— Всеобщая мобилизация! — с энтузиазмом бросил Хонг карту на стол.
В принципе, этого было достаточно — все игроки прекрасно знали правила и эффекты карт, но лис всегда брал на себя обязанности комментатора, пытаясь превратить карточную игру в эпичную битву. Его об этом никто не просил, частенько даже умоляли заткнуться, но когда Хонга это останавливало?
— Мистраль, разочарованный агрессивными действиями Вакуо, собирает доблестную армию из своих голоногих босяков, выдает каждому второму по винтовке, а каждому первому — по три патрона. Грядет война!..Доход на этом ходу обнуляется, вероятность нападения Гримм растет на десять процентов.
— Ты закончил? — буркнула Скарлет. — Тогда «Праховая диверсия».
— О, подлое Вакуо поступает как подлое Вакуо, какой сюрприз! — всплеснул руками Хонг, бросая кубики. — И Мистраль теряет одну Праховую шахту. Я отомщу! Мои голодранцы убьют твоих мужчин и изнасилуют женщин!
— Избавь меня от деталей, — скривилась Скарлет. — Мобилизация — дерьмовая карта.
— Ничего ты не понимаешь в тактике, женщи… Ай!
— Если моей тактики хватает на то, чтобы заткнуть тебя, Хонг, то это хорошая тактика.
— Это неспортивное поведение!
— Я тебе сейчас покажу неспортивное поведение!
— О Прах, Скарлет, не при Курай же! Где твои приличия?!
— «Промышленный бум», — буркнул фавн-паук, пока не пролилась кровь.
— О, хитрый Вейл решил развить промышленность и запастись попкорном, чтобы понаблюдать, как остальные убивают друг друга. Вакуо, как думаешь, может нахрен войну? Пойдем трусам, что отсиживаются в тылу, напинаем!
— Поддерживаю. «Массированная атака»!
— «Натиск»!
Курай на это только вздохнул, пока его сокомандники бросали кубики и азартно высчитывали нанесенный урон. Они правда думали, что он не заметил их «хитрый план»?
— И совместный удар Мистраля и Вакуо разрушает оборону Вейл. Отважные войска Мистраля врываются в город и начинают…
Хонг поперхнулся собственными словами, когда Курай аккуратно положил поверх их атакующих карт свою собственную, с изображенной на ней строгой блондинкой в очках.
— «Глинда Гудвич», — тихо сообщил он очевидное, бросая кости.
— Оборона Вейл восстановлена, — уныло проворчал Хонг, сверля злым взглядом две шестерки. — Все повреждения починены, стена снова стоит. Солдаты Мистраля одевают штаны и готовятся к осаде… Тяните карты, ребята.
Спустя пару секунд, осмотрев выуженные из колоды карты, он разочарованно грохнул их на стол (рубашкой вверх, разумеется), и вздохнул:
— Блин, день команды без медведа отстой. Эта игра рассчитана на четвертых! С Атласом мы бы тебя сделали!
— Где он, кстати? Я его с утра не видела.
— Там же, где и последние дня три, — проворчал Хонг. — Заперся у себя в комнате, обложился картами, донесениями и записями предыдущего турнира Витал в Вейл и отчаянно шаманит, пытаясь состряпать план операции с минимумом жертв.
— Как он вообще может что-то планировать? — покачала головой Скарлет. — Нам же здесь ни хрена не говорят! Мы тут как большая красная тряпка для копов: «Белый Клык все еще в городе! Фавн-из-стали все еще буйствует! Расслабьте булки — мы ничего особенного не планируем!»
— А вот так, — развел руками лис. — Ты не поверишь — у него даже что-то получается. Хочешь поспорим — если он и ошибется, то ненамного?
— Да ну тебя… — буркнула Скарлет, откидываясь на стуле и закидывая ноги на стол. — Мне скучно, Хонг.
— Курай все еще здесь, ты не забыла? Пусть хотя бы из комнаты выйдет…
— Иди в жопу, Хонг, я не в настроении. Он ел вообще?
— Я ему что, нянька? Откуда мне знать?
— Ты его партнер. Партнеры заботятся друг о друге.
— Ты Брауна вообще знаешь? Заботится о нем? Да он сам о ком хочешь позаботится!
