14 января 1999 года.

Я уже мог сидеть. Сегодня выпил немного мясного бульона. Все ходили вокруг меня на цыпочках, и дядя Бек смотрел на меня таким холодным взглядом, какого я у него никогда не замечал. Я все спрашивал о Линдене, но мне так никто и не ответил. Сегодня они, наконец, разрешили Атар войти ко мне, я схватил ее за руку и начал расспрашивать ее, но она только смотрела на меня своими большими черными глазами. Потом они пустили Элвин повидаться со мной, но она только рыдала, сжимая мою руку, и они отправили ее прочь. Я понял, что ей почти четырнадцать и до ее посвящения осталось всего три месяца.

Где же Линден? Почему он не придет повидаться со мной?

Всю неделю в доме и вокруг него сновали члены совета. Вокруг меня стягивалась паутина страха, но я не осмеливался сказать, чего я боюсь. Это было бы ужасно.

Джиоманах

- Что в ящике? - спросил Робби через несколько минут.

Он посмотрел на меня. В моих волосах; запуталась паутина, и от меня пахло плесенью и сыростью.

- Не знаю, - сказала я. - Но на нем инициалы Мэйв.

Робби кивнул:

- Поехали ко мне домой. Моих никого нет сегодня.

Я кивнула в ответ:

- Спасибо, что сел за руль.

Обратный путь показался мне бесконечным. Сразу же после половины пятого солнце село, и мы ехали в темноте. Мне не терпелось открыть ящик, но я понимала, что дело требует полной скрытности. Робби остановил машину у маленького запущенного домика его родителей. Сколько я помню, они никогда не ремонтировали свой дом, не приводили в порядок подъездную дорогу и вообще не занимались этими делами. Газон перед домом надо было скосить. Это было обязанностью Робби, но он ненавидел эту работу, а родителям, казалось, совсем ни до чего не было дела.

Я не любила приезжать сюда. Нашим любимым местом отдыха был дом Бри или мой дом, хотя он считался вторым. Мы понимали, что лучше не бывать у Робби, но сегодня это было как раз то, что надо.

Робби включил свет в гостиной, пропахшей несвежей едой и сигаретным дымом.

- А где все твои? - спросила я Робби, когда мы шли по коридору в его комнату.

- Мама, ее сестра и отец на охоте.

- Угу, - сказала я. - Помнится, что я как-то видела оленя, который прохаживался по вашему двору.

Робби засмеялся, мы прошли через комнату Мишель, его старшей сестры. Она была в колледже, а ее комната выглядела так, будто она может случайно заглянуть сюда. Мишель была любимицей родителей, и они не скрывали этого. Но Робби не обижался. Мишель его обожала, и они были очень дружны. Я мельком увидела у нее на шкафу фотографию Робби в рамке, снятую в прошлом году Его лицо трудно было узнать: кожа покрыта угрями, а глаза спрятаны за стеклами очков.

Робби включил лампу. Его комната была вдвое меньше, чем у Мишель, и скорее напоминала большую кладовую. Здесь едва хватало места для его кровати, покрытой грубым мексиканским покрывалом. В углу стоял большой шкаф, набитый книгами, большинство из них в простых бумажных обложках, и все прочитанные.

- Как Мишель? - спросила я, опуская ящик на кровать.

Я нервничала и не сразу смогла расстегнуть куртку.

- Отлично. Она снова надеется на повышенную стипендию.

- Это хорошо для нее. Она собирается домой на Рождество?

У меня лихорадочно бился пульс, и я старалась хоть как-то успокоиться.

- Да, - ухмыльнулся Робби. - Она захочет явиться неожиданно, сюрпризом, как я понимаю.

Я посмотрела на него.

- Ну что, будем открывать эту штуку? - спросил Робби, садясь на другой конец кровати. Я старалась не показать, что волнуюсь. А вдруг там что-то ужасное? - Хочешь, я открою? - спросил он.

Я быстро закачала головой:

- Нет… нет. Я должна сама сделать это.

Я взяла ящик в руки. Он был почти полметра в длину, сантиметров сорок в ширину и десять сантиметров в высоту. Ящик был заперт на две металлические застежки, насквозь проржавевшие. Робби вскочил, порылся в ящике и подал мне отвертку. Затаив дыхание, я подсунула ее под крышку и отстегнула застежки. Крышка с глухим звуком приподнялась. Я засунула под нее пальцы и открыла ящик.

- О! - одновременно воскликнули мы с Робби.

Несмотря на то что снаружи ящик сильно заржавел, все, что было внутри, казалось совершенно не тронуто временем. Там все сверкало серебром. Первое, что я увидела, был атами - ритуальный кельтский кинжал. Я взяла его в руки и ощутила его тяжесть. Лезвие из старинного серебра. Рукоятка из слоновой кости покрыта затейливой резьбой. На ней можно было различить древние ирландские руны. Это была ручная работа. Повернув лезвие, я увидела на нем множество инициалов - целых восемнадцать пар букв. Последняя и предпоследняя пары - М.Р.

- Мейв Риордан, - сказала я, прикоснувшись пальцем к инициалам, - и Макенна Риордан, ее мать - моя бабушка. И я тоже. - Я была несказанно рада. - Все это переходит ко мне от моей семьи.

Мне было так приятно ощущать причастность к своей семье и непрерывность общей судьбы. Я бережно положила ритуальный кинжал на кровать Робби. Потом взяла сверток темно-зеленого шелка. Он развернулся, и оказалось, что это мантия прямоугольной формы с отверстием для головы посередине. Плечи были соединены вместе шелковыми узлами.

- Здорово! - сказал Робби, осторожно коснувшись ее.

Я кивнула, соглашаясь с ним, и приложила ткань к груди.

