10 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В конце коридора громыхнула дверь, и Гедимин, насторожившись, приподнялся на локте. Реактор, практически готовый к пробному запуску, был на всякий случай прикрыт комбинезоном — ремонтник не хотел показывать его всем подряд.

— Отбой! Куда пошёл среди ночи?! — донёсся сердитый голос из комендантской. Кто-то, не отвечая, протопал по коридору и остановился у комнаты Гедимина. Ремонтник поднялся на ноги и довольно усмехнулся.

— Я ничего не пропустил? — спросил Линкен Лиск, отряхивая плечи от снежной крупы и снимая шлем с мокрой макушки. От него шёл жар.

— Я ещё не начинал, — ответил Гедимин, сворачивая комбинезон и откладывая в сторону. На секунду задумавшись, он скатал матрас и отодвинул к самой двери. Линкен одобрительно хмыкнул, разглядывая реактор.

Устройство выглядело несложным — бак полуметровой высоты из обрезков труб, три опоры и узкая прорезь сразу над днищем. Второе дно — подвижный поршень — было непосредственно над ней, но снаружи не просматривалось.

— И вот сюда ты намерен засунуть пиркенит? — покачал головой Линкен. — Оно крышу не пробьёт?

— Не долетит, — отозвался Гедимин, подключая кабели. — Займись пока делом — откачай воздух.

Он прикрепил шланг к воздуховоду и пододвинул насос к Линкену.

— Датчики? — космолётчик внимательно осмотрел механизм и кивнул. — А смесь уже внутри?

— Да, — ремонтник придирчиво осмотрел переключатели. — Я измельчил её и размешал.

— Закрывай, — велел Линкен, щёлкнув ногтем по манометру. — Внутри пусто.

Перекрыв клапаны, Гедимин отсоединил шланг и затолкал насос в тайник под полом. Наружу был извлечён тонкий, но жёсткий прут; его конец был обмазан чем-то сыпучим.

— Дай мне, — Линкен отобрал прут и придирчиво осмотрел его. — Тут буду действовать я. Тебе пальцы ещё пригодятся.

Гедимин невольно поглядел на его руки, исполосованные шрамами. Космолётчик насмешливо сощурился.

— Ну, готов?

— Attahanke, — Гедимин замкнул цепь и шагнул к стене.

Из реактора донёсся громкий треск электрических дуг, шипение вскипающего легкоплавкого фрила, запах перегретого металла и органики ударил в ноздри, треск сменился частым пощёлкиванием — а затем стена над розеткой извергла раскидистый пучок искр и почернела. Свет погас, и в темноте стихли все звуки — кроме возмущённых воплей из каждой комнаты.

— Неудачный эксперимент, — пробормотал Гедимин, на ощупь выдирая провод из стены. Кабели, ведущие к реактору, не пострадали, даже не нагрелись, а вот стенное покрытие пахло расплавленным фрилом и, прикоснувшись к нему, ремонтник еле успел отдёрнуть палец.

— Теск, твою мать! — свет яркого фонаря ударил ему в глаза. На пороге стоял Гай Марци.

— Ты что творишь, атомщик гребучий?!

Он схватился за браслет, но кнопку нажать не успел — Линкен перехватил его руку и крепко сжал её.

— Гай, остынь! Никогда не видел короткого замыкания? Выбило предохранитель, вот и всё. Гедимин, пока я его держу, включи нам свет…

— Нельзя, — буркнул ремонтник, подбирая оброненный фонарь и направляя на стену. Выгоревшая полоса тянулась от розетки вверх, фрил над ней вздулся пузырями.

— Ничего так, — покачал головой Линкен, перехватывая вторую руку коменданта — тот попытался ударить космолётчика под дых. — Хорошо, что барак не загорелся.

— Гедимин, ты чинить за собой собираешься? — мимо сарматов кое-как протиснулась Лилит, посмотрела на стену и присвистнула. — Проводка выгорела?

— Полтора метра под замену, — кивнул Гедимин, поддевая хрупкий почерневший фрил. Стена лопнула по шву, открывая дымящийся металлический рукав с несколькими мелкими трещинами и отверстиями.

— Уран и торий! — вырвалось у Гедимина; он взломал остаток обугленного покрытия, проследил повреждённый рукав до самого дальнего стыка и недобро сощурился. — Макаки безрукие…

— Зато у тебя конечности на месте, — фыркнул Гай, оставив попытки вырваться. — Так бы и оборвал их!

— Это вот в это они положили кабель? — хмыкнула Лилит, двумя пальцами отсоединяя трубку по треснувшему шву. Оплавленный провод порвался и выпал.

— Вы, двое, решили барак доломать?! — Гай с новыми силами рванулся из рук Линкена. Космолётчик прижал его к стене.

— Эй-эй, потише. Гедимин сейчас всё починит. Он честный учёный, за собой прибирает. Пойдём в коридор, там спокойнее…

Гедимин пристроил фонарь на крышку реактора и с тяжёлым вздохом достал из тайника моток кабеля, припасённый для совершенно других целей. «Придётся чинить,» — думал он, обрезая повреждённый провод. «Это пойдёт в запас. А вот лишнего рукава у меня нет. Очевидно, эта проводка не рассчитана на эксперименты под серьёзным напряжением…»

— Значит, опыт не выгорел? — тихо спросила Лилит, кивнув на остывший реактор. Гедимин покачал головой.

— Тут неподходящие условия для таких экспериментов. Я заберу реактор отсюда. Подумаю над другими способами нагрева…

В коридоре послышались шаги. Гедимин обернулся.

— Починил? — Гай кивнул на длинную трещину в стене. — А это?

— Нужен нагрев, чтобы расплавить фрил, — ответил ремонтник. — Без питания распылитель не будет работать. Поправь предохранители, и я доделаю работу.

— Не знаю, почему я до сих пор не позвал охрану, — медленно проговорил комендант, выглядывая в коридор. — Эй, Лиск!

Во всех комнатах вспыхнул свет. За спиной Гая уже толпились поселенцы — всем было интересно, что тут сгорело, и почему по всему бараку несёт плавленым фрилом.

— Через час чтобы этого не было, — поморщился комендант, указывая на трещину. — А потом ты заделаешь розетки и навсегда забудешь, как проводить в этом бараке идиотские опыты. Выполняй!

— Ты не командир мне, Гай, — напомнил, сузив глаза, Гедимин. — Я исправлю вред, который причинил. Но мои дела тебя касаться не будут.

— Они будут касаться охраны и федералов, — ответил комендант. — Если это повторится, я позову их в первую же секунду. Жаль будет потерять такого хорошего слесаря, но сто жизней дороже.

…Полоса фрила поверх спрятанной трещины выглядела почти так же, как покрытие вокруг, — Гедимин долго разглаживал её, но всё равно остался недоволен.

— Как будто ничего не было, — сказала Лилит, осмотрев стену с порога.

— Шов заметен, — сузил глаза ремонтник.

— На тебя не угодишь, — хмыкнула самка. — Сойдёт. Ложись уже спать. Завтра проспим подъём…

«Надо перебираться подальше отсюда,» — думал Гедимин, устраиваясь на матрасе. Фриловая гарь выветрилась — Гай открыл двери — но теперь в бараке было холодно, и снимать комбинезон совсем не хотелось. «Этим же утром, сразу после подъёма. Ничего хорошего здесь не будет.»

11 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Новые механизмы на свалке давно не появлялись — если только не считать за них пару случайно выкинутых пластин брони от тяжёлого экзоскелета. Гедимин спрятал под одеждой всё, что поместилось; реактор пришлось разобрать и нести по частям, руки были заняты, но он всё равно остановился и подобрал пластины.

— Куда мы идём-то? — шёпотом спросила Лилит. Она шла осторожно — под свежим снегом уже наросла ледяная корка, а самка несла две банки электролита. Гедимин огляделся, сгрёб в сторону ворох обёрток, бурых листьев и битых льдинок. Вход в укрытие был на прежнем месте, под массивной плитой. Обколов ледяные наросты по краям, ремонтник втиснулся внутрь и, развернувшись, поманил к себе самку.

— Ого! Тут целый дом! — она включила на секунду фонарь и осмотрелась. Гедимин, недовольно щурясь, отполз в сторону. Подняться во весь рост тут было нельзя, но сидеть он мог — и даже не задевал макушкой потолок.

Все громоздкие части оборудования он сложил у стены, обернув запасённой ветошью. Кенен где-то достал рваный комбинезон — сейчас эта вещь пригодилась. Выложив на пол разобранный реактор, Гедимин тихо вздохнул. «До испытаний так и не дошло. Ладно, в другой раз…»

— А что потом-то? — спросила вполголоса Лилит, когда они стояли у взлётной полосы. Гедимин ждал, пока соберутся ремонтники и медики, смотрел на запертые двери поселкового ангара и задумчиво щурился.

— Эта твоя нора всем хороша, но электричество туда не провели, — самка, разозлённая его молчанием, ущипнула его за плечо. — Ты думаешь переждать и вернуться в барак?

— Нечего там делать, — качнул головой Гедимин. — Проводка не рассчитана на серьёзную работу. Держит только лампы и обогрев. Надо перебираться в ангар.

— В ангаре без того работы много, — фыркнула Лилит. — А вечер пустой.

— Сходи в информаторий, — пожал плечами ремонтник. — Ты чему-нибудь учишься?

— Уже выучилась, — сузила глаза самка. — Ты что, до сих пор там высиживаешь? Все пять курсов?! Как только не надоело…

…Стена ремонтного ангара с тихим гулом поднялась на три метра, освобождая проезд. Иджес и Гедимин столкнули отремонтированный глайдер со смотровой ямы и развернули носом к проёму.

— Ничего, кроме вырванного крыла, — Гедимин хлопнул ладонью по выправленной поверхности. — Летайте дальше.

— Вырванное крыло, говоришь? — встрёпанный водитель из числа «мирных служащих» обошёл глайдер по кругу и сам постучал по борту там, где час назад зияла дыра в окружении покорёженного металла. — Хм…

Он накинул капюшон и забрался в кабину. Иджес опустил рычаг, возвращая кусок стены на место, и подул на посиневшие пальцы.

— Кто так летает?! — он покосился на закрытые ворота. — Хорошо ещё, что там был склад, а не генератор…

Гедимин раскладывал инструменты по ящикам, рассеянно кивал, — думал он сейчас не о побитом глайдере и проломленной стене. Эти задачи были уже решены, и он сразу же забыл о них. «Практически всё оборудование здесь есть,» — думал он, разглядывая ремонтные перчатки, мощный распылитель и систему подъёмников. «Гораздо лучшего качества, чем самодельное. Не хватает только синтезатора фрила… и, возможно, гальваники. Надо перевезти сюда реактор и подключить его здесь. Опыт не должен затянуться. Линкен не сможет его пронаблюдать… тем лучше для Линкена. Осталось одно — попасть сюда в нерабочее время…»

— Завтра вечером я тебя заменю, — Гедимин повернулся к Иджесу и кивнул на график дежурств. — Когда сможешь вернуть мне ночь?

— Да хоть сегодня, — пожал плечами Иджес. — Завтра и послезавтра передатчик — твой. Что, намечается большая авария?

— На аварию я всех выдерну, — едва заметно усмехнулся ремонтник. — Надеюсь, её не будет.

«Последние тесты завтра,» — думал он. «Сегодня пойду сдавать «Химические технологии» и «Электротехнику», останется ещё два. Тогда успею до отбоя долететь до Жёлтого озера. Осталось найти глайдер…»

…Гай покосился на проходящего мимо ремонтника и еле слышно фыркнул ему вслед. Гедимин обернулся.

— Я пришёл вовремя, — напомнил он. — И ничего не принёс.

— Твоё счастье, теск, — буркнул комендант. — Сиди лучше в информатории. Сколько карточек ты уже собрал?

— Три из пяти, — ответил Гедимин. — Почему ты не пошёл на курсы?

— Там что, учат, как отбить у теска тягу к разрушениям? — фыркнул Гай. — Мне не курсы нужны. Станнер бы выдали вместо дурацкого шокера, я бы без науки обошёлся.

— Не было никаких разрушений, — сузил глаза ремонтник. — Небольшие повреждения были исправлены немедленно. Никто не пострадал.

— Ты скоро пострадаешь, теск, — поморщился комендант. — Иди-иди, нечего тут стоять! И белоглазого психа сюда больше не води.

