— Проснись, — прошептал на ухо настойчивый голос. — Риши, проснись!

Вздрогнув, я распахнул глаза и тут же уткнулся взглядом в знакомое суровое лицо, обрамленное иссиня-черными волосами и бородой. Призрачно бледное, это лицо пристально изучало меня в упор.

Нервно выдохнув, я спросил:

— Ди?! Откуда ты взя?..

Приступ тупой ноющей боли, волной прокатившейся по всему телу, не позволил мне договорить. Закусив губу, я прикрыл глаза и попытался сдержать рвущийся из груди стон… Мысли путались. В голове царил жуткий бедлам, и как ни старался, я не мог вспомнить событий, которые могли бы послужить причиной этой неожиданной встречи. Понадобилось несколько секунд, чтобы заставить себя перестать обращать внимание на ломку и снова открыть глаза.

Заметив мое смятение, Ди улыбнулся. Хотя, нет — ухмыльнулся. Холодно и хищно, будто ожидал чего-то… другого. Он отодвинулся немного, дав мне возможность осмотреть помещение, в котором я оказался.

Это была пустая округлая комната с темными металлическими стенами, низким потолком и большим прямоугольным окном, за которым виднелся фрагмент престранного пейзажа, на Тетисс совершенно непохожего. По ту сторону окна свирепствовала и яростно перемешивала охряного оттенка облака буря, какой я прежде не видывал. Фиолетовые молнии расцвечивали небо с периодичностью раз в одну-две секунды…

Ощутив приступ паники, я спросил:

— Где это мы?

Мой вопрос, однако, был проигнорирован.

— Я надеюсь, тебе удобно, — вкрадчиво проговорил Ди, кивком указав на генератор сдерживающего поля, в силовых путах которого я в этот момент мерно колыхался. — Временная мера. Не о чем беспокоиться.

Тем не менее, мне было неспокойно.

Удивившись тому, что не заметил ограничители раньше, я попытался пошевелить конечностями, но не преуспел. Мне показалось, что все мое тело вдруг разом онемело. Отвратительное ощущение! Еще я обнаружил, что был бос, и что, вместо прежней одежды, на мне было надето нечто, отдаленно похожее на старое больничное тряпье. Слабые энергетические разряды проскакивали между металлических сцепок на запястьях и щиколотках, покалывая кожу и быстро исчезая в складках робы. Стоит ли говорить, насколько мне все это не нравилось?

Подняв взгляд обратно на, кажущееся восковым, лицо Ди, я спросил:

— Зачем на мне эти штуки?

— Из предосторожности.

Трудно было понять, что конкретно скрывалось за его словами, но все же не это беспокоило мой, ставший вдруг каким-то неповоротливым, разум в первую очередь.

— Где Диана и Тассия Руэ?

Ди выгнул бровь. Этот вопрос его будто бы удивил.

— Полагаю, ломают головы над тем, куда ты мог запропаститься. Они живы, если тебя это так волнует. Даже огианка, — последнее слово он выплюнул с таким отвращением, будто одно упоминание шаманки могло запачкать его безукоризненный плащ. — К счастью для них, ни та, ни другая меня не интересуют.

Узнать хотя бы это уже было отрадно. Пусть происходящее толком еще не прояснилось, новость о том, что Диана и Тассия в порядке, принесла мне некоторое облегчение, заставив страх немного отступить.

— Что это за место?

Окинув помещение скучающим взглядом, Ди проговорил:

— Станция по переработке тиссанской плазмы. Одна из нескольких, если быть точным. Правда, уже несколько лет как заброшена, но, несмотря на это, все еще на плаву. — Тут снова обратил взгляд своих жутких глаз на меня. — Что, по сути, очень удобно, когда нужно спрятать что-либо ценное от посторонних глаз…

Едва это было сказано, я ощутил, как холодные и липкие щупальца паники начали медленно обвиваться вокруг моего горла.

