Тщательно вымывшись в горячей воде, причем мои косы яростно терли три женщины, в том числе и Мари, чтоб они быстрей высохли, я отдала последние приказания. Как известно, женщине на одевание надо много часов.
Я выкупалась, привела себя в порядок и почувствовала себя человеком. Всюду чувствовалась хорошая нервозность, характерная для важного события. Китаец сидел, и, не в силах успокоить волнение, кидал свои ножи в дверь. Это понятно – бал! Все поглядывали при этом на меня, точно я была именинницей.
- Это твой первый бал! – торжественно сказала мама. Даже граф глядел на меня, и в глазах у него, кажется, были слезы.
Неужели я так плохо выгляжу? – подумала я.
- Как быстро она повзрослела, – сказал граф. – Я же помню ее совсем маленькой хулиганкой... Нагло спрашивающей меня, кто я такой и что мне от нее надо...
В глазах у мамы были настоящие радостные слезы, точно я собиралась сегодня взрослеть.
- Вот ты и выросла, мой кукленок, – ласково и немного печально шепнула она мне, обняв меня.
Я посмотрела на нее в первый раз полными от слез глазами.
- Мама, – тихо сказала я.
Она прижала меня к себе.
Мы замерли, простояв так не знаю сколько. Знаю только, что на душе у меня было хорошо.
- Пора одевать платья! – ворвалась в комнату легкая, как перышко, Мари, весело кружась и сама подпевая себе у зеркала. На ней было очаровательное, легкое, прекрасное детское платье, делающее ее совсем юной девочкой. Точно весна ворвалась в дом. Она сделала его сама.
- Золушка, – шепнула я ей, только сейчас заметив, как она похожа на маму.
- Ну как? – спросила она нас. Они с мамой были вылитая копия друг друга – рост, фигура, лицо – все.
- Отлично! – выдохнули мы обе. Это было лучшее, что она до сих пор делала. Но я сейчас видела в уме на ней свое платье, и эта фантастическая картина, признаться портила удовольствие от ее творческого успеха. Рядом с моим платьем оно было крошкой и совсем не смотрелось, и я боялась ее обидеть и погасить ее пробудившуюся веру в себя, когда покажу свое, ведь она так талантлива! Ах, я всегда такая серьезная и солидная, строгое искусство, хотя иногда рядом с громадной симфонией так прекрасно звучит легкая напевная детская песенка.
- А ты в чем поедешь?
- Я сделала тебе платье, – разочаровано сказала я. – Но ты справилась сама.
Она довольно улыбнулась, напевая, и показала мне язык. Я заметила, что она слегка подкрасила глаза, чтоб они казались еще больше – большими и детскими.
Заметив, как я расстроена и огорчена, сестра, как всегда, сострадательно смирилась и поспешила мне на помощь. Ведь я чуть не плакала.
- Я хотела сделать подарок! – чуть не выкрикнула я.
- Если хочешь, я примерю твое платье, – ласково сказала сестра.
- Да нет, – тоскливо сказала я, вытирая слезы, – я, наверно, одену его сама...
Не зря мы были подругами столько лет – Мари кинулась мне на помощь.
- Я сейчас же примерю твой подарок, – строго сказала сестра. – И прекрати плакать!
Мама поддержала ее.
- Обязательно примерь!
- Если твое будет прекраснее, я надену его! – торжественно пообещала сестра. – Только ты не обижайся, если я выиграю, ведь это честное состязание талантов! Мы честно выберем.
Только этого я и ждала!
Все женское население поместья с интересом собралось вокруг свертка. Горничные, поварихи, служанки, – все, уже не отделявшие себя от нашей семьи и считавшие нас родными, теперь болели за нас. За Мари.
- Мама, ты будешь судьей! – закрутилась довольно Мари.
- Я могу одеть то, что проиграет – у нас с тобой одинаковые фигуры, – пообещала мама. – Лу всегда делает что-то фантастическое. Она с интересом взглянула на тяжелый сверток, будто это принесли ей.
Меня немного расстроило такое явное проигрышное настроение, точно я не могла победить, и я нахмурено протянула руку к тяжелому свертку, который принес Джо.
- Я, наверно проиграю, – хмуро сказала я, – и тебе придется это одеть.
