Секрет освобождения от отвлекающего вмешательства эго

Как-то раз Чжан отправился на званый обед, не сменив повседневного платья. Он был принят не слишком учтиво и с плохо скрываемым презрением. Никто не обращал на него внимания, а слуги не замечали его пустой тарелки. Улучив момент, Чжан сходил домой и надел платье из тонкого шелка и дорогие украшения. В таком виде он был встречен очень радушно. Присутствующие спешили выразить ему свое почтение. Когда Чжана усадили на лучшее место, а слуги наполнили его тарелку изысканными кушаньями, он, к удивлению присутствующих, встал из-за стола и снял свой дорогой халат. Положив его на стол, Чжан сказал:

– Угощайтесь, мой господин.

– Что это вы делаете? – в крайнем недоумении спросил кто-то из присутствующих.

– Воздаю почести своему платью. Вы ведь цените его больше, чем меня.

Ту часть личности, которая обеспокоена тем, что мы делаем, кем являемся, как выглядим и что имеем, принято называть эго человека. Важно понимать, что оно существует не как объективная реальность, а как идея, определяющая способ мышления и устанавливающая границы возможностям. Существование эго обусловлено ощущением изолированности и противопоставлением себя окружающим. Мы подсознательно считаем себя непохожими на других и более значительными, чем остальные.

Из двух начал, составляющих личность человека, эго – низшее начало. Оно вынуждает нас придавать слишком большое значение внешним атрибутам и вести себя таким образом, чтобы производить на окружающих как можно лучшее впечатление. Таким образом, с различными людьми мы ведем себя по-разному, не усматривая в подобном двуличии ничего зазорного (оценивая этичность поступков, эго всегда трактует универсальные нравственные законы в свою пользу).

Характеристики эго определяются нашими мыслями и поступками; оно представляет собой совокупность наших воспоминаний, привычек, суждений и реакций на внешние обстоятельства. Это делает его полезным инструментом, однако, слишком доверяясь ему, мы позволяем поработить себя. Эго – лишь искаженное отражение высшего начала в нашем сознании, и отождествлять себя с ним было бы губительной ошибкой.

Самореализация предполагает последовательное очищение нашего высшего начала от наслоений низшего. Для того, чтобы наиболее полно реализовать свой потенциал, необходимо избавиться от сковывающей опеки эго ради более тесной взаимосвязи с духовной компонентой. Пользуясь нашими слабостями, эго обещает надежную защиту от внешних опасностей. Пребывая в неведении относительно обманчивой природы этого покровительства, человек становится своим злейшим врагом.

Оказавшись в центре внимания, Чжан рассказал собравшимся историю о знаменитом мудреце, к которому из самых отдаленных уголков Поднебесной стекались посетители, ищущие решения своих проблем.

Однажды к нему пришел уставший человек с громоздкой доской, на которой крупными иероглифами было написано: «Я – очень важный человек, который всегда знает, что делает».

– Моя проблема, которую я надеюсь решить с вашей помощью, – сказал мудрецу посетитель, – состоит в том, что из-за необходимости носить с собой эту доску я терплю крайние неудобства. Пожалуйста, научи меня более совершенному способу ее транспортировки.

– Боюсь, иного способа не существует, – ответил мудрец. – Но почему бы тебе не оставить ее, продолжив путь налегке? Ведь при этом ты приобрел бы больше, нежели утратил.

Прервав мудреца, посетитель решительно отрезал:

– Ты, я вижу, не способен понять ценности этой доски, благодаря которой я приобретаю друзей, славу и деньги! Видя эту надпись, люди верят ей. Что же ты за мудрец, если не понимаешь таких простых вещей? Я настолько привык к этой доске, что не мыслю жизни без нее. Все, чего я хочу, – научиться носить ее таким образом, чтобы она не была мне в тягость. Однако, – продолжил посетитель, – я, очевидно, обратился не по адресу. Не слишком ли преувеличила твою мудрость людская молва?

С этими словами посетитель развернулся и поплелся прочь, сгибаясь под тяжестью своей ноши.

Окончив рассказ, Чжан обратился к слушателям:

– Тот, кто довольствуется столь малым в себе, зачастую слишком требователен к другим; тот, кто до краев полон собой, чаще других оказывается пустым. Нет несноснее человека, чем тот, кто считает себя носителем истины. В особенности он неприятен для того, – тут Чжан лукаво улыбнулся, – кто действительно посвящен в нее.

У истоков жизненного преуспевания стоит обретение контроля над эго. Первый шаг в победе над эго – осознание добровольного рабства, в котором вы пребываете, подчиняясь его требованиям. Затем необходимо освободиться от привычки производить впечатление на окружающих, поскольку именно она лежит в основе множества поступков, совершаемых из стремления к безопасности и упрочению общественного положения. Как неопровержимо свидетельствует опыт, единственным результатом этих поступков является бесцельная трата энергии; однако желание произвести впечатление на окружающих побуждает приобретать новый автомобиль или дом, проводить отпуск на престижном курорте. На первый взгляд, такие мысли обусловлены заботой о нашем благе и безопасности, но далеко не все, что сулит определенные выгоды в ближайшем будущем, оказывается столь же оправданным в долговременной перспективе.

Одна из опасностей подчинения эго – его ненасытность. Выполняя все его указания, мы, тем не менее, не продвигаемся вперед ни на шаг, поскольку всякая выполненная задача вызывает немедленную постановку следующей. Неуемность своих аппетитов эго оправдывает заботой о нашей безопасности, социальном статусе и необходимостью соответствовать ожиданиям окружающих. Если вы упираетесь, оно нашептывает мысль о том, что успех обойдет вас стороной.

Эго требует, чтобы все выдвигаемые им требования были выполнены немедленно. При этом оно не имеет прямого отношения к реальности настоящего: ведь его иллюзорная власть над прошлым и будущим проявляется во внушаемых им представлениях о том, чему следовало бы случиться ранее и что должно произойти потом. Свою неудовлетворенность эго сообщает в виде навязчивых внушений о том, сколь несправедлив к нам мир. Поэтому, подчиняясь власти эго, вы все сильнее ощущаете свою незащищенность, извращаете свою сущность и безнадежно пытаетесь заполнить углубляющуюся внутреннюю пустоту.