— Тиссан? Мы что, в Оке Манат?! Сколько же я пробыл в отключке?!

— Не так уж и долго, если задуматься, — пожал мощными плечами Ди. — По-моему, еще и суток не прошло… — Улыбнулся. — Признаться, я не ожидал, что ты придешь в себя так скоро.

Его загадочные недоответы взбесили. Я взбрыкнул, но сила поля, удерживавшего меня в невесомости, превратила этот гордый жест неповиновения в нечто жалкое и неуклюжее. Ди наблюдал за этим с отстраненным интересом, словно сам не был до конца уверен в том, зачем это все происходит.

— Что я здесь делаю? — продолжил я сыпать вопросами, потому что это был единственный способ не поддаваться панике. — Зачем ты притащил меня сюда?! Кто ты такой и что это все значит?!

— Тише, друг мой. — Глубокий и низкий голос Ди сделался чуть холоднее. — Я же сказал, тебе ничто не грозит. Во всяком случае до тех пор, пока ты ведешь себя разумно.

— В каком это смысле?

Но вместо ответа, он, будто невзначай, отодвинулся в сторону, позволив мне увидеть кожаное кресло и небольшой столик, притаившиеся у дальней стены. На столике, глядя на меня пустыми глазницами, покоилась зловещая маска цвета полированной кости… Я всхлипнул, вспомнив об аварии в Арк-Сити, и о причинах, ее побудивших… В памяти всплыла высокая темная фигура, чей приказ стрелять уничтожил судно фебов и едва не прихватил ховер Дианы…

Мои глаза расширились от неверия и ужаса, и я поднял их на вдруг ставшее еще более жестким лицо своего собеседника.

— Ты!..

Ди еще раз позволил себе улыбнуться. И вот уже эта улыбка заставила мою душу медленно сползти в область пяток.

— Ди Аргус, к твоим услугам, — с элегантным полупоклоном сообщил он. Несколько мгновений позволил мне свыкнуться с признанием, после чего прибавил: — Я уже некоторое время наблюдаю за тобой, Риши, и хочу сказать, ты намного интересней, чем можно сначала подумать.

Чувствуя себя так, словно попал в какой-то бессмысленный сон, я все еще не мог поверить в реальность происходящего. Новость просто не желала укладываться в голове, заставляя мой переутомленный минувшими событиями разум воспалиться. Все тело начало знобить…

— Но как?.. Ты же?..

И снова в ответ насмешливо преломленная бровь и голос, источающий ядовитый сарказм:

— Я же — что? Ну-ка, попробуй закончить свое предложение. Что? Должен быть мертв? Разорван в клочья? Испепелен? Это ты хотел сказать?

Внезапно Ди стремительно сократил разделявшее нас расстояние и крепко стиснул мой подбородок затянутыми в перчатку пальцами. Приблизив свое лицо вплотную к моему, он яростно зашептал:

— Знаешь, а ведь очень немногим удавалось выстрелить в меня и при этом не промахнуться. Ты же угодил в цель, с чем я тебя и поздравляю! Отличный был выстрел. Один на миллион! Только даже его недостаточно, чтобы заставить меня встретиться с собственной смертью!

Глядя в пронзительные глаза, блестящие расплавленной сталью, я почувствовал страх, какого прежде еще никогда не испытывал. Но не потому, что оказался в плену — эта новость до моего сознания толком еще не добралась. Мне было страшно от того, что я не представлял, что за человек стоял передо мной и на что он способен!

Отчасти поэтому свой следующий вопрос я задал, скорей, инстинктивно, нежели осознанно:

— Как… как ты выжил?

Холодная усмешка исказила такое же бледное, как маска, лицо. Он отпустил меня и отстранился.

