- Ну хватит, хватит, его уже нет! – сурово оборвала наш стихотворный противный дуэт бабушка дяди Джорджа.
Счастливо продекламировав последний раз, мы обе уставились на бабушку. И подозрительно оживились. Очевидно, поворот нашей мысли ей не очень понравился, потому что она резко оборвала забродившие в голове мысли тем, что просто подтолкнула нас к стенке.
- И как вы не понимаете, что вести себя надо прилично! – пролаяла она.
- Мы родственники, – обиженно сказала я, поправляя жемчуг на косе. Я имела в виду с Джекки.
- Седьмая вода на Логане! – оборвала бабушка.
Я обижено завернулась в косу, нахмурившись.
- И ничего такого плохого я не делала... – недоуменно протянула я. Я внимательно просматривала в памяти свои действия. – Голой не танцевала...
- Гм...
- Мы только повторили с Мари для Джекки учительное наставления взрослого и мудрого человека, наставляя его на добрый путь от самого детского коллектива...
- Восемь раз...
- Ну, надо же, чтоб оно запомнилось?! – недоуменно спросила я.
- Четвертое повторение уже воспринимается как издевательство, – проворчала бабушка.
- Бедняжка Джекки, – посочувствовала я. – Следующий раз повторю это ему только трижды!
- Следующего раза не будет! – обрезала бабушка. – Он больше из гордости никогда уже не подойдет к вам, когда проспится... Ему мама не позволит!
- А я то думала, что она хотела его на мне женить, особенно старшего! – озорно сказала я. – Как же я заблуждалась насчет хорошего человека...
- Кстати, к этому хорошему человеку тебе категорически запрещено приближаться...
- Кошмар! – сказала подошедшая мама. – Королева потребовала представить себе всех девушек, бывших на бале, чтоб лично перед ними извиниться, даже служащих... – она вытерла волосы руками. – Я думала наиграться, но с Терезитой что-то случилось... Она перезнакомилась буквально со всеми, а это тысячи человек, не обошла даже служанок... Лу, не вздумай туда даже совать нос... Она требует всех...
Я вздохнула и пожала плечами.
- Ну, как вы тут, веселитесь? – наконец спросила мама, видя, что мы стоим у стены. – Весело проводите время?
- Веселимся! – хором ответили мы с Мари.
- Угу, – подозрительно сказала. – А я то думала, что сказала издевательство, так вы уныло ютитесь у стенки... Что, никто вас и не пригласил? – жалостливо сказала она.
- Нечего их жалеть, – хмуро сказала бабушка. – Они только что устроили такой цирк с принцем, что и в балагане такого не видела... Еле их утихомирила, причем это вовсе не было умеренное веселье...
- Да, я слышала какой-то шум... – вздохнула мама. – Потому и решила проверить... Слишком быстро бежал Джекки...
Мы хмыкнули.
- Что бы бабушка ни говорила, мы не имеем к этому никакого отношения, – огрызнулась Мари. – Каждый бегает как хочет и где хочет...
- Ох, девочки, я вас даже боюсь представлять королеве...
- Потому что мы уже представлены! – сказали мы одновременно.
- Я ее уже видела...
- Я уже ее слышала...
- Я в нее уже стреляла, – сказала Мари.
- Лучше, чтоб она вас больше не увидела, – решительно сказала мама. – Она не злопамятная, но может просто так сказать толстому лорду, что вы его невеста при вас, чтобы посмотреть, что из этого получится...
- На труп смотреть не интересно, – пожала плечами Мари.
- По-моему, мы уже женили толстого, – недоуменно сказала. – В принципе я еще могу!
- Нет, хватит! – рявкнула мама. – Больше не надо... Епископ до сих делает “угу”...
- А что нам делать? – с нажимом спросила я.
- Уже вытерпите до утра у стены хоть раз, как все нормальные леди и дебютантки, ничего в том, чтоб простоять до утра, нет позорного и трудного, – хмуро сказала мама. – Можете ли вы хоть раз повести себя как нормальные леди!?
- Если меня не обманывают мои глаза, нормальные леди танцуют... – вызывающе заявила я. – Я тоже хочу танцевать! За этим сюда и приехала! Пойду приглашу вон того скромно стоящего у стены молодого человека!
- Лу! – в шоке воскликнули все. – В Англии закон... Женщина не двигается... Она должна быть как айсберг!!!
- Она должна просто лежать и не...
- Лу!!!! – рявкнули все с бабушкой.
- Кто ее это уже просветил?! – сквозь зубы спросила мама. – До этого она была удивительно наивной...
