НЕМНОЖКО О ПРОШЛОМ 

Старый Весьегонск не совсем точно знает свою биографию. Память его никак не может уловить отрывки из детства, и если спросить, когда он родился и как жил первое время, — он не сумеет сказать.

Забыл старик свои первые шаги, да и нерадостно было б восстанавливать их в памяти, так как детство его нельзя назвать «золотым».

Не будем тревожить пыльные страницы прошлого и докапываться до первых дней рождения старика, а расскажем то, что знаем сейчас.

До 1524 года Весьегонск, как село, принадлежал какой-то княгине Анне Михайловне Федоровой, составляя ее собственность, ее вотчину, в которой она могла как угодно распорядиться всем живым и мертвым инвентарем, то есть людьми, скотом и постройкой.

Не то от богомольности княгини, не то от ее пылкой страсти к духовным лицам Весьегонска, то ли усерднейшим даром, то ли как приданое к телесам княгини, от последней перешел во владение и состоял до 1765 года собственностью Московского Симонова монастыря.

Что было причиной последующего, мы не знаем, но Весьегонск от монастыря перешел в собственность Коллегии Экономии (не то проиграл игумен, не то пропили монахи), в ведении которой и находился до 1776 года, с какового времени до марта 1917 года был в руках бояринов, дворян, помещиков и в ежовых рукавицах полицейских, а до 28 января 1918 года — в разного рода ручках и кадетских и горе-социалистических.

Подведя итог этой многострадальной жизни, мы можем сказать, что Весьегонском попользовалась княгиня, около него толстели тунеядствующие монахи, грелись важные чиновники, безмятежно кормились свора дворян и полицейских и чуточку хлебнули сладости власти кадеты и горе-социалисты.

ТИХАЯ ЗАВОДЬ

Окруженный болотами и лесами, только летом имеющий связь (пароходом) с остальным миром, весной же, осенью и зимой представляющий из себя островок на море житейском, Весьегонск представлял из себя тихую заводь, похожую на ту, какая каждый год остается после разлива Мологи, скромно прячется где-нибудь в траве, сонно нежится под солнышком, киснет и является желанным приютом для беззаботных лягушат.

Тогда как в других местах крепостное право оставило память о свирепых Салтычихах и истязателях типа Аракчеева, Весьегонская история не дает нам ни одного разительного примера всепреходящей жестокости рабовладельцев к «люду православному».

Весьегонск остался благословенной Аркадией и дал своеобразный тип либеральствующего помещика — без желчи и широкого размаха российской дворянской натуры.

Тогда как в других местах лихо форсили значками «Союза русского народа» бессарабские «зубры» типа Крушевана и курские «соловьи» типа Маркова, разнося на все корки вольнодумство, на территории Весьегонска поэтично вился дымок из примитивных помещичьих винокуренных заводов и наши Родичевы, Корсаковы, Колюбакины, Калитеевские и иже с ними читали «Речь», варили варенье, наследственно принимали звания предводителей, председателей и гласных и мечтали о превращении всей империи в единую кадетскую Палестину, наподобие Весьегонской.

Тогда как в других местах гремели своими подвигами по части «успокоения», чуть ли не на всю Европу, энергичные исправники, бравые приставы и околоточные надзиратели, — в Весьегонске, отрезанном от мира и высшего начальства, они представляли из себя иногда добродушных семьянинов, перекумившихся со всеми «именитыми», проводили время за игрой по «маленькой» и выпивали «единые» в компании с «гильдейными» и «почетными» гражданами.

В других далеких местах грозный городовой взмахом палочки останавливал самое бойкое движение, — в Весьегонске же «как будто стоя спал» и был называем Иваном Петровичем, Максимом Павлычем.

Были случаи поджогов в 1905 году помещичьих гнезд, но это было делом рук какого-нибудь приезжего «фабричного» или своего деревенского, «потерявшего совесть и страх озорника», как выражались закабаленные темные поселяне.

Нет сомнения, что проявлению всякой революционности мешали имеющиеся здесь в изобилии молитвенные дома, где кадильным фимиамом и заповедями «не пожелай дому ближнего твоего, ни раба его, ни осла его, ни всякого скота его» забивали головы не видевшему света народу.

И казалось, иногда, что забыт этот край всем миром, предоставлен сам себе и до скончания века будут в нем лениво нежиться помещики, а поселяне хлебать пустые щи и, не разгибая спины, без ропота и стона работать на всех тунеядцев, «им же несть числа».

ВОЙНА И ПЕРВЫЕ ТРЕВОГИ РАБОВЛАДЕЛЬЦЕВ

Под заунывный вой баб с крестным знамением и словами «на все воля господня» пошли «вызволять отечество» верноподданные Весьегонцы.

Душные казармы, офицерская плетка и фельдфебельские зуботычины в тылу, грозные окопы и такие же плетки и зуботычины на фронте многому научили Весьегонцев, и войну можно справедливо считать той купелью, побывав в которой, Весьегонцы приняли новую веру, поняв, что страдания их являются не по «воле господней», а по воле оставшихся на родных Весьегонских местах помещиков и купцов, которые под стоны умирающих земляков на фронте работали в тылу в военно-промышленных комитетах и, спекулируя, раздевали до нитки оставшихся солдаток.

И если поняла «суть» сложного дела одна сторона, то и другая не осталась слепой и увидела, что, пожалуй, стричь овечек так, спокойно более не придется.

Весьегонский помещик Реше, владелец имения «Пороги», 8 мая 1916 года писал из Цюриха в Весьегонск своему управляющему Дорант следующее: «Можно полагать, что возвращающиеся по окончании войны крестьяне будут много требовательней, а быть может, и того хуже... Оба стражника там (в Порогах) мало помогут...»

Так, постепенно свет истины стал прояснять одних и страх забирать других.

С этого времени уже начинает по тихой заводи Весьегонска шаловливо играть «рябь», и представляется возможным безошибочно определить, что «рябь» перейдет в волны и тихой заводи придется уступить место быстрому ручью, а может быть, и бурной реке.

«ИХ» РЕВОЛЮЦИЯ

Весть о переходе центральной власти в руки Временного «народного» правительства была получена в Весьегонске 2 марта 1917 года, и на ряде совещаний к 7 марта был сорганизован Распорядительный уездный комитет, к которому и перешла вся власть над Весьегонском.

Между прочим, для оправдания слов «их революция» надо сказать, что в комитет членами вошли: два полковника, один капитан, два помещика, два купца и один поп...

Такая «теплая компания», конечно, по-своему взялась за строительство новой жизни и в числе первых постановлений Весьегонского распорядительного уездного комитета было сказано:

«§ 2. Сообщить волостным комитетам, что солдаты возвратившиеся домой без получения отпуска, должны возвращаться в свои части».

«§ 8. Волостной комитет должен принять меры к возвращению солдат и к аресту преступников, не отбывших положенного наказания. При сомнении об отбытии наказания следует обращаться за справками о судимости в Уездный комитет».

Мы не будем распространяться и описывать всю ту «канитель», которую вели новые «управители», но с горечью отметим только одно, что жизнь подъяремных поселян не изменилась к лучшему и по-прежнему они покорно «скидали» шапку пред взявшими власть «панами», возвращались в свои части на фронт, один за другим умирали там, на кровавых полях Галиции, Белоруссии, Украины и Курляндии, а «паны» сладко нежились, работали в доходных комитетах по поставке в армию того, чего последней не попадало, и служили почти еженедельно при сонме всего поповства благодарственные и иные ко господу богу молебствия об укреплении державы Российской и покорении под нози ее всякого врага и супостата...

Через несколько месяцев власть с помещиками разделили горе-социалисты всех оттенков, но «волынка» от этого не изменилась, и старый Весьегонск недоумевал: что такое, говорят, переменилось?

Да ровно ничего! Все то же, что было и при княгине Анне Михайловне Федоровой...

Весьегонск по-прежнему представлял из себя заброшенную в траве заливных лугов заводь, и немудрено, что бурный ветер Октябрьской революции дошел до него лишь... 28 января 1918 года, то есть только через три месяца после того, как уже вся Россия стала новой, молодой, красной...

 

НАША РЕВОЛЮЦИЯ

Имевшиеся в городе и уезде большевики, крепко не спаянные, одиночные, не могли собственными силами разогнать «помещичье-социалистический» чад, окутавший родной край, и только силой губернской власти при поддержке Краснохолмского отряда 28 января удалось разогнать «канительщиков». Надо сказать, что последние не сопротивлялись особенно бурно, должно быть, потому, что в наследство новой власти, власти рабоче-крестьянской, советской, они оставляли несколько уже недымивших, покосившихся и никуда не годных помещичьих винокуренных заводов, да 522 057 рублей 68 копеек... долга земской управы разным учреждениям и лицам.

Это добро, да несколько чернильниц и ручек — вот все трофеи, доставшиеся после «панства» рабочим и крестьянам Весьегонцам.

ВЕРА ДВИГАЕТ ГОРАМИ

Неимоверно тяжелы были первые шаги молодого Совета. Царствовавшие до 28 января паны сумели так замутить головы Весьегонских простачков и наговорить столько небылиц о большевиках глупым бабам, что, как только ушел вооруженный отряд в Красный Холм, Весьегонский исполнительный комитет без гроша в кармане очутился перед явно враждебной стеной врагов, смотревших на Совет, как на явление временное, на случайность, которая произошла, но скоро и «выдохнется».

