— Как же мы будем ориентироваться в подземелье, ведь Карта Мародёров там не работает? — спросил Рон.

— Будем надеяться на удачу и волшебный глаз профессора Грюма, — хмуро ответил Снегг.

— Никакой я не профессор, ты же знаешь Северус, вместо меня преподавал Барти Крауч младший, чтоб ему, а я всё это время валялся на дне волшебного сундука. Да и глаз у меня не больно-то волшебный, магии в нём жук начихал.

— Но ты же с его помощью вывел нас из лабиринта, не так ли, Аластор? — спросил Снегг. — Что ты вообще им видишь?

— Ну, сквозь стены я смотреть не могу, точнее… не знаю, как сказать… Если бы ты мог его примерить, ты бы понял…

— Нет уж, спасибо, Аластор, предпочитаю пока обходиться своими, — поморщился зельевар, не скрывая брезгливости.

— В общем, так: тот путь, куда нам надо, выглядит малость иначе, чем все остальные, вот и всё, не знаю, как объяснить лучше.

— Да не надо ничего объяснять! — вмешался Гарри, — главное, мы знаем, куда идти!

— Или думаем, что знаем, — снова скривился Снегг, — потому что Аластор ведь может и ошибиться.

— Других вариантов, как я понимаю, у нас всё равно нет, — возразил Рон, — и вообще, в последнее время мы что-то слишком много разговариваем и слишком мало делаем. Нам давно пора идти. Пусть каждый возьмёт запас продуктов, воду и какое-нибудь оружие. Профессор Грюм, пусть Гарри наколдует вам какой-нибудь меч, ведь ваша волшебная палочка, как и моя, здесь бесполезна.

— Меч? — растерялся Грюм, — я как-то даже… Не умею я с мечами и со всякими там саблями обращаться. Волшебная палочка — вот моё оружие, мне никогда и не требовалось другое.

— Я мог бы наколдовать вам магловскую штурмовую винтовку, пистолет или даже гранатомёт, но здесь они тоже бесполезны, — сказал Гарри, — ну, может, хоть кинжал возьмёте?

— Баловство это, кинжалом махать — покачал головой Грюм, — я старик, да ещё и одноногий, пойду так.

— Ну, как хотите, — пожал плечами Гарри, — когда выходим?

* * *

И опять потянулись унылые и однообразные коридоры подземелья, освещённые тускло-зелёным светом. Вскоре Гарри заметил свою метку у одной развилки.

— Вот тут начинается коридор к Омуту Памяти Волан-де-Морта, — сказал он. — Будем к нему заходить? Здесь недалеко.

— А зачем он нам? — равнодушно спросил Снегг, — местоположение миссис Уизли, как я понял, он показать не может?

— По крайней мере, мы с Роном не смогли его заставить сделать это, — кивнул Гарри.

— Тогда идём мимо. Может быть потом, когда наши поиски завершатся…

— Но, может быть, я что-то сделал не так? — засомневался Гарри. — Омут исполнен мощной магии…

— У нас нет времени подбирать нужные заклятья, — отмахнулся Снегг, — лично я не представляю, с какой стороны подступиться к этому детищу Тёмного Лорда. Да и вообще, созданные им магические артефакты могут быть очень опасны.

Аластор, ты хотя бы отдалённо представляешь, куда нам идти?

— Вроде туда, — махнул рукой Грюм, — там лабиринт выглядит посветлее, что ли, но, понимаешь, Северус, не уверен я…

— Туда, так туда, — сказал Снегг, — если твой глаз видит хоть что-то, это уже хорошо, потому что наши видят только стены… Я пойду первым, ты, Аластор, пойдёшь в пяти шагах за мной и будешь указывать дорогу. Вы, мистер Уизли, за Грюмом, мистер Поттер — замыкающий. Возражения есть? Ну и чудесно. Вперёд!

Идти пришлось недолго. Вскоре Гарри почувствовал, что коридоры как-то меняются, что-то неуловимое изменилось в лабиринте.

