Я, Аква Тофана, – автор.
Персонажи, появлявшиеся в моих текстах:
Королева
Королевская свита:
Джокер 1 и Джокер 2
Феникс Венсди
Волк
Примечание
Оба Джокера, Феникс и Венсди – молодые люди лет двадцати.
Джокер 1 и Джокер 2 – братья, предположительно близнецы, но Джокер 1 выглядит младше своего возраста. Ему неприятен прямой взгляд в глаза. Во время разговора он искоса смотрит в пол или в пространство за плечом собеседника, изредка скользя взглядом по его лицу. Если Джокер 1 натыкается на чей-нибудь пристальный взгляд, то, чтобы скрыть смущение и испуг, он оборачивается назад и, «продолжая» пойманный взгляд, всматривается в пустоту за своей спиной – как будто глядят вовсе не на него. От нечего делать часто рассматривает потолок.
Волк – самый старший в свите, на фоне остальных выглядит старым; находится под действием лекарства, заторможен, его клонит в сон; резкие движения вызывают одышку.
Королева – холодная дама средних лет, жеманная и театральная; ростом выше всех персонажей; полностью облачена в черное, открыто только лицо; голова увенчана железной короной.
Тронный зал. Вдоль фронтальной стены – ряд массивных колонн, за которыми во мраке скрывается галерея. В левой стене – двухстворчатая дверь. У правой стены (ближе к колоннам) – заваленный письменный стол Аквы Тофаны с полками, стульев нигде нет. В середине зала – трон, повернутый в левую сторону, т. е. к двери. От трона к правой стене (где свободное место) ведет ковровая дорожка.
Джокер 2 задумчиво сидит на троне, поджав колени к груди. Волк, сонный от лекарства, дремлет, облокотившись об одну из колонн. Джокер 1 сидит на столе по-турецки и самозабвенно строит башенку из подручных средств: линеек, маркеров, тюбиков, степлеров и т. д. Феникс веселится – на цыпочках скачет галопом по ковровой дорожке, с разбегу ударяется крыльями о стену, упираясь в нее, подпрыгивает как можно выше и скачет обратно.
Венсди (на ней розовое платье; энергично входит; створки двери с грохотом ударяются о стену; все вздрагивают): Придумала, мы будем играть в карты!
Феникс: Венсди!
Венсди: Что – Венсди?
Волк: Дверь… когда входишь, придерживать надо…
Джокер 1 (глядя на рухнувшую башенку): Слониха.
Венсди: Тут сквозняк!
Джокер 2 (косится на закрытое окно): Угу, знаешь, почему ураганы обычно называют женскими именами?
Венсди: Не знаю и знать не хочу. Я карты принесла.
Джокер 2: Опять? Сколько уже можно?
Венсди: А что ты предлагаешь?
Джокер 2 (развалившись на троне): Предлагаю, пока мы одни, воспользоваться случаем и обсудить творчество Аквы Тофаны – ну и ее саму заодно.
Венсди (фыркает): Много чести (плюхается на пол и начинает раскладывать пасьянс).
Волк: Зачем тебе это? Детский сад какой-то.
Джокер 2: Просто любопытно. Давай, ты первый. Только честно – тебе нравится то, что делает Аква?
Волк (вздыхая-усмехаясь): Нет, и что с того?
Джокер 2 (оживленно улыбается): А поподробнее? Давай-давай, здесь все свои.
Волк (борется с зевотой): Только между нами Аква – это Маугли, случайно раздобывший букварь (увы, Тарзан был намного способнее), вначале это сплошная дикость и издевательство над человеческой речью. Нет, конечно, усердие, с которым она силится сказать хоть что-то, выше всех похвал, но создается ощущение, будто ей никто вовремя не объяснил, что мало выстраивать слова и фразы друг за другом, они еще должны быть связаны между собой логически, я уже не говорю о стиле. Да и сейчас у нее логика хромает на обе ноги. Самое страшное что своими ранними текстами она себя откровенно дискредитирует. Во-первых, понятно, что написать такое человек мог только в неадеквате. А вовторых если она работает переводчиком, то сразу же напрашивается мысль о ее профнепригодности – раз она в упор не видит отсутствия логики в своих текстах, что же она может сотворить с чужими? А вообще мне ее жалко: столько безуспешных попыток писать «нормально». Я даже не представляю, каково это – перечитывать в ремиссии то, что было написано в неадеквате… и наоборот.
Джокер 2 (смеется): Ну, в общем я с тобой согласен.
Феникс (взволнованно прохаживаясь): А я нет! Логика в ее текстах есть всегда, только специфическая. Ее ранние тексты – это белые стихи. А в поэзии вопросы «что?», «где?», «когда?» отходят на дальний план. Главный вопрос – «как?». Тем более что игра слов – всего лишь средство, яркая обертка для мыслей. Аква прекрасно обходится и без нее. Конечно, она пишет своеобразно. Но своеобразно не значит плохо. Нужно иметь немало смелости, чтобы разрушать стереотипы с помощью самих же стереотипов. Мне нравятся ее предельная искренность и честность. Она описывает свою жизнь, а ее воспоминания…
Джокер 2 (хохочет): Да она их искажает! Она ж больная на всю голову!
