Вынтэнэ открыла глаза. В комнате никого не было. За окном светило солнце.
Девушка встала и начала одеваться. В голове шумело. Тело — словно резиновое.
Она вспоминала вчерашний день. Вертолёт, деревня. Ужин у председателя. Наркотик — «гарэлка». Его вкус до сих пор во рту…
А потом, потом…
Вспомнилось всё, до мельчайших деталей. И стало стыдно. «Как я могла?! — подумала Вынтэнэ. — А она? Неужели она такая?..»
— Ну, спишь ты нет? — сказала Хрысьціна.
Она вошла в комнату. Вынтэнэ покраснела.
— Дело в чём? Усталость сильная есть?
Хрысьціна была ласкова. Словно старшая сестра…
— Всё в порядке, — сказала Вынтэнэ. — Просто… немного болит голова.
— Виной может быть этому гарэлка. Привычки нет, тяжело может стать последствие.
Она мило улыбалась.
— Ходи, помощь тебе оказывать буду.
Она отвела девушку к колодцу и умыла. Вода была холодная и чистая.
— Помыть всё тело возможно, — сказала литвинка. — Я так поступила уже.
— Как, здесь? — переспросила Вынтэнэ.
— Бояться нет, мужчины покинули двор.
Колодец окружали кусты. «Действительно, никто ничего не увидит», — подумала Вынтэнэ.
Она разделась догола. Литвинка наполнила водой ведро.
— Мыло есть вот. Холода нет в этот день. Полотенце есть тут — разотрёшься после.
Хрысьціна помогала Вынтэнэ мыться…
* * *
Купание помогло. К Вынтэнэ вернулись бодрость и оптимизм. Движения стали увереннее.
— А где все? — спросила она.
— На праздник переместились Красная Горка… — и Хрысьціна начала рассказ.
Праздник «Красная Горка» символизирует приход весны. А значит — пробуждение, новую жизнь.
В этот день девушки встречают парней. Праздник первых поцелуев…
— … И первого секса, — добавила литвинка.
Вынтэнэ поджала губы.
— Бояться нет, — сказала Хрысьціна. — Принуждение отсутствует вовсе.
Они вышли на околицу. На пригорке уже собрался народ.
— Здесь одни женщины… — удивилась Вынтэнэ.
— Часть женская праздника есть это, — сказала литвинка.
— А мужчины?
— Позже ещё они прибудут.
Женщины образовали круг и держались за руки.
— Хоровод название есть танца, — комментировала Хрысьціна.
Танцовщицы заметили их. Одна из женщин помахала рукой и что-то сказала. Остальные поддержали.
— Говорят они — нам следует присоединяться в хоровод, — перевела литвинка.
Вынтэнэ хотела возразить, но не успела.
Её схватили за руки и втянули в круг. Хрысьціна держала её за правую руку. Левую сжимала московитка лет семнадцати. Туземка улыбалась. На ней была яркая одежда: «Народная» — догадалась Вынтэнэ. Нечто подобное анадырка видела в музее.
Танец продолжался. Ритм был странный, первобытный. Все здесь были молоды и красивы. Все смеялись. Вынтэнэ утратила чувство реальности. Она была частью «хоровода». Словно бы слилась с ним. Не было её, не было других. Было одно живое существо, гигантская змея, поглотившая собственный хвост.
Женщины пели. Вынтэнэ не понимала слов, но старалась подпевать. Она — как все! Тоже стала дикаркой! Долой цивилизацию! Долой Анадырь!
Хоровод остановился. Из него вывели красивую девушку.
— Ляля! Ляля! — закричали все.
«Её принесут в жертву!» — ужаснулась Вынтэнэ.
Но случилось иное.
Откуда ни возьмись появились гирлянды из цветов и ветвей. «Лялю» нарядили с головы до ног. И она стала ещё прекрасней.
Её посадили на деревянную скамью и поднесли различные яства — масло, сыр, кувшин с молоком.
