Сообщение об исчезновении правительницы Города царей и великого канцлера Младших уложило короля Омаса в постель. В последнее время он и без того чувствовал себя из рук вон плохо. Возможно, это действовала отрава, при помощи которой Мудрые хотели извести короля, — он ни на секунду не сомневался, что после возвращения легендарного брата Хельви с ним больше церемониться не будут. Совершенно случайно Омас услышал разговор между двумя придворными — они обсуждали королевскую стать великого канцлера. Оме понял, что дни его на троне сочтены. Однако сообщение о бегстве правительницы и исчезновении Хельви не принесло ему облегчения.

Кому он должен быть благодарен за устранение конкурента? Неужели опять Мудрым? Если в дело ввязались маги, то оно пахнет убийством, нервно ежился Оме в своей широкой кровати. Значит, Хельви и Ханемли мертвы? Узнать это можно только одним способом — отправить шпионов в Город царей либо прийти туда во главе армии, завоевать проклятых людишек. Хельви бы выбрал второй вариант, поэтому Омас склонялся к первому. Однако Мудрые, от имени которых с королем беседовал Аспид, убедительно отсоветовали ему посылать разведчиков к Морю армагов. Война, к счастью, не успела сильно разорить королевство, однако принесла смуту. Шпионы, отиравшиеся во всех крупных городах страны, сообщали о непорядках и распространении ереси.

История о том, что во главе армии Младших стоит не черный колдун, а наследный принц королевства Синих озер, плохо укладывалась в головах людей. Биография Хельви стала обрастать фантастическими подробностями. К примеру, родилась легенда о том, что принц был похищен Младшими в младенческом возрасте, выращен и воспитан в ненависти к людям, однако зов крови оказался сильнее: узнав, что на войне ему предстоит сразиться с родным братом, Хельви сложил оружие. Песнь «О благородном воителе Хельви, славном сыне короля Готара, и хлебопашцах» распевалась в придорожных трактирах. В ней подробности встречи великого канцлера с крестьянами на Лунной просеке были дополнены яркими фантазиями автора. Из песни следовало, что «никогда меч королевский брат на брата не вздымал». Это противоречило самой истории королевства, вычеркивая из нее войны Наследников, однако благодарные слушатели продолжали кидать монеты бродячим музыкантам, заказывая эту сентиментальную ерунду.

— Они пока еще не знают о том, что он пропал, — внушительно сказал королю Аспид. — А ты подумай, что они могут придумать в этом случае. Самое простое — наследного принца позвали с собой ушедшие боги. Какого короля Синих озер они до этого забрали живьем в свою далекую обитель? Кажется, самого Огена? Тебе необходимо срочно заняться всеми этими болтунами и певцами, король.

Младшие же, лишившись в одночасье своего предводителя, повели себя неорганизованно и неуверенно. Оме сразу понял, что яркого лидера, способного повести за собой других, среди них нет. Вице-канцлер империи по имени Базл был отправлен Хельви с согласия короля к черной башне Ронге. Он должен был там снять защищающие заклятия и полностью уничтожить остатки зловещей цитадели. Омас не слишком верил в то, что маленькому бледному Младшему с изуродованным лицом под силу будет выполнить это задание. Наместник Западного края и правитель Верхата Вепрь потерял авторитет у альвов. Хотя великий канцлер, узнав подробности истории о возвращении Вепря к людям, относился к своему любимцу снисходительно, Младшие сторонились бывшего алхина, предпочитали не отвечать на его слова и приветствия. Сплотить осиротевшую свиту ему было не под силу.

Тем не менее некоторые Младшие, представлявшие знатные семьи империи, обратились к королю с просьбой дать им воинов и поискать в Синем лесу пропавшего герцога Загра. Этот родовитый и мудрый, по словам альвов, муж мог стать во главе войска вместо исчезнувшего Хельви. Омас поиски разрешил и даже лично попрощался с альвами, мысленно желая им переломать шеи в Синем лесу вместе со своим Загром. Войско Младших, которое оставалось в Нонге, предпочитало даже днем не покидать казарм. Напряжение в крепости было серьезным. Воины укладывались спать с оружием в руках. Самая маленькая искра могла разжечь пламя взаимной вражды и ненависти, притушенное на время мирным договором между Омасом и Хельви.

