Зима, весна и лето 1422 года

Западное побережье Африки, Атлантический океан и Карибские острова

После того как флот огибает оконечность Африки, ветер и течение несут его на север, вдоль западного побережья. Ужас, охвативший мореходов, отступает. Хотя они понимают, что корабли выходят в неизвестные воды, их успокаивает, что время от времени в поле зрения возникает береговая линия, и тогда адмирал приказывает кораблям стать на якорь и посылает на землю небольшие группы моряков. Даже Чжи теперь меньше тревожится и все больше радуется, выполняя очень важную задачу: наносит на карту новое побережье Африки.

Моряки заняты своим делом, а потому спокойнее принимают неизвестное. Они все ждут, когда впередсмотрящий заметит землю, и Чжи вместе с ними. Он напряженно вслушивается, не раздастся ли долгожданный крик, перекрывая шум волн, бьющихся о борта «Цзин Хэ».

И когда этот крик раздается, Чжи облегченно выдыхает. Ему хочется броситься к борту, но он знает, что как офицер должен соблюдать протокол и дождаться окончания вахты. Адмирал Чжоу приказывает офицерам высших рангов вести себя так, словно появление неизвестной земли — обычное дело, все равно что приветственный барабанный бой в Малакке. Поддерживать уверенность моряков в своем адмирале нелегко.

Тем не менее ни один мореплаватель, начиная с самых старших офицеров и до последнего гребца, не может скрыть интереса к рассказам разведчиков, побывавших на западном африканском побережье. После одного визита моряки рассказывают о маленьких смуглых аборигенах, которые одеваются в шкуры, украшают себя ракушками, собирают мед. После другой поездки на берег речь идет о высоких, почти черных коренных жителях, обладающих удивительной силой. У местного населения, с которым они сталкиваются, нет ни хорошей одежды, ни ценных минералов, ни легендарных животных, подобно тому жирафу, что привез из первого похода адмирал Чжэн и подарил императору Юнлэ. Местные племена оказываются менее цивилизованными, чем те, что проживают на восточном побережье Африки. Адмирал Чжоу считает, что с них даже не стоит брать дани в пользу императора, тем не менее он приказывает своим людям обращаться с аборигенами уважительно. Возможно, темное сердце континента и хранит какой-то бесценный плод, но зато здесь нет удобной береговой линии. Мореплаватели оставляют прибрежные племена Западной Африки в покое и продолжают путешествие.

Ночью ветер меняет направление и разворачивает корабли на запад. Дозорные больше не видят земли. Луна проходит полный цикл, а вокруг — только море. Адмиралу ничего не остается, как признать правоту мастера Чэня и Чжи. Флот действительно вошел в бескрайние воды нового океана — Атлантического.

Чжи в душе ликует. Нанести на карту новое побережье Африки, тем самым почти полностью нанести очертание континента, — удовольствие. Но открыть и зафиксировать на карте океан — небывалая привилегия. Даже адмиралу Чжэну это до сих пор не удавалось.

Чжи понимает, что остальная команда не разделяет его личного восторга. Мореходы все время думают о холодных океанских глубинах. Они беспокоятся, что с ними будет, когда иссякнут запасы пресной воды. Они опасаются, что, возможно, никогда не вернутся домой. Даже Юань и Кэ начинают верить в миф о конце света.

Мастер Чэнь и Чжи трудятся в каюте над мореходной лоцией нового океана, когда по палубе прокатывается оглушительный грохот. Они привыкли к штормам и океанскому шквальному ветру, поэтому продолжают сложные вычисления широт. Потом грохот повторяется, кто-то из вахтенных матросов зовет их по именам.

Они поднимаются и бегут к двери, но не могут ее открыть. Дверь заклинило. «Цзин Хэ» начинает сильно раскачиваться, хотя «золотые» корабли спроектированы так, чтобы никогда не испытывать качки. Чжи пытается себя успокоить, вспоминая о многочисленных защитных мерах: усиленных носах, водоустойчивых отсеках и стабилизирующих якорях. Ясно, что такой корабль вскоре выправится.

И все же по маленькой каюте начинают летать фонари, кисти и приборы. Мастер и Чжи торопятся спрятать незаменимые приборы в прикрепленные к полу сундуки, но их отшвыривает к стене от очередного наклона корабля. Они пытаются подняться, но безуспешно.

Тогда оба заползают под письменный стол, который также прикреплен к полу. Чжи хватается за ножку стола, пока корабль раскачивается взад-вперед, словно угодил в челюсти игуаны. Он молится Аллаху, чтобы тот защитил их, и слышит, как мастер Чэнь молится своим богам, держась за другую ножку стола.

За кормой стоит оглушительный рев. Корабль сильно наклоняется, почти лежит на воде — и вот уже он ныряет в океанскую глубину. Картографы скользят к другой стене.

— Мы разгневали богов своим поиском Фусанга! — кричит мастер. — Да простят и защитят нас небеса!

Несмотря на все защитные меры, в каюту врывается вода. Она поднимается все выше и выше, и вскоре картографы вынуждены покинуть свое укрытие под столом и держаться за столешницу. Чжи начинает думать, что каюта станет его могилой.

А потом, так же внезапно, как началась, качка проходит. Чжи слышит голоса матросов, стук в дверь. Ему не хочется отпускать столешницу, но он заставляет себя и медленно бредет по воде к двери, крича на ходу, что они с мастером живы.

Он слышит удары топора по двери, появляется щель. Моряки протягивают руки через дыру, помогают Чжи и мастеру выбраться. Все с трудом поднимаются на палубу.

Вся палуба усеяна телами. Гигантские волны, не идущие ни в какое сравнение с теми, что были у африканского побережья, поглотили «золотые» корабли, несмотря на все предосторожности. Вода затопила водонепроницаемые отсеки корпуса, сотни моряков утонули. Зерновые суда меньшего размера и военные корабли не пережили потопа; некоторые просто не выплыли на поверхность из-под волн. Чжи утешается только тем, что на палубе нет тел Юаня и Кэ. Значит, они выжили.

К ночи волнение моря спадает. Ветер утихает. Но моряки никак не могут успокоиться — слишком велики потери и слишком неожиданны.

Мастер Чэнь, не переставая молиться богам и сетовать по поводу Фусанга, возвращается к прежнему делу. И приказывает своему помощнику Чжи продолжать работу, хотя погибли сотни людей и десять кораблей. Поднимаясь на навигационный мостик, Чжи думает, что все его усилия могут оказаться напрасными, что его радость по поводу составления новых лоций может быть бессмысленной. Ибо вполне вероятно, что они погибнут в этом новом океане и никогда не вернутся в Китай.