Участок Фейр — две узкие полосы речного берега чуть ниже устья Дистана, чуть выше Островов Кудин — считался одним из самых тихих на Реке, и следили за ним всего три Речника — Айому, Сигюн и Фриссгейн. Первый из них в основном "символизировал незыблемость закона", как выражалась Сигюн, то есть сидел в пещере или около неё и рыбачил, или готовил наловленное, или ел приготовленное, а также то, чем его угощали жители. Такая жизнь на нём сказалась — поднять его не могла ни одна хиндикса на Реке. Ещё Айому боролся с паникой и поддерживал авторитет Астанена, охранял съедобные растения и лечил больных, и в целом пользовался заслуженным уважением. Сигюн же собирала по участку налоги, общалась с хогнами — жителями Острова Струйна, которые только её к себе и допускали, а ещё разбирала споры между поселенцами. Ну и Фриссгейну дело находилось. С куванцами общаться, например. Они по старой памяти уважали его, долго он преследовал их и призывал к порядку…

Всего триста человек живут в Фейре: нерминцы и сингелы на обрывистом Правом Берегу, синдалийцы и наринексы — на заболоченном Левом. Хогны, живущие на Острове Струйна, численность свою скрывают, как и скайоты — древесные люди, жители громаднейшего Дуба. Дуб с городом скайотов возвышается над Фейром и двумя соседними участками, а с хиндиксы его видно из ещё более дальних далей. Скайоты у себя за порядком следят сами, а налоги спускают с дерева в желудёвых бочках.

На Левом Берегу зиял Провал — пещера, ведущая прямиком в подземный мир, откуда то и дело приходили демоны — Инальтеки или кто похуже, а туда забирались любопытствующие и ищущие приключений жители. Жителей надо было возвращать на поверхность, а демонов — в их мир, и Речников с участка в любой момент могли позвать к Провалу, чтобы они это сделали…

Ещё тут был водоворот, называемый Гибельным, — рядом с ним Речная Магия переставала действовать, и много лодок, плотов и пловцов сгинуло в нём. И ещё одно место, где иногда исчезали бесследно… "Куванский Причал", громадный полый камень посреди Реки, гостиница и таверна куванцев — и смертельная ловушка для честных людей. По крайней мере, таково мнение жителей Фейра и большинства Речников.

Фриссгейн поддерживал это мнение. Он предпочёл бы уничтожить эту скалу вместе с куванским гнездом. Но приходилось терпеть… следить, отгонять посторонних, разбираться с каждым случаем кражи, разбоя или — упаси Река — убийства, годами приводить куванцев к миру. Они не были жителями Фейра, но никак нельзя было упускать их из виду!

Куванцы — странный народ, вечно плывущий — вниз по Реке, на больших плотах-кувах, от Озера Синдалия до самой Дельты. Несколько поколений сменяется, прежде чем плот достигнет устья, а потом кувы уходят в океан — и не возвращаются. Откуда берутся новые куванцы — большая загадка, но их запасы, кажется, неисчерпаемы. И неисчерпаемо их нежелание жить по законам Реки, по водам которой они плывут. Поэтому ни один Речник не рад куванцам на своём участке.

Фрисс тоже был не рад, но выбирать не приходилось. Вот и теперь — уже издалека он видел пять плотов, причаленных к скале посреди Реки. Да, не стоит надеяться, что проклятую глыбу когда-нибудь унесёт течением…

Фрисс перевёл взгляд на Правый Берег в поисках изменений — но ничего пугающего не увидел. Почти никого на берегу не было, но лишь потому, что в степь в эти дни слетался белый воздушный пух — насса. Этот пух собирали, пряли и ткали из него мягчайшую дорогую ткань, было его немного, и пропустить вылет жители никак не могли. Кто-то в спешке даже не занёс в пещеру собранные на берегу обломки дерева. Чей-то запас дров для хиндиксы, судя по величине обломков. На Правом Берегу приходится собирать каждую щепку — Дуб редко роняет ветви, а больше деревьев там нет.

Узкие крутые тропинки ведут от пещер к воде и вверх — на обрыв. Речник помнил, как нелегко по ним лазить, и как просто упасть, наступив на качающийся камень. Пещеры тянутся вдоль всего обрыва — аккуратные проломы в известняке, занавешенные циновками из листьев Агайла и Руулы, Высоких Трав. Двери на Реке не нужны.

