— Посмотрите, что бы это могло означать? — неожиданно спросила мама. Оказывается, она повернулась на сиденье и через заднее стекло наблюдала за дорогой.

Дедушка не мог оторваться от управления машиной, но и и папа как по команде обернулись назад. Действительно, позади нас происходило что-то странное. Нас быстро нагоняла милицейская желто-синяя "Волга" с зажженными фарами, включенной сиреной и "мигалкой" на крыше. Автоинспектор что-то громко, но неразборчиво объявлял через динамик.

Мне сразу вспомнились американские кинодетективы с участием мужественных шерифов и опасных гангстеров, удирающих от них на скоростных автомобилях. Но мы, мирные советские автотуристы, никак не походили на гангстеров. Может быть, мы ненароком нарушили еще какое-нибудь дорожное правило?

Недоразумение разъяснилось очень быстро. Милицейский автомобиль вырастал буквально на глазах. Он мчался с огромной скоростью. Уже через минуту радиоголос стал слышен отчетливо:

— Принять на обочину и остановиться! Освободить проезжую часть дороги! — гремел динамик на всю округу.

Дедушка поспешно сбросил газ, съехал с асфальта на поросшую травкой земляную обочину. И почти в ту же секунду, не замедляя бешеной скорости, машина ГАИ как снаряд промчалась мимо, не удостаивая нас своим вниманием. Плотный воздух, в клочья разорванный ею, ощутимо и грубо толкнул нашу скромную "Мышку". Миг — и истерический визг шин вместе с вопящей сиреной и трубным радио-голосом сникли, растворились в пространстве. Еще раз, уже в километре от нас, машина ГАИ выскочила на подъеме в дальней перспективе прямолинейного шоссе, еще раз до нас донесся поразительно отчетливый визг шин, ничуть не ослабленный расстоянием, и странное видение исчезло окончательно…

Мы стояли на обочине, растерянные, оглушенные этой сумасшедшей скоростью, загадочностью всего происходящего.

— Может быть, идут правительственные… — неуверенно начал было папа, но договорить не успел.

Мимо, одна за другой, через равные промежутки времени, с той же невероятной скоростью начали проскакивать пестро раскрашенные легковые автомобили советских и иностранных марок, с надписями на задних стеклах, с огромными, во весь кузов, порядковыми номерами, с флажками, трепещущими на радиаторах. Пока мы, разинув рты, глазели вслед машине ГАИ, которая освобождала дорогу, нас незаметно настигла целая автоколонна.

Вж-ж-жик! Вж-ж-жик! Вж-ж-жик! — со свистом проносились автомобили, каждый раз обдавая нас взрывной волной воздуха.

Тут только нас осенило. Ралли! Да это же международный автопробег, ралли! Сразу все встало на свои места. Понятно стало появление головной машины ГАИ, ее горящие среди бела дня фары, категорический приказ освободить шоссе.

Когда все гонщики промчались мимо, мы поехали дальше. Но ралли продолжало занимать все наши мысли.

— Ну и мчались же они! Я бы так гнать не мог, — честно признался дедушка. — Тут нужны молодые силы и задор, молниеносная реакция и хватка, а в моем возрасте такие скорости уже недосягаемы.

— Я читал, гонщики входят в поворот на бешеной скорости. Мы бы неминуемо опрокинулись. А они проходят закругление, не снижая скорости, с заносом, на грани аварии, действуя и рулем, и тормозами одновременно, — вставил я, вспомнив статьи, прочитанные в журнале "За рулем".

— Да, это не каждому дано, — задумчиво отозвался папа. — Ведь вот выскочи на шоссе с проселка какой-нибудь шалый тракторишка — и авария, да еще с человеческими жертвами, почти неминуема. Разве сможешь затормозить на такой сумасшедшей скорости?

— А я так терпеть не могу подобной езды, — наотрез заявила мама. — И очень рада, что мы ездим с дедушкой по-человечески, а не мчимся сломя голову, будто на пожар.

— Аминь, — заключил папа. — Твоими устами, как всегда, глаголет истина.

По обе стороны шоссе тянулись уже убранные поля, ощетинившиеся желтой стерней. Кое-где чернели свежевспаханными ломтями чернозема делянки, подготовленные под озимый сев. На горизонте в нескончаемом хороводе кружились беленькие домики деревень.

Как видно, этот мирный украинский пейзаж и навеял папе новые мысли, далекие не только от промчавшегося ралли, но и ото всей нашей эпохи.

— А ведь когда-то здесь, друзья мои, проезжала Екатерина II, — неожиданно изрек он. — По дороге из Петербурга на Черное море, через Новороссию.

Я перебрал в памяти все, что мне доводилось читать об этой поездке русской императрицы. Как ни знатна и богата была она, а все же ехала в карете, пусть раззолоченной. И не по гладкому чистому асфальту, а по проселочным дорогам-большакам. И скорость у ее экипажа была, по нынешним понятиям, смехотворная, хоть и перепрягали лошадей на каждой станции. Небось, солнце припекало карету, в окна летела удушливая пыль, надоедали назойливые мухи, от лошадей воняло потом… Нет, даже сравнивать нельзя ее путешествие с ездой на нашей замечательной "Мышке"!

— Хоть она и царицей была, а далеко ей до нас! — выпалил я. — Мы ей сто очков вперед можем дать.

— В каком смысле? — удивился папа.

— А вот в каком… — Я пересказал свои мысли и закончил. — Вот что делает научно-техническая революция! Вполне обыкновенные советские граждане, а катим, как и не снилось никаким царям. Ручаюсь, за нашу "Мышку" Екатерина II сто пудов отвалила бы золотом. Без разговоров.

Все посмеялись, но папа вдруг наклонился вперед, положил мне на плечо тяжелую руку:

— Про одну революцию ты, сынок, вспомнил, а почему же о другой молчишь?

— О какой? Об Октябрьской революции? Так при чем она здесь? Автомобиль изобрели еще до нее. И хорошие дороги давно строят.

— Верно. Но я о другом. Где гарантия, что и без революции наша жизнь сложилась бы так же хорошо? Дедушка наверняка так и прожил бы свой век в деревне. А мы с мамой? Вполне могли бы остаться без высшего образования. И занимался бы дедушка извозом на лошадях, а мы скрипели бы перьями в конторе какого-нибудь купчишки или в департаменте, наподобие Акакия Акакиевича. Или и того хуже — искали бы хоть какую-нибудь работу, чтоб иметь кусок хлеба. Что, не так, скажешь?

Я открыл было рог, но смолчал, пораженный внезапной мыслью. А ведь верно папа говорит! Не в одной технике счастье. Вон какие в Америке автомобильные дороги. Блеск! А какие по ним бегут "Кадиллаки" да "Линкольны"! Только много ли радости от роскошных лимузинов безработным? Тем, что стоят в очередях у биржи труда, хлебают благотворительный суп, ночуют на решетках метро… Каково им на эти лимузины смотреть? Или на витрины магазинов? Там за стеклами и ветчина, и торты, и колбасы всякие, а у него желудок щемит от голода, ни цента в кармане. Домой придет, еще хуже: голодные дети смотрят на отца, ждут, может быть, хоть сегодня что-нибудь для них заработал…

Вот тебе и научно-техническая революция…