Вечеринка затянулась почти до самого рассвета, но гости расходиться не спешили. Все как один внимали Аверре, веселившему публику новыми порциями небылиц о своих якобы подвигах. Я и не подозревал, насколько он, оказывается, искушен в мастерстве рассказывания баек, и раз или два ловил себя на том, что сам с открытым ртом вслушивался в, порой, ну просто невероятный бред, забыв о том, что только что клевал носом от желания провалиться в сон. Ни Эйтн, ни ее наперсницы нигде не было видно, и я со все возрастающей нервозностью долбил пальцами по подлокотнику кресла, в ожидании конца этой провинциальной феерии.

Наконец, под общий шум недовольства, Аверре объявил, что нам пора откланяться и, подхватив под руку, потащил полусонного меня к выходу.

— Где Эйтн? — спросил он, когда мы были на пути к нашему флаеру.

На что я уставился на него с удивлением:

— Понятия не имею.

— Я же велел тебе присматривать за ней! — крепче сжав мое предплечье, прошипел он.

Я подумывал о том, чтобы вырвать руку, но вспомнил, что за нами наблюдает несколько десятков пар глаз и решил на время отложить выяснение прав и обязанностей.

— После разговора на балконе я ее больше не видел. Только ее подружка и мелькала среди народа.

— А Занди?

— Он вернулся позже.

Все оставшееся время вплоть до того, как мы собрались распрощаться перед сном, мастер провел в суровой задумчивости, не изволив проронить ни слова.

— Что-то ты притих, — сказал он, стоя рядом со мной в лифте. — Не к добру это.

Спонтанные проявления участия со стороны Аверре неизменно вводили меня в легкий ступор. То он вообще не обращал внимания, то, как ни в чем не бывало, начинал интересоваться, что и о чем я думаю. И часто я задавался вопросом, а не владеет ли мастер навыками элийров чуточку больше, чем известно другим?

— Я дико спать хочу, — сказал я, широко зевнув для наглядности.

— Понятно, — слегка разочарованным тоном протянул он, проводив меня до двери номера. — Хорошо, отдохни пока, но завтра утром ты понадобишься мне и только попробуй проспать! — Сверкнув глазами, он не дождался, пока я отопру замок электронным ключом, и скрылся за собственной дверью.

Не в силах подавить новый чудовищной силы зевок, я вполз в комнату и привалился спиной к стене. Вот это выдался денек: столько событий, а толком еще и не начинали. А что же дальше-то будет?

Устало хмыкнув, я мысленно потянулся к выключателю, заставив тусклый ламповый свет зажечься. Собираясь по-быстрому заглянуть в ванную, я уже одной ногой переступил ворота царства сна, как вдруг внезапно нахлынувшее предчувствие подсказало, что в комнате что-то не так. В мгновение ока всю дрему с меня точно рукой сняло. Быстро осмотрев номер, я никого не обнаружил, однако след чужого присутствия явственно чувствовался в комнате, словно остатки незнакомого парфюма. Кто-то здесь побывал и это точно не уборщик номеров.

Бросившись к своей сумке и перевернув все ее содержимое, я понял, что в ней кто-то рылся, хотя ничто из вещей не пропало. Не будь я лейром, вряд ли что-то бы заподозрил, а это говорило лишь об одном — тот, кто сюда проник, искал нечто определенное.

Погрузив руку во внутренний карман пиджака, я извлек маленькую пробирку с закупоренными в ней зернышками минна. Число подозреваемых в том, кто мог это сделать, сразу же сузилось до двух: таинственный убийца из Архива и Ридж — компаньонка Эйтн Аверре. У обоих были и средства, и возможности. Не было только очевидного мотива. Хотя… если причиной убийства мадам Чи» Эмей был инфочип?.. С другой стороны, слишком много «если» не могли гарантировать правильного ответа. В совпадения я никогда особо не верил, зато всегда доверял интуиции, а она твердила, что дело именно в этом. Оставалось надеяться, что находясь у мастера, инфочип под достаточно надежной защитой, чтобы кому-то удалось его стащить.

Переведя дыхание, я попытался успокоить разбушевавшиеся мысли. Рано было паниковать и бросаться в омут. Если некто сделал один шаг в моем направлении, он непременно сделает еще несколько, дабы заполучить то, чего ему не досталось прежде. Вопрос был только в том, что мне делать до тех пор, пока этот момент настанет? Затаиться и ждать? Я ощутил, как дрожь нетерпения пробежала вниз по позвоночнику. Выдержка и ожидание никогда не были моими сильными сторонами, как и, что уж тут скрывать, особенная храбрость, а потому, о том, чтобы преспокойно отправиться на боковую я решил пока не думать.