— Не после боя на автостраде, — заметил Курай, обрывая спор. — Не после Блейк.
В том, чтобы молчать большую часть времени, есть свои преимущества: когда ты наконец открываешь рот, все настолько удивляются, что затыкаются и слушают.
— О, ну хорошо, — закатил глаза лис. — Его бывшая подружка ушла в самоволку, по старой памяти пришла на сходку и услышала, чего не следовало. Он догнал, они немного подрались, потом поговорили, копы и атлаские вояки не переворачивают весь Вейл в поисках Паладинов — значит, они достигли соглашения. К тому же Торчвик наконец заткнулся со своей херней в стиле: «Я здесь главный!» и свалил на новую базу. По-моему, все замечательно!
— Чего вы на меня так смотрите?! — буркнул он через пару секунд. — Это что — жалость?!
— Ты идиот, Хонг, — вздохнула Скарлет. — Честно, я всерьез.
— Блейк (Блейк!), за любую шутку над которой он бил тебе морду, которой звонил из Атласа каждый раз, когда выдавалась возможность, с которой он вырос вместе, не просто ушла от нас — она все это время была под боком и даже не попыталась выйти на связь. Она шпионила за нами. Она в одной команде со Шни! ШНИ! — на последнем слове девушка-койот сорвалась на глухое рычание.
— А еще грядущая операция, которую командир называет «гребанной войной», — добавил Курай. — То, что мы здесь в темноте, изображаем присутствие и пугаем копов — работа важная, мы подходим для нее лучше всего, но недостаток информации его убивает.
— Ой, ладно, ладно! — раздраженно отмахнулся Хонг. — Он переживает. Что, в первый раз, что ли? Сами знаете, как все будет — он будет хмуриться, зависать в раздумьях, рычать не по делу, потом сломает пару стен, может, напьется… если будет совсем хреново — пойдет в лес, поиздевается над Беовульфами, поиграет в футбол Урсой, оторвет хобот Голиафу, а потом воткнет ему его же бивень под хвост. Когда придет время действовать, когда будет НАДО — он пойдет и сделает то, что необходимо. Потому что он Браун. Так всегда было.
— Ему не нравится то, что происходит, — упорствовала Скарлет.
— Ему никогда не нравится, если дело не касается шахтеров Шни и роботов, уж первых-то он готов защищать хоть круглые сутки… как и разбивать вторых.
Скарлет насупилась, но промолчала. Курай видел — она печенкой чувствовала, что права, но не могла это как следует сформулировать.
— Раньше ставки не были столь высоки, — неохотно влез он. — Раньше в деле не была замешана Блейк. Раньше она не дружила с Шни.
— Шни! — вскрикнула Скарлет, выглядя так, будто наконец нашла алмаз в луже грязи. — Он отпустил Шни! Черт, он всегда говорил, что ее семья начала все это дерьмо, а что сейчас? Он просто ее отпускает?!
Хонг просто пожал плечами.
Насколько было известно фавну-пауку, лис, в отличие от многих, пришел в Белый Клык два с половиной года назад отнюдь не из-за Шни — его младшего брата просто забили до смерти какие-то пьяные расисты. А учитывая, что никакой особой законопослушностью или врожденной добротой рыжий никогда не страдал, у него вообще было всего две дороги — в Белый Клык или в одну из многих фавн-банд Вейл. Организация самозваных революционеров предложила ему куда больший масштаб…
— Почему? — тихо спросила она, мгновенно растеряв весь пыл. — Ладно, черт с тобой, Хонг, ты всегда был идиотом, когда дело касалось вещей, на которые тебе плевать. Курай, ты-то уж поумнее этого малахольного. Почему он ее не убил? Такой шанс выпадает нечасто…
Курай не ответил. У него были определенные соображения на этот счет, но зачем напрягаться, высказывая их вслух, если за спиной койота, привалившись плечом к косяку и пригнув голову, чтобы не задевала косяк, стоял тот, кто справится с этим куда лучше?
— Почему, Скарлет? — тихо спросил Браун, заставив свою подчиненную подпрыгнуть, вскочить со стула и испуганно обернуться.
— Я…
— Не трудись, — покачал головой фавн-медведь.
Вздохнув, он прошел к столу, уселся на стул, заставив его жалобно заскрипеть, и аккуратно положил перед собой три пухлые папки — планы операции, как предположил Курай.
