– Проснись! Проснись, говорю…

– В чем дело? Что случилось? – меня трясли за плечи, и спросонок я едва разглядела, что это мама.

– Я знаю, почему ты не ходишь.

– Я тоже знаю.

– Мне приснился сон, – сказала она, будто только что поймала сон за хвост. Глаза больно привыкали к свету. – Вечером, когда мы легли, я все думала, думала… О тебе, о проклятом синдроме, обо всех вас, у кого этот синдром… И тут меня осенило! – Мама ходила туда-сюда в длинном до пола халате, волосы торчали в разные стороны, глаза чуть не вылезали из орбит, а руками она как бы держала этот большой невидимый сон и боялась, что он просочится сквозь пальцы. – Вы все, они все ни разу не ступали на Землю. Не ходили по земле. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Нет.

– Ну как же? Подумай своей головой. Этот синдром только у тех людей, которые не ходили по Земле! – Мама сделала ударение на слове «Земле».

– Да уже много веков миллиарды людей ни разу не ступали на родную планету, и у них все в порядке. А мы летали на отдых в Бухту. Говорят, пляжи там покрыты настоящим песком.

– Ой, я тебя умоляю, где ты теперь найдешь в космосе хоть что-то настоящее, Земное? Натуральная только видимость. Но я не об этом. Нам нужно немедленно туда лететь. Сейчас же.

– Подожди, ты серьезно сейчас говоришь, что мы должны лететь на Землю, потому что тебе приснился сон?

– Да! Наконец-то ты дотумкала. Заводи «Бандуру» и отстыковывайся. Ой, нет, подожди. Я сейчас переоденусь, сбегаю в одно место, и тогда летим.

– Я никуда не полечу.

– Почему? – она, несмотря на то, что я говорю, спешно одевалась.

– Ну, я прямо сейчас ясно вижу несколько причин: во-первых, – даже несмотря на то, что мы столько времени добивались принятия в это поселение, что ты столько работала, чтобы переоборудовать нашу «Бандуру» по их стандартам, мы подписали обязательства не менее года жить и работать на поселение неотлучно;

Во-вторых, даже с таким оборудованием у нас нет ни запаса продовольствия, ни нужного для таких путешествий реактора, ни нужных аккумуляторов, движетели вообще только для красоты висят, защитное поле после переоборудования не проверяли. И если отбросить то, что туда переть черт знает сколько, по дороге на нас могут напасть. Даже допустим, что каким-то чудом мы долетели, это все мелочи в сравнении с тем, что Земля вот уже 832 года находится под властью Амордонтов.

– Я вернусь через полчаса, – сказала она, мысленно уже находясь где-то далеко. – И не волнуйся ты так, у нас все получится. Я видела сон. Вот отстыкуемся, я тебе все подробно расскажу. – Она надела очки ночного видения и вышла под купол.

И так мне стало обидно, слезы навернулись на глаза. «Все, все, чего мы добивались: страховки, медицинское обслуживание, стабильная работа для нее и высшее образование для меня, все коту под хвост из-за сна? Вот возьму и специально сделаю так, как она говорит. Завтра она локти будет себе кусать, и мы вернемся. Нам, конечно, впаяют штраф, еще какие-то полгода будем жить внатяжку, и мама увидит…»

Я нехотя пересела в свое инвалидное кресло на антигравитационной подушке и полетела в пилотную кабину готовиться к отсоединению от поселенческих швартовых крюков и вылетать из-под купола колонии.

Через полчаса входной шлюз открылся, и мама втянула какой-то контейнер.

– Что ты притащила? – от контейнера исходила вонь. – Фу! Что это такое?

– Кристаллы дилитию в заводской упаковке, собственной персоной. Думаю, их можно продать. Где-то толкнем и выручим копейку или провиант.

– Где ты их взяла?

– Помнишь моего начальника Николая Дмитриевича, мерзкое хамло? Все время щиплет подчиненных женщин. Меня так больно ущипнул, до слез. Я ему по морде заехала, а он ржет, как лошадь. Ну, думаю, подожди. А на прошлой неделе его обокрали.

