Два месяца прошло, как я сполз с операционного стола. Шов уже подзатянулся и перестал зудеть, кособокость постепенно исчезла, и вновь в крови забулькал адреналин. И когда мои друзья предложили сгонять с ними в Курганскую область с охотой на косулю, я уже был в полной боевой готовности.

Крайне редко приходилось участвовать в облавных и групповых охотах, ну не по душе мне, закостенелому одиночке, весь этот гам, суета, зачастую выпендреж. Но… что поделаешь в моей теперешней шкуре, и, простояв на коленках перед супругой цельный вечер, я милостиво был отпущен под надзор и честное слово моего старинного друга Толи, офигенного охотника, главаря крепко сбитой стаи таких же чокнутых созданий.

В жарко протопленной егерской избе нас, вместе с егерем, пятеро, все бывалые таежные фанаты, круто экипированные и вооруженные, окромя меня. Как-то хило я смотрелся со своим СКСом с открытым прицелом на фоне их «Тигров», «Вепрей» и «Лосей» с эксклюзивными оптическими прицелами и прочими прибамбасами. Правда, полгода назад мне, через «крюки», повезло раздобыть давно желаемый карабин, причем мои ижевские друзья подсуетились и добыли оный из первой партии, после плановой замены инструментальной протяжки для нарезки ствола, и пристреляли его со станка на сто метров «пуля в пулю». Так что пальнуть из него еще случая не представлялось. И вот он, весь такой «нецелованный», тускло отсвечивающий воронением, скромно притулился в углу, ожидая своей участи.

А поутру, взгромоздившись в открытый кузов ГАЗ-66, слегка подспустив шины, двинули в сафари по полям промеж разбросанных там и сям колков. Пусто. Только ветер завывает да временами шелестит прямо в рожу крупинчатый снег. Скукота… Стоять в кузове довольно зябко, руки, хоть и в теплых перчатках, коченеют. Охота, блин! Страсть как не люблю такую, то ли дело «ходовая», да мне до нее еще рановато.

К полудню выехали на огромное поле, и у нас на виду, где-то в полукилометре от машины, вдоль тальника, окружающего небольшую речушку, дробным галопом пронеслась дюжина косуль! Толпа дружно взвыла, машина тормознулась, все высыпали на снег, размахивая руками и строя планы по перспективе возможного загона. Попрыгать со своим швом как-то не хотелось, и я упялился взглядом в темную линию тальника. Оба-на! На фоне черной ленты кустарника, на высоте около метра, организовалась некая белая точка. Ну откуда ей там быть? Неестественно это, и я, постучав по кабине, попросил водилу не дергать машину. Прикинув на глазок расстояние до пятна, перевожу целик на «четверку», опираюсь левым локтем на кабину, тщательно прицеливаюсь прямо под нее и быстро-быстро, на одном выдохе нажимаю пару раз на спуск. Точка мгновенно пропала! Толпа, галдя, полезла в кузов, завалив меня вопросами: «Что? Зачем? И почему?» — «Поехали, посмотрим, — ответствовал я. — Только предварительно воткните в снег какую-нибудь палку».

Не доезжая до кустов метров шестьдесят, видим копошащуюся в снегу крупную косулю с перебитым задом. Громкий шлепок «Вепря», и высыпавшие наружу мужики стали искать места попаданий. Кроме «контрольки» в голову, у косули пуля вошла в левую половину задницы, плюс ко всему в двух метрах подалее на снегу лежала «высечка». «Супер!» — промолвил Анатолий, а я молча поцеловал карабин в заиндевелую ствольную коробку, оставив на ней клочок своей кожи! А до воткнутой палки было 375 метров!

P.S. Не зря, все же не зря в армии пробегал я в сборной по биатлону и гонке патрулей аж цельных три года. Уж точно не зря!