— Линкен — мой друг, — напомнил Гедимин. — Если он захочет меня увидеть, он придёт туда, где это возможно.

Свет в пустой комнате номер сорок три был выключен — новые правила экономии добрались и до жилых бараков. Щёлкнув переключателем, Гедимин уткнулся взглядом в дальнюю стену. Под едва заметным швом на месте выгоревшего кабеля маячила тёмно-серая нашлёпка с косым красным крестом. Она закрывала дырку в стене — больше в комнате Гедимина не было розетки.

— Видел? — Лилит, услышав его сдавленное шипение, постучала в стену. — У меня то же самое. Гай днём вызвал макак, и они всё замуровали. Вовремя мы вывезли инструменты…

«Интересно,» — Гедимин ощупал стену рядом с нашлёпкой. Сковырнуть её было делом одной секунды, однако что-то настораживало ремонтника. Он осторожно провёл осколком фрила по её поверхности — нашлёпка отозвалась резким писком.

— Эй, атомщик! — крикнул, выглянув в коридор, раздражённый Гай. — Тихо сидеть не можешь?!

«Ясно,» — Гедимин дотянулся до выключателя и лёг на матрас — делать всё равно было нечего. «Первый сигнал — звуковой, второй — на пульт к коменданту. Последующие — возможно, на пост охраны. Чем им всем мешает моя работа?!»

12 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Последний сертификат — «Специалист по теплотехнике» — был добавлен к стопке уже полученных; Гедимин хранил их в нагрудном кармане и, как это ни глупо звучало, иногда ему хотелось погладить их. И сейчас он отвёл взгляд, надеясь, что «макака» Броган не прочитает его чувства по лицу, и бережно спрятал сертификат в общую пачку. Потерять карточки было бы обидно — но ещё хуже было бы лишиться знаний: впервые за долгие месяцы Гедимин чувствовал, что информация, нахватанная по разным источникам, сложилась в систему. «Осталось применить,» — подумал он.

— Стой! Ещё один значок, — Броган положил на стол последний предмет, и Гедимин удивлённо мигнул. Это действительно был значок — небольшое нагрудное украшение из зелёного, белого и чёрного фрила. На нём были изображены колба и зубчатое колесо на фоне молнии. «Универсальный техник» — гласила надпись вдоль края.

— Кажется, в Саскатуне тобой довольны, — недоверчиво покосился на него Броган. — Пишут, что были бы рады видеть тебя в университете. Зовут на инженерные курсы…

— Это что? — заинтересовался Гедимин.

— Пока забудь, — отмахнулся человек. — Хорошо, если их в том году откроют. Саскатун готов, политики против.

— Против чего? Допуска сарматов к знаниям? — сузил глаза ремонтник.

— Ну да, так, — нехотя признал Броган. — Вы опасны. Что со знаниями, что без них. Когда будут нужны тески-инженеры, тебя позовут в первую очередь. Ты неглупый… сармат. Иди сейчас, отдохни за игрой. Учёба кончилась.

Гедимин обвёл задумчивым взглядом полупустой зал, выделенный для обучающихся. Он видел на двери информатория объявление о поиске лаборантов — предпочтение отдавалось тем, кто обучился на курсах Химических технологий или хотя бы Основ естественных наук. Несколько новичков, видимо, тоже прочитали этот лист и теперь осваивали химию, время от времени тоскливо оглядываясь на игровой зал. Гедимин пожал плечами и вышел.

Часть зала, оставленная тем, кто не собирался учиться, окончательно отошла любителям «Космобоя» — на каждом экране, мимо которого проходил Гедимин, что-то вспыхивало и взрывалось. Один из игроков, раздосадованно щурясь, содрал с себя наушники и резко встал из-за стола. Гедимин занял его место и закрыл игру.

Поисковик открылся быстро — сегодня ремонтнику нужна была атлантисская сеть, и на Север он не пошёл. «Ядерные технологии обучение» — набрал он; ему было немного не по себе.

Первая же ссылка открылась на удивление легко. «Калифорнийский университет» — прочитал Гедимин на тёмно-синем поле и едва заметно усмехнулся. «Знаю. Первая бомба. Плутоний,» — он вспомнил Линкена и усмехнулся ещё шире. «Хорошо, что Лиска тут нет. Итак, начнём эксперимент…»

Он быстро прочитал описание курсов, требования и предупреждения. «Четыре года? Лабораторная работа?» — он хмыкнул про себя. «Чего-чего, а лабораторных работ тут будет много. Добраться бы до жёлтого кека…»

Быстро заполнив форму заявления, он приложил большой палец к полю для идентификации и нажал «Отправить». Экран мигнул, и Гедимин, дождавшись закрытия формы, поднялся из-за стола и пошёл к выходу.

Громкий скрежет ударил по ушам.

— Тревога! — лязгнуло под потолком. — Тревога! Всем вернуться на места!

Гедимин, удивлённо мигнув, сел обратно, посмотрел на компьютер и вздрогнул — экран был ярко-красным. «Ещё одна блокировка?» — насторожился он. «Но тут-то что? Информацию мне выдали беспрепятственно…»

— Все на места! — повторил лязгающий голос. Двое охранников с разных сторон приближались к удивлённому Гедимину, из-за спины одного из них выглядывал побелевший Броган.

— Не двигайся, теск, — один из «броненосцев» положил руку на плечо ремонтника, придавив его к стулу. — Что происходит, Броган?

— Он полез куда не следовало, — администратор, склонившись над экраном, ткнул в него пальцем. Тревожный сигнал утих.

— Лос-Аламос?! — один из охранников пригляделся к надписям и повернулся к Гедимину. — Какого беса ты искал в Лос-Аламосе?!

— Обучение, — сузил глаза сармат. — Это законно.

Охранники переглянулись.

— Ты… учиться… в Лос-Аламосе?! Чёрт тебя дери, теск, ты серьёзно?! — взмахнул рукой один из них. — Атомщиков нам ещё не хватало…

— Это Гедимин, — напомнил второй, ткнув пальцем в нагрудный знак ремонтника. — Тот самый теск, который тут ездил на бронеходе и пытался взорвать барак. Дважды. Что с ним делать?

— Высшая опасность, — поморщился за прозрачным щитом «броненосец». — Федералам уже сообщено. Но мы с ним сделать ничего не можем. Только внести записи о попытке вторжения… Броган, ты это сделал?

— Сразу же, — кивнул администратор. — Это красная пометка. Слышишь, тессс… сармат? Ты теперь крайне неблагонадёжный тип.

Гедимин удивлённо мигнул.

— Кто-нибудь объяснит, где я нарушил ваши законы?

— Лос-Аламос заметил твоё вторжение, — пояснил Броган, возясь с незакрывающимися окнами на экране. — Оно было расценено как враждебное. Сигнал оттуда уже поступил к федералам. Возможно, завтра они будут проверять тебя. Наше дело — выполнить все предписания. Например, изолировать тебя от информатория. Отведите его в барак!

Увидев на пороге двух охранников, придерживающих Гедимина за плечи, Гай Марци изумлённо замигал и потянулся к тревожной кнопке.

— Всё в порядке, — заверил «броненосец», толчком направляя ремонтника в коридор. — Проследи, чтобы этот сармат до подъёма отсюда не выходил.

Дверь захлопнулась.

— И что это было? — поморщился Гай. Гедимин не спешил отвечать. Он достал сертификаты, задумчиво посмотрел на них и сложил обратно. «Сделать знания запретными… Только макаки могли выдумать такой бред!»

— Меня не хотят учить ядерной физике, — буркнул он, направляясь к своей комнате.

— Большое им спасибо! — крикнул вслед комендант.

13 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Край потайного лаза оброс ледяными зубцами — днём, несмотря на ощутимый холод, солнце всё же подтапливало снег, и он понемногу стекал по обломкам стен. Счистив лёд, Гедимин втиснулся в тайник и уже привычным движением развернулся там и сел. «Если бы изолировать это помещение и провести сюда электричество…» — он поспешно отогнал ненужную мысль и развернул ком ветоши, лежащий в углу. Пять минут спустя он взбирался вверх по склону оврага, унося под комбинезоном разобранный на части синтезирующий реактор, целый магнетрон и пучок электродов. Металл, промёрзший в холодном тайнике, неприятно обжигал кожу — нижняя одежда была слишком тонкой для надёжной защиты.

Сегодня он пришёл на аэродром позже других ремонтников — и сёстры Хепри, и Лилит, и Мика, и даже Иджес уже были там, и они расступились, когда он подошёл, пропуская его в кольцо.

— Тебя вчера охрана схватила? — настороженно посмотрел на него Иджес. — Ты же тихий, как рыба подо льдом. Чего им надо?

— Странные у них законы, — пожал плечами Гедимин. — Я теперь неблагонадёжный тип. Интересно, что из этого должно следовать?

— Из ремонтников тебя не выгонят, — уверенно сказала Мафдет Хепри. — Не настолько они тупые. Эй! Домициан! Сколько вас ещё ждать?!

…Едва ремонтники вошли в ангар, и за Гедимином закрылись двери, передатчик на груди Иджеса пронзительно пискнул.

— Ремонтная база? «Жёлтое озеро — пять», — встревоженный голос диспетчера был слышен на весь ангар, и Гедимин, поспешно выкладывающий части реактора из-под комбинезона и из карманов, остановился и прислушался. — Ледяная авария в штреках «Альфа — один» и «Бета — один». Минус водяные насосы, минус вентиляция, покорёжены рельсы и потолочные балки. Оба штрека обесточены. Ждём помощи!

— Когда это случилось? — спросил Гедимин, бросив на верстак последнюю из опор реактора.

— В конце ночной смены, — ответил, на секунду замешкавшись, диспетчер.

— Зови всех, — приказал сармат, протягивая Иджесу вторую ремонтную перчатку и на всякий случай извлекая из ящика третью. — Вылетаем.

…Они вернулись на базу, когда на аэродроме Жёлтого озера высаживалась дневная смена шахтёров, а утренняя грузилась на глайдеры. Гедимин остановился у посадочной полосы, чтобы пересчитать бригады. С тех дней, когда он работал под начальством Сета Хепри, рудник заметно разросся…

— Эй, Гедимин! — кто-то из улетающих заметил его и вскинул руку в приветственном жесте. — Не ешь Би-плазму!

— Тихо! — гаркнул, подойдя на шаг ближе, один из охранников в экзоскелетах. — Не задерживать отлёт!

— Что не так с Би-плазмой? — насторожился Иджес. Охранник скривился, хотел сплюнуть, но помешал лицевой щиток.

— Что тебе от меня надо?! Приказ вашего координатора. Ему расскажи, как тебе тошно! Как будто нам тут не тошно…

Иджес и Гедимин переглянулись.

— Иди в ангар, — сказал старший механик. — Я за едой.

В столовой было людно — морозы загнали всех, кроме двух-трёх самых стойких охранников, под крышу. Чашки с дымящейся тёмной жидкостью стояли на столах, люди усердно дули на горячее вещество — и торопились заглотить его, пока не остыло окончательно. Его запах был немного похож на испарения оплавленной изоляции.

— Хочешь кофе? — спросила самка за стойкой; она наполняла чашки, не дожидаясь, пока за ними кто-нибудь подойдёт. — Забавно, как вы синеете на холоде!

— Ваша реакция более разнообразна, — Гедимин взял двумя пальцами слишком маленькую ручку и сделал глоток. Жидкость была горячей — это всё, что он мог о ней сказать. Запах был сильнее вкуса.

— Ты говоришь, как лаборант, — фыркнула самка. — Такой заучка в белом комбинезоне. Так и ждёшь, что он ткнёт в тебя анализатором! Ты был до войны кем-то из них, верно?

Гедимин качнул головой.

— Я хочу стать учёным. Но это считают опасным. Я пойду в ангар.

— Жаль, — вздохнула одна из самок за столиком. — Приятно было посмотреть на твою спину.

Сидящий по соседству самец побагровел и надулся.

Каждый контейнер с Би-плазмой был отмечен жёлто-чёрным значком. Отдав Иджесу его порцию, Гедимин заглянул в поясняющую листовку и сузил глаза.

— Повышение фертильности?! Уран и торий…

— Я сейчас скажу про спаривание, — буркнул Иджес. — Сейчас это будет к месту.

