И мы пошли гулять.

В столице, Фир разрешил мне гулять без плаща. Все-таки академия под боком. Да и люди тут более лояльно относятся ко всем магам. Ведь по-сути, город в основном с них и кормится.

Выбрались мы с Фиром, только ближе к обеду, народ уже вовсю веселился и гулял.

Мы уже гуляли более шести часов, и я понимала, что скоро придется идти домой, а я все еще не присмотрела ничего хорошего для Фира. Конечно, ничего выдающегося или жутко полезного, я не могла купить по определению, не было у меня столько денег, да и было у этого вредины все, он себе никогда ни в чем не отказывал. Когда мы возвращались после представления, я, наконец, решилась все-таки попытаться улизнуть и купить подарок. Маленькая интересность мне попалась на глаза возле входа на территорию циркового балагана. В небольшой палатке, почти возле самого входа, продавались маленькие, не больше трех пальцев в длину, фигурки из камня. Камень был приятного желтоватого оттенка, и даже издалека казался теплым. Я очень старалась не показать Фиру, как меня это заинтересовало, а то весь сюрприз пропадет.

Когда началось представление в балагане, я заметила, что Фир засмотрелся в сторону акробата, а после представления к нам уже спешил тот самый акробат. Он очень обрадовался Фиру. Он представился Гиемом. И оказалось, что Фир был хорошо знаком с его отцом и иногда бывал у них дома. Но отец Гиема недавно умер и просил передать Фиру одну вещицу, которую уже давно обещал для него найти. Фир сразу понял, о чем идет речь, и очень обрадовался, несмотря на столь печальную новость о его знакомом. Он попросил меня подождать на месте.

- Фир, ну что мне тут так просто стоять?

- И что ты предлагаешь? С собой я тебя не возьму, нечего тебе делать в шатрах балагана. Не доросла еще. Не волнуйся, я недолго. Только заберу и вернусь.

- Нет, я и не прошусь с тобой, знаю, если бы можно было, взял. Можно я пока прогуляюсь возле палаток, которые у входа?

- Ну ладно, но смотри, от палаток ни на шаг. Обещаешь?

- Да-да, Фир. Большое спасибо, - быстро обняла его за шею и поцеловала в щеку.

- Гм-м-м... Кьяра, не делай так больше на людях. Я все-таки эльф, нам не положено так себя вести, или позволять с собой так себя вести. Ты мне репутацию испортишь. Вон, и так уже косятся на нас как.

- О-о-о, хорошо, Фир, ты самый великий и ужасный, - все еще смеясь, ответила я и убежала от уже начинающего злиться эльфа. Ну да, а вдруг еще передумает и заставит тут ждать.

До палаток я добралась довольно быстро и сразу же направилась к интересующей меня. Там было множество маленьких зверюшек, вырезанных из этого камня. У меня просто глазки разбежались от такого изобилия выбора.

- Вас что-то конкретно интересует, леди? - спросил лавочник.

- О-о-о... - я не сразу смогла собрать мысли в кучку от такого изобилия красоты. Каждая зверюшка была как живая.

- Ах, да. У вас есть мышата?

- Да, леди. Хороший выбор. Какие именно вас интересуют?

- А что, их много? - единственное, что я смогла сказать от удивления. Я пока даже одного не увидела в этом море красоты.

Лавочник по-доброму улыбнулся мне. Как улыбаются родители неразумному ребенку, делающему свои первые шаги.

- Да, леди. Смотрите. Есть вот такие, в ладонь высоту, есть небольшие, в три пальца высоту, все они отличаются по значению, смотря, что они держат в лапках. А есть наборы, там собраны все виды фигурок, но там другое исполнение. Если единичные фигуры делают ученики мастера, то наборы делает только сам мастер, и не один год. У мастера за жизнь получается всего несколько наборов. Он в них вкладывает кусочек своей души. Но они в разы дороже, леди.

- А сколько стоит набор?

- Десять золотых, леди.

- О-о-о...- ну да, совсем не мало. Бабушка мне оставила тридцать семь золотых. И я знала, что это целое состояние. За пять золотых можно было купить отличную лошадь, с полным снаряжением.

Да-а-а, много, но Фир сделал мне столько замечательных и редких подарков за все это время. Одни Киш с Демоном чего стоят. В смысле, и тот и тот легенда, их просто найти и увидеть сложно, а он мне их подарил. Для Фира мне не жалко и всех денег мира.

- Я возьму набор с мышатами. У вас есть?

- Да, есть, леди. Но подумайте, стоит ли этот человек, чтобы дарить ему такие подарки? Все-таки десять золотых.

Меня этот вопрос даже возмутил. Нет, ну вот как это называется? Еще даже не видя о ком речь, сомневаться в Фире. Ну, сейчас я ему покажу. Мне, почему-то стало очень важно доказать, что он самый лучший в мире.

- Он не человек, он эльф, и да, он стоит! Для него мне и жизни своей не жалко, он самый добрый, красивый и хороший, он самый лучший в мире, он для меня столько хорошего сделал.

Старик окинул меня недоверчивым взглядом, будто просвечивая насквозь и что-то ища, а потом одобряюще мне улыбнулся.