В эти-то роковые дни Оме и сбежал от постоянных поучений Мудрого в кровать. Состояние короля было таково, что, хотя придворные лекари и не могли найти у него явных болезней, он не мог самостоятельно встать с кровати. Бледный и осунувшийся, правитель задумчиво смотрел на большой портрет Ханемли, который был сделан по его приказу лучшим живописцем королевства. Легкий стук в дверь заставил его недовольно нахмуриться. Кто еще смеет беспокоить больного монарха? Когда же верный слуга, не смея поднять головы, доложил, что к королю пришел Вепрь и настоятельно просит уделить ему несколько минут для очень важного сообщения, Омас и вовсе рассвирепел. С ума сошел, что ли, этот беглый алхин, если он всерьез намерен ворваться в королевскую спальню, тревожа сон его величества? Или это в империи его так научили? Только в королевстве порядки иные, и пора напомнить о них Вепрю.

— Через неделю я приму его и выслушаю его очень важное сообщение, — сквозь зубы бросил король. — Пусть отправляется в свою комнату и больше не злит меня. Клянусь, следующему, кто осмелится вломиться сюда, я велю отрубить голову.

Слуга бесшумно исчез, и король устало откинул голову на подушки. Однако не прошло и пяти минут, как проклятая дверь снова заскрипела. Оме приподнял одно веко, чтобы в последний раз увидеть наглеца, однако тут же распахнул и второй глаз. Перед ним стоял не почтительный слуга, а Вепрь собственной персоной. Бывший алхин был одет по-дорожному и обвешан оружием. Король хотел было возмутиться, как такого типа могли допустить в спальню, однако увидел потемневшее от крови лезвие небольшого клинка, который бывший алхин сжимал в руке. Он убил моего слугу, догадался Оме и невольно сжался на кровати.

— Не бойся, правитель, я пришел сюда не за твоей жизнью, — хрипло сказал Вепрь. — Сегодня я уезжаю обратно в Гору девяти драконов. И перед отъездом мне хотелось бы раздать долги — не только свои. Долги друзей я тоже считаю своими. Собственно, я уже начал это делать. И поэтому счел необходимым объясниться с тобой, король. Ты не глуп, хотя и слаб. Ты должен понять меня и не обрекать свой народ на новую войну с Младшими. В конце концов, таково было и желание Хельви.

— Ты врываешься ко мне в покои, убиваешь моих слуг и жаждешь каких-то объяснений? — холодно спросил король, нащупывая под подушкой рукоятку кинжала. — Не многого ли ты требуешь, алхин?

Вепрь помолчал, однако остался стоять на том месте, где стоял. Оме понял, что он твердо намерен говорить. Удивительно, но страха за собственную жизнь король не испытывал. Чувство, охватившее его, было не тупым равнодушием, а спокойной твердой уверенностью — от руки Вепря он не погибнет. Поэтому вскакивать с кровати и звать слуг Оме не стал. Он пристально рассматривал странного слугу своего брата. Вполне возможно, бывший алхин знает, куда именно делись Хельви и Ханемли.

— Он мертв, — спокойно ответил Вепрь, словно прочитав мысли короля. — Я понял это в ту самую минуту, когда узнал, что правительница Города драконоборцев и ее свита покинули Нонг. Мой правитель и друг подло убит во дворце короля Синих озер. Я был уверен, что это ты отправил его на смерть. Я должен был наказать убийцу. Но чем дольше я слушал рассказы слуг и думал, тем больше убеждался, что ты не главная фигура в этой мерзкой и коварной игре. Зачем они спрятали его тело, как ты думаешь?