— Ни у тебя одного есть скрытые таланты, Риши, — сказал Ди и сжал руку в кулак. Не знаю, может виной всему было освещение, однако мне показалось, будто на несколько коротких мгновений вся его рука до самого плеча сделалась какой-то… размытой?.. — Что до премудростей хитроумного искусства выживания, я давно постиг их в совершенстве. В прежние времена Серых Стражей и не такому учили. Впрочем, будь уверен, выбраться из дыры, называемой Цитаделью, было непросто. В каком-то смысле, мне повезло — на самом дне ямы меня ждала вполне удобная постелька из якуньих трупов. — Он помолчал, потом вдруг отстранился и спросил: — Скажи, тебе нравится убивать? Мне любопытно, что ты почувствовал, когда заставил стаю крылатых тварей рвать моих ребят на куски? Что ощутил, когда испачкал руки чужой кровью? Я, конечно, сомневаюсь, что это первый твой опыт в подобных вещах, но тем не менее…

Вопросы напоминали пощечины и это развеяло дурман наваждения. Я резко дернулся, вернув искрящийся яростью взгляд с процентами.

— Можно подумать, ты знаешь, что такое чувство вины!

Лицо Ди сделалось мрачнее тучи.

— Не надо испытывать мое терпение, — предупредил он.

— А что, — не сдержал норова я, — мое положение может стать хуже?

— Ты даже не представляешь насколько!

Сам не знаю, откуда взялась смелость, но я умудрился плюнуть Аргусу прямо в лицо!

Спокойно утерев щеку тыльной стороной ладони, он не ударил меня, как ожидалось, а только снова приблизился и зашептал:

— Знаешь, Риши, у меня, как у любого другого человека есть свои слабости, одной из которых считается смерть. — Ди ухмыльнулся. — Я — мастер отнимать чужие жизни и делаю это с удовольствием. Но вот с чем у меня проблема, так это пытки. Пытки — это боль и грязь, а я не выношу ни того, ни другого. — Его оценивающий взгляд с моего лица переместился ниже, на тело, крепко удерживаемое на одном месте, словно машина для боли. — Но иногда даже я лишен возможности выбирать и делаю то, что приходится. А это значит, тебе не следует давать мне лишнего повода изменять своим принципам…

Видение отрубленных голов, прибитых к полу, заставило меня сглотнуть.

— Ты пытаешься выставить меня психопатом, — не без усилия выдохнул я, — но единственный безумец здесь — ты сам!

Ди снова ухмыльнулся, но на этот раз как-то печально.

— Я и не говорил, будто это не так. С другой стороны, кто из нас может поклясться, что он наверняка в своем уме, а? Сам-то ты сильно горевал над теми, чьи жизни когда-либо отнял?

Вопрос, что называется, не в бровь, а в глаз. Не выдержав его понимающего взгляда, я закусил губу и отвернулся. Ди вздохнул.

— Если подумать, мы с тобою не сильно-то отличаемся, Риши. Дело лишь в перспективе.

Ну это уж вряд ли!

— Я никогда и никому не причинял вреда по собственной воле! И уж тем более с удовольствием!

Заставив меня вновь посмотреть себе в глаза, Ди произнес:

— Это только пока твой потенциал не раскрыт. Представь, что будет дальше! То, что тебе удалось сделать с якунами, заставило меня понять: ты — более чем необычный паренек и я не зря доверился интуиции… Да и попытки твоего так называемого братца броситься на амбразуру, лишь укрепили мою уверенность в том, что именно тебя я искал все это время.

Почувствовав холодок, прокатившийся по спине, я с осторожностью спросил:

— Почему же ты не убьешь меня?

Отпрянув, Ди состроил почти обиженное выражение.

— Я ведь никогда не говорил, будто планировал подобное! Зачем мне убивать тебя?!

Я нахмурился.

— Но то, что ты сказал, означает, будто я как-то связан с лейрами. А если ты и впрямь так считаешь, разве не моя смерть должна быть для тебя наипервейшей задачей? Серые Стражи охотятся на лейров. Всем это известно.