Феникс: На всю голову?! Ты на себя посмотри – ржешь без остановки!
Джокер 2 (покатывается со смеху): Вот именно – глядите все, что эта невменяемая со мной сотворила! А нормальный автор никогда бы…
Волк (возмущенно): Нет, это уже слишком, никакая она не невменяемая…
Джокер 2 (гогочет): Значит, просто дура!
Волк (серьезно): Так и есть; а это, сам знаешь, не лечится.
У Джокера 2 пропадает все веселье. Повисает неловкая пауза.
Джокер 2: Венсди, а ты что думаешь об Акве?
Венсди: Имбецилка, суицидка и лохушка. Тошно читать ее нытье. Какого черта эта сучка портит другим людям настроение своим отстоем?! Да эта идиотка кайфует от собственной убогости! Ненавижу таких до зубного скрипа, урыть их мало!
Волк: Никакая она не суицидка… / Джокер 1 (сползает со стола): Фу, Венсди, как грубо, ты же девочка.
Джокер 2 (с облегчением улыбается): Но, по сути, верно.
Феникс (нахохлившись, подходит вплотную к Венсди): Не смей о ней так говорить.
Венсди (поднимаясь с пола): Пока ее здесь нет я могу говорить то, что Я хочу, а не то, что нравится ей.
Феникс: А я сказал – не смей.
Венсди: И что ты мне сделаешь? Пожалуешься моему психиатру, телефончик дать?
Джокер 2 (закатывая глаза): Ну, начинается… / Феникс: Да ну тебя (оскорбленно поворачивается к Венсди спиной). / Джокер 1 (шепотом): Вен-сди, ты позоришь Королеву.
Венсди: А ее здесь тоже нет!
Джокер 1: Тише, Королева идет…
Джокер 2 спрыгивает на пол. Свита становится на одно колено по обе стороны от трона в шахматном порядке: ближе всех к трону, «по правую руку», Джокер 1, немного подальше от него, «по левую руку», Джокер 2, затем Феникс, Венсди, дальше всех – Волк. Входит Королева, одетая во все черное; персонажи низко склоняют головы.
Королева (медленно направляясь к трону): Так-так, кому-то не нравится мой придворный летописец? Кто тут пасть открывал? Волк, к ноге. Тебя кормили шоколадом, шоколад оказался гематогеном, и ты теперь, как бык на красную тряпку, бросаешься на охотничьи флажки… Для тебя Вода То-фаны – это кровь. Помнишь про людей и священных коров? Ты со своим Маугли одной крови, можешь говорить про Акву все, что угодно, – при условии, что другим за нее порвешь глотку. (Проходя мимо Венсди) Ну а ты, Венсди, все никак не можешь отплеваться – «отстой, отстой!». Не нравится – не пей. Если для тебя Вода Тофаны – моча, то это твои проблемы. (Джокер 2 незаметно для всех хихикает.) Бедная девочка, ну нельзя же так сильно завидовать, что придворный летописец не ты…
Венсди (привставая): Ах ты, мразь!!!!
Королева (замерев в нескольких шагах от трона, оборачивается): Что?!
Волк: Ничего, Ваше величество, это она мне. (Шипит на Венсди, тянет ее вниз за край платья) Молчи, дуреха.
Королева: Действительно, дуреха… (Поворачивается к трону.) Эй вы, Двое из ларца, одинаковых с лица, опять на трон залезали с ногами?
Джокер 1: Виноваты…
Королева (отряхивает трон и садится)
И как вам наш королевский подарок?
Свита удивленно переглядывается, Феникс судорожно приглаживает перья.
Королева (снимает с пальца перстень и начинает с ним играть – подбрасывать и вертеть в руках): А день без Аквы Тофаны кто устроил? Целых 275 реплик без цензуры – а раз без цензуры значит, можно без кавычек. Что нужно сказать?
Свита, кроме Венсди (хором): Спасибо!
Королева: Так-то лучше, а в честь чего?
Свита удивленно переглядывается.
Королева: У нас сегодня праздник. И что мы сейчас споем?
Свита в замешательстве переглядывается.
Феникс от напряжения теребит хохолок на голове.
Джокер 1 (робко): «Боже, храни Королеву»?
Королева: Ненавижу горячий чай!!! (Королева возмущенно взмахивает рукой; перстень летит в угол за крайнюю левую колонну; Королева тихо вскрикивает.)
Джокер 1: Простите…
Свита, кроме разобиженной Венсди, встает с колен, чтобы пойти за перстнем.
Королева (Фениксу и Волку): И куда это рванула наша «каста неприкасаемых»?
Феникс: А?!
Королева: Награда за услугу – поцелуй. У вас есть справки от ветеринара?
Феникс (нервно сжимая лапки, поочередно хрустит костяшками): Нет, но…
Королева: Тогда целуйте друг друга, рассадники антисанитарии!
Волк и Феникс возвращаются на свои места.
Феникс (ворчит): Это дискриминация… / Волк (облегченно вздыхает; шепотом): Слава тебе, господи…
Королева: За перстнем пойдет Джокер-старший. Джокер 1: А я?!