— По-моему, мы приближаемся, — негромко сказал он, ни к кому специально не обращаясь.

— Вы тоже почувствовали, Поттер? — не оборачиваясь, спросил Снегг, — я уже минут пять жду какого-то подвоха.

Коридор, в котором уже давно не было никаких ответвлений, сворачивал под прямым углом.

— Стойте! — хрипло скомандовал Грюм, — там, за углом, что-то… или кто-то есть! Давайте-ка все вместе. Раз, два, три!

Они выскочили из-за угла и…

— Остолбеней!

Тренированные мышцы мракоборца не подвели: Гарри успел напрячь мышцы и удержался на ногах. Его шатнуло назад, и он, как манекен в витрине, который случайно толкнули, застыл в нелепой позе, опершись о стену затылком. Снегг тоже вроде бы удержался на ногах, а вот Грюму и Рону не повезло: Аластор с грохотом рухнул навзничь, его деревянная нога нелепо задралась, Рон тоже упал.

Заклятие, составленное каким-то древним волшебником, действовало очень хитро: оно не мешало дышать, и направление взгляда Гарри тоже мог менять, но вот ни рукой, ни ногой он пошевелить не мог и начисто лишился дара речи.

К счастью, очки не слетели с лица, и Гарри отчётливо видел всё происходящее.

Он стоял у входа в очень большую комнату с низким потолком, отчего казалось, что в центре потолок провисает и давит на всех находящихся в ней. Окон в комнате не было, она освещалась уже привычным зеленоватым светом. Комната была совершенно пуста, только в центре из каменного пола вырастало нелепое и громоздкое сооружение, напоминающее не то стол, не то жертвенник. Сходство с жертвенником усугублялось тем, что на столе лежал человек.

Гарри напряг зрение и сумел разглядеть, что на столе, судя по одежде, лежит Гермиона — лица её Гарри не видел. Она не шевелилась, и было непонятно, жива она или нет.

Когда Гарри понял, что перед ним Гермиона, его захватило волной дикой, неконтролируемой ярости, от которой у него помутилось в глазах и пресеклось дыхание. Внезапно он почувствовал, что сдерживающие его путы заклятия дрогнули, слегка подались. Ярость мгновенно сменилась торжеством: «Ага! Да ты слабак, тварь! Сейчас я расшатаю твоё заклинание, и когда я сброшу его, мы посчитаемся! Подожди, подожди, а кто, собственно говоря, бросил в нас заклинание?»

Гарри скосил глаза и увидел своего врага, того, о ком уже успел забыть и кого никак не ожидал увидеть здесь — Беллатрису Лестрейндж. Она была в длинном чёрном платье с глубоким вырезом, когда-то, наверное, очень эффектном и дорогом, а сейчас изодранном и замызганном. Волосы у неё были всклокочены. Беллатриса пританцовывала и что-то бормотала. Гарри напряг слух:

— Цып-цып-цып, мои цыплятки, цып-цып-цып, мои котятки! Вы наконец-то пришли к мамочке! Она говорила: «Их надо убить!», а я говорила: «Нет, их не надо убивать, они нам ещё пригодятся, эти толстенькие бурдючки с горячей, солёной кровью!» Сначала я разделаюсь с девкой, у нас с ней кое-какие счёты, я слишком долго ждала, чтобы оставаться в долгу, да-да, в долгу! Её кровь откроет мне путь в Большой мир, хотя Она и говорит, что мне туда нельзя. Но Её нет слишком долго, и теперь здесь я хозяйка, вот так-то, мои бурдючки! Цып-цып-цып, моя крошка! Сейчас я перережу тебе горлышко, и твоя кровь откроет портал. Ну-ка, ну-ка…

Приплясывая и постоянно отбрасывая с лица космы волос, Беллатриса подобралась к жертвеннику. В руке у неё появился нож.

Гарри собрал все свои силы и попытался разорвать действие заклятия — тщетно. Беллатриса оставалась сильной волшебницей, она одна удерживала четырёх взрослых мужчин, из которых трое были опытными магами.