— Ты с ума сошел, слуга, — глухо ответил Оме, выдержав надлежащую паузу. — О чем ты бредишь? Великого канцлера не могли убить уже потому, что в его жилах течет кровь королей. Кто мог осмелиться на столь ужасное преступление? Ни один подданный моей страны не запятнает себя столь чудовищным злодеянием. Или ты намекаешь, что правительница Ханемли может быть замешана в этом? Наши союзники, конечно, повели себя странно, в одночасье покинув крепость, даже не попрощавшись, но уверен, что у них были на это веские причины. Ты знаешь о результатах битвы на Хмурой реке. Говорят, Младшие перешли в наступление и готовы взять в осаду Город царей. Вот армия и поспешила защищать родной дом. А что до Хельви — я тоже теряюсь в догадках, куда он мог пропасть. Однако, возможно, дело тут не столько в делах государственных, сколько в сердечных? Ханемли — очень красивая женщина.

Произнеся эти слова, Оме не выдержал и швырнул подушку в стену. Он до сих пор не мог определиться, что за чувства вызывает в нем правительница Города царей. Как и все люди, она пугала его, конечно, но и интриговала. Порой, поглядывая на Ханемли во время беседы или за столом, король начинал мечтать не о своей тихой келье в башне замка в Ойгене, а о вовсе невероятных вещах: что, если бы у него была семья и детки, и вечера он бы проводил не в полутемной комнате, запершись от мира, а возле очага, под визг играющих наследников. И чтобы одна милая женщина сидела при этом в кресле и вязала ему берет. Король вздрагивал и приходил в себя. Правительница Ханемли меньше всего производила впечатление женщины, умеющей вязать на спицах.

И всё же мысль о том, что Хельви и Ханемли нашли общий язык за спиной у Оме и бежали в Город царей, задевает меня куда больше, чем бы мне хотелось, подумал король. Безумные идеи отправить к союзникам шпионов или поехать самому связаны именно с тем, что они меня ранят. Отчего маги не хотят отпустить меня в этот поход? Или они боятся, что я вернусь оттуда не тем послушным Омасом, какого они привыкли видеть у своих ног? Боги, почему вы сделали меня таким жалким и слабым!

— У правительницы Ханемли и великого канцлера Хельви растет общий сын, — с некоторым усилием произнес Вепрь, который наблюдал за внутренней борьбой короля. — Мальчику, должно быть, лет одиннадцать. Но даже ради него Хельви никогда бы не покинул Гору девяти драконов и императрицу Сури. Он слишком любит ее и своих детей — наследников престола в империи Младших.

— Правда ли это? — угрюмо удивился Оме. — Но я ничего не знал! Боги мои, как же это могло произойти?

— Во время нашего похода к Морю армагов в поисках драконов мы наткнулись на Город драконоборцев. Он был проклят сильфами, и, чтобы снять проклятие, в городе должен был родиться младенец. Я не знаю почему, но городские ворота открылись перед нами, хотя, согласно заклятию, войти туда могли только сильфы. Они приняли Хельви за сильфа, хотя я точно знал, что он человек. Правительница велела привести его в свой дом. Там его чем-то опоили и отвели к ней в спальню. Думаю, он был потрясен случившимся не меньше нас всех. Незадолго перед свадьбой с Сури он сказал мне: какая разница, что и как часто я думаю о правительнице Города драконоборцев, — суть состоит в том, что я люблю совсем другую женщину.

— А правительница Ханемли как относилась к моему брату после того, как он женился и стал великим канцлером?

— Они стали союзниками. По крайней мере, подписали мирный договор. Что не помешало ей переметнуться к тебе, как только запахло жареным. Я, признаться, раньше тоже не до конца понимал, зачем Ханемли эта война и предательство по отношению к Младшим. Люди Города драконоборцев мирно живут по соседству с некоторыми магическими племенами, например, с гриффонами. Женское желание отомстить и страсть к магическим артефактам, которые она хотела получить любой ценой, — вот чем Ханемли руководствовалась, завязывая отношения с королевством Синих озер. И Мудрые не остановили ее. И я, наверное, могу сказать тебе, почему они этого не сделали.