Королева: А тебя я поцелую и так, иди сюда, мой дорогой Кай (с улыбкой целует Джокера 1 в лоб; Волк смотрит на это с содроганием).
Джокер 2 идет за левую колонну, поднимает перстень, бросая взгляд в сторону правых колонн, возвращается к остальным с хитрой улыбкой.
Джокер 2 (протягивая Королеве перстень): А поцелуй?
Королева: Потом. Мне пора, а вы развлекайтесь дальше, дети мои. (Встает и уходит.)
Венсди (вскакивает с колен): Вот какого она сюда приперлась? Она же над всеми издевается!
Джокер 1: Королева не издевается, а говорит по делу.
Венсди: А надо мной издевается!
Волк: Ну издевается – ну и что? Это ее привилегия.
Венсди: Ах так?! Да ты вообще с ней в сговоре Мне ты тоже порвешь глотку?
Волк: Тебе – никогда. Хватит молоть чушь.
Венсди: Аква – идиотка! Слышишь? Ну, давай кусай!
Джокер 2: Венсди, не нарывайся. / Феникс (нервно бегая кругами по залу): Венсди, успокойся, ты чего?
Венсди: Ну, укуси, давай, укуси!
Джокер 2 (теряя терпение): Кто-нибудь, уберите отсюда эту припадочную!
Волк: Феникс, уведи ее от греха подальше, она не успокоится.
Феникс: Пойдем, Венсди, я уложу тебя спать.
Венсди (отталкивает от себя Феникса): Отвали, перьевая подушка. Вы все, все здесь сговорились! (Уходит в сопровождении Феникса.)
Волк: Не обращай внимания, у нее ПМС.
Джокер 2: Я уже догадался. Она так разошлась, что еще немного – и Королева всыпала бы ей по первое число. Итак, продолжим обсуждение Лично меня в творчестве Аквы забавляют две вещи непробиваемая убежденность в собственной гениальности и панический страх, окончательно свихнувшись, стать инвалидом.
Джокер 1: Королева к ней очень милосердна.
Джокер 2 (усмехаясь): Посмотрим лет через десять, Аква – везунчик, но мне вот интересно, станет она инвалидом или нет. Будем делать ставки?
Волк: А по-моему, Аква хитрит.
Джокер 2: Неужели симулирует?
Волк: Нет, почему же. Просто умело пользуется.
Джокер 2 (кивая, презрительно): Прятаться от жизни за своим диагнозом – это она умеет, а еще – манипулировать людьми, давя на жалость, и использовать болезнь как внутреннее оправдание всем своим неудачам… Твоя очередь (кивает Джокеру 1).
Джокер 1 (растерянно): Что?
Джокер 2: Твои мысли об Акве и ее творчестве. Джокер 1: Ну… не знаю… Мне не нравится, что она больше не хочет писать на королевском языке. Меня веселила ее игра слов.
Джокер 2: Вся ее игра слов обусловлена нарушением мышления. Сотни психически больных написали бы точно так же, если не лучше.
Джокер 1: Нет, так бы ни у кого не вышло!
Джокер 2: Ой, да неужели?! Рассказать, как получается такая болезненная игра слов? Все просто: должны присутствовать две ненормальности.
Первая – чтобы в голове мысли шли параллельно или резко сменялись, а вторая…
Волк: Да какая разница! Главное, что Аква пьет лекарство и ей совершенно не хочется изгаляться над своим мозгом.
Джокер 1: Но она же не будет пить эти таблетки всю жизнь. Она просто бежит от себя! Аква То-фана без игры слов – это не Аква Тофана. Перестанет пить лекарство, перечитает тексты, которые сейчас пишет, – и ей не понравится!
Джокер 2: Еще раз: у нее нарушение мышления. И игры со словами – вершина айсберга. Затрагиваются все сферы жизни. Будет прогрессировать – Аква не сможет ни работать, ни общаться ни даже просто читать – НИЧЕГО не сможет, понимаешь, нет? И вряд ли она скажет тебе за это спасибо.
Джокер 1: Но так, как теперь, – скучно!
Волк: Неужели ты хочешь, чтобы Аква страдала?
Джокер 1: Нет, но так, как она теперь пишет мне не нравится.
Джокер 2 (теряя терпение): Я чего-то не понимаю. Ты что, хочешь, чтобы Аква с мозгами набекрень криво воспринимала все вокруг и рожала кривые мысли – еще кривее, чем сейчас?!
Джокер 1: Нет, но…
Джокер 2: А я не хочу, чтобы в своих текстах она гнала про меня всякую хрень – понял?!
Джокер 1 (чуть слышно): А мне все равно не нравится…
Джокер 2 (язвительно): …сказал Иванушка-дурачок!
Джокер 1 обиженно отходит к правой стене и, думая, что на него никто не смотрит, начинает разговаривать сам с собой. Он представляет себе, что беседует с Джокером 2, и беззвучно проговаривает все свои реплики из предыдущего диалога, в точности воспроизводя мимику и жесты; «ответы Джокера 2» остаются внутри воображения
Джокера 1 и никак внешне не проявляются. Он зацикливается на последних репликах и начинает мысленно спорить с Джокером 2, остервенело пытаясь доказать свою правоту, все больше обижается и злится, расстраиваясь до слез.
