- Вы не представляете даже, что за гадость там в другой комнате... – брезгливо продолжил индеец. – Эти картинки просто апофеоз чистоты и нравственности. Зато в его спальне, что наверху, в той двери, что за открывающейся стенкой, так вообще... А скульптуры!
Я застыла, внимательно слушая. Мари тоже застыла, и, вместе со мной, на карачках потихоньку поползли к другой двери второй залы под шумок. Сестра явно себе не простила бы, если б не посмотрела.
Граф мгновенно заметил это.
- Сжечь! Сжечь весь этот гадючник с его мерзостью к черту и быстро! – прошипел страшно он приказ. – Я еще найду виновного, кто это оставил, зная, что у меня две любопытные юные дочери, растлитель мерзкий!
Мы наперегонки кинулись к той двери, чтобы хоть поглядеть краем глаза на запретное.
- Остановите дочерей и принца! – проревел он телохранителям.
Коварный индеец упал на меня сверху, чего я совсем не ожидала такого предательства от своего верного телохранителя, и потому визжала и ругалась, а китаец удерживал Мари и принца.
- Мы и так там все время крутились, как на иголках, чтоб не пустить туда Лу... – проворчал индеец. – А ведь этот змееныш может проникнуть куда угодно и как угодно, и ты даже не уследишь... Мы просто дрожали...
- Надо было просто сразу уничтожить, не допустив любопытную Варвару! – безжалостно сказал отец. – На вас же возложено ее воспитание! – укоризненно добавил он.
- Немедленно отпусти! – сказала я индейцу, пытаясь лягнуть.
- Тебе не надо это видеть! – ласково сказал он. – Это загрязнит мышление, ты не сможешь сражаться, я знаю...
- Это надо уничтожить быстро! – жестко сказал отец. – Пока кто-нибудь не узнал!
Он был нервен.
- Постойте! – закричала я. – Ведь это надо передать, наверное, наследникам! Они могут отдать нас под суд, за уничтожение собственности.
Отец зарычал.
- Я их... Я их... Я их... – он так и не сказал, что с ними будет делать. – Я их под суд отдам за растление моих дочерей и оставление такой мерзости в доме!!!
- К тому же они продали дом со всем содержимым... – холодно констатировала мама. – Я еще разберусь, кто был этот мерзавец!
- Ладно, пустите меня... – вздохнув, сказала я. – Честное слово, не буду глядеть, мне хватило с головой и первой комнаты... – я поежилась. – Не хочу больше... Я просто шутила... Мы нашли этот бордель, когда охотились на бородатого...
Принц опять побледнел.
- Тут еще куча тайников, но не было времени разведать, что в них, и найти входы... Я, кстати, вычленила уже в голове тайные комнаты и ходы! – гордо сказала я.
- Мне сразу, дуре, следовало догадаться, что происходит что-то не то... – вздохнула Мари. – Когда я увидела тебя глазеющей снизу на окна, а китаец с индейцем махали тебе платочком... Ты ведь замурованные комнаты выискивала, да? А когда ты так по дурацки поставила вопрос о том, что делать с тем, что найдешь в замке, и вытянула из меня ответ, что все – твое, только такая дура, как я, не догадалась бы, что ты нашла что-то и что происходит... – она закусила губы.
- Вот мы и посмотрим другие комнаты... – потерла руки я.
- Ничего подобного! – рявкнул отец. – Если я кого-то увижу в этих комнатах, или еще раз эту дрянь, я просто убью на месте!!! Мы будем пускать человека впереди, а только тогда войдут дочери!
- Кстати, а может там предметы искусства... – обиженно сказала Мари.
- Боттичелли, Джорджоне, Караваджо, рука Рафаэля на копии... – все это довольно дорого стоит... – обиженно сказала я. – И они довольно безобидны, как для девочек, тем более там большая часть – просто женские лица...
Я перечислила каждого художника с тысячами указаний, как я это определила, и указанием приблизительного года написания, объяснила, где копии, где картина приписана другому художнику, где авторские копии, какая ценность каждого художника...
