– Успокойся, – сказала я. – Скоро, очень скоро тут будет смерть... Мы немедленно уезжаем... По машинам!!
- И что же может испугать такого бойца после этого? – кто-то с улыбкой кивнул головой на горящие машины и танки.
- И что значит скоро? – эти ребята явно издевались. – Через сколько времени?
- Через столько времени, сколько нужно, чтобы долететь до нас с ближайшего аэродрома... – устало ответила я.
Они все побелели.
- Если самолеты, конечно, уже не в воздухе, и их откуда-то не завернут поблизости...
Белизна их лиц отливала синевой.
Я наклонилась над убитым генералом-баптистом, которого притащили по моему приказу, и вынула из его руки крепко зажатый странный телефон.
- Не работает... – устало сказал начальник охраны этих людей. Они глушат абсолютно все, все диапазоны. Ни мобильные, ни спутниковые, ни специальные рации – ничего не работает. Мы не можем ни с кем связаться...
Лицо его было усталым и обреченным.
- Почему эти военные без различительных знаков? – я кивнула в сторону горящих машин. – Почему на военных машинах закрашены опознавательные знаки?
- Потому что это не солдаты, Queen… – устало сказал он. – Мы допросили раненных, как ты и хотела, и обнаружили их связь с преступным миром, – он вытянулся в струнку и стал четко докладывать результат допроса по всей форме, как командиру.
Но я не дослушала. А они, кажется, здорово удивились моему поведению. Ибо я мгновенно вскочила на машину на капот, выхватив у Сани пулемет. И вскинула его, направив на самолет, где никого не было.
- Немедленно выходите без оружия! – пролаяла я, точно конвоир зекам. – Вы находитесь точно под баками самолета, мне достаточно одной зажигательной пули, чтобы вы все поджарились к черту. И мамочка не найдет! Там еще достаточно бензина для этого. Выходите без оружия, и помните, если у вас будут какие-то шутки, я выстрелю без предупреждения. Я все равно успею быстрее...
Никто ничего не понял, хотя двоих “пациентов” – русского и американского, мгновенно заслонили.
Никто не понимал, почему я держу пулемет нацеленным на самолет. Почему я стою на крыше машины, чтоб мне не прострочили ноги. Конечно, недоумение длилось до тех пор, пока из под самолета не полезли люди. Тогда недоумение сменилось большим недоумением.
А из под бака вышли... Белоснежка с товарищами. Белобрысый убийца командос и его боевики. Которые охотились на нас еще в городе.
- Это же Белоснежка... – заорала я, пытаясь выстрелить. Но, к сожалению, мою руку умудрился перехватить начальник охраны, оказавшийся сзади.
- Саня, сзади! – заорала я. – Прострочи поле!
- Стойте, я о них знал! – заорал начальник. – Это свои, выходите!!!
- Да эта “девочка” пыталась нас убить... – орала я про Белоснежку, то есть белобрысого гиганта, ничего не слушая и пытаясь выстрелить в громадного парня, что пытался меня убить, но мой пулемет усиленно держали. – Я завалила троих его бойцов вон на поле!
- Да нет... – мрачно сказал громадный белобрысый парень. – Все мои со мной!
Действительно, вышло семь его людей.
- Они были просто одинаково с нами одеты, это такая стандартная маскировочная форма... – он издевательски ухмыльнулся мне.
- Кто вы такие?! – выйдя из-за охраны, подозрительно спросил Белоснежку наш пассажир.
- Подразделение 18-20, – лениво отрапортовал он, как-то странно и презрительно смотря на него.
- 16-34-56-78, – почему-то мгновенно ответил ему наш пассажир.
Лицо Белоснежки медленно вытянулось и побледнело. Все наносное исчезло с него, он вытянулся в струнку и отрапортовал:
- 14-14.
- 23-45-23, – закончил наш пассажир.
Я ощущала себя полной идиоткой при этом разговоре.
- Я поступаю в полное ваше распоряжение и буду вас охранять... – быстро сказал Белоснежка пассажиру. – Теперь вам нечего бояться... Где же вы были? О Боже, я же раздумывал тогда... Почему не оставили кнопку экстремального вызова при себе?
- Потому что у меня ее отобрали... – мрачно сказал наш пассажир. – Они выкинули ее из окна...
- Мы ее там и нашли... Но нам сказали, что все нормально... Господи, как я мог так промахнуться, я же слышал вызов! – он отчаянно горевал.
Я же смотрела на эту команду семи гномов, не отрывая глаз. Мне все равно хотелось прострочить этих гадов, которые гонялись за мной по городу.
Начальник охраны обернулся ко мне.
- Вот видите... – поучающе и успокаивающе сказал он. – Вы просто из разных команд, и будете работать с ними...
