В маленькой комнате далеко в Паучьих Шахтах Халан прислонился к стене и пытался отдышаться. Фрисс чувствовал себя не лучше. Слишком сильным было волнение и страх перед взрывами. Речник не испугался бы пауков, но — взрывчатка?! Он видел-то её впервые в жизни…

— Страшная вещь эта вокоми! Если это слабая взрывчатка, то что же чувствовали наши предки, взрывая ирренций?! — спросил он в пустоту, когда немного опомнился.

— Так ирренций не вручную взрывали, — вяло ответил Халан, вставая с пола. — Раз тебя заинтересовали такие темы, значит, ты в себя пришёл. Тогда идём, мы и так задержались.

Фрисс вгляделся в полумрак.

— Пауки вроде ходят, но нас не замечают. Взорвём их?

— Пока ни к чему, — покачал головой Халан. — Тут нет опасности для нас. Они считают едой только аскес. Странное явление…

— А откуда ты знал, что такое вокоми? — спросил Фрисс, пробираясь между нитями паутины.

— Так вся Река называет меня другом сарматов, ты что, забыл? — Халан усмехнулся. — Вот поспрашивай своего Гедимина, может, он тебе тоже расскажет… как взорвать ирренций, или там как альнкит сложить из двух кусков руды. А теперь не шуми, тут кто-то есть…

Местами туннель был чист, местами забит паутиной и наполнен густым белым туманом. Халан старался быстро миновать эти места — он счёл туман вредоносным.

И всё-таки им пришлось сделать привал в одной из боковых комнат. Пауки их не беспокоили.

— Все эти туннели были жилыми, — сказал Халан, осмотрев комнату. — Видимо, пауки пришли позже аскес. Интересно, откуда…

Вскоре это перестало быть для них загадкой.

В одном из туннелей среди мелких пауков разгуливал хеск — усатый и оранжевокожий, с любопытным блеском в глазах. Он приветственно помахал им рукой.

— Силы и славы! — Фрисс помахал в ответ. — Я Фриссгейн, иду тут.

— А я Халан, — кивнул правитель. — Это твои пауки?

— Я Хьюрнон из Скайнов, и пауки мои, — отозвался хеск. — Хорошее место для их разведения. Ты тоже пауками занимаешься? Им тут нравится, могу уступить тебе туннель…

— Погоди, Скайн, я туннели не скупаю, — Халан нахмурился. — Ты их внимательно осмотрел, когда запускал сюда пауков?

— А что не так? — Хьюрнон настороженно поднял уши.

— Может, это и неважно, но в нескольких Акенах пути отсюда живёт одно племя. Пауки немало ему насолили, а теперь оно может ответить взаимностью. Тебе лучше договориться с ними, а то будет некого разводить.

— Я не видел никаких людей… — Скайн почесал в затылке. — Чем могли помешать им пауки?

— Ну, ты же знаешь: нет такого живого существа, которое люди не сумеют выбесить.

— Я поговорю с ними, — Хьюрнон повёл усами, вид у него был обеспокоенный.

— Смотри, чтобы и тебя не убили…

Скайна встревожили слова Халана. Он скоро исчез в тумане — видимо, пошёл разбираться.

— Ну вот, ещё один персонаж — Хьюрнон из Скайнов, — сказал Халан. — Через несколько лет всё узнаем. Кимеи-наблюдатели редко подводят…

Спустя пару Акенов они увидели полуразрушенную дверь. Тут не понадобилось даже протискиваться в щель.

— Аскес построили такие огромные туннели, чтобы прятаться от ракет… Неужели у них нет плана? — вздохнул Речник, снова погружаясь в сомнения. А они ли строили?

— Я не уверен, что их построили аскес, — тут же подтвердил эти сомнения Халан. — Интересно, что световая система нигде не отказала…

За дверью Халан остановился и огляделся. Фрисс почувствовал странное в воздухе — что-то еле заметное, но жгучее, иссушающее витало в туннеле.

— Хашт! — глаза правителя сверкнули. — Итак, мы в двух шагах от цели. И всё-таки я не люблю дышать испарениями хашта. Согласен ли ты подвергнуться защитной магии?

