Тем временем в пустынном и безлюдном регионе Салинас древний вампир полностью восстановил свои силы. Его щёки горели румянцем, глаза — злобным весельем, тело налилось силой. Его вызвали из тьмы. Какая-то неведомая сила послала крыс, чтобы они пожертвовали одним из их собратьев и своей кровью оживили древнюю тварь. Вампир не терял времени, раздумывая над тем, что освободило его из гроба после долгого — сто пятьдесят лет! — заточения. Это не имело для него ровно никакого значения.
«Месть — блюдо, которое съедают горячим и с кровью, — злобно думал вампир. — Лицемерным крестьянам местной деревеньки придётся заплатить за моё долгое пребывание в гробу. И они заплатят высокую цену!»
Громкие крики прервали мысли вампира о славной и кровавой мести, и он усмехнулся при звуках человеческого страдания, ибо хорошую помощницу вампира требовалось дрессировать, как собаку. Девушка в северной башне не хотела расставаться со своей кровью, но, успокоившись, она никак не могла понять, что теперь приобретёт больше, чем потеряет: вечную жизнь, никаких забот и печалей, путешествия по всему миру, власть и деньги, о которых обычные люди даже не мечтают. Со временем она станет наполовину вампиром, а потом, пройдя начальную инициацию, примет кровь вампира, и её обращение завершится. По какой-то причине (и вампир просто представить себе не мог, по какой именно) эти удивительные карьерные перспективы вызывали отвращение у девушки в башне. Всё ещё улыбаясь, отчего оскал его стал по-настоящему волчьим, вампир вставил в свои заострённые уши затычки и провалился в глубокий и умиротворённый сон. Никакие кошмары ему конечно же не снились.
* * *
Девушку, которая кричала в северной башне, звали Сэффи Бессон, и кричала она и вопила с того самого момента, как поднялось солнце и вампир покинул её, чтобы уснуть сном нежити. Всего-то четырьмя днями раньше она и представить себе не могла, что вампиры действительно существуют. Её наводящий ужас похититель кормился и охотился с сумерек до зари, а потом исчезал на день, оставляя её одну — в ужасе ожидать его возвращения с наступлением темноты. На четвёртый день, в полной уверенности, что заведённый порядок останется неизменным, Сэффи решила выбраться из комнаты, в которой держал её вампир. Удалось бы ей покинуть пределы замка или нет — оставалось большим вопросом, но она ничего не потеряла бы, оставив за спиной эту безрадостную, промёрзшую темницу. Вампир не заковал её в кандалы: в этом не было никакой необходимости. В комнате, где Сэффи спала в грязи три последних дня, было окно, но прыжок из него оказался бы для неё смертельным. Впрочем, когда вампир рассказал ей, каким видится ему её будущее, Сэффи поклялась, что скорее умрёт, чем станет вампиром. Толстую дубовую дверь вампир запирал, но ещё в первый день Сэффи продумала возможный путь к спасению. План у неё сформировался, но поначалу она боялась приступить к его осуществлению — из опасения разбудить этого уродливого, старого кровососа. Чтобы проверить себя, она и начала кричать благим матом. Вампир не появился. Но в прошлую ночь, когда вампир так красочно нарисовал Сэффи её будущее, она поняла, что больше ждать нельзя. «Действовать надо сейчас, при свете дня».
Будь у неё ящик с инструментами и крепкий помощник, она смогла бы претворить свой план в жизнь за какие-то полчаса. Но без первого и второго она может провозиться до вечера. В первый день своего заточения Сэффи заметила, что дверные петли выступают из дерева — выпирают там, где дерево за прошедшие столетия много раз расширялось и сжималось. Петли превратились в навязчивую идею, и ей приходилось прилагать все силы, чтобы не смотреть на них в присутствии вампира. Если бы ей удалось разъединить петли, она смогла бы сбежать.
Глубоко вдохнув, Сэффи опустилась на колени у двери с тремя петлями. Одна половинка петли крепилась к двери, вторая — к косяку, обе соединялись шпилькой. На них, собственно, и поворачивалась дверь. Сняв туфлю, Сэффи использовала каблук в качестве молотка. Поначалу у неё ничего не получалось, но потом — Сэффи колотила изо всех сил! — шпилька чуть сдвинулась. Она сдвигалась всё дальше и дальше, но уж очень медленно. Только три часа спустя, вся в поту, с распухшими и окровавленными пальцами, девушка сумела вытащить шпильку из первой петли. «С одной покончено, две остались». От крови её руки стали скользкими, и Сэффи вытерла их о грязные джинсы, оставляя кровавые пятна. С перекошенным от боли и усталости лицом, она вновь принялась за работу, стараясь не замечать, как сгущаются тени в её маленькой темнице — времени оставалось всё меньше и меньше.
Почти перед самым наступлением сумерек Сэффи вытащила шпильку из третьей петли и ударом ноги вышибла дверь. За триумфом последовало жестокое разочарование. Ноги так затекли, что просто не желали подчиняться. Яростно растирая их, чтобы хоть как-то восстановить кровообращение, она доплелась до окна. Тусклое зимнее солнце почти закатилось за горизонт. Подходило время пробуждения вампира!