Мари хихикнула.
Мама с радостью потерла руки.
- Я с удовольствием надену твое платье, – предвкушающе сказала она. – Что ты такое придумала?
Я никак не могла развязать сверток, потому что рука моя дрогнула.
- Давай я открою, – сказала мама.
Все с любопытством уставились на сверток.
Бумага упала на пол, шурша. Я обернулась, ибо кто-то меня толкнул – это вошел барон дэ Логан и вытягивал голову, пытаясь разглядеть, что там такое. Я хотела выругать его, но в комнате, когда упали последние обертки и мама расправила платье, вдруг установилась потрясающая странная тишина.
Я недоуменно обернулась, давно забыв, после того, как делала свое, как оно выглядит, и увидела, что все заворожено уставились на платье, раскрыв рты.
А Мари буквально вцепилась в него, широко раскрыв рот, и руки у нее слегка дрожали, будто кто-то собирался отобрать его у нее. Она дрожала от возбуждения и восторга.
- О Боже, – сказал тихо Логан, а мама пыталась отобрать платье у Мари. Но Мари буквально вырвала его у нее из рук, и бросилась со всех ног одевать его. Когда мама повернула лицо ко мне, на глазах у нее были слезы.
- Бессовестная, – тихо сказала она. – Так ты над нами смеялась. Как ты могла быть такой жестокой, что позволила мне подумать хотя бы на несколько мгновений, что оно мое, что я смогу надеть его и поехать на бал. Я всю жизнь буду терзаться и вспоминать, как я могла надеть это платье, и жалеть, что никогда не одену такой красотищи и не буду в нем на балу...
Я рассмеялась и обняла ее.
Логан, стоявший сзади, почему-то был хмур и зол, как туча.
- Я и тебе сделаю потом что-нибудь подобное, – пообещала я.
И тут в комнате раздался общий вздох восхищения и восторга. Даже Логан, подходивший ко мне, взглянув, споткнулся и ахнул.
Это не была Мари, вошедшая в комнату высоко подняв голову. Казалось, незнакомая богиня влетела как вихрь, и спустилась на землю. Куда делись знакомые черты лица? Платье оттенило некоторые линии, превратив ее в сказочную, неземную красавицу сказочной легкости и прозрачности, точно изумрудное облако. У девочек, смотревших на нее, на глазах выступили слезы.
- Королева, – заворожено шепнула ей мама.
Знакомая и родная Мари куда-то исчезла, и сейчас стало видно, что она невероятно красива. Так красива, что дух перехватывало даже у женщин. А Логан смотрел на нее так, что скулы побелели, не в силах оторвать глаз.
- Это платье должна была одеть ты, – безжалостно бессознательно сжимая, как тисками, мою руку, дрожа от ярости, сказал он мне на ухо.
Я укоризненно посмотрела на него.
Он увидел это и аж от отчаянья наклонил голову, сжав веки до невозможности, точно не мог этого вынести или ему больно было это видеть.
Мама поспешила к нам.
Вид у нее, когда она услышала слова Логана, был почему-то теперь виноватый, точно она тревожилась, что я все делала для ее дочери, а сама осталась с носом.
- Может... я... быстро переделаю тебе ее платье... – запинаясь, сказала она, по-собачьи глядя на меня. – Мы еще успеем...
Она не знала, что сказать мне, заискивающе глядя, понимая, что ее дочь не просто одета как королева, а словно сама богиня...
- Лу, ты на нас не обидишься? – спросила она, не зная, куда девать глаза. Ибо понимала, что нет таких сил, чтобы заставить дочь снять приготовленное специально для нее платье и обменять на свое обратно. Логан неприлично уставился ей в глаза, пытаясь смутить ее.
Я же была абсолютно счастлива, что мой подарок не отвергли.
- Понравился подарок? – спросила я.
Мари кинулась мне на шею.
Мама облегченно вздохнула, поняв, что я счастлива, что мой сюрприз удался, а не обижена.
Я радостно засмеялась. Мари была абсолютно счастлива. Правильно, надо было сначала дать ей ее платье, и почувствовать себя виноватой, что она оделась как богиня, чтоб они не чувствовали себя ущемленными, когда я переоденусь – подумала я.