— Ну-ка, ну-ка… Мы не будем торопиться, обряд требует сосредоточенности и спокойствия, девка не должна умереть быстро — в этом всё дело!

Беллатриса острием ножа чиркнула по шее Гермионы, и на ней появился кровоточащий надрез. Волшебница облизнула губы, словно была вампиром.

Однако, увлечённая жертвоприношением, она не заметила, как на сцене появилось новое действующее лицо. Как только первая капля крови Гермионы стекла на жертвенник, за спиной Беллатрисы открылся портал, из которого стремительно вышла высокая черноволосая женщина в мантии профессора Хогвартса.

— Так вот вы где, господин мой Гэри! — звучно произнесла она. — Что это здесь происходит?

Услышав её голос, Беллатриса стремительно обернулась.

— Ты ещё кто такая? Ах ты, сучка поганая! Я тебя не вызывала! Авада…

Закончить заклинание она не успела. Черноволосая женщина стремительным и резким жестом выхватила из складок одежды кинжал и метнула в Беллатрису так, что он почти на всю длину вошёл ей в живот. Беллатриса захрипела, скорчилась и упала на каменный пол, изо рта у неё хлынула кровь. В ту же секунду Гарри почувствовал, что сковывающее его заклятие исчезло. Он бросился к Гермионе. К счастью, та была жива и смотрела на Гарри со слабой, счастливой улыбкой.

Гарри попытался поднять Гермиону, но она оказалась прикованной к жертвеннику кандалами. Гарри оглянулся в поисках ключа, но женщина в чёрном дотронулась волшебной палочкой до цепей, и они рассыпались кучками ржавчины.

— Благодарю вас, профессор Моргауза, — поклонился Гарри женщине, — надо признать, что вы как нельзя кстати! Как вы нашли нас?

— Кровь, господин мой Гэри, — ответила Моргауза.

— Какая кровь?

— Жертвенная кровь. Уж в этом-то я кое-что понимаю. Ко мне обратилась за помощью госпожа Джиневра, и я начала искать в астрале ваши следы, но их не было. И тут, исключительно кстати, эта неряшливая дама решила провести человеческое жертвоприношение. Мне подумалось, что в XXI веке этот обряд не вполне обычен, и я решила взглянуть, кто же его проводит. Моё любопытство оказалось оправданным.

— Джиневра? — переспросил Гарри, — королева?

— Да нет же, дурачок, твоя жена, Джинни, — пояснила Гермиона. Похоже, она быстро приходила в себя.

— Ах, вот как… — растерянно пробормотал Гарри, — ну, тогда…

Беллатриса застонала. Её руки судорожно потянулись к рукояти кинжала, торчащего из живота.

— Лежи смирно, милочка, — холодно сказала Моргауза, — и не вздумай вытаскивать кинжал — на нём чары, вырвешь себе половину кишок. Инкарцеро! Тело Беллатрисы опутали верёвки.

Вот так-то лучше…

Моргауза нагнулась, прошептала заклинание и одним плавным движением выдернула кинжал из раны. Гарри слегка замутило. Он ждал, что Беллатриса забьётся в агонии, заливая всё вокруг кровью, но ничего подобного не произошло, пленница, по-видимому, не собиралась умирать. Она лежала на спине, опутанная верёвками, и грязно и изобретательно ругалась.

— Запечатать ей рот, господин мой? — деловито спросила Моргауза, — а то, признаться выражения этой… ведьмы, — она слегка ткнула туфлей Беллатрису в бок, — не назовёшь куртуазными.

— Постойте, профессор, сначала надо её допросить! — решительно возразила Гермиона. Она всё ещё сидела на жертвеннике.

Гарри, будь добр, залечи мне порез на шее…

— Вряд ли она захочет с нами откровенничать, — с сомнением сказал Гарри, глядя на Беллатрису.

— А её желание нам и не потребуется! — раздался насмешливый голос у него за спиной.

Гарри обернулся, он совсем забыл о своих спутниках.

