Сережа

Тимофеев Сергей Владимирович.

Родился 18 июня 1957 года в г. Свердловске.

Мастер спорта по альпинизму.

«Снежный барс» 78

Почетный спасатель России

Кавалер медали к ордену «За заслуги перед Отечеством» второй степени»

E-mail: [email protected]; тел. 8—904—16—24—363

На вершине Эвереста без кислорода

Я уважаю своего младшего брата. И ни при чем здесь родственные гены, просто он настоящий мужик, которым я искренне горжусь. Горжусь его открытостью, профессионализмом, фанатичной преданностью альпинизму и исключительной честностью и порядочностью. Как-то исподволь из маленького вертлявого огольца, приносившего столько хлопот всему нашему семейству своими хохмами, драками и несанкционированными взрывами на кухне профессионально смешанных ингредиентов, преобразился он в целеустремленно идущего к четко поставленной цели, взрослого мужчину. Первоклассный инженер с прирожденными организаторскими способностями, горнолыжник, дайвер, парашютист и спасатель, истово преданный своему коньку — высотному скальному альпинизму, он частенько озадачивал меня, а порой и жестко сажал на задницу своим трезвым и рациональным взглядом на многие перипетии нашей непростой жизни.

Путь же в элиту союзного и мирового альпинизма был тернист и труден: пробитая оторвавшимся сверху булыганом башка, всего-то за сотни метров до вершины О-Чойю, пятка, разбитая пополам сквозь супергорный ботинок на вертикальной стене таджикской горы Ягноб, камнепады, лавины и жесткие ночевки в условиях космического холода не могли остановить его поступательного движения вверх и вверх, к самым нехоженым и неприступным вершинам мира.

В гималайских горах пики гордо стоят,

между ними зияют провалы.

И куда кинешь взор — всюду снежный простор, ледники да угрюмые скалы.

Здесь не сможешь в два счета проложить маршрут, маркированной тропкой пробиться,

Должен знать, что твой труп никогда не найдут, если вздумаешь ты оступиться…

Постоянные изнурительные тренировки, спортивные выступления в скальном классе, работа в удачно сложившейся, спаянной крепкой мужицкой дружбой суперкоманде уральских альпинистов приближали, медленно, но верно, к заветной цели — попытке покорения мечты всех крутых альпинистов мира, последней из не пройденных никем и никогда восьмитысячных вершин Лхоцзе Средней, что таилась в массиве Лхоцзе, промеж Лхоцзе Главной и Лхоцзе Шар, гордо ощеряясь черным клыком вертикальной башни на фоне темно-синего бездонного неба.

1997 год. Команда лучших альпинистов России, сколоченная легендарным Володей Башкировым, только что вернувшимся с Эвереста, на вершину которого они с Жекой Виноградским пинками загнали двух индонезийских спецназовцев (элита мирового альпинизма вынуждена сшибать «бабки», затаскивая на восьмитысячники богатеньких «чайников», зачастую рискуя собой, вкалывая в качестве высотных гидов, чтобы заработать себе на восхождения; кинула их Родина на ржавые гвозди, а ведь это стратегически важный вид спорта — вспомните, господа, Отечественную и битву за Кавказ!), рвется на вершину Лхоцзе Главной, чтобы затем пройти траверсом до Срединной Лхоцзе. Три группы, сменяя друг друга, стартуют из базового лагеря под Эверестом на высоте 5 200, пробиваются наверх в условиях дикой непогоды, устанавливая промежуточные лагеря, затаскивая кислород, снаряжение, жрачку и прочее барахло для окончательного броска.

Володя Башкиров. Ледник Лхумбу

Команда Николая Черного навешивает перила до вершины Лхоцзе Главной, обеспечив штурмующей группе последний рывок. Перед самой вершиной налетевшая внезапно из Тибета пурга накрывает восходителей ледяной круговертью, нещадно лупя снежной кувалдой, прижимая к скалам, слепя и сбивая с ног. На самой вершине, на высоте 8 500, видимость падает до двадцати метров, острый скальный гребень, отвесно падающий как в Непал, так и в Тибет, едва просматривается, что не мешает определить его неприступность. Все! Вниз, вниз, вниз, дальше на такой высоте в пургу долго не продержаться, и ребята покатили в четвертый лагерь.

