Первым делом Джонатан Арчер попросил здоровяка Руперта помочь ему взобраться на купол храма. Бывший докер был настоящим силачом, а его рана, полученная в стычке с берберами, практически зажила, и теперь он умело руководил работой импровизированного крана.
- Благодарю, - крикнул Арчер бывшему докеру, оказавшись наверху. - Как дела с подъемным механизмом?
- Все готово! Осталось смазать блоки, и можно приступать. - Руперт помолчал и осторожно осведомился: - А кто из нас первым отправится в львиную пасть? Надеюсь, это буду не я?
Он сопроводил эту реплику нервным смешком.
- Нет, ваша помощь не понадобится. Туда спущусь я.
- Вы, сэр?
- Я не могу требовать от своих людей того, чего не могу сделать сам, - ответил Арчер.
- Понимаю, сэр…
- Кроме того, мне нужен надежный человек в тылу, на которого я смогу положиться в случае возникновения непредвиденных обстоятельств. - Он рассмеялся. - Вы нужны здесь, наверху. Если появится опасность, я буду уверен, что вы меня вытащите оттуда с максимальной скоростью.
- Так быстро, как позволит подъемник! Клянусь, сэр!
- Хорошо, тогда не стоит терять время.
Арчер поднялся на вершину купола и заглянул в темный провал. Наемники разбили остекление круглого отверстия и вытащили осколки из рамы. Пол храма вокруг метеорита был усыпан битым стеклом. Камень переливался всеми оттенками зеленого и в самом деле напоминал спустившуюся с небес звезду.
Если бы помощник Уилсона заявил, что на душе у него спокойно, он бы солгал. Джонатан Арчер был человеком трезвым, даже скептическим, однако за последние годы выслушал столько историй об этой зеленой глыбе, что готов был поверить во что угодно.
Одолжив у Руперта толстые кожаные перчатки, Арчер по локоть обмотал руки толстой шерстяной тканью. Таким же образом он защитил и ноги, чтобы ни одна зеленая песчинка не смогла проникнуть под кожу. Быть съеденным изнутри - что может быть ужаснее? Затем он натянул кожаную куртку, и Руперт обвязал его канатом вокруг пояса, надежно затянув все узлы.
Вот и все. Арчер взялся за канат, оканчивавшийся четырьмя стропами с петлями, спустил ноги в отверстие и кивнул докеру:
- Пошел!
Руперт нажал на рычаг, и натяжение каната ослабело.
Арчер соскользнул вниз и повис в воздухе, продолжая медленно спускаться. Метеорит наполнял пространство под сводом купола таинственным зеленым светом и выглядел прекрасным, как зеленый оазис посреди безжизненной пустыни. Угольно-черный обсидиан и золото выгодно подчеркивали основной цвет камня. В этом изумрудно-зеленом сиянии хотелось полностью раствориться. Арчер довольно долго разглядывал камень, пока не почувствовал рывок каната.
- Эй, Джонатан! Вы там не уснули? - донесся издалека голос Уилсона.
- Что? - он вздрогнул и открыл глаза.
В отверстии купола чернел силуэт докера. Руперт продолжал мало-помалу вытравливать трос.
- Уже две минуты вы не отвечаете на вопросы!
- Как вы сказали? - встрепенулся Арчер.
- Вы болтаетесь там, будто вас огрели по темени. Я решил, что стоит поинтересоваться, все ли в порядке.
Арчер затряс головой. Что с ним случилось? Он вполне пришел в себя, сознание было ясным, но казалось, что из его тела ушла половина жизненных сил. Словно кто-то внутри нажал самый главный выключатель. Клац! - и готово…
- Все в порядке, сэр! - крикнул он. - Немного задумался.
Задумался? Вранье. Скорее, отключился, но признаваться в этом он не хотел. Проклятый камень! Арчер припомнил, как всматривался в его зеленую бездонность, а потом…
- Значит, продолжаем?
- Разумеется, сэр!..
Он протер глаза. Камень был уже совсем близко. Отсюда он мог хорошо рассмотреть золотые лучи и обсидиановое кольцо. Только бы успеть накинуть на них петли - и прочь отсюда. Остается три метра, два… Зеленый камень сиял прямо под ним. Ну и монолит! Справится ли с ним подъемный кран?..
Ага, вот и острия лучей! Сверкающими копьями они тянутся навстречу Джонатану Арчеру, чье имя вскоре станет известно самой королеве Великобритании…
Он слегка раскачался, чтобы достать до них, и приготовил первую петлю. И уже собрался набросить ее на первый луч, как что-то произошло. Метеорит засиял намного ярче. Зелень сменилась алым, а затем желтым пульсирующим светом. Со свистящим шипением из недр монолита вырвался белый луч, и беспомощный человек, болтающийся на канате, оказался прямо на его пути.
