Пролог

"Эй, Морган!"

День, когда я должна была встретиться с моей лучшей подругой Бри Уоррен был солнечным и блики яркого света отражались в автомобилях, припаркованных на стоянке средней школы. Я знала, что она хотела пересечься со мной — я была не в духе всю неделю — но в данный момент я очень торопилась. Я откинулась на огромное сидение в своем огромном Плимуте Валиант 71-го года, которую я называла "Дас Бут*".

*Башмак

"В чем дело, Бри?"

Бри, подбежавшая и остановившаяся рядом со мной, переводила дыхание. "Я просто хотела узнать как у тебя дела, узнать, чем ты сегодня занималась".

Я кивнула. "Хантер звонил мне прошлой ночью. Я собиралась пойти к нему сейчас."

Она понимающе взглянула на меня. "О. Так Хантер вернулся."

"Очевидно, что так." Хантер Найэл, парень, с которым я встречалась на протяжении двух месяцев — неужели всего два месяца? Я не могла представить свою жить без него. Я любила его всем своим сердцем и душой и была абсолютно уверена, что он был моим "мерн беа дан" — родственной душой. Он уехал чуть больше двух недель назад, чтобы найти своих родителей.

"Ты нервничаешь?" Бри посмотрела на меня с сочувствием.

"Немного" вздохнула я. За все время, пока Хантера не было, у нас был только один разговор. Взволнованная, я следила за ним через магический кристалл, и застала его с другой женщиной. Не целующегося или что-то романтичное — спасибо Богине за это — но вовлеченного в страстный разговор. Я не была уверена, что делать после всего этого. Я боялась думать слишком крепко об этом.

"Я уверена, что все будет хорошо" сказала она уверенно. "Хантер любит тебя, Морган. Ты можешь видеть это в его глазах, когда он смотрит на тебя. Тебе не о чем беспокоиться".

Я посмотрела на Бри, чувствуя себя немного спокойней. "Спасибо. Просто я так сильно люблю его. Ну, ты знаешь что я чувствую".

Она кивнула. "Тогда я не хочу задерживать тебя." Она пригладила прядь блестящих темных волос и обеспокоенно нахмурила брови. "Послушай, я надеюсь все будет хорошо. Я знаю, что ты волнуешься. Дай мне знать, если тебе нужно будет поговорить, хорошо?"

"Хорошо." Я улыбнулась. Казалось, что Бри стала ещё красивее, заботливей, сопереживающей, когда влюбилась в ещё одного моего лучшего друга — Робби Гуревича. Не то, чтобы она была совсем эгоисткой до этого — она просто стала теплее и открытее.

Увидимся завтра

Пока

Бри отправилась навстречу школе и Робби, а я забралась в "Башмак" и выехала с парковки. Была середина марта и на улицах ещё лежал тающий блестящий снег. Я постаралась успокоиться пока я ехала в съемную квартиру Хантера на другой стороне города. Но, по правде говоря, я очень боялась. Боялась того, что Хантер мне скажет. Боялась, что я просто не захочу этого слушать.

После того, как я добралась, я остановила машину на улице Хантера и попыталась собраться с мыслями. С одной стороны это был Хантер. Хантер, которого я я любила и по которому ужасно скучала. Мне не терпелось его увидеть. Но, с другой стороны, вдруг он нашел что-то новое и замечательное в Канаде? Что если он не позвонил мне именно поэтому? Что если он боялся сказать мне что-то, что может меня ранить, по телефону?

Вздыхая, Я вынула ключи из замок зажигания и отряхнула потертые джинсы. Я быстро провела рукой по волосам, но поняла, что сейчас не самое лучшее время, чтобы придать им форму. Глубоко вздохнув, я вылезла из "Башмака" и направилась к двери. Я уже протянула руку к звонку, но до того, как я нажала на кнопку, дверь передо мной открылась.

Морган

"Хантер". Как только я увидела его лицо — серьезное и любящее — мои страхи и злоба тотчас же испарились. Я кинулась ему на шею, уткнулась лицом в его грудь и вдохнула его теплый, знакомый запах.

"Я скучала по тебе" пробормотала я в его воротник. "Я так волновалась".

"Я знаю, любимая." Я чувствовала его руку, которая гладила мои спину. Второй рукой он перебирал мои волосы. "Я тоже скучал. Я все время хотел, чтобы ты была со мной там."

"Все время?" спросила я, в бессильной попытке не представлять себе его разговариваюещго с той женщиной в моем видении.

"Все время." Хантер откинулся и посмотрел на меня. Потом развернулся и пригласил меня зайти. "Присядь, сейчас я сделаю чай. Нам надо много чего обсудить".

Я кивнула, сняла свой плащ и оглянулась вокруг. "Где твой отец?". Наш телефонный разговор прошлой ночью был достаточно коротким, главным образом потому, что тогда было уже за полночь и у стоявшей у меня за спиной матери шел пар из ушей из-за столь позднего звонка. Все, что я узнала от Хантера, это то, что он нашел своего отца, который был очень болен, и что он уговаривал его вернуться назад к нему в Видоу Вэйл. Его мать, к несчастью, скончалась тремя месяцами раньше, во время святок. Хантер сказал только это, но я могла почувствовать его боль от того, что он не успел застать её в живых и его печаль по поводу утраты человека, с которым он успел провести так мало времени.

"Он спит" сказал Хантер, направляясь к кухне. "Он спал почти все время, которое мы были в пути. Я надеюсь, что отдых пойдет ему на пользу. Он нуждается в этом."

Я села на софу, а через пару минут ко мне присоединился Хантер с двумя кружками ромашковым чаем. "Это тебе" сказал он, держа в руках чашку и садясь на диван. "Я думаю нам двоим нужно успокоиться посл всего того, что произошло в последние две недели."

Я пила чай, закрыла глаза и постаралась, чтобы все мои страхи, вся моя неуверенность и гнев вышли из меня. "Хантер", сказала я в конце-концов, чувствуя себя более спокойно, "расскажи мне, что случилось в Канаде".

Хантер почти незаметно сдавил губы, и я увидела как отблеск мрака появился в его глазах. "Это было. Тяжело." Он приостановился и отпил чая. "Такое ощущение, что меня проверяют такими методами, которых я и придумать никогда не смог бы. Мама умерла". Он бросил на меня взгляд, я кивнула. "Она и отец были бежали от черной волны все эти годы — все эти 11 лет". Я вздохнула. "Это была Селена, ты знаешь. Селена Белтауэр послала за ними черную волну потому, что она не могла простить моего отца за то, что он бросил её и Кэла".

Мне стало трудно дышать. Селена Белтауэр и её сын Кэл первые открыли мне мир Викки. Кэл сказал мне, что я ведьма по крови. Потом я поняла, что меня удочерили и что моими настоящими родителями были Мэв Риордэн и Сайрен МакЭван — два таких сильных, но таких разных мага. Я думала, что Кэл был моей настоящей любовью, моим "мерн беа дан", но он оказался лишь пешкой своей матери, которая хотела использовать мою силу в своих темных целях. И я унзала, что перед тем, как родился Хантер, его отец любил и был женат на Селене и был отцом Кэла, сводного брата Хантера. Но теперь и Селена и Кэл были мертвы. Селена потому, что пыталась украсть мою силу, а Кэл потому, что пытался спасти меня.

"Это была Селена?" наконец спросила я, и Хантер кивнул.

"Моя мать увидела волну через кристалл, когда была в Мексике, но было уже поздно. Она не смогла стать прежней после этого. Она умерла в декабре. После этого отец переехал в крохотную деревушку во французской Канаде. Он жил в грязи, как сумасшедший. Я узнал, что он работает кем-то вроде лекаря для местных, леча их за деньги с помощью своих магических способностей. И это не самый лучший поступок. Но, вскоре, я понял, что это был не самый аморальный его поступок — он связывался с умершими возлюбленными жителей деревни через "бис дерк" и брал за это деньги."

Я посмотрела на Хантера с недоверием. "Связываться с умершими?" Я не думала, что это возможно."

Хантер снова кивнул. "Это возможно. Бис дерк — ворота в мир теней, где обитают души умерших. Это не так часто происходит вообще и почти не происходит по воле светлых магов — только когда им действительно нужна какая-то информация. Отец начал использовать бис дерк, чтобы связаться с матерью. Он потерял себя после её смерти." Лицо Хантера искривилось в странной гримасе — он выглядел одновременно разгневанным, опечаленным и понимающим мотивы своего отца.

"Оу" — мягко сказала я. "Это ужасно. Для твоего отца. И для тебя." Я дотронулась до его руки и он бросил на меня благодарный взгляд.

"В любом случае," — продолжил он — "когда я попал туда, он уже преуспел в этом вопросе. И я смог сказать маме прощальные слова, что очень важно. Но бис дерк ослабляет силу живых магов. Мой отец увядал все больше с каждым днем. Мне пришлось забрать его оттуда, пока он не убил себя. Совет дал мне задание в городе в трех часах от того места и я взял отца с собой. Пока мы были там, он согласился переехать ко мне не на долго." Хантер повернулся ко мне, пожал плечами и улыбнулся, что значило "конец".

"Это не всё, однако" возразила я. "Там была женщина. Я видела тебя с ней. Я знаю, что ты почувствовал, что я следила за тобой через кристалл".

Улыбка Хантера поблекла и он кивнул. "Жюстин" сказал он тихо. "Жюстин Корсеау. Она была моим заданием от совета".

Хантер был Сикером для Международного Совета Ведьм, что означает, что он исследовал ведьм, подозреваемых в использовании темной магии. "Что она делала?" спросила я.

Хантер вздохнул. "Она своего рода изгой. Она единственная ведьма в своем маленьком городе, и она верит, что знания непорочны — любые знания. Она коллекционировала истинные имена людей". Мои глаза расширились. Это было основным викканским запретом. "Я был послан туда остановить ее и уничтожить ее список".

"Ты сделал это?" спросила я, вспоминая эмоции на лице Хантера, когда я следила за ним через магический кристалл.

"Да". Хантер нахмурился, и его голос стал более мягким. "Жюстин была очень увлечена тем, во что она верила. Когда ты увидела нас, мы спорили о том, был ли список неотъемлемо плох. Я был сильно напряжени она тоже… все время."

Я смотрела на него, боясь его следующих слов.

"Я поцеловал ее" продолжил Хантер, и мое сердце упало. "Я знал, как только я сделал это, что это была ошибка. Я был одинок и опечален. Я скучал по тебе. Я хотел тебя". Хантер застонал тихо. Я отвернулась. Я чувствовала себя, как будто мне нанесли удар в живот. Я не могла смотреть на него прямо сейчас.

"Как целование другой женщины означает, что ты хотел провести время со мной?" Я уставилась на стену. Я не могла представить себя хотящей поцеловать кого-то еще, кроме Хантера, по любой причине. Я пыталась найти во всем этом смысл, но просто не могла.

Я могла слышать вздох Хантера. "Я не знаю, Морган, и я извиняюсь. Мне так жаль. Если бы был способ, которым я мог отменить это, я бы отменил".

Я покачала головой. "Но ты не можешь."

"Я знаю". Я почувствовала как пальцы Хантера коснулись моей спины, но я отшатнулась. "Морган, я не знаю что сказать, как объяснить тебе это все. Я люблю тебя очень сильно. Ты моя муирн беата дан, и я знаю это".

Я освободила прерывистое дыхание, мне хотелось кричать. Черт побери — нет! Я сделала глубокий вдох, не желая расклеиться у Хантера на глазах. Мне хотелось услышать то, что он должен был сказать об этом. Я хотела поступать как взрослый.

Хантер продолжил. "Все о чем я мог думать, возвращаясь домой — это ты. Если ты хочешь знать, почему в тот момент я поцеловал Жюстин, то я и сам едва могу понять. Это случилось так быстро. В тот момент мне казалось, что все в моей жизни было неправильно. Моя работа с Советом, мой отец- "

"— И я" закончила я за него. "Потому что я гадала на тебя. Без разрешения. И прежде чем ты уехал — ". Мой голос снова сорвался. До того, как Хантер уехал мы хотели заняться любовью. Но в самый последний момент Хантер решил этого не делать. Он сказал, что не хочет переспать со мной и покинуть меня. Он хотел быть на следующее со мной в мой первый раз. Тогда я чувствовала, что все это просто смешно, так же я думала и сейчас. Если не больше.

Хантер положил свою руку на мое плечо. В этот момент я просто не смогла удержаться, чтобы не разрыдаться. "Морган, что произошло там, не имеет никакого отношения к тому, что было между нами до моего отъезда. Я люблю тебя. И конечно я хочу заняться с тобой любовью — просто то было не лучшим временем для этого. И ты тоже знаешь это. Я был поражен, когда ты гадала на меня, и все остальное тоже пошло как-то не так. Думаю, я просто был зол. Я был не прав, и я извиняюсь. Жюстин ничего для меня не значит. Я люблю только тебя.

Всхлипывая, я старалась успокоиться. Я потянулась за чаем и сделала глоток, потом вздохнула и медленно повернула свое тело к лицу Хантера. "Я знаю, что ты делал," прошептала я. "Это просто. больно. И я до сих пор не понимаю. "

Хантер нахмурился и наклонился вперед, чтобы убрать с моего лица прядь волос. "Возможно я не могу заставить тебя понять меня," сказал он мягко. "Я могу только повторить, что я люблю тебя, и я сожалею о том, что причинил тебе боль."

Я посмотрела в глаза Хантера — они были теплы, полны беспокойства и любови. Но я все еще страдала. "Возможно", сказала я мягко. "Я еще не могу сказать, что прощаютебя. Ты должен дать мне время."

Хантер кивнул и я увидела в его глазах печаль. "Морган, я не могу сказать, что сожалею достаточно."

Я посмотрела на мой чай, прижимая чашку в руках. Я ничего не сказала. Я не знаю, что сказать больше.

Хантер откинулся на диван. "Морган, это еще не все новости, если ты хочешь услышать."

Я повернула чашку в руке, чувствуя себя абсолютно ошеломленной. "Что еще?" спросила я с сарказмом. Я боялась его следующего откровения. Все, что он мне рассказал до этого момента было просто ужасно.

"Ну, во первых, " ответил он спустя некоторое время. "совет. Морган, совет контактировал с моими родителями несколько месяцев назад — моя мать была больна, но еще не умерла. Они знали где мои родители, но ничего мне не рассказали."

Я повернулась. чтобы посмотреть на него. "Что? Откуда ты знаешь? Ты уверен в этом?"

Хантер кивнул. "Мой отец рассказал мне об этом. Он думал, что я уже знаю это. Мой наставник Кеннет — в декабре он послал целителя к моей маме. "

Я нахмурилась. "Так"

Таким образом, они предали меня. Они, вероятно, хотели, чтобы я защищал тебя здесь. И я не сожалею, действительно, не сожалею об этом. Но они не дали мне выбора. Они позволяли мне полагать, что мои родители все еще где-то скитаются.

Я уставилась на его лицо, полное боли. Я видела, как это повлияло на него. Он не смог увидеть свою мать живой, потому что он был вынужден остаться здесь и защищать меня. Хантер сильно доверял совету с тех пор как они сделали его самым молодым сиккером, примерно год назад. И вот как они отплатили ему. "И что ты собираешься делать?"

Хантер покачал головой. "Я не знаю"

Я медленно поставила свою кружку с чаем. "Случилось что-нибудь еще?" спросила я, боясь ответа.

Хантер кивнул, выглядя задетым. Я знала, он хочет прощения, но я не готова дать ему это прямо сейчас. "Оставайся здесь" сказал он, потом слез с дивана и пошел наверх, в свою комнату. Через пару секунд он спустился вниз со старинной книгой в руках.

"Что это?"

Хантер подошел ближе и передал книгу мне. "Это достаточно интересно. Это история одного старинного рода. Мой отец нашел ее в библиотеке Жюстин. "

Я вздрогнула, вновь услышав ее имя, но я пересилила себя и взяла книгу из его рук. Аккуратно, так чтобы не коснуться его пальцев. Я погладила старинную обложку, которая была сделана из кожи. Открыв ее, я увидела, что она была написана от руки. "Книга теней?"

"Не совсем Книга Теней'. Хантер перелистнул страницы в самое начало. Туда, где была титульная страница: Книга заклинаний и воспоминаний Роуз МакЭван. "Это больше похоже на мемуары."

"Роуз МакЭван" прошептала я. "Ты думаешь?"

Хантер серьезно кивнул. "Она жила в Шотландии во времена инквизиции. И очень даже вероятно, что она является твоим предком. Эта книга имеет неоценимое значение. Думаю с ее помощью мы сможем понять как появилась темная волна. Мой отец почти дочитал ее, но я даже не заглянул внутрь. " Он закрыл книгу и с надеждой посмотрел на меня. "Хочешь прочитать ее со мной, Морган?"

Я заглянула в ясные зеленые глаза Хантера. Я видела его любовь ко мне, чистую и непреклонную, наряду с болью и надеждой на будущее. Мое сердце все еще болело, осознавая, что он сделал. Но я все же надеялась, что у нас с ним все будет в порядке. В конце концов я обратила внимание на книгу. И когда моя рука прошлась по рельефной обложке книги, я почувствовала прилив энергии. Мой предок. Я точно знала это.

"Да, сказала я наконец. "Давай читать."

 

Глава 1

Шотландия, апрель 1682

Розовый камень.

Он ярко мерцал в моей ладони, ловя лучи света, которые выпускали ворота церкви. Преподобный что-то бормотал, прославляя христиаского Бога. Мои мысли были далеко от церковного алтаря, так как я думала какие заклинания произнести над этим камнем.

Рядом со мной, моя мама подняла голову, притворяясь что молится. Вдруг я сжала кулак, так как не хотела чтобы она увидела камень, который я взяла у неё из шкатулки с магическими вещами. Кристалл, со своим мягким, розовым оттенком, как известно вызывал умиротворяющие, любящие чувства. Это было удивительно для меня, что я носила то же самое имя, что и камень — Роуз — хоть я и никогда не влюблялась. Мама подняла брови, отчитывая меня без слов, и я сунула камень обратно к себе в карман и я скрестила руки как это делали Пресвитериане.

Интересно, будет ли мама против того что я взяла камень чтобы помочь Кире? С самого начала моего посвящение моя мама одобряла работу над моей собственной магией, практику моих заклинаний и ритуалов. Но так или иначе я не думаю что она оценит то, что одной из моих первых попыток будет любовным заклинанием для моей лучшей подруги. Моя мама предупреждала меня что нельзя использовать заклинания против чужой воли, но я думаю любовное заклинание принесёт лишь пользу. К тому же, Фолкнер не обращает внимания на Киру долгое время, и я знала что она из-за этого отчаялась.

Несколькими рядами впереди Кира повернулась ко мне, ее рот немного дернулся, прежде чем она снова повернулась к передней части церкви. Я знала о чем она думает. Церковь утомляла нас. Ничего общего с нашими кругами в лесу, освещенными пламенем свечей, иногда с фестонами из лент, благословленные магическим присутствием Богини. Не то чтобы я была против христианского Бога. Мама мне постоянно напоминала, что все боги одинаковые — Бог и Богиня, просто еще онlа форма, которой мы поклоняемся. Проблема лишь в правительстве, в министрах, которые не могут открыть свои умы и принять нашу преданность и уважение к Богини. И в итоге подчиненные короля и обычные христиане ходили по деревням в поисках ведьм — что привело к тяжелым результатам.

Жестокие пытки. Повешение. Сжигание ведьм на кострах.

И вот, каждую неделю я моя мама опускаемся на колени в этой церкви, склоняем головы, складываем руки на коленях. Мы притворяемся, что мы просвитериане, чтобы избежать участи, которая постигла другие кланы. Они не скрывая занимались магией, и поклонялись Богине. Пуританская волна, которая двигалась через всю Шотландию, унесла много жизней. Потери по всей стране просто ужасающие, рассказывают о том, что преследуют много ведьм, многие из которых женщины.

Только в прошлом году женщина из нашего ковена, нежная и хрупкая девушка по имени Фионнула, была обнаружена при убийстве пава ее бойлином, помеченным рунами. Те из нас, кто знал ее, понимали, что курица не была предназначена для жертвоприношения Богине, а просто как необходимая еда. Тем не менее, горожане нашли подозрительным маркировать свой нож знаками, лишь чтобы убить птицу. Фионнуле было предъявлено обвинение в жертвоприношении и поклонению дьяволу.

Я подняла глаза на алтарь, глядя на одежду, что-то бормотавшего Преподобного, который сыграл такую важную роль в судьбе Фионнулы. На ее суде Преподобный Винтроп засвидетельствовал, что молодая женщина пропускала его проповеди, вопреки христианскому Богу. Он назвал ее вассалом Сатаны.

Я сжала руки, вспоминая ужас, который виднелся в глазах Фионнулы, когда ее приговорили к смертной казни. Христиане приезжали с соседних деревень, лиж бы увидеть это ужасное событие в этих местах. И хотя каждый из Вудбейнов хотел спасти ее, никто ничего не мог сказать в ее защиту. Это было слишком опасно.

На следующий день она была повешена как ведьма.

Иногда я ловлю на себе подозрительные движения горожан — любопытные взгляды и перешептывания, и я сама того не хотя, вспоминаю страх в темных глазах Фионнулы. Ее приговор принес новую завесу тайны в наши круга. Моя мама, как верховная жрица и, имеющая власть, установила еще больше правил. Мама хотела, чтобы я меньше виделась со своей подругой Меарой, она веселая девушка, которая родилась в строгой пресвитерианской семье. все в ковене были предупреждены, чтобы нигде не появляться толпой, будь то торговля мясом баранины на рынке или даже просто стирка в ручье. Теперь, за пределами деревни, ковен Вудбейн не может никому доверять.

Все магические предметы должны быть хорошо спрятаны, и на них нужно наложить скрывающее заклинание. Круги под открытым небом были тоже небезопасны. И на Эсбаты нам приходится собираться по два человека и идти в лес, чтобы там провести свой круг. Мы так боимся быть пойманными, что стараемся, чтобы нас не увидели группами на рынке или в деревне, ничего, кроме простого приветствия. И теперь каждый член ковена ходит по воскресеньям в церковь.

Мы были заложниками в нашей собственной деревне. Ночью мы в тайне практиковали магию. Днем мы играли роль обычных городских жителей.

Несправедливость разжигала во мне ярость. Моя мать — Силь, верховная жрица нашего ковена — должна вставать на колени на их деревянные скамьи. Это было притворство. Это бремя на моих плечах заставляет меня чувствовать себя, будто животное, захваченное в темный мешок. Так много правил, ограничивающих мою жизнь. Я должна скрывать от горожан тот факт, что я кровная ведьма. Я должна избегать всяческих контактов с другими кланами, члены которых считают себя нашими конкурентами, хотя мы так же были ведьмами и поклонялись Богине. (Это утомительная война, я чувствовала это, но мне сказали, что соперничество между Семи Кланами продолжается очень много поколений.) Я должна делать записи в мою Книгу Теней, собирать и сушить травы, обучаться навыкам целительницы, благословлять и маркировать свои предметы.

Да, жизнь Роуз МакЭван была полна ограничений. И нужно ли рассказывать, что я просто задыхаюсь от них.

Когда я думаю о том, что же может сделать меня счастливой, то я не знаю ответа. Я не знаю, чего именно желает мое сердце. Но как бы то ни было, я точно знаю, что это уж точно не моя судьба — провести всю свою жизнь, придумывая заклинания, и колдовать в тайне от всех в провинциальном городке.

Последние молитвы кончились и горожане начали выходить из церкви. Я пробиралась через толпу к выходу, в надежде поймать Киру, пока родители не отправили ее обратно в дом. Кира была моим другом всю жизнь, членом нашего клана и ковена, хотя она и не была настолько хороша в заклинаниях, как я.

Будет ли она удивлена тем, что я ей дам? Я полезла в карман своей юбки и накрыла маленький камень своей ладонью. Мои пальцы почувствовали тепло, исходившее от него. Я планировала дать камень Кире, чтобы помочь ей привлечь внимание Фолкнера Редберн, парня из нашего ковена. Фолкнер был единственным о ком могла говорить Кира, с тех пор, как мы отпраздновали Самхейн. На протяжении всей зимы я слушала о силе Фолкнера и о его глазах. Фолкнер то и Фолкнер это. И мало того, что бедная Кира была очарована им, Фолкнер ничего не знал о ее любви.

Я согласилась помочь своей подруге, хотя я действительно не понимаю, чем он так ей нравится. Но с другой стороны, я ведь никогда не находила какую либо привлекательность в парнях. В моих глазах мальчики это глупо скачущие существа, которые не имеют со мной ничего общего. Они кажутся мне волками, которые бродят по ночам и прицеливаются на свою жертву. Я была семнадцатилетней Вудбейн, которую инициировали в четырнадцать. И так, как большинство девушек в моем возрасте были уже помолвлены или замужем, то я решила, что никогда не встречу мужчину, который может привлечь меня. И поскольку ничего до сих пор не произошло, то я решила, что так хочет Богиня.

Выйдя из церкви, мама радушно приветствовала жителей пресвитерианской деревни. Я держала голову опущенной, не желая видеть их глаза и жестокие лица, которые так быстро приговорили к смертной казни Фионнулу. Уже прошло достаточно времени после ее казни, но я так и не смогла простить этих людей за их преступление. И никогда не прощу.

"Добрый день, Роза" сказал знакомый голос.

Я обернулась и увидела Миру, ее веснушчатое лицо сливалось с тенью. "Мира, я не видела тебя внутри."

"Мы с папой поздно узнали. Мама всю ночь не спала из-за боли, но сейчас она отдыхает. Папа сказал, что он пойдет в церковь, и будет молиться Иисусу Христосу за ее выздоровление."

Мать Меары еще полностью не оправилась после рождения шестого ребенка, который родился буквально несколько месяцев назад. И теперь, на плечи Меары, как старшей дочери, упали все обязанности матери. Мне жаль ее, ведь теперь она обязана сама убирать коттедж, и учитывая то, сколько у них детей, она должна готовить целую выварку каши для них.

"А кто тогда присматривает за детьми?" спросила я.

"Моя сестра с юга пришла к нам, чтобы немного помочь" ее глаза были пустыми, и я не была уверена, была ли это просто усталость, или же страх за свою мать. Моя мама один раз навестила мать Меары, надеясь помочь той. Она сказала мне, что они просто разговаривали некоторое время, и мама пыталась поднять настроение бедной женщине, но это и все, что она могла сделать. Она не имеет права давать ей целебные травы, или даже просто положить свои руки на больную женщину, чтобы проговорить исцеляющее заклинание. И это было позорно. Мама имела силу, чтобы возможно полностью вылечить мать Меары, но ведьма ничего не может сделать, пока человек сам ее об этом не попросит.

"Я не видела тебя у ручья в последнее время" сообщила мне Меара. "Разве вам не нужно черпать воду для купания?"

"Мама посылает меня немного позже" ответила я неловко. "Она говорит, что утром слишком холодно" Это была ложь, и я ненавидела себя за то, что приходится говорить ей это, тем более, что она всегда была мне хорошим другом. Но правда была в том, что мама попросила меня найти другое место для набирания воды, так что я больше не могла видеть Меару по утрам. "Это слишком опасно, вы двое разговариваете с такой легкостью." говорила мне мама. "В один день ты можешь забыться и упомянуть в разговоре Богиню, или же проговориться о приближающемся Эсбате, прости, но я не могу тебе этого позволить."

Отец Меары позвал ее из толпы.

"Я лучше пойду" неохотно сказала Меара. "Счастливого пути."

Я кивнула ей, думая о том, что же случится с моей подругой, если ее мама не выдержит. Меара уже играла роль матери для их большой семьи. Мой отец умер, когда мне было всего пять лет, и хотя я всегда хотела защиты, которую он мог бы мне дать, я помнила очень мало о нем. Потеря матери была бы во много раз хуже.

"Скажи своей маме…" Я хотела предложить ее маме пить травяной чай, но я знала это слишком опасно. Я вздохнула. "Скажи своей маме, я буду молиться за нее"

Меара кивнула, а затем ушла со своим отцом.

Мама разговаривала с Миссис МакТавишь, пожилой женщиной из нашего ковена, которая страдала от сухого кашля. Пока она разговаривала, я выскользнула в сторону, чтобы найти Киру.

Я нежно взяла руку моей подруги и увела ее от родителей. Испытывая странные ощущения, я потрогала камень в моем кармане. "У меня есть кое что для тебя" сказала я тихо. "Кое что, чтобы привлечь твоего любимого. "

Она смотрела на меня, не понимая.

Я осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что никто ничего не увидит. Местные ребята просто болтали, жалуясь на долгую зиму и весенние осадки. Я обратно повернулась к Кире. "Сможешь угадать, что у меня в руке?" Когда она покачала головой, я прошептала ей на ухо: "Я принесла амулет для тебя, чтобы ты могла привлечь Фолкнера."

Ее щеки залились румянцем от моих слов, и мне захотелось громко смеяться. Киру было так просто смутить. Она взяла за руку и потянула подальше от дороги, по которой ходили прихожане. "Ты слышала от кого-то в Хайглендсе о моем любовном секрете?"

"Безвредные слова" сказала я, добавив шепотом "хотя я не смею показывать тебе магический камень, до того как покажу всем остальным в деревне." Солнце по прежнему светило в небе, обещая теплое, весеннее утро. Несколько дней назад снег растаял с земли. "Пошли со мной в лес" предложила я. "Мне нужно собрать травы. Мы вместе соберем травы, а после проведем ритуал зарядки розового камня."

"О, как бы я хотела, но я пообещала маме помочь с выпечкой." Кира прижала руку к сердцу. "Ты уверена, что камень мощный?"

"Мама позволяет мне держать его, когда мы поссоримся. Он достаточно сильный."

Немного поворачиваясь, Кира посмотрела на толпу, которая все еще выходила из церкви. Я знала, она ищет Фолкнера, тип мальчиков, которые все еще не проявляют признаков интеллекта в моем присутствии. "Кажется, ничего на него не работает" сказала она задумчиво. "Он даже не может одарить меня своим взглядом. Это как, если бы я была просто пролетающей стрекозой, вряд ли заслуживающая внимания."

Я сжала мои губы вместе, желая, чтобы Кира не думала так больше. Именно поэтому я взяла розовый камень из маминого шкафа: чтобы положить конец тоске и страданиям моей подруги. "Присоединяйся ко мне в лесу." предложила я.

"Кира" позвала ее мама. Ее родители были готовы уйти.

Она почтительно кивнула маме, потом наклонила свою голову. "Я не могу уйти" сказала она мне с сожалением. Одна каштановая прядь волос скользнула по ее плащу цвета сапфира. "Но я хочу этот камень. Ты можешь оставить его на моем пороге? В плетеной корзине?"

"Я просто не смею. Это слишком ценная вещь, чтобы так оставлять ее."

— Роза…

"Может быть завтра. Зайди к нам в коттедж на пути к рынку." сказала я ей, желая, чтобы Кира хоть раз проявила смелость, чтобы улизнуть от своих родителей. Она была моей подругой, но в каждой ситуации я была смелее. В то время, как я мечтала уехать в отдаленные места, исследуя каждый уголок земли Богини, Кира хотела остаться в своем маленьком мирке.

Я вышла, чтобы присоединиться к моей матери, которая услышала много неприятных новостей от Йана МакГрейви и его жены. Когда мы отошли от деревни и нас никто не слышал, я рассказала маме о плохом здоровье матери Меары.

"Я боюсь, что ей не долго осталось с нами" Мама покачала головой. "Очень жаль, что христиане не принимают исцеления от Богини. Я бы помогла ей."

Чувство меланхолии прошлось по мне. "Бедная Меара. Она уже ощущает бремя, которое ей придется нести, чтобы накормить, помыть детей. "

"Она должна двигаться вперед" решительно сказала мама.

Я подумала, а было ли такое же отношение у мамы, когда мой собственный отец, Гован МакЭван, умер. Едва я вспомнила о нём, мне стало грустно, и когда я спросила о нём, мама стала холодной как ручей зимой. " Ты всё ещё скучаешь по папе?" внезапно спросила я.

Мама глубоко вздохнула весенним утренним воздухом "Я всегда буду любить его. Но мы кажется сейчас не это обсуждаем, у нас есть несколько неотложных вопросов. У семьи МакГрейвс сейчас проблемы "

"Мельник спрашивал снова что-нибудь о черной магии?" спросила я, вспоминая, как он недавно предложил вызвать темного духа, чтобы отомстить мужчине из Бернхайд, который навредил ему.

"Как будто у нас недостаточно проблем с горожанами, которые в вечном поиске ведьм." ответила мама, пока мы шли вниз по дороге к коттеджу. "Снова накаляется напряжение в отношениях между людьми Семи Кланов. Йан МакГрейви возмущен пренебрежительным отношением нескольких людей из клана Бернхайд. Они кажется не хотят пользоваться его мельницей, и пытаются убедить остальных в том, что он разозлился, и все его зло вылилось на зерно. "

Эта несправедливость меня раздражала. " Если мельница проклята, то это дело рук одного из них."

"В самом деле. Миссис МакГрейви однажды утром, нашла следы опрыскивания почвы и золу на пороге мельницы, закрученные по кругу"

"Заклинание сковывающее полезные ископаемые и почву…" Все знали, что ведьмы Бернхайд были мастерами в заклинаниях с использованием кристаллов и камней. "Верный знак того, что Бернхайд виноваты во всех этих неприятностях"

"Да, и проблемы эти все увеличиваются для МакГрейвс. Они опасаются, что в мельницу могут проникнуть крысы." Мама сжала губы вместе, и по голубым венам на ее лбу, я поняла, что она была зла. "Бернхайд играют с темной магией."

"Я не могу в это поверить" сказала я, пихая комок грязи на дорогу. "Речь идет не о мельнице Йана МакГрейви. Я говорю о том, что снова возвращается ненависть других кланов к нашему клану Вудбейнс."

Все то время, что существуют Семь Кланов, между ними ведется сильное соперничество. Все знали различия между кланами: клан Брейтиндейлс мастера в исцелении; Виндонкиллс хорошо практикуют заклинания; Бернхайдс знают все об использовании металлов и кристаллов в заклинаниях. Я слышала, что люди из клана Ронвандс обучены всем магическим путям Богини, хотя я никогда не встречала ни одного из них. Мы также знали об обманщиках Липвонгах из соседних деревень, и о Викротах, которые так любят войны. Да, кланы имели свою репутацию, но самые клеветнические слухи были о нашем собственном клане. На протяжении десятилетий остальные шесть кланов смотрели на Вудбейнс сверху вниз, и со временем их предрассудки и ненависть к нам не ослабевала.

Их ненависть была вызвана рассказами о том, что Вудбейнс практиковали темную магию. Если ведьма пыталась использовать власть Богини для злых целей — навредить живому существу или накладывать заклинание, ограничивающее свободу воли — то это называли темной магией. Остальные кланы считают, что Вудбейнс эксперты в темных силах. Они любят сваливать свои проблемы и неудачи на наши "темные заклинания" и следовательно они все росли с ненавистью к клану Вудбейн.

И сейчас, в результате их ненависти, мельницу нашей деревни одолели крысы. "Мы можем помочь МакГрейвс отвернуть заклинание?"

Мама кивнула. "Заклинание Бернхайдов меня не страшит, но и ненависть к Вудбейнс пугает меня до самых костей."

Ее беспокойство вызывало во мне гнев. "Снова мы вернулись к ненависти к клану Вудбейнс. Что же мы сделали, чтобы вызвать такую враждебность? Ты можешь мне сказать это?"

"Легко, Роуз."

"Они поступают с нами так, если бы мы были мародерами и убийцами! Это несправедливо!"

"Да, это так" сказала мама тихо. "Но я всегда говорила, что остальные кланы узнают нас через наши добрые поступки. Со временем Богиня покажет истинную природу Вудбейнс."

"Но это не поможет Йану МакГрейви, не так ли?" спросила я.

"Мы наложим защитное заклинание вокруг их мельницы" сказала мама. "Сделаем это завтра, на полной луне, это прекрасное время для защитного заклинания. Тебе нужно будет собрать острые предметы — старые наконечники копий, сломанные иглы, все, что сможешь найти. Надо будет сложить их в банку, которую мы с тобой возьмем на мельницу."

Когда мама рассказала мне о деталях заклинания, я почувствовала себя одинокой лодкой, дрейфующей в океане. Мой и так маленький мирок становился еще меньше. Из-за накаливания конфликта между кланами, мы будем вынуждены стать еще более закрытыми и охраняемыми, чем были раньше. Члены нашего ковена будут держаться поближе к нашей ничтожно маленькой деревушке — тугой узел коттеджей, будто петля на шее. Кроме своей милой, но не авантюрной подруги Киры, у меня не было друзей или хотя бы товарищей в нашем ковене. А за пределами ковена Вудбейн мы никому не могли доверять, и все то, что я когда либо находила мне интересное, было раздавлено убеждениями о том, что в новых местах скрывается зло.

Семнадцать лет, и кажется моя жизнь подходит к концу.

Сейчас мы вышли из нашей деревни, которая состояла из церкви, мельницы, постоялого двора и клубочка коттеджей, которые были построены слишком близко друг к другу, чтобы люди могли иметь личное пространство. Мы пришли на поляну, травянистый луг, который один селянин из нашего клана Вудбейн, использовал для выпаса овец. На краю поля было два человека, беседовавших с овцой, как будто она могла их понять.

Эта сцена заставила меня улыбнуться. Двое мужчин смотрелись, как заики, но мама тяжело вздохнула, как будто была чем-то расстроена.

"Что это, мам?" Спросила я.

Он остановилась, её руки скрестились на груди, как только она уставилась на мужчин, ничего не говоря.