- О-о-о, примите мои поздравления, леди.

- Что? Какие поздравления? С чем? - я совсем ничего не поняла. Как-то странно лавочник сменил тему разговора. И я совсем не поняла, о чем он. Сначала сомневается в Фире, теперь вот поздравляет с чем-то? Может, у него плохо с головой? Так, вроде, нет - нормально выглядит. Мои размышления прервал он же.

- Хм-м-м...- старик еще раз окинул меня взглядом, задерживаясь где-то в районе ключицы, как раз там завозился на коже под туникой Киш, от чего захотелось ужасно почесать там. Потом опять улыбнулся мне. Нет, все-таки у него явно какие-то проблемы с головой. Нужно побыстрее покупать подарок Фиру, и уходить от него, а то вдруг, это заразно.

- Не обращайте внимания на мои слова, леди. Я Вас поздравлял с... будущим приобретением, - мне показалось, что он это только что придумал.- Я с удовольствием продам вам набор с мышатами. Если хотите, можете заговорить дарственную надпись, и я упакую его вам.

Все мои мысли о неправильности старика вылетели из головы разом, осталась только одна, о том, как Фиру понравится. А в том, что понравится, я не сомневалась, мой подарок не может не понравиться.

- А как заговорить?

- Вы никогда не делали этого, леди?

- Нет,- расстроилась я.

- Не переживайте. Сейчас мы все сделаем. Вот набор, - он выложил на прилавок очень красивую резную шкатулку. Открыл передо мной. Внутри все было оббито нежно-голубым бархатом и разделено на дюжину делений. В каждом из них сидел мышонок. Действительно, работа отличалась от выложенных на прилавке. Если на прилавке фигурки были очень детализированными и смотрелись будто живыми, то в шкатулке, только присмотревшись, можно было понять, что они ненастоящие. На крышке шкатулки было небольшое место, ничем не украшенное. Оно будто ждало чего-то.

- Вот, смотрите. Сейчас я произнесу заклинание, и все, что вы скажите над этой шкатулкой, отобразится вот тут. Вы готовы?

- Да. Спасибо,- искренне улыбнулась я. О том, что должно быть там написано, я не сомневалась ни секунды. Как только я прошептала над шкатулкой нужное, надпись тут же начала проявляться и органично вписалась в узор самой шкатулки. Казалось, что она там должна была быть всегда.

- Спасибо большое, - сказала я лавочнику, отсчитывая десять монеток. А он, тем временем, завернул мой подарок и отдал мне.

- Не за что, леди. Будьте счастливы.

Тут меня кто-то толкнул в спину, и я обернулась посмотреть, когда же я повернулась обратно, то старик бесследно исчез. Жалко, конечно, было. Он мне понравился, я бы с удовольствием пообщалась с ним еще какое-то время.

Дальше я пошла вдоль рядов, и еще купила несколько красивых шарфиков, и кожаных перчаток. Все мои покупки, без проблем поместились в сумку.

Вот тут-то мое везение и закончилось. Меня начали аккуратно оттеснять за палатки несколько мужиков.

- Ну что, малышка, поделишься добром?

- Или ты предпочитаешь отработать? Хотя, с такой, я бы поразвлекся.

- Давай, не рыпайся и все будет хорошо. Даже не пострадаешь, а может, и получишь удовольствие. Не сопротивляйся, крошка, от нас не сбежишь,- заржал один из троих мужиков и зажег в руке огненный шар.

Они все больше и больше теснили меня за палатки. Киш на моем плече, уже вовсю пытался вылезти и возился, но без прямого моего зова или без явной опасности для моей жизни, вылезти так и не мог. Я постаралась незаметнее вытащить из сумки кинжал, и спрятала руку с ним в складках платья. Ну да, защищаться я не умею почти, но и без боя не сдамся.

Когда один из них бросился на меня, я позвала Киша и он, спрыгнув, вцепился в его горло. Второй мужик схватил меня за руку, повыше локтя, и притянул к себе. Не ожидая от меня удара, получил мой кинжал себе в бок и, выругавшись, отбросил меня в сторону. При падении, я сильно ударилась головой о телегу, стоящую возле палатки. К счастью, отбросили меня в нужную сторону. Передо мной открывался выход на алею с палатками и я, не задумываясь, рванула.

Где Фир я не знала, и поэтому решила бежать домой. Фир говорил, что туда никто не сможет войти, кроме нас. Хоть голова и кружилась, я со всей силы бежала. Пару раз меня чуть не поймали, когда я падала. Только недалеко от дома мне удалось от них оторваться. Я влетела на территорию особняка Фира на последнем издыхании. Сил двигаться, не было совсем. Рухнув под ближайшим деревом, я старалась отдышаться.

Как там, интересно, Киш. Фир, конечно, говорил, что он меня сможет найти где угодно. Я очень надеюсь, что он не пострадал, и вскоре придет. Киш появился приблизительно через минут сорок. Прихрамывая на лапу и весь в крови. Чья это была кровь, понять было сложно. Да и сама я, отдышавшись, поняла, что не так уж легко и отделалась. Ладони, локти и коленки жгло огнем, да и голову я разбила прилично, судя по крови, все время старающейся угодить в глаз. Да и сама голова очень кружилась. Открытие глаз вызывало тошноту, а лодыжка больно пульсировала. Как я в таком состоянии умудрилась убежать, не знаю. Видимо, от страха и не такое сделаешь.