Волк и Джокер 2 поворачиваются спиной к Джокеру 1, чтобы его не смущать.
Волк: Ну и чего ты добился? Нельзя же так, он твой брат.
Джокер 2 (с досадой): К сожалению.
Волк с укором качает головой.
Волк: Кстати, а где Аква?
Джокер 2 (хитро улыбается): У нее сейчас очередной приступ графомании. Ей даже не нужно мнение других людей – она придумает его за них! (смеется).
Волк: Неужели она скатилась до такой пошлости?
Джокер 2: Я думаю, ей стоит об этом намекнуть.
Волк: Не надо, она расстроится. Ее книга – пусть пишет все, что считает нужным. Перебесится и, быть может, лет через двадцать начнет писать что-нибудь стоящее.
Джокер 2: И будет сеять светлое, доброе… Ты сам-то в это веришь?
Волк грустно улыбается.
Джокер 2: А зачем тогда говоришь? Из жалости?
Волк (с натянутой улыбкой): Все, что бы она ни написала, так или иначе будет обесценено присутствием Королевы.
Джокер 2: Да ты лицемер! (хохочет)
Волк: Я просто не хочу разочаровывать Акву… для этого есть ты.
Джокер 2: Спасибо, я стараюсь (кланяется).
Волк улыбается – не то любезно, не то с грустной усмешкой.
Джокер 2: Знаешь, я все понять не могу, для кого она пишет? Для таких же чокнутых, как она сама? Но у них своих заморочек выше крыши, зачем им читать про чужую Королеву, если есть своя?
Волк: У Аквы хорошее чувство юмора, вот если бы она давала надежду… но она по большей части ее отнимает – с юмором.
Джокер 2: Ага, а от ее вымученного смирения тошно станет не только больным, но и здоровым. Для людей, незнакомых с Королевой, тексты Аквы слишком непонятны и неприятны: чужие мозги, тем более здоровые, требуют к себе деликатного отношения – допускаются только легкие поглаживания, пощипывания и похлопывания, ну, можно еще перышком пощекотать. А что делает Аква? Высунув язык, старательно вбивает гвоздик! Тьфу! И кому это понравится, клубу садомазохистов?
Волк (пожимает плечами): А ты ожидал от нее каких-то познаний в маркетинге?
Джокер 2: Нет, ну она же с таким остервенением пишет о Королеве. Для кого? Для больных с более легкими диагнозами, чтобы они порадовались, как им повезло? Для тех, кто только собирается свихнуться? А может, для психиатров? Смешно! (хохочет)
Джокер 1 (переключившись на реальный разговор): Для Королевы.
Джокер 2: Хм, но тогда уже вопрос не «для кого?», а «зачем?». Зачем делать из Королевы культ, зачем превращать книгу в фетиш? Чего хочет Аква?
Волк: Сочувствия. / Джокер 1: Чтобы ей завидовали, что она не такая, как большинство людей.
Джокер 2 (морщится): Вы это серьезно? Я был о ней лучшего мнения. Не знаю, может, она хочет оправдаться в своей болезни. Или надеется «заморозить» Королеву на страницах – запечатлеть в статике, обездвижив и лишив разрушительной силы?
Волк: Нет, все проще: она думает, что найдутся люди, которые поймут ее лучше, чем она сама.
Джокер 2: Но мы даже не знаем, кто это будет читать. Может, она пытается отделить себя от болезни?
Джокер 1: А Венсди думает, что Аква хочет заработать себе книгой на лекарства.
Джокер 2: Пода-а-айте на таблетки! (покатывается со смеху) Волк, это рентабельно?
Волк: Увы, зная Акву, можно смело предположить, что она разорится десять раз, но не получит ни копейки.
Джокер 1: А я думаю, что Аква хочет отомстить своей книгой здоровым людям.
Джокер 2 (облизнувшись, потирает руки) Вот-вот, впиться в мозг и впрыснуть яду – очень в стиле Аквы… А за что?
Джокер 1 (на полном серьезе): За то, что они здоровы.
Волк обеспокоенно смотрит на Джокера 1.
Джокер 2 (обескураженно): Очень оригинально. Нет, конечно, Аква завидует здоровым, глупо это отрицать, завидует тому, что они могут доверять самим себе; не знают, сколько стоит разум в аптеке; могут воспринимать свои мысли и чувства как данность, не ища в них подвоха; не убеждаются изо дня в день в своей беспомощности и бестолковости; им проще уживаться в общепринятых рамках; но больше всего она завидует их ЦЕЛОСТНОСТИ. И все-таки ты неправ. Ты когда-нибудь видел, как она смотрит на уравновешенных людей? Она смотрит на них, как на произведение искусства в музеи, как на торжество гармонии над хаосом… так что, вот так вот. Еще идеи – зачем она пишет?
Джокер 1: Может, ей просто нравится?
Джокер 2: А может, ей просто нравится НЫТЬ?
Дружный смех.
Джокер 2: Не знаю, не знаю… Королева, в каждой строчке Королева, каждая строчка о Королеве, каждая строчка – Ее.
