Время словно вдруг остановилось для меня… Как всегда в бою, время просто исчезло, сжавшись в точке, оно просто прекратило существовать в Сознании… Я увидела все их маски сразу, словно бы замедленно разворачиваясь в прыжке и успев увидеть все детали. На самом же деле мой прыжок слегка опередил их, вернее он был на порядок быстрее. Все было охвачено и решено как точка, и осознание не требовало времени по самому свойству Сознания… Решения не требовали последовательности.

Я сработала синхронно с ними. Я прыгнула именно в тот момент, когда они синхронно выстрелили, вернее, когда стрелы уже пошли, прыгнула вперед и вверх.

Вверх!

Тело среагировало само, вспомнив старые навыки… И я словно выстрелила собой в тот момент в прыжке с ударом ногой вперед, когда стрелы были уже недалеко. И ни на мгновение раньше — именно холодно и расчетливо, пользуясь чудовищной наработанной с детства реакцией и решением ситуации. Вверх!

Почему вверх? Да потому что я была в аэнском защитном плаще!!! Причем накрученном на мне как платье в несколько слоев, — Радом ведь, как мастер тэйвонту, был немаленьких размеров, — таких как я в этот плащ поместилось бы, если хорошо набить, немало штук… И выпрыгнув, я подставила под стрелы в лучшем случае тело и грудь в плаще — ужасно больно, но не смертельно… Голова и уязвимые места — выше уровня стрел…

А ведь они каждый разрядили, стоя плотной стеной, и, видя, что я медленно подымаюсь, рука парализована, в меня каждый полностью свой арбалетик, а некоторые даже стреляли с двух рук… И это тридцать семь человек — семеро стреляло сверху. Эти аэнские штучки чудесны, ибо ты можешь все три стрелы спустить или одним движением (там три пружины и три выхода) или же почти мгновенно, как и требует реакция тэйвонту в бою…

В момент выстрела они были уже вокруг меня плотным беспощадным и замкнутым кругом в диаметре метров четыре-пять с жестокостью на лице… Все равно, что стоять в центре комнаты с длиной стенок шесть на шесть и искать и искать пятый угол, когда враги под стенками… С их стороны это был словно расстрел…

Синхронно, одинаково вскинутые руки, одновременный выстрел… И я почти по центру круга…

На самом деле все вышло удивительно просто и эффективно… Никаких особых вертушек… Я просто сдвинулась с той точки, где стояла по центру круга, уйдя в прыжке, как я уже говорила, вперед и вверх… Точнее — вверх и вперед…

Сместившись… Удивительно элементарно, без всяких приписываемых мне тайных приемов — только реакция и расчет. Меня даже не задело, ибо Сознание автоматически привычно видело траектории, и я к тому же словно сыграла в большие классики, найдя "окно" словно между натянутыми внутри меня веревками, по которым шли стрелы… Я выпрыгнула в ту сторону, и на того бойца, где тэйвонту стрелял ниже всего — целил в живот — то есть даже, несмотря на то, что я на него кинулась прямо на стрелы — я все же выпрыгнула над ними… Их подвела синхронность, а также то, что до этого я подымалась слишком медленно как для такой ситуации — они меня просто казнили, а не сражались. Простая неожиданность, плюс высокий, обычный — нет элементарный для каждого тэйвонту прыжок. Абсолютно любой тэйвонту прыгнет выше…

Даже обидно, что все так просто получилось — без всякой драки. Простая реакция, выдрессированная жестокими боями, и чужая дурость. И все… Слезы еще стояли у меня в глазах, когда с этой бандой было кончено. Когда я все же сумела уйти из слегка смещенного центра круга, в котором словно пересеклись траектории выстрелов, эти траектории никуда не делись — не в чистое поле же они стреляли, разрядив в злобе свои арбалеты, уверенные в том, что я ранена…

Я холодно и хрипло засмеялась, смахивая слезы. Сахэн! Бедная дурочка, ты связалась не с той. Возле нее всегда опасность. Но они не ушли от возмездия, и не уйдут, это я тебе клянусь. Это единственное, что я, похоже, умею делать по настоящему.

