Вис ему на это ответила:

— Пусть будет так, как ты говоришь, и бог тебе да ниспошлет мир! Да будут тебе приятные сон и путешествие. Пусть судьба дарует тебе счастливые дни, и да возрадуется твое сердце. Я, Вис, — достойный и желанный друг. Подобной мне ты не увидишь и о такой нигде не услышишь. Ланиты мои сверкают, как солнце, а красотой я могу соперничать с царицей Эфиопии. Розы рядом с моими ланитами — как высохший репейник. С тех пор как ты не видел меня, я ничуть не подурнела, а, наоборот, стала еще привлекательнее. Моя красота не затмилась. Мои кудри цвета мускуса не стали цвета камфары. Жемчужный блеск моих зубов не потускнел. Не согнулся и стройный стан. Если я тогда была молодой луной, то теперь я солнце. По красоте я царица цариц. Самый искусный вор не сумеет так ловко достать золото из-под изголовья у спящего, как я похищаю сердца у бодрствующих. Лев не настигает так стремительно оленя и барс не обрушивается на козу, как я полоню сердца тех, кто меня любит. Хотя ты считаешь меня обесчещенной, низкой и достойной презрения, другие не считают меня такой. Ты хочешь иметь и розу, и фиалку. Ты пренебрег мудрым изречением, что если в одном городе властвуют два амира, он будет опустошен. Где ты видел, чтобы два меча уместились в одних ножнах? Ты меня упрекаешь в недалекости, а сам из-за неосмотрительности стал предметом насмешки твоих врагов.

Не будь ты глупцом, ты не вел бы себя так легкомысленно. Если я лишена рассудительности, то ты должен благодарить бога, что не полонен такой невеждой и что я остаюсь супругой великого царя, твоего повелителя, — тоже человека недалекого, как ты о нем отзываешься.

Вис кончила эту речь, но сердце ее не смягчилось. Она отошла от окна и громко сказала часовым: «Будьте настороже и бдительны на случай, если разыграется буря и обрушится на дворец». Это она сказала нарочно, чтобы лишить Рамина всякой надежды.

Услышав это, Рамин удалился, окоченелый от холода и покинутый другом. Безумствуя от гнева на Вис, он ехал, увязая в сугробах. Утешая сердце, он говорил себе:

«Не падай духом, если твой друг тебя покинул. Это часто случается в любви, хотя это позорно для влюбленных. И если ты переживешь это горе, то сумеешь навсегда избежать сетей любви. Отныне ты уже не пленен бедами, а свободный человек не будет терпеть беспричинно горе и переносить гнев рабыни. Благородный человек не может поступать несправедливо, и разумный человек не запятнает себя неосмотрительно позором. Отвергни страсть и, пока ты жив, оплакивай бесплодно прожитые дни. Вспоминай поступки Вис и говори: увы, понапрасну были потеряны мои дни! Ибо вместо надежды мне остается в избытке только горе. Зачем губить напрасно коня, тщетно гоняясь за мячом на ристалище? О сердце, я говорил тебе: вернись с дороги, на пути у нас яма! О язык, я тебе тоже советовал: не открывай тайны! Я не сомневался в том, что меня постигнет несчастье, когда ты открывал Вис тайну моего сердца. Я знал, что ее своеволие и капризы будут длиться до тех пор, пока не исчерпается все хорошее. О сердце, было бы лучше нам молчать! Вот ты высказалось, и что же тебе досталось? Правильно сказано неким человеком: «Терпеливыми должны быть даже птицы!»

Судьба обманчива: она свела на нет безумную любовь Рамина и Вис. Судьба насмехается над каждым человеком. Она играет склонностями и привязанностями людей, как фокусник, жонглирующий стеклянными шарами. Дитя судьбы иногда веселится, иногда печалится, порою оно среди друзей, а порою окружено врагами и завистниками. Не будь это так, люди не предавались бы безоглядно страсти, не влюблялись бы и не отчаивались бы, и не шли бы навстречу смерти. И если бы судьба не была пристрастной, она не обращалась бы так беспощадно и своевольно с людьми, как она поступила с Вис и Рамином. После беспримерной любви им пришлось выстрадать столь же беспримерную и беспощадную разлуку.