Спустившиеся первыми Сережа и Валера Бабанов кипятят чаек и падают в спальники, покуда подтягиваются остальные. Вымотанные ударами безжалостного ветра, вползают поодиночке на карачках ребята, а наверху, где-то на 8 200, застряли Башкиров и Богомолов. Хрипит, прерываясь, рация и через потрескивания сообщает, что с Володей худо, идти далее сам не в силах, необходима срочная помощь и кислород. Вповалку, даже не сняв тяжелых ботинок, лежит команда, высота 7 900, относительно дееспособны только Тимофеев и Бабанов. Покряхтывая, натянув амуницию, прихватив рацию и баллон с кислородом, выползают они в гудящий ад.

Володя Башкиров

Каково это — после такого восхождения вновь набирать в абсолютной тьме упирающуюся изо всех сил высоту? Час ночи, чуть-чуть утихло, и в кулуаре натыкаются они на застрявших в скалах друзей. Володя сидит, не в силах пошевелиться, неадекватно реагируя на окружающее. Горячий чай из термоса, кислородную «соску» в зубы — и домой, но, увы, идти сам он не может. Приходится, тщательно страхуя его, начинать осторожный и смертельно опасный спуск. Идти тяжело, ребята оберегают Володю с двух сторон, время от времени заглядывая в бледное, с закатившимися глазами лицо. Метров через сто потерянной высоты, на очередном минутном отдыхе, на глазах у оцепеневших от ужаса друзей медленно-медленно уходит из жизни один из сильнейших высотников планеты. На негнущихся ногах, в полнейшей прострации, в четыре часа утра тройка вваливается в палатку и забывается в тяжком сне. Поутру двое поднимаются наверх, чтобы в этом ледяном безмолвии соорудить последнее пристанище своему капитану. Ужасный год!

На северной стене Макалу, полностью измотав себя непосильной работой и тяжкой ответственностью, не дойдя несколько сот метров до заветной вершины, умирает лучший друг Сережи, его многолетний напарник по связке, капитан команды Салават Хабибулин. Горы нанесли свой очередной жестокий удар, мстя за поползновения людишек на их девственность и неприступность. 1998 год, юбилей Екатеринбурга! Май. И спетая четверка екатеринбуржцев — Тимофеев, Болотов, Виноградский и Першин — рвется на вершину крыши мира, чтобы развернуть российский флаг и штандарт города на макушке Эвереста. И с этой запредельной высоты они молча и вожделенно разглядывают открывшийся во всей красе массив Лхоцзе, отделенный от них только перевалом, такой близкий и такой недоступный.

Осень того же года. Китай. Вторая попытка выйти на вершину Лхоцзе Средней, на сей раз через Лхоцзе Шар, гору, заслужившую дурную славу, забравшую восьмерых отчаянных из тех шестнадцати, что рискнули ее покорить. Тяжелая работа попеременно вкалывающих команд, опять непогодь, а впереди приближающийся муссон, когда Гималаи превращаются в сущий ад для живых существ. Холодная трехдневная ночевка штурмующей группы на запредельной высоте, внезапная болезнь Валеры Бабанова и последний шанс на восхождение. Рано поутру, в глухих сумерках, в пять часов, отправив бредившего всю ночь Валеру вниз, оставшаяся четверка из Глеба Соколова, Жени Виноградского, Сережи Тимофеева и Саши Фойгта двинула наверх. Через час к своему удивлению они обнаружили плетущегося по их следам Бабанова, остановка в жесточайших условиях дефицита времени, адресный мат прямо в лицо болезного, наконец-то осознавшего, что на этом и может закончиться их дружба, потеря ЦЕЛОГО ЧАСА на дурацкие переговоры — и снова вверх и вверх!