— Если то, о чем ты говоришь, правда, то мои слуги будут наказаны, — странная тень пробежала по лицу короля, оскорбленного до глубины души. — В конце концов, маги тоже находятся во власти правителя Синих озер. Они утаили от меня часть правды и заставили меня верить в иллюзию. Клянусь, я никому не хотел причинить зла, но чаша моего терпения переполнена. Я больше не могу, Вепрь. Кто-то должен будет ответить за эту ложь, ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, король, я всё понимаю, — бывший алхин казался взволнованным. — Однако, прежде чем ты начнешь править своей страной так, как хотели бы это видеть твои отец и деды, давай разберемся со смертью Хельви. Мой долг друга и вассала не позволяет мне покинуть Нонг, не расквитавшись с убийцей. Впрочем, не только это. Я не хотел рассказывать об этом, и ты станешь единственным, кто знает о нашем обете с великим канцлером. После похода за головой дракона мы с ним побратались.

— Хельви назвал тебя братом?!! — изумленно ахнул Оме, уставившись на Вепря.

— Клянусь, это так. Именно поэтому я требую у тебя выдать убийцу. Если не согласишься, король, это будет означать для меня, что ты знал об убийстве, хотя и не участвовал в нем. Если ты не можешь казнить его, то позволь мне сразиться с ним на поединке чести. Пусть боги рассудят нас. Я хочу убить его, король, пусть это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. Его зовут Аспид.

Омас вздрогнул. Хотя он всё время допускал причастность магов к исчезновению брата, он до конца не мог признаться себе: Мудрые руками Аспида убили Хельви. Король вылез из кровати и на всякий случай проверил, не стоит ли кто за дверью. Напрасная мера — Оме знал, что Мудрым ничего не стоит прочесть мысли человека, а уж тем более сделаться невидимыми и проникнуть в ту самую комнату, где ведется секретный разговор. Он завернулся в теплую меховую мантию и подошел почти вплотную к Вепрю.

— Если хочешь остаться жив, никогда не произноси это имя вслух, — прошептал Оме. — Человек бессилен перед Мудрым. Ты и вздохнуть не успеешь, как тебя будет обнимать смерть. Почему ты обвиняешь этого слугу в столь ужасном преступлении?

— Так он — Мудрый? — шепотом сказал Вепрь и с силой хлопнул себя по лбу рукой. — Какой же я болван. Всё сходится — заклятия, странная власть над королем, это перемирие, заключенное безо всяких оснований. Чего они хотели от Хельви? Чтобы он прикончил брата и занял престол? Видно, он показался им хорошим сторожевым псом — всякие союзники вроде обитателей Города драконоборцев и Младших не слишком устраивали Мудрых. Позвали, как говорится, на свою голову. Теперь всё понятно, король.

— Ты очень умен, бывший алхин. Хотя что я такое говорю — разве алхины бывают бывшими? Только мертвыми, — Аспид спокойно вышел из-за полога королевской кровати. Оме побледнел, однако замер возле Вепря. Тот видел, как затряслись руки у правителя, которыми он держал полы мантии. Однако король не отошел в сторону. Странным, ускользающим взглядом он смотрел прямо в глаза Мудрому. Это не произвело на мага никакого впечатления. Он с любопытством разглядывал Вепря.

— А я в тебе не обманулся, знаешь? Я с первого взгляда понял, что ты очень предан своему правителю и, как оказалось, названому брату. Да, совсем не уважают в империи Младших членов королевской семьи. Братается с ними кто хочет. Шучу! И верю, что принц Хельви оказал тебе столь великую честь. Он был простым малым, этот великий канцлер. Мне тоже жаль, что он так скоропостижно ушел от нас.

— Убийца, — сквозь зубы произнес Вепрь, — ты ответишь мне за его смерть.

— Ах, перестань. Как ты собираешься убить меня? Или у тебя в кулачке припрятаны какие-то заклятия из лаборатории твоего приятеля Базла, пропавшего — вот беда! — где-то на подъезде к башне Ронге. А ведь я лично предупреждал великого канцлера: Тихий лес — не место для прогулок двум лабораторным крысам и свельфу. В любом случае — у тебя просто нет шансов победить. Мне не нужно даже напрягаться и рассказывать тебе, что доказать о причастности магов к исчезновению Хельви ты не сможешь. А может, свалить его пропажу на тебя? Ты вместе с правительницей Ханемли убил нашего славного канцлера. Таким образом мы, во-первых, избавимся от всяких обязательств перед далекими друзьями из Города царей, а, во-вторых, сможем кинуть нашим подданным голову одного из убийц. Авторитет королевской власти должен укрепиться после этой истории. Я уже объяснял тебе, Омас, как важно усилить власть сейчас.