Элийры как никто подвержены влиянию сильных эмоций. Это то, с чем мы работаем. Наша мощь напрямую зависит от контроля над собственными ощущениями, и любое достаточно сильное переживание может выйти боком. Сошедших с ума недолейров, о которых мы вспоминали с Аверре, даже сравнить нельзя с тем, во что превращается вышедший из-под контроля элийр. Это может оказаться либо замкнутое на себе существо, медленно сжигаемое изнутри собственной силой, либо неуправляемое стихийное бедствие, способное сравнять с землей целые города. В Цитадели есть даже специальные камеры, где таких несчастных содержат под круглосуточным надзором, чтобы они не натворили бед.

Погруженный в размышления, выписывая круги по комнате, я не сразу заметил входящий сигнал, замаячивший на моем напульснике. Выругавшись сквозь зубы и прокляв упрямство Бавкиды, считавшей себя вправе решать, когда именно мне удобней всего принимать ее звонки, я вбил подтверждающий код и нажал кнопку приема передачи. В тот же миг над запястьем выросла уменьшенная фигурка прячущейся в складках балахона лейры.

— Полагаю, там, где ты находишься, время уже весьма позднее, Сет, — проговорила она сквозь непрерывные потоки статики. Качество связи как обычно оставляло желать лучшего.

Украдкой глянув на антикварные часы, венчавшие один из шкафчиков, я ответил:

— Через два часа рассвет.

— Что ж, рада видеть, что не разбудила тебя, — ухмыльнулась старуха, на секунду показав подбородок. Надо сказать, улыбаться она никогда не умела, а то, что получалось, неизменно походило на звериный оскал. — Ты как-то по-особенному выглядишь. Вечеринка?

Подавив зевок, я отозвался:

— Граф Занди устраивал прием в честь новоприбывших гостей. Аверре обязал меня там быть.

Кажется, Бавкиде это понравилось.

— И как прошел прием?

— Надеюсь, что гости в восторге.

— А ты не кажешься особенно довольным.

— Я от таких вещей больше устаю, — еще одни зевок был тому отличным доказательством.

Бавкида кивнула, дав понять, что удовлетворена ответом, и сразу же перешла к делу:

— Как продвигается твоя работа?

Ну что ей ответить?

— Неплохо, я думаю.

— Рада слышать, — ее тяжелый взгляд из-под тьмы капюшона меня точно в прицел взял, только выстрела не последовало. — Итак, тебе есть что рассказать?

Чтобы дать ответ, устроивший Бавкиду и не бросивший тень на меня самого, потребовалась пауза, в ходе которой я лихорадочно прикидывал, что ей знать следует, а о чем пока что лучше умолчать. Стоит ли рассказывать о нападении и убийстве я, честно говоря, сомневался, но подумав, что, в отличие от Аверре, отмахиваться от этого Бавкида не будет, решил все же поделиться с нею.

Весь краткий пересказ событий трех минувших дней не занял и двадцати минут. Внимательно выслушав меня до конца, ни разу не перебив и не задав ни одного вопроса, старуха только что-то непонятно пробурчала себе под нос. Когда я завершил, она спросила:

— Эти семена минна, где они?

Снова достав пробирку, я показал ее содержимое наставнице всех лейров. Не ведаю, что могла она разобрать через голограмму, однако спустя несколько секунд дала свое заключение:

— Материал довольно любопытный. Ты пробовал его изучить?

Я отрицательно качнул головой — на то, чтобы вплотную заняться анализом улик у меня до сих пор не нашлось времени, да и, если честно, я не представлял с чего начать. В конце концов, ботаника никогда не была моим коньком. Будто почуяв это, Бавкида сказала:

— Умение лейров концентрироваться на мелочах, позволяет им беспрепятственно проникать в самую суть вещей. Неужто ты об этом забыл?

Да вроде бы не забыл. Я потупился, но с ответом не спешил.

— Найди способ узнать, кому они принадлежат, — заявила Бавкида. — И не говори мне, будто для тебя это проблема. Все равно не поверю. Выдели время и узнай. В конце концов, раз уж Сол питала к этому растению такой интерес, то ты просто обязан выяснить причину этого.

— Помнится, не так давно вы были против моего интереса к этой теме, — невинным тоном напомнил я, хотя внутри весь наполнился воодушевлением — раз уж сама Бавкида дала разрешение копнуть поглубже, то обращать внимание на запреты Аверре было бы просто смешно.