— Халан, если можешь — защити, — кивнул Речник, закрывая глаза. — Может, тебе скафандр надеть?

— Лишнее. Вдвоём не влезем, второго нет, а оставить тебя так и залезть в броню… ну, я не могу так. Зачем глаза закрыл? — хмыкнул Халан. К лицу Фрисса — с двух сторон от носа — прикоснулись пальцы, потом по лицу пробежали мурашки, а жгучая примесь в воздухе перестала ощущаться.

— Готово, — сказал правитель. — Лёгкие не сожжёшь. Но в кислоту не ныряй.

— Спасибо, — кивнул Речник. — Ценная магия. А от Сиджена защищает?

— Увы, — Халан развёл руками и пошёл дальше. Впереди уже шумела вода…

Озеро оказалось совсем недалеко — очень скоро Фрисс и Халан вышли на сумрачный берег. Световая система над озером сильно потускнела — испарения повредили её — и второй берег терялся во мраке пещеры.

Тут же в стену пещеры был врезан ярко-зелёный фриловый щит с тремя углами и треугольным же знаком на нём. Под щитом висела табличка с надписью "Озеро Эриэл" — никаких тлакантских значков, обычные буквы Шулани.

— Западные сарматы знают Шулань? — Фрисс даже оторопел.

Халан пожал плечами.

— Все народы знают Шулань. Всеобщая письменность — она… она всеобщая, Речник. А этот рисунок означает, что в воздухе едкие пары, и само озеро не для купания. Вот мы и пришли.

— А вокоми от испарений не взорвётся? — встревожился Речник.

— Не должна, — ответил Халан и вгляделся в темноту. — Идём, я уже вижу тех, кого мы ищем…

Фрисс увидел их немного позже. Он шёл по берегу на шум не то водопада, не то водоворота, когда увидел тёмно-серое здание, запирающее выход из пещеры. Здание было вдвое выше его роста, спускалось к озеру двумя ступенями, на нижней из которых располагалась огороженная площадка. Две трубы выходили из неё и исчезали в озере, только верхним краем выступая над "водой" — точнее, над смесью воды и хашта. Они-то и шумели.

На площадке, разглядывая трубу, стояли двое в чёрных сарматских скафандрах. Тот из них, кто не забыл надеть шлем, щупал жидкость у трубы выдвижными "усами" какого-то прибора. Фриссу показалось, что это обычный счётчик Конара, только усы слишком ветвистые. Второй сармат, без шлема, заглядывал к первому через плечо. Обычные жители станций и обычное их снаряжение… и только вблизи Фрисс увидел лицо второго "сармата". Красная блестящая кожа, гладкий череп, узкие щели глаз и подвижный хоботок вместо носа. Речнику даже стало не по себе, он еле нашёл силы на дружелюбную улыбку.

Он поспешил перевести взгляд на того, кто прятался под шлемом — и увидел на шлеме тот же знак "U", что и на броне Гедимина. "Уран… Символ Ураниум-Сити! Это что же… мы сейчас там?!" — Фрисс проглотил изумлённый возглас и только прошептал, обращаясь к Халану:

— Посмотри, они из Ураниума — оттуда же, откуда Гедимин!

Халан покосился на него, но ответить не успел. Подвижные уши кислотников уловили посторонний шум. Тот, кто был без шлема, вздрогнул и посмотрел на Речника. Его собрат быстро втянул усы обратно в прибор, повесил коробочку на грудь и коснулся непонятного оружия, прикреплённого к поясу. Фрисс подозревал, что оно стреляет кислотой.

— Удачной работы! — Халан показал им пустые ладони в знак мирных намерений. — Я ищу хаштменов, кислотных сарматов. Моё имя Халан, мой спутник — Фриссгейн. Вы продаёте хашт?

"Сармат" убрал руку с оружия и откинул шлем. Жуткие всё-таки у них лица… Но голос прозвучал миролюбиво.

— Уран и торий! Ты нас нашёл. Продаём чистый хашт и даже хумцу, но дороже. Меня зовут Фьоскин. Поднимайтесь, там лестница…

Лестница из лёгкого фрила под действием кислоты не только не рассыпалась, но и не покрылась пятнами. Речник с опаской прошёл над едким мелководьем и взобрался на площадку. Хаштмены молча ждали.

