Проснулась я вся в слезах, и еще долго никак не могла успокоиться. Как бы я ни старалась себя утешить, что это всего лишь сон, но внутри я точно знала, что это всё правда, и что бабушки больше со мной нет. Не знаю, сколько времени так прошло в слезах и истерике, пока я не услышала как во сне слова бабушки: «Ты только выживи. Пожалуйста, мышонок, живи-и-и-и…»– и тепло охватило все тело, будто меня кто-то обнял и утешил. Боль от осознания потери стала по чуть-чуть уходить, и в груди осталось только приятное тепло и грусть от того, что это прошло и больше не повторится.

А потом я вспомнила, что во сне ничего не было про Фира, значит, он жив, он меня найдет и заберет. Он придет за мной в Школу. Нужно только дойти до Школы. К Фиру…

Не знаю, сколько времени у меня заняло блуждание по пещерам. Иногда мне уже казалось, что они никогда не закончатся. Благодаря тем восстанавливающим чаям, что дала мне с собой бабушка, мне удавалось идти и даже, вроде, не теряться. Но с каждым разом становилось все сложнее удерживать внимание и сосредоточенно идти вперед. Уверенность падала с каждым шагом, а сомнения росли и росли. Мне стало казаться, что вот я, вроде бы, остановилась где-то и запуталась. Только кусающий за ноги Киш, не давал мне остановиться или сдаться.

Вышла я из пещер на закате. По моим ощущениям, прошло около трех дней. От облегчения, что я, наконец-то, вышла, я сидела и ревела, смотря как солнышко постепенно садится и все вокруг возвращается в привычную мне, в последнее время, темноту.

Из еды у меня почти ничего не осталось. Всего яблоко и пара кусков сыра. Сыр я решила отдать Кишу, а сама сгрызла яблоко. Заночевала я тут же в пещере. А с утра решено было идти покорять неизвестный лес. Проснулась я уже ближе к обеду, собралась и пошла.

Ночевать теперь я останавливалась, и мы с Кишем даже готовили пойманный им ужин. На третий день своего путешествия по этому лесу я вышла к озеру. Лезть в глубину я опасалась, но вот у берега помыться и постираться я все-таки решилась. После этого почувствовала себя, как заново рожденная. Все-таки как приятно быть чистой и не падать от усталости.

Идти было легко. К лесу я привыкла, правда, лес тут отличался от нашего, деревья были больше, и некоторые я не видела, ни разу в жизни, до этого.

Так как в этот раз я шла не спеша, то мне ничего не мешало думать и думать. Все мои мысли рано или поздно возвращались к бабушке. Так больно, как в начале, уже не было. В груди, с мыслями о ней, возникали только тепло и грусть. Странно, и как-то не правильно это. Но как я ни старалась, ничего другого почувствовать не могла. Потом меня осенило, что мне нужно придумать, что рассказывать, если спросят в Школе, ведь бабушка мне строго-настрого запретила рассказывать о себе, о ней, и о Фире тоже. Да и, вообще, было очень интересно, что и как там будет, а еще я думала, что когда Фир за мной приедет и заберет, то мы обязательно съездим обратно и посадим на нашей полянке много ее любимых цветочков.

Лес закончился как-то неожиданно на шестой день. Вот был и вдруг – обрыв, а там внизу – море. Красивое, синее-синее, аж чернит, с большущими волнами. Покрутила по сторонам головой – города не было видно. Решила, что, наверно, если залезть повыше, то и можно будет увидеть город. Действительно, на самой верхушке, неизвестного, но могучего и большущего дерева, я узрела вдали, едва различимые в дымке, башни города. Значит, нужно идти направо и, похоже, еще около недели или даже больше. Что-то город мне не казался близким.

К городу я вышла почти через две недели. Пришлось на второй день обходить реку – она впадала в море, и течение там было непроходимое. Почти три дня я потратила, чтобы найти брод, и потом обратно вернуться к морю.

К городу я вышла с утра. Оказывается, последнюю стоянку я решила устроить всего в нескольких километрах от города. Сам город мне не понравился. Он был большой, шумный, пыльный, с кучей народа, все время толкающегося, причем, много раз меня пытались задеть специально.