Фир появился через два часа. Злой, как сто демонов. Зайдя в калитку, он сразу же начал орать. Я к тому времени кое-как доползла до дома, и даже почти долезла до лестницы, так что он меня заметил не сразу.

- Кья-а-а-ара!!! Кья-а-а-ара!!

- Я здесь, Фир, - как могла громко отозвалась я. v - Я тебя по всему городу ищу, а ты тут отсиживаешься? Ты зачем ушла с ярмарки? Ты, эгоистичная девчонка, думаешь только о себе. Нельзя было меня дождаться полчаса? Нет, нужно было сбежать, чтобы я себе места не находил. Или это ты так мне мстила, что я тебя не взял с собой? Ну, на этот раз, ты перешла все границы, и по заднице я тебя, наконец, отшлепаю, чтобы еще неделю было больно си... Вот тут он как раз увидел картину маслом. Вернее, меня, прислонившуюся к столбику лестницы, и всю в уже засохшей крови, и грязной порванной одежде, и Киша, представляющего не менее живописное зрелище.

- Мышонок, что случилось?- тут же кинулся ко мне Фир. А я не могла сказать ни слова. Весь тот ужас, что я пережила, вырвался наружу потоками слез.

- Маленькая моя, где болит?- тут же принялся ощупывать меня. Потом, схватил меня с Кишем на руки, и стал быстро подниматься наверх, в свою комнату.

- Потерпи, мышонок, немножко. Сейчас все пройдет. Я полечу. Ну, не плач, Кьяруська.

Он с ноги открыл дверь в свою комнату и аккуратно сгрузил нас с Кишем на кровать.

- Сейчас приду. Я быстренько.

Действительно, быстренько. Прошло всего несколько минут, а Фир уже вернулся с большим тазом под мышкой и горячим чайником, да и своей походной сумкой.

Сначала он аккуратно с меня снял всю одежду, оставив только небольшие шортики, которые предлагалось мне носить, вместо, привычных мне, панталон. Потом смыл всю кровь и замазал все ссадины. Руки у него, время от времени, начинали дрожать, когда он дотрагивался до очередного синяка, нанося заживляющую мазь и заставляя меня вскрикивать от боли. Разобравшись с моими ранами, он занялся Кишем. С ним все было проще. Его просто аккуратно вымыли. На нем обнаружилось несколько неглубоких порезов и ушиб передней лапки. Фир его сразу же подлечил своей магией. Меня он тоже подлечил, так что голова перестала кружиться, и несколько синяков стали уже не такого темно-синего цвета. Фир сказал, что за один раз не получится все убрать, сильно большой будет шок для моего, пока почти еще не знавшего магии организма, но, чтобы я не переживала, через день уже не будет и следа. Когда со всеми лечебными делами было законченно, Фир сел возле меня и обнял.

- Что случилось? Расскажи мне, мышонок.

Я честно старалась ему все рассказать по порядку, но у меня совсем ничего не выходило, поэтому Фиру, все время приходилось по сто раз переспрашивать и уточнять. Через минут сорок, он, наконец, получил полную картину.

- Да я их-х-х-х убью-ю-ю-ю! Закопаю! О них и вос-с-с-споминания не ос-с-с-станетс-с-с-ся! Напас-с-сть на молодого, необуч-ч-ченного мага! Да еще и с-с-сами с-с-со с-с-спос-с-собнос-с-стями! Гады! Ну, ничего, я их-х-х лиш-ш-ш-шу с-с-самого дорогого для них-х-х-х. Они доигралис-с-с-сь, - Фир был очень зол, и уже не говорил, а просто шипел, не хуже какой-нибудь змеи. Мне, честно, стало страшно, но не за тех придурков, а за Фира, а вдруг и он пострадает, ведь их трое было, и, наверняка, что их намного больше.

- Не надо, Фир, не ходи, ну их. Я боюсь за тебя. Их больше!

Фир, неверяще уставился на меня во все глаза, а потом захохотал.

- Ох, малышка, не волнуйся, даже если их будет два десятка, со мной ничего не случится. Но это дело я так не оставлю. Если ты не хочешь, я никуда не пойду, но накажу обязательно, - немного подумав, Фир спросил: - Скажи, а ударила ты того парня кинжалом, что я тебе подарил вместе с сумкой?

- Да.

- Очень хорошо. Призови его. Вот и отлично. Его касались еще пятеро, помимо тебя. Вот им и не повезло. На всю жизнь запомнят.

Дальше он закрыл глаза и начал шептать над кинжалом какие-то слова. Черты его лица заострились, а волосы стали гореть золотом. А потом, он резко открыл глаза и из них шел серебряный свет, освещая все в комнате приятным теплом. Он постепенно угасал, а Фир становился похож на обычного себя.

- Ну вот, теперь, все, кто касался или коснется кинжала кроме тебя или меня, лишатся своей магии, - хрипло сказал он мне.

А потом лег рядом и обнял, осторожно, стараясь не задевать мои синяки.