Трое остались невредимыми под своими собственными стрелами, но они не надолго ушли. С неиспытанной ранее жестокостью я почти в упор разрядила арбалет в голову одного из них, что все еще стоял в шоке. А два броска ножа под прикрытием еще только корчившихся бойцов остановили все-таки ринувшихся на меня остальных невредимых бойцов с яростью смотревших на свои разряженные в друзей арбалеты.

Представьте себе круг, через центр которого проведены свыше тридцати прямых с разных сторон. И что будет, когда человека, в которого целили абсолютно хладнокровные и абсолютно уверенные в себе убийцы, убрать оттуда…

Единственное что, это то, что они стреляли не точно в центр, ибо кто в голову, кто в плечи, кто в сердце, что дало мне возможность окна для ног, да и круг был не настоящий… Но даже при этом, если б не было окна, отпрыгнув, при стрельбе со всех сторон я получила бы в ноги, которые не успевала "поджать" в прыжке, лишь одну десятую стрел… Остальные достались им самим… Не надо быть такими идиотами — никто не разряжает все оружие в одну точку сразу…

Особенно когда напротив стоит твой напарник… И я сбила только одного из них ударом ноги в подбородок в прыжке… Да и то, после того как стрела его собственного тэйвонту ударила его в солнечное сплетение… Остальным не нужно было особо помогать — они прекрасно выполнили мою работу и отлично справились с друг с другом…

Я, наверное, редкая гадина… Или, может, в семье у нас кто был таким? Я вдруг вспомнила, как отец говорил, что дед мой редкая с… А дед мой говорил, что отец мой удивительный н…, каких мало. И Хан говорил, что дядя мой уже совсем редкая г… А братец мой, я сама его помню, вообще м… каких поискать — я ему припомню, как он меня встретил! А прадед мой!.. Меня все это ошарашило. Это что ж получается, только я и мама в семье одни добрые?!?

Дальше было очень некрасиво и недостойно. Добивать раненных нехорошо?

Правда?!? А я вот так не думала, плача и кусая разъезжавшиеся в подвывании губы, когда холодно и мгновенно расправилась с остатками банды. Главное было не дать раненным одуматься и прийти в себя от шока и небывалого разгрома, а как раз это мне всегда удавалось. Они даже меня не видели, ибо я работала среди них профессионально как дора, невидимая убийца, как ни странно, не подставляясь, в мертвых зонах зрения, что было облегчено из-за ран и шока. Они сразу не сразу поняли, где я, и что я осталась и охочусь, может и предположив, что я удрала в суматохе… Глупцы!!! Расправа была жесткой и короткой… Двое раненных попытались удрать, но, холодно подкинув ногой чей-то не до конца разряженный арбалетик, я с недвижной заплаканной маской вместо лица расстреляла этих убийц в спину…

В этом не было славы.

Только несколько их заметили меня до смерти и ринулись. Хладнокровная подсечка ударом ноги и удар наотмашь ножом провалившемуся на спину еще в воздухе в полете… С него все… Этот же нож выстрелил в другого, кто успел меня увидеть. Он то увидел, но не сумел среагировать. Не думаю, что я такое уж приятное зрелище перед смертью. Но его глаза сказали что-то его соседу, и он, раненный, резко развернулся… Но не успел — удар ноги в сгиб колена опрокинул его, а рука свернула ему шею уткнувшейся в мой живот его головы… Курица и только.

Я оглядела поле боле — на нем корчились еще не до конца умершие трупы… Но боль не оставляла мое сердце — Сахэн словно отдыхала среди них немного дальше… Снова тоска и горе чуть не скрутили меня — мне хотелось закричать…

Я с трудом сдерживала подкатывающееся рыдание. Не взирая опасность, прежде чем уйти, я зачем-то склонилась и поцеловала ее в лоб… И встала и пошла не оглядываясь… Смотреть назад было мучительно больно, и я боялась, что разрыдаюсь…

— Девочка, почему ты ушла вместо меня? Почему не я, Господи, ведь именно я этого заслужила?!? Господи, Господи, Господи!!!