Школу я нашла довольно быстро, благодаря подслушанному в очереди возле городских ворот разговору. Мать рассказывала двоим своим пострелятам о Школе. Им еще рано было туда поступать, но она им пообещала, что они туда обязательно сходят. Также, из того разговора, я узнала, что за обучение мне придется, скорее всего, платить. Не много – всего золотой за год, но мне еще придется покупать все необходимое для учебы, и многие книги в том числе. Надеюсь, мне пятидесяти четырёх золотых хватит на все обучение и проживание. Хотя, о чем это я. Таких денег хватит на все, и еще останется. Да и Фир, если что, думаю, не откажется помочь, ведь он приедет скоро за мной. Должен приехать! Не может не приехать! Пусть он приедет… Мысль о том, что, возможно, тогда, в домике, я видела его последний раз, от себя всячески гнала. Еще идя по лесу я решила, что если Фир не будет сильно против, то останусь учиться в Школе, а потом и в Академию пойду. Мне было ужасно интересно, как там будет в Школе.

Как и рассказывала мать мальчишек – Школа поражала. Это был белоснежный огромнейший замок, с кучей башенок и переходов, прямо как на картинках в книжках, что дарил мне Фир. А на воротах были два единорога, смотрящие друг на друга, слегка наклонив головы. Насколько я помнила, единороги, вроде, символ какого-то эльфийского рода, очень старого, деятельного и влиятельного, а еще на самих воротах, в серединке, было изображение тингу. Не такого как Киш, а взрослого уже, с крыльями и хорошо видными клыками. Я непроизвольно опустила руку на живот, и погладила прятавшегося там в данный момент Киша. Он завозился, от чего кожа на месте его обитания стала чесаться.

Тяжело вздохнув, я пошла внутрь. Было очень страшно, я впервые, с момента побега, собиралась с кем-то заговорить, да и, вообще, люди на меня странно реагировали, многие просто боялись или начинали издеваться и дразнить. Фир говорил, что они боятся из-за цвета глаз. Чтобы как можно позже ощутить на себе все прелести человеческого страха, я до последнего, пока не попросят, решила не снимать капюшон плаща.

Когда я зашла внутрь, то сразу ощутила кучу звуков. Где-то вдалеке, что-то или кто-то сильно ревел, еще был шум голосов, много-много разных голосов. Я решила пойти на них. Обогнув переднее крыльцо замка, я вышла в небольшой парк, он весь был заполнен людьми, да и не только людьми, тут были и эльфы, темные и светлые эльфы, гномы и орки. Правда, к слову сказать, людей было намного больше всех остальных, а нелюди держались все в стороне. Я раньше никогда никого не видела, кроме эльфов, да и то, все мое знакомство с ними, было, исключительно, в лице Фира. Мне было очень интересно на них посмотреть. На них всех.

Люди вели себя вызывающе шумно и развязно, постоянно шутили, смеялись, некоторые что-то пили, кто-то что-то ел, девушки вовсю липли к парням, чуть ли не вися у них на шее. К слову сказать, не все были такими. Некоторые сидели тихонько в тени деревьев и читали, или просто сидели и ждали, причем, молча и ни на кого не отвлекаясь.

Нелюди сбились в кучки по видам. И держались ближе к выходу от всего этого безобразия.