Гедимин кивнул и продолжил чтение, стараясь не вслушиваться в слова напарника и — тем более — не пытаться себе представить описываемые действия. «Они хотят нас спаривать,» — угрюмо думал он, борясь с желанием вылить Би-плазму в мусорный ящик. «Вместо того, чтобы самим построить нормальный клонарий, навязывают нам свой нелепый способ размножения. Пятнадцать лет вместо двух месяцев… Какая чушь!»

…Синтезирующий реактор стоял на дне смотровой ямы; всё лишнее из неё и её окрестностей было убрано, капли пролитого топлива смыты.

— Иджес, уйди под защитное поле, — попросил Гедимин, подключая кабель.

— Ты поосторожнее, — покачал головой ремонтник, отходя к «сивертсену».

«Линкен не увидит,» — досадливо сощурился Гедимин, щёлкая переключателем. Внутри бака не было ничего, кроме измельчённой смеси разнородных фрилов и подведённых к ней электродов — и сейчас начался её нагрев. Ещё три секунды — и треск электрических дуг стал непрерывным, а в ладонь, поднесённую к баку там, где находилось верхнее, подвижное, дно, ударил горячий воздух. «Двадцать восемь, двадцать девять… Attahanke!»

Он метнул прут с небольшим утолщением на конце в прорезь под баком и отскочил назад, падая на пол и перекатываясь через край ямы. Над ним с грохотом взлетел бак — и тут же рухнул обратно. На ощупь выдернув кабель, Гедимин прикрыл ладонью лицо — то, что виднелось между респиратором и защитной маской — и осторожно заглянул в яму. Бак, слегка дымясь, лежал на дне, отброшенный ударной волной прут торчал из пола — его вколотило на сантиметр, дальше он раскололся. Насколько мог видеть Гедимин, реактор был цел — внешний корпус мог сгодиться для ещё одного использования.

— Ты вот это вот хотел проделать в бараке? — спросил, не высовываясь из-под защитного поля, Иджес. — Ты псих!

— Опасность минимальная, — буркнул Гедимин, разглядывая дымящийся бак. Гореть в яме было нечему, а слишком быстрое охлаждение могло бы повредить содержимому реактора. Сармат отошёл от ямы и кивнул Иджесу:

— Испытания окончены. Можешь вылезать.

Через полтора часа он рискнул перевернуть бак, прислушиваясь к звукам внутри. Ничего не хрустнуло, даже когда он вскрыл корпус и вытащил две внутренние перегородки, взрывом склеенные в одну. Они, почти не остывшие под защитой корпуса, обжигали пальцы сквозь перчатку, и Гедимин, осмотрев их, оставил лежать на дне ямы, а сам забрал опустевший бак и отнёс его на верстак. Опоры перенесли прыжок удовлетворительно, только одна немного погнулась — видимо, это и заставило реактор упасть на бок; верхняя крышка, до испытаний плоская, выгнулась наружу, болты сдвинулись с места и проехали полсантиметра в стальном листе, разрывая металл, но всё это было легко исправить.

Ещё через час — за это время он трижды потыкал тонким прутом в остывающие перегородки, и все три раза нашёл их слишком горячими — он подобрал остывшие части реактора и не без усилий разделил их. Из покорёженного металла заблестела светло-синяя капля диаметром в сантиметр, из расправленных складок выпали ещё две такие же и девять крошечных, миллиметровых.

— Покажи! — Иджес оперся двумя руками о верстак и навис над кристаллами. — Етижи-пассатижи… Получилось, нет?!

— Трудно сказать без анализатора, — пробормотал Гедимин, поднося к синим каплям увеличительное стекло. По всем внешним признакам это был сивертсенит, неотшлифованный и не вполне прозрачный… по крайней мере, для видимого света. «Без шлифовки работать не будет,» — тихо вздохнул Гедимин, надевая респиратор и закрепляя самую большую линзу в тисках. Шлифовать такие маленькие предметы ему ещё не приходилось, но надо было с чего-то начинать…

К ночи поднялся ветер; снега не было, но мелкие ледяные кристаллы, сдутые с земли, летели в лицо, неприятно царапая кожу. Из-за обогатительного комбината доносился приглушённый расстоянием вой — волки перекликались в лесах, и охранники, столпившиеся в вестибюле информатория, обсуждали, не пойти ли им на охоту.

Хольгер сидел у окна, в стороне от шумных игроков в «Космобой», и задумчиво следил за куском ландшафта на экране. Там из грязевой лужи нехотя выбиралось на столь же вязкий и топкий берег рыбоподобное существо.

— Sa taikka, — тихо сказал Гедимин, тронув его за плечо. Хольгер, вздрогнув, развернулся к нему.

— Что?..

— Линзы готовы, — сказал ремонтник. — Пора провести испытание. Концентраторы у тебя?

Рабочий глайдер стоял на краю аэродрома. С вечера его закатили под защитное поле; Гедимин, уткнувшись в непроницаемую преграду, досадливо сощурился.

— Эй! Что вы там шарите? — крикнул, обернувшись, патрульный на краю аэродрома.

— Убери купол, — повернулся к нему Гедимин. — Нужен глайдер.

— Бери и катись, — патрульный щёлкнул переключателем, и поле схлопнулось. — Опять авария?

Гедимин кивнул на ходу, втискиваясь в кабину. Хольгер забрался в фургон, хлопнул крышкой люка и заглянул во внутреннее окошко.

— Я поведу, если ты не уверен…

— Взлетаем, — буркнул ремонтник, выводя глайдер на взлётную полосу. Сверху, как и внизу, была чернота — и множество огоньков в ней. Координатор запищал, определяя направление, луч прожектора скользнул по чёрным деревьям под крыльями и угас. «Надеюсь, макаки не станут проверять вызовы,» — подумал Гедимин, поворачивая к северу.

Посадочная полоса между двумя рядами невысоких строений была отмечена цепочками сигнальных огней; роботы-уборщики, орошающие снег горячим раствором, шарахнулись от воздушной волны и разбежались по стенам. Глайдер остановился у ремонтного ангара, проскочив мимо ворот на три метра. Сигнальное табло беззвучно погасло, створка поехала вверх, и Гедимин, подтолкнув Хольгера вперёд, захлопнул дверь за собой и только потом зажёг свет.

— Твоя мастерская? — красноглазый обвёл ангар восхищённым взглядом. — Весьма внушительно!

— Мне нравится здесь, — кивнул Гедимин, опуская лампу к верстаку и надевая респиратор. — Дай сюда концентраторы.

Четыре линзы — одна большая, три маленьких — легли на обрывок белого листа. Крепления захрустели под пинцетом, прижимаясь к стенкам трубки, — новому кристаллу нужно было втрое больше места.

— Вот это линза! — шумно выдохнул за плечом Гедимина Хольгер. — Ты освоил синтез? Никто не пострадал?

— Линкен пропустил небольшой взрыв, — хмыкнул ремонтник, вставляя три маленьких кристалла во вторую трубку. — Никак не получалось позвать его.

Он вытолкнул генератор защитного поля на середину ангара, вскрыл крышку и уже привычным жестом отсоединил кабели. Новые провода, старательно скрученные, должны были выдержать гораздо большее напряжение.

— Эй! Это не опасно? — забеспокоился Хольгер, увидев, как Гедимин копается в щитке.

— Тут ничего не сгорит, — отозвался ремонтник, выключая лампы. Теперь в ангаре светился только фонарь, положенный на верстак. Гедимин, зажав в ладони концентраторы, повернулся к дальнему тёмному углу.

— Я запущу, — Хольгер коснулся рубильника. — Tiitzki?

— Attahanke! — Гедимин пропустил трубки сквозь пальцы, стараясь, чтобы они лежали параллельно. Темнота в дальнем углу задрожала, подёргиваясь белесой мерцающей рябью, растянутое облако защитного поля расплылось, округляясь, растянулось на два метра в поперечнике. Гедимин развёл концентраторы в стороны — поле вытянулось от стены до стены и зарябило, уплотняясь.

— Tiitzki! — сузил глаза ремонтник. Хольгер, судорожно вздохнув, повернул рубильник. Свист генератора затих, но белесый матовый шар у стены ангара никуда не делся. Подобрав с верстака болт с сорванной резьбой, Гедимин бросил его в шарообразный купол — железка отскочила в темноту.

— Считай! — он покосился на Хольгера. Тот, не мигая, смотрел на защитное поле, и даже в темноте было видно, как его глаза горят багряным огнём.

Гедимин направил концентраторы на другую стену, повернул рубильник. Ещё один шар, поменьше, застыл под стрелой крана. Ремонтник, не выключая генератор, повернулся к другому углу — шар размазался вдоль стены и повис мерцающей «колбасой». «Нужна доработка,» — подумал Гедимин, отключая генератор. «Но результат уже есть.»

Он успел переключить фазу на щитке, зажечь свет, открутить от «сивертсена» не принадлежащие ему детали, — оба сгустка защитного поля оставались на своих местах, только первый из них немного посветлел, теряя плотность. Хольгер хлопнул по нему ладонью — сгусток зарябил, но не исчез. Гедимин сел на стул у верстака и, облокотившись, наблюдал за куполами защитного поля, лишёнными питания, но сохраняющими все свойства, пока первый из них не растворился.

— Семнадцать минут, — прошептал Хольгер, поворачиваясь к ремонтнику. — Оно существовало семнадцать минут, eateske. Без какой-либо подпитки извне!

— Это и предполагалось, — кивнул тот.

— Надо же, — Хольгер неуверенно усмехнулся. — Гедимин, тебе не кажется, что мы сейчас нарушили какие-то законы физики?

Ремонтник усмехнулся в ответ.

— Не думаю, что это имеет значение.

Встать он успел, высвободить руки — уже нет. Хольгер обнял его так крепко, что захрустели рёбра.

— Ты сам не знаешь, что сделал, eateske, — прошептал он ремонтнику в ухо. — Пусть только кто-нибудь скажет, что среди нас нет изобретателей!

От него тянуло жаром — сквозь четыре слоя прочного скирлина Гедимин это чувствовал. И у него самого сердце билось чаще обычного. Он усмехнулся и осторожно отстранил Хольгера.

— Пора выбираться отсюда.

…Глайдер развернулся на посадочной полосе, осторожно занимая отведённое ему место на краю аэродрома. В тёмном переулке что-то сверкнуло — луч прожектора отразился от защитной маски.

— Tza atesqa! — донеслось из полумрака. Линкен шагнул навстречу прилетевшим и крепко схватил Гедимина за руку. Развернув её вверх ладонью, он на ощупь пересчитал под перчаткой фаланги и одобрительно хмыкнул.

— Как всё прошло?

— Он работает, — ответил Хольгер. — И ты должен это видеть.

— Завтра, — сказал Гедимин, сузив глаза. — Есть недоработки. Завтра вечером моё дежурство. Тогда все втроём посмотрим, что получилось.

— Да, с вами, атомщиками, не заскучаешь, — хмыкнул Линкен. — Генератор Арктуса — так вы назовёте эту штуку? Ты расскажешь мне всё, Гедимин. Особенно про взрыв. Почему меня при этом не было?!

14 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Дверь ангара бесшумно опустилась до земли, вспыхнул свет. Линкен и Хольгер, подойдя к верстаку, с любопытством оглядывались по сторонам.

— Подозрительно целый у тебя ангар, — хмыкнул взрывник, заглядывая в смотровую яму. — Здесь, говоришь, взорвался бак?

Пара царапин, оставшихся после эксперимента по синтезу фрила, была тщательно зашлифована, других следов не было; бак, подготовленный к следующим опытам, был задвинут в дальний угол и со стороны выглядел как часть ремонтного оборудования. Гедимин косо посмотрел на Линкена и оттащил от стены генератор Сивертсена. С вечера агрегат стоял в углу, прикрытый ветошью, — для постороннего взгляда он, раскрученный и пересобранный, был бы слишком подозрителен.

— Оно? — Линкен подошёл ближе, внимательно осмотрел концентраторы. Теперь они были намертво соединены — Гедимин устал отслеживать параллельность — и снабжены длинными рукоятками, к одной из которых был прикреплён маленький ползунок. Он двигался вдоль рукояти — на три сантиметра вверх или вниз.

— Генератор Арктуса, — усмехнулся Хольгер, осторожно проведя по концентратору пальцем в перчатке. — Дай их мне, Гедимин. Сегодня я буду испытывать.

— Как хочешь, — пожал плечами ремонтник и опустился на пол рядом с генератором. — Tiitzki?