Замерший взгляд мой уставился в пространство. Спаси ее, Господи — я опустилась на колени… Не соображая, что она мертва…

Я брела прочь в пустом зале (Боже, я же помню, он был полон калек, куда все делось?)… Вот лежат тэйвонту, вот лежит Карен… — механически думала я. И все. Голова сейчас даже не соображала. Механически я подняла чей-то меч, и приладила его за спиной. И только потом поняла, что это был мой меч, вернее отобранный у черного гиганта, оставленный мной в гостинице. Туда возвращаться больше нельзя. Взгляд еще раз упал на раненного дурня, принявшего меня за

Аниу.

Я б не обратила на него внимания, если б он не был еще жив. Холодно я забила стрелку в арбалетик, и этот щелчок прозвучал странно одиноко в пустом зале.

Одиночество сжало меня до сердца.

Я вовремя спохватилась, вспомнив, что с ним что-то не в порядке, хоть он и тэйвонту, и потому выстрелила не в него, а в появившегося сзади его тэйвонту в темной одежде и в маске. Быстрей, чем он среагировал.

И тут же чисто автоматически подбила голову Карена ногой, ибо один трех появившихся сзади темных в масках, которых я засекла в полуобороте головы, отчего-то выстрелил ему в голову вместо меня. А иначе спасти его я не успевала

— стрелка уже пошла. И только после этого я оторопела. Что за притча — они стреляют в своих?

— Сзади, — с опозданием прошептал губами Карен в момент моего удара.

Благодарю! — с ухмылкой подумала я, ибо его предупреждение мне запоздало минимум на длину стрелы — к моменту его высказывания я уже нырнула вниз с разворотом, упав вниз на колени, и рывком прямо из ножен мечом срубила их в коленях. Без размаха. На такой удар моего опыта и знания хватало, но не больше

— меч я еще не отработала.

Это был хороший меч — они рухнули рядом со мной. А я перекатилась по ним, уходя от выстрелов третьего, что стрелял в Карена. Он попал одной стрелкой в мой плащ, а другой — в голову своему темному приподнимавшемуся со мной собрату, ибо я слегка дернулась, пропустив стрелу, и откатилась. И с интересом глядела, как он кинулся на меня… Ибо я даже не двинулась, с интересом глядя на него… Как он просто упал к моим ногам, ибо было уже поздно — я не просто перекатилась, а, навалившись на арбалетик упавшего тэйвонту, убила его, еще когда была спиной к нему, перекатываясь. Сквозь щель своей одежды… Не надо быть таким дурнем — я выстрелила сразу, как упала грудью на арбалет — бывшая воровка была и не на то способна…

Презрительно скривив губы, я поднялась и отряхнула плащ.

— Перезаряди арбалеты, — приказал холодный голос сзади.

— Как я могу одной руко… — я в шоке шатнулась в сторону, поняв, что это сказал не Карен. И оглянулась, с испугом глядя на высокого тэйвонту, к которому я кинулась на шею тогда в городе и который сейчас хладнокровно стоял сзади. Пока я тщетно пыталась взвести арбалет раненной рукой, чтобы выстрелить в него. Это был тот самый тэйвонту, так похожий на Радома, которого я так обнимала и висла. Сейчас я видела еще яснее, что это не Радом — он гораздо старше, хотя про тэйвонту невозможно сказать по виду — старше, моложе. Он был мудрее. И казался знакомым.

— К-кто вы такой? — запинаясь, сказала я, пока рука соскальзывала с арбалета и я не могла в спешке не то что зарядить, но даже спокойно оценить ситуацию. Я не знала как себя вести!!!! — Я ж-же вам сказ-зала, что я ошиблась, когда перепутала вас с Радомом!! — вырвалось у меня. — Я-я случайно бросилась вам на шею!!!