"Да, их могут наказать " заметила я. "В конце воскресенья, когда работа будет отложена в сторону, чтобы вознести хвалу Христианскому Богу"

"Если только они встретятся с наказанием" ответила она. "За воровство."

"Что?" Я побежала вперед, потом повернулась к ней, чтобы спросить,

"Кто они такие, мам?"

"Люди Викротов," сказала она и, протянувшись к моей руке, крепко сжала ее.

Теперь когда она проговорила это, я все почувствовала. Кровные ведьмы всегда могут почувствовать других, и сейчас их присутствие было ощутимо, как кружащийся вокруг холодный ветер. "Подожди…" сказала я. "И сейчас люди Викротов крадут овечку, принадлежащую нашему клану Вудбейн?". Овечка, которая потом даст нам шерсть для плетения одеял и плащей. Овечка, которая обеспечит бараньим мясом всю семью на несколько сезонов. Я попыталась вырваться от мамы. "Мы должны остановить их!"

Она оттащила меня от дороги, под крышу сарая с сеном. "Тише, ребенок. Говорить им что-либо слишком опасно. Мы не знаем на сколько сильна их магия, и к тому же они выглядят сильнее нас физически"

"Но-"

"Я постараюсь остановить их" Она подняла одну руку вверх, рисуя длинный овал вокруг ее тела, а затем и вокруг меня. Я не услышала тех слов, которые она пробормотала, но я поняла, что она наложила на нас маскировочное заклинание, чтобы люди Викрот не поняли, что мы кровные ведьмы.

Тогда мама, скрестив пальцы наших рук в замок, притянула меня к себе, мы вышли из тени стога сена, и она подтолкнула меня в перед. Я почувствовала ее страх, хотя я не была уверена это она боялась мужчин, или же это было мое собственное желание разорвать их на мелкие кусочки. Я сжала губы вместе, решив отложить этот план, и благодарила в этом маму.

"Добрый день господа" сказала им моя мама.

Они подняли свои головы, смотря с подозрением. "Добрый день" ответил мужчина, тот что был повыше. Его прикрытые капюшоном глаза казались сонными, и у него были коротко стриженные, как шлем, льняные волосы.

"Эта овечка потерялась?" с легкостью в голосе спросила мама. "Они часто так делают, и так как я знаю хозяина этих овец, Томаса Дралуз, чей коттедж находится недалеко от родника, то я расскажу ему о вашем добром поступке. Вы ведь возвращаете его заблудших овец на пастбище в это прекрасное воскресенье."

Добрый поступок? Я надавила на руку мамы. Ведь она буквально нянчилась с ними.

Но мама продолжала. "Благодарю вас господа, что нашли время, и-"

"Эта овца не будет возвращена пастуху, но будет уведена" сказал высокий Викрот. "Это опасный зверь, посланник темных сил. Я знаю точно, что пастух, о котором вы говорите, не христианин, а приверженец магии."

"Сэр, Вы должно быть ошиблись!" Закричала Ма.

"Вовсе это не ошибка" настаивал коротышка. Он был не человеком, а быком. На его широких костях было огромное количество мяса, он бы мог с легкостью протаранить дверь в замок. "Этот человек злой, ужасный колдун." Он грозно уставился на нас. "Вы его хорошо знаете?"

"Да, хорошо" смело ответила мама. "И я должна объявить, что он не занимается такими нечестивыми занятиями."

Высокий мужчина дернул веревку. "Объявляйте, что хотите. Мы должны увести эту овцу, пока она не превратилась в демона."

Мама покачала головой и выдавила фальшивый смех. "Простая овечка, сер? Создание господа?"

Я сжала руку мамы. Мужчина с трудом отвечал христианской философии.

Высокий Викрот наклонился ближе, и я почувствовала его отвратительный запах пота, навоза и прокисшего молока. "Эта овца одержимая. Я видел, как она блеяла на луну, а глаза были красные как у Сатаны"

"Да" противилась мама "И что интересно вы делали на чужом поле ночью?"

Высокий мужчина откинулся назад, но бык ответил за него: "А я слышал, что пастух планирует пролить свою кровь в ужасных уничтожающих заклинаниях" Он повернулся к своему другу, и понизил голос до шепота, и добавил: "Так же как и Вудбейнс"

Я почувствовала, как от этой гнусной клеветы у меня сжались кулаки. Он думал, что мы не услышим и не поймем его удара по нашему клану, так как он думал, что мы христианские женщины. Но я услышала, и моя кровь вскипела от полученного оскорбления. Эти люди даже не были ворами овец, они были фанатиками, которые хоть как-то пытались нам навредить.

"Здесь, сер, я должна с вами поспорить" сказала моя мама. Она звучала так искренне, так серьезно. Как эти люди могли бы ей не поверить? "Для вас все Вудбейнс зло?"

Когда мама проговорила эти слова, бык сделал два шага назад. "Что обычная христианская женщина может знать о зле?" обвинил маму мужчина.

"Как вы смеете так с ней разговаривать!" закричала я. Мои пальцы дрогнули с желанием выстрелить в них Деалан-де и сжечь их синими искрами. Но мама уже тянула меня вниз по дороге, ее другая рука, защищая меня, обхватила мою талию.

"Бежим" прошептала она мне на ухо "Чтобы не разгневать их по отношении к нам. Викроты, как известно любят войну, и стоит только поднять на них руку, как они ее ночнут"

"Но овечки…" ахнула я. "Они крадут их. А разговоры о колдовстве могут приговорить семью Томаса Дралуса к казни."

— Тише, дитя. — Мама быстро притянула меня к себе, прижав свою голову к моей. — Нам следует выбирать свои битвы. Я сделала все возможное, чтобы отстоять Томаса и спасти овцу, но мы не можем постоянно побеждать против такой жестокости.

"Это не честно!" сказала я, чувствуя, как слезы катятся из моих глаз. "Почему они так ненавидят Вудбейнов?"

— Я не могу ответить, дитя, — прошептала мама. — Я не могу сказать.

 

Глава 2

Собирание и Освящение Весенних Трав

В тот же день я взяла свою корзину для сборов, достала мой боллин из секретного тайника в одном из наших деревянных стульев, и отправилась собирать новые весенние травы. Я знала много маленьких троп через леса, крошечных дорожек и скрытых тропинок, которые вели к моим любимым местам сбора.

Несколько лет назад, когда мне было около десяти, мама разрешила мне собрать свои собственные первые травы. С тех пор, это был ритуал, который я выполняла с удовольствием, Благодарная за душевное спокойствие и за пронизывающую силу, которая проходила через меня от растений через кончики пальцев. Да, чувство власти было сладким, когда оно встречалось на моём пути, хотя и не происходило со мной довольно часто в кругу шабаша.

Иногда мне кажется, что я просто попала в тень моей матери. Что она постоянно пытается упрашивать и просить благословения для меня у Богини. А все это из-за того, что она думает, что я еще не готова самостоятельно общаться с Богиней. Глупо так думать, я знаю, но у меня есть на то причины. Меня расстраивает хотя бы то, что мама никогда не давала мне значительную роль во время Саббатов. К тому же, она постоянно расспрашивает меня о том, как прошли мои заклинания, которые я совершаю одна в своем кругу, в лесу. Она говорит, что ее обязанность воспитывать меня так, как угодно Богине, но я чувствую, что она не доверяет мне. Тогда почему все это происходит? Когда я была наедине с собой, я чувствовала сильную связь с Богиней, к тому же для меня всегда было важно совершенствовать мою магию. Но, тогда почему же моя собственная мать вечно поднимает вопрос о моей преданности.

"Она просто твоя мама и делает то, что должна делать мать," всегда говорила мне Кира. Может быть она была права. Может быть мама не понимала, как трудно быть дочерью верховной жрицы.

Птицы щебетали в лесу, когда я бережно подняла свою корзину. Я потратила много зимних вечеров за шитьём мешочков из сапфировой синей, рубиновой красной и шафрановой ткани, в подготовке к этому дню. Разный мешочек к каждой траве, достаточно, чтобы пополнить наши запасы. Конечно, по возвращению домой, травы необходимо высушить и, в конечном счёте, перемолоть, но это было моей любимой частью ритуала- собирать под кронами деревьев и куполом голубого неба.

Я шла по дороге, пока не достигла своего магического круга. Это был небольшой круг с серым камнем, который я использовала в качестве алтаря. Кроме высокого дуба там стояла метла, состоящая из прутиков и длинной палки. Все собранные травы я разместила на свой алтарь, а затем взяла метлу и начала медленно подметать по кругу. Заклинание, которое я произносила, я сочинила много лет назад. Мама сказала, что оно примитивное и детское, и это сильно ранило меня. Но все же я продолжала его использовать. Оно пришло прямиком из моего сердца, и я всегда чувствовала, что Богиня слышит меня.

"Очисти, очисти этот круг для меня, силой, данной тебе ветром. Да будет так."

Мой круг был завершен. Я отставила метлу в сторону и закрыла глаза. Нежный поток воздуха кружился вокруг меня — будто дыхание Богини. Я надолго задержала дыхание и дала моей груди наполниться воздухом. Потом я подняла руки вверх и подставила свое лицо солнечному свету.

"Освети, освети этот круг для меня, силой, данной тебе огнем. Да будет так."

Тепло прошло по моему телу от макушки головы прямо в сердце. Богиня была со мной сегодня. И она была безумно сильна. Пошатываясь с ярким чувством жизненной силы, я подняла крошечный флакончик с освященной водой из моей корзины, и разбрызгала ее вокруг моего круга.

"Вода, силой, данной тебе, очисти этот круг для меня. Да будет так."

В то время, как я встала в центр круга, я представила, как вода протекает вокруг меня. Мои юбки закрутились вокруг меня, а запах чистой родниковой воды очистил мое горло.

О, Богиня, ты со мной сегодня. Я чувствую твое присутствие. И я ценю это.

Я опустилась на колени, очищая руками землю вокруг себя. Подняв руки, я стряхнула пыль обратно на землю, произнося:

"Пыль, благослови этот круг для меня, силой данной тебе Землей. Да будет так."

Солнце казалось еще ярче, золотым ореолом освещая мой круг. Я поблагодарила Богиню за предоставленную силу. Я пошла к алтарю, чтобы освятить мою корзину, сумку и нож. Я почувствовала себя лучше от силы Богини. Все то, что мучило меня ранее, казалось теперь обратилось в пыль, и по воле Богини уносится от меня ветром.

Теперь время приняться к собиранию трав.

Я покинула свой круг и обратилась к роще, в которой я всегда находила множество разнообразных трав. Первым я нашла лавровый куст с сочной, темной зеленью. Собирая юбки между ног, я приседала рядом с растением, и срезала его с помощью моего магического кинжала.

"Благодарю тебя, Богиня, за эти чудесные травы" проговорила я, чертя круг вокруг растений, чтобы сохранить их энергию. Затем отрезав лучшие веточки, я поблагодарила растение, за его полезные свойства в качестве припарок на грудную клетку. Мама также использует лавровый лист в защитных заклинаниях, хотя я еще не пробовала использовать его в этом качестве. Когда я закончила обрезать веточки, куст живо возвратился в свое прежнее положение. Я уверена, что он и дальше будет процветать и давать хороший урожай.

Я перешла на другие растения. Анис — он отлично подходит для лечения колик. Тимьян — чтобы избавиться от внутреннего беспокойства. Клевер — чтобы колдовать на деньги, любовь и удачу. Каждый раз, когда я срезала растение своим ритуальным кинжалом, я благодарила Богиню и успокаивала растение. Моя корзина понемногу наполнялась. Я наклонилась ближе к фенхелю с кинжалом, но потом подумала, что лучше его собрать, когда он созреет.

В лесу было тихо.

Птицы прекратили свое щебетание.

И поняла, что я была здесь не одна.

Я замерла на месте. Мое сердце громко застучало в ушах, когда я поняла, что держу в руках те же предметы, из-за которых была казнена бедная Фионнула. Я могу быть осуждена, и как ведьма передана суду. А после заключена в тюрьму и приговорена к смертельной казни. Я быстро сунула все в корзину, а сверху прикрыла свежими травами.

Страх подкрадывался все ближе. Я судорожно сжала корзину и попыталась успокоиться. Возможно этот кто-то меня еще не заметил. И если мне повезет, то он или она слишком далеки от сюда, чтобы заметить вырезанные руны на ручке моего кинжала. Я задавалась вопросом, должна ли я наложить защитное заклинание. Но боюсь у меня просто нет на это времени.

Можно сказать, что я просто собираю травы. Сбор трав это достаточно безобидное занятие.

Но что, если он найдет магические принадлежности.

Я повернулась, чтобы обличить моего врага.

Но мой враг улыбнулся мне. Это был высокий, крепкий парень, не на много старше меня. И на мгновение я задумалась, а что если это сама Богиня послала мне его. Даже из далека я видела его синие глаза, темные будто ночное небо во время шторма.

Прижав корзину к своей груди, я закрыла глаза. Потом открыла их, уверенная, что он исчезнет так же, как и появился. Но этого не случилось. Вместо этого он подошел ближе ко мне, отпихивая ветки, нависающие над его головой. Он присел на небольшом расстоянии от меня. И прядь его каштановых волос прикрыла один глаз.

"Я напугал тебя?" поинтересовался он.

"Нет, вообще то…" Я с трудом подобрала слова, хотя и чувствовала, что он не опасен. По крайней мере не на столько, как я думала. Меня ввело в замешательство и то, что он имел силу. А такую мощь могла иметь только кровная ведьма. А если и кровная ведьма, то с какого он клана? Определенно он не Вудбейн. В ковен Силь входили все Вудбейны, живущие в этой местности.

"Ну что же тогда? " подразнил меня он. "Вы считаете это благоразумно гулять девушке в лесу одной?"

"Я часто брожу в этом лесу и собираю травы." ответила я, стараясь как можно скорее прекратить эту беседу. "И вообще ты еще не слез с дерева."

"Я догадываюсь вы видели не многих ребят, прыгающих с деревьев." сказал он, поддев большим пальцем кожаный ремень.

"Да, я должна признаться вы первый."

"Да. ну и откровение. Я мог бы предположить, что мужчины готовы идти в бой, лиж бы стать вашим первым". Я не ожидала, что он скажет настолько интимную вещь. У меня даже дыхание перехватило. Он говорил взрослые вещи, но его глаза горели нескончаемым мальчишеским задором. Шнурок на его белой рубашке был развязан и полностью открывал загорелую кожу шеи. Он обнажил больше места на своем теле, чем это было допустимо. И вдруг мне стало интересно, как он будет выглядеть обнаженным в своем магическом кругу. Я представила, как он стоит без рубашки, открывая его загорелые плечи.

Я встретила своего идеала, подумала я, опуская корзинку ниже.

Да, он хорош собой с головы до кончиков пальцев, и очень красиво говорит, что немного удивляет. Но все эти качества лишь добавляли ему очарования. Он привлекал меня, безвозвратно и неумолимо притягивал к себе невидимой силой, кружившейся вокруг него подобно ветру.

В тот момент я не знала откуда он, и куда направляется. Но я точно знала то, что хочу быть единственной с кем он пройдет этот путь. Мне хотелось приблизиться к нему, стянуть тунику с его плеч, почувствовать его твердую грудь. Какого это, когда тебя дотрагивается божество своими сладкими губами? Я засунула одну руку в карман моей юбки и сжала розовый камень. Если когда-нибудь заклинание и было необходимо, так это сейчас. Но что там были за слова?

Он развернулся и снова дернул ветку дерева, тем самым не давая мне шанса наложить быстрое заклинание.

Я поймала себя на том, что я почувствовала некоторые закручивающиеся движения в моем круге. Я ощутила силу камня, лежащего в моей ладони, это было похоже на распускающийся цветок. Спасибо, что привел его ко мне. Пусть он навсегда будет привязан ко мне. Пусть он испытывает притяжения мужчины и женщины, любящих друг друга.

Тепло камня прошло по моей руке и растеклось по всему телу. Я выдохнула, чувствуя шок и радость. Думаю он был слишком увлечен, показывая все свои альпинистские навыки. Но вскоре он все же повернулся и осмотрел меня.

Он уставился на меня так, если бы он только что нашел ответ на вопрос, который мучил его всю жизнь.

Мое сердце затрепетало от радости — Богиня услышала меня. И сейчас магический камень работал во всю силу, и мы были под его чарами.

Он слез с дерева и вытер его руки о штаны. "Боюсь, что я потерялся больше, чем предполагал. Я думал, что я сбился с пути и случайно обнаружил девушку, но я ошибся. Кажется я забрел в волшебный мир, наполненный множеством крошечных лесных нимф. Красавиц с блестящими черными волосами, и глазами, которые хранят все секреты ночи."

Я улыбнулась, чувствуя, как расцветаю от его слов. Я всегда считала себя маленькой и простой девушкой, недостойной большого внимания. Мне было безумно приятно услышать такие слова. "Ты очень мил. Ноя простая девушка из деревни, которая собирает травы для приготовления каши."

Он взял корзину из моих рук. "Лавровые листья. Анис. Тимьян для хорошего пищеварения. И клевер…" Он поднял корзину вверх, дразня меня. "Это магические травы, моя дорогая. Скажи, где твой круг?"

"Я не знаю никаких кругов, если только форма полной луны." солгала я, тянувшись за своей корзиной. Но он остановил мою руку своей. И вдруг мы держали друг друга ладонями рук. Когда они выровнялись они были прекрасны, как созвездия.

Его губы шевелились, но ничего не говорили. Зато его голубые глаза рассказали мне целую историю о его желании.

А любовь? Мое заклинание сработало? Я вопрошая заглянула в его глаза.

Его ответом был поцелуй кисти моей руки. Небольшой сюрприз перед страстным, спелым поцелуем. Я поцеловала его в ответ, наслаждаясь ощущением его губ на моих. Это была страсть, сравнимая только с искрами силы, которые я ощущала в своем круге. Сейчас я знала — Богиня была здесь с нами. Именно она свела нас вместе. Так и должно было случиться.

И то, как его пальцы нежно обхватили мою шею и провели по линии скул, чтобы убрать волосы, и то, как надежно он держал мою руку, будто больше никогда не отпустит, было ясно, что он тоже чувствовал это притяжение между нами.

Он крепче сжал мою руку, выпуская небольшой смешок. "Солнце садится. Я буду возвращаться домой в темноте, но я не могу заставить себя уйти и оставить тебя здесь."

Ночь. Опасность. Я посмотрела на запад и увидела лишь тусклую оранжево-фиолетовую полоску над деревьями. "Мне тоже нужно идти. Но я не хочу прощаться. Я просто не вынесу этого." Мои глаза были на уровне его расшнурованной туники, и могла видеть золотую пентаграмму, болтающуюся у него на шее. Я протянула руку и нагло потрогала ее. В свою очередь, он прижал палец к сгибу на моей шее и наклонился прямо к моей груди.

"Я буду твоим" прошептал он. "Хотя я уже и так твой."

Это было волнующим признанием от парня, которого я видела впервые. Я подумала о тех ребятах, которых довелось видеть в моей жизни. Ни один из них не разжигал во мне пламени интереса, даже несмотря на неуклюжие поцелуи и объятия. Много раз Меара и я встречали деревенских парней в низовьях ручья. Они были неотесанными, неуклюжими существами, которые вечно домогались и преследовали нас, пытаясь затащить в лес. И много раз я давала им сдачи. Еще ни один парень, ни один мужчина не приковывали к себе мое внимание.

До этого момента.

"Приходи сюда завтра" сказал он, держа мои руки у него на груди. "Жди меня здесь в это же время. Прошу, скажи, что ты будешь."

"Я приду" пообещала я, наслаждаясь тем, как мои худые пальцы растворяются в его больших теплых руках. Он поцеловал пальцы моих рук, а затем неуклюже пошел в лес.

"Ты можешь удариться головой" крикнула я, указывая ему развернуться.

"Но я не могу оторвать глаза от тебя." сказал он.

"Ну тогда я должна исчезнуть с твоих глаз сама." Я подтянула свои юбки и опрометью бросилась убегать, решив не поворачиваться, чтобы взглянуть на него. Я задыхалась от бега и от его поцелуев. Но я держалась, скользя по грязи и игнорируя ежевику, которая цеплялась за мои чулки. Я готова была бы пройти через вереск без обуви, если это сделало бы нас ближе.

Глубоко в сердце я понимала, что я встретила своего Муирн беата дан — мою родственную душу. Но я не знала его имени. Я лишь знала, что он был моим.

Я прижала руку к юбке и почувствовала тяжесть и тепло розового камня через карман.

Я понимала, что мы были очарованы его силой.

Но еще больше меня удивила мощь моего собственного заклинания. Я не была до конца уверена в силе своей магии, когда делала волшебный камень для Киры. Но по милости Богини амулет принес мне любовь.

 

Глава 3

Обвиняя Амулет, Эсбат, семя Луны

На следующее утро я начала делать свои обычные домашние дела в коттедже с необыкновенной легкостью в сердце, как если бы тяжелое бремя спало с моих плеч. Внезапно все эти дела оказались не такими уж и утомительными. Я очистила воздух в комнатах, сменила постельное белье, разожгла огонь в камине.

Я даже не была против того, чтобы мама расспрашивала меня о травах, которые я собирала накануне, и того, что она говорила мне об опасности возвращения домой после захода солнца. Я не думаю, что она поверила моему рассказу о травах, которые очень трудно найти, и я чувствовала, что она смотрела на меня с нескрываемым любопытством. Без сомнения она было удивлена моему приподнятому настроению.

В прочим, как и я. Встреча в лесу изменила все в моей скучной, удручающей жизни. В мгновение ока Богиня сумела наполнить воздух вокруг меня красотой. И желание снова увидеть Диармуда, усиливалось с каждой минутой.

Когда Кира пришла к нам в коттедж, мне жутко не терпелось уйти с ней и рассказать ей все. И когда я увидела, что Кира переминается с одной ноги на другую, я поняла, что она тоже очень встревожена. Или же это так на нее влиял амулет, о котором она не знала и половины всей правды.

"Мне нужно доставить печенье в лавку в Кирклоче" сказала Кира, опуская тяжелую корзину на стол в коттедже. Кирклочь была небольшая христианская деревня, с небольшой рыночной площадью и кузницей. "Мама и папа надеялись, что ты пойдешь со мной. А иначе мама оставит свое прядение и отправится туда со мной."

"Можно мне пойти?" спросила я маму. Я уже развязывала свой передник и чистила себя от сажи. "Я закончила все дела."

Но мама не явно не хотела разрешать мне. "После нашей вчерашней встречи с ворами, я не уверена, что это безопасно. И что там с подготовкой к сегодняшнему Эсбату? " Скрестив руки на груди, мама с подозрением смотрела на меня. Так, как сегодня было полнолуние, наш ковен собирался в лесу на шабаш в честь Эсбата — встреча ведьм. Мы будем поклоняться Богине и создавать различные заклинания и чары. "Ты собрала все, что нам нужно для заклинаний на мельнице?"

"Нет, еще нет." я вытерла влажные ладони о свою юбку.

"В таком случае ты не можешь пойти. Не тогда, когда ты не можешь быть уверена, что все твои обязанности будут выполнены до захода солнца." Я не могла поверить, что она объявила мне такой вердикт. Но она просто повернулась ко мне спиной, будто я была наказана. Да, возможно она наказывает меня за то, что я свечусь радостью Богини. Иногда было просто невозможно понять мою мать.

"Но мама…"

"Пожалуйста" умоляла ее Кира.

"Я приняла решение, и точка!" отрезала мама. Хотя она и не взглянула на меня, гнев ее был вполне ощутим.

Кира громко выдохнула и посмотрела на меня разочарованно.

Я знала, что мне нужно выйти из коттеджа как можно скорее, чтобы все мои новости не вырвались из меня. "Мне нужны острые предметы для заклинания" сказала я, думая вслух. "У меня будет шанс найти что-нибудь подходящее вдоль дороги. Например, сломанные наконечники копий, камни и все такое."

Мама приостановила свою пряжу, и задумалась.

"К тому же я могу зайти в магазин кузнеца" сказала я. "У него я точно смогу найти ненужные куски метала и острые наконечники стрел."

"Прошу?" добавила Кира.

Мама коснулась своего лба. "Во всяком случае теперь ты думаешь, как ведьма."

"И мы вернемся вовремя для Эсбата" сказала я. После наступления темноты наш ковен собирался для празднования луны в апреле. Это было прекрасное время, чтобы изгнать нежелательное влияние, и наложить защитное заклинание. К тому же мы так сможем помочь МакГрейвисам с их проблемой.

"Ну ладно, тогда вы можете пойти" разрешила нам мама. "Но не забудь о своих домашних обязанностях. Я не хочу оставлять МакГрейвисов без защитного заклинания, только потому, что моя дочь забыла о своих обязанностях."

"Да мама" сказала я, снова чувствуя как же трудно быть дочерью верховной жрицы. Я ненавидела это, и мне часто казалось, что она получает славу, пока я выполняю всю работу за нее.

Я схватила накидку и плащ, не давая маме возможности изменить решение. Розовый камень был в моем кармане. Он мерцал, и тем самым напоминал о том фантастическом заклинании, которое я на него наложила. И хотя я обещала его Кире, сейчас мне было трудно с ним расстаться. Поэтому, сегодня утром я прокралась в кабинет мамы, и нашла камень для Киры — бледно зеленый лунный камень, который известен по содействию в любви и сострадании.

Прежде чем мы достигли конца пути, я рассказала Кире о встрече в лесу и великолепном заклинании, что было дано мне Богиней. Пока я говорила, ее рот открылся, ее челюсть открылась в изумлении.

"Поцелуй!" Ее руки направились к ее лицу. "Ты позволила незнакомцу поцеловать тебя?"

"Он не незнакомец" сказала я уверено. "Он кровная ведьма. Мой Муирн беата дан — я в этом уверена."

"Кем он может быть?" задумалась Кира "И из какого клана?"

"Я узнаю его имя из какого он клана. Мы встречаемся сегодня днем" сказала я, улыбаясь от мысли увидеть его глаза снова. Засунув руку в карман, я достала розовый камень и подняла его к небу. Он мерцал и мигал на солнце.

"Это розовый камень?" спросила Кира, уставившись на него. "О, Богиня, он источает силу."

Пока я мечтала о предстоящей встрече, Кира все больше и больше говорила мне о предосторожности. О том, как я не должна доверять незнакомцу. Как я должна опасаться всех людей с другого ковена. Как это было не правильно врать маме. И в первую очередь о том, что мне не следовало зачаровывать камень.

"Да, но у тебя не было возражений, когда я зачаровала камень для тебя" указала я ей.

"Ты права" она перевернула косу через плечо и глубоко вздохнула. "Я ничего не понимаю в любви, а сейчас я еще и потеряла шанс иметь свой амулет."

"Не расстраивайся." Я вытащила лунный камень из своего кармана и протянула его ей. "Этот камень способствует любви и симпатии. И я слышала от одной ведьмы из ковена, что он уводит влюбленных от ссоры. Он помогает открыть эмоции между двумя влюбленными."

Лицо Кира моментально порозовело "Но мы с Фолкнером не влюблены!"

"Эх, но должны быть" подразнила я ее. "Пойдем, мы станем в мой круг и зарядим этот лунный камень для тебя."

Мой круг в лесу был на пути в Кирклочь, и Кира бывала здесь до этого, чтобы собирать травы и практиковать заклинания. Кира всегда просила меня о помощи так, как мы обе знали, что моя сила была больше. В последнее время многие из ковена стали замечать мою силу. Однажды, когда Силь заклинала луну, все заметили ореол света вокруг меня. Вокруг меня, а не вокруг верховной жрицы. Мое тело буквально дрожало от жизненной силы в ту ночь, но когда обряд был закончен, мама лишь сказала мне лечь на землю, и заземлить всю силу. Иногда мне действительно кажется, что она просто завидует моей силе.

Я подмела круг своей метлой, очищая его для заклинания. Затем я положила лунный камень на алтарь и соединила руки Киры и свои.

"Ты не хочешь наложить заклинание на твое обаяние?" спросила я.

"А ты сделаешь это для меня?" Она повернулась ко мне, ее темные глаза умоляли. "У тебя такая сильная связь с Богиней, думаю будет лучше, если это сделаешь ты. Все знают, что ты будешь следующей верховной жрицей, когда Силь уйдет."

Я сжала ее руки от того, что была польщена. "Я не знаю, чего ожидают остальные. Моя собственная мать постоянно задает вопросы о моих заклинаниях, и о том где я нахожусь каждую минуту, каждого дня. "

"Она лишь пытается учить тебя."

"Ну, если наказания и неодобрения чему-то учат, то я отказываюсь быть ее учеником." Я пошла к алтарю, где лежал лунный камень в лучах солнца. Мама всегда говорила, что заклинания более эффективны ночью, и это было безопасней, но это было почти невозможно, ускользнуть от нее и делать магию под лунным светом, когда она так пристально следит за мной. Сейчас мы были одни, я поклонилась Богине, прося Ее благословить этот камень. Как всегда, я вызвала силы земли, ветра, воды и огня. После я повернулась и отдала камень Кире.

"Держи его у сердца на груди" посоветовала я ей.

Она положила камень в лиф платья.

Я чувствовала силу над собой. подняв подбородок, я увидела в небе луну. Она была полная и яркая сегодня, источающая силу и могущество. Огромное количество силы для сегодняшнего Эсбата. Я пошла к своим магическим предметам и вытащила атами, палочку я сделала сама из ветки дерева, а камень на ее конце я нашла в реке. Стоя в центре круга, я держала атами в правой руке. Я чувствовала дрожь луны над деревьями. Я подняла руки над собой и схватила ими атами.

"Сейчас я впитаю в себя силу луны" сказала я. "Сольюсь с ней — истинной сущностью Богини. " Мое дыхание стало резким и быстрым, когда лунный свет сверкнул на кончике моего кинжала. Я почувствовала его там, спускающегося вниз к острому камню. Я позволила луне полностью заполнить свой кинжал, затем опустила его и прижала к груди.

Сразу же сила заплясала во мне. Расплавленное серебро наполнило мою грудь, мое тело, все мое существо. Рядом с собой я слышала, как вздохнула Кира, но я не могла повернуть голову, чтобы взглянуть, так я была поглощена силой и могуществом луны.

Когда я была полностью насыщена, я повернулась и указала своим атами на Киру, дотрагиваясь до ее груди, чтобы передать ей энергию. Ее темные глаза загорелись серебряным пламенем, когда она посмотрела на мой атами.

"В этот день, и в этот час я взываю к тебе, древняя сила." проговорила я медленно, размеренно. "У Киры есть желание, которое должно быть исполнено. Она хочет привлечь истинную любовь, призвать к ней Фолкнера. Заклинаю этот камень, О Богиня Света. Принеси свою любовь ей, чтобы радовать и лелеять ее"

Заклинание завершено, я убрала атами прочь и уселась на землю, притягивая к себе Киру. Я запомнила с кругов в ковене, что слишком много энергии может навредить ведьме, делая голову пустой, а тело слабым. Заземление имеет очень важное значение.

Спустя несколько мгновений Кира поднялась, стряхивая грязь с рук.

— Богиня действительно благословила тебя, Роуз, — сказала она. — То, как ты взываешь к Ее силе, походит на круг старейшин, у которых намного больше силы и опыта.

"Сила течет в моих венах" сказала я, ни хвастаясь, ни запугивая. Я признаю, что моя судьба была связана с Богиней, даже если моя мама не была в этом так уверена.

Казалось будто часы прошли, пока луна скрылась за горизонтом, но сейчас уже ярко светило солнце в ясном небе. Осторожно я спрятала свои предметы, и мы вернулись на дорогу в Кирклочь.

Когда мы достигли кучки коттеджей на окраине Кирклочь, Кира решила пойти на рынок, но я не хотела с ней.

"Сперва нам нужно зайти в кузнецу" возразила я. "Мне очень нужны острые предметы для заклинания сегодня вечером."

Ее щеки порозовели. "Да, и чей же отец является владельцем кузницы в Кирклочь?"

Никто иной как Фолкнер, я знала это. "Я здесь, чтобы помочь тебе побороть свои страхи" подразнила я ее. "Что ты будешь делать без меня, Кира? Будешь прятаться в коттедже, под юбкой своей матери?"

"Я не буду" возразила она, но все же подошла ближе и легко поцеловала мою щеку. "Но ты действительно хорошая подруга, Роуз МакЭван. Действительно хорошая."

Я улыбнулась, уверенная в том, что наши жизни будут наполнены любовью и радостью. Это было хорошее чувство, после той тяжести, которая свалилась на мои плечи в последнее время, из-за преследований со стороны христиан, и из-за несправедливой ненависти других кланов. Я взяла руку Киры и весело повела ее вперед.

"Я так упущу свою корзинку" смеясь запротестовала она.

"Ну, тогда держи ее крепче" сказала я, таща ее дальше. Возле магазина кузнеца, я позволила ей отдышаться, прежде чем мы нырнули внутрь и столкнулись с волной жара. Был обычный шквал работы, черные кузнецы стучали и били молотками по подковам, разлетались искры. Все это возбудило в моей памяти воспоминания о том, сколько раз до это я сопровождала Киру сюда, да и в другие места, где она могла бы увидеть любимого Фолкнера, который сейчас стоял в стороне, шевеля огонь в печи. Сколько раз до этого я предлагала ей поговорить с ним, улыбнуться ему, назвать его имя? И все безрезультатно. Обычно он дарил ей испуганный взгляд, а потом уходил прочь.

Но сегодняшний день будет другим.

С помощью силы Богини, Кира получит любовь ее мальчика.

"Дотронься до лунного камня" прошептала я Кире.

Рефлексивно она прижала палец к шее, где она натянула камень на часть бечевки. Ее глаза вспыхнули когда Falkner, поднял глаза от огня.

И бросил свой покер.

И бросил свой покер.

Это было, как если бы он никогда не видел Киру раньше. Его теплое, румяное лицо стало бледным, он проигнорировал покер и подошел к перилам, где мы стояли. Кира опустила глаза, но ее улыбкой показала ее интерес, она встретила его, и угостила печеньем. Falkner принял его с благодарностью, но не стал сводить его с нее глаз, он поднял кусок в рот и откусил.

Я прижала руку к щеке, радуясь, что заклинание сработало.

Благословенны будьте. Спасибо тебе за силу, дорогая Богиня.

Фэлнер и Кира все еще пристально глядели друг на друга, когда отец Фэлнера, ведьма из нашего шабаша ведьм, закончил с клиентом и, поприветствовал нас. "И кто пек это?" спросил он. Я знала Джона Рэдберна от многих кругов. Он был веселым человеком, гораздо более живой, чем его сын.

"Я испекла, с моей мамой," сказала Кира, поднимая ткань, чтобы предложить ему печенье.

Он взял одно и положил его на жесть "Это пойдет хорошо с моим пивом в полдень, спасибо. И что я могу помочь вам, девочки?"

"Мы пришли торговать печеньем на рынке," Сказал я."Но пока я здесь, вы не возражаете, чтобы я нашла оставшиеся острые предметы? Мама в них нуждается к., чтобы отпугивать ворон из ее сада, — Соврала я. Кузнец Radburn, вероятно, знал заклинания защиты, которые должны быть поданы на мельнице, но это было бы не иметь посторонних подслушать разговоры о нашей магии.

"Помочь тебе". Кузнец двинул носком сапога через грязь, чтобы выявить несколько неровных кусков металла. Он поднял их и положил их на рельсы передо мной".Но имей виду, не трогайте ничего, что еще горячее".

"Я постараюсь, сэр, — Сказал я, положив острые предметы в толстый мешок.

Кузнец повернулся обратно к своей работе, и я присела на землю, чтобы найти острые предметы. Фолкнер помог мне немного, пока он беседовал с Кирой, а потом он тоже вернулся к своей работе. Когда я насобирала полный мешок острых гвоздей, наконечников стрел и осколков, Кира и я поблагодарили кузнеца и направились прочь.

Falkner дал взволнованный поклон прощания, как будто Кира только что принесла ему бесценный подарок.

Она сжала мою руку, пока мы пробирались к рынку."Ты видела? Твое заклинание сработало. Очарование тянет его любовь!"

"Конечно, это сработало, — Сказал я."Ты не можете сомневаться в Богине".

"Нет, но я сомневалась в том, на сколько сильно камень может быть связан с ней. До этого момента. Ты вызвала Ее силу, чтобы подарить мне любовь! О, Роуз, это самая прекрасная вещь!"

"Да". Я думаю о своем мальчике тайне. Я все еще даже не знаю его имя.

— И я увижу Фолкнера сегодня на круге в честь Эсбата. И на каждом следующем круге. И с этого момента, когда он будет смотреть в мою сторону, он действительно будет смотреть на меня, а не сквозь меня. Что может быть лучше?

"Который напоминает мне о моей назначенной встрече этим днем. Давай поторопимся на рынок, и мы сможем вернуться быстрее."

Кира кивнула."Я продам печенье продавцу, и мы вернемся домой." Пока она разговаривала с торговцем на рынке, я блуждала мимо телег ярко цветных лент, пирогов баранины, свежих фруктов и овощей. Маленькая черная свинья визжала, поскольку дети преследовали ее через лабиринт телег. Она завизжала и проскочив мимо юбки крепкой женщины и бросилась к кладбищу.

Я повернулся к овощной корзине и сжала пальцами картофель. Действительно ли это цена что бы сгустить наше тушеное мясо Esbat? Я чувствовала, что продавщица была ведьмой крови. Взглянув вверх, Я увидел, что он на меня смотрит подозрительно.

"Странная вещь, картофель," раздался знакомый голос. "Когда закапываешь в грязи, нужно задаться вопросом, является это чем-то, съедобным что бы поесть или камнем, который надо выбросить?

Мое сердце запело, а Я повернулась к искрящим синим глазам. Это был мой мальчик!