– Я слышала об этом.

– Воров чуть не поймали, поэтому они кое-что из украденного просто бросили. А я скрыла.

– Тебя могли поймать!

– Не могли. Я прятала их в его же хранилище. Оно опечатано полицией, и туда никто не заходит, а если бы зашел, и что с того…

Я смотрела на маму и не узнавала ее. Такой хитрости не ожидала. Тем временем я зафиксировалась в пилотном кресле, мама – в соседнем. Мне все казалось, что она вот-вот меня остановит, пока я нажимаю клавиши бортового компа, казалось, что вот сейчас у нее сердце дрогнет, и она должна меня остановить. Но нет.

– Стыковочная станция запросит отчет, почему это мы улетаем.

– В договоре указано положение о путешествии. Мы можем слетать на экскурсию.

– Они на это не поведутся, – я отправила запрос на отстыковку.

На мониторе появился дежурный станции:

– Бандура Один, Бандура Один, система приняла запрос на отстыковку и выход из-под купола, в чем дело?

– О, Дазай, привет, – весело и приветливо отозвалась мама. – Мы улетаем, оформи нам пропуск.

– Куда это вы ночью вздумали лететь?

– На экскурсию.

– Куда?

– Здесь два дня лету, музей примитивных передвижных средств. Моя дочь, кстати, познакомься, Соня, это Дазай. Дазай, это Соня, – я без энтузиазма помахала рукой, – пишет доклад на эту тему для поступления в университет, поэтому нам надо слетать. Мы за неделю обернемся, согласно положениям договора пункта 5 дробь 2.

Дазай улыбнулся. Выражение его лица говорило – все бабы дуры.

– Ну что ж, счастливо. Вылет разрешаю, – Дазай отключился.

Наш космолет класса «жилой», модификации ПР под названием «БАНДУРА» вылетел к Земле. Мне казалось, от меня оторвали удачу, успех и вообще все шансы на хорошее будущее.

Для того чтобы вы поняли мой пессимизм, надо ознакомить вас с курсом истории за четвертый класс общеобразовательной школы.

832 года назад людей выгнали с планеты Земля. То есть последний человек покинул Землю 832 года назад, а поперли нас с родной планеты раньше. Началось все с того, что инопланетяне, которые называли себя Амордонты, прилетели на Землю, когда она была в таком страшном упадке, что, говорят, и человечность потерялась.

Так вот, эти Амордонты предложили свою помощь в спасении человечества и планеты. Не то чтобы люди с радостью согласились, но я считаю, особого выбора не было. У расы Амордонтов цивилизация была более развита, чем наша. И вот спасали они, спасали, и все успешно, пока не выяснилось, что человек – такая зараза, что не может жить в гармонии, не уничтожая и не убивая природу.

Более цивилизованные Амордонты решили это дело почти бескровно. Они выгнали человечество с Земли. Некоторые попытались оказать сопротивление, но явно не дотягивали до хоть сколько-нибудь организованной силы. И в честь того дня в созвездии Лебедя даже есть памятник с вечным огнем. Чтобы мы помнили, откуда мы и куда должны вернуться.

Конечно, нам дали координаты, где можно было бы прислониться, но только и того, что прислониться. Планеты, пригодные для жизни, надо было осваивать, зарабатывать потом и кровью. Но и тех на всех не хватило. Отдельные группы изгнанников пытались вернуться, и надо сказать, что они не долетели даже до орбиты Земли. Охрана планеты безупречна.

Чтобы не возиться с планетарным освоением, люди группируются в космические колонии и поселения. Грубо говоря, стыкуются между собой несколько космических кораблей различных модификаций, запускают купол, под которым удерживается кислородная атмосфера, вот вам и город посреди космоса. В каждом могут быть свои законы и обычаи. Свои правозащитники и свои вожди.