Тяжелый склон, нехватка основной веревки, глубокий снег — и вот вершина. Четыре часа дня, скальный гребень, ведущий к Средней, острый как бритва, обрывает последнюю надежду на траверс. Кислород уже весь «высосан», баллоны отброшены за ненадобностью, распяленный рот жадно хватает ледяной разреженный воздух. Заставить ставшие гуттаперчевыми руки и ноги двигаться по нужным траекториям становится все труднее, от недостатка кислорода медленно едет крыша, чугунные кисти рук в неимоверном усилии сжимают ставший неподъемным ледоруб, а впереди еще сотни метров смертельно опасного спуска. Дикая нехватка времени, опасная работа на оставшейся единственной веревке, а это пятьдесят метров, которые можно идти только на нижней страховке.

Основные гадости у высотников случаются, как правило, на спуске, так что осторожность и еще раз осторожность. Страхующим сверху вызвался Сережа, сохранивший больше сил, чем остальные, а это значит, что при переходе с верхней страховки на нижнюю, сорвавшись сверху, альпинист летит 50 метров до нижней страховки, пролетая мимо, кувыркается еще полсотни до полного выбега веревки. И если не выдерживает страхующий ледоруб, падение будет продолжаться еще с километр со всеми вытекающими из этого последствиями. Наступившая темнота, тяжкое дыхание на этой заоблачной высоте, последние усилия — и ребята вваливаются в палатку верхнего лагеря. Серега, классно выполнивший выпавшую на него работу, где-то наверху спускается последним в кромешном мраке. Всё! Все в сборе, четыре утра, и, крепко обнявшись, запекшимися губами они поздравляют друг друга с очередной победой над стихией.

В ту осень в Гималаях работало более двадцати экспедиций из разных стран мира, но на восьмитысячники смогли взойти ТОЛЬКО ШЕСТЕРО спортсменов, из них четыре наших героя. Остальные обломались! И долгими-долгими зимними вечерами перед глазами стояла гордая и неприступная красавица Лхоцзе Средняя, аж до мая 2001 года, когда благодаря меценатству «никелевого короля» Павла Кадушина была прекрасно подготовлена новая экспедиция из лучших восходителей России. Старая, спаянная многолетней дружбой команда выступила в горы уже в конце марта. Длительная заброска на яках многотонного барахла в «Эверест Бэйс Кэмп», которой 15 марта предшествовал молебен в Храме Всех Святых на Кулишках, освящение иконы Казанской Божьей Матери, которая будет сопровождать ребят на все время экспедиции, монастырь с напутствием тибетских лам, а затем и освящение базового лагеря у подножия знаменитого ледника Кхумбу, огромные торосы и глубочайшие трещины которого надо будет преодолевать при каждом выходе наверх.

Внутренний угол

Два лидера экспедиции, Николай Черный и Сергей Тимофеев, сбивают команды и разрабатывают стратегию уникального восхождения — через седловину между Лхоцзе Главной и Эверестом на высоте 8 000, с переходом на китайскую сторону, в полную неизвестность, с попыткой выхода на Среднюю через «внутренний угол». Путь на Эверест и Лхоцзе до седловины один, и пока русские рвутся наверх, иностранные экспедиции остаются в базовом лагере в гнусном ожидании, когда же будут навешены русские перила, чтобы затем, на халяву, рвануть по готовенькому к вершине Эвереста. А погода злобствует, выбивая потихоньку из обоймы одного альпиниста за другим.

На очередном обсуждении Сергей, взяв на себя основное капитанское бремя, жестко предлагает сменить тактику и переукомплектовать команды, создав штурмовую группу из Леши Болотова, Жени Виноградского, Николая Кузнецова и его самого. Заново начинается тяжелая работа в условиях дикой непогоды и стремительно приближающегося муссона; группы Тимофеева, Жилина и москвичи, попеременно сменяя друг друга, упорно забираются все выше и выше, ставя высотные лагеря вплоть до пятого штурмового на отметке 8 200, уже за седловиной, на крутом снежном северном склоне. К этому времени в базовом лагере не осталось ни одной иностранной экспедиции: поняв, что из-за непогоды в этом году им обломилось, они свернули свои лагеря и испарились.

