Берлин, две недели спустя…
Якоб Шпренглер, директор университета имени Фридриха-Вильгельма, покрутил письмо в пальцах. Он проверил подпись, дважды перечитал некоторые строки и сравнил с более старым документом, лежащим на столе перед ним. Потом он опустил бумагу и с довольным выражением лица обратился к Гумбольдту:
- Я обратился к нужному человеку. Губернатор Поортвлит не скупится на похвалы в ваш адрес. Согласно этому письму с проблемами на острове вы разобрались. Превышения полномочий прекратились, люди снова вернулись к привычной работе. Министру иностранных дел уже доложили, и он передает вам свои поздравления.
- Благодарю вас.- Гумбольдт сидел в наглухо застегнутом сюртуке, сложив руки на трости.- Радует, что все довольны нашей работой.
Шпренглер поднял руку.
- Не благодарите раньше срока. Мне нужно еще выслушать нашего дорого коллегу профессора Лилиенкрона. Может быть, он выскажет какие-нибудь возражения.
Оскар перевел взгляд на ученого.
Лилиенкрон надел свой лучший костюм и купил себе новую шапку. Старая слишком пострадала во время путешествия. Он подарил ее Вилме, та положила ее в свою корзинку с сокровищами и берегла как зеницу ока.
- У вас есть мой письменный отчет,- указал Лилиенкрон на папку справа от Шпренглера.- В нем я рассказал обо всех происшествиях и изложил все свои соображения по поводу нашей поездки. Некоторые события пришлось восстанавливать по памяти, так как на месте не было возможности делать заметки и зарисовки. Мои уважаемые попутчики оказали мне неоценимую помощь. Так что перед вами подробный отчет о путешествии во внутреннюю часть Земли.
Шпренглер кивнул и провел рукой по папке.
- Если честно, я жду не дождусь, когда смогу изучить ваши записи. Но сначала я хотел бы попросить вас кратко оценить работу Карла Фридриха Донхаузера и его коллег. Естественно, учитывая условия, которые мы оговаривали до начала выполнения заказа.
Лилиенкрон откашлялся. На губах у него промелькнула легкая улыбка, которая тут же исчезла.
- Начало нашего путешествия было не особо удачным,- сказал он.- Вы помните, как скептически я был настроен.
«Скепсис - это еще мягко сказано»,- подумал Оскар. Он прекрасно помнил, какими непримиримыми соперниками были оба ученых в самом начале.
- Откровенно говоря, мне совсем не понравилось, что руководителем экспедиции будет человек, которого я на дух не переношу,- продолжал Лилиенкрон.- Если бы не чувство вины и безотлагательная потребность добраться до сути тайны каменных, я бы просто-напросто отказался. Я чувствовал себя в долгу, поэтому смирился с судьбой и решил наблюдать за происходящим со стороны. Но очень скоро меня совершенно покорило то, как господин Донхаузер решал проблемы. Мой скепсис мало-помалу начал превращаться в восхищение.
- Если вы действительно так считаете, Лилиенкрон, то вы удачно это от меня скрывали,- рассмеялся Гумбольдт.
Ученый поправил шапку.
- Не торопитесь. Мои взгляды могут отличаться от ваших, но я не могу не признать вашу правоту. Сомневаюсь, что путешествие кончилось бы так же благополучно, если бы руководителем экспедиции был я. Прошу также простить меня за то, что я улизнул. Понимаю, что мое поведение было ошибочным, и приношу свои искренние извинения,- он снова закашлялся.- Мое заключение таково: ожидания не только оправдались, но результаты значительно их превзошли. Мы столкнулись с опасностью, которую я недооценил, и с которой никогда не смог бы справиться. То, что мы еще живы,- заслуга господина Донхаузера. Я бы хотел выразить ему мою благодарность и восхищение и с сегодняшнего дня буду обращаться к нему по имени, которое он сам себе выбрал. Может быть, этого нельзя признать официально, но для меня вы будете достойным наследником величайшего натуралиста Александра фон Гумбольдта,- он встал и подал руку исследователю.- Снимаю перед вами шляпу, Карл Фридрих,- поклонился он.
Это был трогательный момент. Оскар заметил, что глаза у отца странно заблестели. Не каждый день тебе выказывает уважение такой серьезный соперник.
Шпренглер подошел к обоим ученым.
