Пролог

Моя Преелесссть!

Сознание вернулось резким моментальным «щелчком», как будто кто-то переключил в голове невидимый тумблер. Как нашатырем ударил по ноздрям запах чего-то кислого и резкого, потом пришло ощущение приятной бархатистой, но твердой, поверхности под щекой. С трудом приоткрылись веки глаз, по которым тут же болезненно ударил странный неестественный свет. Это называется: «жил был я» — понять бы теперь еще, буду ли жить и дальше. Медленно, с прямо таки ощутимым скрипом насыпанного под веки песка задвигались глазные яблоки, как головки самонаведения ракет, тщетно выискивающие и пытающиеся захватить хоть какую-нибудь цель. Наконец взгляд разбегающихся в разные стороны, как у хамелеона, глаз, с трудом смог ненадолго остановиться на источнике резкого запаха прямо перед моим носом — неаппетитной лужице… чего-то. Кстати, а что такое «хамелеон»? — на этот вопрос «меня» мое очухавшееся сознание скромно промолчало. Мдаа… судя по всему, это меня вырвало, — а запашок-то очень неприятный, и на последствия обычного похмелья ни капельки не похожий. — И, причем тут какой-то «Хлорпикрин»? — И, опять же, что — или кто? — он такое есть. И еще, какие-то осколки чего-то поблескивающего рядом с этой лужицей, похожего на расколотую пирамидку темно красного стекла, рядом валяются, слабо выделяясь на полу, покрытым каким-то необычным материалом бордового цвета. Материалом, дающим мне это ощущение бархатистой поверхности под щекой. Вот тут, неожиданно, сознание услужливо подсунуло название: «иртальс» — которое мне абсолютно ничего не сказало, хотя это самое мое сознание выдало следом целую кучу информации по данному материалу, — с циферками и коэффициентами, как в справочнике по какому-нибудь собачьему сопромату или там материаловедению. И это тут же породило другой вопрос: а что такое «собака»? — то же оставшийся без ответа. Эхма, ну что за фигня — то есть ответы, то нет их! — И сознание, почему то, стыдливо помалкивает, по этому — и вправду важному, вопросу.

Так, стоп, черт с ним, с сознанием — займемся собственным бытием: без мозгов, как известно — кому? — можно очень даже неплохо прожить. — Вернемся к инвентаризации меня любимого. Кого меня-то? — в голове сплошная каша: вот, прямо сейчас, себя вспомню! — Ааа, вспомнил — Райденом с детства, кажется, звали. Хвала Силе! — я мыслю, значит — я существую: надо же, вон даже чью-то умную мысль повторил. Чью именно… опять затык в мыслях. Ладно, приступаем к инвентаризации чувств: обоняние, осязание и отчасти зрение — про то, что зрение у человека, и этого «хамелеона» должно быть устроено по-разному, я помню! — Вроде бы все на месте. Собственное тело, по первому впечатлению, вроде как тоже в полной комплектации: ни отсутствующих «деталей», ни наличия чего лишнего в организме, с первого раза не ощущается — и со второго, тоже. Проблевался вот, но подо мной, к счастью, кажется не мокро: хорошо хоть не обделался — а то, вполне мог бы, судя по текущему состоянию моей любимой тушки. Тушка, кстати, лежит ничком на полу, покрытом этим самым дорогущим бархатистым бордовым иртальсом, с поджатой под себя левой рукой и чуть оттопыренной в сторону правой — голова тоже вправо повернута. Ну что, пытаемся дернуть конечностями? — попытка, как известно, не пытка. — Конечности слабо реагируют — и ноги тоже, — но левую руку из-под себя мне вытащить с первой попытки не удается. Все равно, оптимизма мне эта малоудачная попытка пошевелиться здорово добавила — несмотря на хреновое самочувствие, организм работает как нужно. — Надо пытаться и дальше…

Мысль судорожно дернулась в голове, ища, где тут выключатель у рефлексов. Наконец, собравшись с силами, переворачиваюсь на левый бок, подальше от дурно пахнущей лужицы, и принимаю вертикально-сидячее положение. В районе поясницы что-то мешает, но мне уже не до этого: наконец-то включился слух, и мой внешний мир тут же обрел объем и пространство. — А моя бедная голова — легкий шум в ушах и изрядную, хотя и потихоньку отступающую, боль. Работающие в режиме «поиск ракетами цели» глаза тоже эту самую движущуюся цель нашли, и, вспомнив, что у людей зрение вроде как должно быть бинокулярным, дружно на ней зафиксировались и включили, наконец, режимы «резкость» и «светофильтр». — Сама же «цель» приняла вид наклонившегося ко мне пожилого мужчины. Мир вокруг меня разом стал раздражающе четким, с полной палитрой цветов и синхронным звуковым сопровождением «картинки». Ох, яааа! — звук стал не просто четким и ясным. Он еще и оформился в слова песни, болезненно отдававшиеся под черепом отголосками музыки каких-то совершенно незнакомых мне музыкальных инструментов. Приятной музыки, тащемто, только как то совсем сейчас не к месту.

Вот не знаю, кто такая эта Америка, но образ «банджо» мне сознание выдало четкий. Интересно, это не по его струнам бренчали? — а, это, оказывается, называется «гитара» — ну и пусть ее. Но лучше бы, чтобы оно не играло, и не пело — и без того хреново: отчаянно пытаюсь приглушить посторонний звук в голове. Живем, однако. Теперь вставать — не сидеть же на попе ровно, тем более — когда к нам тянется человек, с явным желанием помочь.

— Райден, мальчик мой, ты как себя чувствуешь?

В голосе наклонившегося ко мне человека ощущается сильное беспокойство. Он протягивает мне руку и помогает встать на ноги, сильно и уверенно потянув на себя, когда я хватаюсь своей ладонью за его ладонь. Приступ головокружения и легкая дезориентация от слишком резкого подъема тянут голову книзу и вызывают желание снова очутиться лежащим на полу в горизонтальном положении: так падать некуда! — но к счастью все более-менее быстро приходит в норму. Даже звук музыки в голове кто-то уменьшает до терпимого положения «самый минимум», и от него остается только отголосок. Продолжаем инвентаризировать самого себя дальше, а так же, заодно, и пытаться восстановить ориентацию во времени и пространстве, так сказать. Опущенные долу очи видят вполне себе щегольские сапожки типа «настоящие хромовые», высотой почти до колен, красновато-коричневого цвета на низком каблуке. Сапоги, кстати, сидят на ногах как влитые, и создают то редкостное ощущение соединенности с поверхностью, на которой стоишь, которое способна обеспечить только по-настоящему хорошо сделанная и удачно подобранная «по ноге» обувь. В сапоги заправлены не очень широкие, но достаточно свободные шаровары черного цвета. Ну-с, идем выше, — а выше странного покроя не то китель, не то пиджак — не разбираюсь я в тряпках, я как то больше по «железу» обучался, — и тоже черный, ни каких застежек на виду. Пиджачок перехвачен в талии широким кожаным ремнем, цветом в тон сапогам, собранным из трех полос кожи с помощью всякой металлической «фурнитуры». Самая большая цацка прицеплена на поясе ближе к левому боку — вот что мне спокойно лежать на полу то мешало, ситх побери! Левая рука невольно касается ее, а в голове явственно возникает шипящий звук: «Моя прееелессссссть!» — Тут же опускаю руку обратно: и что это было? Так, выше взгляд не поднять, но судя по ощущениям в районе шеи, воротник у пиджака стоячий — и мне сейчас очень хочется его расстегнуть.

Периферийное зрение, тем временем, на автомате снабжало мозг сведениями об окружающем пространстве. Просторный, почти пустой, со скудной меблировкой, зал: какие-то антикварного вида большие вазы по углам, пара полу абстрактного типа бронзиумных скульптур и светло-каменные барельефы, изображавшие что-то явно пафосное историческое, у одной из стен. Противоположную стену занимает огромное витражное окно с ажурными переплетами. Пара больших закрытых, кажется раздвижных, дверей в двух других противоположных стенах. Бордового цвета пол, кирпично-красного цвета, с непонятным покрытием — возможно, это и вправду деревянные панели, как неожиданно подсказывает мне память — но, что это за дерево такое? — Панели высотой примерно до уровня голов скульптур, что стоят у стены — выше цвет переходит в белый, как и у ровного гладкого потолка — а вот там точно пластик! — У меня глаз профессионала: в пластиках я кое-что понимаю, в отличие от сортов дерева — дерево тут в кораблестроении не применяется, даже в отделке. Материал окна непрозрачный, имеет легкий бежевый оттенок — а вот светильники, замаскированные под карнизы, дают белый дневной свет. Отсюда, наверное, и это ощущение неестественности освещения. Потому что за окном явно день, причем — совсем не пасмурный. Из мебели, собственно, в зале только пара низких массивных кресел с обивкой «под кожу», в тон полу и нижней части стен — стоящих ближе к окну. Да легкий столик из полированного красного дерева — здесь фактуру древесных волокон видно уже четко, с более темного оттенка инкрустацией-орнаментом, аналогичной по рисунку орнаменту оконного плетения, — стоящий как раз между креслами. Вот у этого-то столика, на чистой столешнице которого валяется какая-то небольшая открытая пустая коробочка, я и грохнулся, испачкав заодно пол, покрытый дорогущим отделочным материалом. Почему именно дорогущим? — а дешевку при отделке элитных космических яхт как то не принято применять. Впрочем, впечатление «не дешевизны» в этом зале производило буквально все, крича не то о принадлежности помещения роскошному особняку, а не то вообще — королевскому замку.

Так, чувствую: надо топать в освежитель, где тут ближайший? — память бодро и услужливо подсказала путь по замку. Точно, замку, вспомнил. Вид у меня сейчас ну никак не парадный, а нужно соответствовать — положение то обязывает. Мое сознание нагло тычет в нос образец для соответствия: мужчина, который все еще держит сейчас меня за руку. Высокий, рост у мужика — где то на уровне моего собственного роста — широкоплечий, с непокрытой головой. У него такой же, как и у меня, прикид в стиле «ретро милитари», хотя нет, не совсем такой же: пояс несколько другой по виду, буро-коричневого цвета, а сапоги черные. Ах да, еще, в отличие от меня, на плечах у мужчины плащ, темно коричневого почти черного цвета, застегнутый у горла на пару серебристого цвета металлических застежек, скрепленных цепочкой того же металла. Застежки с вычурным орнаментом — тоже, кстати, идентичным по рисунку тому, что имеют переплет окна и инкрустация столика. — Родовой знак? — как это… а, тамга, называется! — Очень может быть: никакой «подсказки» от сознания, на этот счет, у меня нет — голая теория. На поясе у мужчины висит штуковина, почти аналогичная по виду той, что висит на поясе и у меня самого. Ну, та самая слегка гнутая цацка, мешавшая мне, когда я на полу валялся — вон мельком выглянула у него из-под плаща, — разве что в деталях конструкции и материале из которого сделана чуть отличается. Выше воротника кителя гордое, вытянутое, с надменным выражением лицо: седые, зачесанные назад волосы, высокий лоб, длинный крючковатый нос — вокруг рта, с опущенными кончиками тонких губ, аккуратные седые усы и бородка клином. Характерные, приподнятые к переносице брови, придающие лицу выражение не то молчаливого вопроса, не то легкого недовольства. И проницательные, слегка прищуренные карие глаза.

Легкое пожатие руки вернуло меня из мира мыслей в мир реальный.

— Как ты себя чувствуешь? — еще раз, уже настойчивее, спросил мужчина напротив.

— Голова болит и слегка кружится, но все, кажется, начинает приходить в норму потихоньку. Больше, кроме этого, — киваю осторожно на лужу блевотины, — ничего серьезного, головная боль не в счет. Хвала Силе дядя, обошлось, кажется, без последствий — но, ты как хочешь, а эта стекляшка совсем никакой не голокрон, пусть и выглядит как настоящий. Тебя кто-то ловко разыграл с этой непонятной фигней, если только он не имел, с этим розыгрышем, каких-то иных — куда худших — намерений. — Кажется, что я и вправду едва не слился с Силой, когда пытался эту штучку активировать. Сейчас мне нужно в освежитель, а потом можно подумать вместе, на этот счет. Заодно, попробуй просканировать осколки Силой — только, осторожно!

Мужчина, которого я назвал «дядя», на мгновение задумался, а потом отпустил мою руку и чуть кивнул головой.

— Хорошо, иди. Встретимся потом в моем кабинете. Я буду ждать.

После чего, легким небрежным движением руки — даже не наклоняясь к полу и не касаясь их! — разом поднял всю кучку красных битых стекляшек, валявшихся на полу, в воздух. А следом, плавно переведя один пасс руки в другой, но, снова не прикасаясь ни к чему, аккуратно ссыпал это чертово битое стекло в коробочку, лежащую на столе. И коротким взмахом кисти, все так же, не коснувшись руками ничего кроме воздуха, захлопнул крышку коробочки. Через мой легкий ступор сознание укоризненно намекнуло, что глупо глядеть на обычный Телекинез как на чудо — тем более, что мы и сами умеем уже ничуть не хуже Графа. Так, и кто это тут такие «мы»? Вместо этого, сволочное мое сознание опять повернуло «регулятор громкости» у меня в голове — и едва слышный назойливый шум снова пробило куплетами песни. Только голос, поющий ее, в отличие от первого услышанного, был каким-то хриплым и грубым — «Прокуренный и пропитой!» — злобно вякнуло мне в ответ мое сознание.

С трудом заткнув глотку неведомому певцу у себя в голове, собрался повернуться к одной из дверей. Проклятая шиза, не иначе! — голоса в голове, и оба разные — а поют вроде про одно. Не понятно только, какого черта эта песня имеет отношение к моей персоне, а? С этой мыслью, беспокойным насекомым жужжащей в голове, кивнул осторожно «дяде», «графу» — а, неважно сейчас, кто он такой! — и поплелся по услужливо подсказанному сознанием нужному мне сейчас маршруту. Краем глаза заметил, как мужчина, с которым я разговаривал только что, зашагал к противоположной двери и взмахом руки открыл ее, что-то перед этим набрав на браслете-комлинке, до этого скрытым от моих глаз манжетой рубашки — из этой двери, навстречу ему, выполз дроид-уборщик. Скорее всего, дядя его и вызывал через браслет. Кстати, чуть дернул рукой, слегка задрав левый рукав — у меня оказывается такой же комлинк. Весело, однако. Не став даже пытаться, вопреки уверениям своего сознания, кидать понты и самому попробовать воспользоваться этим самым «телекинезом», просто тупо активировал простым прикосновением руки сенсорную панель, и вышел в открывшуюся дверь из Красного зала — о, название вспомнил! — в коридор. И только потом до меня дошло, что активировал панель и тыкал пальцем я тоже чисто на условных рефлексах: рука, казалось, сама знала — куда и как прикоснуться. Но мозг мой был уже настолько перегружен поступающей информацией об окружающей действительности, что даже не среагировал на осознание этого. Ну, открыл и открыл — идем дальше, тем более что «автопилот» работает исправно.

Еще через четверть часа, избавившись почти от всех последствий произошедшего в Красном зале, кроме «похмельного» состояния головы, я таращился в большое — почти в полстены — зеркало, в своей гардеробной. Именно в своей, и именно гардеробной: оказалось, что в замке у меня имелись целые личные апартаменты — да еще и со штатом прислуги. Прислуга, к счастью, в данный момент была представлена только дроидом-камердинером, и дроидом-секретарем — которые точно не станут болтать лишнего про хозяина. В голове, почему то, крутился анекдот про похмельного мужика, который непременно желал побрить видимую им в зеркале личность. — Так-с, в отличие от него, бритье мне в данный момент пока не требуется. — А вот физиономию свою рассмотреть в зеркале стоит, а то ощущение совсем как у этого героя анекдота — что вижу там чужое лицо. Если темные волосы и серые глаза не имели ни чего общего с внешностью «дяди», то вот линии бровей и носа, складка тонких губ и вытянутое лицо с высоким лбом, недвусмысленно намекали на наше близкое родство. Собственно, он же мне не совсем дядя — он старший брат моего деда, а не отца. И, следовательно, я прихожусь ему внучатым племянником. Но гляжу сейчас почти что на его молодую копию: цвет волос и глаз другой, и бороды нет — а так почти что он, Дарт Саруман, то есть Граф Дуку. Просто граф Дуку — личное имя главе одного из Великих Домов планеты Серенно не нужно — у нас глав Домов принято звать только по родовому имени. И, не «одного из» — граф Дуку правит не только своим Домом, но и всей планетой Серенно! Впрочем, еще не так давно дядя был украшением Ордена джедаев. Кстати, светошашка, что висит у него на поясе — а таскает он ее с собой постоянно — именно об этом и напоминает. Ну а меня зовут Райден Дуку — и я сейчас вроде как официальный наследник графа. — А вот свою собственную светошашку я таскаю только дома, и только без посторонних глаз. Потому как я-то уж точно никакой не джедай, если конечно моя память мне не врет, и с Орденом рядом никогда даже близко не стоял — так к чему мне тогда проблемы, непременного появления которых не стоят никакие дешевые понты? — Так что, да — только дома, и только без чужих глаз! — ну, или еще там, где никто ни про какого Райдена Дуку знать не знает.

Моя правая рука инстинктивно тянется к поясу, и снимает ту самую штуку, что так мешала мне комфортно валяться на полу Красного зала. Похоже на длинную изогнутую — «пистолетную», как услужливо подсказывает память — рукоятку эспадрона или спортивной рапиры — только клинка нет и вместо гарды, что-то вроде двух пар несимметричных «лепестков» на одном из торцов, прикрывающих чашку-эмиттер. А на втором торце — скоба крепления, с утапливающимся в рукояти кольцом-карабином. Плавным жестом отвожу в сторону вправо руку, в которой сжимаю эту изогнутую рукоять, теперь уже понятно — светового меча, — что-то этот жест значит, да, но память не дает ответа — и касаюсь кнопки активации. Тусклый, при ярко горящих светильниках в не имеющей окон гардеробной, желто-оранжевый клинок из света мгновенно вырывается из того торца довольно длинной рукояти, что прикрыт блендой-предохранителем из «лепестков». Руку привычно «ведет» в сторону гироскопический эффект — как будто электродрель включилась, с которым я так же привычно справляюсь, не дав появившемуся клинку даже чуть вздрогнуть — однако, рефлекс! В следующее мгновение я уже вскидываю этот клинок из света «подвысь», перед своим лицом, все еще глядя в зеркало — в традиционном «фехтовальном» приветствии тому парню, что глядит на меня сейчас из-за зеркальной поверхности. Потом плавным движением опять отвожу клинок вправо вниз в сторону и после этого отключаю светошашку. Офигеть, парень! Снова вешаю рукоять на пояс отработанным до автоматизма движением — представление для одного единственного зрителя, в лице меня самого, закончено. Поворачиваюсь и двигаюсь к выходу из гардеробной, и на пороге — на бис — касаюсь сервисной панели управления и гашу свет. Не пальцами руки, а Силой, с помощью Телекинеза — эта техника называется: «Перемещение легких объектов». В голове, как аккомпанемент, тихонько играла мелодия еще одной незнакомой песни.

* * *

Последние следы того идиотского происшествия в Красном зале, что едва не стоило мне если не жизни, то уж рассудка точно — чем дальше, тем больше мне становилось это ясно, даже без подсказок Силы! — выветрились из моего организма. Форсъюзер есть форсъюзер: мы твари живучие, и чрезвычайно трудно убиваемые — пару дней назад чуть не издох, а сейчас вот уже как огурчик. То, что под «крышей» тараканы никак не успокоятся, роли не играет: тараканом больше, тараканом меньше — какая разница? — И, раз самочувствие пришло в норму, то пожалуйте на тренировку, ваша милость, высокородный Райден Дуку — ну, то есть, я значит. Боевая учеба она ждать не станет. Особенно, учеба такому деликатному делу, как обращение со светошашкой. Ну, вот как хотите, а не желало держаться у меня в голове благородное название: «световой меч». А тут еще дядя, получив партию новых «игрушек» от компании «Холован» непременно желал устроить им испытание с помощью моей бедной тушки. И мотивация у него была самой, что ни на есть, благородной — забота об уровне моей боевой подготовки. Это даже не считая того, что бывший джедай считал экстремальные физические упражнения прекрасным лекарством от последствий разных мозголомных происшествий…

— Райден, ты уже достиг порога в фехтовании, который отделяет падавана от рыцаря — собственно, этот барьер остается сейчас только в твоем сознании. — Вчера Граф был сама убедительность. — Переступить за тебя через него никто не сможет. Только ты сам, и только в реальном бою. Противник, в данном случае, совершенно не важен: это будет твой бой, и прежде всего — со своим собственным сознанием: технику ты знаешь прекрасно, физические кондиции, посредством Силы, тоже вытянуты до того предела, который только возможен без вреда для самого организма. Тебе осталось только заставить работать как надо те рефлексы, которые ты уже в себя вбил за предыдущее время учебы. В настоящем бою голова у форсъюзера должна быть абсолютно свободной, чтобы планировать стратегию схватки, а не просто думать: когда и где ударить мечом, как подловить соперника на его ошибке или как парировать чужой удар. Без эффективного использования уже наработанных боевых рефлексов ты просто не сможешь перейти на более высокий уровень обучения — у тебя все внимание будет уходить только на попытки удержать контроль — как за действиями самого себя, так и своих противников.

— И чем плохи, для этого, обычные тренировочные дроиды — если ты привез какие-то прототипы?

— Тем, что у них стоит прошивка, не позволяющая причинить обучающемуся настоящий вред. В отличие от боевых моделей: против них, тебе придется драться завтра за свою жизнь по-настоящему. Как и им за то, чтобы пойти в серийное производство — только, понятно, жестянки об этом совершенно не в курсе. Да им, разумеется, и совершенно без разницы. А тебе нет: начнешь разминку с четырех дроидов — и не будешь их крошить сразу, что, несомненно, должно у тебя получаться — а будешь только защищаться, затягивая бой. У тебя будет полчаса на то, чтобы настроиться на схватку — потом в драку вступит еще пара дроидов.

— Шесть это мой предел, дядя. Фактически, даже пять — от шестерых разом я пока еще могу только обороняться! При этом, я даже не знаю, насколько эти твои новые дроиды лучше или хуже обычных тренировочных.

— Да, я помню, что это твой теперешний якобы предел, и, как сказал ранее — этот предел сейчас только в втроем собственном мозгу. И его надо сломать, чем скорее — тем лучше. Относительно «лучше» или «хуже» новые дроиды — вот в бою и узнаем. Ты же не думаешь, что настоящий враг станет подстраиваться под тебя, вместо того, чтоб навязывать тебе свою волю? Да, кстати — когда их станет шестеро, тебе все равно придется еще подождать, и потянуть время — последние твои противники будут активированы в течении четверти часа после этого. Твоя задача, победить их всех разом, а не резать поодиночке — и всем, что тебе для этого нужно, ты уже обладаешь прямо сейчас. Это я тебе говорю как мастер клинка. Кстати, с удовольствием посмотрю завтра на твой бой своими глазами — с галереи.

Возражал я, впрочем, чисто для проформы: с одной стороны, после недавнего приключения мне и вправду, просто необходимо было встряхнуться — и настоящая драка, а не учебный спарринг, была для этого самым лучшим способом. А с другой стороны, я и сам чувствовал, что уперся в какой-то барьер, в плане фехтования — все вроде на месте, отработана масса приемов и техник — а никакого прогресса больше нет. Было и еще одно «но»: убивать, на самом деле, мне уже доводилось, и именно в схватке — пару раз во время нахождения на Кро Варе, когда не было иного выбора. Дуэли учеников там не просто допускались, а даже поощрялись — а зачастую и вообще провоцировались самими Мастерами Стихий. При этом, возможный смертельный исход обычно никого не волновал. Издержки принципа — «побеждает и получает награду сильнейший», — в методе тамошнего обучения. Еще один раз мне пришлось убивать в космопорту, на Десевро: допившийся до «белочки» дебошир выхватил припрятанный бластер и начал палить в окружающих, выставив режим оружия на поражение. Кстати, тогда это вышло совершенно случайно — просто подвернувшийся под руку и брошенный в алкаша кейс, к тому же слегка подправленный и ускоренный в полете телекинезом, слишком неудачно попал. Хотя, жалеть я об этом совершенно не жалел — гаденыш успел убить четверых разумных, до встречи своей башки с тупым летающим предметом. И последний раз — на парковочной стоянке, на Корусанте — в не очень хорошем районе, где мне случилось быть по делам, ко мне прицепились трое обкуренных спайсом гопников. Правда, было одно существенное отличие: я пользовался или бластером, как в случае со столичной гопотой, или Силой — но не светошашкой. А тут, как говориться, «есть нюансы».

— Сегодня советую помедитировать. — Граф продолжил, посчитав мое молчание знаком согласия. — Или хорошенько выспаться, что тоже неплохо. А лучше и то, и другое — завтра, в восемь утра, жду тебя в фехтовальном зале.

Я в точности последовал совету дяди, тем более, что дело было уже к вечеру. Правда, слегка изменив порядок: вечером завалился спать, велев своему камердинеру — дроиду FIII по прозвищу Собеседник, данному ему еще прадедом, за умение трепаться практически на любые отвлеченные темы, — разбудить меня затемно. Что тот и сделал. Выспался я, кстати, прекрасно — удивительно, но никакие видения, и тем паче кошмары меня не преследовали. Собеседник заранее приготовил и тренировочный костюм — ну, то есть не какой-то там специальный костюм, — в настоящем бою-то придется сражаться в том, что носишь повседневно, — а просто запасной комплект парадно-выходной одежды. Кстати, как раз примерно такой же, в которой я был тогда, в Красном зале. Причем, была у меня большая уверенность, что костюмчик предстоящей тренировочки не переживет. И еще, дроид приготовил легкий завтрак, ждавший меня по выходу из освежителя. Дроиды типа FIII вообще очень сообразительные и преданные хозяевам ребята, и инициативные, при этом — но к еде я, готовясь к бою, даже не прикоснулся. В схватке оно по-разному может повернуться, а дырка в полном желудке не сахар даже для форсъюзера. Затем посидел с полчаса с закрытыми глазами в медитационной комнате, и, как только сознание по настоящему стало растворяться в Силе, сразу прервал медитацию, отправившись выбирать оружие для предстоящего боя — и помедитировать еще немного уже там, на светошашки, так сказать.

«А мы богатенькие буратины!» — невольно вырвалось у моего сознания, когда я Силой открыл оружейный сейф. Ну, с мнением своего странного второго «я» трудно было не согласиться: один заряженный Силой кристалл квиксонни, лежащий внутри сейфа в прозрачной коробочке, в гордом одиночестве, стоил как очень приличная космическая яхта. А ведь там, рядом, в другой такой же коробочке — только чуть побольше размером, лежало восемь кристаллов стигиума, разной величины, которые были даже еще дороже — по общей стоимости. На их фоне, несколько разных природных самоцветов и выращенных мной самим синтетических камней, небрежно сваленных в третью коробочку, смотрелись совсем уж сущей мелочью — хотя, на черном рынке и за них дали бы очень и очень немало. Даже без учета того, что все эти камни уже были напитаны Силой так же, как камень квиксонни и кристаллы стигиума — такая работа, кстати, мне давно уже была не в тягость. И все это богатство я хранил, периодически подпитывая во время своих медитаций, в одном с мечами сейфе.

Но сходу как раз бросались в глаза, внутри сейфа, вовсе даже не коробки с кристаллами, которые, без подсветки, и разглядеть-то было трудно. В глаза бросались, прежде всего, тускло поблескивавшие металлом световые мечи… целых четыре штуки. И все мои. Рука сама потянулась к тому, что был уложен в ячейке с правой стороны: обычный стандартный дизайн, рассчитанный на двуручный хват — без выкрутасов и претензий. Скромненько так, но с тщанием и вкусом сделанная вещь — какой, в принципе, и положено быть работе прилежного ученика. Да, мой первый самостоятельный опыт изготовления светового меча — разумеется, тогда еще под чутким руководством дяди. До сих пор мое самое используемое оружие этого типа: за все время только поменял в нем кристалл — и ничего более. Не то, чтобы старый был не годен — вон он, лежит в коробке, вместе еще с парой таких же синтетиков и тремя «натуралами», — просто красный цвет клинка этому мечу совсем не шел, как упорно шептала мне Сила. Я активировал меч: голубовато-зеленый клинок выскочил с тихим гудением, больше похожим на шелест, из чашки эмиттера — по виду и не скажешь, что внутри такой же синтетический кристалл, каким был и предыдущий — оттенок лишь чуть другой, чем тот, что дают обычные адеганские кристаллы. — Сам выращивал! Но сегодня это оружие останется без дела — я выключил меч, и аккуратно поставил его опять в ту же самую ячейку сейфа, откуда перед этим извлек.

Если первый меч создавался мной для утилитарных целей, то второй, что я взял в руки следом за ним, уже являлся плодом труда человека, достигшего определенного уровня мастерства. Человека, решившего кинуть понты: вот мол, какой я крутой умелец — и сразу видны дорогие и ценные материалы, использованные в конструкции рукояти, по длине аналогичной первому мечу — руки то у меня не поменялись. Дизайн с закосом под типичный классический древний ситский меч — сразу бросается в глаза скошенная на срезе бленда, прикрывающая эмиттер. Ну, и цвет клинка соответствующий: когда я нажал кнопку активации, то появившийся с низким гудением багровый клинок невольно вызвал, откуда-то из потаенных глубин сознания, строки стихотворения.

Вот это точно — сердце меча, фокусирующий кристалл, был кристаллом квиксонни — брат-близнец того, что покоился в сейфе. Мне их, вместе с третьим собратом, так разом и продал один случайно — или все же не случайно? — встреченный на Лиэнне авантюрист-изыскатель. Парень, похоже, и сам до конца не верил, что добытые им на Кладбище Крона камешки и есть знаменитые кристаллы квиксонни — чудом уцелевшие свидетели гибели звезды, и ее планетной системы. Так что про замученную звезду неведомый мне стихотворец не врал. Чем были эти кристаллы до катастрофы, теперь уже никто не скажет — в адском пламени сверхновой из них родилось уже нечто иное. Изо всех способных к устойчивому взаимодействию с Силой натуральных кристаллов и прочих веществ, квиксонни считаются чуть ли не самыми лучшими проводниками и накопителями Силы. Ну да ладно, полюбовались, и будет — этот я сегодня тоже брать не буду. Выключаю меч и тянусь за следующей рукояткой.

Вот это уже точно не меч, а настоящая светошашка: меньше пяди длиной рукоять, от заднего торца до эмиттера клинка, на одну ладонь хватом. Если взять светошашку в руку, обхватив ее четырьмя пальцами за рифленое покрытие, и положить на рукоять вытянутый вдоль оси большой палец, наружу торчат, практически, только эмиттер клинка с утолщением перед ним, да цилиндрическое навершие сзади. Легкое и «аккуратное» оружие, рассчитанное на быстроту и искусство пользователя, а не на его физическую силу и напор. Взять такое двуручным хватом было можно, только положив в обхват левую руку поверх правой, а никакого подобия гарды не было, разве что чуть выступающее ограничительное кольцо перед эмиттером. Впрочем, светошашка и предназначалась практически для одной руки — как запасное оружие и как оружие скрытого ношения, которое можно легко спрятать и быстро достать. И еще, как генератор сферы невидимости, в другом случае: я и сделал то ее после того, как стал обладателем полутора десятков кристалликов стигиума — купленных за бешеные деньги, через посредников, прямо на Аэтене II. Была у меня тогда идея сделать себе индивидуальный генератор щита невидимости — весьма полезный, в такой беспокойной жизни девайс. До тех пор, пока я с Апостолами Сумрака не познакомился, и это желание не сошло на нет. Впрочем, может быть наверняка еще, когда появиться нужда стать невидимым для чужих глаз и чувств, а использовать Силу будет просто опасно или вообще невозможно, оно и пригодиться. Вот и сделал себе светошашку, по принципу — два в одном, и оружие, и шапка-невидимка в одном флаконе. Попутно, в процессе работы, оказалось, что стигиум вполне себе хорошо взаимодействует с Силой, не без капризов конечно, ну так и все другие кристаллы имеют, в этом деле, свой собственный норов. Приятно, что обработанный и напитанный Силой кристаллик стигиума даже в одиночку, при подаче на него электротока большой мощности, способен пару минут держать вокруг себя сферу невидимости метра два-три диаметром. Правда, при таком способе использования светошашки батарея в ней садилась всего после пары-тройки включений — а кристалл просто рассыпался в пыль, если передержать его в активированном состоянии больше определенного времени. Пока экспериментировал, сжег, таким образом, пять штук кристаллов — ровно треть имевшихся, — и где взять новые, было неизвестно. Так что от мысли вставить в меч сразу два или даже три кристалла пришлось отказаться. Мой старый «контакт» на Аэтене Втором, подогнавшего мне в свое время кристаллы, кто то пристрелил в обычной кабацкой драке, а просто так подобные игрушки не продают, даже на черном рынке — особенно в нынешние непростые времена. Правда, один мой знакомый — капитан Кавик Тот, что то говорил насчет того, что стигиум нашли на Марамере, но пока я не увижу сами тамошние кристаллы, не поверю. Так, ладно, нефиг философствовать! — Зажигаю фиолетовый клинок, чуть короче, чем у других мечей, и не отказываю себе в удовольствии пару раз им махнуть, с легким гудением рассекая воздух: фиолетовый отблеск, кажется, стелется за клинком, как инверсионный след за летящим в вышине аэроспидером. Оружие ощущается как продолжение руки — а выключишь, и спрятать такое в складках одежды пара пустяков. Не в одежде, впрочем, тоже — стигиуим обладает любопытным свойством «отводить глаза». А напитанный Силой стигиум, как я подозреваю, может делать это еще лучше: человек или вещь вроде бы и на виду — а никто их в упор не замечает. Выключаю клинок и ставлю светошашку на место, в сейф — не сегодня, как-нибудь в другой раз, когда придет время. А рука уже тянется к последней вещи в оружейном сейфе.

«Моя Преелесссть!» — Неведомо откуда всплывают в сознании странные слова. Как я подозреваю, именно этому клинку я и обязан тем, что не превратился тогда в пускающий слюни овощ. Как раз перед тем, как заняться фальшивым голокроном, я эту светошашку и закончил сборкой. Решил недавно сделать себе другой клинок для одной руки — с изогнутой рукоятью, — когда окончательно остановил свой выбор на Макаши, как на основной форме для себя. Хотя, при общей длине рукояти в пару ладоней, светошашку можно держать и двуручным хватом, пусть это будет и не слишком удобно из-за изгиба. Тем более, что у нее есть и некое подобие «гарды», которое не даст прихватившей оружие почти у самого эмиттера руке соскользнуть, при ударе или блоке, прямо на клинок: из-за того, что я запихал в рукоять чуть ли не все, что только можно, да еще и три кристалла, в придачу, систему стабилизации клинка пришлось выводить наружу — получилось ужасно, но симпатично. Кто сказал: «Консервный нож, вид в профиль» — мое собственное сознание? А вот нефиг! И ничего он ни на какой «консервный нож» — кстати, а что это такое то? — не похож совсем. Снизу идет Г-образный кондуктор, — причем, короткая сторона как раз прилегает к рукояти, а длинная, с утолщением на конце, идет вдоль клинка — задающий нужное отклонение силовой арки клинка — у дяди на мече почти такой же. У изогнутых рукоятей или вот такой девайс, или приходится делать довольно длинный участок рукояти, перед эмиттером, совсем прямым — оно по длине, вообще то, выходит так на так, но с кондуктором конструкция получается полегче. А для хвата одной рукой более легкая рукоять предпочтительнее. Дальше, из-за наличия в системе нескольких кристаллов Силы, приходится использовать нейтрализатор биений — вон он, сверху, имеет вид более широкой и короткой плоской металлической пластины, вырезанной в виде когтя, почти касающегося острием арки клинка у самого эмиттера — главный наружный элемент цепи отрицательной обратной связи. И по бокам торчит пара узких металлических «клыков» — вытянутые вперед почти на дюйм, от среза чашки эмиттера, аутригеры. Вся эта система вместе, напоминает не то не сжатую до конца птичью лапу, не то увядший и засохший недораспустившийся цветок какого-то ядовитого растения. Черное, с серебром и цветной эмалью — у сенсоров активации и регулировки — и совсем чуть меди и золота в отделке «гарды». Не броско, но вид запоминающийся.

Только, главные то отличия от обычных клинков скрыты все же внутри рукояти, и снаружи не видны. Вы никогда не задавали себе вопрос, почему кристалл в мече называется «фокусирующим», хотя для работы со световым потоком там вполне себе имеется стандартная система линз? Да все очень просто: сама по себе, энергетическая система меча способна только создать силовую арку, да «подсветить» ее потоком фотонов — резать все, что угодно такая штука не будет. В крайнем случае, обожжет кожу, и все. Ну, как в тренировочном мече, только похуже. И вывести ее на режим резания можно только на несколько десятков секунд — а потом батарея просто сдохнет от перегрузки. И угрожать длительное время, как оружием, таким мечом можно, только если сделать его силовую арку заостренной на конце — вон, как у тапанийских световых рапир. Только, такой рапирой дюрасталевую броню не проколешь, как консервную банку, а уж насчет того, чтобы прорубить, и речи вообще нет. В старинных световых мечах выносной блок питания весил пару килограмм, и цеплялся на пояс, соединяясь с рукоятью силовым кабелем — дико неудобно, зато уже рубил и резал такой меч вполне себе нормально. Так было до тех пор, пока тогдашние ситхи не сделали открытие: если поставить в световой поток клинка обработанный определенным образом с помощью Силы кристалл, или еще какое подходящее устройство либо вещество, то мощь самого клинка, на выходе, возрастает многократно, а расход энергии батареи резко падает. И никакого такого «перпетуум мобиле», что бы там сейчас мне не утверждало мое сознание, не было — просто меч начинал брать абсолютное большинство необходимой для работы энергии прямо из окружающего потока Силы. Как всегда, у бочки меда имелась в качестве приложения и своя ложка дегтя: во-первых, собрать стабильно работающую конструкцию без должного уровня умений и навыков в Силе было просто невозможно. Во-вторых, стабильно работающих одиночных кристаллов в природе было не так уж и много, да и искусственные производить, без помощи Силы, было совершенно невозможно. Обработка Силой, конечно, играла свою роль, но панацеей все же не была — но тут быстро нашли обходной путь: стали ставить два кристалла, или одинаковых, или с разными свойствами — и проводить для них процесс так называемой «синхронизации», опять же, с помощью Силы. Долго и хлопотно, но все равно проще, чем «вылизать» так же Силой, один обычный адеганский кристалл с невысокими изначальными характеристиками. По-другому говоря, два кристалла мефита в мече, могли дать тот же эффект, что и один кристалл высокоуровневого понтита — при немного больших затратах усилий, и при куда меньшей цене оных камней.

Поскольку кристаллы работали параллельно, то в случае потери свойств — считай, заряда Силы — одним из них, за счет второго кристалла меч все еще был пригоден к использованию. А такое бывало часто, в далекие времена, когда широко было распространено холодное оружие и броня с добавками кортозиса — и второй шанс в бою часто означал жизнь. Ну, и как приятный бонус — синхронизированные разные кристаллы, обладая разными свойствами в Силе, несколько расширяли спектр боевых возможностей меча. Понятно, что сделав один шаг, умельцы-форсъюзеры тут же поспешили сделать и другой: впихнули в рукоять систему сразу из трех кристаллов. Оказалось, правда, что без очень серьезной и кропотливой работы по подгонке в Силе кристаллов друг к другу, выхлоп может быть минимальный, а проблемы с самим мечом — существенные. Но уж зато, если сборка была безупречной, меч устойчиво работал даже после встречи с кортозисом. Правда, ни кортозис, ни, к примеру, чешую того же таозина или там фрик, клинок все равно нормально не брал, но хоть в негодность, от соприкосновения арки клинка с кортозисом, меч не приходил — просто отключался автоматически, и все, — перезапускаясь потом простым нажатием на кнопку активации. А не требовал разборки и непременной перенастройки кристалла с помощью Силы. Вот именно такую светошашку, на трех кристаллах, и решил я себе собрать.

Сказано — сделано. Проще всего было с основным кристаллом — «резонатором» — квиксонни подходил на эту роль почти идеально. А вот с выбором двух других пришлось изрядно помучиться, пока не остановился на стигиуме, в качестве кристалла-«мотиватора», — и на обычном, широко применявшемся в радиотехнике камне, который мое сознание упорно называло непонятным словом «кварц». Этот третий кристалл, так же тщательно обработанный Силой, играл роль предохранителя и стабилизатора системы, одновременно создавая что-то вроде цепи отрицательной обратной связи — в то время, как пара квиксонни-стигиум создавала положительную обратную связь. Действовал я почти целиком на интуиции Силы, а не ориентируясь на джедайские или ситхские инструкциях по сборке световых мечей, но результат был более чем хороший. Правда, видимый эффект заключался в лишь том, что цвет клинка абсолютно не соответствовал ни одному из «естественных» цветов любого из трех камней — клинок светился необычным, «тревожным оранжевым», как я назвал его про себя, цветом. Силовая схема не грелась, работала без сбоев, а клинок был устойчив и легко регулировался по длине и выходной мощности. И при этом, как и положено, когда делаешь светошашку «под себя», прекрасно ложился в руку, сразу становясь как бы ее продолжением. Я всего то пару раз успел помахать им, в спаррингах с тренировочными дроидами — до того случая в Красном зале — и только-только привык к своей новой светошашке.

Вот интересно, какой из камней, вставленных в меч, все же помог мне тогда: усиливающий связь с Силой квиксонни, или мешающий чужому восприятию стигиум? — Или, может быть, все три, вместе взятые. Вряд ли мне теперь даже сама Сила подскажет ответ. Через нее, Силу, я смотрю сейчас на свое оружие в предстоящей схватке. Активирую клинок, заворожено следя, как практически мгновенно, характерным звуком, возникает уже ставший привычным оранжевый клинок застывшего пламени. Пламени пожарищ и войны. Накатившее видение, как бывает при глубоком погружении в потоки Силы, при медитации, выкидывает меня куда-то в космическое пространство, где идет бой — корабли против кораблей, над поверхностью планеты-экуменополиса, вроде как похожей на Корусант — трассы огня корабельных орудий, и оранжевый, в тон моему клинку, цвет пламени взрывов, при попаданиях в корабли. Усилием воли возвращаюсь из накатившего Видения Силы обратно в реальность. Отключаю светошашку. Ощущение пьянящего чувства единства со всем миром уходит, как легкое похмелье на свежем ветру. Это называется — неплохо помедитировал на ходу! — Теперь пора уже и на бой отправляться. Бросаю взгляд на хронометр — так и есть, до восьми остается совсем немного, — не стоит заставлять Их Сиятельство ждать. Дядя человек занятой, а сегодня обещал почтить мою тренировку личным присутствием, так сказать.

Да, для сегодняшнего дела мне вполне хватит и одного клинка — ощущение, вызванное обретенным сейчас равновесием и единством, как с Силой, так и с окружающей реальностью, вполне определенно и однозначно — больше ничего брать не стоит, не понадобиться. Такое состояние редко бывает по жизни — интересно, этот настрой именно то, про что мне говорил Граф — переход через барьер? Закрываю сейф, и уже на ходу вешаю изогнутую рукоять светошашки себе на пояс, направляясь к фехтовальному залу. Меня там теперь уже ждет один человек — дядя наверняка придет пораньше — и с ним неизвестно какая куча пока еще не порубленного на куски, вооруженного до зубов «железа». Они не знают, что в этой, еще и не начавшейся пока, схватке я уже победил — вот только что, прямо здесь и сейчас.

 

Глава первая

Дорогая родня и другие жители галактики

Четверо боевых дроидов вооруженных, как и я, световыми мечами, бодро гоняют мое бренное тело по фехтовальному залу. Почти как обязательная утренняя разминка — а тренироваться приходится часто и помногу — что бы прилично владеть светошашкой, требуется регулярная и большая практика. Особенно, если ты идешь путем Макаши — ну, или считаешь, что идешь путем Макаши, что почти одно и то же. Тут есть маленький нюанс: на самом деле, любой, кто берет в руки светошашку, должен — пусть только в виде азов — изучить все доступные формы и стили боя. И уже на их основе, из их кирпичиков-элементов, выстраивать свой собственный стиль, сугубо индивидуальный — слишком уж много в этом боевом искусстве завязано на Силу, а она вносит свои коррективы в шашкомахание. Хотя, не всегда и не во всем — физику ведь тоже никто не отменял. Вот чтобы не париться, обычно называют стиль, используемый бойцом, по имени той Формы, которая этому стилю наиболее полно соответствует.

Что при этом хорошо: сейчас можно уже полностью довериться рефлексам — против досконально знакомого, эффективного, но незатейливого — чисто «механистического» стиля Лус Ма, который применяют в бою жестянки, фантазировать и напрягать мозги не надо. — И можно занять голову чем-то другим, пока тело, кажется, само бегает, прыгает и машет клинком, убивая время. А подумать то мне есть над чем. Да тут еще песенки и мелодии всякие, время от времени в голову лезут — особенно, если она мыслями не занята — как сейчас. — Когда в ней не переворачиваются бесчисленные образы и отголоски чувств, как стекляшки в калейдоскопе. Давлю все посторонние мысли: бой есть бой. — И дроиды сражаются со мной по-настоящему, боевым оружием — один зевок и я труп. А уж из-за чего именно это произойдет — десятое дело. Сразу после истории с фальшивым голокроном, на меня такое находило часто и сильно — позапрошлый день вообще провел как в лихорадке, хотя медобследование и показало вполне нормальное состояние организма. — Даже дядя, с помощью Силы, ничего тогда не углядел, к счастью или несчастью! — а про некий появившийся у меня в голове «довесок», я, в силу благоприобретенной паранойи, промолчал. А то, что состояние организма «скачет», в ритме постоянно меняющихся мыслей и образов в голове — так это пустяк: тушка то в полном комплекте. — «Психосоматические расстройства» — диагноз железяки, по недоразумению носившей гордое звание «медик», был категоричен. Извиняло дроида только то, что в действии Силы, в отличие от медицины, он вообще не разбирался, по вполне понятным причинам.

Первый раз накатило на меня примерно через полчаса после возвращения из Красного зала, когда я только успел привести себя в порядок: прибежал дядя, притащил меддроида — поволновались все, в общем. Потом была недолгая ремиссия, после которой снова помощь звать я не стал — тупо решил перетерпеть, благо понял, что не умру. — До меня внезапно дошло, что неладное твориться в голове: что, почему и как, можно было разобраться и позже — Сила подсказала, что никто посторонний тут не поможет, просто нужно пересилить то, что со мной творилось. Что я, с переменным успехом, и пытался делать. Полсуток ада, показавшиеся днями и неделями субъективно прожитого времени: ориентацию во времени и пространстве, кстати, я терял аж несколько раз — сколько точно, не помню. — Просто тихо пересидел все это, сцепив зубы, у себя в апартаментах. К счастью, эти глюки и выверты сознания случались, чем дальше, тем реже — и в менее болезненной форме — а через несколько часов после «инцидента» так и вообще почти сошли на нет. Утром так вообще вроде как отпустило — мы, форсъюзеры, ребята крепкие. — Но, увы, не прекратились совсем, даже оставив плохо разложенными по полочкам моего сознания обрывки образов, знаний — и глупых фантазий. А так же песен, вроде этой:

Все, дальше — обрыв: не помню слова, хоть убей. — И мелодия играет в голове одну единственную музыкальную фразу. — Это называется «заело пластинку». Но, тараканы в голове, как известно, жить не мешают: вчера Граф спросил, как самочувствие — я ответил, что все нормально. — И вот, пожалуйста — экзамен внеплановый, раз здоров и бодр — за язык тебя, Райден, никто не тянул. Почему то, перспектива подраться с прототипами «тех самых» Магнастражей казалась мне, в тот миг, куда предпочтительнее встречи с бригадой психиатров. У меня не шиза!!!