Я лежала и думала, что он вот так просто лишил кого-то магии, это даже хуже, чем, если бы лишил жизни, ведь они уже не смогут так же жить.

- Ты думаешь, они поймут, что с ними случилось, и за что?

- О, да, поймут, у всех у них появились татуировки на запястьях с приговором, - ухмыльнулся этот вредный эльф.

- Спасибо, Фир.

- Спи, малышка.

В следующий раз я проснулась уже среди ночи, луна была высоко. Фир лежал рядом и подлечивал мои синяки.

- Ты еще и не ложился? Все время со мной провозился?

- Нет, только недавно сам проснулся. Не переживай.

Мне очень хотелось кушать, о чем я тут же и сказала Фиру. Тот только улыбнулся, и щелкнул меня по носу.

- Лежи, сейчас принесу.

- Подожди, давай пойдем вниз, - у меня был хитрый план. Мне хотелось не только кушать, но и вручить Фиру подарок, о котором я только что вспомнила. Все неприятности и переживания дня, после сна, казались не настоящими и какими-то далекими.

Он помог мне натянуть свой теплый свитер и носки, и снес меня вниз. Заказав еду, мы стали ее ждать, а Фир, немного помолчав, завел весьма странный разговор.

- Кьяра, ты знаешь, что я тебя очень люблю, ты моя единственная семья...

- Да, Фир, я тебя тоже люблю.

- Подожди, не перебивай, выслушай до конца. Я, когда тебя не нашел возле палаток, очень рассердился, а потом, когда увидел дома, очень испугался. Ведь по-сути, это из-за меня с тобой такое случилось. Не пойди я тогда с Гиемом, ничего бы не случилось. А тебе пришлось самой выкручиваться из этой передряги, и ты не могла позвать меня на помощь. Если бы с тобой случилось что-то серьезней, я бы себе в жизни не простил. Что мог помочь и не помог, и что так глупо потерял тебя, не смог защитить. Я и сейчас себя жутко корю из-за случившегося...

- Но со мной ничего не случилось серьезного. Видишь, все в порядке, - я постаралась переключить внимание Фира в другое русло. Не хотелось, чтобы он думал о плохом. Фир поднял руку ладонью вверх и продолжил.

- Подожди, дай досказать, - он взял меня за руку и заставил посмотреть себе в глаза. - Я хочу сделать одну вещь. Связать наши солнечные камни, чтобы мы могли слышать друг друга. Ты всегда сможешь позвать меня в любое время. И я смогу, чтобы не случилось, тебе помочь. Ты согласна?

Я задумалась. То, что я хочу, в этом я даже не сомневалась. А вот как на счет Фира. Нужна ли ему такая головная боль. Ведь все это совершится не просто так, а что-то от него потребует. Сам же говорил, что камни воздействию почти не поддаются.

- Не знаю, Фир. Не стоит, наверно, этого делать, - ой он обиделся. Причем очень сильно. Прикрыл глаза и сжал кулаки, да и отвернулся, вообще, стал смотреть в окно. Нужно срочно как-то исправить ситуацию.

- Ты сам говорил, что на камни никакое внешнее воздействие не будет действовать, а я не хочу, чтобы из-за этого их свойства, ты пострадал, да и себя ко мне привяжешь. Я буду тебе всегда говорить, куда и с кем я пошла, да и случайность все это. А ты воспринял так все серьезно, ты же знаешь, что я тебя люблю, ну не обижайся, пожалуйста...- потом, подумав, совсем тихо добавила. - И я не хочу, чтобы ты это делал из-за чувства вины, и через некоторое время ты об этом можешь пожалеть.

- Мне семьсот девять лет,- зло сказал он, и я не принимаю решений, не обдумав все, и тщательно. От меня это ничего не потребует такого, если ты волнуешься. Несколько дней не смогу колдовать и все. Посидим дома, он защищен. Если я тебе это предложил, то поверь, уже обо всем подумал и не пожалею, - встал, развернулся и вышел злой из кухни.

Ну вот, обиделся, совсем обиделся. Что я думала о его предложении? Конечно, я была согласна. Болтать с Фиром, когда только пожелаю - об этом можно было только мечтать. Но я была уверена, что он пожалеет. Хотя, он так обиделся на меня...Может, и не пожалеет? Ладно, рискну. Если потом пожалеет, то потом и буду разбираться. С грустью подумала я.

Наскоро перекусив, и достав из сумки подарок Фира, я пошла его искать. Он нашелся в библиотеке. Сидел на полу, устало облокотившись о шкаф с книгами. Я кое-как примостилась рядом с ним. Положила голову ему на плечо и прошептала:

- Извини меня, я не хотела тебя обидеть, если ты уверен, то я согласна, - он ничего не сказал, просто повернул голову и поцеловал в висок.

- У меня для тебя есть подарок. Вот. Я за ним и пошла тогда. Я тебе ничего не смогла подарить, когда жила на острове. Так что и твой день рождения, и праздники середины зимы, прошли у тебя без моих подарков. Я надеюсь, тебе понравится,- и ткнула ему в руки сверток со шкатулкой.

Он удивленно посмотрел на сверток, а потом заулыбался. Очень искренне и счастливо. Он сидел, гладил пальцами обертку и улыбался.