- Боже, какая красотища, – наконец, заговорили женщины, придя в себя.
Мари, заметив состояние матери, и поняв его, тоже смутилась.
- Если б я только могла предвидеть, что ты задумала, – вздохнула она. – Теперь я чувствую себя безжалостной богатейкой перед бедной родственницей, еще к тому же и надругавшейся над бедной трудящейся золушкой... Просто ужасно, – виновато сказала она. – Может, возьмешь мое платье? Хоть ты и будешь выглядеть в нем бедной родственницей, а я в своем рядом – неблагодарной знатной скотиной, но все же это одно из лучших и дорогих в Лондоне. Все-таки я твоя лучшая дизайнер, а ты лучшая в Лондоне...
Я покачала головой.
- Оно как раз на маму... – сказала я.
Мама покраснела от удовольствия.
- Ах, как нехорошо, – по-матерински жалостно глядя на меня, покачала она головой, желая, чтоб у меня было тоже прекрасное платье.
- Брысь переодеваться, – шлепнула ее по заду я.
Она все-таки виновато оглядывалась на меня, пока выходила из комнаты, но через пару минут уже вернулась, довольная и красивая, поправляя платье.
- Ну как? – спросила она у нас, зардевшись.
- Отлично, – мы обе выговорили это одновременно и засмеялись.
Мама действительно сказочно помолодела, и для нее платье выглядело сказочно. Мари, как дизайнер, поправляла его на ней, внося последние штрихи, которые она видела в воображении.
Я же кое-что поправила на ней самой, объяснив, как я вижу его и что я хотела сделать, и что добавить помадой и тенями. Логан с интересом взирал на все это. Вообще-то его надо было его выпереть, но к нему все привыкли как к одному из членов большого поместья.
Наконец, они обе обернулись ко мне, и я тщательно осмотрела их.
- Ну как, можно ехать? – пытаясь заслужить мое одобрение, спросили обе.
Я улыбнулась.
- Пойдем...
И тут ощутила на плече тяжелую руку Логана, бойца и путешественника.
- Никуда в этом платье она не поедет! – тяжело и жестко сказал он обеим женщинам. – Мы сейчас же едем в магазин и, если у нее нет, купим нормальное бальное платье!
Он был просто чудовищен в своей ярости и дикой жесткой злости.
Мама и Мари недоуменно взглянули на него, а потом на меня, и ахнули. Я была в обыкновенном рабочем платье.
- Ты что, себе не приготовила платья? – ахнула Мари. – Боже, я сейчас же сгоняю в ближайший наш магазин...
Я опустила глаза вниз на свое платье и преувеличенно сплеснула руками.
- Боже, я забыла надеть свое простое платье, которое я сшила для бала! Вы меня подождете? – я отчаянно смутилась. Какая я растяпа! И старалась не смотреть им в глаза. Чтоб они ничего не заподозрили до поры до времени. Ничего, их время еще придет, нечего их расстраивать заранее.
Я уловила лукавый взгляд матери, точно я ее не обманула своим притворством. Все-таки она помнила, что я всегда была одета не хуже Мари.
Не оборачиваясь, я быстро сбежала, и поспешила переодеваться. На сие дело тоже было нужно время... Нора, горничная матери, поспешила за мной, чтоб помочь мне одеть платье...
Но, когда она увидела платье, руки ее задрожали. Она даже шевельнуться не могла и только моляще извивалась, пытаясь что-то выговорить.
Я недоуменно взглянула на нее.
- Ах, ваша светлость, – наконец с трудом выговорила она, по ошибке назвав меня королевой. – Нельзя надевать такие красивые вещи... Вы и так привлекаете мужчин как магнитом, так теперь вас просто будут пытаться украсть...
Я не выдержала и засмеялась.
- Куда с моей рожей... – махнула рукой я на ее вымыслы, зная точно свою “красоту”. – Вот если бы я была как Мари...
- Но у Мари до сих пор ни одного предложения, а у вас уже десятки безнадежных отказников, рыскающих за вами как потерянные по миру, хоть вам пятнадцать... к тому же вас уже с полсотни раз пытались изнасиловать...