Так, стоп, нафиг пока про эти непонятные глючные воспоминания: к моим противникам подошло подкрепление — сработал таймер, и еще пара дроидов вошла в двери зала, зажгла клинки светошашек и ринулась в атаку. Дальше ухо держать нужно востро — последняя пара включится случайным образом в течение четверти часа максимум. Но когда именно это произойдет, я не знаю — а до этого, по «сценарию» дяди, не имею права разбираться с уже активированными противниками. Вон он, дядя, кстати — смотрит на мою беготню по залу с одного из обзорных балконов галереи. И с ним десяток таких же Магнастражей — о, вспомнил название! — что сейчас противостоят мне: торчат за его спиной, сжимая электропосохи. А тут еще и сознание подлое опять «сменило пластинку» (да, да — я уже знаю, что пластинка это такой архаичный носитель для хранения звуковой информации) и в голове опять бодренько запело — причем даже не сначала песни!

Попробовать эти песни записывать что ли, собирая кусочки как паззл? — может тогда вся эта музыкальная хрень в голове прекратится — справился же я как то с нежданным потоком информации, хлынувшей в мою голову, и распихал ее по полкам в закоулках сознания. Усилием воли «выключаю» в голове эту чертову музыку: сейчас мне потребуется полная концентрация внимания! — со всем этим мне придется разобраться как-нибудь потом.

Тем временем шестерка жестянок соединенными усилиями, не без успеха, пытается оттеснить меня в угол — нет ребята, так мы не договаривались. Лезть с ними в клинч, мне сейчас смысла нет совсем — еще слишком рано. Пользоваться телекинезом тоже. Хотя сейчас накаченное Силой тело вполне способно просто чисто физически раскидать более чем стокилограммовые, огрызающиеся клинками световых мечей, туши дроидов — сил то хватит, и даже жилы особенно рвать не придется, — только вот устанешь раньше времени, а мне еще всех своих противников потом рубить надо будет. Железо оно тяжелое, а физику еще никто не отменял. А там последняя пара дроидов непонятно когда активироваться должна — время, время и еще раз время. Да, телекинез прибережем — проще перепрыгнуть, воспользовавшись помощью Силы, через строй жестянок — усилие, приложенное к одному объекту всегда меньше, чем приложенное сразу к нескольким, примерно такого же размера. Ну вот: прыжок с переворотом — и я снова на оперативном просторе — ловите дальше, придурки железные. Я полностью успокаиваюсь — бой идет под моим контролем. Впрочем, для неодаренных противников новые дроиды и вправду неплохи: как грамотно они меня прижали то! — все же против шестерых, в «честном поединке», мне с одним мечом пока на равных держаться не выходит. Придется, наверное, еще пару раз финтить и прыгать — из зала то мне деваться некуда. Тянем время и ждем: последняя пара дроидов не только активируется случайным образом — она еще и оружие себе сама выбирает. А что вы думали, это не простая жесть, не какие-нибудь тупые боевые дроиды, вроде B-1 Торговой Федерации — это гораздо круче! — и, замечу, очень сильно дороже по цене: один такой стоил, как целых полвзвода неймодианских железяк. Некоторое время я быстро и хаотично перемещаюсь по большому залу, жестянки не отстают — лишь сердито жужжат, при столкновении, клинки светошашек. Моя задача — держать противников на приличном расстоянии до момента активации их новых помощников. Только тогда я могу — по плану — начать их уничтожать.

Черт, ну вот и активировались: нет, мы так точно не договаривались — новых пар зашло в зал не одна, а две. А ведь говорил дядя что-то вчера про то, что мне надо переходить на следующий уровень. Вот и удружил, наверное — именно для помощи в переходе. Еще трепался о том, что боль помогает, и что противник на болячки моего организма скидки делать в настоящем бою не станет — короче, драться нужно уметь в любом состоянии. Хвала Силе, хотя бы немного прийти в себя дал, лишний день. Я со светошашкой и против шести то дроидов держусь, только играя от обороны, а тут вообще десяток! — тем более что двое из четверки несут электропосохи, а двое вообще вооружены бластерными пистолетами. Хорошо, что еще термодетонаторы им Их Сиятельство давать не придумал, млять, а то точно пришлось бы телекинезом всю кучу откидывать подальше, на другой конец зала — всех, вместе с термодетонаторами. Телекинезом… так, парень, собери мозги в кучку: если конвенционными средствами победы заведомо не достичь то, что надо сделать, а? — правильно, использовать не конвенционные методы — берем с полки пирожок!

В голове прорывается через барьер очередная песенка: что удивительно, это мне даже не мешает! — Скорее, подбадривает: мол, это точно — кто не рискует, тот не трахает королев! — Тттварь, Райден, о чем ты думаешь, сволочь — держи концентрацию, и не думай о всякой фигне! Теперь все эмоции в кулак, и барьер воли еще сильнее. Потоки Силы, которые сейчас текут через меня, несут информацию обо всем, что находится вокруг, остается только их аккуратно перенаправить — дальше они сделают все сами. Легкий пасс левой рукой, и ближайшая ко мне пара дроидов летит к другому конец зала, впечатываясь в стену. Увы, но при этом совсем они не торопятся отключиться, как произошло бы со стандартными тренировочными дроидами — крепкие, заразы. Вот за что еще я люблю форму Макаши — вторая рука обычно всегда свободна, — а силовые техники гораздо проще применять, сопровождая манипуляцию Силой еще и движениями рук. Так проще удержать концентрацию, конвертируя — с помощью воли — энергию потоков Силы в конкретные действия: Бросок Силы, Удар Сила… да во все, что нужно. — Рефлекторные жесты практически не требуют лишнего внимания. Между тем, правая рука, тоже чисто на рефлексах и подсказке Силы, подставляет клинок под выстрелы вражеских бластеров, — да, теперь дроиды ощущаются, подстегнутым адреналином сознанием, не как «тренировочный инвентарь», а как настоящие враги! — отправляя заряды обратно стрелкам. Хорошо пошло, один даже захромал, получив назад плазменный болт из собственного пистолета. Так, теперь аккуратно хватаем еще пару мечников и швыряем их в посохоносцев, которые будут для меня наиболее неудобными противниками. — Нет, ну жестянки конкретно тупые, даже обидно! — Ребята с электропосохами, естественно, принимают «летающие снаряды» на свое оружие, пытаясь отвести летящих в них собратьев в сторону от себя. Результат слегка предсказуем: резкий электрический треск, и две груды замершего в параличе железа валятся на пол — два ноль в мою пользу! — ну ничего, как уверял дядя, вы ребятки к обучению способные, выводы сделаете. Потом. А сейчас мне надо вас, зомбаков, всех быстренько упокоить — как истребителю нежити из чужой детской сказки. Мой световой меч, тем временем, опять отбивает, один за другим, новые выстрелы бластеров — на этот раз в стены.

Так дело не годиться — быстро смещаюсь ближе к другой паре, вооруженной светошашками, и прикрываюсь их тушками от бластерного огня их товарищей. Мой клинок поочередно бьет по клинкам их световых мечей. — Дроиды быстры, но я еще быстрее их, — и проворнее. — Один, потом второй, потом снова первый. — Клинки светошашек молниеносно мелькают в ударах и отбивах. Циклический характер работы силовых арок мечей создает что-то вроде эффекта фехтования полотнами пил, или поверхностями крупных напильников — клинки «цепляются» друг за друга, не желая скользить один вдоль другого. Особенность, которой не грех воспользоваться в полной мере, при случае. И чем быстрее, тем лучше — пока мои остальные противники не обошли меня с флангов. Наконец, выбрав удачный момент, связываю клинок одного дроида своим, и новым взмахом левой руки притягиваю второго ближайшего противника — не к себе, а к своему первому врагу. При этом одновременно делая шаг этому первому на встречу и отводя своим клинком его клинок вправо, слегка разворачиваю дроида за счет его же усилия, давящего на мой меч. — Наши клинки уводит в сторону — чистая механика, ничего сверхъестественного. А второй дроид, тем временем, не может меня достать своей светошашкой из-за спины первого, закрывающего ему линию удара. Только на мгновение мы все трое оказываемся на одной плоскости, пора! — После чего я последовательно делаю три вещи: притягиваю второго дроида вплотную к первому, выключаю свой световой меч, позволяя мечу врага «провалиться», и немного изменяю положение кисти правой руки — после чего снова активирую клинок, меняя при этом его длину переключателем на рукоятке. Рука первого дроида успевает остановить ход своего «проваливающегося» клинка, а сам он легко удерживает равновесие — но это ему уже не помогает. Вырвавшийся из рукояти моего меча удлиненный луч клинка одновременно пронзает обоих моих противников, превращая их в безжизненные металлические куклы — надо знать, куда бить, однако! — а потоки Силы точно подсказали, где у них уязвимые места.

Так ребята, не падать — вы мне еще пригодитесь, — снова резко концентрирую усилие и швыряю телекинезом уже мертвое железо в стрелков. Сразу в обоих, каждому — по своему собственному «снаряду». «Охромевший» падает, а второй стрелок теряет бластер — отдохните пока, парни, ваша очередь наступит не сейчас. Так, теперь займемся теми, что с посохами, которым я как раз освободил пространство для атаки — и надо разобраться с ними побыстрее, а то там ведь еще двое дроидов, выкинутых мной подальше от места схватки в самом начале настоящего боя, наконец-то отклеились от стены и теперь бодро ковыляют ко мне сбоку. Ловлю посох первого, занесенный уже для удара, на клинок своего меча. — Нормальный блок ставить нельзя — дроид банально тяжелее, да и по силе мне не уступает, и к тому же фрик, увы, световой меч практически не берет. — И снова воспользовавшись телекинезом, швыряю этого дроида на второго посохоносца. Жесть! — дроид, случайно или нет, нарывается на активированный электропосох напарника, и с треском и искрами отключается — а потом по инерции сносит этого другого с ног. Встать упавшему я уже не даю, перепрыгивая через его неудачливого собрата и вонзая клинок меча, снова укороченного до нормы, в нужную точку корпуса дроида — только конечности успевают дернуться.

Теперь последние: подхватываем в воздух уже приковылявшую от стены самую-самую первую пару светошашкомахателей, и быстро закрутив их вокруг своей оси — телекинезом это тоже можно, если уметь, — бросаем в направлении незадачливых стрелков. — Что-то с фантазией у меня бедновато стало, после недавней встряски: только бросаю и бросаю — уже уставать начал, потихоньку. — Сам же собирался жесть рубить! — как то оно некрасиво получается. А стрелки то мои, тем временем, оклемались: «хромой» встал, а «растеряйка» подобрал бластер — только им это не очень помогло. Не знаю, что такое «вертолетные винты», — перегруженное образами сознание так и не удосужилось мне разъяснить суть термина. — Но дроиды-летуны, так и не догадавшиеся выключить свои световые мечи, как перед этим их собратья не додумались выключать электропосохи — и в своем полете выглядели эффектно и красиво. — И так же красиво и лихо располовинили своими не отключенными мечами обоих стрелков, оказавшихся слишком близко к траектории их полета. Разумеется, не случайно оказавшихся — именно туда я их и хотел кинуть. Можно было бы, конечно, просто подобрать и кинуть, активировав дистанционно, мечи уже поверженных противников — так гораздо проще — но это не столь эффектно, да и время заняло бы чуть больше. А времени в бою терять никак нельзя! И еще, если честно признаться: мне хотелось, чтобы все было красиво — перед глазами строгой экзаменационной комиссии, в лице дяди. — Дроиды его «охраны» простые статисты… ну да пусть учатся, на чужом примере — я не жадный. Прыгаю за летунами следом: далеко, приходится применять Прыжок Силы — и парой ударов добиваю последних своих противников, так и не успевших встать после падения и принять боевую стойку. Этих как раз не проткнув, а для разнообразия разрубив напополам. Все, финиш: полевые испытания дроидов и полевые испытания меня самого закончены — последняя фаза не заняла и пары минут. А устал я за эти две неполных минуты так, как будто мешки ворочал, — больше, чем за все предыдущие почти три четверти часа фехтовальных экзерсисов — размялся, называется.

Поворачиваю голову и поднимаю лицо кверху, и, глядя на улыбающегося мне дядю, понимаю, что на самом деле еще ничего не кончено: весь десяток дядиных «охранников» дружно перелезает через парапет и прыгает вниз, на пол фехтовального зала! Похоже, выводы они из наблюдаемой схватки сделали — и эти выводы не в мою пользу. Научил. Блин, на свою голову… Светошашек ни у кого из них нет — шестеро, которые расходятся вдоль стен, обжимая меня с флангов, несут в руках активированные электропосохи, — а еще четверо, держась у них за спинами, приготовили бластерные пистолеты. Причем, не стреляют, заразы, ждут, когда их товарищи свяжут мой клинок, или хотя бы отвлекут меня — и вправду соображалка у жестянок работает: точно сделали выводы из гибели собратьев. Фигово. Ну что ж, не хотите умирать по-хорошему — буду убивать вас по-плохому.

А ребятки-то грамотно рассредотачиваются: и мне свободу движения ограничивают, и друг другу не мешают — стрелки терпеливо ждут, и что характерно, в режим парализации пистолеты не выставили. О, часть двинулась на сближение — похоже, вполне просчитали вероятную дальность моего Прыжка Силы, и задние стараются перекрыть возможные места моего приземления. Да уж, глядя на них, вполне понимаю максиму про то, что генералы всегда готовятся к уже прошедшим сражениям.

Горячий вам привет с Кро Вара, тупые жестянки! — Я выключаю меч, и прыгаю вверх и вперед, — только пользуюсь не Прыжком Силы, дальности которого мне бы попросту не хватило для задуманного — я лечу, подхваченный вызванными мной потоками Ветра. Если бы мой кроварский наставник, Мастер Стихий Аса Торрад-Атэйн, сейчас видел бы меня, он наверняка был бы доволен своим непутевым учеником: для замкнутого, пусть и довольно большого, пространства распределение потоков Ветра получилось просто замечательным. — Не какой-нибудь простенький Ветер-вихрь — и при этом почти без напряга с моей стороны. Тащить же самого себя, через половину зала и еще вверх, на галерею к дяде, обычным Телекинезом — подобно некоему барону Мюнхгаузену — было бы можно, теоретически, но потребовало бы чудовищных усилий. — Да и медленно — по пути бы пристрелили десять раз! А так, прыгнул и полетел — просто, когда умеешь. Стреляют, однако! Приходится прибегать к Тутаминису — больно-то как, сволочь! — но я уже на балконе обзорной галереи, рядом с дядей. Запах плазмы, паленой синтетики и обожженной плоти: Сила защищает, но не бережет — хана костюмчику, как я и предполагал. Их Сиятельство одобрительно мне кивает. Нееет! — ничего еще не закончилось, парни.

Стремительно обернувшись лицом к залу отбиваю еще несколько бластерных выстрелов — теперь уже клинком снова активированной светошашки. И тянусь, через потоки Силы, протекающие через меня, к тем ее потокам, что текут через все пространство зала снаружи. На Кро Варе «железо» не любят — но «готовить» его научились хорошо. — Стихии Ветра, Огня и Земли полностью к моим услугам — и уже пол и потолок фехтовального зала превращены в подобие обкладок гигантского конденсатора. Заряженного конденсатора. Теперь еще чуть-чуть Воды, и «блюдо» будет готово… ну же, стреляйте, ребята! Выстрелили: плазменные болты сыграли роль спускового крючка — между полом и потолком пронесся каскад электрических разрядов. Резко запахло озоном, и пару раз потом где то треснули разряды статического электричества — внизу ни одна железка даже не дернулась, — вот теперь и вправду финиш! Нет, можно конечно было бы прибегнуть к банальной Молнии Силы, но, как говорил один человек про такое: «Низкий сорт, нечистая работа» — это для тех, кто физику в школе не выучил.

— Вижу, ты вполне понял смысл урока! — Улыбающийся дядя хлопает меня по плечу. — Главное — цель, а не форма. Жаль, что некоторые там, в Ордене, так и не дошли до этого, даже получив титул Мастера!

— Так значит, я все сделал правильно? — Мне казалось, что я все же перегнул палку, и дядя будет недоволен.

— Смысл преодоления этого барьера в том, что есть вещи — даже в бою, — которые световым мечом просто не решаются, принципиально. Именно понимание того, когда эта грань наступает, и помогает перейти ограничивающий барьер. Но шаг должен делать сам форсъюзер — как говорил ранее, за него этого никто сделать не может. Ты сегодня такой шаг сделал. Между прочим, обрати внимание, когда будешь тренироваться тут в следующий раз, насколько тебе проще и легче станет теперь работать мечом. Даже против стольких противников, против скольких ты не мог работать прежде: осознание общего потенциала своих возможностей расширяет область применения каждой из них. Так что да — ты все сделал сегодня совершенно правильно, и я очень рад за тебя.

— А порезанные железяки?

— Будем считать, что один из этапов испытаний они тоже прошли — на других этапах у них будут уже другие испытатели. Хотя с ними еще работать и работать. Ну да ладно, идем отсюда: как подозреваю, ты еще даже не ел с утра — и устал наверняка изрядно? По себе знаю, как такие нагрузки выматывают, даже в молодом возрасте. Можешь теперь отдохнуть с чистой совестью!

Пока ходил в освежитель и потом в гардеробную — переодеться к завтраку — в голову опять скользнули непонятные воспоминания. И снова изменилась мелодия в голове — на этот раз было что-то на совершенно незнакомом мне языке. Красиво, кажется про прошлогодний снег — в тему моим мыслям — или, эта песня все же про что-то другое? Кто ж мне скажет то…

* * *

С момента моего обморока в Красном зале прошло уже больше недели и результаты, в расследовании этого дела, кое какие есть. И эти результаты ни мне, ни дяде сильно не нравятся. Если в двух словах, то мы как то пересеклись с интересами ордена Мекрозы. А если не в двух…

Но начать стоит, пожалуй, с того, что я уже не уверен — я ли это я, на самом деле. Впрочем, вот как раз об этом-то я ни кому, ни полслова не сказал. И не скажу: как то не хочется закончить жизненный путь молодого и всего из себя такого красивого и талантливого аристократа в какой-нибудь психушке особого режима, а учитывая кое-какие мои способности — могут и вообще сразу прикопать, во избежание. — Я жить хочу, и желательно жить спокойно, нормально и долго — но вот с этим, похоже, у меня будут сильные проблемы. Итак, в чем проблемы-то? Начнем с того, что после близких контактов третьего рода с этим мекрозианским лже-голокроном у меня теперь временами наступает что-то вроде раздвоения личности. Нет, не подумайте, ни чего явно патологического: просто появились в моей голове, какие-то левые, неизвестного происхождения, знания, куски некой инсайдерской информации. — Бывает, правда, иногда странное состояние: как будто чужак в чужой стране разглядывал непонятную местную жизнь моими глазами. Мягко говоря, не привычно — но, скорее не страшно, а интересно. — А еще, я от этого знания, и чужого присутствия тоже, иногда впадаю в настоящий ступор — к счастью, обычно на краткий миг, и пока без последствий. Причем, первый затык у моего сознания произошел даже не со мной самим, а с дядей. — Когда оно осознало, кто именно наш дядя, то выдало целую кучу смутных образов про величественного волшебника в белом, про бандита с золотым пистолетом — и про нелепо погибшего, преданного учителем и союзником, джедая-идеалиста. — Переквалифицировавшегося уже, впрочем, к тому времени из джедаев в ситхи. Потом, еще порывшись в закромах с халявной информацией, мое сознание сделало вывод, что дядя все же куда больше похож на мультяшного персонажа из каких то Клонских Войн, чем на некоего Кристофера Ли. Сравнив образы того и другого, я вынужден был с мнением своего сознания согласиться. И вы считаете, что это не проблески идиотизма? Со стороны говоря, так шизофрения чистейшей воды: от того, чтобы «сдаться» дяде и врачам меня останавливает только осознание того, что озвучь я содержание некоторых образов — и мне не жить!

Так, о чем я тут — о бытие нашем скорбном? — ну не такое уж оно и скорбное: случалось мне жить и похуже. Но мое сознание, опять-таки зацепившись за дату давнего инцидента на Набу, упрямо заявило, что сейчас уже идет двадцать четвертый год до какой-то битвы при Явине. И что оно вот-вот уже начнется! Чего начнется? — дык война, мор, глад и погибель: те самые Клонские, или — Клонические? — Войны. Ну да, те, про которые мультик, из которого физиономия дяди в моих глюках срисована — и вы по-прежнему считаете, что это не идиотизм скорбного на голову индивида? Вынужден с прискорбием признать: нет, не идиотизм, к сожалению — поскольку имею доступ к информации о многих дядиных делах и делишках, а в некоторых из них даже сам завяз по самые уши. Притом, что обо всех его прожектах я даже представления не имею — и сознание мое тоже не имеет, хотя и пытается тут надувать щеки. А потом мое сознание вообще временно выпало в осадок: в той куче непонятно откуда (благодаря чему мне как раз ясно — спасибо тебе большое, мекрозианская «стеклянная» дрянь!) взявшейся информации не было совершенно ничего обо мне любимом! — Как будто меня, так, вообще в этом мире не существовало. Вот про Графа было всего… больше, чем до фига. — И про Адана было, и про матушку его блядскую тоже — а про меня ничего нет, вообще ни полслова. Впрочем, про Адана и чертову бабушку Костанзу тоже было совсем чуть-чуть. — Оказалось, что и «халява», как это ни печально, имеет некие свои границы. Но ведь я же есть! — Вот он я — мыслю и существую, и мысленно развожу руками, по этому поводу — а что, скажите, еще остается тут делать? — Пожалуй, только одно: надо непременно сделать полную инвентаризацию собственных воспоминаний: отделить, так сказать, зерна от плевел.

Так как же ты докатился то, до жизни такой, Райден Дуку? Началось все это семьдесят с лишним лет назад — меня тогда даже еще в проекте не было. — Впрочем, и моих родителей тоже. У тогдашнего графа Серенно, моего прадеда, родился одаренный ребенок-наследник, которому джедаи сулили головокружительные перспективы у себя в Ордене. Старый граф Орден сильно уважал, и на то, что бы джедаи забрали к себе для обучения наследника, не возражал — тем более что у него, к тому времени, уже родился второй сын, мой дед, и будущее Дома Дуку было обеспечено. Долго ли, коротко ли, но потом дед женился — в первый раз — в результате чего появился на свет мой отец. А потом моя родная бабушка умерла. Не от болезни: не считать же болезнью бластерный выстрел, сделанный какой-то зейгеррианской бандитской сволочью? — Просто не вовремя полетела, вместе с родственниками, но без деда с отцом, на Бонадан к ним домой, в гости. И нарвались по дороге они на пиратов-работорговцев. Не повезло. А уж как не повезло мне и отцу с дедом, до меня дошло гораздо позже. Впрочем, зейгеррианским бандюганам не повезло тогда куда больше: живой еще в то время прадед не пожалел денег на охотников за головами — достали всех и даже прихватили, за одно, кое кого из близких злодеев. — И умирали эти твари долго. Хотя, запись мучительной казни, которой предали выживших при захвате членов шайки, — которую прадеду передал вожак команды охотников за наградой, — была, по-моему, слабым утешением для осиротевших членов нашей семьи.

Отец, когда вырос, решил получить не только образование, нужное аристократу-политику, но и захотел выучиться на инженера-кораблестроителя. — Была у него страсть к разному летающему железу, которая, со временем, передалась и мне. И не только выучился, но еще и ухитрился устроиться на работу к Сиенару и Санте — на верфи Лианны. — «Технологии Сиенара/Санте» это серьезно: там связи и происхождение роли не играли — там требовалось наличие талантов и способностей. У отца они были. Дед, к тому времени уже ставший графом, не возражал — неурядицы тогда обходили Серенно стороной — и он считал, что сын и наследник может пока пожить для себя. Даже выполнить долг перед семьей, с женитьбой, не торопил. Впрочем, отцу напоминание и не потребовалось: молодой перспективный инженер «из хорошей семьи» познакомился, там же, на месте работы, с такой же молодой тионской аристократкой, родом с Десевро, которая тоже не захотела сидеть у своей семьи на шее и ждать сказочного принца, решив сама устроить себе жизнь, после получения университетского диплома. — И тоже, как и отец, после окончания престижного в Тионе университета, на Рудриге, поступила на работу в одну из самых больших кораблестроительных корпораций галактики. В тот же отдел, занимавшийся постройкой малых судов, где начал тогда работать отец — только не инженером, а планировщиком-экономистом. Знакомство на работе быстро перешло в более тесные отношения, и вскоре закончилось свадьбой, к вящей радости обеих семей, довольных той парой, что нашли себе их дети. А еще через годик на свет появился ваш покорный слуга.

Не знаю, делали ли мои родители тогда мне тест на мидихлорианы, или нет. Возможно, что и сам Орден, посчитав, что одного наследника графов Серенно ему достаточно, не проявил должного интереса к моей скромной персоне — тем более, что отец то был неодаренным: мидихлориан в крови было чуть меньше необходимого минимума. Но, скорее всего, старшее поколение семьи просто рассудило, что Дом Дуку долг перед Республикой и джедаями выполнил лет на сто вперед, и семья банально забила на проверку — а джедаи не стали настаивать. Потому что, когда мне этот тест сделали по желанию только что ставшего графом дедова брата, то показания превысили тринадцать тысяч мидихлориан на клетку. По словам графа, это очень высокий результат, значительно выше среднего уровня — по его словам, за такой «материал» Орден просто обязан был уцепиться мертвой хваткой: уровень симбионтов в организме там настоящий фетиш. У самого графа уровень мидихлориан был лишь немногим выше, а он считался одним из сильнейших, среди живых мастеров-джедаев. Тем более что еще через пару лет у меня родились брат и сестра близнецы, что опять же, по словам графа, обыкновенно сильно способствовало желанию Ордена заполучить в свои ряды одаренного ребенка, если бы тот про него знал — в таких случаях семья меньше возражала.

Есть ли смысл подробно описывать мою жизнь до тринадцати лет? Не думаю: древний автор не зря написал, что счастливые семьи все выглядят одинаковыми — это несчастья у всех случаются разные. Мое несчастье приняло вид запланированного совета нашего Дома, на который должны были собраться все сколько-нибудь значимые члены рода Дуку, и на который были приглашены главы других пяти Великих домов Серенно. — На совете дед официально хотел отречься от власти, чтобы «уйти в частную жизнь». — Передав бразды правления Серенно моему отцу. Впрочем, с «Технологиями Сиенара/Санте» отец тоже порывать совсем не собирался: пост начальника отдела, разумеется, пришлось бы оставить — но брать у старых коллег «подработку», чисто для души — из любви к искусству, уже как хобби, у него намерения были. Да и я сам, несмотря на свои щенячьи тринадцать лет, уже вполне себе вписался в работу кораблестроительного отдела, который возглавлял у Санте отец.

* * *

С этой моей работой получилось совсем интересно: однажды, когда мне было лет десять, я помог отцу выбрать правильную компоновку элементов и систем яхты — делали они тогда проект, для какого-то нувориша. — Хотелок у того было не меньше, чем бабла — и все их он требовал впихнуть в не такой уж большой базовый корпус корабля. Вот, не смейтесь, но если там просто поменять местами ватерклозет и душ, которые стояли рядом, в соседних отсеках — да, этот богатенький буратина требовал установить именно такую сантехнику, и это на малом корабле! — то надо было бы полностью перекомпоновывать еще процентов семьдесят остальных узлов и систем корабля. Но, тот «буратинка» платил огромные деньги, и весь папин отдел чуть ли не месяц мучился с этой проблемой — пока отец не взял «зависшую» работу домой, чтобы поработать в неурочное время. — И пока голограмму «потрохов» яхты, на его рабочем столе в кабинете, не увидел я. Фактически, именно в тот момент дремавшая в крови Сила дала о себе знать: я просто ткнул, подойдя к столу, в голограмму — и указал отцу, куда и что лучше поставить. Удивительно даже не то, что у меня получилось угадать — удивительно то, что отец мне сразу и безоговорочно поверил! — Нет, все же делали, наверное, мне анализ в детстве — просто я этого не помню: иначе трудно объяснить, почему папа стал и дальше интересоваться моим мнением относительно разных технологических вопросов, возникавших у него по работе. С подбором стандартных узлов и деталей у меня тогда не шибко получалось: элементарно не было нужных знаний! — а вот с тем, как уже кем-то подобранное и отлаженное лучше всего разместить на конкретном корабле, у меня никаких проблем не было. — А это реальная экономия времени и усилий, причем — иногда усилий огромного коллектива, которая выражалась цифрами денежных сумм с множеством нулей на конце.

В один прекрасный момент отец взял меня с собой, во время очередного визита к Керреду Санте Второму. — Старик Санте давно уже не был номинальным главой «Технологий Сиенар/Санте», уступив этот титул сперва Нарро Сиенару, а после его гибели — его сыну, Райту: результат каких-то грязных внутрикорпоративных интриг. — Но на Лианне Синте были по-прежнему главными. Отец представил Керреду своего сына, то есть — меня, и показал, как и чем я помог его отделу в текущей работе. На следующий день я был принят в отдел, который возглавлял отец — принят на должность инженера-конструктора. — И, одновременно, поступил на кораблестроительный факультет Технического Университета Лианны: одиннадцати мне тогда еще не было, но необходимый галактический общеобразовательный минимум я успешно сдал. — Так что, тут все честно, без дураков — домашнее образование отец с матерью дали мне, что надо! С одной стороны, беззаботное детство у меня, фактически, кончилось — обязанности есть обязанности, а с другой — мне так было по-настоящему интересно. — Ну, и еще плюс — мне больше не нужно было просить у родителей денег на карманные расходы: на жаловании техническому персоналу Санте никогда не экономили.

В проектном отделе тоже очень быстро поняли, что пришедший к ним на штатную должность мальчик не просто «сынок шефа», а нечто вроде живого верификатора, который может помочь сильно сэкономить рабочее время. — Что я, собственно, и делал. Постепенно в отделе ко мне привыкли, в том числе, и к моему более чем юному возрасту, и уже не обращали внимания на внешний вид «младшего коллеги». С некоторыми из коллег я даже смог подружиться, несмотря на разницу в возрасте и всем прочем: бит Фальин Дьер, коренная тионка Тесса Ниор-Эд'Арег, молодой инженер с Корулага Таф-Арис Инадуннази. — А с Фальином у нас было еще и общее хобби: музыка. — Отцу, что называется, «ранкор на ухо наступил», а вот мать музыку любила и неплохо в ней разбиралась, и очень хорошо играла на кветарре — она мне любовь к ней и привила. Постепенно я втянулся в работу и в учебу, и встал вопрос о получении еще и второго образования: общественные обязанности то никуда не делись! Увы, на Лианне из общественных наук более-менее хорошо преподавали лишь юриспруденцию — точнее, те ее части, что обслуживали межзвездную торговлю и транспорт. Но, дистанционного обучения никто не отменял, тем более, что Лианна вполне себе входила в Единую Университетскую Сеть. Где именно учиться, вопрос тоже не стоял: здесь «великотионский патриотизм» деда со стороны матери взял верх — и Университет на Рудриге, альма-матер моей мамы, пополнился еще одним слушателем. — Пусть даже этот слушатель получал свои знания, находясь в аудитории на Лианне, а не на самом Рудриге. Так продолжалось до того самого, рокового дня…

* * *

Наверное, сама Сила не дала мне тогда отправиться вместе с семьей на нашей яхте на Серенно. Само по себе иррациональное чувство нежелания лететь туда «здесь и сейчас», которое Граф потом и счел, узнав про него, первым проявлением Предвидения едва ли что-то изменило бы — никто бы мне индивидуальный перелет на такое расстояние по детскому капризу устраивать не стал бы. Но вот неожиданное прибытие на Лианну, тоже на своем корабле, друга моего отца и всей нашей семьи Найга Борджина, который захотел вдруг показать своему младшему сыну Даллу достопримечательности планеты и ее учебные заведения — это совсем другое дело.

Далл намеревался продолжить обучение именно на Лианне: он то, как раз, желал специализироваться в будущем на юридическом обслуживании межзвездной торговли — семейный бизнес не только тех же Борджинов, на Серенно. — И хотел теперь, с согласия отца, выбрать место будущей учебы — точнее, присмотреться получше к тому, что выбрал заочно. Далл был лишь чуть моложе меня, а сам я уже два года как учился в местном Университете — вот он и надеялся, что я смогу ему помочь в выборе места будущей учебы, как «старожил». Да и самому Найгу было бы спокойнее, если бы за его сыном на Лианне присматривал кто-то надежный. Мои родители ничего не имели против наличия еще одного жильца в доме, и с радостью ответили Найгу согласием — лишь бы Даллу выбранное место будущей учебы подошло. Кстати, ни сам Далл, ни Найг Борджин потом так и не могли внятно объяснить причину, заставившую их вдвоем сорваться на Лианну именно в это время — первоначально они планировали приехать сюда несколько позже. — Воля Силы? Я уговорил отца и мать, что покажу свою лианнскую альма-матер младшему Борджину, а потом вернусь вместе с ними обоими на Серенно. Тем более, что Найг тоже должен был присутствовать на совете нашего Дома, замещая своего отца, главу Дома Борджин — похоже, что не только Дуку собирались дать дорогу младшему поколению в большую политику.

Совсем ничего не предвещало несчастья. Ну разве что внезапное решение отца взять с собой еще одного охранника из СБ «Технологий Сиенара/Санте», на освобожденное мной место, внушило мне какую то дополнительную тревогу — хотя охрана в дороге как раз была положена отцу и матери по занимаемым в компании должностям. — Да его решение оставить со мной обоих семейных дроидов серии F-III. — Если кто не в курсе, то F-III это не только преданный слуга, но еще и мастер на все руки — а еще это самый настоящий дроид-убийца, что их владельцы никогда не афишировали: дополнительная охрана, для меня, в общем. Наша яхта была проворным небольшим суденышком — не очень вместительным, но надежным и с «быстрым» гипердрайвом — с переделкой под наши нужды кораблика отец сам постарался на здешних верфях. Вооружение яхты, если уж на то пошло, никаких нареканий тоже не вызывало — историю с зейгеррианцами и гибелью бабушки никто у нас в семье не забыл. Взлетали прямо с частной, хорошо охраняемой площадки перед домом, где было наше жилье: отец, мать, младшие брат с сестренкой, двое ребят из охраны и мамина служанка, бывшая заодно и нянькой для малышни, и три других семейных дроида — протокольник серии СиТриПиО, отцов астромеханик и мамин дроид-планировщик. Проводив, с Даллом и Найгом, наш корабль — кстати, небольшой частный корабль Борджинов остался ждать на этой же площадке, — мы вернулись к нам домой. Отец настоял, что бы они остановились именно у нас — благо готовых гостевых комнат в наших апартаментах было в достатке, хватило даже и для приюта их пилота и тройки охранников. А потом, за три беззаботных дня, благо у меня был честно взятый заранее академический отпуск в обоих Университетах, мы не только осмотрели Технический Университет Лианны, но еще и облетели полпланеты в придачу — и даже смогли, благодаря имени отца, побывать на верфях. До Серенно добирались еще полторы недели: не столько из-за медлительности корабля Найга, сколько из-за того, что ему нужно было побывать еще в паре мест, по семейным делам — все равно мы успели за два дня до намеченного срока собрания. И только там узнали, что наша яхта до Серенно так и не добралась.

ГолоНет недешевый способ связи, если выходить в Сеть прямо их дальнего космоса, даже для таких состоятельных людей, как моя семья. Отец, разумеется, связывался с Серенно, и предупреждал о своем прилете, еще с Лианны — но точных сроков никто не назначал. И самое главное, время между сеансами связи никто не устанавливал. Кроме того, сыграло свою роль и то, что на Серенно предполагали, будто мы можем прилететь вместе с отцом и сыном Борджинами. Но хотя след уже простыл, были тут же на ноги все те, кого могли привлечь к поискам — и назначены немалые наградные для охотников за головами: и на поиск, а если надо, то и «силовое» освобождение моих родных из неволи. Параллельно был предложен щедрый выкуп и по криминальным каналам. И вообще, обещана награда за любую достоверную информацию о пропавших. Космос молчал. Прошел месяц: разом постаревший, но не утративший энергии не смотря ни на что дед, казалось, даже удвоил усилия по поиску. А еще через месяц его вдруг не стало. Всего то в шестьдесят с небольшим лет. Фактически, я остался в родовом замке на Серенно почти один — если не считать еще пары родственников…

Между прочим, уже больше десяти лет к тому времени, дед был официально женат вторым браком — и десять лет было Адану, сводному брату моего отца. Не знаю, на какой корусантской панели дед подобрал свою будущую жену, Костанзу Грант, утверждавшую, что она происходит чуть ли, не из самых сливок тапанийской аристократии, из дома Мецетти. — Только вот семье ее не повезло в жизни, и из-за этого она была вынуждена перебраться на Корусант с Ниссы. Многие на Серенно тогда просто не поверили ее истории, посчитав оную обычной жалостливой байкой охотницы за богатым муженьком, которую та наплела еще не старому вдовцу. Тем более что коренные тапанийские Гранты как то не очень стремились признать свою якобы блудную дочь за родню. Говорили и еще много чего, в том числе и в благородных домах — слишком уж неравным выглядел этот заключенный поспешно и без предварительного объявления брак, — но не очень громко. — Ссориться с дедом, получившим вдруг еще одного сына от молодой красивой женщины, чуть ли не более молодой, чем его старший сын, никто не хотел. Сколько помню, отец и мать, на эту тему, вообще предпочитали помалкивать — если чего и обсуждали, то не при мне. Казалось, что отца наличие новорожденного брата, возрастом младше его собственного старшего сына, ни сколько не касалось. — Зато очень коснулось меня. — Потом, после смерти деда.

Пропажа яхты с семьей погрузила меня во что-то вроде ступора: я ходил по родовому замку как дроид, механически отвечал на реплики деда, Костанзы и Адана — и снова и снова вспоминал лица матери, отца и брата с сестрой, какими я видел их в последний раз там, на Лианне. Вывела меня из этого состояния только смерть деда, чтобы сразу погрузить в еще одну пучину горя. — И одиночества: если с Аданом я чувствовал хоть какое-то родство, то с его мамашей никаких нормальных отношений у меня так и не сложилось. Притом что в родовом замке мне с семьей раньше приходилось регулярно бывать наездами раза по два-три в год. — Как просто в гостях, так и приезжая на разного рода общественные мероприятия — все же положение отца в качестве официального наследника обязывало его часто присутствовать на Серенно и лично, и вместе со своей семьей. Вот деда я любил, и с Аданом поладил — насколько вообще может поладить паренек моих лет с младшим по возрасту ребенком, когда у них нет никаких общих интересов — а с Костанзой почему то не сложилось. Странно, что и отец, и мать, и даже мои младшие при встречах относились к ней вполне нормально, по-родственному. Для меня же она всегда оставалась чужой, непонятно зачем и почему так долго живущей в доме деда женщиной, даже не смотря на наличие ее сына. Скоро у нас завертелись и еще более интересные дела: после смерти деда никакого его завещания не нашли, а память его дроида-протокольника оказалась почему то стертой — дома, на Лианне, судебными исполнителями в файлах отца тоже ничего похожего на завещание деда обнаружено не было. — А протокольник отца, естественно, пропал вместе с яхтой. И вдруг оказалось, что ранее публично выражаемая на словах воля деда: первым ему наследует мой отец, а потом иду я, как старший по возрасту и его прямой наследник, — и только потом Адан — ничего не значит. Куча юристов, вылезшая изо всех щелей, в один голос заявила, что законный наследник Адан — просто по факту рождения от деда, как наследник первой очереди. А я, соответственно, как наследник второй очереди, могу только наследовать ему — если конечно у него не будет своих детей. Мне, тогда, все это было по барабану — наверное, в том состоянии я подписал бы любые, даже явно мошеннические, документы — если бы от меня этого потребовали. Только мой возраст, по законам Сереннно, еще не позволял считать меня юридически дееспособным лицом, чтоб провернуть нечто подобное. Самое противное, что масса сторонников Адана и его мамаши вдруг обнаружилась среди младших семей Дома и наших вассалов. Ну и, поскольку я вроде как считался еще несовершеннолетним, появилась целая куча людей, желающих «опекать несчастного сироту» — то есть, меня. Местный юристы тут же дружно, как по команде, закивали в сторону «бабушки», как самой законной опекунши — относительно куда более близких родственников, моих тионских деда и бабки, которые были вполне себе живы, почему то никто из новоявленных прихлебателей Костанзы даже не заикнулся.

Тем временем моя новая жизнь как то незаметно замкнулась в четырех стенах: оказалось, что из замка мне никуда уходить или уезжать одному нельзя. — Ну а дать, кого либо, из живых слуг или вассалов в компаньоны мне Костанза категорически не хотела. Фактически, в замке я оказался почти на положении пленника: идентификационная лианнская карта исчезла, мой собственный комлинк пропал — а оставленная мне, словно в издевательство, кредитная карта была просто заблокирована, как у несовершеннолетнего лица. В результате я не смог, после окончания положенного траура по деду, даже навестить пару друзей-сверстников, из других Великих Домов, что успел тут завести еще в свои прошлые приезды к деду — хотя об этих поездках в гости было договорено еще при жизни старого графа. — Так он хотел меня подбодрить и привести в чувство. А тут «бабушка» уперлась: опасно, мол! — и это на тихой и спокойной Серенно то? Но потом вдруг внезапно та же Костанза посчитала, что мне обязательно нужно «как-нибудь развеяться», совершив большой вояж по планете: я думаю, она просто хотела продемонстрировать всем, что я жив и здоров. — Разумеется, под плотной опекой и приглядом охраны, приставленной ко мне — но поездку нужно хорошо подготовить, потому, что моя опекунша, де, не хочет рисковать моим здоровьем. Что самое удивительное — за все это время Сила не подала мне ни одного знака! Сначала меня эта поездка даже заинтересовала: на планете было множество красивых мест, где я раньше не был, и которые видел только на голографиях. И уж еще лучше я себя почувствовал, вырвавшись из тяжелой атмосферы родового обиталища — пусть только формально, потому как отпустили меня в поездку с конвоем, то есть, конечно, с охраной. А в замке вообще этой самой охраны стало раза в два больше, чем при жизни деда — как я слишком поздно заметил.

Формально, усилить меры безопасности у Костанзы вроде как причина была: какие-то ушлепки взорвали, правда, совершенно безвредно для населения, пару бомб — и сделали несколько громких заявлений на тему вечной борьбы «за все хорошее, против всего плохого». — Террористов на Серенно как то раньше не водилось. Это и дало Костанзе повод начать закручивать гайки, где только можно — и где нельзя тоже, но это она поняла гораздо позже. Народ недоуменно пожимал плечами: как я уже упоминал, Серенно на тот момент была удивительно спокойной планетой — а вот Костанза подсуетилась с усилением охраны. Вообще говоря, дома, на Лианне, меня особой свободой тоже не баловали, и одного никуда не отпускали — дроид-охранник присматривал за мной даже в Университете. Но там это, во-первых, было из-за работы родителей, а во-вторых — не так жестко и навязчиво. К тому же, оба моих верных F-III остались там, на Лианне, стеречь наш дом — зачем мне охрана в доме у деда?

Кому тут вообще мог быть нужен теперь уже совсем никакой не графский наследник? — Понять, что «бабушка Костанза» твердо намеревается «оставить меня за бортом» в вопросе наследства, у меня ума хватило сразу. — А вот понять, что у «бабушки» есть еще и другие планы относительно моей персоны… Ракета, прилетевшая в аэроспидер охраны, сопровождавший ту машину, на которой летел я, дала мне знать о них очень красноречиво! — Собственно, в аэроспидер с «охраной» ракета попала совершенно случайно: как я тогда Силой, чисто инстинктивно, отклонил ее от того аэроспидера, на которое летел сам, до сих пор толком не знаю. — А клевретам Костанзы просто не повезло оказаться у нее на пути. Вот тут-то меня и проняло — а чувство опасности заверещало, как аварийная сирена!

Честно говоря, моя первая реакция на происшедшее была не слишком адекватной: я пожелал вернуться обратно в замок. — А мне в ответ было заявлено, начальником приставленной ко мне «охраны» — переговорившим тут же по своему комлинку лично с Костанзой — что я не должен подавать вида и показывать слабости… Что там мне нужно было еще демонстрировать, я как то уже плохо слушал, понятно было только одно — путешествие должно продолжаться, не взирая ни на что. Накатило то же ощущение, что мучило меня перед отлетом родителей, и даже еще сильнее. Я как то вдруг ясно понял, что если продолжу это путешествие, то вряд ли доживу до своего следующего дня рождения. Не сказать, что я был таким уж «домашним» мальчиком, но все-таки на жизнь, до этого, всегда чаще смотрел из иллюминатора пролетающего аэроспидера, чем шагая пешком по земле. Без денег, без связи — и без друзей! — в окружении конвоиров-профессионалов… шансов у меня не было: это я себе представлял очень четко. На меня навалилось чувство не то что безнадеги, но совершенного непонимания: что мне дальше делать? — Самостоятельно покинуть Серенно мне было просто не на что — семейные счета в банках мне были не доступны. Собственная кредитная карта заблокирована — как я теперь четко понимал, не без помощи «бабушки» Костанзы. Связаться с родственниками в Тионском кластере, без постороннего содействия, я тоже не мог по этой же самой причине — дорого, остатка карманных денег, которые я взял, чтобы при случае купить себе каких-нибудь сладостей или еще чего из мелочи, на «экскурсиях» — просто не хватило бы. Даже мой личный комлинк где то потерялся — и как я теперь подозревал, тоже не без посторонней помощи — и обзавестись новым мне не предоставили ни малейшей возможности. — Мол, если что, то комлинки есть и у охранников. Наконец, собрав всю свою волю и решимость, на одном лишь чистом нахальстве, я ухитрился «позаимствовать» у одного из этих самых своих не то охранников, не то конвоиров комлинк — то, что кроме наглости, мне помогла еще и Сила — я понял гораздо позже, когда начал настоящее обучение у старшего брата своего деда. К счастью, в это время у меня была якобы очередная «экскурсия», позволившая мне проделать это не подняв тревоги — «охрана» как раз отвлеклась на каких-то посторонних туристов. — И ухитрился так же незаметно — находясь при этом на людях! — связаться с человеком, на помощь которого имел хоть какую-то надежду рассчитывать.