— Да, сэр, я не стала бы есть камень, но эти пришлись бы весьма кстати в тушеном мясе, — сказала я, протягивая ему пару картофелин.

— Хмм. Или в шутовских забавах. — Он взял две картофелины и начал их подкидывать, мастерски ими жонглируя.

— Это что еще такое! — зарычал продавец. — Я не позволю тебе портить мой товар, парень!

Мужчина с коричневой бородой и красным носом обошел вокруг повозки и наступил на ногу моему возлюбленному.

— Полегче, добрый сэр. — Мой парень перестал жонглировать и протянул картофелины. — Я ни чуточки не испортил их.

Продавец перевел сердитый взгляд на меня, его глаза сузились и потемнели, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— И ты касалась их. — Он наклонился ближе и тихо прорычал: — Ты Вудбейн, не так ли?

— Да, — честно подтвердила я, удивленная его намерением открыто говорить о кланах и ковенах ведьм публично. Я повернулась к своему парню, задаваясь вопросом, услышал ли он. Знал ли он, что я была Вудбейн — одной из так называемых злых? Если он и расслышал, то не казался шокированным этим фактом. Он изучал продавца со смесью отвращения и любопытства.

— Тогда тебе, — ворчал продавец, дыша почти мне в шею, — не разрешается прикасаться к товару. Насколько мне известно, ты можешь наложить темное заклинание на мои продукты так, что человек, съевший их, сляжет с мучительным кашлем. Или Температурой. Или возможно с горячкой!

Мои чувства пошевелились с тревогой при его нападении. Единственным утешением было то, что этот человек, независимо от его клана, не хотел поднимать перья людей в этой христианской деревне. "Сэр, Я не бросают вредные заклинания, — Сказал я тихо.

"Это — то, что весь твой род говорит,"продавец снова зарычал, внезапно осознав, что сельские жители заметили.

Все вокруг нас, казалось, как если бы люди остановили свой бизнес и беседу, чтобы смотреть. Я могла чувствовать, что толпа приблизилась, смотрела, ждала. Ведьмы среди них, вероятно, надеялись, что девочка Wodebayne получит свое возмездие, как обычно. Я чувствовала ком в горле, неодобрение толпы как, что моего мальчика нужно тянуть через такую суматоху. И конечно ненависть к Wodebaynes спугнула бы его.

— Минутку! — Прервал парень, держа картофелины в руках. Он поднял их, театрально измеряя и взвешивая. — Они не разговаривают, и я не замечаю загадочных отметин и порезов. Действительно на них нет никакого заклинания, — сказал он торговцу. — Но картофелины безусловно должны стать вкуснее оттого что их касались прекрасные девичьи руки.

Несколько человек засмеялось, и он кивнул в их сторону, его высокие точеные скулы натянули широкую улыбку.

Толпа начала расходиться. Каким-то образом, моему парню удалось отвести волну ненависти от меня.

Все еще неудовлетворенный торговец скрестил руки на груди.

— И я должен настоять на том, сэр, чтобы вы позволили мне приобрести эти картофелины — эти две и никакие другие, я не могу покинуть этот рынок без них.

Продавец взял монету у мальчика и пополз обратно за свою повозку.

"Спасибо вам, сер. Приятно иметь с вами дело" сказал мальчик. Он повернулся и передал мне картофель. "Мой подарок тебе. Хотя это вряд ли может компенсировать то, что наговорил тебе этот человек."

"Его ненависть меня не удивляет" сказала я. "Я ожидала подобного, хотя не думаю, что когда-нибудь смогу привыкнуть к этому." Я бросила две картофелины в карман юбки, где они выпирали на бедрах.

Он смотрел со страхом и почтением. "Если бы я мог, я бы разузнал, куда они идут," сказал он хрипло.

Я рассмеялась над безрассудством его слов, прямо здесь на торговой площади. "Ты смелый, не так ли?" спросила я. "Когда ты не раскачиваешься на ветках деревьев в лесу, ты спасаешь девушку Вудбейн от обезумевшей толпы, чтобы потом спать в ее юбках."

Он пожал плечами и следил за мной весело."И ты презираешь меня за это?"

Я посмотрела на его красивое лицо и почувствовал ритм моей жизненной силы".Нет, нет, наоборот."

"Роуз!" закричала Кира, зовя меня. "Мы должны идти!"

"Роуз?" повторил он. "Как эта роза на кусте, нежная и сладкая, уже готова уколоть шипами, если подойти слишком близко?"

"Это я"

Он опустил голову, его волосы упали ему на глаза, создавая завесу тайны "Мы поговорим с тобой позже, Роуз"

Я кивала, пытаясь запомнить каждую деталь его душной внешности, его перистых легких каштановых волос, его лазурных глаз, его широких плеч и длинных ног, игривых все же сильный.

С глубоким дыханием Я отвернулась и присоединилась к Кире, которая, по- видимому, была свидетелем сцены гневного поставщика.

"Я так испугалась за тебя!" сказала она. "Как ты думаешь, что он от тебя хотел? Он бы отправил тебя в тюрьму, потому что ты дотронулась до его товара? Ведь все осматривают товар перед покупкой."

Я покачала головой, испытывая теплое чувство, нежной любви. Это окутоло вокруг меня как покров безопасности, только зная, что мой мальчик заботился обо мне, был готов бороться за меня. "Человек ненавидел Wodebayne. Я не знаю, из какого клана он был, но ты видела то, что произошло? Мой мальчик спас меня? Он — мальчик, о котором я говорила. Он — герой. Мой герой."

"Я не уверенна, что" сказала Кира с сожалением."Falkner его знает, Роза. Его зовут Диармуд, и он Leapvaughn. Не один из нас".

"Диармуд, — Сказал я, сохранив звучание его имени. Я повторял это снова и снова в моей голове.

"Он не может быть твоей истинной любовью, Роуз. Фолкнер и я боимся за твое сердце. Он будет ненавидеть тебя также, как ненавидит Вудбейнс"

— Да, но он не будет. И все благодаря Богине. Не важно из Липвонга ли он или Брайтиндейла или же Видонкилла. У него доброе сердце. Диармудне станет ненавидеть меня без причины. Разве ты не видишь? Он спас меня от этого торговца. Я должна выбросить картофель этого старого ужасного человека в ручей!

— Он был ужасным человеком! — Кира прижала руку к груди, касаясь своего заколдованного лунного камня. — Я согласна, что Диармуд спас тебя. Я согласна с тобой, что он действительно красивый. Фолкнер сказал, что он не из Кирклока. Где он живет, Роуз?

"Что я не знаю, но я узнаю. Я должен беречь этот дар от богини."

Кира встряхнула головой. "Но он не может быть подарком Богини, Роуз. Не парень из Липвонгов."

"Ты прекратишь говорит это? Я не позволю тебе быть настолько ограниченной! "

"Но вступать с кем- то из другого клана…"

"Я знаю." Действительность этого нанесла удар по мне. Diarmuid и я должны столкнуться с большим чем наша акция противников. Но поскольку я шла, то слова моей матери возвратились ко мнемне. Она всегда говорила, что другие кланы однажды увидят пользу в Wodebaynes.

Возможно, Я была избранна, чтобы помочь миру увидеть наше совершенство.

Это подняло мне настроение, может Диармуд уже видит во мне добрую сторону. Я не могла дождаться, чтобы увидеть его снова.

Кира шла рядом со мной, наблюдая."Ты Выглядишь больше влюбленной теперь, чем раньше когда ты не знала, что он один из нас. Но ты всегда была упряма, Роза Макеуон."

"Да" сказала я, думая о глазах Диармуда, о его наводящих словах, о его мужественных скулах. "Я думаю это план Богини" сказала я Кире. "И я никому не позволю вмешаться в ее подарок. Я не испугаюсь"

 

Глава 4

Луна оставила след

"Это меня беспокоит, Роуз. Я знаю, ты думаешь, что можешь выиграть в своей битве, но иногда я боюсь за тебя, моя любимая." Моя мама чистила картофель, расстроенная тем, что случилось на рынке в Кирклочь.

Конечно, я не рассказала ей всех подробностей этой истории. Я сказала ей, что Диармуд был путешественником, возможно Вудбейном с севера. И хотя я не сказала ей, что некоторые в толпе были против ковена Вудбейнов, я думаю она получила полную картину. Возможно, из-за ее внутреннего зрения или же просто опыта, но мама прожила свою жизнь, получив достаточно ущерба от других людей.

— Но все позади, мама, — успокаивала я ее. — Все это очень скоро закончилось, и у нас есть две прекрасных картофелины.

Она отвернулась, ее лицо оказалось в тени, так что я могла видеть не больше, чем впадины глаз. "Я поблагодарю Богиню за мой ужин, а не какого-то наглого поставщика с ненавистью в сердце." Ее голос был напряжен, и мне показалось, что я увидела мокрое пятно на щеке. Она что плачет?

"Что случилось, мам?"

Она помотала головой. Она закончила с картофелем. "Эта ненависть к клану Вудбейнс дойдет до конца. Я надеялась, что вся эта вражда уйдет во время твоей молодости, но кажется она напротив растет, как река во время весенних дождей. "

Я хотела сказать ей, что предубеждения о нашем ковене не давят так сильно на меня, теперь, когда я встретила Диармуда. Он был светом в окне, моим выходом из темноты, которая окружала меня и ковен Вудбейнс. Мне хотелось подойти к ней, погладить ее плечи и облегчить боль.

Но я не могла. Я знала, что разговоры о парне, особенно из другого ковена, будут беспокоить маму еще больше. И я боялась, что если я подойду и дотронусь до нее, если я начну гладить ее плечи или держать ее руку, то она поймет правду.

Правду о том, что Богиня подарила своей дочери истинную любовь.

Я подошла к ней и забрала картофель в свой фартук, затем опустила в горшочек над огнем. Пикантные запахи помидоров, травы и бобов уже разлетались по комнате.

"Луна уже полная" сообщила я, стараясь сменить тему. "Ты можешь увидеть ее в темном небе, она висит большим бледным пятном, как ты и желала". Я перемешала мясо, и сказала через плечо. "Я бы хотела уйти и погадать на ней." Снова ложь, но что я могу поделать?

"Это семя луны" сказала она. "У нас будет отличный Эсбат сегодня."

Я отошла от огня и сняла фартук. "Я собрала то, что нам нужно для сегодняшнего заклинания. Мне помог Джон Редберн."

Она кивнула."Ты можешь идти. Но не на долго. Нам еще нужно сделать некоторые дела до круга."

Я двигалась медленно, стараясь не обращать внимания на непрерывный шум в ушах, который продолжал убеждать меня поскорее встретиться с Диармудом. Я повесила фартук на крючок снаружи, и пошла, пока наш коттедж не скрылся из виду.

Один, два, три. четыре шага ближе к нему.

Ожидание было мучительным.

Наконец я добралась до кустов в конце тропинки. Я собрала свои юбки и прыгнула через преграду. Я удивилась маленькому кролику на другой стороне, он испугался и рванул в кусты, а я засмеялась. "Я не обижу тебя малыш" сказала я, убегая вперед.

К тому времени, как я приблизилась к нашему месту встречи, моя шея и руки были влажные от пота. Я замедлила шаг, вытирая шею грубым лоскутком ткани из кармана. Это напомнило мне, что у меня все еще лежит розовый камень, и я остановилась, чтобы достать его и подержать под светящейся луной.

"Я благодарю тебя, Богиня, за данную мне силу"

Когда я опустила руки, камень будто подмигнул мне, и казался еще более привлекательным и сильным. Я отодвинула верх платья и положила камень в ложбинку между грудью. Теплое свечение от камня и было настоящей магией. Свет исходил от него, как от лучика солнца, прорвавшегося сквозь облака.

"Роуз?"

Это был он. Он появился прямо передо мной, выходя из-за деревьев, будто материализовался из плотного воздуха.

Я от души засмеялась."Любовь моя! Ты появился прямо из не откуда!"

Мой мальчик радостно засмеялся, а в уголках глаз показались складочки. "Я использовал заклинание 'ты меня не видишь', Роуз. Ты знаешь его?"

Я кивнула. Это простое заклинание, которое ведьма использует, когда хочет скрыться от чужих глаз. Я никогда не видела, чтобы это заклинание было наложено так хорошо. "Диармуд" пробормотала я, наслаждаясь звучанием его имени.

"Ну, вот ты и раскусила меня." Он подошел ближе, посмеиваясь и устанавливая некий контакт со мной. Я дала ему руку и была поражена красивыми вспышками магии между нами. Он повел меня вниз по тропинке к моему алтарю. "Я полагаю ты знаешь, что я из клана Липвонг, которому не стоит доверять."

"Клан Липвонг, да, думаю тебе действительно не стоит доверять" Я подняла подбородок, изучая его лицо. "У тебя может быть полно трюков в запасе, появление из-за деревьев, жонглирование овощами на рынке. Но, знаешь, я нахожу тебя искренним."

"Я думаю ты мудрее своих лет, Роуз"

Под покровом деревьев он заключил меня в свои объятья, мое тело прижалось к его. Я никогда не встречала таких парней, чувствуя, как его ноги и грудь и руки зажигают крошечные пожары на моей коже.

Кто мог представить себе силу любви?

Я чувствовала притяжение к Богине множество раз, но я еще никогда не чувствовала это невероятное желание соединиться с другим человеком, чтобы стать одним целым.

Он наклонил свою голову, его мягкие губы встретились с моими. Я затаила дыхание и впала во власть его поцелуев, сладких, томных поцелуев. Потом еще и еще. И вскоре мы дотрагивались до друг друга, и образовали что-то вроде танца поцелуев, то мягкие, то тяжелые, легкие и темные, мучительные. Я обхватила руками его шею, полностью отдаваясь ему, и мы, все еще целующиеся, вместе упали на кровать из мха.

Я не знаю, как долго продолжался этот наш танец, хор стонов и вздохов. Когда мы отстранились, мы лежали рядом, глядя в небеса Богини, наши слова казалось мерцали, будто листья в летнем ветерке. Я узнала, что он из клана Липвонг, деревня, в нескольких километрах вниз по дороге. Его отец пастух, работа, которую так ненавидел Диармуд. Ему нравилась торговля, которой отец разрешал ему иногда руководить. Каждый день, когда мы виделись в Кирклочь, он торговал овцами. От меня он узнал, что мой отец умер, когда я была маленькой, и что я живу с мамой, которая является верховной жрицей нашего ковена.

"Меня не волнует, что ты Вудбейн" сказал он. "Мне было бы все ровно, если бы ты была Ронванд или Бернхайд, или же дочерью дракона. Я люблю тебя, Роуз. Так же, как и ты меня. "

Я просунула руку в его расстегнутую рубашку, и прижалась к его теплой груди. "Мои друзья не могут поверить, что я влюбилась в Липвонга. Тем не менее я здесь, душой и телом. "

"Мы Муирн беата дан" прошептал он.

Я утвердительно кивнула. Да. И мой любимый знал это тоже.

Два дня — мы едва успели узнать что-нибудь о друг друге. Но я была совершенно уверена, что он говорит мне правду. У нас были одинаковые мысли. "Да будет так" сказала я.

"Да. Безусловно, это сама Богиня свела нас вместе" Его пальцы гладили волосы на затылке моей шеи. "Кто бы мог подумать, что Богиня приготовила для меня крошечную девушку из Вудбейнов, с черными волосами, как небо Самхейна? "

"Это необычная игра. Но у Богини должно быть есть свои цели." Я смотрела в небо, наблюдая, как два, быстро мчащихся облака, сливаются в одно. "Думаешь мы можем послужить примером для всех кланов? Чтобы доказать, что если двое людей, из двух враждебных кланов могут быть вместе в условиях мира, то и все остальные кланы тоже?"

Диармуд присел, и оторвал мои плечи от земли. "Мы будем примером идеальной любви. Наш союз сотрет все различия между кланами. Конец вековой войны." он гордо улыбнулся. "Может быть, это Богиня выбрала нас для этой благородной цели?"

"Для остальных, мы будем примером гармонии под великим голубым небом Богини." Я наклонилась вперед, дотрагиваясь своей щекой до его. "Благородная задача, хотя вряд ли это можно назвать задачей."

"Ммм…" Его губы встретились с моими для еще одного страстного поцелуя.

Я таяла в его объятиях, зная, что он говорит правду. Мы были избраны. У нас самая необычная любовь. И камень, светившийся у моей груди, был началом этой любви, благодаря Богини. Я знала, что нам нужно воздать Ей должное.

Когда поцелуи прекратились, я поднялась и нарисовала круг, очищая его своей метлой. Без лишних слов Диармуд присоединился к очистительному ритуалу, работая со мной так естественно, что я чувствовала, будто мы выросли с ним в одном ковене. Он взял две горсти земли и распределил их по кругу, он был таким красивым, я чуть не забыла дышать.

Diarmuid повернул на восток и протянул руки."Вы Сторожевые башни востока, Я зову вас, я вызываю тебя, размешиваю и называю тебя, чтобы засвидетельствовать этот обряд и следить за этим кругом." Он помахал рукой в воздухе и нарисовал что- то. Звезду? Нет, пентаграмму.

Я с удивлением наблюдала, как он переместился в южную часть круга и поманил сторожевые башни там. Это было практикой, которую я никогда не видела, и Я удивлялась, как много вещей, которые я могла бы узнать от него.

Когда он призвал Сторожевые башни запада и севера, мы оказались вместе в центре круга, лицом к алтарю.

Я подняла руки к луне."Круг брошен, и мы между мирами. Мы далеки от уз времени, в месте, где день и ночь, рождение и смерть, радость и печаль встречаем как один".

Лес внезапно стал тихим, наш круг стал мирной гаванью, отделяющей нас от войн между кланами и надоедливых людей с деревни.

"O могущественная Богиня, я приехала в этот день, чтобы почтить Твое присутствие и дать благодарение для того, чтобы принести Diarmuid мне. Мы, которые когда- то были два будут одно, Богиня, поскольку мы посвящаем нас Тебе." Я подошла к алтарю и вытащила мешочек из своего кармана. Он был наполнен сухим шалфеем, хорошо для защиты и мудрости. Я налила мудрости на алтарь, разбила его о большой гладкий камень, и толкнула крошечные хлопья на моей ладони.

"Мы предлагаем шалфей, — Сказал я, возвращаясь к Diarmuid."Шалфей для защиты от тех, кто хотел бы причинить нам вред." Я опрыснула влажной травой голову Diarmuid, затем мою."Шалфей для мудрости, чтобы выполнить желание богини." Я держала мою руку возле его лица, и он наклонил голову. Я налила шалей ему на языке, а затем вылила остатки в свой рот."Шалфей для защиты и мудрости, — Сказал я, чувствуя туман пришел за мной.

"А вы мудры, уже," сказал Диармуид, взяв мои руки. Он начал кружить нас по кругу. Мы двигались медленно, но земля, казалось, мчалась под нашими ногами.".Мы были избраны. Богиня смотрит на нас с благосклонностью. Как получается, что Она знает тебя так хорошо?"

"Я, Роза, являюсь истинной Богиней," ответила я. Я был вне мышления. От куда пришли эти слова? Я услышала, что моя мать пела их в давнем обряде Esbat, или же Богиня подняла язык как крылатая птица за моей спиной?

Мой целый мир вращался, моя голова, кружится с трещащим движением. Руки соединены с Diarmuid, я подняла лицо к небу. Это открылось на меня, посылая сокрушительное лезвие молнии к моей груди.

Толчок поднял меня с ног. Вдруг мой желудок стал кислым, мои колени превратились в кашу подо мной. Земля, казалось, помчалась, сосущий мое тело на это.

Следующая вещь, которую я знаю, моя щека, была прижата к земле, мои колени свернуты подо мной как у ребенка. Мои глаза были закрыты, но трещащий шум остановился. Единственный звук был голосом Диармуида, называющий меня по имени.

"Роза? Ты в порядке? "

Его руки были на мне, растирая мои плечи, гладя меня по щеке.

"Да." Я вздохнула и села в его объятия. "Что это было? Я еще никогда до этого не была так повержена"

"Я не знаю." Диармуд подтянул меня ближе к своей груди. "Ты уверена, что с тобой все в порядке?"

"Только. чувство как в тумане."Я убрала прядь темных волос, с моих глаз. Я была потрясена, внезапным нападением богини. Я вызвала недовольство у Нее? "Я так запуталась. Почему это случилось именно со мной?"

"Я видела нечто подобное, но только один раз. Наш шабаш собрался в круг для обряда Esbat, и богиня ударила одну из ведьм, очень похоже на это. В ковене это посчитали, как руку богини, идущую вниз, указывая на ее избранника, ее жрицу. Вскоре после того, женщина стала жрицей нашего шабаша ведьм".

"Высшая жрица…" я потерла свои глаза, все еще ощущая тошноту внутри себя.

"Ах, но Богиня выбрала тебя," настоял Диармуид. "Я знаю что в глубине души, Роуз. Ты предназначена для величия. Разве ты не думала о наследовании роли твоей матери высокой жрицы?"

"Да, но не много лет. Мама не готова оставить свою роль, и она все еще видит меня, как дитя богини. Она всегда проверяет мою Книгу Теней и сует нос в мои ритуалы. Действительно, у нее нет никакой уверенности во мне."

"Ну, здесь она ошибается." Diarmuid обнял меня за талию, почти выбивая воздух из меня "Я уверенный, что ты предназначена, чтобы привести твой собственный шабаш ведьм — или что-то еще большее. Ты особенная, Роза. Не только в моих глазах, но и в глазах богини."

"Мне нужно идти домой" сказала я, стараясь подняться на ноги. Я кашлянула, и Диармуд приблизился ко мне, а затем поставил меня.

"Ты можешь идти?" спросил он. "Я легко могу проводить тебя."

Я попыталась сделать несколько шагов."Я смогу сделать это. Но мне ужасно трудно."

"Я помогу тебе до тропинки" сказал он, держа меня в своих руках.

Я крепко держалась за его плечи, позволяя себе несколько минут отдыха и защиты в его руках. Я просила о защите, и Богиня уже услышала меня.

Диармуд. Он моя опора.

Моя родственная душа.

 

Глава 5

Фляга Ведьмы: Период Защиты

С наступлением темноты, жужжащая боль наполнила меня, хотя воспоминания об этом до сих пор пугали меня. Когда мама и я съели наши порции рагу с картошкой от Диармуда, я заметила что она всё ещё была в плохом настроении. Я держала себя в руках, чтобы она не перекинула свою ярость на меня.

После того, как я убрала посуду, мама принесла глиняную чашу для подготовки к защитному заклинанию. "Я не верю, что ты когда-нибудь делала ведьмовскую чашу, не так ли?"

Я покачала головой. " Нет, но я собрала много острых вещей. Как ты и сказала." Я потрясла толстый мешок над столом и всё содержимое высыпалось с грохотом.

"Заполни чашу всем, что ты нашла." Сказала мне мама. "И насколько я помню, нужно добавить ещё несколько трав. Дай ка я взгляну." Она достала свою Книгу Теней из тайника под карнизом крыши коттеджа и положила её на стол. "Вот поэтому я надеюсь что ты записываешь всё в свою Книгу Теней, Роуз. Разум не всегда записывает так же, как пергамент и перо."

Ещё одно замечание. Я кинула гвозди в чашу, размышляя над тем, что же я должна сделать чтобы угодить своей матери, так же как и Богине.

Моя мать пролистывала свою книгу, и зубами прикусывала нижнюю губу, пока она не нашла нужную страницу. "Да, мы нужны sage и плющ," сказала она. "И легкий залив должен предупредить нас г дальнейшего акта зла, насланного на Макгривис." Она провела пальцем ниже по странице, кивая. "И майоран. У нас есть это в нашей коллекции, Роуз?"

"Думаю, да". Я встала из-за стола чтобы проверить сумку, висевшую на чердаке. "Да, мам, вот они." Когда я положила сумку на стол, мама взяла мою руку.

Её прикосновение послало искру через меня. Пожалуй, это было неожиданностью. Хотя я уже знала, что чувствую свою вину за то, что так много скрыла от неё.

"Что-то изменилось, как переменился ветер." Она посмотрела на меня, её тёмные глаза замкнулись на мне. "Почему у меня такое чувство что ты чего-то мне не рассказываешь, Роуз? С тобой всё в порядке?"

Я кивнула, стараясь не смотреть на неё.

Мама встала прямо передо мной. "Что с тобой сегодня произошлот? Что-то не так с твоим ритуалом?"

Я снова кивнула, сильно напуганная болезненным воспоминанием, что должна сохранить это в себе. "Я… Я благодарила Богиню, когда Она свалила меня с неба." Я прижала руки к груди. "Сила поразила меня сюда, прижимая меня в землю. ’Twas как удар молнии в солнечный день и… о, мама, ’twas болезненный."

Она сложила меня на руках. "ребенка, ребенка. Ты пострадала? "

Я закрыла глаза и прижала голову к ее блузке, чтобы сказать малую часть правды. "Сначала я могла только дышать, но теперь мне лучше. Все я еще напуганна. Почему Богиня свалила меня?"

"’Это тяжело объяснить." Мама погладила мои волосы, затем посадила меня на стул. "Ты делала что-нибудь, что могло бы оскорбить Ее? Хорошенько подумай, Роуз, и будь честна. Во сколько ты начала работать в последний раз?"

Я потерла лоб, задаваясь вопросом, как обойти свою паутину лжи, не задевая ее. Конечно, мой любовный период с Diarmuid не оскорбил Богиню так сильно? "Ну, Тогда вышла луна. Я была с Кирой."

"Однако, это не заклинание."

"Но мы работали с магией," я настояла. " У нас даже было очарование которое мы должны были зарядить."

"Какое очарование?"

Как только она задала этот вопрос, я знала что мне не поздоровится. "Это был лунный камень для Киры," просто сказала я.

"И цель очарования?"

"Чтобы её полюбил Фолкнер Редберн".

"О, Богиня…" Мама стукнула кулаком по столу, заставляя флягу ведьмы подскочить немного. "Сколько раз я говорила тебе не управлять волей человека? Ты можешь сделать очарование или заговор, чтобы привлечь любовь, но неправильно заманивать в ловушку любовь определенного человека. Влезать в жизнь человека, управлять его судьбой — это темная магия." Она ударила кулаком снова. "Это неправильно, Роуз!"

Мои внутренности заледенели в ответ на ее гнев. Неужели она не видит, что я просто решила помочь отчаявшейся подруге?

"почему мои инструкции не помогли тебе удержаться на воздухе и дали упасть на землю?" спросила она. "Ты не послушалась, Роуз, и сегодня только один пример того, как власть Богини может навредить, если ты творишь магию не по советам старших. Ты хочешь причинить боль людям, Роуз?"

"Нет, мама," сказала я спокойно. Это было правдой.

"Тогда почему вы настаиваете на вмешательство человека? 'Тис не права, Роза. Когда ты выйдешь на сбор растений, ты собираешь растения без извинений? Ты режешь стебли без нужды, беря больше, чем нужно, нанося вред природе?"

"Нет". Я зарыла пальцы в свои волосы, наклонив подбородок к своей груди. Я ненавидела быть жестоко критикуемой таким образом. Я думала о комментарии Диармуда, что он видел женщину, ударенную таким же способом, потому что она была избрана быть верховной жрицей ковена. Почему моя мама не может даже допустить мысль, что в случившемся имелось положительное основание? Могло ли это быть, чтобы она знала, что я была избрана Богиней для великого дела, а она ревновала мою связь с Ней? Моё лицо загорелось от этой мысли.

"Так почему же ты пренебрегла человеком таким образом, манипулируя его судьбой?"

У меня не было ответа, по крайней мере такого, который бы устроил её, поэтому я молчала.

"Ты должна повторить пройденные ранее уроки," сказала мама строго. "Начиная с завтрашнего дня, ты тщательно изучишь свою Книгу Теней с самого начала. Ты потратишь немного времени вдали от своих друзей и, в свою очередь, больше времени на изучение Книги Теней. И ты прекратишь творить твои собственные заклинания до тех пор, пока я смогу быть уверена что ты выполняешь волю Богини. Ты понимаешь?"

"Я понимаю," сказала я. Я прикусила нижнюю губу, мне стало интересно, осознает ли она, что я ничего ей не обещала.

Это всё было так несправедливо. Я попыталась получить поддержку моей мамы, рассказывая ей о болезненном ударе с неба, но, в свою очередь, она просто захотела лишить меня силы. Если Сайл, верховная жрица, имела свой путь (свободу), то я была заперта в коттедже, высушивая травы и переписывая заклинания.

Как я могла прекратить делать заклинания, когда я знала, что Богиня зовет меня к себе? Как мама смеет вмешиваться в судьбу, приготовленную для меня Богиней?

Мама не понимала мою силу. А зная ее реакцию, я понимала, что это было бы катастрофой, рассказать ей о Диармуде.

Пусть это пока останется в секрете, и пока мама будет относиться ко мне как к неспособной дочери, это будет тайной.

Вниз по темной дороге, руководил шествием Миллер МакГрейви. Он следовал за своей женой, которая шла рядом с моей мамой, их голоса были приглушены так, чтобы не разбудить кого-либо в коттеджах, мимо которых мы проходили. Я шла позади них, чувствуя скуку и усталость. Ночные Есбатские обряды тяжело воздействовали на меня. Они только подчеркивали, как Сайл и ее ковен шли изнурительным, давним путем, в то время как я была на грани открытия захватывающей новой дороги Богини

Легкий ветерок шуршал деревьями, поскольку на них уже созрели почки; шелест их ветвей напомнил мне о прозвеневшем звонке Эсбата.

Три раза.

"Ты никому не вредишь, делай, что хочешь," напевал Sile.

"Ты никому не вредишь, делай, что хочешь," повторили мы.

"Так действует наставление Богини," начала Сайл. "Запомните это хорошо. Что бы вы ни желали, что бы вы ни попросили у Богини, удостоверьтесь, что это никому не навредит — даже вам самим. И помните, что все что вы отдаете, вернется к вам втройне".

Я устало тащилась рядом, пытаясь прояснить мамин голос в своей голове. Я слышала ее слова в круге так много раз, Я могла бы повторить их в сердце.

"Я — Она, которая присматривает за тобой," — сказала Верховная Жрица Сайл.

"Всецело твоя мать. Знай, я радуюсь, что ты не забываешь меня, воздавая мне почтение при полной луне. Знай, что я сплету жизненную нить с каждым и любым, кто будет с тобой…"

"Довольно, довольно, довольно!" — проворчала я сквозь стиснутые зубы. Я слышала мамины слова так много раз, они стали бессмысленными для меня.

В то время как мы приблизились к мельнице, я подумала, сработает ли мамино заклинание защиты. По крайней мере, это было что-то интересное для меня, так как я никогда не работала над этим раньше. Миллер МакГрейви отпер большую дверь мельницы, и четверо из нас вошли внутрь. В течение Эсбатских обрядов, мама и МакГрейви взывали к Богине, чтобы она защитила их и мельницу, так что мне показалось, что это потребовало бы больше наложенных заклинаний, чем содержал ритуал.

Вскоре мама зажгла свечи, а миссис МакГрейви выложила ее предметы на стол, которые мы разложили по кругу. При обычных условиях я бы помогла с приготовлениями, но с тек пор как мама абсолютно ясно меня наказала, я воздерживалась. Мама уже поместила травы в ведьмовский сосуд, который теперь стоял в центре стола, но я знала, что-то большее было добавлено перед тем, как мы зачаровали его.

Закрыв глаза, мама подняла ее руки, открывшись Богине. "С этим ведьмовским сосудом мы наложим заклинание защиты на эту мельницу и семью этого мельника," — сказала она. Смотря вниз на стол, она подвинула сосуд к миссис МакГрейви. "Требуется капля вашей крови. Возьмите ваш жезл и слегка уколите палец".

Жена мельника нажала острый конец своего bolline против ее кончика пальца. Темно-красное снижение начало формироваться, и она сжимала его во флягу.

Затем моя мама передала сосуд мельнику. "Плюнь в него," сказала она. Он сделал это. Затем Мама начала запечатывать его крышку, используя горячий воск свечи. В то время как она работала, она монотонно говорила:

"Защити эту мельницу, защити этих людей,

Охраняй их от болезней и вреда.

Отошли темноту назад к тем, кто послал ее.

Пролей свет совершенства вокруг,

Пусть любовь и защита будут в изобилии.

Отведя взгляд от зачарованного сосуда, моя мама сказала МакГрейви взяться за руки. "Вы должны оставаться внутри мельницы, пока Роза и я обойдем ее вокруг с сосудом. Три раза". Она накинула ее мантию и вышла за дверь. "Мы вернемся, когда заклинание завершится".

Бесшумно я последовала за моей мамой. Мне было позволено держать сосуд, в то время как мы очертили широкий круг вокруг мельницы. На стороне, где ручей был глубоким и быстрым, находился мост. Но когда мы добрались до мелководья на другой стороне мельницы, стало понятно, что нет пути на ту сторону.

"Нет пути на ту сторону, но не внутрь," — сказала Мама, собирая ее юбки. "Подбери свое платье, Роза. Мы будем идти через воды Богини сегодня". Она вытащила свои ступни, разглядывая ее сандали. "Слишком плохо, что не просто накладывать заклинания. Нам понадобится новая обувь после этого".

Я засмеялась, растерявшись от стремительного юмора Ма. Это было та сторона ее которую я редко видела. Я подтянула мои юбки и шагнула в ручей. Холодная вода кружились вокруг моих ног и грязь просочилась в мои ботинки, а я бродила рядом с Ма, с ведьмовским сосудом, лежащим на сгибе моей руки.

Мы обошли мельницу три раза по кругу, затем нырнули внутрь с сырой обувью и мокрыми ногами. Холод не беспокоил меня. Это было своего рода освежающим теплой ночью, и я считала это заклинание нечто ценным, безусловно оно стоило того чтобы быть записанным в мою Книгу теней.

Внутри мельницы ждал МакГрейвс в мерцающем свете свечей.

"Заклинание сделано," Ма сказала. "Мы должны похоронить банку, но здесь нет безопасного места. Роуз и я спрячем ее в лесу, где никто не найдет ее. "

Мельник подошел к моей матери, всплеснув руками. "Спасибо, Силь"

Она кивнула. "А теперь я думаю, мне нужна тряпка, чтобы протереть мою обувь. Кажется, что Роуз, и мне пришлось пойти на ночное погружение в ручье. "Она оттолкнула от себя ботинок, и он плюхнулся на пол, как мертвая рыба.

"О, мой!" Миссис МакГриви засмеялась, убежала чтобы найти какую-нибудь тряпку.

Миллер принес стулья и вино для всех нас, и он и его жена говорилb в тихой, темной комнате, пока Ма и я сушили наши ноги. Я сделала глоток вина — сладкого и пьянящего. Такого же, как поцелуи Диармуида. Конечно, это заставило меня думать о Диармуиде. Это было усилие, чтобы сосредоточиться на том, что было до меня, а не прекрасная картина плавающие в моем уме о нем. И в этот момент, разговор стал такой мрачный, мельник жаловался на медленный бизнес, тогда я предпочла мечтать о своей любви.

"По крайней мере это был наш тихий сезон," говорила госпожа Макгриви.

"Да, но если мы не получим тот сломанный механизм, и не установим его скоро, то у нас не будет никакого бизнеса вообще," сказал мельник МакГриви. "Это — весь результат проклятия на нас, вероятно от тех мерзких Burnhydes." Он повернулся к Ма. "И я благодарю Вас за вытирание этого. Наша удача теперь изменится, хотя я не могу сказать, что я вижу лучшие дни вперед для этих Семи Кланов. Это — старый бой, который мы ведем, и это ухудшается вместо улучшения, с проклятиями и ворами овец и продавцами, выбирающими невинных молодых девочек на рынке." Его глаза горели с осуждением, поскольку он поглядел на меня, и я укусила свою нижнюю губу, задаваясь вопросом, услышали ли все в Горной местности о моих авантюрах на рынке. Если бы история блуждала вокруг, скоро реальные детали — мальчик, который спас меня — то направился бы к моей матери. Больше проблем мне.

"Ян…" жена мельника пыталась успокоить его, но он прогнал ее.

"Я говорю, что самое время, Wodebaynes перестал принимать предубеждение против нас", заявил он. "Время использовать магию, чтобы сопротивляться."

Закрыв глаза, моя мать покачала головой мягко. "Нет, Ян, это не ответ"

"Хорошо, тогда, как мы собираемся остановить это, Силе?" мельник спросил. "Вы знаете истории — хотя их так много, что я потерял счет. Leapvaughn обманывающий фермера Wodebayne на его земле. Заклинание Ruanwande, который заставило девочку Wodebayne сойти с ума. Даже Ваш собственный муж, Гован, стал добычей к предубеждению, Силе."

"Мой отец?" Я бросила тряпку на пол. Так давно я жаждала услышать истории о моем отце, Говане МакЭване, но каждый раз, когда я просила, моя просьба была отправились на суровый взгляд от моей матери. "Скажи мне," я просила, обращаясь к человеку.

"'Это не очень большая истории, Роза", сказал мельник, касаясь бороды. "Но в один прекрасный день, когда твой отец был дорожной поездке в соседнюю деревню, он наткнулся на человека Wyndonkylle на лошади. Всадник проехал мимо без происшествий, но затем вернулся, чтобы преследовать твоего отца. Он обвинил твоего отца, взглянув на него со злом в его глазах. Потом, когда он узнал, что твой отец был Wodebayne, он поднял свою лошадь и растоптал твоего отца ее копытами. "

Я вздрогнула. "Это страшная сказка. Но Па пережил это.

Мама кивнула. "Да, но после этого он ходил прихрамывая."