И только горячая вера в торжество и правоту пролетарской революции, железная дисциплинированность в отношении требований партии давали силы местным работникам бодро смотреть вперед и неуклонно проводить в жизнь то евангелие, которое возвестила освобожденному подъяремному народу истинно народная советская власть.

ВРАГИ НЕ СПЯТ

Тем временем, когда все советские работники были заняты очисткой оставленных в городе панами конюшен, в которые они превратили все учреждения и органы управления, когда приходилось копейку за копейкой выбивать из буржуазии для создания народной кассы, могущей помочь в деле проведения поставленных Совету задач, — все еще надеющиеся на перелом в свою сторону враги рассыпались по уезду и ядом злостной клеветы, морем провокации залили мозги растерявшегося Весьегонского обывателя, совсем сбитого с толку массой впечатлений и бездной слухов. Работа врагов начинала давать результат.

КУЛАКИ ДУШАТ ГОЛОДНЫХ

В первых числах июня в Весьегонский Совет начали поступать из ряда мест уезда и главным образом из Чамеровской волости письменные просьбы голодающих бедняков об обуздании аппетитов почуявших вдруг силу кулаков. В этих криках о помощи ясно чувствовалось, что не знающая пощады кулацкая рука снова хладнокровно зажимает горло деревенского бедняка, берет его в кабалу и снова делает своей вотчиной села и деревни. В связи с начинающимся контрреволюционным движением по Советской республике, когда известные лица и группы, еще не добитые вставшим у власти пролетариатом, стали вдруг заметно шевелиться на всем фронте, в один тон с ними заскрипели и смазные сапоги Весьегонских кулаков, вышедших, как Лазарь из гроба.

Кулак пробудился... Сладко расправил свои руки, надел смазные сапоги, помазал волосы лампадным маслом, повесил на жилете цепочку, осенил себя широким крестным знамением и не спеша принялся за свое так хорошо знакомое ремесло: драть семь шкур со своего ближнего. — Довольно царствовать этой голи! Полно гневить бога-то! Пора начинать жить по-старому...

Так сказал Весьегонский толстосум Тит Титыч и, щурясь на весеннее солнышко, уже строил планы:

«Вот заставлю эту сволочь построить себе двухэтажный дом, покрою его листовым железом, открою трактир, заберу в руки всю волость — и сразу сопьются все подлецы. Даст бог, скоро заведем и урядников и становых, будет опять волостное правление и снова я, Тит Титыч, буду стоять в церкви на первом месте у самого клироса и опять мне первому будут выносить просвиру и не в очередь давать лобызать святой крест и евангелие».

Сладко жмурил глазки на солнышко Тит Титыч в надеждах на вольную кулацкую волюшку, а жена его уже начищала самовары для дорогих гостей кулака, перетирала образа и посуду и примеряла вытащенные из подвала солопы.

«Скоро и я буду опять первая на деревне, снова будут издалека кланяться мне мужики и бабы, а прохожие монахини — молить бога за мою щедрость и здоровье», — думала жена кулака, Матрена Саввишна.

Так нежно баюкали себя надеждами милые супруги и не думали, что кто-то разобьет их «скромные» планы...

Но не спали те, кому пришлось бы с осуществлением планов Титыча строить ему дома, спиваться в его трактире и издали ломать шапку перед его женой.

Выпутавшейся из паутины мухе тяжело обратно лезть в сети...

Бедняки знали, что у них есть Совет, который не допустит быть первым в деревне Титу Титычу, не посмотрит ни на смазные сапоги, ни на цепочку и так тряхнет в последний раз паука, что у него не хватит больше сил плести паутину.

Знали это бедняки и со своим горем пошли к Совету.

Вот что они рассказали здесь.

ПИСЬМО ОТ ГОЛОДАЮЩИХ ДЕРЕВЕНЬ ПРОТИВЬЯ И САМСОНИХИ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ

«Голод обрушился на нас, и кулаки со своими прихвостнями обрекают нас на голодную смерть. Волостное общее собрание постановило не давать хлеба голодному населению, а особенно нам, тогда как наши деревни находятся на песчаных местах на берегу реки Мологи. Бороться с кулаками мы бессильны, так как сытые селения затыкают рот своей бедноте, дабы она не дала голоса в защиту голодающих других мест. Мы просим прийти на помощь в нашу Чамеровскую волость, где хлеба достать можно, но он пока лежит под прессом буржуазии. Мы твердо надеемся, что наши товарищи, стоя на защите бедноты, не откажут нам, и совместно с ними мы как один человек пойдем защищать себя от голодной смерти. Просим не отказать в поддержке, потому что хлеб ежедневно увозят. Нами были приняты меры на всех дорогах и пристани, но везде не усмотришь, волость велика, а хлеб уходит. Дайте нам красную боевую армию и мы сломим буржуазные запоры и их западни, где спрятана жизнь голодающих людей».

ЕЩЕ ПИСЬМО ИЗ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ

«Товарищи! Убедительно просим вас не дать нам умереть голодной смертью. Сделайте реквизицию хлеба у наших крестьян. Они скрыли хлеб и продают на сторону из-под полы в Ярославскую губернию 180—200 руб. пуд. А нам и за деньги нет. Граждане Чамеровской вол., Дюдиковское общество, при первой реквизиции не дали реквизировать, а взялись прокормить своих голодных. Некоторые деревни поступили законно и своим дали весь свой лишний хлеб, а деревня (?) — наоборот. При реквизиции нашлось 9 пудов 20 фунтов своим односельчанам, а на сторону продают возами. Один Иван Рогов продал 50 пудов в Ярославскую губ., Кочегаров тоже не меньше и по дорогой цене и много других.

Нас - неимущих - пять домов. Мы ничего сделать не можем. Нам угрожают топором и пулей. Просим вас распорядиться, сделать проверку, пока есть хлеб. Сейчас происходит мена его на разные товары, а нам говорят: «Околейте с голода, а хлеба не дадим».

Не худо бы проверить Дюдиково, Поповку, Огнишино, Беняково и поставить на карточную систему и привлечь к ответственности за скрытый хлеб.

Труды ваши оправдаются, только заставьте искать хлеб голодающих в каждой деревне. Они знают, у кого есть и где искать. Пожалуйста, сделайте предписание и дайте человек несколько Красной Армии, а то они [кулаки] говорят: «Теперь нет законов и ничего не будет». Нужно им показать, что есть закон и ему надо повиноваться. — «Что хотим, то и сделаем, хлеб наш и нам ничего не будет», — это говорят имеющие хлеб.

Пожалуйста, просим вас, мы делали заявление в волостной комитет, но осталось без последствий».

ПИСЬМО ИЗ МАРТЫНОВСКОЙ ВОЛОСТИ

Голодающие пишут о результатах общего собрания граждан Мартыновской волости, где разбирался продовольственный вопрос и обсуждалось распоряжение Весьегонского уездного исполнительного комитета об отмене свободной торговли пищевыми продуктами, каковая ведется в волости.

«Председателем избирается Алексей Калявин. Секретарем — его родной брат Василий Вещий, он же Калявин, оба завзятые контрреволюционеры. Кулаки и богатеи подвигаются к выборным, бедняки стоят в стороне. Председатель рисует мрачными красками власть Советов и говорит, что уездная власть не должна совать носа в чужие дела. Начинается агитация против уездного исполнительного комитета, которую поддерживают кулаки.

Бедняки просят отменить свободную торговлю, проверить тщательно хлеб и установить твердую цену. Богатеи поддерживают мнение председателя. Бедняки протестуют, но под угрозами богатых замолкают. Кулаки берут верх, и вольная торговля не отменяется.

Следующим разбирается вопрос о продовольственном налоге. Председатель настойчиво предлагает его отменить, указывая на то, что неизвестно, куда и кому пойдут эти деньги. Секретарь Вещий говорит, что уездная власть для волости ничего не сделает, а если приедут комиссары, то волость им покажет. — «Этим комиссарам надо глотку переесть», — говорит он. В результате налог отклоняется. Кулаки злорадствуют».

Сообщение заканчивается так:

«Товарищи! Из краткого объяснения нашего видно, что творится в нашей волости. Беднота не в силах ничего сделать и ждет вашей помощи. Придите же на помощь как власть законная и положите конец этому делу. Вырвите нас из рук вампиров. Товарищи! Что делать дальше нам, страдающим от голода рабочим массам? Имеющие хлеб — набивают карманы. Хлеб попадает капиталистам, которые скупают, не считаясь с деньгами. Где же взять нам и так уже разоренным чуть ли не в корень? Дайте продержаться хотя бы до нового урожая! Помогите нам встать на ноги! Хлеб-то ведь есть в волости, только не хотят нам дать, часто и за деньги. А сколько таких страдающих жен и невинных детей. Еще повторяем, не медлите! Придите на помощь!..»