Эго столь умело аргументирует свою благонамеренность, что распознать в нем враждебную силу непросто. Но, осознав фальшивую подоплеку его намерений, можно обратить эту силу себе во благо. Контролировать эго помогут следующие четыре принципа с достаточно парадоксальными названиями: принцип рассеянного внимания; принцип разделенного единства; принцип упрощенной сложности и принцип любви, преодолевающей страх.

Рассеянное внимание

Однажды Чжан спросил у властителя царства Вэй:

– Ваше величество, случалось ли вам наблюдать резвящихся в древесных кронах обезьянок? Прыгающие по верхушкам кедров и амфорных деревьев, они столь резвы и увертливы, что даже знаменитые стрелки И и Пэн Нэн не смогли бы в них попасть! Но когда им хочется полакомиться спелой шелковицей, куманикой или боярышником, обезьянки спускаются на землю, и вся их бойкость куда-то исчезает. Они пугливо озираются по сторонам, а движения их становятся замедленными и осторожными. То есть, оказавшись в непривычных условиях, обезьянки теряют возможность реализовать свои способности. То же происходит и с человеком. То, что представляется ему выгодным и сулит безопасность, в действительности лишь отвлекает от полного осуществления возможностей.

– Мне понравилась твоя притча, – сказал властитель. – Обезьянка представляется мне олицетворением зловредной стороны нашего «я». Отказавшись от своей истинной природы, мы вынуждены измышлять новое; а измыслив – цепляться за него с безнадежным отчаянием падающего в бездну.

– Именно так! – воскликнул Чжан. – Пользуясь неведением человека относительно его истинного «я», выдуманная личность поддерживает иллюзию жизнеспособности, прибегая к убедительной, хотя и пустой болтовне…

– И эта болтовня, – продолжил властитель, – которую следовало бы пропускать мимо ушей, отравляет сердце. Непрестанный поток мыслей – то докучливых, то сладостных – увещевает и запугивает нас. Ложное «я» пытается внушить, будто печется исключительно о нашей безопасности и душевном спокойствии.

– Как же избавиться от назойливого и фальшивого «я»?

– Очевидно, следует прилежно развивать те стороны сознания, которые, избавив нас от несносных «обезьянок», позволят проявиться нашей истинной сути.

– Хорошо сказано, мой господин, ибо только так и можно избавиться от этой воображаемой силы, которая делает нас бессильными.

Как психологические теории, так и идеи, внушаемые нам в детстве, основываются на том, что в современном мире с его жесткой конкурентной борьбой невозможно преуспеть без развитого эго. «Неважно, насколько ты хорош, гораздо важнее хорошо выглядеть на фоне других!» Подобные внушения воспитателей, ориентирующих соизмерять успех не столько с заложенными в нас возможностями, сколько с успехами окружающих, приводят к тому, что уже на самых ранних этапах формирования личности мы приучаемся угождать требованиям эго.

Современное общество предполагает преимущественное развитие конкурентных, соревновательных аспектов характера, даже если это вредит творческим способностям. В наше время нечасто приходится услышать от наставника: «Он талантливый ученик, раз превзошел учителя». Вместо этого чтобы не возникло и тени сомнений в его компетентности, он скажет так: «Всему, что он знает, его научил я». Актер, упомянутый в афише вслед за своим молодым протеже, готов считать того Брутом. Новоиспеченный директор не успокоится до тех пор, пока его офис, квартира, автомобиль и объем расходов не будут соответствовать его новому социальному статусу. Преувеличенное внимание к внешним атрибутам преуспевания приводит к непродуктивной трате энергии и препятствует реализации потенциала.

Хотя отдельные элементы эго помогают добиться успеха, слишком прислушиваясь к нашептываниям эго, можно стать рабом успеха. Одержимое преуспеванием сознание разрушает себя.

Безусловно, спасительный рецепт здесь – делать то, что важно, а не то, что срочно, вот только сперва нужно определить, а что же в нашей жизни важно. Наше ненасытное эго подобно всепоглощающей и непрерывно разрастающейся внутренней пустоте. Стремясь заполнить ее, мы готовы поддаться любым внушениям, даже если они не совпадают с истинными ценностями. Так, стремление получить награду за выполненную работу отвлекает от выполнения этой работы. стремление удостоиться похвалы и общественного признания, быть причисленным к элите – все это отвлекающие факторы, которые мешают нам во всей полноте проявить свои способности.

Вознаграждение, безусловно, является важным побудительным мотивом, однако ни в коем случае не должно становиться единственной целью. Дрессированные обезьянки, используемые для сбора орехов с высоких кокосовых пальм, вскоре охладевают к однообразной работе и пытаются от нее отказаться. Но при этом они продолжают требовать привычную награду, поскольку считают, что по-прежнему имеют на нее право. Это наблюдение относится также и к человеку: ведь и мы противимся занятиям, не вызывающим у нас искреннего интереса. Однако низшее начало нашего сознания внушает нам, что должность и общественное положение дают нам безусловное право на вознаграждение. Человек, находящийся во власти собственного эго, всегда пребывает в уверенности, что лишение вознаграждения является нарушением его законных прав.

Из всех этапов выращивания урожая самолюбивое эго заинтересовано лишь в сборе плодов. Представьте себе двух работников, претендующих на повышение зарплаты. У первого – высшее образование, но отсутствует практический опыт; второй опытен, но у него нет теоретической подготовки. Если эго первого считает единственно значимым образование и отказывается признавать важность практического опыта, то эго второго придерживается прямо противоположного взгляда. При этом каждый из них претендует на наивысшее вознаграждение, как если бы обладал обоими качествами: первому в университете внушили, что он готов к ответственной руководящей работе, второй же считает, что практический опыт дает ему преимущество.

Находясь под влиянием эго, мы не считаем несправедливым получать высокое вознаграждение за малые заслуги. Более того, всякое вознаграждение кажется нам недостаточным.