Я решила, что это вполне разумно, в такой толпе могут затоптать и не заметить, и последовала их примеру, не приближаясь, конечно, ни к одной из групп. Когда я подошла поближе, то с удивлением заметила, что они все нечистокровные, во всей этой чехарде нелюдей, был только один эльф. И он что-то упорно рассказывал тихонько на ухо, небольшого роста полуэльфийке. Как я узнала, что они все нечистокровные, не видя ни одного их представителя кроме Фира? Ну, я хоть и не видела никогда нелюдей, но прекрасно знала все их отличительные признаки. Такие, как, например, у светлых эльфов: волосы всегда разного оттенка блондинистости, но все же, они все блондины, так же и кожа у них была идеальная, без веснушек, прыщей или загара, сколько бы они ни загорали, все равно оставались бледными. Так же, как и все темные эльфы – брюнеты, с темно-серой кожей и выступающими клыками. Также у всех эльфов, были исключительно правильные черты лица. Гномы были рыжими коротышками плотного телосложения. Орки были большими, более двух метров, с кожей темно-зелёного цвета, выступавшими клыками и жесткими волосами, заплетенными в четыре и более кос. Причем, цвет волос у них мог быть совершенно невероятных цветов: и красные, и желтые, и зеленные. Все зависело от клана. Нет полутонов, нет исключений – все четко. У каждой расы свои доминантные признаки. Их отсутствие или не полный набор, свидетельствует о разбавленной крови. А тут было, ну все не так. Из десятка светлых эльфов, только у одного все было нормально, а то: или с веснушками, или с курносым носом, или небольшого роста, а одна эльфийка обладала явной склонностью к полноте, что у обычных эльфов не наблюдается, а еще, почти у всех у них не было белых волос. Конечно, все они были светлыми, но не блондинами или блондинками. Исключение, как я и говорила, составлял только один эльф. Он был правильный, как и написано в книге: высокий, абсолютный блондин, с правильными чертами лица и идеально чистой бледной кожей. Но все равно, он никак не дотягивал до Фира. Темные эльфы тоже отличились. Почти у всех были разные цвета волос, брюнет был только один. Его сложно было причислить к чистокровным из-за его небольшого роста. Вернее, он-то был нормального, обыкновенного роста для человека – чуть выше меня. Но для эльфов, которые все как минимум выше его почти на голову, он был явно небольшого роста. Гномов было всего двое. Они явно были брат с сестрой, и еще, они были не коренастые. Они больше походили на уменьшенные копии эльфов. Вот интересно было бы посмотреть на их родителей. Орков было всего пятеро, и они все были очень похожи друг на друга: небольшого роста, и кожа их была темно-зеленой, вот цвет волос подвел, с чистокровными не спутать. Они все держались вместе, и последние минут двадцать стали что-то активно обсуждать.

Ждать пришлось около часа, и все время ожидания я пыталась отгадать, кто родители стоящих неподалеку нелюдей.

– Приветствую вас в Школе на вступительных испытаниях. Всех сопровождающих, прошу покинуть территорию Школы, а поступающих – остаться на своих местах. Ну вот, теперь тут остались только поступающие. Садитесь, пожалуйста. Да, прямо так, на траву. Сейчас я вам все расскажу, и приступим непосредственно к испытаниям, – вдруг разнесся голос из ниоткуда. Все сразу заозирались, как-то совсем незаметно исчезла половина народа с полянки. Лично мне показалось, что сказали непосредственно у меня за левым плечом, причем, так близко, что можно было ощутить дыхание говорившего.

– Испытания будут разделены на два этапа. Первый этап – проверка знаний. Второй – собеседование. Итак, сейчас перед вами появятся дощечки с тетрадями и писчие палочки. Сначала заполняете первую страницу, после чего открываете и начинаете отвечать на вопросы. Можете даже не пытаться отвечать коллективно или списывать, так как все это выявится на собеседовании. После того, как вы закроете тетрадь, на первой странице, где вы заполняли данные о себе, увидите пустой квадрат. Вам нужно будет зачеркнуть его крест-накрест. Но не ранее, чем вы закончите отвечать на все вопросы в тетради. После чего квадрат окрасится в красный или зелёный цвет. Красный – вы не прошли, зелёный – прошли. Те, у кого будет красный, могут сразу подниматься и уходить. Но ни в коем случае не мешать отвечать оставшимся. На всех нарушителей будет наложен большой денежный штраф, без права повторного поступления в школу. Не сидите сильно долго. Не знаете – пропускайте вопрос. От того, что вы над ним посидите – ответ к вам не придет, а время заберет, которое вы могли бы потратить на следующий вопрос. То, что вы ответите на все вопросы, не гарантирует вам того, что вы прошли. Также как и то, если вы пропустили какие-то вопросы, что вы не прошли. Цвет квадрата определяется количеством правильных, повторяю, правильных ответов на вопросы. Те, у кого окрасится квадрат в зеленый цвет, должны поднять вверх правую руку с дощечкой и тетрадью в ней. К вам подойдут и заберут вас на собеседование. На собеседовании, по его результатам скажут, поступили вы или нет. На этом все. Полностью на все ответы у вас есть не более пяти часов. Кто закончит раньше – прошу. По окончании пяти часов все тетради будут магически запечатаны, и квадрат окрасится соответственно количеству отвеченных вами вопросов. Ну что, Светлые Боги в помощь вам! Испытания начинаются!!!