- Ничего себе критерий красоты! – обалдело проговорила я.
- Но меня то принц и не пытался, хоть я видела его сотни раз, – хладнокровно сказала Нора.
- Закончили! – я хлопнула в ладоши. А потом посмотрела в зеркало, повертелась со всех сторон и показала своему отражению язык.
- Эх, барышня, вы бы хоть вели себя по взрослому, раз выглядите как звезда с неба, – осуждающе сказала Нора. – Куда там Мари...
Я осторожно повернулась перед зеркалом туда, сюда, и сама себя не узнала. А потом обратила внимание на странное поведение Норы.
Она смотрела на меня со страхом, хоть и сама одевала.
- Вы, видно, волшебница... – с дрожью проговорила она. – Не может человек такое сотворить... Не даром мама говорит, что вас потому нашли младенцем и без родителей, что вы фея, а не человек. Ибо человека невозможно так любить, как вас любят все, кто вас знает. Потому то вы и сирота, что упали с неба...
Я ухмыльнулась.
- А мужчины жалуются, – легкомысленно сказала я. И, оглядев себя в последний раз, раскрыла дверь...
Мари, кружившаяся перед зеркалом и входившая в новую роль, заметила меня краем глаза, когда кружилась, вернее мое неброское пятно цвета, и спросила, оборачиваясь:
- Ты сделала себе неброское пла...? – она ошеломленно застыла, оборвавшись на полуслове. Казалось, никакая сила не сможет заставить ее оторвать от меня взгляд, когда она, кажется, просто разом смолкла, не в силах говорить.
Мари онемела.
В комнате застыла странная тишина. Я слышала, как бьются их сердца и тихо шуршал шелк в моем платье на ветерке. Мне почудилось, что они испуганы. Казалось, они ошеломленно впились в меня взглядом. Я испуганно принишкла – у них были такие странные глаза!
В это время Логан, который, очевидно, пропустил мимо ушей половину представления и слова Мари, обернулся.
- О Господи! – тихо проговорил он, изменившись. Он буквально пожирал глазами мою фигурку. Странно – он никогда на меня до сих пор так не смотрел – обиженно подумала я. А он в это время бессознательно выпрямился, и, заикаясь, произнес:
- Ваша светлость, вы кто?
Было смешно видеть, как изгибается этот мужественный человек перед красивой женщиной, словно циркуль. Платье состарило меня – подумала я.
– Вы пришли, чтобы ехать на бал с графиней? Можно я провожу вас на бал и буду вашим кавалером? – совершенно забыв, что обещал это самое мне, заколдовано предложил он, нескромно пожирая меня глазами. Он со мной заигрывал! Это было совершенно по-французски. Я видела, что он абсолютно не узнавал меня. Я чуяла это по его ошалелым глазам.
Я не выдержала и засмеялась.
- Вот и верь после этого мужчинам! – весело сказала я, обратившись к Мари. – А ведь он перед этим предлагал мне руку и сердце! Хорошо еще, что я отвергла этого донжуана, а то б разочаровалась через несколько минут...
Барон, не поняв, откуда голос, обернулся назад, пытаясь меня увидеть сзади. Настолько психологически он не сравнивал меня со мной. Я ему это припомню!
- Ах! – сказала я, раскрыв рот от смеха.
Обернувшийся уже барон снова дернул голову назад, отчего мой смех перешел в рыдание.
- Он совсем потерял голову, – визжа от смеха, сказала я.
- Ах! – барон глухо охнул, наконец, узнав меня по голосу, бледнея как полотно.
Мари зачаровано смотрела на меня.
- Бесстыжая, – подошла ко мне мама. – А я целый час мучила и корила себя, что ты оденешься просто...
- Просто? – невинно переспросила я. – Так это платье я специально делала как простенькое и неброское...
По тому, как они все, наконец, ухмыльнулись самыми широкими ухмылками, точно львы, я поняла, что они со всем, буквально со всем согласились.
- Особенно этот алмаз, – хмыкнула мама.