Он посмотрел на меня долгим невыразительным взглядом и сказал:

— Все меняется, Риши. Кроме того, ни о какой связи с лейрами я не намекал. Ты выдаешь желаемое за действительное.

— Но как же?.. — начал было я и замолчал, вспомнив, что данную мысль втолковывала мне шаманка. Это она решила, будто моя способность подчинять людей и животных собственной воле исходит из Тени. — Значит, я вовсе не лейр? — произнося эти слова я одновременно чувствовал и облегчение, и печаль. — Тогда зачем ты приволок меня сюда?

— Скоро узнаешь, — откликнулся Ди и уселся в кресло. Руку в перчатке он опустил на свою маску и принялся поглаживать ее резные края.

Меня разрывало от эмоций и чувств, догадок и мыслей. Страх, растерянность, ярость и боль перемешались и бурлили в голове, точно ведьмино варево в большом ржавом котле. Я смотрел на Ди и не мог понять его мотивы. Что им двигало? И к чему это могло привести?

Я спросил:

— А почему ты не попытался похитить меня на вечеринке? Ведь это было бы намного проще, чем устраивать фейерверк из взрывающихся ховеров? К чему был весь тот маскарад с переодеваниями? Ведь тебя никто на самом деле в шато не приглашал, я прав?

Улыбка Ди была едва ли не застенчивой. Он проговорил:

— Во-первых, мне было любопытно узнать, что ты из себя представляешь… в более мирной обстановке, скажем так. Согласись, нашу первую встречу едва ли можно назвать цивилизованной, а мне хотелось знать, что ты за человек. Кроме того, у меня возникли кое-какие подозрения, и я должен был удостовериться, что не напрасно позволил вам уйти.

— Позволил? — Я не удержал ироничного смешка. — Не ты ли только что сказал, что чудом выжил?

В сущности, я понимал, что дразнить его не стоит. Такой непредсказуемый человек, как Ди, и глазом не моргнет, превратив мое нынешнее, в каком-то смысле, стабильное существование в истинный ад. Но наступить себе на горло я не мог.

Ди отрицательно качнул головой, сказав:

— Ты меня неправильно понял. Если бы я изначально решил прикончить вас троих, то ничего подобного бы и не случилось. А так я лишь пожертвовал своими людьми, положившись на предчувствие…

Это признание заставило меня скептически посмотреть на него.

— Тогда как назвать побоище, устроенное тобой и твоими молодцами на сбитом параксанском корабле? Я видел, как красиво вы разложили их отрубленные головы, когда поднялся на борт. И ты еще смеешь рассуждать о чужой крови на моих руках, когда сам в ней по самые уши?

Ди даже бровью не повел.

— То было судно мусорщиков и мародеров, прикидывавшихся учеными и рыскавших по заброшенным мирам в поисках легкой наживы, — процедил он. Взгляд его вдруг затуманился какой-то первобытной, звериной тьмой. — Я сделал Галактике одолжение, стерев их с ее лица. Полагаю, даже лейры возблагодарили бы меня, если б знали, что кто-то шерстит их покрытый льдами могильник. Впрочем, я не оправдываюсь. Их смерть доставила мне удовлетворение.

— Чудовище, — проговорил я, вздрогнув.

На что Ди только криво усмехнулся и подмигнул:

— Забавно слышать это от сопляка, который без особых мук совести заставил курсу сигануть с несущегося на полном ходу флаера. Все относительно, знаешь ли. А относительно тебя, Риши, — я лишний раз убедился, что не зря сделал то, что сделал. Даже не смотря на жизни моих бойцов.

На какое-то время замолчали. Я пытался отогнать воспоминания о шагнувшем в бездну фебе и его беспомощном взгляде. Ди же молча продолжал изучать меня со своего наблюдательного пункта.

— Возвращаясь к вечеринке, — первым нарушил молчание он, — скажу, что у меня была и иная цель. Но, я думаю, ты об этом и так догадался.