Когда Рамин, лишенный надежды, с сокрушенным сердцем, со слезами на глазах, закоченевший и проклинающий жизнь, отъехал от дворца, Вис снова поднялась на башню. Она начала раскаиваться и жалела, что не впустила Рамина. Вис плакала, ударяя себя по голове, по лицу и бия себя в грудь. Она рыдала и причитала, как плакальщица. Она проклинала свою глупость, и кровавые слезы бежали из ее глаз потоками. Она ударяла себя камнем в грудь, и сама словно окаменела, а лицо ее стало серым, как пепел. Вздохи ее напоминали звуки арфы, и она говорила так:

«Зачем я убиваю себя собственными руками? Что я натворила? Почему мне надоела жизнь? Зачем я нажила горе своим безрассудством? Ныне кто же потушит огонь моего сердца? Что спасет меня от моих несчастий? Когда мне удастся обрести цель жизни? Меня неотступно преследует жестокая судьба. Горе мне! Кто, кроме меня, мог стать себе врагом и губить себя? Кто может исправить зло, которое я сама себе причинила?»

Затем она сказала кормилице:

— Ты видишь, что со мной случилось? Разве бывало, чтобы, когда бог давал человеку желанное, тот в невежестве и безумии, себе же на горе, отвергал желанное? Кто другой мог родиться под моей звездой? Мое счастье подошло к моим дверям, а я, глупая, прогнала его. Я держала чашу бессмертия и, опьянев от счастья, уронила ее. Прах от порыва черного вихря окутал меня. Горе обрушилось на меня, как ливень из темной тучи; мое сердце испытало в сто раз больше страданий, чем выпало дождя и снега в эту ночь. Я сама пошла навстречу несчастью и погасила свою же свечу! Мне остается один выход: обратиться к тебе за помощью.

И она продолжала:

— Встань и скорей догоняй Рамина, схвати поводья, останови похитителя моей души и скажи ему:

«О жестокий, разве бывает любовь без обид? Человек всегда живет надеждой, и влюбленный может многое вытерпеть от своей подруги. Ты поступил так, слушаясь голоса разгневанного сердца, а сказанное мною было сказано в шутку, чтобы испытать тебя. Нет влюбленных, с которыми не случалось бы что-нибудь подобное. Кто бы любил такого друга, который не может слышать ни одного укора? Если я огорчила тебя только словами, ты обидел меня твоими поступками. Если ты совершил такие поступки, то почему я не могла ответить на них хотя бы словами? Если ты так поступал, почему ты думаешь, что я должна была молчать?»

И она добавила:

— Задержи Рамина до моего прихода, и тогда я попрошу у него прощения.

Кормилица кинулась догонять Рамина, а Вис последовала за нею, охваченная страстью, горем и нетерпением. Охваченная любовью, она не обращала внимания ни на ветер, ни на холод, и хлопья снега казались ей лепестками розы.

Кормилица остановила Рамина и стала с ним говорить. Затем прибыла Вис. Она дрожала от холода, а снег казался синим по сравнению с белизной ее тела. Ночь отступала перед ее ликом, а земля благоухала ароматом ее волос. Для Рамина словно снова взошло солнце. Вис подошла к нему; жемчуга падали из ее глаз, как град с неба. Она сказала Рамину:

— О светоч героев! Разве ты не помнишь о том, как ты раньше поступил со мной и как опозорил? Разве этого не было тебе достаточно? Ныне ты снова позоришь меня! Я знаю, что ты меня не стыдишься, но почему ты не боишься бога? Суди сам: ведь сердце каждого человека столь же чувствительно, как твое; человеку больно, если друг обижает и печалит его. Каждый человек стремится к желанному. Чем больше он получает, тем большего он добивается. Насколько ты сейчас недоволен мной, настолько же и в еще большей мере я огорчена тобой. Если тебе что-либо дорого, то пожелай, чтобы хоть доля его досталась и другим. Судьба не покровительствует только одному: она то на моей стороне, то на твоей. Если с твоим врагом случится то, что ты хочешь, то и с тобой может случиться то, что он хочет. Зачем такой жестокосердный, как ты, должен сердиться из-за одного шутливого слова? Взгляни, что ты сделал со мной, и вспомни, как ты обращался со мной! Как ты опозорил меня! Не потому ли ты проклинал меня, что я знала о твоих проступках? Ты прибавил бремя разлуки к моему горю. Тебе казалось недостаточным то, что ты нарушил клятву и покинул меня, ты еще женился на другой и блаженствовал с нею.

