У каждого офицера есть личное оружие, которым считается пистолет, записанный за ним в удостоверении личности и хранящийся на складе вооружения части или у дежурного по части. Этот пистолет выдается офицеру для проведения стрельб, которые бывают (по крайней мере, бывали раньше) два раза в год. При каждой такой стрельбе офицеру выдается по 6 патронов: три тренировочных и три зачётных. Я всегда получал на этих стрельбах отличную оценку. В первые годы службы моим штатным личным оружием был пистолет ТТ. Из него я обычно выбивал 29 очков из 30 возможных. Это очень хороший результат. Бывали, конечно, стрельбы, когда удавалось выбить всего 28 очков, но бывали и на 30 очков. Пистолет ТТ был для меня, что называется, “прикладистым”. У него центр массы был несколько смещён вперед от рукоятки, и мне это было удобно.

Когда в качестве штатного пистолета стал новый пистолет Макарова (ПМ), мои результаты несколько снизились. Я стал выбивать только 2728 очков. Это также соответствует отличной оценке, но результат явно хуже. Дело в том, что у пистолета ПМ центр массы оказался практически на уровне рукоятки, по крайней мере, приблизился к ней. Некоторым это подходило, и они стали стрелять лучше, а некоторым не подошло, и они стали стрелять хуже. Я оказался в числе последних.

А вообще-то первый раз я стрелял из боевого пистолета ещё ребенком в возрасте 11 лет и потом чуть позже. У отца был именной пистолет, подаренный ему за какие-то заслуги неизвестным мне военачальником. Именные пистолеты офицеров всё равно хранятся в части. Но отец был командиром части и брал этот пистолет с несколькими коробками патронов в отпуск, когда ездил в Юрьевец. На рыбалке на левом берегу Волги, где почти не было населенных пунктов, мы стреляли по консервной банке, привязанной на верёвке к ветке дерева. Так делалось специально, чтобы труднее было попасть, банка ведь раскачивалась, если был хоть маленький ветерок. Отец попадал часто, я очень редко, а иногда и совсем не попадал. Рука была слабая, а пистолет всё-таки был для меня тяжёлым. Но уже тогда отец объяснил мне, что самый большой промах бывает при завале оружия вправо или влево. То есть, когда пистолет наклонён вправо или влево. Это помогло мне в будущем. И не только при стрельбе из пистолета, но и при обучении наводчиков стрельбе из танка с ходу. При движении танка очень важно производить выстрел, когда танк движется по относительно горизонтальному в поперечном направлении участку трассы. То есть, когда он не имеет крена. А это возможно только в том случае, если организовано взаимодействие наводчика с механиком-водителем, который лучше видит трассу и должен подсказывать наводчику, когда следует произвести выстрел.

Во время службы на Полигоне приходилось мне участвовать и в соревнованиях по стрельбе. Тогда для этих целей использовался малокалиберный спортивный пистолет Марголина. Пистолет мне нравился, и я стрелял из него вполне прилично, если учесть, что специальных тренировок не проводилось, а пистолет брался в руки только на соревновании. Давалось десять патронов тренировочных (пристрелочных) и десять зачётных. В первое время я выбивал 88-90 очков из 100 возможных. Был даже чемпионом Полигона, о чем имеется грамота, входил в сборную Полигона по стрельбе. К пистолету Марголина придавались специальные грузики различной массой, которые легко устанавливались под стволом или под рукояткой. С помощью этих грузиков можно было смещать центр массы пистолета вперед относительно рукоятки или к ней. И я всегда этим пользовался.

Поскольку мне часто приходилось организовывать стрельбы из танков, я был хорошо знаком с начальником склада артвооружения и боеприпасов Полигона капитаном Витей Л. Спортивные пистолеты тоже хранились у него на складе, и он приносил на соревнования 5 пистолетов. А стреляли все из пистолета, который достался. Витя однажды пригласил меня на свой склад, в котором был маленький тир. Каждый стрелок целится по-своему, а пистолет на заводе пристреливается со станка при наводке в цель по оптическому прибору. Но можно пристрелять пистолет под конкретного стрелка. Это делают для спортсменов, занимающихся стрелковым спортом и имеющим свое личное оружие. При этом перебивается (смещается) прицельная мушка оружия. Начальник артсклада, Витя Л., это и проделал под меня на одном из соревновательных пистолетов. А на соревнованиях он говорил мне, на какой дорожке находится этот пистолет. Мои результаты без всяких дополнительных усилий улучшились, и я стал выбивать 90-92 очка.

Между прочим, судьба свела меня с сыном конструктора этого пистолета. Мы с ним работали много лет в соседних отделах Института военно-технической информации. Серёжа был старшим научным сотрудником, а потом начальником лаборатории отдела вычислительной техники. Он во всех отношениях был очень симпатичным человеком. У него было очень слабое зрение, и он носил очки с очень сильными линзами. А его папа, конструктор пистолета, был слепым. И, тем не менее, смог сконструировать прекрасный спортивный пистолет.