Хвала Силе, за ее помощь, на память я не жаловался никогда: набить номер комлинка Найга Борджина было делом трех секунд — куда больше времени у меня ушло, чтоб объяснить, зачем и почему я к нему обращаюсь. И в каком примерно месте нахожусь со своей «охраной», и сколько при мне сейчас той самой охраны. К счастью, охрана этого моего звонка так и не заметила. Я сидел все это время на берегу океана, в местечке под названием Пальцы Гигантов. — Якобы в одиночестве наблюдая за величественной картиной океанского прибоя, разбивавшегося внизу о подножие Пальцев, в то время, когда охранники топтались метрах в двадцати за моей спиной — и якобы охраняли мое уединение от нескольких других туристов, оказавшихся в этом красивом месте одновременно с нами. И, к счастью, Найг мне поверил, причем сразу, — приказав ни в коем случае не делать ничего необдуманного, и ждать его, стараясь затянуть «экскурсию», насколько это будет возможно. — Дальнейшее было делом техники и квалификации людей из охраны Дома Борджинов: запеленговав по сигналу комлинка место передачи, Найг, с дюжиной своих людей, прибыл прямиком туда, где мы находились, меньше чем через час — воспользовавшись космическим шаттлом, для того, чтобы совершить суборбитальный перелет. Признаться, я сам слегка удивился, хотя и был готов к чему-то подобному, когда рядом с нами плюхнулся, разбрасывая растопыренными шасси вырванную землю пополам с травой, выкрашенный в традиционные цвета Дома Борджин кораблик. Из открытого люка шаттла выбежали и рассыпались веером в нашу сторону вооруженные люди в однообразной полувоенной форме, блокируя любую возможность уйти от берега, следом не торопясь выбрался Найг Борджин. Другие группы туристов к тому времени уже покинули побережье, и лишних глаз можно было не опасаться — так что, все имело шанс закончится тихо. Поэтому люди Борджинов просто взяли на мушку моих конвоиров, над которыми имели четырехкратное преимущество (часть «охраны» оставалась при аэроспидерах) — когда мои охранители дернулись, было, за оружием при их появлении. — Мои конвоиры все же были профессионалами: поняв расклад сил, дергаться не стали. Найг объявил, что отвезет меня к себе домой — его сын приглашает меня в гости! — Что я тут же и подтвердил.

На робкое возражение начальника охраны, типа: когда и как мы договорились — я, извинившись, отдал охраннику его комлинк, и поблагодарил за возможность связаться с другом. А экскурсию обещал продолжить потом, после давно обговоренной встречи с Даллом. При этом Найг пообещал моей охране сам объявить о моем визите в их замок Костанзе, но кого-либо из самих охранников с собой взять категорически отказался, ссылаясь на отсутствие места в своем шаттле. Не тратя времени не дальнейшие препирательства и предоставив неудачливым конвоирам возможность самим связаться со своей хозяйкой и сообщить той о моем «похищении», Найг проводил меня на борт своего судна, чему мои стражи так и не решились помешать, прекрасно зная, кто перед ними. Его люди немедленно погрузились в шаттл за нами следом — и мы тут же взлетели, уйдя в суборбитальный полет. Причем, все это время, стрелки экипажа шаттла держали мою «охрану» под прицелом лазерных пушек — кораблик, на котором прилетели Найги его люди, был неплохо вооружен. Только в замке у Борджинов я поверил окончательно, что смог вырваться на волю из смертельной ловушки.

Найг, надо отдать ему должное, понимая, что со мной твориться, не стал выпытывать подробности моего житья сразу же по прилету, а настоял, чтоб я отдохнул пару часов — ну и отдал должное борджинской кухне. — Поскольку, по мнению Найга, за время «экскурсии» наверняка здорово проголодался. Вообще то, после всего пережитого есть мне как то совершенно не хотелось, но обижать гостеприимного хозяина я не стал и отправился к накрытому для меня столу, в сопровождении дроида-дворецкого. Сам Найг хотел провести несколько разговоров с главами других Великих Домов и сообщить Костанзе лично, что я в гостях у его семьи, и только потом присоединиться ко мне в столовой и составить компанию за обедом. Между тем мне, при виде сервировки, и вправду жутко захотелось поесть — похоже, начался отходняк от пережитого, — и к приходу Найга я уже расправлялся с десертом. Обильная и вкусная еда сыграла роль своеобразного успокоительного: когда Борджин вошел в столовую, я только вяло дернулся — и после взмаха руки Найга так и остался сидеть за столом. Давая мне время еще больше прийти в себя, наследник дома Борджин и сам отдал должное яствам. А потом у нас вышел весьма интересный разговор.

Да уж, наш разговорчик тогда и впрямь получился длинным и содержательным. Для начала, Найг посвятил меня в кое-какие сереннианские внутриполитические расклады. Потом постарался выяснить степень моей осведомленности о внутренних делах Дома Дуку перед началом всей этой катавасии. Потом высказал мне несколько своих выводов и сделал пару предложений, которые я с радостью принял, потому что они сулили хоть какой-то приемлемый для меня выход из создавшегося положения. Сказать, что обрисованное положение вещей было для меня полным откровением, было бы сильным преувеличением — все же кое-чему я научился в Университете Рудрига. В целом дела для моей персоны выглядели не слишком радужно, но и не настолько безнадежно, как мне казалось в моем одиночестве. Главный фокус, с помощью которого Костанза — именно она, после слов Найга в этом я уже ни капли не сомневался! — смогла меня так хорошо прибрать к рукам: мои родители официально до сих пор числились не погибшими, а пропавшими без вести. Да, не ожидал я, что неверие деда в гибель моего отца и всей моей семьи так сильно ударит по мне откатом. — Именно благодаря этому Костанзе и ее подручным и удалось, на вполне законных основаниях, получить надо мной опеку и перекрыть мне доступ к деньгам, и мои возможные связи с другими родственниками. Я ведь находился в доме деда с его желания, до завершения поисковых операций. — А мою семью, оказывается, официально вполне себе продолжали искать. И отец все еще числился только временно отсутствующим и считался первым наследником деда. Адана просто объявили следующим в очереди наследником, раз уж формального завещания деда не нашли, и Консанза заняла место регента не только на основании того, что она приходилась матерью Адану, а еще и на основании статуса вдовы моего деда. — И, следовательно, имела права моей бабки по закону. Самое для меня плохое, что данная ситуация, как оказалось, полностью устраивала и членов младших ветвей дома Дуку, и вассалов нашего Дома. Не устраивала она тех, кто связывал с моим отцом надежды на политические союзы — вроде тех же Борджинов, — но на Ассамблею выносить вопрос о моих правах никто особо не желал. Потому что среди Великих Домов единства, по поводу «наследства Дуку», не было. Не то что бы Костанзу все вдруг горячо полюбили, но нарушать сложившееся равновесие и начинать передел власти не хотел пока никто. По словам Найга, за меня твердо были Борджины и Малверны — относительно «молодые» и динамично развивавшиеся Великие Дома, которые полностью поддерживали политику моего деда на Ассамблее. Но из пары Налжу и Демичи, при их страстной взаимной «любви», встань кто-то на мою сторону — другой тут же принял бы сторону Костанзы и Адана. Дед, кстати, умело пользовался этой враждой, заключая временные союзы то с одними, то с другими — а теперь, это мне аукнулось. Дом Вемек молчал, как будто набрал в рот воды — и это молчание, увы, было не в мою пользу. Ну а притом, что сам дом Дуку успела подгрести под себя Костанза — получалась совершенно патовая ситуация.

С точки зрения Найга, мне сейчас вообще лучше было бы уехать с планеты — только это давало гарантию, что я не попаду снова под опеку Костанзы и ее новых прихлебателей — с чем я был полностью согласен. Так же он не думал, что предпринимать сейчас что-либо по поводу перехвата управления домом Дуку у Костанзы попросту бесполезно — только после официального объявления моего отца мертвым, можно будет действовать. Тем более, что к тому времени — а этого придется ждать три года по законодательству Серенно, я уже достигну совершеннолетия. — А Адан все еще будет считаться несовершеннолетним. Мне же сейчас лучше продолжить образование, и желательно не только техническое, но в первую очередь то, что положено любому управленцу. Я поведал, что вообще-то уже учусь этому, параллельно с обучением на инженера-кораблестроителя в университете Лианна Сити — еще и на Рудриге. И еще напомнил, что на Десевро живут мои родные дед с бабкой, родители моей матери. Найг заявил, что это очень хорошо, что за мной есть еще, кому присмотреть. — Но все же лучше будет, если охранять меня будут чуть покрепче. — И высказал мнение, что Даллу тоже неплохо было бы получить сразу и второе образование, если тот будет не против — тем более, что Технический Университет Лианны ему понравился. Заодно, было бы возможно снабдить меня дополнительной надежной охраной — от дома Борджин. Конечно, интерес Найга к потенциальному наследнику дома Дуку был несомненным, но лично мне сейчас выбирать не приходилось. Да и внутренняя чуйка говорила мне, что это будет хорошо!

На второй день моего пребывания в замке Борджин туда вернулся из Каранны сам старый глава дома Борджин, с моим другом Даллом, старшим сыном и наследником Найга Родасом, и его женой Силвией. Следом за ними прибыл и глава дома Малверн, со своим сыном и наследником Ормом — а потом, вот странно, прикатил и глава дома Вимек. Впрочем, Вимек приехал не просто так, а прямо от Костанзы — как оказалось, он готов был стать посредником в урегулировании возникших «недоразумений». Не знаю, о чем там конкретно говорило старшее поколение за закрытыми дверями — меня туда не пригласили — но… мне это было и не особо нужно. Главное теперь: как можно быстрее убраться с Серенно — в первый раз тринадцатилетнего пацана просто не приняли в расчет! — В другой раз мне может так не повезти.

Тогда, на том памятном сборище у Борджинов, все же приняли предложение Найга — сам Борджин и отвез меня на Десевро. Вместе со своим сыном и четверкой верных людей, для охраны. Потом была встреча с дедом и бабкой, слезы, ахи и вздохи. А затем я как то все же сумел взять себя в руки, и, сцепив зубы принялся за работу и учебу — только в них находя утешение. Стены нашего старого дома на Лианне будили воспоминания о семье… потом боль притупилась и улеглась где то глубоко в душе. Спасибо старику Санте: он не только посочувствовал мне в моем горе, но еще и выделил постоянную охрану в пару человек, в дополнение к людям Борджина. — Учитывая все обстоятельства, на время моей учебы, как он сказал, — и до наступления совершеннолетия, когда я уже сам могу о себе позаботиться. У Найга Борджина, кстати, с ним тоже был приватный разговор — как я потом узнал, Керред Второй хотел знать, что мне может угрожать в будущем. — Все же мои родители были не последними винтиками в системе «Технологий Сиенар/Санте», и были хорошо приняты в доме у Санте.

Незаметно пролетевшая пара лет, занятых бесконечной учебой, работой, потом снова учебой — так было проще не думать о своих потерянных родных — оборвалась неожиданным известием. На Серенно произошло что-то вроде государственного переворота: давным-давно отправившийся в Орден джедаев старший брат моего деда неожиданно вернулся, и выдвинул претензию на титул графа и главы Дома Дуку — впрочем, удивительно не это, а то, как легко рухнула власть регентши Костанзы! Костанза за пару прошедших лет ухитрилась достать, на Серенно, буквально всех. Если против Адана ни кто, в общем-то, ничего не имел, то Костанза, своим властолюбием и некомпетентностью, осточертела и Ассамблее, и Великим Домам настолько, что смену власти и в Доме Дуку, и на всей Серенно поддержали буквально все. — Даже те, кто еще вчера держал сторону регентши, как Вимеки. — Как мне о том поведал возвратившийся из дома после очередных каникул Далл.

Очевидно, делишки Костанзы имели какие-то последствия, потому как, забрав Адана и кучу своих верных прихлебателей, она без лишнего шума вообще свалила с планеты. — Явно от греха подальше — наверное, было чего опасаться. По словам того же Далла, она с сыном уехала на Альдераан. У нее там была недвижимость, прикупленная, судя по всему, уже в годы брака с дедом, но на ее собственное имя — вроде как богатенькое именьице. Да и, опять же по слухам, тамошний вице-король, Бэйл Органа, вроде как оказал «изгнанникам» личное покровительство. Узнав потом дядю поближе, ни за что не поверю, что он, тогда, вытурил родственников с Серенно насильно — не тот характер: скорее убил бы, чем позволил просить у кого-то милостыню даже такую родню. Этот Органа… в каждой бочке затычка! — некоторые чужие воспоминания у меня в голове, дали относительно него массу интересных, и, не побоюсь этого слова — довольно грязных подробностей. Вообще, с дядей — вернее, формально он был мне двоюродным дедом — я познакомился и сам, спустя пару месяцев после его обустройства на Серенно. — Когда и все Великие Дома, и Ассамблея уже выражали ему полную и безоговорочную поддержку. Причем, дядя не вызвал меня к себе на Серенно, хотя имел на это полное право, как мой сюзерен, а прилетел на Десевро сам — желая видимо, заодно, познакомиться с моим дедом и бабкой: я как раз гостил у них, взяв ненадолго отпуск и на работе, и от учебы. Вообще говоря, повод расслабиться у меня тогда был: я получил-таки диплом инженера! — Теперь мне оставалась только защита магистерской диссертации по истории политологии и теории управления, на Рудриге — замахнулся, вот. А еще — у меня была любимая работа.

Не знаю, каким он тогда меня увидел, при нашей первой встрече — я, пятнадцатилетний пацан, увидел в нем настоящий книжный идеал рыцаря и правителя. Как сейчас помню: он разговаривает с моим дедом, в гостиной дедова загородного дома, а меня будто перемкнуло: пред глазами мелькали вспышки турболазеров, трассы бластерного огня, идущие строем полки и огромные амфитеатры, полные разных восторженно вопящих разумных существ. — И над всем этим исполинская фигура, смутный контур седовласого человека с непокрытой головой, в характерном плаще накидке на плечах, и световым мечем с изогнутой рукоятью на поясе. Только лицо у человека в тени, не видно. Почему то вспомнился герой местных тионских легенд, знаменитый Ксим Деспот — по временам которого я и делал тогда свою диссертацию для Рудригского Университета. И надпись-граффити, подобные которой я пару раз видел как там, на Десевро, так и на Лианне, — на стенах построек — «Ксим жив!». А потом были наши с ним разговоры: о себе, о семье — и предложение объявить меня его официальным наследником. И, наконец, после предложения пройти тест на количество мидихлориан в организме — и его положительном результате — предложение учиться у дяди обращению с Силой.

 

Интерлюдия 1

Будни инсургентов

Человек, уже восемь лет как носивший титул графа Серенно, выключил голозапись боя и довольно усмехнулся в усы. Откинувшись на спинку кресла, побарабанил пальцами по столешнице рабочего стола, на котором остались лежать его вытянутые руки. Мальчик сильно прибавил в мастерстве за последнее время — причем, во всех смыслах: тот «сюрприз», который граф приготовил племяннику на экзамене, был им не просто воспринят как должный, но при этом был проявлен еще и настоящий творческий подход в преодолении незапланированных препятствий. Последняя «внеплановая сессия», устроенная внучатым племянником самому себе — которую Дарт Тираннус посчитал сначала пустой блажью парня, бесполезной потерей драгоценного времени: чему там могли научить его какие-то дикари из захолустья? — Учеба эта явно пошла ему на пользу, причем, не только в плане работы с Силой, но и в деле расширения кругозора. — Взять тот же каскад молний, вызванный им с помощью техник Формовщиков Кро Вара — Райден, ведь, до этого демонстрировал ему и более «прямолинейные» способы этого «управления Стихиями», как выражались в том интересном местечке. Нешаблонное мышление в момент боя может сильно помочь даже в схватке с более опытным и могучим противником. Вспомнился Орден — вот уж где в обучении новичков был шаблон на шаблоне — правда, граф признал, что не всегда и не у всех наставников. Но у большинства преподавателей точно: про «Чу'унтор» и его систему подготовки, а так же — разные провинциальные «академии», «анклавы» и «праксеумы», и говорить не стоит. — Все же годы и годы мира на пользу боевым искусствам никогда не шли. Отсюда и результат. Да и противники джедаев оригинальностью и блеском боевого мастерства, обычно, не баловали — имевшиеся исключения, кое с кем из которых он был лично знаком, только подтверждали правило. Граф мысленно прокрутил еще раз последние минуты первой фазы боя — полет эффектно вращавшихся жестянок был особенно красив — даже порезанные, в результате, на куски дорогие дроиды не вызывали раздражения. Вот кстати, надо приказать разработчикам внести соответствующие изменения в программы. Уж выключить-то в полете световые мечи дроиды, оснащенные такими мощными эвристическими процессорами, могли бы додуматься и сами. Все же проект «Магнастраж» имел достаточно приоритетное значение, чтоб не экономить на мелочах. Это не какое-нибудь дешевое барахло, вроде того, что миллионами клепали себе Торговая Федерация или, к примеру, Техно Союз — это штучный товар. Впрочем, пока все с этими боевыми железяками, сейчас есть дело более важное.

Надо все же выбирать, какой именно из вариантов доклада Мастеру оставить: полный, или тот, на котором настаивает Райден. Мысль — спросить об этом самого парня — похоже, была разумной. — Аргументы Райдена за то, что бы придержать важную информацию были вполне весомыми: пожалуй, граф и сам бы склонился к этому варианту, если бы ни неосознанное желание что-то Сидиусу доказать, как он внезапно понял. Пожалуй, стоит еще раз пересмотреть оба варианта — плюсы и минусы есть у каждого из них. С одной стороны, лишний козырь в рукаве, когда играешь в политический сабакк, иметь очень даже полезно. — А с другой… потери, которые понесло их, будем так называть — Сообщество, требовалось как-то восполнить. — И в этом свете, надежность Райдена никаких сомнений у Мастера вызывать не должна! Граф активировал пару лежащих перед ним на рабочем столе датападов и развернул их к себе экранами, чтоб удобнее было читать.

Так, биография парня — почти как у любого молодого аристократа, понятно — с небольшими нюансами. Родился за 12 лет до Ресинхронизации — родился, кстати, тут — на Серенно: брат настоял, чтоб его невестка рожала наследника сыну в фамильном замке. Политика, ничего особенного — наши Благородные Дома плохо воспринимают чужаков на троне, в чем все имели случай недавно убедиться! Родители — отец, Кристоф Дуку, наследник титула графов Серенно, — мать, Малена Дейа Лоасанге-Дуку. Кристоф Дуку, на момент своей гибели, занимал пост руководителя одного из отделов проектирования маломерных космических судов на верфях Лианны, принадлежащих «Технологиям Сиенара/Санте» — между прочим, основной продукции лианнских верфей. Малена Дуку работала там же, под руководством мужа. Но интересна жена племянника вовсе не этим, хотя работодатели ее тоже очень ценили, как и Кристофа — а тем, что происходила из семьи Лоасанге, принадлежащей к числу тридцати семи правящих домов Благородного союза Десевро и Тиона. И пусть их семейная ветвь побочная, а былая слава Союза давным-давно потускнела — происхождение, чуть ли не от самого Ксима, на свалку не выкинешь: Тионский кластер слишком лакомый кусок в предстоящей игре! А кровь древних тионских королей еще может сыграть свою роль. — Граф недавно обсуждал с дедом Райдена по материнской линии, у него на Десевро, одну очень интересную комбинацию — и если эта комбинация удастся… — У него в руках будет такой рычаг, что перевернуть с его помощью можно будет не только впавший в оцепенение Тион! Вот это Дарту Сидиусу уж совершенно точно понравиться: оставлять огромное звездное скопление в руках нынешнего корусантского режима — не самый лучший вариант для начала большой войны. Мужчина пробежал глазами дальнейшие тексты с более подробными сведениями о погибшей семье мальчика — родителях, а так же его младших брате и сестре — в обеих вариантах доклада в этих пунктах никаких расхождений не было.

Они начинались дальше, когда речь заходила о самом Райдене. До этого момента Мастера как то не очень интересовал младший Дуку: ну есть наследник, ну одаренный — ну и что, были у них куда более важные заботы, чем один-единственный молодой парень. А то, что граф обучает внучатого племянника работе с Силой, это совсем неплохо: чем больше будет форсъюзеров на их стороне в предстоящей схватке, тем лучше — Сидиус даже сам высказал одобрение действиям графа. Так, скрывать уровень мидихлориан в крови у парня смысла не имеет, да и ни к чему: его легко может проверить любой дурак, получивший доступ хоть к капельке крови Райдена и обладающий соответствующим анализатором — и у Мастера наверняка было уже, кому проверять. К чему попадаться на таких мелочах? Но вот про истинный уровень умения оперировать Силой у мальчика и вправду — как настаивает он сам — лучше умолчать. В конце концов, иметь в крови много мидихлориан, и уметь использовать Силу — это две большие разницы, как метко сказал недавно Райден: связь с Силой от количества симбионтов не очень-то зависит. Массу «перспективных» учеников с большим количеством мидихлориан в организме — оказавшихся, на деле, обычными посредственностями, не способными выдать ничего сверх стандартной программы — графу довелось видеть еще в бытность джедаем. — Так, что тут не подкопаешься — разумеется, пока сам с «объектом» не поработаешь, и лично не проверишь. А посторонних, видевших мальчика в деле, пока можно пересчитать по пальцам одной руки — и ни перед кем из них он своими истинными умениями не светил. Средненький уровень фехтования — до последнего прорыва, средненький общий уровень силовых техник, по меркам Ордена — и вообще никакой уровень техник ментальных: вот с этим у Райдена был реальный провал, к сожалению — тут, считай, последние два года потеряны зря. — Здесь даже врать не придется. Странно, но основы той же Боевой Медитации дались парню удивительно легко — а вот лазить по чужим мозгам он так и не научился. — Может, тут еще сыграло роль и обучение на Кро Варе? — тамошний народец мозгокрутов сильно недолюбливает, и это еще мягко сказано! Райден и ранее не особенно старался показать свое превосходство перед посвященными в то, что он форсъюзер — а уж после того случая в Красном зале его вообще одолела настоящая паранойя. Впрочем, в наше время быть параноиком полезно для здоровья — главное, не перестараться с этим. Тем более, что кое-кто из находящихся сейчас возле графа наверняка работал и на его Мастера — вот например та же Шаала Донита. — Сидиус, временами, проявляет излишнюю осведомленность о приватных делах Тираннуса. Дуку недовольно наморщил лоб — как же надоело сдерживать себя: иметь под боком шпионов, и не иметь возможности поковыряться у них в голове, приводило его в бешенство. И если бы дело касалось только взаимоотношений ситхов! — граф был уверен, что кто-то регулярно «стучит» на него и руководству Ордена. — Среди джедаев у него оставалось еще много сочувствующих и доброжелателей, и кое-какие интересные сведения они графу иногда подкидывали — в том числе и о пристальном внимании к самому себе со стороны Йоды и компании. Но относительно Дониты намек Мастера был предельно ясен: ценный для Организации кадр, разбрасываться которыми не стоит — так что, придется потерпеть. Хотя бы до начала войны…

И вояка эта подзаборная, Сев'ранс Танн: еще одно «сокровище» на его голову — интересно, почему ее соплеменники чиссы выгнали-то с треском? — В романтическую историю побега с возлюбленным-человеком старый циник Дуку, навидавшийся в жизни всякого, напрочь не верил. Особенно в отношении такой вот своеобразной личности. Кстати, то, что чисска якобы происходила из самой Доминации, граф сходу определил как чистое вранье — скорее, девушка была уроженкой одной из чисских общин, натурализовавшихся в цивилизованной части галактики еще при Империи ситхов: слишком уж, хорошо, та, своим поведением, вписывалась в общегалактическую культуру. — Образно говоря: не те условные рефлексы у Танн, какие были у чиссов из Неизведанных Регионов! — а графу ранее приходилось встречать и таких «синекожих». Но Сев'ранс тоже вот оказалась дамочкой одаренной, и тоже надо теперь учить — опять же, по настоятельной рекомендации Мастера, — как и твилечку. Тратить свое, далеко не бесконечное, время на всяких сомнительных личностей — радости мало. Пусть подобранные графом на Серенно братья — бывшие слуги его Дома, Карок и Вайнок — совсем уж ничтожества в плане владения Силой, но от них хотя бы удара в спину в любой момент ждать не приходится! — Знаешь, ради чего трудишься и тянешь ребят вверх. В отличие от возни со слишком много о себе понимающими «помощницами». Тьфу, глаза бы на них всех совсем не глядели! — как все же жаль, что у Комари Восы так не во время поехала крыша, а Квай-Гон был, до самой смерти, таким упрямым идеалистом и чистоплюем. Хотя, в последнем случае жаловаться грех: сам воспитал! Граф постепенно успокаивался, подавив внезапный приступ раздражения.

Почему, ну почему Мастер поставил, в свое время, условием: жизнь Сайфо-Диаса против его, Дуку, возможности стать Лордом ситхов? — ответ он знал, но принять его до сих пор так и не смог. Хорошо, что разрешения обучать Райдена удалось добиться легко — наверное, Мастер желал подсластить ему пилюлю от смерти друга и единомышленника. — Или попросту не углядел в его внучатом племяннике ни капли угрозы их Плану, и себе лично. Плюс сам же потом навязал этих двух баб в ученицы. Да, сама мысль, покинув Орден заняться обучением кого-то форсъюзерству, казалась сперва дикой. — До тех пор, пока он не познакомился со странным молодым человеком — своим внучатым племянником — и не узнал историю его жизни, а заодно — о необычной способности паренька выходить сухим из воды при любом раскладе. Что это было: просто въевшийся на уровне рефлекса интерес опытного наставника к потенциальному ученику, чувство жалости к юному родственнику или уже тогда возникшее подспудное желание стать чем-то большим, чем он был — сейчас граф и сам не мог бы ответить на этот вопрос. А потом было преклоненное колено, и клятва верности Дарту Сидиусу — в обмен на такие головокружительные перспективы: новое имя, и возможность построить, наконец-то, тот мировой порядок, которого желал. Прикосновение к истинному могуществу, за которое пришлось заплатить жизнью друга, чуть ли не единственного оставшегося, — и настоящего единомышленника, что было еще важнее. Взамен, помимо всего прочего, снисходительное разрешение продолжить обучение пацана-«переростка». И вот теперь надо докладывать Сидиусу об итогах проделанной работы, тем более, что в случае Райдена это длиться почти восемь лет — срок немалый, не удивительно, что Мастер жаждет знать о результатах затраченных усилий.

Так, а удастся ли вообще спрятать теперешний истинный уровень мастерства Райдена? А почему бы и нет? — на фоне «успехов» и у Сев'ранс Танн, и у Шаалы Дониты мальчик особо не выделяется — а обучение его идет куда дольше. Правда, оба братца, которых граф тоже обучает, успехами вообще не блещут, но это даже и лучше: чем гуще лес, тем проще замаскировать в нем нужное дерево. Вот интересно, Райден сознательно никогда не показывал своего превосходства во время нечастых совместных занятий с обеими женщинами, или это была чисто инстинктивная реакция? Ведь даже в спаррингах, где в первую очередь надо махать мечом и демонстрировать силу и напор, Райден, хоть и превосходил каждую из своих противниц по отдельности — не на много, но в схватке один на один этого обычно хватало. — В бою сразу с обеими сразу, почти всегда сливал схватку достаточно быстро. К тому же, уровень работы с техниками Силы — особенно с техниками Темной Стороны, у твилеки и чисски был существенно лучше. Правда, это в немалой степени объяснялось тем, что Райден «потерял» на Кро Варе и Диспете два года времени: интенсивно обучаясь одному, непременно потеряешь возможность научиться чему-то еще, полезному! И ведь ни Сев'ранс ни Шаала, по меркам Ордена, пока, не тянули даже на рыцарей, по уровню своих реальных возможностей. — Притом, что в целом обе учились неплохо, надо все же признать — не бездарности. Но и не гении: так, талант вроде бы имеется, но таким «талантам» в жизни обычная цена пятачок за пучок — чуть выше, чем обыкновенный средний уровень. Ладно, будем упирать, что Райден в учебе «пока не взлетел» — и проще направить его на работу по политической или военной линии. — Благо, и образование и опыт, подходящий, у него есть. Тем более, что Мастер вполне себе имеет представление об умениях тех, кого граф когда то обучал в Ордене, и может сравнивать результаты — хотя бы относительно твилеки и чисски, ну и Карока с Ваноком. — Кстати, о результатах их обучения он Сидиусу как раз докладывал, в последнее время — когда осуществление плана вышло на финишную прямую, более или менее регулярно.

Граф еще раз, внутренне, усмехнулся: способности Танн и Дониты, и братьев-слуг Мастер даже имел возможность испытать недавно лично — а вот с Райденом, к счастью или к несчастью — как посмотреть, он до сих пор так и не встречался. Удача Силы, так всегда благоволившая к мальчику — или нечто другое? — на личную встречу со старшим ситхом парень сейчас точно не рвался! А ведь в тот раз, когда Мастер смог устроить «ученицам и ученикам» что-то вроде промежуточного экзамена, Райден был очень далеко — выполнял задание на Кро Варе. Вот, кстати, про Кро Вар Райден тоже советовал доложить Мастеру только необходимый минимум информации: что в направленные против Республики и джедаев заговоры и войны сейчас орден Формовщиков не полезет — а вот в наемники к Республике, буде та с кем-то соберется воевать, Формовщики — по старой памяти — вполне пойдут. Но не все, а только жаждущие денег «добровольцы»! — и как раз это вот можно заслуженно подать как успех миссии Райдена: мол, в противном случае, процент пошедших к Республике на службу тамошних форсъюзеров был бы куда как выше. — Оно нам такое для Плана надо? — вот и Сидиус тоже думает, что нет. А съездил Райден туда даже с еще большей пользой, чем будет отражено в докладе — не только смотрел и вел переговоры, но еще и поучился кое-чему: даже вот сам граф был поражен теми манипуляциями Стихий, которые ему продемонстрировал обучавшийся у Формовщиков Райден. В свое время, когда паренек, при очередном выходе на связь, сообщил, что задержится в тамошней глухомани — есть, де, шанс кое-чему полезному научиться! — граф был и доволен, и раздосадован одновременно. Доволен прорезавшимися дипломатическими талантами племянника — кроварцы доверием и открытостью по отношению к чужакам не славились, и раздосадован потерей времени, которое мальчик мог бы посвятить изучению обычных методов работы с Силой. Получается, что не прогадал тогда, позволив парню сделать выбор самому. Как ему удалось убедить взять себя в ученики кого-то из этих, не отличавшихся безоглядным доверием к пришельцам из большого мира, кроварцев, Райден особенно не распространялся, как и про сам процесс учебы — но результат был впечатляющий. Судя по пришедшим от племянника, во время его развернутого доклада, мысленным образам, учили на Кро Варе… сурово. Но оно того явно стоило! — Во всяком случае, ранее граф считал, что единственный вид электрического разряда, который может генерировать форсъюзер, это Молния Силы — до тех пор, пока Райден ему не продемонстрировал каскада молний, вызванных посредством Стихий Воздуха и Огня. — Причем, совершенно не прибегая при этом к Темной или Светлой Стороне Силы напрямую.

Про Диспет, и то, что он там был, парень вообще просил молчать. А потратил он там целых три месяца совсем, как Дуку имел возможность тоже убедиться, недаром: пусть в плане атакующих техник тамошним форсъюзерам — как их, Апостолы Сумрака, кажется? — и не чего было предложить, но вот в плане защиты — уже совсем другое дело. Иллюзии и Фантомы Силы, примененные Райденом в их очередном спарринге, смогли обмануть, пусть и ненадолго, и впечатлить графа. — Как и способность племянника прятаться от взгляда, укрывшись в Тени и Свет, даже на открытом месте. Техники Апостолов были полностью нейтральными по форме — подходили как адептам Светлой, так и адептам Темной стороны. В отличие от Сокрытия Силы они не прятали форсъюзера от обнаружения: другие форсеры могли чуять присутствие чужака в Силе — зато очень качественно, и без больших затрат внутренней энергии, мешали локализовать местоположение «цели». С учетом того, что большинство боевых техник Силы требовали четкого представления о том, где именно находится объект приложения сил, способность очень и очень полезная. Конечно, противостоять самому графу — или кому то такого же уровня мастерства — Райден, в реальном бою, не смог бы: было много способов, для хорошо обученного форсъюзера, обойти эти обманки и фантомы. Но если применить неожиданно, да еще и против не слишком подготовленного противника, то это тоже могло стать залогом победы в схватке. Конечно, существовали техники, позволявшие нанести удар не по цели, а просто по определенному месту. — Но для такой «стрельбы по площадям» требовался или форсъюзер колоссальной силы, или наличие большого опыта, — или вообще целая команда форсеров!

В общем, решено — об этой части только то, без чего уж совсем не обойтись, вроде факта самой поездки. — Записи официальных переговоров Райдена, от имени самого графа, с теми кроварцами, что определяли политику планеты — прилагаются: с отчетностью у парня все в порядке! — Формально, даже эти два года пребывания на чужбине можно списать на попытки подобрать ключик к тамошним форсъюзерам. В конце концов, те же кроварские техники работы с Силой ничуть не лучше классических методов — они просто другие, и все! — То, что теоретически, и практически, можно сделать с их помощью, можно добиться и обычными методами. Более того, с помощью «классики» очень многое можно сделать даже проще и легче. Другое дело, что некоторые вещи, при обычном использовании Силы, делать категорически нельзя — вроде одновременного использования сразу и Светлой, и Темной Сторон Силы. — А Формовщики проделывают это, как ни в чем не бывало! — пускай даже и работая с потоками Силы не напрямую, а опосредованно. В общем, факты скрывать не будем, но обойдемся без подробностей: остальное пусть будет для Мастера сюрпризом, когда — и если — он про это узнает, — как и хочет Райден. Риск, конечно, есть — сюрпризы такого рода Дарт Сидиус очень не любит, как уже мог убедиться сам граф — но в одном племянник абсолютно прав: в некоторых случаях паранойя бывает весьма полезна для общего здоровья организма своего обладателя. Похоже, что это именно тот случай, с учетом ситхских философии и нравов.

Ну ладно, хоть по фехтованию все гораздо проще — уж об этом-то можно просто сделать приложение к файлу, из нарезки головидео учебных спаррингов Райдена с братьями Эстелсейнами, Танн и Донитой — в том числе и теми, что он с ними проводил уже вернувшись с Кро Вара. Вот только записей последних спаррингов с ним самим уже нигде нет — граф в очередной раз проглотил улыбку: полезная привычка, не оставлять следов, усвоена мальчиком неплохо. Кстати, не забыть стереть и эту, только что просмотренную запись его последнего боя с дроидами: поглядел пару раз, вычленил что нужно, и хватит — тем более, что она тут одна, на его рабочей деке, других копий нет. — Вот посмотрит ее еще разок, после завершения составления отчета, и тут же сотрет. А вместо нее лучше приложить обычную запись утренней тренировки: на ней вроде и некий прогресс в фехтовании у парня виден невооруженным глазом — в схватке с четырьмя дроидами-дуэлистами — и никакого «цирка» нет! Вообще, напирать в деле полезности Райдена для Плана следует не на его способности форсъюзера, тут парень прав: Мастер слишком переменчив и непоследователен, и потерять Райдена так же, как и Сайфо-Диаса, было бы крайне глупо — для него, Дуку. — Напирать следует на его полезность, прежде всего, в политическом плане. В свое время, сам граф был весьма удивлен тем, насколько легче ему стало работать в Тионском кластере, сразу после объявления Райдена своим наследником: местные политики тут же признали его «почти своим» — вот и заострим на этом моменте взгляд. Все же тионцы жуткие шовинисты — а Тионский кластер, и то, что его окружает, слишком важное звено в будущем противостоянии с Республикой, ее Сенатом и джедаями. Да и сам Райден не зря учился, кроме своей инженерной специальности, еще и на факультете социологии и основ управления, Университета Рудрига: учебное заведение недаром имело репутацию лучшего в Тионском кластере. — Учеба явно пошла ему на пользу: во всяком случае, переговоры, которые Райден последнее время вел по заданиям самого графа, а так же его собственные инициативы на Кро Варе и Диспете, принесли в итоге хорошие результаты. Решено — прикрепить к докладу эти файлы как приложение номер два в таком виде.

Что еще? Пожалуй, стоит все же дать ход предложениям Райдена по организации будущего флота и армии Конфедерации, раз уж без них теперь никак нельзя обойтись — потому, что без войны все равно осуществить их план не получится. Не бог весть что: голова у паренька соображает, но опыта пока маловато — а мысли он высказал интересные! — Но Райден и не замахивается на что-то глобальное — все его предложения относятся исключительно к технической части, «политики» там только самый минимум. Идея: прикрепить мальчика к эскадре капитана Тота, на некоторых ее миссиях, — была все же исключительно удачным решением — реальный боевой опыт, и практический опыт — как командира и организатора, никогда не заменят никакие учебники. А взгляд на будущую проблему с военным флотом «технаря» Мастеру знать все же полезно — некоторые моменты даже самого графа удивили: вот что называется «свежий глаз»! Вполне возможно, что Сидиус потом даже посчитает нужным внедрить что-то из представленного Райденом материала и в структуру новой армии Республики тоже. Прикрепим это как приложение номер три.

Так, теперь этот райденовский «муравейник» — мальчик считает, что из найденных им недавно «союзников» может выйти, со временем, что-то путное, для их дела. Если и не в краткосрочном плане, то в длительной перспективе точно. Стоит ли сообщать? — похоже, что нет: никакого сиюминутного эффекта здесь даже не предвидится! А работа на отдаленную перспективу Мастеру сейчас вряд ли будет интересна, во всяком случае, до тех пор, пока не появятся хоть какие-то реальные результаты. — Пусть даже Райден считает: в случае настоящего успеха, с этим его проектом, у них будет ресурс ничуть не хуже, чем у Торговой Федерации, с ее джеонозианскими союзниками — которые теперь и наши союзники тоже — тут, пока, ни полчищ дроидов, ни армад кораблей даже на горизонте не видно. Теоретически, иметь такой ресурс было бы совсем неплохо. — Что-то подобное тому, что так блестяще задумал, в свое время, Сайфо-Диас — и что теперь близилось к своему логическому завершению уже в интересах самого Дуку и его Мастера на Камино. Но это будет ресурс, получаемым без посредничества третьих лиц: каминоанцам граф до конца так и не доверял. — И притом, судя по предоставленным племянником материалам, ресурс столь же легко восполняемый. Правда, в этом тоже только пока еще предстоит убедиться — жаль, но сейчас нужного результата нет, и не факт, что он вообще будет — что бы там не думал мальчик. Пока, этот проект лишь сам забирает ресурсы, без отдачи — но относительно немного, Райдену и своих средств еще хватает. Нет, Мастеру не сообщаем, хотя бы до более-менее определенных промежуточных итогов: лишь тогда станет ясно — стоит ли вкладывать в это дело настоящие деньги. — И когда станет ясно, что только своими силами они с Райденом уже никак не обойдутся.

Ну вот, в общем, и все существенное, что стоило отразить в докладе. Мужчина еще немного подумал, потом телекинезом поднял датапад, содержащий более подробное досье на племянника со стола — и одним небольшим усилием превратил его в пыль, которую аккуратно «сдул» со стола в специально предназначенную для этого корзину. Потом выключил второй датапад, предварительно скинув на инфокрисалл копию доклада с приложениями, предназначенную для Дарта Сидиуса, и аккуратно убрал все в ящик рабочего стола. Все, теперь можно, со спокойной совестью, еще раз посмотреть голозапись «экзаменационного» боя Райдена — прежде чем стереть ее.

 

Глава вторая

Берег огненного моря

У нас на борту пока состояние «готовность номер два»: дестроер еще не вывалился из гипера в нормальное пространство — поэтому пилоты-истребители, что называется, «сидят на чемоданах». — Проще говоря, в полетные скафандры мы уже упаковались, но места в кабинах своих истребителей пока не заняли — просто сидим в зале предполетного инструктажа, рядом с ангаром, и ждем. Инструктаж, кстати, уже прошел, и можно даже немного расслабиться — или, хотя бы, попытаться это сделать. Теоретически, задание у нас простое, как децикред: перехватить грузовой транспорт неких «нарушителей конвенции», с нелегальным грузом — но на практике, за все время моего пребывания на «Эскадре Саваоф», ни один план боя еще не обошелся без внесения в него экстренных корректив, в процессе осуществления. Не думаю, что эта «традиция» будет здесь прервана: никакой Силы, чистая логика — слишком мало достоверной разведывательной информации, и слишком велики поля допущений.

Последние минуты спокойствия — просто сижу, откинувшись в кресле, а болтовня товарищей-пилотов ложится ровным спокойным фоном на такой же спокойный фон Силы. Впрочем, возможно, фон Силы только кажется мне спокойным: читать будущее в ее потоках я умею плохо — нет у меня настоящего Таланта к Предвидению! — Отдельные вспышки озарений не в счет — такое с любым форсъюзером регулярно случается, и даже у неодаренных временами бывает. — Только реальной пользы от такого «инсайда», обычно, ноль без палочки. Вот с Боевым Предвидением, или с краткосрочным предвидением последствий своих собственных намерений и действий у меня все в полном порядке. — Но все это, во-первых, работает по совершенно другому принципу, а во-вторых — так можно или «заглянуть» только в самое ближайшее будущее — минут этак на десять, или просто получить в результате что-то типа крайне неопределенной информации, в стиле «все будет плохо, а потом еще хуже». Война она всегда требует определенности, а еще — она слишком дорого спрашивает за случайные ошибки: в данном случае, чем дальше пытаешься заглянуть таким способом «за горизонт событий», тем вероятность ошибок больше. — Вот когда мы полетим в бой, это будет уже другое дело — там как раз счет пойдет именно на минуты! Так что, изо всех сил пытаюсь «расслабиться и получить удовольствие» — пока на «Суверене» боевую тревогу не объявили, время еще есть.

Расслабиться не получается, но и никакого мандража тоже нет — я, конечно, совсем не ас, но это уже далеко не первый мой боевой вылет. Ладно, проверим еще раз снаряжение — отличная возможность убить время. Так, диагностика скафандра: батареи автономной системы питания в норме, герметичность торсовой секции и секций конечностей — в норме, лежащий на сгибе левой руки, не надетый еще шлем, соединенный дыхательными трубками с нагрудным респиратором — тоже в норме, как и сам респиратор. Система жизнеобеспечения скафандра — порядок! Система терморегуляции — автономный режим, в пределах нормы. Летные перчатки и сапоги: есть контакт — показатели в норме. Нагрудные карманы: слева от респиратора запасные батареи и кислородные патроны. — Справа, кобура для «последнего шанса» — тяжелого бластера: на крайняк, чтобы было из чего застрелиться, как мрачно шутят пилоты. На поясе целый патронташ: запасные энергоячейки и картриджи с газом к бластеру, принадлежности из комплекта выживания — анализаторы, сепараторы и прочие средства очистки воды. Карман на левом бедре: аварийный передатчик, в дополнение к штатному комлинку скафандра, и сигнальные патроны. Карман на правом бедре: аварийный маячок и брикет с пайком НЗ — на этой хрени, которую станешь жрать только после сильной голодухи, можно протянуть целый месяц — была бы вода в достатке. Запас воды тоже есть — в мягких гибких пакетах, вложенных в длинные узкие карманы по бокам торсовой секции, и на бедрах. — Там, где оставалось свободное место от других аварийных запасов, и от встроенных систем и оборудования самого скафандра. Левый сапог облегает гибкая укладка полевой аптечки. К правому сапогу прикреплен нож, и плоская гнутая фляга с универсальным антидепрессантом — крепкой спиртосодержащей жидкостью. Снова к поясу: слева универсальный разъем внешнего питания и коммуникаций — отклик на тест нормальный! — Справа разъем подключения внешней системы жизнеобеспечения — показания тестов в норме. Так, все: индикаторы нагрудной панели респиратора в работе, индикаторы левой нарукавной панели — показания в пределах нормы, правая нарукавная панель — системы коммуникации скафандра в ждущем режиме! Выше на рукавах скафандра только эмблемы эскадрильи и корабля приписки — ну, и еще значок «Эскадры Саваоф» и неизменный, с некоторых пор, сине-белый шестигранник КНС: нам не от кого прятаться! Верх груди и плечи скафандра прикрывает жесткий горжет — в кабине истребителя на него будет опираться летный шлем. На спине и седалище — только оболочка скафандра: не дай бог, туда попадет что-то постороннее в полете, и в это время выйдет из строя гравикомпенсатор! — Сломанный позвоночник тогда еще за счастье покажется. Ладно, все — проверка окончена. — Парашют, как и все прочие «прилагательные» к скафандру элементы Системы Аварийного Спасения, ждет меня в кабине истребителя, уложенным в специальную чашку сидения.

Где это я, и как тут оказался? Отвечаю по порядку: сейчас я нахожусь на борту дестроера «Суверен», типа «Саваоф» — и вхожу в состав приписанной к дестроеру авиагруппы. Как здесь оказался? — сперва банально сбежал из дома, при первой же возможности! А если совсем по порядку… то после памятного боя с прототипами «Магнастражей» меня снова прижало: глюки не просто зашевелились у меня в голове, а «запросились наружу» — да так, что чуть изо рта, ушей и глаз не лезли. — Не то и невпопад скажу, не так посмотрю или, наоборот, оставлю чего без внимания — мелочи, вроде, а жить мешало! — Я здорово испугался тогда, что странности в моем поведении заметят домашние — и в первую очередь сам дядя — и решил просто свалить, на время пока не справлюсь с этой напастью, куда подальше — ничего лучше мне тогда в голову не пришло. Чужих глаз посторонних людей я не боялся — я для них никто, и звать меня никак. Благо, хороший повод уехать у меня был: у Графа появилась информация, про некую ситхскую экспедицию, посланную в древности на одну планету — отыскать ее следы, как и саму планету, и еще лучше — возможные останки этой экспедиции, было бы чрезвычайно интересно. — Тем более, что в отличие от обычной информации такого сорта, местоположение искомой планеты было известно более-менее хорошо — всего в пределах десятка звездных систем: требовалось, только, проложить туда маршрут заново. Вот в те дикие места я и рванул, прихватив одну из подаренных на Джеонозисе дяди яхт-парусников, вместе со штатным дроидом-пилотом типа FA-4. Ну, понятно, на всякий случай взял с собой и своих личных дроидов-слуг, а так же еще несколько штук дроидов других типов, от медика, до механика — мало ли, что там, на месте, могло понадобиться. Благо, «железо» в полете много места не занимает, и запас еды и воздуха дроидам не нужен — а с энергией проблем не было. Вообще то, летел я в экспедицию не один: у Арды должен был встретиться с экспедиционным судном некой исследовательской конторы, с Серенно, которую на этот поиск подрядил дядя — ну а я там, при настоящих исследователях, должен быть кем-то вроде личного представителя графа. — Следить, значит, чтобы «налево» ничего из найденного не ушло. Чем все это закончилось, я расскажу как-нибудь в другой раз… а по прилету обратно, на Серенно, граф подкинул для меня еще одно, не менее важное задание.

Целью этого задания было получение наследником графа — то есть, мной самим — реального опыта командования вооруженными формированиями. Ну, и боевого опыта тоже — это уж как получится. Учитывая, что дело уверенно шло к большой войне, опыт такого рода был для меня совсем не лишним! А для этого я должен был отправиться в распоряжение одного доверенного лица дяди: капитана Кавика Тота, командира наемной военной флотилии, носившей название «Эскадра Саваоф». Капитан Тот личностью был своеобразной, из тех, про кого говорят: «сделал себя сам». — Начинал еще в Юстициарах — будучи на службе, вроде бы, как раз с дядей и познакомился. — Но что-то Кавику Тоту там не понравилось, и он ушел на вольные хлеба. Создал свою частную военную компанию: со временем эта ЧВК завоевала определенную репутацию — получив довольно широкую известность в узких кругах. А когда дядя добился титула графа Серенно, то принял его предложение, пойти к нему на службу — понятно, не за спасибо. Со своей стороны, нуждаясь в «свободной военной силе», как выражались стратеги древности, Граф проспонсировал развертывание ЧВК капитана Тота до полноценного космического боевого соединения. Так появилась «Эскадра Саваоф»: капитан, не став ломать голову, обозвал свое новое соединение по названию типа основного боевого корабля флотилии — старого, но надежного куатского проекта — дестроера «Саваоф». За щедрую дядину плату, флотилия капитана Тота разбиралась с любым, на кого он указывал. Когда было продекларировано создание Конфедерации Независимых Систем, «Эскадра Саваоф» принялась оказывать помощь новым союзникам графа — за отдельную плату от этих союзников, разумеется — если резко возрастал риск прямых столкновений с достойным противником. Иногда доплату, за тех, кто не мог себе такого позволить, вносил сам дядя — пиар есть пиар!

