Рон устал. Третий день он был в пути. Восторженное упоение свободой и простором прерий постепенно сменилось спокойной сосредоточенностью, сначала легким, потом ощутимым утомлением и, наконец, неодолимой усталостью. Свернув на обочину, Рон остановил машину. Голова не держалась на плечах. Надо отдохнуть, тем более, он почти на месте. Рон вышел из машины, отвел назад плечи, потер шею. Сейчас бы растянуться во весь рост на прохладном жестком полу. Неторопливым взглядом Рон окинул местность. Никого. С тех пор, как Рон свернул с трассы на это боковое ответвление, он не встретил ни одной человеческой души. И сейчас автомобиль Рона был единственной неорганичной частью природного ландшафта. Какая ширь! Душа Рона упоенно впитывала в себя свежую красоту утренних прерий, эмоционально насыщаясь и невольно настраиваясь на природный ритм разумной достаточности. Отдохнуть, значит, отдохнуть. Рон вытащил из багажника циновку. Подарок миссис Хард. На прощание Рон преподнес миссис Хард огромный букет цветов неожиданно и для нее, и для себя. Изнутри миссис Хард оказалось не такой монументальной, как снаружи. Растрогавшись до слез, она оставила свой пост под ответственность Рона, пообещавшего не допустить никаких нарушений. Вернувшись не более чем через десять минут и, констатировав удовлетворенным взглядом полный порядок, миссис Хард вручила Рону циновку и термос с горячим зеленым чаем. Оба подарка оказались весьма кстати. Рон открыл термос и выпил последний чай. Чуть в стороне от автомобиля Рон расстелил жесткий коврик под жидким кустом и с наслаждением растянулся, спрятав голову в пятнистую тень.

Какая благодать! Рон был один на один с огромным безмолвным небом. Полное глубокой теплой синевы небо дышало жизнью, наполняя своей энергетикой все живое на земле. Рон ощущал себя частью вселенной, такой же неотъемлемой как эта высоко парящая в небе птица…

Рона разбудили палящие лучи высокого солнца. Вот так отдохнул! Часа четыре, не меньше. Наверняка, Вилли Вудман его уже ждет. Рон быстро вскочил, стряхнув циновку, бросил ее на заднее сиденье и сел за руль. Нагревшийся в автомобиле воздух покоробил обожженную солнцем кожу лица. Рон взглянул на себя в зеркало заднего вида. И с такой рожей он едет устраиваться на работу! Рон завел машину, еще раз взглянул на себя в зеркало и рассмеялся. Чем не ковбой? Автомобиль рванул с места. Через километров тридцать Рон свернул на проселочную дорогу. В местности сказывалась близость воды. Воздух стал более влажным, с запахом деревьев и разнотравья, жара ощущалась с меньшей остротой. Стянутая кожа лица чуть разгладилась, еще более улучшив настроение Рона. Пропылив по дороге пару километров, Рон остановился перед деревянным шлагбаумом с прибитым фанерным щитом, предупреждавшим о въезде на частную территорию. Закрыв за собой шлагбаум, Рон двинулся дальше, вспоминая полученные по телефону указания Вилли Вудмана – хозяина фермы. От развилки налево и прямо. Рон тихо ехал по густо зеленому участку. Райский уголок. Даже в давних мечтах Рона о неком уединенном местечке на земном шаре оно не было таким великолепным. Рон повернул налево и совершенно неожиданно очутился перед домом. Остановив машину, Рон вышел и любопытно осмотрелся. Двухэтажный деревянный дом стоял на большой поляне в окружении деревьев. Входные двери были закрыты. Перед домом гуляли разноцветные куры под зорким глазом рыжего петуха. Несколько куриц торопливо подбежали к Рону в надежде на угощение. Без толку потоптавшись около ног Рона, они вернулись к пестрому семейству. Замычала корова, кажется, за домом. Рон бы не удивился, увидев сейчас Вилли верхом на лошади в ковбойской жилетке, шляпе, сапогах со шпорами и парой пистолетов за поясом. Рон чувствовал себя абсолютно спокойно – ни волнения, ни сомнения, ни тревоги. Рон ни о чем не думал. Наблюдая доступную обзору жизнь, он от души наслаждался ее звуками и красками.

– Добро пожаловать, Рон Митчелл!