Как г-н MacGreavy продолжал сокрушаться различиями кланов, я думала о своем отце. Он умер, когда я была маленькой, поэтому я помнила немного о нем. Я слышала несколько темных слухов-сказок, что он интересовался темной магией, хотя никто не говорил об этом мне непосредственно. И моя мать отказалась заполнить любые недостающие подробности. Почему она так неохотно говорит о нем?

После того, как беседа и вино закончились, мы попрощались и отправились домой. Мама и я на той стороне реки и внизу дороги, когда она поняла, что мы забыли банку ведьмы.

"Поторопись и принеси его, — сказала она мне."Я буду ждать здесь."

Подняв свои юбки, я побежала вдоль дороги. Но, как только я подошла к мельнице, я увидела, одинокую свечу, горевшую на пороге. Я замедлила свои шаги, как ноги молча ползли по холодной земле. Здесь была магия — я чувствовала границы круга ведьм, и я была вынуждена остановиться на ее периметре. Я использовала свои magesight для изучения деталей. Это пентаграмма в грязи, под дверью? Но это было с ног на голову! Это не часть заклинания которое Ма сделала.

Когда я стояла в тени, фигура маячила в открытую дверь — мельник MacGreavy. Он не ощущал мое присутствие, когда он высунулся и налил темной жидкости на пентаграмму, все время произнося слова, которые я не понимаю. Я ахнула, понимая, что жидкость которую Ян MacGreavy использовал была кровь.

Самый тон сцены заставило меня содрогнуться. 'Тва, как будто холодный ветер пронесся вверх по реке, превращая все на своем пути в лед.

Темная магия. Я ахнула.

Миллер MacGreavy дрогнул в страхе, бросив взгляд на меня. "Роза"? Спросил он подозрительно. "Что вы здесь делаете?

"Банку ведьмы", я прохрипела в страхе. "Мы. мы оставили ее позади. "Он нахмурился на меня, потом нырнул обратно в дом. Через минуту он вернулся с банкой, шагая вокруг пентаграммы и рисунок на двери в своем кругу, чтобы выйти ко мне.

Его глаза блестели в свете свечей, как он передал мне банку. "Прочь отсюда, Роуз MacEwan", сказал он сердито. "И ни слова никому о том, что ты видела здесь сегодня вечером."

"Да, сэр", сказала я, задыхаясь. Хотя я и опасалась, что его магии, я знала, что это направлена против меня. Тем не менее, его предупреждение испугало меня. Лучше всего держать это в себе. В конце концов, оказалось, он был не собирался вредить невинным.

Но даже, как я стер из своей памяти мельника MacGreavy, я решила не допустить, чтобы забыть вопрос о моем отце. По дороге домой с мельницы в ту ночь я ждала, пока мое сердце замедлился до более спокойного темпа, затем начала разговор. "Я была бы рада услышать историю Па, сказала я, медленно под оранжевым лунным светом. "Мы поставили для него места каждый год в таблице Самайн, но вы никогда не говорите мне истории о нем. Вы никогда не говорите о нем, Ма. Почему так происходит? "

Моя мать глубоко вздохнула, ища ответ. "Это всегда причиняло боль мне, говорить о нем. Путь его жизни был разрушен. путем это закончилось. Это была ужасная вещь, Роза." Она взяла мою руку в свою. "Я думала что если мы не будем говорить об этом то будем избавлены от боли, которую я чувствую."

Я покачала своей головой. "Когда я думаю о нем, нет никакой боли, действительно. Только любопытство."

"Что ты помнишь о нем?"

Думая о Па, я улыбнулась. "Его размер. Он был человек-медведь, разве нет?"

"Довольно большое," согласилась Мама.

"Я помню ездила на его больших плечами, широких плечах. И его руки. Они были настолько огромны, что моя небольшая рука исчезала в его. Я помню его глубокий, звонкий смех. И поездки на побережье. Он брал меня к побережью?"

Мама кивнула.

"Я услышала слухи о нем," сказала я. "То, что он присоединился к темному волшебству. Это правда, мама?"

"Нет," сказала она мягко. "Я никогда не поверю в это. Он был хорошим человеком, он любил свою семью, своего ребенка, свой клана. Он просто не понял. "

Как и я, подумал я. Ма не понимает свои полномочия или мой авантюрный дух. Она не может согласиться, что ее путь к Богине был не единственный путь.

"Мне жаль, что у тебя не было возможности узнать его получше," сказала моя мама.

Мы шли несколько минут, потом я спросила: "Как он умер? Разве он не умер во сне? "

"Он сделал".

"Тогда что же все слухи? То, что он был проклят или отравлен соперниками клана?

"Это самая трудная часть," мама призналась. "Его смерть была подозрительной. Внезапное и необъяснимое. Некоторые говорят, что соперник клана проклял его в ответ, я не знаю".

"Проклял за что?"

Ма покачала головой и рот сжался. "Я не могу говорить о вопросах, о которых я ничего не знаю." Когда она повернулась ко мне, слезы сверкали в ее глазах. "И честно говорю тебе, Роза, я не знаю, правды о его смерти."

Она замолчала, но это молчание преследовало меня, пока мы шли дальше. Да, мама, возможно, не поняла смерти Па, но, безусловно, она знала больше подробностей, чем я, как обычно, она не дает мне достаточно частей, чтобы сложить это вместе, на мой взгляд.

Я думал, о Яне MacGreavy, путь его тела нависшего над кровавой пентаграммой. Если мой отец баловался с taibhs, тоже? Я подняла глаза на далекую луну, интересно.

На следующий день, пряча банку ведьмы в пустынной чащи, я встретилась с Диармуидом на нашем тайном месте в лесу. В этот день мы, не теряли времени на светскую беседу или поддразнивания. Он потянул меня на свои руки и положил свои губы на мои. Поцелуй сбил мое дыхание, и мы упали на зеленый мох и лежали, целовали и гладили друг друга, пока солнце не опустилось ниже верхушек деревьев.

Он сказал мне, что магия в его кругу Esbat бледнела по сравнению с тем, что мы делали вместе.

"Да," сказала я ему, "Я чувствовала то же самое вчера вечером." Я перешла к своему маленькому, кустарному алтарю и погладила руками руки по поверхности валуна. Озираясь, я поняла, что это было бы прекрасным местом для круга — нашего круга.

Я схватила метлу и с размеренным шагом пошла дальше, чем я была раньше. Я хотела бы сделать круг шире, на этот раз включая постель из мха, где мы любили резвиться. Разве наша любовь не посвящена Богине — результат ее благословения?

Диармуид обошел четыре угла нового, большого круга, где он призвал Сторожевые башни снова, рисуя пентаграммы в воздухе каждый раз. Смотря на Диармуида, я чувствовала, что мой мир увеличился с новыми знаниями и любовью. Камень розы между моих грудей заставил мое сердце сверкать, напоминая мне о моей удаче найти истинную любовь, который также был кровной ведьмой.

На следующий день после этого мы снова встретились, в то же самое время, на том же самом месте. И на следующий день после этого и на следующий день после этого. Мои весенние дни были полны делами губ, тянущихся на коже и бесчисленными мечтами, которые шепчут, под прохладным покрытием весенних листьев. Каждый день мы поддержали наш алтарь, всегда будучи благодарны Богиню за примирение нас, для того, чтобы принести нам такое большое удовольствие.

"Наша судьба для меня еще не ясна," однажды я сказала Диармуиду. "Но я знаю, есть причина, по которой мы были вместе".

Он опустил лицо в лиф моего платья, погружаясь носом туда соблазнительно. "'Это не достаточно, что мы были вместе чтобы любить?"

"Любовь это подарок, действительно," я сказала, скользя руками под верхнюю рубашку, чтобы найти свою золотую пентаграмму. "Но я говорю о более великой цели. Примирение семи кланов, может быть. "

Он поднимался поцелуями по моей шеей. "Наша любовь действительно вне всех других." Он прекратил целовать меня, чтобы смотреть меня в глаза. "Я знал людей, которые говорят, что они — muirn beatha dans. Они действительно полагают, что они — задушевные друзья для жизни. Но я не могу предположить, что они поняли бы способ, которым я чувствую тебя."

Он водил рукой по моему лифу, мягко гладя одну грудь. "Я люблю тебя, Роуз."

Я задыхался, чувствуя что таю на кончиках его пальцев. Я никогда не знала мужчин прежде, и Диармуид поклялся, что я была его первой любовью, все же он, казалось, знал, так много частей тела женщины — места для поглаживания, для удовольствия, или коснуться слегка. Теперь он упал к моим ногам, его руки, скользили под моими юбками. Его пальцы порхали по моим коленям моим бедрам, пока во мне все не задрожало.

"Мы будем вместе навсегда, — прошептал он.

"Мы не будем иметь никаких секретов, — поклялась я.

"Я должен быть твоей первой и единственной любовью", — сказал он, передвигая руку между моих ног."И ты должна быть моя."

"Да будет так", прошептала я, предлагая свою любовь к богине.

Там, в нашем тайном кругу в лесу, мы встречались каждый день. Однажды, когда Диармуид и я лежали вместе на мхе, я поняла, что мы были вместе в течение почти полного цикла луны. Майское празднование Белтейн было несколько недель назад, и Диармуид и я встретились как раз перед полной луной в апреле.

Я думала о двух колдовских драгоценных амулетах, которые были семенами любви: камень розы и лунный камень Киры. Два амулета с очень разными силами.

О, Кира и Фалкнер были все еще вместе и очень влюблены. Но не как Диармунд и я. Только тем утром я видела Киру в воскресной массе, и она была полна смеха и визга для своего парня. Как ребенок. Она знала, что я встречала Диармунда каждый день, и она не могла полагать, что я позволила ему поцеловать себя, уже не говоря о других удовольствиях.

"Но что вы будете делать с Фолкнер?" спросила я.

"Я приношу ему булочки и песочный коржик каждый раз когда Ма и я пекем," сказала она. "И он заходит в дом, если он должен доставить недавно подкованную лошадь поблизости. Но это не часто. Таким образом иногда Ма позволяет мне сопровождать ее на рынок в Kirkloch, и мы заходим в магазин кузнеца."

"О". Я не говорила ей, что все это звучит скучно и тускло для меня. Если он подходит Кира, это было прекрасно. Но слух о ее любви к Фолкнеру заставил меня понять уровень зрелости Диармуида и я достигли. Мы были далеко за пределами стыда и хихиканья. Наша любовь была основана на страсти, обещания.

И обязательств.

"Вернись ко мне, моя любовь", Диармуид сказал, потянув меня на свою сторону. "Ты бродишь так далеко в облаках, я не осмелился бы угадать твои мысли."

"Ах, но Я здесь",Сказал я, "думаю о тебе".

Поскольку Белтейн подошел, и приготовления начались, стало более трудным для Diarmuid и меня, чтобы ускользать днем для наших встреч. Однажды он опаздывал, и я волновалась все время, отчаявшись что я не увижу его вообще. Я собиралась уехать, когда я получила tua labra от Diarmuid, тихое сообщение, что только ведьмы могут послать: Жди меня, моя любовь. Я ждала, и в течение момента он мчался в мои руки, принося извинения и объясняя об утомительных хозяйственных работах, которые его отец дал ему в тот день. В другой день Ма дня казалась более подозрительной чем обычно, и я должна была придумать нелепую ложь, чтобы ускользнуть в его руки.

"Необходимость прощаться каждый день утомительна для меня," сказала я ему пока мы сидели на мхе.

"Да, и каждый раз это со знанием что мы хотим вернуть его назад." Он глубоко вздохнул. "Это становится все более и более трудно для нас быть вместе, Роуз. Твоя Ма подозревает, и мои Па увеличивает нагрузку работы для меня. "

"Я это знаю, и я подумал, Богиня облегчит наше бремя." Он поднял руку к моей щеке, и я прижалась к нему с тоской.

"Созвать их всех, мы должны сказать им! Сообщить им о нашей любви!"

Его дерзкий дух поднял мой сердце ввысь. "Ты хочешь?" Я сказала. "И это было бы актом храбрости или глупости? Поскольку никто не готов учить нас все же. Они или попытались бы разлучить нас — или выслали бы нас из наших кланов!"

Синие глаза Диармуида покрывались облаком беспокойства. "Ты права. И я защищу Тебя, Роуз. Мне не будут подвергать изгнанию тебя изLeapvaughns или Wodebaynes или любой."

"Мы должны идти вперед с осторожностью", сказала я. Я знала, Богиня хотела чтобы мы были вместе, но как мы могли бы начать, чтобы очистить путь с остальным миром?

Поскольку Diarmuid погладил мои волосы мягко, ответ пришел ко мне.

Сделать окончательную связь

"Богиня хочет, чтобы мы были вместе," сказала я. "Сердцем, душой и телом." Хватая Диармуида за рубашку, я притягивая его ближе. "Мы должны запечатать нашу любовь физическим союзом."

Его глаза искрились с удивлением. "’Это желание Богини?"

"Да." Я кивнула, думая о предстоящем празднике. Были бы ленты майского дерева, трепещущие в бризе, цветах и песнях и аромате горящего мудреца. Каждый из ковена взял бы ленту и танцевал вокруг майского дерева, символизируя союз мужчины и женщины, присоединение всех вместе. "И Белтейн будет прекрасным местом."

 

Глава 6

Ночные видения

Крошечные пальчики.

У меня были крошечные, пухленькие пальчики, а у моего папы руки гиганта. Иногда он держал меня в своей ладони и поднимал в воздух, позволяя мне увидеть мир, птиц, насекомых. В другое время, как сейчас, я каталась на его плечах, смеясь от того, что он щекотал мои коленки.

Мы на берегу моря. Трава такая зеленая здесь, а с утеса ты можешь увидеть мили и мили изумрудных лугов и рек. Папа ходил по утесу со мной на плечах. Иногда волны океана поднимаются и разбиваются о скалистый утес, но мы привыкли смеяться над этим. Мой папа даже подходил ближе, стараясь поймать брызги. Крошечные капельки воды мочили нас, но нам это безумно нравилось.

Папа повернулся так внезапно, что я чуть не выпала из его рук. Я взглянула на него, чтобы понять, что так встревожило его, и вот оно, поднимается как дракон. Океан поднимается все выше и выше в свирепой волне.

А потом, когда я вновь взглянула на нее, моего папы уже не было рядом. Лишь его смех остался — глухой звук надвигающейся волны. Она надвигалась с чудовищной скоростью, излучая огромную силу.

Я стою одна на утесе, вокруг меня бушуют волны.

Я попыталась бежать, но мои ноги были такими вялыми, как подвешенные ноги марионетки. Сейчас действительно не было возможности уйти.

Кое как я осознавала, что слишком многое будет потеряно, если я поддамся волне. Это не только моя жизнь, но также жизни и будущее всего клана, всех Вудбейнов, так же, как и будущее клана Липвонгс и ведьм всех Семи Кланов.

Так много поставлено на карту, но как я могу уйти?

Как избавиться от зловещей волны, что накрывает меня с головой?

"Роуз? Роуз! Проснись!"

Задыхаясь, я пыталась пробудиться ото сна, и услышала голос моей матери.

"Роуз, детка, у тебя был ночной кошмар."

Я почувствовала, как она нежно трясет мою руку. Открыв глаза, я поняла, что я была в коттедже, сухая и в безопасности. Но страх все также держал меня в своих объятиях, и я была не в состоянии избавиться от него.

"Все хорошо дорогая" успокаивала меня мама. "Расскажи мне, что ты видела."

Я зажмурила глаза, боясь говорить об этом. Я боялась открыться человеку, которому так много врала в последнее время. Я скрывала свои чувства и страхи от мамы. Как я могла открыться ей теперь?

Она нежно, но твердо погладила мою спину вверх и вниз между плеч. Успокаивающее тепло прошло сквозь меня, напоминая обо всех прошлых разах, когда мама гладила мою спину, если мне было больно или я была напугана, или же расстроена тем, что у меня что-то не получается. Было ли это из-за сна или от маминой заботы, но я начала плакать.

"Я была на берегу с папой." сказала я, раскрывая подробности моего сна. Я рассказала маме все о моем папе, о том, как он покинул меня и о гигантской волне, которая надвигалась на меня. "Я не понимаю этого. Пожалуйста, мама, прошу скажи мне правду" сказала я. "Был ли папа злым человеком? Он когда-нибудь пытался причинить мне вред?"

"О, нет дорогая!" возразила мама. "Гован МакЭван сильно любил тебя. Он делал все возможное, чтобы защитить нас."

"Тогда почему он оставил меня во сне, мама? Что это значит?"

Мама задумчиво поджала губы. В тусклом лунном свете, который просачивался через окно, она выглядела старой, виднелись морщинки вокруг уголков рта. "Возможно он покинул тебя во сне, потому что он очень рано покинул тебя в действительности." сказала она. "Или возможно слухи о его смерти заставляют тебя подозревать его в чем-то. "

"Он действительно умер во сне, здесь в коттедже?"

"Да" она вздохнула, и я поняла, что сейчас она как обычно сменит тему. "Это было так внезапно — его смерть." она пробормотала это будто себе. "Все в ковене подозревали, что кто-то наслал темную волну на него. Многие поговаривали, что закон о тройном возврате был причиной его смерти. "

Я задумалась об этом законе — магия возвращается к тебе в тройном размере. В таком случае, темная магия навредит больше. "Но это означает, что он практиковал темную магию, что он ушел с пути Богини."

"Да" согласилась мама, смотря в пустоту "и я никогда не поверю, что твой отец был способен на это." Она поднялась с моей кровати и поманила меня следовать за ней. "Вставай. Давай очистим коттедж для сладких снов."

Пока мама зажигала свечи, я очистила центр нашего коттеджа, чтобы нарисовать круг вокруг стола. Я была удивлена, увидев, что она достала наши желтые свечи, которые мы использовали только в особых случаях, но она объяснила, что они помогут мне увидеть правдивое видение. "Сейчас ты используешь второе зрение, чтобы увидеть прошлое, и узнать, что для тебя приготовила Богиня в будущем."

Я с трудом сглотнула в изумлении. Как такое возможно, что она узнала о моих собственных планах? В тот момент мне захотелось сесть рядом с ней и рассказать ей все о Диармуде, но как только она начала произносить заклинание над свечами, я тут же вернулась обратно. Стоя в ярко желтом круге света, я наблюдала, как мама просит Богиню дать мне видение, показать, что Богиня хочет для меня.

Потом мама провела меня в центр круга и, стоя за мной, она обвила свои руки вокруг меня. Я чувствовала себя такой любимой и защищенной в ее руках — снова как ребенок.

"Милостивая Богиня," начала она, "позволь твоей любви пролиться на Роуз. Покажи ей путь, по которому она должна продолжать исполнять свою судьбу. Пройди с ней через это темное время, чтобы вновь увидеть свет. "

"Да будет так" сказала я.

Руки моей матери приблизились к моей голове. Она нежно отвела мои волосы назад, а затем всплеснула руками возле моего лица. "Избавь ее разум от ночных кошмаров. Позволь ей увидеть только твое видение, Богиня. Очисти оба наших разума от темных мыслей. Изгони зло из нашего дома."

"Да будет так" повторила я, когда ощущение тепла пришло ко мне. Откинувшись на маму, я вспоминала, как она умоляла Богиню помочь мне, когда я была еще ребенком — снять жар с головы, оградить меня, чтобы я не съела ядовитые травы, дать мне мудрости выучить все руны. У меня и мамы были разногласия в последнее время, но я знала, что несмотря на все ее неодобрения и критику, она любила меня, ее единственную дочь.

И в один момент она будет любить Диармуда как своего собственного сына.

 

Глава 7

Обряды праздника костров, Пятый День Мая

"Весенние ромашки, васильки." сказала Кира, перелезая через камни, чтобы выйти на другую полянку с цветами. "В этом году очень ранняя весна. Это будет один из самых красочных обрядов Белтейна, который я когда-либо видела."

В качестве ежегодной практики, Кира и я поднимались рано утром, чтобы добраться до леса и насобирать цветы. Мы хотели повесить свежие цветы на двери нашего дома, и разбросать их вокруг коттеджей, для украшения праздника. Мы также хотели сплести веночек из живых цветов для верховной жрицы. Сегодня я хотела сделать свой собственный магический круг.

"Я думаю Белтейн мой любимый праздник года." сказала я. "А в этом году он будет самым запоминающимся." Я про себя поблагодарила сирень, за предоставленные цветы, а потом срезала кучу цветущих веточек, для приятного аромата.

"Это потому что ты влюблена?" спросила Кира.

Я коснулась щеки цветком лаванды.

— Потому что на этом круге я стану женщиной.

Когда брови Киры удивленно поползли вверх, я объяснила: — У нас с Диармудом будет собственный праздник этой ночью. ТЫ видела ленты, которые я взяла сегодня из дома?

Я залезла в карман и вытащила белую и красную.

"Что?" рот Киры открылся в изумлении.

"Да, красная и белая ленты символизируют кровь, которая течет из женщины, когда она теряет невинность. Вот как я и Диармуд будем праздновать Белтейн"

"Я не могу в это поверить!" кричала Кира. "Ты хоть понимаешь, что ты делаешь Роуз?"

"Да" сказала я, крутясь с лентами в руках. "Я все понимаю достаточно хорошо. И я считаю, что сама Богиня свила нас вместе, для этого. К тому же Белтейн это праздник любви, не так ли?"

Кира тяжело сглотнула. " Я не думаю, что Богиня хочет, чтобы мы принимали все это в таком буквальном смысле."

Я танцевала вокруг Киры и взяла ее руки. "Не будь старой жабой в болоте! Я уже семнадцать лет живу под небесами Богини."

"Да, но Богиня ничего не говорила о двоих, которые будут бракосочетаться в круге"

"Это будет немного позже" возразила я, подталкивая ее в мой танец.

Она бросила корзинку и развернулась ко мне и наши глаза встретились. Мы кружились в танце и смеялись, а потом вместе упали на траву.

"О, дорогая Богиня, Теперь я убедилась." сказала Кира, глядя в чистое, голубое небо. "Роуз потеряла рассудок."

"Нет, не потеряла!" запротестовала я. "И я думаю, ближайшее время ты будешь рассказывать мне тоже самое о Фолкнере."

"Я так не думаю, хотя я и безумно влюблена."

Я повернулась к ней. "Ты должна сделать вид, что я буду сегодня с тобой, после круга."

"О, Роуз, ты же знаешь я ужасно плохо вру."

"Ничего особенного говорить не придется. Младшие ведьмы из нашего ковена всегда продолжают праздновать сами по себе, танцуя в свете пламени. Тебе просто нужно будет сказать моей маме, что я с тобой."

"Лгать высшей жрице" простонала она."Богиня, прости меня."

"Я знаю, я могу положиться на тебя." Я поднялась на ноги и вытащила травинку из своих волос. "Пойдем лучше подберем украшения для праздника."

Мы собирали цветы, пока наши корзинки не наполнились до самого верха, затем мы направились обратно в коттедж. Мама посмотрела на то, как мы делаем веночек, чтобы повесить его на дверь в дом. Потом она взяла несколько цветков шалфея, оставленных для улицы, и засунула их в горшке в пламя печи. И мы наблюдали за тем, как дым распространяется по комнатам коттеджа.

Пока мы были увлечены своим заданием, Кира рассказывала мне о Фолкнере, о том, что он считает ее лучшим кондитером в Хайландсе, о том как он приходил к ней день назад. Мама ничего не говорила, пока мы не закончили курение в нашем доме, и предложила проделать ту же процедуру в доме Киры. Потом она принесла корзину с лоскутками ткани.

"Послушай, ты много рассказываешь о Фолкнере. Я думаю тебе стоит воплотить свои мысли в действие" предложила мама Кире. "Если вы действительно хотите, чтобы в вашей жизни появилась любовь, то вы не должны делать заклинание для определенного человека. Вы должны действовать также, как и с лунным камнем."

Кира опустила голову. "Извините жрица. Я знаю."

"Заполучать человека с помощью заклинания это темная магия" сказала Силь."Это может навредить человеку, изменить его судьбу, отобрать волю. Однако." продолжила мама, "Богиня может помочь вам обрести любовь, до того момента пока вы не укажите определенного человека и не будете пытаться навредить ему. Вы можете использовать любовное заклинание и магических куколок." она сложила два кусочка ткани вместе и начала резать. По мере того, как она отрезала лишние кусочки ткани, начал проявляться силуэт человека. "Вы должны сделать две маленькие куклы. Одна будет представлять тебя, а вторая мальчика, вашей мечты."

Я осторожно смотрела, как мама учила нас делать куколки. Она помогла Кире пришить коричневую ленту к куколке, чтобы сделать ее более похожую на Киру.

Затем мама передала Кире мужскую куколку, чтобы та ее украсила. "Сделай его привлекательным в твоих глазах, но не указывай на нем имя или руну, которая обозначает имя человека"

Когда мы закончили, Кира поблагодарила маму, и направилась к себе в коттедж, чтобы украсить его к празднику. Это был день, когда вся наша работа была сделана. Кира пошла домой, чтобы приготовить с ее мамой праздничные пироги, а я тем временем направилась украшать свое место для праздника. Мы уже собирались разойтись по разным сторонам, как вдруг на дороге появился темно коричневый конь. Это было поистине величественное зрелище. А на спине сидел всадник.

"Это Фолкнер" сказала Кира, разглаживая свои волосы.

"Нет, это не он" пробормотала я, щурясь от солнечного света. Но Кира оказалась права, хотя я не ожидала, что такой обычный мальчик, как он мог превратиться в рыцаря.

"Добрый день!" крикнула Кира, дико махая рукой.

Фолкнер остановил лошадь, когда достиг нас. Потом он слез и оказался прямо у ног Киры. "Не хотите прокатиться?" спроси он, обращаясь ко мне и Кире. "Я должен вернуть лошадь. Отец просто подвернул ногу. Но вы можете прокатиться со мной, ведь нам по одной дороге"

"Я направлялась в лес" сказала я."Но Кира была на ногах весь день, готовясь к сегодняшнему вечеру"

"Ты устала?" спросил он ее, и любовь сверкнула в его глазах.

Она сладко кивнула ему, и он посадил ее на спину лошади. "Ну тогда поскакали"

"Спасибо" глядя на него сверху вниз Кира казалась совершенно другим человеком. Не обычной неуклюжей девочкой, которая бросает камни в ручеек. Она выглядела, как настоящая женщина.

Мы расстались, но образ Киры остался в моей голове. По дороге через лес, я остановилась у ручья и села прямо у воды. Здесь вода текла медленнее и была более чистой. Кое где виднелись в камышах крошечные пескари. Я потянулась к воде, чтобы попить, но внезапно остановилась. На меня глядело лицо Богини.

Хотя нет. Это было отражение женщины. Меня.

Всю жизнь я росла под покровительством Богини, и сейчас я готова была сделать следующий шаг. Белтейн это праздник не только любви, но и плодородия. Это было идеальное время для слияния двух половин, чтобы в порыве любви и страсти зародить новую жизнь. И хотя каждая молодая ведьма знает противозачаточное заклинание, сегодня я его произносить не буду. Мой цикл закончился на прошлой неделе. И сейчас мое тело было полностью готово для его семени.

Сегодня будет зачат наш ребенок.

Смех раздавался по всему лесу, когда мы праздновали Белтейн. Сидя на бревне, отец Киры играл на лютне, чтобы создавать музыку для танцев и веселья. В другой части круга сидела я и остальные молодые члены ковена. Мы доедали последние кусочки пирогов и пили вино.

"Вот ты где" сказал Фолкнер Кире, которая захихикала в руку. "Я говорю тебе, что это выглядит достаточно неплохо, такой необузданный и неуправляемый. Он вытянул одну косичку из ее волос и сейчас играл ею, прочесывая ее пальцами."

Кира кинула цветок в его лицо "Ты такой глупый гусь" подразнила она его.

По мне так они оба выглядели очень глупо. Но возможно мне просто не терпелось начать свое собственное празднование Белтейна. Я волновалась. А что, если мама не отпустит меня? И что, если Диармуд не сможет прийти?

"Время покидать круг старейшин" объявила я всем, сидящим вокруг меня. Кира согласилась, и по плану мы должны будем направиться к коттеджу Фолкнера. Я скрестила пальцы, когда мы пошли к родителя, чтобы отпроситься. У меня преобладало праздничное и приподнятое настроение. "Просто помните, что вы не должны гулять в группах." проинструктировала нас мама. "Это ночь развлечений, но мы не должны давать Христианам повода пронюхать что-нибудь."

Я слышала, как моя мама смеется с друзьями, когда мы покинули круг. Спустя несколько минут мы были на достаточно большом расстоянии, и я попрощалась с Кирой.

"Будь осторожна!" прошептала она, до того, как Фолкнер подтолкнул ее к остальным.

Я улыбалась, пока быстро шла сквозь темноту.

Я безошибочно узнала темную фигуру Диармуда. Стоя обнаженным, под весенним, украшенным столбом, его тело освещал небольшой костер, который он развел в северной части нашего круга. Теперь мои глаза сосредоточились на том, что своими руками я исследовала его округлые мышцы, длинные конечности, гладкую кожу. Он был богом. Красные и белые ленты развивались в воздухе возле его головы. Ветер сдувал волосы с его лба. Ночь была темна, новая луна только начинала проявляться, но кожа Диармуда казалось светилась через всю поляну.

Пространство между нами кажется пропиталось теплом. Вокруг нас лес буквально пел: было слышно стрекотание сверчков и кваканье жаб, покачивание деревьев. Даже глухой мог бы заметить все это.

Я ослабила пояс на талии, а затем уронила свой халат на землю, так, что на мне осталась только сорочка. Шорох моей одежды заставили его пойти ко мне на встречу, и он улыбнулся. Я побежала через поляну и Диармуд поймал меня в свои руки и прижал к своему теплому телу. Мы должны быть вместе, принять участие в этом обряде сегодня. Я заметила, что он уже зажег свечи, так что я рисовала круг, в то время как он призывал к четырем стихиям, рисуя пентаграммы в воздухе. Потом мы подошли к майскому дереву и каждый взял ленту.

"Это время для радости и объединения" сказала я, начиная ходить вокруг дерева. "Богатства почвы принимают семена. Сейчас самое время, чтобы семена были просыпаны " Я знала слова слова всех важных Саббатов наизусть, но сегодня этот ритуал казался таким особенным! "Позвольте нам отметить этот праздник плодородия" продолжала я. "Вращаясь, Колесо, меняет времена года. Давайте прощаться с темнотой и приветствовать свет."

"Колесо вращается." сказал Диармуд. Он зашел за меня, оборачивая меня своей лентой.

"Без остановки вращается колесо"

"И снова вращается." сказал он, когда наши ленты полностью закрутились вокруг нас, как и наша любовь.

Когда дерево было обернуто прекрасными красной и белой лентами, мы пошли к алтарю, где лежал веночек из ранних красных роз и ромашек. Диармуд снял с меня сорочку и поднес венок к моей голове.

"Богиня провела нас через темноту к свету" сказал он. Он опустил венок на мою голову и я почувствовала пьянящий аромат роз, окружавших меня. "Теперь Богиня с нами" прошептал Диармуд, его глаза засверкали. "Говори Леди"

"Я та, кто вращает Колесо" проговорила я медленно. Я чувствовала пульс Богини во мне, настойчивый и сильный, голодный и хищный. Мое тело было готово соединиться с его, моя душа ожидала встретиться с его. "Когда ты жаждешь" сказала я "позволь моим слезам падать на твое лицо, словно нежный дождь. Если ты устанешь, то отдохни на на земле, чем является моя грудь. Знай, что любовь — есть искра жизни, огонь внутри тебя. Любовь есть начало и конец всех вещей."

Я открыла руки Диармуду, свет от пламени танцевал на моем обнаженном теле. "И я люблю."

На следующее утро я встала с кровати на рассвете, чтобы искупаться в реке. Большинство дней я просто обтираюсь тряпкой, но сегодня я пошла к реке, чтобы лучше помыться.

На берегу я осмотрелась вокруг, чтобы убедиться, что никто не видит меня. Пава перепрыгнула через кусты, но в остальном царила тишина. Я быстро выскользнула из своих юбок и вошла в воду. Вода была холодной. Прошло всего два лунных цикла от последнего зимнего снега. Но я решила не останавливаться, и погрузилась в воду по шею, где начинали виться мои волосы.

Очищение.

И предложение.

Я дотронулась до живота, думая в тот момент о крошечном ребеночке внутри меня. Во мне была новая жизнь, которая скоро предстанет перед Богиней. Я точно знала, что все это правда, но я смогу скрывать эту тайну в течении нескольких месяцев. Этого времени будет достаточно, чтобы помочь нашим кланам принять нас, как мужа и жену.

Водя руками по воде, я заулыбалась. Все мое тело чувствовало обещания материнства. Этот ребенок свяжет нас на физическом уровне. Я знала, что наш ребенок был частью задумки Богини, которая так слабо раскрывалась нам. Я хотела рассказать об этом Диармуду, но лучше я сохраню это в секрете, чтобы потом поразить его столь приятным сюрпризом.

Чувство очищения и обновления наполнило меня. Я вышла из воды и поднялась на грязный берег. Быстро я надела свою одежду и влезла в свои сандалии.

Но что это за шум?

Я выглянула из-за кустов на тропинку. Но никого не увидела, хотя я точно чувствовала чье-то присутствие.

Неужели кто-то видел меня?

 

Глава 8

Обряды Эсбат, Середина Июля

"Когда луна полная и небо темно,

Мы встречаемся в пределах нашего круга.

Теперь слышу пение жаворонка

И танцуют в кругу, движение по кругу.

Делай, что хочешь, если это не вредит,

Как богиня желает этого, это может быть сделано".

Ковен пел, поскольку мы стояли в кругу шабаша ведьм, окружая Высокую Жрицу Сил. Фэлнер играл на трубе, и Кира участвовала в музыке при избиении на маленьком барабане. Я думаю, что она и Фэлнер разработали уловку осуществления их музыки, чтобы провести время вместе — как будто их родители не были мудры к их возрастающим эмоциям. Кира упомянула кое-что этого, но я был столь обернут в попытке видеть Диармунда, что я потеряла след деталей.

Музыка закончилась, и Сил назвал двух из ковена — родителей Киры — чтобы выступить вперед для винной церемонии и пирога. Рядом, Линдон и Пейдж ступили перед алтарем, где мама вручила Пейдж кубок вина.

Пейдж подняла бокал обеими руками и держала его между грудей. Перед нею, Линдон взял кинжал и провел ручкой между её двумя ладонями, лезвием вниз.

Медленно он опустил свое лезвие в вино, говоря: "Подобным способом может мужчина присоединяться к женщине для счастья обоих."

"Позволь фруктам союза продвигать жизнь," Пэйдж ответила. "Позволь всем быть плодотворным и распространением процветания, которому позволяют, всюду по земле."

"Линдон поднял кинжал, и его жена поднесла кубок к его губам, чтобы он смог выпить. Когда он закончил, он держал бокал для нее нежно.

Глядя на них, я почувствовала, движение внутри меня. Может быть, мой ребенок двигался лениво? Мой живот не начал расти, но я заметила, тяжесть в груди. Диармуид заметил, тоже, и дразнил меня, что я стала более женственной. Я еще не сказала ему, и он еще не понимает, что мое тело готовится к вынашивать ребенка. Оглядываясь по кругу, я смотрела на Киру, чье лицо светилось сегодня, вероятно, согретое ее любовью к Фолкнеру. Несколько раз я чуть было не сорвалась и рассказала ей о своем ребенке. Я хотела, чтобы она узнала другим способ, но не думаю, что это справедливо для нее, чтобы узнать, прежде чем Диармуид.

Поскольку вино передали, я думала обо всех парах, благословляемых Богиней: Кира и Фолкен, Линдон и Пейдж, Диармунд и я. Мы были вместе уже больше трех месяцев, видели друг друга почти каждый день несмотря на препятствия. В прошлом месяце мы праздновали летнее солнцестояние, объединяясь в нашем кругу, окруженном красными перьями для страсти. Я больше любила его теперь чем когда-либо, все еще была счастлива охранять нашу секретную любовь, нашего секретного ребенка, но я должна был допустить, я хотела больше. Наблюдая церемонию сегодня, я поняла, что изменения должны произойти. Если мы должны были воспитать нашего ребенка вместе, в сильном ковене, пришло время показать нашу любовь нашим кланам.

После того, как вино и пироги были розданы, разговор перешел к заклинаниям и ведьминой завесе. Один ковен сообщил, что женщину Wyndonkylle из деревни с юга вытащили из ее дома и обвинили в человеческом жертвоприношении. Она все еще была в тюрьме — если конечно напуганные охранники сдержали себя от сожжения ее без суда.

" 'Это хуже, чем вы говорите", — сказал Ян Macgreavy."За то, что женщина ковена считает, что она превратилась в к власти на два наших! Они обвиняя Wodebaynes называют ее как ведьму!"

"Нет!" все ворчал. "Не может быть!"

"Но нет никаких Wodebaynes, проживающих на юге," сказала мать Фэлнера.

"Да, но в это время два из наших, так случилось, ехали на юг, прямо через деревню Виндонкилльза," мельник ответил.

"Неужели у нас никогда не будет правосудия?" сетовал один старейшина. Это был Хоуленд Бигелоу, старые woodcrafter. "В очередной раз нас обвиняют в чужом зле! Почему они не просто нагромождают больше осуждение на нашу и без того тяжелую репутацию? "

Я чувствовала повышавшуюся ярость ковена, когда люди сбивались в небольшие группы, чтобы рассказать их собственные рассказы о ненавистных действиях против Wodebaynes. Несколько раз в прошлом мы обсудили фанатизм в кругу, но никогда с таким уровнем волнения и гнева. Блеск ненависти в глазах Яна МакГриви вернул меня назад вовремя, когда я увидела его творящим темную магию, и я задавалась вопросом, повернулся ли любой из других ковенов к темной магии тайно. Возможно Айслин, молодой мятежник, не намного старше чем я, который часто протестовал против фанатиков, которые ненавидели нас?