- Я в этом сильно сомневаюсь... – сквозь зубы сказала бабушка.
- Она наслушалась разговоров ваших примерных дам за сегодня и вчера, – холодно сказала Мари. – Вы забыли, что у Лу слух, как у собаки нюх – она слышит шорохи за полкилометра, как ее оба Джо... Даже я тут уже узнала кое-что для себя новое...
Мама сквозь зубы заругалась.
- Мы немедленно отсюда уходим...
Если честно, мое знание не простиралось так далеко, как они думали, но я промолчала – приятно чувствовать себя взрослой... Мои представления о браке были еще слишком смутны, отрывочны и даже нагромождением разных фантастичных домыслов... Не то, чтоб отец всегда слишком берег меня – я могла усмотреть многое. Просто детское сознание всегда защищалось от грязи, и многое просто скользило по сознанию, вообще не затрагивая меня, вернее, хоть я и видела многое, но я просто об этом никогда не думала – это было врожденное... Я всегда подчиняюсь инстинкту, а он отвлекал меня и не давал об этом думать... Любящие и дети думают о любимом, а не “об этом”.
- Лу как лебедь, плавая в воде, не замокает в ней, – холодно сказала Мари на инсинуации бабушки. – Я часто удивлялась ее чистоте и наивности, а потом поняла, что это уже работает интуиция опытного бойца и непобедимого воина, которая защищает ее уже без ее ведома... Она действует правильно во всем, уже не думая... Я как-то спросила ее, как ты избегаешь определенных тем, на что она ответила совершенно не мудрствуя и даже легкомысленно – “я их не избегаю, они как-то сами избегаются” – и тут же забыла об этом. Заметь, что она никогда просто не ест отравленную пищу, хоть ее сотни раз пытались отравить – она настолько уже детерминирована интуицией, что просто не видит того, что ей не нужно...
Я фыркнула.
Но бабушка с каким-то страхом и уважением посмотрела на меня и что-то пробормотала типа – святая.
Я только похлопала ресницами. В рай меня, наверное, не пустят за грехи – я Джекки била, над толстяком смеялась, яблоки воровала, маму не слушалась, – горестно подумала я, а жаль... В раю голые ходят, я бы посмотрела и выяснила наконец, чем же мужчины так отличаются от женщин, что не могут рожать... Чего там у них нет...
- Просто сегодня Лу пытались выдать замуж, и она считает сегодня себя взрослой, потому и пытается выяснить для себя, чего это ей предстоит в браке и что там к чему... – продолжила Мари свои разглагольствования. Не знаю как, но она часто понимала меня лучше меня своей женской интуицией.
- Так, Лу, мы отсюда уходим и идем спать! – скомандовала мама. – И я ужасная дура...
Мама отвлекла меня, но я поняла, что если у нас есть груди, то у них лишнее и явно не нужное внизу... Но оно никак не влияет на то, что они не могут рожать, оно совершенно левое и некрасивое...
Мама меня дернула за руку, ибо я стояла задумавшись.
В это время ко мне подошел Рихтер и тихо наклонился ко мне:
- Лу, – тихо сказал он. – Вооргот хочет срочно поговорить с Берсерком, у него срочное сообщение, но он не знает, что это ты и кто это Берсерк... Что мне делать?
- Кто это Вооргот? – недоуменно спросила я.
Рихтер шокировано посмотрел на меня. Явно недоуменно. Он силился что-то понять...
- Граф, – тихо вмешалась мама, отозвав его. – Лу находится под действием лекарства и ничего не соображает. Она не контролирует себя в полной мере... У нее была попытка самоубийства и ее успели поймать, не оставив одну лежать. Она больна. Она пережила сегодня два кризиса, и доктор вообще приказал ей полную тишину, покой и постель на месяц, и никаких волнений, иначе она может умереть или сойти с ума, но где вы возьмете в этом замке покой и тишину? Я не знаю, что делать, и не могу отпустить ее от себя... Ее вытянули, но она должна была еще лежать, это не Лу... Ей дали средство, полностью подавившее память, – она понизила голос совсем до неслышного, – но это плохо помогает, и чувства хаотически вибрируют, и не знаешь, отчего она заплачет или впадет в черную обиду, и я боюсь...
Граф черно выругался.
- Вы хоть соображаете, что вы творите!!! Вы же погубите ребенка!!!