Пузырь защитного поля быстро разрастался, изменяя форму и уплотняясь. Он окружил стул и прекратил рост — Гедимин отключил генератор. Хольгер, подобрав разводной ключ, с силой ударил по матовой плёнке — инструмент отскочил, и сармат попятился назад.

— Ты смотри, — Линкен постучал по пузырю и хмыкнул. — Проверить бы на бластерном разряде…

— Теперь я, — Гедимин забрал у Хольгера концентраторы и направил на Линкена. — Стой тихо.

Ползунок сместился вниз, разворачивая линзу, почти прозрачная полоса опоясала плечи взрывника, вторая протянулась от пальцев ног до макушки, — две ленты скрестились и зарябили, пустые промежутки между ними заполнились белесой плёнкой — и кокон уплотнился. Линкен мигнул, переступил с ноги на ногу, постучал по куполу кулаком — защитное поле не поддалось. Гедимин приложил к нему ладонь — между его пальцами и рукой взрывника оставалось пять сантиметров упругой перегородки.

— Семнадцать минут, — усмехнулся Хольгер. — Оно существует семнадцать минут или немного больше. Ты заметил, что генератор уже отключён?

— Что?! — Линкен покосился на рубильник. — Ничего себе…

Он осторожно сделал шаг — его плотный «кокон» сдвинулся вместе с ним. Он немного стеснял свободу движений, но оставался цельным.

— Атомщик, я хочу себе такую штуку, — Линкен сузил глаза. — Хочу стоять в ней и смотреть, как взрывается пиркенит. Чтобы обломки падали и рикошетили, а я стоял и смотрел. Это тебе не «сивертсен» за собой тягать…

— Это генератор Арктуса, — пожал плечами Гедимин. — Спроси у Хольгера, даст он его тебе или нет.

Хольгер мигнул.

— Я как-то не думал, что будет дальше, — он уткнулся взглядом в пол. — Это устройство работает так, как мне хотелось. О нём узнают другие сарматы. И макаки.

Линкен стиснул зубы.

— Верно, Хольгер. Нельзя давать им это в руки! Они заявят, что сами его сделали. Hasulesh! Как сделать, чтобы они не смогли это присвоить?!

Гедимин разглядывал генератор и задумчиво щурился.

— Знаю, кто поможет, — сказал он. — Кенен.

— Кенен? — пожал плечами Хольгер. — Странно звучит. Не уверен, что он… Ладно, посмотрим. Можно мне взглянуть на чертёж генератора?

Теперь мигнул Гедимин.

— Чертёж? Вот же он сам, — ремонтник щёлкнул ногтем по концентратору. — Смотри.

— Ты хочешь сказать, что не сделал чертежей? — недоверчиво посмотрел на него Хольгер. — Вся эта конструкция существует здесь, в ангаре… и в твоём мозгу? Ты не начертил ни одной схемы?

— Не нашёл времени, — пожал плечами Гедимин. — Тебе дать лист?

— Да, пожалуйста, — кивнул Хольгер. — Я немного… покопаюсь в этой конструкции. Глупое ощущение — это мой генератор, и я совсем не уверен, что знаю его устройство…

…Увидев на пороге Линкена и Хольгера, Гай Марци вскочил с матраса и встал посреди коридора, скрестив руки на груди.

— Валите, — он недобро сощурился. — Никаких взрывов в моём бараке не будет.

— Ты что, мутировал? — сузил глаза Линкен. — Я пришёл к своему другу.

— Отойди, Гай, — попросил Гедимин. — Ты видишь, что мы с пустыми руками?

— Я знаю вас всех, — поморщился комендант. — Если эти двое лезут сюда, значит, ты, атомщик, что-то для них припрятал. Я не хочу знать, что это. Войди, возьми свою приблуду и вали с ними вместе!

Из сорок первой комнаты доносилась приглушённая музыка — очередной самец «макаки» взывал к равнодушной самке. Самка подавала голос в каждом припеве, и даже Гедимину было понятно по её тону, что до спаривания дойдёт нескоро.

— А? — Кенен, увидев тень в дверях, привстал и выдернул один наушник. — Слишком громко? Это хорошая песня, Джед. Вот, послушай…

— Гедимин, — сузил глаза ремонтник. — Нет, ты слушай. Можешь выйти к нам на пять минут?

— К вам? — растерянно мигнул учётчик. — Вам троим? Гедимин, слушай, я не знаю, что тебя выбесило, но…

— Идём, — Гедимин крепко взял его за руку. — Тебя никто не тронет.

На улице было не только светло — фонари горели вдоль бараков, освещая каждый закоулок — но и шумно: одна смена устраивалась на ночлег, вторая отправлялась на рудники, третья развлекалась в посёлке и вокруг него. Яркие огни горели на юго-востоке, вокруг спортивной площадки — там залили водой огороженный участок и устроили каток. Гедимин косился в ту сторону с недоумением, но тем, кто осваивал лёд, было, судя по доносящимся оттуда звукам, весело.

— Доброй ночи, парни, — Кенен настороженно взглянул на Линкена и Хольгера. — Чем обязан?

— Нужна помощь, — сказал изобретатель, покосившись на Гедимина — тот стоял у двери, перекрывая Кенену путь к отступлению. — Я сделал одну штуку и хочу получить на неё патент. Ты знаком с законами мартышек. Что посоветуешь?

Кенен мигнул.

— Патент? Вы не шутите? Вот так, посреди закрытой резервации… Странные вы, ребята. Почти такие же странные, как Джед.

— Кенен, — сузил глаза Гедимин. — Вопрос был не об этом.

— А, — виновато усмехнулся учётчик. — Да, патент. Не всё так просто, парни. Это обойдётся вам… в триста койнов, самое меньшее.

Хольгер озадаченно переглянулся с Гедимином, Линкен недобро сощурился.

— С чего вдруг?

— Считай, — Кенен растопырил пальцы. — Подать заявку — рассказать, что ты выдумал, и как оно устроено — уже пятьдесят койнов. Если сделаешь её неправильно, ошибёшься в чертежах, или вдруг выяснится, что такую штуку придумали до тебя, — ничего не получишь, и деньги не вернут. А если мартышек всё устроит, и они дадут тебе патент, ещё две с половиной сотни возьмут за его выпуск. Триста — самое меньшее, парни, это без помощи всяких дельцов, со своими чертежами и съёмками. Где вы деньги взяли?

— Ура-ан и торий, — протянул Линкен, потирая шрам на затылке. — Гребучие макаки!

— И что, со всех так дерут? — недоверчиво спросил Гедимин. — И кто-то из них ещё берётся за изобретательство?

— Ну, — Кенен воровато оглянулся на дверь, но ремонтник стоял на дороге и уходить не собирался. — Они со своих патентов получают немалые деньги. Если вещь полезная, она быстро окупается. Чтобы поиметь с макак хоть цент, надо вложиться, парни. Хорошо вложиться…

— Мне не нужны их деньги, — нахмурился Хольгер. — Я хочу сообщить, что у меня есть такая вещь, и что эта вещь изобретена мной. На такой случай они ничего не придумали?

Кенен мигнул, недоверчиво посмотрел на него и, убедившись, что изобретатель не шутит, заметно поскучнел.

— Есть кое-что. Народный патент. Денег с него не получишь, но если хочешь, можешь вписаться. Зайди на сайт Патентного ведомства, там всё написано.

— Стой, — Гедимин схватил убегающего Кенена за плечо и развернул спиной к бараку и лицом к Хольгеру. — Ты — знаток законов и правил. Пойдёшь с нами в информаторий, будешь стоять рядом и подсказывать.

— Ай! Осторожно, ты мне кости поломаешь! — Кенен, вырвавшись, потёр плечо. — Что вы привязались ко мне, парни? За такую работу самый скромный адвокат взял бы с вас койнов двести, если не больше. Вы же не думаете, что я буду тратить своё время…

Ладонь Гедимина легла на его плечо, и он вздрогнул.

— Двести койнов? Сколько стоит смарт с учётом еженедельного ремонта? — хмуро спросил механик. Кенен вздрогнул ещё раз.

— Ты — сама обходительность, Джед, — проворчал он, пытаясь сбросить руку Гедимина со своего плеча; ремонтник сжал пальцы крепче, и Кенен охнул. — Ладно-ладно! Завтра я пойду с вами. А теперь отпустите меня.

— Сегодня, — твёрдо сказал Хольгер. — До отбоя ещё далеко. Чертежи у меня есть.

Информаторий был открыт — он вообще не закрывался теперь, когда рабочие смены следовали одна за другой без перерывов, и треть поселенцев всегда искала, чем заняться. Гедимин, вполглаза следя за хмурым Кененом, думал, что для чертежей понадобится сканер — а возможно, «макаки» заставят перечерчивать всё на экране. «Брать деньги с изобретателей… Только мартышки могли такое придумать!» — хмыкнул он про себя, поднимаясь в вестибюль вслед за Линкеном. «У нас такого не будет.»

20 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Хольгер ждал в переулке за ремонтным ангаром, размеренно шагал от стены к стене, пряча руки в карманы. Порывистый ветер дул с юга, нёс с озера колкую ледяную крупу; она царапала комбинезоны, хлестала по прозрачным маскам, впивалась в щёки, и даже привыкшие к холоду марсиане старались не выходить из-за зданий на открытое пространство.

— Почему не в информатории? — нахмурился Гедимин, увидев Хольгера. — Здесь холодно.

— Не так уж холодно, — качнул головой изобретатель. — Долго тебя не было. Задержался на базе?

— Думал над «арктусом», — отозвался ремонтник, задумчиво глядя на снег. Ледяная крупа тонкими струями текла по вычищенному переулку, собираясь в груды у стен. «Жидкий кристалл,» — Гедимин хмыкнул про себя. «Было бы любопытно посмотреть на жидкий сивертсенит. Какие были бы эффекты…»

— «Арктус»… — покачал головой Хольгер. — До сих пор не верится, что из этой затеи что-то вышло. По справедливости, этому генератору нужно дать твоё имя. Ты сделал всю работу, я его увидел-то лишь в последний день.

Гедимин пожал плечами.

— Все сарматы умеют работать с механизмами, — он вспомнил нескольких знакомых, недобро сощурился и поправил себя:

— Почти все. А изобретателей я ещё не встречал. Ты — первый.

Выйдя на площадь, он остановился и удивлённо мигнул: на свободном пространстве между информаторием и восточными бараками была огорожена площадка, и в её центре стояла на подставке десятиметровая сосна. С её ветвей свисали красные шары, подсвеченные изнутри, жёлтые стеклянные шишки и серебристые ниспадающие ленты. Над сосной висел дрон-наблюдатель; в его манипуляторах была зажата фигурка — крылатая «макака» с поднесённой ко рту трубой. Рядом, тыкая стальной «клешнёй» в экран смарта, стоял охранник в экзоскелете и вполголоса поминал мифических персонажей — дрон не понимал его команд и только мигал светодиодами. Двое «броненосцев» стояли поодаль, разглядывая сосну, дрон и незадачливого «командира» и изредка приглушённо фыркали в лицевые щитки.

Множество украшений в виде искусственных зелёных ветвей с красными ягодами висело на ограде форта, венки из таких веток были прикреплены к дверям информатория, вдоль крыши протянули гирлянду цветных светодиодов. Трое «мирных служащих», дуя на замёрзшие пальцы, пытались скатать из снежной крупы шар, но ледяное крошево рассыпалось в руках.

— Эй! — из информатория выглянул Паскаль. — Кто списки унёс?

— У меня, — отозвался «броненосец», безуспешно воюющий с дроном. — Что с этой железной дрянью?! Паскаль, иди сюда!

— Уже сломал? — хмыкнул тот, неспешно спускаясь с крыльца. — Эй, Гедимин, привет!

— Привет, — отозвался ремонтник, разглядывая дерево. — Что вы делаете? Зачем было приносить сюда это растение?

Охранники, переглянувшись, зафыркали.

— Объясняй, Паскаль, — ухмыльнулся один из них. — С этими ребятами тебе сидеть тут всё Рождество. А я вернусь в Эдмонтон…

— Не так быстро, канук, — хмыкнул другой. — Завтра Моранси встанет не с той ноги — и все мы останемся здесь на Рождество. Весело будет…

Паскаль поморщился.

— Эй, Гедимин, иди в зал, — буркнул он, глядя на экран смарта, и потёр его ладонью, отогревая. — Посмотришь там, что такое Рождество.

Гедимин и Хольгер озадаченно переглянулись.