— Мы с Великой Реки, от Восточного Предела, — сказал Халан, глядя на Фьоскина. — И дело у нас довольно важное. И спешное… так что не хотелось бы вести его через власти Ураниума. Вы ведь подчиняетесь Ураниум-Сити?

Хаштмен кивнул. Второй в это время внимательно рассматривал Фрисса, но в разговор не вступал.

— Ураниум высоко. Здесь, на кислотной станции, некоторые вещи мы решаем сами, — сказал Фьоскин, переводя взгляд с Халана на Фрисса. — Восточный Предел? Что заставило вас забраться так далеко на Запад?

— Я хотел бы поговорить об этом с командиром вашей станции. Исключительно для скорости, — ответил Халан.

— Для скорости поговори со мной. Я — старший смены, командир сейчас наверху, — сказал Фьоскин. Фрисс ничего не мог прочесть в его узких, почти невидимых глазах.

— Хорошо, — Халан неохотно кивнул. — Слушай с самого начала, командир Фьоскин…

Они говорили долго. Фрисс понимал, что ему нельзя сейчас вмешиваться. Он хотел присесть на ограду площадки, но она блестела каплями сгустившегося хашта, и Речник отошёл подальше.

— Так ты знаешь Гедимина? — тихо спросил его второй хаштмен. Фрисс кивнул.

— Древний Сармат, закованный в броню, починил у нас серьёзные поломки на станции, — пояснил он. — Ты, может, с "Налвэна"? Вы вместе работали?

Сармат обрадованно закивал. Фрисс уже видел такое выражение на лице Гедимина — "как, это существо разумно?!" Похоже, все сарматы думают о людях одинаково…

— Я Деркин с кислотной станции Ураниума, передавай привет тому, кто предотвратил тысячу аварий, — прошептал кислотник. — Скажи, что Кон ничего плохого не хотел и ждёт не дождётся его возвращения. И помощи в сооружении нового реактора. Без него обещал не запускать.

Фрисс заверил, что всё передаст в точности. Он был слегка озадачен.

— Гедимин строил альнкиты в Ураниуме? — осторожно спросил он. — Не только чинил?

— Гедимин — легенда, — серьёзно сказал Деркин, покосившись на командира. — Его все уважают. Ты знаешь, что он однажды собрал ядерную бомбу из кусков гранита?..

Речник удивлённо мигнул, но спросить не успел ни о чём. Халан потрогал его за плечо — "идём, некогда болтать". Они вошли в серое здание, и незнакомые хаштмены окружили их.

— Ну что ж, приятно будет в один мах решить проблему всего Восточного Предела, — сказал Фьоскин, что-то подсчитывая на пальцах. — Сегодня вылетаем, быстрее вернёмся — меньше огребём. Ксенон! Ты за старшего. Состав я проверил, всё в порядке, до пересменки мы вернёмся. Накорми гостей, они подождут тут. Деркин, иди за мной!

— Ух ты… Халан, так что вы решили вдвоём? — шёпотом спросил Фрисс, когда Ксенон ушёл, оставив людям контейнеры с Би-плазмой и водой. Другие хаштмены тоже разошлись по местам. Фьоскин и Деркин, видимо, готовились к полёту.

— Они летят с нами, берут бочки с хаштом и хаштомёты со станции, — ответил Халан, жадно глотая Би-плазму. — В сто раз лучше, чем я надеялся! Мы довезём их до Змеиных Нор и вернём на берег, оттуда они телепортируются. И больше у нас проблем с хранилищем не будет…

— А расплатимся мы с ними? — тревожно спросил Речник. Он рад был, что сарматы согласны помочь, но догадывался, что это не бесплатно.

— Шестьсот кун, — Халан пожал плечами. — Почти задаром. Ураниум запросил бы раз в десять больше.