Тут же передо мной возникла небольшая дощечка с тетрадью. Ну что, посмотрим. Ага, вот и квадрат. Так, а тут что? Имя. Ну что, раз только имя просят, то так и напишем. Фир говорил: никогда не говори более, чем спрашивают. На этой страничке все. Так, теперь дальше…

В тетради было несколько разделов: математика, история, легенды и сказки, травы и зельеварение, знание языков и рас. С математикой, историей, легендами и сказками, я справилась легко и быстро, травы и зельеварение вызвали затруднения. Вернее, вызвало затруднение то, что я многие названия не знала, да и описанные мне травы были совсем не знакомы. Так что, чуть более трети вопросов я оставила там без ответов. Также были вопросы с языками и знанием рас. Ну, с языками все понятно. Всеобщий и эльфийский – без проблем. Фир все же не зря меня мучил со своим эльфийским языком. Остальные языки прошли мимо меня потому, что были мне совершенно не известны. Жалко, наверно, не возьмут меня учиться. Знание рас – та же история. Общие сведения я знала про все расы, а вот что-то более – нет. Никаких обрядов, обычаев, и тому подобное, я почти никогда не встречала в книгах, что привозил мне Фир, да и сам он об обрядах и обычаях не рассказывал как-то.

Закончила отвечать на вопросы я часа за два – два с половиной и тут же зачеркнула квадрат. Сначала ничего не происходило. Потом он замигал красным и зеленым. Зеленый мигал больше вначале, а в конце мигал больше красный. Я уже совсем было расстроилась, когда загорелся квадрат ярко-зеленым. Причем если вначале, когда он мигал, то цвета были, скорее, как тени, то сейчас он был яркий, такой ни с чем не перепутаешь. Я очень обрадовалась и подняла, как и просили, руку с дощечкой и тетрадью. Пока меня не заметили и не подошли, я стала осматриваться. С поднятой рукой сидело еще несколько человек и трое нелюдей, включая полуэльфийку, которой, что-то рассказывал ранее эльф. К нам выходили люди и по одному уводили куда-то в здание школы. Довольно быстро подошли и ко мне. Это был обычный, ни чем не примечательный парень, если не смотреть на его уши. О-о-о, в нем была кровь эльфов.

– Здравствуйте. Тетрадь, пожалуйста. А-а-а-а. Км-м-м… Кьяра… а дальше, почему не написали?

– Ну, там же написано только «имя».

– Да? А, ну да. Никогда раньше не обращал на это внимания. Да и не только я, – улыбнулся мне парень. – Пройдемте. Сейчас будет собеседование, по результатам которого вам скажут, поступили вы или нет. Не волнуйтесь, отвечайте честно на все вопросы, ложь сразу же распознают. Ну вот, пришли, проходите.

Парень открыл передо мной дверь, пропуская. Комната была большой и светлой. Посреди комнаты стояли два стола и за ними шесть кресел.

За столами сидели четыре человека и два эльфа. И если о возрасте эльфов можно и не гадать – без толку, то с людьми было любопытно: три совсем седых старика и один молодой парень. Причем старики занимались каждый своими делами: кто-то дремал, кто-то что-то писал, а еще один смотрел в окно.

– Садитесь, – сказал один из эльфов.

– Спасибо.

Мой провожатый прошел к столу и положил перед тем же эльфом мою тетрадь. Потом отошёл и встал где-то позади меня.

– Хм-м, хороший результат, Кьяра… Кхм-м…, а почему только имя?

– Ну, там же написано только «имя».

– Ну да, ну да. Что же, ваше право. Снимите, пожалуйста, капюшон.

Ну, раз попросили, я сняла.

– Кхм-м, а сколько вам лет, Кьяра? – уже второй эльф. А все остальные, кроме эльфов, уставились на меня, приоткрыв рты. Причем как я успела заметить, у одного из стариков, как раз того, кто сидел и что-то писал, были тоже золотые глаза.

– Пятнадцать полных.

– По вам не скажешь. Вы знаете, что обучение платное?

– Да.

– Это два золотых за год. У вас есть деньги за него заплатить? – говорили же вроде один, ну ладно, два тоже есть.

– Да.

– У вас золотые глаза. Вы знаете, что это значит? – спросил собрат по глазам.

– Да.

Он, прищурившись, уставился на меня. Киш завозился, но ничего плохого я от него не почувствовала.