Я нажала рукой на мой лиф, беспокоя ребенка внутри. Я была убеждена, что мой ребенок была девочка — другая будущая верховная жрица. Но она не могла войти в мире ненависти и хаоса, это злоба должна была спасть прежде, чем мое ребенок войдет в эту жизнь.

" ’Twould быть мудрым, чтобы успокоить Ваши характеры и Ваши страхи," достиг устойчивый голос. Ковен смотрел на мою мать, которая говорила с властью верховной жрицы. "Я осмеливаюсь сказать, что в этом не ничего нового."

"Но Силе, это ухудшается!" заявил старик Биджелоу. "Я бы не прочь бросить темное заклинание на Wyndonkylles, чтобы показать им, какова реальная черная магия. Мы берем вину за это; мы могли бы также сделать это!"

Моя мать оставалась спокойной, пока люди ворчали, затем ответила: " Хауленд, Я знаю, вы слишком мягкий человек, и никогда не желали вреда другим".

"О, я могу пожелать," сказал он. "Я могу пожелать Богиня пошлет туман над полями, чтобы ослабить почву. Руины их посадки! "

"Он прав!" Эйслинн продвинулась в центр группы. "Разве мы не вынесли достаточно ненависти? Разве это не время, чтобы сопротивляться?"

Люди бормотали в одобрении, кивая.

Я не могла поверить, как хотят люди в нашем ковене участвовать в войне между кланами. Я вздрогнула, поняв, как невозможно было бы увидеть Диармуида если мы вышли на борьбу.

"Этого вполне достаточно!" Sile строго сказал.

Ковен затих, поскольку она потребовала их внимания. "У нас больше не будет разговора о злых чарах. Вы все забыли свое собственное инициирование в кругу? Ваша клятва, чтобы сделать желание Богини? Вы забыли, что Вы посвящали себя, чтобы способствовать любви и миру под небом Богини?"

Эйслинн заправила свободные пряди рыжих волос за ухо и выпустила огорченный вздох, но большинство других, казались задумчивыми. Они, казалось, прислушались к словам Ма.

"Помните Совет Ведьм?" Силе спросила командным голосом. "Что бы вы ни желали, ни попросили от Богини, пусть это не вредит никому. И помните, то что вы даете, то и вернемся к вам три раза. "

"Ты правильно думашеь, Силе," Ян МакГрейви сказал. "Это ковен никогда не будет участвовать в темной магии, так что это бесполезно тратить слова на него."

Я смотрела на него в страхе, вспоминая свой темный обряд. Каким лицемер он был!

Но Ма казалось, удовлетворена, когда ковен разбился на небольшие группы и заговорили о других вопросах. Моя мать успокоила шум, но недовольство висело в воздухе в теплую летнюю ночь. Я волновалась, что это может вызвать ужасный шторм и пообещала поделиться своими опасениями с Диармуидом.

Следующим утром, когда я пошла, чтобы встретиться с Диармундом, я чувствовала странную тяжесть внутри. Гнев ковена все еще мутил во мне, наряду с моим завтраком. Я поняла, что кислое чувство могло бы быть от ношения моего ребенка. Возможно было заклинание в Книге Теней Ма, чтобы облегчить это? Я должна была бы посмотреть. Я читала многие из ее заклинаний в последнее время, которые я хотела бы попробовать с Диармундом. Хотя мама поощрила меня изучать ее Книгу Теней, я не думал, что она ожидала, что я найду любовные заклинания. Это утверждало, что пары иногда занимались любовью в центре круга, предлагая их силу любви Богине! Ничто как этот никогда не имело место в наших кругах ковена, но я чувствовала себя увлеченной идей заняться любовной магией с Диармундом.

Я был также нерешенным фактом, что я потеряла свое очарование любви. Я взял к переносу камень розы в моем кармане, начиная с Диармунда, и я сначала потеряла нашу одежду, но я не столкнулся с этим в течение многих недель. Это не лучший из дней.

Диармуид был в гораздо лучшем настроении. Он преследовал меня через поляну, ударяя мои юбки и борьсь со мной на травянистом мхе. Беззаботная игра подняла мое настроение, но после того как мы целовались некоторое время, он почувствовал что-то неладное.

"Роза, нет никакого света в твоих глазах сегодня. Что это, любовь?"

Я рассказала ему о проблеме, назревающей между Wyndonkylles и Wodebaynes.

"Я слышал, тот же рассказ," сказал он. "Но ведь Wodebaynes не участвуют".

"Не мы, но нас обвиняют, и я боюсь шторма, назревающего среди кланов. Война, которая разрушила бы наши возможности когда-либо увидеть друг друга снова."

"Я не позволю этому случится," заявил он.

"Тогда мы должны принимать меры уже сейчас." Я сделал паузу, не желая продолжать. "Позволь мне спросить тебя, Диармуид, когда ты думаешь о нас, как ты представляешь нас вместе?"

"Я всегда хотел жениться на тебе, Роза", сказал он, его глаза горели обещанием. "Разве ты не видишь нас двоих в кругу для handfasting?"

"Держу пари я представляю себе это", сказала я, изучая его красивое лицо. "Ах, Диармуид, мы должны вступить в брак. И в ближайшее время. Пусть это произойдет сейчас. "

"Сегодня?" он шутил".Позвольте мне бежать и за моим ма, ибо она не хочет пропустить его".

"То, что это может произойти так скоро."

"Да, рано. Что это случилось вчера, и мы старая супружеская пара, с меня poking вокруг коттеджа и прошу вас, что на обед."

"Twould быть благословением. Гораздо лучше, чем то, что я боюсь, может произойти".

"Останови это!" Он прижал руки к моим глазам, затем к моим за ушам. "Не слушай, что говорит ковен ведьм. Мы собираемся пожениться. "Он встал и поправил свою белую рубашку. "Я пойду к моему ковену сегодня и расскажу им все. То, что я люблю тебя, что ты лучше всего под голубым небом Богини, и что мы женаты".

"И если они утверждают, что ты женишься на Wodebayne — "

"Они не будут. Я не дам им шанс. "Он поднял меня на ноги. "Я люблю тебя, Роза. Я буду делать все правильно для нас. "

В тот момент я знала, что он будет. Богиня выбрала истинного героя для меня.

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его. "И у меня есть заклинание, чтобы помочь нам до конца. Ты когда-нибудь слышал о любви магии? "

Диармуид улыбнулся. "Нет, но я думаю, понравится."

Заклинание в книге теней Ма было простым. Я очертила круг и сказала Диармуиду снять свою одежду, расслабиться и думать о том, что мы хотели бы посвятить себя.

Когда я закончила приготовления, я легла рядом с ним, глядя на облачное небо. "Картина нас вместе", прошептала я, "наш союз принятый нашими кланами, всеми кланами." Я протянула руку и коснулась его плеча. Он быстро повернулся на бок и поцеловал меня.

"Будем ли мы вместе, как это?" спросил он, проводя рукой по моим бедрам.

"Да, всегда."

"Как это?" Он поднял свое тело на напротив меня и прижал меня.

"Да," я шептала, сосредотачиваясь на нашем союзе, предлагая наш акт Богине. В пределах круга наши тела раскраснелись от жара и блестели, и я чувствовала жар нашей любви, подниающейся к небесам.

"Да, Богиня, мы здесь для Тебя", я прошептала Диармуиду и я упала в страсть.

Наша любовная магия была сильна. Той ночью, когда я оставила наш круг, я услышала гром, грохочущий наверху. Я чувствовала уверенность, что Богиня получила наше предложение. Она встряхивала небеса в подготовке к большому объявлению Диармуида.

Но на следующий день, когда Диармунд должен был встретить меня в нашем секретном месте, он не появлялся. И на следующий день его тоже не было. В третий день я послал ему tua labra: Где ты? Почему ты не можешь встретить свою любовь? Но я не получила ответа. Я задавалась вопросом, получил ли он мое сообщение. Или случилось что-то ужасное? Поскольку дни проходили, я ждала гула в небе, чтобы проявить себя на земле. Конечно, если бы я смотрела тщательно, то я видела бы, что Диармундт топает к нашему дому, его родители, идущие покорно позади него, нетерпеливо решить с Силе детали нашего союза.

С рассветом еще одного утра я открыла ставни и всмотрелась, желая увидеть проблеск клетчатой материи Leapvaughn или вспышки прекрасных синих глаз Диармуида. Путь был все еще чист, но для jackrabbit поиска для зелени. Мой спасатель не пришел за мной. По крайней мере, я думала, не еще.

Тем днем Кира и я пошли в леса, чтобы собрать новые летние травы. В то время как Кира собирала клевер, я пошла в поисках гвоздики, которая была хороша для урегулирования живота. Когда наши мешочки были полны, мы пошли в круг Diarmuid, и я собрался в очень многие разы. Там, на горном алтаре, мы посвящали наши травы. Поскольку мы закончили, я заметил, что Кира была необычно тиха сегодня. Я наблюдала за сортировкой ее травяных мешочков в ее корзине, ее каштановые волосы, заплетенные в узел наверху ее головы.

"Ты знаешь с твоими волосами как эти, ты похож на свою маму," сказала я.

Она улыбнулась. "Фолкнеру нравятся мои волосы свободными и неубранными, но это слишком много, чтобы выдержать в такую жару". оставив ее корзины, она подняла мои волосы с плеч и помахала ими над моей шеи. "Ты запаришься под солнцем со своими волосами."

"Я буду в порядке".

"Я должен сказать, что я беспокоюсь о тебе, Роза. Сколько дней прошло? "

Я знала, что она говорит о том, как давно я видела Диармуид. "Семь. нет, восемь. "

"Восемь дней, и ты все еще веришь, что он вернется?

"Конечно, он придет. Мы проводили несколько мощных магии вместе, Кира. Прямо здесь, в этом кругу." Мои волосы выскользнули из ее рук, когда я сняла свои туфли и пошла кругом. Я знала каждый корень дерева и кома грязи в этом священном месте. Я перешла к зеленому мху, который часто служил нашей кроватью и села. "В прошлый раз, когда я видела его, мы выполнили любовную магию. Ты слышала гром в небе той ночью? ’Это были мы, посвящая нашу любовь Богине."

"Я думал, что грохот был звуком ближайшего дождя," сказала Кира. "Роза, я действительно волнуюсь по поводу тебя."

"Не волнуйся за меня," сказала я. "Мой Диармуид скоро будет здесь. Ты должна помочь мне спланировать handfasting церемонию".

Кира улыбнулась. "Я буду настолько счастлива за тебя в твой день свадьбы, Роуз. То, что Leapvaughn мог любить тебя так. ’это действительно работа Богини."

Я улыбнулась в ответ, стараясь не волноваться. Я не хотела признаться Кире, что я начала задаваться вопросом, что случилось с Диармуид. Где была моя любовь? Почему он так долго идет в мой клан и мой ковен и объявить о своем намерении жениться на мне? Я знала, Богиней предназначено чтобы мы были вместе, но мое терпение начинало уменьшатся.

Мы вернулись в мой дом и обнаружили его пустым.

"Ма говорит, что она собирается в Kirkloch сегодня", сказала я, наливая две кружки холодного чая. Мы положили мою долю трав для просушки, а затем вышли на улицу, чтобы посидеть в тени травы, надеясь поймать ветер. Кира рассказала мне об ее первом поцелуе с Фолкнером и о том, что они теперь целовали постоянно, как если бы они оба имели свой первый вкус медовых пряников. Когда я слушала, я пристально смотрел на крайний коттедж у дороги, ожидая что Диармуид появится.

И вот, когда глаза мои напряженно смотрели в даль, я увидела движение руки, затем пару бегущих ног.

"Он идет!" Я плакала, с трудом поднимаясь и поправляя свои юбки. Когда я поднялась, я увидела, что это не Диармуид, а мальчик. "Это не он." Мой голос упал от разочарования.

"Но это Leapvaughn", Кира сказала взволнованно. "Посмотрите на его шотланский плед".

"В самом деле." Мое сердце увеличилось, когда мальчик улыбнулся нам робко.

"У меня сообщение для Розы МакЭван".

"Это я", сказала я, идя к нему навстречу.

Он сунул руку в сумку и достал кусок прессованного полотна, такого же, как пергамент что мы использовали в наших книгах теней. Вручая его мне, он поклонился. "Хороший день для вас."

Мое сердце наполнилось радостью, когда я поднесла письмо к своей груди. "Я с трудом могу дышать!"

"Прочитай его! Прочитай его! "Кира ахнула.

Я начала читать. "" Моя дорогая Роза, с тяжелым сердцем, я пишу это тебе. Я всегда буду любить тебя, но. "

слова застряли в моем горле. Я не могла говорить, но я не мог оторвать глаз.

Я пришел, чтобы увидеть, что мы никогда не можем быть вместе. Это было глупо с моей стороны думать, что мы могли вступить в брак, хотя я всегда думаю о тебе с тоской в нашем специальном месте в лесу. Думай обо мне, когда ты идешь туда, для моих глаз никогда не будет праздника на этом месте или на тебе снова.

Пожалуйста, Роза, не плачь по мне. У тебя будут другие. Может быть, толстый, сердечный парень Wodebayne? В то же время, лучшее, что ты можешь сделать, это забыть меня.

Действительно,

Диармуид

Боль сократила меня, как копье в середине моего тела. Я смяла письмо, упав на землю. Рыдая в грязи, я едва осознавала что Кира двигалась вокруг, пытаясь заставить меня внутри, принести немного воды, погладить мои волосы.

Диармуид не придет.

Он не хочет жениться на мне.

Моя жизнь действительно подходит к концу.

Пятно дней поглотило слезы и боль. Когда мама первый раз нашел меня в постели дома, она прижала руку к моему лбу в тревоге. "Ты больна?" спросила она, ее взгляд выражал озабоченность.

"Совсем плохо", сказала я ей. "'Это мое пищеварение. Ничего на вкус теперь не правильно. "

Она быстро начала класть прохладные тряпки на мою голову и запястья и делать для меня специальную микстуры, чтобы пить. Я наблюдала, поскольку она варила вместе таволгу, мята и цветы и листья кошачьей мяты. Это был урок трав, но болезненный. Я не знала, как долго я мог притворяться, что вся моя боль была физической, но я не могла сказать моей матери правду о Диармунде.

Мой Диармуид!

Я была опустошена. Как он мог отвернуться от меня? Я прижалась лицом к подушке, когда новый приступ слез мучил мое тело. Ма спрашивала меня, где больно, и я солгала и сказала, что боль в животе. Я не могла показать, что это были страдания разбитого сердца.

Кира приходила ко мне каждый день, принося мне цветы и свежеиспеченные печенья, которые я действительно могла проглотить. Однажды Кира осталась со мной, пока мама вышла по поручению, и она порекомендовала мне взять летную шаль и выйти из дома на свежий воздух.

Солнце пекло, но был прохладный ветер, делая терпимой высокую температуру. Мое тело чувствовало себя слабым, как скрипящая старая телега, но Кира сказала, что это было от долгого пребывания в кровати. Мы сидели под старым деревом у дороги.

"Ты не можешь позволить одному парню бросить тебя так," сказала Кира мне. "Ты забудешь о нем со временем."

"Никогда," сказала я, дотрагиваясь до своего живота. Крошечная насыпь росла там, хотя это было все еще слишком рано для кого-либо еще, чтобы заметить. "Я не могу позволить Диармунду уйти, поскольку я должна сделать, чтобы его ребенок пришел в Имблок."

Кира ахнула. "Ребенок! Не удивительно что ты чувствуешь себя плохо".

"Да, но чаи Ма из мяты и таволги помогли болезни в моем теле. Это боль в сердце, которая не будет смягчаться".

"О, Роза. бедная Роза! " Кира потерла мне спину мягко через платок. "Что будет с ребенком! Это должно быть страшной для тебя. Я хотела бы чтобы ты мне сказала раньше. Я помогу тебе избавиться от него. Есть травы, которые-"

"Я хочу ребенка", сказала я.

Она печально покачала головой. "Не здесь, не сейчас? Иметь внебрачный ребенок в этих местах опасно. Ты будешь отвергнута всеми — даже в нашим собственным ковеном! "

Кира была права. Родить ребенка вне брака было грехом, которого все избегают в Хигхландс. Моя жизнь была бы разрушена. Я сворачивала свои руки через мой живот. "Это было прекрасно для ребенка имеет отца. Диармунд придет ко мне перед Имболком."

"И если он не делает?"

Я закусила губы, отказываясь отвечать.

"Никто не должен знать, что ты потеряла малыша! Я услышал, что ты можешь варить чай — "

"'Хватит говорить об этом!" Я настаивала. "Диармуид будет отцом моего ребенка." Я обернула шаль вокруг себя плотне. "Я уверена, что он был бы здесь сейчас, если он знал…" Когда мои слова затихли, я поняла, что наткнулась на решение.

Этот ребенок приведет Диармуида ко мне. Как только он узнает о его существовании, он бы преодолеет препятствия между нами.

— Вот оно что, — Сказал я, моргая."Я должена сказать ему." Я встала, чувствуя растущую силу внутри меня".Я должна идти к нему".

Кира смотрела на меня, покачивая головой.

"Если я приду к нему с новостями о нашем ребенке, уверена, что он задумается о том, чтобы нам быть вместе! Он будет так переполнен радостью, что ничто не сможет сдержать его."

"Но записки…" Кайра встала и стряхнула её юбку."Он сказал, что…"

Я помахал ей. "Он ничего не знал о нашем ребенке, когда он писал, что." я направился в сторону коттеджа, думая о новых возможностях. "Может быть, когда его родители узнают о нашем малыше, они смягчаться, тоже. Мы могли бы жить с ними. Или, если они отвергнут нас, Диармуид станет жить среди Wodebaynes. Я знаю, наш ковен будет с подозрением относиться к нему, но как только они узнают его, они примут его. "

С каждым дыханием поток здоровья заполнилнял мое тело. Я была больна Diarmuid, но лечение было в моих руках теперь. Я могла бы пойти к своей любови. И как только он узнал бы о счастливом ребенке в пределах моей матки, он приветствовал бы меня с распростертыми объятьями.

На следующий день я отправилась в гужевой телеге к деревне Диармуида Lillipool. Фолкену удалось обеспечить телегу и лошадь от магазина его отца, и Кира сидела между нами, предупреждая о наказании, перед которым оказались бы три из нас, если бы наши родители узнали истинную причину для нашего посещения Lillipool. Она могла быть настолько горячей время от времени, хотя у меня действительно была она, чтобы благодарить за предоставление телеги. В моем текущем положении я не была уверена, что я могла пройти всю дорогу к Lillipool без происшествий.

Lillipool, как полагали, был христианской деревней, хотя в течение некоторого времени наш ковен знал, что у Vykrothes был круг поблизости, и Leapvaughn sheepherders жил в домах в его предместьях. Была обычная маленькая церковь, которую посещал клан Диармуида, чтобы избежать преследования как ведьмы. Мельница стояла на краю деревни. Мы прошли это, затем натолкнулись на деревенский центр. В маленьком, пыльном квадрате Лиллипула коробейники показали свое оборудование среди облаков дующей грязи. Никто не знал, почему трава отказалась расти в деревне, зеленой здесь, но моя мать когда-то сказала мне, что, хотя у Leapvaughns есть подарок для продаж и плотницких работ, они, как было известно, были неплодородными фермерами.

Фолкен вел фургон через переулок, останавливаясь передачи для мимолетных сельским жителям, которые заплатили нам небольшим ум. Он принес корзину к маленькому фургону в конце площади, сторону которого изображала Ye Finest Wood Crafters. "Я должен забрать стол для Па," сказал он. "’Это займет некоторое времени, если вы хотите пройтись вокруг."

Он помог нам слезть с телеги, и мы почистили наши юбки и вышли вперед осторожно, держась за руки.

"Я надеюсь, что он здесь", сказала я. "Его отцу нравится заботится об овцах, но Диармуид предпочитает проводить свое время в деревне и на рынке."

Кира кивала, прча глаза, поскольку жестянщик искоса смотрел на нее. "’Это разрозненная деревня," сказала она. "Как пустынный район в Хидхландс."

Когда мы шли мимо фургона ремесленника, телеги, загруженной фруктами, и другими со множеством шляп, я продолжала искать Диармунда. Я увидела парня, который шел с той же самой походкой и другого, который казалось, хотел поделится своей широкой улыбкой, но я не видела своей любви.

Когда мы достигли конца ряда телег, я заметила голову с пряными каштановыми волосами. Они были убраны с его лица, открывая потрясающие синие глаза и улыбку, которая согревала мое сердце.

Диармуид.

"Он там!" ахнула я.

Кира сжала мою руку."Ты нашла его."

Но он не был одним. Высокая, лебединая девочка с бледно-желтыми волосами шла около него.

"Кто она?" Кира пробормотал.

"Я не знаю. Может быть, друг. "

Кира посмотрела назад, на телегу. "Я пойду посмотрю, может Фолкнер вернулся.".

Я почти не заметила, что она ушла. Мой Диармуид был в пределах досягаемости, так близко, что я могла бы упасть в его объятия, но что-то держало меня есть, мои ноги приросли к земле. Кто эта девушка? Я с ужасом наблюдала, как она что-то сказала ему, что заставило его засмеяться. Это были все признаки флирта. Но потом он пощекотал ее подбородок, больше как старший брат. Пожилая женщина, проходя мимо, передала девушке торт. Она взяла кусочек, затем накормила остальным Диармуида пальцами.

Такой интимный жест. И он взял его из ее рук, облизывая губы. О, Богиня, что же это значит?

"Роза", сказала Кира, мягко положив мне руку на плечо." 'Это ужасно. твои худшие опасения подтвердились! Она невеста Диармуида! Они обещанны друг другу, как дети, и они должны быть ср на следующий Самайн!"

Я покачал головой. "Устроенный брак?" Как это могло быть? Почему он никогда не говорил мне? Я прижал руки к горячим щекам. Если Диармуид был обещан другой, у нас не было никакого шанса быть вместе.

"О, Роза!" Кира сжимала мою руку. "Такие страшные новости, и ты с ребенком…"

Этого не могло быть. Мои руки сжались в кулаки, и на мгновение я хотела помчаться и избить его. Диармунд не был героем, как я думала. Он лгал мне.

Но может он столкнулся с непреодолимыми препятствия. Возможно, он пытался защитить меня от этого пока не мы во всем не разобрались? И если его родители устроили брак, что означало, что у него бы не было выбора. "Так что он не любит ее", сказала я, думая вслух. "И, конечно же, его родители хотели, чтобы он женился в рамках своего клана. Я уверена, что это одна из причин, они не хотят, чтобы он женился на мне. "

"Не совсем так", Кира сказала. "Имя девушки Сиобшан МакМагон, и она не Leapvaughn, а Vykrothe."

"Брак по договоренности на ком то из другого клана? " Гнев повысился в моем горле, горячем и болезненном. Его родители думали, что это приемлемо для него вступить в брак вне своего клана, но жениться не на мне? Или то, что он не мог жениться Wodebayne?

"Фолкер загрузил стог в телегу," сказала Кира. "Он готов уехать."

"Но я не…" Я посмотрел на Диармуид. Siobhan еще парил над ним, как пчела собирает нектар с цветка. Вряд ли это было то время, что бы идти и сказать ему, Что я собираюсь выносить его ребенка.

Эта встреча прошла не так, как я планировала. Нисколько.

"Роза, ты плачешь", Кира мягко сказала.

"Неважно." Я стерла слезы с моих глаз тыльной стороной рук. Мне нужно было видеть его с нею. Мне нужно видеть врага.

Я уставилась на лебяжью шею девушки, которая вилась вокруг Диармуида. Она была высокая и гибкая, с белокурыми золотистыми волосами. Все в ней было физической противоположность мне.

Диармуид не могли любить того кто так не похож на меня. Как это может быть, Богиня? Как это было возможно, что он может любить другую вообще?

"Пойдем", Кира сказала.

Я чувствовал как она сжала мою рука и тянула меня к телеге, мои глаза все еще смотрели на невесту Диармуида. Как он мог даже думать о женитьбе на другой?

Как он мог?

 

Глава 9

On the Making and Charming of Poppets

Я пообещала себе, что больше не буду плакать. Каждый знает, что слишком долгие рыдания могут нанести вред ребенку в утробе матери. И слез тут же стало меньше. Мне нужно было что-то сделать, чтобы обеспечить счастье и здоровье моему ребенку.

Настало время использовать мою магию.

Почему я не подумала об этом раньше? Я подумала, а что, если я буду понемногу шить куколки каждый день и ночь. Безусловно наши отношения с Диармудом шли параллельно магии. А что, если бы я не пленила его заколдованным розовым камнем? И если из-за того что я потеряла камень, Диармуд больше никогда не вернется в наш магический круг? Это же так очевидно. Безусловно я должна заручиться помощью Богини, чтобы вернуть его в свои объятия.

Я заглянула в мамин шкаф, чтобы найти замену розовому камню. Я брала каждый камень в руки, надеясь почувствовать волны, исходящие от него, но ничего так и не тронуло меня. Может быть магический камень это не то, что сейчас нужно. Думаю пришло время для заклинания.

Для начала я посвятила ему свечку, вырезав на ней руну, означающую его имя. Мне приходиться скрывать свечи от мамы, так, что я сожгла ее до основания, напевая Богине имя своего любимого. И когда пламя потухло, я приблизила дымок к животу. Тем самым, позволяя ребенку почувствовать мою любовь к его отцу.

В то время, как горела свеча, я искала любовное заклинание. Хотя моя мама давала Кире инструкцию, как действовать с куклой, но я ничего не могла вспомнить. Исследуя мамину Книгу Теней я наткнулась на заклинание, которое называлось просто Куколка.

Нужны две куколки, для представления двух влюбленных.

И то, как выглядит кукла, так должен выглядеть и человек.

Вырезать две части ткани, по фигуре напоминающих мужчину, и две части женщину. И довести куколки до такого же состояния, как и задуманный человек. Если реальный человек имеет длинные распущенные волосы или бороду, то тоже должна иметь и кукла. Ты должна быть внимательна — человек, которого ты заколдовываешь должен быть твой любимый.

Укрась фигурки травами под покровительством Венеры. Такими как: вербена, пиретрум девичий, тысячелистник, пустырник, роза, или дамиана.

Это очень сильное колдовство, и должно использоваться только для постоянной, истинной любви. А не просто для баловства.

Ты должна трижды выполнить ритуал над куколкой, во время прибывающей луны.

Заклинание было очень подробно описано, и обещало быть очень мощным. Я хотела придать ему еще больше силы, делая куколки более похожими на Диармуда и меня. И я вышила его имя на куколке. Моя магия была очень сильна, когда я использовала розовый камень. И я уверена, что это заклинание будет еще более мощным.

Это заняло у меня несколько дней, чтобы сделать куколки. Хотя мама все же заметила чем я занимаюсь. "Тебе уже семнадцать лет, Роуз. Возможно пришло время тебе, чтобы влюбиться в какого-нибудь ведьму." Она не видела, что я вышила имя Диармуда на груди куколки. А иначе она бы поняла, что я шью куколки для захвата любви. И я не решилась признаться маме, что я работаю с магией, которая считалась темной. Когда куколки были закончены, я должна была ждать прибывающей луны, чтобы начать свое колдовство. Я чувствовала жуткое нетерпение, но я понимала, что заклинание будет мощным только, если я буду точно следовать инструкции.

К тому времени, как я была готова выполнить заклинание в третий раз уже подходил август и мы готовились к Лагнасаду. В течении тех недель, что я подготавливала куколки и освящала их, я отчаянно скучала по Диармуду. Моим единственным утешением было то, что мы будем вместе как только преодолеем все это. Прижав руку к юбке на животе, я заметила, что малыш растет. Мне пришлось передвинуть пояс повыше, отчего моя грудь казалась еще больше. Возможно, увеличивающийся живот являлся целью Богини — дать видимый знак Диармуду о том, как сильно я его люблю.

 

Глава 10

Лугнасад

Поднимаясь на рассвете в день Lughnassadh, празднование в честь Бога Солнца, я отправился к своему секретному кругу, чтобы завершить чары любви. Как я делала прежде, Я поставила poppets лицевой стороной вниз на камень жертвенника, и освятил круг. Я поручила девушке тарелки для меня, затем подняла мальчика с перистыми каштановыми волосами, сделанными из прявшей шерсти. Брызгать его с соленой водой и я напевая: "Эта крошка является Diarmuid, мой muirn beatha dan во всех отношениях. Как Diarmuid живет, так что живет эта крошка. Что- нибудь, что Мне делать, чтобы она, Я сделаю для него."

Я поцеловала куколку Диармуда, затем положила ее обратно на алтарь. Стоя на коленях, я приблизила две куколки друг к другу, трогая, поворачивая их лицом к лицу. Пока я играла ими, я представляла лицо Диармуда, как я встречусь с ним, дотронусь до него, поцелую и буду так близко держать его в своих руках, чтобы чувствовать вкус соли на его теле.

Стоявших лицом к лицу кукол я обмотала своей красной лентой. "Теперь Богиня может связать нас, также, как я связала их," сказала я. Снова и снова я обматывала их лентой, затем плотно завязала ее в узел, чтобы они никогда-никогда не разделились. "Теперь они едины навсегда. Каждый их них может стать частью другого. Разделившись, они будут неполноценны. Пусть так и будет!"

Я держала свой атами над связанными куклами, прося, чтобы Богиня предоставила Свою силу этому и всем заклинаниям, которые я создавала. Тогда я завернула кукол в чистую белую ткань. Я хотела спрятать их в стропилах дома так, чтобы никакое животное или человек не могли влезть в мою магию.

После того, как моя задача была сделана, я подняла свою голову к яркому небу полудня. Сегодня была сильная жара, бросающая белый жар через землю. Да, это был правильный день, чтобы чтить Бога Солнца. Я пошла бы в Lillipool, но только когда солнце зашло. Это было лучше всего, чтобы не совершить такую поездку в высокой температуре. Кроме того, в последнее время мой малыш истощил мои силы. Я больше не нуждалась в специальных травах, чтобы успокоить мое головокружение, но казалось, что малыш хотел, чтобы я проспала весь день! Я должна была отдохнуть и выпить глоток прохладного чая.

К концу дня, когда воздух охладился и мама готовилась к празднованию Lughnassadh, я знала, что время пришло. Поскольку я шла, я пела остатки заклинания любви. "Теперь Богиня может связывать этих двоих, поскольку я действительно связываю их здесь. Отделенный они казались бы неполными…" Заклинание захватило меня, и в мгновение ока мельница Lillipool вырисовывалась передо мной.

Сегодня мне не так повезло, чтобы найти его на пыльном рынке. Я знала, что его ковен также будетготовится к празднованию солнце фестиваля, но каковы были их задачи? Греть вини или освящать круг? Я бы не осмелилась подойти к кругу другого ковена, но там я смогу его найти.

О Богиня, помоги мне, взмолилась я. Направь меня к моей любви.

Я кружила вокруг мрачного рынка, надеясь на ответ. Диармуид не появлялся, но я ходила, сталкиваясь с красной птицей. Он сидел посредине полосы, одинокий и покинутый, и, этот вид напомнил мне о красных перьях скрученных с плющом, которые я использовала для нашего празднования ночи разгара лета. Я скрутила плющ вокруг красных перьев для сексуальности — и украсила ими вокруг нашего круга.

Теперь это перо указывало вниз, в переулок. Возможно, оно указало мне на мою любовь?

Я верила, что это было так. Поторопившись, я последовал за переулком, который вел мимо церкви и странных домов к сельской местности. Мои глаза следовали за темно-зелеными участками травы к маленькой пустоте, где число кладет сон в тени.

Диармуид.

Он, вероятно, должны был пасти овец, хотя этим летом от тепла можно будет застать любого парню врасплох. Я свернула с дороги и подошел к нему, мои ботинки шуршали о траву. Хотя я не звала его, он задвигался с моим подходом, протирая глаза. Он повернулся ко мне, увидел меня, затем сел.

"Что это за видение?" выдохнул он. "Сама Богиня сошла, или я сплю и мечтают о любви?"

Мое сердце растаяло. Он был тем же Диармудом, поэтом и проказником.

"Я пришла, чтобы вернуть тебя, — Сказал я твердо.

Он взял мою руку и поднес ее к своим губам. "Ты всегда будешь в моем сердце, Роуз."

"Я хочу большего" сказала я, в восторге от жара, исходящего от его губ на моей руке. "Мы взывали к Богине, чтобы она благословила наш союз, и она сделала это. Она смотрит на нас с благосклонностью, но ты позволишь другой стать твоей невестой?"

Он уставился на землю "Это не я так хочу, Роуз."

"Разве ты не помнишь своих последних слов? О том что мы немедленно поженимся?"

"Я помню," сказал он застенчиво. "Но это не так просто."

"Да, да есть сложности, но я пришла, чтобы помочь тебе пройти через них"

Его голубые глаза вспыхнули сожалением. "Боюсь, ты не можешь мне помочь, Роуз. Никто не может. Я узнал, что никто не может идти против старейшин и его клана. Мне нужно одобрение моего клана, и они поклялись не дать его."

"Да, я столкнулась с той же проблемой." сказала я, думая о маме и о людях из ковена, которые хотели протестовать против других кланов. "Но это не удивительно, Диармуд. Мы уже говорили об этом. Это не будет легко, но мы должны оставаться сильными и стойкими"

"Если бы я был бараном, предназначенным жевать траву и бездельничать под солнцем" Он потянулся к своему горлу и нервно сжал рукой пентаграмму, которая была скрыта рубашкой. "Но вместо этого, я обреченный на женитьбу парень, собственность моих родителей, болтающаяся морковка перед лицом лошади."

"Скажи мне что ты не любишь её," сказала я.

" У неё есть свои преимущества," сказал он, перебивая меня.

Мои колени подогнулись почти подо мной. Была ли эта моя любовь, тот, кто заявил о своей любви в кругу богини? Он обещал любить меня и только меня. Он должен был видеть только мои прелести.

Разве он поцеловал ее, как он поцеловал меня? Разве он прикасался к ней и. О, мучительные пытки! Я не могла думать о таких вещах сейчас. Подумай о заклинании, говорила я себе. У тебя есть причина быть здесь — твой ребенок.

"Но в основном, это легкость, с которой моя жизнь будет развиваться, если я возьму ее руку."

Его слова дали мне некоторое облегчение. Я поняла, что пришло время сказать ему. "Все же я предлагаю не легкую жизнь, а знак нашей связи." Смело я взяла его руку и положила ее на свой живот. "Здесь ребенок, Диармунд. Ты чувствуешь, как он шевелится?"

Он ахнул, шагая ближе ко мне. Это была сила в его руке, увеличенная свечением ребенка, растущего во мне.

"Богиня дала нам малыша, знак нашего союза. Он будет ребенком, который объединяет Wodebaynes и Leapvaughns. Возможно, наш ребенок сможет объединить все кланы. Ах, Диармуид, это предназначение Богини. Ты не можешь отрицать такую мощную судьбу? "

"Я не мог" он воскликнул. "И я не буду." Его лицо смягчилось, когда он погладил меня по животу. "Человек не должен отказываться от своего ребенка, не смотря ни на какие препятствия."

Мое настроение поднялось. Он понял. Он знал, что наш ребенок был знаком Богини.

"Мы должны пожениться сейчас — сегодня!" он сказал, протянув мне руки для поцелуя. Затем он оторвался и упал на колени, чтобы поцеловать мой живот. "Мой ребенок. Хвала Богине! "Он поцеловал ребенка снова и снова.

Я улыбнулась. "Как ты женился бы? В церкви? Или ты думаешь, что один из наших ковенов добавил бы очень необычный handfasting к обрядам Lughnassadh?"

"Мы будем сделаем это всеми возможными способами", заявил он. "Возможно лучше в твоей деревне, вдали от Siobhan и моей семьи. Мы пойдем к пресвитерианскому преподобному сперва — сегодня. Конечно, он нам поможет. "

Мое сердце затрепетало. Диармуд пойдет домой со мной. Мы будем вместе — помолвлены!

"После этого мы организуем handfasting", продолжал он. "Никто не посмеет отказать нам, когда мы будем вместе. Я должен сначала сбегать домой за несколькими вещами, затем мы с тобой встретимся." Он поднял глаза, оценивая положение солнца. "Давай встретимся в нашем кругу в лесу до захода солнца."

Я запустила руки в его волосы, наслаждаясь этим чувством. "Значит мы можем ходить вместе?"

"Да, но твое присутствие вызовет слишком сильное впечатление в моем доме прямо сейчас. Мы встретимся в лесу в нашем кругу до захода солнца. "Он встал и поцеловал меня. "О, Роза, ты мир для меня. После сегодняшнего дня мы никогда не должны быть отделены снова. "

"Никогда" сказала я, думая о словах любовного заклинания. "Никогда"

Обратный путь к моему собственному лесу был охлажден бризами дня и мечтами о объятиях Диармуида. На пути я остановилась у ручья для того чтобы попить воды, затем отправилась подготовить круг к нашему формальному воссоединению. Я начертила круг, затем решила отдохнуть на мхе некоторое время, поскольку после долгого путешествия лишилась сил. Я сидела, там напевая любовное заклинание и представляя Диармуида в моей кровати каждое утро, когда я подумала. Где бы мы жили? Возможно у Ма, после того как она бы справилась с гневом. Кроме того, она хотела бы быть около малыша, помочь нянчить ее, затем преподавать ей пути Богини, поскольку она становилась старше. Слушая звуки леса — трели птиц и шелест ветра в деревьях — я заснула.

Когда я проснулась, было темно, но слабо светила желтая луна.

Где Диармуид? Я села, и мое священное место казалось странно пустым. Мои жизненные силы ударили меня изнутри.