- Мне оно не нравится... – честно сказала я насчет собрания картин. – Так ложка дегтя портит бочку меда... Эти гнусные дешевые картинки англичан... Меня просто рвет на самом деле... И слишком много голой натуры – это как нечто слишком сладкое... – сказала я. – Но если уничтожить или продать копии, развесить оригиналы среди наших настоящих галерей, то эти прекрасные женщины будут довольно хорошим приобретением для нашей коллекции, хотя меня всегда будет воротить от них, когда вспомню их окружение... Эта мерзкая аура тошноты будет присутствовать...
- Я уничтожил худшее... – поежившись, сказал отец. – Остальное используем в шпионской работе, нам нужны поражающие дары для мерзавцев, даже королям нравятся такие подарки, если это известное мировое имя... Только это им и дарить...
- Я бы оставила себе самых знаменитых художников... – сказала мама, в которой проснулся инстинкт коллекционера. – Наша коллекция станет знаменитой! Ведь люди приходят именно из-за таких штук! – решила она, ткнув в голую попочку тетеньки валявшейся на полу картины, упавшей вниз после разгрома.
- Так вы подарите мне Боттичелли? И Джорджоне? И я все-таки уверен, что это Винчи с лебедем, вы все ошибаетесь! – сказал принц.
- Принц повесит живопись в своей спальне... – сказала я серьезным тоном гувернантки, укоризненно качая головой. – ...А король потом нас убьет!
В это время вошел довольный дворецкий.
Козел отпущения – сразу поняла я. Не то, чтобы он виноват, но принц здесь, и он получит свое.
Козел резко остановился под взглядом отца – даже дураку было видно, что граф хочет свежей крови.
- Как вы могли не сказать мне... – тихо стал наступать на него отец, говоря голосом доброго тигра, – что хранится в этом доме! Ведь у меня две юные любопытные дочери!!!
Дворецкий в настоящем ужасе затравлено отступал назад – отец привык убивать врагов, и это всегда как-то чувствовалось, что он не шутит.
- Ваша светлость! – вдруг закричал он. – Вы нашли мерзкие картинки? Да мы слышали легенды от слуг предыдущего хозяина, что их предыдущий хозяин имел мерзкие сокровища, – он заикался, – но так ничего и не смогли найти, как не желали, ибо он был убит внезапно...
- Так ему и надо! – успокаиваясь, сказал отец.
- Там слишком высокий слой пыли... – заметил принц. – Если вы думаете, дядя Леон, что я поверил вашей дочери, то вы ошибаетесь... Туда не входили лет двадцать до сегодня... Но не могли бы вы отдать мне всю эту коллекцию?
- Мальчик будет королем... – ошарашено сказала я. – У него запросы монарха!
- Монарха? – с сомнением переспросила мама. – А мне казалось, что у него другие задатки... У него впереди великий путь. Он выйдет на большую дорогу!
- Нууу... – сказал принц, идя на попятную. – Можно подарить одного Винчи, Джорджоне и Боттичелли... И я все забуду... – пообещал он.
- Да, если чтоб он забыл свои глупые клятвы и обещания жениться, надо приплатить, то заплати ему... – облегченно сказала я отцу. – Пусть выкинет эту дрянную идейку из головы, не жалей ничего на это... Можешь отдать ему второго Джорджоне и третьего Тициана... – сказала я, благоразумно умолчав, что это подделки.
- Я еще не совсем дурак, леди Лу, – воскликнул принц, – и я все прекрасно слышал, что вы говорили... И я хорошо помню, что мне надо сначала взять разрешение...
Я побледнела.
- Вы... вы... скажите быстро, что пошутили!
Кажется, я начала заикаться. В первый раз! Совсем чокнутой в Англии станешь!
- Он имел в виду, что ему надо спросить маму, разрешит ли она привезти в дом эти картины... – быстро пришел мне на помощь отец, успокаивая меня. – Правда, принц? – с нажимом, призванным раз и навсегда отбить подобные мысли, спросил он.