— Ты убил Тарса Сивера, — мрачно проговорил я, ничуть, впрочем, не обрадовавшись тому, что еще раньше заподозрил в этом странном и пугающем человеке, поначалу показавшемся мне вполне симпатичным, убийцу-психопата. — Зачем?

— Это было необходимо, — ответил он так, будто это все объясняло. Потом, видимо, посчитав выражение моего лица весьма комичным, прибавил с еле-заметной ноткой веселья: — Тарс Сивер чересчур заигрался. Он решил, будто может обмануть всех, и при этом не догадался держать язык за зубами. Что в итоге его и сгубило. Достаточно понятно?

— Не очень, — признался я.

Несколько секунд Ди в задумчивости барабанил по своей маске пальцами, затем вдруг спросил:

— Как много твой брат рассказывал тебе о своем прошлом?

Удивившись столь странной смене темы, я подумывал огрызнуться, что его, Ди, это никоим образом не касается, но почему-то замешкался и отвел взгляд. Ему этого хватило, чтобы сделать правильный вывод.

— Он упоминал обо мне?

Я вновь промолчал.

Ди улыбнулся, но в улыбке этой не было ничего веселого:

— Не переживай, я знаю, как он любит хранить свои тайны. Еще ребенком, я хорошо усвоил этот урок. Мекет никогда не скажет больше необходимого, если только это не послужит его шкурным интересам. Но я удивлен, что, после нашей встречи в Цитадели, он все равно не обмолвился… Или все-таки нет?

Вспомнив подслушанный кусочек фразы, вскользь брошенный Мекетом в разговоре с Дианой, я обронил:

— В некотором роде.

— Ясно. А объяснил ли он причину своего ухода из Серых Стражей?

— То есть, это правда? — чуть удивленный признанием переспросил я. — Он был одним из вас?

— В некотором роде, — сказал Ди. — Ну так и?..

— Сделай милость, просвети.

Оставив маску в покое, он сцепил обе кисти перед собой и зачем-то поинтересовался:

— Скажи, а вообще знакома ли тебе история Серых Стражей?

Все еще не зная, как реагировать на ситуацию с похищением и подозрительно двусмысленным признанием, я проговорил:

— Не особенно.

Видимо, решив восполнить пробелы в моем образовании, Ди заговорил:

— Эта организация появилась чуть больше двухсот лет назад на Риомме, когда Империя переживала наивысшую точку расцвета и усиленно боролась с лейрами. Поначалу стража задумывалась в качестве сдерживающей силы для Адис Лейр, в ту пору стремившихся вернуть себе былую власть над Галактикой. Лейрам не удалось добиться успеха, и они оказались уничтожены.

— Стараниями серых, надо полагать?

— Не без этого, — с напускной скромностью ухмыльнулся Ди. — С самых первых дней жизни, будущих стражей тщательно отбирали, а затем тренировали выслеживать лейров и убивать их. Хочу открыть тебе маленькую тайну. — Он склонился в мою сторону и заговорщицким тоном проговорил: — Прикончить лейра совсем не так сложно, как всем кажется. Достаточно суметь не выдать своего присутствия раньше времени, а затем действовать без промедления и жалости. Слишком самоуверенные в собственной неуязвимости, они всегда становились жертвами своих заблуждений.

Меня передернуло от отвращения, но я решил не заострять на этом внимания, проговорив:

— Что произошло затем?

— Лейров уничтожили, — сообщил он. — Но стражи остались для защиты Империи от иных врагов, коих, к слову, у нее и без того всегда было с избытком. Выражаясь твоими же словами, они превратились в тайную полицию на службе Сената. Естественно, далеко не всех устраивало подобное положение вещей. Особенно много было противников идеи содержания столь опасных и непредсказуемых бойцов, в следствие чего было принято решение о преобразовании стражи в нечто более контролируемое.