— Я вам верю, — хладнокровно сказал он, как ребенку, не обращая внимания на мои потуги, ласково отбирая у меня арбалет и взводя его, будто давно меня знал. — Что у тебя с рукой? Давай сюда, я взведу все арбалеты…

— Я вас не знаю!!! — хмуро заметила я, сцепив губы и отступая. По какому праву они все ведут себя со мной, будто с дитятей?!? — Я взрослая!!! — насуплено сказала я. — А вы кто такой!?!

Это было добавлено строгим тоном, когда я распрямила губы, выпрямилась, и даже надменно оправила платье, как взрослая знатная дама.

Они оба подозрительно усмехнулись.

— Я брат Радома, — как-то странно посмотрел и улыбнулся тэйвонту.

— Он послал тебя!?! — вспыхнула я, с надеждой качнувшись к нему, и заалела, не в силах сдержать рвущуюся радость, но понимая, что как-то веду себя не хорошо.

Очень уж по-детски выходило. Но ничего не могла с собой поделать — все внутри разрывалось от желания побыстрей добраться до Радома и быть рядом с ним, слушать его голос.

Я сдержалась, выпрямила грудь, как леди, и церемонно спросила, изображая полнейшее равнодушие и безразличие, обильно краснея и даже равнодушно отвернувшись в другую сторону:

— Он здесь!?

По тому, как оба хихикают, даже раненный Карен, мне стало нехорошо — они явно считают меня дурочкой! Маленькой влюбленной дурочкой!!!

— Я не маленькая, — высокомерно сказала я. — И вы не имеете никакого права надо мной смеяться!!! И вообще, почему Радом не приходит за мной?!? — вспыхнула я. И прикусила себе язык, поняв, что ляпнула то, что у меня крутилось в голове. Поистине, что у дурочки на уме, то у влюбленной на языке!

Если они не захихикали, то только потому, что для взрослых людей это стыдно — всему же есть предел!

— Хихикающие взрослые тэйвонту — это извращение! — мстительно высокомерно заметила я. — И вообще, я хочу к Радому! — ляпнула опять я. И со злостью отвернулась, поняв, что себя пока я еще, как младенец, не контролирую. И выдаю себя с головой. Все, что мелькает в сердце, тут же ляпается на язык…

— Я сожалею, что я опоздал, — спокойно произнес тэйвонту, оглядывая поле боя, где еще кое-где корчились тела убитых. Я тоже повернулась и удивленно вздохнула — кто-то успел отрубить им головы!

— У них головы сами поотрубались! — сдавленно сказала я. В голове у меня это не укладывалось, и я подумала, что опять схожу с ума. Глаза мои в ужасе стали громадными и навыкате. В шоке я шатнулась к нему за защитой, будто это было привычно. Наверное, лицо мое было растерянное, напуганное и не на шутку изменилось, потому что тэйвонту спокойно прижал меня, как маленькую девочку, к своей груди и успокоил, будто ребенка, поглаживая волосы:

— Я бы не дал им причинить горе Сахэн, если б знал… К сожалению, я задержался, чтоб кое-что выяснить, думая, что в Храме никто не осмелится…

Поплачь, станет легче…

Я отчаянно разрыдалась. Достаточно было напомнить, чтоб горе вспыхнуло с новой силой.

— Она не была виновата… Я сама… А ее убили… — вздрагивала я. — Она погибла… Почему!?!.. Ведь виновата я!!!

— Я знаю, — тихо сказал он. — Я слышал вас в гостинице…

— Она… она мертва! — сказала я, подняв на него заплаканные глаза.

— Мужайся! — сказал он. — Дома ты никогда не знала такого, — горестно сказал он, — но тебе придется привыкать к тысячам нелепых смертей…

Я удивленно глянула на него, не понимая, о чем он говорит. Карен внимательно смотрел на нас.

Шум отвлек старшего тэйвонту и он, хищным движением вскинув оружие, как дикая кошка неслышным прыжком оказался у колонн, со странным беспощадным выражением на лице, будто тоже ненавидел черных тэйвонту и готов был их безжалостно убивать. Я потрясенно удивилась, поняв, насколько страшная у него реакция.