- Ну же, открывай, я так старалась, выбирала, а ты даже открыть не спешишь.

- Мышонок. Сам факт, что ты обо мне подумала, уже самый лучший подарок. Спасибо, - очень тихо сказал он.

- Открывай. Ну же.

Он не спеша начал открывать подарок. Аккуратно развязывая бечевку и разворачивая бумагу. Ох, уж эти эльфы. У меня столько терпения никогда не наблюдалось. Обычно, со всех подарков, я тут же срывала бумагу, стараясь как можно быстрее добраться до самого интересного.

Когда он увидел шкатулку - он замер и, слегка подрагивающими пальцами, повел по узорам, все ближе и ближе подбираясь к надписи. Потом обвел каждую букву и тихо прошептал: 'самому любимому эльфу в мире'. Потом аккуратно отставил шкатулку в сторону и крепко-крепко обнял меня. Ох-х-х мои синяки-и-и-и. Фир забыл обо всех моих травмах, очень крепко сжимая меня в объятиях и целуя где-то в районе макушки.

- Спасибо, мышонок. Ты даже не представляешь, что для меня значит твой подарок.

- Х-х-хм-м-м... Фир, если ты меня не отпустишь, то это будет твой последний подарок, так как ты меня просто задушишь в объятиях, - прохрипела я. Фир рассмеялся, чмокнул меня в нос и выпустил.

- Фир, я рада, что тебе понравилось, но ты же даже еще не видел самого подарка. Открой шкатулку.

Фир замер, а потом взял аккуратно шкатулку и открыл. Замер, открывши рот, а потом...

- Кьяра, откуда у тебя это?! - заорал он.

Я отшатнулась, смотря во все глаза на него. Ну вот, не понравилось. В глазах сразу защипало, и я отвернулась от него, чтобы не показать, как меня это задело.

-Кьярусь, где ты взяла эту шкатулку, расскажи мне все, это очень важно, - спросил меня Фир, развернув к себе и смотря в глаза.

- Купила на ярмарке сегодня. Когда мы проходили в балаган, я заметила возле входа палатку с интересными фигурками. Я хотела купить тебе просто мышонка. А продавец рассказал, что их несколько видов, и про набор рассказал, сказал, что он намного дороже, но его делал мастер, и вложил туда кусочек души. Я подумала, ну и попросила набор, ну и пусть, что дороже, это же для тебя. Мне для тебя ничего не жалко, я так и сказала ему. Он, конечно, удивился, но продал, даже помог зачаровать надпись на шкатулке.

- Как выглядел продавец? Опиши его.

- Ну, старенький, с бородкой небольшой, в светло-синем балахоне, а поверх одета безрукавка темно-синего цвета. И еще, на безрукавке какие-то значки вышиты золотом.

- Мастер КвиТен,- улыбнулся Фир.- И он тебе продал просто так набор?

- Ну, он спросил, уверена ли я, что человек, которому я собралась дарить этот подарок, стоит того, чтобы тратить десять золотых, но я сказала, что ты не человек, а эльф, и что ты самый лучший, и что для тебя мне ничего не жалко, и что достоин всего самого лучшего.

- А он что ответил?- счастливо улыбаясь, спросил меня Фир.

- Так он, вообще, странный. Поздравил меня с покупкой. Вернее, сначала поздравил, а потом, когда я не поняла и переспросила с чем, то извинился и сказал, что поздравляет с покупкой. Он ко мне еще как-то странно присматривался, даже Киш заворочался. Странный какой-то дедок, а потом, вообще, упаковал и исчез. Я даже с ним попрощаться не успела.

- Ох, мышонок,- уже вовсю веселился Фир. - Ты даже не представляешь, какой ты мне подарок сделала. Это мастер, который делал этих мышат. А десять золотых - это не цена этого подарка, он стоит все тысячи. Я упрашивал этого мастера продать мне мышат больше десяти лет. Я ему предлагал астрономические суммы. Я сам хотел тебе их подарить. Но он отказывался и говорил, что истинный хозяин найдет его сам, и он подарит... хм-м, ну ладно, это не столь важно, это самый лучший подарок, какой ты только могла мне преподнести. Кстати, мышата с сюрпризом. Они маленькие големы, их можно использовать, для чего угодно, часто с их помощью шпионят или используют их как посыльних. Мастера не любят, когда их зверушек используют так, и стараются продать их чистой душе, а мою душу никак нельзя отнести к чистым ... Завтра я свяжу наши камешки и покажу тебе фокус маленький, хотя нет, вру, не покажу. Магии не будет, - как-то совсем счастливо сказал Фир, видать мышатки действительно понравились,- а теперь пошли спатки.

Фир подхватил меня на руки и отнес к себе в комнату. Там мы угнездились в его кровати и заснули. Фир всю ночь подлечивал мои синяки и раны. К утру остались только небольшие темные пятнышки на коже, а от тех больший черных отметин, и след простыл.

Когда мы устроились в комнате, Фир опять достал те же деревянные таблички из воздуха.

- Я так и не покушал, мышонок.

Эльф себе заказал полноценный ужин, а я себе взяла сладкий пирог с любимым чаем.