Когда Фрисс покидал Фейр, вот эта огромная коряга у воды — ствол дерева, принесённый когда-то половодьем — уже лежала тут, и так же была частично распилена на дрова, а к ветке был привязан ветхий полузатопленный плот. Ничего с тех пор не изменилось. И плот, и коряга, и пещера на берегу принадлежали семейству Фирлисов. И девица в изношенной одежде, которая плетёт циновку дрожащими руками и постоянно рвёт листья… девица тоже из семьи Фирлисов. Эмма Фирлисова, дочь Атуна и Раи. В последний раз Фрисс видел её, когда ей было четырнадцать лет, и если бы тогда ему удалось вытащить её на обучение… очевидно, что после его отбытия никто этим заниматься не стал. Атун и Рая гнали в пещере крепкую кислуху из речной тины, пили всей семьёй — вот и всё обучение. А теперь уже бесполезно вытаскивать Эмму куда бы то ни было. Интересно, помнит ли она Фрисса.

Речник окинул взглядом берег и увидел ещё одного знакомого — Нецис Санъюг сидел у пещеры и привязывал к остроге каменный наконечник. В обрыве появилась ещё одна дыра, из которой валил дым — Фрисс узнал в ней кузницу, которую собиралось вырубить в известняке семейство Скенесов. Если дым идёт, значит, старшие Скенесы дома, и Фрисс может завернуть к ним в гости. Хорошо.

А у пещеры, где когда-то жила семья Аймиа, лет двадцать назад уничтоженная речными демонами, долбили стену семеро жителей, и никого из них Фрисс не знал. Новое семейство? Непременно надо поговорить с ними, вот только вернётся из куванской таверны… Вот и она, кстати. Каменный остров прямо под кораблём.

Много тысяч лет назад ледник принёс сюда огромную гранитную глыбу. Она наполовину ушла в дно Реки. Каменная глыба, мёртвый островок, никого не интересовала, пока однажды во время наводнения сюда не выбросило куванца, смытого с плота. А он решил, что островок расположен очень выгодно — и хорошо бы построить тут гостиницу с кабаком, специально для куванцев и их "друзей". Он поставил на камне шалаш и выдолбил небольшое углубление, но через год его снова унесло наводнение, и больше он не возвращался.

Потом здесь обосновался синдалиец с Левого Берега, торгующий с куванцами. Он нанял в Струйне рабочих, и они вырубили внутри скалы небольшую комнату. Однажды синдалиец исчез, спустя несколько дней его нашли мёртвым на мелководье, его помощники-хогны были обвинены в убийстве, но, насколько знал Фрисс, доказать ничего не удалось.

Работы на скале прекратились надолго — пока туда не выбросило ещё одного куванца. Ему было тринадцать лет, и его звали Эльгер.

Много времени прошло с той поры. Но Эльгер не покинул остров. Он долбил и долбил камень, пока стены не стали совсем тонкими, и внутри разместился и кабак, и рынок, и гостиница. Всё это вместе получило название "Куванский Причал".

В первые годы Эльгер кормил посетителей рыбой, поил кислухой, по мелочи продавал всякие сплетни и сведения то Речникам, то куванцам. Ну, тем же он и теперь занимается, только ещё покупает и перепродаёт всякий товар, и половина этого товара у предыдущих хозяев была украдена или отобрана. Несколько куванских отрядов у Эльгера в подчинении, в его подвалах вещи со всего мира, и ему постоянно привозят что-то новое. Фриссгейн совсем не удивился бы, найдя в этих подвалах Ожерелье Богини… да хоть и все артефакты Астанена!

— Хаэй! — протяжно крикнул Фрисс и бросил канат рыжему куванцу на причале. Тот неохотно привязал корабль к экхе.

— Ингэ, Фриссгейн, — поздоровался он на языке куванцев. — Долго не появлялся.

Речник его помнил — муж одной из многочисленных дочерей Эльгера, Юты, зовут его Гор. Положение его среди куванцев позволяет ему заглядывать в подвалы Эльгера, но не позволяет о них рассказывать.

— Скучали? Где Эльгер? — отрывисто спросил Речник, всем видом показывая, что с Гором говорить не о чем и незачем.

— Внизу, где же ещё, — куванец освободил дорогу. Слушать разговор Фрисса с Эльгером он тоже пока не мог. Куванцы иерархию блюдут…

Фрисс вошёл в зал, высматривая Эльгера. Куванцы за столами настороженно взглянули на Речника — и спокойно вернулись к разговорам. Фрисс их не заинтересовал и не испугал.

— …Смотри, я купил это у сармата за три куны.

Куванец показывал другому отрез ткани со сложным геометрическим узором.