– У вас сильная защита. Это амулет? – спросил хитрый старик. Ну да… Ну да… Фир мне рассказывал этот прием: упоминаешь нужную вещь и смотришь, куда собеседник покосится или к чему притронется. Сколько раз меня на этом ловил вредный эльф. Размечтался дедуля, так тебе и сказали. Я смотрела на них и никуда не отводила глаза. Потом один из эльфов улыбнулся и сказал:

– Что ж, достойно. Прекрати, Самюэль. Она не расскажет. И правильно, девочка, делаешь. Видно, что научили. Давай посмотрим уровень твоих знаний и решим, что с тобой делать. Так. Математика. О, отлично, все задания. Очень хорошо. Так, что дальше? История. Да, всего два ошибочных ответа. Легенды. Интересно. Все правильно. Удивительно, – ничего удивительного, столько мучить Фира сказками. – Травы и зелья. Ага, а тут я вижу пробелы, причем очень характерные. Так, дальше. О-о-о-о, даже так. Эльфийский, причем, в совершенстве? – вот теперь на меня уставились оба эльфа, а один из них заговорил, причем на эльфийском.

– Кто тебя учил, Кьяра? Ты сбежала из дома? Ты образованна и умна, а твоя одежда и защита говорит о том, что тебя любили, оберегали и баловали. Твои знания трав говорят, что ты пришла из-за гор. Как ты оказалась так далеко от дома? За тобой придут. И если ты думаешь спрятаться у нас от своих родственников, то это может и удаться, но вот от эльфа, что тебя учил, более чем на полгода тебе не скрыться – он почувствует, когда защита Школы сольется с твоей аурой. Зачем тебе это? Судя по твоим знаниям, тебя готовили не к нам, а в Академию. Так как ты оказалась у нас, золотой ребенок?

Сколько вопросов. Тут не выкрутишься. И знают же, как и что спрашивать. Попробую промолчать.

– Не бойся, девочка, тут тебе ничего не грозит, если ты не нарушала никаких законов, – ха, размечтались. Не пройдет фокус.

– Самюэль, помоги ребенку, – сказал один из стариков.

Старик с золотыми глазами хлопнул в ладоши, и меня будто оглушило. Мне стало казаться, что я опустилась в темноту, и это совсем не мой голос рассказывает монотонно. Я уходила куда-то в темноту, и вместо меня стал появляться огонь, выжигая и прогоняя меня.

– Я пришла из-за гор, и у меня там не осталось дома. Около месяца назад на наш дом напали дикие. Черные охотники. – Все вскочили, подвинулись ближе ко мне и внимательно начали слушать.

– Сколько?

– Более сотни.

– Не может быть… – прошептал, устало садясь один из стариков, – не может быть… мальчики…

– Гораций, проводи профессора Сантгара к целителям, ему стало плохо, – обратился эльф к моему провожатому.

Гораций подошел к белому как мел старику, профессору Сантгару, и аккуратно, под локоток увел его из кабинета.

– Как тебе удалось спастись от них?

– Бабушка. Меня спасла бабушка. Не знаю, как она поняла. Мы три дня сидели в осаде. Потом мы мешали соль, шиповник и жасмин, и выкладывали смесью в земле какие-то руны, а по ночам расстреливали из окна горящими стрелами монстров. Потом она, ночью, разбудила меня, разрисовала мне спину рунами и отправила в лес. Она объяснила, как и куда идти. А сама, я видела потом во сне, она стала светом и уничтожила всех монстров.

Тут произошло что-то непонятное. Киш на теле завозился и выпрыгнул из-под расстегнутого воротника рубашки. Он остановился прямо передо мной, рыча в сторону золотоглазого. Такого Киша я еще ни разу не видела, вся шерсть его стояла дыбом и переливалась ярко-синим. А я чувствовала его, и то, что золотоглазый враг ослабил давление, в моей темноте стал пробиваться свет. Я тут же вытащила два кинжала из-за пояса и стала в оборонительную стойку. Как учил Фир. Нужно защищаться. Все враги.

– Тингу… – прошептал слева эльф, а парень, вообще, открыв рот замер. Золотоглазый смотрел на меня с ненавистью, и казалось, что вот-вот кинется. Другой старик отступил за спины эльфов.

– Прекрати, Самюэль, прекрати. Тебе не выиграть. Я сказал – прекрати! Или ты проигнорируешь прямой приказ директора? Отпусти ребенка!

– За ней придут, и нам не справиться с ним, – это уже правый эльф.

Золотоглазый нехотя закрыл глаза и опустил руки.