Мы ели молча. Я таскала с тарелки Фира сыр. В отместку, мне в нагрузку перепало пару кусков мяса, а у меня стащили два кусочка яблока с пирога. Я привыкла к такому. Да и от мяса отказываться не собиралась, а яблоки, я, конечно, люблю, но Фир к ним относится приблизительно как я к сыру.

Так что, ни я, ни он не обиделись на такой обмен.

Наевшись, я устроилась у Фира под боком. Было так хорошо и так правильно.

Он тоже отставил поднос и приобнял меня.

- Фир, расскажи, как тут было? - тихо шепотом попросила я.

- Не нужно тебе знать о таком, мышонок. Ничего хорошего тут не было.

- Но ты не раз всех спасал, мне Линнар рассказывал.

- Не думал, что в его глазах таким хорошим выгляжу... Да, было дело, спасал, но у меня особо выбора не было, вот и спасал.

- А почему все тебя ругают, и хранители, и домовушки. Они не верят, что ты хороший. Неужели они не понимают, что ты это делал вынужденно и не хотел никого убивать. Ты же хороший.

- И часто они такое говорили, - начал хмурится Фир.

- Не сильно, я сначала очень разозлилась, когда они стали говорить о тебе гадости, сказала, что я им не верю, сказала, что ты добрый и хороший, а они все больше и больше начали злиться, а потом Нинея прекратила все разговоры. Сказала, что ты такой, как ты есть, и нас время рассудит.

- Кьяра... Я ведь только для тебя добрый и хороший, Кьяра, а так меня мало кто может назвать 'добрым', не говоря уж о 'хорошем'... Я и убивал, и обманывал, предавал, иногда просто продавал, многие меня боятся, ненавидят, хотят убить и отомстить. И многие вполне заслуженно, но я ни о чем не жалею, я сделал бы то же самое, и не раз. Я просто выживал, мир жесток - или ты, или тебя съедят в жизни. Так что, если тебе что-то обо мне будут говорить плохое, то, скорее всего, правда, и я действительно так делал.

Я никак не могла поверить.

- Я не верю, все равно. Нельзя быть выборочно хорошим. Ты полностью хороший. Я это знаю... Они сказали, что у тебя не было, нет, и не будет друзей. А это неправда, ведь мои родители были твоими друзьями.

Фир поджал губы и отвернулся, потом вздохнул и, не поворачиваясь, продолжил:

- Нет, не было и не будет. Твой отец когда-то оказал мне... одну услугу... что спасло мне жизнь... и я у него оказался в долгу. И он, вот такую выбрал оплату долга. Хотя, я его понимаю. Свое самое ценное я бы тоже доверил именно тому, кого больше всего боятся. Так безопаснее.

- А как же я, Фир? - тихонечко спросила я. Мне никак не верилось, что он это серьезно.

- А что ты? Ты для меня была маленьким недоразумением, ходила за мной по пятам по всему дому, и все время о чем-то спрашивала, и говорила, говорила, говорила. Я старался тебя игнорировать и уходил в другие комнаты. А ты все равно меня находила, и все начиналось по новой. А еще, ты не могла выговорить мое имя и просто его сократила до 'Фил'. И я ничего не мог сделать. Клятва на крови, не позволяла. А потом, как-то ночью началась гроза, ты пришла ко мне в комнату. Забралась в кровать, обняла и сказала: 'Фил, я боюсь, там бухает и чудовися под каватю. Моно ме с тобой осатся. А ты башой, их победис', - тоненьким детским голоском проговорил Фир. - Но гроза была в самом разгаре, и тебе все еще было страшно, я очень боялся, что ты заревешь, и не дашь уснуть потом до самого утра, и чтобы как-то тебя отвлечь, я стал тебе что-то рассказывать. Уже даже и не вспомню что, но ты успокоилась, и так и заснула у меня на руках...