Нам с мамой повезло присоединиться к колонии «Персиваль». Минимум преступности, приличное образование, люди приветливые. Конечно, надо было тяжело работать, чтобы пробиться, особенно матери-одиночке, такой, как моя мама, да еще и с дочерью калекой.

Отдельно о моей болезни. Я не хожу. У меня синдром Ойзерстраха. По неизвестным причинам люди не могут двигаться. Это притом, что в наше время можно внедрить в мозг чип, через комп давать команды – и тело будет двигаться. Но не в случае Ойзерстраха. Ни причин, ни объяснений. Косит только молодых. Прогрессивное лечение есть, и оно лечит, но не излечивает.

Вот в этих раздумьях о случившемся мою маму и осенило.

– Ты понимаешь, снится мне: ты идешь ко мне. Веселая такая. Подходишь и показываешь, что ноги босые и такие грязные, как в… Даже не знаю, с чем сравнить. И мы так смеемся над тобой, а я смотрю, а у меня тоже грязные ноги. Вот и все.

– И мы сорвались с места, потому что тебе приснились грязные ноги?

– Ну не только это, ты шла ко мне, смеялась.

– Ты в своем уме? С чего ты вообще решила, что это на Земле происходило?

– Я очень реально чувствовала воздух, запахи. Такого я нигде не встречала.

– Сумасшествие какое-то.

– Я вижу, что ты недовольна. Соня, поддержи меня хоть раз.

– На самом деле, этот «хоть раз» наступает каждый удобный для тебя раз. Ты всегда так говоришь. И в какие разы я тебя не поддержала?

– Боишься потерять свое насиженное место? Здесь тепленько, уютно. Хлопот минимум.

– Да, боюсь! Ты забыла, как мы скитались?! Ты забыла, как нас ограбили дважды одни и те же грабители? Ты забыла, как нам приходилось дрейфовать в темноте, пока нас не подобрали космоцигане? Ты сама плакала и спрашивала «… когда это все закончится?» Вот мы устроились, а ты все разрушаешь!

– Ты думаешь, ноги тебе даны только для того, чтобы красиво свисать с моднявого кресла? Чтобы болтались, как движетели без напряжения? Мне тоже страшно. Кроме сна, ко мне пришло понимание – мы всегда вот так будем жить, и никогда не будем до конца счастливы. Всегда будут только полумеры. Я добьюсь, чтобы ты ходила, даже если мне придется идти пешком до самой Земли.

– Да добивайся ты, чего хочешь! Я иду спать, – я пересела в инвалидное кресло и полетела в свою комнату.

– Напомни мне эти слова, когда действительно пойдешь! – крикнула мне в спину мама.

Через месяц полета меня все сильнее душила обида. Подсчеты показывали, что на максимальной скорости мы доберемся до Земли через полгода. На базаре заправочной платформы, случившейся нам по пути, никто наши кристаллы дилития не купил. Мы продали единственное мамино кольцо и золотую цепочку, что мне подарили на день рождения. Купили дешевый продпакет и топливо.

Перебирая мысленно в тысячный раз свои обиды, я решила прочистить наши фильтры. Система уже сообщила, что очистка завершена на 98 %, в коридоре послышался грохот заслона. Мама прибежала ко мне в пилотную:

– Ты слышала? Как ты думаешь, что это?

– Не знаю, если бы проникновение, завыла бы сирена.

– Может, она неисправна?

Я стукнула рукой по панели компа и сразу же заверещала сирена. Спокойный тон бортового громкоговорителя сообщил о проникновении на борт неизвестного организма.

– Какое у нас есть оружие?

– Огнетушитель.

– Черт, а где наша железка?

– У входа. Давай к спасательному модулю, там закроемся, – мама шла впереди с огнетушителем, я сзади летела в своем кресле. Вдруг мы увидели, что дверной проход-шлюз к механическому отделу погрызен. То есть, скорее всего, от стены вкусно откусили.

– Оно что, жрет все подряд?

– Скорее лети вперед, возьми железку, – мама встала между мной и этим укусом с огнетушителем наготове. Я подлетела к выходу, схватила железный прут (вещь на все случаи жизни) и крикнула:

– Нашла!