- Я бы хотел присоединиться к профессору Лилиенкрону и выразить вам свою глубокую благодарность, господин фон Гумбольдт. Думаю, вас обрадует тот факт, что мне удалось обсудить ваши требования с вышестоящим лицом.
- И каков результат? - спросил Гумбольдт.
Шпренглер вернулся на место. Он открыл ящик и достал официальный документ. Оскар вытянул шею. На бумаге стоял герб Вильгельма Второго, короля Пруссии. Внизу виднелась размашистая подпись монарха.
- Боже,- пробормотал он.- Подписано самим императором!
Шпренглер улыбнулся.
- Совершенно верно, мой юный друг. Когда я сказал, с вышестоящим лицом, я не преувеличивал,- он подвинул бумагу так, чтобы всем было видно.- Это официальная отмена запрета на зачисление женщин в университет. А значит, ваша племянница Шарлотта станет первой женщиной в Германии, которая официально будет учиться с зимнего семестра. Ваш сын также может учиться в императорском университете. Естественно, сначала ему придется закончить необходимые курсы.
- Как вам это удалось? - удивленно поднял брови Гумбольдт.
- Было нелегко, можете мне поверить. Без помощи императрицы Августы Виктории у меня ничего бы не получилось. К счастью, я имею доступ к королеве и смог надавить на нужные рычаги. Кстати, сейчас император и императрица открывают выставку сенсационных находок из античного города Пергамон. Вы обязательно должны ее посетить.
Он подождал, пока все изучат документ, и откинулся на спинку стула.
- Кстати, мое предложение возглавить кафедру остается в силе, господин фон Гумбольдт. Может быть, вы еще раз его обдумаете. Такие люди как вы нам нужны.
Исследователь улыбнулся.
- Обещаю подумать. Но для меня гораздо важнее, чтобы моя племянница и сын могли учиться. Благодарю вас от всего сердца.
- Обещание есть обещание,- сказал Шпренглер.- Кто знает, может быть, в будущем мне еще понадобятся ваши услуги. Как я слышал, вы сейчас работаете над особым проектом,- подмигнул он Гумбольдту.
- Откуда вы узнали? - нахмурился исследователь.
Шпренглер пожал плечами.
- Не то, чтобы сорока на хвосте принесла, но у меня есть свои источники.
- С ума сойти можно в этом городе,- проворчал Гумбольдт.- Тут ничего нельзя утаить. Как, интересно, это удается другим ученым?
- Не расстраивайтесь, дорогой коллега, у них это тоже не получается. Обещаю, что буду хранить молчание. Это дело чести. Но я был бы рад, если бы при случае вы поделились со мной кое-какими результатами.
Гумбольдт скептически поднял бровь:
- Хотите сказать, что сами вы их не узнаете?
Шпренглер расхохотался и встал.
- Буду рад, если мы будем поддерживать связь. Желаю вам хорошего дня. Гонорар будет перечислен на ваш счет в течение нескольких дней. Если какой-то суммы будет не хватать, обращайтесь, пожалуйста, непосредственно ко мне.- Он повернулся к Шарлотте и Оскару.- Желаю вам успешной подготовки. Не дождусь, когда смогу встретиться с вами в зимнем семестре. Вы уже знаете, какую программу выберете?
- Честно говоря, еще нет,- ответила Шарлотта.- Я еще не пришла в себя после таких новостей.
- Не думайте долго,- улыбнулся Шпренглер.- Регистрация заканчивается в этом месяце. Желаю вам удачи в выборе. И как я уже сказал, не пропустите выставку из Пергамона.
Они попрощались и покинули университет.
Теперь Оскар смотрел на здание совершенно другими глазами. Через несколько месяцев он будет здесь учиться… Мысль показалась ему странной и необычной.
Но он еще не студент. Он не такой, как юноши, которые преградили им путь. Он вспомнил Эмиля Кернера, и лицо у него посветлело. Вот с кем он бы охотно подружился.
Он как раз представлял, как будет выглядеть в классической студенческой форме, как к нему подошел Лилиенкрон и заговорщицки прошептал:
- На пару слов, мой юный друг.
- Да? - растерялся Оскар.
- Хочу спросить, что ты думаешь о теории полого мира после того, как так отважно пережил наше приключение.
- Она мне кажется очень интересной,- честно ответил Оскар.- Должен признаться, что после того, как я прочитал о путешествии к центру Земли, мне захотелось узнать о теории концентрических кругов Симмса. И теперь мне этого хочется еще больше.