Однако не тут-то было:

— Не забывайся, Сет! — предупредила она. — И не вздумай переиначить мой приказ! Выясни, кто пытался убить тебя, но прошлое оставь в покое. Не переоценивай свои таланты и не считай, будто твой поступок в отношении того лакея ускользнул от меня. Ты поставил под угрозу все, ради чего здесь находишься, а для Адис Лейр, если ты этого еще не понял, принципиально важно, чтобы Аверре нашел артефакт и желательно до того, как на это сподобится кто-то из его конкурентов.

К слову о конкурентах:

— На приеме у графа мы встретились с племянницей Аверре. Она недвусмысленно дала понять, что собирается побороться за Иглу тоже.

— Эйтн Аверре здесь? — Бавкида казалась мне удивленной, будто знала ее, притом неплохо. — Неожиданно, сказала бы я.

— Вы знакомы?

— Заочно, — отозвалась она. — И скажу, что эта юная особа весьма необычна.

— Ее интересуют Тени, — сказал я.

— А кого не интересуют? — смешок Бавкиды казался неуместным, но не мне было судить. — Риомм всю жизнь снедала зависть, порожденная страхом. Они не понимали нас, боялись нас. Даже после окончания войны лейров, не переставали собирать крохи того, что могло бы натолкнуть их на путь к нашему могуществу.

— Мастер Аверре признался, что пытался обучить ее, — проговорил я, уставившись на нее исподлобья. — Но ничего не получилось.

— Естественно. Даже он не все знает о том, что представляют собой Тени и как обратить их на службу себе. Ведь это не просто наука, которую можно постичь, вызубрив учебник. Даже лучшие из нас не могут сказать, что знают о своей силе абсолютно все.

— Однако Эйтн далеко продвинулась, — заметил я, вспомнив леденящее внутренности ощущение, исходившее от нее на балконе.

— Несомненно. И все же плохо знает, чего хочет. Иначе бы попросту держалась от Боиджии подальше. И от артефакта тоже. — Высказавшись, Бавкида на секунду задумалась. — Любопытно, знал ли Аверре о том, что его драгоценная Эйтн заявится на Боиджию и попытается увести Иглу у него из-под носа?

— Он показался мне удивленным, — пожал я плечами.

— Ах, это еще ничего не значит, — отмахнулась она. — Аверре большой любитель играть на публику. Может даже чуточку больше. Ему, видишь ли, нравится заставлять окружающих думать, будто они его понимают, хотя на самом деле это не так. Поэтому я и тебя хочу предупредить: не пытайся постичь его поступки. Просто делай то, что от тебя требуется, будь полезным и послушным, держи ухо востро и только тогда ты, возможно, и сумеешь докопаться до сути его планов. Это все, что от тебя требуется на данный момент.

— А как же нападение? — напомнил я.

— Одно другому не мешает, знаешь ли, но нужды Адис Лейр должны волновать тебя в первую очередь.

— Понимаю.

— Я полагаюсь на тебя, Сет. Не подведи!

Голограмма распалась в воздухе прежде, чем я успел хоть что-то сказать. Чувствуя себя так, будто пережил испытание на выносливость, я перевел дух и тоскливо глянул на дверь в ванную. Сил ни на что уже не оставалось и, плюнув на все, я прямо во фраке рухнул в кровать и тут же отключился.

Ничего удивительного, что проснулся я еще более усталый, чем был, когда ложился спать. Взглянув на время, обнаружил, что мои мучения продолжались от силы три часа. За окном давно рассвело, и комнату заливал яркий солнечный свет, что вызвало только раздражение и злость.

Издав громкий негодующий рык, я перекатился набок, с головой накрывшись одеялом, и тут что-то, а вернее кто-то неожиданно запрыгнул на меня. Резко дернувшись от неожиданности и испуга, я высунулся наружу, а мой загадочный гость с недовольным мяуканьем соскочил на пол и с укоризной воззрился на меня огромными черными глазами.

— Ты еще кто? — туго соображая спросонья, уставился я на лохматого зверька в ответ. — Брысь отсюда! Давай, давай! Пшел!

Зверек съежился, недовольно вздыбив шерсть, но с места двигаться даже и не подумал.

— Нельзя кричать на гокки.

Без всякого стеснения открыв дверь и войдя в номер, Лита Бабор по-хозяйски окинула комнату придирчивым взглядом.