Первые метры в неизвестность. Каждый шаг дается с трудом, а ведь необходимо провесить около одного километра веревки по крутому снежно-ледовому склону. И вот впервые вблизи открывается во всей первозданной красотище вершинная башня с нахлобученным на макушке снежным козырьком.

Все! Назавтра штурм! За кадром остаются многочасовые отсидки в тесной палатке под дикое завывание злобствующей пурги, подмороженные яйца и задницы, когда приходилось справлять нужду на запредельной высоте, тянущие спазмы голодного желудка, когда в непрерывной «ишачке» нет ни секунды, чтобы забросить в рот что-либо съестное, легонькая простуда, совсем незаметная внизу и способная наверху мгновенно перерасти в отек гортани или легких, потертости в интимных частях тела от длительной и изнурительной работы, откапывание, под аккомпанемент непрерывных смачных матерков, засыпанных метровым слоем снега палаток и веревок, обгоревшие до черноты, с белыми, как у панды, пятнами от солнцезащитных очков рожи, совсем уж пропавшие голоса — и все это ради того, чтобы встать во весь рост на вершине, как всегда, удивленно озирая торчащие из облаков островки оставшихся гораздо ниже вершин, чувствуя переполняющую душу радость от свершенного! Вот для этого и стоит жить!

А вот и оно — долгожданное окно перед надвигающимся стремительно муссоном, последний шанс для решающего рывка! Прекрасное солнечное утро, умеренный ветерок, слепящая крутизна белоснежного склона, и уже просматривается нутро «внутреннего угла», куда и лежит путь штурмовой группы. Основная подготовительная работа проделана, остальное, до гребня, дело техники. А вот, рядом, и она, гордая и со всех сторон отвесная красавица предвершинная башня! Каменный монолит не позволяет вонзить в себя супершлямбуры и крюки, остается только одно — брать скалу свободным лазаньем, и это в тридцатиградусный мороз и при порывистом, разыгравшемся наверху ветре, причем голыми руками. И Леша Болотов, только с третьей попытки, наконец врубает свой ледоруб в предвершинный фирн. Снежный козырек, висящий на соплях над бездонной пропастью, поочередно принимает на свою макушку четверку отважных! ВСЕ!!! 23 мая 2001 года! Свершилось! Вровень с глазами — красавец Эверест с развернутым вершинным «флагом», а в панораме — дефиле восьмитысячников: угрюмая Макалу, Чо-Ойю, Шиша-Пангма и Канченджанга. Теперь у России в Гималаях есть свой восьмитысячник, как у французов Аннапурна, а у британцев Эверест! Впервые на такой высоте бесперебойно журчит японская видеокамера, запечатлевая потаенную мечту лучших высотников планеты и радостные рожи ВОСХОДИТЕЛЕЙ, поставивших ПОСЛЕДНЮЮ точку в покорении восьмитысячников. А на следующий день на вершине «отметились» Глеб Соколов, Николай Жилин и Юра Кошеленко. Через пару дней там же сфотографировались Виктор Володин и Владимир Яночкин.

Лхоцзе Средняя

ДЕВЯТЬ! Девять российских альпинистов сумели сделать то, что в профессиональных кругах считалось практически невозможным, и только русские, эти чеканутые русские, уже в который раз преподносят всему свету очередной сюрприз. Гудит весь альпинистский мир, трещат рации, хрюкают спутниковые телефоны, мерцает экранами интернет — свершилось!

Огромное СПАСИБО всем тем, кто не смог подняться на вершину, но своей дружной и тяжкой работой обеспечил командный успех, и это отличительная черта советского, российского альпинизма — работа спаянной многолетней дружбой КОМАНДЫ, когда действительно оправдан девиз: ОДИН ЗА ВСЕХ, ВСЕ ЗА ОДНОГО! Ура, ребята! И сейчас во всем мире ТОЛЬКО ТРИ альпиниста, покоривших ВСЕ ТРИ вершины Лхоцзе: Сергей Тимофеев, Евгений Виноградский и Глеб Соколов!