И в этот момент на меня прыгнуло чудовище, похожее на переплетение нескольких хвостов, сросшихся в голове. Нельзя было разобрать, чудовище смеется или кричит. Пасть открыта на всю ширину, а острые зубы тянулись откусить мне голову. Сил не было сдерживать это бешеное создание, но в этот миг из-за его спины мама протянула руку и схватила эту тварь за щеку. Она потянула его на себя, и чудовище с разворотом упало на нее. Я подлетела к ним и ткнула твари прутом в глаз. Чудовище завизжало и приготовилось прыгнуть на меня. Я немного снизила кресло, словно нарочно подставляюсь. Тварь прыгнула, я резко направила кресло в сторону, и она влепилась в стену.

– Соня, бей!

Я ударила, что было силы. Удар пришелся по затылку, и животное ударилось мордой еще раз. Я била и била, пока чудовище не сползло на пол. Оглянулась на маму, у нее текла кровь из раны на плече.

– Оно мертвое? – тихо спросила она.

– Не знаю.

– Надо его чем-то связать.

– Я принесу цепь для лебедки, – мне что-то показалось, и я быстро обернулась, но все было по-прежнему. А когда я вернулась, чудовище уже было на ногах, и мама поливала его из огнетушителя.

– Гони его в модуль, я его там запломбирую!

Мама пустила давление огнетушителя на полную и оттесняла чудовище к модулю. Я приготовилась мгновенно закрыть шлюз. Только мама загнала чудовище внутрь, шлюз закрылся.

Страшный крик раздавался из-за шлюза. И тут мы услышали, скрежет металла, ломки конструкции.

– Оно его грызет! Оно вырывается!

– Быстро, в пилотную, – мама потянула мое кресло и затолкала меня в пилотную.

– Бандура, отстрелить спасательный модуль, – приказала она.

– «Админ, вы уверены, что хотите выполнить это действие?»

– Да!

– Спасательный модуль отстрелен.

За несколько недель мамины раны зажили, а я вроде смирилась с нашим полетом. Живы, и слава Богу.

Однажды, когда мы были на подлете к Мимасу, я заметила, что к нам прицепился двухместный скутер.

– Какая наглость. Мы сами едва ковыляем, а он уцепился и путешествует за наш счет. Сними его, – разозлилась мама и ушла варить супчик.

– Это надо задействовать внешнюю лапу. Энергии жаль. Я попытаюсь его напугать полицией, – крикнула я ей вслед и взялась за дело запугивания:

– Внимание! Скутер 315, вы незаконно прицепились к нашему… крыльцу. Отстаньте немедленно, я вызову полицию, – на мониторе появилось лицо симпатичного парня.

– О, привет, – радостно поздоровался он, – меня зовут Манула. Позвольте мне немножко пролететь с вами. Вы все равно летите к Мимасу.

– Мы едва дотягиваем до Мимаса, еще и тебя тянуть? Это отнимает у нас 2–3 Кд, которые мы могли бы сэкономить.

– Ну, подумаешь 2–3. Это мизер. Люди, давайте дружить!

– Я вызову полицию.

– Такая красивая девушка не может быть такой злой.

Я закатила глаза под лоб. От такой банальности меня воротит.

– Как хочешь. Я предупредила.

– Даю сто против одного, что ты не вызовешь полицию.

Я набрала номер полиции и нажала вызов.

– Да что с тобой такое? Как будто я крохи у нищего отбираю.

– Поверь мне, ты и понятия не имеешь…

– Настолько плохо?

И я рассказала ему, что нам лететь до Земли, а ресурсы на нуле.

– Люблю я авантюристов. Может, вы будете первые, кто ступит на старушку, за последнюю тысячу лет. Давай так, я вам подскажу, как добраться за дешево к Земле, а вы все же дотянете меня до Мимаса.

– Ты говори, а я подумаю, чего стоит твое предложение, – а через два часа, когда мама увидела, что я все еще не сбросила с прицепа Манулу, стала требовать объяснения. – Он подсказал, как добраться до Земли.