Его здесь не было. Приезжал ли он?

Что же произошло? "О, богиня, сохрани и защити его", прошептала я, конечно, что-то страшное случилось с ним. Не может быть никакого другого объяснения. Я видела решимость в его глазах, я чувствовала его долг. Ничто не может удержать его от меня. Ничего, кроме чего-то страшное и злого.

Я встала, стряхивая пыль и семена из моих волос. Я хотел бы вернуться в деревню Диармуида. Я, конечно пропустила круг ковена, но я планировала пропустить много чего в моей жизни с Диармуидом. Кто знает, куда наши приключения заведут нас? И сейчас он нуждался во мне. Я должна была пойти к нему.

Тьмы в закрывалась вокруг меня, когда я поползла через лес, придерживаясь моих знакомых ориентиров на дороге. Я начала на моем пути, холм начал расти. Взглянув вверх, я увидела как девушка моего возраста приближается.

Лебединая шея. Льняные волосы.

Сиобхан МакМахон

Я был охвачена ненавистью к ней — все в ней, от ее поцелованных солнцем длинных волос, изящной шеи. Но когда она увидела меня, я поняла что, возможно, я была несправедлива. Может быть, у Диармунда неприятности, он послал ей за мной. Может быть, она была посланником моей любви. Я шагнула к ней, стремясь узнать новости.

"Эй!" Я окликнула ее. "Ты пришла в поисках мне, Розы МакЭван?"

"Да." Она приблизилась, сжав губы. "Я пришла в поисках шлюхи Диармуида".

Меня это задело.

"Я только что вернулась от него, бедняга," сказала она. "Он хотел разрушить свою жизнь убегая с женщиной, которая могла бы удовлетворить только свои желания. Wodebayne! Такие глупости. Я остановила его в самый последний момент. "

"Как ты его остановила?" Я спросила, боясь что она могла причинить ему боль. "Ты сделала ему больно?"

" Этого не было нужно. Я должна была только насытить его желания, напомнить ему о моей привлекательности. Он в порядке. Спит как малыш, если ты хочешь знать."

Я почувствовала как мои руки сжались в кулаки. Если бы она лежала с ним? Я не могла поверить, что это правда. Он поклялся быть моей первой и последней любовью, и я его. "Я тебе не верю", сказала я. "Я не верю ни одному слову которое ты говоришь."

"Да, но потом, вы Wodebaynes не яркие, да? Вот что сказала я ему. Зачем выбрасывать красивую жизнь со мной, когда ты можешь зачахнуть с дикими, необразованными Wodebayne? "

"Возможно он не хочет считаться подстрекателем войны как Vykrothes?" Я тыкала.

Она подняла свою голову, как будто утомилась. "Ему совершенно хорошо с моим кланом. Это — часть его проблемы. Диармунд принимает все. По крайней мере, каждую девушку. Я предполагаю, что Вы могли бы назвать это очарованием Leapvaughns. Им действительно нравится обманывать нас. Ты не первая его небольшая ошибка, ты знаешь это. У него были другие перед тобой." Она сложила руки удовлетворенно. "Но он всегда возвращается ко мне."

Ошибка? Уловка? Ее слова летели через воздух как стрелы. Я оценивала ее. Если бы я должна была бороться против нее, я чувствовала, я победила бы, и искушение бросить ее на землю было непреодолимо.

"Как ты смеешь!" Я кипела, хватая ее руки.

Siobhan отступила далеко, избегая меня. "Прими во внимание." Она улыбнулась как кошка, которая упала, но приземлилась на ноги. "Ты не можешь бороться с этими силами. Мы обещаны друг другу нашими родители давно. Это был план объединить Vykrothes и Leapvaughns. И хотя мой Диармунд отклонился с подобными тебе, он всегда возвращается ко мне." Ее бледные серые глаза были полны злости. "Он любит меня. Ты — только мимолетная прихоть."

"Таким образом ты говоришь," сказала я едко, хотя я чувствовала, что моя сила убывала в возрастающем потоке сомнения. Я стояла там, пытаясь бороться с чувствами, которые неслись через меня в знании, что Diarmuid лег с другими, возможно многими другими. О, Богиня! Я хотел упасть на землю и рыдать, но не хотела давать Siobhan удовлетворение от наблюдения моей полностью расцветшей боли.

Он предал бы меня?

Он лгал бы с другим?

Ох, Диармунд.

"Я пришла сюда, не чтобы бороться с тобой, а предупредить тебя," Siobhan продолжала. "Я знаю о твоей глупой магии и твоей тенденции Wodebayne стремится к темным силам." Она залезла в свой карман и вынула маленький объект. Она подняла это к луне, затем бросила это к моим ногам.

Камень розы! Она пришла чтобы отдать его?

"Это ничего не стоит сейчас", сказала она. "Я видела это."

Небольшой камень выглядел тусклым и серым, в дорожной пыли. Я чувствовала себя слишком пораженной, чтобы поднять его или ответить.

"Держись подальше от Диармуида, или ты будешь жалеть об этом всю свою жизнь." При этом, Siobhan отвернулась и зашагала в сторону Lillipool.

Я смотрела на нее в сильном шоке. Держать меня далеко от моей любви? Перечеркивание моего магического очарования! Вызов Богине! Злоба увеличивалась во мне, взбалтывания, разгораясь. Заставляя запустить в нее dealan-de возникший в моей дрожащей руке. Я подняла свою руку.

Но она возвращалась с угрюмым видом.

Я держала огонь в себе, сдерживая от желания, чтобы бросить его ее в лицо. "Это еще не конец!" Я кричала. "Ты не будешь иметь Диармуида, и ты заплатишь за срыв наших планов".

Siobhan засмеялась. Это был жестокий, холодный звук, который, казалось, танцевал в летнем ветерке. Она все еще смеялась, когда отвернулась и зашагала. Даже ее длинная шея и бледная красота были величественна и миловидна. Я хотела, чтобы она обернулась в толстого лебедя и улетела!

Там, в центре дороги, я протянула руки к Богине и подняла лицо к небу. Я была настолько расстроена! Почему я продолжаю терять свою любовь на каждом шагу? Несмотря на слабость Диармуида, я знал, Богиней предназначено чтобы мы были вместе. Я знала, что он был предназначен, чтобы быть отцом ребенка в моем чреве.

Луна была окружена водянистым признаком ореола-a разрушения. Как я видела, это перемещалось как кольцо нефти, ползущее вокруг. Кольцо безумия. Это сделало меня осторожной. Ничто в воздухе сегодня вечером не было надежно. Это была луна иллюзий и прерываний. Я наполовину ожидала, что земля у моих ног скрепит вцепится и уступит дорогу, отбрасывая меня глубоко в земную могилу.

О, что я делала, перенося истерику здесь по середине дороги, где убийцы, воры, и неодобрительные христиане могли прийти в любую секунду? Разбитая, я сошла с дороги, чтобы скрыться позади кустарников, прижала свои пальцы к лицу, и начала плакать. Это была слишком много чтобы терпеть — потерять моя любовь снова! И это повредило тем более теперь, когда он знал о нашем ребенке. Он не просто поворачивался против меня: он отклонял крошечного малыша в моей матке!

Я стояла на коленях, рыдая, когда я ощутила другую кровную ведьму в подлеске позади меня. Я повернулась и посмотрела в темноту, используя мой magesight. Aislinn, молодая ведьма из ковена Силе, приближаясь к кролику. Она прыгнула в участок водянистого лунного света, пытаясь поймать его, но животное убежало в последнюю секунду.

Вероятно, она была на пути домой из круга Lughnassadh, но то, что она делала пытаясь поймать кролика? "Эйслинн?" Я позвала сквозь слезы. "Что ты делаешь?" Может быть она пытается поймать животное чтобы пролить его кровь для темных заклинаний?

"О, я только играла с животным," сказала Эйслинн, сокращая расстояние между нами. Ее рот немного дергался, заставляя меня задаватся вопросом, были ли мои подозрения правильны. "Что тебе сказать Роза? Твоя мама сказала, что ты были больны, но здесь, упала в обморок около дороги?" Она поспешила и помогла мне подняться на ноги. "Ты можешь идти?"

"Я так думаю", я сказала", хотя мне некуда идти, что…" Новая волна истерики нахлынула на меня, и я задохнулась от моих слов.

Эйслинн похлопала меня по спине. "Ну, Роза. Я никогда не видела тебя в таком состоянии. Мы должны присесть. "Она привела меня к бревну, где мы сидели среди светлячков. "Ты пропустила круг сегодня вечером, и я знаю, твоя мама волновалась, хотя она оправдывала тебя, утверждая, что ты снова больна. Я чувствую, что это не болезнь, что заставила тебя уйти, но какие-то другие печальные вопросы".

Пока она говорила, я вытерла глаза подолом моей летней юбки. Когда она отодвинула рыжие волосы, я заметила, что она написала руны растительными красителями на лбу, как часть своей преданности Богу Солнца. Я ахнула. Это был типично для Эйслинн, но преподобный Уинтроп в деревне повесил бы ее за поклонение языческим богам если увидел бы ее татуировки. Казалось, что она рисковала своей жизнью, чтобы выставлять напоказ свою преданность богине. Эйслинн всегда была бунтарем, и я нашла что ее поведение шокирует меня. Я не была уверена, что я могу доверять ей, но она была членом моего ковена, и на данный момент у меня было мало выбора.

"Ты угадала," сказала я ей. "Кажется, я попала в страшный любовный треугольник, и я провела вечер борясь с порочной девушки Vykrothe, которая намеревается украсть мою любовь!"

Ее лицо было наполнено лунным светом и интересом, таким образом я рассказала ей о моих печалях. О моей любви к Диармунду несмотря на различия между нашими кланами. О его намерении убежать со мной. О вмешательстве Сионаб. Мне удалось не упоминать о моем ребенке, не желая дать Айслин еще больше противных деталей. И казалось, что ее страсть была запущена одной только ситуацией.

"Еще один пример других кланов, сговаривающихся против нас!" ругалась она. "О, ты бедная девочка! Стала жертвой их ненависти.

Я чувствовала, что новые слезы текут по моим щекам от ее слов. На данный момент я не так беспокоилась о ненависти между кланами, я просто хотела Диармуида назад.

"Я не виню тебя за слезы," Эйслинн сказала. Ее рыжие волосы падали по одной щеке, как густая завеса, когда она наклонилась ко мне. "Это тяжелое бремя твоих на плечах, и все усугубляется тем, что твоя мама не понимает. Она продолжает говорить Wodebayne людей, чтобы лгать в то время как другие кланы давят нас! "

Я фыркнула, удивляясь, что Эйслинн поняла, как трудно было быть дочь верховной жрицей, особенно если с таким сильным видом. Хотя Wodebaynes перенесли фанатизма на протяжении всей моей жизни, моя мать никогда не колебалась в позиции мира между кланами. Я задавалась вопросом о Ма сейчас. Она будет раздражена за мое исчезновение. Но ее истинная ярость разольется, когда она узнает о моей любви к мальчику из другого клана и моей беременности.

Прижимая руку к своему животу, я поняла, что я должна буду возвратиться к Силе сегодня вечером. Было поздно, и это будет слишком опасно, не говоря уже о безрассудстве, для меня и моего малыша, чтобы попытаться совершить поездку в Lillipool сегодня вечером.

О, как я попала в такое положение?

"Ты не можешь позволить этому вопросу отдыха," Эйслинн сказала, ее глаза загорелись решимостью.

"Да, мое сердце не позволит мне." Ни будет ребенок во мне, думала я скользя по бревну.

"Ты должна сопротивляться", Эйслинн пошла дальше. "Силе и ее ковен продолжают пытаться погасить пожар, но пожар не потушить сейчас. Другие кланы нанесли первые удары, и теперь дело за нами, чтобы показать им силу нашей магии. У нас есть власть наказать другие кланы. Почему бы нам не использовать ее? "

"Действительно." На этот раз я согласилась с Айслин. Я знала, что многие презирают в результате ненависти против Wodebaynes. Это было слишком. Я мог только считать свою голову устойчивой, поскольку я пошла домой.

"Я увижу тебя дома," сказала Эйслинн, обнимая меня за талию. "Мы поговорим еще, когда ты будешь чувствовать себя лучше."

Благодарная за твердую руку на моей талии, я пыталась сконцентрироваться на своем пути домой. Что я скажу Ма, когда я туда попаду, и как она отреагирует?

Я приближалась к дому Ма осторожно, ожидая, что она вылетит из двери и обнимает меня. Но дом был тихим и темным, и когда я открыла дверь, я увидела, что Ма там не было. Я ступила в затененный дом и сняла свои ботинки, очень облегченно. Сон не мог настать скоро. Ничего не желая больше как упасть в кровать, я сняла пояс со своей талии и выскользнула из мое легкого летнего платья. Стоя перед раковиной, я опрокинула кувшин с водой над ней, чтобы ополоснуть лицо и руки.

И запрыгали лягушки.

Я отшатнулась. Лягушки? В доме? Когда я пошла зажечь свечу от огня, я услышала карканье. И когда я повернулась к комнате, я увидела их — лягушки были везде! Ухабистые, определенно лягушки усеивали пол, сидели на стульях, взгромоздились на кровать.

Я вскрикнула. Они были вокруг меня! Как они попали сюда?

Чувствуя что мне негде обернуться, я схватила метлу, бросилась открыть дверь, и начала уговаривать их. "Прочь!" Сказала я. "Назад туда, откуда вы пришли!" Я не хотела вредить существам Богини, но их присутствие расстраивало меня. Я смахнула их с кровати, стрясла их со стульев, смела их с пола. Толстые, скользкие существа рыгали в ответ. Я махнула метлой, сметая их. "Прочь!" Я кричала сквозь слезы расстроенная.

Когда я прогнала крошечных существ, которые, казалось были полны решимости вернуться, я заметила, фонарь качающийся вдоль пути. Это была Ма. Ее лицо казалось спокойным, даже удивленным, поскольку она подошла ближе чтобы лучше увидеть. Она следила за существами, теперь усеивающими путь к нашему дому. "Лягушки?"

"Дом был полон ими, когда я вернулась"

"Что это за детское заклинание?" спросила она, отступая, поскольку лягушка неслась из двери.

Заклинание! Конечно. Это было заклинание от Siobhan, злой распутной девки.

"Я не видел подобных, когда я была молодой девушкой," сказала Ма. "'Это глупая вещь, обычно детской Книге Теней".

Я прекратила подметать когда слеза, которая скатилась по моему подбородку, и упала, шлепнулась на лягушку. Внезапно что-то во мне сломалось, и мои слезы превратились в смех. Ударенное существо прыгало из двери, каркая свою жалобу.

Ма тоже засмеялась, и мы упали вместе, обнимая в разгар смешной сцены. Вскоре после этого, мы успокоились достаточно, чтобы прогнать остальных лягушек за дверь. Когда Ма ходила с фонарем, проверяя углы дома на отставших, она говорила. "Я беспокоюсь о тебе. Я была просто на поисках, зная, как в отличие от тебя это пропустить Большого Шабаша. Ты больна? "

"'Это ужасно, мама," сказала я. "Хотя я не больна." Я села за стол и рассказала ей. Я рассказала ей, как я влюбилась в кого-то из другого клана, другого ковена, и как я потеряла Leapvaughn любви, потому что у него брак по договоренности с Vykrothe. Я сказала ей все, опуская лишь упоминание о ребенке, ибо этого было слишком много, чтобы выложить на нее в один присест.

"'Это не удивительно, я была заинтересованна,"сказала Ма. "Я знала, что ты несла тяжелый груз в эти дни, хотя я не знаю всего." Она встала из-за стола и подошла к шкафу с магическими вещами. "Я должна признаться, Роза, я была весьма встревожена, чтобы обнаружить это перед моим отъездом на Саббат." Из шкафа она взяла белую сумку. Нет, не ранец — белую ткань. Она подняла его и вытащила две куклы которые я сделала! Но они больше не были связаны друг с другом с красной лентой! Они были разделены. Ма положила их на стол между нами.

"Где ты нашла это?" спросила я.

"На полу"

Они, должно быть, выпали из стропил! И Ма была той кто их разделил. "Почему ты вмешалась в это?" Я спросила. "Почему ты помешала магии?"

"Я собиралась оставить их вместе, пока я не заметила, руны вышитые на них." Она подняла одну, которая была Диармуидом. "Ты ставишь имя мальчика на этом! Поистине, Роза, ты знаете, что это неправильно. Я говорила, это снова и снова. Это темная магия, и я не потерплю этого от моей дочери, или любой Wodebayne, если я могу предотвратить это. "

Вид развязанных кукол расстроил меня так, что я только услышал ее слова. Таким образом мое заклинание работало, пока Ма не обнаружила кукол и разделила их. Я чувствовала новый гнев, на сей раз на Силе. Она помещала своими верования моей магии.

И что из признаний любви Диармуида ко мне? Разве это не достаточно сильно, чтобы увидеть наш брак без помощи моей магии? Все это было очень запутанно.

"Роза…" голос Ма прервал мои мысли. "Ты не слушаешь! Ты не имеешь права вмешиваться в судьбой этого мальчика! Это может выглядеть как более легкий путь, но твое назойливое заклинание вернется и будет преследовать тебя — три раза! И я беспокоюсь о твоем сплетениии с девушкой Vykrothe. Они ожесточенное племя, и у нас есть история с ними, о чем я не смела говорить до этого."

"Я?" Я вздрогнула. "Когда я привлекла Vykrothe?"

"Ты помнишь свою поездку на берег с отцом?" спросила она. Когда я кивнула, она продолжила. "Пока вы там были, дожди, в результате которых были страшные затопления прибрежных районов. Многие из соседних домов Vykrothe и поля были затоплены, разрушены. И есть слухи, что вода поднялась в результате заклинания твоего отца".

"Так значит папа практиковал темную магию?"

Ма глубоко вздохнула. "Я так не думаю, но слухи идут. Они говорят, что был сердит на конфронтацию между Гован и человек Vykrothe из деревни в низу. В результате, говорят, твой отец бросил черные заклинания на село. Поэтому наводнения."

"Ты когда нибудь спрашивала папу об этом?"

Ма посмотрела вниз. "Я даже не знала что было наводнение на побережье после того как Па был там."

Я покачала головой. "'Это кажется сказкой."

"Да, это — то, что я считаю было — причудливая сказка." Ма встала из-за стола и вылила пресную воду в бассейн. "Теперь, иди к кровати. Мы поговорим утром."

Я отмылась и свернулась на свой спальном месте. Сон пришел быстро, я знала, поскольку мое тело и ум были утомленны. Но я дрейфовала прочь, изображение Aislinn, вскрывающей мою голову. Ее пламенные красные волосы сверкали в лунном свете, ее дикие глаза. "У нас есть власть наказать другие кланы," сказала она. "Почему мы не используем ее?"

Потому что власть может быть опасной? Но ведьмы используют власть Богини все время. Не Богиня навязывает свое собственное чувство справедливости? Кроме того, я не оставляла заклинание лягушек. И я не крала чужой любви. Диармуид обещал сам быть со мной под властью Богини, его связь с Siobhan была вопросом бизнеса и определялась его родителями. Могу ли я не защитить себя от этой мстительной девушки? Я просто защищаю себя и своего малыша. Даже мой отец, возможно, защищал себя от Vykrothe все эти годы назад.

Всего этого было слишком много, чтобы разобраться в эту ночь. Я зевнула, так как Ма была близоко, заправляя легкое одеяло под меня. "Спокойной ночи, Роуз. Завтра утром мы будем отменять заклинание"

Mayhap, подумал я. Или я найду способ бросить новое заклинание на Диармуида. Я дышала тихо, чувствуя, изнежаясь в своей любви. Испытывая прекрасные чувства, но я знала, что это не будет поддерживать меня.

Я достигла времени, когда любви матери было недостаточно.

Мне нужен был Диармуд.

На следующий день Бог Солнца послал осколки солнечного света в коттедж. Свет разбудил меня, вселяя в мое обновленное тело силу и надежду. Я думала о словах из обрядов Lughnassadh.

"Богиня, мы благодарим тебя

за все, что выросло из почвы

Пусть это растет в силу

С этого момента до сбора урожая.

Мы благодарим дерево за это обещание плодов в будущем. "

Я потерла живот. Мой ребенок был зачат в Белтейн, но должен был родиться во времена Имболка.

Выращу маленькую в мире, думала я, когда вставала с постели. мама позаботиться об этих трудных вопросах.

В это утро Кмра должна была помочь в моей нелегкой борьбе. Я знала, что, если хочу добраться до Диармуида, то нужно сначала, избавиться от Siobhan.

"нужно незначительное заклинание," сказала я Кире. "Что-то, чтобы напугать ее." После некоторых размышлений я добавила: "Что-то чтобы испортить ее прекрасные золотые волосы." Мы сидели в моем священном кругу, стараясь вспомнить все, что мы когда-либо слышали о темных заклинаниях. Это были не те заклинания, о которых вы могли бы узнать в круге или в книге теней своей матери.

"Я слышала, о превращении ногтей человека в черные", сказала она. "Или, возможно, мы можем отправить молнии на голову?"

"Это слишком много", сказала я. "Я не могу быть причиной ее серьезного ущерба, хотя должена сказать, что это заманчиво." Мы ходили по лесу, рассказывая о том, какие заклинания и травы знали. Когда мы наткнулись на колючие растения, я подошела и срезала его с помощью моего атами. "'Это просто замечательная вещь, чтобы запутать ее прекрасные волосы. Можете ли вы представить Siobhan застрявшую в терновнике?" На обратном пути к алтарю я вырезала прекрасный фиолетовый Айрис, который дал бы мне мудрость, для работаты над новым заклинанием. Работая вместе, Кира, и я окружили круг и освященными шипами. Тогда я стала говорить:

"О Богиня Света, Богиня будь справедлива,

Пожалуйста, возьми эти шипы на ее волосы.

Пусть Сиобан узнает мой гнев,

Чтобы она никогда больше не пересекала мне путь!"

"Да будет так!" сказала Кира, ее глаза светились в ожидании.

Потом мы с трудом содерживали наше любопытство. Будет ли наше заклинание успешным?

"Возможно, мы должны пойти и посмотреть на это своими глазами", сказала я. "Кроме того, мне нужно съездить в Lillipool, поговорить с Диармуидом. "

Кира заправила василек за ухо. "мы можем заехать до Фолкнера в магазин его отца? Если он разрешит взять лошадь, мы будем в Lillipool в мгновение ока".

Я улыбнулась. "Это потому что ты хочешь увидеть заклинание, или Фолкнера?"

Бесенята озорным блеском танцевали в ее глазах. "Обоих"

В магазине кузнеца, мы обнаружили, Фолкнера, который говорил своим па о поездке к торговцу в Lillipool. Фолкнер встретил Siobhan на рынке не более одного раза. "Тот думает, что она королева Шотландии, сказал он, закатывая глаза. "мне будет весьма приятно видеть, как она получила возмездие".

В мгновение ока мы были в пыльной деревне Leapvaughn,в поиске рынка Диармуида. Оказалось, что он пас овец в горах, но Фолкнеру удалось узнать расположение коттеджа Сиобан. Мы вышли из деревни и привязали коня возле корыта воды и пошели в избу Мак-Магон пешком. Дом был небольшой, с видом на поле сухого вереска, который сменялся болотом. ставни были распахнуты, дым шел из трубы.

Мы сидели на близлежащем холме, прямо за бревном.

"Она дома?" спросила Кира. "Я никого не вижу."

"Я не знаю", Фолкнер сказал, "но я не могу остаться здесь и наблюдать одиноким коттеджем весь день. У меня есть работа которую нужно сделать для па. Кроме того, 'это смертельно скучно. "

"Немного ожидания будет хорошо стоить, видя Сиобан в бедственном положении", сказала я, наблюдая за коттеджем.

За болотом взлетело несколько птиц."Возможно, мы могли бы спать по очереди пока ждем?" добавила я.

В это время ветра подняли над вереск, гремя через сорняки. Он заметен из болота, если обойти наш небольшой холм, но направляется прямо в сторону дома. Он уменьшился дуя семена чертополоха к дому.

Дверь коттеджа распахнулась, и Сиобан вылетела в ярость.

"Она здесь!" закричала Кира.

Собрав вверх юбки, Сиобан мчалась к коттеджу, пытаясь закрыть окна. Она пыталась закрыть засов, но сильный ветер оставлял его открытым. Она потянулась к затвору снова, но пыль, чертополох и семена комьями летели в лицо, заставляя ее сжиматься. колючие семена летели прямо на нее, перекидываясь на юбку и фартук. Десятки семян зацепились в волосах, но когда она начала их вытаскивать, они пронзали ее пальцы.

"Ой! Ох! "она визжала, танцуя, когда колючие семена пролетели под ремни ее сандалей.

"Ха!" Я засмеялась от удовольствия. Мы больше не прятались за холмом, а сели на места где лучше видно.

"О, богиня, посмотрите на нее!" Кира смеялась со мной. "Она жалкое зрелище".

"Из того, что я знаю о ней, она вполне заслуживает этого", сказал Фолкнер. "Я никогда не думал, что мне понравится слушать ее визг".

"Действительно," сказала я. Сиобан продолжала прыгать вокруг, пытаясь снять семена с одежды и волос. "По крайней мере, это должно остановить ее отправлять заклинания на мой путь." И, думаю, возможно, будет держаться подальше от Диармуида.

"О, дорогая," сказала Кира, поднося руку к ее рту "Она видит нас! Она идет к нам!"

Я встала и стояла высоко, не боясь этой мелкой шлюхи Vykrothe.

"Это ты!" взвизгнула Сиобан, топая ко мне. "Это твоя магия, не так ли?"

"Да, хотя должена признать, я проявила сдержанность", сказала я. "Это гораздо меньше, чем ты заслуживаешь".

"Взрвитесь вы все!" сказала Сиобан, подняв кулак в воздух. "Я буду проклинать вас и ваши семьи тоже!" Она ужасно выглядела, ее светлые волосы были матовые и запутанные, как грубые черенки грязной шерсти. Она двигалась без благодати, как если бы каждый поворот делал ей больно.

Это было действительно удовлетворяюще.

"Полегче!" Фолкнер шагнул к ней и мягко коснулся плеча. "Полегче, сейчас Ты как дикий зверь. Тебе нужно успокоиться! "

"Не трогай меня!" вскрикнула она, отходя от него. "я тебя знаю, что я невеста, и вы должны виду ваших руках."

Фолкнер поднял руки обороняясь. "Я прошу прощения! Я просто пытался помочь. "

"Возьмите отпуск, вы все!" Сиобан заплакала, когда она повернулась к коттеджу. "Убирайтесь, вы и ваши порочные заклинания."

"Так будет с любой ведьмой, которая будет вызывать лягушек из пруда", призвала я ее.

Когда Сиобан забежала в дом, я обратилась к моим друзьям. "Немного подождем, и ты сможешь вернуться в магазин своего па в мгновение ока", сказала я Фолкнеру.

"Но подождите!" сказал он загадочно. Он протянул руку, как если бы он был обнят невидимым инструментом.

"Что это?" сказала Кира. "Больше магии?"

Он улыбнулся. "Когда я дотронулся до плеча Сиобан, я сумел извлечь ценный предмет-прядь ее волос." Он махнул закрытыми пальцами до меня, и я увидела тонкую линию золота.

Я была под большим впечатлением. Все это время я думала, что Фолкнер немного тупой, но, возможно, он просто держал свои мысли при себе. В любом случае, я могла полюбоваться его дальновидностью в краже того, что может оказаться весьма ценным, особенно если мне нужно бросить другое заклинание против Сиобан. "Спасибо",сказала я, беря золотые волосы из его рук и заправляя их в крошечный мешочек из кармана.

Кира стряхнул свои юбки, и мы отправились обратно к центру Lillipool. "Это было забавно, Действительно, хотя я думаю, Сиобан является пустой тратой времени и власти", сказала она мне. "Необходимо перейти непосредственно к Диармуиду. Поговори с ним. Истинная сила, с ним, не то, что глупая девочка. "

"Я действительно верю, что ты права" сказала, пока мы вместе шли. "И я пойду к нему сегодня вечером, когда он вернется с лугов. Богиня даст ему силы, чтобы бросить вызов его семье и клану. Я знаю, что это наша судьба."

Я не могла ждать до вечера.

 

Глава 11

Проверка Смертельного Напитка с Темными Силами

Фолкнер высадил меня на пути к коттеджу Ма, и я махнула друзьям на прощание, с твердой уверенностью работать до наступления темноты. Но, когда я приблизилась к поляне, я заметила группу ведьм за пределами нашего коттеджа. Паника застыла во мне. Что-то было не так. Их выражения были мрачными, когда я подбежала к ним.

"Что это?" Я позвонил, затаив дыхание."Что случилось?"

"’Это твоя мама," ответил Иэн Макгриви. Он подошла ко мне и взяла мою руку. "Ей причинили боль, Роуз."

Охваченная страхом, я вырвалась от него и оттолкнула других в коттедже. Несколько женщин из ковена ютились вокруг кровати Ма, гладили ее волосы и говорили шепотом. Когда я подбежала ближе, я увидела, как Ма лежит с открытыми, но стеклянными глазами. Лужа крови окрашивала одеяло под ней.

"Ма!" Я опустился на колени рядом с ней, взяв ее за руку."Что случилось?"

Лицо ее было покрыто маской боли, и от взгляда в ее глазах Я увидела, что она не была полностью в этом мире.

"Она не может говорить", один из старцев сказал мне. Г-жа Хазелтон положила руку мне на плечо. "Кажется, что бродячий охотник ударил твою маму. Она была в моем доме, делала мазь для дыхания моего мужа. Она пошла вниз так быстро! Охотник никогда не выступал, но я слышал его шорох среди деревьев".

"Держу пари, он был охотником из соседнего клана", Эйслинн сказала, лицо ее было гневным. "преднамеренный акт агрессии".

Мы не знаем это," указала г-жа Хэзелтон.

Я стояла и смотрела на тело Ма. стрела была еще в ее спине. "Это необходимо удалить, сказала я, удивляясь, как глубоко она проникла.

"Но жар в ее теле высок," — сказала другая старейшина, которая была известна под именем Норн. Она выглядела как сморщенная слива, но я всегда любила ее юмор и ее дух. Норн дотронулась до маминого лба, прикусив язык. "Опасно вынимать стрелу пока у нее лихорадка".

"Тогда мы должны позаботиться о ее лихорадке". Я откинула назад свои волосы, затем подошла к раковине, чтобы вымыть руки. Если была хоть какая-то возможность, то я должна была использовать магию, которую знала, так уж вышло. Я протянула метлу Эйслин, чтобы очистить круг, затем я пошла за маминой книгой заклинаний для поиска средства от болезни. "Нам нужно что-то, чтобы снизить жар, и мы должны помочь ей уснуть. Вынимание стрелы может вызвать огромную боль — лучше, чтобы она отдохнула". Я пролистала книгу. "Я знаю, мы можем начать с ромашек и страстоцветов".

"Анис в чае поможет ей заснуть" Норт сказал мне. "А розмарин снимет боль."

"И добавь кайенский перец, чтобы остановить кровь" сказала Миссис Хэзелтон.

Я кивнула, в то время как листала книгу. В конце концов, я нашла средство от лихорадки. "Нам понадобится посконник добавить в чай, чтобы понизить жар," — сказала я, проверяя кружки и мешочки, чтобы отыскать травы. "Молю, Богиня, чтобы она была способна выпить это полностью!"

Норн уже поставила чайник на огонь. Работая вместе, мы заварили крепкий чай для Мамы. Как только он приготовился, я пошла к алтарю и освятила чай и припарку из окопника лекарственного, которую приготовила Норн. Я не знаю, что я говорила в этот яростный, ужасающий момент, только лишь, что взывала к Богине, чтобы она вылечила Ее дочь и работала моими руками, а другие напевали: "Да будет так!"

Мы исхитрились приподнять маму так, чтобы чай мог проходить сквозь ее губы. Всё еще оглушенная ударом, она проглотила большую часть его содержимого. После этого, ее глаза закрылись и она задышала медленнее

"Работает," — сказала Норн, накладывая на голову моей мамы холодную повязку. "Жар отступает".

Благодаря Богиню, я приготовилась к работе со стрелой. Я должна была сделать небольшой надрез на коже своим жезлом, чтобы вынуть наконечник, и пока я работала, мамина кровь постоянно вытекала. В конечном итоге, стрела была вынута, и я наложила на рану припарку и накрыла ее чистой белой тканью.

"Теперь… она должна отдохнуть," сказала Норн, ее собственный голос охрип от усталости. "Как и мы. Мы узнаем больше, когда она проснется".

Я подняла блюдо с окровавленными лоскутами и стрелу, которую я извлекла. Рассматривая ее ствол, я заметила, что на него были нанесены руны.

Моё тело похолодело, пока я расшифровывала их значение. "Викроты…". Так что это было не деяние охотника. Стрела была частью заклинания, наложенного Сиобхан, Я была уверена в этом. Разве миссис Нэйзэлтон не говорила, что охотник раньше не появлялся? Несомненно, охотник шел бы по направлению за своей добычей оленем или кроликом? Нет, это была не обычная стрела. Она была заколдована Сиобхан.

Предназначалась ли она мне? Я не могла быть уверена. Но единственное, что я точно знала: Сиобхан зашла слишком далеко. Она должна быть остановлена.

"Стрела викрота…" — выдохнула Норн.

"Что?" — Эйслин кинулась ко мне, чтобы исследовать стрелу. "О, Богиня, это настоящая война! Ранить нашу верховную жрицу другому клану!"

"Это могло быть случайно," — заметила Норн. "Хватит, Эйслин. Ты выходишь из себя на каждом шагу, девочка!"

"Ах, случайно!" — воскликнула Эйслин. "Если стрела не предназначалась Сайл, почему охотник не пришел и не признал свой промах?"

"Тише, девочка!" Миссис Хэйзэлтон успокаивала ее. "Ты шумишь, чтобы разбудить мертвого, а Сайл должна спать".

"Спать ей необходимо," сказала Эйслин тихим голосом. "Но когда она проснется, она узнает изменившийся мир. Войну кланов! Из-за которой мы не можем снова сидеть и позволить нашей жрице быть атакованной!"

"Хватит!" — положив свою морщинистую руку на плечо Эйслин, Норн направила ее к двери. "Давай уйдем, чтобы Сайл могла отдохнуть. Роус будет присматривать за ней". Она вывела Эйслин на улицу, затем повернулась ко мне. "Ты совершила сильную магию сегодня," — сказала она мягко, ее глаза блестели. "Твоя мама будет гордиться тобой".

Я кивнула, мои губы сжались от боли, в то время как женщины выходили за дверь и возвращались в свои собственные коттеджи. Я закрыла дверь и вздохнула, в одиночестве, не считая тихого дыхания моей мамы в постели. Я убрала запачканные кровью предметы, погрузив их в отстоявшуюся воду, очистила коттедж, накрыла мамину голову холодной повязкой. Всё это время я чувствовала себя наполненной горечью и напуганной.

Я навлекла стрелу викрота на мою маму.

Наступила очередь Сиобхан попробовать вкус ее собственного зла.

Апатично я просматривала мамину Книгу Заклинаний, молясь найти ответ. Эйслин была права. Викроты заслужили вкусить своей собственной темной магии. Но с чего тебе начать, если ты не обучался дорогам тьмы?

Я обратилась к заклинанию, называющемуся Напиток Смерти и остановилась. Я никогда не проявляла большого интереса к этому ритуалу. Он применялся ковеном, которые хотели постигнуть их собственную смерть, испив горького варева. Зелье иногда немного расстраивало их здоровье, но никогда не было смертельным. Насколько я была осведомлена, это было утомительное путешествие. Поэтому, что если направить его на внутреннюю мудрость?

Но сейчас, в свете нынешних событий, я размышляла, могла ли использовать Напиток Смерти как заклинание на нежелательную жертву. Сиобхан.

Я могла бы добавить несколько ядов и темное заклинание, которое отправит Сиобхан к вототам смерти. Она не умрет, даже если пожелает этого. Пока я накладывала компресс на мамин лоб, я воображала Сиобхан извивающуюся от боли. Ох, я бы наслала на нее заклинание, чтобы искоренить ее порочность.

"Мне понадобятся горькие ингридиенты," — прошептала я, в то время как зачесывала мамины волосы назад своими пальцами. "Клюква с болот. Поганки. И горькие семена яблонь".

Мама вздохнула удовлетворенно, и я поняла, что ее жар спал. Она крепко спала, пока я волочилась по коттежду, собирая травы из нашей коллекции. Когда я была уверена, что она уютно отдыхает, без намека на лихорадку, я выскользнула на улицу, чтобы освятить зелье в моем священном кругу.

По дороге я обнаруджила маленькую птичку-крапивника, спрятавшегося в кустах. Я остановилась, моя жизненная сила билась в моих ушах. Я никогда не ранила никого из созданий Богини раньше, но каждый знал, что кровь животного использовалась для усиления черной магии. Спокойно я опустилась на колени перед ней, достала большой мешок из-за своего пояса. В считанные секунды я накинула открытый мешок на птицу, захватив ее в ловушку с такой ловкостью, что почувствовала уверенность, что это предназначение Богини.

Звезды скрылись за облаками, в то время как я совершила ритуал очищения. Я ждала темноты с новолунием этим вечером. Я выдавила нектар из нескольких сладких жимолостей, размышляя, что если снадобье будет на вкус аппетитным, то Сиобхан могла бы выпить его полностью. Я добавила золотой волос Сиобхан, взятый с ее собственного тела. И к моему большому удивлению, я всего лишь вздрогнула, когда пришло время перерезать шею птички-крапивника и добавить ее кровь в зелье. Вот он. Напиток Смерти готов.