- Ничего подобного!!! – возмущенно заявил принц. – Коллекция картин будет приятным скромным дополнением к приданому... вместе с вашей коллекцией мечей и этим скромным маленьким домом... Дополнением к тем миллионам фунтов, которые вы дадите за дочерью... – уточнил он.
Я начала бледнеть.
- Ну и штук двадцать поместий на миллион акров, чтоб наши дети могли ездить отдыхать летом из душного Лондона... – отмахнулся он от желавшего что-то сказать ему графа. – Ах, я такой скромный, много не требую...
У меня дрожали губы.
И руки дрожали.
Так хотелось ему врезать прямым хуком по личику.
Люблю бить скромных людей... Таких скромных...
- Вы... вы... вы забыли, совсем немного... кажется, спросить невесту... – сумела сказать я.
- Невеста согласна... – отмахнулся принц.
- Вы женитесь на Мари? – только удивленно сумела выговорить я, зардевшись краской. Никогда я еще не попадала в такое дурное положение. А я то размечталась, думала все, что это я. И уже готова была бить его. Стыдно и неловко было ужасно...
Я подняла глаза на Мари и попросила сестру прощения.
- Почему же ты мне не сказала? – укоризненно спросила я. – Признаю свою исключительную тупость, но я приняла все угрозы на свой счет... Надеюсь, я не нарушила твое счастье, прости сестренка?!
Мари широко поглядела на меня.
- Я не виновата, сестренка, надо было сразу сказать! – покраснела как рак, разозлившись, я. – Я никогда не попадала в такое глупое положение! – оправдывалась, ужасно себя чувствуя, я. Мне никогда не было так плохо. – Я бы сразу повела хорошо с твоим женихом! Не волнуйся, я дам за тобой не только папину любимую коллекцию, но и столько миллионов денег и земли, сколько нужно!!!
- Как мило... – только и пробормотал папá.
Я была ужасно расстроена и чувствовала себя ужасно глупой, непонятливой, и красной, и толстой. Мне хотелось пропасть отсюда.
Что я и сделала.
- Куда моя невеста испарилась? – услышала я далеко сзади голос. – Я же так на нее смотрел!!! Я же не сводил с Лу глаз, а она все же как-то пропала! – в голосе у принца был явный шок.
- Когда выбираешь в жены убийцу, принц, – меланхолично сказала Мари, – приходится смириться с ее недостатками!
Мари хихикнула, а китаец серьезно ответил:
- Лу так тренирована, что она уже не анализирует поля зрения людей и мертвые зоны их восприятия, а просто автоматически отмечает их сразу для всех людей в поле ее видения... Для нее словно уже видим невидимый другим проход – она действительно его видит, одновременно сознавая вероятности ее обнаружения в каждой зоне каждого и выбирая наиболее приемлемые варианты... Будто дорогу обычный человек, что лишь случайно глядит под ноги... Трудно объяснить, но она осознает все особенности путей, но в одно мгновение, а не путем рассуждений; к тому же предугадывая поведение людей, что они сделают в следующую секунду, своим безумным опытом наблюдательности по совершенно ничтожным признакам... К тому же она все слышит, все видит, и эти зоны ей видимы... Просто это оттренировано до мастерства, когда на это уже не тратится внимания и ресурсов сознания, позволяя заниматься и думать о другом... Ей не раз проходилось проходить набитые бальные залы или приемы с кучами охранников полностью невидимой никем тенью, хоть она даже не пряталась...
Я вернулась в комнату с гнусной улыбкой.
- Я все выяснила! – широко улыбаясь, как крокодил, сказала принцу я. – Невеста не согласна!
- А кто ее спрашивает? – удивился принц.
Мне стало грустно.
- Как гнусно, как гнусно... – печально сказала я, покачивая головой, в лицо принцу. – Я такая тоскливая!
- Ничего страшного, мне с тобой всегда весело за двоих! – успокоил папу с мамой принц. Потому что те двое, так сказать, принимали вид гнусный и нехороший, как рожи у овчарок.
- Принц, а вам кто-то разрешил ухаживать за моей дочерью? – прорычал отец.
- А я за ней и не ухаживаю! – пожал плечами принц. – Просить руки не значит, что я еще и гнусностями и пустяками буду заниматься!!!