— Я думал, уж вы-то должны понять. Если уж даже вы… все новички тоже? Что они говорят?
Хонг с Курай нерешительно переглянулись.
— Ой, да ладно, я не стеклянный.
— Ну, они говорят, что ты сдулся, — осторожно начал Хонг. — Что слаб. Мягок… ну, и все такое.
Моррон на это только невесело хмыкнул.
— Я? Мягок? Я застрелил подростка на камеру, а после показал это всему миру. Мелкий поганец погиб только потому, что я ошибся с выбором цели и требованиями — и я все еще убил его, потому что иного выхода уже не было: мы не могли отступиться от своих слов, показать слабость и нерешительность. А после я убил его отца, потому что не мог позволить себе оставить такого мудака управлять персоналом SDC. Я мягок?
— Они считают, что да. Ты не позволял им как следует оторваться на охране Шни, в шахтах. За то, что одному из них сломали руку, ты едва не обломал рога нашему бычку, Сэйблу, когда он не остановился после приказа.
— За него попросили шахтеры, — скривился Браун. — Уж им-то лучше всех знать, кто заслуживает наказания, а кто — нет.
— Они не хотят фильтровать, командир, — тихо заметил Курай, не дав Хонгу открыть рот. — Они хотят мести. Для всех.
Их общий лидер только снова вздохнул и устало потер виски.
— С каждым разом им становится все сложнее втолковать, что месть — это не то, для чего создан Белый Клык.
— Равенство для фавнов, бла-бла, плавали, знаем, — закатил глаза Хонг. — Только где оно, это равенство? А месть — вот она, только к вербовщику приди.
— И что, так вы все видите Белый Клык? — прищурив глаза, исподлобья посмотрел на них Браун. — К черту равенство, давайте просто отомстим?!
— С каких пор мы говорим о нас? — вильнул Хонг.
— С этих самых. Колись, лис, это важно.
— А что я первый-то? — возмутился тот. — Я что, самый ры… а, точно… Ой, Браун, ты меня знаешь — я стреляю, куда ты скажешь, в кого ты скажешь, и как ты скажешь. Мне до звезды все эти высокие материи. Уродам, которые убили моего брата, я уже отомстил — с твоей помощью, между прочим. Все остальное — просто работа.
Браун, глядя в глаза своему партнеру, чуть поморщился, но кивнул и перевел взгляд на Скарлет.
— Ты лучше скажи мне, почему ты не убил Шни, — упрямо насупилась девушка-койот. — Мне казалось, что в этом и был смысл: показать им, что их вседозволенность — лишь иллюзия, что их деньги — не гарантия безнаказанности, что перед возмездием… не местью! — все равны. Я понимаю, ты не хочешь связываться с похищениями и подростками после Лаймов, но… это же Шни! Они начали это!
— Скажи мне, Скарлет, — тихо, обманчиво мягко начал Браун, но все, включая Курай, который еще не успел ляпнуть ничего нарушающего субординацию, резко подобрались на своих местах, вытянувшись в струнку. — Тест на интеллект: почему SDC эксплуатирует фавнов?
— Потому что это выгодно, — заученно ответила она.
— Что нужно сделать, чтобы они прекратили это?
— Сделать все это дерьмо невыгодным, — вновь, без промедления ответила она прямой цитатой.
— А теперь главный вопрос, Скарлет… Когда выгода перестает иметь значение? Когда становится плевать на деньги?
На этот раз девушка-койот промолчала. Скорее всего, она знала ответ, но произносить его вслух не очень-то и хотелось.
— Когда все становится личным, — пришел ей на помощь Курай.
Моррон мгновение сверлил взглядом отводящую глаза Скарлет, а потом вздохнул.
— Верно. Когда все становится личным. Прибыль Жака Шни — это цифры. Если он терпит убытки, он поднимает отчеты и выясняет, где именно он теряет деньги, а после пытается это исправить, если это — дешевле. Это холодный расчет, это — просто бизнес. Его сотрудники — лишь еще один ресурс, его принято называть «трудовым», когда он теряет их, он ищет замену… что тоже потеря денег и времени, между прочим. А что делает отец, когда кто-то убивает его дочь?