Не успел Фрисс впихнуть в себя остатки Би-плазмы, как готовая к полёту группа собралась у озера. Кроме Фьоскина и Деркина, тут были ещё четверо кислотников (Фрисс пока различал их только по цвету и количеству нашивок на скафандре). Длинные тяжёлые хаштомёты и наглухо запаянные бочки с хаштом пока лежали на самоходной тележке — Речник таких не видел, но Халан шепнул, что это удобный и распространённый сарматский транспорт. Хаштмены пригласили пришельцев подняться на тележку и сами залезли туда же. Фриссу было не по себе среди бочек кислоты, но выбирать не приходилось.

— Мы будем наверху к ночи, — сказал Халан, окидывая взглядом кислотников. — Отдохнём на Хьяктамлоне и утром полетим на восток. Фьоскин, не будет у вас трудностей с речными деньгами?

— В первый раз, что ли? Наверху обменяют, — хаштмен был спокоен. Халан кивнул и взялся за ключ телепорта.

Обратный путь оказался легче. Один кислотник упал с тележки, правитель Дзельты тоже вынужден был сесть на землю, зато бочки не шелохнулись. Закатив тележку в сад Искрейи, все восемь путников отправились к ведьме в гости. Искрейя знала каждого по имени, и пока они беседовали между собой, Фрисс успел уснуть за столом.

— Может, тебя сразу в Замок отвезти? Награду ты уже заслужил, — с беспокойством сказал Халан, разбудив его и отведя в комнату.

— Вот уж нет. Такое приключение я не пропущу, — ответил Фрисс. — И потом, нельзя, чтобы все видели хаштменов. Им попадёт.

Дальше они летели на драконах, которые были совсем не рады четырём пассажирам вместо одного, да ещё и тяжёлым вещам хаштменов. Кислотники на всякий случай надели шлемы, и было заметно, что высота непривычна для них. Много раз путники останавливались и трижды заночевали — на Правом Берегу Дистана, у Острова Кута и на подступах к хранилищу в Сунийских степях. Халан кормил драконов всем, что удавалось найти. Хаштмены ели Би-плазму и даже не попробовали ирхек.

— Приятное место ваш Восточный Предел, — сказал Фьоскин, ненадолго сняв шлем. — Хоть буду знать, как он выглядит.

Кислотники редко разговаривали, что в полёте, что на стоянках. А когда до хранилища осталось совсем чуть-чуть, обменялись несколькими странными криками, и Фьоскин обратился к Халану:

— Здесь нам нужно разделиться. Мы поедем понизу, вы летите над нами. Вы сможете отвлечь мутантов, чтобы у нас было время развернуть хаштомёты?

— Не беспокойся, Фьоскин, им будет не до вас, — кивнул Халан и велел драконам приземлиться. Теперь они летели налегке, и Фрисс немного боялся — не повредит ли кислотникам облучение от хранилища?

— Держи снаряды, Фрисс. Мы немного повзрываем, — сказал Халан, когда гигантские зелёные башни и чёрная дыра-вход стали видны как на ладони. — Не обращай внимания на странности драконов. Я управляю их разумом сейчас. Иначе они нас сбросят…

— Ух ты… — Фрисс быстро прицепил снаряды к поясу. Халан настоял на том, чтобы Речник надел скафандр ещё на стоянке — мол, Фрисс и так сильно облучился в этом году — а сам полетел безо всякой защиты. И сейчас его дракон делал петлю над чашей хищного цветка. Взрыв заставил растение содрогнуться и в слепой ярости взметнуть все корни вверх. Речник ждал гибели, но корень просвистел мимо. Осталось только сбросить снаряд в чашу второго растения — и удержаться на драконе!

Речник видел краем глаза, как Халан угодил ещё двумя снарядами под корни Фита-Суу, и как полетели зелёные ошмётки. Он и сам сбросил куда-то взрывчатку — один пакет упал в хранилище, второй оторвал растению пару мелких корней. Третий взорвался на лету, потому что Фрисс поджёг его молнией, причём слишком рано…

Гулкий низкий вой, от которого кости задребезжали в суставах, а в глазах потемнело, отшвырнул драконов прочь от гигантских растений. Это в бой вступили хаштмены — и теперь людям оставалось только уносить ноги. Фрисс думал, что его череп сейчас взорвётся, но не мог не смотреть вниз слезящимися глазами — там чудовищные растения таяли, как снег под струёй кипятка. Ещё немного — и воцарилась тишина, только шипел хашт, растворяя зелёные обрывки и стекая по откосу в чёрный провал хранилища. Фита-Суу перестали существовать.