Я покашляла пару раз.
- Так, давайте объяснимся, кто за кого выходит замуж?! – обратилась я к Мари.
- Вы за меня... – пожал плечами принц.
- Хи-хи... А я это знаю?
- Некоторые знания, – строго сказал принц, – девушки должны получать только после свадьбы!
Я потрясла головой.
- Я понимаю, что это пережиток... – жалобно сказала я. – Но мне казалось, что любая девушка может послать своего жениха на ... – мама резко перебила меня толчком.
- К дьяволу... – закончила вежливо я. – Родной мой, желательно спросить невесту...
- Не понимай... – надменно сказал принц. – Разве я не самый лучший в мире?
- Ко всем своим достоинствам, жених, оказывается, еще и скромен... – обрадовалась я.
Мари захихикала.
- Мама, ты посмотри, а они с Джекки так похожи! – развеселилась она. – И лицом прямо близнецы!
Отца это почему-то взбесило! Я так и не поняла, чем я ему досадила, ведь сегодня я была с ним хорошей и отцу ничем не досаждала. Но отец взорвался:
- Вы немедленно уйдете отсюда, принц, и никогда больше даже не бросите взгляда на Лу! – яростно и жестко сказал он. – Я отказываю вам. И категорически запрещаю не то что ухаживать, а даже приближаться к Лу!!!
- Может, лучше спросить вашу дочь?
- Я добрая дочь и всегда разделяю волю отца... – я робко и послушно склонила голову. – Как я могу пойти против воли отца? – жалобно сказала я.
Принц приободрился.
Я ухмыльнулась.
– Ведь я и без этого не хотела вас никогда видеть, мальчик! – закончила я.
Принц нахмурился.
- Но, может, вы разрешите мне хоть ухаживать за ней, тетя Дженни? – совсем по-детски взмолился принц.
Пока мама молча думала, я сказала Мари.
- Мари, я ничего не понимаю! Я понимаю, я поступила плохо! Ты была помолвлена с этим молодым человеком, он хотел на тебе жениться, а я случайно отбила его! Я все поняла! – воскликнула я. – Он хотел на тебе жениться, а я тут, такая неловкая дура, вмешалась, и он поступил как джентльмен. А я, такая дура, не поняла, приняла на свой счет, ну и ему стыдно отказаться... Ну так вот, я отдаю его тебе с потрохами, как сестра сестре, можешь тут же жениться на нем!!!
Я немного забылась, поскольку, как человек исключительно честный, взяла Джекки за шкирку и вручила его сестре.
Та мрачно посмотрела на этот подарок.
- Не обижайся на него, он тебя любит! – ласково сказала я сестре.
- А что он еще делает?
- Команды знает! – не подумав, ляпнула я и тут же спохватилась. – Он очень хороший принц! Гордый, независимый, неукротимый... – я честно перечислила все качества. – Ну, берешь ты, или нет, а то мне трудно держать его так!? Ты же с ним играла и встречалась, как леди, не я!
Мари радостно заулыбалась.
- Я так рада... я так рада... я надеюсь, я не огорчу вас, если скажу, что мне надо время подумать? – как настоящая английская женщина она говорила, не замечая странного положения джентльмена.
- Нисколько, – вежливо сказал принц, – вот только убью вашу сестру, чтоб душа не болела...
- Только через мой труп! – сказала сестра.
- Ну что ж, значит, будет на два трупа больше... – меланхолично ответил принц.
- Умрем вместе! – с пафосом воскликнула сестра.
- Я могу помочь! – тут же заискивающе и подобострастно предложила свои услуги я. – Убью обоих по-родственному, бесплатно, качественно...
- Я-я-я... вам не родственник... – быстро сказал принц, заикаясь.
- Сестра всегда может надеяться на мою помощь! – гордо сказала я.
Руки юного принца задрожали. Но он стал мне не интересен. Слишком юный. У него был старший брат, который и станет королем.
Мари явно мялась, напряженно соображая, хочет ли принц на ней жениться.
- А жениться на мне хочешь? – наконец спросила она, и быстро прикусила язычок.