Единственными драгоценностями, которые я явно надела, был подаренный лично мне одним индийским раджей за спасение от голода его целого княжества гигантский алмаз на груди, который я так любила, в совокупности делавший меня похожим на светящуюся звезду. Я его только потому и поставила на одежду, что его оптические свойства изумительно подходили к моей задумке. К тому же он был слегка задрапирован и не бросался в глаза. Кроме серег было еще только памятное мне кольцо запоротого до полусмерти негодяя, изумительную красоту которого я полюбила. Перстня естественно. К тому же сейчас, надетый на палец, как это происходит при помолвке, перстень защищал меня, по моему мнению, от ненужных посягательств на бале. Вряд ли кто-то будет пытаться напасть на меня, зная, что я помолвлена.
- А это что за кольцо? – хмуро спросил Логан.
- А это подарок одного типа во Франции, – легкомысленно отметила я, “не увидев”, как вытянулось при этом лицо барона.
- Которого она запорола до полусмерти, – уточнила Мари, знавшая эту историю.
- Ничего страшного, – успокоила я их, – он далеко и не узнает, к тому же он действительно предлагал мне выйти за него замуж... после того, как я его отхлестала, – ради справедливости тихо добавила я. И громко сказала. – А кольцо на пальце защитит меня от приставаний мужчин, создавая иллюзию, что я помолвлена. Хоть и не все будут знать, что я служанка и воспитанница, и распускать руки, но там столько знатных мужчин, что я решила перестраховаться – я поежилась.
Барон выругался, хлопнув себя по карманам:
- Я сейчас вернусь... – быстро сказал он. – Как я не подумал о кольце.
- Стой! – скомандовала я разозлено. – Неужели ты мог подумать, что я надену чужое обручальное кольцо? Что обо мне подумают, когда все раскроется? Они будут думать, что ты меня соблазнил и бросил!!!
У Логана стал на редкость довольный вид.
- Я тебя не брошу, – пообещал он. Умышленно пропущенная первая часть предложения вывела меня из себя. Но мама удержала меня, иначе было бы много крови.
- Логан! – хмуро сказала она. – Вы заигрываете с моей дочерью, а я вам это не разрешила.
Он скорчил рожицу.
- Повинуюсь!
А потом внимательно посмотрел на меня, и, видимо впервые отметил невероятно громадный алмаз. Который огранила я сама под руководством Юникса, который отчаянно боялся, что я испорчу камень. Но я предварительно огранила полсотни маленьких алмазов со своего рудника, чтобы разобраться в этом бизнесе.
- Ты не можешь так идти! – хмуро сказал он. – Ты сама знаешь, что этот сумасшедший золотой маркиз предлагал тебе за этот камень полмиллиона фунтов. Я не могу идти с дамой, на которой платье стоит больше государственной казны!
- Да, каждое платье само стоило бы в свободной продаже около полумиллиона фунтов, – хладнокровно подтвердил неизвестно как прошедший через заслон дворецкого разодетый Юникс. – Поверьте оценке профессионала, я мог бы попытаться продать их соответственно за полмиллиона и миллион фунтов с камнями прямо сейчас королевским семьям, – Он по очереди поклонился Мари и мне. – Это настоящие гениальные произведения искусства, за которые рвут глотку и подсылают убийц.
- Если вы боялись, что вас могут похитить, то это дурная шутка, что вы собрались на бал в этих платьях... – хмурый как туча, сказал Логан.
- Но это мой первый бал! – возмущенно сказала я.
- Мне придется вызвать отряд охраны, чтоб тебя не украли! – строго повернулся он ко мне.
Я же, наоборот, пребывала в чрезвычайно смешливом настроении.
- Может, я специально это сделала, чтоб пробовали красть меня, а не Мари... Пусть крадут меня! – я вьюном вертнулась вокруг себя, как девочка.
Логан и мама осуждающе качали головой.
- Леди, я пришел проводить вас на ваш первый бал! – воспользовавшись тишиной, торжественно сказал мне Юникс, важно протягивая мне руку.
- А это кто? – спросил в пространство Логан, точно это была собачка.
- Смотрите, какой-то грубиян пробрался в ваш дом, – показывая в упор на него рукой, так что даже ему пришлось отстраниться, недоуменно сказал матери Юникс. С таким видом, точно Логан был какашкой.
Я захихикала.