Сэффи не знала, как ей выбраться из замка — она была без сознания, когда похититель принёс её сюда, поэтому девушка даже не поняла: то ли она сбежала, то ли скатилась кубарем по каменной лестнице и очутилась в просторном зале со старинной мебелью. Казалось, за последнюю сотню лет сюда не ступала нога человека. Время здесь застыло. Но главное — в комнате никого не было! За эти дни Сэффи видела только своего похитителя, но при этом, когда вампир спал, слышала шаги, маниакальный смех и чьи-то голоса. Но никто не отозвался на её отчаянные мольбы о помощи. Она огляделась в поисках двери, которая привела бы её к свободе. Сэффи было известно: её держат в большом замке, шате, потому что её комната находилась в башне, а окно выходило на крышу с маленькими башенками, но она понятия не имела, где находится этот замок. Вокруг лежала пустынная солончаковая равнина, присыпанная снегом. Невозможно было разглядеть ни фермы, ни дома. Хуже того — ей на глаза не попадалось ни одного живого существа, ни человека, ни животного. Никогда раньше Сэффи не чувствовала себя такой одинокой. Но теперь, когда она сумела покинуть эту ужасную комнату и сбежать вниз по каменной лестнице, адреналина в её крови заметно прибавилось.
«Давай, Сэффи! — сказала она себе. — Ты свободна! Беги!» Наконец-то девушка заметила дверь и без колебаний открыла её. Она попала в каменный коридор, который вывел её на кухню. В конце находилась ещё одна громадная дверь. Не отдавая себе отчёта в том, что она рыдает, Сэффи начала молиться, чтобы ей удалось открыть и эту дверь. Оставалось совсем немного времени… «Не думай об этом, просто действуй!»
Навалившись всем весом на дверь, она попыталась открыть её. Заперто! Но тут Сэффи увидела торчащий из замочной скважины большой ключ. Как она сразу не заметила его!
Надежда придала Сэффи сил. Она повернула ключ и очутилась на тропе. Повсюду торчали камни. Она не решалась обернуться. Она может упасть! Если она упадёт, у неё не хватит сил, чтобы подняться! И тогда, тогда… Она постаралась не думать о том, что тогда её ждёт. Жаркое дыхание, вырывавшееся изо рта девушки, на морозном воздухе тут же превращалось в пар. Кровь стучала в ушах, когда она бежала по крутой тропе, укрытая стеной замка от ледяного ветра, дующего на равнине.
Добравшись до равнины, Сэффи остановилась, чтобы перевести дух. Всё вокруг неё — снежные пятна на земле, деревья вдали, замёрзшая вода у её ног — невероятно чётко выделялось на чёрном холсте ночи. Молодая луна смотрела на неё сверху. От её резкого света болели глаза, только что начавшие привыкать к темноте. И на всём окружающем её огромном замёрзшем пространстве Сэффи не заметила ни единого признака живой души.
Сэффи наконец-то оглянулась. Если бы она осталась наверху, то превратилась бы в систему жизнеобеспечения старого кровососа и сама стала бы «одной из них»! А её душа, покинув тело, могла бы попасть только в ад.
ИДИ!
Сэффи дёрнулась при звуке этого голоса. Прислушавшись, она застыла. Глаза её были широко раскрыты. Ноздри девушки чуть раздувались, как у испуганного оленя. Теперь она услышала голос: «БЕГИ, СЭФФИ!»
Голос доносился откуда-то снизу, из-подо льда.
«Этого просто не может быть, — урезонила она себя. Неужели после того, что ей пришлось пережить, разум вновь разыгрывал её? — Должно быть, это подсознание говорит мне, что стоять на месте нельзя».
Взяв себя в руки, Сэффи поставила одну ногу на лёд, чтобы проверить его прочность, — она знала: чем дальше от берега, тем он тоньше и провалиться там легче. Наклонившись вперёд, она перенесла весь свой вес на правую ногу, которая уже стояла на льду. Убедившись, что лёд держит её, она вновь замерла. «БЕГИ!»
Голос, доносящийся снизу, звучал громче, но как-то глуховато. Сэффи нагнулась и всмотрелась в лёд. И — невероятно! — под ним находился человек! Кто-то обращался к ней прямо из-подо льда!
Упав на колени, Сэффи смела тонкий слой снега и прорубила «окно» в замёрзшем озере. Там был не один человек — много! Они вжимались в ледяную корку, их лица становились текучими, словно у призраков. Сэффи поняла: те, кого она видит под собой, когда-то были людьми. Когда-то… Но не теперь.
Эти лица, которые сейчас смотрели на неё, выглядели странными, но страшно ей не было. Почему-то она знала: никакой опасности они не представляют. Ощущение утраты и грусти охватило её. Она неуклюже поднялась. От слёз перед глазами всё расплывалось. Сэффи ничем не могла им помочь! Да, она видела перед собой привидения — души затонувших жертв вампира.
«БЕГИ, СЭФФИ! БЕГИ!»
Она ещё раз посмотрела на призрачные лица, прилипшие ко льду, и побежала через озеро. Стоптанные туфли держали её на удивление хорошо и не скользили по замёрзшей воде. Луна освещала ей путь к противоположному берегу и растущим на нём деревьям. К её изумлению, у кромки льда кто-то стоял и отчаянно размахивал руками. Подросток! Примерно её возраста, с тёмными волосами. На его лице читалась озабоченность. Сэффи подняла правую ногу, чтобы сделать последний шаг. Споткнувшись, она упала и хорошенько приложилась замёрзшей щекой к твёрдой поверхности льда.
«Сэффи! Давай поднимайся!» Словно в замедленной съёмке Сэффи потянулась к протянутой руке подростка. Она уже находилась достаточно близко от него и увидела его тёмно-синие глаза. Она тянулась изо всех сил, но никак не могла коснуться протянутой руки. Странный тоскующий звук донёсся из-подо льда. Чернильная тьма надвинулась на неё, отсекая лунный свет. Мальчик что-то кричал, но Сэффи медленно отворачивалась от него, чтобы посмотреть на чёрную тень над её головой. Губы девушки шевелились, когда темнота накрыла её. Привидения подо льдом продолжали стенать, и звуки эти далеко разносились по пустынной равнине.
Вновь показалась луна, но Сэффи Бессон исчезла. Словно её никогда здесь и не было.