Эго вынуждает нас сосредоточиваться на том, что мы можем иметь, а не на том, кем можем стать. В результате владение чем-либо кажется важнее обязанности что-то для этого делать, а право что-то делать – важнее необходимости кем-то для этого являться. Эго измышляет для нас ложную индивидуальность, составляя ее из должности, звания и имущества. Поэтому всегда легче ответить на вопрос, что можно было бы сделать с неожиданно выигранным миллионом фунтов стерлингов, нежели решить, кем при этом можно было бы стать. Разумеется, в честолюбии как таковом нет ничего дурного; более того, оно необходимо для выживания. Чего, однако, нельзя сказать о честолюбии болезненном, которое заставляет нас постоянно сравнивать себя с окружающими и заботиться о предъявлении как можно более убедительных формальных свидетельств своего успеха.

Позволив себе всецело сосредоточиться на удовлетворении требований эго, мы поневоле погрязаем в мелочах. Образно говоря, мы столь жадно следим за трюками обезьянки, что не слышим мелодии шарманки. Это объясняет, отчего столь многие сходят в могилу, не исполнив главной симфонии своей жизни. Давая себя закружить бесконечному хороводу меркантильных интересов, мы бесцельно растрачиваем время и энергию, необходимые для достижения действительно важных жизненных целей. Между тем история содержит немало примеров, свидетельствующих, что великие люди снисходительно относились к мнению окружающих, а житейские мелочи воспринимали философски. Вспомним хотя бы сгоревшие лепешки короля Альфреда и невидящий глаз адмирала Нельсона. Болезненную восприимчивость к случайным замечаниям окружающих, потакание вздорным капризам собственного эго и одержимость иными подобными мелочами жизни ни в коем случае не следует путать с методичностью, свидетельствующей о стремлении во всем добиваться совершенства.

Выполняя чье-либо поручение, задумайтесь, почему вы на это согласились; совершая покупку, подумайте об истинных мотивах этого. Желая заслужить признание окружающих, представьте себе свои чувства, если вы его не получите. Действительно ли это поставит под угрозу ваше положение? Повод ли это к тому, чтобы считать себя обманутым или несправедливо обойденным вниманием? Считаете ли вы, что ваш престиж может пострадать из-за того, что секретарь не забронировал вам билеты бизнес-класса? Думаете ли вы, что великие люди прошлого проявляли такую же озабоченность житейскими мелочами, какая свойственна вам? Насколько вас заботит мнение окружающих? Чувствуете ли вы в себе силы противостоять порабощающему влиянию собственного эго, внушения которого заставляют вас забыть о возвышенных жизненных целях? Древняя мудрость не случайно сравнивает низшее начало сознания с пламенем: на него приятно смотреть, но, подойдя к нему слишком близко, можно обжечься.

Осознание пагубности стремления к престижным атрибутам и иным второстепенным целям – важный шаг на пути к преодолению власти эго. Совершая этот шаг, мы подключаем силы, лежащие вне пределов нашего «я». Тот, кто не способен управлять своим эго, вынужден играть унизительную роль его слуги. Подчинив же эго своему сознанию, мы служим не только себе, но и окружающим. Излагаемый ниже очередной ключевой принцип объясняет, каким образом взаимоотношения с окружающими могут благоприятствовать достижению общего успеха.

Разделенное единство

Глубоко опечаленный исчезновением единственного сына отец в течение нескольких лет тщетно пытался его найти. Убедившись в безрезультатности поисков, он прекратил их, решив положиться на судьбу. Выстроив в одном из городов прекрасный дворец, он поселился в нем.

Много лет назад его сын, мечтая об увлекательных приключениях, ушел из отчего дома с группой бродяг. Свыкнувшись с их образом жизни, он вскоре совершенно забыл о своем высоком происхождении и сам стал бродягой, добывающим на пропитание случайной поденной работой.

Однажды случай привел его в тот самый город, где поселился отец. Увидев дворец, он решил узнать, не найдется ли для него работы. Но величественная осанка хозяина, прогуливающегося по террасе, не оставляла сомнений в том, что такого оборванца не пустят даже на порог. Он уже уходил, когда отец разглядел сына в толпе и преисполненный радости приказал своим вельможам привести его. Но сын, заметив, что к нему направляются два хорошо одетых господина, убежал в направлении городских трущоб. Он решил, что его собираются в чем-то обвинить и бросить в тюрьму.

Отец, наблюдавший эту сцену, решил впредь действовать иначе. Он приказал двум другим своим приближенным одеться в ветхое тряпье и отправиться в трущобы. Там они должны были разыскать беглеца и, разговорившись с ним, как бы невзначай сказать о том, что во дворце сейчас требуется работник. План удался, и вскоре сын расчищал окрестности дворца от сухой травы. Он постепенно привыкал к своему новому положению и вскоре даже стал ночевать в скромной пристройке. Чтобы не смущать сына своим дорогим платьем, отцу приходилось одеваться в простую одежду и в таком виде давать ему указания.

Прилежно трудившийся сын получал все новые обязанности. Настал день, когда ему была предложена должность управляющего. Но поскольку он по-прежнему робел при виде своего господина и благодетеля, отцу пришлось потратить немало времени, чтобы наладить с сыном дружеские отношения.

Когда отец почувствовал приближение смерти, он созвал подданных и объявил им, что нищий бродяга, а ныне управляющий – его вновь обретенный родной сын и законный наследник. Узнав истину, сын был поражен тем, что заблуждения так долго заставляли его чувствовать себя недостойным.

Отец олицетворяет в этой притче наше истинное «я», а сын – эго. Она показывает, как мы по неведению добровольно изолируем себя от того, с чем составляем единое целое. Эта история, похожая на множество народных сказок, герои которых после тяжких лишений и скитаний на чужбине вновь обретают отчий дом, иллюстрирует путь человеческого сознания от разобщенности к целостности. Степень отчуждения от окружающей действительности определяется тем, как далеко мы удалились от своего настоящего дома и насколько прочно мирская суета и мысли о хлебе насущном заставили нас забыть о причастности к сказочным богатствам, унаследованным при рождении.