"О, Богиня," — прошептала я, — "здесь я демонстрирую чашу смерти. Любая, кто выпьет это, отправится в мир тьмы и будет обитать там до тех пор, пока не осознает ошибки своих поступков".

Я погрузила мой атами в чашу, затем обратила лезвие к небу. "Горький яд уничтожит горькое зло!" — сказала я. Я накрыла чашу тканью, когда мокрые капли начали падать с неба. Холодные, очищающие дождевые капли. Вдали холмов прогремел гром — ответ Богини. Она услышала меня. "Да будет так", прошептала я.

Солнце поднялось над новой очищенной землей. Я сидела в кровати, благодарная, что Сайл всё еще уютно отдыхала. Я поднялась и начала мыться и одеваться. Становилось все более и более сложнее уместить мой пояс между животом и грудью. Скоро мир узнал бы, что я жду ребенка. Если бы все пошло хорошо, у меня мог бы быть муж перед этим.

Я только закончила завтракать теплой кашей и яблоками, когда появилась Норн перед дверью коттеджа, принеся корзину с печеньем.

"Я пришла, чтобы ты отдохнула от ухаживаний за мамой", — сказала она, маленькие глазки сверкали на ее морщинистом лице. "Иди погуляй. Тебе нужен свежий воздух и отдых".

"Спасибо" — сказала я, взяв плащ, чтобы укрыть мой живот и выбраться в утреннюю росу. "Мне нужно некоторое время, чтобы пообщаться с Богиней", — сообщила я ей. Я вышла за дверь, затем вернулась, чтобы взять кувшин, содержащий Напиток Смерти. "Позвольте мне не забыть церемониальное вино", — сказала я.

"Замечательно, что ты работаешь над своими собственными заклинаниями," — Норн обратилась ко мне. "Твоя мама должна радоваться. Говорила ли она, что ты, вероятно, станешь нашей следующей верховной жрицей?"

"Н-нет," — ответила я, удивляясь ее словам. "Но мама обучила меня хорошо".

Норн сияюще улыбалась, в то время как я шла вних по тропинке, по дороге к коттеджу Сиобхан.

Путешествие в Лиллипуль стало теперь казаться короче, чем мои поездки туда в последнее время. Солнце все еще низко нависало над восточными холмами, когда я обогнула вершину холма неподалеку от полей вереска. Коттедж МакМахонов находился в свете солнца, молодой мальчик лет пяти — шести играл возле охапки дров за домом. У него были длинные золотистые волосы, которые свисали на его плечи и закрывали его щеки. Младший брат Сиобхан, я готова была поспорить на это, в то время как приближалась к нему. Прекрасно!

Он сдирал кору с различных ветвей деревьев, совершая собственные неумелые попытки резьбы по дереву. Когда я подошла ближе, он посмотрел на меня с любопытством. "Эй!" — сказал он. "Ты пришла ко мне?"

"Я пришла с подарком для Сиобхан," — сказала я, поднимая вверх кувшин. "Но в столь ранний час, я не должна тревожить домашних. Ты знаешь ее?" — спросила я.

"Да! Я ее брат Тайсэн". Он посмотрел на кувшин с любопытством. "Но что это за подарок?"

"Это сладкий нектар от ее любимого," — сообщила я. "Сиобхан должна выпить его первым делом, как только проснется". Я понизила свой голос, добавляя, "Я думаю, вероятно, он наложил любовное заклинание на этот напиток, надеясь пленить сердце твоей сестры. Ты знаешь Диармунда?"

Он усмехнулся. "Ага. Я знаю его хорошо. Он должен катать меня верхом на его плечах."

"Я напомню ему об этом," — сказала я. Осторожно я передала кувшин мальчику. "Как думаешь, ты сможешь справиться с заданием такой значимости?"

"Да," — он гордо улыбнулся, его бледные глаза блестели. "Это легкое задание."

Тайсэн направился к дому, а я направилась обратно на дорогу с новым ощущением справедливости и равноденствия. Сиобхан нанесла удар по моей маме, но ее черная магия сейчас возвращается к ней.

Когда я вернулась в коттедж, мама сидела, кушая печенье с Норн

"Посмотрите, кто чувствует себя лучше," — сказала Норн, всецело улыбаясь, в то время как снимала чайник с огня. "Сильную магию ты совершила вчера, Роус. Сайл, твоя дочь действительно благославенна Богиней".

"Действительно," — моя мама сказала. "Я всегда восхищалась ее силами. Я счастлива, что она оказалась рядом вчера, когда я ужасно нуждалась в них".

Я поблагодарила Норн за ее помощь, а она настояла на том, чтобы оставить печенье. После того, как она ушла, мама вернулась в кровать, чтобы выпить чай.

"Как изменился мир," — сообщила я ей, в то время как я села за стол. Я откусила печенье и смахнула муку с пальцев. "Ты выглядишь намного лучше".

"Спасибо тебе", — сказала она. "Ты далеко продвинулась в магии, Роус".

Я улыбнулась. Возможно, мама окончательно поняла, что я усердно работала, чтобы узнать пути Богини.

Мама глотнула ее чай, затем опустила голову назад (на подушку). "Но я должна сказать, мой разум путешествовал по страшным местам в моих снах. Я видела, как ты изобретала темное заклинание, приглашая зло, заклиная зелье с намерением ранить кого-то. Я видела, как твой атами поднялся к темным грозовым тучам и… — шел ли дождь прошлой ночью?"

"Думаю, да," — сказала я невинно. Печенье сейчас застряло в моем горле, и я больше не хотела его. Мамина проницательность напугала меня. Тяжело одурачить верховную жрицу — особенно, если она твоя мама!

"Такие пугающие видения," Сказал ма.

Расчесывая волосы, я подошла к кровати моей мамы. "Сменить повязки или подождать?"

"Давая подождем," — сказала мама, приподнимая ткань, чтобы показать мне рану. "Кажется, заживает".

Я кивнула."Она выглядит гораздо лучше. Но ты должна поспать. Тебе нужно излечить."

"Я хочу поспать, хотя боюсь, что мой сон будет захвачен еще большим количеством тех же видений".

"Это было всего лишь видение в бреду," заверила я ее. "Теперь, когда у тебя нет жара, твои сны будут добрыми".

Сайл улыбнулась. "Консультация от моей дочери?"

Я кивнула."Совет мудреца."

 

Глава 12

Изменение Заклинания

Пока мама спала, я вышла наружу, чтобы умыться в реке и подумать о том, как бы улизнуть из дома и увидеться с Диармудом. Я не могла оставить маму в этом состоянии на долгое время. И все же я была рада, что она быстро выздоравливает, ведь мое терпение уже истощено.

"Тебе нужен твой папочка" сказала я, гладя свой живот, в то время, как я купалась в прохладной отмели.

Я подожду еще один день. А после я попрошу Киру или Норнона остаться с мамой, пока я пойду к человеку, который станет в будущем моим мужем.

Чувствуя некоторое очищение и облегчение, я отправилась обратно в коттедж. Когда я подошла к главной дороге, я увидела Киру, идущую с корзинкой в руке.

"Я приготовила овсяные печенья для твоей мамы" сказала Кира "И у меня есть ужасные новости для тебя". Она взяла мою руку и отвела меня с дороги. "Ты делала какое-нибудь заклинание для Сиобан? Что-то вроде зелья-смерти?"

"Да, я делала" ответила я встряхнув плечами. "После того, что она сделала моей матери, я…"

"Я тебя не обвиняю" перебила меня Кира, "Но ходят слухи, что ее младший брат серьезно заболел. Мальчик будто подхватил какой-то сонный синдром, его дыхание сильно замедлилось, все тело содрогается в жутких конвульсиях".

Я ужаснулась. "Он выпил зелье?"

Кира кивнула. "Бедный мальчик."

Я подумала о Тайсоне. О том, как он был горд нести кувшин своей сестре. Я даже не могла предположить, что он может выпить его сам. Но он всего лишь ребенок. Маленький и непослушный. Я должна была подумать об этом прежде, чем дать ему зелье смерти. Я закусила свою нижнюю губу, думая о том, что случится если зелье смерти попадет к другому. "А как Сиобан?", спросила я, надеясь, что может быть и она сделала несколько глотков.

"В ярости" ответила Кира. "Сиобан всем рассказывает, что это ты послала ее брату столь зловещее зелье!"

Я сложила руки на груди. "Кувшин не был ни чем помечен, и никто не видел, как я передавала кувшин Тайсону." По крайней мере я надеялась, что меня не видели. "Сиобан никогда не сможет доказать свои подозрения."

сказала я.

"Возможно и нет," согласилась Кира. "Тем не менее, это ужасно смотреть на то, как болезнь забирает ребенка."

"Ты права." Каждая унция моего тела хотела, чтобы я отменила это заклинание — отменить заклинание и восстановить здоровье Тайсону. Возможно я даже могла бы сделать это.

Но мне не хотелось вовлекать в это Киру, особенно теперь, когда я воспользовалась темной магией. Я поблагодарила ее за печенье и направилась в коттедж, раздумывая о возможный заклинаниях. Безусловно существует заклинание, предназначенное для отмены этого — и его стоит опробовать. Еще одна проблема в том, что не так уж много заклинаний, чтобы помочь мальчику поправиться. Но любое из них может помочь ему.

Вернувшись в коттедж, моя мама все еще спала. Я ощупала ее, чтобы проверить жар. Потом села за стол с Книгой Теней. После долгих поисков я нашла обратное заклинание:

В канун новолуния, заклинание, которое я создала,

И эффект, который я произвела, я должна теперь отвернуть.

Может ли это заклинание быть снято, и переведено

"В хорошее здоровье Тайсону" прошептала я.

Заклинание предназначалось для защитных камней, таких как аметист и кварц, и еще требовалась одна черная свеча для баланса. Я закусила губу, думая, как бы улизнуть ночью к моему священному кругу в лесу, чтобы помочь Тайсону с болезнью. А пока я могу собрать все необходимые вещи.

Настала ночь. Мама вставала с кровати чтобы поесть, но сейчас она снова в кровати. Она все еще слишком слаба, чтобы долго оставаться на ногах. Тем не менее, она выглядела лучше. Я очистила и забинтовала ее раны. Они начали затягиваться, и понемногу сходили покраснения. Я была очень благодарна, что она выздоравливает.

Она тихо дремала на своей подушке, и я была готова выскользнуть из дома, чтобы сделать обратное заклинание для Тайсона. Все необходимые вещи и травы были собраны. Все чего мне не хватало, так это камень из шкафа мамы. Я отворила дверцу в ее кабинет и принялась искать камень. Вскоре я обнаружила голубой малахит с белой полоской. Взяв его в руки, я поняла, что его стоит взять с собой. Ведь как известно, малахит дает своим обладателям мудрость, указывают верное направление. И только я хотела положить его в карман, как камень раскололся на две части! Одна часть выпала из моих рук и с грохотом упала на стол.

Мама приподнялась на кровати. "Что это было?" она спросила.

"Твой малахит." ответила я, поднимая кусок камня с пола. "Он сломался пополам!"

"О, Богиня!" воскликнула мама. Она попыталась встать со своей кровати, но я видела, что каждое движение причиняет ей жуткую боль.

"Не вставай с кровати" сказала я, укрывая ее одеялом. "Все в полном порядке!"

"Но это не так! Это очень плохой знак. Малахит развалился на две части, значит он предупреждает тебя об опасности. Случится что-то действительно ужасное Роуз!"

Я тяжело сглотнула, пытаясь сдержать собственную панику. О, Богиня, неужели мое темное заклинание возвращается ко мне? Я не могла сказать Маме истинную причину моего беспокойства. Я не могла признаться ей в том, что я создала заклинание, которое она уж точно не одобрит.

"Ну тогда должно быть он предвидел происшествие со стрелой, которая попала в тебя" сказала я, поворачиваясь к шкафу. Я положила обе части малахита обратно на полку. "Потому, что камень раскололся примерно неделю назад. Я просто забыла тебя об этом предупредить."

"Он уже был сломан?"

Я почувствовала, что страх отступает от нее.

"Ну ладно. Будем надеяться, что ты права. Возможно так оно и есть." Она перевернулась на другой бок, и снова заснула.

Я нашла аметист в ее коллекции. Потом собрала необходимые свечи и травы. Пришло время спасать Тайсона.

Потихоньку я отворила дверь и уставилась на тропинку. Впереди меня был свет. Но откуда он? Через минуту по тропинке в моем направлении двигалась толпа людей с факелами.

Меня накрыл страх. Что же произошло? Неужели Тайсон уже умер и ковен Викротхер пришел, чтобы наказать меня? Я придержала дверь и увидела, что мама уже ковыляет ко мне.

"Что случилось Роуз?" спросила она хриплым голосом. "Я чувствую опасность. Что происходит?"

"Группа людей подходит." ответила я, выбрасывая вещи, которые я подготовила для заклинания. "Я не знаю кто они, но это явно не Викротхеры."

"Посмотрим" ответила мама, болезненно шаркая к двери.

Я последовала за ней в это море тьмы, в котором виднелись факелы и призрачные лица людей. Войдя в нашу деревню, Преподобный сделал шаг в перед, и его лицо расползлось в презренной улыбке.

"Ну и что же привело вас к нам в столь поздний час, Преподобный Винтроп?" учтиво спросила мама. "Может быть вы пришли, чтобы оплатить мне лечение, как пострадавшей от стрелы охотника?"

"Мне жаль, что вы пострадали." ответил Преподобный Винтроп. "Но я здесь по поручению Всевышнего отца. Я пришел, чтобы забрать твою дочь в тюрьму, Силь. Завтра она будет осуждена, как ведьма."

"Это невозможно!" запротестовала моя мама.

"Нет!" закричала я. Я схватилась за свой живот, падая на колени. Ведьма! Как так могло случиться, что эти люди узнали о моей любви к Богине? Я ходила в церковь по воскресеньям, и всегда была осторожна, говоря о нашей жизни в деревне. Озноб охватил меня, и я начала рыдать.

Как это возможно?

"На каком основании вы собираетесь забрать ее?" требовательно спросила мама.

Преподобный не ответил. Но кто-то вышел вперед из толпы — Сиобан!

"На основании моих слов!" прокричала она. "Я знаю, что она ведьма. И я буду свидетельствовать против нее."

"Нет!" взмолилась я. "Это не правда Она меня ненавидит! Она хочет отомстить мне!"

Но кажется никто не хотел слушать мои мольбы. Вместо этого человек из толпы схватил меня за плечи. Резко они связали мои запястья и вытолкнули прочь из коттеджа.

"Нет!" снова прокричала я, поворачиваясь, чтобы увидеть маму, стоящую в дверном проеме. "Мама! Пожалуйста!"

Но она просто смотрела на меня, со страдающим выражением на лице. Она протянула руку, чтобы дотронуться до меня. Если бы я только могла крепко схватиться за нее и спасти себя от утопления.

Но я не могла. Я шла в тюрьму. Сердце бешено стучало от страха, и от понимания, что скоро я встречу свою смерть. Из-за Сиобан я была названа ведьмой. И никто, никогда не мог остаться в живых, если его обвиняли в колдовстве.

На утро моего суда охранник разбудил меня, и грубо повел в коттедж, не далеко от центра поселка. Я надеялась, что они ведут меня к столу, чтобы быстро покончить со мной. Но когда я увидела министра, Преподобного Винтропа, стоящего рядом с толстым человеком, я попятилась назад в страхе.

"Прибыл доктор Веллингтон. Он проведет осмотр, чтобы уличить вас в связи с Дьяволом, Роуз МакЭван" сказал Преподобный. "Снимайте ваше платье."

Охранник скрестил руки на груди, и улыбаясь посмотрел на меня.

Я никогда не стыдилась своего тела, раздеваясь во время магических кругов. Но раздеваться под надзором таких враждебных глаз. Я начала дрожать. А что, если он поймет, что у меня ребенок? Это еще больше настроит город против меня.

"Я не могу" сказала я, с протестом скрещивая руки на груди.

"Вздор!" закричал Преподобный. Он сделал шаг вперед, и дернул меня за воротник. "Снимай одежду, а я буду подгонять тебя, чтобы ты не испытывала наше терпение."

"Нет!" я закричала, пытаясь вырваться от него. Я чувствовала себя, как животное, пойманное в клетку. Закрыв глаза, я начала снимать одежду.

Я стояла там полностью раздетая, чувствуя похоть и ненависть, исходившую от них. Что-то коснулось моих ягодиц, я открыла глаза, и увидела, как врач ткнул меня палкой, будто я была какой-то вещью. Стараясь держать дистанцию, он коснулся моих ягодиц, бедер, живота, груди. Унижение разгорелось у меня внутри, и я снова зарыла глаза.

Я не могла сказать, понял ли он, что я была с ребенком. На данный момент живот вырос и стал довольно заметным, и моя грудь налилась молоком, но я не была уверена в том, что этот человек знал особенности женского тела. Его осмотр был мотивирован скорее похотью, чем профессиональным интересом.

И вот так начался день моего суда — я голая перед тремя мужчинами. После этого мне позволили одеться и дали миску каши, которую я съела с нетерпением. Этого было явно недостаточно, чтобы поддерживать моего малыша, и я поинтересовалась, не дадут ли мне большего на обед.

После завтрака, меня вытащили в центр нашей деревни, где меня варварски приковали к бревну для привязи лошадей. Так сельские жители могли свободно собраться вокруг меня и свидетельствовать весь кошмар, и большинство людей, которых я видела по воскресеньям в церкви, присутствовали здесь. Среди этих людей, я узнала членов нашего ковена: МакГрейвс, Норн, Эйслин и другие. Мама была там, осторожно опираясь на тележку мельника МакГрейвс. Я разглядела Меару с двумя младшими детьми на тележке, и я подумала, а что если бы она сейчас была их мамой. Кира и Фолкнер отсутствовали, и я подумала, что родители опасаются за их безопасность. Преподобный может войти во вкус, и начать высматривать в толпе тех, кто может быть виновен в преступлении против Бога.

Стоя в центре деревни, потея под поздним августовским солнцем, меня проверяли все эти святоши, и я чувствовала себя незащищенной, голой. Странный запах наполнял воздух вокруг меня. И я не могла определить, был ли это запах горелой травы?

Нет, думала я, проглатывая комок в горле. Это запах страха. Моего страха.

Преподобный Винтроп заговорил с толпой, рассказывая о зле, преобладающем среди нас. Я старалась слушать, старалась создать оборону внутри себя, когда я увидела кого-то движущегося через толпу — кого-то до боли знакомого.

Диармуд!

Я почувствовала, как растет моя жизненная сила, когда он повернулся ко мне. Наши глаза были отстранены от всего, происходящего вокруг, я ощущала это в воздухе между нами. Он все еще любит меня. И он пришел сказать мне это, и освободить меня от этих оков. Он придет во время моего суда и спасет меня. Я закрыла глаза и сконцентрировалась на том, чтобы послать ему сообщение. Диармуд спасет меня еще раз. Все это произойдет очень скоро.

Ты пришел, чтобы спасти меня! Сказала я ему с помощью туа-лабра. Я знала, что он придет за мной.

Я ждала ответа.

Но все, что я слышала был голос Преподобного, обвинявшего меня в колдовстве. "Придя на ручей однажды утром, я видел ее, проводящей какой-то языческий ритуал." сказал он своим противным голосом.

Я внезапно припомнила тот день, когда я слышала кого-то на тропинке. Это было утро после Белтейна. Я пришла к ручью, и сняла одежду, чтобы искупаться.

"Я купалась" ответила я, вглядываясь в толпу для поддержки. "Или я единственная девушка, купающаяся во время рассвета?"

"Без какой либо одежды?" спросил Преподобный Винтроп.

Некоторые люди из толпы засмеялись, как если бы он сказал какую-то шутку.

"Чего вы все смеетесь, когда большинство из вас использует реку для умывания?" сказала мама. Толпа замолчала. "Или же это от вас идет такая вонь? Лично я вижу человека, которого без основательно обвиняют"

Министр скрестил руки на груди, презрительно смотря на мою мать. "Женщина, вы что-то имеете против? Это между прочим официальная инквизиция."

"Я мать Роуз МакЭван. И я знаю, что она добрая и благородная девушка."сказала Силь. Ее волосы были покрыты небольшой вуалью, ее голос был стойкий, несмотря на ее раны. "Все то, в чем вы ее обвиняете это неправда. Я клянусь вам. И прошу освободить ее, и вернуть в родной дом."

Это было опасно говорить в мою защиту, но мама была готова рисковать. В некотором смысле я понимала, что не заслуживаю этого. Надавив одной рукой на ребенка в животе, я удивилась, как же далеко может зайти любовь матери к своему ребенку.

Преподобный Винтроп искривил свои губы, как будто слова Силь были кислыми на вкус. "Это слова ее матери." заявил он. "И я еще не встречал матери, которая ясно видит недостатки своего ребенка."

Я обернулась к Диармуду и послала ему еще одно сообщение: "Этот человек проявляет неуважение к моей матери!" хотела я ему сказать. "Сделай шаг вперед и объясни ему все!" Но он уже смотрел на Преподобного, и делал вид, что не понимает меня.

"Таким образом" продолжал министр. "это не было для меня сюрпризом, когда эта молодая девушка пришла ко мне с доказательством, что Роуз МакЭван является ведьмой" Он указал на Сиобан. "Расскажите нам пожалуйста, что вы знаете"

Сиобан вышла в перед. Она вытянула шею и гордо подняла подбородок. "Она ведьма!" Сказала она стальным голосом. "Я видела, как она занималась колдовством."

Хотя она была едва убедительной, она улыбнулась радостно.

Я повернулась к Диармуду, интересно, что он думал о своей невесте сейчас? Знал ли он, что она была предательницей и лицемером?

Лицо Диармуда было бледным, в его голубых глазах сверкало что-то, что я не могла распознать. Удивление? Возможно он и не знал, что Сиобан была моим главным обвинителем.

Сделай шаг вперед и останови ее, приказала я ему. У тебя хватит сил остановить ее. Не позволяй этому продолжаться!

Но кажется он не получил моих сообщений. В каких облаках он сегодня витает?

"Что делала Роуз МакЭван?" спросил Преподобный Винтроп у Сиобан. "Помнишь то, что ты мне рассказывала?"

"Да" ответила Сиобан. "Я видела ее танцующую ночью в лесу! Она танцевала с самим Дьяволом!"

Ее слова были словно удар хлыстом по обнаженной коже. Как она могла сказать такое? Даже если она и ненавидела меня, неужели она не понимала, что эти слова станут моим смертным приговором? Я прижала руку к своим горячим щекам, я была слишком напугана, чтобы возразить ей, слишком напугана, чтобы плакать.

Толпа ахала и шепталась.

"Тишину пожалуйста!" прокричал преподобный. "Давайте не будем отходить от основной темы. Видели вы или нет, Роуз МакЭван, танцующую с Сатаной?" спросил он у Сиобан.

"Я видела!" крикнула она. "И я могу это доказать." Она направила свой палец на меня, ненависть горела в ее бледно-серых глазах. "Роуз МакЭван с ребенком! Она носит в себе дьявольское отродье!"

Это меня задело. Откуда она знала, что я с ребенком? Диармуд рассказал ей? Это было бы огромным предательством, и я не могла поверить в это. Должно быть она узнала эту тайну другим путем. Но каким?

Толпа ужаснулась. Мама рухнула в повозку Миллера МакГрейви, и я увидела, что Норн обнял ее. Я пыталась уловить взгляд Диармуда, но он скрылся за одним из сельчанином, который смеялся от души. Стоит ли мне посылать ему другое сообщение, или же это пустая трата времен? О, Богиня, помоги мне!

"Это правда, доктор Веллингтон?" Спросил Преподобный Винтроп. "Это правда, что Роуз МакЭван носит ребенка?"

Доктор Веллингтон погладил свою бородку, как если бы ответ лежал в складках его подбородка. "Ну, да, это правда."

"Мой ребенок не Дьявольское отродье!" кричала я. "Он здоровый, человеческий ребенок, у которого есть отец, который будет любить его!"

"Лгунья!" заорала Сиобан. "Нет никакого отца! Роуз МакЭван переспала с Дьяволом. А это значит, что ее живот вырос со злым семенем!"

Преподобный Винтроп сделал знак креста, и те, кто стоял ближе ко мне сделали шаг назад, как будто мое зло может распространиться на них.

"Здесь отец моего ребенка!" возразила я. "Он среди вас сейчас." Я не смела называть его имени, опасаясь, что толпа обернется и против него тоже. Ответ должен был прийти от него. Диармуд должен был быть тем, кто встанет на мою сторону и будет меня защищать, как свою будущую невесту и мать его ребенка. Делая это он смог бы превратить этот скандал во что-нибудь почетное и уважительное в глазах христиан, которые по крайней мере верили в искупление.

Я взглянула на него, умоляя его, но он не пошевелился. Чего же он ждал? Ты нужен мне, сейчас! Пришло время спасти меня! Скажи всем, что Сиобан лжет. Скажи им, что я твоя единственная истинная любовь.

"Отец среди нас?" Преподобный Винтроп спросил едко. Он посмотрел через плечо на мужчин в толпе. "Ладно. Пусть тогда отец ребенка Роуз МакЭван выйдет вперед. Кто из нас переспал с этой женщиной?"

Я взглянула на Диармуда, заставляя его действовать.

Но он не встретил моего взгляда. Казалось будто его превратили в камень бесполезной породы.

Пожалуйста! Думала я, умаляя его изо всех сил. Прошу тебя! Они ведь собираются убить меня и нашего ребенка!

Но он не пошевелился.

"О, Богиня!" пробормотала я себе под нос. "Не дай этому случиться! Он выбирает ее! Он выбирает ее вместо меня!"

"Как я и подозревал" Преподобный покачал головой, глядя на меня с притворной печалью. "Здесь нет его отца, ведь так?" его глаза сверкали от злости.

"Он здесь!" настаивала я.

Я хотела возмутиться, но мое горло пересохло.

Подходя к корыту для лошадей, Преподобный Винтроп закатил рукава, показывая всем, как он моет руки. "Я мою руки за ваше искупления. Я действительно верю, что ты виновна."

"Да, она виновна!" выкрикнул кто-то из толпы.

"Виновна! Виновна!" Крик стал исходить из толпы.

Я чувствовала, как я падаю на бревно для привязи лошадей, держась руками за живот. Я не могла позволить им причинить вред моей малышке. Но как я могла остановить волну негодования, которая вышла из под контроля?

"Виновна! Виновна! Виновна!"

Сильные руки обхватили меня. Я чувствовала как меня поднимают вверх, а затем тащат через толпу. Сельчане смотрели на меня, их глаза были полны презрения, жалости, у некоторых просто любопытства. Одна женщина схватила своих детей, и завела их за свои юбки, как будто я бы причинила им вред. Как же она была не права. Разве она что не понимает, что я бы защищала любого ребенка, особенно своего, до конца своих дней?

"Еще одна бесполезно рожденная Вудбейн на виселицу" я услышала бормотание мужчины из Викротов, который говорил достаточно громко, чтобы я услышала. "Это не потеря для нас"

И это то, к чему все сводилось? Ненависть и предрассудки Я задавалась этими вопросами, но мои мысли были омрачены болью и смятением.

"В конце концов она получит то, что заслужила" сказал знакомый голос.

Я взглянула на верх, чтобы видеть Сиобан с самодовольным выражением на лице, стоящую боком к Диармуду. Диармуд стоял рядом с ней и глядел в землю.

Здесь недостаточно людей, чтобы защитить меня! Я хотела сказать, но слова болезненно застряли в горле.

Я зарыла каблуки в землю, заставляя охранников остановиться на минуту. "Запомни мои слова Сиобан" сказала я ей охрипшим от эмоций голосом. "Твое зло вернется к тебе в тройном размере!"

"Прочь!" сказала она, тыкая на меня своим пальцем. "Ты больше не причинишь мне вреда."

Без раздумий я оказалась на ней, царапая и раздирая ей кожу, в попытке разрушить ее самообладание. Я чувствовала, как мои ногти впились ей в кожу, царапая ее щеку.

"Ааа!" завизжала она. "Ведьма напала на меня еще раз!"

Мужчины быстро отдернули меня от нее, но прежде чем они оттащили меня, я имела удовольствие видеть ее печальные, немного надутые губы, с которых по ее изящной шеи стекала струйка крови.

Вот она та шея, на которую должны набросить виселицу! Мне хотелось кричать. Она пыталась убить мою маму, разве это не так? Желание наслать на нее Диалан-де было настолько сильным, что мне пришлось сдерживать себя изо всех сил, а затем мужчины потянули меня в мою маленькую тюремную камеру.

На самом деле, моя камера была весенним домиком за коттеджем одного селянина. Крыша была сделана из соломы, но грязно оштукатуренные каменные стены, мешали моему побегу. Свалившись прямо здесь на грязном полу, я свернулась калачиком и думала о Диармуде, мое сердце было действительно разбито. Что случилось с силой нашей любви?

Он сказал, что я была предназначена для великих деяний — даже стать верховной жрицей! И он знал план Богини для нашего союза — вместе мы могли бы объединить все враждующие кланы!

Но нет. Путь к спасению был прегражден Сиобан, и Диармуд поддался ей. Он подвел меня, подвел нас, подвел нашего ребенка.

О, Богиня, как он мог быть таким жестоким? Разочарование обрушилось на меня, я будто упала в темноту, моя рука спокойно лежала на животе, где был мой ребенок.

 

Глава 13

Заклинание в Темный Час

Скрип двери. Лучик света.

Кто-то вошел в мою камеру.

"Прислушайся!" сказал он, смотря на пламя свечи.

Я сидела на полу. "Диармид?" Моя голова была тяжела от сна, но это точно входил он.

"Где охранники?" спросила я от удивлении.

"Они не видят меня" сказал он, и дверь со скрипом закрылась за ним. "Я наложил заклинание ты-меня-не видишь, и достаточно удачно, должен я добавить. А вообще охранников я заколдовал на глубокий сон."

Как он мог шутить в такое время, как это? Я повернулась лицом прочь, не желая, встретить его глаза. "Ты пришел, чтобы злорадствовать по поводу моей смерти?" спросила я.

"Конечно, нет. Я пришел, чтобы извлечь одно последнее обещание. Мне было приятно, что ты сдержала язык сегодня, не говоря мое имя. Надеюсь, ты будешь молчать до конца. "

Я развернулась, глядя на него. "Молчать!" Я кричала. "Молчание причина того что я здесь! Почему ты не ответил на мой сообщения? "Я стукнула об землю ногой. "Почему ты не пришел раньше, чтобы защитить меня и заявить права на твоего ребенка?"

Он опустил подбородок, его взгляд стал жестким. "Откуда мне знать, что это мой ребенок?"

Разъяренная, я замахнулась на него, но он качался так, что мой кулак поймал только воздух. Когда я, споткнулась назад, он поймал мои руки и удержал меня на месте. Его глаза смотрели на мое тело на мои груди, мой набухший живот."А ты думала, Я бы признал ребенка?" сказал он с неожиданным презрением."Зная твой распутный путь, ты, наверное, местная десятки, подобно мне".

Его слова меня взбесили, но ярость дала мне откровение. Человек, стоящий передо мной был не благородный, не верным, ни даже хороший. И он никогда не был сладкое совершенство, которое я бы разглядела под небом Богини.

Его пентаграмма свисала на его шее, вспыхивая насмешливо.

Вдруг я захотела выцарапать его блестящие глаза и стереть улыбку с его красивого лица. Я не люблю этого человека. Как же Я когда-либо любила, того кто так осторожно использовал меня, взял мое тело и мое сердце, а затем бросили меня умирать?

"Пошел вон!" я зарычала. Я ударила его по ногам, хотела ударить как можно выше, но достала только до верхней части бедра.

Тем не менее, этого было достаточно, чтобы напугать его. Он согнулся, и выпустил мою руку.

Выйдя наружу, Я схватила его пентаграммы и потянула. Он не достоин носить это! Он не заслужил, чтобы поклониться Богине! Он издал чуть задыхающийся звук, как будто его выключили. С чувством праведности Я бросила пентаграмму на землю.

Диармуид потер шею. "Ты больно склочная для осужденной женщины," сказал он. "И я должен быть один наносить удары, после того как ты очаровала меня. Я нашел камень розы в кармане. Мощная магия которую ты сделала. Такая прекрасная, пока она продолжается, но любовь скоро исчезает с вожделением и потребностями. И мои потребности хорошо выполняет мой ковен. "

Ярость горела во мне. "И Siobhan," сказал я. "Ты переспал с нею потому что. потому что ’это самый легкий путь, чтобы взять."

Он пожал плечами. "У человека есть определенные обязательства перед его кланом, и жениться на Wodebayne, я обманывал бы общие ожидания. Ты действительно попался на глаза. Даже когда Siobhan уничтожил власть твоего заколдованного камня, мое желание взять тебя не уменьшалось. Даже теперь. Я долго, чтобы считать тебя одним прошлым разом…" Он достиг меня с жадностью.

"В глазу свиньи!" Я кричала, отодвигая его. "Прочь отсюда, Diarmuid! Поскольку наша страсть не была о жажде, ни пользе! Разве ты не стоял в кругу со мной и вызывал Богиню? Разве мы не заявили о нашей любови под ее небом и обещаем — "

"Ведьма говорит много вещей, поет много вещей," сказал он. "Часто мы говорим слова, которые мы не постигаем. ’Это часть — "

"Я знал, что я говорил!" Ненависть превратилась в меня, как все иллюзии красоты и добра таяла от его, показывая дьявольский монстра. Я указал на дверь."Убирайтесь отсюда, пока я не на вас, ибо я клянусь, Я буду рвать волосы от вашей милой головке."

— Не смей угрожать мне, Роза!" Diarmuid бросился на меня, подпирая меня к стене".Ибо, несмотря на свои полномочия с богиней, Я имею физическую силу, чтобы выиграть тебя, и, да, я шевелюсь при самом прикосновении тебя, распутной девки!" Его глаза блестели, окольными путями. Я чувствовал себя совершенно ошеломленный, не в состоянии двигаться. Было ли возможно, что этот мальчик-это мальчик, я видел, как ответ на все мои молитвы-бы он изнасиловал меня силой?

Я вырывалась, но он только крепче сжал захват.

"Ты будешь у меня, Роза, для тех, кто остановит меня? Ты заперта в тюрьме, в полном одиночестве. Ты думаешь, что охранники будут отвечать на твом вопли? Просьбы ведьм приговорен к смерти? Он прижал бедра ко мне, толкая меня в холодный камень стены.

Его прикосновение вызвало во мне прилив отвращения, и я разъярилась от его желания овладеть мною. И я любила его! Как я когда-то могла любил это жестокое, потворствующее животное? Ощущение этого было безнадежно, чтобы бороться с ним, я упала в обморок против стены. Он был сильнее меня. Я знала, что должна использовать магию, но мой рассудок был дик и рассеян.

Смотря на меня расслабленно, он выпустил мои руки и снял мои юбки. "Давай, Роуз," сказал он, перебирая мои бедра. "Я сделаю тебе больно, если ты будешь сопротивляться мне."

Освободив свои руки, я схватила его лицо и вжала в него свои ногти, надеясь поцарапать его глубокие голубые глаза. "Да, сделай это силой!"

Он задыхался, поскольку мои пальцы пронзили его кожу. Его руки быстро схватили мои запястья и вырвали меня прочь, но после того, как мне удалось поцарапать его щеки. "Ты обезумела?"

"Так они говорят!" Я вывернула руки, освобожденные от него, и отступила, потирая запястья. "Но я не буду проводить свою прошлую ночь на землю, оскверненную жаждой лежащего труса."

Он прижал пальцы к щеке и увидел на них темно-красное пятно. "Ты пустила кровь," сказал он в ужасе. На мгновение я подумала, что он заплачет от отчаяния.

Сосредотачивая свой ум, я подала руки вперед, чтобы отразить его. "В следующий раз я буду использовать dealan-de," сказала я ему. "И если бы у меня был атами, то я вонзил бы его прямо в твое гноящееся сердце."

Держа руку перед своей щекой, он выравнивал свое дыхание. "Я не могу ждать до следующего дня." Его лицо было худым и угловатым в искусственном освещении, отвратительном, ненавистном привидении. "Я буду смаковать момент твоей смерти."

Прежде чем я успела ответить, он выбежал из клетки, оставив после себя зажженную свечу.

Зажженная свеча. Огонь Богини.

Diarmuid оставил после себя один элемент, мне нужно было балансировать свой круг. У меня были земля, ветер, вода, воздух. И теперь, несмотря на все попытки охранников оградить меня от него, у меня был огонь.

Мои кулаки сжались, я уставилась на пламя, поскольку ярость вырывалась из меня. Я горела за всех Вудбэйнов, которые перенесли несправедливость от рук конкурирующих ведьм. Огонь вырывался из меня из-за Diarmuid — не огонь страсти, но огонь ненависти и ярости. Я горела от жажды мести Siobhan, которая украла мое место жены Диармуида и приговорила меня к смерти, и пыталась забрать жизнь моей матери. И прежде всего я был охваченна огнем из-за любови и беспокойства за малыша в моем животе, ребенка, который был осужден прежде, чем у него был шанс сделать свой первый вдох.

Пот, Бисером украшающий мой лоб, капал на мою шею. Что происходило? Прижимая руки к своим щекам, я отметила, что моя кожа лихорадочно горела, несмотря на прохладный ночной воздух.

Огонь вырывался из меня, огнь от Богини, и я поняла, что она призвала меня к необычной судьбе. Что? Спросила я. Куда я пойду? На какую дорогу свернуть? Я чувствовала себя сдерживаемой и пойманной в ловушку, неспособной общаться с нею. Я должна былы видеть луну.