Снегг помогал подняться Грюму, Рон встал сам, потирая ушибленный локоть.

— Что вы хотите этим сказать, Северус? — спросил Гарри.

— Только то, что я захватил с собой сыворотку правды. Пить её она, конечно, не захочет, но я предусмотрел и это. Думаю, пары уколов хватит. Шприц, правда, не стерильный, но такие мелочи госпожа Беллатриса, я думаю, нам простит, — ухмыльнулся Снегг и услышал в ответ новую порцию брани.

— Я так и думал, простит, — удовлетворённо кивнул он, наполняя шприц.

Гарри мысленно передёрнуло при виде того, как зельевар грубо и равнодушно вогнал иглу в предплечье связанной женщины. Сделав укол, он вновь наполнил шприц и наклонился над Беллатрисой.

Гарри много раз приходилось участвовать в допросах пожирателей смерти, и он знал, что сыворотка правды — совсем не безопасный препарат. Случалось, что после её введения у людей наступало временное помутнение сознание, а несколько человек навсегда потеряли разум. Поэтому сыворотку правды применяли неохотно и только в крайних случаях, стараясь тщательно рассчитать дозу.

— Не многовато ей будет? — спросил Гарри, останавливая руку Снегга со шприцом. — А вдруг она окончательно потеряет разум?

— Ну и что? — удивился Снегг, — она и так безумна.

— А то, что если она совсем рехнётся, нам будет некого допрашивать! — вмешался Грюм. — Поттер говорит дело, подумай как следует, Северус…

— Я раздумывал на протяжении двадцати лет, — брюзгливо ответил Снегг, — теперь пришло время действовать! — и он сделал второй укол. — Через пару минут станет ясно, ошибся в дозировке старый зельевар или нет.

Гарри подошёл к Гермионе.

— Ты как? Я чуть с ума не сошёл…

— Уже всё в порядке, только перетрусила я ужасно…

— Перетрусишь тут… — хмыкнул Гарри, — как ты к этой ведьме в лапы-то попала?

— А я и не помню… Мы шли по коридору, передо мной была спина Рона, вдруг — бац! — и я уже на этом жертвеннике… Наверное, меня со спины оглушили заклятием. Но Беллатриса… Какой ужас, Гарри… Она мне почему-то Офелию напоминает…

— Кого она тебе напоминает? — переспросил подошедший Рон.

— Офелию…

— Это ещё кто такая?

— Персонаж пьесы Шекспира «Гамлет», — с ноткой раздражения ответила Гермиона.

— А-а-а, — протянул Рон, — а я думал, кто-то из знакомых…

Убедившись, что Рон не смотрит ей в лицо, Гермиона демонстративно закатила глаза.

— Спасибо, что вытащили меня, — сказал Рон, обнимая за плечи Гарри и Гермиону.

— Что ты, Рон, не за что благодарить, — ответил Гарри, — можно подумать, ты бы не сделал для меня то же самое.

Ему стало неловко и, чтобы прервать неприятный разговор, он заглянул в лицо Беллатрисы. Оно приняло равнодушно-сонливый вид, мимика исчезла, с нижней губы, испачканной кровью, тянулось ниточка слюны.

— Кажется, пора, — сказал Гарри, оборачиваясь к Снеггу.

— Ну, раз пора, начнём.

Снегг взмахом волшебной палочки наколдовал себе кресло, поставил его возле лежащей на полу пожирательницы смерти и приступил к допросу.

— Назови своё имя.

— Беллатриса Лестрейндж… — безжизненным голосом ответила она.

— Как ты сюда попала?

— Я — любимая ученица Тёмного Лорда…

— Как ты сюда попала?! Отвечай на вопрос!

— Я любимая ученица Тёмного Лорда… Он не позволил мне уйти в небытие…

— Он перенёс тебя сюда?

— Да…

— Что ты здесь делала? — Снегг наращивал темп допроса, не давая Беллатрисе ни секунды на обдумывание ответов.

— Я спала…

— Кто тебя разбудил? Отвечай!