– И как же?

– Так же, как он. Автостопом. Близко к орбите Земли есть посольство землян. Они управляют экспортом всего земного. Туда ходят большие крейсеры. Если зацепиться за пузо и держать четкую дистанцию, то мы даже попадаем под их защитное поле, и нам ничего не угрожает. И затраты энергии только на жизнь.

– А это идея. Наша внешняя лапа надежная?

– Придется ею пожертвовать. Заклиним ее, а потом отломим.

– Ну, ладно. Дело за главным – зацепиться.

На подлете к Мимасу Манула отцепился и исчез в своем направлении. Мы же узнали, когда отходит крейсер к Земле, купили припасы воздуха, воды и пищи и полетели немного вперед, чтобы зацепиться на пути. Владельцы крейсеров очень тщательно следят, чтобы зайцев не было.

Через восемь часов показался крейсер. Мы уже стояли «под парами». Финт заключался в том, чтобы зацепиться до того, как крейсер наберет полную скорость. Позже мы его и не догоним, и защитное поле нас не пропустит. За штурвалом сидела мама. Я руководила лапой.

– Вылетаю на путь крейсеру. Снижаюсь, чтобы он прошел над нами. Выставляй лапу. Немного подними ее.

– Нет, нельзя. Он может ее снести, – нас трясло, как сердцевину в скорлупе ореха. – Ой, ё… Ты посмотри, сколько здесь уже прицепилось!

– Сколько занято. За что же здесь зацепиться?

Мы насчитали четыре малолитражных космических корабля. Они, как рыбки-прилипалы, плыли туда, куда плывет их «рыба».

– Обходи их и уцепись вон там.

– Лапу нацелила.

– Лечу к тем перемычкам, они статичны.

– Поддай газку, – мама направила Бандуру прицельно к выступу. Крейсер набирал скорость. – Мы не успеваем! Скорее!

– Это максимум!

– Еще немножко! Ну, капельку!

До перемычки оставалось каких-то метров 8-10, и мы явно начали терять скорость. Разрыв увеличивался. Вдруг из-под нас вынырнул скутер. Он подхватил нашу лапу своим электрическим крючком и потянул к перемычке.

– Смотри, это Манула! Убавь мощность лавирования, это придаст скорости.

– Уменьшила.

Манула дотянул нас до перемычки, и я сомкнула крюки на полную, так, чтобы они зацепились друг за друга и заклинили. Манула отцепился и улетел, даже не попытавшись зацепиться сам. Мы сбросили скорость, поймали равновесие, запрограммировали компьютер на нужную дистанцию, и выдохнули с облегчением.

– А что же твой друг сам не зацепился?

– Ему в другую сторону.

Позже я написала Мануле благодарность в блог, и мы перебрасывались сообщениями, дружили в инете.

Летим к Земле. Крейсер ускорился на максимум, и на месте будем через месяц.

– Амо, это точные результаты?

– Да.

– И нет никаких сомнений?

– Земля умирает. Это видно невооруженным глазом! Какие могут быть сомнения? Правитель, прошу вас, отправьте посольство к людям.

– Амо, ты понимаешь, в каком мы положении? Сначала мы их выгнали, а теперь просить… Ты слышишь – ПРОСИТЬ? Помнишь их сопротивление?

– Да.

– Мы уничтожили их безжалостно.

– Пора признать ошибки.

– О, моя милая Амо, боюсь, мы не только признаем ошибки, но и добровольно возьмем на себя нахлебников. И мы не можем быть уверены в том, что все дело в людях. Нет никаких гарантий, что как только они здесь объявятся, все станет лучше.

– Можно впустить не всех.

– Впусти одного, и тут же всплывет «право» всех остальных. Им не понять, как это трудно – спасти планету.

– Это их дом. Они уже так давно в ссылке, что должны ценить то, что есть.

– Да еще и этот посол на орбите. До чего противный, наглый тип. Как мародер.

– Мы можем пойти в обход него.