Остальные вернулись в хоровод. Тот снова задвигался — уже быстрее. «Ляля» бросала танцовщицам венки. Те ловили их, не прекращая танца.
— На счастье сохраняют цветы, — шепнула Хрысьціна.
Вынтэнэ тоже поймала венок. Она надела трофей на голову.
— Очень тебе подходит это, — похвалила литвинка.
«Ляля» пронзительно закричала. Девушки подхватили. В мгновение ока хоровод распался. Все побежали в лес.
Вынтэнэ посмотрела вниз. Со стороны деревни надвигалась ватага мужчин.
— Что это? — спросила она Хрысьціну.
— Также праздника часть. Мужчина каждый намерен ловить женщину, чтобы ею овладеть. Женщина убегает, пока не догонят.
— Что???
— Игра это есть. Действия происходят доброй волей. Не хочешь — отказывай!
— Хрысьціна, я боюсь…
— Зови меня Хрысьця. Для друзей это сокращение.
* * *
Девушки бежали по лесу. За спиной гремели шаги преследователей.
Молодая московитка устала бежать и спряталась за дерево. Мужчины пробежали рядом, словно не заметив её. Лишь один парень отстал. Обернувшись, Вынтэнэ увидела, что пара целуется.
Одна за другой, женщины останавливались. Мужчины догоняли их и валили в траву.
— Каждый выбор делает той, которая с ним быть желает, — говорила Хрысьця. — Ошибки нет никогда.
Беглянок осталось совсем мало.
— Что будем делать? — спросила Вынтэнэ.
— Я поманю за собою Вінцука, — сказала литвинка. — Среди мужчин он есть.
— А я?
— Свободна ты, ветер словно. Ограничения нет.
Хрысьця улыбнулась и побежала в кусты. Вынтэнэ рванулась в противоположную сторону.
«Спрячусь, да и всё, — думала она. — Хрысьця клялась, что всё добровольно. Если и найдёт какой московит — откажусь. Хотя…»
Это «хотя» не давало покоя. Интересно, как оно? Вот так, в лесу… с дикарём…
«Хватит думать! — оборвала себя Вынтэнэ. — Ты — дичь, за тобой гонятся. Вся надежда на инстинкт самосохранения…»
* * *
Девушка сидела на траве. Бежать дальше не было сил. Она всё ещё тяжело дышала.
День был тёплый. На поляне полно цветов. Маленькие и невзрачные, они сливались в прекрасный ковёр. А вокруг — лес. Деревья доходили почти до неба.
«Настоящие джунгли, — подумала Вынтэнэ. — Не то что уссурийская тайга.»
Всё тут было какое-то волшебное. Чистое и первозданное…
На поляну вышел мужчина. Девушка узнала Уладзіміра.
На этнографе была московитская одежда: косоворотка, онучи, лапти.
Мужчина выглядел уверенно. В каждом движении чувствовалась сила.
«Хозяин леса», — подумала Вынтэнэ.
Уладзімір подошёл к девушке и поднял на ноги. Не говоря ни слова, привлёк её к себе.
Мужчина поцеловал в губы. Руки его сорвали с Вынтэнэ одежду…
* * *
Парочки возвращались из леса. Уладзь с Вынтэнэ держались за руки.
Они не говорили. Зачем говорить, когда всё хорошо?
На опушке они догнали Хрысьцю и Вінцука. Те улыбались.
— В порядке всё у вас? — спросил Вінцук.
— У нас всё замечательно…
Дальше пошли вместе.
Вокруг шли другие пары. Вынтэнэ узнала девочку, что «хороводила» рядом с ней. Маленькая московитка спала на руках парня. Парень был широкоплечий. На губах играла простодушная улыбка… и нежность.
— А ты мог бы мяне падняць? — сказала Хрысьця.
Вместо ответа Вінцук подхватил её на руки.
— Ну… Я ж пажартавала!
— Позна! — рассмеялся литвин.