— Макаки постоянно что-то делают то с фауной, то с флорой, — вполголоса заметил ремонтник, оглядываясь на дерево. — Но я не видел, чтобы в их традициях использовались механизмы или Би-плазма. Почему?

— Их традиции старше и механизмов, и Би-плазмы, — вздохнул Хольгер. — Правда, Гедимин, посмотри в сети. Если нас хотят заставить соблюдать всё это, попробуем хотя бы запомнить.

Внутри информатория тоже висели разноцветные гирлянды, зелёные ветки и красные ягоды. Под потолком покачивалась серебристая звезда с восемью концами. Паскаль ещё не вернулся с площади, его компьютер должен был быть свободен — но за ним уже сидел рыжеволосый сармат, а вокруг толпились ещё трое.

— Эй, — окликнул сидящего Гедимин; тот вздрогнул и обернулся.

— А, Джед! Доброго вечера, — Кенен Маккензи расплылся в широкой улыбке и встал из-за стола. — Я проверял почту.

Трое сарматов, переглянувшись, расступились.

— Ремонтник Джед, — вполголоса сказал один из них. — Белоглазый Лиск из его компании.

— А, та самая компания Джеда, — покивал другой, внимательно посмотрев на Гедимина. — Знаю таких. Идём, чего тут стоять…

— Что-нибудь пришло? — спросил Гедимин у Кенена. Тот развёл руками.

— Заявка ушла пятнадцатого, сегодня ещё только двадцатое. Чего вы хотите, парни?! Это не офис Моранси. Хорошо, если вам через месяц ответят.

— Не исключено, что сообщение вообще не вышло с территорий, — едва заметно поморщился Хольгер. — Мы не знаем, как они фильтруют информацию. Ладно, Кенен, спасибо тебе — и иди по своим делам. Гедимин хочет заняться наукой, рядом стоять опасно — узнаешь много лишнего…

Кенен ухмыльнулся.

— Прежде чем дойдёт до науки, я попрошу кое о чём, — он подмигнул Гедимину, и тот насторожился.

— Опять сел на смарт? — недобро сощурился ремонтник.

— Что ты! — отмахнулся учётчик. — В этот раз — встал… Шучу! Со смартом всё в порядке. Вот, смотри сюда.

На его ладони лежали маленькие золотистые кристаллы с гладкими чистыми гранями.

— Пирит? — присмотрелся Гедимин. — И что?

— Он блестит, как золото, — застенчиво усмехнулся Кенен. — А ты такой мастер… Мне нужны красивые запонки, Дже… Гедимин. Чёрные с жёлтыми камешками.

Хольгер мигнул.

— Запонки? С чем ты их носить собрался? Это мартышечьи штучки…

— Не волнуйся, — Кенен усмехнулся ещё шире. — С чем — найдётся. Ну как, Гедимин? Долгая это работа?

— Если не будет аварий, послезавтра сделаю, — пожал плечами ремонтник.

Кенен, кивнув на прощание, выскользнул за дверь и немного обогнал Паскаля — тот с пучком зелёных веток возвращался в информаторий. Увидев Гедимина и Хольгера за своим столом, он покосился на них, но промолчал и пошёл развешивать ветки по стенам.

— Ты думаешь, генератор можно ещё доработать? — вполголоса спросил Хольгер у Гедимина. Ремонтник отвёл взгляд от Паскаля и странных украшений и кивнул.

— Если взять достаточно мощный источник бета-излучения и направить его на линзу… — осёкшись, он пожал плечами. — Определённо, это кто-то уже проверял, — оно напрашивается. Возможно, существующие источники слишком слабы.

— Что это даст? — спросил Хольгер. Гедимин снова пожал плечами.

— Возможно, ничего. Но при успехе генератор заметно уменьшится. Будет переносной автономный прибор.

Хольгер хмыкнул.

— Будь это возможно, его давно сделали бы. Наверное, слабый облучатель не справляется, а мощный — слишком тяжёл. Ничего удивительного. А я вот думаю… Кто-нибудь пробовал стрелять в линзу из бластера? Какой был бы эффект?

24 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Объявление на воротах ремонтного ангара гласило, что его работа будет прекращена в три часа дня, но ещё за двадцать минут до срока в дверь забарабанил охранник в экзоскелете.

— Эй, тески, сворачивайтесь! — крикнул он, отодвинув створки. — В три отлёт!

— Зачем такая спешка? — удивлённо мигнул Гедимин, но охранник уже скрылся. За стеной ангара гудели моторы — глайдеры разворачивались на взлётной полосе, готовясь собрать шахтёров и увезти в посёлок. Гедимин пожал плечами.

— Ладно, сворачиваемся. Еду возьмём в посёлке.

Он прошёлся по ангару, проверяя, всё ли закрыто и отключено. Таких долгих выходных у него ещё не было — объявления, развешанные по всему Ураниум-Сити, предупреждали, что все производства начнут работу только второго января. «У мартышек много праздников,» — думал ремонтник. «Что угодно — лишь бы не работать…»

— А? Уже? — Иджес, склонившийся над маленькими тисками с лучевым резаком в руке, вздрогнул от неожиданности. — Уже всё? Хорошо, я иду.

— Что там? — Гедимин зашёл с неосвещённой стороны и заглянул в тиски. Там был зажат желвак горной породы, и Иджес, примерившись, наконец рискнул разрезать его надвое. Подобрав упавшую часть, Гедимин увидел на спиле кольчатые разводы — чёрные, светло-серые и зеленоватые.

— Красиво, — заметил он, возвращая камень Иджесу. Тот кивнул, завернул обе заготовки в ветошь и спрятал в карманы.

— Можно взять у тебя станок на выходные? — спросил он. — Ты его, наверное, забросил…

Мелодия разносилась из форта по всему Ураниум-Сити — её пустили через громкую связь, установленную на аэродроме и на горнообогатительном комбинате. На дверях ремонтного ангара зеленел венок из колючих веток, рядом с госпиталем установили маленькую — в половину сарматского роста — сосну и теперь в спешке украшали её гирляндами — шаров и шишек уже не хватило. За аэродромом шахтёры-марсиане ломали озёрный лёд и прикрывали проруби тёмно-зелёными щитами. Гедимин вдохнул холодный воздух, снял перчатку, посмотрел на стремительно синеющую кожу и хмыкнул.

— Эй! Не холодно купаться? — крикнул он с берега. Марсиане ухмыльнулись.

— Эй, механик! Иди к нам! Вода теплее твоих железок!

Мимо, опасливо глядя на компанию у проруби, пробежал «мирный служащий» с большой сумкой. На восточном краю аэродрома стоял пассажирский барк из Эдмонтона; люди собирались к нему и, не задерживаясь на трапе, прятались по каютам.

— Везунчики! — буркнул охранник в тяжёлом экзоскелете, оглядываясь на эдмонтонский транспорт. — К вечеру будут дома. Эй, что с припасами?

— Хватит на всех, — отмахнулся быстро идущий к форту «броненосец». — Сбор в шесть, не проспи!

Мелодия, зашедшая на второй круг, оборвалась громким хрипом, и сердитый голос объявил на весь посёлок:

— Альфа — один — сорок три! Немедленно зайдите в медчасть!

Гедимин растерянно мигнул. «Это ещё зачем?!»

У дверей медчасти стоял «Шерман»; увидев Гедимина, он посторонился и снова встал у двери, загородив её спиной. Внутри, во временно пустующем приёмном покое, двое медиков проверяли тестирующий аппарат; рядом, прикрывая их бронированной спиной, стоял ещё один «Шерман». На матрасе, расстеленном у стены, сидели двое сарматов, один из них, увидев Гедимина, быстро встал.

— Хольгер? Что им от нас нужно? — ремонтник настороженно огляделся по сторонам.

— Не знаю, — пожал плечами сармат. — Нас с Кененом вызвали сюда десять минут назад.

— У макак тут пункт сбора, — пробормотал Гедимин, усаживаясь рядом с Хольгером. — Нашли место…

Внешняя дверь открылась, и охранник в тяжёлом экзоскелете поспешно отодвинул внутреннюю. На пороге стоял «мирный служащий» в меховом комбинезоне. Под верхним слоем одежды угадывался бронежилет и ещё несколько слоёв — пришелец казался шарообразным. При нём был бластер — как всё оружие Ураниум-Сити, сдвоенный со станнером, но необычайно маленький — всего двадцать пять сантиметров вместе с рукоятью — и на вид очень лёгкий. Гедимин заинтересованно хмыкнул.

— Весёлого Рождества, уважаемый Хольгер Арктус, — он слегка наклонил голову и протянул сармату вскрытый конверт. — Патентное ведомство и Университет Саскачевана прислали вам письма. Ознакомьтесь.

Гедимин изумлённо мигнул, потянулся за конвертом, но охранник шагнул вперёд и оттолкнул его руку. Ремонтник недобро покосился на него и повернулся к Хольгеру. Тот, растерянно хмыкнув, вытряхнул содержимое конверта на ладонь.

— Ничего себе… — пробормотал он, оглядываясь на Гедимина. — Вот это да… «Извещаем вас, что ваш Народный патент… был зарегистрирован под номером… и под вашим именем, как патентодержателя… на безвозмездной основе с условием, что… в течение двадцати лет со дня регистрации…» Гедимин, они приняли наш механизм! Генератор Арктуса теперь существует!

Он схватил ремонтника за предплечье и сжал его так крепко, что Гедимин вздрогнул от боли.

— Никто не сомневался, — буркнул он, потирая помятую руку. — Это без людей было понятно. Что там ещё?

— Университет Саскачевана… — Хольгер развернул зеленоватый лист скирлина с белой лилией в верхнем углу. — «Ваши исследования привлекли внимание… были высоко оценены… приглашаем вас на полугодовые инженерные курсы с будущим трудоустройством на горнообогатительный комбинат Ураниум-Сити в должности… единственный допуск с уникальным ключом на имя Хольгера Арктуса… сможете приступить к обучению после Рождественских каникул… с уважением…» Гедимин!

— Уран и торий! — ремонтник успел отдёрнуть руку, но сам шагнул вперёд и обнял Хольгера. Глаза пилота горели красным огнём, и он еле заметно дрожал от волнения.

— Приглашение с ключом — совсем другое дело, — кивнул Гедимин, разглядывая маленький внешний диск со значком белой лилии. — Значит, на тебя разрешение получено. Будешь инженером.

— И патентодержателем, — усмехнулся, подойдя к ним, Кенен. — Поздравляю! Джед, надо будет сделать табличку на барак «Бета — один»: тут живёт изобретатель, гениальный физик Хольгер Арктус. Текст я напишу.

Хольгер уткнулся взглядом в пол. Гедимин смерил Кенена долгим взглядом — тот попятился и развёл руками.

— Я серьёзно. Сам знаешь, мы не умеем шутить. Разве Хольгер не заслужил немного уважения?

— Ещё как заслужил, — без тени улыбки сказал «мирный служащий». — Приятно было видеть такую радость. Очень похвально с вашей стороны интересоваться наукой и даже заниматься сложными исследованиями. Даже представить не могу, как вам удалось это провернуть, живя в двухметровой выгородке посреди барака. То есть… не сомневайтесь, уже в следующем году ваши условия будут улучшены, но сейчас… Нет, я могу только восхититься. Мои поздравления, Хольгер Арктус!

Изобретатель рассеянно кивнул, перевёл взгляд на Гедимина и заметно смутился. Он разжал ладонь, посмотрел на «ключ» с чётко выписанным сбоку именем владельца и повернулся к человеку.

— Здесь ошибка. Я подавал заявку на два имени, и если изобретателю решили дать награду, то её должен был получить не только я. Гедимин Кет сделал девяносто процентов работы, подтвердил мои измышления практикой, его имя было в патентной заявке, — почему его нет ни в одном из этих писем?

Гедимин мигнул.

— Моё имя было в заявке?! — он развернулся к Кенену. — Это так?

— Хольгер решал, — пожал плечами тот. — Я только помогал ему с документами. Ты, наверное, задремал, когда вносились последние изменения. Помнишь, сколько мы просидели тогда за телекомпом?

— Должен быть второй ключ и второе приглашение, — сказал Хольгер, глядя человеку в глаза. — Если кто-то здесь достоин стать инженером, то это Гедимин.