— Её можно растянуть впятеро, и она не порвётся. Как по-твоему, сколько Эльгер даст за неё?

— …Шигнав опять подорожал…

— …Не советую возить его. Он растворяется в воде.

— …Это хорошая взрывчатка…

— …Десять аметистов — за пятьдесят кун?!

— …Он попался в Глиняном Городе. Знаешь, что с ним сделали?..

— …Их убили хогны. И поделом…

— …Да, в Глиняном Городе лучше не попадаться. А в Девичьей Крепости двоих наших принесли в жертву Гелину.

— Правда?!

Фрисс подошёл к стойке бара. Там Искена, младшая дочь Эльгера, шепталась с жёлтым мохнатым демоном — Аваттом. Это существо было на голову выше человека. Время от времени с его меха сыпались трескучие искры.

— Где Эльгер? — спросил Речник, мимоходом удивившись — Аватты здесь появлялись нечасто. Искена и демон сделали вид, что ничего не слышат.

Эльгер вышел из соседней комнаты, шикнул на Искену и увёл Речника от стойки.

— Ингэ, Фрисс. Что нового в Орине?

— Всё потихоньку, Эльгер, — миролюбиво ответил тот, — воюем с Инальтеками… А что это за существо?

— А, этот… — Эльгер оглянулся на Аватта. — Это Кейгис. Искене он нравится. А я не имею ничего против. Существо как существо.

Фрисс ещё раз посмотрел на Аватта. Интересно, чем это существо привлекло Эльгера?

— Хотел бы я знать, зачем ты сюда пришёл… — протянул куванец, ощупывая взглядом Речника, и Фрисс выкинул всех демонов из головы. Вступление кончилось. Пора переходить к делу.

— Пропала одна вещь. Ты знаешь, где она?

Эльгер покачал головой.

— Ты быстрый, Фрисс. Всё зависит от того, сколько у тебя денег. Что-то непохоже, чтобы ты привёз полную хиндиксу кун…

— А тебе они понадобятся, Эльгер, когда Праматерь-Река потребует вернуть украденное? Ты ими от неё откупишься? — спросил Речник, безразлично глядя куда-то вдаль. — Вроде бы ты раньше уважал богов…

— Ты о чём, Речник? — изумился куванец.

— Из Храма Девяти Богов пропало ожерелье Реки-Праматери, — теперь их взгляды встретились. — Что ты знаешь об этом?

Эльгер сделал священный жест, словно отгоняя призраков. Его лицо посерело.

— Не знаю, Фрисс, почему ты так плохо думаешь обо мне. Я не прикоснулся ни к чему, что принадлежит Храму!

— Ты — допустим. А твои подручные? Или чужаки? Эта штука не могла случайно попасть к тебе?

— Я уверен, что нет.

— А я не уверен.

Они долго смотрели друг на друга.

— Не знаю, Фрисс, почему ты всегда и во всём обвиняешь меня. Если хочешь, я покажу тебе свои подвалы.

Речник кивнул и молча пошёл за куванцем вниз. Туда, где лишь тонкая перегородка гранита между человеческим жилищем и бездонной тёмной водой… Фриссгейн знал, почему Эльгер боится Реку-Праматерь. Он бы тоже боялся.

В подвалах было много разнообразных вещей, и некоторые из них пахли страхом, а другие — кровью. Ткани, меха, изделия из дерева и стекла, драгоценности, кожа, оружие, одежда, металлические обломки, непонятные механизмы из Старого Города и со станций… Фрисс не видел того, что надеялся найти.

— Ты доволен? — нетерпеливо спросил Эльгер. Ему хотелось поскорее вытолкать Речника из подвала, пока он не нашёл что-нибудь интересное или нужное.

— Вижу, твои дела идут прекрасно… — промолвил Фрисс, который не спешил никуда. — Ты был прав. Ожерелья тут нет. Надеюсь, я узнаю первым, если оно тут вдруг появится?

— В первый же день, — кивнул куванец, закрывая подвал. — Это всё?

— Даже и не знаю. Выпить с вами, что ли… — Речник, вернувшийся в зал, задумчиво посмотрел на пустую кружку. Кейгис и Искена ещё не наговорились, наливать Фриссу никто не спешил.

Эльгер ударил ладонью по стойке.

— Речник, ты после этого точно улетишь — и не явишься к нам снова, уже с друзьями?

— Не думаю… — рассеянно ответил Речник, присматриваясь к Кейгису. Вот что не так… Это существо излучает слишком большую силу. И оно не должно так искрить.