— Они нежные, но очень мстительные создания. Например, если обозлятся на кого-нибудь, то могут здорово подпортить жизнь.

Ни малейших сил удивляться у меня уже не было, так что, перевернувшись удобней на кровати, я пробубнил:

— У вас много общего. — Затем подозрительно прищурился и спросил: — А ты зачем пришла?

— Ну, уж не ради того, чтобы снова лицезреть твои неодетые мощи, — раздраженно отозвалась девица. — Мастер Аверре велел тебя разбудить.

— А постучать, что трудно было? — сказал я и откинул одеяло.

Увидев меня одетым во вчерашний дорогой костюм, Лита громко рассмеялась.

— Вставай быстрей. Через полчаса тебя ждут в столовой. — И, подхватив зверька на руки, под звук собственного заливистого смеха, направилась к выходу.

— Эй, погоди-ка, — резко окликнул я ее. — Дверь же была заперта! Как ты открыла? И твоя скотинка, как она тут оказалась?

Остановившись у двери, Лита обернулась и скользнула пальчиками по лоснящейся шерсти мурлычущего питомца.

— У тебя окно было открыто, — сказала она.

— Мы на восьмом этаже, — напомнил ей я.

— Гокки спокойно могут лазить по отвесным стенам, так что забраться сюда ей ничего не стоило. Я как раз была в пекарне напротив, когда увидела, как она залезла в твое окно. А сама я сюда вошла, используя запасной ключ, — она продемонстрировала копию моей гибкой карточки.

— Значит, у вас имеются запасные ключи ко всем номерам?

— Естественно.

— А где они хранятся?

— Внизу, у портье, — ответила девушка. Ее взгляд вдруг стал подозрительным: — А ты почему спрашиваешь?

— Кто в отеле имеет к ним доступ? — проигнорировав вопрос, продолжил допытываться я.

— Только я и мама. Все ключи хранятся под замком.

— А как же обслуживающий персонал?

— Роботы? У них в память заложены генераторы ключей, которые позволяют свободно открывать любые двери.

— А робот мог бы открыть дверь для кого-нибудь? Они вообще реагируют на подобного рода просьбы?

В ответ Лита серьезно и отрицательно помотала головой.

— Здесь тебе не Риомм, — сказала она. — Все наши автоматы устаревших моделей и подчинены единому компьютеру. Каждый их шаг четко отслеживается программой, так что то, о чем ты говоришь невозможно.

— Знаешь, — проговорил я, подумав, — по-моему, не так уж и плохо иметь роботов, зависимых от головного компьютера.

— Да, но почему тебя это интересует?

На секунду я задумался, стоит ли ей говорить, но решил, что хуже не будет.

— Мне кажется, вчера вечером здесь кто-то был. И это не горничная.

— Исключено, — абсолютная убежденность в ее голосе заставила меня поумерить свой пыл. — Тебе должно быть показалось.

— Ну да, конечно, — мрачно хохотнул я. — Еще скажи, привиделось.

Девица пожала плечами:

— Всякое бывает. Но только не то, о чем ты подумал. Здесь по номерам никто не лазает.

— Угу. Оно и заметно.

— Послушай, — уперев руки в боки, заявила Лита. — Может быть, у нас и не фешенебельная риоммская гостиница, однако это вовсе не значит, что тут воровство и разбой на каждом шагу.

— Никто и не говорит о воровстве, — спокойно заметил я. — Но в номере кто-то был, я это точно знаю.

Взгляд Литы готов был прожечь во мне дыру.

— Ты это знаешь? — с каким-то истерическим смешком переспросила она. — В каком смысле, ты это знаешь?

— Просто знаю и все, — отрезал я. Потом добавил: — Вещи лежали не так, как я их оставил. — Не мог же я ей сказать, что чувствовал чужака в номере так же отчетливо, как запах ее духов.

— Глупости, — заявила девушка и покрутила указательным пальцем у виска: — Знаешь, по-моему, у тебя паранойя.

Недоверие Литы меня не сильно взволновало. Скорей я бы забеспокоился, прояви она участие. Но суть была даже не в этом. Разговаривая с ней, я успел прощупать сознание девицы Бабор, однако ни единого признака лжи или уверток обнаружить не смог. И, все же, несмотря на все ее заверения, я продолжал сильно сомневаться в абсолютной невозможности раздобыть дубликат ключа кем-то посторонним. Не стоит забывать и об окне — я не мог припомнить, чтобы оставлял его открытым, хотя подобного рода рассеянность была мне вовсе несвойственна.

