— Просыпайтесь, Владимир Олегович, — услышал Антыхин приятный женский голос. — Просыпайтесь…

Прорываясь сквозь шум, напоминающим морской прибой, голос звал, будоражил, требовал. Было в нём что-то ласковое и угрожающее одновременно. Антыхин тянулся к этому голосу, пытался что-то ответить и не мог. Моментами из-за шума он почти не слышал голоса, а в какие-то мгновения был слышен только голос. Но вот шум почти прекратился и Антыхин отчётливо стал слышать женщину, которая будила его, будила… Внезапно, он почувствовал прикосновение прохладных пальцев на своих щеках. Глаза его с усилием приоткрылись…

Вначале он видел только колеблющийся свет вокруг, потом свет разделился на маленькие язычки пламени. Антыхин понял, что помещение, где он проснулся, освещено десятками свечей. Может быть, я в церкви, мелькнула догадка. И тут Антыхин вспомнил, почему он здесь. Ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы окончательно прийти в себя.

— Вот мы и проснулись, — снова послышался женский голос.

Рядом с ним стояла женщина, в брючном костюме. Точнее на ней были надеты не брюки, а скорее галифе, заправленное в маленькие сапожки. Женщина была блондинкой, и чёрный цвет костюма выгодно подчёркивал копну светлых волос спадавших на плечи. На рубашке, напоминающей гимнастёрку, чуть выше правой груди был нарисован или пришит белый овал с изображением солнца и надписью «ПОСЛАННИЦА».

— Здравствуйте, господин Антыхин. «Ангелы света» приветствуют вас. Что привело такого известного гостя в нашу тихую обитель?

— Да вот, заглянул на огонёк, — скромно ответил Антыхин, уже понимая, куда он угодил.

Антыхин попытался приподняться, но каждое движение пока давалось ему с трудом.

— Помогите нашему гостю, — отдала приказ женщина.

Из-за свечей вышли мужчины, одеты они были, так же как их повелительница, а то, что женщина здесь главная фигура Антыхин уже не сомневался. Несколько человек подхватили Антыхина под руки и усадили на подиум, на котором стояла обыкновенная трибуна, задрапированная чёрной тканью, с изображением солнца. Женщина села рядом с Антыхиным.

— Мы же предупреждали вас по-хорошему, Владимир Олегович, или вы не поняли нашего намёка?

— Почему же, понял. Поэтому и пришёл к вам. Уж очень вы меня заинтриговали. Да и компенсацию хочу получить за разбитую мебель и за компьютер, всё это представьте денег стоит.

Антыхин старался сохранить невозмутимость, хотя давалась такая роль ему непросто. Он прекрасно понимал, что ничего хорошего здесь его не ждёт. Сейчас самое главное выиграть время, пока не придёт помощь от друзей.

— Браво, господин Антыхин! — женщина одобрительно зааплодировала. — А вы смелый человек! Мне нравятся такие мужчины! Нет-нет, насиловать я вас не собираюсь, — засмеялась женщина, заметив ухмылку Антыхина. — Вы мне интересны как человек. Поэтому я вас пока не убью. Чуть позже я побеседую с вами. Кстати, ваш мобильный телефон у меня, если мы с вами найдём общий язык, я вам его верну. А если нет, он вам уже не понадобится. Отведите нашего гостя! — приказала женщина.

Антыхина повели по длинному слабо освещённому тоннелю или коридору, который заканчивался довольно просторным помещением. Размеры его трудно было определить. То, что на улице всё ещё день, догадаться можно было только по солнечным бликам на высоком потолке. Каким образом солнечные лучи попадают сюда, понять было трудно. Потом они вошли в совсем узкий коридор, стало так темно, что идти приходилось почти на ощупь. Охранники, плотно прижавшись к Антыхину, подхватили его под локти. Вскоре под ногами заскрипели ступеньки. Его вели куда-то вниз. Когда ступеньки закончились, Антыхин увидел металлическую дверь, слабо освещённую красным светом. Один из охранников набрал какие-то цифры на кодовом замке, дверь отворилась, и Антыхина подтолкнули вперёд. Едва он переступил порог, как дверь за ним тут же, с гулким тяжёлым шлепком, захлопнулась. После прогулки по тёмному коридору, свет в этом помещении показался Антыхину слишком ярким, он даже зажмурился, хотя под потолком горела обыкновенная электрическая лампочка. Услышав какой-то шорох, он быстро открыл глаза. В углу на грубо сколоченных нарах сидел Володя, его тёзка.

— Владимир Олегович, вы? — подслеповато щурясь, удивлённо спросил парень.

— Кажется я, — ухмыльнулся Антыхин. — Принимай гостя.