ПИСЬМО ИЗ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ

«Мы, граждане деревни Еремейцева, обращаемся с просьбой к Весьегонскому уездному Совету рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов помимо нашего Чамеровского волостного Совета, потому, что наш волостной Совет по снабжению продовольствием о нас не заботится и общее волостное собрание большинством голосов кулачества к точной поверке в волости хлеба не допустило, и нас, граждан нашей деревни, захватила костлявая рука голода и у нас, граждан, иного выхода нет, и мы обращаемся с просьбой к вашей помощи.

Когда у нас в волостном Совете были председатель Бодряков и председатель продовольственного отдела Косев, то мы с Совета получили даже по 1 пуду на едока в месяц, а теперь у нас поступили члены в Совет новые и они не заботятся о нашей бедноте и в настоящее время общим собранием большинством голосов кулачества постановили вольную цену на хлеб в волости и с нас, бедных граждан, дерут теперь по сто и полтораста рублей за пуд ржи, а во многих случаях и совсем отказывают, дескать, у нас нет и не хотим давать.

Выходит, что хотят бедноту с голода задушить, потому что мы лично знаем: у граждан нашей волости в некоторых деревнях имеется хлеб, но они не хотят дать голодным ни куска.

Мы, граждане нашей деревни, просим вас, Весьегонский уездный Совет рабочих и крестьянских депутатов, дать нам разрешение на поверку хлеба в нашей волости и в помощь нам вооруженную силу или же нам самим, гражданам голодающим, вооружение, чтобы мы были сильными получить хлеб от наших кулаков, иначе нам угрожает голод.

Еще добавляем. Обслушав резолюцию, граждане дер. Мосеевской к нашей резолюции присоединились и еще дер. Горбачево.

Обслушав вынесенную резолюцию, граждане трех деревень — Еремейцева, Мосеевской и Горбачева — постановили единогласно приступить к делу и выбрали трех выборных из среды нашего собрания с докладом в Весьегонский уездный Совет рабочих и крестьянских депутатов для разъяснения нашего тяжелого положения и просят граждане известных деревень вас, В.У.С.Р. и Кр. Д., не откладывать нашей просьбы. Дело не ждет, и нам грозит голод».

6 июня, нового стиля, 1918 г.

ЧТО СДЕЛАЛ ВЕСЬЕГОНСКИЙ СОВЕТ В ДЕЛЕ ПОМОЩИ ДЕРЕВЕНСКИМ БЕДНЯКАМ

Озаботившись получением всех распоряжений Советского правительства, касающихся продовольственного дела, всеми волостными Советами, Весьегонский совдеп неоднократно давал указания для более правильного проведения в жизнь законов о продовольствии, причем разъяснял тем Советам, кои не выполняли этого закона, все гибельные последствия небрежного отношения к распоряжениям советской власти.

Объявленная свободная торговля в Чамеровской и Мартыновской волостях вызвала приказание совдепа волостным Советам о немедленном прекращении торговли, как контрреволюционного шага по отношению к советской власти и к беднейшему населению.

К сожалению, там, где нужна сила и суровые меры, слова оказываются бессильными.

Там, где у власти встали кулаки, нельзя было рассчитывать на правильное понимание законов рабоче-крестьянского правительства.

И Весьегонский совдеп должен был прибегнуть к последнему, самому верному сейчас и испытанному средству — силе оружия и наказания неповинующихся.

Предложенный голодающими деревень Чамеровской волости отряд совдепом был вооружен, для лучшего выполнения возлагаемых на него задач ему было придано несколько красноармейцев, и отряд под командой комиссара продовольствия товарища Димитриева и члена исполкома товарища Чистякова выступил для отвоевания хлеба у обнаглевших кулаков Чамеровской волости.

ДЕЙСТВИЯ И СУДЬБА ОТРЯДА ГОЛОДАЮЩИХ

Сорганизованный из голодающих и подкрепленный красноармейцами отряд в 40 человек 11 июня начал производить учет хлеба в Чамеровской волости.

В проверенных деревнях — Противье и Самсонихе оказалось лишних 167 пудов хлеба, считая, что на каждого человека полагается 1 пуд до 1 сентября с. г.

Оказалось много таких семей, где хлеба было всего по 5—10 фунтов на всех.

Реквизированный хлеб был отправлен отрядом в Чамерово на ссыпной пункт. Услыхав о реквизиции хлеба, кулаки Чамеровской волости разослали по всем деревням гонцов с сообщением, что Весьегонский совдеп отбирает в волости все продукты, какие только имеются у населения (масло, яйца, крупу и пр.) и отправляет все забранное в Весьегонск.

Вся волость взволновалась и, подогреваемая кулаками, сорганизовалась в отряды, вооруженные винтовками, с целью рассеять отряд голодающих. На всех дорогах были поставлены разъезды. Отряды кулаков постепенно стали окружать голодающих.

Сопровождавшему на ссыпной пункт забранный хлеб кулаки в Чамерове нанесли ранение в голову и избили до полусмерти.

Под далеко превосходящими силами отрядов кулаков отряд голодающих принужден был рассеяться и отступить. Лесами и болотами удалось вернуться в Весьегонск 12 июня.

Кулаками были забраны в плен 4 голодающих и 1 красноармеец, причем посажены были сначала в сарай, а потом в арестантскую бывшего волостного правления. Кулаками же арестована проживающая в Чамеровской волости жена члена исполнительного комитета Весьегонского совдепа, заведующего техническим отделом товарища Киселева 2-го.

ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НАД ОТРЯДОМ ГОЛОДАЮЩИХ

Рассеяв отряд голодающих и ясно сознавая, что вызов советской власти сделан, Чамеровские кулаки решили начать борьбу с Весьегонский совдепом.

Для этой цели, дабы собрать около себя значительную силу, они обратились через Чамеровский исполнительный комитет волостного Совета с воззванием ко всем волостям Весьегонского уезда при следующей препроводительной записке:

«В Волостной Исполнительный Комитет. Чамеровский Исп. Ком. Сов. Кр. Деп. 11 июня 1918 г.

При сем препровождая воззвание, Комитет убедительно просит в срочном порядке оповестить население Вашей волости и, обсудив положение вещей, дать ответ утвердительно, желает ли волость работать совместно в интересах труженика крестьянина с нашей, тогда явиться на сборный пункт в село Суково для более детального обсуждения 13 июня нов. ст. Просьба: воззвание по возможности отправить для дальнейшего оповещения следующих волостей.

Председатель волостного Совета Д. Филиппов.

Секретарь В. Федотов».

*«ВОЗЗВАНИЕ ВО ВСЕ ВОЛОСТИ ВЕСЬЕГОНСКОГО УЕЗДА

Товарищи граждане!

Съезд крестьян Чамеровской волости, возмущенный поступком уездной власти, приславшей без ведома и помимо желания волости наряд Красной Армии для производства обыска с целью реквизиции хлеба, причем при обыске совершенно не учитывались ни декреты и распоряжения центральной власти, ни постановления власти на местах, отбирался весь хлеб, как семенной, так и положенный паек для еды, оставляя трудящемуся классу лишь 30 фунтов, считая в том числе жито, крупу и картофель, постановил:

13 июня н. ст. отправиться в село Суково к 12 часам дня для обсуждения переизбрания местной власти в связи с гнусными поступками уездной власти, действующей в настоящее время, и выбора новой, облеченной доверием всего уезда. К вам, товарищи, обращаемся с просьбой оказать нам помощь в деле переизбрания той власти, которая, являясь народной и имеющей действовать в наших интересах, нарушает мирную жизнь крестьян, не ограждает добытый с таким трудом хлеб и разоряет наше жилище.

Надеемся, что среди крестьян и жителей уезда найдутся люди, достойные власти, действующие действительно в интересах населения, а не люди, занимающиеся грабежом. Чамеровский съезд просит население всех волостей собраться 13 июня н. ст. к 12 часам в село Суково Телятинской волости. Подписали: Председатель собрания Кузьма Бобров, секретарь Федор Печенов».

Таким образом, создавая небылицы о действиях бывшего 11 июня в пределах волости отряда голодающих и вместе с ним и об уездном Совете, чамеровские кулаки решили поднять восстание всего уезда, все более и более запутываясь в своих собственных сетях. Не оценивая вполне всех сил, коими всегда располагает Весьегонский Совет, восставшие кулаки все же чуяли, что власть подлинных рабочих и крестьян, власть, презирающая кулачество, не остановится ни перед чем и примет вызов к борьбе.

 

ПОДАВЛЕНИЕ МЯТЕЖА КУЛАКОВ РЕВОЛЮЦИОННЫМ ОТРЯДОМ

13 июня в пределы полоненной кулаками волости вошел отряд Весьегонских красноармейцев под командой члена исполнительного комитета товарища Долгирева и отряд Рыбинской Красной Армии.

ТРЕВОГА СРЕДИ КУЛАКОВ

Поставленные перед необходимостью или защищаться, или поднять руки и сдаться, чамеровские кулаки заволновались. То и другое одинаково не избавляло их от справедливого возмездия советской власти, и они рискнули испытать защиту.

На общем собрании 13 июня в селе Чамерове было решено оказать сопротивление советским войскам, для каковой цели был сформирован вооруженный отряд, командование которым перешло к г. Приселкову. В сформированный отряд кулаки буквально сгоняли крестьян, угрожая нежелающим сражаться штрафом, лишением пайка и, после победы, расстрелом.