Лита ушла прежде, чем я успел сообщить ей данное обстоятельство. Очевидно, что считать меня шизиком доставляло ей неизмеримо большее удовольствие, нежели решение этой загадки. Другое дело, что я на этом успокоиться никак не мог и потому, вместо того чтобы поторопиться привести себя в порядок перед завтраком, подошел к окну и насколько мог внимательно осмотрел его со всех возможных ракурсов. Что я искал, догадаться нетрудно, но, к сожалению, ни единой минновой иголки так и не обнаружил. Даже Тени были спокойны, словно молочный пруд.

Отправляясь в ванную, я все думал о том, как мог, пусть даже очень виртуозный махди вскарабкаться на высоту восьмого этажа и протиснуться в столь узкое отверстие форточки?

Только спустившись в вестибюль, я впервые задумался над тем, что даже не представляю, где в этом отеле находится то самое место о встрече в котором вчера договорился Аверре. Спас проходивший мимо скелетоподобный робот.

— Доброе утро, сэр, — с безукоризненной вежливостью дворецкого отозвался он, жужжа суставами. — Завтрак подают ровно в восемь в столовой на втором этаже. Смею вас заверить, даже утренний прием пищи в нашем отеле, благодаря умениям шеф-повара, может стать для вас наиприятнейшей из трапез.

Он еще продолжал нести эту завлекательную белиберду, а я уже мчался на всех парусах в указанном направлении.

Глупо было подниматься на один этаж, используя для этого лифт, так что взбегая по злополучной лестнице, я на мгновение задержался у того самого места, откуда три дня назад совершил свой замечательный, в самом дурном смысле этого слова, полет. Тонкое и холодное как нож чувство страха больно кольнуло под ребра, заставив непроизвольно вздрогнуть от неприятных воспоминаний. Как будто вот-вот из-за статуи выскочит тень, сияющая синим пламенем глазами, и бросится на меня…

— А я все думал, проспал ты или заблудился? — раздался позади знакомый громкий голос.

Чуть не потеряв в пятках собственное сердце, я обернулся к Аверре, с маской самого добродушия на лице, взиравшего на меня смеющимися глазами. Схватившись за грудь, я облокотился о перила, чтобы перевести дух, и только потом проговорил:

— Это было так необходимо, да?

Свежее лицо Аверре расплылось в уже осточертевшей мне ухмылке:

— А разве алитов Адис Лейр уже не учат быть на шаг впереди событий через предчувствия, чтобы искоренить в душе своей такую постыдную слабость, как страх?

— Нормальный инстинкт самосохранения, — огрызнулся я, всегда считая прорицания будущего уделом уличных гадалок и прочих шарлатанов. Лейры таковой ерундой не занимаются. По крайней мере, не в век Бавкиды.

В ответ Аверре только усмехнулся, стряхнул несуществующую пылинку со своего повседневного костюма и поманил меня за собой.

Миновав крылатый скульптурный ансамбль, мы прошли по широкому коридору в темные паатовые двери, за которыми и находилась просторная светлая столовая зала. Едва заприметив Аверре на пороге, тут же подлетел робот-лакей и усадил нас за круглый столик резного дерева, располагавшийся у высокого овального окна с витиеватым переплетом. Серебряные приборы и хрустальные бокалы поблескивали в золотистом свете солнца и старинных потолочных ламп, придавая всему антуражу излишний, на мой взгляд, налет аристократического лоска. К моему удивлению, столик был сервирован на четверых.

— К нам кто-то присоединится? — поинтересовался я, усаживаясь на один из стульев.

— А ты как думаешь? — откликнулся Аверре и дал распоряжение официанту, чтобы пока не торопился с меню. Заняв место сбоку от меня, он достал из кармана голопад и самозабвенно углубился в сводки последних галактических новостей, выложенных на риоммском сетевом портале.

Просидев так добрые пять минут, я уже начал потихоньку закипать.

— И долго?.. — но закончить свой вопрос не успел, так как в этот момент в столовой появилась Эйтн Аверре. Безупречна до ослепления, она уверенно направилась к нам, и Ридж неизменно следовала за ней попятам.

— Доброе утро, — мягкая улыбка, располагающий жест, и все это предназначалось исключительно моему наставнику. Меня же взгляд леди Эйтн поразительным образом избегал.

— Доброе утро, дорогая! — поднялся мастер, отложив в сторону утреннее чтиво. — Спасибо, что оказала мне честь своим присутствием. Я польщен. — Его взгляд метнулся ко мне: — Мы оба польщены.