Поддаваясь ошибочным внушениям о своей изолированности, мы изыскиваем для удовлетворения привычных нужд внешние средства. Однако неизбежно наступает время, когда мы ощущаем притяжение, влекущее нас к тому, частью чего, несмотря на все заблуждения, мы являемся с момента появления на свет. Но воссоединению должен предшествовать трудный период расчистки сознания от груд ненужного хлама – самообмана, предрассудков, фобий и ложных страхов. Высшее начало нашего «я», сознающее причастность к единому целому, продвигает нас вперед не быстрее, чем позволяет эго. Как показано в притче, форсирование событий может лишь отсрочить достижение успеха. Являясь неотъемлемой частью нашего «я», эго не может быть разрушено; однако оно может и должно подчиняться нам.

Смерть отца и осознание сыном своего настоящего естества олицетворяет окончание разъединения между истинным «я» и эго. Сын преодолевает ранее сковывавшие его искусственные ограничения и перестает ощущать свою неполноценность, поскольку отеческая забота должным образом подготовила его к восприятию истины, последовательно проведя через все необходимые подготовительные этапы. Научившись управлять дворцовым хозяйством, сын наконец смог объединить разобщенные части личности.

Из-за склонности эго беспрерывно лгать самому себе, окружающим и той личности, которая себя с ним отождествляет, убедить его в том, что его отчужденность илллюзорна, становится достаточно сложной задачей. Просветление предполагает осознание единства с тем, что нас окружает. Но для эго представление о неделимой сущности Вселенной неприемлемо, поскольку колеблет три главные опоры эгоизма: Я, Мне и Мое. Эгоизм – это убежденность в том, что личность, с которой Я себя отождествляю, превосходит остальных и, стало быть, Я имею право подходить к другим со своими мерками; Я лучше других могу судить о чужих изъянах; того же, что касается моих собственных недостатков, Яне знаю и знать не хочу. Эгоизм – это Я, Я и еще раз Я.

Нашим врагом является не само эго, представляющее неотъемлемую часть сознания, но проявляемый им эгоизм, стремящийся сделать нас чем-то отдельным и изолированным. Это тот самый клей, который не дает нам оторваться от самих себя. Эгоист – не тот, кто слишком много думает о себе, а тот, кто недостаточно думает о других. За фасадом мании величия эгоист скрывает комплекс неполноценности.

Вместо того чтобы разбираться в людях и служить им, эгоисты предпочитают ими манипулировать, проявляя к ним потребительское, эксплуататорское отношение. Вместо сотрудничества эгоисты избирают путь соперничества; беспроигрышным ситуациям они предпочитают такие, в которых выигрыш достается только им. Эгоисты стремятся урвать кусок, при этом вовсе не желая, чтобы другие преуспевали не хуже их. В центре внимания эгоиста – всегда его низменное эго, а не истинное «я».

Чем меньший мы проявляем эгоизм, тем гармоничнее становятся наши отношения с окружающими. Искренняя попытка понять других может стать началом осознания причастности к единому целому. Значение такого осознания, сметающего все те барьеры, которые мы установили себе в самых разных областях своей жизни, трудно переоценить.

Все во Вселенной подчиняется одним метафизическим законам. Изначальной движущей силой, стоящей за этими законами, является Вселенский Дух Безграничной Жизни, или Энергия Разума. Человечество придумало немало названий для нее, однако все они обозначают высшую духовную силу, известную в нашей культуре под именем Бога. Подобно тому, как океанские волны по своей внутренней сути есть вода, каждый из нас является уникальным проявлением Единого Духа. Таким образом, осознание изначального источника наших сил делает их потенциально неограниченными. Ощущение недостаточности сил для достижения поставленных задач иллюзорно и возникло вследствие нашего добровольного обособления. Сравнивая себя с другими и пытаясь следовать им, мы немногого достигнем; подобные действия так же абсурдны, как попытка одной волны уподобиться другой своими внешними очертаниями.

«Мы не можем потерять лишь то, что отдали». Не оспаривая этой парадоксальной формулы и соглашаясь с другими подобными афоризмами, мы подтверждаем свое внутреннее согласие с декларируемой ими истиной. Тем не менее наше эго остается по отношению к ней полностью безучастным: ведь эта истина подмывает нашу убежденность в том, что мы обособлены и уязвимы. Стремясь во что бы то ни стало упрочить свою власть над нашим сознанием, переориентировать его на иные приоритеты, эго мгновенно подменяет эту истину «мудростями» вроде: «Мы заслуживаем большего, чем имеем, и то, что мы отдали, никогда к нам не вернется». «Отдавать, чтобы получать» – вот неизменный закон эго, всегда оценивающего себя лишь в сравнении с другими эго. Соответственно, им всегда движет вера в недостаточность – ту самую, которая его породила. Эго в буквальном смысле живет сравнениями; равенство же выше его понимания.

В метафизическом смысле каждый из нас создает своими мыслями поле притяжения для объектов и событий, которые согласуются с преобладающими у нас мыслями. Вот почему так важно уметь сосредоточиваться на том, что представляется для нас желательным, а не на том, чего мы стремимся избежать. И главная трудность нашего обусловленного мышления именно в этом – как раз потому, что большинство наших желаний происходит от эгоистических мыслей и то, чего мы якобы хотим, в конечном итоге оборачивается не в нашу пользу. Всякий раз, когда мы стремимся к тому, что, как нам кажется, способствует нашему процветанию, мы на самом деле укрепляем эго и ослабляем свою связь с общечеловеческим единством.

Личные ярлыки

С самого момента появления на свет мы пытаемся понять, кто мы есть. Одним из первых чувств, проявляемых маленьким ребенком, является чувство собственности, требующее заключить: «Игрушка – моя; мама – моя». Низменность этого чувства обличают священные тексты всех духовных традиций, указывая, что непременное условие совершенствования – отказ от стяжательства. Дети, ревностно оберегающие свои игрушки, часто стремятся завладеть чужими. При этом они нередко крайне агрессивно воспринимают любое посягательство на то, что, по их мнению, принадлежит им.

Представление о праве владения, укореняющееся в сознании ребенка, толкает его на непрерывную конкурентную борьбу, которая зиждется на жестокости и агрессии. Следующий этап формирования представлений ребенка о себе связан со словом мне, являющимся важнейшим пополнением его словарного запаса. Декларируя свое право собственности перед окружающими, ребенок определяет себя как центр, само существование которого делает возможной классификацию вещей по принципу их принадлежности. Личность ребенка уподобляется пауку в центре паутины: он отождествляет себя с центром той части окружающего, на которую распространяются его собственнические притязания. Четкость границ этой области является исходной посылкой в процессе формирования ошибочных представлений о его личной обособленности.