А потом он взглянул мне в глаза, чтобы убедиться, как я поняла.
- О черт!!! – выругался он, заметив, что мы с белобрысым смотрим на друг друга с нескрываемой враждебностью, готовые изрешетить один другого. И никого не слышим. Пронзая друг друга тяжелыми взглядами.
- С ума сошли! – чуть не запрыгал он вокруг нас. – Нашли где сводить счеты!
Я не понимаю, как все остальные поняли, что между нами враждебность и что оба страшны. И оба не видят других от злости.
Американец что-то затараторил по-английски пассажиру, из чего я доперла, что он просит того отдать меня ему, раз мы тут поссорились. Одна будет в Америке, этот парень – России...
Пассажир наш мгновенно обернулся к нам, заметил, как мы друг друга смотрим и, проигнорировав американца, рявкнул:
- Я их одного в Афган, другую – в Сибирь, и тоже драться не будут. Немедленно прекратить! Вы что, с ума сошли, вы на работе!!! Все личное – на после работы, когда отстреляетесь!
- После работы они поубивают друг друга... – прошептал кто-то. – Это же лучшие...
Но пассажир не слышал.
- Немедленно обеспечьте нашу эвакуацию с ним!! – обратился ко мне он, кивая на американца.
- Она ничего не сможет сделать... – мрачно сказал ему белобрысый гигант. – Они заблокировали абсолютно все...
- Вы не знаете, на что способна эта команда...
- Да нет, я видел, как вы ушли на машине на поезде, вернее догадался, и как прорвались на аэродром... – поморщился тот. – Впечатляет... Но на этот раз они просто заложили абсолютно все, все проезды... Они уже знают ваши возможности... На крышах сидят снайперы на случай прорыва... И не пропускают абсолютно никого, просто расстреливают всех без разговоров, даже возвращающихся своих...
Я побледнела.
- Какие сволочи... Кто они?
- Не знаю, мы видели некоторых боевиков известных банд в военных машинах... – тихо сказал тот. – Они убили на наших глазах несколько женщин, и мы не успели... Вон там...
Я закричала в ярости и, обезумев, выпустила обойму, куда он показывал по забору из Саниного пулемета. Наверное, я случайно попала, ибо там что-то стало рваться по цепочке. Так часто бывает – когда взрывается одна машина, то вторая, если они стоят очень плотно, взрываются тоже. Редкая удача, но иногда целая серия стоящих одна к другой машин выходит из игры.
Мы услышали пошедшие в разные стороны цепочки взрывов. Впрочем, быстро затихших. Люди отчаянно голосили.
- Не поможет, Королева... – тихо сказал белобрысый. – Все равно там не проехать... Вся местность простреливается, в каждом окне – пулеметчик или даже установка Град. Мы тоже так думали сделать, но они убивают всех... – действительно, началась такая сплошная стрельба, что мы даже тут оглохли. – Они никого не выпустят, они убили нескольких корреспондентов.
Наш корреспондент побледнел. Но он все равно все снимал.
Я посмотрела на самолет.
- Там топлива на пять минут полета, да только очередью начисто разбили моторы... – на ломанном русском быстро сказал мне один из американцев. – Да и нет нужной длины для разгона...
- Безнадежно... – прошептал кто-то.
Настроение было какое-то могильное. Люди точно хоронили себя.
- Да будь она гением боя, она ничего тут не сделает... – услышала я какой-то обреченный усталый шепот. – Она же не волшебница...
- Хоть попытайтесь защитить... – сказал мне пассажир.
Но я его не слышала, ни остальных, которые беседовали. Они замерли. Мне вдруг стало на него абсолютно наплевать. На посадку на короткий участок посадочной полосы заходил чудовищный по мощи и красоте новейший штурмовик. К безумной красоте новейшего современнейшего самолета, он был расписан изумительными цветочками от хвоста до крыльев. Я не могла оторвать от него глаз, я тянула к нему руки, как маленький ребенок, и ничего, ничего не видела. Это была ожившая мечта.
- Мой, мой... – шептала я, протягивая руки.
Забыв про все, я вскочила в машину и рванула к самолету. Правда, мне показалось, что машина моя потяжелела, и кто-то успел вскочить в нее. Похоже, они уже ждали этого от меня.
- Надо же, ящик с противотанковыми гранатами... – сказал вроде мужской голос в машине. Откуда он взялся? Я не обратила внимания.
Я гнала к своему самолету, совершенно потеряв рассудок. Я была совсем ребенок. Он сел так элегантно и легко! Как ребенок, я закричала от восторга. Глаза мои сияли. Словно перышко! Это сочетание страшной мощи и маневренности и легкости производило потрясающее впечатление. Я умирала от восторга и радости. Вся безумная мощь новейших технологий проглядывала в этой никогда не виданной модели полуистребителя, которая не была даже на авиасалонах.