- Выпустите нас из замка, дома она уснет, а тут кто ее удержит в постели на ее первом балу, тем более она не понимает, что она делает и разумно не совсем соображает, – яростно прошипела мама. – А снотворные на нее не действуют, у нее природный иммунитет, она преодолевает через пять минут любую слабость как яд, как у индийских йогов. Вы же знаете, что есть индийские йоги, которые могут принимать любой яд, и он на них не действует, но вряд ли ожидали увидеть такое в бойце своими глазами – если яд сразу не убил ее, ее организм блокирует яд или отравляющее вещество и она выкарабкивается, как после нокаута, почти на автопилоте. От снотворного она потеряет последние остатки рассудка и тогда бог знает, что может натворить...
Рихтер тоже выругался.
- Давайте я с ней буду танцевать? – предложил Рихтер.
- Учтите, если вы задумали ее соблазнить, пользуясь ее состоянием, вас убьют... – прошипела мама.
- И не вы одни, – прошипел незнакомый высокий красивый мужчина, прямо Бог Войны, столько в нем было силы и власти, подошедший к нам.
Что-то во мне хорошее колыхнулось, глядя на него, но я не помнила... Но мы с Рихтером уже танцевали.
Я была довольна.
- Хоть потанцую! – довольно заявила я. – А то мама угрожала, после того, как Джекки удрал, превратить нас в нормальных женщин и заставить простоять под стенкой до утра...
- Я сомневаюсь, чтобы это кому-то удалось сделать...
- Ты знаешь, я тоже...
Мы протанцевали еще один танец, причем Рихтер уводил меня все дальше по залу, но странный незнакомец везде преследовал нас.
- Кто это такой? – подозрительно спросила я.
- А, один сумасшедший, – презрительно отмахнулся Рихтер. – Бывший бабник и Дон-Жуан... Вооргот. Видишь ли, он решил жениться...
Я ахнула.
- А чего ж он сумасшедший?
- Потому что он не знает имени своей невесты, – буркнул Рихтер. – До сегодняшнего дня он всюду искал ее по Англии... Его кто-то избил, и после этого он немного не в себе, хоть и выздоровел...
Я вспомнила, что что-то уже слышала про это.
Мы обошли всю залу, кружась в танцах, высматривая отца. Как заявил Рихтер. Но пришлось вернуться на прежнее место, причем там уже бабушка подозрительно подпрыгивала.
- Я расписала все твои танцы, – раздраженно заявила она, нагло помахивая карточкой. – Очень много людей, оказывается, выявило желание с тобой потанцевать, пока тебя тут не было...
Рихтер подозрительно вздохнул. Он хотел танцевать, но его вдруг нагло утащил тот самый постоянно наблюдающий за нами незнакомец, буквально выхватив его со странной злобой на лице.
- Я вас просил срочно познакомить меня с Берсерком, ибо мне нужно ему что-то сказать важное, – яростно прошипел он Рихтеру, – а вы вместо этого стали танцевать с моей невестой до умопомрачения, – встряхнул того за шкирки этот молодой греческий бог.
Я ахнула и прикусила язык.
- Я как раз и делал все возможное для этого! – огрызнулся Рихтер, вытряхивая костюм. – Только вы мне не давали... Я же сказал вам, чтоб вы не следили за мной! К тому же я не смог его найти...
Я немного ошеломленно хлопала глазами, слушая их разговор. Кто тут болен? Мама сказала, что я больна, но неужели настолько, что слышу разговор галлюцинаций? Этот молодой бог слишком страшен, мощен и красив, чтоб быть реальностью. Он встретился со мной глазами, и какое-то теплое глупое чувство захлестнуло меня...
Рихтера куда-то уволокли, и я с сожалением посмотрела им вслед. Хотелось бы мне, чтоб это меня так волокли за шкирку домой, а я счастливо барахталась бы в его руках, задыхаясь от глупого счастья, точно ребенок, сверкая счастливыми громадными и гордыми глазами, блаженно спеша за ним...
Боже, что за глупости в голову лезут – я потрясла головой. Сумасшедшая она и есть сумасшедшая... Я смущенно отвернулась, чтоб никто не заподозрил меня в таких телячьих мыслях...
Но мама, увидев, что я краснею, мигом проследила направление моего взгляда и угрожающе нахмурилась...
- И как отдать дочку этому оболтусу? – озабоченно сказала она.
Я с испугом посмотрела на нее. Я видно слишком сошла с ума и уже не контролирую, что слышу.
Но тут заиграли веселый танец, и бабушка представила мне следующего кавалера... Надо сказать, что я думала первым делом послать его туда, где порядочные мужчины не бывают и где темно и сыро, но бабушка резко наступила мне на ногу.
- Ой! – сказала я.