Спустя еще некоторое время в лексикон ребенка проникает понятие Я, олицетворяющее собой наиболее утонченную и рафинированную форму собственничества. Я никогда не может расслабиться, ибо самое его существование зависит от сил, противоборство с которыми становится неиссякаемым источником забот, страхов и волнений. Настоящая причина этой напряженности состоит в том, что Я строится вокруг ложного центра. В подлинном же центре бытие всегда едино – так все солнечные лучи исходят из одного источника света.

Возникновение в нашем сознании ложного центра обусловливается тем, что основой мировосприятия, внушаемого нам на самых ранних этапах развития, является принцип разграничительной классификации. Знакомясь, например, с неизвестным человеком, мы в соответствии с этим принципом стремимся навесить на него ярлык, классифицирующий его по профессиональной принадлежности или должности. Ориентируясь по таким ярлыкам, мы отличаем друзей от врагов; изучая же ярлыки, навешиваемые на нас окружающими, – формируем представление о себе самом.

Некто может утверждать, что вы прекрасны; кто-то другой – что вы умны; третий скажет, что вы – важная персона. При этом ваша внутренняя сущность остается недоступной ни для кого, кроме вас. Следовательно, коллаж, составленный из мнений окружающих, ни в коей мере нельзя считать истинным отражением вашей индивидуальности. Совокупность мнений окружающих может дать некоторое представление о внешнем образе, однако по-настоящему глубокое осознание самого себя не может основываться на них.

Мудрецы всех времен и народов призывают нас «познать себя». Но часто ли мы прислушиваемся к их наставлениям? Мы столь поглощены исполнением роли той личности, которой хотели бы являться, что на настоящее самопознание нам не хватает сил. Между тем никто кроме нас самих не способен определить, кем мы в самом деле являемся.

Утрата истинного «я», переживаемая на начальных этапах формирования личности, является необходимой предпосылкой для его последующего обретения. Младенец, чье эго имеет размытые, нечеткие границы, возможно, находится в более тесном контакте с реальностью, чем его родители; однако их забота необходима ему для выживания. К тому же он, разумеется, не может передать свою мудрость окружающим. Границы эго нельзя разрушить, не дав им прежде затвердеть; преодолению искусственных ограничений, которые навязываются нам ложным я, должно предшествовать его формирование.

Порой к духовным исканиям нас подталкивает глубинное осознание собственной смертности. Смерть близкого друга или завершение какого-либо жизненного цикла – само по себе метафорическая смерть – могут сыграть роль катализатора, пробуждающего наше желание понять свою духовную природу. Возможно, поэтому стойкие материалисты становятся впоследствии наиболее убежденными идеалистами: осознанно отказаться от заблуждений может лишь тот, кто глубоко пережил их.

Современное человечество все глубже задается вопросом о цели своего существования. Возможно, прочно обосновавшись на берегу, принятом нами за страну самореализации, мы обнаружили, что плодородность его земель не вполне оправдывает наши ожидания. Проблема, однако, состоит в том, что для досшжения противоположного берега нам необходимо отважиться пересечь открытое море, и при этом путешествии оба берега окажутся на некоторое время скрыты из виду.

По мере того как западный мир отказывается от доктрины необузданного потребительства, отношения между некогда непримиримыми конкурентами все чаще приобретают партнерский характер. Мы отходим от эгоцентризма, мысленно оперируя множественными местоимениями: мы, нам, наш. Общественное сознание выказывает множество признаков готовности к переходу от нынешней эгоистической разобщенности к духовному единению. Первый шаг на этом пути – осознание иллюзорности границ, возведенных эго вокруг каждого из нас; второй шаг – умение видеть истинную подоплеку абсурдных и себялюбивых внушений, исходящих от эго; и третий шаг – твердая решимость противостоять внушениям эго. Полное подчинение эго своей власти достижимо лишь для тех, кто по-настоящему глубоко осознал свою принадлежность к всеединству. Любые две вещи в нашем мире связаны неразрывными узами, и путь к истинному просветлению, подлинному духовному росту лежит только через подлинное сострадание к этому миру – в том числе и к своим собратьям.

Упрощенная сложность

Как-то раз император, сопровождаемый многочисленными советниками и придворными, оказался в окрестностях отдаленной деревушки. В обычаях крестьян было делать императору ценные подношения. Однако местные жители, по-видимому не отличавшиеся зажиточностью, выслали старейшин навстречу императорскому кортежу без подношений. Приблизившись к императорскому паланкину, один из старейшин сказал:

– Наш дар – одно из самых драгоценных сокровищ, передаваемых из поколения в поколение.

– И что же это? – спросил заинтригованный император. Старейшина сказал с поклоном:

– Приятно зимой понежиться на солнышке.

Услышав это, император захохотал, и свита подхватила его смех.

– В этом вашем знании нет никакого секрета, оно общеизвестно! – сказал император, отсмеявшись. – Но я принимаю ваш «драгоценный» дар.

Вернувшись во дворец, император принялся размышлять над словами деревенского старейшины. «Жизнь проста, – сказал он себе, – но человек усложняет ее. Я могу позволить себе все, чего пожелаю; однако чем больше желаний, тем сложнее становится жизнь. Я перестаю быть тем, кто я есть на самом деле. Что ни говори, вся моя жизнь – лишь отражение чьих-то представлений о том, каким надлежит быть императору. Воображение тех, кто окружает меня, стало моей реальностью. Я совершаю лишь те поступки, которых от меня ожидают. Что же мне сделать, чтобы жить своей жизнью?»

Эго ожесточенно цепляется за любую сложность и запутанность, которая, по его мнению, необходима для того, чтобы мы были уверены в завтрашнем дне. Поистине, оно радо сложности превыше всего, так как считает, что чем в большую переделку мы попадаем, тем сильней это побуждает нас к действию. Отсюда-то и происходит наша склонность не упрощать, а усложнять себе жизнь – как личную, так и профессиональную. И несмотря на то, что сложность порождает расточительность, большинство компаний погрязают в ней, раз за разом вовлекаюсь в бесполезную, непродуктивную и дорогостоящую деятельность. И чем более важным считается заниматься чем-то сложным, тем более бурной оказывается связанная с этим деятельность и меньшими – ее плоды.