Волк: Похоже на историю болезни.
Джокер 2: Автопатография? Интересная мысль, но опять же – зачем?
Джокер 1: Чтобы поиздеваться над переводчиками.
Волк (осторожно): То есть ты хочешь сказать, что Аква месяцами ломала голову над безумной игрой слов специально, чтобы потом какие-то посторонние люди мучились, переводя ее тексты на другой язык? ЗАЧЕМ?
Джокер 1 (по-детски непосредственно): Ну так весело же.
Волк (глядя на Джокера 1 с состраданием) А затем она отказалась от игры слов, потому что ей стало этих посторонних людей жалко, так, что ли?
Джокер 1 (с готовностью кивая): Королева их и так покарает.
Волк (шепотом Джокеру 2): Он бредит.
Джокер 2 (отвечает шепотом): Не больше чем сама Аква. (Громко) Хорошо-хорошо, мы это обязательно учтем. Дубль номер два – зачем Акве автопатография?
Волк: Поиграть в писателя.
Джокер 2: Ну и выбрала бы другую тему.
Волк: А она играет в СУМАСШЕДШЕГО писателя.
Джокер 2 (смеется): Так долго? Она бы наигралась уже десять раз.
Волк: А что, если она не может остановиться? (грустно улыбается)
Джокер 2 (становится серьезным): Не смешно. Аква просто… изучает… свою болезнь… в течение длительного времени – вот.
Джокер 1: Аква не может писать ни о чем другом, потому что она предана Королеве.
Неловкая пауза. Джокера 2 всего передергивает, он обхватывает голову руками, раздраженно проводит ими по волосам и складывает на затылке в замок; запрокинув голову, глядит в потолок, скривив губы. Волк пристально смотрит на Джокера 1 с выражением жалости, безнадежности и безмерной досады.
Волк (обращается к Джокеру 1, говорит как можно мягче): Видишь ли, нами всеми, в той или иной мере, руководит Королева, но мы не должны ей полностью подчиняться, мы должны отделять ее волю от своей, у нас должна сохраняться КРИТИКА к своему состоянию. Королева – болезнь, и когда ты ее боготворишь, ты…
Джокер 1 (заученно): Воля Ее величества критике не подлежит.
Волк обреченно качает головой.
Джокер 2 (обращается к Волку): Оставь, это безнадежно… Но я тут подумал, ведь эта болезнь – табу. Зачем писать о том, о чем принято молчать? Эпатаж? Провокация?
Волк: Идея фикс. / Джокер 1: Чтобы показать, что все не так, как принято думать.
Джокер 2: Борьба со стигматизацией?
Волк: Акву что, заботит судьба других больных? Ей просто не с кем об этом…
Джокер 2: Тогда, скорее, борьба с самостигматизацией. Все это близко, но почему-то не совсем то…
Волк: Согласен. А тебе не приходила в голову мысль, что Аква сама не знает, зачем пишет, но делает это, потому что ей так велит Королева?
Джокер 2: В смысле? Просто выполняет королевскую прихоть?
Волк грустно улыбается.
Джокер 1: Почему прихоть? Аква служит Королеве точно так же, как и мы, с той лишь разницей что Королева – ее муза, и, если бы не она, Аква никогда бы не начала писать. Вспомни, как все начиналось…
Джокер 2 (мрачнеет): Но если это блажь Королевы, то вся писанина Аквы – простое проявление болезни, как кашель при простуде… тогда… тогда все бессмысленно…
Волк (спохватившись): Но это всего-навсего предположение…
Джокер 2: Уходите все отсюда.
Волк: …одно из многих…
Джокер 2: Пожалуйста, уходите!
Волк (тихо): …и не факт, что мы перечислили хотя бы…
Джокер 2: Пошли все вон!!!
Волк вздыхает и уходит вместе с Джокером 1.
Джокер 2 (злой, сидит на полу): Бессмысленно, да? Бессмысленно? Значит, за идиотов нас всех держишь?! А я-то думал… Позорище! (вскакивает, ударом ноги переворачивает трон, подходит к столу Аквы и сметает с него все вещи на пол, хватает с полки будильник и швыряет его о стену, замирает, медленно опускается на пол и, обхватив колени руками, плачет) Так нечестно, нечестно я не хочу… (Через некоторое время замечает раздолбанный будильник, подползает к нему и начинает собирать его по частям, успокаивается и с увлечением пытается его починить)
В дверь осторожно заглядывает Волк.
Волк (вздыхает): Тебе помочь?
Джокер 2 (не поднимая глаз от пола, отвечает очень тихо): Не надо (продолжает ковыряться с будильником).
Вместе расставляют разбросанные вещи по местам, трон ставят к правой стене.
Волк: Помнишь «Один год из жизни Феникса»? В ту зиму Аква толком не понимала, что с ней происходит, но у нее было какое-то нехорошее предчувствие. Когда она перечитала написанное, то пришла к выводу, что ей нужна помощь. С какой целью она писала тот текст, что хотела им сказать – она, может, и сама не знает, но разве это было бессмысленно?
Джокер 2, слушая вполуха, кивает.