- Действительно, я граф Локширский, – довольно ответил тот, не на шутку обрадованный моей реакцией. – Собственной персоной... Я рад, что вы обо мне такого мнения...
Бабушка коротко уколола меня спицей в зад.
- Ааа...
- Вы счастливы, да?
- Очень! – сказала бабушка сзади. Я же тактично молчала, когда она с ним заигрывала, ибо у старушки так мало радостей в жизни, надо позволить ей маленькие слабости. Чтобы было не так больно. Не хорошо иметь в тылу вооруженного спицей врага. Это первое правило полководца...
В общем, я отнеслась к человеку вежливо и радостно.
- Вы так милы, – сказал он, танцуя, – что если б вы не сопротивление моих родителей вашей незнатности, они б согласились на наш брак...
- Вы ужасный болван...
- Вы мило шутите...
- ...если не заметили, что я отказала обоим принцам, несмотря на свою не...
- И это ради того, чтоб выйти замуж за меня!?
Я закатила глаза к небу.
- О господи, вы из тех, с медалями, да?
- Да!
- Производители, да?
- Да, – гордо сказал он, выпятив грудь, – наша семья производит отличное виски и я не...
Сзади показалась бабушка и в руке она что-то угрожающе держала.
Я промолчала в ответ на реплику партнера. Больше занятая наблюдением за рукой паршивой старушки, как раз оказывавшейся за моей спиной, и только кивала в такт. Впрочем, внимательно слушая его болтовню, в которой он рассказывал о бизнесе своей семьи. Он не знал, кому он говорит...
Моих знаний хватало, чтоб понимать больше того, что он говорит. В голове проносились тысячи планов использования полученной информации, от введения в Англии мусульманского сухого закона на религиозной почве, ибо его можно ввести только на религиозной основе, до полного прибрания к рукам этого бизнеса, пользуясь его уязвимыми сторонами и сезонностью, а также зависимостью от поставщиков сырья и погоды... И выделки соков для бэйби вместо их древнего виски в их родовом замке...
Подталкиваемый моими невинными вопросами, он вскоре увлекся и отлично мне все описал. Преимущество больших знаний, что ты понимаешь больше, чем хочет сказать собеседник, и иногда тебе достаточно и обмолвки, чтобы воспринимать, будто он все тебе подробно рассказывает... То, что он умалчивал как секреты, я уже знала до этого или догадывалась...
Но он увлекся и стал даже красивым.
- Вы знаете, вы красивы, когда увлекаетесь и говорите о любимом деле... – бестактно ляпнула я.
Странно, но он покраснел как девушка и смутился. Но был настолько увлечен беседой, что не заметил, как увлек меня еще на один танец.
Мы протанцевали весело и третий танец, увлекшись разговором... Красивое видение молодого бога, которое, похоже, было моим глюком, преследовало нас, глядя на меня, а потом куда то исчезло.
Джентльмен бы протанцевал со мной и четвертый танец, если б не появилась бабушка с крокодильей угрожающей улыбкой на лице. Не знаю, кто ее укусил в детстве, но получалось внушительно.
За ней спешила мама, но она была вовсе без улыбки. Кровожадный оскал, который ее украшал, никто бы и в страшном сне не смог бы назвать улыбкой.
- Граф, вы, кажется, заблудились, да, в большом замке, – проворковала она тоном, от которого у меня застыла кровь.
- И, наверное, обсчитались танцами, – вызывающе помахивая карточкой танцев, угрожающе прорычала бабушка. – Совсем из головы вылетело?
Но графа, похоже, женское воинство не тронуло. Он понял, что от него требуется. Ласково улыбнувшись, он подошел к моим родным и подвел меня к ним. И глупо улыбался.
Он вежливо поклонился моим.
- Мы с вашей дочерью решили пожениться, – гордо сказал он моим родным.
Меня, наверное, хватил нервный шок. Потому что не в силах была ни выговорить, ни промычать ни слова, только открывала и закрывала рот.
- Что значит мы?!? – угрожающе проговорила мама. – Лу еще слишком маленькая, чтобы решать такие дела сама!! Граф, мы вас очень уважаем, но ваша мама против, – вспомнила она, – и наша тоже... Поэтому быстрей забудем этот досадный инцидент, у Лу уже есть жених и вам я отказываю...
Граф что-то выступал за права человека, что нельзя насильно девушку выдавать замуж, она должна выходить за того, кого хочет...
- Граф, вы хороший мальчик и ваши дети будут министрами, но нельзя же быть настолько наглым и невоспитанным болв...