А если все это тебя устраивало, то зачем ты написал мне вдобавок такое оскорбительное письмо и еще поносил мою кормилицу? Что ты выиграл от того, что так поступил с нами? Если у тебя не было стыда, когда ты так обращался с возлюбленной, ты бы хоть постыдился клятвы, которую дал мне, говоря; «Пока я жив, я не нарушу своей клятвы».

Если ты мог клясться и нарушать клятву, почему я не имела права упрекать тебя? Зачем ты совершил такой поступок, что одно напоминание о нем кажется тебе оскорблением? Разве ты не слыхал, что злодеяние становится еще более позорным, когда оно усугубляется упреками? Злодеяние тем тягостно для преступника, что люди вечно напоминают ему о нем. Раз ты не выносишь упреков, зачем ты совершал злодеяние? Будь осмотрителен и не делай сегодня то, что надлежит сделать завтра. Если ты нападешь на кого-либо и осилишь его, то, конечно, он тебе все же чем-то отплатит. Если ты бросишь в него чашу, то он может бросить в тебя кувшин; если посеешь зло, то пожнешь зло; если ты скажешь что-либо плохое, то и услышишь плохое; за то, что ты творил, ты и получил отплату, и на свои слова получил достойный ответ. Причиняющий зло не избегнет возмездия.

Не подобает тебе заставлять меня отвечать за твой грех. Не сердись на меня; ты ведь сам угнетатель и всего виновник! Я ни в чем не грешна, зачем же мне просить прощения? Скажи мне: кто дал тебе такую власть, чтобы требовать от меня, невиновной, покаяния?

Будь судьей и рассмотри мою вину. Я спрашиваю тебя: что позорного или нехорошего во мне, в моем теле и лице? Я такая же, какой ты меня знал: у меня тот же лик, те же глаза и брови, те же уста и зубы, тот же кипарисоподобный стан; мое лицо подобно пятнадцатидневной луне, которая отнимает свет у солнца; роза желтеет рядом с моими ланитами; жемчуг теряет блеск перед моими зубами, волосы мои пахнут тем же мускусом, и если весна увидит мое лицо, то от стыда она начнет ронять листья с верхушек деревьев.

Какую вину ты находишь во мне, кроме моей любви к тебе и преданности? Разве я не твоя возлюбленная? Разве я не удручена разлукой с тобой? Разве все мои помыслы не о тебе? Разве мой род уже со времен Адама не отличался доблестью? Разве в моем присутствии не кажутся дурнушками красавицы, и я не царица ли цариц? Разве у меня поклонников не больше, чем волос? Кто может равняться со мною обаяньем и красотою? Как душа и золото, я желанна всем людям. Из любви ко мне ты совершил доблестные дела и ныне внемли хоть немного моим мольбам. Если тебе не совсем надоела моя любовь, постарайся подавить неприязнь в своем сердце.

Не распространяй обо мне худую славу, не пренебрегай такой возлюбленной. Достаточно того позора, которым ты доныне покрывал меня. Мудрец выше всего ставит того, кто хранит тайну так, что ни его одежда, ни даже волосы на голове не знают, что у него на сердце. Не показывай своей вражды, не покидай меня. Кто знает, может быть, когда-нибудь моя любовь тебе пригодится? Судьба никогда не идет по одному руслу. За сегодняшним днем следует завтрашний. Если ненависть зародилась в тебе от избытка любви, то, может быть, теперь из-за избытка вражды снова разгорится любовь. Как жара наступает после холода, так и холод сменяет зной. Итак, внемли тому, что я сказала!