Громы грохочут гневливо в небесной гортани. Плавится день от жары, замирая в тени. Клонится вниз виноградная плеть, будто в бане, Преют венцы белых роз… Угорелые дни. Смотрят, синея, цикория нежные очи, В небо готовые, снявшись, внезапно взлететь… Перья парят облаков, свой особенный росчерк Дав мне на сини небес, не спеша, рассмотреть. Еле шепча меж ветвей, ветры прячутся втуне, Ленью повенчана даль и великою мглой… Августа волглая блажь зачиналась в июне И, припечатана солнцем, лежит над землёй. Где-то дождят и гвоздят бесконечные сонмы Бешеных ритмов погодных — потопные дни. Здесь же укрыться нельзя от пылающей домны Солнечной ярости, только пожару сродни. Изнемогаю, пластаюсь в домашней прохладе, Где не достанет палящая знойная твердь… Пишет историю лета в Великой тетради Месяц, готовый вот-вот за него умереть.