По сформировании отряд был уведен командиром в деревню Савино, где и расположился цепью на опушке леса.

РУКОВОДИТЕЛИ ОТРЯДА

Приселков. Командир отряда Борис Иванович Приселков, сын местного священника, бывший офицер, начальник команды связи 441 пехотного Тверского полка. Уволен от военной службы согласно приказу Народного Комиссариата по военным делам от 2 марта с. г., № 182, призыва 1913 г.

9 сего июня был избран чамеровским волостным военным комиссаром.

Максаков. Павел Сергеевич Максаков, один из самых главных вдохновителей кулацкого мятежа.

Неизменно участвовал в каждом собрании, призывая к свержению советской власти. Всех энергичнее загонял крестьян в вооруженный отряд. Бывший заведующий банкирской конторой М. А. Левина в Петербурге. Бывший писарь при Управлении Весьегонского уездного воинского начальника.

Заурядный военный чиновник, судя по портрету, имеющемуся в нашем распоряжении. (Кабинетный портрет. Молодой человек в новенькой военной форме с погонами зауряд-чиновника — одной звездочкой и лычком. Как и подобает «гусару обоза» — в полном походном снаряжении с офицерскими ремнями. Обязательные шпоры.)

Как герой тыла, первым удрал из сопротивляющегося отряда еще до выстрелов, но по дороге своего «блистательного» отступления заставлял попадающихся навстречу присоединяться к отряду.

СОПРОТИВЛЕНИЕ КУЛАКОВ

Соседние с пристанью Ламь деревни, где высадился революционный отряд, перешли на сторону красноармейцев и рассказали, как кулаки под угрозой расстрела заставляли их идти наступать на Весьегонск, но они не подчинились.

Отряд, полный решимости научить мятежных кулаков признавать власть трудового народа, двинулся по направлению к селу Чамерову. В виду сообщенных разведкой сведений, что кулаки намерены оказать сопротивление, были приняты все необходимые меры для выполнения боевой задачи по возможности без жертв со стороны отряда.

Как и следовало ожидать, у деревни Савино, где на опушке леса рассыпался отряд кулаков, красноармейцы были встречены залповым огнем, причем у некоторых из них были прострелены шинели, а находившаяся за отрядом случайно девушка была ранена пулей в грудь навылет. Кулацкая цепь была немедленно обстреляна пулеметным огнем, а для рассеяния находящейся в другой стороне многотысячной толпы народа была открыта оружейная стрельба в воздух, дабы избежать невинных жертв.

Толпа моментально в панике разбежалась, и сразу же дрогнул отряд кулаков, рассеявшись в лесу и по болоту.

Все показания участвовавших в сопротивлении и затем арестованных похожи одно на другое, так что из них мы приведем здесь два:

«14 июня 1918 г. Я гражданин деревни Осорнна был на сходе на общем собрании. На собрании Приселков дал приказание, у кого находится оружие принести ружья и патроны, чтобы вместе идти, а кто не пойдет — посадить на 20 фунтов. И мне дали охотничье ружье и велели идти. И вот, когда мы сошли в лес, Приселков при угрозе смерти: «если кто не будет стрелять, то я застрелю того на месте» — и он у меня взял ружье и показывал, как стрелять. Я тогда два раза выстрелил в воздух и ушел от ихней партии, и я лег в болоте, и тогда меня застали лежащего в болоте. Винтовка лежала рядом со мной. Я отдал ружье красноармейцам и с ними шел до Чамерова.

«Гражданин деревни Сычева показал, что на сход приглашались все граждане волости без повесток. На собрании было много народа. Говорил Максаков, поповский сын, и Бородкин. Кричали, что надо прогнать отряд, пришедший реквизировать хлеб, так как Советом реквизиция не постановлена. Максаков предлагал пойти в деревню Савино, где говорил, что будет собрание. Когда мы шли туда, то его встретили бегущим обратно. Спросили, почему он из Савина бежал. Он сказал, что скоро туда придет, а нам все же сказал, чтобы мы шли туда. Пришли в деревню, услышали выстрелы и разбежались в лес, а оттуда по домам. Максакова встретили без оружия.

РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ОТРЯД В ЧАМЕРОВЕ

Разогнав кулацкие банды, революционный отряд без боя дошел и занял село Чамерово, немедленно расставив караулы на перекрестках дорог, у телеграфа и прочих важных местах.

В окрестности была выслана разведка, а кругом Чамерова в поля и леса высланы патрули с задачей разыскивать виновных. Штаб отряда занял помещение волостного Совета, причем освободил арестованных кулаками голодающих и красноармейца.

Во всех деревнях волости было расклеено обращение к населению начальника отряда товарища Долгирева следующего содержания:

«Призываю всех товарищей к благоразумию! В Чамеровской волости открыт контрреволюционный заговор против Власти Трудового Народа. Безответственные агитаторы, нанятые помещиками и кулаками, устроили восстание для получения земли помещикам и власти капиталистам. Руководители отряда — бывшие офицеры, буржуи и кулаки. Отряд Революционной Армии прибыл для восстановления порядка и Совета, и все лица, замешанные в заговоре, понесут наказание перед Революционным Трибуналом.

Предупреждаю, что никакой реквизиции производить мы не намерены. Предлагаю самим гражданам произвести перепись хлеба в целях его учета и правильного распределения. Злонамеренные лица распустили слухи, что якобы армия отбирает масло, яйца, одежду и все, что попадет. Не верьте им! Это последний козырь кулаков натравить вас друг на друга и этим спасти свое господство. Лиц, агитирующих по уезду к свержению Советов и выступлению, предлагаю арестовывать и препровождать в Весьегонск или Чамерово. Город и уезд объявляются на осадном положении. Во избежание недоразумений предписываю сдать все имеющееся оружие, как-то: винтовки, револьверы, бомбы и патроны и доставить в Чамерово в течение 24 часов. По постановлению Исполнительного Комитета вся власть передана Военной Коллегии из трех лиц: Долгирева, Голубкова и Вахонева. Никакие выступления недопустимы. Призываю к спокойствию и повиновению своей собственной власти. Член Военной Коллегии Н. Долгирев».

14 июня производились обыски в Чамерове и его окрестностях, а также допрос свидетелей и аресты причастных к восстанию лиц. При обыске в Чамерове найдено много винтовок, револьверы, бомбы, а также посылки неизвестной организации с ружейными патронами, револьверами и патронами к ним, предназначенными для кулацких отрядов.

В этот же день в Чамерово начали прибывать делегаты от смежных волостей, введенных в заблуждение чамеровскими кулаками о действиях Красной Армии.

Делегаты сообщили начальнику отряда о спокойствии в избравших их волостях и о желании подчиниться и выполнить закон о продовольствии.

Мятеж кулаков силою уездной власти был подавлен, и к 15 июня наступило полное успокоение, так что прибывшему на помощь Тверскому отряду действовать уже не пришлось.

15 июня Рыбинский отряд выбыл из Чамерова в Суково Телятинской волости, где общему собранию граждан волости комиссаром отряда было разъяснено: что такое Красная Армия, для чего существует и чем она является для беднейшего трудового народа — врагом или другом. Комиссар указал на дружелюбное отношение отряда в данном событии к беднякам деревни и предупредил всех, кому еще раз придет охота пытаться идти наперекор советской власти, что Рыбинский отряд будет через несколько часов в пределах Весьегонского уезда и поможет своим боевым товарищам из местной Красной Армии отстоять власть трудового народа от всяких на нее посягательств.

15 же июня состоялось общее собрание граждан Чамеровской волости, где был переизбран исполнительный комитет и образована комиссия, по одному выборному голодающему из каждой деревни, для реквизиции излишков хлеба и правильного его распределения, причем постановлено оставить на каждого человека до нового урожая по 30 фунтов ржи и 15 фунтов овса на месяц. Весь излишний хлеб сложить на ссыпной волостной пункт, откуда он получит следуемое назначение. Комиссия будет работать под руководством члена исполкома. За отобранные излишки хлеба выплачивается по 40 рублей за пуд, но хлеб скрытый и найденный оплате не подлежит.

На собрании выступил товарищ Долгирев, который разъяснил важность происшедших событий и убеждал бедняков быть осмотрительными, не отдавать власти в руки врагов народа. Между прочим, товарищ Долгирев обратился к общему собранию с просьбой: сообщить какой-нибудь факт из действий красноармейцев, где бы видно было, что последние кого-либо обидели и что-либо насильно отняли. «На ваших глазах, товарищи, будет сейчас же расстрелян виновный красноармеец», — закончил речь начальник отряда.

— «Нет, нет! Красная Армия вела себя безукоризненно и никто не имеет оснований жаловаться на нее», — ответило собрание.

Прибывшим от Весьегонского совдепа секретарем исполнительного комитета товарищем Голубковым было заявлено собранию, что все расходы, вызванные прибытием революционных отрядов, должны лечь на карманы восставших кулаков. Было предложено собранию наметить лиц, с которых должно быть взято через обложение прямым чрезвычайным налогом 50 000 рублей.