Мама посмотрела на принца взглядом пантеры.
- Мне кажется, принц, вы должны были сначала спросить у меня?
- Тетя Дженни, можно мне ухаживать за вашими дочерьми? – вежливо спросил принц.
Я тихо ахнула и закрыла лицо от сдавленного хохота. За дочерьми!
Мари посмотрела на принца взглядом пантеры.
- Ноги чтоб вашей в этом доме не было! – прошептала она как истинная дочь Евы шипящим звуком.
До отца тоже дошел незамысловатый смысл такой вежливой просьбы принца.
Лицо его стало темным.
- Принц, если вы тут еще появитесь, клянусь, мы будем иметь проблемы с вашей королевской семьей! – выдохнул он. – Они нам этого никогда не простят!
- Но, дядя Леон, я хочу все исправить!
Лицо Мари облегченно вытянулось. Она успокоено взглянула на него. Она знала, что она ему нравится. И знала, что она красавица.
- На Лу! – добавил принц.
Лицо сестры стало просто бешенным. Не знаю, что хотел исправлять на Лу, но в этой семье, как я поняла по виду Мари, он больше не друг.
- Мой юный друг! Вам всего пятнадцать лет! Моей дочери тоже! – ласково прорычал отец голосами нежных животных. Тигров, львов, пантер, как бы они могли говорить во время любви. К заиньке. – Я вам отказываю, ибо оттого, что вы побегали у нас голеньким, нам всем только было хорошо и весело. Потому если вы еще раз сюда покажетесь, вам будет очень грустно. И нам будет грустно. Потому чтоб ноги вашей не было ни в моем доме, и ни на шаг возле моих дочерей никогда! Вам всего пятнадцать лет, вы несовершеннолетний, вам никто не разрешит жениться, ибо еще никто в этом возрасте не женился, потому ваше поведение гнусно!!! И чем быстрей вы покинете мой дом, тем более светлая память останется о вас в наших сердцах!!!
- Я буду носить ваш портрет здесь! – я торжественно хлопнула себя по сердцу.
Принц задержал свой взгляд – на моей груди неведомо каким образом уже непонятно болталась в петле маленькая игрушечная обезьянка.
Мари хихикнула.
- Я никогда не забуду вас! – я снова хлопнула себя по сердцу.
Отец внимательно поглядел на меня, но там уже ничего не было. Игрушка нэцкэ была поставлена на свое место.
Мари откровенно хихикала.
- Я, как старшая сестра, должна защищать младшую от разлагающего вашего влияния, принц. Потому вы здесь больше не появитесь и никогда не увидите Лу!
- Не надо волноваться, принц, вас ждут тысячи улыбающихся принцесс! – ласково и мечтательно рассказывала ему мама сказку, чтоб успокоился, сынок. – И они будут вам делать книксены, дарить цветы и посылать портреты... И улыбаться вам... А то, что вам отказали, вы будете вспоминать лишь с широкой улыбкой на мужественном лице мужчины с усами и бородой, которые обязательно у вас вырастут до колен...
Я насмешливо смотрела на “жениха”. Правда представление о браке у меня было самое смутное – по опыту с По я знала, что муж и жена играют вместе всю жизнь. Я уже много знала про любовь – во всех книжках про рыцарей это описывалось. Я сама влюбилась семь лет в одного английского воина, увиденного во время одной из операций по освобождению заложников. Мы обеспечивали разведку, потому я видела этого бойца лишь несколько раз. И очень тосковала, когда он не гладил меня по головке, беря у отца с рук. Потому любовь для меня дело прошлое. Я прекрасно знаю, что это такое. Но только ждала от мужчин самого скверного. Еще я знала, что супруги спят в одной постели, но это было выше моего понимания – глупо и неудобно. Попробовав представить себя в одной постели с Джекки, я окончательно почувствовала себя идиоткой.