– Где сейчас их правительство?

– За Мейстримом.

– Собирайся. Будь готова к пренебрежительному отношению, к упрекам и стыду. Люди такие.

– Поняла тебя, Правитель.

Правитель тяжело вздохнул. Он не исключал варианта, что теперь Люди станут требовать изгнать Амордонтов с Земли. Изгнанниками они не станут, но это затяжной конфликт.

– Нам бы какой-то случай, какую-то счастливую случайность… Чтобы начать возрождение с доброго дела. Тогда и просить бы не пришлось.

– Я присмотрюсь к обстоятельствам.

За этот месяц мы пересмотрели кучу фильмов, навели порядок в Бандуре раз триста, ели противный паек, время от времени ссорились и мирились. Зарядили самозарядные аккумуляторы и починили, что можно самим починить. В конце пути отломили лапу и отстали от крейсера. По-тихому все «зайцы» отстали и полетели мимо Земли. А мы притормозили и просканировали пространство:

– Вот здесь – посольство, а здесь швартуются крейсеры. Видишь, как далеко от планеты? Сто против одного, что ближе никого не подпускают.

– А вот это движение, что такое?

– Бандура, увеличить этот квадрат.

– «Максимальное увеличение», – Бандура развернула камеры, и мы увидели посадочный коридор, по которому поднимались и садились космолеты самих Амордонтов.

– Нам надо туда, – с восхищением сказала мама. – Сами траекторию мы не просчитаем, неправильный градус – и атмосфера нас отбросит.

– Смотри! – я указала на посольство. – Видишь вон те катера? Это охрана посольства, они не дадут нам даже пукнуть возле орбиты.

– Бандура, просчитай кратчайший путь к посадочному коридору.

– «Админ, подсчет выполнен», – Бандура высветила на мониторе траекторию и показала время.

– 7 минут. За 7 минут долететь, чтобы не поймали, войти в коридор, автопилот на посадку. И все равно нам не хватит энергии, чтобы тормозить.

– Кристаллы! Напрасно мы их везли такое расстояние? И полетим мы не кратчайшим путем, а сделаем круг и зайдем в коридор с противоположной стороны.

– Но эти кристаллы могут спалить нам всю систему! Это самоубийство.

– Я думаю, это судьба.

– У твоей судьбы нет здравого ума! И у тебя тоже. Мы просто упадем пеплом на праматерь человечества.

– У тебя есть другие предложения?

– Есть. Я думала, мы обратимся в посольство, начнем переговоры.

– Я знаю этих политиков. Нас попрут, а домой лететь уже не на чем. Или бомжевать здесь, или идти до конца. Я пошла заправлять кристаллы, – мама посмотрела на меня с любовью. В ее глазах был огонек одержимости. – Верь мне, Соня! У нас все получится! Натягивай скафандр.

Мама бросалась в омут с головой, и я с ней. Что ей там делать, в том водовороте без меня? Как это тяжело отрываться от спокойной, упорядоченной, привычной жизни. Страшно становиться на порог неизвестности. Как трудно было ей, моей маме, не отчаяться и идти до конца. Но как страшно, когда ты прибыл, а тебя никто не ждет. Со слезами на глазах понимаешь – это конец, и повернуться ради предательского желания жить сгорая, нельзя. Нет, я не верила в ее сон. Не шла за чудом. Я не хотела быть озлобленным врагом маме.

В посольстве:

– Капитан, к Земле направляется космолет – жилой ПР «Бандура Один».

– Что?

– Они на подлете к коридору.

– Перехват.

– Невозможно. Они уже у самого коридора.

– Как?

– Зашли с темной стороны.

– Где наши патрульные с той стороны?

– Смена караула. Еще никто не заступил.

– Черт бы вас всех поберал!

– Кто же знал, что в наше время есть такие сумасшедшие, которым еще что-то нужно на Земле.

– Расслабились?! Всех уволю к чертям собачьим! Вызвать посла в наблюдательный! У нас непредвиденная ситуация.