— Так это правда? — негромко спросил король, впиваясь тонкими пальцами в пышный мех. — Мудрые вынесли приговор, и ты привел его в исполнение А какую роль в этом играла правительница Ханемли? Вы взяли ее на переговоры?

— Решительно, наш бедный друг, — Аспид кивнул в сторону Вепря, — прав сегодня решительно во всем. Ты слаб, король, но умен, этого не отнимешь. Твоя любовь, разумеется, не испачкала ручек в крови великого канцлера. Если говорить в буквальном смысле слова. Однако она не спешила звать на помощь, когда на ее глазах ему разорвали печень. Из нее получилась бы славная королева, но она была бы плохой парой для тебя, Омас. Так что, отсылая женщину обратно в Город царей, я заботился в первую очередь о твоем благе.

— Благодетели, — взвизгнул король. — Как же я вас ненавижу! Ваше подлое племя магов! Вепрь, ты просил у меня жизнь этого слуги? Если ты всё еще готов принять от меня этот дар, я отдаю тебе его. Пусть поединок между вами станет последним для убийцы Хельви.

— Он умен, но не слишком храбр, — с деланой серьезностью объяснил Аспид Вепрю и весело расхохотался. — Мой бедный король, хочешь отомстить за брата чужими руками? Ах да, вспомнил — это же и его брат тоже! Ну что ж, готов буду отправить вслед за ушедшими богами и второго братца. Когда ты хочешь умереть, Вепрь? Сейчас, в полдень, вечером? Ты славный малый и всегда нравился мне. Постараюсь убить тебя, не мучая. Пусть король будет свидетелем моих слов. Тем более что ни на что другое он, кажется, не годится.

— И ты не боишься отпускать меня до вечера?— спросил бывший алхин, невольно нащупывая рукоятку Меча королей. — А если я расскажу Младшим, кто на самом деле убил великого канцлера?

— Нет, не боюсь, — легко отозвался Аспид. — Во-первых, доказательств нет, во-вторых, кто мог убить великого канцлера, если не ты? Разве ты не предал его один раз? Ты подло убил его, потому что он допускал тебя приходить к нему без доклада, без свиты! Убил, а труп съел! Или скормил своему дракону! Как тебе такое заявление? Попробуй, опровергни его? Жду тебя после полудня за крепостной стеной, алхин. Постарайся не опоздать. И захвати с собой Меч королей — пора этому славному клинку найти себе нового владельца.

С этими словами Аспид легко покинул спальню, не позаботившись о том, чтобы выйти через дверь. Король прошелся несколько раз по комнате, глядя себе под ноги. Вепрь всё еще сжимал клинок. Лезвие Меча королей сияло, видимо, только что Вепрь подвергся большой опасности. Поединок с Мудрым — трудно себе представить более безумной затеи. Не может быть, чтобы у Аспида не было слабого места, думал Вепрь, не может этого быть. Разве Мудрые бессмертны? Совет периодически обновляется. Значит, они умирают.

— Послушай, — хмурясь, сказал Оме, — убийство Хельви — это прежде всего мое дело. Мудрые — мои слуги, которых я, честно признаю, до сих пор не могу заставить слушаться. Но я попытаюсь. Тебе не стоит умирать из-за бездарности короля. Беги, спасай свою жизнь. Хельви сказал, что у тебя есть семья в империи Младших. До полудня есть время. Если ты вызовешь своего дракона, вы умчитесь до того времени, как этот мясник начнет вырезать тебе печень. Я не силен в магии. Я не смогу защитить тебя, если Аспид будет использовать колдовство во время поединка. Как может простой смертный победить Мудрого?