Так вот, именно к капитану Тоту и его воинству я и был отправлен постигать на практике хитрости военного ремесла. А Кавик Тот, в таком деле, признавал действенной исключительно старую юстициарскую методику: будущий офицер должен пройти все ступеньки служебной лестницы, начиная с самых низов. Ну… в машинных отделениях и технических отсеках кораблей эскадры я надолго не задержался — там, хорошо представляя — что и почем, я сам мог служивых кое-чему новому научить! — Строевая служба, совсем другое дело: управлять истребителем или абордажным ботом я мог неплохо — сказалась хорошая практика на верфях Лианны, где на орбитальных работах «извозчики» инженерному персоналу не полагались. — Минимум учебы на тренажере, и готов к полетам. А вот сами боевые вылеты, понятное дело, были мне в новинку — пришлось начинать с азов боевой работы малых летательных аппаратов: обеспечение, организация, тактика. Благо, этой самой «работы» было до хрена — граф как раз предоставил «Эскадру» в распоряжение руководству Корпоративного Альянса, во временное пользование, так сказать. — И те затыкали нами дыры в своей системе безопасности, как и где только могли. За пару месяцев флотилия описала длинную ломаную траекторию от Тионского кластера и аж до сектора Сесвенна — одним своим кораблем, в «лице» того же «Суверена». — По дороге причиняя справедливость и восстанавливая добро там, где указывали дядины союзники. За это время пришлось и блокаду прорывать, и рейдами заниматься, и патрулировать торговые маршруты — даже парочку конвоев провели, попутно. — Ну, и еще зачистили несколько пиратских гнезд, по дороге, на радость всем честным членам КНС, да и прочим законопослушным жителям Республики. Сперва, понятное дело, меня использовали исключительно «на подхвате», но, как только я приобрел некоторый опыт, капитан Тот сразу же включил меня в боевое расписание, и определил на штатное место — ведомым к командиру «Синей» эскадрильи, приписанной к дестроеру «Суверен». Вот с ними-то я и летел, сейчас, на очередное боевое задание.

Как я уже сказал, в это время флотилия временно работала на Корпоративный Альянс. У Пассела Ардженте и собственные силы в подчинении были немалые: его межзвездная корпорация входила в двадцатку самых могущественных негосударственных организаций в галактике — но, и врагов у Альянса было более чем достаточно. — А где враги, там и неизбежные корпоративные войны. Частная армия и флот Корпоративного Альянса были размазаны по половине галактики — так далеко простирались цели и зоны влияния. Поэтому, даже, несмотря на то, что Альянсу служил такой выдающийся военачальник современности как адмирал Тренч, собственных сил хронически не хватало. — И, здесь помощь, оказанная графом, когда он передал во временное распоряжение Альянса флотилию капитана Тота, была принята как нельзя более благосклонно. Упомянул про корпоративные войны я недаром: в очередном эпизоде одной такой войны, длящейся уже много лет, мне и моим боевым товарищам сейчас и предстояло поучаствовать.

Из-за чего там, изначально, сцепились Корпоративный Альянс и Картель с Эриаду, я не в курсе, но вот то, что из этого в итоге получилось, иначе как подлостью назвать не получается: трагедия планеты Очотль очень и очень многих в галактике заставила присоединиться к КНС. — Тогда Альянс тяжбу в Сенате господам с Эриаду проиграл по всем статьям — и кончилось это гибелью миллионов, от голода. Потом Пассел Ардженте сумел-таки отыграться: на одной из планет сектора Сесвенна, права на разработку недр которой Республика, ранее, предоставила Альянсу, были обнаружены легкодоступные залежи редкоземельных металлов. — В таких металлах Картель чрезвычайно нуждался, закупая их чуть ли не на другом конце галактики, и по немалой цене — они производили высокотехнологичные материалы для нужд кораблестроительной промышленности, где подобные металлы требовались в качестве легирующих элементов и присадок. Понятно, что после Очотля Пассел Ардженте не продал бы им даже ржавого гвоздя, даже по тройной цене: господам с Эриаду приходилось переплачивать за нужное им сырье, закупая его через третьих лиц — что делать им, совершенно не нравилось! Как это обычно бывает, действуя по принципу «не пойман — не вор», деятели из Картеля нашли в рядах Альянса каких то «крыс». — С понятной целью: организовать хищения добытых металлов непосредственно в местах добычи и переработки — с целью, в дальнейшем, нелегально переправить все это на Эриаду.

Понятно, что такой фокус безопасно можно было провернуть от силы один раз. А учитывая, что ежегодная потребность фабрик на Эриаду в дорогом дефицитном материале была не такой уж и большой — в смысле веса в тоннах — тамошние ловкачи посчитали выгодным накопить краденное где-то в непроходимых дебрях дикой планеты, а потом вывезти все это сокровище одним рейсом. План, в общем-то, очень и очень неглупый, если бы не одно «но»: спецслужбы Альянса ели свой хлеб недаром! — Саму схему хищений они вскрыли далеко не сразу, да и тайный склад на планете, где велась добыча сырья и его переработка, не обнаружили — глухомань там была еще та! — Но, вот «личность» заказчика куривары установили точно, и, самое главное, узнали время и примерное место, где подручными Картеля будет проведена «экстракция» накопленных запасов металла. Не располагая, на текущий момент, свободными военно-космическими силами, Пассел Ардженте обратился к Кавику Тоту — наша флотилия как раз собралась возле Куривы, с целью идти в район Кореллианского Торгового пути, к Дракенвеллу: с просьбой выделить надежный корабль с нарядом сил малых летательных аппаратов. — Для перехвата и поимки корабля Картеля — желая прихватить своих врагов, что называется, «на горячем». Причем, желание куривара было настолько большим, что Тоту пообещали поистине царскую награду: в случае успешного захвата корабля, и получении твердых доказательств, пусть даже неофициальных, причастности Картеля к попытке хищения — выкупить у нас этот корабль, вместе с грузом, как «приз», а не просто заплатить премию, как за возвращенное ценное имущество. Хотя срок работы «Эскадры Саваоф» у Корпоративного Альянса и подошел к концу, капитан Тот, посовещавшись с офицерами и запросив разрешение графа — который уже дал флотилии новое задание, решил выполнить просьбу главы Корпоративного Альянса. Для операции выделили как раз тот дестроер, на котором в это время я проходил службу: добавили к нашей эскадрилье шесть «Защитников», на самом деле бывших чем-то вроде тяжелых истребителей и канонерок одновременно, в качестве ударных машин — и впихнули, в уже и так переполненный ангар, еще пару абордажных челноков. Кроме того, на борт «Суверена» поднялась команда куриварских спецназовцев, а в трюмы корабля была погружена маленькая армия боевых дроидов и тяжелой боевой техники: на Куриве совсем не исключали, что гонять «крыс» на той планете, название которой я так и не запомнил — только каталожный номер, придется с помощью танков и огнеметов. В общем, когда вся наша флотилия не спеша направилась к Дракенвеллу, мы уже летели, сломя голову, по направлению к сектору Сесвенна…

— «Внимание, объявляется готовность номер один! Экипажу занять боевые посты, в соответствии с боевым расписанием». — Голос вахтенного офицера оторвал меня от размышлений. Вместе с другими пилотами я быстро направился к дверям, ведущим в ангар «Суверена». Техники и обслуживающие дроиды уже давно ждали нас у наших, полностью готовых к полету, машин. Тяжелее всего сейчас придется пилотам «Защитников»: их машины висели на специальных грузовых манипуляторах, подвешенными заходя друг другу крыло за крыло, на разных уровнях — прямо напротив створок ангарных ворот. Ребятам предстоит та еще эквилибристика, прежде, чем они попадут в кабины своих машин! — увы, но в целях ускоренного старта авиагруппы приходится делать именно так, наплевав на все летные наставления и правила: с выпущенными «по полетному» нижними пилонами, на которых у «Защитников» крепился третий двигатель и вторая пара пушек, они могли только что висеть, над любой относительно твердой поверхностью. Их и в полет выпустят первыми — опять же, с целью как можно быстрее освободить путь для взлета других машин: из уже развернутого состояния, им проще стартовать. Половина истребителей «Синей эскадрильи» сейчас тоже висит под потолком ангара, упираясь в затылок «Защитникам». — Разве что висят они со сложенными крыльями, напоминая странных нетопырей — странных потому, что не болтаются вверх ногами! — На те машины пилотам будет попасть проще: сверху, в этом месте, идет нормальный подвесной трап со сходами. Обычно эскадрилья всегда стартовала именно «с подвеса», заранее расправив крылья машин «по полетному»: так быстрее и безопаснее, особенно в боевой обстановке — но, сегодня половина штатных мест занята «Защитниками», ничего не попишешь.

Мой истребитель находится сейчас среди тех, что стоят на полу ангара: опираясь на крайние кромки сложенных крыльев, что придает машине вид буквы «М», если смотреть с носа или кормы — он похож на некоего доисторического летающего ящера, опирающегося на руко-крылья, когда тот находится на земле. — Картинка из какого то видеосериала мелькает у меня в памяти. Кстати говоря, обычно, именно в таком виде данный тип истребителя и базируется на наземных аэродромах: свободное пространство дает возможность спокойно взлетать на репульсорах, и разворачивать крылья уже находясь в полете. — Но, сейчас это вынужденная мера: вторая группа «Синих», в результате, изрядно отстанет от своих товарищей! Понятно, что за это время более медлительные и тяжелые «Защитники» далеко не улетят — когда их «третья волна» догонит, но — мало ли что за это время может случиться? Прохожу мимо истребителя нашего командира. — Колн Дайс, высокий тощий хмурый дурос, с кожей синего цвета — как у виденного мной в моих глюках наемника, по имени Кед Бэйн, — уже занял место в кабине своей машины: проворен у нас шеф, однако! Так, моя машина рядом с его истребителем: как-никак я у него качмарик-ведомый — рядом с ней стоит мой техник, молчаливый слуисси по имени Суффон, вместе в кучкой служебных дроидов. Змеевидный алиен кивком дает мне понять — «Все в полной готовности». — Киваю ему в ответ, аккуратно одеваю на место шлем, с поднятым лицевым щитком-визором, который до этого держал на сгибе левой руки. — И лезу в кабину истребителя, благо она сейчас находится так низко над полом ангара, что мне даже стремянка не нужна.

Приборная панель мигает разноцветьем красок: наметанный глаз сразу оповещает — все в норме! Усаживаюсь в пилотское кресло — словно патрон входит в патронник ружья, мелькает у меня в голове: все отрегулировано точно под размеры моего тела. Пристегиваюсь к лямкам парашюта и привязным ремням кресла — ничего не путается, и не мешает. Так, теперь подключаем шланги универсальных разъемов: справа на пояс внешнее питание и коммуникации, слева — бортовые системы жизнеобеспечения, терморегуляции и воздухообмена. Все, теперь скафандр собственные ресурсы, даже в минимальном режиме, не расходует. Вхожу в систему и даю команду боевому компьютеру начать предполетную проверку. По экранам индикаторов бегут цифры и символы: на изображении истребителя, высветившемся на главном экране, одна за другой зажигаются зеленым полностью готовые к работе зоны и узлы машины — наконец, боевой компьютер извещает меня, что проверка успешно завершена. Жму на нужный сенсор — фонарь кабины опускается, отрезая меня от внешнего мира. Поднимаю вверх правую руку, с оттопыренным большим пальцем — снаружи техник кивает мне в ответ, и уходит из ангара, ведя за собой подчиненных-дроидов. Замечаю, что и все другие команды техников потихоньку покидают ангар. — И даже куриварские бойцы из их спецназа уже заняли место в стоящих на самых задних позициях абордажных ботах: у тех тоже включились на борту боевые огни — точно так же, как у меня самого, и моих товарищей-истребителей. Все, мы полностью готовы! — Двигатели, и маршевые и маневровые, прогреты до нужного уровня, репульсоры выставлены на «нулевой» уровень — машина удерживается сейчас у пола ангара только посредством специальных захватов. — На батареи накопителей всех четырех лазерных пушек истребителя, поставленных на предохранители, подано питание — мало ли какая обстановка будет там, за бортом, по прибытии: если хочешь жить, то порох нужно держать сухим всегда.

— «Внимание, до выхода из гиперпространства одна минута!» — Голос вахтенного словно впрыскивает мне в кровь порцию адреналина. Сам процесс перехода практически никак не ощущается — если не прибегать к помощи Силы, понятно: о том, что мы уже в реальном пространстве, мне говорят открывающиеся створки ангарных ворот впереди. Дальше в дело вступает вахтенный, управляющий полетами МЛА — «Первому вылет»!

Головной «Защитник» отрывается от удерживающего его манипулятора, и вываливается, сквозь пленку силового герметизирующего поля, пересекающего еще не до конца открытые ворота ангара. — Прямо в усеянную колючими точками звезд черноту космоса. — Манипулятор, который его до этого удерживал, тут же уходит вверх, под потолок ангара — освобождая путь другим машинам. Размеренно, в такт невидимому и неслышимому метроному, все подвешенные под потолком ангара машины уходят в космос — теперь наш черед! Из ангара мы выходим с командиром последними из нашей группы: за нами только абордажные боты — но им выбираться оттуда дольше, чем всем истребителям вместе взятым. — Ничего не поделаешь, размеры. Аккуратно «выплываем» из-под брюха дестроера, покидая затененную зону, создаваемую огромными «надкрыльями» корабля. Шарнирные механизмы наконец-то разворачивают крылья истребителей в боевое положение: все, мы полностью готовы к бою! В голове всплывают строки и незамысловатая бодрая мелодия.

Где то сзади остается «Суверен», снизу в стороне топорщит кривой бок огромный грязно-зеленый, в пелене облаков, шар планеты — а где то «вверху» нестерпимым бело-голубым светом сияет местное солнышко: к счастью, фонарь кабины полностью поглощает это сияние, не давая ему выжечь мне глаза. Блин, ну вот, это называется «накаркал»! — Глядя на показания приборов, мне хочется материться на всех известных языках галактики: мы опоздали! — Боевой компьютер истребителя рисует на главном экране иконку нашей цели, быстро набирающей скорость, и восьмерку других меток рядом с ней, размером поменьше: истребители сопровождения! Впрочем, черт с ними, с истребителями — нас все равно больше. Хуже другое: корабль «экспроприаторов» — а это обычный «Экшен -6», каких в галактике пруд пруди — уверенно встал на разгонную траекторию, и скоро выйдет к точке гиперперехода. — «Суверен» его перехватить точно не успеет, да и мы… если бы не его эскорт, да побольше времени, у нас были бы хорошие шансы: компьютер уверяет, что на одну атаку времени хватить все же должно, даже сейчас! — Но, удастся ли воспользоваться этим призрачным шансом?

Восьмерка вражеских истребителей идет на перехват: боевой компьютер определил их как тип «Дианога» — старые, как говно ракат, но надежные и крепкие машины. — Конечно, у нас растянут строй, но беда не в этом: если они сорвут нам атаку, то фрахтовик просто уйдет! Судя по динамике корабля, двигатели ему никто не менял — и набит он под завязку, на все свои девяносто тысяч тонн груза в трюмах. — Но, слишком уж велика фора, которую он перед нами имеет! Да, обычный «Экшен» шестой модели генераторов щита не несет, но я был абсолютно уверен: на этот корабль их поставили. — Хуже того, на его могли воткнуть и оборонительные турели, благо, генераторы корабля небольшую дополнительную нагрузку вполне потянули бы: даже пары турелей с хорошей системой управления огнем вполне хватит, чтобы сорвать одну-две атаки. Полный мрак неизвестности…

Так, пока мы собираемся в кучку: те, кто впереди, равняют строй перед схваткой, а отстающие потягиваются — вражеские «Дианоги» явно нацеливаются на наших «Защитников». — Соображают, гады! У меня есть еще несколько минут в запасе. В вакууме, как известно, воздуха нет — но, везде где присутствует Сила, существует и Стихия Ветра. — Тянусь Ветром вперед, к чужому фрахтовику — есть контакт! Касание потоков Силы кратковременно, но и этого достаточно для резонанса: Стихии Огня, Земли и Воды отзываются из конструкций корабля. И, что мы имеем в итоге? — Генератор щита есть, но слабенький, всего на сорок пять единиц: скорее всего, больший просто не влез. Турели тоже есть, даже целых четыре штуки — злые маленькие звездочки укололи мозг — но не очень удачно расположены, прикрывая в основном носовой сектор: через чур понадеялись на эскорт? Но, гораздо лучше другое: у меня есть схема энергетики корабля — и, бинго! — главная магистраль идет так, что ее можно вывести из строя даже лазерными пушками наших истребителей, если попасть в нужное место и проковырять обшивку, конечно! Делаю пометки на схеме фрахтовика, и выхожу на частоту командира.

— Сэр, я знаю, что представляет собой корыто этого типа — встречал раньше!

— Есть идеи, Курсант?

— Так точно, вот схема: если «Защитники» снимут ему щит залпом ракет, то у нас будет шанс повредить ему главную энегомагистраль — и тогда он от нас никуда не уйдет!

Колн Дайс думает над моим предложением ровно полминуты. После чего запускает мою схему на общий канал истребителей, и начинает сыпать приказами….

Мы успеваем: даже потеряв одного из своих — к счастью, пилот остался цел и невредим, удачно катапультировавшись — «Защитники» сносят фрахтовику щиты, выпустив в него чуть ни весь боекомплект ракет. Пока первая группа «Синей» эскадрильи принимает на себя вражеские «Дианоги», мы — то есть, вторая группа — лупим по уязвимому участку вражеского корабля из всех лазерных пушек. — И попадаем! Фрахтовик лупит по нам в ответ — до тех пор, пока вся его энергетика не схлопывается из-за закороченной энергомагистрали. Результат: один потерянный тяжелый истребитель у нас, две подбитых «Дианоги» — пилоты их тоже уцелели и попали в плен — и остальные шесть, благополучно удравшие в гипер, когда до них дошло, что «Экшен» отлетался. Ну, и ставший нашим трофеем чужой грузовик, который берут на абордаж подошедшие челноки: раньше, чем экипаж «Экшена» сумел подключить резервные линии питания систем корабля к основным генераторам. Победа, однако!

В общем, как говориться: хорошо все то, что хорошо кончается — пресловутый «последний дюйм» оказался длиннее у нас, а не у противника. А еще, случай оказался живой иллюстрацией выражения: «Жадность фраера сгубила». — Не задержись те самые «крысы», которые, кстати, тоже пытались сбежать с планеты на этом фрахтовике, вместе с краденым — так что, агенты Пассела Ардженте были очень довольны исходом операции: и груз вернули, и предателей поймали! — Так вот, не задержись эти ворюги, пытаясь увезти еще и дополнительную порцию редкоземов — итог полугодовой работы обогатительной и аффинажной фабрики — они бы спокойно ушли с планеты еще до нашего прибытия. Как выяснилось, время старта у них было сдвинуто вперед на два часа, против прежнего плана: мы бы их даже не застали в системе — но время, затраченное на погрузку дополнительных нескольких тысяч тонн драгоценного груза, стало для похитителей роковым. — Из-за менее, чем десяти процентов того, что уже было погружено в транспорт… да, так бездарно влететь — воистину, «люди гибнут за металл»!

Все дальнейшее было уже делом техники: куриварские спецназовцы обшмонали трофейный корабль, упаковали своих предателей и наемников. — Да, Картель подрядил на это дело совершенно «левых» персонажей — служащим Альянса они были совершенно не интересны: зафиксируют все происшедшее документально, и сдадут на руки республиканской Юстиции. В этом смысле руководство Корпоративного Альянса палку не перегибает. — Да, скорее всего арестованные «пираты и контрабандисты» будут осуждены на минимальные сроки, да и их не отсидят — выйдут на свободу, заплатив залог — ну, или за них заплатят, если господа с Эриаду пойдут на принцип. А вот жизнь схваченных изменников явно будет короткой, но мучительной: «крыс» не любят нигде! Мы помогли отремонтировать фрахтовик, и посадить его обратно на планету — уже на настоящий космодром Альянса, на их главную базу. Выгрузили там же боевую технику, и дождались прибытия пары альянсовских корветов — на этом наша миссия была закончена: призовые деньги Пассел Ардженте на счет «Эскадры» перевел сразу же, как только ему было доложено о завершении операции и ориентировочной стоимости груза. — И даже накинул сверх того, что обещал: наверное, за пойманных «крысюков» расщедрился.

Пока мои товарищи отправились к Дракенвеллу: встретиться с флотилией и с толком потратить призовые, за время краткого отпуска. — Я полетел домой, на Серенно — у графа для меня нашлась какая-то очень важная информация.

* * *

Серая вытянутая тень неслышно неслась над невысокими альдераанским горами — вперед и вверх. Внизу была местная унылая осень этих широт планеты. Дроид-пилот FA-4 четко следовал по проложенному курсу, уклоняясь от встречи с любыми случайными кораблям на орбите. Постоянно держась в тени планеты, и используя ложные позывные — сейчас отойдем чуть подальше, и можно будет раскрывать парус, для разгона перед гиперпрыжком. Да, новый день — новые хлопоты, после того, как со старыми делами, наконец, разобрался…

Наконец-то дядины связи сработали как надо и до конца — прояснились почти все непонятки с тем происшествием, что едва не стоило мне жизни или, по меньшей мере, рассудка. — Тогда, в Красном зале нашего фамильного замка, где я так опрометчиво попытался исследовать нечто, похожее на древний ситский голокрон. Который дяде продал некий торговец древностями из сектора Тапани. Вот где сектор Тапани, и где сектор Д'Астан, в котором находится наша Серенно? А ведь между ними еще и Корусант лежит, где спрос на такие диковинки куда выше, и реализовать там которые куда как проще. И тамошний заинтересованный подобными артефактами народ в деньгах, обычно, нужды не знает. Есть правда маленький нюанс — коллекционировать и торговать такими штучками совершенно незаконно, да и просто опасно: даже для очень состоятельных и важных разумных существ. Естественно, кому попало, такую вещь и никогда не предложат. Да, дядя, в силу своего бывшего места обитания, ни под какие запреты — официальные и неофициальные — не попадал. — Но, не в случае с, предположительно, ситхским артефактом! Конечно, он совершенно открыто скупал разного рода древности — ну, типа невинный бзик у внезапно разбогатевшего бывшего джедая — потому артефакт и предложили. Но, как я уже упоминал, все это можно встретить гораздо, гораздо ближе к сектору Тапани — в том числе и джедаев: Орден ситхские артефакты скупал воткрытую, и не скупился на цену. Тем более, что «голокрон», якобы не реагирующий на попытки «подключения пользователя», и стоил, по меркам нелегального рынка, сущие гроши — на перевозке и хранении больше потратишь.

Вот в этом направлении дядя и начал рыть, подрядив лучших из охотников за головами, которых только знал. Все же, попытка покушения, в этом деле, просматривалась невооруженным взглядом. За одно, еще раз были дернуты все старые концы, которые только можно было пришить к этому дельцу. По ходу, довольно быстро выяснилось, что опять вылезла на свет эта подлая старая история, с гибелью моей семьи. Еще тогда, сразу после нашего личного знакомства, граф подключил к делу лучших, из известных ему, «ледорубов» — не верил он, что яхта могла пропасть совершенно уж бесследно. Нет, следов нашей яхты ни в сети ГолоНета, ни на самих просторах галактики обнаружить не удалось — а вот то, что по нашим компьютерам, дома, на Лиэнне, кто-то неплохо полазил и потер кучу данных — выплыло. Более того, дядины кудесники от информационного взлома даже ухитрились, каким-то образом, восстановить часть стертых данных. Среди них, в частности, было и якобы пропавшее дедово завещание. Но, еще интереснее, показался другой след: примерно за три месяца до того рокового путешествия мать рассчитала старую няньку у наших младшеньких. Ничего особенного — просто нянька была поймана с поличным на попытке залезть в наши семейные базы данных. Вообще, эту Лили я помнил очень смутно — работала она у нас от силы полгода: смазливое, но какое-то совершенно не запоминающееся личико. А поступила к нам, предоставив очень хорошие рекомендации, после внезапной смерти Ньены Г'разиан, нянчившейся еще со мной, когда я был маленьким. — Не старой совсем еще уроженки Десевро, которую семье подобрали родители матери. Когда серая мышка Лили исчезла с нашего семейного горизонта, мамины родители опять нашли нам няньку для малышей, которая и погибла с ними в той злополучной поездке.

Так вот, оказывается, отец инициировал серьезное расследование, в частном порядке, по поводу этой самой Лили — имелись, видимо, у него серьезные основания подозревать ее в занятии промышленным шпионажем. Ничего такого он не нарыл, но связи и происхождение — откуда бы вы думали? — с Ниссы, что расположена как раз в секторе Тапани, он выяснил. Дядя, тогда, попытался прощупать этот след, но безрезультатно — примерно за год до этого, оная Лили, развлекаясь в компании нескольких людей, разного пола и возраста, погибла в авиакатастрофе. Проще говоря, нажравшийся наркоты и спиртного до полного изумления водила большого роскошного аэроспидера влетел прямиком в лежащую на пути гору. Из пассажиров не выжил никто. Тело Лили было среди опознанных, сохранившихся относительно целыми трупов. Полиция там проделала колоссальную работу, собрав кучу материалов на всех фигурантов, и их связи — поскольку, среди погибших числилась пара представителей местной «золотой молодежи». — И дело получило на Ниссе серьезный общественный резонанс. Каково же было удивление дяди, когда его «антиквар» оказался одним из фигурантов данного дела, вернее, по самому делу то он проходил свидетелем. — Но как раз именно к нему, имела какое-то отношение, отмеченное полицией, безвременно погибшая Лили.

Дальнейшее было делом техники и профессионального мастерства дядиных наемников. Благо, в средствах они не стеснялись. То, что «торговец» оказался членом пресловутого ордена Мекроза, на них не произвело совершенно никакого впечатления. Как с усмешкой мне пояснил, по этому поводу, Их Сиятельство — иметь славных предков, и соответствовать этой славе самому — совершенно разные вещи. Мекроза давно уже, по его словам, превратилась, из грозного ситхского ордена убийц и диверсантов, в обычную тайную, закрытую преступную организацию, каких в галактике пруд пруди. Именно поэтому джедаи до сих пор и терпят существование Мекрозы — ситхизм это одно, а обычный криминал это совсем другое. Все сверхъестественные выходки мекрозианцев, судя по его словам, теперь остались только в голодрамах. Единственная сохранившаяся традиция, которой неукоснительно следовала Мекроза — работа на благо тапанийского Благородного дома Мецетти, который и стоял у истоков ее создания, да и сейчас был главным спонсором этих мафиози.

У дядиных ребят хватило ума сопоставить благородный Дом, к которому якобы принадлежала, по ее словам, в девичестве Костанза Дуку, орден Мекроза и череду внезапных смертей в одном аристократическом семействе с Серенно. После чего «антиквара» настоятельно убедили, не смотря на «омерту», вывести агентов дяди на руководство Мекрозы. Поняв, что ими заинтересовались Очень Серьезные Люди, и что дело может закончиться слушаниями в Сенате Республики и последующей зачисткой, с участием джедаев, представители руководства ордена Мекроза не стали запираться и демонстрировать глупый кураж. Более того, они с радостью готовы были… — чего они там были готовы, дядя перечислять не стал, но вот про историю моего сиротства передал мне кое-какие подробности.

Старая как мир история красивой женщины, желающей иметь успех в обществе, быть богатой, влиятельной, обладать громким именем и иметь власть отдавать любые приказы. Мечты, которые имеют многие красавицы, но реализовать их удается единицам — потому что к красивому личику и телу тут требуются недюжинный ум, железная воля и еще куча способностей. А если этого нет? — остается положиться на удачу: найти себе такого мужчину, который даст и власть, и деньги и положение. Вот некая молодая дама корусантского полусвета все это таким образом и смогла заполучить. Но аппетит, как говориться, приходит во время еды — у мужа уже был законный наследник, которому, со временем, должен был отойти и титул, и фамильное богатство, и власть — а так хотелось быть полной хозяйкой всему, принадлежащему тебе вроде бы по праву. А тут еще и муж захотел отойти от активного участия в политике, и передать дела наследнику. Поднять старые связи на родине не составило особого труда, тем более, что дела с Мекрозой вел не один член семьи, откуда она происходила. Перспективу заполучить контроль над стратегически выгодно расположенной богатой планетой — пусть главари Мекрозы и понимали всю его эфемерность — оценили в организации. Было заключено своего рода неформальное соглашение о сотрудничестве, и дело завертелось.

На то, чтоб сделать свою часть работы, у Мекрозы ушло почти полтора года — и то, едва успели — дед чуть их не опередил. Как именно Лили и ее подельники исполнили все задуманное, руководству Мекрозы в подробностях было не известно — ячейки ордена имели известную автономность, а та, в которую входила Лили была предоставлена в полное распоряжение Костанзы. Но результат был налицо — гибель моей семьи и смерть деда отдали всю полноту власти в руки Костанзе. Вот с моей ликвидацией у них вышел затык, но тут убийцы решили не делать слишком поспешных действий. Времени на то, чтобы укрепить власть над Домом Дуку у них было предостаточно, до дня моего совершеннолетия — а еще одна внезапная смерть могла вызвать лишние вопросы. Всю игру им испортила сама Костанза, которая, дорвавшись до рычагов управления, начала в свое удовольствие за них дергать — не имея ни способностей, ни знаний, как именно это надо делать правильно. Потом, когда в результате ее действий обстановка на Серенно начала потихоньку накаляться, а Благородные Дома стали задаваться вопросом: кто эта женщина, и что она делает у руля управления планетой — именно Костанза, запаниковав, настояла, чтоб команда Мекрозы наконец со мной «разобралась». Потом была организованная для меня «экскурсия» по Серенно, с которой я благополучно сбежал, с помощью Борджинов.

Что там произошло дальше между боевиками Мекрозы и Костанзой неизвестно — из всей ячейки выжили только Лили, которая играла роль связника, так как Консанза боялась зачислять ее в свой штат прислуги на Серенно, во избежание опознания. И поэтому она обитала где-то в Караннии, а не у нас в замке, как пятеро других ее подельников. Кстати, двое из них были охранниками — и оба сопровождали меня в той поездке, во время которой мне удалось спастись: именно в тот спидер, в котором они тогда находились, и влетела предназначенная мне ракета. А трое других, якобы, стояли за организацией неудачной ракетной атаки на мой кортеж. — Судя по докладу Лили руководству Мекрозы, в дальнейшем Костанза таки поручила им убрать меня на Лиэнне или Десевро — где трое этих ее сообщников и сгинули. Кто стал причиной их смерти: полиция, или Служба Безопасности «Технологий Сиенара/Санте» — Лили сказать не могла. Но Мекрозе было уже не до этого — Косанза, наконец-то, доуправлялась до того, что на Серенно ее не желал видеть никто — кроме, разве, младенцев или сидельцев в каталажке. А когда на горизонте появился старший брат моего деда, то Мекроза и вообще пожелала по-тихому прикрыть этот «проект».

Все переменилось в один момент, после уже ставшей знаменитой речи дяди на Раксус Прайм, когда он во всеуслышание объявил о создании Конфедерации Независимых Систем. Благородный аристократ, правитель и тот, кто должен был быть одним из столпов Республики, в одночасье превратился в сепаратиста и просто сомнительную личность. Открыв Костанзе, при этом, надежды на самые смелые политические комбинации. Адан, из младшего наследника, в глазах Республики мгновенно стал законным претендентом на титул и власть. — И пусть не сама, но через сына — Костанза могла теперь мечтать возвратиться на Серенно не жалкой просительницей, а полновластной хозяйкой. Тут же была организована женитьба Адана на дочери какого-то из мелких вассалов Дома Дуку, который отправился вместе с ними в изгнание, когда к власти пришел брат деда — ведь семья это солидно и добропорядочно! А перед Сенатом, со своими претензиями, как раз и надо выглядеть как можно солиднее и добропорядочнее. И возобновлено сотрудничество с орденом Мекроза. Из закромов которого и было извлечено оружие, якобы пригодное для нейтрализации джедая — так называемый «замещатель». Как явствовало из старинных записей, этот продукт ситской алхимии, украденный когда-то агентами Мекрозы чуть ли не у самой Белии Дарзу, имел вид ситхского голокрона, и представлял собой ловушку для форсъюзера, который попытался бы с ним работать. Вроде бы, при превышении определенного порога усилия при попытке активации «голокрона», происходило замещение сознания «исследователя» на постороннюю сущность — обычно с необратимым исходом. Собственно, Костанзу и ее союзников удовлетворила бы даже просто подмоченная репутация графа — если бы в результате неудачи просто вылезла на общее обозрение информация, что граф джедай ковыряется в ситских артефактах. Имелся у Костанзы кто-то сочувствующий в нашем замке, что сумел организовать слежку дядей, и смог бы предоставить голозапись того, как он работает с запрещенными артефактами. — За мной, правда, он последить не догадался! Ведь то, чего простили бы уважаемому джедаю, никогда не спустили бы почти что мятежнику. Но проклятая стекляшка попала в мои руки, а не руки графа…

* * *

Как оказалось, я вообще зря дергался, с этим своим «побегом» из дома: все, фактически, было кончено еще там, в Красном зале! — Уже потом, по крупицам восстанавливая в памяти все произошедшее, я нашел и тот момент, когда чертов артефакт сработал, от моего прикосновения Силой. Спас меня тогда вовсе не мой новый световой меч, хотя его кристаллы и послужили своеобразной «точкой опоры» — спасла меня Огненная Завеса! Кроварцы никогда не умели, и не любили лазить по чужим мозгам — но и от посторонних «любителей» поковыряться в их собственном разуме наловчились защищаться умело и безжалостно. Собственно, меня этому научили там, наравне со всеми прочими приемами и техниками манипуляций Стихиями. Поскольку для меня «родной» Стихией оказался именно Огонь, мой учитель и наставник, мастер Аса, рекомендовал мне ставить такую «защиту на мозги» именно на основе этой Стихии: называлась она красиво и поэтично — Огненной Завесой. — И это была не просто фигура речи: тот же лже-голокрон явственно нес на своих осколках следы воздействия Огнем. Короче говоря, получилось как в чужом анекдоте: «Капля никотина убивает лошадь — а хомячка она просто разрывает на куски».

А насчет «чуждой сущности»: первой репликой этого человека, которая прозвучала в моей голове, перед тем, как мое тело отрубилось из-за «информационной перегрузки мозга», было — «Нихрена себе — вот как, оказывается, на самом деле работает Файрволл!» — дальше был обморок. Откуда этот парень взялся, и куда потом ушел из моего сознания — абсолютно не имею представления: с формальной точки зрения, он был чем-то вроде Попутчика, или, по-другому — Пассажира. — Бывает иногда, что в тело находящегося в состоянии глубокой медитации форсъюзера проникает, вместе с потоками Силы, чья-то не до конца «растворившаяся» в ней сущность: не настоящий Призрак Силы, а так, скорее — энергетический паразит. Вообще говоря, избавляться от таких вот «гостей» в голове форсеров учат еще с малых лет — да они и сами долго не живут: сил захватить новый «дом» не хватает. Но беспокойства могут причинить немало, если дать им волю. Имел об этом представление и я… только вот мой «гость» имел примерно такое же отношение к обычному Пассажиру, как нарисованная детской рукой неумелая картинка ящерицы — к голограмме крайт-дракона. Поток воспоминаний от него… впрочем, я не думаю, что ему самому было в моей голове сильно лучше! В общем, все мои потуги были скорее попытками сохранить душевное равновесие — не более того. — А так, как метко сравнил мой невольный попутчик: мы просто встретились во мраке безбрежного ночного Океана, как два идущих навстречу друг другу корабля. — Обменялись сигналами и гудками, передали свежие новости и почту, из тех портов, откуда вышли. — И отправились дальше: каждый по своим делам.

Самое смешное: Попутчик совершенно искренне считал наш мир сказкой! — Собственно, вся та масса сведений, что на меня обрушилась из его памяти, и была его попыткой сравнить: что в этой сказке ложь, а что правда — или, хотя бы, намек на нее. К сожалению, те крупицы полезных мыслей, что остались после его ухода у меня в голове, соседствовали с массой совершенно бесполезных воспоминаний. Ну, что, скажите, полезного, можно почерпнуть из умения разобрать и собрать с закрытыми глазами оружие, под названием «автомат калашникова»? — Хотя, вынужден признать: этот «калаш» показался мне штукой удивительно рациональной и надежной… пусть и безнадежно устаревшей, по меркам цивилизованной галактики. Но, даже крохи ценных сведений и инсайдерской информации — а в ее присутствии в чужих воспоминаниях я уже имел случай неоднократно убедиться! — стоили того, чтобы усиленно и дотошно разгребать эти завалы чужой памяти, случайно оказавшиеся у меня в голове.

И еще, может мне показалось, но я словно стал чуть мудрее после этого случая: раньше я действовал куда менее осторожно. — Да и, не будь этого невольного изменения моего поведения — сумел бы я тогда поладить с Пурпурным на Гатариэкке? Вот что-то я сомневаюсь: после Кро Вара я стал еще тем отморозком! Хотя, с другой стороны — без того, чему меня научили там, я бы точно копыта откинул прямо в Красном зале. — А мое тело, с невольно занявшим его чужаком, добил бы сам обнаруживший его в таком состоянии граф. Неужели в «сказке», в том мире, где жил мой невольный альтер-эго, я именно так и умер? — Вполне может быть: Сила любит иногда выкинуть такие вот шутки.

На девятый день мой «гость» ушел. — Я как раз летел к Арде, на встречу с экспедицией, что должна была найти Гатариэкк, или Энот — так он значился в старых документах. Последним приветом от него, стала грустная и трагическая песня, окончание которой я, наверное, так уже никогда и не узнаю.

Где бы ты сейчас не находился, мой странный гость — дай тебе Сила всего самого наилучшего! До сорокового дня, с момента происшествия в Красном зале, я еще ощущал некую память, дальнее эхо, как отголосок его присутствия — потом пропал и он. И ничего кроме памяти у меня от прошедшего не осталось…

* * *

Вообще, веселые дела тогда завертелись на бескрайних просторах галактики. То, что дядя почти в открытую сколачивает коалицию, с целью побудить добром или силой Республику к реформам, я знал. Более того, я сам в этом по мере сил участвовал. То, что у дяди масса единомышленников не только в правительствах отдельных периферийных планет, но даже целых секторов — и даже тех, про которых я до этого не слышал — вполне себе представлял. То, что за дядин «проект» действительно впишутся серьезные межнациональные корпоративные структуры, вроде того же Техно Союза или Торговой Федерации — напела непонятно откуда поселившаяся информация в моем сознании. Но вот того, что сама Республика начнет подыгрывать дядиным задумкам, я совершенно не предполагал. Нет, спокойствия в Республике не было уже давно: про неэффективный Сенат, коррупцию и бессилие власти не пел на просторах ГолоНета только ленивый — и было от чего. Однако, при этом, плохие законы работали худо-бедно — а всегда как-то лучше жить по законам, чем по «понятиям». Несмотря на коррупцию и бюрократизм всегда можно было, так или иначе, решить нужный тебе вопрос — пусть потеряв время и деньги — если законы плохо знаешь, или нет хороших консультантов. И, самое главное, при якобы бессилии властей, попытки подербанить Республику всегда кончались очень плохо. — Плохо для тех, кто настраивался на дерибан «наследия загнивающей республики».

Причем там, где бюрократическая республиканская машина слишком медленно реагировала на опасность, в дело вступали территориальные правительства, патриотические объединения и, или, коммерческие организации — а так же просто частные лица. Наглядный пример — Гиперпространственная Война Старка. Тогда победу обеспечили Ранульф Таркин с его идеологической накачкой общественного мнения и мобилизацией добровольцев, Торговая Федерация, чьему бизнесу угрожали Старк и его банда отморозков, вытянувшие практически всю логистику той войны — и джедаи, которые, в прямом смысле, сплотили разрозненные силы «республиканцев» воедино. Точно так же забили по шляпку и дикарей-йинчорри, решивших было, едва вылезши из грязи, что они тут круче всех. — Правда, для этого понадобилось, чтобы ящерки добрались аж до самого Корусанта и Храма джедаев. Зато уж потом те же джедаи, с юстициарами и наемниками, спуску им не дали ни малейшего — загнав обратно в то болото. Из которого они вылезли на белый свет. Да что там говорить: если любая группа лиц, планета или государство могло представлять угрозу интересам Республики — реакция обычно была быстрой и безжалостной. Как на Галидраане, о событиях на котором так не любит вспоминать дядя: когда хватило только подозрений — и первого же сомнительного повода — чтобы уничтожить мандалорцев Фетта. Вопрос: почему тогда сейчас Сенат и джедаи ведут себя так беззубо сейчас? Нет, в Сенате раздаются речи с требованием обуздать сепаратизм: даже идет сбор подписей за закон, разрешающий Республике создать армию — впервые со времен Руусана! И не смотря на бешеное противодействие, билль сейчас, по опросам, уверенно набирает не менее половины голосов, в случае немедленного голосования. Нас, то есть — Конфедерацию, в большинстве своем, абсолютно не поддерживают старые миры Ядра, Колоний, Региона Экспансии и Внутреннего Кольца — лишь в Среднем, да Внешнем Кольце поддержка у КНС хорошая. А это значит, что как минимум три четверти экономики Республики останутся за «лоялистами» — не смотря на то, что за нас такие крайт-драконы бизнеса, как Банковский Клан, Торговая Федерация, Техно Союз, Корпоративный Альянс и Коммерческая Гильдия. Но, о твердом нейтралитете заявили хатты — а это не только сами слизняки, но и масса их союзников, клиентов и вассалов во Внешнем, и частично Среднем Кольце. Память услужливо предоставляет карту известной части галактики, с окрашенными в зеленый цвет мирами хаттской зоны влияния: черт, было бы за нас сейчас столько — можно было бы и начинать силовые действия. А между тем, Республика, почему то, убирает даже имеющиеся куцые силы юстициаров из охваченных сепаратистскими настроениями регионов. Политика Ордена еще более непонятна — они просто молчат, и делают вид, как будто ничего не происходит.

Честно говоря, не внушают мне оптимизма и некоторые наши союзники. Я понимаю, что в любом государстве бывают недовольные существующим порядком вещей — и иногда этих недовольных бывает не просто много, а очень много. — И недовольство они выражают по делу. Но что вы, например, скажете про людей, которые берут деньги в долг — а потом, вместо того, что бы вернуть их, начинают резать кредиторов. Под предлогом того, что предложенный способ расплаты де оскорбляет чувство собственного достоинства «народа». Так и хочется спросить: ребята, а чем вы думали, когда лезли в долговую кабалу? Не хотите работать наемниками «забесплатно»? — ну, тогда учитесь жить по средствам. А то в галактике очень плохо смотрят на попытки прирезать тех, кто готов, в случае нужды, дать ссуду ближнему своему — даже если те дают ее под лихвенный процент. И чем все кончилось? — слушанья в Сенате, инициированные по запросу ям'рии, джедайский арбитраж — и платить все равно пришлось. Только во много раз больше. И чтобы найти деньги, «настоящим горцам» все равно пришлось идти в кабалу — к тому же Банковскому Клану, который расплатился по их долгам. Или вот еще хлестче: сто миллионов населения сидят буквально на сокровищах — планета обладает богатейшими запасами стратегически ценных металлов и минералов. Даже если не можешь поднять это богатство сам — сдай в аренду — ну хоть той же Коммерческой Гильдии. И живи на деньги с ренты. Так нет, нищеброды играют в демократию: бесконечными дебатами и голосованиями пытаются решить дело, решение которого обеспечат простые коммерческие переговоры — если их успешно провести. А тут еще трандошане, пираты с Литии и, в довершение всего, эпидемия мозговой чумы. Ну, кто вообще борется с эпидемией с помощью парламентских дебатов? — вот они боролись. Вернее, пытались бороться — и при этом еще клянчили деньги у Сената: и на борьбу с эпидемией, и на борьбу с пиратством. Мы, мол, налоги платим, помогите! Как ни странно, деньги им выделены были — вот только пошли они, явно куда-то не туда. Но население, вместо того, чтоб спросить с избранников народа, почему-то дружно обвинило во всех своих бедах исключительно Республику. Вот и думай, кого эти господа обвинят в первых же неудачах, будучи уже в рядах КНС. И на чью сторону потом перебегут.

Сколько еще по всей галактике таких вот праведно и неправедно «обиженных»? — И с каждым надо поговорить, поддержать, подмазать, а если надо — то и помочь военной силой: таких команд быстрого реагирования, вроде флотилии капитана Тота, у дяди и КНС много. — Все в призрачной надежде обрести больше надежных союзников. Вот и предстояла мне, в очередной раз, дорога дальняя — Форост, Скако, Колла-4. Корусант я, последнее время, по некоторым причинам старался не посещать, лишний раз. А вот на Альдераан заглянуть собирался. В последнем разговоре с Графом было решено, наконец-то, окончательно разобраться с Костанзой. Раз она ни слов, ни намеков не понимала. Главари Мекрозы, напуганные общением с настоящими ситхами — а «учитель» моего дяди, по его словам, тоже занялся вразумлением бандитов — сдали свою сообщницу со всеми потрохами. Позволять ей и дальше продолжать ее игры, в такое время, было просто глупо — планы графа и его «мастера» вступили уже в такую стадию, когда любая мелкая помеха грозила серьезными осложнениями. После истории об участии Костанзы в убийстве моей семьи, я попросил дядю позволить мне лично помочь «бабушке Костанзе» слиться с Силой.

Что же, месть это хорошо. — Только — дело вперед, а месть после: меня, в первую очередь, ждали Форост и Скако — с военным флотом Конфедерации нужно было что-то решать, и решать как можно быстрее — потом что-то менять может быть уже слишком поздно. — И пока все «вопросы» не решили, в обычной своей манере, политиканы и коммерсанты от политики: распилив «по понятиям» бюджет и набив собственные карманы. Я знал, что дядя передал своему «учителю» мои предложения по организации, корабельному составу и кораблестроительной политике будущего флота КНС. А так же предложения по организации производства вооружения и оборудования для флота. И по строительству палубных истребителей с малыми ударными кораблями тоже. Да много еще чего было, в тех предложениях. Теперь надо говорить лично с теми, кто мог помочь мне в проталкивании их осуществления, хотя бы частичного, на Совете Сепаратистов. Уот Тамбор был, в этом списке, первой кандидатурой. И не только как фактический руководитель Техно Союза, но и как блестящий инженер и организатор. Тем более, что на этом деле у него будет шанс заработать куда больше, чем при том варианте, что мне помнился из «голокронной» информации — материальные стимулы, они всегда самые надежные. Конечно, первоначально комплектовать военный флот все равно придется из переделанных гражданских судов — с этим ничего не поделаешь. Но что мешает, тому же Техно Союзу, уже сейчас купить у рендиллийцев лицензию на их «Дредноуты» — в отличие от пока проектируемых кораблей, они-то проходят по всем кораблестроительным ограничениям республиканского законодательства? И еще — дать заказ Сиенару и Санте на отвергнутые юстициарами Республики «Мародеры» — это, кстати, касалось и других межзвездных корпораций, поддерживающих Конфедерацию. Но здесь надо было добиваться консолидированной политики. К сожалению, в Конфедерации пока что все у всех на особицу.