Да уж, конечно! Но вслух я, разумеется, ничего подобного не сказал и пока Аверре любезничал с Ридж, тоже приветственно встал со своего стула:

— Леди Аверре.

В ответ мне достался лишь равнодушный кивок, а вот ее компаньонка удостоила даже фразой:

— Кажется, посиделки у графа допоздна кое на ком дурно сказались?

Посмотрев на Ридж самым убийственным из своих взглядов, я лишь пожаловался наставнику:

— Ужасно есть хочется. Давайте уже что-нибудь закажем.

Позволив дамам рассесться, Аверре щелкнул пальцами и через мгновение возле нас возник механический официант.

— Чего изволите?

В прошлом продемонстрировав свою неразборчивость в меройской кухне, я опять позволил Аверре сделать выбор, за что и поплатился, в результате оказавшись перед тарелкой ярко-красной студенистой каши.

Завтрак проходил за ничего не значащей беседой, во время которой Аверре, как будто, пытался наверстать прошедшие в разлуке с племянницей годы общения и сильнее сблизиться с ней. Он все болтал о разнообразной чепухе, вроде семейных уз, не переставая сыпать на этот счет банальностями, и периодически ловил сентиментальный настрой, вспоминая юность и былые приключения. Эйтн слушала внимательно и где надо кивала, иногда даже поддерживая разговор, но там, где он начинал касаться ее собственных дел и дел Агентства, неумолимо срезала его с неповторимой ангельской улыбкой. Я слушал их обоих почти с тем же удовольствием, с которым поглощал навязанную мне наставником кашу. Ридж же все это время сидела молча и периодически поглядывала на меня, как будто ждала, что я ни с того ни с сего кинусь на ее обожаемую Эйтн.

— Какие планы на сегодняшний день, дорогая? — спросил Аверре, когда завтрак уже начал подходить к концу и подали кесс, местный эквивалент риоммскому кои. — Чем планируешь заняться?

— Работой в основном, — ответила Эйтн, чуть пригубив дымящийся и ароматный напиток из своей чашки.

— Ну, разумеется, — усмехнулся он. — Ты, как и твоя мать, просто помешана на работе.

— Если смотреть с этой точки зрения, то и ты, дядя, исключением не являешься.

— Это верно, — кивнул Аверре, хихикнув. Отпил кесс и добавил: — Но что за кощунство тратить столь чудесный день на унылую работу, когда можно полюбоваться красотами Мероэ? Уверен, твои дела могли бы и подождать. Сразу после завтрака, я собираюсь в Пир Ямей, крайне любопытный райончик в торговой части города. Не желаешь присоединиться? Твою очаровательную помощницу я, разумеется, приглашаю тоже.

— Прости, но я, пожалуй, откажусь, — ответила Эйтн вежливо, но твердо. — Слишком много всего нужно успеть, а у меня не так много времени, как хотелось бы.

Аверре с сожалением развел руки и понимающе кивнул:

— В этом ты целиком пошла в мать. Твоя работа — твоя единственная страсть.

Эйтн еще раз улыбнулась, но разубеждать своего родственника не стала:

— Никогда не думала, будто это отрицательная черта. — Она передала сливочник через стол Ридж. — Кроме того, ты от нее, кажется, не многим отличаешься. Во всяком случае, стремление преумножить собственную власть у вас обоих гипертрофировано одинаково.

Аверре рассмеялся:

— А твое нет?

Но тут Эйтн слегка ожгла его взглядом:

— Я никогда не возводила могущество в культ и не стремилась обладать силой, способной подчинять и подавлять всех, кого только можно. Меня интересовали только лейры, да и то лишь потому что в прошлом они уже доказали, какую опасность могут нести обществу в целом. И если вдруг такой опасности суждено повториться, я должна сделать так, чтобы Риомм был готов к угрозе.

— Стало быть, и твой интерес к Игле Дживана исключительно академический?

Но Эйтн не ответила и обменялась взглядами с Ридж.

— Кстати, — проговорил мастер, — я так и не поинтересовался о твоей новой помощнице. Не припомню, чтобы видел ее среди твоего прежнего окружения.

— Ты так уверен, что знаешь каждого? — парировала Эйтн. Она опять переглянулась с Красноволосой, а затем сказала: — Ридж для меня настоящая находка. И познакомились мы не так давно, чтобы ты успел ее заметить. Чуть меньше года назад она выступала на имперской конференции, связанной со скрытой массой. Ты, может, об этом слышал? Шесть месяцев назад экспериментально было доказано существование неких частиц силы, по природе своей очень схожих с так называемой темной энергией. Их назвали реллиями. Ум и взгляды Ридж на эту тему подтолкнули меня к тому, чтобы предложить ей должность ассистентки.