В нашем материалистическом мире, где мерилом успеха служит богатство, люди часто путают деятельность и продуктивность. Соответственно, свою деятельность они направляют на то, что порождает большую важность и сложность, ибо считается, что именно эти последние способны принести награды и почести, которые послужат их обладателю охранной грамотой. В действительности же защита, о которой так печется эго, иллюзорна и недолговечна: чем более человек в ней нуждается, тем менее защищенным себя чувствует.

– Люди всегда будут неуемны в своем стремлении к таким удовольствиям, как хорошая еда, красивая одежда, веселая музыка и плотские утехи, – сказал как-то раз мудрец Ян-чжу своему императору. – Но много будет таких, кто со временем поймет, что удовлетворение материальных потребностей не приносит того счастья, на которое они надеялись. Потому-то общество и изобретает для человека поощрения помимо материальных благ.

– Ты говоришь о таких вещах, как титулы, общественное признание, статус, власть, – сказал император. – О том, что коротко именуют карьерой.

– Именно так, – ответил Ян-чжу. – Привлеченные этими наградами и движимые давлением общества, люди посвящают всю свою жизнь погоне за ними, а получив, чувствуют, что им удалось чего-то достичь. Но говоря по правде, такие люди многим жертвуют в своей жизни, ибо не могут более смотреть, слушать, чувствовать и мыслить, сообразуясь со своим сердцем. Свои поступки они поверяют тем, ведут ли они к приобретению веса в обществе. Вот и выходит, что они не живут собственной жизнью, но неизменно следуют требованиям других.

– В этом они ничем не отличаются от рабов и узников!

– Совершенно верно, и многие из них того не ведают. Наши предки считали жизнь лишь временным пребыванием в этом мире, а смерть – временным уходом из него. В течение недолгого отведенного нам срока мы должны прислушиваться к своему голосу и двигаться вслед за своим сердцем. К чему соблюдать не тобой установленные правила и жить ради удовлетворения других? Не лучше ли быть свободным и жить своей жизнью, полной мерой вкушая то, что встречается на твоем пути?

– Ты прав, – ответствовал император. – Добровольно заточаясь в тюрьму имени и титула, человек позволяет общественным предрассудкам увести себя от естественного порядка вещей.

– Это, безусловно, так. Еще одна пустая трата времени – забота о том, чтобы остаться в памяти потомков. Ведь наше теперешнее сознание не сможет этого увидеть! Вместо того, чтобы ради одних только имени и репутации позволять людям играть собой, человеку надлежало бы слушаться велений собственного сердца.

– Иными словами, человеку следует жить, не взваливая на себя ношу славы и признания, – заключил император. – Следует попросту отринуть чувство собственной важности, порождающее вышеназванные устремления. Ибо чувство это не может существовать без сложности, каковая противна простому и естественному ходу вещей. Так и получается, что чем больше человек считает себя обязанным иметь, тем больше он вынужден заботиться о том, чтобы защитить то, что имеет. И сам того не ведая, он сооружает вокруг себя лабиринт, столь запутанный, что не нужно и замков.

– Но как же человеку вернуть себе свободу? – спросил император.

– Для этого существует единственный способ, – отвечал Янч-жу. – Нужно увидеть свои узы, понять, чем они являются на самом деле. Просто подняться над ними.

Поддаваясь внушениям эго, мы отвергаем свою истинную природу и поневоле начинаем считать себя менее значительными, чем мы есть. Иногда мы до такой степени отождествляем себя со своей профессиональной деятельностью, что выходные и отпуска представляются нам чем-то вроде временного небытия. Между тем их уместнее было бы уподобить прогулкам по двору тюрьмы, в которую мы добровольно себя заточаем. Если бы мы смогли приподняться над всеми хитросплетениями своей жизни и увидеть, что они созданы лишь для того, чтобы удовлетворить запросы нашего эго, мы поняли бы всю абсурдность тех требований, которые непрерывно ставит перед нами пляска под его дудку. Мы что, и вправду не можем жить без электронных чемоданов, распознающих владельца по отпечаткам пальцев? А вся та аппаратура, которая окружает нас на работе, – она что, действительно облегчает нам жизнь, как планировали ее создатели? Вы уверены, что без всех этих хитросплетений ваш бизнес разобьет паралич? А те хитросплетения, которыми мы оплели свои взаимоотношения с ближними, – без них никак, правда? Действительно ли нам нужна вся эта сложность? А может, мы попросту дали себя в этом убедить? Задумайтесь: какое качество в большей степени облегчило бы вам жизнь – способность преодолевать трудности или умение их не создавать?

Сложность порождается нашей убежденностью в том, что пещи по определению не могут быть простыми. Всякие попытки упростить стоящие перед вами задачи неизменно вызывают саркастическую реакцию вашего эго: «Ха, это легче сказать, чем сделать». Ничего подобного. Попытайтесь. Убедитесь, что сложность многих вещей существует лишь в вашем воображении. Доверьтесь своему чутью в поисках наиболее простого и действенного решения. И не обращайте внимания на реплики эго, мол, это чересчур очевидно. Просто сделайте это – и главное, осознайте, насколько это просто. Если вы чувствуете правильность какого-либо решения, если оно согласуется с вашей глубокой внутренней убежденностью, примите его без колебаний. И действуйте.

Если же вы чувствуете, что решение вызывает ваш подсознательный протест, – откажитесь от него. Но отказ должен быть осознанным; в противном случае вы лишитесь аргументов в диалоге со своим эго. Истина не нуждается в вашей защите; достаточно, если вы просто будете ее знать. Если вы чувствуете, что решение верно, значит, вы уже и так знаете, что оно верно. Следуя этому правилу, вы упростите себе жизнь. Усложняем же мы ее в основном из страха.

Страх – один из основных инструментов, посредством которых эго воздействует на сознание. Рассмотрим же ключевой принцип, позволяющий его преодолеть.