— Во-первых, король, я никуда не уеду, — сухо ответил Вепрь. — Моим детям будет недорого имя их отца, если он окажется трусом и не сможет даже попытаться отомстить за смерть названого брата. Во-вторых, ты мог бы немного помочь мне? Если у тебя есть пара сообразительных слуг — та тройка, что дежурила у дверей спальни, извини, уже не в счет, — то у меня есть для них задание. В Нонге собрана неплохая библиотека. Мне хотелось бы побольше узнать о Мудрых. Как часто они умирают. Как долго живут.

— Все манускрипты, касающиеся магов, собраны в их подземных жилищах, но в летописях королевства есть отрывки, посвященные Мудрым. Жаль, что мы не в Ойгене, там, наверное, набралось бы больше материала. В Нонге хранятся только хроники царствования короля Калена. Но там довольно сведений о Мудрых. Мои лучшие библиотекари подготовят тебе справку через два часа. И еще — прими от меня одну вещь. Этот амулет мне дали Мудрые — они искренне боялись, что правительница Ханемли окажет на меня слишком большое впечатление. Думаю, оберег позволит тебе провести последние часы перед поединком в относительном спокойствии.

С этими словами король расстегнул рубаху и снял с шеи монетку, когда-то подаренную Аспидом. Вепрь принял подарок с поклоном. Древний оберег затеплился на его ладони. В схватке любая помощь пригодится, решил он.

— У меня слишком много врагов, алхин, и слишком мало друзей. Но я хотел бы, чтобы у меня был товарищ вроде тебя, который мог бы отомстить за мою безвременную смерть, — задумчиво произнес Оме и отвернулся.

Алхин молча поклонился и покинул королевскую спальню. Он прошел коридором, где до сих пор лежали тела слуг короля, которых он прикончил, чтобы добраться до правителя. Видимо, их найдут только при смене караула, отстраненно подумал Вепрь. Никто не решится лишний раз потревожить покой «больного» правителя. Вепрь не сомневался, что если он уедет сейчас и допустит, чтобы Омас самолично разбирался с Аспидом и Мудрыми, из этой затеи не выйдет ничего. Король забьется в свой угол, а маги и дальше будут плести свои коварные интриги против целого света. Очень уж им хочется править, и ничего с этим не поделаешь.

Честно говоря, Вепрь не рассчитывал, что королевские библиотекари найдут какую-нибудь нужную информацию в летописях. Это предложение было сделано им для ушей Аспида, если коварный маг всё же не ушел, а продолжал подслушивать разговор короля и алхина. Пусть-ка посидит в библиотеке, осмотрится, что будут искать там слуги, злорадно подумал Вепрь. Он больше надеялся на Меч королей — волшебный клинок много раз выручал его из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Войдя в свою комнату, алхин уселся на скамью рядом с горящим очагом, положил меч на колени и замер, глядя на огонь. До полудня оставалась еще пара часов. Возможно, это последние часы его жизни. Хорошо бы написать письмо сыновьям и Наине. Только вот кто доставит его в Гору девяти драконов?

Легкое шуршание привлекло внимание Вепря. И здесь мыши, раздраженно подумал человек, швыряя в угол поленом, которое лежало возле очага. Шуршание прекратилось, но когда правитель Верхата обернулся обратно к очагу, перед ним стояли незваные гости. Вепрь вскочил, сжимая меч. Два свана спокойно сняли со своих уродливых голов капюшоны. Выражение их морд было весьма умиротворенным. Человек прижался спиной к холодной стене, досадуя, что его щит лежит на противоположном конце комнаты.

— А вы что тут делаете? — громко спросил он, поглядывая на щит. — Предательство и убийство союзника — это всё на вашей совести. Князь Остайя поклялся найти виновных в гибели Хокийо, он до вас доберется. Какое горе принесли на этот раз?

— Не трать слов, правитель Верхата, — спокойно произнес на языке Младших один из сванов. — То, что сделано, не может быть изменено. Там, где мы находимся сейчас, благодаря в том числе и смерти княжича Хокийо, наш народ сможет жить счастливо. Каждое племя ищет такое место, разве не так? Впрочем, мы пришли сюда не оправдываться. Мы пришли сюда отомстить. Смерть человека, которого мы считали своим другом, должна быть отомщена. Правда, сражаться с его убийцей мы уже не сможем. Но это способен сделать ты.