— Откуда вы здесь? Почему? — обнимая Антыхина, продолжал спрашивать Володя.

Антыхин посадил Володю на нары, с сочувствием рассматривая его лицо в кровоподтёках и ссадинах.

— Я тебя хотел вызволить, тёзка, а заодно и базу этих бандитов найти.

— Значит, вы не думали, что я такая же сволочь, как они?

— Нет, Володя, не думал, а теперь уверен. Не станут же они своего избивать, да в тюрьму садить.

— Это хуже, чем тюрьма, Владимир Олегович. Больше двух дней здесь не сидят.

— Что так?

— Предателей они приговаривают к смерти. Публично казнят перед строем «ангелов». Пулю в затылок и…

— Ты не шутишь, Володя? В наше то время? Н — да, здесь всё серьёзнее, чем я думал. Это уже фашизм какой-то. Значит, тёзка, ты тоже «ангел света»?

— Был грех, Владимир Олегович. Но крови на мне нет. А больше я им служить не буду, лучше уж смерть. А вы откуда знаете про «ангелов»? Я вам как будто не успел сказать.

— Записочку мне оставили, да и ещё есть кое какие факты. Ты Ковалёва Вадима случаем не знаешь?

— Нет, даже не слышал о таком. Он что, тоже «ангел»?

— Думаю, да.

— Мы настоящих имён и фамилий здесь не знаем. Только клички. Я, например, Конопатый.

— Это потому что веснушки на лице?

— Да, наверное, — смущённо улыбнулся Володя. — Так меня Гадюка окрестила. Гадюкой я её, конечно, про себя прозвал. Она тут из себя, блин, чуть ли не Богиню изображает. Страшная, скажу вам, баба. Для неё унизить человека, плёвое дело.

— Я с ней, похоже, встречался.

— А с ней все встречаются, кто сюда попадает. У каждого свой путь, а конечная точка одна, вот этот лагерь. Я ведь вам хотел о себе рассказать, — Володя встал и, прихрамывая, прошёлся по бетонному полу. — А сейчас зачем вам моя исповедь? Не выйти нам отсюда.

— Надежда умирает последней, тёзка. Рассказывай. А про смерть не думай, ты ведь ангел, бессмертный значит. Глядишь, и меня на крылышках отсюда вынесешь, — попытался подбодрить Володю Антыхин.

— Раньше смерти я не так боялся, Владимир Олегович. Чуть было сам себя не порешил. А сейчас жить хочется.

Заметив недоумённый взгляд Антыхина, добавил:

— Да-да, Владимир Олегович, перед вами несостоявшийся самоубийца.

* * *

Романов и Костя, вместе с тремя милиционерами, отчаянно колотили в ворота. Наконец одна створка ворот приоткрылась, и перед ними появился старик в телогрейке с двустволкой за плечами.

— Вам чего? — настороженно спросил он.

Романов и Костя удивлённо переглянулись. Не ожидали они, что встретит их такой архаический персонаж.

— Не видишь, милиция, — первым опомнился Романов. — С проверкой.

— А документы есть? — подозрительно осматривая пришельцев, буркнул старик.

— А как же, отец, всё есть, — ответил Романов, доставая удостоверение.

Старик тщательно просмотрел документы у всех без исключения и только после этого сказал:

— Проходите. Я сейчас директору склада позвоню.

— Какого склада? — вырвалось у Кости.

— Какого? Мебельного. Вы что же пришли с проверкой, а сами не знаете, что проверять будете? — старик недовольно покачал головой. — Бардак везде. Думал хоть в милиции порядок.

Старик зашёл в подсобное помещение, примыкающее к забору со стороны лагеря. Романов оглядел территорию. Похоже, что корпуса пионерлагеря, действительно, были переоборудованы под складские помещения. Но Антыхин то не иголка в стоге сена. Куда же он мог подеваться? Сторож с двустволкой для него не проблема, значит, есть здесь парни покрепче. В мутное окно подсобки хорошо было видно, как старик говорит по телефону. Наконец он вернулся. После разговора со своим директором выражение лица его смягчилось, и он даже выжал из себя, что-то подобие улыбки.

— Товарищи милиционеры, идите по этой дорожке к административному корпусу. Директор ждёт вас. От парадного входа его кабинет направо.

Двоих милиционеров Романов оставил у входа в здание, третьего перед кабинетом директора, опасаясь непредвиденных ситуаций. Слишком уж благополучным выглядело всё вокруг.

За скромным письменным столом директор, мужчина лет пятидесяти, вёл эмоциональный телефонный разговор. Жестом руки он предложил вошедшим сесть.