Любовь, преодолевающая страх

Поскольку в современном обществе успешная карьера и финансовое благополучие отождествляются с жизненным преуспеванием, страх потерпеть неудачу оказывается одним из главных побудительных мотивов любой деятельности. Если дела идут хорошо, мы боимся, что период везения не продлится долго. Поэтому начинаем предпринимать какие-то действия, полагая, будто наше активное вмешательство будет содействовать долговечности успеха. Парадокс, однако, заключается в том, что последствия всяких действий, на которые нас толкает страх, часто оказываются именно теми, которых мы опасались.

Представим себе двух бизнесменов, одинаково талантливых и готовых жертвовать временем и энергией ради успешного заключения сделки. Единственное различие между ними состоит в том, что первый придает предстоящей сделке большое значение как в плане самооценки, так и общественного признан им. Второй же, сделав все от него зависящее, начинает обдумывать очередную сделку. Первый бизнесмен, не в силах удержаться от вмешательства в инициированный им процесс, старается повлиять на самый незначительный его этап; но чем активнее он вмешивается в естественный ход событий, тем больше рискует нарушить его. Тот, кто станет толкать цепь вперед, не сможет управлять движением ее звеньев, и они пойдут в разные стороны. А вот тот, кто будет цепь тянуть, добьется успеха. Этот принцип применим и к управлению людьми: не стоит подталкивать их к тому, к чему зовет ваше эго; гораздо правильней сделать так, чтобы они шли за вами, привлеченные нашим примером.

Боязнь поражения – как и все прочие опасения, смущающие наш ум и нарушающие душевное равновесие, – является проявлением заблуждений, которые внушает нам эго, стремящееся вытеснить из сознания изначально высокую самооценку. Поддаваясь внушениям эго, мы рискуем забыть о своей причастности к высшим силам, сотворившим нас для проявления чувств, не только не имеющих ничего общего со страхом, по являющихся его противоположностью. Источником этих чувств, наделяющих нас удивительной способностью обращать себе во благо даже самые трудные жизненные ситуации, является высшее начало сознания, направляющее нас к реализации истинного предназначения. Что же следует считать обратной стороной страха? Разумеется, не смелость, хотя тот, кто бросил вызов собственному страху, должен ею обладать… Прямая противоположность страху – это, конечно же, любовь, то есть способность сострадать и сопереживать чувствам ближних. Бескорыстная любовь есть прямая противоположность страху и смысл существования каждого из нас.

Слово «любовь» люди понимают по-разному. Для многих простая фраза «я тебя люблю» оказывается труднопроизносимой: ведь она свидетельствует о нашей готовности делиться с тем, кому она адресована, чем-то глубоко личным; тем, что может сделать нас уязвимыми. Употребление же слова «любовь» в контексте деловых отношений (если только речь не о фразе «я люблю свою работу») считается и вовсе невозможным, поскольку воспринимается как неумение контролировать чувства и, следовательно, как свидетельство ненадежности. Не понимая, что такое истинная любовь, мы позволяем своему эго сузить это понятие и начинаем подразумевать под ним «что-то такое, что недопустимо в общественном месте».

Если страх заставляет нас замкнуться в себе, то любовь, напротив, – открыться. В бизнесе мы боимся всего, что грозит нарушить установленный порядок вещей. Во всех жизненных ситуациях мы страшимся проявить любовь, поскольку не хотим перемен и стремимся получить больше, чем отдали. Принято считать, что, отдавая, мы совершаем невыгодную сделку. С другой стороны, здравый смысл подсказывает, что для того, чтобы больше получать, следует больше отдавать. Лучшее же, что мы можем отдать, – это любовь. В данном случае речь, разумеется, идет не о том значении, которое принято связывать с любовью к человеку или предмету, а о высшей и не зависящей от обстоятельств способности к сопереживанию, лежащему вне границ обыденного мировосприятия.

Истинная любовь абсолютно необходима для развития личности и реализации духовного потенциала, поэтому необходимо учиться проявлять бескорыстную любовь самому и обучать этому других. Конечно, любовь к ближнему не означает, что вы должны безропотно сносить его притеснения или неуважительное отношение. Точно так же и любовь к подчиненным не предполагает обязательного снисхождения к их нерадивости. Поскольку эго всегда извращает себе на пользу любую истину, важно правильно понимать смысл безусловной любви.

Чувство безусловной и бескорыстной любви, пусть даже и мимолетное, знакомо всем нам. Например, прилив этого чувства испытывает отец при рождении сына. Впервые взяв малыша на руки, отец переживает ошеломляющую радость. Потрясенный ранимостью ребенка, он дает себе обещание сделать все возможное для защиты хрупкой жизни наследника и обеспечения его счастья. В этот момент взаимоотношения отца и сына нисколько не напоминают условия контракта, которым предусматривается равноправный обмен чувствами между сторонами. Однако с течением времени чувства отца и сына нередко начинают определяться множеством обстоятельств. Отец, оказавшийся неспособным сдержать данное некогда обещание, может обвинять в этом сына. Проявления любви между отцом и сыном могут стать очень редкими: сын обращается к отцу, только когда появляется нужда в карманных деньгах; отец же заходит в комнату сына для того, чтобы произнести нравоучительную проповедь. Любовь к сыну, зависящая от внешних обстоятельств, начинает тяготить отца.

Ошибка отца в том, что он страшится отдаться чувству любви безоглядно. Попавшие под влияние эго и порабощенные страхом, мы делаем все, чтобы упрочить личную безопасность. Это заставляет нас искать в поведении тех, кого любим, скрытые мотивы. А как же любить того, кто нам незнаком? В результате «возлюбить ближнего, как самого себя», не говоря уже о том, чтобы возлюбить врага, оказывается нам не по силам.

Чтобы «возлюбить ближнего, как самого себя», необходимо увидеть в нем себя. Это вновь подтверждает важность самопознания: ведь не зная себя самого, невозможно узнать себя в окружающих. У истинно любящего нет врагов. Если любовь является истинной природой, унаследованной нами от Создателя, который олицетворяет собою любовь, то путь к самопознанию состоит в том, чтобы учиться любви самому и преподавать ее окружающим на своем примере. Ибо, поступая так, мы вспоминаем, кто мы есть на самом деле.

