... - Проходи и присаживайся, есть тема, и её надо решить, - сказал Цезарь, приглашая Лютого в свой кабинет.

  - Что за тема?

 - Нужно сходить в гостиничный комплекс «Интурист» и популярно объяснить его директору, кто хозяин в центре Москвы. Гостиница и ресторан находятся на бойком месте, и оттого, хорошие бабки гребёт. Иностранцы там ошиваются, валютные проститутки, фарцовщики. В общем, сам понимаешь. А теперь ещё и ночной клуб там открыли. До меня дошли слухи, что «казанские» положили глаз на этот комплекс, и даже начали брать дань с директора. Надо их оттуда выгнать.

 - Ну, а если станут в позу и не захотят уходить?

 - Значит, будем «гасить», - жёстко сказал Цезарь. – Я, пока что ещё, смотрящий по Москве, и мне, уступать каким-то татарам, как-то не в жилу.

 - Хорошо, мы с Циркачом сходим в «Интурист».

 - В «Интурист» лучше всего идти утром, пока там нет народу и говорить с директором без свидетелей.

 - Замётано. Так мы покатили?

 - Подожди, есть ещё одна тема. В общем, я знаю о твоих намерениях.

 - О каких намерениях? - насторожился Лютый.

 - Ты хочешь кинуть предъяву женщине, которая причастна к тому, что тебе навесили срок. Не делай этого.

 - Это моё личное дело, - побледнев, и сжав кулаки, процедил сквозь зубы Лютый. - Да, я хочу предъявить ей...Я девять лет, за чужое похмелье...

 - А я тебе говорю - не делай этого, - повысил голос Цезарь.

 - Это почему же?

 - Потому, что она из касты неприкасаемых, за неё впряглись такие большие люди, до которых тебе, как до Луны пешком. К тому же...ты слышал про Сохатого?

 - Нет, не слышал. А кто это?

 - Вор в законе старой формации. Он, вместе с Монархом входит в первую двадцатку самых авторитетных воров в законе. А кто такой Монарх, ты знаешь - смотрящий за Россией.

 - И что с того?

 - Зинаида Ивановна - приёмная дочь Сохатого.

 - Вот теперь понятно, - усмехнулся и злобно сверкнул глазами Лютый.

 - За свою отсидку, ты получишь хорошую денежную компенсацию, и на этом тормознёшься.

 - Не всё в жизни измеряется деньгами.

 - Всё, базар закончен. Ситуацию без тебя разрулили, а мне поручили поставить тебя в известность. И мой тебе совет, не лезь в залупу, напорешь косяков - себе дороже станет.

 - Я врубаюсь, что это чистейший рамс и разруливается он не по-понятиям, - процедил сквозь зубы Лютый. - Но, если "большие" люди так решили, я подчиняюсь.

 - Ну, вот и ладненько. Хрен с ней, с этой темой, забудь. Есть темы поважнее...

 ...В "Интурист" Лютый и Виктор подъехали утром. У дверей приёмной охранник их встретил традиционным вопросом: - «Вы к кому?»

 - К директору, - смерив охранника оценивающим взглядом, сказал Лютый.

 - Я должен доложить. Как вас представить?

 - Сергей Ермаков с другом.

 Охранник связался по рации со своим руководством, и через минуту распахнул перед ранними посетителями, дверь в приёмную.

 - Проходите, пожалуйста, Борис Александрович вас ждёт.

 - Циркач, ты отдохни пока в приёмной, с девочкой побазарь, - кивнув головой в сторону секретарши, сказал Лютый. - А я пойду с Маслаком тему перетру.

 - Нет проблем, - пожал плечами Виктор. - Если что - я рядом.

 - Теперь мы будем твоей «крышей», - сказал Лютый, присаживаясь на стул.

 - Кто это, мы? – настороженно спросил Борис.

 - Цезаря знаешь?

 - Знаю. Значит, ты у "центральных"?

 - Я - бригадир. Теперь дань у тебя будем забирать мы.

 - Да мне как-то всё равно:  "медведковские", "казанские", или "центральные", - пожал плечами Борис. - Чем вы лучше?

 - Мы сильнее.

 - А ты в этом уверен?

 - Я всегда говорю только то, в чём уверен.

 - Завтра Мусса со своими пацанами наведаются, приходи и ты. Вот тогда и посмотрим, кто из вас сильнее.

 - Замётано. В котором часу они наведаются?

 - Обычно приходят в два часа дня.