Вот и вооружают неймодианцы свои контейнеровозы, обзывая их — очевидно, из-за размеров — линкорами. Впаривают, в будущий флот, десятки тысяч своих «Щедрых» мууны. Убеждает других делать ставку на ее «Алмазы» ловкая баба Шу Май. Да и сам Тамбор, в этом деле, не без греха. Если моя память мне не врет, то весь этот зоопарк уже заказанные «Ротане» и ее «папе» «Куату», от имени Республики, новые боевые корабли сожрут без соли и не поморщатся — Валекс Блиссекс и его дочка, Лира, веников не вяжут! — А самое главное: с новыми куатскими технологиями Центральные Миры способны штамповать боевые корабли как пластиковые игрушки — вопрос будет только с экипажами. При сохранении существующего положения, на первое время КНС даст преимущество только общий размер уже имеющихся в ее распоряжении флотов — но, надолго ли всего этого хватит? Итак, в чем суть моего теперешнего предложения Уоту Тамбору? — все очень просто: пошли первые деньги от простых членов Конфедерации, вопрос теперь в их рациональном освоении. И Тамбор может, в этом деле, сказать решающее слово, как технический авторитет. Другое дело, а станет ли он меня слушать? — ну, это зависит от того, как подам идею. Итак, для начала, надо построить несколько верфей и производственных комплексов в не самых людных и удаленных местах. Цель проста: вывести из-под удара производственные мощности Конфедерации — как только начнется открытая война, Республика наверняка нанесет удар по всем уже известным центрам производства. Собственно, насколько мне было известно, шаги в этом направлении предпринимались: на Джеонозисе и его колониях, на Хайпори и Мустафаре, работа шла полным ходом. Неплохо было бы сделать аналогичные «закладки» и в других местах, я даже готов указать в каких: Кар Шиан, Малевейн, Раксус Прайм.

Начнем с Кар Шиана: луна Кар Делба, планеты в старых Ситхских Пространствах, древняя вотчина Наги Садоу — сохранилось место, где находилось расположение промышленного комплекса древнего ситского Лорда, с остатками верфи. Вот там и надо строить. Само положение планеты и ее луны в укромном месте, чуть ли не в центре старой империи ситхов, давало определенную гарантию сохранения местоположения верфи и фабрик в тайне. Насчет персонала, у меня есть, кого предложить для этого проекта. Теперь Малевейн — система расположена, практически, в зоне влияния хаттов. Следовательно, эта нейтральная территория будет, в какой-то мере, гарантией не нападения республиканцев. Есть перспектива привлечения капиталов хаттских кажидиков — их боссы всегда рады подзаработать на чужой войнушке. Они же могли и предоставить персонал: предварительные переговоры с представителями некоторых кажидиков, с согласия дяди, я уже провел. — Я бы туда еще и кси чар привлек: от них недалеко. Тут вопрос больше в другом — а хотим ли мы передавать хаттам новые технологии, и в каком объеме? И, наконец, Раксус Прайм — с этой верфью проще всего. — Раксус Прайм пока неофициальная столица Конфедерации, место стратегическое — следовательно, будет и хорошо охраняться. Плюс, как человек, имеющий тионские корни, могу гарантировать охотное участие тионцев в этом проекте: тамошние настроения мне хорошо известны. Опять же, с согласия дяди предварительные консультации, по этому проекту, уже были проведены с заинтересованными сторонами.

Так, теперь то, что я хочу предложить Тамбору по «железу». Насколько мне известно, Техно Союз сейчас, в содружестве с компанией «Херш-Кессель», разрабатывает новый проект боевого корабля — я даже знаю название проекта: «Бунтарь». И видел его спецификации. Всем корабль хорош — кроме цены и системы управления огнем — впрочем, с главным калибром я тоже, в своем варианте, немного поколдовал вместе с моим другом — Фальином Дьером. Плюс, получается довольно глупо — по заказу Коммерческой Гильдии, практически параллельно, под этим же шифром разрабатывается уже совершенно другой корабль — раза в два больше по размеру. А это повышенный расход материалов, времени и денег. Унификация и стандартизация рулит — а этот легкий дестроер (ну, раз так сами разработчики из «Херш-Кессель» классифицировали, то пусть будет!) в будущем явно должен будет занять во флоте Конфедерации нишу основного корабля. Следовательно, корабль просто обязан быть приспособлен для постройки практически на любой, мало-мальски подходящей, верфи, и в любых необходимых количествах. Соответственно, и недостатки в проекте желательно устранить заранее. Вопрос о составе вооружения еще предстоит решить: концепция корабля, способного вести более-менее эффективный огонь главным калибром только по курсу, меня лично совершенно не устраивает. В конце концов, этому кораблю придется сражаться и в строю линии, и проводить огневую поддержку наземных войск, и подавлять планетарную оборону противника.

Что дальше? Дальше у меня есть проект модернизации рендиллийского тяжелого крейсера типа «Дредноут». Корабль должен уметь держаться в одном строю с «Бунтарями» — поменять ему двигатели, на более мощные. Установить более современное вооружение и системы управления. Как то ухитриться впихнуть в эту конструкцию ангар для истребителей. Решить, наконец-то, проблему избыточности экипажа, благо опыт флота «Катана» есть, пусть и не совсем удачный — на худой конец, можно заменить часть людей дроидами. Впрочем, в том проекте, что мне уже разработали прежние коллеги по недолгой работе в «Технологиях Сиенара/Санте», все это учтено — Фальин Дьер и его команда, собранная по моему предложению, свое дело знают туго. Что следом? — следом почти потопленный проект фрегата типа «Корона», от «Хаор Челл». Стоило только намекнуть кси чар, что проект вновь может быть реанимирован, как их разработчики тут же снова, засучив рукава, принялись за дело. И лично меня результат вполне удовлетворяет: недорогой корабль с приличным вооружением и модульной конфигурацией ангара — да еще и приспособленный для частичной замены живого экипажа на дроидов. Отличный рейдер и разведчик. Последний мой «протеже» — корвет типа «Мародер», разработанный «Технологиями Сиенара/Санте», и так и не принятый Республикой на вооружение. Небольшой, дешевый и мощно вооруженный, для своего размера, корабль — плюс довольно быстрый, и оборудованный просторным ангаром. Универсальный корабль для эскортной и патрульной службы. А главное, на Лианне его готовы выпускать в любых разумных количествах, и даже не прочь продать лицензию на производство. Теперь небольшая калькуляция: «Бунтарь», моего варианта, обойдется казне Конфедерации миллионов в шестьдесят — один «Дредноут» выйдет в четыре раза дешевле. Ну и, на те же самые шестьдесят миллионов — в какие обойдется постройка одного «Бунтаря» или четырех «Дредноутов», можно будет построить либо шестнадцать «Корон», либо двадцать пять «Мародеров» — такая вот простая арифметика войны.

Истребители…с этим пока, в свете курса на дроидизацию малых летательных аппаратов, все довольно грустно. Собственно, именно для скорейшего разрешения этой проблемы я, после визита к Уоту Тамбору, намеревался посетить коликоидов, на их планете. Потому что навязываемый в качестве основного истребителя «Стервятник» особого оптимизма не внушал, а инсектоиды с Коллы-4 предлагали неплохую альтернативу — было бы хорошо заранее обговорить перспективы сотрудничества. Но с Тамбором я хотел обсудить вовсе не это, хотя коликоиды тоже входили в состав Техно Союза, а работы по созданию дроида-канонерки. Как я знал, работы в этом направлении велись ни шатко, ни валко — из инсайдерской информации, мне было известно, что «там» подвижки, по-настоящему, начались только после Джеонозиса. Когда республиканские LAATы буквально пропахали боевые порядки армии дроидов, повергнув тех же джеонозианцев в шок своей эффективностью. Теперь у меня была возможность хоть как то заранее пнуть разработчиков «Бактоида», для ускорения работ. Кстати, насчет джеонозианцев: ребята прислали дяде в подарок пару яхт своего изготовления — и, одну из них позаимствовал я, для этой поездки. Кораблик, кстати, весьма любопытный — использует технологию «солнечного паруса», что дядя ухитрился, в числе прочего, вытрясти из расы Гри, в ходе переговоров с ними. И главное достоинство паруса — направление гиперпрыжка оснащенного им корабля невозможно отследить. А вот недостаток — невысокие разгонные характеристики — я, на доставшейся мне яхте, устранил. Просто, чуть пожертвовав вместимостью грузового отсека, установил четыре твердотопливных двигателя от «Стервятника» — на случай, если придется отрываться от погони. В конце концов, я кто — инженер, или так, постоять вышел? — свою систему я уже и испытал в полете. Успех превзошел мои ожидания. К сожалению, дядя от модернизации своего корабля отказался, посчитав, что главная защита такого судна, это его скрытность — и заявил, что установки более мощной связной аппаратуры ему достаточно.

О чем я? Об истребителях. Ну, джеонозианцы, используя ту же технологию «паруса», сделали, по заказу дяди — с моей подачи — и проект высокоманевренного истребителя. Не такой, как их собственные «вертихвостки», а истребитель побольше размером и адаптированный не под летающее создание, как они сами, а под пилота-человека. Я не ас, но боевой опыт у меня есть: результат испытаний меня впечатлил — озвученная цена, впрочем, тоже. Все-таки истребитель это не шикарная яхта, черт побери, а расходный материал войны! Смущала и великолепная мишень, в которую превращался развернутый парус, выполняющий одновременно роль и энергогенератора, и функцию эмиттера поля дефлекторного щита, — полукруг аж в двадцать метров в диаметре, у прототипа. — И одна единственная дырка в парусе, при пробитии щита, гарантировала выход истребителя из строя. Правда, с фронта или с тыла проекция истребителя была очень маленькой, как, впрочем, и при сложенном парусе — но это было слабым утешением. Еще в процессе разработки истребителя, я настоял на усилении вооружения и, в дополнение к тяжелым сдвоенным лазерным пушкам, убедил поставить пару пусковых установок, для полудюжины легких протонных торпед или ракет — больше в предельно обжатую конструкцию просто не влезало. — А так же оснастить истребитель убирающимися пилонами для внешних подвесок тяжелых крупногабаритных противокорабельных ракет или бомб. И пусть с ними скорость истребителя падала чуть ли не вдвое, возможность нанесения бомбово-штурмовых ударов по наземным целям, или атаки крупных кораблей того стоила.

Но, до встречи с Уотом Тамбором, я все же заглянул на Альдераан — сидел там дядин агент: незаметный человечек, с помощь организованного им агентства контролирующий местные потоки информации. — А альдераанский рынок галактических сплетен это, я вам скажу, не какой-нибудь татуинский базар! Все же Альдераан одна из культурных столиц галактики, и разного постороннего народа тут тусуется дофига и больше: хорошо информированных и со связями — самое раздолье для лова рыбы в мутной воде. И заглянул я не только для того, чтобы он собрал и слил мне все доступные сведения о распорядке и связях вдовствующей графини Серенно, как она себя называла. Было у меня к этому человечку и еще одно дельце: перебирая, в очередной раз, ту инсайдерскую информацию у себя в голове, что поселилась там, в немалой степени и благодаря Костанзе — наткнулся на упоминание одного очень интересного персонажа. Вот и должен был дядин человек организовать проверку этой информации. Потому, что персонаж бы этот мне сейчас очень не помешал — в первую очередь, чтоб отвести слишком пристальный взгляд Дарта Сидиуса от меня самого. Да, именно Дарта Сидиуса — я ничуть не сомневался, что, не смотря на все наши с дядей уловки, он мной все же заинтересовался. А слишком пристальное внимание дядиного «учителя», как шептало мне мое сознание, бывает очень вредно для здоровья. И, обычно, гарантирует летальный исход объекту этого внимания — если только объект не начинает работать на Сидиуса не за страх, а за совесть. В моем случае, не светило даже этого — просто в силу факта нашего с дядей родства, работа в одной команде автоматически делала нас объектами подозрения старшего ситха. Самый простой вариант это пресечь — выпихнуть на роль «первого ученика» дяди кого-то другого. К сожалению, ни с Шаалой Донитой, ни с Сев'ранс Танн этот фокус не прокатил бы: во-первых, Сидиус знал и их, и их потенциальные возможности слишком хорошо — ну, не потянула бы ни одна из них такое, при всех своих амбициях. А во-вторых, не было у них того настоящего огонька, что один только способен выпихнуть разумное существо на самый верх — вопреки любым жизненным обстоятельствам. И вот про такого человека — кстати, тоже женщину — я и «вспомнил». Судя по той информации, дядя встретил ее уже после начала войны, на ее занюханном Раттатаке, где она геройски рубила головы противникам на арене, да пыталась изображать из себя «настоящего ситха». Встретил, и сразу взял ее себе в ученицы! — почему бы ему не сделать это же самое и тут, только несколько пораньше? И для дела польза, и внимание Сидиуса на новую дядину «игрушку», с моей собственной персоны, будет переключено. Вот и дал я, тому человеку, дополнительное задание — проверить информацию по нахождению на Раттатаке некой Асажж Вентресс. А уж потом полетел прямиком на Форост.

Все прошло как нельзя лучше. Информатор нужные сведения собрал, и скинул их, заодно, мне вместе с материалами по Костанзе Дуку, прямо через ГолоНет. — Еще, когда я был на Скако. Собранные материалы даже меня, заранее знающего, кого именно будут искать, впечатлили — реально прыткая оказалась девочка! Дяде наверняка такая потенциальная сторонница и ученица понравится — уж у нее-то внутреннего огня в избытке, да и потенциал соответствующий есть. Такой девушке дай только волю: полезет вверх по головам — не остановишь! Тем временем с Уотом Тамбором мы поговорили не очень, чтобы продуктивно, но и не так бесполезно, как я опасался — скорее, это было наше настоящее, а не просто формальное знакомство. — «Принюхались» друг к другу, так сказать. Во всяком случае, мою инициативу с закладкой новых, секретных, верфей и фабрик он обещал поддержать — и даже подкрепить собственными денежными вливаниями: наверное, почувствовал потенциальные выгоды этого дела. Над предложениями по номенклатуре кораблей и вопросом их вооружения скакоанин тоже обещал подумать — и, заодно, помочь с покупкой необходимых лицензий, по линии Техно Союза. Теперь можно было заняться и устройством личных дел.

Что чувствует человек, когда собственноручно убивает своего, ни о чем не подозревающего, врага? — не знаю, лично я, когда потоком Ветра перекидывал через балюстраду набережной спокойного горного озера Костанзу, не почувствовал почти ничего, кроме слабого облегчения: никто ничего странного не заметил, и не понял! Остальное сделала глубокая холодная осенняя вода этого места, и неумение выросшей на Корусанте бывшей графини плавать. Мне даже не пришлось прибегать к другим своим кроварским умениям — пользоваться «классическими» методами работы с Силой я принципиально не хотел: мало ли, кто там будет расследовать дело о несчастной утопленнице? — А не во время подвернувшийся джедай-детектив, вполне мог бы тогда меня спалить — или, во всяком случае, констатировать бы насильственную смерть у погибшей. — Зачем это надо мне и дяде? Ну а так, подойти тайком на яхте к планете, благодаря новейшим системам РЭБ, с теневой стороны — местная альдераанская Служба Управления Воздушным Движением даже не дернулась, судя по результатам сканирования эфира — было не так уж и сложно. — Сесть, не привлекая внимания, не далеко от места, где «объект» любил гулять по вечерам: за яхтой присмотрят и мои верные слуги — дроиды, да и место я выбрал укромное — со стороны не заметишь. Укрывшись в Тенях и Свете — спасибо наставнику с Диспета, который так и не назвал мне своего настоящего имени — пройти к набережной, и занять там выжидательную позицию. — Никем не замечаемым прямо на открытом месте. И потом воспользоваться уже умением, почерпнутым на Кро Варе: прямо на глазах у сопровождающей Костанзу служанки и пары охранников слегка подтолкнуть снизу потоками Ветра облокотившуюся на парапет женщину. Обычный несчастный случай — вон, и свидетели есть! — Ну, что тут удивительного — перегнулась слишком сильно женщина через парапет, потеряла равновесие — а вода внизу холодная-холодная. — Настоящий жидкий лед. В общем, когда Костанзу из воды достали, все было уже кончено — реанимация прилетевших буквально через несколько минут после вызова медиков и местных спасателей не помогла: медики, живой и синтетический, констатировали разрыв сердца. Все равно, немного постоял в отдалении — с целью наверняка убедился, что «пациент умер»: тут, на Альдераане, врачи хорошие — а Костанза живучая гадина, могли и откачать! Ну, давай, спи теперь спокойно, проклятая тварь — я повернулся спиной к куче народа на набережной, и, все так же укутанный в Тени и Свет, никем незамеченным ушел обратно к своему кораблю. — Тебе теперь уже все равно, и совсем не до чужого трона — а у меня еще много других дел…

Развернутый парус споро и размеренно разгонял мою яхту, уводя ее все дальше и дальше от планеты. Потом, по команде дроида-пилота, парус был аккуратно свернут, и корабль, достигший необходимого удаления от сильной гравитационной аномалии, создаваемой планетой, ушел в гиперпрыжок к Колле-4.

 

Интерлюдия 2

Созерцание звезд

Пурпурный смотрел на звезды, только что загоревшиеся на вечернем небе — тремя парами глаз из шестидесяти четырех, доступных ему. Иногда количество глаз было больше, иногда меньше, как выходило — но всегда, когда было видно звезды, Пурпурный поднимал взгляд к небу. Впрочем, глядеть на небо Пурпурный, обычно, не переставал даже тогда, когда звезд видно не было вовсе — вид тех же облаков был ничуть не менее интересен и прекрасен. И даже глухая облачная ночь дарила иногда свои сюрпризы — как почти двести циклов назад, когда ему довелось наблюдать полет в облаках огромного болида. Но, все равно, никакое зрелище не завораживало его больше, чем вид безбрежного звездного океана над головой. Когда то он поднимался за облака, к звездам, будучи совсем еще молодым р'гат'а' — даже не предполагая когда то стать Советником — и поднимется туда скоро опять. Кстати, именно в то время своей молодости он и приобрел эту привычку следить за небесами. Тогда, когда на Гатариэкк и, его обитателей — р'гат'а'кай'и, наткнулись Неистовые. Те, кого личность-Райден зовет Раката.

Именно Неистовые и приучили р'гат'а'кай'и почаще поглядывать на небеса, с тревогой и опаской. Сам Пурпурный на все времена запомнил характерные силуэты их межзвездных кораблей, повисших тогда в небесах над беззащитной планетой. Когда то, еще раньше, до Неистовых на Гатариэкк приходили Гордые Собой — через свои Врата — но Пурпурный их почти не помнил, так же, как не помнил и Шестиконечных. Эти Шестиконечные были еще раньше, до того, как Пурпурный вообще осознал себя как личность. А еще раньше, до тех и других, были Жители Небес: за бесчисленные тысячелетия память о них даже в самом народе р'гат'а'кай'и потускнела — страх и благоговение стерлись, осталось только легкое замешательство перед чужими силой и могуществом. Старые р'гат'а, от кого сам Пурпурный набирался знаний и постигал мудрость, передали потомкам многое. Но вот того, когда и зачем Жители Небес переделали предков р'гат'а'кай'и в своих Помощников, так наследникам и не открыли — а может уже и не помнили сами. Да, если от Гордых Собой или Шестиконечных у р'гат'а'кай'и остались воспоминания, то Жители Небес превратились в легенду, вместе со своими делами. Легенда гласила, что Гатариэкк не был родиной р'гат'а'кай'и, более того, их предки до этого мира жили еще на нескольких планетах. Но когда это было, где и на скольких именно — затерялось во мраке бесконечных пространств галактики. А с настоящими, механическими, Помощниками Пурпурный, впервые, столкнулся именно у Неистовых — те контролировали с их помощью Живых Убитых, которых Неистовые заставляли служить себе. Именно таким вот Живым Убитым — личность-Райден называл это словом «рабы» — Пурпурный и стал тогда, в числе многих прочих р'гат'а. Иного выбора не было — альтернативой подчинения воле завоевателей Гатариэкка была только Окончательная Смерть! — Причем, не только лично для себя, но и для всех остальных р'гат'а'кай'и тоже.

Неизвестно, для чего нужны были Жителям Небес Помощники из р'гат'а'кай'и. А вот чувствительные к Силе Неистовые нашли им самое разнообразное применение. — Почувствовав, при первом контакте, в р'гат'а'кай'и способность откликаться на манипуляции с Силой. И, может быть, в этом было счастье р'гат'а'кай'и — потому что те, кому Неистовые применения в своем бытие не находили, обычно очень плохо кончали. Пурпурный своими глазами видел, как те, кто именовал себя «кумумга» стали жертвами гнева Неистовых. А их мир из цветущего, полного жизни рая — куда лучше его родного Гатариэкка — превратился в раскаленный безжизненный ад. — Интересно, сохранилась ли на той планете жизнь вообще, или там не осталось в живых даже бактерий? Кем только Пурпурному не пришлось быть на службе у своих безжалостных хозяев — и разнорабочим, и техником-ремонтником, и астромехаником. Но все же, большую часть времени этой своей службы Неистовым, Пурпурный летал между звезд. — Участвовал в войнах, разбирал завалы и обломки, строил, потом опять воевал — как велели хозяева. Видел самые разные чудеса и ужасы галактики — и звезды, звезды, звезды. Нет, Пурпурный не мог так же, как Неистовые, Силой находить дороги между звезд. Но вот запоминать провиденные Неистовыми-навигаторами пути, и лететь потом по проторенным маршрутам — у него, и некоторых иных р'гат'а, вполне получалось. Неистовые быстро обнаружили наличие этого таланта у тогда еще очень молодого Пурпурного. — И нашли ему достойное — с их точки зрения, понятно — применение. После этого он тоже стал служить навигатором одного из их ужасных звездолетов. — Так и летал он годы и годы: пара других р'гат'а в качестве ремонтника и «прислуги за все», постоянно меняющаяся по составу кампания Неистовых, да их бесчисленные боевые Помощники — освобождая своей работой хозяев от рутинного дела управления космическим кораблем.

Бесчисленные миры — многие маршруты Пурпурный со временем забыл, но еще больше до сих пор помнил. — Удастся ли теперь снова пролететь теми древними гиперпутями? — или метрика пространств поменялась настолько, что все старые дороги давно стали непроходимыми? — Сейчас Пурпурный этого сказать бы не мог. Осталась только память, и ничего более. Огонь, сжигающий непокорных, добыча — металлы и камни, и многое другое — и целые толпы Живых Убитых. Для чего они требовались Неистовым, которым, казалось, смиренно служила сама их Сила? — Среди их слуг, а служили им не только соплеменники Пурпурного, таких несчастных, из разных мест галактики, было великое множество! — Так вот, среди их слуг ходили, на этот счет, байки одна страшнее другой. Честно говоря, положа разом руки на все свои сердца, Пурпурный сказал бы, что все эти слухи еще и преуменьшают! — Ему-то с Неистовыми приходилось общаться куда как плотнее, чем большинству тех, кто попал им в услужение — и мир «кумумга» он запомнил очень хорошо. Изредка он посещал и родной мир — обычно, когда хозяевам требовалась новая, свежая порция «живого товара». Бедный и суровый Гатариэкк, помня о судьбе непокорных, откупался от безжалостных владык тем, чем мог — своими детьми. Корабль Пурпурного забирал отданных р'гат'а, почти всем из которых предстояло сгинуть вдали от своей родины, и уходил к другим мирам Неистовых. Ему никогда не мешали общаться с другими р'гат'а, так же, как, впрочем, и остальным его соплеменникам: как рачительные хозяева, Неистовые не забывали сделать так, чтобы их полезные живые слуги беспрепятственно могли плодиться и размножаться. Годы складывались в века, пока однажды, в своей гордыне, Неистовые не обратились сами против себя. Братоубийственная война была не такой уж длинной, но предельно грязной и беспощадной. Неистовые не щадили ни себя, ни других — ни даже сами населяемые ими миры. Затем неистовая бойня перешла в растянувшуюся на многие десятилетия агонию. Тогда спасти прежний образ жизни Неистовых было уже нельзя, но еще, наверное, можно было попытаться спастись им самим. Неистовые упустили и эту возможность. Слишком увлеченно они продолжали резать друг друга. Казалось, сама Сила, ради которой они проливали свою и чужую кровь, отвернулась от своих детей! Наконец, от неизвестной болезни на борту корабля Пурпурного умер последний из Неистовых. Оставив ему, как астромеханику, в наследство и целый корабль, и полчища механических Помощников в придачу. Тогда то Пурпурный и решился на побег, рассчитывая вернуться на родину — поскольку остаткам Неистовых было уже явно не до Гатариэкка. Побег не только прошел удачно — Пурпурный прекрасно помнил маршрут на родину — но и, по дороге, ему удалось подобрать еще несколько сотен р'гат'а. — Всех соплеменников, кого он только встретил по дороге на опустевших базах Неистовых. Как выяснилось уже потом, это были все, кто смог вернуться на родину — о судьбе миллионов других своих соотечественников, уведенных безжалостными завоевателями с Гатариэкка, Пурпурный и его соплеменники могли только догадываться.

Потом было всякое — но на звезды Пурпурный мог теперь смотреть только с земли. Посаженный прямо на поверхность планеты корабль — вернее, удачно уроненный, возле Черных утесов, что в местности Раракамаса — послужил на века главным источником металлов для всех окрестных р'гат'а'кай'и. Помощники Неистовых, которых так и не смогли пристроить к делу — те годились только для войны, ну разве еще в качестве охраны — были спрятаны в пещерах Черных утесов. Больших войн на Гатариэкке не было, да и залетные «гости» появлялись на нем не очень-то часто. Но Пурпурный как мог, продолжал поддерживать их в рабочем состоянии — и несколько раз их, все же, приходилось пускать в бой. Когда незваные пришельцы начинали вести себя слишком уж нахально и агрессивно. Последние Помощники Неистовых погибли в бою, с какими то «ситхами» более тысячи лет назад — но р'гат'а'кай'и тогда удалось отбиться. Как выяснилось, именно обнаруженные записи о том бое и позволили личности-Райдену найти Гатариэкк. А Пурпурному вновь позволили обрести надежду подняться к звездам.

Первоначально, когда личность-Райден, и прилетевшие с ним многие личности-другие начали исследование Гатариэкка, их, как понял Пурпурный, интересовали только Помощники Неистовых. Про Помощников они узнали из обрывков записей, оставшихся от тех самых ситхов. Узнав, что от них не осталось даже обломков — р'гат'а'кай'и все более-менее полезное смогли пустить в дело — они были сильно разочарованы. Именно в процессе поисков «боевых дроидов» — еще одно слово, которое он перенял у пришельца — личность-Райден и Пурпурный познакомились накоротке. И, что называется, нашли друг друга. Среди всплывших в разговорах тем, был и вопрос дальнейшего существования р'гат'а'кай'и на своей планете. Благодаря тому, что личность-Райден не просто был одаренным, но и обученным использованию Силы, им удалось понять друг друга куда лучше, чем у Пурпурного получалось с личностями-другими. Кажется, личность-Райдена чрезвычайно заинтересовали особенности жизни и мироустройства р'гат'а'кай'и — и совсем уж в хорошее расположение духа он пришел, узнав о службе Пурпурного и его народа Неистовым. А еще, узнав об истощении и так не богатых природных ресурсов Гатариэкка, Райден сделал, через Пурпурного, предложение всем р'гат'а'кай'и. — Взамен службы части р'гат'а'кай'и — в том числе и военной — личности-Райдену, тот обязуется не только снабжать их необходимыми ресурсами, но еще и поможет их народу в поисках другого, более подходящего места обитания, и даже не одного. После недолгих раздумий, это предложение было принято.

Тогда, на радостях от удачного завершения переговоров, личность-Райден подарил Пурпурному несколько своих Помощников — то есть, дроидов. Неожиданно, они оказались весьма ценным подспорьем в жизни. Достаточно сказать, что дроид-протокольник СиТриПиО резко упростил Пурпурному процесс общения с другими р'гат'а, заменив собой отсутствующего р'гат'и'а. От последнего из своих Медиаторов Пурпурному пришлось отказаться еще давным-давно, когда он занял пост одного из Советников р'гат'а'кай'и. И с тех пор по неволе приходилось играть роль анахорета, общаясь с обычными р'гат'а с большим трудом — разве что работа с р'гат'и'эк была попроще. В силу того, что у них-то своих Медиаторов было больше обычного: именно с этой целью — чтобы хватало и себе и другим. Но тут выбор был не велик — или коммуникабельность, или лучшие мыслительные возможности личности — выбор, для Советника, очевидный. А ведь там был еще и дроид-планировщик, и пара боевых дроидов, и еще тройка дроидов-ремонтников. Похоже, что жизнь р'гат'а'кай'и может очень сильно измениться, при наличии большого числа разного рода таких вот механических Помощников: они были куда более утилитарны и полезны в обычной жизни, чем Помощники, которые были у Неистовых. Тем более, что личность-Райден, как один из пунктов договора, обещал помочь р'гат'а'кай'и наладить их производство у себя.

Договор всколыхнул весь Гатариэкк: кто-то цеплялся за старое, кто-то готовился пожинать плоды удачной сделки — а кто то, как и сам Пурпурный, решил пойти к звездам. Вторая экспедиция, вместе с личностями-чужими и множеством их Помощников, приведенная личностью-Райденом в звездную систему р'гат'а'кай'и — у его народа она носила с древности название «Энот», провела ее детальное обследование. Результат был невероятно многообещающим — оказалось, что астероидный пояс, и один из спутников соседней с Гатариэкком планеты-гиганта, обладали огромными запасами редких и ценных металлов и минералов. Другая планета — расположенная ближе всех в системе к звезде, оранжевому карлику — в своих джунглях и болотах, непригодных для жизни, производила биомассу, прекрасно подходящую для переработки в органическое сырье для химической промышленности. И тамошние биоты могла использоваться как источник сырья, перерабатываемого в гумус для агропроизводства — для снабжения населения системы продовольствием и иными полезными производными, вроде биогаза. Галактическая техника и технологии это позволяли. Началось строительство производственной инфраструктуры — и, одновременно с этим, пошел процесс подготовки необходимых кадров. Личность-Райден, при третьем посещении, привел в систему Гатариэкка еще большую массу техники и разумных существ — в качестве работников и учителей для р'гат'а'кай'и — потратив для этого, как понимал Пурпурный, колоссальные средства, по меркам его народа.

Со своей стороны, р'гат'а'кай'и тоже старались скрупулезно выполнять взятые на себя обязательства. Тот же Первый Дом Войны р'гат'а'кай'и увеличил свою численность в несколько раз, не успевая вливать новых ам'акэ в свои ряды — шли уже разговоры о выделении из организации еще нескольких Домов Войны. — Для лучшей управляемости войсками, и более качественной подготовки личного состава. Благо, личность-Райден недавно смог прислать, для этого дела, множество подходящих инструкторов — освоение инопланетной техники и оружия дело непростое. И еще, теперь множество р'гат'а — в том числе и сам Пурпурный — собирались перебираться в место, под названием Кар Шиан. Там личность-Райден тоже собирался строить огромную промышленную зону, и был намерен привлечь для этого р'гат'а'кай'и. Впрочем, сам Пурпурный там долго задерживаться отнюдь не хотел: личность-Райден обещал поддержку в исследовании некоторых интересных мест, которые Советник посещал еще будучи на службе у Неистовых — и дорогу к которым он помнил. Теперь была надежда эти пути восстановить, и нужные места исследовать. Сам человек выразил сильную заинтересованность в обследовании трех намеченных объектов — именно с них они и собирались начать поиски. Не забыты были и поиски места для нового дома р'гат'а'кай'и — его поискам личность-Райден тоже придавал важное значение, в свете надвигающейся на галактику войны.

Война — это слово коробило Пурпурного — он то хорошо помнил, что это такое. Неужели времена Неистовых снова вернутся? Но, с другой стороны — а был ли у р'гат'а'кай'и выбор? Представляла ли система Гатариэкка, пусть даже и труднодоступная, да еще и не внесенная в каталоги, реестры и сборники навигационных эфемерид Республики, надежное убежище? — Едва ли — как бывший космолетчик Пурпурный более чем другие знал всю призрачность этой «труднодоступности». К тому же, чувствительным к Силе Неистовым, а до них Гордым Собой, отсутствие путей ничуть не помешало. Личность-Райден говорил о каких-то «джедаях», которые тоже могут чувствовать Силу, как и он сам. — И про то, что эти самые джедаи непременно станут участниками будущей войны. Пурпурный не хотел, что бы его народ снова поставлял Живых Убитых для новых хозяев — кем бы они ни были. А будут ли они пытаться договориться с р'гат'а'кай'и, как это сделал личность-Райден, — это большой вопрос. — Слишком большой и неоднозначный, чтоб в этом деле можно было безоглядно рисковать. Но он, Пурпурный, свой выбор сделал окончательно. И этот выбор требовал от него возвращения к звездам.

Пока на Кар Шиан — помочь организовать там первый, за пределами системы Гатариэкка, форпост р'гат'а'кай'и в галактике. Но это только начало, потом Пурпурный отправиться дальше — может быть, даже и вместе с личностью-Райденом. С ним так интересно работать вместе. А здесь, на родине, его вполне заменят Фиолетовый и Оранжевая. Кого можно будет взять с собой? — из р'гат'и'эк и Советников. Несомненно — Булата: экспедиционные части созданного им заново Четвертого Дома Войны прекрасно обучены и слажены, пусть их пока и не так много, как хотелось бы и ему, и личности-Райдену. Так же с ним пойдет Ассегай-с-Искривленным-Лезвием — будущий, только создаваемый, Седьмой Дом Войны уже неплохо подготовил, в самый короткий срок, флотские экипажи. Молчаливый Философ прекрасно справиться с координацией научных и производственных групп. Каменный Молот будет хорош в организации логистики. А вот Летящий Лист и Красноречивая обеспечат текущее администрирование. Ну и Черно-Зеленый будет у него заместителем — готовить будущего Советника р'гат'а'кай'и, для Кар Шиан, надо уже сейчас, заранее.

Пурпурный неторопливо перебирал имена, прикидывал возможные перестановки среди р'гат'а'эк планеты. Торопиться пока не надо, время еще есть — личность-Райден обещал прибыть на Гатариэкк через двадцать циклов. Успеем. Вечер постепенно переходил в ночь, и на небе, среди тускло мерцавших газовых туманностей и угольно черных пылевых облаков, зажигалось все больше и больше звезд. Все-таки не так их у нас на небе и много — подумал Пурпурный — в старые времена, в других местах, он видел звезд, на тамошних небесах, куда больше. И теперь он надеялся, в будущем, увидеть эти бескрайние россыпи снова — с поверхности нового мира р'гат'а'кай'и, или, пока, через транспаристил обзорных окон кораблей и космических станций. Семнадцать пар глаз смотрели на звезды — Пурпурный размышлял.

Мини-глоссарий:

р'гат'а'кай'и — дословно «все разумы народа». Применяется как по отношению, скажем, населения отдельной местности или города, так и по отношению к населению целой планеты. Можно просто — «народ» — хотя это будет и не совсем верно, точно так же, как и «государство». Раса близких к человеку гуманоидов. Млекопитающие, теплокровные. Имеют четырехпалые конечности. Рост — в пределах 1,6–1,9 метров. Особенность: благодаря чувствительности к Силе чуть выше средней, живут в условиях слияния разумов двух уровней. Первый уровень — т. н. «первичное слияние» из пяти-восьми индивидуумов. Стандарт слияния первого уровня: четыре мужчины, и четыре женщины — но могут быть и отличия. Обозначение — Р'гат — дословно, что-то вроде «слияния, дающего разумение». Имеет прозвище, обычно означающее «основную» работу данных индивидуумов. Например, Веселый Храбрый Танкист — у членов танковых экипажей, или Ловкий Портной — соответственно, у какого-нибудь портняжки. Прозвище общее для всех членов слияния первого уровня. Прозвище обычно передается не словами, а ментально, в виде глифа, с помощью Силы.

Второй уровень — слияние от двух до восьми Р'гат. Обозначается как Р'гат'а' — дословно, «настоящий разум». Именно такого рода вторичное слияние имеет у р'гат'а'кай'и имя собственное — например, Пурпурный — и половую (более в гендерном смысле) идентификацию. Притом, это не всегда отражает реальное соотношение мужских и женских особей в слиянии. Фактически, именно р'гат'а' и является, с точки зрения р'гат'а'кай'и, настоящей «личностью».

Отдельная особь-тело у р'гат'а'кай'и живет, как правило, около двадцати лет, достигая стадии взросления года за полтора-два. Причем, сразу после рождения, особь проходит стадию импринтинга, вливаясь в свой будущей р'гат сознанием. В случае разрушения или ослабления связей в р'гат, возможен повторный импринтинг. Путем ментального обмена идет обучение «родовым» умениям и навыкам. Этот же ментальный обмен, только на другом уровне, происходит и между разными р'гат одного р'гат'а'. Таким образом, заменяя, со временем, умирающих особей-элементов, из которых они состоят, сами личности — р'гат'а' — благодаря сохранению и «перезаписи» информации на другие «носители» — обретают практическое бессмертие. Во всяком случае, живут р'гат'а' исключительно долго, и умирают, обычно отнюдь не естественной смертью.

Р'гат'а'эк — что-то вроде объединения «по профессии», или по роду деятельности — только более широкое. Имеет собственное имя или название. Например, р'гат'а'эк «Первый Дом Войны» — играет роль армии планеты Гатариэкк.

Гатариэкк — самоназвание на одном из бесчисленных диалектов р'гат'а'кай'и — «Место общего труда и жизни». Планета, где обитали р'гат'а'кай'и, до того, как ими заинтересовался Райден.

Медиатор — вид р'гат внутри р'гат'а — иногда обозначается как р'гат'и'а. Специально служит для общения, на вербальном и/или ментальном уровне, с другими р'гат'а. Ну, или алиенами. Имеют повышенную чувствительность к Силе и природные зачатки телепатического общения.

Посредник — р'гат'а имеющий в своем составе нескольких Медиаторов, наименование — р'гат'и'эк, или «организующий совместную работу». Обычно играют в обществе р'гат'а'кай'и роль помощников администраторов, координаторов или командиров, которых называют Советниками. Вообще говоря, отдельный р'гат'а, за свою очень долгую, по меркам людей, жизнь, обычно успевает побывать и рядовым разумным, причем перепробовавшим несколько профессий, и Посредником — а концу жизни, и Советником. Потому как поменять состав р'гат внутри личности, обычно проблемы не составляет.

Ам'акэ — буквально «облаченный в плоть». Собственно, так именуется отдельный представитель расы р'гат'а'кай'и — причем, независимо от пола. Учитывая, что у р'гат'а'кай'и практически всегда дети рождаются двойнями — мальчик и девочка — и посредством импринтинга они сразу вливаются в один из р'гат, какого-нибудь из р'гат'а. Причем, у современных р'гат'а'кай'и, чаще всего р'гат'а бывает даже не родительским. Рождение единственного ребенка в естественных условиях происходит не чаще, чем рождение близнецов у людей.

Неистовые — так р'гат'а'кай'и звали Ракат.

Гордые Собой — название у р'гат'а'кай'и расы Ква.

Шестиконечные — так на Гатариэкке называли расу Гри.

Небесные Жители — название у р'гат'а'кай'и расы древних Предтеч. Те, кто создал систему Кореллии, скопление Хейпс, галактические гиперпространственные барьеры и иные чудеса галактики. Считается, что именно представители этой цивилизации знаменитая «троица» с Мортиса.

 

Глава третья

Белка в колесе сансары

Мурлыкая про себя куплет песенки, пытаюсь вспомнить другие слова — те, что там идут дальше.

Аааа, ладно — в другой раз вспомню! — работать надо: дел столько, что лопатой не разгребешь. Кручусь как зверек под названием «белка», в специальном колесе — забава, где то в другом мире… вселенной такая была: берешь легкое ажурное пустотелое колесо, посаженное на ось — способное вокруг нее свободно вращаться. — И сажаешь туда маленького пушистого зверька. Что за зверек такой? — ну, с виду вылитый сквиб: только маленький-маленький, и с большим пушистым хвостиком. — А так один в один — абсолютно такие же мелкие жулики и попрошайки. Так вот, сажаешь его в это сооружение: зверек носится внутри колеса, перебирает лапками — а колесо, в соответствии с законами физики, начинает вращаться в противоположную сторону: так, что спицы иной раз в один сплошной диск сливаются. Носится зверек в колесе, в одну сторону, в другую — иногда замирает на месте: энергии тратиться столько, что подключив генератор можно все вокруг осветить. А если глянуть повнимательнее, да подумать получше, то понимаешь, что, сколько этот зверек не бегает, он все равно остается на месте, там же, где и начал свой бесконечный бег… но энергии то потрачена масса!

Ощущение у меня, как у той самой белки: суеты больше чем надо — а время уходит, как вода между пальцев. — Медленно, но неотвратимо — оставляя все меньше и меньше пространства для маневра. Зима близко… тьфу, то есть скоро война — а мы не готовы! — И в однобортом сейчас тоже никто воевать не будет. Нет, ну что за хрень то в голову лезет, а?! — точно, перетрудился. Да, а все же приходится крутиться как белке в колесе: туда слетать, с теми договориться, то-то проконтролировать… иначе никак — стоит только пустить дело на самотек, как получается такая фигня, что руки опускаются. А ведь прохождение стажировки в эскадре капитана Тота никто мне не отменял: приходится разрываться на несколько частей — или выкраивать необходимое время за счет отдыха и развлечений. Но, все сам, все сам. Как там говорил литературный персонаж: насчет того, что не стоит действовать через третьих лиц? — да, временами, и вправду, из-за случайно подвернувшихся «исполнителей» самых тщательно выверенных планов такое выходит — хоть святых выноси. С другой стороны, в одиночку я точно ничего не успею сделать: напряжение витает в воздухе — кажется, что поднеси спичку, и произойдет взрыв. — Война начнется сама по себе, безо всякого Джеонозиса — так оно все запутано. Мои немногочисленные партнеры, на кого я могу положиться, пытаются что-то сделать, из того, что я наметил — получается… по-разному. И ведь не заорешь, не погонишь всех вперед палкой — приговаривая, что война ждать не будет, и что даже деньги решают отнюдь не все.

Дядя что-то мутит в Тионе: дед тоже ходит с каким-то отрешенно-хитрым выражением лица — явно замешан в этом деле. Во время моего последнего появления, у них в гостях, на Десевро, делал странные намеки… я, честно говоря, не понял — да и не особо хотел понять: голова тогда была совершенно другим забита.

Еще раз, взвесив все за и против, пришел к неутешительному для себя выводу: «соскочить» никак не получится — деваться с подводной лодки мне некуда! Ну, а раз придется играть теми картами, что сдала мне судьба, то неплохо было бы прикинуть все возможные расклады. — Шансы на победу есть всегда: особенно, если удастся припрятать у себя в рукавах побольше крапленых карт. Сидиус только один из игроков в этой партии: победу в сабакк может принести любой расклад — главное, чтобы нужный расклад был у тебя, а не у противника. Даже, если придется поработать для победы у карточного стола чем-то тяжелым, вроде канделябра. А для этого нужны связи, деньги, надежные партнеры и соратники — и немного удачи. Все это я вполне могу получить, особенно — располагая таким «административным ресурсом», как Их Сиятельство. В победу КНС в том виде, в котором ее планируют сделать ситхи, я совершенно не верю: даже без учета истинных планов самого Дарта Сидиуса — тупо несопоставимы ресурсы Конфедерации и ресурсы Республики. КНС в принципе может победить только в одном случае: если перетрусивший Сенат Республики решит сдаться — и джедаи, вместе с правительствами Центральных Миров, ему это позволят. С другой стороны, настоящая мясорубка не нужна никому — даже Дарту Сидиусу: для него это потери у его будущей Империи, в конце концов. Но и никакого «промежуточного» мира Сидиус никому заключить не даст: ему нужна чистая победа — только в этом случае его будущая власть может получить надежный фундамент. Значит что? — пытаемся отделить Дарта Тираннуса от Дарта Сидиуса. — И при этом, всемерно оберегая дядю от гибели: надо быть честным — без него я, пока что, для бонз КНС никто, и зовут меня никак. Идем дальше: за широкой дядиной спиной получить контроль над достойным куском ресурсов Конфедерации — людских, промышленных, военных — взять все это под свое личное руководство. Можно ли это будет организовать? — да вполне себе можно: думаю, попроси я у дяди армию или флот под свое начало, в будущей войне, он бы мне это легко устроил — даже без вопросов. Только вот, тут вопрос совсем в ином: долго ли проживет любая армия без крепкого тыла, в будущей мясорубке? — и нужен ли мне именно такой, «одноразовый» ресурс? — Ответ: да не особо — такое, как легко пришло, так легко и уйдет. Бытие определяем сознание, как известно — начинать нужно со своей собственной материальной базы. — Уже на основе созданной базы и строить свою армию, с нуля, пусть даже неизбежно придется это делать под штандартами КНС, раз поиграть в нейтралитет мне никто не даст. Память вроде бы подсказывает: было несколько моментов, когда джедаи Сидиуса чуть не «спалили» — а если как то удастся помочь им в этом? Итак, шансы есть — главное, чтобы этими шансами воспользоваться, нужно иметь за собой — в этот момент — реальную силу. Чтобы дядя уцелел, чтобы надежная армия под рукой была — ну, не желаю я зависеть от милости неймодианцев или, там, муунов! — И тогда можно будет договориться с Республикой… если нужно — то даже с позиции силы. Что ж, будем над этим работать…

Первые шаги в этом направлении я уже сделал — когда договорился с Пурпурным о вассальных отношениях с р'гат'а'кай'и. Да, понятно, что там не один он рулит, на Гатариэкке, но его мнение наверняка было решающим: я помогаю им избавиться от очередного неизбежного коллапса их цивилизации — у них там уже сейчас с наличными ресурсами и «лебенсраумом» не все в порядке — а они предоставляют в мое распоряжение своих людей. Люди — прежде всего. — Никакие дроиды их никогда не заменят! А с помощью р'гат'а'кай'и я могу взять под контроль то, что уже начали делать — по моему же предложению — на средства КНС: производственные комплексы на Кар Шиане, Раксусе Прайм и Клариве. Да, в последний момент с Малевайном мне все пришлось переиграть: и хатты, и кси чар хотели получить там больше контроля. — Поскольку финансирование на себя взяли тоже они, я особо не сопротивлялся, перенаправив усилия на еще одну удобно расположенную тионскую звездную систему — Кларив. И еще, все строительство на Гатариэкке я, пока, веду исключительно на добытые самим, или выделенные дядей средства: пусть тамошние объекты будут считаться моим вкладом в Конфедерацию — это добавит мне веса на Совете Сепаратистов. Так же, как и почин, запущенный мной через деда на Десевро: сформировать в помощь КНС армию из тионских добровольцев — пока это чистый пиар-ход, но все может сильно измениться в будущем. — В любом случае, деньги в фонды этой Добровольческой Тионской Армии, так я назвал свое детище, уже потекли — и спонсоров оказалось даже больше, чем я рассчитывал! Кстати, количество тионских бизнесменов, тоже пожелавших сложить свои средства в затеянное по моей инициативе строительство на Раксусе и Клариве, меня несколько даже удивило: все же великотионский национализм и идеи КНС это несколько разные вещи. — Или, дело просто в желании заработать еще немного денег? В любом случае, получить эти «лишние» средства в моих собственных интересах. Неплохо было бы иметь возможность, в будущем, опереться еще и на население Тионского кластера — если мне это, конечно, позволят!