Говорят, естественно возникают сильные желания. Мари намекала. Я поняла, что она имела в виду. Мне естественно захотелось дать ему пинка. Желание было непреодолимым. Понятно стало сразу, почему супруги друг друга не выносят – желание было таким сильным, что даже ноги свербели. Я прямо так и чувствовала, как ляжет удар ему под зад, и он взлетит на пятнадцать метров. Правильно говорят, что у влюбленных разыгрывается воображение. Розовые мечты!
Я поняла, что я безнадежно влюблена. Так ноги чесались. Окованный носок. Вот так дела, – ошеломлено подумала я, – так оказывается в этих книгах в зашифрованных выражениях описывалось вот что! И я, оказывается, развратная, как говорил принц, ибо уже столько тысяч раз “влюблялась”, ибо даже вспомнить не могла, сколько тысяч раз я уже раздавала пинки мальчишкам.
Тут я поглядела на папá и мама, соображая. Если это любовь, то я поняла, почему мужчины так не любят жениться. Наверное, папá уловил какие-то бродящие в моей голове мысли, потому что я быстро опустила глаза, чтоб он не увидел картин, царящих в моем мозгу. Я уже видела, как мама размахивается, и прекрасно поняла, чего то она вдруг краснела, когда речь переходила о их отношениях. Еще бы – так издеваться над людьми! Я еще раскрыла одну тайну – почему мужья изменяют старым каргам с молоденькими – еще бы, врезать под жопу так, чтоб он летел, может только молоденькая и крепкая, ведь женщины и так слабы. Правда, мне хотелось бы, чтоб они делали это открыто – мужикам бы это не повредило – стали слишком мерзкими и самодовольными от этого. Им нравится. Я даже представила, как разнообразные леди, молодые и старые, пинают и посылают ухажеров, и даже вздохнула, что они стыдятся делать “это” с ними открыто.
И тут меня озарило. Я испытала настоящее прозрение и вдохновение. Я вдруг поняла, почему женщины, наоборот, стремятся выйти замуж. И почему, чего я всегда не понимала, самые красивые стремятся выйти за самых мерзких козлов! Ведь гнусного козла так и хочется изо всей силы ногой! Прямо основной инстинкт! Напрягаться не надо!
Понятно теперь, почему они так смотрят на ножки и так много говорят о них. Извращенцы! И все скрывали!
Сегодняшнее открытие и разоблачение гнусной природы мужчин глубоко потрясло меня. Оно перевернуло мое мировоззрение. Отец подозрительно смотрел на меня, словно чувствуя мое отношение к мужскому полу. Надо же – всего несколько пинков, три метра полета, и принц захотел на мне жениться. Уверенный, что он меня скомпрометировал.
Гнусное положение. Я же не знала, что они так извращаются.
Но я поняла, что чего-то не понимаю, ибо никак не могла сообразить, как вылезут дети.
Мои мысли вернул к реальности голос отца, половину беседы с принцем которого я пропустила мимо ушей из-за своих напряженных мыслей:
- ...Я запрещаю вам ухаживать за Лу... – нервно говорил отец, бросая на мой мечтательный облик напряженные и опасливые взгляды и нечто подозревая о бродивших в голове нескромных мыслях. – И я не хочу вас никогда видеть в моем родном доме, вы же чуткий человек, ваша светлость... Чем дальше вы будете, тем счастливей нам... А если я вообще вас не буду видеть, то почувствую себя блаженным человеком...
- Я попрошу маму, и она обеспечит вам счастье на всю жизнь... – сказал принц. – Сибирь...
Я подняла палец вверх и поучающе сказала:
- Смысл счастья гораздо глубже!
- Я сделаю вас счастливыми, – сказал принц.
- Немедленно прекратите ухаживать за моей дочерью!!! – как-то нелепо и чуть фальшиво, но все равно взорвался отец. – Я вам отказываю навсегда, малыш! Можете не приходить, я не переменю решения!
- Я посмотрю, как вы откажите моему старшему брату, наследному принцу и самому уважаемому человеку! – злорадно сказал принц. – Когда он попросит разрешения за меня! Особенно, когда я расскажу ему про ваши картинки!!! Так его трудно было бы заманить сюда, а так он явится уже завтра сам!!!
Принц развернулся и гордо рванул прочь.
Он бегал хорошо.