Служащий отступил бы — но у двери стоял охранник. Бластеры, прикреплённые к железным «клешням», были направлены на сарматов. Поднял оружие и второй «Шерман». Гедимин, сузив глаза, незаметно огляделся — некоторые предметы в комнате можно было бы применить для самообороны…

— Гедимин Кет? Минуточку… — служащий достал смарт, посмотрел на экран и покачал головой. — Да, я могу объяснить, в чём дело. Верно, вы упомянули его в заявке; возможно, он показал себя хорошо обученным механиком. Но его личное дело… Гедимин Кет — очень неблагонадёжный сармат, с крайне низкой лояльностью и склонностью к неподчинению приказам. То, что вы к нему обратились, было случайностью, любой обученный механик справился бы не хуже. Допустить его на инженерные курсы мы не можем, так же, как не можем выдать ему патент. Он — грамотный исполнитель, но очень нелояльная личность.

Кенен хихикнул.

— Эй! Что не так? — поймав взгляд Гедимина, он шагнул в сторону. — Это я, что ли, катался на проходчике по главной улице? Я пролез на сайт Лос-Аламоса? И охранников доводил, как по графику, тоже я?

«Грамотный исполнитель…» — Гедимин недобро сощурился. «Я посмотрел бы, как ты, безмозглая макака, такое исполнишь…»

— Он здесь, — вполголоса сообщил охранник служащему. — Вы хотели его спровоцировать?

Тот вздрогнул всем телом.

— Гедимин Кет?! — он смерил ремонтника испуганным взглядом. — В вашу сторону не было сказано ничего оскорбительного. Всё это — факты, изложенные в личном деле. А я только объяснил…

— Значит, стать изобретателем может только благонадёжный сармат? — сузил глаза Хольгер. — И только такого можно допустить к знаниям?

— Решение координатора не обсуждается, — насупился служащий. — Разговор окончен.

— Стойте, где стояли, — буркнул охранник, становясь между ним и сарматами. Приказ относился не к человеку — тот юркнул в приоткрытую дверь, мелькнул за окном и спрятался за плечом «Шермана». Хольгер с тяжёлым вздохом сложил бумаги в конверт и поднял взгляд на Гедимина.

— Я подумать не мог, что всё так повернётся, — сказал он, болезненно щурясь. — Жаль, что так получилось. Ты, наверное, очень зол на меня…

— При чём тут ты? — пожал плечами Гедимин. — Это дела макак. Не думай о них. Для меня ничего не изменилось.

— Я могу называть тебя другом, даже после этого? — осторожно спросил Хольгер, глядя ему в глаза. Гедимин кивнул.

— Макакам не рассорить нас, — буркнул он. — Расскажешь потом, чему учат инженеров.

Ещё не стемнело, но гирлянды, украшающие форт и сосну на площади, уже зажглись, разноцветные блики бежали по стенам и по комбинезонам прохожих. Из-за бараков, со стороны оврага, доносились вопли, приглушённая ругань и редкие звуки падений — кто-то осваивал каток, а может, раскатанный до льда склон оврага. Из-за двери информатория пахло какой-то человеческой едой. Хольгер приостановился, заглядывая в окно.

— Перегородку убрали, — заметил он. — Учебе конец?

— Броган раздаёт какие-то листки, — Гедимин подошёл поближе и удивлённо мигнул. — Линкен получил один. Странно.

Стол в вестибюле был уставлен открытыми коробками, половину их содержимого уже унесли, вторую — перерыли и смешали. Гедимин, заглянув внутрь, выцепил по одной упаковке каждого вида еды. Одна из них была круглой и плоской, вторая — длинной и тонкой, на третьей была нарисована жареная птица.

— Что там? Им-бир-ное печенье, — вслух прочитал Хольгер, вскрыл плоскую упаковку и достал бурый кругляш с белыми разводами. — А, вот что пахнет на всю площадь… Ухм… Я ещё возьму.

— Ага, — Гедимин откусил немного и прислушался к ощущениям. — Съедобно.

Запах из длинной упаковки показался ему смутно знакомым, а осмотрев извлечённый предмет, он довольно хмыкнул — память не подвела его. Это была сосиска, только почему-то потемневшая и сморщенная. Гедимин заглянул в ящик снова и обошёл стол по кругу.

— Эй, что ты ищешь? — Броган, выйдя в вестибюль, остановился и недовольно посмотрел на сармата. — Угощений много. Их прислали специально для вас.

— Тут нет горчицы? — спросил Гедимин, отгребая упаковки в сторону и заглядывая на самое дно ящика. Хольгер стоял в стороне и едва заметно ухмылялся.

— Чего?! — Броган посмотрел на ремонтника недоверчиво. — Ты что, теск, будешь это есть?

Гедимин молча кивнул. Броган покачал головой и выдвинул ящик стола.

— Держи, — он бросил на коробку маленький зелёный тюбик. — Всё равно она слишком острая. Много не нама… Чёрт тебя дери!

Сармат, благодарно кивнув, оторвал полтюбика и быстро свернул в тугой рулон оставшуюся часть, выдавливая всё содержимое в рот. Вкус, и правда, был сильным; Гедимин вытер слезящиеся глаза и заел обжигающую горечь сосиской.

— Это всё было мне? — запоздало уточнил он. Броган отмахнулся.

— Но больше не дам, — проворчал он. — Вы что, её прямо так жрёте?!

— Это личные пристрастия Гедимина, — отозвался Кенен, пробираясь к коробкам. — Большинство сарматов обладают менее странными вкусами.

Услышав знакомые голоса, из зала выглянул Линкен, посмотрел на ящики и недобро сощурился.

— Гедимин, ты что в рот тянешь?

— Горчицу, — отозвался ремонтник, заедая сосиски имбирным печеньем. «Люди чувствуют всё вкусы, даже самые слабые,» — думал он. «Я бы не отказался от такого мутагена. Похоже, мы много упускаем…»

— Брось, — поморщился Линкен. — Где вы оба были? Тут Джеймс опять придумал какой-то бред…

Он достал из кармана смятый листок, заглянул в него и пожал плечами.

— Теск! — нахмурился Броган. — Тебе не нравится — не пиши. Но другим настроение не порть.

— Макака ты бесхвостая, — спокойно заметил Линкен. — Думаешь, кому-то из нас вы нужны? Когда вы наконец от нас отстанете…

— Так что придумал Джеймс? — вмешался Гедимин, пытаясь заглянуть в мятый листок. Там был электронный адрес и чьё-то полное имя — слишком длинное для сарматского.

— Переписка с… гражданами Атлантиса, — нехотя ответил космолётчик. — Каждому дали такой лист, чтобы мы выходили с ними на связь. Будто нам есть о чём с ними говорить…

Гедимин мигнул.

— Броган, а где мой листок? — спросил он. Администратор попытался прошмыгнуть обратно в зал, но сармат стоял на пути.

— Тебе не положено, — буркнул Броган, заглядывая в длинный перечень. — Ты вообще в красном списке — неблагонадёжный тип. Отойди, мне работать надо.

Гедимин неохотно шагнул в сторону.

— Вот мартышки, — покачал головой Хольгер. — Тебя сегодня так и норовят задеть. Не переживай, мне тоже ничего не дали. Видимо, Линкен — самый благонадёжный из нас.

Гедимин нашёл взглядом Кенена — тот неторопливо грыз печенье.

— Тебе дали человека для переписки? — спросил он. Учётчик усмехнулся.

— Нет, Гедимин. Я вообще не склонен к разговорам с существами, которых никогда в жизни не увижу.

— Разумно, — Линкен скомкал листок и затолкал в карман. — В ядро Юпитера всех макак! Гедимин, Хольгер, пойдёте со мной купаться? Ты, Кенен, тоже можешь идти.

Хольгер хмыкнул и засунул руки в карманы — ему от одного предложения стало зябко.

— Я пойду, — сказал Гедимин, оглядываясь на компьютерный зал. Оттуда доносилась приглушённая рождественская мелодия. «Вечером почитаю, что это за праздник,» — подумал он. «Сейчас надо охладиться.»

25 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Нестройные голоса раздавались за стеной, и Гедимин растерянно мигнул и поднялся с матраса — ему померещилось, что песня доносится из коридора. Но в бараке было тихо, только на улице кто-то пел, громыхал конечностями экзоскелета, запускал фейерверки и улюлюкал во всю глотку. Гедимин вышел в коридор, тихо добрался до комендантской и столкнулся с Гаем Марци — тот, разбуженный теми же воплями и выстрелами, бродил из угла в угол и хмуро косился на дверь.

— Чего ходишь? — поморщился он. — Спи. Над бараком висит дрон. До подъёма не улетит.

— А чем заняты мартышки? — спросил Гедимин.

— Сам не слышишь? — сузил глаза Гай. — Бегают с какой-то приблудой, орут и бесятся.

— Зачем бараки закрыли?

— Чтобы мы над ними не ржали, — буркнул комендант, проверяя дверной замок. — Спи, говорю. Там небезопасно.

…Вязкая вода уже не обжигала разгорячённое тело — охлаждение прошло успешно. Гедимин лежал подо льдом и зачарованно изучал слои замёрзшей воды и воздушные пузырьки в её толще. «Если как следует сосредоточиться, можно увидеть, как жидкость кристаллизуется,» — лениво думал он. Воздуха в лёгких должно было хватить ещё на три минуты, но кто-то склонился над лежащим сарматом и нетерпеливо постучал по льду. Гедимин развернулся и вынырнул в промороженную атмосферу.

Его вытаскивали вдвоём — он, оглушённый перепадом температуры, был вялым и слегка заторможенным, но секунду спустя опомнился и нырнул в ещё не остывший комбинезон. Волосы за считанные мгновения смёрзлись в жёсткие иглы — теперь лишний лёд таял и стекал по шее за шиворот.

— Пошёл, пошёл! — один из вытащивших повернулся к нему и махнул рукой в сторону душевой. Её двери были приоткрыты, из них валил густой пар. Пятеро перегревшихся сарматов выбрались наружу и растянулись плашмя на тонком снежном покрове. Охранник в лёгком экзоскелете, переминающийся с ноги на ногу на углу, смотрел на них и ёжился. Гедимин, скинув капюшон, прошёл мимо него, — приятно было подставить лицо ледяному ветру. «Интересные условия,» — думал он, чувствуя лёгкость и прохладу во всём теле. «Надо ещё раз зайти…»

С каждым заходом температура в душевой росла, — Иджес и Лилит докопались до нагревательных элементов и подогрели и воздух, и воду. Несколько венерианцев устроились там, где было жарче всего, — их не тянуло на мороз. Увидев посиневшего Гедимина, они переглянулись и хмыкнули.

— Замёрз?

— Хорошая вода. Зря вы тут сидите, — отозвался ремонтник, приглаживая жёсткую шерсть на макушке. Ледяные иглы растаяли — теперь следовало вытереть голову досуха.

— Ты что, уходишь? — Линкен выбрался из-под горячего душа.

— Сделаю передышку, — Гедимин зашёл под поток тёплого воздуха, подальше от брызг и клубов пара. — Ты не видел Хольгера?

— Давно ушёл, — пожал плечами Линкен. — В информаторий, наверное. Он марсианских развлечений не понимает. А тебе нравится?

— Марсианских! — хмыкнул Иджес, выглянув из клубов пара. — Так делали мы на Севере. Только по-нашему из душевой надо сразу нырять в озеро. Жаль, оно тут далеко!

— Сразу в озеро? — удивлённо мигнул Гедимин, прикинув перепад температуры. — Забавный должен быть эффект… Я ещё вернусь. Надо отдышаться немного.

— Как хочешь, — кивнул Линкен. — Пока макаки не протрезвеют, душевая — наша.

У оврага лежал на спине пустой экзоскелет, его нога была вывернута под неестественным углом, из-под лопнувшей обшивки торчали порванные кабели. Человек в белом комбинезоне рылся в кустах, один из охранников, подойдя к краю оврага, смотрел вниз. С его спины свисали обрывки белой материи, натянутой на тонкий каркас.

— Я видел, как плыли три корабля, три корабля… Ай! — донеслось со дна оврага.

— Я тебе дам «три корабля»! — гаркнули следом. — Ищи быстрее! Сюда упало?

— Отвали, помню я, что ли?! — жалобно вскрикнули на дне.

По заснеженным грудам мусора бродили четверо охранников — трое в экзоскелетах, один в простом комбинезоне. За «броненосцами» тащились обрывки белой материи.

— Ну ветром же её не унесло?! — потеряв терпение, крикнул охранник с края оврага. — Куда вы с ней ходили?