- Это похоже на тогу, - сказала я.

И тут же заморгала, увидев вопросительное выражение на лице Робби. Я улыбнулась ему, зная, что буду примерять эту тогу только дома, за запертыми дверями.

Вышивка была изумительной: кельтские узлы, изображения драконов, пятиугольников, рун, звезд и стилизованных растений из серебряных и золотых нитей. Это было настоящее произведение искусства, и я представила себе, как горда была Мейв, получив мантию в наследство от матери и впервые представ в ней на круге. Насколько я знаю, Макенна была верховной жрицей клана Белвикет в тот момент, когда он был уничтожен.

- Это просто поразительно! - сказал Робби.

- Я знаю, - эхом отозвалась я, - Я знаю.

Бережно сложив мантию, я отложила ее в сторону. Потом я обнаружила в ящике четыре маленькие серебряные чашечки, тоже покрытые кельтскими символами. Я узнала руны воздуха, огня, воды и земли и поняла, что моя родная мама пользовалась ими при проведении ритуального круга.

Потом я вынула тонкую палочку из черного дерева с тонкими золотыми и серебряными линиями. На кончике ее был маленький хрустальный шарик. Под ним сверкали четыре красные точки, и мне показалось, что это настоящие рубины.

А на самом дне ящика лежали кристаллы и другие камни, перья, серебряная цепь с амулетом: две руки, поддерживающие сердце, на которое надета корона. Это было забавно. Что-то похожее мой приемный отец подарил моей приемной матери в день их серебряной свадьбы в прошлом году.

Серебряная цепь показалась мне тяжелой и теплой.

Я обвела взглядом все эти вещи. Это просто сокровища! И все это мое, мое законное наследство, исполненное магии, тайны и смысла. Я испытывала прилив радости, но не смогла бы все объяснить Робби… потому что сама не все понимала.

- Две недели назад у меня не было ничего из того, что принадлежало моей родной матери, - услышала я свой голос. - А сейчас у меня ее «Книга теней» и все это, к чему она прикасалась и чем пользовалась. Все вещи наполнены ее магией. И они мои. Это поразительно!

Робби покачал головой, широко открыв глаза.

- На самом деле поразительно, что ты узнала обо всем при помощи гадания, - пробормотал он.

- Я знаю. Я знаю. - Возбуждение переполняло меня. Это было похоже на то, как если бы Мейв решила навестить меня и передать мне сообщение.

- Очень странно, - не унимался Робби. - А ты говорила, что они не занимались магией после того, как поселились в Америке?

Я кивнула.

- Так было написано в ее «Книге теней». Но я еще не дочитала ее до конца.

- Но она привезла все это с собой, верно? И не пользовалась этим? Вот это на самом деле трудно понять.

- Да, - согласилась я. Какое-то чувство неловкости стало омрачать мою радость. - Мне кажется, ей было жалко оставлять все это в Ирландии, даже если она не собиралась пользоваться этим.

- Может быть, она знала, что у нее появится ребенок, - предположил Робби. - И подумала, что со временем она может все передать ему. Что она и сделала.

Я пожала плечами.

- Может быть, - задумчиво проговорила я. - Не знаю. Может быть, я найду объяснение в ее книге.

- Я полагаю, что она не пользовалась этим, чтобы чувствовать себя защищенной, - предположил Робби. - Может быть, используя эти предметы, она скорее бы выдала свою сущность и место пребывания.

Я посмотрела сначала на него, а потом на эти вещи.

- Может быть, и так, - сказала я.

Чувство беспокойства нарастало. Я сдвинула брови и сказала:

- Может быть, все еще опасно владеть этими вещами? Может быть, я не должна прикасаться к ним или должна как-то отделаться от них?

- Я не знаю, - сказал Робби. - Мейв сказала тебе, где их найти. Похоже, она ни о чем не предупреждала тебя, не так ли?

Я покачала головой:

- Нет. В моем видении не было никаких предупреждающих знаков.

Я аккуратно уложила мантию, потом палочку, четыре чашечки и кинжал. И закрыла крышку. Мне определенно следовало поговорить с Кэлом обо всем, а также с Элис и Дэвидом, когда в следующий раз увижусь с ними.

- Ты собираешься вечером встретиться с Кэлом? - спросил Робби, ухмыльнувшись. - Вот он обалдеет от всего этого.

Возбуждение начало возвращаться ко мне.

- Знаю. Не могу дождаться, чтобы услышать, что он скажет об этом. Ну, мне пора. Мне надо привести себя в порядок. - Я прикусила губу и не без колебания спросила: - Ты пойдешь на круг с Бри сегодня вечером?

- Да, - живо ответил Робби. Он встал и пошел по коридору. - Они встречаются у Рейвин, - добавил он.

- Хм-м-м… - Я надела куртку и открыла входную дверь, надежно держа ящик под мышкой. - Ну, будь осторожен, ладно? И большое спасибо, что поехал со мной сегодня. Одна я бы не справилась.

Я наклонилась и крепко обняла Робби, а он в ответ неловко похлопал меня по спине. Я улыбнулась, помахала рукой и пошла к своей Das Boot.

Вещи моей мамы, думала я, заводя мотор. Я на самом деле владею тем, что принадлежало моей родной маме, и ее матери, и матери ее матери, и так далее, может быть, в течение сотен лет… Если инициалы на лезвии кинжала принадлежат всем верховным жрицам клана Белвикет. Я ощутила чувство сопричастности к истории семьи, то, чего мне так не хватало в моей жизни до настоящего момента. Мне хотелось бы попасть в Ирландию, отыскать ее ковен и узнать, что произошло на самом деле. Может быть, когда-нибудь мне удастся это сделать.