А внизу, в Катманду, случается чудо, впервые за всю историю существования альпинизма король Непала назначает аудиенцию только российским восходителям! НО! За пару дней до торжественной церемонии ВСЯ королевская семья ложится под автоматную очередь взбеленившегося родственничка, и весь Непал на неделю погружается в кипящий котел вооруженных стычек, демонстраций и митингов. Комендантский час, все европейцы замерли по гостиницам, и только через четыре дня удается прорваться в аэропорт на приземлившийся российский лайнер. Шереметьево. Грохот военного оркестра, ошеломленные горячей встречей лица наших героев, торжественный обед с морем шампанского, двухдневный отдых в шикарных апартаментах на Воробьевых горах и по домам! Скромная встреча в екатеринбургском Кольцово с родными и друзьями, затем прием у губернатора, у главы города, презентация прекрасно отснятого фильма, где основным высотным оператором был Сережа, награждение высокими правительственными наградами. Как следствие — представление от Свердловской федерации альпинизма к награждению высокими званиями «Заслуженный мастер спорта России» наших героев за «выдающееся достижение в спорте» и, увы, отказное письмо с невнятной аргументацией, жалкий укус московской серенькой мышки, засевшей в теплой норке при Российской федерации альпинизма в ранге ответственного секретаря. Господь ему судья, ведь впереди уже зовет своей неприступной вертикальной стеной северный склон Эвереста — один из самых проблемных маршрутов в мире высотного альпинизма, попытки пройти который предпринимались лучшими командами мира. 2002 год. Рекогносцировочный выход Тимофеева и Виноградского под северную стену Эвереста со стороны Китая, оценивается сложность маршрута, просматриваются в мощнейшую оптику все складочки, кулуарчики и щели. Разрабатываются оптимальные варианты будущего восхождения. Стена сложная, но уже есть ясность — работать можно.

2004 год, 4 марта. В телефонной трубке раздается родной голос брата, как-то буднично так сообщившего, что, мол, лежит он в госпитале в Асбесте, но назавтра уж непременно должен оказаться в Екатеринбурге. И очутился он в институте травматологии и ортопедии, лежащим пластом, с разбитым крестцом, переломом тазобедренного сустава, разрывом симфиза и разрушенным в хлам четвертым поясничным позвонком после падения с высоты 25 метров армейского МИ-8. Собирались Сережа и наш двоюродный брат Виктор попрыгать, как всегда, с парашютом вместе с друзьями из бригады спецназа, но, увы, отказал вертолетный двигатель, и только благодаря феноменальному мастерству командира они остались живы. Как умудрился Сеня за несколько метров до земли филигранно положить неуправляемый аппарат набок, никто понять не может до сих пор. С покуроченным позвоночником братеня сумел пробежать метров десять, прорываясь сквозь мощную, бьющую прямо в лицо керосиновую струю. Чудо, что они не взорвались!

2004 год, 4 марта

А сложнейшие операции следуют одна за другой, последняя, с имплантацией своего собственного куска тазовой кости, заменившей рассыпавшийся вдрабадан позвонок, проводилась передним доступом, когда все кишки просто перекладываются в тазик, была длительной и тяжелой. Но Саня Лавруков, умница, профессор, горнолыжник и лучший друг, великолепно справился с этим сложнейшим случаем. Лицезрея на следующий день вместе с Виктором лежащего пластом Сережу, осунувшегося и бледного, молили Господа, чтобы все прошло без осложнений, чтобы он вновь встал на горные лыжи и смог вернуться в свои любимые горы. Проводя втроем долгие часы в пропитанной болью больничной палате, стараясь отвлечь братана от грустных мыслей, вспоминали каждый свое, лихие полеты на маленьком ЧЕ-25, забавные приключения на яхте, шкодные охотничьи истории, глубоководные погружения в хрустальной воде затопленного карьера, нахальный русский маршрут во французском Пти-Дрю, рериховскую красоту Гималаев, воспоминания о которых цепко ухвачены нашей памятью навсегда, и мечтали о будущих совместных вылазках на охоту, рыбалку, о парашютных прыжках, дружеских застольях, и однажды Витя, получивший при падении только ушибы и ссадины, разливая по стаканам анестезирующий напиток под названием «Джонни Уокер», произнес: «Ребята! Жизнь-то продолжается, и снаряды дважды в одну воронку ведь не падают!»