Мужчины напыжились, как петухи. Но я поняла, что ювелиру будет худо. Куда ему устоять против бретера и бывалого путешественника, избороздившего полсвета. Впрочем, вспомнила я, Юникс по моему примеру брал уроки борьбы у меня и китайца, так что зрелище обещало быть интересным. Но, как всегда, взрослые оборвали все интересное.
- Прекратить! – высоким срывающимся голосом крикнула “весна”. – Еще не хватало мне только драки в моем доме из-за моих дочерей.
Но они не слышали.
Я оглушительно свистнула по-мальчишески двумя пальцами так, что заложило уши и в комнату ворвались в полном боевом вооружении оба моих телохранителя, одетые в цвета наших с Мари платьев под пажей.
Оба кавалера подпрыгнули. А потом извиняюще повернулись к графине.
- Это Юникс, мой лучший ювелир... – представила мужчин друг другу я. – А это барон дэ Логан, один из моих лучших бретеров и деловых партнеров, – деланно закатила в восторге глаза я.
- А это наши пажи, – обратилась я к Мари, представив своих “монстров” в новом цветном облачении. Они будут нести наши шлейфы, которые мы там снимем... Я так и не придумала другого способа, как провести их мимо швейцаров...
Все оглядели моих телохранителей, оценивая маскарад.
Мари облокотилась на подоконник, пристально разглядывая меня и не обращая на “пажей” никакого внимания, ибо привыкла к ним с детства как непременному дополнению наших игр и части семьи. Ее явно занимало другое.
- Если эти двое, – кивнув на барона, рассудительно сказала она, – чуть не перегрызли глотки из-за Лу прямо у нас в доме, где их хорошо знают, то что же будет в королевском замке, учитывая, как она действует на мужчин? Мама, я боюсь!
Я закатила глаза и сделала вид, что падаю в обморок.
Мари чуть не закатилась смехом, по привычке отвечать на мои проказы, но заблестели искорками только глаза.
В это время Юникс шагнул к маме:
- О Мари, – немного специально сказал этот подлиза, – как вы сегодня прелестно выглядите...
Мама покраснела от удовольствия, что ее приняли за дочь.
- Ах, Юникс, вы мастер говорить комплименты...
- О, – притворно охнул этот льстец. – Графиня! Я вас не узнал!
Я притянула насмешливую Мари за руку, желая шепнуть что-то на ушко...
В это время вошел граф. Папá.
Он ошарашено уставился на нас с Мари.
А потом весь изменился и франтовато изогнулся, как до этого барон Логан, изысканно кланяясь и целуя нам руки с дурноватым и ошеломленным выражением на лице. Как все-таки действует на мужчин вид красивых женщин!
- Вы пришли, чтоб ехать на бал с нашими леди? – буквально пожирая дочь глазами, спросил он пересохшими от волнения губами. – Вам говорил кто-то, что вы не похожи на людей, ваши светлости? Феи! Господи, почему же я вас нигде не видел?!?
Он повернулся к жене, узнав ее по голосу. Но сейчас, слишком занятый нами, не обратил на это даже внимания, восприняв равнодушно как должное. Кажется, он вообще не заметил, в чем она одета.
- Дорогая, где девочки, почему же они не идут... что они себе там думают, – строго сказал он.
И снова обернулся к нам с заискивающей улыбкой.
- Они сейчас будут, я ручаюсь. Я им всыплю, что заставили ждать таких богинь! Вы разрешите хоть проводить вас до экипажа?
- Да папа! – не выдержала, наконец, его поведения Мари, рассерженная донельзя и желая его проучить. Она и представить, видимо, не могла отца в таком виде, ухаживающим за дамами.
Графа словно ударило. Его буквально отшатнуло на стенку.
- О Господи, – сказал он, схватившись за сердце.
Логан, уже пришедший в себя и привыкший к моему виду, неприлично хихикал на пару с Юниксом и мамой. Горничные заткнули рты ручками, чтоб не выглядеть вызывающе.
- Я надеюсь, вы простите мне, – он обернулся ко мне, – ле...
Он так и не договорил это “леди”, оборвав на полуслове, закусив губу, потому что хихиканье перешло в громовой хохот. Хохотали все, а Мари аж съехала на пол.