— Госпожа…

— Кто такая госпожа?

— Госпожа…

— Имя! Назови имя! Ну?!

— Её имя — Долорес.

Гарри и Гермиона переглянулись.

— А фамилия, фамилия? — спросила она.

— Не вмешивайтесь, миссис Уизли! — рявкнул Снегг, — вы всё испортите!

— Назови фамилию! — обратился он к Беллатрисе.

— Чью фамилию?..

— Долорес! Госпожи! Ну!?

— Амбридж…

Глаза у Беллатрисы начали закатываться.

— У нас совсем мало времени, Северус, — негромко сказал Гарри.

— Вижу!

— Где Амбридж сейчас?

— Там…

— Где там? Говори быстро!

— В Большом мире…

— А кто ещё здесь, кроме тебя?

— Хорхе…

— А ещё?

— Я не знаю… Больше никого… Мне больно…

— Кто такой Хорхе? — продолжал Снегг, не обращая внимания на то, что Беллатриса начинает извиваться в судорогах.

— Хорхе — сын Долорес, — прошептала та.

— Где он? Говори скорее!

— Здесь, ряд… — Беллатриса не договорила. Её глаза закатились, челюсть отвисла, как у покойницы. Снегг сноровисто поправил её язык, чтобы пленница не задохнулось.

— Ну, теперь она будет валяться без чувств минимум сутки. Значит, всё это дело рук Амбридж. Ай да старушка, не ожидал! Не успел я разузнать, каким манером она попадает в замок, ну да ладно. Кое-что у нас есть. Теперь надо найти этого Хорхе и как следует расспросить.

— Он может быть опасен! — заметила Гермиона.

— Мы тоже представляем кое-какую опасность, миссис Уизли, — отмахнулся Снегг. — Эта крыса сказала, что Хорхе где-то рядом. Мы тут довольно сильно шумели, и то, что он не явился на выручку Лестрейндж, означает, что он либо находится дальше, чем мы думаем, либо прячется. Давайте-ка его поищем. Аластор, может, вы подождёте нас здесь?

— Нет уж, спасибо, пусть эта красотка пока побудет без охраны, — пробурчал Грюм, — я лучше с вами.

Далеко идти не пришлось. Хорхе они обнаружили в следующей комнате. Тщедушный человечек, лысый, с остатками русых волос, свисающих с висков на плечи, сидел в инвалидном кресле, вжавшись в угол.

— Не убивайте меня! — взвизгнул он, — я сделаю всё, что прикажете!

— Похоже, тут и сыворотка правды не понадобится, — усмехнулся Снегг, — это хорошо. Усаживайтесь, господа, — сказал он тоном радушного хозяина, создавая кресла, — а ты рассказывай. Всё. С самого начала.

— Н-но…

— За жизнь свою можешь не беспокоиться, мы не убийцы.

* * *

Он был лучшим учеником Слизерина, да-да, леди и джентльмены, лучшим, а может быть, даже лучшим учеником Хогвартса, это не пустое хвастовство, так говорили преподаватели, и даже сам директор один раз обмолвился… Да, вы правы, это не имеет отношения… хотя, как посмотреть… Он должен был остаться в Хогвартсе после окончания школы, но неудачное падение с метлы во время квиддича… Перелом позвоночника… В больнице св. Мунго ничем помочь не смогли. Из школы пришлось уйти, вы понимаете, калеке там не место.

Тогда он решил вернуть себе здоровье самостоятельно и взялся за книги, целительские трактаты и атласы. А уж учиться-то он умел! Но проблема оказалась сложнее, чем он думал. И как-то так получилось, что он все дальше и дальше обращался к самым тёмным, запретным областям волшебства. К тому же, в семье был культ чистой крови — ни одной грязнокровки не то за пятнадцать, не то за шестнадцать поколений.

Отчаявшись вернуть себе здоровье, Хорхе с помощью матери обратился за помощью к Тёмному Лорду, который тогда стремительно набирал силу.