— Сначала на север, потом на восток, — отозвался тот, кто потерял экзоскелет. — Потом… да не помню я! Будите девчонок, они меньше пили!

Кто-то хлопнул Гедимина по плечу — ремонтник быстро развернулся, перехватывая руку в движении и слегка заворачивая её подошедшему за спину.

— Ух-х, — отозвался, мотнув головой, «пойманный» Хольгер. — Пусти, Гедимин. Я тебя что, напугал? Тогда извини.

— Ты тоже, — Гедимин выпустил его запястье. — Хватит заходить ко мне сзади. Посмотри лучше, что тут лежит…

Он с интересом разглядывал вскрытый экзоскелет. «Броненосец», охраняющий повреждённый механизм, отвернулся, — можно было подойти и рассмотреть машину поближе.

— Эй-эй, — Хольгер крепко схватил Гедимина за плечо и потянул прочь. — Только не это! У них свои механики есть.

Охранник, услышав голоса, развернулся и быстро подошёл к экзоскелету, направляя два бластера на сарматов.

— Вы, внизу, долго вас ждать? — сердито крикнул он. — Тут толпа тесков!

Гедимин и Хольгер переглянулись и пожали плечами.

Кинозал был переполнен — едва заглянув туда, ремонтник понял, что им с Хольгером мест не хватит. С экрана звучала знакомая рождественская песня. «То ли я пропустил очередную речь Джеймса Марци, то ли он не выступал…» — Гедимин растерянно хмыкнул и повернул в компьютерный зал — там места пока были.

— Там мне чуть не дали гражданство, — рассказывал он вполголоса, пробираясь к телекомпу у окна. — Поселение называется «Нью-Кетцаль». Местные мартышки никогда не видели сарматов — я был там первым.

— Надо же, — удивлённо мигнул Хольгер. — Где это на карте?

— Сейчас найду, — Гедимин ткнул в поисковик. На экран высыпались ссылки с картинками — «кецаль (птица)»; в самом низу страницы мелькнуло название города.

— Флора и фауна, — хмыкнул Хольгер, взглянув на ссылки. — И здесь без них не обошлось. Твой город назван в честь маленькой зелёной птицы?

«До войны он выглядел более… исправным,» — думал Гедимин, глядя на маленькие фотографии, вставленные в статью. История Нью-Кетцаля была недлинной — его основали уже после Мировой войны; то, что ремонтник знал как верфи, оказалось бывшими корпусами медеплавильного завода, а сам город был севернее, и от него не осталось ничего, кроме старого церковного здания, перетащенного из заброшенного городка в степи. Кто-то успел выложить новые фотографии — разбомбленные кварталы расчистили и начали отстраивать. Гедимин нашёл на них АЭС и тихо вздохнул. «Я был там в мае,» — не без удивления вспомнил он. «Прошло меньше года.»

— Твоя станция? — Хольгер кивнул на фотографию. — Белая башня с наклонными стенами — это реактор?

— Это градирня, — покачал головой ремонтник. — Часть системы охлаждения. Реактор вон там, его плохо видно с этой точки.

— Может, у нас в Ураниуме будет своя АЭС, — пожал плечами Хольгер. — Было бы неплохо. Будешь играть в «Свою планету»?

— Нет, — отозвался Гедимин, открывая сайт с фотографией зелёной птицы. — Может, Линкен будет.

— Не будет, — буркнул космолётчик, пробираясь на свободное место.

«Красивый цвет,» — думал ремонтник, разглядывая хвостовые перья кецаля. «Похоже на окись плутония…»

— Тут пишут, что эти существа были клонированы, — сказал он, оглянувшись на Хольгера. — И уже была устойчивая популяция в сельве. Потом там построили «Шибальбу». Теперь этот вид считается вымершим. Надеются повторить опыт с клонированием, но пока не хватает денег.

— Вот как, — рассеянно отозвался Хольгер. — Значит, мы могли бы увидеть их живьём, если бы у нас было время и силы хоть на что-то. Линкен, чем ты занят?

— Читаю, — буркнул тот.

Гедимин открыл страницу проекта «Слияние». Он давно на неё не заглядывал — новости, которые он читал в последний раз, уползли далеко вниз. «Марс: Бывшая столица Саргона получит имя легендарного атлантисского города» — подсвечивалась строчка на самом верху страницы. «Разрушенные промышленные кварталы в каньоне Маринера успешно восстанавливаются. Споры о названии новой столицы: губернатор Атлантисского сектора предлагает назвать бывшую Агарту Нью-Лос-Анджелесом. Марсианские территории ждут колонистов: поселенцы получат налоговые льготы…»

Он скользнул взглядом вниз, разыскивая упоминания Ураниум-Сити.

«Антарктические территории» — новость была подсвечена тревожным значком. «Двенадцать шахтёров по-прежнему находятся в ледяном плену. Обвал, случившийся 23-го декабря, похоронил под собой исследовательскую бригаду. По проложенному туннелю удалось вывести из воздушного кармана восемнадцать сарматов, двое были найдены погибшими. Второй карман, отделённый от первого неустойчивой стеной из ледяных глыб, пока не удаётся вскрыть. Сквозь пробуренное отверстие пленникам передают воду и пищу.»

— Has-sulesh! — прошипел Линкен, ударив кулаком по столу. Гедимин резко развернулся к нему, но ничего угрожающего не увидел. Космолётчик, сузив глаза, изучал что-то на экране, и шрам, рассекающий его лицо, подёргивался.

— Что? — Гедимин поднялся с места, но Линкен уже закрыл страницу и теперь сидел, свесив руку со спинки стула и выдыхая сквозь стиснутые зубы.

— Да Коста, — бросил он, повернувшись к ремонтнику. — Двадцатилетний запрет на выход за пределы атмосферы для всех искусственнорождённых, пятидесятилетний — на право управления любым межпланетным кораблём. Все пять стран поддержали… Зачем они понадобились тебе живыми, Саргон?! Почему не кобальтовые бомбы, не астероидная атака… почему?!

«Двадцать лет,» — Гедимин задумчиво посмотрел на зелёные ветки на стене. «Кажется, это много. Интересно, к тому времени макаки хотя бы откроют границы территорий?»

— Двадцать лет когда-нибудь закончатся, — он пожал плечами. — Пусть мартышки возят нас на кораблях. Не всё же нам на них работать!

«Тески не умеют шутить,» — запоздало вспомнил он, взглянув в потемневшие глаза Линкена. Тот скрипнул зубами.

— Я сказал что-то не то? — растерянно мигнул Гедимин.

— Ты лучше молчи, — процедил космолётчик, потирая шрам на затылке. — Две смены одежды, койка и ремонтный ангар, — тебе этого достаточно? Ты когда-нибудь видел космос, ты, слесарь и мусорщик?!

Ремонтник выпрямился — Линкен встал следом, его рука потянулась к карману.

— Ты хочешь летать, взрывник? — сузил глаза Гедимин. Космолётчик молчал; его рука, скользнувшая в карман, сжалась и медленно потянулась обратно.

— Полосатый «Бьюик» на краю аэродрома, — ровным голосом сказал Гедимин. — Мне его дадут. Сядешь на место пилота.

Линкен мигнул.

— Глайдер?!

— У меня нет спрингеров, — отозвался ремонтник. — Глайдер тоже летает.

Космолётчик, разжав кулак, тяжело вздохнул.

— Летает… — повторил он, презрительно щурясь. — Летает…

— Так ты идёшь? — Гедимин шагнул к двери. Хольгер, стянув наушники, с удивлением наблюдал за ним, — он прослушал весь разговор и сейчас растерянно мигал.

— Мы ненадолго, — успокоил его Линкен, проходя мимо.

Глайдеры выстроились вдоль аэродрома; снега не было, и генератор защитного поля остался в ангаре. Гедимин подошёл к полосатому «Бьюику», огляделся по сторонам — охранники, сердито перекликаясь, бродили по кустам, некому было следить за аэродромом. Ремонтник открыл кабину и поманил к себе Линкена. Тот подошёл, потирая затылок, смерил взглядом глайдер и хмыкнул.

— Твой корабль? Умеет взлетать и садиться?

— Можешь поискать себе другой, — пожал плечами Гедимин.

Линкен криво усмехнулся и забрался в кабину. Задумчиво потрогав рычаги, он указал ремонтнику на место рядом с собой.

— Пристёгивайся, атомщик. Здесь очень тесно, но для пары витков хватит места.

«Пары чего?» — удивлённо мигнул Гедимин, открыл рот, чтобы спросить вслух, но не успел — его вдавило в сидение. Глайдер, стремительно ускоряясь, поднимался всё выше. Красная лампочка зажглась на пульте, координатор, забытый под стеклом, тревожно запищал.

Линкен, не снижая скорость, навалился на штурвал — и глайдер кувыркнулся через крыло и тут же, не выравниваясь, зашёл на новый виток. Гедимин на мгновение повис на ремнях и тут же был снова вдавлен в кресло — глайдер мчался по спирали, выполняя «бочку» за «бочкой», пока не ухнул вниз, завалившись в крутое пике. Линкен с судорожным вздохом дёрнул штурвал на себя — глайдер перевернулся через «хвост», посшибал макушки ближайшим соснам и с пронзительным писком поднялся в небо.

Гедимин потёр ушибленные рёбра — висеть на ремнях было неприятно — и покосился на Линкена. Тот со странной ухмылкой смотрел на лес, проносящийся под крыльями глайдера.

— Держись! — бросил он, наклоняя штурвал до упора. Гедимин вцепился в поручни, но пальцы соскользнули, и он снова ударился грудью о жёсткие ремни. «Дались ему эти «бочки»!» — с досадой подумал он. Глайдер несло вперёд по спирали, он кувыркался, чудом не теряя высоты. Линкен выпустил штурвал и обмяк в кресле, его лицо перекосилось в ухмылке.

— Внимание! — подал голос забытый координатор. — Остановитесь немедленно! Повторяю…

Линкен тронул рычаг, лёгким движением выравнивая полёт, и Гедимин увидел, как к «Бьюику» с боков приближаются два дрона. Сопла их бластеров были направлены на машину.

— Следуйте за нами! — заскрежетал координатор. — Не пытайтесь оказать сопротивление!

— Hasulesh! — скривился Линкен, нехотя положив руку на штурвал. Глайдер плавно качнулся к востоку. Гедимин потёр висок — после всех этих кувырков он с трудом понимал, где находится.

— Макаки видели, как ты летел, — хмыкнул он, восстановив ориентацию в пространстве. — Им не понравилось.

— Очень рад, — ухмыльнулся Линкен. — Им повезло, что я не взял с собой пиркенит.

Дроны не отставали. Когда «Бьюик» сменил курс, они приблизились почти вплотную — Гедимин мог бы, опустив стекло, потрогать сопла их бластеров. Мигая бортовыми огнями, они вели глайдер к аэродрому. Там его уже ждали.

— Заметили, — космолётчик, выглянув в окно, недобро сощурился. Дроны, взлетев, повисли над аэродромом; двое охранников в экзоскелетах остановились в полутора метрах от машины и чего-то ждали.

— Я буду говорить, — сузил глаза Гедимин. Он отстегнулся первым и теперь ждал, когда Линкен выберется из кабины и освободит проход.

Увидев движение внутри глайдера, охранники подняли оружие. Гедимин, шагнув на посадочную полосу, увидел сопла двух станнеров, направленные ему в лицо.

— Мы проверяли глай…

Договорить ему не дали. Он успел услышать треск разрядов, подался в сторону — но недостаточно быстро. Удар пришёлся по правой руке, вскользь зацепил висок, и сармат мешком повалился на посадочную полосу. Тело судорожно подёргивалось, глаза слезились; с трудом он поднял веки и увидел неподвижно лежащего Линкена. Охранник подошёл к ним и пнул ближайшего сармата в бок.

— В карцер их, — сказал он второму человеку, забрасывая обмякшее тело Линкена себе на плечо. Второй поднял Гедимина. Тот судорожно вздохнул — гребень на броне впился в живот.

— Это теск-механик, — заметила «макака», затаскивая сползающее тело обратно на плечо. — Он что-то говорил, ты не расслышал?

— Да чтоб они сдохли, — буркнул первый. — Мне какое дело?! Посидят в карцере, нам же спокойнее будет.