Граф, наконец, пришел в себя и рассердился.
- Что вы себе надумали, – рассержено выговорил нам с Мари граф под общий хохот, – надевая такие вызывающие платья! Вот уже не думал!!
- Кто ж думал папа, что ты такой ухажер! – смеясь, ответила ему Мари.
- О граф, вы такой галантный кавалер! – закатив глаза, сказала я, но потом отпрыгнула от него, хохоча во все горло.
Он попытался достать меня рукой и хорошо отшлепать, но у него это не получилось.
- Пора ехать, девочки! – наконец, прервала всеобщее веселье мама. – А то опоздаем...
- Вы, конечно, проводите нас до двери, граф? – церемонно спросила я. Но, не выдержала роли и еле увернулась от его шлепка, визжа от смеха.
- Ах! – сказала мать. А потом обратилась к молодым людям: – Ну, молодые люди, кто из вас проводит девочек к карете? – весело спросила она. – Лу? – она выставила меня вперед.
- Я!!! – одновременно сказали Логан с Юниксом, одновременно шагнув вперед.
- Не все вместе, – фыркнула от смеха я.
- Кто из вас самый благородный, возьмите под руку Мари, – скрывая недовольство их поведением под деликатным намеком, сказала им графиня.
Они оба схватились за мои руки, а я, смеясь, отбивалась от них.
- Так, кончайте веселье, – рассердилась графиня. – Логан, вы возьмете под руку меня... А вы, Юникс, Мари.
На лице мужчин отразилось такое явное разочарование, что Мари огорченно отступила.
Но графиня не обратила на них никакого внимания.
- Принц, вы не проводите эту даму к карете? – спросила она куда-то назад, взяв меня за шкирку.
Я удивленно обернулась, и с восторгом увидела молодого Джекки, с которым мы столько играли.
Но он посмотрел на меня как сквозь пустое место. Не скажу, чтоб я восприняла это как следует. Ну, ничего, я ему это припомню!
- Ой, тетя Дженни, как хорошо, что я вас застал! – нимало не смутился под моим взглядом принц. – Я как раз к вам! Еле успел, аж запыхался!
- И по какому ты делу? – недоуменно спросила графиня.
Принц смутился.
- Я хотел пригласить вашу воспитанницу Лу на бал, – покраснев, важно проговорил он. – И, надеялся, что вы со мной ее отпустите... Все равно, ей еще пятнадцать и нельзя танцевать, так мы переоденемся пажами и будем играть и веселиться, пока вы будете танцевать... Я взял два приглашения, она так хотела увидеть этот бал! – он помахал ими. – Ручаюсь своей честью за ее безопасность и честь, – он гордо выпятил грудь.
И удивленно огляделся, недоумевая, почему оба мужчины возле дам смотрят на него с таким видом, словно собираются его убить.
Графиня потрясенно замерла, не зная, что и сказать и как выбраться из этого щекотливого положения. Мне все-таки было пятнадцать.
- Не бойтесь, что опоздаете, я ее сам привезу! – весело сказал он. – Вон, внизу, я захватил лучший мамин экипаж!
- Ну... – наконец, сказала мама и в поисках поддержки взглянула на меня, а не на графа. Слишком уж они тут привыкли к моей помощи.
- Я надеюсь, вы простите меня, принцесса? – нимало не печалясь и не смущаясь, спросил меня молодой принц, кланяясь. – Простите, не знаю вашего имени... Чудесный наряд... – он вздохнул. – Жаль, что я не могу подарить его Лу...
Я, наверное, изменилась в лице.
Он, видимо, заметил это и быстро поправился:
- Вы, наверно из курляндских королевств? Обязательно сопроводил бы вас на бал, будь мне шестнадцать, но мне пока пятнадцать и рано ухаживать за дамами...
- Ну вот и катись отсюда, а Лу доедет сама, – сквозь зубы совершенно невежливо сказал Логан.
Графиня зло взглянула на него.
Джекки удивленно глянул на Логана.
- Это младший сын короля... – представила она их друг другу. – Барон дэ Логан, ваше высочество...
- Очень приятно, – буркнули оба сквозь зубы, вызывающе рассматривая друг друга.