Волк: Или «По секрету плюшевому мишке»… Дурацкий текст какой-то, я его почти не помню… я помню, что ей было очень плохо тем летом: она каждый день плакала, сидела в комнате и рыдала, пытаясь развеселить себя игрой слов, и когда придумывала что-нибудь забавное, начинала улыбаться сквозь слезы. Это тоже бессмысленно?
Джокер 2 (пропуская сказанное мимо ушей) Ага…
Волк: А «Полжизни в аду»… она ведь выжила благодаря этому тексту, так ли важно, что в итоге из него получилось?
Джокер 2 (глядя в пол): Прекрасно, замечательно… Ну, а книга-то ей зачем?
Волк: Не знаю. Но таково ее желание – и точка Если не нравится, попроси ее больше ничего о тебе в рассказах не писать; скажу по секрету: ты будешь третьим по счету. Главное, не мешай ей.
Джокер 2: Меня бесит, что она зовет тебя Степным волком, с какой стати?
Волк: С тем же успехом она могла назвать меня Робин Гудом, а тебя – Красной Шапочкой. Еще вопросы?
Джокер 2 (с болью): Нет, не надо! Я не хочу больше ничего слышать об Акве.
Волк (озираясь по сторонам, шепотом): Да как ты не поймешь, Аква – такая же пешка в этой игре как и мы. Кто за этим стоит, ты знаешь. В отличие от тебя, я ничего не могу изменить: я слишком далеко от трона. Вся надежда на тебя. Ты видишь, что творится с Джокером-младшим? Будет хуже – для всех нас. Сейчас самый подходящий момент. Ты понимаешь, о чем я? Помнишь, в нижнем ящике стола…
Джокер 2 (раздраженно): Да что ж вы все сегодня бредите-то?!
Волк (с трудом скрывая разочарование): Ладно-ладно, забудь. Обедать будешь?
Джокер 2: Попозже.
Волк уходит.
Джокер 2 сидит какое-то время на полу, неожиданно его взгляд падает на правую колонну – Джокера 2 перещелкивает, и он расплывается в восторженной улыбке.
Джокер 2: А я и забыл… (Подходит к столу, вытаскивает что-то из нижнего ящика, завернутое в платок, и прячет за спиной)
Входит Джокер 1, крепко обнимая кота; с улыбкой трется лбом о кошачью грудь, целует его в живот и нос.
Джокер 1: Гы-ы, Токсоплазмозик-на-лапках (усаживает кота на трон пузом кверху).
Джокер 2 (себе под нос): О, ты-то мне и нужен, фанатик.
Джокер 1: Что?
Джокер 2 (прикрывая дверь): Я говорю – мы должны заставить Акву замолчать.
Джокер 1: Почему?
Джокер 2: Потому что… потому что она предала Королеву, она отказалась… она больше не хочет писать на королевском языке, я недавно разговаривал с Королевой – та очень недовольна.
Джокер 1: Правда? Но я думал, они уже давно договорились, и Королева не возражает, главное чтобы тексты были про нее…
Джокер 2: Ты противишься воле Ее величества?
Джокер 1: Нет, конечно. Но как мы заставим Акву замолчать?
Джокер 2 (воинственно): Традиционным способом (мельком показывает нож, который прятал за спиной).
Джокер 1 (испуганно): Но… Аква – автор, если не будет Аквы, нас тоже не будет!
Джокер 2: Нас и так не будет. Мы ей надоели!
Джокер 1: С чего ты взял? Это она так сказала?..
Джокер 2: А как давно она ничего про нас не писала? Что ей наши бумажные жизни? Она же множится, как гидра, придумает себе десяток-сотню других персонажей, а про нас окончательно забудет. Ну, может, про Феникса-любимчика и будет вспоминать.
Джокер 1: Вместо нас славить Королеву будут другие?!
Джокер 2: Да. А представляешь, если они будут делать это лучше нас?..
Джокер 1: Но ведь Аква собрала здесь нас всех…
Джокер 2: Ага, это такой прощальный подарок; вот он – праздник, о котором говорила Королева, ты что, не понял?
Джокер 1: Нет-нет, подожди, ты спятил, Аквы не будет – Королевы не будет.
Джокер 2: Такова воля Ее величества, Аква возомнила о себе черт-те-что и Королеву больше прославлять не желает.
Джокер 1: Слушай, ты противоречишь сам себе. Ты же сам говорил, что…
Джокер 2: Я бы все тебе разложил по полочкам, но у нас мало времени… точнее, не времени, точнее, не только… В общем, Аква в ловушке – это Королева устроила, а ты мне не веришь! Аква никуда сейчас не может убежать: осталось еще около пятидесяти реплик. Помнишь, Королева сказала, что у нас целых 275 реплик без цензуры – а раз без цензуры, значит, можно без кавычек. Раз можно без кавычек, значит, эти целых 275 реплик должны быть в кавычках, а раз они должны быть в кавычках, значит, Аква уже написала их в названии, понимаешь? (ехидно улыбается)
Джокер 1 (недоверчиво): Как-то слишком надуманно… Тебе бы это… к врачу и побыстрее…
Джокер 2: Ой, кто бы говорил! Кто из нас двоих больнее, а?!