Вообще говоря, с деньгами у нас напряженка: когда делаешь большое дело, то они имеют свойство прямо-таки утекать рекой. Следовательно, необходимо искать источники постоянного финансирования: на сборе пожертвований, подачках от дяди, и на дотациях Совета Сепаратистов далеко не уедешь! Выпросил у графа команду Лода Геннина — тех самых, что до этого работали вместе со мной на Гатариэкке. Дико хочу найти Эльдорадо: адское местечко под названием Дронгар. Как ни странно, на это меня натолкнули две вещи — полученная, с помощью лже-голокрона, инсайдерская информация, и воспоминание Пурпурного про одну планету, которую он посещал еще в незапамятные времена, когда служил Неистовым — как они называл раката. С одной стороны, как могло в условиях того ада что-то вообще уцелеть через тридцать тысяч лет? — А, с другой стороны: память мне подсказывала, что эту самую «боту» там все же добывали, причем именно во время будущей войны! Что ж, будем работать, как говориться — если дело выгорит, то в моих руках окажется такой источник финансирования, что половину Внешнего Кольца будет можно скупить на корню. Можно было бы купить сразу и вторую половину, но, чувствую — лучше будет поделиться найденным самому, чем ждать, когда об этом «попросят» дядя или Дарт Сидиус.

Да, вот тогда-то и можно будет построить себе флот, и создать армию — свою, а не заемную! — Хотя бы, те же строящиеся объекты на Кар Шиане, Раксусе и Клариве полностью у руководства КНС выкупить — или, как минимум, получить в их доле «контрольный пакет», а не просто иметь права наемного администратора. Вопрос только, успею ли? — ну, а куда мне деваться. А там… — С собственными военными силами, которые могу контролировать лично я, а не Дарт Сидиус, дядя или Совет Сепаратистов, можно будет уже пытаться вести какую-то свою политику. Иметь возможность ставить свои условия, зная, что их примут во внимание… именно этого мне и нужно. Главное, избежать того варианта развития событий, который произошел в воспоминаниях, полученных мной от моего «гостя». С реальной возможностью повлиять на события, имея под своим контролем достаточную силу, это вполне можно устроить. Тем более, что другого выхода у меня просто нет!

* * *

Вот за что я уважаю Уота Тамбора, так это за обязательность — мужик сказал, мужик сделал! При моем очередном визите на Кар Шиан были видны уже не только результаты монтажно-строительных работ. Мне с гордостью продемонстрировали первую готовую продукцию верфей. А все благодаря въедливому и пробивному скакоанину — ну, пусть даже и имеющему в этом деле свой личный интерес. Одному бы мне ни за что не удалось убедить будущую верхушку Конфедерации строить именно там, и именно то, что было нужно. Даже с помощью графа: как я уже успел убедиться, эти господа за лишний кредит, плывущий мимо их карманов, готовы были удавиться — а уж убить за него кого-то другого, это им было, как два пальца обоссать. Тамбор же подействовал на них как бревно тарана — бац, и дырка в стене крепости готова! — Мне до таких высот ведения бизнеса, наверное, не дорасти никогда в жизни.

Кар Шиан встретила меня холодом, мелькнувшим за транспаристилом иллюминатора яхты силуэтом руин древней цитадели Наги Садоу — и огромными полями раскинувшихся ангаров, цехов, складских и жилых зон. Новый, еще не достроенный до конца, наземный индустриальный комплекс открывался сверху во всей своей красе. В посадочном терминале космопорта я сразу окунулся в деловую атмосферу гигантского муравейника. Ам'акэ и дроиды двигались по каким-то своим, абсолютно важным делам, совершенно не отвлекаясь на мое присутствие. На чужаков внимания совершенно не обращали: раз посторонний не под конвоем, и сам знает, куда идти — то так оно и положено. Впрочем, учитывая аж три запроса кодов, при посадке, ничего удивительного. Каждый тут занимается своим делом — охрана охраняет, а работяги работают! — Впрочем, нет, один ам'акэ спешит мне навстречу — Пурпурный лично явился в терминал, не утерпел.

Увы, как тут же выяснилось, Пурпаурный был еще занят — как мне поведал его ам'акэ — и освободится он еще не скоро. — Поэтому свой первый визит, сразу по прилету, я нанес другому находящемуся тут же разумному — которого мог, без большой натяжки, назвать одним из немногих своих настоящих друзей. Фальин Дьер был битом — знающему человеку это скажет все, и одновременно не скажет ничего. Фальин стал моим другом еще со времен недолгой работы на старика Санте — он был начальником бюро, в которое меня устроили, когда я еще даже не получил диплом инженера. Кстати, моего отца он тоже прекрасно знавал, по работе, и был высокого о нем мнения. — Поэтому и меня, сопливого пацана, принял спокойно: доверял мнению Кристофа Дуку. За какой то год чисто рабочие отношения у нас переросли в дружеские. Вообще, если в приятелях на Лианне у меня была масса самого разного народа, то вот друзей там, я мог пересчитать по пальцам одной руки. — Сказалось все же раннее сиротство и нелюдимая жизнь под вечной охраной. — И Дьер стал мне одним из таких друзей. Старшим другом — к моменту моего прихода в «Технологии Сиенара/Санте» Фальин уже успел сделать хорошую карьеру в компании — и когда отец погиб, вопроса о том, кто займет его место, даже не стояло. Как ни странно, первоначально мы сблизились в основном из-за нашего общего интереса к музыке — просто, если у меня это было всего лишь отрыжкой аристократического воспитания, то у бита это было одним их двух любимых хобби. В значительной степени благодаря другу-биту, я не перестал интересоваться музыкой и в дальнейшем. Его другим хобби, более связанным с работой, было проектировать большие военные корабли. Пусть наши коллеги посмеивались над невинным бзиком прекрасного инженера, пусть этим его проектам никогда не суждено было претвориться в металл, как мы все тогда верили, — он все равно думал, считал и чертил на электронном планшете свои проекты. Просто так, в «стол», чисто для удовольствия. И вот теперь, сторговавшись с семьей Санте по поводу строительства лицензионных кораблей и истребителей, я добился у леди Вальес того, что она отпустил моего друга ко мне — якобы на Раксус Прайм, для налаживания там производства истребителей типа «Кинжал» по лицензии. Ну и в качестве технического директора тамошней новой верфи, в которой «Технологии Сиенара/Санте» теперь тоже имели свою долю. Кроме того, специалисты с Лианны отправились и на Кларив тоже: оказывать помощь в модернизации тамошних верфей и заводов — тоже выкупленных мной на кредиты КНС. Про Кар Шиан даже в руководстве уже оформившейся КНС знал только весьма ограниченный круг лиц. Так же, как и про Гатариэкк — про него, кроме дяди и Дарта Сидиуса, был в курсе только Уот Тамбор: без технической поддержки его специалистов все равно оказалось невозможно обойтись.

Теперь Фальин, вместе с р'гат'а Каменным Молотом, обеспечивал технадзор за строительством верфей Кар Шиана. А совместно с Молчаливым Философом — курировал опытно-конструкторские работы по флотским тематикам. И имел, наконец-то, возможность превратить свое второе любимое хобби в основную работу. Если со сборкой первых «Мародеров», в основном пока из уже готовых деталей и целых секций с Лианны, никаких проблем не возникло, то с кораблями других типов они нарастали от проекта к проекту. Не все было гладко и с организацией производства тяжелого корабельного вооружения — а вот наладить производство легкого и стрелкового оружия местному отделению «Бактоида» сразу удалось прекрасно. Как, несколько позже, удачно наладили уже и производство тяжелой наземной боевой техники — на очереди было более сложное производство как боевых, так и обслуживающих, технических дроидов. Впрочем, р'гат'а'кай'и, при поддержке привозных дроидов и произведенных на месте спецмашин, и без того пока обходились неплохо. Да, при строительстве комплекса, мы начали с организации добычи и переработки местного сырья, затем взялись за металлургию и химию — а потом добавили к этому уже производство нужных машин и механизмов — здесь, на месте. Теперь тот вплотную взялись за хайтек. Примерно то же самое происходило и на самом Гатариэкке.

Как сообщил прямо с порога Фальин — имелись уже и некоторые успехи! И первый прорыв произошел с модификацией «Бунтаря» по моим прикидкам. Все же Дьер гений: из составленного в общих словах техзадания, моих благих пожеланий и криво начерченной примерной схемы артогня главного калибра у него получилось нечто вполне приличное. — Мне тогда осталось лишь проверить и подогнать компоновочные решения, как обычно — и вот теперь, спустя несколько месяцев, «объект» собран в железе. Демонстрация этого самого дестроера в работающем виде и была мне сразу же обещана, по готовности объекта к выходу на полигон. Увы, с лицензией на «Дредноут» я пролетел! — и даже два раза. Да, у Тамбора не вышло: не потому, что уперлись ли парни с Рендилли — за ними, как раз, не заржавело. Только в первый раз лицензию они продали неймодианцам: те передали документацию на доработку куарренским специалистам, но когда будет результат этой переработки — фиг знает! — Что-то у меня в голове вертелось, про эту историю, но вот что? Ладно, вспомню еще… там же, было про что-то важное. Ну а второй «пролет» выглядел вообще анекдотично, хотя мне хотелось из-за этого матюкаться на всех знакомых языках: Уот Тамбор таки поставил вопрос на Совете Сепаратистов — мол, не стоит складывать все яйца в одну корзину, и так далее. Денег ему выделили — немного, и посоветовали искать спонсоров и подставных лиц в самом Техно Союзе: продавать лицензии на боевую технику членам КНС республиканские власти стали уже мешать. Спонсоры и подставные лица нашлись, на Утапау — купили лицензию на свое имя. Идиотизм начался позже: передавать лицензию мне, как субподрядчику, там наотрез отказались: типа, у нас и свои верфи есть — построим, сколько нужно, все! Формально, ребята вроде как даже были в своем праве — но, мне-то от этого не легче: изящно кинули, самое обидное, что в третий раз денег на покупку лицензии мне никто не даст. — А своих лишних у меня нет, хотя рендиллийцы «еще раз продать того же слона», совсем не против, как я выяснил.

Главное, с тяжелым крейсером мы бы реально обломились — если бы не Дьер. Оказывается, еще готовя проект модернизации «Дредноута», он разработал и альтернативный вариант: как он сам считал, более выгодный — и более мощный. — А так же и как более универсальный корабль, в плане боевого применения.

— Позволь мне кое-что тебе показать. — С этими словами Дьер активировал рабочий голопроектор, стоило нам только войти в его кабинет.

Через недолгое время он уже демонстрировал мне голографическое изображение своего творения, которое я рассматривал с профессиональным интересом — и по ходу просмотра давал мне пояснения. Ну, что сказать — я видел изображения знаменитого крейсера Саула Карата «Левиафан» — оказалось, что именно его внешние формы и размер Фальин Дьер взял за основу своей конструкции. — На Лианне сохранились некоторые «обрывки» техдокументации старых времен, остальное мой друг сделал сам, вместе с организованной им бригадой. Чисто визуально, в глаза сразу бросался сплошной, без пустых пространств между верхней и нижней половинами, корпус. — Между половинами была продольная «перемычка», идущая почти до самого носа. Конструкция командной башни тоже была несколько иной. Когда я развернул изображение кормой к себе, оказалось, что и двигательная группа выглядит по-другому. — Кстати, Дьер сказал, что «утилизировал» на этот проект херш-кесселевские двигатели от «Щедрого». — Три основных, одинаковых, в отличие от исходного «Левиафана», и четыре меньших вспомогательных. Еще бросались в глаза ворота боковых шлюзов, в самой «толстой» части корпуса, и прикрытые огромными откидными крышками-аппарелями грузовые слипы для тяжелой наземной техники. Оказалось, что корабль был приспособлен для посадки на необорудованную поверхность планет, и имел, соответственно, надежные посадочные опоры. Как прокомментировал Фальин, именно в центре, вокруг ядра основного реактора, были сосредоточены все ангары и склады для техники и снаряжения. Основной шлюз для десантных судов и истребителей был расположен в брюхе корабля — но в наземном положении, в случае нужды, допускалось и использование боковых ворот, для запуска истребителей и челноков.

Башни главного калибра — а именно такому расположению артиллерии, с моей подачи, и отдавал предпочтение теперь мой друг — были сгруппированы в три огневых дивизиона, из соображения иметь как можно больше стволов в любом секторе стрельбы. Насколько это конечно допускала сама конструкция корпуса корабля. Семь двухорудийных башен тяжелых турболазеров, позаимствованных от первоначального проекта «Бунтаря», располагались на «спине»: три в диаметральной плоскости, линейно-возвышенно, перед надстройкой — и по две, с боков командной башни. Еще по две таких же, только «перевернутых», башни стояли с каждого борта, обеспечивая огонь вперед и вниз в самом широком диапазоне углов. Еще пара башен была прилеплена, тоже в «перевернутом» виде, снизу по обоим бортам, ближе к корме, в районе двигателей. В результате, вперед по курсу могли вести огонь, в идеале, двадцать стволов ГК — пусть и в очень небольшом секторе. И по шестнадцать стволов выходило в бортовом залпе. Даже строго по корме могли стрелять шесть башен. А были еще и восемь ионных пушек, позаимствованных от фрегата «Щедрый»: по три сверху, на кромках правого и левого бортов, и две на нижнем «клыке», курсовых. «Размазанные» вдоль бортов крейсера, и у его башни управления с командным мостиком, три дюжины легких лазерных скорострельных пушек — обеспечивающих практически круговой обстрел. — Для защиты от вражеских истребителей и бомбардировщиков. И как вишенка на торте: три батареи пусковых установок противокорабельных ракет и протонных торпед — снизу в носу, и по бортам, — которые годились и для обстрела наземных объектов.

Корабль предусматривал несколько направлений боевого применения, и разный состав экипажа и перевозимого десанта — в том числе и с упором на использование дроидов. Основным был вариант тяжелого крейсера, пригодного для эскадренного боя, с авиагруппой из 72 аэрокосмических истребителей и бомбардировщиков — в случае использования дроидов-истребителей и дроидов-бомбардировщиков авиагруппа увеличивалась до 120 машин — и с увеличенным запасом корабельных ракет и торпед. Другой вариант — большой десантно-штурмовой корабль, способный доставить к цели или усиленную бригаду «живых» солдат, или чуть ли не корпус боевых дроидов, перевозимых в трюмах практически «навалом». Он нес в ангарах не истребители и бомбардировщики, а десантные челноки. Было и несколько смешанных вариантов «полезной нагрузки». Чтобы корабль соответствовал своей крейсерской функции, Дьер впихнул в него относительно «быстрый» основной гиперпривод полуторного класса — в качестве резервного, ничего кроме убогого «класс 18», увы, не влезло. Ионные двигатели должны были разгонять корабль до скорости большей, чем выдавал тот же «Мародер» — правда, «Корону» он уже не догонял.

Как всегда, недостатки стали продолжением достоинств. Прежде всего, малость подводил дефлекторный щит — ничего больше генератора щита, дающего поле напряженностью в 115 единиц — как на «Дредноуте» — в новый корабль не влезло. Если, конечно, не пожертвовать чем-то другим полезным, из оборудования. Но это было еще полбеды: конструкционная прочность и бронирование на уровне «Бунтаря», и куда лучше, чем у более крупного «Щедрого» — вполне компенсировали относительную слабость щитов, повышая живучесть. Хуже было другое — универсализация применения вызвала резкое усложнение конструкции — и как следствие, значительно подняло цену постройки. Как ни печально, но крейсер получался по цене лишь чуть подешевле «Бунтаря», практически, на уровне того же «Щедрого». Правда, Фальин пообещал, что благодаря хорошей системе управления огнем, тяжелому вооружению и мощному сенсорному массиву, новый «Левиафан» будет способен размолоть в пух и прах два таких фрегата одновременно. Или один не модифицированный «Бунтарь» — с модифицированным дестроером они были примерно равны по силам. Причем, победить за не самое продолжительное время. Хоть какое-то утешение — остается только выбить финансирование у заправил Конфедерации, и можно строить хоть завтра, прямо на Лианне: подходящего размера стапеля и доки там сохранились! — Но для этого сперва надо построить прототип, и испытать его — что Фальин и Каменный Молот уже вполне готовы сделать — нулевой цикл отработан полностью, в рамках финансирования НИОКР. Самое смешное, этот корабль можно было даже пропихнуть через пост-руусанские ограничения, принятые в законах Республики для строителей боевых кораблей — если чуть «занизить» боевые характеристики. Глядя на голограмму я не чувствовал уверенности моего друга: что бы там они, с Каменным Молотом, ни насчитали — Сила однозначно ответила: не взлетит! — Во всяком случае, именно в таком виде — о чем я Фальину и сказал. Впрочем, на постройку прототипа все равно дал добро — выбора все равно не было…

После Дьер показал мне и еще один свой проект. — Вернее, не совсем свой — показанный им корабль был переделкой дестроера типа «Саваоф». Исходный корабль был довольно старой куатской разработкой, уже снятой у них с производства — но рабочая оснастка, как мне было известно, уничтожена не была: в свое время я даже имел на нее некоторые виды, когда просил Фальина проработать проект «осовременивания» дестроера. Переделка свелась к установке шести тяжелых сдвоенных турболазерных турелей, таких же, как на проекте его «Левиафина» — я уже прочно мысленно прикрепил к проекту крейсера этот шифр — по три башни на борт. Трех батарей спаренных тяжелых лазерных пушек — одна батарея сверху, на надстройке, и две снизу, по обоим бортам. В верхней батарее четыре установки, а в нижних — по три. Всего дюжина турболазеров и двадцать лазерных пушек. Хорошая исходная штатная система наведения и приличная скорострельность лазерных установок в «удвоенном режиме», допускали ведение огня и по малым летательным аппаратам, в том числе истребителям и бомбардировщикам. Кроме того, в нижнюю полусферу — вперед и вниз по курсу — могли стрелять двенадцать протонных пушек, установленных в специальные отсеки на нижней палубе, и подключенных к корабельной системе управления огнем. — Предназначенных для ведения огня в основном для поддержки наземных войск, но способных стрелять и по летающим целям — и практически не оставлявших мертвых зон в системе огня корабельных установок. На земле — а корабль тоже мог садиться на поверхность планет — орудия снимались с мест крепления в ангарах и вывозились наружу. Играя при этом роль ПВО корабля-носителя, или будучи использованной в качестве наземного средства поддержки десанта. Вообще то, сами эти пушки были не флотскими вариантами, а минималистской модификацией выпускавшейся серийно сухопутной артсистемы J-1.

— Твоя идея! — Сказал мне во время демонстрации Дьер. — Пусть сектора обстрела батарей невелики, зато не перегружают энергосистему корабля.

Я молча кивнул, разглядывая голограмму корабля — вроде бы, все как надо.

— Благодаря применению модернизированной куатской — как ты просил — системы управления огнем, экипаж корабля остался практически тем же, а точность огня его орудий даже выросла. — Продолжил рекламировать свою переделку Фальин. — Были улучшены и корабельные сенсоры, значительно увеличив дальность обнаружения целей и дальность эффективного ведения огня. Не изменилась вместимость десантных отсеков и трюма — полк пехоты с вооружением, техникой и оборудованием. Точно так же, как броня и щиты — зато более современные ионные двигатели уравняли новый «Саваоф», по скорости, с «Бунтарем» — слегка возросла и маневренность корабля. Удалось заменить и старый гиперпривод, на гиперпривод второго класса, повысив оперативную подвижность корабля до современного уровня. Запасной гиперпривод поменять не удалось, оставил старый — уже нет места. К сожалению, больше двух эскадрилий истребителей и четырех челноков в ангар корабля, без кардинальной переделки конструкции, тоже ничего не влезает. — При желании, вместо челноков можно принять на борт еще одну эскадрилью истребителей, или поменять пилотируемы аппараты на дродов-файтеров, из расчета два к одному. При уменьшении десанта до пары рот морпехов, можно будет принять больший запас топлива, продовольствия и боеприпасов, увеличив время автономного полета корабля раза в два. Это может здорово пригодиться при патрулировании и проводке конвоев.

— Смущает только одно: после всех этих переделок, цена корабля возросла вдвое, судя по расчетам — семь миллионов кредиток как то многовато для простого дешевого корыта. — Я слегка охладил пыл друга. — Правда, признаю — и эффективность корабля тоже возросла.

Вообще говоря, вместе с покупкой лицензии на «Дредноут», я планировал купить у Куата лицензию и на этот корабль. Действуя по принципу: «на фелинкса широко, а на стрилла — узко» — дешевый, но достаточно мощный корабль, пригодный для эскортной и сторожевой службы. — Или для поддержки основных боевых кораблей из второй линии, в сражении. К сожалению, поскольку о создании КНС давно уже было объявлено, лицензии мне Куат не продал — перспектива того, что его корабля достанутся и неймодианцам, лорда Куата не грела. Лично я — совсем другое дело: для меня, или графа, если я того желаю, Куат готов был построить хоть целый флот. — Но, исключительно на своих верфях. Подумав, и посоветовавшись с дядей, я согласился — пусть Куат строит нам корабли у себя. Нашел даже подставные фигуры, для этой сделки — товарищей с планет Гбу и Каон: якобы корабли строились для их планетарных флотов. Поскольку ни та, ни другая планета в КНС тогда официально не входили, заключение сделки прошло без сучка и задоринки — оставалось только выдать Куату техзадаиние, и готовый проект. О чем я тут же и поведал Фальину. Понимающе кивнув, он показал мне еще пару своих наработок по этой теме, и проект модернизации фрегата, который я видел ранее в эскадре капитана Тота, и документацию на который, в числе прочего, капитан передал мне, по приказу Графа. — Кстати, тоже имевший куатское происхождение, U-образный, 275-метровый корабль. Хорошо, закажем и его — на войне все пригодится! Мы еще поговорили на разные темы: развертывание строительства малых летательных аппаратов на Кар Шиане — работа хорошо нам обоим известная — проблемы с экипажами из дроидов, предстоящие испытания уже построенных кораблей и прототипов новых корабельных артсистем. И договорились, когда встретимся вновь — уже на полигоне.

* * *

Пока Пурпурный еще не был готов к совместной работе — в обитаемой зоне промкомплекса он пребывал «частично» — три из его р'гат все еще были заняты какими то другими делами, я вызвал в свои личные апартаменты, куда уже переместился из логова Дьера, Карока и Вайнока Эстелсейнов. Парни были вассалами нашего дома, служили в службе безопасности Дома — пока на них не натолкнулся дядя, и не обнаружил, что они одаренные. К большому разочарованию Их Сиятельства, если с уровнем лояльности близнецов все было в порядке, то вот с их успехами в области изучения Силы дело обстояло не так гладко. Нет, махать светошашкой граф обучил их неплохо — все же военный есть военный, ему освоить оружие всегда проще, чем штатскому — но вот с техниками Силы у парней было не очень.

— Махать мечом я и шаака научить могу, было бы время! — В как то совсем недавно сердцах сказал дядя. — Но форсъюзер это, прежде всего, силовые техники. А с этим у парней чуть лучше, чем никак.

— Отдай их мне. — Попросил я тогда дядю. — Тем более, что предстоит деликатная работенка, которую простым наемникам поручать никак нельзя.

— Все еще возишься со своими «муравьями»? — Чуть иронично скривив губы, сказал граф.

— Дядя, они чувствительны к Силе! — В двадцатый, наверное, раз принялся я объяснять графу. — Причем все, поголовно! Но это их объединение в коллективные разумы, ко времени зрелости, практически убивает любую их возможность использовать Силу — кроме как для самого этого соединения. Если новорожденный ребенок у р'гат'а'кай'и — ам'акэ, я имею в виду — «тело», как они говорят — имеет уровень мидихлориан минимум вдвое больший, чем у обычного человека. — То у взрослой, прошедшей импринтинг особи этот уровень падает до всего процентов на двадцать большего, чем у неодаренного человека. Причем, что странно, в случае разрыва связи — например, гибели многих из членов, и распада р'гат или р'гат'а, уровень мидихлориан опять повышается раза в полтора-два — обеспечивая, тем самым, возможность новой попытки импринтинга. И так может быть несколько раз. Более того, Пурпурный мне говорил, что Раката каким то образом могли формировать полностью разумных существ из отдельных ам'акэ, делая из них чувствительных к Силе слуг — тех же Ищеек, например.

— Веришь, что сможешь повторить деяния Раката? — Дядя уже не скрывал иронии.

— Есть одна идея. — Идея эта у меня появилась после истории с лжеголокроном, у меня тогда в голове вообще много чего появилось. — Помнишь, ты говорил мне про интересных ящерок с Миркра? Дальше я изложил ему беззастенчиво сплагиаченную у некоего Трауна идею растить ам'акэ рядом с исаламири — чтобы не дать им пройти первый импринтинг до взросления. — И при этом не погибнуть или не остаться дебилами на всю жизнь, как это было при аналогичных попытках воспитать из ам'акэ «индивидуумов», не давая им возможность вступить в соединение с такими же одинокими «телами». Вот кстати, как там, интересно, поживает этот бравый чисс? И не дернешься ведь, узнать, чтоб Палпатин не спохватился.

— Что ж, попробуй, может чего и выйдет. — Дядя кивнул головой. — Парней можешь забрать себе. Все равно, от них, как от форсъюзеров, пользы почти никакой. Так что можешь гнать их хоть на Миркр, хоть куда еще — они в полном твоем распоряжении.

Вообще с этими ящерками получилось весьма забавно. Более-менее рассортировав у себя в голове новые сведения, и слегка их осмыслив, я поделился кое-какими из них — очень осторожно и избирательно — с дядей. В том числе и с идеей использования исаламири в будущем противостоянии с Орденом. Да уж, побегал, что называется, как дурак с писаной торбой! — Как меня граф обломил, с моей великой идеей, сейчас даже вспоминать стыдно. Поучил бабушку блины печь. Посмеявшись тогда, дядя снизошел до подробного объяснения.

Суть вопроса оказалась лежащей прямо на поверхности: чтобы создавать вокруг себя пузырь, где Силу якобы использовать было нельзя, исаламири как раз эту самую Силу сами и использовали. Сила противодействия нейтрализовала силу действия. А если силового действия, как такового, не было совсем — что делать бедной исаламири? Проще говоря, Сила имеет много проявлений — и одни ее проявления, имеют свойства нейтрализовать другие проявления. Так и с исаламири: исключая возможность тем же ворнскрам находить себя посредством Поиска Силы «активным методом», или, не давая использовать, в пределах своего силового пузыря, телекинез, Форс Грип либо ту же Молнию Силы — всего того, что требовало от форсъюзера чувствовать сам объект атаки. — Ящерки, парадоксально, абсолютно не мешали применению ментальных техник, вроде майнд-трика, который, правда, на безмозглых тварей не действовал — или той же Мелации. Получилось как с кристаллом в световом мече — живые исаламири генерировали силовое воздействие определенной направленности — по существу, Силе противодействовала сама Сила. Ну и я, по словам дяди, должен прекрасно знать, что делает с аркой светового меча кортозисное волокно. Так же и исаламири — на майнд-трик ей конечно пофигу, при ее образе жизни, а вот от Мелации даже в слабой форме зверушка имеет нехорошее свойство дохнуть — слишком уж привередливая тварь. Более того, хатты, тойдарианцы и другие расы, изначально нечувствительные к воздействию майнд-трика, помещенные в силовые пузыри исаламири теряли способность ему противостоять. Еще интереснее, что джедаи, находившиеся в пределах действия такого пузыря и не имевшие возможности использовать тот же телекинез, могли пользоваться ментальными техниками практически невозбранно — и Мелацию тоже. Одно время в Ордене даже проводили тренировки с использованием исаламири, но потом бросили. Да, кстати, если нанести удар по этому силовому пузырю исаламири, с помощью Форс Слэма, то и самой исаламири, и тем, кто находится в этот момент рядом с ней не поздоровится — Форс Слэм, как известно, бьет не по цели, а по площади, на которой цель «предположительно» находится! — Ящерица, в силу тупости, просто не воспринимает наносимый удар как угрозу самой себе. Здесь главное, самого себя, заодно, не прихлопнуть. Ну, а ситхи, в таких случаях, просто прибегали к Шторму Силы — удары стихии ящерки тоже переживали крайне хреново. Еще тысяч одиннадцать лет назад, во времена Пиус Деа, узнав про этих ящерок, хатты вроде бы даже хотели использовать их свойства в завоевании галактики. — Посчитав, что наконец-то нашли управу на форсъюзеров. — Но когда узнали, на практике, что не только не получили никаких преимуществ, но даже стали более уязвимыми к воздействию Силы — не просто отказались от своих планов, но и вообще свернули военную экспансию. Одним словом, потеря возможности прямого физического воздействия Силой это неприятно — но и здесь, как выяснилось, могут быть нюансы. — А возможность спокойно пудрить оппоненту мозги — если хорошо умеешь это делать — с лихвой перекрывает и эту потерю. Тем более, что бластеры, светошашки или там термодетонаторы исаламири отключать совсем никак не могли. Да и со Стихиями, по кроварски, как я выяснил на практике, работать они не особо мешали!

Между тем, ребята прибыли в мои апартаменты. Оба крепкие, с короткими волосами черного цвета и аккуратными, одинаково подстриженными бородками — и в одинаковых коричневых комбинезонах. Словом, настоящие близнецы. Правда, в Силе оба различались очень четко. Да и способности имели чуть различные: Карок хорош как фехтовальщик — пусть может и не рыцарь-джедай, но его приемы из Соресу и Макаши, на мой взгляд, были вполне приличные. А Вайнок был половчее брата в силовых техниках. Кстати, и в фехтовании, и в работе с Силой, я начал с ними проводить дополнительные тренировки — сразу, когда дядя отдал мне братьев Эстелсейн в подчинение. Пока у меня с подручными-форсъюзерами туго, будешь и такому рад: стоит подтянуть их до лучшего уровня, если удастся — да и самому мне спарринг партнеры нормальные нужны. Не все же дроидов кромсать — надо больше учиться работать по форсъзерам, пригодится в жизни.

— Доставили четыре десятка, милорд. — Начал доклад Карок, лидер их дуэта. — Старая охотничья команда рассчитана, как вы и велели. Набор новой команды пока не начат.

Отлично, известие меня сильно обрадовало. В первый раз, когда летали на Миркр, удалось с превеликим трудом раздобыть всего пару тварей — и обе, к сожалению, уже подохли. Правда, до их гибели мы с Пурпурным все же смогли получить любопытные результаты из экспериментов с этими мохнатыми ящерками.

Прежде всего, попробовали выяснить, как нахождения рядом с исаламири влияет на р'гат'а и их составляющие элементы. Оказалось — ничего особенного: просто несколько уменьшился уровень связности. Как будто р'гат одного р'гат'а находились друг от друга на расстоянии нескольких десятков или даже сотен километров. Но, по уверениям Пурпурного, связь у р'гат'а'кай'и не распадалась, даже если отдельные «элементы» личности находились в разных уголках планеты. В этом был смысл — Сила, как известно, расстояний не признает.

Вот с самими р'гат было уже интереснее: если р'гат'а, в момент нахождения одного из своих элементов в сфере воздействия исаламири, ослаблял с ним связь — у р'гат'а это заменяет сон — данное р'гат переходит в режим размножения. Сам этот процесс в естественном виде у р'гат'а'кай'и муторный и сложный: элемент р'гат'а практически полностью изолируется от личности — потом распадается на две разнополых группы, четыре на четыре — и только потом, внутри этих групп начинается спаривание. — Или две такие группы разных р'гат'а мешаются между собой — если те хотят «обновить» свои гены. Обычно «брачный сезон» длиться до результата — пока все женские особи в группах не забеременеют. Впрочем, когда хотят получить р'гат'и'а — Медиатор — процесс спаривания прерывают при наличии признаков первой же беременности в группе размножения. И потом единственному родившемуся ам'акэ проводят импринтинг к целой группе-четверке — так и получают р'гат'и'а. А так, в результате нормального течения «процесса», у восьми ам'акэ из двух групп, получается восемь потомков: четыре пары близнецов — через семь месяцев. Еще с полгода мамаши выкармливают детей молоком — а потом детки переходят на обычную диету, еще примерно на год. Все это время новорожденные и их родители образуют что-то вроде двух псевдо р'гат — практически не связанных со своим р'гат'а — но о котором этому р'гат'а приходится заботиться. — До момента импринтинга.

Кстати, импринтинг может проводиться как со своей родительской группой, так и с абсолютно чужой, образованной при ослаблении р'гат из-за гибели или естественной смерти одного и более его «элементов» — или вообще проводится взаимный импринтинг среди одного «молодняка», но это бывает относительно редко. Более того, подобное «усыновление» широко практикуется у р'гат'а'кай'и, потому что позволяет отдельным р'гат'а не тратить время на размножение самим, с целью замены выбывших ам'акэ, а получить их в готовом виде. Ну а другие р'гат'а вполне себе работают производителями новых «тел», за деньги, по-нашему говоря. Впрочем, как мне сказал Пурпурный, часто практикуется и обмен взрослыми и освоившими «фамильные умения и знания» ам'акэ между разными р'гат'а — к сожалению, этот процесс бывает не всегда удачным. Еще и поэтому Пурпурного так заинтересовали исаламири: они давали шанс сохранить жизнь ам'акэ, носящим в себе частичку общего для р'гат'а знания. — Для еще одной, более успешной попытки импринтинга.

Так вот, у «свободных» ам'акэ уровень мидихлориан очень высок, и у размножающихся или разделившихся для этого, но не начавших процесс размножения групп, на которые распадается р'гат, он тоже повышенный — так же, как и у неполных р'гат — вроде Медиаторов. Через Силу и происходит импринтинг. — В течение буквально пары часов ам'акэ снова сливаются в обычный р'гат, если все проходит удачно. Обычно, но не всегда, р'гат восстанавливается в своем первоначальном виде — а молодые ам'акэ связывают свою жизнь с кем-то еще, обычно вообще покидая личность, их породившую. А вот если достигшему предимпринтинговой стадии ам'акэ не дать вступить в соединение, то последствия бывают очень печальными: смерть или существо-дебил на выходе практически гарантированы. Гримаса неиспользованного, должным образом, дара Силы. Причем, что интересно, по словам Пурпурного, даже с этими дебилами р'гат'а удавалось поддерживать более-менее сносное общение, пусть и без полноценного слияния. Увы, толку от них особого не было — больные есть больные. А вот если допустить, что исаламири не позволят Силе свернуть мозги отдельным ам'акэ длительное время, а то и вообще дадут возможность приучить их к самостоятельной жизни — и при этом еще и иметь возможность полноценно касаться Силы — это было бы здорово.

В общем, у клетки с одной из ящерок несколько недель продержали ам'акэ из пары распавшихся под ее же действием р'гат, и ничего с ними не произошло — а потом они опять успешно воссоединились. Еще пара ам'акэ, там же, неудачно пытавшаяся вступить в повторный импринтинг, успешно дождалась возможности новой попытки, через пару недель. В обычных условиях, у бедолаг за это время просто поехала бы крыша. А потом в комнату с клеткой поселили восьмерых только что отлученных от груди ам'акэ — и без всяких последствий держали их там несколько месяцев без родителей. Опять же, в обычных условиях дети бы просто умерли или сошли сума, без присутствия родителей — тут хоть бы что. А потом проклятая ящерка взяла и подохла, ни с того, ни с сего. Из восьмерых детей выжили пятеро — и, о чудо! — у всех не просто сохранился ясный рассудок, но они еще и вполне себе поддавались обучению с помощью ментального воздействия. Сейчас их воспитывали все, кто я только мог к ним тут приставить, как дроиды, так и органики. И — фанфары! — уровень мидихлориан у них был в пределах от трех с половиной, до пяти тысяч. Посмотрим, что будет дальше, как известно, мидихлорианы это еще не все. Есть все основания подозревать, что досиди детишки рядом с исаламири до обычного предимпинтингового возраста, и перевали за него, они выжили бы все — а тут каких-то пары месяцев не хватило.

А что же вторая ящерка? — а ту я сам убил. По собственной неосторожности: ну кто же знал, что проклятая тварь так плохо переносит электрические разряды! Зато я точно знаю теперь, что стихийные техники Кро Вара исаламири не блокирует! Более того, я смог создать молнию, убившую ящерицу — и попала то не в нее, а рядом — потянувшись к стихиям Воздуха и Огня прямо из сферы действия исаламири. А до этого, с помощью стихий Земли и Огня, прорезал прутья клетки зверька, из-за чего тот испугался — похоже, капелька раскаленного металла на кожу попала случайно — и кинулся мимо меня наутек. Устроил сеанс электрошока, называется. Кстати, и то, чему я научился на Диспете, у Апостолов Сумрака, исаламири тоже не блокировала — ходил мимо клетки завернутый в Свет и Тени — и меня не видели. А вот Силовые Иллюзии, к сожалению, близкой встречи с исаламири не переживали. Увы, больше я тогда поэкспериментировать так и не смог. Надеюсь, теперь можно будет продолжить.

— Карок, Вайнок — благодарю вас! — Обратился я к братьям. Как известно, доброе слово оно и ранкору приятно. Так, послушаем дальше.

— Мой лорд! — Опять ответил Карок. — Ящерицы доставлены в лабораторию номер семнадцать. Господину Пурпурному о нашем прилете с трофеями тоже доложено.

— Хорошо, сейчас дождемся его вызова, и отправимся смотреть товар.

Тем временем у меня на руке, наконец-то запиликал знакомой трелью комлинк, извещая, что рекомый господин Пурпурный наконец-то прибыл в здешний обитаемый комплекс, целиком и полностью — во всех смыслах, — и сейчас желает со мной пообщаться. Как оказалось, Пурпурный прибыл не один, а с будущими подопечными меня и братьев — он как раз был занят сбором подходящего возраста детишек — и, как я выяснил из разговора с ним, уже организовал все приготовления к процессу выращивания будущих потенциальных форсъюзеров. Осталось только нам все проверить лично.

Через час, устроив пару сотен младенцев с сопровождением в лаборатории, и оставив с ними одного из р'гат Молчаливого Философа и Вайнока, для дальнейшего наблюдения за процессом и выдачи ценных указаний, мы отправились в конференц-зал при лабораторном комплексе. С Пурпурным, кроме Каменного Молота и Молчаливого Философа, курировавших и обеспечивавших научные исследования и организацию производства, прибыли и двое военных. Хорошо мне уже знакомый генерал Булат, и будущая адмиральша — Ассегай-с-Искривленным-Лезвием. Именно так — этот р'гат'а считал себя «женщиной». Со мной, на импровизированное собрание, я взял Карока — ему послушать, о чем пойдет разговор, тоже было полезно.

Вопросы биологии обсудили довольно быстро, благо все, в основном, было подготовлено Пурпурным заранее. Технические и «бумажные» вопросы тоже не заняли много времени. Несколько дольше слушали обоих военных. Предстояло выделить ресурсы на несколько направлений НИОКР, организовать производство уже испытанного — и принять решения по строительству вооруженных сил Кар Шиана — то есть, моих личных вооруженных сил, которые мне сейчас формировали из р'гат'а'кай'и Булат и Ассегай. А потом отправиться на полигон, где будет произведена демонстрация новых вооружений и техники.

Первым докладывал Булат. Описывал будущую организационно-штатную структуру армейских частей, с учетом биологии и физиологии р'гат'а'кай'и. Ну как пример: р'гат'а с одним Медиатором в своем составе прекрасно подходил в качестве основы и для танковой, и для механизированной, и для пехотной роты — особенно, если дополнить и усилить его нужным количеством боевых дроидов. Способность р'гат'а действовать как единое целое, дает колоссальные возможности на поле боя. А уж если эксперимент с обучением ам'акэ как самостоятельной жизни, так и использованию Силы увенчается успехом — ждать не долго, от силы пару лет — то эффективность подразделений вообще будет на высочайшем уровне. На средние командные должности пойдут Посредники — после завершения соответствующего обучения. В этом же ключе говорила и Ассегай — что интересно, ам'акэ, бывший ее голосом, являлся женщиной: с поправкой на флотскую специфику и групповые действия малых летательных аппаратов.

После докладов, отправились сперва на наземный полигон, где куча ползающего, шагающего и парящего продемонстрировала все, на что только была способна, и даже больше. Все же способности р'гат'а к обучению впечатляли, а способность действовать множеству, как одному организму, впечатляла еще больше. Большим вопросом было только одно — как эти подразделения поведут себя в бою. — При неизбежных потерях. Потом, когда к нам присоединился Фальин Дьер, мы отправились на орбитальные верфи — вернее, на их уже действующую часть. Там даже деловитая суета наземного полигона показалась мне слишком неорганизованной и беспорядочной. Вот где был настоящий орднунг: в ангарах, цехах и у стапелей, рядом с которыми мы были, р'гат'а, р'гат и отдельные ам'акэ двигались они все целеустремленно или работали на одном месте — не отвлекаясь, при этом, ни на что постороннее, вроде нас. А у нашей компании были свои дела. Швартовые испытания только что законченного постройкой «Мародера», на которых мы присутствовали, затем смотрели многочисленные образцы уже испытанных различных орудийных установок в огромном ангаре — затем, в другом таком же ангаре, нас ждала колоссальная башенная установка, на восемь сверхмощных турболазеров. Такие турболазеры, пока, ставились обычно только стационарно, на боевых станциях. Либо неподвижно, в носу корабля, как на «Щедрых» или «Бунтарях» старого проекта.

— На что этого монстра можно установить? — Спросил я Фальина Дьера. — Из того, что уже строиться.

— Из того, что уже строиться, пока ни на что. — Ответил мне Дьер. — Но проекты того, куда потребуются такие установки, уже есть — ты у меня их видел.

— Мы как раз строим эту верфь с расчетом, собирать тут очень большие корабли. — Дополнил Дьера Каменный Молот.

— А как оно будет работать, с таким количеством стволов?

— В теории, вопрос вроде бы решили, а на практике — ведем отработку разных режимов ведения огня. Пока только на стендах.

Несколько ам'акэ Молчаливого Философа закивали головами — вполне человеческий жест, кстати говоря. Тем временем, по команде Молота — демонстрацией руководил один из его ам'акэ — колоссальная башня пришла в движение. Одновременно начали открываться огромные ворота ангара. Вершина двухсот метровой высоты конструкции, с почти полутораста метровыми стволами турболазеров, двигалась легко и изящно, как красавица в бальном танце. Вращаясь то быстрее, то медленнее — потом меняя движение на обратное. Попарно поднимая и опуская на разные углы возвышения и снижения соединенные в блоки по два колоссальные орудийные стволы. Потом башня направила стволы своих турболазеров прямо в открытые ворота ангара.

— Она что, уже и стрелять может? — Не утерпел я с вопросом.

— Теоретически да. — Ответил мне Фальин. — Установка вполне себе автономна. Конкретно сейчас она вообще питается от собственного вспомогательного реактора — с его же помощью, пусть и очень медленно, можно и заряжать энергонакопители турболазеров. Боюсь только, после этого, нашему ангару придется плохо — даже при выстреле точно в створ ворот. Нет, просто сейчас проверяется прецизионная система наведения стволов: в полутора сотнях километров маневрирует «мишень» — задача удержать ее эллипсе рассеивания орудий.

Один из ам'акэ Каменного Молота протянул мне переносной терминал, на который выводилась информация с приборов управления стрельбой. Неплохо, судя по картинке, стволы уверенно держали цель «на мушке».

— Это пока режим тестирования. — Несколько обломил меня Дьер. — Цель летает довольно медленно и не ведет боевого маневрирования. Но первые обработанные результаты испытаний установки, даже предварительные, очень хороши.

Дальнейшая инспекция прошла как то даже буднично и неинтересно — после той работающей колоссальной артиллерийской башни, для будущих дредноутов. По-настоящему я снова оживился только на боевых стрельбах только недавно построенного по переделанному проекту легкого дестроера типа «Бунтарь». Швартовые и ходовые испытания он уже успел провести раньше. Для проведения этих стрельб, чтобы не уродовать ландшафт самой Кар Шиан, полигон устроили на одном из безжизненных кусков камня, являвшихся одной из планет системы Кар Делба, слишком близко расположенных к ее светилу.

На экране монитора главного корабельного компьютера прицельная марка четко держалась на будущей цели орудий — скальном пике высотой километра в полтора. Корабль неторопливо плыл почти в сотне километров над поверхностью выжженного огнем своей звезды каменного шара, приближаясь к огневому рубежу. На одном из боковых мониторов была видна картинка нашего дестроера, которую давали голокамеры корабля сопровождения. Прозвучала команда офицера, управлявшего стрельбой. На экране было четко видно, как вроде бы неторопливо начали поворот все башни главного калибра, в секторы обстрела которых попадала цель, расположенная внизу и чуть в стороне от курса — на расстоянии почти в полторы сотни километров. Зашевелились стволы тяжелых турболазеров. Потом все на миг замерло.

Залп главного калибра ощущался чисто физически: сжатая и брошенная вперед, на цель, невообразимая энергия скручивала пространство и вызывала едва заметную вибрацию конструкций. Более того, колоссальная мощь выстрелов ломала саму метрику пространства, заставляя вакуум испускать потоки видимых глазу фотонов, формируя трассу направления огня. Миг, и эти трассы уперлись в цель, вспыхнув огненным шаром, — когда расширяющийся огненный пузырь потух и опал, стало видно, что от скального пика почти ничего не осталось.

— Залп! — Снова скомандовал офицер.

После второго залпа, на месте, где когда-то высилась гора, образовался неглубокий дымящийся кратер. Потом была стрельба из других башен. Стрельба вспомогательным калибром и противоистребительными лазерными батареями — благо летающие мишени загрузили в ангары самого дестроера еще на верфи. Впечатления у всех участников событий были самые положительные. Кораблю еще предстояло продолжить цикл испытаний дальше, но все ВИП персоны, во главе со мной, уже покидали дестроер.

Тут справятся и без нас прекрасно. А мне предстояло еще и много другой, не менее важной работы, в моем «галактическом муравейнике» — и я намерен был сделать ее хорошо. Иного выхода у меня не было.

 

Интерлюдия 3

Жил отважный капитан

Сказать что Кавик Тот был зол, это значит погрешить против истины — капитан Тот был в ярости. Не обещавшая, вроде бы, ничего сложного операция по приведению к покорности системы Картакк, расположенной в одноименном секторе, все больше и больше напоминала зыбучие пески, в которых «Эскадра Сафаоф» тонул так же легко, как глупый эопи исчезает в пасти сарлакка. А ведь еще полгода назад тут все казалось таким простым и предсказуемым. Торговая Федерация пришла в этот сектор лет десять назад — уже после того, как у руля компании встали неймодианцы, и осчастливила пребывающие в дикости местные племена благами цивилизации и светом высокой культуры. — Капитан едко усмехнулся про себя, набирая на пульте командной консоли нужный код. — Увы, «несчастные дикари», в этом случае, не оценили «подарка» — или наоборот, возможно — оценили его по достоинству. — И к благам цивилизации приобщаться наотрез отказались. Не первый раз, и не последний — но это уже была работа таких людей, как Кавик Тот — объяснять упертым туземцам всю ошибочность их позиции. Тем более, что деньги за «подработку» неймодианцы предложили неплохие: знай тогда Кавик, чем оно все обернется, плюнул бы на эту щедрую оплату — тем более, что у господина графа были в планах и другие варианты использования флотилии. — Выбирать было из чего.