Бабушка с силой ударила туфелькой лодочкой ей под коленку, и мама стала удивительно вежливой... И даже не договорила привычной характеристики, что было удивительно, ибо она обычно ляпала, что было на уме...
- Лу, не плач, я тебя спасу! Я тебя украду... – крикнул граф, отступая от мамы, которая не могла говорить, но зато с успехом заменяла это устрашающими врага гримасами и движениями челюстей...
Он не выдержал, и побежал, бросив на прощанье что-то, что любовь не знает преград...
- Аааа... – Мари в изнеможении откинулась на стенку. – Я не могу больше... Я умру... От смеха...
Мама, наконец, обрела речь:
- Что ты наговорила бедному мальчику!? – накинулась она.
- Если б я что-то говорила, я б тебе сказала, – огрызнулась я. – Я вообще вела себя, как категорически приказала бабушка – молчала и хихикала...
Бабушка готова была меня съесть.
- Ничего подобного развратного и аморального я ей не говорила! – вспыхнула она. – Нечего меня обвинять в том, что я учу их кокетству... – яростно ответила она на обвиняющий тяжелый взор мамы. – Я сказала в меру глуповатой, в меру!!!
Они были готовы покушать друг друга, во всяком случае, немножко откусить.
- Так, прекратите, – скомандовала Мари, – на нас и так уже смотрят как на идиоток...
Они покорно прекратили и недоумевающе глянули на друг друга. Недоумевая, что это с ними случилось. А потом вместе накинулись на меня.
- Лу, ты что, не понимаешь, что такое один танец?
- Считать не умеешь?
- До трех?
- И больше чтоб никаких трех танцев! – угрожающе сказала бабушка. – Только один танец, и только молчать!!! Ничего ему не говорить! На все предложения отвечать – я спрошу маму!
Глаза у меня, очевидно, подозрительно загорелись, поскольку я представила, какие это могут быть предложения.
Но мама резко пресекла это.
- Ты все поняла?!? – строго спросила она.
- Спрошу маму, – покорно ответила я.
Странно, но бабушка вдруг заинтересовалась моей жизнью. Боями, сражениями... Как я там выживала и выстояла в яростной схватке...
- Лу, – тихо спросила она.
- Что?
- Тебя били? – тихо спросила бабушка.
- Били.
- Больно?
- Больно...
- Еще хочешь?!
Громко заиграла музыка, заглушая мой ответ, и это было хорошо, ибо не дало бабушке уловить его соль, а то б мне еще раз попало. И так попало! И больно попало!!!
Мама взглянула на меня с мрачностью – она то его и услышала и поняла изюминку.
Я прикусила язык и поклялась себе быть молчаливой, такой молчаливой, как могильная плита и такой во всем всегда вежливой и изысканной, настоящей леди, неживой и покорной, холодной, что не двигается – в общем – благородной англичанкой...
Подлетел новый кавалер и пригласил меня на танец. Они не решились высказывать при нем свое мнение обо мне, потому что материться неприлично. Женщины не могут говорить такие исключительно неприличные гадости. К тому же кавалер уже был до этого протестирован и одобрен бабушкой лично, то есть явно знатен с родословной и годен для брака. С выдающимися племенными качествами и когортой выдающихся предков...
Ну и мозговые способности у производителя были соответствующие... Этот был просто ослепительный болван.
Видя, что я молчу, как пенек, он начал нейтральный разговор сам:
- Я мечтаю найти, чтоб не говорила, не возражала мне, молчала, – откровенно сказал он, – была хозяйственная, преданная, послушная, ласковая, чистоплотная, радостно встречала меня, кидалась с охотой исполнять каждое желание, с хорошей родословной и еще чтоб и защищала меня...
- Немецкую овчарку хотите? – предложила я, наконец, сообразив, о чем это. Я решила помочь человеку и нарушить обет молчания. – У нас есть щенки...
Ошалело помолчав минут десять, он, наконец, ошеломленно произнес:
- Ценю ваш черный юмор...
Я так и не поняла, чего он ценит, если там ничего нет, но пообещала себе выяснить...
- Могу дать вам щенка сенбернара, – чтобы поддержать разговор предложила я.
- Ууу...
- Ну, тогда возьмите дворняжку, – совсем пожала плечами я. – Безродные, они часто очень преданны и милы...
- Сука? – прошептал он, закусив губу.
- Суки больше преданны мужчине! – со знанием дела гордо заявила я.
Я ошеломленно проводила его долгим взглядом.
- Чего это он на тебя так смотрел? – подозрительно спросила мама, глядя ему вслед.
- Не знаю, он странный...