Мы готовились к возвращению домой! Чудесные дни отдыха, на всём готовом, среди умопомрачительных пейзажей, тренировок и нового опыта, не могли заменить привычной жизни. Они были как сон, роскошное сновидение среди бесконечного поля битвы. Мы чувствовали себя гостями в этом обманчивом покое, на границах которого ощущалось неприятное напряжение. Нам не терпелось вернуться к деятельной повседневности, в ставших домом обжитых лабиринтах пещеры, и угнетало чувство ответственности за оставленных там товарищей по битве за выживание.

Куда вы спешите?! – смеялся, пожимая плечами, Петерс. – Ещё целый месяц здесь будет вполне комфортная погода.

Но что-то настораживающее было в его улыбке, в быстрых взглядах Майкла и в том, что Лёнечка, как когда-то в детстве, неотвязно следовал за Эти, то и дело заглядывая ей в глаза.

Нам предстояло совершить перелёт самостоятельно. Мы не видели в этом проблем, Фрумиле и Михи привыкли к полётам, многократно поднимаясь в небо со мной или сыновьями, и самонадеянно заявили Петерсу, что у нас нет необходимости в мнимой опоре, являющейся чистым обманом зрения. Брат не спорил, он просто предложил нам, на пробу, бреющий полёт без пассажиров, с песком и сухой травой в рюкзаках, на другую сторону, усеянной валунами, поляны.

Мы обнялись и полетели, гордые своим мастерством. Гордились мы не долго. Уже после первой возвышенности подошвы наших ступней ушли из единой плоскости, отвлекая внимание, а к моменту приземления нам пришлось расцепить руки, чтобы никто не поломал ноги.

– А сейчас визуализируем плот и летим обратно, – скомандовал Петерс.

Нам было и смешно и стыдно. Теперь, когда ноги плотно стояли на воображаемой опоре и всё наше внимание было направленно на полёт, даже, пересёкший несколько раз курс плота, Лёнечка не смог нарушить наш круг.