Громы грохочут гневливо в небесной гортани.
Плавится день от жары, замирая в тени.
Клонится вниз виноградная плеть, будто в бане,
Преют венцы белых роз… Угорелые дни.
Смотрят, синея, цикория нежные очи,
В небо готовые, снявшись, внезапно взлететь…
Перья парят облаков, свой особенный росчерк
Дав мне на сини небес, не спеша, рассмотреть.
Еле шепча меж ветвей, ветры прячутся втуне,
Ленью повенчана даль и великою мглой…
Августа волглая блажь зачиналась в июне
И, припечатана солнцем, лежит над землёй.
Где-то дождят и гвоздят бесконечные сонмы
Бешеных ритмов погодных — потопные дни.
Здесь же укрыться нельзя от пылающей домны
Солнечной ярости, только пожару сродни.
Изнемогаю, пластаюсь в домашней прохладе,
Где не достанет палящая знойная твердь…
Пишет историю лета в Великой тетради
Месяц, готовый вот-вот за него умереть.