- Меня это очень радует, потому что я хочу продолжать исследования. Знаю, что твой отец будет не в восторге, хочу попросить тебя делиться со мной всеми материалами, которые ты найдешь. Даже если пещера, в которой мы побывали, не была настоящим пустым миром, не хочу отказываться от этой идеи.
- Конечно,- согласился Оскар.- С большим удовольствием. Могу попросить помочь нам моего друга Макса Пеппера. Он редактор «Глобал Эсплорер» и имеет доступ к архивам Музея естествознания и института Смитсона в Вашингтоне.
Лилиенкрон просиял.
- Это было бы великолепно. Я готов искать доказательства теории полого мира много лет. Кто знает, может быть когда-нибудь я и найду вход во внутреннюю часть земли.
Они вместе вышли из главного корпуса и подошли к каретам.
- Благодарю вас всех,- сказал Лилиенкрон.- Наконец-то у меня появилась цель, ради которой я готов начать исследования. Берегите себя. Надеюсь, мы скоро увидимся и поговорим о былых временах.
- Конечно, дорогой Конрад,- рассмеялся Гумбольдт.- Боюсь, правда, что эта теория полого мира - пустышка.- Он улыбнулся Оскару: - Не хотел подслушивать вашу беседу. С каким бы уважением я не относился к вашему усердию, но, боюсь, это тупик. Впрочем, неважно. Если у Конрада есть новый проект и хватает на него золота, пусть он им занимается. Главное, чтобы держался от меня подальше и не уводил жуков из-под носа. А теперь нам пора. Мы же не хотим заставлять Берта ждать.
Они разместились в ландо. Оскар сидел впереди на козлах и наслаждался теплым весенним днем. Светило солнце. По улицам, обсаженным липами, прогуливались пешеходы в легкой, светлой летней одежде. Девушки подмигивали ему, и он чувствовал себя просто отлично.
Когда они проезжали через Бранденбургские ворота, раздались крики. Оскар не мог точно сказать, откуда они доносятся. Но на радостные возгласы они были совсем не похожи. По Плацдарм Плац ехали конные жандармы. Они были вооружены. Пешеходы расступались перед ними, и Берту пришлось направить ландо на тротуар. Где-то послышались выстрелы. Кажется, зазвонили колокола Берлинского собора.
- Что случилось? - заволновались Лена, Шарлотта и Элиза.
- Не знаю,- ответил Гумбольдт.- Но, похоже, дело серьезное.
На соседних улицах тоже появились всадники. Раздались встревоженные голоса. Одна дама даже расплакалась. Лица у мужчин застыли. Гумбольдт спрыгнул на тротуар и остановил мальчика во фланелевом костюме. У того под мышкой была зажата папка, и, похоже, он очень торопился.
- Подожди,- схватил его за плечо Гумбольдт.
Парень был в панике, это было сразу заметно.
- Что… что вам от меня нужно? Отпустите меня.
- Что случилось? - спросил Гумбольдт.
- Вы что не слышали? - у юноши сорвался голос.- Императора убили. Прямо на улице перед музеем. Императрицу Августу Викторию тоже. Считают, что социалисты. Роялисты провозгласили военное положение. На улице разгорелась борьба. На вашем месте я бы ехал домой и затаился. Германия на пороге гражданской войны. А теперь отпустите меня.
Исследователь ослабил хватку, и юноша бросился бежать.
По улицам торопились люди. Прижимая сумки и придерживая пальто, они спешили по домам. Как будто приближалась гроза.
Побледневший Гумбольдт вернулся в экипаж.
- Слышал, что сказал мальчишка, Берт? Маши кнутом и гони домой!
Гумбольдтианская энциклопедия
Джон Кливс Симмс Джон Кливс Симмс служил младшим капитаном в армии Соединенных Штатов. Он являлся сторонником теории полой Земли и утверждал, что Земля - полое тело, во внутреннюю часть которого можно попасть через отверстия на полюсах. Он хотел доказать, что внутри находится страна, которую населяют люди и дикие животные. Его теория пользовалась популярностью, и в 1828 году конгресс даже решил послать экспедицию к Южному полюсу. Однако, по дороге участники экспедиции взбунтовались. Симмс похоронен в парке Гамильтона в Огайо. Надгробный памятник выполнен в виде модели полой земли.