 - Ну, тогда, до завтра, сообщи Муссе, что Лютый забивает ему стрелку.

 - Лютый - это ты? - остановил его вопросом Борис.

 - Я.

 - Надо же, а я и не знал.

 - Теперь будешь знать, - сказал Лютый и направился к выходу из кабинета...

 ...На следующий день, ровно в два часа дня, Лютый, Виктор и здоровенный цыган, по кличке Будулай, вошли в помещение комплекса. Директор лично встретил их у входа и пригласил в свой кабинет, но Лютый отказался.

 - Мы пойдём в бар, там и встретимся с "казанскими".

 Борис молча кивнул головой. Народу в баре было немного, видимо, заполняется он ближе к вечеру. Сергей сел за свободный столик, а Виктор и Будулай расположились у стойки бара. Спустя несколько минут, в бар зашли трое. Один из них, видимо старший, внимательным взглядом окинул помещение, и неторопливой походкой направился к столику, за которым сидел Лютый.

 - Ты, что ли, Лютый? Я – Мусса.

 - Присаживайся к столу, - сказал Лютый. – Поговорить надо.

 - О чём мне с тобой базарить? Я тебя не знаю, - продолжая стоять, сказал Мусса.

 - Вот и познакомимся.

 - Погоняло, сам придумал? – присаживаясь к столу, презрительно усмехнулся Мусса.

 - Мама так назвала.

 - Значит, дура у тебя мама, - сказал Мусса, и громко рассмеялся.

 - Ты мою маму не трогай, она уже восемь лет в могиле лежит, - процедил сквозь зубы Лютый, и взгляд его стал злым и колючим. – Я пришёл сюда для того, чтобы указать тебе, помоешнику, твоё место.

 Казалось, Мусса захлебнулся собственной слюной, так побагровело его лицо. Схватив со стола массивную стеклянную пепельницу, он бросил её в лицо Сергею. Легко уклонившись от летящего предмета, тот вскочил и нанёс своему собеседнику удар в челюсть. Казалось, какая-то неведомая сила, вырвала того из кресла и бросила вниз. Мусса распластался на полу. Двое - сопровождавших его, кинулись к нему на помощь, но один из них наткнулся на пудовый кулак Будулая, а второго, высоко подпрыгнув, ударом ноги в челюсть, вырубил Виктор. Немногочисленные посетители бара замерли на своих местах, боясь даже пошевелиться, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание.

 - Слушай сюда, тварь, - наклонившись к поверженному, и постепенно приходящему в себя Муссе, тихо сказал Лютый. – Теперь эта точка моя. Если ты ещё хоть раз сунешь сюда свою морду, разговор будет другим, и я думаю, последним. Ты понял меня, падла?

 Не дождавшись ответа, выпрямился и, кивнув головой своей команде, пошёл к выходу.

 Маслак, наблюдавший из-за ширмы всё происходящее, мелко трясся и непроизвольно, сам не замечая этого, крестился. Уже в машине, Будулай разродился короткой, но ёмкой речью: - Здорово мы их, а Циркач, вообще, красавец! Чтобы так ногами...Я такое впервые вижу.

 ... - Пацанов у меня маловато. Нужно ещё хотя бы человек двадцать добавить.

 - Так, добавляй. Кто тебе мешает? - пожал плечами Цезарь. - Прошвырнись по спортклубам, езжай в другие области и там подбирай себе кадры. Можно даже съездить в ближнее зарубежье. 

 - Так нас и ждут там - в ближнем зарубежье.

 - Может, и ждут, кто знает? В Молдавии, в Прибалтике, на Украине, да и во всех бывших союзных республиках народу сейчас живётся не сладко. Можно там поискать.

 - А что, мысль не плохая, в Ялте живёт Рекс, вместе зону топтали, он там "смотрящий". Смотаюсь туда, перетру с ним эту тему.

 - Нет, ты мне здесь нужен. Пошли кого-нибудь вместо себя.

 - Ну, тогда Циркача пошлю. Рекс его знает в лицо.

 - Не возражаю. А в спортзалы, всё-таки наведайся. Есть ещё в столице бесхозные пацаны.

 ...Лютый с трепетом и волнением, открыл дверь в зал бокса и остановившись на пороге, застыл в почтительном восторге. Наверное, точно так же, входят религиозные люди в храм Божий.

 Человек двадцать мальчишек, с сосредоточенными выражениями лица, интенсивно тренировались, оттачивая своё мастерство на спортивных снарядах и тренажёрах. Пара молодых боксёров, отрабатывала спарринг на ринге. Мужчина, лет пятидесяти, одетый в синий, тренировочный костюм, проводил тренировку.