- Видите ли принц, – осторожно сказал отец, – до меня дошли странные слухи что мою дочь Мари хотят похитить или соблазнить, потому я... попросил Лу сопровождать ее на бале в качестве охраны под видом компаньонки. Хоть ей и нет шестнадцати... Вы же знаете, какой она боец?
- Так Лу едет на бал? – восторженно вскричал принц. – Я буду с ней танцевать все время! Тетя Дженни, можно я буду ее кавалером!
Он аж прикрыл глаза в восторге.
- Такая удача... – повторил он.
- А мама что твоя скажет? – осторожно спросила графиня.
- Ах, тетя Дженни, – легкомысленно махнул он рукой, – разве Лу вас спрашивает?
Я фыркнула.
Принц встревожено оглянулся, ища меня счастливыми глазами поверх присутствующих.
- Лу, где ты, переодевайся быстрей, а то опоздаем, – с абсолютной непосредственностью во весь голос прокричал принц, уверенный, что я где-то наверху.
Мари фыркнула от смеха и прикрыла рот рукой.
- По какому поводу этот юнец так себя ведет?! – выступил вперед разъяренный Логан. В своих путешествиях он совершенно истерся от почтения к титулам, ибо там были важны иные качества, скорость удара, выдержка, мужество. – Какое он право имеет так обращаться к Лу?
- Барон, берите под руку меня и идемте к экипажу, – быстро сказала разъяренная графиня, стремясь предотвратить разгорающийся скандал. – Вы уже второй раз за день пытаетесь устроить у меня в доме бучу...
- Правильно, не надо было его пускать, этот скандалист плохо влияет на Лу, – невозмутимо подтвердил Юникс.
- Если тарантулов засунуть в одну банку, мы получим ваше поведение в этой ситуации... Бал, похоже, ожидает быть прекрасным, – обиженно сказала Мари мужчинам, презрительно фыркнув.
- О, это вы Мари, – удивленно сказал принц. – Ради Бога, простите, я вас не узнал и принял за принцессу, как вашу соседку...
Он повернулся, указывая на меня. И открыл рот. Я получила удовольствие, глядя, как вытягивается его лицо.
Он закрыл рот, а потом открыл его снова, неотрывно глядя на меня. А потом сглотнул слюну и снова открыл рот.
- О, принцесса, простите, – виновато сказал он, – ой, Лу, это ты... черт... вы инкогнито?
Я подняла брови.
- Лу, это действительно ты! – сказал, наконец, он. – Я прошу прощения, ваше высочество за свои дерзости, – он низко поклонился мне и поцеловал мне руку. – Я хочу предложить вам свою руку и...
- Черт побери этого идиота!!! – громко воскликнул Логан, вырвав руку из руки герцогини. – Лу тебе не принцесса... И если ты, идиот, этого не понимаешь, то мотай отсюда... Она простая девушка... Баронесса... Я сам доведу ее до лошадей...
Барон перехватил меня под локоть. Но это было начало. Потому что принц яростно перехватил меня за другой локоть, не давая ему утащить. Они бы мне не дали устоять. Я бы грохнулась на землю, но в это время, видя, что он остается с носом, Юникс, бросив Мари на произвол судьбы, с рычанием вцепился в мою руку.
По-моему, они совсем озверели и потеряли рассудок. Господи, это как оказаться среди зверей.
- Пре-кра-тить!!! – заорал во все горло шокированный граф, так что все подскочили. – Вон, все вон из моего дома!!! Чтоб ноги я вашей больше здесь не видел!!! И не смейте подходить к нам на балу!
- Но, граф, я прошу руки и сердца вашей... – обратился к нему принц.
Но граф без всяких сожалений вытолкал его взашей на улице.
- Граф, я... – пытался выкрутиться молодой принц.
- Ей всего пятнадцать! – рявкнул вконец взбешенный граф. – И если я еще услышу от кого-то эти распутные вещи, я всажу в этого мерзавца пулю, кто бы это ни был!!!
- Я сам это сделаю! – пообещал юноше Логан, глядя на принца.
Но граф вместе со слугами выкинул и его...
Я же, обессилено упав на диван в гостиной, то ли хохотала, трясясь как безумная, и не могла остановиться, то ли плакала так...