— Я же просил итальянский гарнитур, — настойчиво говорил директор в трубку. — А вы что мне привезли? Нет-нет, заказчик требует только итальянский. Нужно выполнять условия контракта, а не халтуру мне подсовывать. Всё, будьте здоровы!

Директор виновато развёл руками.

— Извините, товарищи, но весь в делах погряз. В наше время так трудно найти честных компаньонов. Впрочем, что я милиции об этом говорю. У вас своей грязи хватает. Слушаю вас.

Романов попытался, было, предъявить удостоверение, но директор жестом руки остановил его:

— У нас сторож надёжный, случайных людей не пропустит. Кстати я не представился: Колядко Евгений Петрович.

— Евгений Петрович, — решил схитрить Романов. — К нам поступила жалоба от группы пенсионеров, о том, что пионерские лагеря в зонах отдыха горожан используются не по назначению. Вот и приходиться заниматься проверкой.

— Да, конечно. Дети сейчас никому не нужны, — грустно кивнул головой директор. — Но мы то здесь причём? Этот пионерлагерь два года стоял заброшенным. Радио завод, официальный хозяин лагеря, привёл помещения в неприглядное состояние, а теперь сдал нам в аренду с последующим выкупом. Бизнес есть бизнес, сами понимаете.

— Позвольте нам хотя бы осмотреть помещения, — дружески улыбаясь, попросил Романов. — Отчитаться перед начальством надо. Да, кстати, а почему у вас на проходной нет таблички, что это мебельный склад?

— Не хотим афишировать наше предприятие, чтобы не привлекать внимание желающих поживиться за чужой счёт. Но если вы настаиваете, мы повесим табличку.

— Нет-нет, не нужно, — как можно обаятельнее улыбнулся Романов. — Так вы позволите осмотреть склады?

— Конечно, конечно. О чём разговор. Вот только ключи возьму.

Едва директор вышел, Костя прошептал Романову:

— Николай Васильевич, когда это милиция проверкой пионерлагерей занималась?

— Милиция, конечно, другими лагерями занимается, Костя. Но мне, наплевать, что подумает директор. Я хочу знать, куда подевался Антыхин. Так, что ложь во благо, Костя.

Романов и Костя в сопровождении директора и троих милиционеров осмотрели все корпуса. Склады на самом деле были забиты мебельными гарнитурами, не было даже намёка на противозаконную деятельность. В каждом складе их, улыбаясь, встречал служащий, выполняя любые требования. К концу осмотра Романов и Костя старались не смотреть друг на друга. Понятно было, что их затея провалилась. Милиционеры неловко переминались с ноги на ногу, чувствуя себя явно не в своей тарелке. Их предупредили, что дело, возможно, придётся иметь с опасными преступниками, а тут мебельный склад, приветливые люди. Начинать скрупулёзный обыск всех зданий на территории лагеря, да ещё без санкции прокурора, было глупой затеей. Да и где искать? Романову ничего другого не оставалось, как поблагодарить директора и, не солоно хлебавши, покинуть территорию лагеря. Извинившись, и отпустив милиционеров, Романов и Костя вернулись к своему «опелю».

Туман развеялся, и цыганский посёлок был как на ладони. Только кому он сейчас нужен, этот посёлок. Романов угрюмо обошёл машину, машинально толкнул ногой скат. Костя закурил и сел на капот. Говорить не хотелось. Оба прекрасно понимали, что надо действовать, а не глаза друг от друга прятать.

— Такое впечатление, — растерянно сказал Костя. — Что Владимир Олегович сквозь землю провалился.

— Сквозь землю? — немного оживившись, спросил Романов. — А подвалы то мы не проверили. На территории лагеря должны быть подвалы.

— Подождите, Николай Васильевич, — хлопнул себя по лбу Костя. — А где делись грузовик и джип? Мы же видели, как они в ворота въезжали. Значит, у них есть подземные гаражи.

— А возможно и другие подземные сооружения? Верно, Костя?

— Будем возвращаться? — спросил решительно Костя.

— И что мы скажем? Извините, мол, мы ваши подвалы не посмотрели. В котором из них вы нашего друга прячете?

— Нужно выяснить какая организация проводила ремонт лагеря. Они уж наверняка знают, что под землёй наковыряли.

— Нет у нас времени для этого, Костя. Да и где ты выяснишь? Воскресенье сегодня.

— А что если спуститься вниз в посёлок? Там мы наверняка найдём свидетелей, которые видели, какие работы проводились на территории лагеря.

— Прогресс на лицо, Костя. Молодец. Снимаю перед тобой шляпу и сажусь за руль.

Едва Романов развернул «опель», зазвонил мобильный телефон…