– Она врет. Пробивает темных охотников только эльфийский лук, а она человек, откуда у нее может быть эльфийский лук. Она не смогла бы. Ты прекрасно знаешь, Каринитель, ЧТО ОНА ВРЕТ!!! – проорал золотоглазый. Огонь все больше и больше захватывает меня.

– Ты так уверен, Самюэль? Посмотри на нее. Посмотри внимательно, Самюэль. Посмотри на ее одежду – это тебе не бродяжка, ее плащ, хоть и поизносился, но стоит больше, чем ты получаешь за год. Теперь посмотри на ее кинжалы – оружие легендарных королей. Даже у меня такого нет и, думаю, так как я только что нашел вторую пару из двух, то и не будет никогда. Давай дальше – она моментально встала, не задумываясь, в защитную стойку, причем в ЭЛЬФИЙСКУЮ ЗАЩИТНУЮ СТОЙКУ. Ее тингу, заметь, тингу, не какой-то там полупес, а демон-тингу, чистокровный демон-тингу, выпрыгнул на тебя за одно твое намерение подчинения. Ты так и не смог пробить ее защиту ментально, хоть с самого начала и старался. Да и хранитель в качестве бабушки, говорит о многом. Например, что ее защитил и укрыл очень сильный маг, который ее готовил к Академии, и если бы не этот случай, то ее тут не было. И поступала она, скорее всего бы, в Академию, а еще, что этот маг – эльф. Как много ты, старый дурак, знаешь сильных эльфийских магов, способных вызвать хранителя или призвать тингу для ребенка, и то, что этот ребенок сейчас стоит тут и в защитной стойке, думаю, нам очень дорого обойдется. Профессор Фирантеринель нас на кусочки разорвет. Я тут же пошлю магический вестник, думаю, он ее уже ищет. Вот только не знал, что он кого-то прячет, не знал, что у него есть сердце, хотя, если бы знал, то это уже был бы не он.

Эльф тут же сотворил вестника – небольшую ярко сверкающую птичку, и она с хлопком исчезла. А я стояла, напрягшись в стойке, боясь расслабиться. Киш все еще подавал сигнал опасности, хотя золотоглазый устало опустился на стул. Все события, как и ранее, проходили мимо меня, не задевая, будто смотрю со стороны, не участвую, только воля Киша заставляла меня по-прежнему стоять и сопротивляться непонятному давлению. Передо мной стояло все также трое людей и два эльфа.

– Кьяра, все прошло, успокойся, магистр Самюэль больше не будет атаковать. Пожалуйста, успокойся. И призови тингу, мы тебя не обидим. Пожалуйста, Кьяра, все хорошо, смотри, я обещаю, что тут на тебя никто больше не нападет и не причинит зла.

Ага, как же, пока Киш подает сигнал тревоги, что бы вы мне ни говорили, не успокоюсь. Фир выдрессировал на уровне рефлексов доверие тингу, так что, безвариантно, хитрый эльф.

И тут прозвучал сильный хлопок, комнату на несколько мгновений заволокло дымом. А потом я увидела Фира. Он стал аккуратно подходить ко мне.

– Кьяра, маленькая моя, это я, посмотри на меня, ты меня узнаешь? Вижу, что узнаешь, это действительно я. Вот, смотри: Киш на меня не рычит. Киш, иди ко мне. Ну вот, мышонок, видишь, он меня признал, вот так, опусти их. Ты – молодчинка.

Мышонок…, мышонок? Фи-и-ир-р-р, я сосредоточилась, действительно Фир, и Киш рядом крутится. Темнота и безразличие стали спадать. Фир, он тут. Он пришел. Нет, нельзя…

– Покажи-и-и-и, – прошипела я.

– Молодец, малышка, вот смотри, видишь – я это, мой браслет, смотри, я сейчас капну на него кровью, и он засияет, помнишь, как я тебе раньше показывал, ну вот, смотри, – он сиял. Его родовой браслет сиял! Это действительно Фир!

– Фи-и-и-и-ир-р-р-р-р, – кинулась я к эльфу на шею, и он привычно меня подхватил и обнял.

– Ну, мой золотой мышонок, ну не плач, все уже хорошо, все закончилось, я тебя не дам в обиду. Ну, не плач, не нужно, смотри, как ты испугала магистров и профессора. Ну, перестань, малышка. Вот, выпей, мышонок. Выпей.

Он мне подсунул фляжку с каким-то резким запахом. Выпив напиток из которой, я практически сразу уснула.