Посол, совершенно не волнуясь и жуя бутерброд, нехотя появился в наблюдательном.

– Что такое, опять ваши служаки пар выпускают?

– Проникновение на Землю.

– Что?! Кто? Как?

– Космолет зарегистрирован на Татьяну и Соню Зиченко.

– Перехватить их! Немедленно!

– Уже не успеваем.

– Вызывайте их!

– Внимание! Бандура Один, Бандура Один, вас вызывает станция ПОСОЛЬСТВО. Приказываю, отвечайте послу доброй воли Варенухе.

На мониторе появилось изображение двух женщин в скафандрах.

– Вы кто? Поворачивайте немедленно!

– Господин посол, меня зовут… – начала мама.

– Да плевать, как вас зовут! Поворачивайте! Вас сейчас собьют Амордонты!

– Собьют, так собьют. Нам крайне необходимо на Землю.

– Вы нарушаете и так шаткие отношения между нашими расами. Вы нарушаете договор номер… не помню, какой номер!

– У нас срочное дело, – спокойно сказала мама.

– Какое дело?

– Экскурсия, – и мама отключила связь, поскольку мы уже входили в коридор, и Бандура начала программу приземления.

– Дуры бабы! Какая может быть экскурсия во вражеском стане! Что б вы провалились! Идиотки! – от гнева у посла надулось пузо, одна пуговицу на рубашке расстегнулась, и стало видно пуп. – Все наши связи с Амордонтами коту под хвост! Моя карьера коту под хвост! Их собьют, а мы еще и извиняться будем.

– Но не сбивают, – спокойно ответил капитан.

– Не волнуйтесь, они все равно упадут, – вмешался оператор слежения. – Чтобы сесть, понадобилось бы облегчить вес космолета, а это, как минимум, отстрелить спасательный модуль, а чтобы тормозить, понадобились бы мощный реактор и кристаллы дилития, самые мощные. Вряд ли у них такие есть. Они очень дорогие, а вы посмотрите на их рваную лачугу.

– За столько веков уже должно было отмереть всякое желание возвращаться. Мы сможем заявить, что эти несчастные, которые сбились с курса и случайно нарушили запрет?

– Смотрите, смотрите! Они входят в атмосферу. Их не сбивают.

– Святые угодники! Они идут на посадку, и их не сбивают! – дежурный капитан, посол Варенуха и оператор дружно проглотили слюну и склонились над радаром слежения.

Нам повезло.

Загибайте пальцы: Повезло с кристаллами, повезло, что их никто не купил, повезло со сбросом спасательного модуля, повезло с Манулой. Нам невероятно повезло проскользнуть мимо охранников посольства, нам повезло войти в коридор, в атмосферу… И нам чертовски повезло приземлиться на планете Земля.

При приземлении наша Бандура совсем развалилась. От перегрузки мы потеряли сознание. Проснулись в госпитале, в окружении заботливых Амордонтов.

Мама рассказала им нашу историю, и после короткого молчания переговорщик и теперь уже наша подруга Амо сказала, что все Амордонты считают нас героинями.

Меня начали лечить. Я стала ходить не сразу. Только через полгода сделала свои первые самостоятельные шаги. За это время маму пригласили работать главным послом Землян в посольстве на Земле. Правительство людей восприняло мамино назначение как ультиматум и покорно согласилось, потому что это стало первым шагом к посещению Земли.

В конце того тяжелого, но счастливого года мы бродили с мамой босые по пляжу. Смеялись и пачкали ноги в песке.

Выяснилось, по всей планете стал происходить странный процесс умирания. Экологически чистая, возрожденная и прекрасная природа по неизвестным причинам перестала восстанавливаться. Амордонты-ученые выяснили, что это началось, когда выгнали людей. Перестало происходить преобразование неживой материи в живую. Но политики и гордыня не давали Амордонтам признать, что мы нужны Земле, а Земля нужна нам. Обоим расам нужен был какой-то прорыв. И он произошел, когда моей маме приснился сон.

КОНЕЦ