Кажется очевидной истина: невозможно получать любовь, не даря ее другим. Научившись бескорыстной любви, мы можем творить чудеса. И наоборот: всякое чудо следует рассматривать как проявление акта бескорыстной любви. В каждом из нас заложена возможность ежечасно творить чудо: относиться к другим так, как мы хотели бы, чтобы другие относились к нам. Поступая таким образом, мы проявляем к окружающим любовь, не зависящую от обстоятельств. Важно также, что при этом мы освобождаем сознание от ложных страхов.

Взаимное обучение любви – это то, для чего каждый из нас появился на свет. Ваш обидчик также учится любви к вам. Возможно, вам придется разорвать с ним контракт, развестись или даже возбудить против него судебное дело. Важно, чтобы все ваши действия в отношении него диктовались не жаждой мщения либо иными разрушительными эмоциями, а чувством любви.

Возможно, ваш недруг не изменится в корне, но благотворные перемены непременно произойдут: ведь вы впустили в свои взаимоотношения мощную силу бескорыстной любви. Может случиться так, что любовь к тому, кого вы некогда осуждали, разведет вас с ним в разные стороны. Вы или он отправитесь в командировку или смените работу. Впоследствии же вы будете уверены, что ваши затруднения разрешились благодаря чудесному стечению обстоятельств.

Мирное сосуществование с окружающими выгодно для всех. Решение сложных жизненных ситуаций часто становится возможным лишь благодаря силе бескорыстной любви. Тот, кто любит одного, но ненавидит другого, не имеет представления об истинной любви – божественной, а потому всеобъемлющей. Руководствуясь любовью, мы начинаем действовать сообразно своей истинной природе и позволяем Высшей Воле, а не ограниченной воле человека влиять на конечный результат. Это делает нашей союзницей мощнейшую из всех сущих во Вселенной силу – силу любви.

Предположим, кто-то навредил вам. Постарайтесь избавиться от враждебных чувств и простить его. Подавление мстительных мыслей и агрессивных эмоций, конечно, потребует от вас усилий. Справиться с этим будет легче, если вы поймете, что такое поведение недруга обусловлено страхом, одиночеством и незащищенностью. Ему может казаться, что вы – источник угрозы, который нужно нейтрализовать.

Решительно следуя этому принципу, вы вскоре ощутите в себе неведомую дотоле силу. Вы ощутите в себе способность справиться с любой трудностью, не позволяя ей на вас повлиять. Тем самым вы возьмете на себя ответственность за ход вещей. В свою очередь, ваши жизненные обстоятельства изменятся так, как вы не могли и мечтать. Конечно, от вас потребуется смелость, но победить свои страхи можно только при помощи беззаветной любви. Оружие эго – страх; оружие истинного «я» – любовь. Когда люди обсуждают ваши недостатки, вы злитесь на них, но когда ваши изъяны отражает зеркало, вы понимаете только одно: вам повезло с зеркалом. Воспринимайте окружающих без посредничества эго – и вы никогда не будете унижены.

Квантовый скачок

Эго стремится заглушить в нас голос высшего начала. Этот голос призывает увидеть нашу изначальную причастность высшему всеединству, отказаться от неоправданного усложнения жизни, вырваться из замкнутого круга житейских мелочей, а также принять единственно возможный способ бытия, который состоит в прощении и бескорыстной любви. Прислушавшись к голосу высшего начала, мы осознаем, что никто не оказывается на нашем жизненном пути случайно. Всякий контакт – уникальная возможность для очередного шага на пути к самосовершенствованию.

Избранная нами деятельность – наилучшее поле для саморазвития, поскольку работе свойственно выводить на чистую воду самые низменные стороны нашего эго. В работе обнаруживается то, к чему мы стремимся, то, насколько мы надежны, что мы значим для общества и что общество значит для нас, то, как мы себя оцениваем, и главное – то, чего мы боимся. Благодаря этому эго получает выдающуюся возможность полностью себя раскрыть. Культура бизнеса, идет ли речь о небольшой компании или крупной корпорации, – отражение человеческих мыслей и чувств, порожденных эго.

Чем больше в коллективе распространен контроль ради контроля, тем менее его члены уверены в себе, тем ниже их чувство собственного достоинства. Разумеется, при этом ухудшаются также отношения между людьми и заинтересованность сотрудников в своей работе. И никто не может понять, откуда же берется вся эта неуверенность в завтрашнем дне, весь этот цинизм и скепсис.

Стремление освободиться от эго, распознать его пагубное влияние и тем самым поставить себе на службу приводит к квантовому скачку в работе компании. Правильное отношение к эго разительно увеличивает прибыли и снижает накладные расходы, в то же время придавая непоколебимую прочность отношениям с клиентами. Подобно многому другому, процесс такого оздоровления может длиться бесконечно, но те блага, которые он с собой несет, трудно переоценить.

Такой квантовый скачок проведет четкую границу между теми, кто работает ради себя самих, и теми, кто делает это ради других. Утверждение, будто бизнес коренным образом отличается от жизни как таковой – не более чем миф. Философия, предписывающая обмануть ближнего, пока он не обманул тебя, и относиться к людям в зависимости от того, по какую сторону вашего рабочего стола они находятся, должна уйти в прошлое. Стоит ли удивляться, что большинство компаний погибает, так и не достигнув зрелости? Развитие бизнеса привело к тому, что руководители, движимые узколобыми и отупляющими убеждениями эго, никогда не смогут достичь того успеха, к которому способны те, кто поставил эго себе на службу.

Разрыв между теми и другими увеличивается с каждым днем. Если вы остаетесь собой и строите свой успех на успехе других, вы следуете естественному ходу вещей. Если же вы пытаетесь добиться своего за счет других – вы идете против течения.

Три китайские обезьянки, отказывающиеся видеть зло, слышать его и говорить о нем, – похвальный пример того, как можно решительно оградить свое сознание от пагубных влияний. Но совсем иной характер имеет четвертая обезьянка – болтливое и насмешливое существо, олицетворяющее собой наше эго. В полной мере осознав лицемерную суть его обманчиво заботливых внушений, мы должны, образно говоря, подстрелить эту тварь и тем самым сделать квантовый скачок к успеху во всех областях своей жизни.