Собрание постановило взыскать налог со следующих лиц:

1. с. Чистой Дубровы, Петра Прикащикова 1000р

2. с. Романовского, Арсения Эрина 1000р

3. д. М.-Высоково, Максима Игушина 10000р

4. д. Ульяниха, Михаила Дорогова . 3000р

5. д. Сажихи, Василия Корнилова . 1000р

6. д. Дюдикова, Григория Иванова . 10000р

7. д. Чурикова Ивана Борзова . 1000р

8. д. Огнишина, Алексея Кочегарова 5000р

9. д. Приворота, Данила Васильева 500р

10. д. Дюдикова, Кузьмы Тютина 500р

11. д. Поповки, Василия Смирнова . 500р

12. д. Сычева, Михаила Бодрякова , 500р

13. д. Воловина, Любови Максаковой 500р

14. д. Дьячкоза, Алексея Сумкииа 5000р

15. д. Микляева, Тимофея Еремина . 1000р

16. д. Лопатихи, Пахома Стронгина . 2000р

17. д. Самсонихи, Ивана Егорова 1000р

18. д. Станина, Федора Шепелева 1000р

19. д. Беликова, Моисея Никанорова 1000р

20. д. Чурилкова, Николая Кабанова 2000р

21. д. Ульянихи, Михаила Борисова . 1000р

ЖЕРТВЫ, АРЕСТЫ И ПОВЕДЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

По непроверенным сведениям, в волости было раненых от 5 до 11 человек. Убитых ни одного.

Революционным отрядом в связи с восстанием было арестовано 15 человек, 12 из которых отправлены в Тверь для предания суду Революционного трибунала, а трое были заключены в местную тюрьму.

По свидетельству населения волости, поведение Красной Армии не вызвало никаких упреков и обид.

Дисциплинированные и серьезно понимающие свое назначение быть другом бедняков, красноармейцы не оставили о себе и тени плохого воспоминания в волости. Все, что бралось у населения из продовольствия для армии, тут же оплачивалось, на что имеются счета (например, от гражданина д. Ново-Коровкино Григория Кострикова, от буфетчика Мартыновской общественной чайной Тимофея Шелгова и многих других). Говоря здесь только правду, мы не скроем, что некоторыми несдержанными красноармейцами были ударены Чамеровский священник и совершенно случайно гражданин Токарев. Это явилось следствием чрезвычайно повышенного нервного состояния некоторых не владеющих собою людей, в данный момент не имевших около себя начальника.

По постановлению уездного исполнительного комитета виновные красноармейцы привлечены к ответственности и понесли суровое наказание.

Этот единичный случай, однако, нисколько не мешает назвать революционные отряды, бывшие в Чамерове, отрядами, состоящими из сознательных революционеров, подчиненных строгой дисциплине.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ОТРЯДА

16 июня, подавив кулацкий мятеж и восстановив советскую власть в Чамерове, отряд красноармейцев с развернутым красным знаменем вернулся в Весьегонск, честно и доблестно выполнив свой святой долг зашиты угнетенных.

КАКОЙ УРОК ДАЛИ ЧАМЕРОВСКИЕ СОБЫТИЯ?

После подавления кулацкого мятежа Весьегонским уездным исполнительным комитетом через свою газету «Известия» было сказано уезду о том, какой урок дали Чамеровские события врагам советской власти, кулакам и братьям беднякам.

Вот что сказал исполком.

«ВРАГАМ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ, Всем тем, кто особенно много говорит о том, что Советы являются не выразителями воли трудового народа, а захватчиками власти, разделенными толстой стеной с подлинным народом, Чамеровские события доказывают, что взоры бедняков деревни обращены на Совет. Они его считают единственным помощником, который не даст их в обиду. Совет является силой угнетенных, которой всегда они могут воспользоваться.

Всем тем, кто сейчас огульно обвиняет Красную Армию в хулиганстве и опричнине, кто говорит, что она состоит из кучки дезорганизованных людей, Чамеровские события доказывают, что Красная Армия состоит из честных и сознательных революционеров, Красная Армия является другом пролетариата. Красная Армия могуча своей дисциплинированностью».

«ВЕСЬЕГОНСКИМ КУЛАКАМ»

Чамеровские события вполне ясно говорят местным кулакам о том, что их надежды на захват власти обречены на всегдашнюю неудачу, ибо в помощь своей силе Весьегонский Совет может всегда рассчитывать на силу соседней и высшей Советской власти.

Всем кулакам должно быть теперь понятно, что все их шаги и приготовления цепей для бедняков не остаются не замеченными Советом, так как последний имеет везде своих друзей, которые поставили его у власти и которые всегда предупредят все замыслы кулаков.

БРАТЬЯМ БЕДНЯКАМ

Вам всем, братья бедняки, Чамеровские события дают лучший урок не выпускать власть из своих рук и не давать кулакам пролезть в Советы. Как бы они не прикидывались, но друзьями вашими они быть никогда не могут.

Только тогда из угнетаемых и унижаемых вы можете стать свободными гражданами, когда будете держать тесную связь с высшими революционными организациями, с Советами.

Помните всегда, что здесь — ваши друзья. Как только у вас начинает шевелиться кулак, немедленно сообщайте Совету, а главное, будьте смелы. Крепко держите власть в своих руках. Помните, что к вашим услугам всегда будет предоставлена сила, которая сможет одолеть ваших врагов. Не сгибайте никогда своей головы. Смейтесь в лицо всем кулакам и не допускайте их к тому святому месту, которое зовется Советом. Если вам тяжело в чем-нибудь разобраться, мы вам поможем.

Помните, что вы — свободны.

Помните, что вы — хозяева Русской земли. Позор тому, кто позволяет кулаку набрасывать аркан на свою шею.

Будьте же сильны и смелы!

Все ближе и ближе наша победа.

Эти события — последние судороги наших врагов. Скоро их не будет, и мы легко заживем дружной и счастливой семьей, первые свободные граждане мира.

Стойте всегда за одно:

Вся власть Советам.

Вся власть беднякам.

Только тогда не увидите вы ни цепей, ни арканов...

 

ПЕРЕЛОМ В НАСТРОЕНИИ КРЕСТЬЯНСТВА

Вскоре же после Чамеровских событий уездный исполком решил созвать 3-й уездный съезд Советов для освещения перед ним работы исполкома и для испрошения необходимых директив на предмет решительных действий против контрреволюционных элементов, обнаружившихся в уезде.

На съезд 20 июня прибыло 119 человек и из них только 30 коммунистов.

С самого же начала заседания съезда ясно обнаружилось, что делегаты занимают определенно враждебную сторону против уездной власти и намерены, переизбрав исполком, поставить на его место тех, кто прожужжал им уши о том, что большевики — захватчики власти, немецкие шпионы и дела им до интересов трудового народа совсем мало.

Видя, что участники съезда сознательно введены в заблуждение и являются слепым орудием в руках разогнанных, но не уничтоженных врагов Совета, исполком решил не прерывать заседания, а раскрыть перед делегатами всю правду и вынести на их суд свою работу.

Исполком верил, что чуткая совесть крестьянина подскажет, кто является врагом народа. И он не ошибся.

Перед съездом прошли все члены исполкома, и каждый обстоятельно и подробно рассказал о том, что он делал и что намерен делать.

Вместо «пьяниц, воров и опричников», каковыми рисовали в деревне контрреволюционеры представителей уездной власти, делегаты увидели таких же, как и они, рабочих и крестьян. Увидели людей дела, смелых и энергичных, которые, несмотря на великие трудности, высоко держат голову и крепко верят в то, что власть пролетариата — нерушима.

Делегаты, вначале посмеивающиеся, недоверчивые, внимательно вслушиваясь в доклады, становились серьезнее. Совесть говорила, где правда, и покорный ее могучему велению съезд вместо перевыборов исполкома единогласно принял следующую резолюцию:

«3-й Весьегонский уездный съезд Советов, выслушав все доклады членов Весьегонского Исполнительного Комитета и ознакомившись с их деятельностью, выражает им, как истинным защитникам интересов трудового крестьянства, свое полное доверие и благодарность за ту тяжелую работу, которую выполняли они среди грязных сплетен на них со стороны врагов Советской власти».

Вместе с этим съезд послал следующую телеграмму:

«5-му Всероссийскому съезду Советов

Весьегонский уездный съезд Советов, ознакомившись с деятельностью своих уездных комиссаров, представителей Советской власти и видя, что только эта власть является защитницей интересов трудового народа, выражает полное доверие Совету и заявляет, что он будет всегда поддерживать их, как свою крестьянскую власть».

Вместо того, чтобы подпеть «дудке» учредиловцев, которые дали определенный наказ делегатам показать свое недоверие советской власти и заявить, что «единственным» вершителем судеб народа является Учредительное Собрание, съезд, только здесь «раскусивший», какой мотив напевали «дудки», правдиво и решительно высказал следующее:

«Принимая во внимание, что существующий строй вступил на путь осуществления социализма, когда рушится человеческое рабство и капитализм, веками угнетавшие беднейшее и обездоленное крестьянство и пролетариат, и имея в виду, что единственной властью для укрепления завоеванных свобод и для проведения в жизнь социалистического строя является только Советская власть как в центре, так и на местах, съезд считает необходимым оказывать всяческую поддержку Советам и особенно в их беспощадной борьбе против тех, кто стремится к свержению Советской власти и заботу об интересах беднейшего трудового народа хочет передать через Учредительное Собрание снова в руки капиталистов и помещиков».