 - Здравствуйте, Валерий Павлович! – наконец справившись с волнением, окликнул его Лютый.

 Мужчина обернулся и с удивлённым выражением лица воскликнул: - Ермаков!? Сергей!? Это ты!?

 - Я, собственной персоной, - улыбнулся Лютый. – Узнал?

 - Конечно, узнал! Да откуда ты взялся?! Говорили, будто пропал где-то!

 - Было дело. Но, как видишь, жив.

 - Так это ж, здорово! Подожди секунду, сейчас раунд закончится, и поговорим.

 Бросив взгляд на секундомер, тренер выждал несколько секунд, потом громко крикнул: -Время!

 Двое подростков, проводивших на ринге тренировочный спарринг, остановились и разошлись по своим углам. Остальные молодые боксёры, работавшие на снарядах, так же воспользовались минутным перерывом. Тренер подозвал к себе одного из учеников - парня, лет шестнадцати на вид, видимо старшего в группе и, отдавая ему секундомер, сказал: - Серёжа, проведи дальше тренировку сам. Ко мне пришли и мне надо отлучиться.

 - Хорошо, Валерий Павлович, я всё сделаю, - закивал головой парень. – Дальше по плану?

 - Поставь на спарринг Соколова и Миронова, остальным продолжать работу на снарядах. Потом поменяешь пары, но уже по своему усмотрению.

 Парень опять молча кивнул головой и ушёл в центр зала.

 - Помощник? – с улыбкой спросил Лютый, провожая взглядом новоиспечённого тренера.

 - Хороший парень - кандидат в мастера спорта, очень талантливый, что техника, что тактика ведения боя у него изумительные. Напоминает молодого Виктора Агеева. В общем, я возлагаю на него большие надежды. Может, на старости лет воспитаю Олимпийского чемпиона. Сейчас в секцию ходят совсем мало пацанов, - вздохнул тренер и нахмурился. – Многие из них теперь на других аренах выступают. Там больше платят.

 - В криминал подались?

 - Да сейчас какая-то карусель в головах юнцов, все хотят крутыми быть, вот и лезут во всякие группировки. Ни на что не смотрят, живут сегодняшним днём. Теперь они – братва. Слово-то, какое придумали? Их режут, стреляют, взрывают, а они всё лезут и лезут. Скольких уже парней положили – ужас! На кладбищах, всего за год, целые аллеи свежих могил выросли. Есть там и мои бывшие ученики.

 - Но, где-то же, бывшие боксёры собираются? Как бы там ни было, а форму держать надо, тем более, что они участвуют в потасовках.

 - Конечно, собираются. Бывший спортзал "Трудовых резервов" арендуют. Меня приглашали тренировать их, большие деньги предлагали, но я отказался.

 - Да что ты говоришь? – удивился Лютый. – Там боксёрский зал был самый нищий в столице. Висело три мешка, четыре «груши», пару подушек, и, пожалуй, всё. Не считая мелочи – скакалки, старые боксёрские перчатки, лапы, «шингерты», набивные мячи и одну штангу.

 - Ты сейчас сходи туда и посмотри, - усмехнулся Валерий Павлович. – Олимпийцы позавидует. Там такое оборудование, что тебе и во сне не приснится.

 - Надо же, - удивился Лютый. – Кто бы мог подумать?

 - А ты сейчас чем занимаешься?

 - Да, так, - замялся Лютый. – Ещё не определился. Обманывать бывшего тренера, как и говорить правду, ему не хотелось.

 - Может, тренером пойдёшь? Тренировать сборную тебя, конечно, не возьмут, но в какое-нибудь спортобщество воткнуться попытаться можно. Правда, платят тренерам там мизер, но это лучше, чем вообще ничего.

 - Кто меня возьмёт тренером? Я, ведь, только что из заключения освободился. Девять лет, от звонка – до звонка отсидел.

 - Да ты что?! – удивлённо воскликнул Валерий Павлович. – А я и не знал. Ты так внезапно исчез из Москвы.

 - Обстоятельства так сложились.

 - У меня, в Олимпийском комитете, есть хороший приятель. Хочешь, замолвлю за тебя словечко?

 - Спасибо тебе, Палыч, за заботу, но не надо беспокоиться – это бесполезно, - махнул рукой Лютый. – Кому хочется знаться с бывшим зэком.