В этот момент изумленный алхин увидел, что пришедшие откуда-то со стороны очага сваны не оставляют тени на полу. Он на всякий случай несколько раз обернулся — все предметы в полутемной комнате, да и он сам отбрасывали тени. Но сваны, которые и раньше не могли похвастаться пышной плотью, теперь имели тела, свободно пропускавшие свет. Вепрь слышал рассказы о привидениях и призраках.

— Вы что, умерли? — хрипло спросил он мстителей. — Это и есть ваша новая прекрасная жизнь?

— Смерть разных племен не будет одинакова, равно как не было одинаково их положение в Истинном ожерелье, — сказал сван в ответ загадочную фразу, смысла которой Вепрь не понял, а переспрашивать не захотел. — Для кого-то смерть означает лишь бесконечное путешествие. Сильфы, боги, а теперь сваны. Ты будешь сражаться с магом. Мы принесли тебе доспех. Он отдаст тебе силу Аспида, а ему достанется лишь твоя боль. Не смотри ему в глаза и ничего не бойся. Это то немногое, что мы можем сделать в память о Хельви.

— Постойте! Значит, вы и впрямь сбежали с берегов Хмурой, но не в другие земли, а в другую жизнь?.. — удивленно спросил Вепрь, который так и не понял, о каком доспехе идет речь, потому что не увидел никакого доспеха, и проснулся.

Он сидел на скамье в своей комнате, верный меч лежал на коленях. В дверь застучали. Королевские библиотекари, догадался бывший алхин. Однако это был гонец — Аспид ждет Вепря у крепостной стены. Маг торопится, видно, испугался, что слуги соберут в библиотеке слишком много сведений, усмехнулся правитель Верхата. Он отослал гонца и стал торопливо переодеваться для поединка. Подробности странного сна не выходили у него из головы. И приснится же такое — мертвые сваны приносят ему доспех, потому что, видите ли, хотят отомстить за смерть друга! Только в сказке такое и может быть. А в жизни, наверное, прикончит его Аспид. Вепрь насторожился — откуда такая мысль? Уж не нашептывают ли ему Мудрые прямо в ухо? Он невольно вспомнил про короля Омаса и подаренный оберег.

Еще один сюрприз поджидал его, когда он попытался натянуть доспех, разложенный на кровати. Он решительно не налезал. Более того — Вепрь ощупал свою грудь и плечи и убедился, что какие-то плотные пластины облегают его фигуру до пояса. Значит, встреча со сванами была не простым сном! Бывший алхин покачал головой от удивления. В любом случае, влезть в собственные латы он не сможет. Легкая кольчуга поверх рубахи, тяжелые стальные нарукавники, прикрывавшие руки от локтя до кисти, и рукавицы — вот так он и пойдет на поединок. Остается только надеяться, что сваны не предадут человека во второй раз и волшебный доспех не исчезнет во время боя. Трубы где-то в крепости запели тревожно и резко. Неужели Аспид решил сделать поединок публичным, удивился Вепрь. Ах да, он ведь хочет представить меня убийцей Хельви. Посмотрим, маг, у кого шкура прочнее.

Он подхватил Меч королей, который светился и трепетал в руке, и бросился к выходу. Нонг был довольно странной крепостью. Как такового замка здесь не было. Очень широкая крепостная стена охватывала кольцом несколько площадок, расположенных на разных уровнях, на которых ютились небольшие домики обитателей Нонга — воинов гарнизона и их семей. Покои, в которых разместились дорогие гости, а также так называемые казармы, впрочем, весьма просторные и теплые, располагались прямо в стене. Она была высокой и не имела башен. Необычная архитектура крепости объяснялась тем, что ее строили не люди. Жители королевства были убеждены, что ее выстроили Младшие. Вепрь после разговора с армагом у башни Ронге знал, что это не совсем так. Он преодолел несколько разноуровневых площадок, прежде чем дошел до ворот Нонга. На пути ему встречались люди и Младшие. Все они считали своим долгом остановиться и посмотреть Вепрю вслед. Однако желать алхину удачи пока никто не спешил.