Волан-де-Морт повидался с юношей и разглядел в нём огромный магический талант, сравнимый с его собственным. А вот чего парню не хватало, так это сильной и злобной воли. Что ж, у Волан-де-Морта её хватило на двоих. Он пообещал Хорхе излечение, но сначала нужно было кое-что сделать. Сначала одно, потом другое…

И Хорхе делал. Он чувствовал в Тёмном Лорде огромную мощь и был уверен, что тот сдержит слово. А его поручения… Что ж… Это были всего лишь увлекательные научные задачи…

Например, вот этот замок. Да, леди и джентльмены, его создал именно я по приказанию Тёмного Лорда. Нет, не знаю, зачем он ему был нужен, да и какая мне разница? Он приказывал, а я… я — делал.

Нет, чертежей нет. Зачем они мне? Я всё помню и так. Конечно, я могу воспроизвести схему заклинаний, удерживающих этот замок в равновесии, это совсем несложно, поверьте. Кстати, задача была весьма любопытной. Вы, без сомнения, знаете, что тот, истинный Хогвартс является сосредоточением магических потоков Британии, а мой Хогвартс питается магией врат Гвин-ап-Нудда. Всего чуть-чуть, незаметный, тщательно замаскированный поток удерживает в равновесии Хогвартс-2. Пока живы врата, живёт и он. Как вы его назвали? «Тень Хогвартса»? Браво, господа, весьма остроумно, вы схватили самую суть, которая отражает… Впрочем, я увлёкся, прошу меня извинить. Я болтлив, но это от одиночества, вы должны понять меня…

Так вот, когда Хогвартс-2 был готов, я переселился сюда, ибо что мне было делать в Большом мире? А здесь так хорошо работается…

А потом я узнал, что Тёмного Лорда больше нет, и мои надежды обрести здоровье рассыпались в прах. Я, леди и джентльмены, тогда был близок к тому, чтобы свести счёты с жизнью, ведь моё несчастье лишило меня не только возможности ходить, но и прочих удовольствий, столь драгоценных для юношей…

И вот именно тогда моя матушка подарила мне идею, которая досель поддерживает мою волю к жизни.

Да-да, леди и джентльмены, минутку терпения, мы, наконец, подходим к самому главному.

Тёмный Лорд совершенно справедливо считал, что беда британского волшебного сообщества заключается в засилии грязной крови. Он взялся за искоренение этого порока, и, поверьте, у него хватило бы воли и мощи, но произошло несчастье…

Гарри сделал гневный жест, собираясь дать калеке пощёчину, но Гермиона перехватила его руку. Хорхе увидел это и в страхе дёрнулся.

— Джентльмены, вы обещали…

— Продолжайте, — сквозь зубы процедил Гарри, — вас не тронут.

— О, благодарю, благодарю вас… Итак, о чём я? А, да. Тёмный Лорд покинул этот план бытия, победители начали охоту за его сторонниками, которым удалось уцелеть, а у матушки и, тем более у меня, не было сил, чтобы вступить в открытую борьбу. И тогда мы решили действовать исподволь.

Как рассуждала матушка? Как известно, грязная кровь возникает в результате смешанных браков. У грязнокровок родятся дети, которые, к несчастью, наследуют волшебные способности. А что если научиться прерывать эту порочную цепь? Что если создать зелье, которое делает ещё нерождённого ребёнка сквибом? Вот это задача как раз для меня!

На исследования и опыты (при слове «опыты» Гермиона вздрогнула) ушло много лет, но снадобье я создал! Оно не имеет ни вкуса, ни запаха и на вид неотличимо от обычной воды. Достаточно один раз дать его беременной женщине, и она родит сквиба!

Волшебное сообщество Британии невелико и довольно замкнуто, все женщины рожают, как известно, в больнице святого Мунго (случайные роды немногочисленны и сейчас мы их в расчёт не принимаем). Значит, если внедрить своих людей в отделение родовспоможения больницы, цель будет достигнута… Мы сможем по своей воле выбирать, кто родит волшебника, а кто — сквиба. Нетрудно догадаться, что волшебный дар будут получать только дети чистой крови…

— Но ведь это заняло бы много лет! — перебил Хорхе Снегг, — на что вы рассчитывали?