Вспыхнувшая над консолью голограмма одетой в строгий, военного образца, комбез твилечки чуть разогнала полумрак капитанской каюты. Тот любил смотреть на звезды за транспаристилом иллюминаторов без посторонних световых помех, и сейчас голопроектор и экраны нескольких мониторов были единственными источниками света в каюте.

— Приветствую, командир! — Твилечка слегка кивнула головой, ее лекки чуть дернулись при этом. Это движение лекк, чей язык он научился, в свое время, неплохо понимать, сказало Тоту даже больше, чем короткая фраза его лейтенанта.

— Еще не надоело гостеприимство наших дорогих хозяев? — Капитан чуть заметно скривил губы в улыбке. — И как идут дела на станции?

— Последний наш корабль закончит приемку топлива и боезапаса примерно через пару часов. — Белла была сосредоточена и деловита, посматривая, во время ответа, куда-то в сторону и вниз. Скорее всего, косилась на экран своего рабочего датапада. — Унылые Рожи совсем не в восторге от того, что мы уходим.

— Вот насчет этого «уходим» надо поговорить более подробно. — Тот снова скривил губы, только теперь это была не усмешка. — Жду тебя здесь через полчаса. Все дела на станции «1138» скинь пока на Главного Механика «Эскадры» — пусть Тораадо займется утряской текущих проблем сам.

— Слушаюсь, мой капитан! — Голограмма твилечки дернулась и погасла.

Капитан Тот, уставившись на погасший голопроектор, снова вернулся к своим мыслям, совершенно не обращая внимания на россыпи звезд снаружи корабля, за транспаристилом иллюминаторов, на которых были подняты бронезаслонки. Примерно пару десятков лет назад Торговая Федерация приняла ошибочное, на взгляд Тота, решение — почти полностью заменить армию из живых солдат боевыми дроидами: по всем калькуляциям, так выходило дешевле содержать огромные вооруженные силы межзвездной корпорации. Нет, капитан Тот вовсе не считал, в отличие от некоторых, что армия дроидов — это всегда плохо. Но про одну простую истину, известную еще чуть ли не со времен пресловутых Батальонов Желлов, теперешним хозяевам ТФ забывать никак не следовало бы: на клинках мечей можно прийти к власти, но на них совершенно невозможно усидеть. А полчища дроидов это всего лишь клинки мечей, не более того: в отличие от живых вояк они никогда не доложат о проблемах на местах, которые надо как можно быстрее — и как можно аккуратнее решать. Если сокрушить оборону местных на Картакке, в начале, они смогли без труда, то вот заставить их повиноваться желаниям своих неймодианских хозяев, изображая блюстителей порядка, они оказались не в состоянии. Тут еще рядом нарисовался и давний враг Торговой Федерации, имеющий с ней какие-то свои, личные счеты — пират-фиорин по имени Ним, обосновавшийся на Локе. — Первой, по счету, планете системы Картакк. Оказалось, к прискорбию стратегов, что рулили армией дроидов Торговой Федерации, что Призраков Лока — так высокопарно назвал свою шайку Ним — выкурить с планеты, где они засели, не так-то просто. Ну а уж когда туземцы с Марамере начали постреливать по неймодианцам и их механическим слугам всерьез, а не просто демонстрируя недовольство захватчиками, дела у торгашей здесь пошли и вовсе кисло.

Но теперешний работодатель Кавика Тота и всей «Эскадры Саваоф», граф Дуку, внял просьбе — и соизволил оказать своим друзьям и союзникам с Неймодии военную помощь. Выделив, в виде этой самой помощи, ту небольшую наемную флотилию, которой командовал Тот — то есть «Эскадру» и его личный состав. Инструкции графа были расплывчаты и туманны, но смысл из них извлекался вполне себе ясный: «Жечь и громить, пока туземцы не запросят пощады! — но без излишеств, потому как это плохо для бизнеса». Как можно выполнить эти взаимоисключающие рекомендации, Тоту самому предстояло определить на месте — хотя бы в этом граф своих наемников не стеснял никакими рамками. — Дело — прежде всего, а способ выполнения — на усмотрение «работника»: Кавику такой подход шефа, не стеснявшегося подчиненных мелочной опекой, очень нравился. Капитан и определил, и даже начал действовать в нужном направлении: прижал, как следует Нима с компанией, прикормил парочку влиятельных коллаборационистов на Марамере — и навел мосты с местными региональными заправилами от Торговой Федерации. Вот как раз местные заправилы ТФ потом и подгадили, дальше не куда, решив в очередной раз закрутить местным гайки потуже — после первых серьезных успехов «Эскадры Саваоф». При этом, совершенно наплевав на его, Тота, советы. — Что и не замедлило вскоре сказаться — причем, как и следовало ожидать, не самым лучшим образом.

Кто-то может подумать, что профессия «солдата удачи» подразумевает только отрезание голов пленникам — для устрашения, под голокамеру, обязательную стрельбу по всему, что движется вокруг и непременный грабеж побежденных. Нет, конечно, зажать трофеи это святое, как и пострелять от души — причем, пострелять можно и в воздух: так, иногда, даже эффективнее получается. Но, главное для наемника — если он серьезно занимается своим бизнесом — это уметь договариваться. Причем, как с врагами, так и с друзьями — порою, не известно еще, кто из них бывает хуже. Вот и сейчас, симпатии Кавика Тота были скорее на стороне этих «земноводных», мере, чем их неймодианских визави.

Тогда, еще в начале, сразу после нескольких атак и засад на воинство Нима, Тот — через внедренную агентуру — довел до сведения пирата, что если тот, хотя бы временно, будет щипать конвои Торговой Федерации подальше от сектора Картакк, то «Эскадра» даже его базу на Локе бомбить всерьез не станет. — Так, если только пару налетов, с целью показать клиенту усердную работу, сделает — и все. Ну а если Ним и его боевики продолжат пакостить там, где обитают, то уж тут пусть пеняет на себя — за Кавиком Тотом и его людьми не заржавеет! Пират оказался сообразительным малым — и несколько месяцев о нем не было ни слуху, ни духу. Вернее, шуметь то он шумел, но далеко — объявился Ним, со своим сбродом, чуть ли не в секторе Пармел. — Для руководства ТФ оно было одинаково плохо, но вот Кавик Тот его в тех краях, в отличие от сектора Картакк, гонять для неймодианцев не подряжался. Неплохо получилось и с мере: умные существа нашлись и среди них — выработать приемлемые для всех договоренности по совместной эксплуатации природных ресурсов оказалось не так уж и сложно. Во всяком случае, отморозкам, вроде Сола Сиккса, оказалось гораздо труднее, чем раньше, вербовать себе сторонников и получать помощь в своей «партизанщине».

Тогда то, на радостях, Тот поделился всеми своими наработками с местным руководством Торговой Федерации, справедливо рассчитывая на поощрение, причем — совершенно заслуженное! — Бухгалтеры флотилии в один голос утверждали, что доходы ТФ в системе Картакк, после наведения тут «Эскадрой Саваоф» относительного порядка, выросли аж на сорок процентов. И это без вложения хотя бы еще одной кредитки, сверх уже потраченных торгашами, при тех же текущих расходах. Как же, держи карман шире! — Жадные неймодианцы, получив в свои лапки еще и добытую людьми Тота разведывательную информацию, примитивно решили зачистить все концы разом: если нет недовольных, то значит не надо ни с кем и делиться. Жлобье! Получилось на удивление скверно — ни настоящее логово Нима их войска не нашли, ни отряды Сиккса не смогли прижучить как следует. Зато вдосталь побаловались с тригексалоном, да так, что тутошним бурлением говен заинтересовались уже на самом Корусанте. — Еще бы, не каждый день в галактике травят пачками разумных, применяя, для этого, высокоэффективное химическое оружие массового поражения.

Вообще то, в числе прочего, неймодианскую лабораторию, где варили это адское зелье, «Эскадра» тоже должен был защищать — вместе с другими объектами Торговой Федерации в системе. Соответственно, для этого капитан Тот и его офицеры получили допуск на секретный объект. Нет, не в святая святых лабораторного комплекса — но доступ внутрь охранного периметра они получили. — И были представлены научному коллективу и его руководителю, Хаару Рууку. Редкостный сноб и зануда он оказался, этот Руук. Но дело свое знал. А еще он, как и прочие неймодианцы, оказался удивительно падким на деньги. Всего лишь за скромную сумму Руук, тайком от хозяев, сдал всю документацию по производству своей отравы Тоту. Дальнейшее, как говориться, было делом техники: получив информацию «из надежного источника», о производстве боевых ОВ в некоем месте системы Картакк Торговой Федерацией, бунтовщики мере медлить не стали. Сол Сиккс, со своим помощником-тойдарианцем, действовали как ранкор в посудной лавке — взорвав к ситхам весь научно-производственный комплекс Руука, вместе с ним самим. — Попутно, сам того не зная, Сиккс спрятал в воду все концы: то, что Тот передал документацию еще и графу Дуку, никто даже не подозревал — а сами наемники представлялись, для стороннего взгляда, обычными исполнителями чужих решений. Зато, о неймодианских художествах теперь узнала общественность Республики. Причем, судя по некоторым косвенным признакам, в этом деле не обошлось без представителей Ордена — быстро они там, на Корусанте, среагировали! Капитан улыбнулся — на этот раз по-настоящему. Сделанная идиотам из ТФ мелкая пакость была пустячком, по большому счету, но пустячком приятным: Кавик Тот не любил оставаться в долгу — а своей подставой местные фактотумы Торговой Федерации его сильно обидели.

Так, ладно — наплевать на неймодианцев и их здешние проблемы — это теперь уже не его забота. — Капитан Тот перевел течение своих мыслей в другое русло. Граф Дуку желает, что «Эскадра Саваоф» была перемещена в другое, более важное для него, место. — Причем граф не просто, как обычно, по гиперсвязи на них вышел, а прислал своего племянника. Графеныша Тот уже возил на своих кораблях некоторое время назад — граф Дуку считал, что племяннику будет полезно получить некоторый опыт военной службы и командования боевыми кораблями. Занятный паренек, этот Райден, но Кавику Тоту приходилось видеть аристократов и похуже. — А наниматель, в своих желаниях, всегда прав. Пришлось, тогда, и в качестве пилота на истребителях парня погонять, и на вахту на мостике дестроера поставить, и в работе штаба флотилии дать поучаствовать — не смотря на стрельбу в местах работы, и реальную возможность потерять «пассажира» в бою. Впрочем, не смотря на опасения, которые Тот держал при себе, а Белла имела глупость высказать вслух, парень отлетал с ними тогда вполне достойно. А напоследок, вызвав Беллу на бой — на симуляторах, к счастью — изрядно потаскал ее за лекки, образно выражаясь, к тихой радости прочих офицеров «Эскадры». — Твилечка имела скверную привычку заводить себе врагов на пустом месте, не смотря на свои командирские таланты и немалый боевой опыт.

Именно визит Дуку-младшего, к этому моменту уже покинувшего систему Картакк на своей яхте — забавная, кстати, штучка — привел капитана в то состояние перманентной ярости, из которого он начал потихоньку выходить только сейчас. Нет, началось все как раз с известий приятных: с Райденом прибыл новый дестроер — подарок от графа за хорошую службу, как он сказал — сильно модернизированный корабль типа «Саваоф», который, кстати, дал и имя эскадре, которой командовал Тот. И транспорт, с другим подарком — новыми истребителями — уже от самого Райдена. — В память прежней совместной боевой работы, как он обтекаемо сказал. А еще он показал Тоту спецификации модернизированного корвета, из тех, что «Эскадра» тоже тоже давно эксплуатировала: обновленный старый куатский проект. — Модульная конструкция последнего, при наличии даже примитивного докового оборудования, позволяло быстро переделать его из атакующего корабля в эскортный, или в легкий авианосец, или в штурмовой десантный корабль, или в легкий корабль огневой поддержки — всего полдюжины типовых вариантов. Чувство опасности капитана Тота, благодаря которому он до сих пор всегда умел выходить сухим из воды даже при самых скверных обстоятельствах, прямо таки завопило — просто так подобные подарки никто не делает.

Ларчик открылся довольно просто: модернизированный дестроер был нелицензионной копией — когда то разработанный верфями Куата корабль был, одно время, становым хребтом флота Торговой Федерации. До тех пор, пока пути Куата и ТФ радикально — и со стрельбой — не разошлись в противоположные стороны. И вот теперь, по словам Райдена, новый корабль просто получил кодовые данные списанного боевого корабля ТФ — якобы модернизированного и проданного «Эскадре Саваоф». Потому, что проблемы с покупкой у Куата лицензии на производство этого дестроера, на верфях, контролируемых Райденом Дуку, до сих пор еще не разрешены — и будут ли они вообще разрешены, совершенно неизвестно, в том числе и из-за неймодианцев. — По словам графеныша, он недавно просто передал техдокументацию самому лорду Куату и его инженерам, и напрямую заказал у них самих множество кораблей — для себя, а не для Конфедерации. Ну а этот корабль… проще было объявить переделкой неймодианской списанной лохани, чем построенным заново дестроером. Еще интереснее было с истребителями: кроме модернизированных образцов, от тех, которые штатно использовала «Эскадра Саваоф», в трюмах транспорта прибыли еще и тяжелые истребители типа «Белбуллаб-22», вместе с парой экзотических изделий с Джеонозиса — по словам Райдена, Конфедерация Независимых Систем желала выбрать основной истребитель, для своего вновь создаваемого флота. Задачей Тота и его людей было новые образцы испытать — и дать свое заключение. Кавик вспомнил недавний разговор, произошедший между ним, и младшим Дуку…

— Капитан, я ожидаю от вас отчета: проверка «Оборотня» в настоящем деле, причем как можно скорее, очень нужна — пока еще есть возможность внести изменения в проект. Работники лорда Куата еще только заложили на своих верфях первые обновленные дестроеры и корветы — переделка сейчас обойдется дешевле, чем будут убытки от необоснованных потерь в боях — если мы чего то не учли.

— Насчет дестроера могу сказать сразу: чрезмерно утяжелено вооружение! — Согласен, теоретически мощности реакторов должно хватить на все — особенно, если вести бой на дальней дистанции, корабль против корабля. Но вот свалка нескольких кораблей, да если при этом еще будет атака вражеских истребителей. — Может потребоваться подать больше энергии на ионные двигатели и генераторы щитов — и задействовать все лазерные батареи: тяжелые лазеры, в режиме ускоренной стрельбы, потребляют прорву энергии! — Для тяжелых турболазеров остатка свободной мощности может просто не хватить. — Точнее, их, и без того невысокая, скорострельность упадет совсем до минимума.

— Что вы предлагаете?

— Или поставить вместо спаренных тяжелых башен турболазеров седьмого касса более легкие и скорострельные спаренные установки пятого класса — аналогичных тем, что ставят на кореллианские CR-90. — Или заменить спарки тяжелых лазеров на более легкие турели противоистребительных лазерных пушек: для огня в нижнюю полусферу хватит и протонных орудий. Но, на мой взгляд, первый вариант предпочтительнее.

— Что же, капитан, очень благодарен: я непременно доведу ваши соображения до инженеров лорда Куата. Думаю, если они возьмутся доработать проект, часть дестроеров можно построить с учетом ваших соображений. Но, и про испытания «Оборотня» тоже проинформируйте меня сразу же.

— Разумеется, милорд!

— Теперь, насчет привезенных мной истребителей. Прежде всего, ожидаю от вас оценок истребителя «Белбуллаб-22» — особенно, в сравнении с вашими обычными штатными истребителями и «Защитниками»: с некоторых пор господа с Утапау не пользуются у меня большим доверием. Знаю, что они умеют делать хорошие истребители, но неуверен, что данный проект это именно тот случай. В общем, нужны оценки пилотов «Эскадры Саваоф», вместе со статистикой применения — это дело первостепенной важности!

— Хорошо, прослежу за этим делом лично, сам.

— Относительно образцов с Джеонозиса задача примерно та же. Но, здесь меня дольше интересуют ваши оценки их характеристик в плане «стоимость-эффективность»…

Поговорили они тогда интересно и плодотворно. Насчет предстоящего места испытаний Райден Дуку высказался вполне определенно — «Эскадре Саваоф», волей графа Дуку, предстояло перебазироваться на Джеонозис. У Графа — и Торговой Федерации тоже — там завелись какие-то очень ценные активы. — На которые, скорее всего, в ближайшее время будет совершен налет «неизвестных сил»: деятельность КНС многим не нравилась, и граф ожидал проведения силовых действий против своих союзников. Вот Кавик Тот и должен усилить воинство тамошних обитателей, во избежание любых недоразумений, так сказать. Разумеется, желание клиента — закон. Капитан Тот тут же дал приказ своему лейтенанту готовить «Эскадру» к отлету. Чем Белла и занималась до сего момента. Потом Тот, вместе с Дуку-младшим, полазил по новому дестроеру — и поглядел на новые истребители. А еще позже случилось именно то, что и привело капитана в ярость.

Райден Дуку на встречу с местными шишками Торговой Федерации не полетел: не тот уровень! — Все ограничилось видеоконференцией со станцией «1138», где эти самодовольные гизки, считавшие себя как минимум ворнскрами, находились на тот момент. Поток жалоб и претензий неймодианцев быстро вывел Дуку-младшего из себя, заставив того наорать на чинуш — благо Тот заранее снабдил Райдена информацией по здешней текущей обстановке. — Не став, при этом, ничего приукрашивать. Состав участников видеоконференции был быстро расширен: до вызова на связь Серенно и Като Неймодии включительно — графеныш, в отличие от самого Тота, не постеснялся выплеснуть местное дерьмо прямо наверх. После почти часа бесцельной перепалки, высокие договаривающиеся стороны приняли решение, которое устроило всех, кроме самого капитана Тота — часть своих сил «Эскадра» должна была, временно, оставить тут. Вот орала Кавику чуйка, что не дело это — но проклятые Унылые Морды уломали-таки графа. Райден только развел руками, и пообещал побыстрее перебросить «Эскадре Саваоф» подкрепление — были, мол, у него какие то надежные бойцы под рукой. — Насчет наличия боевой техники и кораблей, в распоряжении графеныша, капитан Тот не сомневался: не после привезенного им «подарка».

И вот теперь, спустя… да уже четверо суток прошло, после отлета Райдена, — Тот все еще размышлял, что именно можно отсюда забрать с собой, на Джеонозис. — Граф ясно дал понять, что эта планета сейчас важнее всего! — и кого оставить тут, с Беллой. Особенно в свете так некстати подтвердившихся сведений о наличии в системе Картакка джедайской специальной миссии мастера-джедая Ади Галлии.

— Капитан, к вам лейтенант Белла. — Прорезавшийся в интеркоме голос караульного вывел Тота из задумчивости. Гермодверь бесшумно отъехала в сторону — в «Эскадре» не любили лишних формальностей между своими, поэтому еще докладов перед этим не последовало — и через комингс перешагнула гибкая зеленокожая твилечка. Так же бесшумно дверь закрылась. Не глядя на консоль, Кавик Тот ткнул пальцем левой руки в нужный сенсор — зажегся неяркий свет под подволоком каюты.

— Присаживайся, Белла. — Именно так, «Белла», а не «лейтенант». — Тот сразу дал понять подчиненной, что разговор будет носить приватный, а не служебный характер…

А еще через несколько часов, уже после того, как Белла давным-давно отправилась обратно, на неймодианскую станцию, капитан Тот приказал командовать «поход» кораблям «Эскадры Саваоф», собранным в оперативное соединение номер один. — Впереди их ждал Джеонозис, а там: деньги, добыча и слава — капитан Тот в этом ни капли не сомневался.

 

Глава четвертая

…а кому мать родна

Священник говорил положенные по канону слова, проводя обряд. Задавал вопросы и выслушивал наши ответы. Родня с обеих сторон, свидетели, приглашенные гости, гости незваные, пресса в лице журнашлюх ГолоНета, причем как из его конфедератского сектора, так и их республиканские коллеги, десяток-другой ведущих светской хроники из солидной прессы и еще некоторое количество какого-то, совсем уж непонятного народа — и все глазеют на нас. Кстати, только официальных приглашений разослали больше пары сотен. Но очень немногих гостей я по-настоящему желал тут видеть. А ведь кое-кому из гостей, по статусу, полагалось еще и сопровождение — что увеличивало и без того большую массу народа на мероприятии. Чувствую себя экспонатом в каком-нибудь третьесортном музее, на который смотрит диковатая провинциальная публика. При этом, службы безопасности и Конфедерации, и Домов Тион и Крон в один голос заявляли мне, что у них все под контролем. А у меня, черт возьми, свадьба — я тут как бы женихом работаю.

— Райден-Дариан Тион-Дуку, берешь ли ты в жены Леонию-Таалу-Эвиссу Крон-Санте?

Слегка гнусавый голос священника медленно тянул слова.

— Да!

— Леония-Таала-Эвисса Крон-Санте, берешь ли ты в мужья Райдена-Дариана Тион-Дуку?

— Да!

В голосе моей невесты никаких эмоций — и в Силе я их тоже почти не чувствую. Ну а что вы хотели то? — Обычный брак по расчету.

Дальше, как и положено, священник соединяет наши ладони и объявляет нас мужем и женой. Великая Сила! — Вот и еще один акт пьесы отыгран. — И теперь назад по любому уже не сдать, осталось только вперед. К нам подходят Далл и какая-то подружка моей теперь уже жены: старинная тионская традиция — сейчас меня поведут к родителям жены, а ее к моему приемному отцу. Отпускаю руку жены, и беру руку ее подруги — странно, но девушка, кажется, испытывает куда больше чувств, чем моя законная, теперь уже, вторая половина. Медленно, с достоинством, идем через зал — король Маргаар и королева Астасия приветливо мне улыбаются. Мой тесть выглядит старше тещи, и намного — впрочем, и леди Астасия тоже не молода, но для своих лет выглядит удивительно хорошо сохранившейся. Вежливо кланяюсь Маргаару и, отпустив руку подружки невесты, становлюсь на одно колено перед леди Астасией. — Та кладет мне на голову свои ладони, чтобы тут же их убрать. — Лорд Крон делает шаг ко мне и, протянув руку, помогает подняться с колена. Теперь я как бы формально принят в семью. Рядом с ними одна из тех, кого я рад тут видеть — Леди Вальес Санте — теперешняя, уже официальная, глава дома Санте. Ее отец, Керред Санте Второй, у которого и мой отец, и я когда то работали, официально удалился от дел — и даже на свадьбу не приехал, хотя замуж выходила его внучатая племянница. Зато мне прислал личное письмо, с извинениями. Ну не любит старик политику, и есть за что. А леди Вальес мне чуть заметно улыбается. Краем глаза вижу, что церемонии вокруг моей жены тоже уже закончились. Теперь оба королевских семейства неторопливо идут в центр круга, образованного гостями, чтобы вновь соединить нас с женой — потом мы все вместе, как одна семья, уйдем из храма. Дальше будет прием по случаю свадьбы и банкет. Народ расступается, открывая для нас проход. В первом ряду зевак дядя: улыбающийся и донельзя довольный происходящим — еще бы, сам к этому руку приложил. Возле него супруги Вейн с Валахари — похоже, что дядя даже тут не оставляет попыток окучить потенциально полезных делу Конфедерации людей. Хотя, с виконтом Харком они и так друзья. Рядом с ними кое-кто из заправил Конфедерации — по крайней мере, маленькую госсамку Шу Май и более представительную саймиртианку Тунбак Тура, вместе с куарреном Тиккесом и куриваром Пасселом Ардженте, я в людской, по преимуществу, толпе узнал сразу. Еще интереснее было видеть, почти рядом с ними, представителей Благородных Домов из Республики: война это одно, а свадьба представителей двух древнейших Благородных Домов это совсем другое — ничего личного, просто важное светское мероприятие, обязательное к посещению светским людям, или тем, кто себя таковыми считает!

Вон стоят, посматривают и оценивают. Выделяющаяся в любой толпе звезда ГолоНета, сенатор от сектора Чоммел, бывшая королева Набу Амидала — рядом сенатор Конфедерации Бонтери с Ондерона — похоже, женщины близкие подруги. Серьезный круглолицый господин — Круя Вандрон, фактический хозяин сектора Сенекс и большой патриот Республики — и власти у этого господина побольше, чем у иного короля. Во всяком случае, больше чем у моего новоиспеченного приемного папаши — Гарольда Третьего Тиона, а так же тестя Маргаара-Рииса Второго. И, рядом с лордом Вандроном, не менее известная, в определенных кругах, личность — вице-король Альдераана Бэйл Органа — о чем-то перешептывается с каким-то родианцем и здоровым, толстым твилеком. Кто они такие среди гостей из Республики, — надо будет непременно узнать — негоже не иметь представления о приглашенных на собственную свадьбу. — А эти явно из приглашенных гостей, правда, не всем посылались именные приглашения. Сколько помню, в этой суматохе, доклады СБ — делегация «республиканцев» прибыла весьма представительная. И Бэйл вряд ли стал бы кучковаться с кем-нибудь из «технического» персонала — не тот человек. Да, как будто и война не идет. Впрочем, как я предполагаю, тут вполне может намечаться попытка попробовать провести неофициальные переговоры, которые, при удаче, перерастут во вполне себе официальные. — И в основном именно ради этого республиканцы и приехали. Интересно, у кого-то еще остались, по обе стороны, иллюзии относительно возможности легко достичь мирного урегулирования конфликта вот прямо здесь и сейчас?

Война. Как же она не вовремя, то — мне бы еще хотя бы полгодика — а еще лучше год! Готовились, готовились — а чертовы джедаи поймали таки нас со спущенными штанами. Аж плеваться хочется. Что самое обидное: примерное время начала «стрельбы» я ведь знал — и все равно, как ни спешил, до конца подготовится так и не успел. И глупая надежда: «Ну, может оно подождет начинаться-то?» — тоже не оправдалась. Вон в толпе рожа унылая Руна Хаако мелькнула — Нут Ганрей, видите ли, не может находиться в одном месте с оклеветавшей его сенаторшей, поганец — хоть этого деятеля сейчас не видеть, и то маленькая радость. Именно из-за этих уродов пришлось разделить эскадру капитана Тота, и вот результат: эскадра разбита по частям и практически уничтожена — новые образцы вооружения, отданные им на испытание, погибли безвозвратно. Результатов испытаний, естественно, я тоже так и не увидел. Что хуже всего, погибли и сам Кавик Тот, и его старший офицер — лейтенант Белла. Значит, воссоздать «Эскадру Саваоф» в более-менее приличном виде не получится. Хорошо хоть «Суверен», где служили мои боевые товарищи, уцелел, вместе с несколькими другими кораблями — но, сколько народу убили, фактически, зря. — Из-за чужой глупости и жадности. Конечно, оставшимся в живых людям Тота я всегда найду применение, но потерять флотилию — удобный и ставший привычным инструмент — было фигово…

Так, ну все — из храма мы вышли. Теперь собираем кортеж и отправляемся в зал приемов королевского замка Тиона. Быстро и четко перестраиваются люди из охраны, суетятся помощники главного церемониймейстера. Ждем, когда все усядутся в поданный транспорт. Вообще, решение проводить свадебную церемонию именно на заштатном Тионе, в провинциальной резиденции королей Тиона, а не на той же Десевро, Чандааре, Раксус Секундус или даже Лианне, было чистой воды политикой — компромиссом тионских и кронских амбиций. Наконец все рассаживаются по аэроспидерам, и мы трогаемся — и только зонтик из барражирующих в небе истребителей Оборонительных Сил Тиона напоминал, что идет война.

* * *

Да, началось все именно там, где и должно было быть, по информации, что застряла у меня в голове после неудачной попытки покушения с помощью фальшивого голокрона. Мне этот Джеонозис, наверное, будет теперь ночью сниться: столько всего про тамошние события я собрал и перетряс в уме дополнительных сведений — чуть мозги себе не сломал. И сделанные выводы мне крайне не нравятся — применительно к Конфедерации вообще, и к моей собственной тушке в частности — даже по сравнению с тем рядом неполных кусков информации, что мне уже был известен еще до начала войны. Одно дело, рассчитывать выскользнуть из путаницы ниточек единственного кукловода — совсем другое, ощущать себя игрушкой нескольких манипуляторов. При этом, худо-бедно, цели Дарта Сидиуса я знаю, а вот цели — и главное возможности — других предполагаемых игроков мне абсолютно не известны. Больше тянуть и откладывать откровенный разговор с дядей не следовало. К сожалению, и через чур откровенно поговорить тоже возможности не было — я вполне отдавал себе отчет, что на месте дяди не поверил бы тому, что мне стало известно после случая в Красном зале замка графов Дуку на Серенно. А недоверие дяди автоматически влекло за собой информирование его темнейшества — Дарта Сидиуса — насчет умствований моей скромной персоны. С соответствующими оргвыводами. Так что, здесь или надо было говорить все сразу, прямо тогда, или играть в молчанку дальше — и разрешая себе только намеки и «предположения». Честно говоря, мне до сих пор удивительно, что Сидиус так легко проглотил дядин доклад полуторалетней давности — пришлось мне тогда подергаться. Теперь вот к тем поводам для дерганья добавились еще и джеонозианские странности. Особенно на фоне развитой мной бурной деятельности, пусть даже о ней пока известно только узкому кругу бонз Конфедерации и ситхам — во всяком случае, я на это надеюсь. И мучившие меня вопросы я озвучил дяде сразу, при нашей первой личной встрече, после событий на Джеонозисе. Когда мы увиделись с ним на секретной базе Конфедерации в системе Каон, в его личных апартаментах, куда я прибыл прямиком с верфей Кларива, где проводил инспекцию.

— Дядя, есть необходимость поговорить. — Начал я этот разговор, сразу взяв банту за рога. — Мне не все ясно с причинами, которые привели к нашему разгрому на Джеонозисе, который мог поставить под вопрос само существование Конфедерации. И с последствиями этого разгрома тоже.

— Почему ты считаешь, что Конфедерация может погибнуть? — Граф был в прекрасном настроении, считая — как я понимал — что события идут согласно какому-то хитро разработанному плану. — Чем нам может угрожать поражение на одной из периферийных планет, пусть и важной, но не жизненно необходимой для существования? Тем более, что мы уже достойно ответили Республике на Кристофсисе и в иных местах.

— Мне не нравиться реакция нашего противника. Точнее — ее быстрота и четкость. Как я понимаю, официально Кеноби наткнулся на Джеонозис чисто случайно — просто ваш человек не сумел стряхнуть его у себя с хвоста после бегства с Камино — я прав?

— Да, и как раз это было труднее всего — чтобы вся эта погоня и обнаружение выглядели как можно естественнее. Так же, как и само обнаружение Камино и «заказанной впрок» от имени Республики клонированной армии. Предлог войны и, одновременно, оружие для нее. Я не мог быть с Джанго Феттом откровенным до конца — Кеноби вполне достало бы опыта почуять даже малейшую фальшь.

— И само это покушение на сенатора Амидалу, которое и вывело Кеноби на Камино — тоже было подставой?

— Ну почему же, некоторые господа — тут дядя недобро усмехнулся — желали бы ликвидировать слишком бойкую дамочку по-настоящему. В задачу Фетта, среди прочего, входило и то, что бы этого не произошло. Крайне полезная в своем наивном идеализме девочка: ее деятельность, направленная на недопущение создания у Республики настоящей полноценной армии по типу до-Руусанской переоценить крайне трудно — а ведь не будь ее, у Республики могло и не быть ее нынешнего клонированного воинства.

— Билль о воссоздании армии в Сенате Республики имел шансы на успех?

— С вероятностью «пятьдесят на пятьдесят» — важен был каждый голос «за» или «против», раз уж к этому подходило. — Дядя, подойдя к мини-бару в своем рабочем кабинете, где происходил наш разговор, плеснул себе в стакан чего-то дереллиумского, судя по форме бутылки, и, отхлебнув глоток, продолжил. — Хуже всего было то, что процесс мог стать абсолютно не контролируемым. Вплоть до того, что Сенат мог просто нанять армию айлонцев, когда Республику прижало бы по-настоящему — а это очень плохо: на Айлон и его воинство наше влияние крайне ограничено. А девочка так яростно топила «армейский» законопроект, что невольно стала лидером антивоенной группировки! — И дотянули до того, что Республика вынуждена была проглотить то, что мы ей дали: армию клонов.

— Чем для нас — я выделил это самое «для нас» — дисциплинированные и высокоэффективные, как выяснилось, республиканские клоны лучше, в качестве врагов, чем была бы набранная с бору по сосенке армия «доруусанского образца»? — Или даже айлонцы — у которых нет собственного флота!

Вопрос был крайне рискованным, как и весь этот начатый разговор — но видеть, как дела медленно, но верно, ползут по предвиденному пути к кровавому финалу — было невыносимо. Здесь и сейчас решался вопрос о степени доверия мне со стороны дяди. И не решив этого вопроса, не имело смысла планировать дальнейшую свою линию поведения. Кстати, узнать о гибели Фетта на Джеонозисе мне тоже было очень неприятно: кроме того, что мандалорец не раз доказывал свою полезность, была еще малая надежда на хоть какое-то, пусть незначительное, изменение виденного мной будущего — но, увы, не проскочило. Наверное, так чувствует себя рыба, бьющаяся об лед. Дядя молчал, о чем-то думая и прихлебывая вино мелкими глотками. Чтобы как-то заполнить возникшую паузу, я тоже налил себе в бокал немного драгоценной влаги виноделов Дереллиума — и тоже отхлебнул пару небольших глотков, смакуя изысканный букет напитка многолетней выдержки.

— Пожалуй, лучше будет начать издалека, с самого начала. — Дядя, оставив недопитый бокал на полке мини-бара, начал медленно прохаживаться по кабинету, одновременно рассказывая о минувших событиях и людях. — С того самого момента, когда мой друг Сайфо-Диас сделал свое предложение, о создании тайной республиканской армии на Высшем Совете Ордена. О! Мелкие конфликты, вроде гражданской войны на Мелида/Даан или вылазки туповатых ящеров-йинчорри нас особо не пугали. Но вот Гиперпространственная Война Старка и рост боевой мощи и влияния корпоративных армий — вроде армии тогдашней Торговой Федерации — внушали уже настоящие опасения. С одной стороны, полная беспомощность республиканских государственных институтов перед простой кучкой решительных негодяев — для обуздания которых, и ликвидации этой угрозы, пришлось прибегать к помощи неправительственных организаций, межзвездных корпораций и даже частных лиц. С другой стороны — способность той же Торговой Федерации решить проблемы безопасности колоссальных областей галактики вовсе не прибегая к услугам республиканского аппарата. Причем, решить по настоящему — к полному удовольствию и с одобрения местного населения — так, что это самое население уже не видело причин, по которым должно было бы содержать бесполезную для него республиканскую власть, где то на далеком Корусанте.

— Глядя на наших неймодианских друзей, как то не очень верится в подобную благотворительность. — Позволил я себе немного скепсиса.

— Наши неймодианские друзья, у руля Торговой Федерации, стали итогом работы Мастера, а не результатом их собственных заслуг. — Граф презрительно скривил губы. — Но в определенном смысле они полезны нам. Как более управляемые исполнители наших замыслов, чем прежнее руководство ТФ. — Ради сиюминутной выгоды всегда готовы пожертвовать перспективой развития — даже если эта перспектива сулит еще больше выгод, в итоге. Но, вернемся к нашим бантам: главной проблемой Республики была полная невозможность оперативно справиться с любой мало-мальски серьезной угрозой — что извне, что изнутри. По причине, прежде всего, отсутствия нормальных вооруженных сил…

Далее дядя рассказал, как его друг по Ордену предложил обойти прямой запрет на создание Республикой собственной армии. Идея была проста как мычание. — Официально, рабство было в Республике запрещено — но, в силу особенностей республиканского устройства и законодательства, на своих планетах все члены Республики могли делать все, что не несло прямой угрозы государству. — В том числе, и имели возможность держать рабов — например, в силу «национальных обычаев и культурных традиций». Ну а что тут такого? — те же коликоиды, случалось, и иных разумных ели — если те имели глупость лезть к ним на планету без спроса. — А ведь прекрасные инженеры и конструкторы — один из столпов технического прогресса в галактике. И уж совсем никак республиканское законодательство не запрещало разного рода бессрочные кабальные рабочие контракты. Естественно, если есть спрос, то всегда будет и предложение. И оставьте банальное пиратство и работорговлю для всяких дикарей с периферии — ну кого таким образом можно получить, кроме массы неквалифицированных рабочих?

В галактике давным-давно имелись технологии ускоренного выращивания разумных существ «в пробирках» — и, самое главное, записи в пустое сознание этих выращенных клонированных тел матрицы личности «донора». — Сохраненной в виде информационной копии. Вместе со всеми его, донора, профессиональными навыками и умениями. Дальше следовало «обживание» этой копии в новом теле, короткая практическая тренировка, для закрепления навыков, и вот вам готовый квалифицированный специалист любого профиля. За три-четыре года, вместо тридцати лет по жизни — а если похалтурить, то и вообще можно в один год уложиться, на весь цикл. Была, правда, одна проблема — стоило это очень и очень немалых денег. — Пришлось мне как то увидеть арканианские расценки, на их «живой товар» — приличный боевой дроид стоил на порядок дешевле «кондиционного» клона-солдата. А то железное барахло, что было создано по заказу Торговой Федерации, вообще шло по цене как двадцать к одному, если не больше. Но сила же, как известно еще со времен противостояния желлов и тонгов, всегда была на стороне больших батальонов! Поэтому создание армий дроидов и стало галактическим трендом в последнюю пару десятков лет. Ведь в перерывах между боями железяк можно было просто выключить — до следующего раза — и содержание их обходилось дешевле, чем содержание постоянной армии из живых разумных. Проще говоря, разменять нескольких «железных» солдат на одного бойца из плоти и крови, на поле боя, было выгоднее чисто экономически — даже при более высоких боевых качествах последних — если бы не наличие форсъюзеров.

Воздействовать на дроидов на поле боя обладатели доступа к Силе могли только в плане их разрушения. А вот на живых разумных… в отличие от «железяк» они то в Силе ощущались хорошо: тот же эффект предсказания результата своих собственных действий, на краткий период, джедай мог с успехом экстраполировать и на своих непосредственных подчиненных — тех, что исполняли его собственные приказы. А уж применение той же Боевой Медитации вообще поднимало эффективность любых «органических» войск, которыми с ее помощью управляли, в разы. Что, кстати, еще раз прекрасно подтвердилось на той же войне со Старком и его отморозками. Как следствие, вместо многомиллионных полчищ боевых дроидов, можно было — для решения тех же задач — обойтись в двадцать раз меньшим количеством бойцов из плоти и крови. Разумеется, если предводителями у этой армии станут джедаи. А меньшему количеству бойцов потребуется и меньшее количество боевой техники. Следовательно, технику для них можно заказать поэффективнее — даже если она и будет обходиться дороже, все равно в целом это будет стоить меньше, в конечном итоге, чем использование большего количества дешевых механических солдат с кучей дешевого, но малоэффективного вооружения.

Так вот, идея Сайфо-Диаса состояла в том, чтобы найдя подходящего донора, среди «солдат удачи» — а может и не одного, и даже не из единственного вида разумных — и создать, на основе его генетического материала, армию клонированных солдат. Оплатить создание, а потом и содержание нескольких миллионов натренированных на войну бездельников, было конечно задачей нетривиальной. Но, даже для кривого и дырявого республиканского бюджета, задачей вполне посильной. Точно так же, как и создать для них, впрок, запас боевой техники и вооружения. Если растянуть финансирование на десяток лет, то при должной ловкости ни один аудитор не придерется: куда и на что именно пошли «народные деньги». И даже солдатами их, до начала форсмажора, где они могли бы понадобиться, не надо было объявлять. Например, можно сказать, что просто миллион-другой обыкновенных рабочих заказали клоноделам: дескать, в порядке гуманитарной помощи от правительства Республики для слаборазвитых планет — существует же масса других способов сравнительно честного распила бюджета, чем этот хуже? Тут, по крайней мере, хотя бы можно был предъявить, в случае чего, практический результат деятельности. Куча сенатских казнокрадов даже подобной маскировкой вообще не заморачивалась, и ничего, сходило с рук. Вопрос тут был в ином: как эту массу потенциальных высококвалифицированных убийц можно было бы контролировать? Но тут уже сами клоноделы — в ходе предварительных переговоров — дали гарантию на свой «товар», и пообещали снизить процент неизбежного в таком деле брака до минимума.

Увы, Совет Ордена идею Сайфо-Диаса не поддержал: все ограничилось одной пустой болтовней — а потом Сайфо-Диас, при очередной ротации членов Совета, и вообще покинул его. К счастью, Сайфо-Диас успел поделиться своими соображениями с некоторыми патриотами Республики, вроде известного муунского банкира Хего Дамаска и тогдашнего Канцлера Финиса Валорума. Узнал об этом так же и Мастер, которому теперь подчинялся дядя — и идею, кстати, тоже одобрил. Именно Дамаск был инициатором «частной помощи делу Республики», раз уж официально Сайфо-Диасу одобрения добиться не удалось, пообещав содействие своей организации и даже личную спонсорскую помощь. А канцлер Валорум сумел протащить через Сенат какой-то подставной билль, о якобы помощи одной из отсталых планет Республики. — Под прикрытием которого для создания армии клонов были выделены бюджетные деньги. Замена человека, сидящего в кресле Канцлера, ничего в этом проекте не поменяла. По словам дяди, Палпатин, напуганный попыткой вторжения армии дроидов ТФ на его родную Набу, даже смог увеличить ассигнования из бюджета Республики — когда узнал, при передаче дел от Валорума, о существовании планов по созданию этой «добровольной пожарной команды». Как, потом, не поменяла ничего и гибель самого инициатора проекта — Сайфо-Диаса — только теперь, вместо него, под личиной мертвого друга с каминоанцами всегда разговаривал он сам, граф Дуку. Непосредственно к финансовым потокам Граф никакого отношения не имел, и вычислить его участие с этой стороны никто бы не мог. Причем, по словам дяди, каминоанцы поставили клонам какую то «закладку» в голову, против джедаев — и дядя пояснил клоноделам, что это, мол, страховка для Республики: на всякий случай. Вообще, все документы и договора на создание этой армии — а каминоанцы лучше, чем кто бы то ни было знали, что они делают именно будущих солдат! — были проведены от имени Ордена джедаев, но под гарантии Республики. И оплачены эти клоны, по большому счету, были в основном республиканскими бюджетными деньгами. Так что тут никто не подкопается.

— Так что у нас — это «у нас» дядя особо выделил — все под контролем. — Граф снова взял свой недопитый бокал с полки мини-бара, и отхлебнул пару глотков, прервав ненадолго речь. — План Мастера по созданию нового порядка хорош именно тем, что большинство его исполнителей свято убеждены, что работают исключительно на самих себя, а не на кого-то другого. Старым порядком в Республике были недовольны практически все. И все сейчас прилагают усилия к тому, чтобы изменить существующее положение дел в своих интересах: и Орден, и Сенат, и еще множество групп и фракций — и для всех них свалившаяся как дар небесный готовая армия видится удобным и нужным инструментом, в их политических раскладах. Заметь, тот же ГолоНет полон обвинений Ордена в развязывании этой войны, но никто даже вопрос не задал: откуда джедаи взяли этих клонов? И джедаи копать глубоко тоже не станут, потому, что сложившаяся ситуация дала Ордену ту прямую власть и влияние, которого он был, практически, лишен почти тысячу лет. Именно благодаря этой армии, во главе которой они были поставлены официальным решением Сената, Орден имеет сейчас больше рычагов, чем имел, когда бы то ни было, со времен Руусана.

Я, молча пил помаленьку прекрасное дереллиумское вино, и слушал дядины речи. При упоминании про «испуганного Палпатина» и «патриота Республики Хего Дамаска» мне дико захотелось рассмеяться. Несомненно, только увлеченность дяди собственными словами помешала ему понять мое состояние в этот момент. Восстановить самообладание мне стоило некоторых усилий. К сожалению, мои худшие опасения подтвердились — Граф твердо держался в русле палпатиновских планов, очевидно, полностью их разделяя. Ни тени сомнения: в мелочах, вроде моих просьб придержать информацию относительно себя, «учителя» можно было не информировать а, скажем так, принципиальные вопросы Граф готов был решать только вместе с Мастером. А я… меня он, скорее всего, считал чем-то вроде своей страховки, на черный день: повиновение Мастеру повиновением, но заботу о своей собственной безопасности любой ситх должен был ставить выше всего. Ведь держать оружие на самом видном месте, придав ему вид безобидной вещи, это так по ситхски. — На этом я попытался сыграть и сейчас, как сделал раньше, и кажется — не слишком удачно.

— Эта война будет той кузницей, в горне которой будет сварен Новый Порядок! — Похоже, судя по появившемуся в его словах пафосу, дядя наконец-то решил закруглиться. — И не беда, если в этом горне, или под ударами молота на наковальне, выгорит или превратится в окалину часть исходного материала. Это даже неизбежно. Но только так можно создать настоящий клинок. Один кусок стали может быть хрупок — но тверд, другой эластичен — но податлив — сваренные же ударами молота вместе, они дадут клинку лучшие свойства друг друга, отбросив худшее. Молот, еще, и выбьет заодно из обоих кусков стали мусор и вредные примеси. Республика и Конфедерация и есть два таких куска стали разных сортов, из которых я и Мастер куем клинок Нового Порядка. Когда клинок будет готов, государство снова станет единым целым — и тут не важно, кто формально «победит» в данной войне — в любом случае, она не закончится, пока наш «клинок» не будет готов. Но чтобы сварка была безупречной, удары надо наносить сильно и равномерно — чтоб проковывалось хорошо — и при этом не жалеть флюса. Так что, подобных «джеонозисов» у нас еще будет в достатке, точно так же, как и громких побед — пока все не будет готово до конца. — Только тогда мы с Мастером, вместе с нашими ближайшими помощниками, — тут дядя глянул на меня — приступим к закалке и заточке выкованного, таким образом, оружия.

Что ж, дядя, спасибо хотя бы за такую толику доверия — промелькнувшая мысль была мгновенно задавлена. Кажется, мои ментальные щиты ничего не выпустили наружу, хвала Силе. Но, молчать все равно нельзя.

— Дядя, сколько времени нужно, что бы подготовить серьезную военную экспедицию практически с нуля? — Задал я первый вопрос.

— Ну, смотря какой масштаб у планируемой экспедиции.

— Двести тысяч десант. С тяжелой техникой. Более трех десятков боевых кораблей различных классов. Десантно-штурмовые суда и истребители прикрытия в ассортименте. Да, еще — командование не сомневается, что будет планетарный штурм и поэтому заранее выслало массу разведывательно-диверсионных подразделений в район цели удара.

— Зависит от того, в каком состоянии находились войска и техника в момент получения приказа «Сбор».

— Предположим самый оптимальный вариант: десантные части и экипажи кораблей уже сформированы и провели полноценное боевое слаживание. — Я на мгновение задумался, стараясь четче сформулировать вопрос. — Оставим пока в стороне затраты на содержание полностью отмобилизованного и боеготового экспедиционного корпуса.

— От пары недель до месяца ориентировочно. — Казалось, дядя никак не хочет связывать мои слова с событиями на Джеонозисе. — Такая армия по первому свистку с места не побежит. Дело еще зависит и от предполагаемого расстояния до цели атаки.