Увлеченный созерцанием, Рон не заметил, с какой стороны к нему подошел Вилли Вудман. Рон выпрямился и развернулся в сторону голоса.

– Добрый день!

Вилли Вудман оказался высоким, худым, загорелым до черноты мужчиной лет пятидесяти или чуть больше. Серые глаза на лице с тонкими чертами. Светлые, выгоревшие до желтизны волосы стянуты на затылке. Легкая песочная рубашка со следами работы и пятнами пота поверх шорт такого же цвета и такими же трудовыми приметами. На ногах кроссовки. Рядом – здоровенный черный ньюфаундленд.

– Как добрался?

– Отлично.

– В следующий раз, когда соберешься отдохнуть в прерии, лицо закрой светлым платком. Без платка в прерии нельзя… Что ж, Рон Митчелл, я рад тебя видеть. – Вилли потрепал собаку за холку. Мой друг и напарник – Зюйд…Прошу в дом.

Цыкнув на куриц, кинувшихся к ногам в очередной надежде поживиться, Вилли пошел по лужайке к дому, за ним – Зюйд, следом – Рон, за Роном – назойливая куриная стая. В доме Вилли было просторно, просто, комфортно. Изнутри он был таким же деревянным, как и снаружи. Деревянной была вся мебель. Ничего лишнего. Обеденный стол, стулья, диван, журнальный столик, телевизор, собачий коврик, рядом с которым немедленно улегся, вытянув все лапы, разморенный жарой лохматый Зюйд. На второй этаж вела деревянная лестница. По ней следом за Вилли поднялся Рон. Три двери говорило о трех спальнях.

– Это – моя, – Вилли указал на первую дверь. – Это – детей. Эта будет твоей…

Вилли открыл дверь. В небольшой комнате стояла деревянная кровать, шкаф. Под зеркалом – тумба. Вторая дверь, как и из остальных двух спален, выходила на общий балкон. Просто, чисто, уютно.

– Это не город, так что все остальное за домом через навес на улице. Там же баня. Дверь под лестницей. Устраивает?

– Да.

– После обеда осмотрим ферму, тогда и поговорим о деньгах. Я покажу, где поставить машину.

Автомобиль Рона встал рядом с машиной Вилли в деревянном сарае. Под упорным взглядом Зюйда, отставшего от Вилли после того, как тот ушел, махнув рукой в сторону сарая, Рон вытащил из багажника сумки. Он обустраивается на новом месте и пока все хорошо! Пропустив вперед пса, Рон вошел в дом. Вилли возился на кухне.

– Жду через полчаса.

– Хорошо.

Рон поднялся на второй этаж. Пара штанов и курток потерялись в небольшом объеме платяного шкафа. Белье заняло не слишком много места в выдвижном ящике. А здесь больше и не надо. Рон откинул покрывало. Постель была застелена. Вилли ждал Рона. Черт возьми, это приятно! Рон вышел на балкон. Высокие деревья не давали толком разглядеть окрестности. Где же сама ферма? Рону показалось, что он слышит рычание собак. Кажется, справа. Рон внимательно вгляделся, но кроме раскачивающейся листвы ничего не увидел. Не сходить ли через дверь под лестницей? Рон вышел из комнаты и чуть задержался у средней спальни. Где же дети? Интересно, сколько им лет? Учатся или работают на ферме? Рон спустился вниз.

– Давай, давай, не стесняйся. Теперь ты тут живешь, – приободрил Вилли, ворочая ложкой в сковороде.

Рон вышел в дверь. Навес в несколько метров привел Рона к двум деревянным постройкам. Одна служила туалетом, в другой была баня. Справив нужду, Рон заглянул в баню. В широком предбаннике стояла стиральная машина-автомат, небольшой деревянный стол, пара табуретов, висели полотенца и махровый халат. У правой стены – большой бак с водой, рядом над железной раковиной – умывальник. Рон вымыл руки, осторожно сполоснул лицо. Следующее помещение было гораздо меньше. На широкой лавке стояла пара тазов. Откуда Вилли берет воду? Рон вышел из бани, завернул за угол. Ответ на вопрос имел вид аккуратно выложенного камнем артезианского колодца. Порядок в хозяйстве Вилли напомнил Рону дом отца, но в порядке Вилли чувствовалась подвижность, он был открыт к изменениям, в отличие от тяжеловесной статичности отцовского дома. Пора возвращаться. Подавив желание вернуться в дом через лужайку, Рон пошел обратно тем же путем под навесом и через дверь под лестницей. Он не может позволить себе ходить, как вздумается. Пока он лишь гость.