Взглянув на соломенную крышу, я поняла, что смогу достичь ее с помощью стула в своей камере. Я вытащила стул на высокое место и поднялась. Да, мои пальцы дотронулись до соломы. Я вытаскивала ее, дергая и отпуская вниз. Я бы расцарапала пальцы в кровь, если бы это позволило мне установить контакт с Богиней, той ужасной ночью.

Когда я сорвала солому, я подумала о своей цели. Я не видела способа убежать от смерти, или спасти ребенка. А как же мое наследие, моя судьба перед Богиней? Или может быть, я буду известна лишь, как молодая ведьма, которая враждовала с девушкой из Викротов?

Я вспомнила, что мама говорила об отце, о его вражде с Викротами. Сейчас, так много лет спустя, я связалась с тем же кланом. Это было частью плана Богини? Возможно, частью моего плана было лишить Викротов силы раз и навсегда. Я не могла в тот момент пойти к Сиобан, но я могла наслать на нее проклятие из-за стен тюрьмы. Последнее заклинание, заключительная волна мести, прежде чем Сиобан убьет меня.

Мало-помалу, солома падала на землю. Тогда я дернул на толстый кусок, и жирный кусок соломы упал на пол из каменей в хижине, производя звук, который можно было услышать охране, если она еще не спит и храпит благодаря заклинанию Диармуида. Когда пыль осела, я смотрела на темный участок неба с девственным полумесяцем.

Я сошла с кресла и встала, подняв руки вверх, в полоске бледного лунного света. Это было тусклое свечение, но я чувствовала, как сила поднимает меня в небо. Я больше не чувствовала себя в ловушке. Я общалась с Богиней, открыв себя, для моей собственной судьбы.

Воздух, казалось, кипел от магии, когда я держала открытые ладони для Богини. "Покажи мне предметы, и как их использовать." попросила я.

В свечах кончики ногтей казались черными. Разглядывая их, я поняла, что это кровь. Крови и кожи содранных с Siobhan и Diarmuid.'Это было мощное начало, чтобы иметь часть их тела, чтобы принести их на мой временный алтарь. Я соскребла их из-под моих ногтей и положила его осторожно на чистую оловянную тарелку которую оставил мне охранник.

Глядя на клочки Диармуид и Siobhan, я начала чувствовать себя так ясно. Хвала богине, это заклинание, и она осветила мой путь.

"Проведи круг", раздался голос богини. Или я помню голос Ма из одного из кругов ковена? "Проведи… проведи", он окликнул меня, пробуждая мои силы.

Я собрала соломы из моего спального места и собрала его в маленький веник, который я использовала для того чтобы подмести круг внутри springhouse. Потом я подожгла мой импровизированный веник и очистила мой круг огнем. Дым жег мое горло, но я вдыхала его с радостью, желая cense мои волосы и кожу с помощью этого мощного заклинания. Наконец яz оставила веник в центре и повернулась к свече.

Осторожно, чтобы не погасить пламя, я выводила руны одной свечой, что Диармуид принес. Я написала имя Vykrothe, затем написала руну смерти рядом с ним. Затем я добавил руны для имени Диармуид, по-настоящему он заслужил гнев богини за ее предательство, его предательство меня и моего ребенка.

Когда я поставила свечу вниз, я заметила, пентаграмму Диармунда на земле. Я подняла золотую монету и сдула пыль.'Twould точная марка на моем теле. Если бы я должна была пойти на виселицу, я хотела бы иметь знак Богини у себя и моего ребенка.

Я создала центр огонь из веток и соломы на крыше из соломы. Дуя на огне, пока угли светились, я знала, что мне нужно делать.

Заклинание, чтобы покончить с предательством.

Заклинания, чтобы уничтожить Siobhan и Диармунда. Наказать их зло. Быть может, это было то что выбрала для меня Богиня — моя судьба.

Заклинание, чтобы снова установить баланс между кланами.

Пентаграмма Диармуида капает в огонь, я почувствовала что жар во мне растет. Задыхаясь, я откинула голову и бросила свой взор на полумесяц в небе. Огонь внутри меня бушевал, моя кожа мокрая, мои щеки горят. Я выскользнула из моего платья и стояла голая на площади света.

"Я призываю силу поколений Wodebaynes себе, сливаясь с ее силой, чистой сутью Богини."

Глядя вниз, на покрытую кровью, я сказала: "Я создала этот круг для свершения акт мести, что Vykrothes действительно заслужили. Я проклинаю их ноги, чтобы они могли споткнуться на пути света и падение в темноту. Проклинаю их утробы, чтобы они не были в состоянии производить новое потомство. Проклиная их воинственные сердцах, что они больше не могли бить прочно и верно. Проклинаю их глазах, чтобы они никогда не увидели Богини, ее истинной красоты".

Удерживая олово с кровью над пламенем, я поручил его огню, говоря: "Как Siobhan освещенные огнем ненависти в этом мире, так будет и кровь ее кипенть. Отправить свою злобу, жадность, и зло к ней-три раза! "Я бросила засохшую кровь в огонь, и шипящий звук вырвался из него. Я представила себе лиги taibhs — огромная волна из них, поднимается вверх и захлестывает Siobhan's красивую соломенную голову. Черные капли боли обрушиваются на Диармуида, окрашивая его сверкающие голубые глаза, горя на него волосах, опускаясь по его прекрасной щеки. Черные заклинания танцевали над ними, блокируя весь свет, пока их тела были растворяются в массе темноты.

"Это жертва — для тебя, Богиня, — сказала я."Брось свою ненависть на голову Siobhan и ее Vykrothe семьи. Брось темноту на Diarmuid и его жестокую семью. И если у тебя нет зла чтобы послать, Я зову падших ангелов, арбитров зла! Использовать свои полномочия, чтобы отмерить это правосудие!"

Силы тьмы кружились вокруг меня. Я чувствовала, страдала от дымной тьме, погрязла в боли и страданиях, которые я отправляла из моего сердца к сердцам врагов моих.

Используя толстый кусок соломы, я выудила пентаграмма Диармунда из огня. Я думала о том, как Диармунд нарисовал пентаграмму в воздухе. Глупый мальчик. Его магия была так слаба!

Пентаграмма почернели от жара, но я вытащила ее. Это было время, чтобы клеймить себя на пути Богини, несмотря на боль.

Мои пальцы подпалило, когда я подняла её, но боль казалась прохладной после огня, который бушевали во мне. Прижав пентаграмму к своему животу, я наполнилась каждой точкой звезды.

"Я призываю силы земли, — Прошептала я хрипло, "ветра, воды, огня и духа." Слезы боли на моих глаза, но они казались незначительными по сравнению с боль, которая наполняла меня. Боль от потери моего ребенка, потери своей жизни и любви.

Боль, причиненная мне, не должна оставаться безнаказанной!

Стоя на коленях перед огнем, я представляла разрушительную волну, поглощающую Сиобхан, истощающую ее, с грохотом разламывающую ее беспомощное тело и поглощающую других жестоких Викротов во время их бодрствования.

"Я накладываю это заклинание за моего малыша," — сказала я. "За себя, и за каждого Вудбейна, которого когда подло оклеветали. Богиня, уничтожь предателей и позволь их собственному злу смешаться!". Я почувствовала возрастающую мощь, волну, которая выпрямила меня, загудела вокруг меня, поддерживая моё тело над беспорядочными силами в действии. Я взмыла вверх, паря над своей тюрьмой, над моей деревней и маминым коттеджем, над горной Шотландией. Подо мной распростерлась мягкая зелень летних полей, рассыпчатые темные кроны деревьев лесистых местностей, мерцающая голубизна озер с прохладной дымкой вечернего тумана над ними.

Удивляясь, что держит меня парящей, я посмотрела вниз и увидела волну полнейшей тьмы. Я плыла верхом на лунном месяце черноты, направляя сияющую жидкую массу крови мертвых Вудбейнов, моего отца и его отца, Фионнулы и других подвергнутых пыткам членов клана. Там была моя кровь, кровь моего ребенка, бушевавшая и кипевшая над Шотландией — река зла, ворвавшаяся в деревню Лиллипуль.

Затем, неожиданно, я была освобождена.

Я упала на землю, ослабленная и истощенная. Я погрузилась в сонное состояние, чувствуя огни, бесившиеся вокруг меня. Моя тюрьма горела? Должна ли я погасить горящую реку?

Я не была уверена, но я не смогла бы воззвать к силе, чтобы поднять себя с земли. Если мне было предназначено умереть сейчас, то, вероятно, лучше от моей собственной руки, чем от рук жителей деревни. Каким придет конец этой жизни? Я вспомнила, что мама говорила о смерти, как о начале возрождения. Колесо вращается, и мы двигаемся к новой жизни. Найду ли я своего малыша в том новом мире? Я обняла свой живот, чувствуя толчок ребенка. "Я буду там ради тебя," — прошептала я плача. "Я буду там".

Я каталась верхом на его плечах на берегу моря. Затем внезапно мы очутились здесь на городской площади, танцуя с факелами как ведьмы вокруг огней Белтана. Затем я оказываюсь на отвесном берегу, держа мягкий кулек в моих руках. Когда я приоткрываю его краешек, я вглядываюсь в лицо моего малыша. Девочка, конечно. Она пахнет жимолостью и клевером. Но мы не можем оставаться здесь. На океане поднимается шторм. И внезапно возрастает волна, выше и выше, над нашими головами. Я должна бежать, чтобы спасти ее.

Я подняла голову и устремилась вперед, пытаясь схватить мою малышку. Мои пальцы смахивали золу от моего церемониального огня, и я вспомнила, что я была в тюрьме, спала в моем кругу под дымчатым серым небом.

Я встала и скользнула в свое платье, борясь с поясом, чтобы прикрепить его поверх раздувшегося живота. Всю ночь крики жителей деревни и шум карабкающихся людей пронизывал онемение, захватившее меня. Теперь дневной свет струился в тюрьму, запах огня заполнял воздух. Как дым от моего заклинания мог продержаться так долго?

Дверь открылась и чаша с печеньем была брошена внутрь. "Здесь твое молоко," — сказал охранник, смотря на меня осторожно, в то время как поставил кувшин у двери. "И не накладывай проклятие на меня, потому что я всего лишь делаю свою работу, и у меня трое детей дома".

Я моргнула. О чем он говорит? Но перед тем, как я могла бы спросить, дверь хлопнула, закрывшись, оставляя меня позавтракать. Я съела каждую последнюю крошку, удивленная спокойствием, накрывшим меня. Я покорилась, зная, что моя малышка и я будем перерождены вместе; это было видение, за которое я буду цепляться в свои последние часы.

Когда мне открыли дверь, чтобы увести на виселицу, я шагнула в дымку тумана с гордо поднятой головой и некоторой долей мужества. Если Сиобхан и другие собираются осудить меня, я не позволю им насладиться зрелищем, что они сломали мой дух.

Я увижу тебя, когда Колесо повернется, сказала я своему ребенку. Как я буду рада, взглянув на твое прекрасное личико!

Я следовала за охранниками к виселице, удивляясь, что они не пытались связать мои руки или тащить меня сегодня. Они бросали нервные взгляды, но почему-то их глаза больше не содержали явное презрение, которое я видела раньше.

Прибывая на деревенскую площадь, я была поражена увидеть такую маленькую группу собравшихся свидетелей. Я удивилась недостатку зрителей, особенно, когда я наблюдала такой спекталь в день накануне. И где мама? Я не могла поверить, что она не придет, чтобы быть со мной, когда я буду делать последний вздох. Кира стояла у виселиц, обернутая в черное. Но Диармуд и Сиобхан отсутствовали, как и деревенский преподобный, который был моим главным преследователем.

Я всматривалась в странные лица, размышляя, что случилось с моими врагами. Заклинание сработало? Возможно, Сиобхан получила удар и неспособна присутствовать на моей казни. Эта мысль принесла мне удовлетворение.

Пока я шла к виселицам, Кира подошла ко мне. "Не могли бы вы дать мне секунду", — сказала она охранникам, и они отошли. Кира обхватиоа меня руками, обнимая, и я захотела заплакать, чувствуя, словно она была последним человеком на земле, кто заботится обо мне. Я обняла ее в ответ, с застывшими слезами на глазах.

"Ты не должна была делать это," обратилась я к ней, мой голос скрипел от душевного волнения. "Они будут преследовать тебя за общение со мной".

"Я обманула их, Роус, и они не запомнят меня" — шепнула она мне в ухо. "Пока я стою здесь, охранники думают, что я дочь священника из северной деревни, пришла передать слово Христианского Бога осужденному пленнику".

Я рыдала, боясь отпустить ее.

"Не смотри вниз," — прошептала она, "но я наложу заклинание на твои руки для защиты. Янтарь. Я зачаровала его сама". Она подмигнула, добавляя "Я надеюсь, он сработает".

"Спасибо тебе," — прошептала я, обрадовавшись, что Кира работала над своей собственной магией в последнее время. "Ты единственная, кто пришел попрощаться".

"Многие не выжили ночью". Она нахмурилась. "Кажется, что ужасный пожар произошел в Лиллипуле прошлой ночью. Вот почему дым висит в воздухе".

"Пожар?" Я пыталась подавить свое любопытство. Но что сделало мое заклинание?

Кира кивнула. "Никто лично не видел пламя — только руины, оставшиеся после него. Пожар явился, чтобы уничтожить деревню, затем перепрыгнул на соседние коттеджи в округе. Я. Я боюсь, Диармуд потерян в нем".

Я моргнула, не ощущая потери. Невероятно, как радикально изменились мои чувства к нему, плюс Диармуд был причиной, по которой я здесь. Я потерла глаза, думая, что если пожар был результатом моего заклинания. "Что с Сиобхан?" — спросила я.

"Она мертва, как и вся ее семья и преподобный Винтроп, который отмечал праздник с ними. Шотландия никогда не видела такого акта разрушения; это несомненно была ярость Богини". Кира сощурилась, изучая меня с любопытством. "Так ты не знаешь ничего об этом?"

"Это то, что думают люди?"

Некоторые говорят, что ты наложила заклинание в ярости, будучи приговоренной к смерти". Она кивнула в сторону охранников. "Вот почему они так боятся тебя сегодня".

Я повернулась к охранникам. Один из них поймал мой взгляда и быстро отвернулся, будто он мог бы уклониться от проклятия, стоя спиной. И преподобный Викрот мертв. Кто мог бы проследить, чтобы мой приговор был выполнен?

Ветра судьбы поднялись, и я могла чувствовать мощь Богини, кружащуюся вокруг меня.

Я не умру. Теперь я это знала.

"Значит мое заклинание сработало," — сказала я, достаточно громко для любого на площади, чтобы услышать. Это было странное возбуждение говорить как ведьма перед деревенскими христианами. Люди по щелчку повернулись ко мне, и я улыбнулась. "Да, пожар — дело моих рук. Я использовала все свои силы, чтобы наказать зло. Они преследовали не только меня, они направляли свою ненависть на мой клан каждый день. Они преследовали Вудбейнов много лет!".

Несколько людей, собравшихся на площади, начали рассеиваться в страхе. Одна леди подтянула свои юбки и быстро убежала. Двое мужчин шли к церкви, как будто они совершали дневную прогулку.

Я качнулся в сторону охранников, интересно, если я начну стрелять колдовским огнем это напугает их.

"Не проклинай нас!" сказал один из них, закрыв лицо руками. "Мы не навредили тебе!"

"Я думала ты собирался повесить меня?" спросила я.

Крупный охранник покачала головой. "Мы не поднимем на тебя руку, пока ты обещаешь не практиковать свое колдовство на нас."

"Ладно, тогда…" Я бросила на них ожесточенное лицо. "Убирайся, пока я превратила вас в жаб или пав."

Они спешили, даже не оглядываясь. Я сложила руки на животе, чувствую покалывание силы внутри меня. Мое заклинание сработало. Я знала, что я должна чувствовать себя ликующие — приподнятое! Вместо этого, я чувствовала только принуждение покинуть сцену моего суда.

"Но Богиня я не могу поверить, что я убегаю от своей собственной казни," сказала я, пока Кира и я, шагали через город. Я были вне чувства облегчения, поскольку я шла неуклюже вниз переулок.

"Так ты действительно наслала заклинание?" спросила она, удивляясь.

"Действительно, и по милости богини, она выполнила его."

"Многие говорят, что это была не Богиня", тихо сказала она. "Некоторые говорят, что это была темная магия. Огромный taibhs".

Я вздохнула. "Позволь им трепать языками. Заклинание, которое я наслала, было только возвращением всего злого Siobhan, посланного ее мне, троекратно."

Кира кивнула, но я могу сказать, что она не была убеждена. Пусть так и будет, подумала я. Она всегда была наивной. Когда-нибудь она поймет.

Поскольку я шла домой, я была удивлена уважением, оказанным мне прохожими. Человек с телегой предложил меня подвезти, и две случайные леди фактически поклонились передо мной. Я знала, что они услышали об огнях, которые быстро превратили меня в местную легенду, как казалось. Я всегда знала о своих силах, но на этот раз было хорошо знать, что и другие признали мои подарки.

Когда я пришла в коттедж, я нашла Силь, сидячую за столом, и глядящую в пустоту.

"Ты в порядке, мам?"

Она посмотрела на меня испуганно, как будто она видит призрак. Она медленно покачала головой, указывая на меня пальцем. "Моя ярость и разочарование не знают границ. У тебя есть идея, что ты развязала? "

"Это было заклинание: "Я просто сказала. "Заклинание против моих преследователей — тех, кто взял бы жизнь моего ребенка!"

"Никакое злое действие не заслуживает черной магии, который ты послала. Я никогда не видела ничего подобного — никогда! Ты вызвала раскол в нашем ковене, некоторые, утверждают, что ты создала заклинание для своей собственной защиты. Но они неправы." Моя мама попыталась вдохнуть назад слезы. "Ты создала ужасное зло, Роза. Твое заклинание возвещает появление очень темного времени. Ужасное господство темноты! Я видел это!" Ее голос прервало рыдание, и она откинула свою голову на руки, сотрясаясь.

Я сложила руки, не в силах успокоить ее. "Ты говоришь так как это звучит, как если бы я была эгоистичным ребенком. Я не создавала заклинания только для себя. Я действовала для всех Водербейнов. Это тип мести который нужен нашему клану".

Ма покачала головой. "Нет, Роза. Не существует ничего что может оправдать это ужасное насилие. Ты сделала не только больно Siobhan — ты уничтожила всю ее семью! Весь ее ковен! И все деревни Lillipool-Vykrothes, Leapvaughns, и христиан. Ты сожгла детей и беременных женщин, таких как и ты. "

"Я не хотела. Я не имела в виду, чтобы это произошло, но-"

"Ах, дорогая Богиня!" Силе выли. "Как может моя дочь, моя собственная плоть и кровь, быть в состоянии такое зло?"

Я села на кровать в недоумении. Она не понимала, и у меня не было сил, чтобы просветить ее. Я не люблю видеть ее боль, хотя я действительно думала, что она чрезмерно драматизирует.

"Это должна быть кровь Гована," она бормотала. "Твои действия проясняют это. Зло, должно быть, началось с него, балуясь темной магией как глупый ребенок, который ничего не знает. Человек всегда хочет идти легкой дорогой. Он, должно быть, привил семя зла, и теперь ты лелеешь его." Она глубоко вздохнула и упала в обморок в рыданиях еще раз.

'Это не так", сказал я, касаясь ее плеча. "Со временем вы поймете"

"Я не пойму!" Мама вздрогнула, отодвигаясь от меня. "Время не излечит эту рану, Роза, и ты не можешь остаться под этой крышей в течение даже одной ночи." Она ожесточилась, смотря на меня с угрюмым видом. "Ты больше не моя дочь. Я не беспокоюсь о том, куда ты идешь, но я никогда не хочу видеть тебя снова."

Преодолевая оцепенение, я чувствовала как последние остатки надежды тают внутри меня. Моя мать отказалась от меня. У моего ребенка, и меня нет никого в этом мире, не безопасной гавани. Только друг с другом.

Мой рот был сухим, пока я перемещалась по дому, собирая мое скудное имущество. Как это будет, никогда не возвратиться сюда? Не иметь никого, чтобы следить за мной, утешить меня перед вечерними видениям? Никого, чтобы смотреть чтобы я поела или имела место, чтобы спать? Никого, чтобы учить меня новым заклинаниям? Никого, чтобы помочь мне заботиться о будущем ребенке? Страх сжал мою грудь от перспективы выйти из двери. Боязнь и страх. Моя мать была последним остатком моей старой жизни, и я стремилась зацепиться за нее.

Но у меня не было выбора. Ма не хотела меня. Она наблюдала, как я упаковывала вещи как ястреб, ждущий, чтобы атаковать.

Когда у меня было все в сумке, я повернулась к ней. "Я скажу до свидания," сказала я ей, "но конечно мы встретимся снова?"

Она отвернулась и предупредила меня одной рукой. "Я не хочу смотреть на тебя", сказала она. "Просто уходи!"

Проглотив комок, который сформировался в моем горле, я вышла из двери и двинулась в лес. Мне некуда было идти, и мой священный круг, казался испорченным руками Диармунда. Однако, я подмела круг и подняла мои руки к Богине.

"У меня есть потребность, которая должна быть удовлетворена," сказала я. "Я прошу тебя, Богиня, чтобы у меня был дом, место, чтобы жить для меня и моего малыша, когда он родится." Я стояла там под туманным небом, задаваясь вопросом, куда я пойду. "Богиня, я знаю, что ты не хочешь чтобы я и моей ребенок голодали."

Я думала о моей матери, проклиная ее слабость. "Она никогда не понимала свои силы, Богиня." Я всегда считала, что когда-нибудь я унаследую статус Ма как верховной жрицы нашего ковена. но теперь это было не так. "Может быть, это зависть", сказала я вслух.

Но не было никого, чтобы ответить. Разрешая моим рукам упасть с обоих сторон, я поняла, что этот круг действительно потерял свое волшебство для меня. Я уложила свои инструменты в мою сумку, затем подожгла свой веник. Я охватила широкий круг с пылающим веником, вытирая все это. Богиня больше не посетила бы эту часть лесов. Магия теперь ушла от каменного алтаря, зеленого мха, и дерева, которое когда-то служило майским деревом на Белтейне.

Как только я разомкнула круг, я взяла свою сумку и пошла вниз по дороге. Я решила идти к Лиллипол посмотреть на мое заклинание. Я шла, как будто в оцепенении, пока я не достигла части леса, которые в настоящее время были обугленные черные и почти пустая, словно деревья и дома просто растворились в земле.

Я сделала паузу, зажимая свой нос против курящего пепла. Что стояло здесь? Я не могла вспомнить. Я подошла ближе, понимая, что полосатые ряды пепла были обугленными скелетами. Три скелета лежали напротив двери. Они были неспособны убежать вовремя? Я прижала свои руки к моему рту, испугавшись этой мысли. Представив внезапный огонь, задыхающийся дым, потребность выйти перед, огонь несся к тебе.

Закрыв глаза, я сглотнула, стараясь не обращать внимание на острую боль у меня в горле. Это было разрушение руками Богини, сказала я себе, и она поразила зло. Эти сельские жители, возможно, были для меня ничем, но, безусловно, они были злом?

Я не чувствовала себя готовой, чтобы увидеть больше, но я был вынуждена проходить мимо еще одной и другой сцены пожара, теперь лишь почерневшую площадь на земле. Когда я дошла до реки, у меня было смутное чувство, что мельница когда-то стояла здесь, с коттеджами вокруг. Но теперь я стояла среди дымящихся угольных пейзажей, бесконечного горизонта золы и почерневшей земли.

"Да будет так", сказала я вслух, чтобы предотвратить какие-либо сомнения за разрушения окружающие меня.

Внизу переулка пепла, я видела обугленные скелеты трех детей, выстраивался в линию, как будто готовые для обряда похорон. Я думала о детях, я видела игру на пыльной площади, когда я приехала в Лиллипул, чтобы увидеть Диармунда. Острая боль сожаления напряглась в моей груди, но снова я сказала себе что это было желание Богини. Разве эти дети не шли фанатичными путями их кланов?

Я двинулась к центру, который был однажды Лиллипул. Обугленная кожа рук человека свесилась с подоконника упавшей рамы окна, хотя никакого тела не было видно. Шагая вокруг него, я вздрогнула и потер живот. "'Это ужасное зрелище", сказала я вслух. "Но ведь он был злодей".

Даже на пыльной площади деревня была посыпана густой, темной золой. Пепел костей и зданий, угли из моих врагов мечты и ненависти.

Так много ненависти.

Но я не чувствовала, ни ликования к успеху моих заклинаний, ни печали о жизнях потерянных на этом обреченном участке нагорья. Богиня толкнула меня за чувства, за слезы.

Прогулка. Дыхание. Отдых. Мои силы были сосредоточены на простейших вопросах, необходимых чтобы выжить и ухаживать за своим ребенком. Смотри на плоды своего заклинания, Богиня говорила мне. Доказательство и узнавание, для разрушения, и вот результат твоего вызова.

Около реки стоял ряд зданий, которые полностью не сгорели, но только разрушились в пепел. Возможно люди в них использовал воду из реки, чтобы потушить огонь? Я ступила около одного ослабевающего дверного проема и всмотрелась внутрь. Тела здесь не были полностью обуглены, и возможно это было хуже из-за их гниющего зловония, их различимых черт. Это был ремесленник? И дети.

Я отвернулась, желая увидеть трупы только тех, кто был этого достоин.

Я подошла к беспорядочно тлеющим уголькам, которые как я думала были домом Диармуида. Пиная серый пепельный пень, я думала о голодном взгляде в глазах Диармуида ночь ранее. Его отказ от нашей любви, его отступление от плана Богини. Богиня, пожалуйста помоги мне, чтобы у моего ребенка не было тех глаз, тех похотливых, блестящих глаз.

Руины под моей обувью хрустели распадаясь на куски, погружая меня в горящие тлеющие угли. Я топтала угли, затем заметила два скелета, их обугленные переплетенные члены.

Мог ли это быть Диармуд и, и Сиобан?

Было ли это местом, где они умерли?

Я перелезла через золу для изучения скелетов. Золотое кольцо все еще одето вокруг одного из обугленных костей безымянного пальца — кольцо Диармуида. Я прижалась губами, чувствуя, острую боль, когда я поняла, что сожженной девушкой была Сионаб.

Это будет последним разом, когда она причинила мне боль.

Я протянула руку вниз и сняла кольцо с обугленной кости пальца Диармуида. Я спасла бы это для своего ребенка. "Я не буду говорить твоей дочери правду о тебе," сказала я ему, затем передумала. Сколько лет я попыталась вырвать правду о Пa от Ма? "Или возможно я скажу ей все. все противные детали твоего слабого и трусливого характера."

Я рассмеялась, понимая, что Диармуид больше не имел силы в этой жизни. Подняв мое платье, я, смотрела на метку, которую у выжгла на животе. Пентаграмма была там, перевернутая. Я моргнула в трепете. Я сделала ее так, чтобы я могла смотреть вниз и видеть ее — но это означало форму звезды на самом деле вниз головой на моем животе. Перевернутая пентаграмма была легендарным символом, предназначенным для использования зла, хотя я никогда прежде не использовала его.

Я нажала кольцом Диармуида напротив своей собственной перевернутой татуировки. Так или иначе это принесло мне темное удовлетворение, и я был рада чувствовать что-то, даже если это был суровый конец.

"'Это твое наследие", я сказала своему ребенку. "Перевернутая пентаграмма, темное заклинание, темные волны, происхождение нашего искупления. Этим заклинанием я поделюсь с тобой, чтобы защитить тебя и всех на всегда. "

Ребенок сильно пинался, и я опустила свое платье. "Время для отдуха, но я не могу найти комфорт здесь в этом пейзаже обугленных руин. Я убрала кольцо в сумку на моем поясе и пошла дальше.

Вместо того, чтобы возвращаться к моей собственной деревне, я продолжала идти на восток, мимо горящих болот и вереск, что окружали дом Сиобан. Я не выразила никакого почтения к горящим останкам, когда я прошла мимо, я видела далекую деревню, где я могла бы найти жилье в гостинице.

Я пришла к развилке дорог и решила идти на восток, в места, где всходило солнце. Сразу за развилкой кто-то назвал мое имя. Я повернулась, и увидела Эйслинн машущую мне, ее рыжие волосы разлетались, когда она побежала, чтобы догнать меня. Ее энергия, казалось сотрясалась в тихом лесу, на месте где так много в последнее время было уничтожено.

"Роза! Роза! Это ты, не так ли? Ты видела руины?" Ее лицо было освещено хищной улыбкой. "Твое заклинание уничтожило их, многих из них! Но Богиня, мы действительно показали им! Это было так долго прежде чем кто-либо другой противостоит Вандербейнам".

Я раскачивалась на пятках, усталая, но рада, тому Эйслинн поняла.

"Ты должна быть полна восторгом от того, что ты достигла".

"Я не могу сказать, что это я," я допустила, желая, чтобы я не могла вызвать какую-то эмоцию.

"Ну, тогда я горжусь этим, от твоего имени," Эйслинн сказала. "Твоя темная волна заклинания положила конец нашего преследования. Ты изменила нашу судьбу, Роза. Мы никогда будем забиты, никогда не будем отвержены".

"Моя мама не согласна" сказала я. "Она выгнала меня из нашего ковена."

"Силе глупая женщина," сказала Эйслинн. "Она не имеет видения, ее не хватает смелости. Знаешь ли ты, что многие из нас уже бросили ее ковен, задолго до того, прошлой ночью? Ковен был утомлен отказом Силе чтобы действовать. Мы начали наш собственный круг в лесу к востоку отсюда, недалеко от деревни под названием Друинден. Хотя иногда мы испытываем трудности. Мы действительно не нашли верховную жрицу с силой, чтобы призвать Богиню".

"Действительно?" Я почувствовала подкрепление от этой новости. Может быть, я не покинутая, как я думала. Возможно, это Силе была виновата. Может быть, она отрицает пути Богини, и именно поэтому я была здесь внизу на этой неизвестной дороге с прямым швом на моем именем.

"Это то, куда ты направляешься?" спросила Эйслин. "Друинден?"

"Я думаю, что я могу получить номер в гостинице там." Я чувствовала себя неловко открывая себя Эйслинн, но я подозревала, она уже знала всю мою историю. "Я не только была изгнан из ковена, но и из дома. И. ты, наверное, знаешь, я беременна".

"Даже не думай о гостинице!" она настояла, ее лицо, вспыхнуло гордостью. "Ты должна остаться с моей сестрой и мной! Это — дом моего отца, но он в море большее времени. И ты не должны волноваться о ребенке. Богиня позаботится. Особенно, если ты решишь, что ты хочешь быть верховной жрицей нового ковена. Конечно, другие должны согласиться, но как они не могли увидеть твою силу? Целая деревня Друиндена знает о темной волне. Я держу пари, что все отсюда до Лондиниуму знают. Это заклинание сделало тебя верховной жрицей в Хайхленде."

Я едва ли чувствовала себя как королева, шаркая вниз, что долгий путь вызвал боль в моих ногах. На данный момент все, что я хотела было место для отдыха и кувшин воды, чтобы смыть запах смерти с меня. Смыть сажу и грязь, и горькую память о предательстве.

 

Глава 14

Самхейн

"Это время, чтобы покинуть свет и войти в темноту." сказала я из самого центра круга. Люди из моего ковена собрались вокруг меня, внимательно слушая, что говорит их верховная жрица в честь Самхейна. "Я вонзаю свой атами в сердце моего врага" сказала я, опуская атами в стакан с вином, приготовленным Эйслин.

"Вонзайся лезвие, пусть зло умирает" скандировали они, кружась вокруг меня.

Я подошла ближе к церемониальному огню и пошевелила его палкой, пока угли не разлетались в темноте. "Я гашу огонь мести и направляю весь гнев Богини на зло"

"Гаси огонь, пусть зло умирает" проговаривали они.

Я стояла обнаженная перед ними, как подобает в подобных ритуалах. Люди из моего ковена были так же обнажены, и я заметила, что несколько человек начертили на своих животах перевернутую пентаграмму. Эйслин сделала это первой, вдохновленная знаком на моем животе, который исцелял меня, но сейчас стал темно-коричневым — постоянный знак мощного заклинания, которое я создала.

Вокруг шеи я надела ожерелье с янтарным камнем и угольно-черным бисером, которое Кира дала мне, чтобы подчеркнуть мою позицию верховной жрицы. Я не видела Киру и маму со дня темной волны. Время от времени я слушала рассказы о шабашах в ковене Силь. Мне было безумно интересно слушать о ней, хотя я и понимала, что никогда не смогу увидеть свою мать вновь. Сейчас я понимала, как она пыталась лишить меня силы, данной мне Богиней.

Я дотронулась до золотистого камня на моей шее, думая о том, знала ли Кира о силе этого камня. Янтарь отличный защитник детей и усилитель заклинаний, и я часто прикладывала магический камень к моей груди, в ожидании рождения ребенка. Я точно знала, что мой ребенок родится еще до Имболка. Я наслаждалась мыслью о том, как я буду держать свою светловолосую крошку на руках. Я встала на колени перед Эйслин, призывая силы Богини через пламя свечей, которые находились на короне на моей голове.

"Позволь нам повторить величайшее событие этого года" сказала я "темную волну."

Эйслин начала танец, показывая, как я создавала заклинание в своей тюремной камере. Остальные играли роль стихий природы: землю, воду, воздух, огонь. Пока я смотрела на танцоров, прыгающих в воздух и приземляющихся на землю, я думала о часах, которые я провела, обучая всех их заклинанию темной волны. Мы планировали наслать заклинание на ковен Бернхайдс к северу, потому что они неоднократно крали овец у пастухов с Вудбейна. Это было непростительно то, как безнаказанно они совершали свои преступления. "Они должны быть остановлены" часто говорила Эйслин. "И у нас есть сила сделать это."

Темная волна.

Люди моего ковена доказали, что они способные ученики в использовании серьезных заклинаний. Они уже собрали волосы и ногти из Бернхайдса, чтобы использовать их в магии.

Мой ребенок пошевелился во мне, и я улыбнулась. Да, малыш, ты тоже будешь знать эти заклинания. Я передам их тебе. Это твое наследие.

Когда драма в моих мыслях закончилась, я подняла руки к Богини. "Я упала в глубокий мрак." сказала я. "Я встретила смерть Я разорвала бархатную темноту вечным светом. Благодаря славе, я была возрождена. Теперь старый год заканчивается."

"Новый год начинается!" отвечали люди моего ковена. "Вонзайтесь лезвия! Разгорайся огонь!"

Я прошла в центр круга, говоря: "Их же зло и сожжет их в погребальных кострах! "

Мои люди танцевали вокруг меня, проговаривая: "Вонзайтесь лезвия! Разгорайся огонь!"

Я почувствовала силу Богини, окружавшую нас. Да мы были почти готовы к отправке темной волны, и да будет так. "Добро пожаловать, новый год, прощай старый. Из огненных углей возникает новая жизнь"

"Вонзайтесь лезвия! Разгорайся огонь!"

 

Эпилог

Хантер и я по-прежнему сидели молча на диване. Вонзайтесь лезвия! Разгорайся огонь! Слова вертелись в моей голове, будто мантра. Эта девушка. Эта молодая, семнадцатилетняя девушка. Я попыталась представить, как бы я себя чувствовала, если бы и мне пришлось пройти через все это. Пошла бы и я тем же путем?

"Морган?"

Я осознала, что Хантер озадаченно смотрит на меня. Его рука лежала на моей. Он кажется ждал моего ответа. Он что задал мне вопрос? Я встряхнула головой, пытаясь очистить ее, а затем потянулась к своему остывшему чаю. "Да" тихо произнесла я. Когда я поднесла кружку к губам, я поняла, что мое лицо было полностью заплаканным.

"Морган, ты в порядке?"

Я посмотрела вниз на закрытую книгу. Роуз МакЭван, как я думала, мой предок. Создатель темной волны. Как это возможно? Но я знала, я почти сразу все поняла. Я вспомнила, как я несколько раз практиковала темную магию, меняя облик с Кьяряном, изменяя погоду с моим братом Киллианом. Тогда я чувствовала, что это все правильно, естественно. Хантер понял это тоже. Ведь, когда странные вещи стали происходить на наших субботних кругах, он думал, что это моя вина. С чувством тошноты я поняла, Роуз могла быть такой же, как и я. Мы были так похожи: кровная связь. Я могла быть Роуз.

Хантер опустился на пол передо мной и положил свои руки на мои колени. Вопрошая меня ответить ему.

"Нет" сказала я, мотая головой. "Я не знаю кто я."

Хантер взглянул на меня теплым, заботливым взглядом. На его лице я легко смогла увидеть боль, боль видеть меня плачущей. О, Богиня, он любит меня. То, что он сделал с Жюстин казалось теперь таким тривиальным.

Он сел обратно на диван и взял меня в свои объятия. Я не сопротивлялась. "Она не знала, любимая. Она не знала, что она делает."

"Но она все равно продолжала делать это." Я невольно вздрогнула при мысли о Роуз и Диармуде — она была так уверена в их любви. Так же как и я была уверена в любви к Хантеру. И посмотрите куда это их привело. То же самое и с моими настоящими родителями. Любовь привела их к смерти, разрушениям, страданиям.

Я посмотрела на его лицо — лицо, о котором я мечтала, которое я всегда хотела видеть рядом с собой. Только с собой. Я потянулась и дотронулась его щеки. Мой Муирн беата дан. Даже любовь его родителей привела к боли при отказе от своих детей. Отец Хантера причинял себе боль, при попытке воссоздать то, что он потерял после смерти его жены.

"Я знаю тебя, любимая. Ты не такая, как Роуз. Ты выбрала добро." Прошептал Хантер, поглаживая мои волосы.

Я кивнула головой, надеясь, что он прав. Но, как дочь столь темных предков, я могу лишь надеяться на то, что Хантер окажется прав.