешки с кофейными зернами громоздились на поддонах, но никто не загружал их на борт корабля. Хотя Кристина не очень-то разбиралась в судах, но даже ей «Морская ведьма» показалась невзрачной посудиной с облезшей краской и небрежно сложенными канатами, что было полной противоположностью «Марианне» с ее требовательным к порядку капитаном Хитом.

Отбросив сомнения, Кристина вошла в таверну, где вел свои дела капитан «Морской ведьмы». Хозяин, не глядя на нее, прогудел:

– Садитесь. Капитан скоро выйдет.

Кристина присела на грубую скамью у стены. Когда ее глаза привыкли к тусклому свету, ей удалось разглядеть ряды пустых столов. В воздухе стоял запах пролитого пива и застарелого дыма. Дверь в дальнем конце таверны открылась, и оттуда выглянула седеющая голова.

– Сюда, мадам. У меня осталась одна каюта, так что я готов выслушать ваши предложения.

Кристина встала и пошла по липкому полу, молясь в душе, чтобы ей удалось убедить капитана взять ее пассажиркой.

– Капитан Йен Мак-Грегор. – Мужчина протянул мясистую руку. – К вашим услугам, мадам, если, – тут он хрипло рассмеялся, – цена будет подходящей.

Она выдавила улыбку.

– Я могу быть очень убедительной, капитан.

– Ну, этот джентльмен, с которым я сейчас разговаривал, согласился заменить одного из членов команды в дополнение к плате за проезд, но я все еще принимаю и другие предложения. У вас есть кое-что получше?

Он отступил и жестом пригласил ее войти в маленькую комнату, где на столе горела единственная свеча. Кристина в изумлении уставилась на сидящего за столом человека. Рид так же ошеломленно смотрел на нее.

– Неизвестно, когда следующее судно причалит в этом проклятом месте. Естественно, что цена проезда растет в зависимости от потребности, – разглагольствовал капитан. – Как вы понимаете, я должен позаботиться о самом себе.

– Это все деньги, которые у меня есть. – Рид швырнул на стол горсть золотых монет.

Капитан Мак-Грегор с жадным блеском в глазах оглядел монеты и потер небритый подбородок.

– Ну, я не знаю...

– У меня есть кое-что, имеющее значительную ценность, – впервые с момента появления и комнате заговорила Кристина.

Внимание обоих мужчин переключилось на нее. Она стянула перчатки из оленьей кожи и протянула одну руку к свету. Кольцо с рубином заворожило Йена Мак-Грегора. Он громко сглотнул. Обойдя вокруг стола, Кристина одну за другой собрала монеты.

– Мое кольцо стоит гораздо больше этой жалкой суммы, не правда ли. капитан? – спросила она со сладчайшей улыбкой.

Капитан поскреб голову, не в силах оторвать взгляд от рубина.

– Ну, я... э-э...

Не замечая едва сдерживаемого гнева Рида, Кристина не отводила глаз от грубого лица капитана.

– Продав один только камень, вы сможете безбедно прожить долгое время.

Он расплылся в улыбке.

– Что ж, мадам, похоже, что вы только что купили место в моей последней каюте.

Стул заскрипел по половицам, когда Рид вскочил на ноги. Он смотрел на Кристину, и его серые глаза угрожающе сверкали, как дула двух пистолетов. Ничуть не испугавшись, она взяла его руку, вложила в нее монеты и сжала пальцы.

– Не стоит так расстраиваться, дорогой. Это всего-навсего украшение. Можно быть сентиментальным, но иногда надо быть практичным. Не правда ли?

Йен Мак-Грегор недоуменно почесал голову.

– Так вы знаете друг друга?

– Знаем? – Кристина рассмеялась. – Ну конечно. Это же мой муж.