Вилли сидел за столом, читая газету.

– Разобрался с удобствами?

– Да.

– Воду качаю насосом.

– Своя электростанция?

– Да. Садись к столу, – Вилли приглашающе махнул головой.

Судя по расставленным тарелкам, место Рона напротив Вилли. Рон сел. Открыв сковороду, Вилли положил в тарелку Рона обжаренное куриное мясо.

– Салат бери сам.

– А… дети?

Вилли рассмеялся.

– Эти паршивцы теперь сядут за стол не раньше, чем через год… Они живут в городе…как и их мать.

– Вы в разводе?

– Мы в разных ареалах обитания.

– Не хотят здесь жить?

– Им нужна цивилизация.

Вилли спокойно отвечал на вопросы, но Рон удержался от дальнейшего любопытства, боясь спровоцировать ответный интерес. По телефону Вилли не выяснял, а Рон не углублялся в подробности собственной жизни. Оба удовлетворились информацией о спортивном прошлом Рона, при этом Рон не солгал, а Вилли не удивился бездомности и безработности Рона. Специфика спортивной профессии, заключенная для некоторых в диаметральности жизни на заре и закате карьеры, была известным фактом.

Рон был голоден и ел с заметным аппетитом.

– Вы отлично готовите.

– И ты научишься. И давай без церемоний.

После обеда Вилли сложил посуду в посудомоечную машину.

– Признаю, что некоторые блага цивилизации мне по вкусу, но только некоторые.

Включив машину, Вилли повернулся к Рону.

– Отдохнешь или пойдем?

– Пойдем.

– Зюйд! Хватит спать.

Черный ньюфаундленд поднял голову и, зевнув во всю ширь пасти, поднялся с пола. Все трое вышли из дома.

– Для начала познакомлю тебя с охраной.

Вилли свернул направо. Рон не ошибся в предположении других собак. Минут через пять они вышли к просторному загону. Три здоровых ротвейлера со свирепым лаем бросились к железной сетке.

– Фу… Фу! Место!

Повинуясь грозному окрику хозяина, псы замолчали. Сдавленно рыча, они нервно задвигались по клетке, недобро поглядывая на Рона.

– Фойер в середине. Самый старший и мощный. Справа Мичиган. Слева Вольф. Он младший…

Вилли откровенно любовался свирепыми псами.

– Взрывные ребята… Первое время не советую ночные прогулки. На звезды лучше любоваться с балкона.

– А потом?

– Привыкнут… примут в стаю, если не будешь претендовать на роль вожака.

– А кто вожак?

– Вожак – я. – Вилли был серьезен – У зверей, как у людей. У людей, как у зверей. Тем и другим нужен президент… – Вилли чуть помолчал. – Это весь рабочий коллектив. Двое работают днем. Трое ночью. И так из года в год. При желании ты можешь стать третьим в дневную смену.

– Я хочу остаться.

Вилли смотрел на собак, Рон – на Вилли. Почему Вилли сомневается? Что его тревожит? Недоговоренность? Тогда почему ни о чем не спрашивает? Если бы только Вилли знал, что для Рона эта глушь – не тупик жизни, а ее начало. Если бы он знал! Вилли посмотрел на Рона.

– Ты сильный человек, Рон.

– Почему?

– Псы чувствуют… Примолкли…Давай, пошли на ферму.

Следом за Вилли и Зюйдом Рон нырнул в густой кустарник. По чуть заметной тропе все трое вышли к уложенной камнем дорожке, слишком аккуратной и красивой для отдаленной фермы. Впереди виднелось обнесенное железным забором пространство. У Рона застучало в груди. Сейчас он увидит… совсем скоро… Рон замер во взгляде на спокойную гладь воды. Огромная, усеянная десятками острейших зубов пасть внезапно лязгнула у ноги Рона, заставив его отпрянуть от кромки воды, едва не упав.

– Теперь ты меня понимаешь?

Во взгляде Вилли Рон увидел ожидание окончательного решения.

– Я…остаюсь.