 - Блин, вот жизнь, - сочувственно вздохнул тренер.

 - Как там говорил герой мультика? «Жизнь моя – жестянка, ну её в болото».

 - Но он ещё говорил, что ему летать хочется.

 - Мне тоже летать хочется. Вот, только надо найти тот аэроклуб, где меня примут, - усмехнулся Лютый и стал прощаться. Он очень уважал Валерия Павловича – истинного фаната бокса и не хотел его огорчать признанием, что свою дорогу в жизни он уже выбрал.

 - Ты заходи, не пропадай, я очень рад был повидать тебя, - крепко пожимая на прощание руку своему бывшему ученику...

 ...Лютого и Виктора грубо остановили у входа в спортивный зал, двое здоровенных, как трёхстворчатые шкафы «качки».

 - Вам чего здесь надо? Валите отсюда, это частная территория.

 - А чего ты грубишь, частник? – спросил Лютый одного из охранников.

 - Ты чего, козёл, не понял?! – повысил голос тот, и с угрожающим видом, стал надвигаться на Лютого.

 - А за козлов придётся ответить, - сказал Лютый и мощным ударом в челюсть, сбил своего оппонента с ног. Виктор, тут же, уложил второго резким ударом ноги в голову. Перешагнув через распластавшихся на полу охранников, друзья молча вошли в зал.

 - Да-а, - оглядевшись вокруг, и удивившись увиденному, тихо сказал Лютый. – Палыч был прав. Оборудование, действительно, на грани фантастики. Ты только посмотри на это, Циркач.

 Чужаков заметили сразу. Опять подошли двое накаченных парней.

 - Вы кто такие и как сюда попали? Это закрытый клуб.

 - Так в чём дело? Откройте, - продолжая невозмутимо вертеть головой по сторонам, сказал Лютый. – Мы тоже хотим потягать железо.

 - Я что-то не понял, - удивился один из атлетов и крикнул кому-то: - «Макс! Ну-ка подойди сюда! Тут «непонятка» какая-то!»

 Из глубины зала неторопливой походкой вышел атлет, с фигурой Шварценеггера.

 - Что за базар? – спросил он, исподлобья уставившись на Лютого и Виктора.

 - Да вот, чужаки зашли...

 - Ну, так настучите им по башке. Чего было меня беспокоить?

 - Ты, Буркан, как был балбесом раньше, так им и остался, - усмехнулся Лютый, окидывая взглядом фигуру атлета. – Массу нарастил, а ума не прибавилось. А, ведь, тренер учил тебя сначала думать, а уже потом принимать решения.

 - Чего-о? – прорычал громила и сделал шаг вперёд. – Ты кто?

 - Да, - вздохнул Лютый. – Как всё запущено. Если ты уже бывшего спарринг-партнёра не узнаёшь, то у меня нет слов.

 - Ермак! Это ты!? – удивлённо спросил Буркан и лицо его расплылось в такой непосредственной улыбке, которую мог себе позволить только настоящий дебил. – Вот это сюрприз!

 - Для меня тоже это сюрприз, - усмехнулся Лютый. – И, вообще, у меня сегодняшний день – сплошные сюрпризы.

 - Я просто не ожидал. Слух прошёл, что тебя посадили.

 - Было дело.

 - Освободился?

 - Как видишь.

 - Где ты сейчас обитаешь, чем занимаетесь? - спросил Бурканов, предложив Лютому  присесть на скамью.

 - Чем занимаюсь? Лютый подумал секунду, и сказал: - Бригаду собираю.

 - Какую бригаду? – с задержкой, словно переваривая услышанное, спросил Буркан.

 - Коммунистического труда, - с усмешкой сказал Лютый. – Ты что, вообще не врубаешься?

 - Так ты что, тоже среди братвы?

 - Тоже. Погоняло у меня – Лютый.

 - А-а, - слышал я. – Слух прошёл, что какой-то Лютый бригаду Мамая взял. Так это, значит, ты?

 - Я. Пойдёшь ко мне в бригаду?

 - Так мы с братвой уже состоим.

 - Под кем ходите?

 - Под Венгером.

 - Ну и как тебе у Венгера?

 - Терпимо, но ваша бригада авторитетнее.

 - Ну, так чего тогда раздумываешь?

 - Надо с братвой перетереть. Мы завтра дадим ответ.

 - Завтра, значит – завтра, - сказал Лютый и не прощаясь, в сопровождении Виктора, пошёл к выходу. Оставшийся в зале Буркан молча посмотрел им вслед...