Карты врагов беспощадно бились одна за другой.

Все контрреволюционеры, вся гнилая обывательщина крепко и вслух надеялись на то, что съезд обязательно отменит и продолжавшееся по городу и уезду военное положение и, во всяком случае, укажет власти на недопустимость каких-либо репрессивных мер по отношению к ее «политическим противникам».

Съезд же, обстоятельно разобрав всю «политику» местных контрреволюционеров и подробно ознакомившись с работой исполкома в деле борьбы с врагами народа, постановил:

«Весьегонский уездный съезд все действия уездного Исполнительного Комитета по борьбе с контрреволюцией и объявление города и уезда на военном положении считает правильным и требует от уездного Исполнительного Комитета принятия более решительных мер борьбы против врагов трудового народа и Советской власти и там, где эти меры требуются, применения более сурового наказания к виновным».

А когда перед закрытием заседания председатель уездного исполнительного комитета товарищ Степанов выразил съезду глубокую благодарность от имени исполкома за выраженное товарищеское доверие и просил быть уверенными, что и в будущем уездная советская власть будет зорко охранять завоевания пролетарской революции и честно выполнять возложенные на нее обязанности по устройству всей жизни уезда, съезд ответил долго не смолкавшими аплодисментами.

— Враги Советов иначе и не могут относиться к нам, — сказал товарищ Степанов, — как только с подозрением и с заранее определенным утверждением, что мы ничего не делаем. Они, не так давно бывшие у власти, привыкли смотреть на нее, как на место «теплое», где можно почувствовать себя «барином» и расточать народное добро. По своим делам судят они и о нас.

Пусть они остаются при своем убеждении, а мы будем делать свое дело дружной артелью в селениях, волостях и городе, шаг за шагом добиваясь все больших и больших успехов в улучшении нашей общей трудовой жизни.

Время заседаний 3-го съезда Советов можно считать историческим в жизни местной рабоче-крестьянской власти, так как с этого момента произошел перелом в пользу Советов у трудового народа Весьегонского края, а контрреволюции была нанесена такая серьезная рана, что после этого она стала с каждым днем хиреть и таять, как старая дева, потерявшая последнюю надежду на замужество.

Вместо «венчанья» съезд развенчал эту блудливую ханжу и показал простакам, что за песнями об Учредительном Собрании явственно слышалось «Боже, царя храни!»...

НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ — ДА НЕСЧАСТЬЕ ПОМОГЛО

Надо сознаться, что, несмотря на происшедшие перемены в настроении крестьянства, тогда все же нельзя было поручиться, что революционный порядок и проведение в жизнь мероприятий советской власти не будут встречать препятствий.

Израненная, но недобитая контрреволюция могла еще заражать своим дыханием окружающих. Среди темных деревень уезда она могла продолжать свою гнусную работу.

Только в момент ее особо нахальных выступлений можно было обратить на нее внимание и выступить с ней на борьбу, но ее тайные подпольные шаги к подрыву власти Советов не всегда были замечаемы представителями власти, так как последние «с головой» ушли в советскую работу и налаживали отделы и органы кропотливо и усидчиво.

Эта чисто чиновничья работа начинала «заедать» товарищей, и постепенно революционный пламень, когда-то клокотавший, стал меркнуть, засыпаться ворохами казенных бумаг и заливаться канцелярскими чернилами.

Надо было обязательно грянуть грому, который бы заставил «креститься», заставил бы соскочить с протертого кабинетного стула, выбежать на улицу, оглядеться и встать гордо и весело на опасную работу, которая так «идет» большевикам.

Гром этот не заставил себя долго ждать и грянул из тех туч, из которых мы его совсем не ждали.

Левоэсеровский мятеж был тем ударом, который заставил нас встрепенуться и выбежать из канцелярий.

И здесь на воле мы увидели, что рано еще затворять двери своих кабинетов для кропотливой будничной работы.

Борьба еще разгорается... Замазанные в чернилах руки еще должны покрыться копотью порохового дыма.

Левоэсеровский мятеж круто изменил наш путь и заставил сойти с одной дороги на другую — во главу угла нашей деятельности поставить работу партийную, а за ней уже советскую.

 

ЛЕВОЭСЕРОВСКИЙ МЯТЕЖ И ВОССТАНИЯ В РЫБИНСКЕ И ЯРОСЛАВЛЕ

Мы не можем обойти молчанием тех дней, когда обстоятельства еще раз заставили нас крепко сжать винтовку и встать на подлинные боевые посты.

Дни эти должны быть памятны местным работникам и, так сказать, должны быть зафиксированы в нашей краткой истории.

ОТНОШЕНИЕ ИСПОЛКОМА К ЛЕВОЭСЕРОВСКОМУ МЯТЕЖУ

7 июля на имя совдепа были получены из Москвы две телеграммы, сообщившие о восстании группы левых социалистов-революционеров против Совета Народных Комиссаров.

Сразу же по получении их состоялось экстренное заседание, на котором была принята и отправлена телеграфом по назначению следующая резолюция, выясняющая отношение исполкома к происшедшим чрезвычайной важности внутренним событиям.

«Москва, 5-й Съезд Советов. Весьегонский Исполком, заслушав телеграмму за подписью временного комиссара Шейкмана, до боли поражен печальными событиями в Москве, которые могут повести к краху все завоевания Октябрьской Революции и возрождающуюся к новой жизни Россию сделать снова ареной кровавой борьбы и торжества врагов трудового народа.

Весьегонский Исполком клеймит презрением всех тех, кто глух к указаниям Советской власти, и решительно заявляет, что он в данный момент будет выполнять только распоряжения и действовать по указанию Совнаркома, возглавляемого тов. Лениным».

ОТНОШЕНИЕ ИСПОЛКОМА К КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫМ ВЫСТУПЛЕНИЯМ В РЫБИНСКЕ И ЯРОСЛАВЛЕ

8 июля были получены сведения о начавшихся контрреволюционных восстаниях белогвардейцев в Рыбинске и Ярославле, что заставило исполком снова сделать экстренное заседание, на котором во избежание всяких могущих быть в это тревожное время неожиданностей, была доизбрана и утверждена Военная коллегия по борьбе с контрреволюцией в составе членов: Голубкова, Долгирева, Тодорского и Чистякова.

Исполкомом было постановлено: для оказания хотя и незначительной, но все же нужной помощи Рыбинскому Совету выслать немедленно в Рыбинск часть Красной Армии с членами коллегии Голубковым и Тодорским. В задачу отряда было поставлено продвижение и к Ярославлю, если Рыбинский Совет отклонит помощь.

ВЕСЬЕГОНСКИЙ ОТРЯД В РЫБИНСКЕ

Прибыв 9 июля вечером в Рыбинск, отряд поступил в распоряжение местного военного комиссариата, был придан к расположенному в здании коммерческого училища отряду Красной Армии города Мышкина, совместно с каковым отрядом приступил к несению дозорной и караульной службы у пороховых погребов и на окраине Рыбинска, на том месте, где 7 июля белогвардейцы начали свои действия, рассчитывая на поддержку размещенных тут во многих бараках военнопленных австрийцев и чехословаков.

11 июля в Рыбинск с остальной частью Весьегонской Красной Армии прибыл товарищ Долгирев, и оба отряда, соединившись, должны были с разрешения военного комиссара покинуть Рыбинск для сопровождения идущего водой в Весьегонск хлебного груза.

ЕЩЕ ОДНО ИСПЫТАНИЕ

Необходимость вооруженной охраны хлебного груза вызывалась тем, что уже неоднократно населением Иловенской волости Мологского уезда на пристани Иловна задерживались пароходы, самовольно обыскивались и разгружались, причем Иловенские грабители, нисколько не стесняясь, забирали хлеб, изюм, семечки, клей и прочее и тут же, на берегу, делили легкую добычу, забывая о том, что где-то есть люди, которые более их нуждаются в том, что они захватили.

Так, например, Иловенцы не пощадили свою соседку, голодающую Брейтовскую волость, и реквизировали следующий для нее хлеб.

Само собой разумеется, что Весьегонская Красная Армия не могла равнодушно отнестись к таковым случаям и поставила себе целью дать надлежащий отпор грабителям, которые уже однажды поживились за счет Весьегонска.

В ожидании идущего хлеба на пристани в Иловне собралось очень много народу, и, между прочим, большинство было с мешочками и корзинками, а невдалеке стояли готовые для отвоза хлеба подводы.

Получив сведения, что население Иловны и сейчас хочет отобрать хлеб, несмотря на присутствие охраны, что не было секретом, отряд при остановке парохода сделал несколько выстрелов вверх и рассеял толпу.

Но только лишь пароход «Крестьянка» отошел от пристани около четверти версты, как из села Иловны открылась ружейная стрельба по пароходу, причем пулей в ногу был ранен находившийся в рубке помощник капитана.

Отряд принужден был открыть частый ружейный и пулеметный огонь, стараясь, однако, обойтись без жертв, и заставил прекратить стрельбу обнаглевших хулиганов. Несколько пуль со стороны Иловны попали в пароход, но потерь как Красной Армии, так и пассажирам не нанесли. Жертв среди Иловенских грабителей также не оказалось, но можно быть уверенным, что они больше никогда не решатся отбирать следующие в Весьегонск грузы, так как тысяча пуль, пролетевших над их головами, наверное, долго будет «жужжать» в их ушах.