— Ну, как на что? — захихикал инвалид, постепенно смелея, — разве вы не знаете, что в Хогвартсе-2 время течёт не так, как в Большом мире? Мы с матушкой укрылись бы здесь и спокойно наблюдали, как одно поколение сменяет другое. Мы вернулись бы только тогда, когда великая цель была бы достигнута!

Но тут на нашем пути встала новая преграда — вы, мистер Поттер.

— Почему я? — удивился Гарри.

— Потому что вы стали министром магии и контролировали бы все назначения! Появления людей из древних семейств с чистой кровью в больнице святого Мунго, а также странный рост числа младенцев-сквибов вас наверняка насторожили бы, и дело было бы провалено. Тогда мы решили устранить вас. Сначала всё шло как нельзя лучше. Мистер Уизли послужил отличной приманкой, вы попали сюда, и вам суждено было сгинуть. Потом матушка отправилась в Большой мир, чтобы выполнить вторую часть плана. Министром магии должен был стать ваш заместитель, Парсеваль Уизли, который, как мы знаем, одно время склонялся к поддержке дела Тёмного Лорда.

И вот с этого момента что-то пошло не так. Матушка в обусловленный срок не вернулась, и я не знаю, где она и что с ней, Беллатриса наделала глупостей, в результате которых вы оказались там, куда попасть были не должны… И теперь всё пропало!..

— Вот оно что… — взглянул Гарри на Гермиону, — оказывается, эта старая крыса Амбридж… А я её пожалел… Похоже, напрасно…

— Послушай-ка, Хорхе, или как там тебя, — вступил в разговор Рон, — ты наверняка должен знать, как отсюда свалить! Давай, рассказывай.

— Увы, не знаю… Матушка всегда строила портал, а как она это делала, не имею понятия. Она переправила меня сюда много лет назад, и с тех пор я не покидал Хогвартс-2.

— О том, чтобы покинуть замок, можете не беспокоиться, — спокойно сказала Моргауза. — Я переправлю вас, как вы говорите, в Большой мир. Помощь этого несчастного не потребуется.

— Вы можете переправить всех?! — с надеждой спросил Гарри.

— Не совсем. Господам э-э-э… Снеггу и Грюму лучше замок не покидать, моей новой подружке — тоже.

— Так я и думал… — тихо сказал Снегг.

— Когда мы можем отправляться? — спросил Гарри.

— В любую минуту, — пожала плечами Моргауза.

— Я хочу покинуть Тень Хогвартса как можно быстрее! — выпалила Гермиона.

— Что ж, нас здесь вроде бы больше ничего не держит? Тогда давайте прощаться, — пожал плечами Гарри, — Джинни, наверное, уже сходит с ума от беспокойства. Прощайте, Аластор, — сказал он, пожимая руку Грюму, — впрочем, может… Не знаю…

Старый мракоборец промолчал.

Когда Гарри подошёл к Снеггу, тот задержал его руку в своей и негромко произнёс:

— Вот что, Поттер. Я вижу, вы вознамерились вернуться сюда. Не делайте этого. Не возвращайтесь в Тень Хогвартса ни при каких условиях, и не позволяйте никому проникнуть сюда. Когда мы с Аластором разберёмся в заклинаниях, удерживающих замок, мы постараемся уничтожить его. Надеюсь, что Грюм согласится с этим решением, а у меня хватит воли оборвать наше никчёмное существование.

— Но, профессор, как же… — начал ошеломлённый этими словами Гарри.

— Ни слова больше, Поттер. Забирайте своих друзей и уходите. И, мой вам совет, когда будете входить в портал, не оглядывайтесь.

Но у Гарри не хватило сил выполнить совет Снегга. Вступая в пахнущий озоном прямоугольник, он оглянулся, и навсегда запомнил лица двух человек, застывших посреди пустой комнаты…