Дверь захлопнулась, замок лязгнул, и двое сарматов остались в темноте. Гедимин ждал, пока глаза привыкнут к сумраку. Внизу, в ремонтном ангаре, были окна, зал подсвечивали датчики по стенам; здесь, наверху, было темно. Гедимин шевельнул пальцами на правой руке — они послушались, хотя и с запозданием. Он медленно приподнялся на локте и посмотрел с галереи вниз, в пустой ангар.

Линкен, почувствовав рядом движение, зашевелился и кое-как сел. Он потянулся к затылку, но рука почти не подчинялась ему — нелепо раскачивалась и подёргивалась. Он посмотрел на Гедимина и усмехнулся.

— Этот глайдер каждый вечер там стоит, — пробормотал ремонтник, злясь на непослушный язык и обмякшие мышцы челюстей. — Летай.

Линкен неловко ткнул его кулаком в плечо.

— Сейчас н-не время для бунта, — ухмыльнулся он. — Но если ты его поднимешь, Гедимин… Я пойду с тобой.

Ремонтник смущённо опустил взгляд, провёл пальцем по виску, наткнулся на свежий болезненный рубец и недобро сощурился.

— Подожди, — он, пошатываясь, поднялся на ноги. — Эти макаки не должны были так поступать с нами. Это незаконно. Я мог объяснить наши действия, меня не выслушали.

— Ага, — Линкен, цепляясь за стену, встал рядом с ним. — Незаконно. Эй, ты чего?!

Гедимин перегнулся через ограждение галереи и свесил руки вниз — так, чтобы пальцы дотянулись до практически незаметного луча, пересекающего ангар. Он покачал ладонью — датчик, уловив движение, замигал. Выпрямившись, Гедимин отошёл на два шага вправо и снова свесился через ограждение, приводя в действие второй датчик.

«Спокойнее им будет,» — он опустился на пол, прижал холодный рукав комбинезона к горящему виску. Линкен сел рядом.

— Так что ты сделал? — спросил он.

Ворота ремонтного ангара открылись нараспашку, впустив охранника в «Шермане». Двое «Маршаллов» ворвались следом.

— Стоять!

Свет зажёгся по всему зданию — даже на тёмной галерее, отведённой под карцер, обнаружились лампы, не замеченные Гедимином. Он растерянно мигнул, прикрывая глаза от резких вспышек.

— Кто здесь?! — крикнул «Шерман», направляя ракетомёт на шорох. Гедимин выпрямился, показывая пустые ладони.

— Не стреляйте! Нас заперли в карцере, — сказал он, щурясь на свет. — Мы проверяли исправность глайдера. Нас обстреляли и бросили сюда. В чём мы виновны, и когда нас выпустят?

Он плохо различал лица людей, особенно под бликующими щитками экзоскелетов, но в этот раз не ошибся — никого из тех, кто встретил его на аэродроме, здесь не было. «Шерман» медленно опустил ракетомёт и направил луч фонаря Гедимину в лицо.

— Имя?

— Гедимин Кет, старший механик, — ответил сармат, прикрыв глаза. — Я выполняю свою работу. Почему мне всё время мешают?

«Броненосцы» озадаченно переглянулись.

— Вы, двое, были помещены в карцер? Как давно, и в чём вы обвиняетесь? — спросил «Шерман».

— Полчаса назад, — Гедимин провёл пальцем по обожжённому виску. — Обвинений нам не предъявили.

— Ещё лучше, — буркнул «Шерман», повернувшись к одному из охранников. Тот смотрел на экран своего смарта.

— Тут ничего нет про этих тесков, сэр, — сказал он. — Что с ними делать?

— Открой карцер, — приказал командир. — Вы, двое, выходите наружу!

…Хольгер стоял на крыльце информатория, хмуро смотрел на украшенную сосну посреди площади. Гедимин, переглянувшись с Линкеном, замедлил шаг и подошёл к стене, чтобы добраться до крыльца незаметно — однако Хольгер уже увидел его и изумлённо мигнул.

— Где вас носило?!

— Летали, — хмыкнул Линкен. — Ты бы лучше придержал нам места, чем глазеть на дерево.

Гедимин прикоснулся к виску. Поверх ожога, сбрызнутого анестетиком, наклеили кусок пластыря, теперь белая нашлёпка притягивала взгляды. Когда он подошёл к столу, один из сарматов, посмотрев на него, поднялся с места и тронул ремонтника за плечо.

— Будешь играть? Садись, я ухожу.

Линкен сел рядом, прямо на пол.

— Атомщики! — пробормотал он, едва заметно усмехаясь.

— Глупейшая была идея, — сузил глаза Хольгер. — Вы оба рисковали жизнью. Не делай так больше, Гедимин. А ты, Лиск, думай, что говоришь.

— Я возьму обратно любое слово, — буркнул взрывник, доставая из кармана измятый листок и заглядывая в него. — Джозеф Харрис, лейтенант Звёздного флота? И чем провинилась эта макака, что её заставили общаться со слизистым уродом?

26 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В праздничные дни комендант не устраивал побудку; раскидав по комнатам контейнеры с водой и пищей, он ушёл к себе. Гедимин, приоткрыв один глаз, увидел на упаковке яркий жёлто-чёрный значок и снова зажмурился. Его мозг и тело достаточно отдохнули после вчерашних развлечений, но ему хотелось полежать ещё немного в покое.

«Странная всё-таки эта реальность сна,» — лениво думал он, перекатываясь на спину. «Пока спишь, всё выглядит так логично. Хоть не просыпайся…»

Минуту назад сон казался ему ярким и отчётливым, сейчас воспоминания потускнели, а сюжет стёрся вместе со смыслом. Гедимин досадливо поморщился — определённо, приснившийся метод обогащения урана путём прогрева жёлтого кека на странной горелке с синевато-зелёным пламенем не имел ничего общего с реальностью.

В стену постучали.

— Эй, Гедимин! Проснулся? — громким шёпотом спросила Лилит.

— Ты ещё не на озере? — слегка удивился ремонтник.

— Макаки протрезвели — душевая закрыта, — фыркнула самка. — Скажи, ты ничего нового не затеял?

— Ты о чём? — недовольно сощурился Гедимин. Он сел, отклеил уже ненужный пластырь от виска.

— Будто не знаешь, — усмехнулись за стеной. — Ты ничего не изобретаешь? Не ставишь опытов ни с механизмами, ни с веществами? Это на тебя непохоже. Наверное, ты задумал что-то серьёзное. Скажешь?

Ремонтник изумлённо мигнул.

— Я ничего не задумал, — буркнул он, подбирая контейнеры и заглядывая в приложенную листовку. «Ещё одна порция фертильного мутагена,» — поморщился он. «С кем, по мнению мартышек, мы тут должны спариваться?» Ему вспомнились длинные тирады Иджеса с подробными описаниями разнообразных способов совокупления с самыми неожиданными существами, предметами и сущностями, и он помотал головой, отгоняя непрошеные картинки.

— Это невозможно, — сказала Лилит. — Скажи это Иджес или Мика, я бы ещё поверила. Но ты — нет. Ладно, хочешь молчать — молчи. Рано или поздно все обо всём узнают…

Гедимин выбрался на улицу через десять минут, вдохнул холодный ветер и услышал треск ломаемого льда — за ночь проруби на озере замёрзли. По раскатанному склону оврага, схватившись друг за друга, съезжали пятеро сарматов; это был не первый их спуск — оранжевые комбинезоны побелели от снежной пыли. «Бубенцы, бубенцы весело звенят!» — приглушённая мелодия звучала над площадью, разноцветные гирлянды мигали, охранник в экзоскелете, придерживая стальной «клешнёй» полупустую бутылку, пританцовывал под деревом и безуспешно зазывал к себе лаборанток, курящих на крыльце информатория. Они настороженно покосились на Гедимина и отодвинулись, когда он проходил мимо.

В полупустом компьютерном зале у окна сидел Линкен и увлечённо стучал по клавишам, время от времени усмехаясь так, что всё лицо перекашивалось. Рядом Хольгер задумчиво смотрел на экран, где разворачивался очередной видеоролик «Своей планеты». На полу между ними сидел Кенен, заглядывая то в один, то в другой монитор. Заметив Гедимина, он с широкой улыбкой поднялся и протянул ему руку.

— Все в сборе, — хмыкнул ремонтник, легонько тронув за плечо Линкена. Тот закивал, допечатал фразу и на секунду отвернулся от экрана.

— Купаниям конец, Гедимин, — недовольно сощурился космолётчик. — Душевую закрыли, полотенец не дают.

Ремонтник отмахнулся.

— Что ты пишешь? — спросил он, заглядывая в экран — но Линкен успел свернуть окно.

— Так, болтаю, — отозвался космолётчик и едва заметно усмехнулся. — С тем пилотом, Джозефом. Он вёл звено «Рапторов»…

Телекомп тихонько пискнул, и Линкен повернулся к экрану. Прочитав сообщение, он хмыкнул и быстро напечатал ответ.

— Да Коста ему не нравится, — фыркнул он, потирая шрам на затылке. — Он ещё Джеймса не видел! Их президент, по крайней мере, не предатель — и не идиот.

Гедимин мигнул.

— Вы говорите о командирах?

— Много дряни в этом мире, — пожал плечами Линкен. — Есть о чём поговорить. Но в одном он прав — все наши истребители — просто рухлядь, что «Рапторы», что «Гарпии». Вот «Харгуль» был хорошей машиной, жаль, что их больше не делают…

Телекомп снова запищал. Гедимин отошёл, досадливо щурясь. «Я бы хотел переписываться с человеком,» — думал он, занимая свободное место. «С кем-нибудь, кто разбирается в механизмах. Мы бы многое обсудили…»

Сайт «Слияния» открылся на странице с новостями. Гедимин нашёл взглядом сообщение о несчастном случае в Антарктиде и довольно кивнул — из-подо льда вывели живыми ещё десятерых сарматов. Чуть выше располагался новостной блок из Сина — «В январе в Ясархаг прибывает международная палеонтологическая экспедиция». Гедимин открыл ссылку, но приложенная к ней картинка с изображением вымершего животного оказалась случайным рисунком — ничего нового откопать ещё не успели. «Странным делом занимаются эти учёные,» — пожал плечами ремонтник, закрывая страницу. Наверху мигала цветными огоньками новость с Канадских территорий — её поместили в рамку из ветвей и рождественских гирлянд.

«Первое Рождество в Порт-Радии,» — гласил заголовок. «Губернаторы Канадских и Гренландских территорий совместно с куратором и координатором проекта «Слияние» подвели итоги года. Горнодобывающие предприятия территорий успешно построены и выведены на проектную мощность, в течение пяти последующих лет её планируется наращивать. Все военнопленные сарматы переселены в новые города и адаптировались там, их работоспособность и лояльность властям растут с каждым днём. Введены элементы самоуправления, снижен травматизм на производствах и износ оборудования. В начале года Оркус Марци планирует начать высотное строительство и переселить шахтёров в удобные дома…»

Гедимин хмыкнул. «Кажется, макаки довольны,» — думал он. «Всё идёт по их плану. Мы работаем, они получают уран… Я не против.»

«Новая обитаемая платформа введена в атмосферу Венеры,» — прочитал он, спустившись на пару строк ниже. «Она займёт место «Маврикия», полностью разрушенного в ходе военных действий. Комитет венерианских колоний предлагает присвоить ей название «Гаити». С платформы будут спущены разведывательные зонды для поисков обломков «Маврикия». Планируется изучить, как на них повлияла биосфера Венеры. Напоминаем: сообщайте в полицию о замеченных вами случаях продажи аборигенных венерианских организмов. Их вывоз запрещён законом…»

— Кому нужно вывозить фауну с Венеры? — вслух удивился ремонтник, закрывая страницу. — Её что, используют в пищу?

Кенен хмыкнул.

— Исключено. Как мы для них, так и они для нас совершенно несъедобны.

— Венерианские плавунцы пожирают любую органику и о её происхождении не спрашивают, — на секунду отвлёкся от переписки Линкен. — Иногда закусывают неорганикой. Я не удивлюсь, если какие-то макаки едят плавунцов. Это на них похоже.

Хольгер удивлённо посмотрел на космолётчика, перевёл взгляд на Гедимина и задумчиво сощурился.

— У тебя сегодня странные интересы, Гедимин. Я ожидал другого. Наверное, ты занят сложными разработками. Когда они покинут пределы твоего черепа, не забудь позвать нас с Линкеном. Очень не хочется пропустить что-нибудь по-настоящему интересное…