Ты так и осталась жить в моей комнате. Не хотела спать одна. Даже когда устроили поход в твою комнату на 'подкроватных чудовищ', ты все равно возвращались по вечерам ко мне в кровать, а потом я привык, мне понравилось, я впервые мог с кем-то расслабиться, не бояться предательства. Ты мне перевернула весь дом с ног на голову. Я стал замечать, что скорее не злюсь, а горжусь твоими успехами на поприще разрушения. Не самими разрушениями, конечно, а твоим маленьким пытливым умом, которым ты додумалась, как куда-то влезть или что-то достать, или придумать. Я уже понял, что когда вернутся твои родители, то я не смогу тебя отдать, я сделаю все, чтобы оставить тебя, сокровище мое, себе. Выкуплю, обману, украду, убью, но не отдам. Мое! А потом пришел магический вестник. От твоего отца. Он был весь обтрепан и еле долетел до меня. Видно было, что издалека, и из последних сил отправлялся. Там было только одно предложение. Твое полное имя: 'Кьяртериниранель Синталия ин Мариати тан Фью'. Я тогда все понял и очень обрадовался. Не правильно, конечно, но мне было все равно, что с ними случилось, главное, ты оставалась со мной. А потом мне стало страшно за тебя, ведь погибли оба родителя. Могла начаться охота за тобой тоже, ведь не просто так они спрятали свое сокровище у меня, и я вызвал хранителя. Притянул самого сильнейшего, которого нашел. Я не был уверен, что справлюсь. Но пришла хранительница, она даже не оказала сопротивления, и добровольно покорилась моей воле. Мы с ней долго обсуждали, что с тобой делать и как можно тебя спрятать. Я был не согласен с твоим отселением. Ведь мне было так хорошо с тобой общаться. Но на компромисс идти пришлось. Она рассказала, что ты имеешь право на защиту острова, каковую не получили родители, твой отец мог ее получить, но отказался переноситься без твоей матери. К счастью, про остров я много и так знал, так как вырос на нем. Мы пришли к компромиссу, что ты сначала растёшь в глуши спрятанная, а потом поедешь туда, чтобы получить защиту. И мы тебя спрятали. Я тебя спрятал. Я почти два года прожил вместе с вами, очищая всю местность от всего опасного для тебя, и ставя всевозможную защиту на все, что только можно. Это стало самым укрепленным и безопасным местом в мире. Но мне все равно нужно было уезжать, меня искали и активно, и рано или поздно бы нашли, и мне никак не хотелось показать им свое сокровище. Но полностью отказаться от тебя я не мог, конечно, и каждую свободную минутку приезжал к тебе, - Фир замолчал, глядя куда-то в потолок.

- Все равно, Фир, ты самый лучший в мире.

Он резко развернулся и уставился на меня.

- Ты меня совсем не слушала, Кьяра?

- Почему? Слушала.

- Но не услышала. Ладно, может еще рано и ты не поняла. Я тебе только что сказал, что готов был убить твоих родителей, чтобы оставить тебя себе, а ты мне говоришь, что я самый лучший? Чем лучший?

- Ты мне рассказывал сказки и всегда готов был выслушать. А с родителями. Я их совсем не знала, я очень жалею, что так вышло с ними, но думаю, что вы бы пришли к соглашению, и все разрешилось бы наилучшим образом. Я верю, что ты бы их не обидел. И я им очень благодарна, что они меня оставили именно с тобой. Ты меня не оставил и всегда был рядом: научил стрелять из лука, лазить по деревьям и плавать, и читать, и писать, и много чему еще. Ты всегда для меня будешь самым лучшим, потому что это ты, Фир.

- Я-я-я-ясно... свысока, придется мне падать, Кьяруська. Ой, как с высока-а-а. А летать я не умею, девочка моя. Могу и не выжить.

- Ты о чем, Фир? - испугалась я за него.

- Да так, ни о чем. Не волнуйся. Спи, давай, егоза.

- А сказку?

- Ну, конечно, сказку, куда же без нее-то. Какую хоть хочешь?

Я уже открыла рот, чтобы сказать про драконов, но тут как-то некстати вспомнились хранители и то, как раз за разом заставляли изучать все легенды о драконах. И эту сказку мне совсем не захотелось слушать, уже наслушалась.

- Что, про драконов уже не интересно? - улыбаясь, спросил Фир.

- Нет.

- А какую тогда?

- Не знаю.

Фир на мгновение задумался.

- Я недавно читал книжку про жизнь мореплавателя, открывшего острова с синими и зелеными людьми. Хочешь, расскажу тебе ее? - это был самый лучший выбор, и я поспешила согласиться.

А ночью, я проснулась от того, что мне нужно, ну уж очень нужно. Вот только где сие помещение находится у Фира в комнате, я не представляла. А если у Фира спросить? Спит, конечно, но ничего, этот вопрос важнее.

- Фир, Фир, ну проснись, проснись...- тормошила я его.

- Что случилось, совесть неугомонная, я только заснул, - не открывая глаз, спросил Фир.

- Мне в туалет нужно.

- Ты надо мной издеваешься? - приоткрыл он один глаз.

- Нет, я не знаю где он?

- С левой стороны, дверь недалеко от окна.

- Фир, проснись.

- Ну, что еще, Кьяра?

- Там темно.

- И что, чудовища нападут?

- Нет, я ничего не вижу куда идти - сильно темно.

Фир тяжело вздохнул и возле предполагаемой двери зажегся магический огонек. Я тут же помчалась в ту сторону. Когда я вышла оттуда, то в комнате опять было темно. Видимо, Фир заснул и его огонек погас. Если в ванной комнате луна освещала из окна, и все было видно, то тут мы задернули шторы, чтобы солнышко не тревожило с утра. Зато ночью, одна девица явно навернется сильно. До кровати я добралась, почти не пострадав. Задела поднос с моим недоеденным пирогом, но на полу был ковер, так что, особо много шума и не было. Да и на Фира чуть наступила, а вот нечего занимать всю кровать и раскидывать руки на чужую половину. И, вообще, я его отодвинула с середины кровати на его половину, вот же хитрый, померяла приблизительно, все равно у него больше места оставалось.

- Прекрати шастать по кровати. На коврик переселю.

- Но у тебя места больше.

- А я сам больше, а ты маленькая и там поместишься.

- А если нет и упаду? Двигайся, жадина, - и попыталась его сама подвинуть, ну да, конечно. Именно, что попыталась.