Арчер успел почувствовать, как луч коснулся его лба, и вздрогнул. В считанные мгновения перед его внутренним взором пронеслись бесчисленные звезды и планеты, а затем все погрузилось во тьму…
Оскар возился с повязкой. Теперь уже было просто необходимо взглянуть, что происходит с рукой. За последние полчаса боль многократно усилилась.
Там что-то было. Что-то чужое. И оно рвалось наружу. Совсем как в ту пору, когда у него увеличились мышцы и на теле в самых неожиданных местах начали расти волосы. Эти ощущения были сходными, только гораздо болезненнее.
Боль охватила уже всю левую половину тела и отдавалась в ноге. Мускулы были напряжены, как при судорогах. Еще несколько минут - и он просто не выдержит.
Остальные пленники собрались в другой части хижины и тихо переговаривались между собой. Скорее всего, Гумбольдт рассказывал о результатах проведенных им опытов, а может быть речь шла о нем и о его состоянии. Время от времени то один, то другой украдкой поглядывали на него. Надо быть предельно осторожным.
Внезапно снаружи раздался странный шум. Глухой хлопок, за которым последовал сдавленный крик. Все вскочили на ноги и прильнули к щелям в двери. Самое время, чтобы освободиться от проклятой повязки!
Оскар расстегнул булавки, которыми были закреплены концы бинтов, и потянул зубами освободившийся конец. Повязка сразу ослабла. Юноша проделал это так быстро, что никто не обратил на него внимания.
Еще миг - и повязка начала поддаваться. Миссионеры не пожалели перевязочного материала - его хватило бы, чтобы забинтовать его с ног до головы. Кроме того, бинты были наложены каким-то неизвестным Оскару способом. С какой стати братья-монахи так усердствовали? Может, пытались что-то скрыть?
Юноша вспомнил зловещую ухмылку руководителя миссии. Она еще долго преследовала его во сне. Оставалось надеяться, что ничего слишком плохого она не предвещала.
Сцепив зубы, он продолжал разматывать бинт. Оставалось всего несколько витков. Еще немного - и дело сделано. Наконец он сорвал повязку и ощутил кожей горячий воздух. В нос ударил тяжелый запах.
Оскару пришлось перевести дух, и лишь после этого он решился взглянуть на собственное предплечье. Кожа на руке потемнела и странно лоснилась. Здесь, в полумраке хижины, нельзя было точно понять, что было тому причиной. Пожалуй, лучше подойти поближе к отдушине. Даже тонкой полоски дневного света будет достаточно.
Оскар протянул руку к свету.
То, что он увидел, заставило его отчаянно закричать.
Джейбс Уилсон отшатнулся.
Перед его глазами все еще полыхал электрический разряд - сине-белое щупальце, метнувшееся к Арчеру. Затем раздался шипящий свист, и тело его адъютанта забилось в конвульсиях. Могучий поток света прошел насквозь через все его тело. Синие сполохи пробежали по одежде англичанина, взбежали по канату и с сухим треском исчезли. Вниз посыпались искры. Канат обуглился и оборвался, безжизненное тело его верного друга и спутника рухнуло вниз.
Кран был непоправимо поврежден, песок внизу, вокруг неподвижно лежащего тела Арчера, усыпан щепками и обломками балок.
Уилсон с ужасом следил за происходящим. Он едва не рванулся в храм, чтобы помочь Арчеру, но мгновенно осознал, что это было бы роковой ошибкой, и отдернул уже занесенную было над порогом ногу.
И вовремя: по поверхности песка уже бежали волны, расходясь концентрическими кругами, словно кто-то бросил камень в стоячую воду. Тело его друга лежало под обломками крана, но теперь песок вокруг него пришел в бурное движение. Взвились вихри мелких кристаллов и скрыли под собой Джонатана Арчера. Что-то зашипело, раздался гул, словно где-то рядом образовался огромный водопад. Песок вспучился, как в переполненном сосуде, воздух стал плотным, как во время песчаной бури, из храма пополз нестерпимый смрад. Уилсону пришлось зажать нос, но запах был таким сильным, что слезились глаза.
Ему впервые стало по-настоящему страшно. Проклятый метеорит! Надо было прислушаться к интуиции и заставить пленников выполнить эту задачу. Но теперь уже слишком поздно.
Прошло не больше тридцати секунд, и все стихло. Зеленоватый песок снова стал гладким, мгла рассеялась. Лишь в воздухе остался висеть едва уловимый запах серы и озона. Вот и все. Ни Джонатана Арчера, ни обломков подъемного крана. Исчезли, словно их смела незримая рука.
Охотник за метеоритами, чье неукротимое мужество и стойкость были известны всей Англии, почувствовал, что у него дрожат и подгибаются колени.