— Всего лишь ассистентки? — переспросил Аверре, взглянув на Ридж. — Уверен, вы способны на большее.

Однако прежде, чем Красноволосая успела что-то ответить, он задал ей новый вопрос:

— И каковы же эти самые взгляды, уважаемая Ридж? Не поделитесь?

Опустив свою расписанную орнаментом чашку на блюдце, она распрямила широкие плечи и ответила:

— Мне кажется, лейрам пора перестать считаться единственными в галактике, кто способен подчинять себе силы природы. Существование реллий или Теней доказывает, что их умения — вовсе не какой-то там дар. Лейры не уникумы, а те, кто просто додумался о, так называемых, Тенях раньше. Они такие же простые смертные, как и все вокруг. Лично мне жаль, что нам, чтобы понять это потребовалось полторы тысячи лет и бесчисленное множество невинных жизней.

Громкие слова не в меру храброй девушки поразили меня, но значительно больше, чем моего наставника, казалось, от всего сказанного получавшего искреннее удовольствие. Ужасно хотелось сделать Ридж какую-нибудь гадость, такую, чтоб у нее навсегда отпала охота не только искать ключ к разгадке силы лейров, но и вообще упоминать их имя вслух. Зато Аверре веселился от души.

— Браво, юная леди, — он пару раз прихлопнул в ладоши. — Ваш энтузиазм достоин искреннего восхищения. Уж поверьте, немного найдется тех, кто готов говорить на эту тему так открыто и с таким пылом, как это делаете вы.

— Все суеверные страхи — лишь порождение незнания, мастер Аверре, — гордая собой отозвалась она, стрельнув в меня взглядом. — Когда-то лейры были могущественны, но теперь они кажутся мне не более чем вымирающей сектой философов.

Негромкий звон возвестил о лопнувшем бокале для воды, стоявшем возле Ридж.

Повисла пауза. Все как по команде уставились на меня. А я смотрел только на мокрое пятно, медленно расползавшееся во все стороны по белоснежной скатерти, и еле сдерживался от того, чтобы не разметать хрустальные осколки по всей столовой.

— Прошу прощенья, — тихонько проговорил я.

— Теперь я вижу, почему Эйтн наняла вас к себе, — заговорил Аверре, словно беседа не прерывалась, но улыбка его магическим образом исчезла, и следующие слова он произнес уже совершенно серьезно: — Однако дам вам один совет, барышня: мудрый человек знает, что обсуждать вещи, о которых понятие имеешь весьма отдаленное — дурной тон. Нелепо считать, будто технический прогресс и научные достижения подарили вам возможность раскрыть все тайны Вселенной. Возросший эгоцентризм большинства разумных рас заставляет забыть, что для окружающего мира, они не менее ничтожны, чем те же муравьи. Полученные доказательства существования реллий — слово-то какое придумали! — еще не дают право судить о том, будто кто-то проник в их суть. И поэтому, Ридж, если нетрудно, постарайтесь о Тенях при мне больше не упоминать.

Скажу, что для меня было удовольствием наблюдать, как краска потихоньку сползает с лиц обеих дам. С одной только разницей: если Ридж оказалась смущена и подавлена словами Аверре, то его племянница белела от еле сдерживаемого гнева. Мне показалось, будто от ее тела исходил поток какой-то энергетической силы, сковывавшей напряжением всю столовую. Даже Батулу стало заметно не по себе.

— Из каждого правила есть исключение, дорогой дядя, — тоном каменного цветка произнесла Эйтн, положив салфетку на край стола. Она встала: — Благодарю за завтрак. Все было… замечательно.

Все еще словно невидимыми нитями опутанные ее волей, мы поднялись тоже.

— Надеюсь, что он будет не последним, — отозвался Аверре, натянуто улыбаясь в ответ.

Не ответив, Эйтн лишь пожала плечами и увела Ридж за собой.

— Удачного дня, — ядовито бросил я им вслед и перевел свое внимание на наставника: — Это и было то, о чем вы мне вчера говорили, мастер?

— Неприятное ощущение, правда? В Эйтн скрыта сила, которую даже я не в состоянии объяснить.

Стайка мурашек пробежала по спине, и это отбило всякое желание углубляться в подробности. На время.

— Не знал, что они остановились здесь же.

— Я и сам узнал об этом лишь вчера. Она, знаешь ли, не особо любит распространяться о своих делах, особенно при мне.