— Он мстит, Скарлет. И вот фавны — уже не удобный ресурс, а те, кто убили плоть от плоти. Семья Шни убедила весь мир в том, что эксплуатировать наш народ — это хорошо и выгодно. Они повторят это снова, если захотят, но теперь уже мы будем просто кровожадными животными, для которых нет ничего святого — даже несовершеннолетних Охотниц (Охотниц!) и тех зарежут за чужие грехи.
— Они уже делают это, — заметил Хонг. — Смерть Лавендера так и представили.
— Для толпы, — покачал головой Браун. — Те, кто действительно принимают решения, прекрасно знают, что случилось — оригинальное видео, в конце концов, до сих пор можно откопать.
— И что, получается, вся эта хрень о разбивании иллюзий — действительно хрень?! — ощерилась Скарлет. — Шни и в самом деле неприкосновенны?! Мы можем грабить их компанию, ломать оборудование, нападать на сотрудников, но небожителей Шни — трогать нельзя?!
— Я не говорю, что это легко, Карри, — покачал головой Моррон, отчего-то используя старое «детское» прозвище. — Мы должны пройти по тонкой грани, по одну сторону которой будут доказательства нашей решимости, нашей силы и билет на свободу, а с другой — новая война.
Он помолчал пару мгновений, а потом продолжил:
— Если бить — то в голову дракона, в Жака Шни. Но до него не добраться, мы столько раз пытались… А наследница… она просто девчонка. Ее смерть не напугает — она приведет в бешенство. Как произошло с Лавендером, только последствия будут непоправимы.
Медведь опустил взгляд на ладони:
— Я никак не могу отделаться от мысли, что едва не начал вторую Войну за Права там, под автострадой.
— Ты уверен в этом? — тихо спросила Скарлет.
— Нет. Я никогда не встречался с Жаком Шни — я не знаю, насколько он дорожит своей дочерью. Но если я пойду на это — то только тогда, когда другого выхода не останется. Как было с Лавендером.
Повисшую тишину разбил Курай:
— Мы вообще можем сделать это?
— Я надеюсь на этот план, — кивнул Браун на папки. — Здесь и сейчас, в город стянуты войска Вейл и Атласа — мы должны ударить по ним. Не по гражданским, их смерть ничего не изменит — по непосредственной военной силе Королевств, по кибер-армии Атласа, в которую они так верят. Это должна быть демонстрация силы, не объявление священной войны фавнов против человечества. Если у нас выйдет нанести достаточно урона, показать, что мы можем не просто грабить и взрывать, но сражаться в открытую… я надеюсь, что это что-то изменит в их головах.
— Есть еще вопросы, ребята? — тихо спросил Моррон после долгого молчания. — Задавайте, это важно.
— Ты думаешь, этот план примут? — спросил фавн-паук, видя, что его товарищи не собираются продолжать.
Он не хотел быть тем, кто поднимет этот вопрос, он вообще предпочитал держаться в тени и не привлекать к себе внимания, но сейчас не видел иного выхода.
— Я не знаю. У меня недостаточно информации, так что я смог накидать все только в общих чертах. Адам знает больше — он сможет подкрутить его до рабочего варианта.
— Я спрашивал не об этом. Ты думаешь, все там, на новой базе, хотят того же, чего и ты?
— На что ты намекаешь, Курай? — прямо спросил Браун.
— Ты знаешь мое Проявление, командир. Меня сложно заметить, я много где хожу, многое слышу. И я говорю тебе — далеко не все разделяют твою точку зрения на миссию Белого Клыка. Действительно ли там, в штабе, твой план примут?
— Я отправлю его лично Адаму, — прорычал Браун.
Фавн-паук было открыл рот, чтобы сказать, что это не ответ на вопрос, но передумал, встретившись взглядом со своим командиром.
Нет, он не был уверен. Не до конца.
— Разговор окончен, — буркнул Моррон, вставая из-за стола и сгребая папки. — Я к связному.
Он замедлился только однажды, уже у самой двери:
— Вернусь ночью. После у меня еще одна встреча. Сегодня день команды, в конце-то концов…
Он уже ушел, когда команда обменялась многозначительными взглядами, а после Хонг и Скарлет синхронно выдохнули одно-единственное имя, которое объясняло все:
— Блейк.
Курай промолчал. Он не любил изрекать очевидное.