Холодное и мстительное выражение его лица ничего хорошего не обещало тем, кто там мог появиться. Мне показалось, что он взял надо мной охрану и опеку, даже не спросив меня, и его лицо выражало то, что он сделает с теми, кто на меня напал, с ужасающей силой; казалось, он яростно желал, за это расплатиться со странным чувством удовлетворения… Тем, кто попробует на меня напасть — не повезет, — с восторгом и удивлением подумала я. Я приняла его так же привычно, как дыхание и свою одежду — он тоже был почему-то частью меня, будто тэйвонту частью своих принцев и принцесс… Странно… — этот человек был привычен, как рукоять ножа. Королевский тэйвонту — мелькнула чужая непонятная мысль.

Я даже не заметила, как он появился вновь.

Что там? — я подняла на него глаза.

— Двое! — хмуро сказал он, перезаряжая арбалет брезгливым движением, будто убил слизняка. — Нам надо уходить!

— Его тоже пытались убить! — пожаловалась я, указав на Карена.

Он глянул на раненого и выругался.

— Я отнесу его в комнату тэйвонту, — хмуро сказал он. — Только проверю, почему никого нет, и что там такое…

Почти мгновенно он исчез. Я в недоумении покачала головой, глядя туда, где он только что был. Реакция его явно была сильней, чем у обычных тэйвонту. Но времени не было.

Я склонилась над Кареном, и, осмотрев, перевязала его раны. Я и не думала, что он так плох. И даже осторожно извлекла длинными ловкими пальцами стрелки из тела. Движения мои были четкие, быстрые, ничуть не хуже аэнского лекаря.

— Я не хотел подставлять тебя! — прошептал одними губами раненный, запинаясь.

Его явно надо было перевязать чуть раньше. Похоже, или он отдавал концы, или же скоро уйдет в отключку. А еще усмехался, негодяй!

— Это получилось случайно… — я хмыкнула.

Он еле-еле качнул головой, виновато глядя на меня. Говорили, лишь слегка двигаясь, только губы. И я угадывала по ним слова.

— Я недооценил опасность… — вздрогнул умирающий. — Прости… Прости…

Что-то странное было в его поведении. Горечь, с которой он смотрел на меня, его боль не соответствовала той боли, которая получена от ран. И вообще, тэйвонту терпеливы…

— Слушай, почему ты на меня так смотришь? — спросила я, заканчивая перевязку.

— Я, конечно, виновата, но ты враг…

Он вздрогнул, будто я его ударила.

— Я сделала тебе больно? — удивленно спросила я. Вроде бы ничего, что могло причинить ему такую боль не осталось — я уже почти закончила. — Я задела нерв?

Похоже, я задела его гордость.

— Ты знаешь этого человека?

— Второй раз вижу, — честно призналась я, скорей поняв, что он хотел сказать, чем увидев это по губам. — Хотя он кажется знакомым и привычным… — легкомысленно сказала я.

Он все так же виновато по щенячьему на меня смотрел. Кажется, он не мог себя простить. Или же ему было так больно оттого, что я закрылась им?

Я встала и собралась уходить не оборачиваясь — вдалеке мой слух уловил какую-то опасность.

Я оглянулась и увидела его тоскливые глаза.

Плохо понимая сама, что делаю, я мгновенно наклонилась и поцеловала его в лоб, так что он не успел даже ничего понять, как Сахэн. Мгновение — и я уже шла по переходу, точно ничего и не было — так почудилось. Только оглянувшись, я увидела, что по лицу его разлились покой и блаженство.

— Не питай несбыточных надежд! — сурово предупредила я. — Я выхожу замуж за

Радома!

— А он об этом знает? — неожиданно повеселев, хоть ему полагалось в гроб, почти по здоровому повернулся он ко мне. И уставился на меня, не отрывая от меня пронзительных глаз. Он лежал на земле, подложив здоровую руку под голову, и внимательно рассматривал меня.

Я вспыхнула.

— Какая разница? — зло буркнула я. — Какое это может иметь значение, что он думает?