— Но сегодня, кажется, вам удалось побить все рекорды.

Аверре усмехнулся:

— Ты просто не понимаешь ее, Сет. Эйтн не испорченное политикой дитя, а идеалистка. Она всей душой верит в правильность выбранного Риоммом курса и потому слепо следует ему, не слишком задумываясь, правильно ли это на самом деле.

— Вы вроде сказали, что она умна, — напомнил я. — Разве не может она понять, что идет не той дорогой?

— Ты точно так же умен, Сет, — отозвался Аверре. — И ты точно так же веришь в правильность доктрин Бавкиды. Но уверен ли ты, что это единственный верный путь?

Ответить что-либо на это я не решился, но лишь по той простой причине, что боялся ненароком проболтаться о неведомых мастеру разговорах с Бавкидой.

— Все зависит от качества убеждений, — сказал он. — Если каждый уверен, что поступает правильно, как доказать их ошибку?

— Только примером.

— Верно, — с улыбкой отозвался наставник. — А для этого нам нужно заняться поиском Иглы.

— Но я не до конца понял, зачем империи Игла? Или они считают, что, уничтожив нас с ее помощью, сумеют воспитать своих собственных адептов, восприимчивых к Теням?

— Не могу говорить с абсолютной уверенностью, но, боюсь, что именно так они и думают.

— Если Эйтн возглавляет поиски, то почему бы не попытаться переманить ее на нашу сторону? — предложение казалось здравым. Нет на свете лучшего союзника, чем враг или соперник, а для нас Эйтн была и тем и другим.

Однако Аверре не разделял моего мнения.

— Даже для меня это было бы непросто, — ответил он. — Психически на нее воздействовать невозможно, а убедить аргументами… что ж, я пытаюсь уже не один год, но, как видишь, получается не очень. Скажи, разве тебя легко было бы переубедить отказаться от тех принципов, по которым ты существовал всю свою жизнь?

Честно попытавшись представить себе такую ситуацию, я понял, что в любом случае, стоял бы на своем до конца. Разве что возникли какие-то непредвиденные обстоятельства…

— Вот тут в силу вступает степень упрямства, — сказал Аверре. — Ты, без сомнения, верен Адис Лейр, но твой гибкий ум способен отыскивать различные решения одной проблемы, действовать строго по правилам при этом для тебя необязательно. А Эйтн — упрямица, ее твердолобая вера в собственные идеалы непоколебима, как скала. И это не единственная наша проблема, ведь она, вполне возможно, гораздо ближе к находке, чем я предполагаю.

— Думаете, Занди помогает и ей?

— Почти уверен. Его тяга к ней прошлым вечером была практически осязаемой, и Эйтн этого без внимания не оставит. Она умеет пользоваться своим влиянием на людей.

— Если это так, тогда почему он принял у себя и вас?

Аверре ненадолго задумался.

— На этот вопрос ответ дать сложнее. Но я предполагаю, что это своего рода дань памяти твоей матери. Занди сентиментален и, по-моему, старается быть честным игроком. Возможно, он полагает, что это несколько уровняет шансы, ведь, в сущности, кто станет обладателем Иглы, его самого практически не волнует.

— Мастер, но ведь вы занимались поисками Иглы еще, когда здесь была мама! Не верю, что все эти годы были потрачены вами понапрасну.

— Нет, не понапрасну, — откликнулся он. — Есть кое-что, что стало нам известно.

— Ну и что же это? — Я затаил дыхание.

— Скажу, когда придет время, — ответил он.

— За этим вы собираетесь в Пир Ямей?

— Отчасти, да. Я надеюсь, что там вполне может оказаться разгадка.

— Мне идти с вами?

— Нет. Ты займешься наблюдением за Эйтн, как я и говорил. И, Сет, сделай это так, чтобы ни она, ни кто-либо другой об этом не узнали.

— Шпионить, значит, — недовольно пробормотал я.

— Да, — с твердостью кивнул он. — Именно так и никак иначе. Хочу, чтобы ты проследил за ней и выяснил, с кем она встречается сегодня, и о чем будет вести речь. Мне важно, чтобы ты запоминал все, о чем бы там ни говорилось.

— И как я, по-вашему, должен это сделать?

Аверре загадочно улыбнулся.

— Ну, ты же элийр, — проговорил он. — Используй свою изобретательность. Насколько я осведомлен, ты один из немногих учеников Бавкиды, кто в этом особенно отличился. И поспеши, не то упустишь!