— Судя по тому, что я вижу, это преобразование не довели до конца…

— Отчасти, — уклончиво ответил Ди. — В то время политика Сената была слишком жесткой и противиться его решению было все равно, что объявить себя врагом Империи. Все же, среди влиятельных сенаторов у серых было немало сторонников, сумевших сделать так, чтобы подавляющему большинству не стало известно об особом отряде солдат, которого не коснулись проводимые правительством реформы. Этот отряд подчинялся исключительно главе Серой Стражи и формально вообще не существовал. Члены отряда занимались подготовкой на более… тонком уровне, чем когда-либо прежде. В том числе учились противостоять ментальному вторжению извне. Все это в итоге вылилось в некое закрытое полурелигиозное общество, скрывавшееся под крылом серых и с тех пор ставшее именовать себя куатами.

Застыв на мгновение, я уставился на Ди и поверить не мог в то, что сказанное им было правдой. Слишком уж складно все получалось. Слишком удобно. И слишком не вязался с этой историей Мекет. Как и убитые леди Мирея, Гугса и Сивер…

Ди истолковал мой внезапный ступор по-своему:

— Вижу, ты и о куатах тоже слышал… Тем проще мне будет объяснить разницу между ними и лейрами. — Он помолчал, как будто подбирая слова. Погладил свою бородку и заговорил снова: — И те, и другие неизменно боролись за власть. Но, в отличие от лейров, куаты не были искушены в управлении своими Тенями. Знания их и навыки ограничивались лишь умением выживать в самых суровых условиях, а также ощущать и блокировать ментальную силу лейров. Собственно, именно так я и понял, что на Яртеллу прибыл кто-то… непростой.

Стало понятно, что этим кем-то был я.

— Признаться, изначально я надеялся встретить кого-то более весомого. Во всех смыслах! Однако в первой же стычке, я осознал, что ты куда интересней, чем кажешься. А распознав в твоем брате предателя, тут же понял, что даже у него есть слабое место. И заключается оно в излишней сентиментальности… Забавно, а ведь до недавнего времени я и не подозревал, что старик Мекет способен на проявление каких-либо теплых чувств. И ты, я вижу, тоже привязан к нему. Но уверен ли ты, что знаешь о своем брате достаточно? И можешь ли ты сказать, что он доверяет тебе так же, как ты доверяешь ему?

— О чем ты? — нахмурился я, напрочь позабыв о том, что нахожусь в плену.

Ди продолжил:

— С исчезновением Адис Лейр все секреты их темного культа были утрачены. О могуществе Теней всегда говорилось немало, однако никто, кроме самих лейров, не мог объяснить, с чем оно связано и каким путем дается. Даже те крохи их знаний, что были известны куатам, ничего толком не говорили о самой природе этой самой Тени…

— Какая жалость!

— …Однако около тридцати лет назад галактическое сообщество потрясла новость о невероятных генетических манипуляциях одного опального ученого, которому удалось воспроизвести в лаборатории нечто, отдаленно схожее по своим свойствам с истинным лейром. Сам я в этом плохо разбираюсь, поэтому всех тонкостей не уловил, но знаю, что это был настоящий прорыв, так как до того момента считалось, будто сила Адис Лейр — качество, приобретаемое годами упорных тренировок, и с генетикой никоим образом не связано.

— Тем ученым был Рас Гугса? — спросил я, вспомнив о видеозаписи СиОБи и о теле мертвого старика, замурованного в металлической сфере на развалинах Цитадели.

— Именно, — подтвердил Ди. — Его открытие всколыхнуло общественность, но ненадолго, потому что дальше новостной шумихи дело не пошло. Гугсу попросту подняли на смех. Никто не поверил ему, посчитав шарлатаном и изувером. До тех пор, пока экспериментами Гугсы не заинтересовался претор куатов, направивший одного из своих тайных агентов к профессору с предложением, от которого тот не смог отказаться. Этим агентом был Тарс Сивер.