Ворота были открыты — и караульные молча проводили взглядами фигуру правителя Верхата. Во всём есть своя положительная сторона, рассуждал алхин, которому сделалось вдруг легко. В конце концов, меня могли бы придавить подушкой или зарезать в темном углу крепости, а так мне предстоит погибнуть по-мужски, от руки не какого-нибудь задохлика, а самого настоящего Мудрого. Да еще предоставляется возможность пересчитать ему перед смертью зубы. Разве это не прекрасно! Нет, ответил самому себе Вепрь и усмехнулся, лучше бы ты, хороший мой, сидел бы сейчас в Верхате и пироги ел. Вот это было бы здорово.

Небольшая площадка неподалеку от ворот ждала Вепря. Аспид был там и разминался — если это можно было назвать разминкой, скорее уж демонстрацией боевых искусств. Меч так и мелькал в его руках. Несмотря на яркое солнце, на улице было довольно холодно. Изо рта у Вепря шел пар, но он решил не обращать на это внимания. Недолго тебе мерзнуть, сказал он сам себе и выхватил Меч королей.

Противники не тратили времени на приветствия друг другу и дополнительные объяснения. Оба явились на поединок с одной целью — убить противника. Люди и Младшие смотрели на них с крепостной стены. Барон Рошевиа, посланный на стену по приказу короля, который так и не покинул спальни, ежился на ветру. После того как он обнаружил при пересменке, что караул возле королевской спальни перебит, он велел бить тревогу, однако сам правитель остановил его. Омас казался очень задумчивым и рассеянным, однако твердо приказал трупы убрать и не устраивать шумихи. Барон видел, как меч Аспида несколько раз скользил по кольчуге Вепря, однако не пробил тонкую броню. Не так уж прост этот алхин, как кажется, подумал Рошевиа, запахиваясь поплотнее в плащ.

Дыхание у Вепря давно сбилось, кровь стучала прямо в висках. Сколько же лет этому магу, со злостью думал он, едва успевая отражать точные и сильные удары соперника. Явно больше, чем можно сказать, глядя на беловолосого воина, скачущего, как мальчишка.

— Успел запыхаться, старик, — громко крикнул Аспид, раскручивая меч, — берегись, дальше будет только хуже! Кто тянул тебя за язык?

— Мой язык мне всегда вредил, хороший мой, — крикнул Вепрь, втайне радуясь секундной передышке. — Я не пойму только, что ты так перепугался. Моим словам же всё равно никто не поверит. А король сидит у тебя в кулаке.

Аспид не ответил — он сделал выпад. Как ни крепки были магические доспехи сванов, но и они не выдержали столь чудовищного удара. Уж, верно, Мудрый вложил в него часть своей истинной силы. Невидимые пластины захрустели, и клинок мага медленно, преодолевая немалое сопротивление вошел в грудь алхина. Вепрь слегка вдохнул и чуть не подавился кровью. Боли он, к своему удивлению, почти не почувствовал. Зато Мудрый пошатнулся и схватился свободной рукой за грудь. Подавись ты моей болью, подумал Вепрь, падая на землю. Рядом опустился Аспид. Толпа на крепостной стене зашумела. Воины не могли понять, что произошло на площадке. Напрасно барон Рошевиа обещал деньги гонцам, которые подберутся ближе к месту боя. Подходить к разгневанному Аспиду было себе дороже.

— Почему это? — тихо спросил маг. — Что происходит? Я умираю. Кто научил тебя колдовству?

— Сваны передают тебе привет, — ответил Вепрь, покрепче перехватив свой меч. — Им тоже жаль, что Хельви умер.

Он извернулся, разбрызгивая кровь, которая обильно шла из раны и залила сухую желтую траву, и вонзил Меч королей в прикрытую доспехом грудь Мудрого. Аспид булькнул горлом и упал навзничь. Вепрь, не отпуская рукоятки, повалился рядом.