- Вот когда ты уже вырастишь, Кьяра? Восемнадцать лет, а ведёшь себя, как ребенок. Спи уже.

- Вот подвинься и буду спать.

Фир тяжело вздохнул, пробурчал что-то себе под нос, но подвинулся.

Я поползала еще, сравнивая место, доставшееся Фиру и мне, и пришла к выводу, что почти честно, мне все-таки больше досталось.

- Ну, теперь поместишься?

- Да-а-а, спасибо,- я закрутилась в одеяло, как куколка бабочки в кокон, и заснула.

.....

Позавтракав, Фир опять убежал по делам, а вечером мы опять занялись моей скоростью писания. Фир сказал, что я почти справляюсь с его диктовкой и чтобы я попробовала сокращать некоторые слова, так будет быстрее писать. Я начала приставать к Фиру, чтобы он мне подиктовал текст так, как диктует студентам на лекциях. На что Фир усмехнулся и ответил, что не диктует совсем, а просто рассказывает, кому нужно записывают.

- А кто не успевает за тобой записать?

- Это их проблемы.

- Фир, но так же не честно. Я совсем ничего не буду успевать записывать,

- Я тебе дома, что не успеешь, продиктую.

- Нет, так не правильно будет, я хочу сама.

- И что ж ты предлагаешь? Ты не настолько быстро пишешь сейчас, чтобы успевать, а менять что-то в лекциях я никак не хочу.

- А ты меня сейчас потренируй. Ведь наверняка, есть в академии еще кто-то, кто так же быстро диктует и зверствует, как и ты.

- Да, есть. Декан факультета ментальной магии. К нему на лекции ты точно попадешь, золотая девочка, - улыбнулся мне Фир. - Ладно, давай попробуем, но если не будешь успевать, скажешь мне все равно, и примешь помощь, договорились?

- Ладно,- нехотя ответила я.

К концу занятия с Фиром я поняла, что все адепты в академии явно страдают от его скорости. Фир не просто рассказывал, он специально спешил, и к вечеру мои пальцы просто онемели.

После ужина мы устроились в кабинете у Фира. Он застелил стол белым покрывалом, потом выставил на столе чашу и положил стеклянный нож.

Подмигнул мне и закатал у себя рукав на левой руке. То же самое он сделал и с моим рукавом. Снял с нас кулоны и положил рядом с чашей. Потом обошел меня, и встал сзади. Близко-близко. Вытянул обе наши руки над чашей и провел по ним стеклянным ножом. Боли я почти не почувствовала. Зато кровь побежала по нашим рукам, стекая в чашу и смешиваясь вместе. Через некоторое время, когда чаша была уже почти полна, он туда бросил наши кулоны с камнями. Они моментально утонули в нашей крови.

Дальше Фир стал что-то припеваючи нашептывать, все больше и больше повышая голос. В конце, он уже довольно громко говорил, но криком это никак нельзя было назвать. А потом чаша вспыхнула, и наша кровь начала гореть ярко-зеленым цветом. А наши порезы на руках вспыхнули и погасли, и от них не осталось и следа.

- Ну, вот теперь все, разбираем.

Где мой, я сразу поняла. У меня цепочка была золотая, а у Фира белая - из белого золота. Правда, пришлось попотеть, распутывая их. Так и специально не запутали даже домовые. После пяти минут ковыряние, Фир забрал их у меня и сам быстренько все распутал. Ну да, у всех эльфов длинные пластичные пальцы. Мало того, что красивые, так и способные выгибаться под немыслимыми углами.

Одев свой кулон, я попала в круговорот чужих эмоции и чувства. Вернее, не совсем чужие. Фира. Нам с Фиром понадобилось минут сорок, чтобы научиться отличать свои и чужие эмоции и чувства, как-то их блокировать, или хотя бы, не позволять им поглотить свои мысли и уносить куда-то. Меня сначала, очень испугал его голос, прозвучавший у меня в голове. Я не сразу поняла, что это Фир, его голос изменился. Он стал глубже, насыщенней и как будто каким-то бархатистым. Когда он говорил со мной мысленно, хотелось закрыть глаза и завернуться в его голос, как во что-то мягкое и пушистое.

Потом, где-то до одиннадцати часов, мы с Фиром тренировались. Разбредались по разным комнатам и переговаривались.

А утром, почти через неделю, Фир привел меня туда же и процедура повторилась. Вот только теперь Фир выстроил всех мышат в линию, и после того, как чаша заполнилась, он брал аккуратно мышонка в руку и окунал в чашу с нашей кровью. После чего, мышонок оживал и сам бежал на свое место в шкатулке.

- А-а-а...? - решилась я подать голос, когда последний мышонок скрылся в своей ячейке, а Фир вылил оставшуюся нашу кровь на шкатулку. Причем кровь моментально впитывалась, что в мышат что в шкатулку не оставляя ни следа.

- Они теперь слушаются тебя и меня. Меня все-таки больше, я же старше, но и ты теперь их хозяйка,- улыбнулся Фир. Весь день до ночи мы баловались с мышатам. Они хоть и были вырезаны из камня, но вели себя вполне как живые. Даже Киш приобщился к игре, а Рек на все это дело только снисходительно поглядывал.