Подлетев к развернувшемуся самолету на всей доступной машине безумной скорости, я развернула машину так, что она мгновенно словно застыла у крыла абсолютно точно. И, счастливо смеясь, вылетела из машины к украшенному чудесным орнаментом самолету, мигом взлетев на крыло к летчику. Никогда не виданная диковинная модель была поистине фантастической.
Приоткрылся вход в кабину.
- Какое чудо! – в упоении воскликнула я.
Мгновенно взглянув на фотографию в руке, летчик тоже широко улыбнулся мне.
- Я вас сразу узнал! Когда вы поставили машину, я понял, что этот самолет – Ваш! До этого я думал, что вы просто богатая сумасбродка, и немного злился за это чудо, этот самолет... То, что вы вытворили с машиной, это просто невозможно... С такой реакцией вы станете суперасом... Это самый быстрый и самый маневренный самолет в мире, это вообще чудо техники нашего авиаконструкторского бюро... Как раз для вас, чтоб демонстрировать его возможности... Я обучу вас, как им управлять...
Он не договорил, ибо в кабину втиснулась, потеснив меня, другая фигура. Обернувшись, я узнала своего странного пассажира.
- Сколько в нем мест кроме пилота!? – быстро рявкнул он.
- Вы? – дернулся летчик. – Но мы вам еще... Мы вам еще не сделали... Она... Это для не...
Он забормотал и был явно растерян и смущен.
- Топливо есть?
- Да, честно признаться, я схитрил и заправился в небольшом городке за десять минут лета, чтоб прибыть с полным баком и сразу показывать.
- Мы немедленно летим! – рявкнул наш пассажир. – Быстрее, где места?
- Здесь место пилота-матери, маленькое место для ребенка и место телохранителя, как и просили...
- То есть, кроме пилота, еще два места? – подтягиваясь в кабину, спросил пассажир. – Начинайте процедуру подготовки взлета...
- Но, господин, она... владелица... частное лицо... заплатила...
- Она киллер-экстремал, который специализируется на решении нерешаемых ситуаций и эвакуации людей! – очень быстро рявкнул пассажир. – И глава засекреченного отряда... я вспомнил, ее фотографии есть во всех учебниках как пример ирреального бесстрашия и решения абсолютно безнадежной ситуации! Она такой же офицер, как и вы, испытатель, просто работает под прикрытием дуры! И я прикажу проверить отчетность, возить миллиард в сумке, дарить друг другу лучшие самолеты – это уже слишком!!! – в сердцах рявкнул он.
Летчик ничего не понял.
Я ничего не поняла, и отскочила. Я поняла, что человек негодует.
Испытатель все же посмотрел на меня, спрашивая разрешения на взлет.
Я кивнула, подтверждая.
Мне показалось, что взгляд испытателя, после того, как он услышал ругань, стал почему-то более дружелюбным, и он глядел на меня, точно на коллегу.
Наконец, подбежал с телохранителем американец, который только подъехал на “кадиллаке” с остальной охраной. Как я поздно сообразила, все остальные, что тут были, успели вскочить в мой джип. Они уже были готовы ко всяким неожиданностям.
Американец очень спешил.
Я поглядела на дорогу – там, еще далеко, шли танки и БТР сплошной лавиной, и из дул маленьких танков то и дело вырывались языки пламени. Взрывы ложились все ближе, и вероятность того, что самолет разобьют при взлете, уже сейчас была велика.
- О Боже, они закрыли взлетную полосу, все погибло... – застонал пассажир.
- Он с вертикальным взлетом... – хладнокровно ответила я.
Я стояла и смотрела на танки абсолютно спокойно. Американец буквально взлетел на крыло, как укушенный.
– Проходите, пожалуйста! – обратился наш пассажир к американцу, показывая на большое сиденье за спиной пилота. – Я посижу на этом, маленьком... сиденье... Начинайте взлет!
Я глянула на часы – они погрузились за тридцать секунд.
Они оба обернулись на лавину. Было ясно, что если ее не остановить, то самолет никогда не взлетит, даже если ему надо лишь минуту.
- Офицер, – жестко обратился наш пассажир ко мне. – Обеспечьте наш взлет любой ценой! Эти люди вам в придачу!
Он кивнул на команду белобрысого и сказал это таким тоном, будто подписал нам смертный приговор. Но все же было в его словах нечто просительное.
Все знали, что нас попросили умереть.
Чтобы дать возможность взлететь этим людям.
Я видела по стоявшим внизу семерым спутникам белобрысого и других людей из охраны, что их лица белые, и они прекрасно все поняли.