— Не садитесь! — крикнул снизу Фьоскин, закидывая пустые бочки из-под хашта обратно на тележку. — Мы все в кислоте! Встретимся за пределами опасной зоны!

Солнце стояло высоко, и мёртвая земля корчилась под его лучами. Но Фриссу стало легче. Можно было забыть о мёртвых сарматах и мерцающей воде. Драконы словно проснулись — правитель снял заклятие.

— Хорошо всё-таки, что ты к Речникам такую магию не применяешь, — тихо сказал Фрисс Халану. — А что они запомнили?

— Что видели кошмар, — устало ответил Халан. Он был очень бледен и торопился улететь подальше от Нор.

Обернувшись на шум и движение воздуха, Фрисс увидел песчано-жёлто-чёрный летающий корабль сарматов — кто бы ни сообщил работникам "Флана" о том, что путь свободен, узнали они об этом быстрее, чем летает дракон. Речник улыбнулся. Никакая светящаяся дрянь не потечёт по Реке!

Они остановились там, где Высокую Траву не выжигало и не корёжило излучение, на полпути к Реке. Фьоскин принял обещанную награду — недостающую сумму Халан призвал из сокровищницы собственной магией — и пригласил правителя и Речника заходить на кислотную станцию "Эриэл" при первой же надобности. Хаштмены были довольны приключением — и тем, что помогли собратьям с Восточного Предела. Халан в свою очередь пригласил их на Реку — тогда, когда они захотят…

Дальше Фрисс и Халан летели вдвоём. Договорились, что Речник не полетит на станцию "Флан" — Гвеннон может схитрить с наградой, лучше Халану одному посетить его. С правителем даже сарматы спорят с опаской.

— За флоний спасибо, только не говори Гедимину, что сделал с ним, — предупредил Халан, потирая опухшую руку. — Может сильно обидеться. А скафандр — твой по праву. Пригодится в вашем легендарном поиске.

— Халан, если в следующем году будет моя свадьба, я тебя на неё приглашаю, — с трудом выговорил Речник. Не был он уверен ни в свадьбе, ни в наступлении следующего года для него и Халана…

— Вот как? Ну, по весне ты скажешь мне, куда лететь. Не стоит загадывать заранее, — рассеянно ответил Халан. Мысли его были далеко — не то в Замке Астанена, где ждут его возмущённые Нильгек и Мирни Форра, Канфен и ополчение; не то на "Флане", где предстоит жестокая схватка за каждую куну…

Когда из-за горизонта показался Замок Астанена, Фрисс попросил дракона приземлиться.

— Я пойду пешком, Халан. Надо собрать мысли в кучу. Удачи на "Флане"! Если буду нужен в Энергине, знаешь, где найти меня.

— Фриссгейн, не будь затычкой в каждой бочке, — усмехнулся правитель. — Ты и так сделал в сто раз больше, чем любой Речник — и для войны, и для жизни. Возьмёшь у Мирни триста кун. О драке в Энергине и думать не смей. Тебя отзовут только в самом крайнем случае. Ты дрова-то на зиму заказал уже?..

Когда Халан улетел, Речник забрался в воду — и чуть не содрал с себя кожу, отмывая паутину, паучий клей, зелёную кровь, хашт и радиоактивную пыль из Змеиных Нор. Только после этого речной демон Агва признал в нём Речника и робко выглянул из водорослей. Дальше Фрисс шёл не спеша, перебирал мысли в голове, строил небольшие планы и даже собирал по дороге обломки дерева и коры — в счёт запасаемых на зиму дров. А когда совсем никто не слышал, он голосил песни собственного сложения, на ходу подбирая слова. Пел обо всём, что видел в эти дни, и надеялся только, что ни одна кимея этого не услышит, а услышит — так в летопись не занесёт…

К обеду он добрался в Замок.