Данная новость не стала сенсацией, и я спросил другое:

— Гугса не смог отказаться, потому что ему не позволили?

Ди пожал плечами:

— Сам я в то время был лишь мальчишкой и к разговорам подобного толка доступа не имел. Однако позволь мне закончить.

— Валяй.

— Гугсу перевезли на Яртеллу, снабдив всем необходимым для работы, где в течение следующих пяти лет он пытался создать повторение устойчивого эффекта своего нашумевшего эксперимента.

Я уже знал, что произошло затем и потому разъяснений не потребовал. Гугсе удалось вывести жизнеспособную форму, умеющую с рождения черпать силу из Тени, а затем в лабораторию ворвался какой-то псих с бластерами и уничтожил все его труды и самого доктора заодно. Эти слова я и проговорил вслух.

— Я рад, что ты все-таки не зря тратил время на ковыряние в старом хламе Цитадели. Но знаешь ли, кем был тот самый «псих», убивший Гугсу и разворотивший всю его лабораторию?

Без труда представив себе закованного в броню серой стражи Сивера, я почувствовал неприятный холодок, прокатившийся по спине и мрачно покачал головой.

Ди улыбался чуть ли не торжественно.

— Для создания рабочего прототипа Гугсе требовался подходящий генетический материал. Донором вызвался Мекет Динальт, на тот момент считавшийся лучшим среди куатов. Кое-кто счел, будто он отлично подойдет для поставленной задачи. Полагаю, бессмысленно теперь их винить… Суть в том, что в один прекрасный день Мекет вдруг решил, будто совершил непоправимую ошибку, когда согласился на этот эксперимент. Никого не поставив в известность, он угнал корабль и тайком навестил доктора в его лаборатории… Что из всего этого вышло, ты, полагаю, знаешь. Если, конечно, правильно воспользовался сведениями того робота…

Не сразу я осознал, насколько ухудшилось мое самочувствие, когда пришел к казавшемуся теперь совершенно очевидным выводу. В слова Ди мне верить нисколько не хотелось, однако разумом я прекрасно понимал: все, что он говорит — чистейшая правда!

И все же меня терзал вопрос: как мог мой родной брат ворваться в лабораторию и совершенно хладнокровно расстрелять и доктора, и ни в чем не повинного младенца, лишь на основании того, что, по его мнению, те не заслуживали жизни?! Я знал Мекета. Бесспорно, на его счету немало грехов. Но неоправданная жестокость! Подобное казалось чем-то из области фантастики и к нему относилось менее всего.

— Риши, ты не обязан мне верить, — сказал Ди, правильно истолковав мое выражение. — Но ты должен понимать, что мне нет смысла лгать тебе.

— Да что ты? — выплюнул я, осклабившись. — А может ты хочешь настроить меня против брата? Или я не прав, что ты ненавидишь Мекета всей душой?

— Я почитал Мекета, словно отца, пока он не предал нас и не сбежал, — высокопарно признал Ди, уязвленный моими словами. — Я верил ему больше, чем себе, пока он не показал, что недостоин этого. В какой-то мере, я, вероятно, даже любил его. Пока не стало ясно, что ему плевать на всех, кроме самого себя. Мекет — убийца, трус, вор и предатель! Он заслужил участь, которая у него сейчас есть — слоняться по задворкам, перемешивая грязь, и шастать среди отбросов…

— Невелика разница! — упрямо возразил я, с трудом сдерживая собственный норов. — Ты и сам занимаешься тем же.

— Возможно, — уступил Ди. — Однако ты не станешь отрицать, что мои мотивы куда более веские.

— И в чем же они заключаются? — с усмешкой поинтересовался я. — Вместо мародеров ты вдруг решил поохотиться за мной? И что? Это многое меняет?

— Ты так и не понял, да? — невесело рассмеявшись, проговорил он, приблизился и заглянул мне в глаза. — Он не убил младенца в сфере. Ты и есть тот младенец!