Настроение было мрачное.
Я же мгновенно спрыгнула на землю.
- Вернете самолет!! – на мгновение обернувшись, дерзко крикнула я пассажиру. И отчаянно, дерзко засмеялась, тряхнув головой.
Пассажир вдруг понимающе улыбнулся и махнул рукой.
Я же захохотала и кинулась в машину.
- Саня, Оля, НЕТ! – крикнула я, видя, что они уже садятся в машину, наученные горьким опытом. – Оля, не садись, ты красивая, ты можешь выжить, тебя могут пощадить...
- Ну уж спасибо... – прошипела Оля, прыгая в машину. – Благодарю покорно...
В машину прыгнул еще какой-то молодой смущенный генерал, корреспондент.
- Куда эти противотанковые гранаты посунуть? – спросил он по хохлацки.
- Я тебе посуну... – пообещала я.
Все происходило одновременно.
- Что будем делать, Королева? – тихо спросил меня белобрысый, неслышно появившись возле окошка, пока я закрывала дверь и заводила машину. Он возник с таким же отрешенным лицом, как у меня. Оба хорошо понимали, на что шли. Он задержал меня лишь на мгновение. – Где нам закрыть грудью амбразуру?
Он шутил, но я видела, что он действительно собирается умереть.
- Танкисты среди вас есть? – холодно спросила я, заводя машину.
- Все мои умеют... – быстро ответил он.
Я ловила разговор по первым буквам, скорей угадывала слова в этой скорости разговора, разгоняя мотор.
- Я отвлеку на себя... Сделайте дымовую шашку в низине, или запалите покрышки под шумок перед лавиной... но это начало... Когда я дойду до самого конца лавины, и внимание всех будет отвлечено на меня, тогда пусть твои незаметно захватят танки с этого краю, и сделают, чтоб враги перестреляли друг друга. Они должны передраться ненадолго... Отвлечь внимание... Несколько выстрелов из пушек, и уходите...
Он непонятно как-то дернулся, но было уже поздно. Я сорвала и разогнала машину. Да уж, сегодня я развила умение разгонять ее до безумия.
Темная стрела джипа словно выстрелила навстречу лавине. Он не просто несся – летел им навстречу с безумной скоростью.
Я сознавала, что мне самое главное – это нужно отвлечь внимание и стрельбу на себя. Потому что отсюда сбить самолет на взлете, было раз плюнуть.
И мне это удалось. Наверное, они что-то слышали обо мне. Или же простой джип, идущий на бешеной скорости на танки, вызвал страх. От этого непонятного явления, от этого адского бесстрашия, когда безоружный джип устремился на танки, как я узнала потом, у них застыла кровь.
Было бы это понятное, хоть и страшное, установки “град” – они бы восприняли естественно. Но это уже было вне понимания, и потому убивало.
Они начали истерически стрелять по мне. Я же вытворяла с машиной что-то страшное. Машина просто извивалась между очередями и взрывами, и я даже сказать не могу, как я угадывала, что там пробел между взрывами и линиями очередей, и куда целит танк.
Я заложила серию мгновенных чудовищных поворотов, уходя от выстрелов.
В сущности, прошло не более десяти секунд с начала, лишь действий много. Времени на инструктаж не было.
- Жаль, что у меня не четыре руки... – вздохнула я, в ничтожное мгновение. – Нужно много бросать...
- А я на что? – как-то сразу поняла Саня. – Я играла в баскетбол...
- А я очень точно кидаю, я играла в кегли... – сказала Оля.
- Я военный! – сказал молодой генерал.
- Я чемпион в бросании шаров в лунки... – сказал корреспондент. Конечно, он сказал не так, но в той игре, где он выигрывал, надо было бросать.
Они все заговорили одновременно. И я сразу начала инструктаж, как и хотела.
- Я сейчас пройду между танками на триста километрах в час... – жестко сказала я. – Мы будем извиваться между ними, как на трассе, пройдя между каждым... Мы должны бросить по гранате под гусеницы, или куда там, каждого танка... – по слогам выдавила я инструкцию между поворотами.
Саня и генерал тут же начали говорить, куда бросать гранаты в танке, но я не слушала.
Все происходило очень быстро.
- Приготовится! – страшным тихим голосом сказала я. Я, приподнявшись, словно сфотографировала расположение танков и машин.
Они быстро разбирали гранаты.
Машина должна была войти между танками через мгновение.
- Оля, запомни, если чека выдернута, то граната взрывается, – ухмыльнулась я. – А то ты еще можешь ее оставить, если она вдруг выпадет на пол, махнув на нее рукой – мол, потом, подберешь! Окна!
И начался ад.