Джокер 1: Ну хватит, не надо… может, ты и прав. А остальные об этом знают?
Джокер 2: Нет, это секрет. Но четверо из пяти против Аквы, это же о чем-то говорит.
Джокер 1: Ну, не знаю, слишком неожиданно… мне нужно поговорить с Королевой.
Джокер 2: На это нет времени, скоро придут остальные и растащат все реплики, которые у нас в запасе. Жаль, что ты мне не веришь, Королева очень на тебя рассчитывала, ей придется просить кого-нибудь другого.
Джокер 1 в полнейшем замешательстве.
Джокер 2: Ну, чего ты?
Джокер 1: Понимаешь, я собирался попросить у Аквы новую зубную щетку… электрическую а еще…
Джокер 2: Тьфу ты, черт! Было б время, я бы провел генетическую экспертизу, хоть мы с тобой и похожи, но…
Джокер 1: А что я должен делать? Я не буду убивать Акву!
Джокер 2: Тебе и не придется – ты, главное держи дверь, она уже давно должна была позвать на помощь Волка и Феникса, только почему-то тормозит. Закрывай-закрывай.
Джокер 1: Она что, здесь? (Идет и закрывает створки двери)
Джокер 2: А ты не заметил? Тут эта мазохистка, с самого начала тут. Ай-ай-ай, дверь-то не соответствует требованиям пожарной безопасности: открывается вовнутрь, и это в тронном зале! Хреновый бы из нее получился инженер, но тем лучше (злобно улыбается). Готов?
Джокер 1 нехотя кивает в ответ и наваливается спиной на дверь.
Джокер 2: Эй, Аква, хватит прятаться! Скажи что-нибудь!
– (Выходя из-за второй колонны справа) А что я должна говорить?.. это не так, то не так, смысла им, видите ли, мало… неблагодарные…
Джокер 1: Что ты, Аква, мы просто не хотим умирать без тебя.
Джокер 2 (направляясь к Акве): А за что мы должны тебя благодарить? Ты играла нами, как хотела, выставляя посмешищем и нас, и себя.
– (Пытаясь докричаться до Королевы) Эти двое мне ничего не сделают, слышишь?!
Джокер 2: Вот видишь, она хочет, чтобы мы ее убили, она даже не зовет Волка и не просит заступничества у Королевы.
– Ты не посмеешь…
Джокер 2: Да?! Получай! (Наносит удары ножом)
– Волк!!! (падает)
Джокер 1 испуганно затыкает уши. Врывается
Волк, сбивает с ног Джокера 1, отталкивает в сторону Джокера 2 и прижимает его к колонне.
Тот не сопротивляется, и Волк его отпускает.
Волк: Ее-то за что?! Господи, идиот… (обходит лежащую Акву, причитает): Зачем, зачем ты сюда пришла?
Волк инстинктивно бросается зализывать ее раны, но увлекается и начинает с жадностью пить кровь, будто боясь, что кому-нибудь достанется хоть капля.
Джокер 1 с отвращением отворачивается. Джокер 2 завороженно смотрит.
На шум прибегает Венсди, босиком, в розовой пижаме.
Венсди: Что случилось? Что с ней?
Джокер 2: Долго объяснять… она умирает.
Венсди: Так сделай что-нибудь, мы же сейчас все умрем! (Кричит Волку) Прекрати, это негигиенично!!!
Джокер 2: Ты и так спала, извини – мы тебя разбудили, сейчас заснешь опять (берет Венсди за руки)
Венсди: Я не хочу умирать. Эй, ты что, пусти где Феникс?!
Джокер 2: А, беги, все равно не успеешь, ты не Аква – сквозь стены кричать не умеешь (отпускает Венсди).
Венсди (пятится к двери): Значит, все-таки сговорились… (Выбегая из тронного зала, спотыкается о Феникса, который в ступоре сидит снаружи на полу рядом с дверью; радостно): Вот ты! Давай быстрее…
Феникс (в прострации): Они убили ее, пусть умрут.
Венсди: Ты можешь ее спасти!
Феникс: Они убили ее, пусть умрут.
Венсди: А я? А ты? Ты же знаешь, мы с ней почти как сестры, обзываем друг друга, но это так, ерунда (небрежно машет рукой).
Феникс: Они убили ее, пусть умрут.
Венсди (в ужасе): Алло, она еще живая! Ты слышишь?
Феникс: Они убили ее, пусть умрут…
Венсди: Пойдем, пожалуйста, пойдем к ней, ты ее вылечишь (тормошит Феникса и тянет за крыло).
Феникс: Потом…
Венсди: Потом не будет. Сейчас!!!
Феникс: Они убили ее, пусть умрут…
А в это время: повернувшись к одной из колонн, Джокер 1 беззвучно разговаривает сам с собой – пересказывает Королеве свой последний разговор с Джокером 2, жалуется ей на него, выпрашивает у нее похвалу; мысленно разговаривает с Аквой, пытается перед ней оправдаться, при этом то обвиняет ее в предательстве Королевы, то просит у нее прощения. Поворачиваясь и видя Акву умирающей, опять отворачивается к колонне и с новой силой продолжает воображаемые диалоги с ней и с Королевой.