Весьегонские красноармейцы еще раз доказали свою дисциплинированность и всегдашнюю готовность быть на страже интересов советской власти и революционного порядка.

В РУЖЬЕ!

Контрреволюционные выступления в центре и у соседей, само собой разумеется, нашли отклик в рядах кулачества нашего края, которое почувствовало под ногами «свою» почву и при содействии саботирующей интеллигенции и поповства снова начало «обходить» бедноту.

Медлить было нельзя. Боевые позиции надо было переносить в деревню и дать генеральный бой обнаглевшим врагам.

В половине июля уездный исполком создает Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией, сосредоточивая в ее руках общее наблюдение за революционным порядком, а деревням уезда дает, основываясь на декрете о комитетах бедноты, подробную инструкцию о том, как им выбиться из нужды и сбросить кулацкое ярмо.

Одновременно с этим возрождается партийная жизнь в городе и уезде.

Весьегонская организация спешно производит перерегистрацию членов, вырабатывает подробный устав и избирает уездный комитет партии, который основывает еженедельную партийную газету «Красный Весьегонск» и энергично принимается за организационную партийную работу в деревне. В это же время усилиями представителя губернского комитета партии организуется ячейка коммунистов Чамеровской волости; самостоятельно образуется волостная организация коммунистов Макаровской волости и объединяются в ячейку товарищи Любегощской волости во главе с тов. Царевым, человеком смелым и решительным.

Мобилизует все свои силы агитационно-вербовочный отдел при уездном военном комиссариате и идет работать в деревню для вербовки красноармейцев и разъяснения беднякам положения дел в Советской России.

«Известия Весьегонского Совета» открывают на своих страницах беспощадную травлю всех тех, кто мешает выпрямиться во весь свой рост деревенской бедноте.

Отдел народного образования начинает работу по созыву 2-го съезда учащих уезда, дабы вытащить из медвежьих углов работников школы, саботаж коих выразился на 1-м съезде, раскрыть им глаза и показать, с кем они должны быть — с беднотой и Советами или против них — с кулаками.

12 августа уездный исполком разгоняет Любегощский, кулацкий и бездеятельный, волостной исполнительный комитет и организацию такового поручает местной группе коммунистов.

Для помощи беднякам в создании своих комитетов и для обуздания кулаков в некоторые волости уезда выезжают члены уездного исполкома с красноармейцами.

Начинается оживленная работа в Советах и комитетах. Избираются комитеты бедноты, и сила бедняков все крепнет и крепнет.

18 и 19 августа собирается съезд учащих, который заметно показывает, что одураченное правыми эсерами учительство мечется и начинает понимать свое «грехопадение». Саботажники отсутствуют, участники съезда избирают новое правление учительского союза вместо сбившегося с пути и запутавшегося в эсеровских «указках» старого.

25 августа Весьегонская организация коммунистов устраивает митинг для городского населения, на который приходит такое количество слушателей, какового не бывало ни на одном спектакле и съезде.

По окончании митинга выносится следующая резолюция:

«Граждане города Весьегонска, заслушав речи товарищей коммунистов по вопросам продовольствия, классовой борьбы и организации Красной Армии, считают все мероприятия Советской власти во всех областях жизни пролетарского государства правильными и необходимыми.

Впредь употребят все меры к тому, чтобы Советская власть также решительно боролась с врагами трудового народа, как она делала это до настоящего времени, обещая ей безусловную во всем поддержку».

РАБОТА ДАЕТ ПЛОДЫ

С каждым днем оживляется деятельность как отдельных коммунистов (большевиков), так и сельских и волостных организаций коммунистов уезда.

Уездный комитет ежедневно получает запросы из разных уголков края по партийным вопросам, и почти ежедневно являются в Весьегонск ходоки за большевистской литературой.

Попутно с этим отовсюду приходят сведения, что кулаки и контрреволюционеры всех мастей в уезде начинают кручиниться и выпускать власть из своих рук.

То там, то здесь от проскочивших нахально волков в овечьей шкуре освобождаются комитеты.

Видеть кулака, смиренно опустившего голову и распекаемого представителем какого-нибудь комитета деревенской бедноты за неправильную дачу показаний количества продуктов или за скрытие таковых, — стало обычным явлением.

То там, то здесь кулаки раскошеливаются мошной и платят штрафы, налагаемые Советами, или понуро идут садиться в Весьегонскую тюрьму.

В уезде работают члены уездного исполкома, причем волость за волостью тщательно контролируется. Беднякам, переплатившим последние деньги за хлеб, обменявшим за него и скот и домашний скарб, все возвращается, а грабители несут ответственность.

Смятение в рядах кулаков и богатеев полное. Начинают слезиться жадные красные глаза. Дрожат колени. Подбирается живот, и уныло виснет жилетка.

Комитеты деревенской бедноты неутомимо работают по учету и распределению продуктов. Со стороны их приняты все меры к обсеменению полей.

Среднее крестьянство, имеющее хлеб, но без излишков, начинает понимать, что советская власть не стремится к его разорению, делается спокойнее и уж начинает брезгливо смотреть в сторону кулаков.

Беднота подбодрилась. Расправляет суровые морщины и любовно следит за деятельностью своих комитетов.

Так, шаг за шагом, краснеет Весьегонский уезд в огне революционного пламени и близится время, когда кулацкое нахальство, хамская гордость богача, жадная скупость и грабительские цены на хлеб будут в прошлом, как черное воспоминание тех дней, когда мы были неорганизованны, не были смелы и энергичны.

 

ПОСЛЕДНЯЯ АТАКА НА СТАН ВРАГОВ

Убийство товарища Урицкого и выстрелы в товарища Ленина отозвались здесь как грозная команда: «В атаку... вперед!»

Чаша терпения переполнилась. Коммунисты и бедняки увидели, что жалеть воронов черного стана не надо, и громко об этом сказали и в этом направлении стали действовать.

И момент этот можно считать началом конца для всех врагов Советской России, ютящихся в нашем крае.

Беднота и коммунисты с неизъяснимым подъемом сомкнули свои ряды и грозно ударили на вражий стан, который еще ликовал по поводу крупной победы, одержанной им над «главным штабом большевиков».

Об этом мы скажем по порядку.

Весть об убийстве товарища Урицкого и ранении товарища Ленина заставила коммунистов красного Весьегонска и его уезда еще раз громко заявить о решимости беспощадно бороться с врагами рабочих и крестьян коммунисты города.

КОММУНИСТЫ ГОРОДА

По получении сведений о предательском покушении на вождя пролетариата Весьегонская организация коммунистов послала следующую телеграмму раненому товарищу Ленину.

«Прими, дорогой вождь, искренний привет коммунистов Красного Весьегонска.

Велика горечь от постигшего нашу партию несчастья, что ты на время лишен сил, но мы подавим эту горечь и так же бодро будем трудиться над созиданием того светлого здания, которое воздвигается под твоим наблюдением и именуется Советской Республикой.

Пусть не изменит тебе здоровье!

С тобою во главе мы скорее пройдем последние версты, оставшиеся до нашей цели.

А за твою кровь и кровь павших товарищей мы жестоко отомстим обнаглевшим врагам.

Весьегонская организация коммунистов».

ЧАМЕРОВСКИЕ КОММУНИСТЫ

Чамеровской волостной организацией коммунистов по поводу убийства товарища Урицкого и ранения товарища Ленина вынесена следующая резолюция:

«Товарищи! Печальные вести долетели до нас. Из рядов авангарда нашей партии хищные шакалы вырвали одного из лучших бойцов за Свободу угнетенных и за светлое будущее народов и покушались отнять у нас нашу гордость, нашего любимого вождя.

Пусть же знают они, что эти предательские поступки врагов пролетариата влили в нас удесятеренные силы и мужество.

Товарищи! Враги народа уже отказываются от открытой борьбы. Они чувствуют себя бессильными против сплоченного пролетариата. Они делают последние попытки белым террором поколебать наши ряды, но мы им шлем проклятия и клянемся отомстить за павших наших товарищей.

Каждую каплю крови наших товарищей мы смоем волной предательской крови.

Нам не страшен белый террор.

Да здравствует красный террор!

Чамеровская организация коммунистов. Председатель Ходаренков. Тов. председателя М. Тимофеев. За секретаря Я. Ивушин».

КЕСЕМСКИЕ КОММУНИСТЫ

Кесемская волостная организация вынесла следующую резолюцию:

«Кесемская организация коммунистов, узнав об убийстве одного из лучших сынов революции товарища Урицкого и о покушении на вождя Российской Коммунистической партии товарища Ленина, не находит слов выразить весь свой гнев и всю ненависть к убийцам.

Требуем, чтобы за одного раненого или убитого предательским образом товарища буржуазия и социал-предатели немедленно бы платили тысячью своих жизней!

Приветствуем товарища Ленина, как вождя всенародной социалистической революции, и желаем скорого выздоровления, чтоб вновь вернуться в наши ряды путеводной звездой. Председатель Косточкин. Секретарь А. Карабанов».