 

Витя

Наш двоюродный брат Виктор Зайцев, замечательный разносторонний спортсмен, умница, пилот-любитель с двадцатилетним стажем, начальник службы информатизации и связи Свердловской железной дороги, разбился насмерть седьмого июля того же года на легком и маневренном вертолете «Робинсон». Вылетев с базы вторым пилотом в прогулочный полет над Уральскими горами с двумя приятелями — бизнесменами из Москвы, они выпали из эфира на подлете к Билимбаю. Трое суток мы жили надеждой, что железный характер и феноменальная подготовка брата позволят ему, даже тяжелораненому, выбраться к людям. Но, увы, на третий день непрерывных поисков вертолет обнаружил место падения.

Они упали почти вертикально, срубив верхушку высокой сосны, врезавшись в землю и сгорев у подножия соседней. А Паша и Витя были опытнейшими пилотами, «Робинсон» по праву считается надежнейшим легким вертолетом в мире, машина перед вылетом прошла предполетную подготовку. Даже американцы, комиссия которых прилетела из Штатов, не могли понять, отчего же произошла катастрофа. Скорее всего, они, неожиданно «просев», цапанули за вершину сосны. Ушел из жизни замечательный мужик, с которым судьба повязала нас еще с голоштанного детства, ушел в расцвете сил, грандиозных планов, творческих исканий — несправедливо, право…

Прошел год, горечь утраты занозой сидит в сердце, но жизнь действительно продолжается. Мы с Сережей постепенно выбираемся каждый из своего дерьма, и он уже трижды сходил, пробуя силы, на Эльбрус, в конце августа я рванул на свой Север поохотиться на глухарей, а он повел новую группу молодняка на пик Победы, предварительно прыгнув пару раз с парашютом и катаясь затем на горных лыжах! ВОПРЕКИ ВСЕМУ!

А год-то был тяжкий. После успешного восхождения по непроходимой ранее вертикальной стене Жанну погиб Сергей Борисов, в машину которого врезался «безбашенный» сопляк. В ноябре в командировке на Камчатку, выйдя из автомобиля, чтобы отснять замечательную панораму вулканов, открывшуюся с перевала, был сбит насмерть пьяным уродом наш друг Саша Лавруков. 13 августа 2006 года снежная лавина, сошедшая неожиданно на высоте 8 450 метров перед самой вершиной К2, то бишь Чо-Гори, второй по высоте и самой убийственной по статистике, навечно погребла под собой замечательных ребят из Сережкиной команды: Сашу Фойгта, Петю Кузнецова и Юру Утешева. Леша Болотов погиб 15 мая 2013 года в 5 утра во время уникального восхождения на Эверест.

Леша Болотов

Саша Фойгт

Боже! И почему небо забирает лучших? Но надо, надо помнить их всех и жить! Жить за всех них! ВОПРЕКИ ВСЕМУ!!!

P.S. А в апреле 2007 года сборная команда Свердловской области во главе с действующим тренером Сергеем Тимофеевым завоевала серебро чемпионата России, совершив зимнее восхождение в очень сложных погодных условиях по центру бастиона северной стены пика Блока Туркестанского хребта Памиро-Алай.

P.P.S. Сережа снова на горе: Памир, пик 4810, нехоженная зимой стена; Швейцария, пик Маттерхорн; 2011 год, Гималаи, Исланд (Айленд) пик. Ветер ему в спину! ВОПРЕКИ ВСЕМУ!

Сергей Тимофеев на фоне горы Маттерхорн