Венсди (подбегает к Джокеру 1): Где Королева?
Джокер 1 (опешив): Везде.
Венсди: Ее здесь нет!
Джокер 1: Значит, почти везде.
Венсди: Дурак!
Джокер 1 не нашелся, что ответить, он отходит подальше, поворачивается к другой колонне и начинает снова и снова беззвучно воспроизводить диалог с Венсди – с различными вариациями, пытаясь найти правильный ответ.
А в это время: Джокер 2 потрошит стол Аквы, вываливает содержимое ящиков на пол, ищет что-то среди бумаг, судорожно рвет какие-то листы на мелкие кусочки; заслышав голос Королевы, с досадой поспешно отходит от стола, не успев закончить задуманное.
Королева (входя): Сволочи! Они убили Кен-ни!.. Ой, не то.
Королева выходит из тронного зала и заходит еще раз.
Королева (величественно указывая на Волка) Нет ничего слаще свободы, даже если она вкуса крови. Натравливал-натравливал, а затравив, сам травишься. Не пей, козленочком станешь!.. Нет, не так.
Венсди (подбегая к Королеве): Это все ТЫ устроила?!
Королева: Не мешай, я занята. Жвачку хочешь?
Венсди: Ты ведь знала, что так будет?!
Королева (удивленно): Милочка, я даже не знаю, какую реплику сейчас вставить.
Венсди: Но Аква же… прикажи Фениксу…
Королева: Не мешай, мне нужно сосредоточиться. Жвачку хочешь?
Королева выходит из тронного зала и заходит еще раз.
Королева (в восторге): Жертвоприношение? Мне?! Как мило, спасибо, какой оригинальный подарок! Джокер 2 потрясен и обескуражен, он отказывается верить своим ушам.
Королева (напевает):
С днем рожденья МЕНЯ, с днем рожденья МЕНЯ, с днем рожденья, с днем рожденья, с днем рожденья МЕНЯ.
Джокер 2 начинает истерически смеяться и не может остановиться.
Джокер 1 то встает на колени перед Королевой, то опять идет разговаривать с колоннами; он напуган, несколько раз порывается уйти из тронного зала, но каждый раз возвращается.
Королева замечает разбитый Джокером 2 будильник и, расстроившись, начинает по нему убиваться.
Венсди: Да какой к черту будильник, когда…
Королева: Так это ты его сломала!
Венсди: Нет!
Королева: Никто не смеет трогать мои вещи Ты об этом пожалеешь. (Прижимает ладони к вискам Венсди, смотрит ей прямо в глаза; Венсди цепенеет от ужаса.)
Королева (тихо и зло): Знаешь, над кем смеется Джокер-старший? Над тобой. Забыла, что ли? Ты – урод. Тебя сделал уродом забавный недочет допущенный природой, который вначале себя никак не выдавал. А потом… Скажи, стала бы ты так легко резать себе ноги, если бы не это уродство? Ведь ты понимала, что шрамы не идут с ним ни в какое сравнение и ты урод – что с рубцами на ногах что без, ведь дело не в ногах. Ты была уродом до пластической операции, ты осталась уродом после Если не стала еще уродливее: результат очень спорный. То, что ты была уродом до операции, – факт объективная реальность, тебе делали операцию по показаниям. И тебе не в чем упрекнуть хирурга вряд ли можно было бы сделать лучше. Но вот парадокс: ты не перестала быть уродом. Некоторые врачи вообще не понимают, в чем же заключался смысл этой операции. Зато ты можешь похвастаться, что сделала пластическую операцию в 19 лет. Тебе стало удобнее жить, но уродство осталось. За годы ты привыкла к нему настолько, что даже не замечаешь. Ты смотришь в зеркало и не видишь ничего странного, ты ходишь в бассейн и не замечаешь любопытных взглядов, даже на фотографиях нагишом это уродство ускользает от твоих глаз. Но ты ведь хочешь знать правду. Знать, что другие думают по поводу того, что у тебя с… c… сбрось пелену с глаз! Разденься, посмотри в зеркало – ты урод. Разденься, спроси у других – ты урод. Разденься – ты урод!
Венсди, беззвучно рыдая, безжизненно опускается на пол.
Королева (смягчившись): Да ладно, не переживай. Жвачку хочешь? Зря, твоя любимая.
Королева сбрасывает кота с трона и садится.
Королева (аплодирует, глядя на Акву): Браво! Но сколько можно помирать, это уже просто неприлично. Мне не терпится узнать, что будет дальше. (Скандируя) Десять, девять, восемь, семь…
Аква умирает, все персонажи тут же застывают.
Спустя какое-то время Королева резко поворачивает голову, осматривается, шевелит руками-ногами; недоуменно пожав плечами, встает с трона, подходит к обездвиженному Джокеру 2, целует его в лоб, старательно стирает поцелуй тыльной стороной ладони и быстро уходит прочь из тронного зала, хлопнув дверью. Через некоторое время потолок тронного зала обрушивается и засыпает обломками обездвиженных персонажей. На поклон не выходит никто.