КОММУНИСТЫ И МОЛОДЕЖЬ СЕЛА СУКОВА

На совместном заседании Суковской организации коммунистов и культурно-просветительного кружка Суковской молодежи вынесена следующая резолюция:

«Мы, коммунисты и молодежь села Сукова, услышав о предательском убийстве товарища Урицкого и о покушении на товарища Ленина, проклинаем всех мировых паразитов и их присных.

Не думайте, подлые проституты, что мы — слабы! Мы не падаем духом, а клянемся перед прахом дорогого товарища и раненым вождем отомстить вам за подлое дело. Все мировые подлецы будут сметены железной метлой трудящихся. Мы — землеробы — долго были в паутине капитала, а теперь наши спины распрямились, а мускулистые руки крепко сжали топоры и вилы.

Смерть всем предателям! Да здравствует Коммунизм! Председатель собрания Юрчиков. Секретарь Чухляев».

БЕДНОТА ТЕЛЯТИНСКОЙ ВОЛОСТИ

Представители комитетов бедноты Телятинской волости на общем собрании вынесли следующую резолюцию:

«В то время, когда жизнь поставлена на карту, когда наши стремления к осуществлению идей социализма пресекаются буржуазией, с коей мы ведем борьбу и желание коей — восстановить свое владычество, мы, представители Комитетов Бедноты, заявляем, что всецело стоим на платформе Советской власти, которая одна лишь приведет нас к свободной жизни, а не к порабощению.

Прочь руки от Советов! Прочь, буржуазная сволочь, от власти народной!

С оружием в руках защищая Советскую власть, мы не дозволим буржуазии поработить нас.

Прочтя в газетах о гибели товарища Урицкого и о покушении на товарища Ленина, мы заявляем и протестуем против подлых действий из-за угла всей сволочи, которой власть народа, Советы, стоят бельмом на глазу.

Ваше мнение о власти над народом — несбыточная мечта. Народ трудящийся не допустит власти вашей, а что касается подлых убийств из-за угла, мы говорим вам: за каждый единичный террор над нашими представителями и вождями мы ответим врагам народа массовым террором. Председатель П. Малышев, секретарь Я. Пустоварин».

ГРАЖДАНЕ ЛОПАТИНСКОЙ ВОЛОСТИ

Выстрелы в вождей революции отозвались в сердцах Лопатинцев. Об этом красноречиво говорят резолюции собраний 11 и 15 сентября. Одна из них:

«Признавая политику Народных Комиссаров правильной, мы глубоко возмущаемся убийством из-за угла товарища Урицкого. Вечная память отважному борцу с контрреволюцией. Смерть на посту советских работников заставляет дорожить партией коммунистов, которая отдает своих лучших людей и силы на служение Родине рабочих и бедных крестьян. Шлём вам проклятья, убийцы из-за угла. Вам не удастся поколебать революцию пролетариата путем убийства отдельных лиц. Выражаем наше соболезнование великому вождю товарищу Ленину. Предлагаем Совету Народных Комиссаров применить массовый террор к врагам Советской власти. Узнав о победах наших доблестных красноармейцев и взятии города Казани, шлем приветствие. Желаем успеха».

И другая:

«Одобряем всю политику Советской власти... клеймим убийц из-за угла... и говорим, что за каждого честного работника необходимо создать целый ряд черных могил предателей. Товарищ Володарский, Ленин и другие являются апостолами мировой революции, а убийцы черного капитала своими террористическими актами показали, что они могут выбирать все, что есть наихудшего, лишь бы обезглавить и расстроить ряды революционных работников, а посему довольно слов и человеколюбия к своим врагам. К столбу их, к массовым столбам повсюду и везде».

Мы ограничиваемся здесь приведением только этих решительных заявлений, так как опубликование всех тех резолюций, кои выносились комитетами, организациями и ячейками, заняло бы слишком много места. Но и из этого материала видно, как встрепенулись бойцы при несчастье с любимым вождем.

Каждый бедняк понимал, какой тяжелый урон хотели враги нанести коммунистической партии, защитнице обездоленных.

Созванный на 22 сентября съезд комитетов бедноты уезда прежде всего вынес следующую резолюцию, показав всем, какую позицию занимает беднота в это время.

«Мы, граждане бедняки, собравшиеся на 1-й Уездный съезд Комитетов Бедноты, шлем горячий товарищеский привет дорогому товарищу Ленину и всем борцам, защищающим пролетариат. Чтим память идейных борцов товарищей Володарского и Урицкого, убитых наймитами мирового капитала.

Мы, бедняки, клеймим позором всех тех, кто в собственных интересах добивается порабощения пролетариата, который был все время под гнетом помещиков и капиталистов.

Мы, свободные граждане, стоящие сейчас у власти, не допустим снова порабощения и встанем все как один, если только это от нас потребуется, и по первому зову наших товарищей долг защиты пролетариата выполним и это же будем требовать от каждого гражданина, которому дорога власть Советов, земля и воля.

Да здравствует Совет Народных Комиссаров!

Да здравствует Центральный Исполнительный Комитет Советов Рабочих и Крестьянских Депутатов!

Да здравствует власть Советов и беднейшего класса...»

Товарищу Ленину послана следующая телеграмма:

«Съезд Комитетов Бедноты Весьегонского уезда приветствует в вашем лице Советскую власть, единственную защитницу деревенской бедноты.

Мы объявили войну кулакам и сделаем все, что требуется, для скорой и окончательной победы над ними. Мы вырвем у них хлеб и заставим встать на колени всех врагов Советов перед хозяевами Русской земли — городским пролетариатом и деревенской беднотой».

РЕЗОЛЮЦИИ — В ЦЕНТР, А КОНТРРЕВОЛЮЦИЮ — ЗА ГОРЛО

Претворение в жизнь резолюций и телеграмм прежде всех начала Чрезвычайная комиссия, расстрелявшая двух контрреволюционеров и организовавшая энергичный и стремительный поход туда, где еще «жеманились» кулаки.

Чтобы еще последний раз ударить по кулацким затылкам, выбить остатки спеси у деревенских живоглотов, были командированы отряды комиссии по волостям уезда, которые заставили щедро «раскошелиться» кулаков, и за один напор только с одной Мартыновской волости путем обложения богатеев было взыскано 140 400 рублей. В других волостях кулаки также лазили по подпольям и несли спрятанные до более лучших для них времен «николаевки».

При внимательных обысках по кулацким хоромам было отобрано несколько сотен винтовок и десятки револьверов разнообразных систем.

За Чрезвычайной комиссией воспрянули духом и все, еще немножко неуверенные, не осознавшие ранее своей могучей силы деревенские комитеты бедноты.

Лапы кулаков по всему уезду попались в капканы. Вылетела всякая надежда на изменение существующего строя.

«Не до жиру, быть бы живу» — шептал кулак, отдавая и оружие, и деньги.

А чтобы раз навсегда отбить охоту у контрреволюционеров посягать на жизнь ответственных работников и руководителей партии и восставать против власти Советов, в уездном комитете партии было решено взять от буржуазии, саботирующей интеллигенции и бывшего офицерства заложников, которые бы в случае каких-либо мятежных выступлений в городе ответили в первую очередь своей головой, и Весьегонская тюрьма сразу пополнилась взятым из города и уезда таким «ассортиментом» арестантов, какого она не видела с самого своего существования.

Сели те, кто когда-то при царе Горохе числился попечителем тюрьмы, кто служил молебен и освящал при открытии ее стены, кто никогда ни во сне, ни наяву не думал, что добьется такой «чести».

В кулацком стане «смешались в кучу кони, люди». Как крыловского волка, прижали к стене кулаков всех мастей и оттенков и выдавили из них последнее масло.

Все сколько-нибудь известные и нагрешившие контрреволюционеры разбежались, как крысы, неизвестно куда.

И вот этот-то момент, время жаркой атаки бедноты и полного разгрома вражьего стана, мы считаем последним вздохом старого помещичьего Весьегонска и рождением нового, коммунистического, красного Весьегонска.

Революционная дисциплина в наших рядах, всегдашнее бодрствование на боевых постах, выдержка и спокойствие при атаках врагов, смелость в контратаках на враждебный лагерь и великая вера в правоту нашего дела и в окончательную победу пролетариата над станом паразитов и эксплуататоров сделали свое дело: враги побеждены, власть в руках именинницы Советской республики — бедноты.

Сейчас в нашем крае, так недавно еще бывшем вотчиной дворян и торговой клетью купцов и кулаков, днем с фонарем не сыщешь улыбающегося кулака и помещика и не увидишь унылого бедняка. Это можно назвать победой.

Празднование сегодняшнего дня, дня нашей пролетарской пасхи, мы добились потому, что держали крепко в своих руках винтовку.

Запомним же раз навсегда, что и праздник мировой пролетарской пасхи будет завоеван только винтовкой.

Крепко сжатая в революционных руках, дерзко и уверенно направленная в любой вражий стан — Весьегонских ли кулаков, англо-французских ли грабителей, — винтовка, и только одна она, добьется, завоюет то светлое время, когда во всех уголках земного шара заблестит заря новой жизни, взовьются алые коммунистические знамена и с хрипом рухнут под ноги пролетариата паразиты и насильники всех стран, всех народов.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!