— Хорошо, тогда прикинь сам время, когда Кеноби застукал Фетта на Камино — и когда его повязали стражники эрцгерцога Поггля. А так же, когда на Джеонозис, поймав его сигнал вызова, пожаловали Амидала со Скайуокером. И сколько тебе там удалось потянуть время, пока их не потащили на Арену Петранаки? — Лично у меня, при подсчете, получилось, что гранд-мастер Йода с клонами мог успеть так во время только в одном случае: клоны начали занимать места в кораблях по боевому расписанию чуть ли не сразу, как только Кеноби и Фетт покинули Камино. — А отряды клонов-коммандос вообще полетели туда прямо за ними обоими следом!

— Но официальная версия Ордена гласит, что Совет начал действовать только после сигнала, переданного через Скайуокера и Амидалу. — Дядя не скрывал своего скепсиса. — И времени у них, учитывая расположение Камино, теоретически должно было хватить — причем, на все.

— Без сомнения, единственное достоверное место в их версии: Скайуокер и сенаторша оказались замешаны в это дело совершенно случайно — зато так удобнее объяснить, как Кеноби смог проинформировать Совет при выведенном из строя передатчике своего истребителя. — Ядом, в моем голосе, можно было убить все живое в округе. — Случайно найденная «бесхозная» армия, случайно вовремя успевает к случайно обнаруженному очагу заговора. Блеск! Готовый сюжет для дешевой голодрамы.

— В жизни иногда случаются вещи еще более странные.

— В жизни никогда и никто не отдаст ценное имущество — стоимостью в миллиарды кредитов — в руки первому попавшемуся мазурику, напялившему хламиду и заявившему, что он гранд-мастер Ордена джедаев и вообще, якобы действует по поручению заказчика.

— Личность Йоды трудно подделать. — Дядя усмехнулся. — И его тушку в новостях ГолоНета регулярно демонстрируют даже в самых глухих уголках галактики. А Камино вовсе не ранкорий угол.

— Мууны не дают в долг без обеспечения, а клоноделы не имеют привычки отдавать свой товар без предъявления квитанции не знакомым разумным.

— К чему это заявление? — Дядя сейчас был собранным и серьезным как никогда с момента начала этого разговора.

— К тому, что приводить войска, хотя бы частично, в боеготовое состояние и по первому требованию отдавать их Йоде, каминоанцы стали бы только в одном случае: кто-то из Ордена — кроме тебя и Кеноби — был там перед этим, и оформил передачу «товара» Ордену по всем правилам. Могли джедаи, хотя бы часть Совета, знать не только о намерении Сайфо-Диаса заказать армию, но и то, что он успел сделать это — пусть даже и против воли Совета — в реальности? А если узнали, то когда и откуда — где у вас могло протечь? Потому, что внезапно обнаружившие «бесхозную» армию джедаи — это одно, а заранее знающие о ее существовании и присматривающие за ее созданием — совсем другое. И вот это самое «другое» мне очень не нравится.

— Теоретически, мог сообщить сам Сайфо-Диас. Мог и Финис Валорум — джедаи поддерживали его до последнего момента.

— Хорошо, оставим пока это, раз нет твердых доказательств, и теперь перейдем к другому вопросу. — Я решил ковать железо, пока было горячо. — Опустим, так же, почему ханжески заботящееся о своей репутации руководство Ордена решило помолчать в тряпочку, по поводу этого каминоанского «незаконного вооруженного формирования» — это ясно и так. Второй неудобный вопрос: проработка удара по Джеонозису — и тут опять не ясно, откуда они узнали о встрече руководства Конфедерации именно там. А без предварительно добытой разведывательной информации и тщательной проработки операции у них так хорошо поразвлечься на планете не получилось бы, как вышло в итоге — про спасение двух джедаев и одного сенатора я даже не говорю.

— Сотня погибших на арене джедаев это, по-твоему, «тщательная проработка»?

— Скажи, ты и твой Мастер — считаете Орден теми «вредными примесями», которые, при выковывании вами нового порядка должны стать окалиной или сгореть в горниле войны?

— Бесспорно, большинство теперешних джедаев нам не подходит, но самые достойные, в конце концов, будут на нашей стороне. Мусор и хлам нам не нужны, но эффективно управлять галактикой, без помощи одаренных, просто невозможно. Но, это будет уже совсем другой орден.

— А ты не допускаешь, что Совет тоже решил, благо подвернулся подходящий случай, избавиться от мусора и хлама в своих рядах — перед грядущим неизбежным переделом власти? Заодно и попиарились на своей жертвенности, и желании яко бы решить дело миром — стрельбу то открыли дроиды КНС!

— «Попиарились»? — Да их чуть ли не вся галактика, после случившегося на Джеонозисе, считает зачинщиками войны!

— Дядя, Сенат проглотил бы казнь Амидалы и пары джедаев?

— Скорее всего, да.

— А вот единовременную гибель сотни адептов Ордена он уже не проглотил — подавился! Кто там считается зачинщиком, дело десятое — а вот «потерпевшими» на Арене Петранаки всеми считаются именно джедаи. Моральное право, черт его побери! — И поэтому никаких вопросов насчет так вовремя взявшейся у них из ниоткуда армии, или того, что там верные слуги Республики забыли на нейтральной планете, в Сенате никто не задал. А должны были бы. ГолоНет же «существо» всеядное и тупое — он одновременно и вопит тысячами голосов, что джедаи начали войну — и тут же орет, что они герои и спасители галактики от конфедератской угрозы.

— Так ты считаешь, что джедаи осознанно играют против нас, а не просто реагируют на наши действия? — Дядя задумчиво покачал головой.

— Если бы только это! Кто-то не просто сливает им информацию — у меня есть ощущение, что в этом деле имеются еще и другие игроки. И это не республиканские политики, или политики Конфедерации.

— Возможно, это те, о ком предупреждал Мастер? — Угроза извне.

— Тогда мы выбрали очень неудачное время для начала междоусобицы. Хотя, будь это те таинственные пришельцы, они, скорее всего, просто ударили бы уже нам и Республике в спину.

* * *

Наш дальнейший с дядей разговор сполз к обсуждению разных частностей и деталей. А так же предположениям — где Республика нанесет нам следующий удар. То, что он непременно будет, даже не обсуждалось. Вообще, ситуация с чисто военной точки зрения выглядела, для меня, абсолютно тупиковой. Обладая десятками, если не сотнями тысяч вооруженных кораблей — боевыми я абсолютное большинство этих посудин назвать бы постеснялся — и миллиардами боевых дроидов, — Конфедерация не могла установить контроль над миллионом обитаемых планет известной части галактики даже чисто физически. То, что этого не могла сделать и Республика, было слабым утешением. А внезапное наличие у Республики высоко боеспособной армии и военного флота из настоящих боевых кораблей — пусть и сильно меньше нашего по количеству вымпелов — делали бессмысленной попытки штурма ее хорошо укрепленных центральных планет наличными силами. Тем более, что у большинства этих развитых планет были и свои собственные оборонительные силы с военными мини-флотами, почти непробиваемыми — для обычных средств — планетарными щитами и прочими планетарными пушками. С учетом тупости основной массы наших «железных солдат», даже миллиардов дроидов было маловато, как нам наглядно смогли объяснить на Джеонозисе джедаи со своими солдатами-клонами. Оставалось только щипать Республику на периферии, блокировать ее торговые пути и стараться переманить на свою сторону ее членов. Да при этом не позволить ей вцепиться в горло нам самим. И клепать все большее и большее количество боевых дроидов, военной техники и боевых кораблей — в надежде, что однажды это количество все же перейдет в качество. — Что если и не принесет нам победу, то хотя бы защитит нас от гнева Республики.

Тогдашняя наша встреча с дядей закончился практически ничем: если я и сумел посеять в душе графа зерна сомнения, то он этого не показал. Только предложил ускорить подготовку свадьбы с наследницей Крона — на ее осуществление, так же, как и на мое усыновление бездетным королем Тионской Гегемонии, дядя добился согласия Дарта Сидиуса еще до начала войны. — Мотивируя это тем, что так будет проще контролировать беспокойный Тионский кластер.

Тут надо сделать небольшое отступление: Тионский кластер, насчитывающий более двенадцати тысяч звезд — не смотря на свое расположение во Внешнем Кольце, на отшибе галактики — породил, в свое время, одну из первых человеческих межзвездных империй. Конечно, от империи Ксима остались только немногие обломки и изъеденные временем артефакты, вроде дрейфующих по орбите над Баранкаром останков одной из верфей Деспота. Время безжалостно к делам разумных, а двадцать пять тысяч лет это большой срок. Но сама мысль, что когда-то именно народы Тионского кластера — и в первую очередь люди — были лидерами галактики, грела сердца здешних обитателей. Увы, но у погибшего на пике своих завоеваний «дариты» не нашлось достойного преемника — империя развалилась на куски, не просуществовав и нескольких десятков лет. А потом, для тионцев, наступили темные времена — от коих остались только страшные легенды, которыми тионские матери, сейчас, пугают своих непослушных маленьких детишек. В самом звездном скоплении Тион и около него, полдюжины новообразованных государств — бывших провинций империи — грызлись за былое наследие Ксима, пока окраины отпадали одна за другой и опускались в прежнюю дикость. Или становились добычей алчущей новых территорий молодой, хищной Республики. А то и еще хуже: были выжжены дотла хаттами, в их попытке создать непроходимое, для тогдашних звездолетов, предполье от новых завоевателей из Республики — как это случилось со многими цветущими планетами того, что теперь зовется Пепельные Миры. Потом Республика, которая и натравила на Тион хаттов, сожрала и сам Тионский кластер — последней столицей независимого Тиона, после ожесточенной войны, пала Десевро. — К своим последним врагам, Республика проявила даже меньше милосердия, чем хатты. Империя же, когда то раскинувшаяся от Пустоты Радама до Пространства Хаттов, и вовсе превратилась, со временем, в миф.

Не сказать что бы тионцы молча проглотили навязанное им владычество Корусанта. В течении этих тысячелетий было несколько более или менее успешных попыток объединения поделенного Республикой на несколько секторов кластера под одной «крышей». — И даже чуть ли не отделения от Республики, в моменты ослабления власти Корусанта, по тем или иным причинам. Некоторые из этих попыток даже оставили кое-какие материальные следы, до сих пор сохранившиеся на поверхности иных тионских планет. Но все неизбежно возвращалось на круги своя — не без помощи Республики и ее верных слуг. Поскольку разделенный, разорванный на куски Тион всегда вызывал меньше головной боли у Корусанта, чем Тион соединенный.

Вот и сейчас, Тионский кластер переживал очередной период такого «собирания камней». Чему, кстати, сильно способствовало и создание дядей Конфедерации Независимых Систем. В самой Конфедерации тионцы видели не только пример противостояния республиканским порядкам, но и могучего союзника, против общего врага, в деле обретения желанной свободы и целостности. Правда, до сего времени попытки собрать все части Тиона в единое целое, были не особенно успешными. Не в последнюю очередь из-за противодействия как самого Корусанта, так и про-республикански настроенной части местного истэблишмента, которой и при старом порядке жилось совсем неплохо. На данный момент большая часть кластера входила в довольно аморфную и слабоуправляемую Тионскую Гегемонию. Меньшая, но гуще населенная часть — в Королевство Крон. Правящие семьи обоих королевств давно планировали объединение своих государств в единое целое, посредством династического брака. Но вот уже более полсотни лет что-то этому всегда мешало: то государственный переворот вдруг, невзначай случится, то очередной объект предполагаемого марьяжа ласты склеит — разумеется, от не совсем естественных причин. — Вроде бластерного выстрела в голову, яда в бокале с вином или бомбы на борту космической яхты. Концов, обычно, не находили. К тому же, обстановка в самих королевствах — как в политическом, так и в экономическом плане — была не слишком стабильной.

Если обстановка в Королевстве Крон была еще более-менее спокойной, то в Тионской Гегемонии не было даже тени спокойствия. Двадцать лет назад государство пережило неудачную попытку государственного переворота, в которой погибла почти вся правящая семья — уцелел только младший брат тогдашнего короля, Гарольд Тион. Да и то, в известной степени, случайно: просто вместо того, что бы присутствовать на скучном помпезном официальном мероприятии, старый ловелас тихонько сбежал к очередной молоденькой пассии. И тут оказалось, что почитавшийся всеми за никчемного прожигателя жизни «красавчик Гарольд», обладает железным характером и мертвой хваткой. Быстро и твердо взяв власть в свои руки, Гарольд Третий навел в Гегемонии хотя бы относительный порядок. — Не останавливаясь, когда нужно, даже перед неприкрытым террором, не смотря на окрики с Корусанта. А еще закоренелому холостяку, новоиспеченному королю, пришлось срочно жениться — ради достижения хоть какой-то стабильности в государстве следовало безотлагательно решить вопрос престолонаследия. — На представительнице одной из старых аристократических фамилий прежнего Благородного союза Десевро и Тиона, из которого, собственно, и выросла Гегемония. Между тем, и Гегемония, и Крон со скрипом приступили к попытке поглощения последних независимых миров, лежащих между ними, в том числе и Лианны. Экономически более благополучные, эти миры, с помощью Республики, удачно маневрировали между двумя претендентами на господство в Тионском кластере, не позволяя ни одной из сторон себя проглотить. Наконец, лет пять назад, убедившись в бесперспективности попыток поделить спорное пространство силой, правящие дома Тиона и Крона, в очередной раз, решили просто поженить своих единственных наследников. И уже объединив оба государства, аннексировать еще остававшиеся независимыми звездные системы общими усилиями. То, что наследница Крона старше юного Дариана Тиона на несколько лет, никого не смущало — со свадьбой можно было и немного подождать, время вроде бы терпело.

Как оказалось, терпение времени было не безграничным: пару лет назад, уже после раксусской речи моего дяди и заявлений о ее поддержке как со стороны Тиона, так и со стороны Крона, произошло несчастье — в королевскую яхту, на которой находилась Ивета Тион с сыном, врезался рудовоз. Все, кто находился тогда на яхте, в том числе и пятнадцатилетний наследник Тиона, погибли. Расследование — а под это дело несчастный отец, плюнув на гордость, вызвал даже команду джедаев-следователей с Корусанта — никакого злого умысла не нашло. «Трагическая случайность, редко, но бывает» — развели руками дознаватели, выдав свой вердикт. Резко оживились предполагаемые наследники лорда Тиона из числа благородных семей королевства — особенно те, что имели право добавлять к своей фамилии приставку «Тион» — при этом, почему то, все эти люди наперебой громогласно заявляли о лояльности Республике. Те, кто стоял за Конфедерацию, ждали решения короля: если пожилому уже Гарольду новый брак и попытка обзавестись еще одним наследником собственной крови представлялись маловероятными, то усыновить кого-то совершеннолетнего, что бы сделать его законным наследником, было вполне возможно. Затык был в том, что, по тионским законам, этот «кто то» непременно должен был быть представителем одного из тридцати семи главных благородных семейств королевства. И как раз, по странному стечению обстоятельств, почти все ближайшие по старшинству наследники вдруг почему-то стали ярыми республиканцами. А те, кто был на вторых ролях, просто боялись лезть в драку с претендентами из более могущественных семей — оказалось, что королю практически не из кого выбрать.

Но, была еще и новорожденная Конфедерация. — И вот тут-то Гарольд Тион и подкатил к моему деду: напомнив, что де его внук, по материнской линии, не только Лоасанге, но еще и Тион. Как я уже упоминал выше, мой дед, находясь почти в самом низу цепочки наследования трона Гегемонии, среди представителей тионских благородных домов, никаких собственных общетионских политических амбиций не имел, и даже предпочитал не напоминать лишний раз, что имеет полное право именоваться Тион-Лоасанге. Возни в песочнице Десевро ему хватало с головой. К тому же, и вторая его дочь, младшая сестра моей матери, в большую политику не рвалась — ее вполне устраивали текущие заботы о семейном бизнесе. Тем более, что именно ее дети должны были унаследовать все семейное достояние Лоасанге на Деверво, раз уж у меня была другая стезя. Дед выслушал предложение короля более чем благосклонно: отчасти ему грела душу возможность стать дедом, или прадедом — как повезет, будущего короля объединенного Тиона — да и возможность ткнуть носом в грязь соперников из остальных Благородных Домов тоже играла свою роль. Гарольду же наследник из Дома-аутсайдера, да еще и кровно связанный с лидером Конфедерации Независимых Систем, обеспечивал более прочное положение, в силу невозможности сговора у него за спиной с другими, куда более «достойными» претендентами на корону — но лояльными Республике. Кроме того, что это позволяло ему не только показать нос таким самозваным претендентам на трон, оно еще и служило средством мести убийцам его жены и сына, лишая их диверсию смысла. — А то, что это спланированное убийство, не смотря на отсутствие доказательств, в Гегемонии не сомневался никто. Оставалось только убедить в необходимости такого шага Их Сиятельство — граф то числил меня, вполне себе официально, в своих собственных наследниках, как графа Серенно! Мое мнение в этом деле, похоже, ни одну из высоких договаривающихся сторон не интересовало — очевидно, по умолчанию подразумевалось: долг для меня будет превыше всего.

Собственно, именно Граф сообщил мне о разговорах Гарольда Тиона с дедом и им самим, на тему усыновления, еще до Джеонозиса. И посоветовал поближе сойтись с главой Тионской Гегемонии ибо: Это Нужно Для Дела Конфедерации — как донеслось до меня через Силу. — Нет, напрямую он ничего мне не приказывал, но сам намек на более близкое знакомство с потенциальным приемным отцом уже был достаточно прозрачен. Дед был куда более определенным — от него, кстати, я узнал, что в дополнение к законной приставке «Тион», к своей фамилии, и титулу наследного принца, имеется еще и бесплатное приложение в виде политического брака с совершенно незнакомой принцессой, чуть ли не старше меня по возрасту. Но лично для меня все решила, тогда, встреча с самим Гарольдом Тионом.

Высокий, плечистый — даже в своем семидесятилетнем возрасте сохранивший крепость и гордую осанку — человек, не сломленный жизненными обстоятельствами. Обильно побитые сединой золотистого цвета волосы обрамляли изрезанное морщинами властное лицо с живыми, пронзительно синими глазами. Голограммы никогда не дают истинного представления о человеке, в отличие от своих собственных глаз. Какая-то знакомая, кривоватая саркастическая улыбка, казалось навечно приклеившаяся к лицу. Пришло мгновенное узнавание: Великая Сила! — да я эту улыбку иногда у себя в зеркале вижу. Бывает так — увидишь человека, и уже чувствуешь к нему расположение, даже не будучи с ним знакомым. Так и у меня вышло с Гарольдом Тионом. Впрочем, как сказал он мне потом сам, только при нашей личной встрече он все и решил окончательно, по своему выбору наследника. Потом у нас с ним был долгий разговор, и я согласился. На все, что от меня хотели.

«Жить захочешь, не так раскорячишься!» — вспомнилась мне фраза откуда-то из тех, чужих воспоминаний. — И я готов был воспользоваться любым подвернувшимся шансом. А доступ к ресурсам всего Тионского кластера это слишком жирный шанс, чтобы его упускать. И черт с ней, с женитьбой — от этого еще никто не умирал. Все юридические процедуры, связанные с усыновлением и помолвкой мы успели провести еще до начала войны. И даже кому надо приглашения на свадьбу, назначенную через три месяца — быстрее было «не прилично» — успели разослать до первых выстрелов. Что характерно, из республиканцев от приглашений потом не отказался никто. Ну, кроме, понятно, господина Канцлера — впрочем, после начала боевых действий это было само собой разумеющимся.

И политические внутри тионские телодвижения, и приготовления к свадебным торжествам продвигались четко и по плану, не смотря на начало войны — Республика вроде как была далеко, а Конфедерация вот она, рядом. «Независимые» миры кластера дружно признали меня своим сюзереном, сохранив, тем самым, и видимость самостоятельности и «политическое лицо» — вот прямо после свадебной церемонии и присягнули. Но еще вернее их привязали к «новому порядку» деньги и военные заказы Конфедерации — но тут неплохо перепало и прочим мирам кластера. Джаминере, ставшая моей неофициальной «столицей», Корлакс, Лианна, Кларив — и еще куча других планет — все, у кого в кластере были хоть зачатки промышленного или даже аграрного производства, спешили урвать свой кусочек от колоссального денежного потока военных расходов Конфедерации. В проснувшемся от вековой спячки Тионском кластере резко возросла деловая активность. Вновь устанавливались деловые связи не только внутри самого кластера — в них вовлекались и окрестные планеты. Даже те, которые сами служили штаб-квартирами могущественных межзвездных корпораций, учредителей Конфедерации, вроде Фелуции и Марканы. Впрочем, ни Шу Май, ни Пассел Ардженте, ни Уот Тамбор, с нашим с ним раксусским проектом, не были против того, чтобы заработать еще и на тионском бизнесе. Паровой каток войны медленно, но верно набирал обороты — и топлива для работы ему требовалось все больше и больше.

Еще из того веселого, что произошло на моей свадьбе: дядя впервые вывел в свет свою «новую ученицу, необычайно талантливую девочку». — Да, Их Сиятельство тот еще эпатажник! — Короче, Граф появился на приеме, состоявшемся после церемонии, вместе с Вентресс. А душка Асажж не придумала ничего лучше, чем повесить себе на пояс пару светошашек — было до жути забавно наблюдать, как джедаи, из охраны республиканской делегации, их разглядывая, чуть ли не писали кипятком. А особенно интересно было наблюдать за Энакином Скайуокером — тот вообще, то пялился на Вентресс, то на сенатора Амидалу, то — со злобой — на моего дядю. И еще, при этом, ухитрялся поддерживать разговор со своим наставником и другими республиканцами. И только черная перчатка, на его правой руке, заставляла сжиматься сердце от дурного предчувствия неизбежной грядущей беды.

В общем, неплохо народ на свадьбе погулял — за державу обидно не было. Потом, когда гости разъехались, пришло время выполнять свой монарший долг, тем более, что невеста отрицательных чувств, к вашему покорному слуге, вроде как не испытывала. Любви, впрочем, тоже: на миг мне даже стало завидно, когда я вспомнил Скайуокера и Амидалу — и те взгляды, которые они изредка воровато друг на друга бросали исподтишка. А через неделю после того, как гости разъехались, Республика, наконец-то, напомнила о себе, высадив экспедиционный корпус на Лианну. И мне стало не до личных дел.

 

Интерлюдия 4

Размышления о движущей силе огня

Отрывок из рукописи под названием: «Размышления о движущей силе огня» — написано Райденом Дуку. (С комментариями на полях, сделанными им же позднее.) Примечание, сделанное Джокастой Ню: Рукопись нигде не публиковалось, достоверность приведенных отрывков вызывает сомнения.

…Замечено, что знающий предмет разумный, как правило, осторожен в своих суждениях — невежественный же в каком-то вопросе обычно менее сдержан в своих словах и определениях, но слишком часто демонстрирует по нему не свой ум, а степень своего невежества. Это в полной мере относится к любопытному писанию, сделанному рукой Матери Талзин для Графа: там, где дело идет о предмете ей хорошо знакомом — Ночных Сестрах и их способе обращения с Силой — она ценный источник информации. Там же, где она знает предмет поверхностно, из вторых или третьих рук, испод ее стилоса выходит редкостная ахинея. Речь, в частности, идет о такой организации, как Формовщики Кро Вара, с практиками которых я знаком лично. Дикие россказни про шаманизм и духов у знающего не могут вызвать ничего, кроме улыбки.

«Комментарий — Стремление Матери Талзин все померить исключительно своим аршином не есть признак истинного ума. Считать же только тот путь, которым следуешь сам единственно правильным, а остальных, идущих иными путями, дураками — не есть признак мудрости. Взгляд на вещи у того, кто желает быть вождем должен быть чуть шире одной простой преданности избранной идее.»

Число Одаренных — я имею в виду тех, кого те же джедаи взялись бы учить у себя в Ордене — на всю галактику составляет ориентировочно около миллиона особей. Менее одного разумного на населенную планету, в среднем. Конечно, распределение Одаренных неравномерно — а кроме того, есть еще и целые народы, чувствительные к Силе — в этом смысле ведьмам Датомира исключительно повезло. Впрочем, в отличие от Одаренного, научить простого чувствительного индивидуума полноценно оперировать Силой не так то легко. Но некоторые сообщества разумных, идущих путем Силы, в этом преуспели — одни больше, другие меньше — многое зависит как от притока свежей крови в сообщество, так и от сохранения уже имеющегося наследства предшественников. Как уже отметил выше: у ведьм Датомира нет проблем ни с тем, ни с другим.

«Комментарий — Тем не менее, с таким удачным раскладом, в своем стремлении к Силе ведьмы пошли по пути наименьшего сопротивления: нашли «духов» — божества? — которые облегчают овладение Живой Силой даже не слишком одаренным адептам. Результат и вправду впечатляет — одна возможность телепортации чего стоит. Но, Мать Талзин, те, кто дает силу тебе взаймы, могут попросить за нее непомерную плату — кого ты положишь, в качестве жертвы, на алтарь своим богам ради обретения могущества?»

В отличие от Датомира, Кро Вар был веками отрезан от остальной галактики. Там, где ведьмам Датомира можно было спокойно жить на вершине местной «пищевой цепочки», практически не имея врагов, горстке беглецов-изгнанников на суровом и негостеприимном Кро Варе пришлось, чуть ли не на каждом шагу, бороться за свою жизнь в полной изоляции от остальной галактики. Зачастую, бороться в самом прямом смысле этого слова. Именно эта борьба выковала из Формовщиков тех, кем они стали — Воинов. В цивилизованном обществе галактики, с его техническими и биоинженерными достижениями, стать солдатом может практически любой разумный, в не зависимости от пола и возраста. В примитивном обществе тяжесть ратного труда, по крайней мере — среди людей, подразумевает эту стезю только за небольшой частью мужской половины населения.

«Комментарий — Не в этом ли исток пренебрежения Матери Талзин Формовщиками? По большому счету, не смотря на наличие у датомирок тех же Ночных Братьев, в своих гендерных аспектах, как форсъюзеры они представляют собой полную противоположность друг другу с Формовщиками. Женский шовинизм? — Притом, что ни разу не слышал, чтобы где-то Ночные сестры взяли над Формовщиками верх в открытой схватке.»

«Комментарий 2 — Жесткое, и даже жестокое обучение адептов, с упором на подготовку именно солдат — пресловутое «два удара, три отбива», возведенное в ранг искусства — не оставляет место даже тени слабости, прежде всего физической, проявленной по любой причине. Не то, чтобы на Кро Варе существовал какой-то запрет на обучение женщин-Формовщиков, но сама предельная жестокость отбора среди учеников оставляет мало шансов для физически более слабых кандидатов. На Кро Варе нет никаких ритуальных практик, подобных датомирским — там царит обычная муштра. Выражение, которое я узнал гораздо позже: «Дайте мне трех рекрутов, и я сделаю из них одного унтер офицера» — тамошним Мастерам Стихий наверняка бы понравилось! Сам я прошел эти ступени подготовки быстро и без задержек только потому, что до этого достиг достаточно высокого уровня владения Силой, и, как следствие, управления своим телом, под руководством дяди. Зато на выходе, при такой системе обучения, если соискателю и не удается обрести контроль над Силой, получается сильный и ловкий воин, опасный противник уже и настоящему форсъюзеру.»

Да, в силу разных причин внешнего характера, именно среди воинского сообщества кроварского населения и произошел первый — еще не осознанный — контакт с Силой. Собственно, три из пяти столпов, на которых держится боевая техника Формовщиков, есть сделанные посредством Силы, вместо простого физического воздействия, такие боевые приемы, как сбивание противника с ног, выскальзывание из вражеского захвата в рукопашной или отвлечение внимания врага на поле боя от себя. Именно обучение боевым приемам и физические упражнения со строжайшим самоконтролем — при постоянном давлении со стороны обучающих инструкторов — соседствуют с постоянными попытками почувствовать Силу. А потом, если связь с Силой проявится в обучаемом кандидате — с усиленным контролем самого этого новоиспеченного адепта над связью с Силой. Условно можно сказать, что если джедай учится овладению Силой с Чувства, ситх — с Изменения, то для Формовщика, на первом месте, всегда стоит Контроль. И связано это в первую очередь с тем, что Формовщики признают только одну технику Силы из всего их многообразия: Изменение Внешнего Окружения. То, что для иных форсъюзеров остается, обычно, желанной, но несбыточной мечтой — верхом искусства, какие то «дикари» используют как обыденную повседневность. Пусть даже это использование кому то и покажется забиванием гвоздей с помощью микроскопа.

«Комментарий — Воистину, слова: «Не надо бояться трудных задач — помните, что дилетант построил Ноев Ковчег, а профессионалы построили Титианик» — сказаны как будто про Формовщиков Кро Вара. В силу невежества их предков в знаниях о Силе (да простится мне этот каламбур), они выбрали самый, пожалуй, трудный и окольный путь использования Силы. И, неожиданно для всех иных, преуспели в этом!»

Как я уже указывал выше, население Кро Вара, по меркам цивилизованных миров, весьма немногочисленно. А между тем, количество Формовщиков на Кро Варе достаточно велико — настолько велико, что избыток адептов, не нашедших применения своим талантам, без всякого ущерба для интересов родного мира, отправляется для применения своих способностей, за его пределы, на просторы галактики. В чем причина этого изобилия? — кроварцы научились укреплять даже слабую искру способности чувствовать Силу в разумном!

«Комментарий — Было бы интересно сравнить методики подготовки Формовщиков- кроварцев с методиками обучения у Матукай.»

А сам их способ использования Силы? — Джедаи, долго изучавшие Формовщиков, пришли к однозначному выводу: действия кроварцев не несут печати Темной Стороны — ведь сама по себе техника Изменения Внешнего Окружения является техникой исключительно Светлой Стороны. И при «неправильном» ее использовании — касании Темной Стороны — все неизбежно заканчивается Штормом Силы. А вот чего за Формовщиками никогда не водилось, по крайней мере, в известный форсъюзерам галактике период времени, так это неконтролируемого применения Силы. Если Формовщик намерен получить ветер, то у него и будет ветер, а никак не ураган — те, кто осуществлять такой контроль не в состоянии, Формовщикам просто не становятся — пополняя ряды могил на кроварских кладбищах. — Не смотря на количество мидихлориан в организме, на любой уровень связи с Силой и любые таланты.

«Комментарий — А ведь Формовщики Темной Стороной пользуются вовсю! Гнев и Ярость являются стандартными приемами придания форсъюзеру дополнительной мощи. Да и для любого солдата и воина эти чувства, в бою, не бесполезны — если он умеет держать их под абсолютным контролем. Может быть, все как раз и заключается в этом самом «держать под контролем»? — Обычный адепт Темной Стороны наоборот, стремиться выпустить свои чувства вовне, и через это, расширяя свое «я» до любых доступных ему пределов, получает возможность пропустить, через это «я», как можно больший поток Силы. — Куда больший поток, чем он сумел бы использовать, без использования этих чувств — для расширения своих возможностей. Но ведь Сила пронизывает все вокруг, и Изменение Внешнего Окружения это управление именно той, большей частью потоков Силы, что находятся вне форсъюзера, с помощью потоков Силы, что разумный может пропустить через себя самого. Получается, что меньшее по величине внутри управляет большим в окружающем пространстве: кусочек Тьмы внутри человека дает ему возможность распространять Свет вокруг себя! — парадокс, но где-то именно так все и происходит.»

Рассмотрим пять базовых умений любого Формовщика, без обладания которыми адепт не считается полноценным форсъюзером по кроварски. И уж тем более не считается готовым к постижению истинного мастерства управления стихиями…

* * *

Падаван Дейма Монтальво непроизвольно дернулся, чтобы перевернуть уже прочитанную страницу этой писанины, и резко проснулся: присниться же такая ересь! — в коротком забытьи Дейме снилось, что он читает какую-то ситхского толка рукопись с рассуждениями о разных способах использования Силы. Глянул на хронометр. — Всего-то на несколько минут забылся в коротком сне, и на тебе! — Привидится же с усталости и недосыпа такая чертовщина. Даже он, с храмовыми тренировками и доступом к Силе чувствовал себя усталым, после этих дней боев и бегства, что уж там говорить про солдат, сейчас дремавших, пытаясь хоть чуть отдохнуть перед очередным рывком. Посидев недолгое время в некоем подобии медитации: контролируемое течение потока Силы через самого себя было легко и неторопливо, прогоняя усталость и боль из окоченевшего слегка, из-за сидения в неудобной позе, тела — никаких внятных намеков от предвидения, либо ясновидения не последовало, хотя он и попытался потянуться через поток «наружу». Только глухая, спокойная добрая мощь Силы. Ну, хотя бы это хлеб: можно чуть добавить от себя бодрости и силы клонам вокруг — Дейма не был настоящим Целителем, но кое-какие полезные техники Учитель его освоить заставил. — Клонам хватало даже этого. Кемарившие рядом, на полу пакгауза, подобно самому падавану, офицеры стали просыпаться, взбодренные вливаемой извне энергией. Дейма встал, и мотнув головой: показал клонам, что хочет еще раз глянуть наружу одним взглядом — оценить обстановку перед началом движения. «Размышления о движущей силе огня» — последним отрывком дремотного бреда всплыло в голове название этого рукописного «опуса» — после чего Дейма, резким волевым усилием, очистил мозг от всего лишнего.

Сделав несколько шагов из спасительного полумрака огромного помещения, он опасливо высунулся из проема широких ворот пакгауза и бросил быстрый взгляд на небо: сепаратистский дестроер — проклятая рыбина, родом из океана по имени Космос. — Корабль по-прежнему висел, как привязанный, на том же самом месте небосвода. Поворот головы в противоположную сторону подтвердил, что похожий на хищную птицу-переростка сепаратистский же корвет типа «Мародер» тоже никуда не делся. Ничего не скажешь, грамотно сработали, гады! Весь куцый, недавно приобретенный военный опыт, в купе с собственной, тренированной долгими медитациями чуйкой, обычно высокопарно именуемой наставниками «ясновидением», показывал падавану Монтальво, что влипли они все тут — дальше некуда. Эх, если бы мастер Вукто был сейчас с ними… глупое желание поплакаться кому-нибудь в жилетку, приставшее разве что сопливому юнлингу, было безжалостно задавлено Деймой в самом зародыше. Некогда горевать, надо собраться и искать выход — за его спиной вверенные ему солдаты. И плевать, что они клоны: в Силе клон ни чем не отличается от обычного человека — хотя, будь они даже простыми жестянками, вроде сеповских «механических солдат», падавану все равно было бы их жалко. Через мгновение после того, как он повернул голову туда и обратно, Дейма снова спрятался в глубине пустого пакгауза одного из бесчисленных складских комплексов, шагнув назад. К ждавшим его решения клонам-офицерам, что еще остались при нем — и к простым солдатам, что шли сейчас с ним на прорыв.

А начиналось все так прекрасно: экспедиционный корпус, отданный под командование мастеров Ки-Ади-Мунди и Сеи Вукто — который был учителем самого Деймы — был даже усилен, по сравнению с первоначальными планами атаки. Пока республиканская делегация вела неофициальные переговоры с конфедератами на Тионе, воспользовавшись свадьбой наследников тионских монархий, коммандос ВАР удалось провести детальную доразведку будущего театра военных действий на Лианне. Потом был молниеносный десант, захвативший космопорт Лола-Курич: силы сепаратистов даже не успели толком организовать там оборону — высаживать тяжелую технику с «Аккламаторов» посадочным способом на хорошо оборудованных терминалах было и быстрее, и безопаснее, чем в какой-нибудь глуши, на пустошах. Тем более, что в пределах экуменополиса, который из себя представлял основной континент Лианны, найти свободную, подходящую для посадки тяжелых десантно-штурмовых кораблей площадку, было попросту не возможно. А дальше Великая Армия Республики пошла двумя лавинами огня и металла к северному и южному побережьям Анаи в западном полушарии планеты: целью войск мастера Ки-Ади-Мунди были Мелфорд и Анксарта, располагавшие такими же мощными космопортами, как и Лола-Курич. А вторая волна, где были мастер Вукто и сам Дейма, двинулась на юг — в направлении терминалов «Юго-Запад Один» и «Юго-Запад Два» — снося, на своем пути, все более и более организованное сопротивление сепов. В том, что вместе с полками дроидов огнем сносились лесопарковые зоны, заброшенная застройка или перестраивающиеся сооружения — особой беды не было. Но иногда под огонь попадали и работающие промзоны, и даже жилые кварталы — война есть война — как бы Республике не хотелось заполучить планету в целости и сохранности. Именно это: «Война есть война» — ответил мастер Вукто на слова леди Вальес Санте, по поводу чрезмерных, по ее мнению, разрушений на поверхности планеты-города. Кроме того, мастер Вукто еще раз заверил леди Санте, что ни орбитальные верфи, ни наземные предприятия «Технологий Сиенар/Санте» и «Систем безопасности Санте» не должны пострадать, и ей не о чем беспокоиться. Тем более, что победа ВАР не за горами, и что они сделают все возможное, чтобы приблизить ее. — В том числе и лично он, Сеи Вукто.

Истребители республиканцев полностью захватили господство в воздухе над полем боя — артиллерии и боевой технике ВАР никто не мешал спокойно крушить полчища сеповского железа — отдельные прорвавшиеся «Стервятники» или «Гиены» погоды не делали. Тем более, что их практически сразу сбивали — многие даже отбомбиться или нанести ракетный удар не успевали. Кстати, по этой же причине командование Экспедиционного корпуса не опасалось и удара во фланг с восточной стороны: протянувшаяся через весь континент горная гряда, шедшая от моря до моря, имела не так уж много пересекающих ее транспортных артерий — их контроль с орбиты и с воздуха труда не представлял. Несколько большую неприятность представляла артиллерия сепаратистов, хотя и с этой проблемой, благодаря тем же аэрокосмическим силам и контрбатарейной борьбе, воинство Республики справлялось без большого труда. Но не катящиеся с уверенностью терантетека или ранкора «джаггернауты», или неумолимо ползущие и плюющиеся огнем AT-TE, или даже чудовищные «многоэтажные» подвижные туши СТАУ сжимали в груди Деймы дух. — И не стаи своих истребителей, висевших в небесах над головой, заставляли иногда сердце, не смотря на многолетнее обучение в Храме, пропускать удары.

Учитель. Мастер Вукто — вернее то, как он — раз за разом — обрушивал на врага, при малейшем более-менее серьезном сопротивлении, мощь призванных им посредством Силы стихий. Нет, Дейма, конечно же, слышал на занятиях про Изменение Внешнего Окружения: да сам же мастер ему и показывал, в свое время, как это делается на практике — и предупреждал, заодно, о чрезвычайной опасности использования этого навыка. Наверное, на войне он посчитал, что во время боя эта опасность, в череде других опасностей войны, не самая большая. Вид разбуженной ярости стихий вгонял в ступор: колоссальные столбы огня сменялись такими же огромными столбами воды — и так раз за разом. Столб воды обращался, при опадании, локальным цунами — вырывающим с корнями деревья в парках и проламывающим не достаточно прочные стены и заборы. Даже тяжелую военную технику, особенно построенную на репульсорных платформах, сносило на сотни метров как простой мусор. А обычных дроидов-пехотинцев это мини-цунами зачастую вообще превращало в смятые и скрученные, как после ударов чем-нибудь тяжелым, жестянки. Столб огня, снижая высоту и превращаясь в огненный шар, обычно сжигал и взрывал все, что могло гореть и взрываться — очень быстро, практически одновременно. — Превращая местность, которую он накрывал, на десятки и сотни метров вокруг в гигантское кострище. Иногда, если в достатке было чему гореть, получалось огненное торнадо. А уж если фронт огня соприкасался с валом воды, то эффект был вообще оглушительным. Так они и шли: по разбитому твердому покрытию транспортных артерий, через смешанную с пеплом и обломками металла, органики и стройматериалов жидкую, исходящую паром грязь — прямо к своей цели.

Даже когда было получено экстренное сообщение о прибытии в систему Лианны сепаратистского флота, везущего их гарнизону подкрепление, особого беспокойства это по началу не вызвало: до терминалов, бывших их основной целью, было уже рукой подать. Не впечатлило и то, что во главе «спасательной экспедиции» встали лично внучатый племянник графа Дуку, пропихнутый им в местные «короли», и новоявленная ученица оного графа — некая Асажж Вентресс. Неприятности начались после того, как флот сепов выдавил республиканские корабли с низкой орбиты в район стратегически важного объекта — орбитальной свалки Лианны. — И этим блокировал сообщение их наземной группировки с флотом поддержки. У мастера Ки-Ади-Мунди этих проблем, к счастью, не было — в том секторе пространства корабли Республики еще держались. — Зато появилась другая: именно против его войск, отрезая его от базы в Лола-Курич, высадилась со своим железным воинством Асажж Вентресс, как стало ясно из перехвата переговоров сепов. Дуку-младший остался где-то на кораблях сеповского флота — но, из тех же переговоров явствовало, что командует там все же не он. Впрочем, имена командиров сепов никому ничего в экспедиционном корпусе не сказали. Второй десант — уже против их с мастером Вукто группировки — сепы, чуть запоздало, все же высадили. — Но как то странно: не на территории терминалов, еще находившихся под сепаратистским контролем, и не у войск Республики в тылу — высадились на их правом фланге. Расчет противника стал понятен, когда разведка принесла известие о прорыве через горы сильных отрядов сепаратистских боевых дроидов. Впрочем, тем еще надо было преодолеть пару тысяч километров, и мастер Вукто, посовещавшись со старшими клонами-офицерами, решил разделить свои силы и бить противника по частям. Тем более, что сепы, казалось, сами способствовали такому развитию событий — отряды дроидов оставили терминалы космопортов и вышли навстречу войскам республики. Наверное, получили приказ: как только можно избегать разрушений на ценных объектах. — Тем самым, подставив под удар себя самих, чем мастер Вукто и поспешил воспользоваться, сосредоточив силы для нанесения решающего удара в самой удобной точке. А Дейме, с парой бригад клонов, приказал отправиться на запад и задержать, сколь можно, силы сеповского десанта — пока он разберется с защитниками космопортов. По всему выходило, что они успеют перемолоть противника по частям, и даже захватить при этом вожделенный приз — оба терминала. Как и многие красивые и изящные военные планы, этот план не выдержал столкновения с действительностью. Сепаратисты просто свели несколько своих боевых кораблей вниз, в атмосферу Лианны — и когда мастер Вукто нанес очередной удар вызванными Силой стихиями по защищавшим терминал «Юго-Запад Один» дроидам. — Дестроер сепаратистов типа «Бунтарь», нанес невероятно точный, смертельный удар, своими тяжелыми турболазерами, — по тому месту, где находился мастер Вукто.

Смерть мастера Дейма почувствовал мгновенно, едва глаз случайно зафиксировал отблеск трасс залпа корабельных орудий. Осознание потери не помешало рассудку заставить тело действовать четко и быстро: связаться с мастером Ки-Ади-Мунди и клонами-командирами своей, теперь уже, группировки войск. К счастью, и мастер-цереанин, и клоны-командиры сразу поняли всю серьезность положения, в которую угодила «южная» группировка. На импровизированном военном совете было решено свернуть операцию и прорываться обратно, в направлении Лола-Курич, на соединение с группировкой, охраняющей тамошний космопорт. Очевидно, что на кораблях сепов это тоже поняли: они спустились еще ниже, время от времени открывая аккуратный и точный огонь — кто утверждал, что у Сепаратистов плохие системы наведения? — Не смотря на плотный ответный огонь тяжелой артиллерии клонов. Это был еще не разгром — это было только начало разгрома. Потом в дело, наконец-то, вступил сеповский десант — и тут Дейму и его офицеров ждал изрядный сюрприз. Во-первых, десантники не все были дроидами, а во-вторых — оказалось, что это куда более серьезный, изобретательный и умный противник, чем сеповские «жестянки». И еще, Дейма готов был съесть собственные сапоги, но «эти» явно были чувствительными к Силе: иначе он просто не мог объяснить степень их координации и взаимодействия — но ничего подобного использованию Боевой медитации, или какой-то иной техники Силы, вызывающей возмущение потоков, он не чувствовал. Да, мертвый враг особого впечатления, на первый взгляд, не производил: гуманоиды среднего роста, безволосые головы, тонкогубые, с маленькими носами и большими странными глазами, ушные раковины тоже маленькие, да на руках и ногах только по четыре пальца — а так почти натуральные люди, в чем Дейма убедился лично. Спасло республиканцев только одно — этих гуманоидов было мало, большинство противников все же составляли обычные, уже изученные до последнего винтика, стандартные сепаратистские боевые дроиды нескольких видов.

Прорвалась едва половина от личного состава группировки. Еще раз посовещались с мастером Ки-Ади-Мунди и всеми выжившими, после прорыва, старшими офицерами — было решено бросить слишком медлительную тяжелую технику, не дававшую настоящей защиты от огня корабельных орудий, и, захватив скоростной гражданский транспорт, прорываться, несколькими разными группами, к Лола-Курич. В надежде, таким образом, сохранить больше солдатских жизней — обученные клоны были все же куда более дефицитным товаром, чем военная техника — для грядущих боев. На первых порах тактика принесла успех: практически всем группам удалось оторваться от преследования, и почти достигнуть цели — башни Лола-Курич были видны уже невооруженным глазом — когда враг опять нанес новый удар. Дейма был не в курсе, что было у других колонн — без труда нагнавшие их, совершив суборбитальный прыжок, боевые корабли сепов ставили очень сильные помехи, практически заглушив всю связь. — А их скоростной поезд, который они успешно реквизировали и использовали для бегства, был блокирован двумя кораблями — сепы просто разрушили парой залпов трассу спереди и сзади состава — а третий залп, даже не главным калибром, вообще превратил поезд в обломки. Выжившие, вместе с Деймой, нашли убежища среди многочисленных придорожных депо и пакгаузов.

Было ясно, что «дальше поезд не пойдет». Кто-то предложил «реквизировать» личный транспорт, либо общественные спидеры, благо, на стоянках для такого транспорта, в окрестностях, машин хватало — это умножение целей затруднило бы кораблям сепов охоту за беглецами. Дальнейшее было делом техники: клоны-офицеры и без участия Деймы разбили людей на группы — а штатные клоны-хакеры, подключившись к местной информационной сети, определили удобные места, где были так необходимые им средства передвижения. Хорошо еще, что место, давшее им временный приют, было чем-то вроде автоматизированного складского комплекса — во всяком случае, людей или иных разумных они рядом с собой не обнаружили — меньше шанса попасться чужим глазам. И вот теперь, бросив последний взгляд на небо, и убедившись, что сеповские корабли висят на тех же самых позициях, что и раньше, Дейма дал офицерам команду на выдвижение групп к местам, где находился их будущий транспорт.

Спустя примерно три четверти часа, группа, с которой пошел сам Дейма, почти добралась, на движущейся дорожке, до намеченной цели — пустынной, в это рабочее время, стоянки такси, на которой находилось с полдюжины вместительных аэроспидеров — когда чувство опасности вдруг взвыло внутри сиреной. Предвидение, сработавшее по своему собственному внутреннему расписанию, показало Дейме мостик вражеского дестроера и пост управления огнем главного калибра: артиллерист, по виду бывший вроде уже недавно виденных им мертвых солдат сепов, жал на сенсорную панель, на которой горела лаконичная надпись — «Залп». Потом все залил ослепительный свет. Боли он не почувствовал.