— Что такое? — забеспокоился Эльгер. Фрисс прошептал пару слов по-кувански, и он замолчал.

— Посмотри! — Аватт осторожно положил на стойку что-то сверкающее и расправил, почти не дыша. Искена приглушённо ахнула. Фрисс опустил ладонь на рукоять меча. Вот и Ожерелье…

Не узнать его было бы сложно. Серебряные фигурки Речных Драконов и рыб, соединённые тонкими цепочками, полумесяц из красивейшего речного малахита, полупрозрачные кристаллы аквамарина и подвески из прозрачного кварца… и неяркое зеленоватое свечение, колыхающееся, как волны Реки.

— Какая штууука, — протянула Искена, переводя восхищённый взгляд с ожерелья на Кейгиса, и потянулась к подвескам — такую вещь не хотелось хватать жадными лапами, её надо было трогать осторожно.

— Верно, хорошая штука. А теперь сделай шаг назад, дочь Эльгера, иначе это плохо кончится, — вздохнул Фрисс.

Кейгис развернулся к Речнику так резко, словно его хлыстом огрели. Искена закрыла рот ладонью и потянулась за самострелом, спрятанным под стойкой. Эльгер до боли сжал её руку и отобрал оружие.

— Чужак! Что тебе надо?! — зашипел Кейгис, окружая себя искрами.

— Эта вещь не твоя. Отдай её и уходи, и тебя никто не тронет, — сказал Речник, готовый выхватить мечи в любой момент.

Между когтями Аватта пробежала искра. Эльгер вышел из-за стойки, стараясь не задеть случайно Ожерелье.

— Не в моём доме! Хотите подраться — валите на причал, оба! Фриссгейн, когда закончишь, заходи — я постерегу Ожерелье. Божественный гнев мне ни к чему.

Речник кивнул, следя за движениями Аватта. Несколько куванцев встали со своих мест по знаку Эльгера. Кейгис злобно зашипел, но вынужден был послушаться.

На причале не было никого — куванцы очень хорошо умели вовремя прятаться. Кейгис зашипел уже радостно и поднял шесть дыбом, собирая искры для мощной молнии. Фрисс не спешил обнажать оружие, стоял на месте и следил за взглядом Аватта. Впрочем, это длилось считанные секунды — а потом молния с оглушительным треском распорола воздух, но Фрисса уже не было на её пути.

"Следи за глазами — и отступай, едва взгляд застынет!" — учил когда-то чародей Лека с Острова Гроз, и Речник снова и снова пробовал последовать его совету. На Острове Гроз были более мирные Аватты, но молниями кидались не хуже… если честно, то лучше. Кейгис всё-таки слишком молод для электрического демона!

Протрещала вторая молния, и так же мимо цели — у Аватта было много искр в запасе. Фрисс тихо фыркнул, показывая, что магия демона его только смешит. Кейгис в ярости ударил хвостом по бокам.

— Лаканха! — крикнул Речник, выставляя перед собой обе руки — и с ладоней слетели водяные стрелы. Не слишком сильные, но мокрые… то, что надо, для такого богатого на молнии существа. Одна — по глазам, другая — в солнечное сплетение, в магический узел. Не так много шансов было, что это сработает — Ильникены и Аватты обычно умеют защищаться от таких простых атак.

Треску было много — Фрисса даже слегка встряхнуло, какая-то искра, летающая среди водяной взвеси, зацепила его. Аватт зажмурился и сполз по каменному кольцу на причал, тихо подвывая. Речник встряхнулся и в один прыжок оказался рядом, с двумя клинками, которые и приставил к горлу демона. "И так будет с каждым, кто недооценит Речную Магию!" — наставительно говорил чародей Лека после каждого удачного применения этого фокуса… и некоторых подобных, от которых Аватты с Острова Гроз учились защищаться, а Речники — учились применять их. И Фрисс учился, хоть он и не маг.

— Вот и скажи — я что, не предлагал уйти по-хорошему? — Фрисс быстро связал Аватта, которому было не до сопротивления — искры из глаз сыпались. — А теперь я не знаю, что с тобой сделает Астанен. За такие дела вообще-то в землю живьём зарывают.

— Не надо в землю… — прошептал кто-то от двери. Оглянувшись, Речник увидел Искену. Её жалобный взгляд не обманывал Фрисса — если бы Эльгер не держал её за шиворот, она всадила бы ему в спину стрелу или нож и не усомнилась бы ни на минуту.

— А что надо? — поинтересовался Речник, прикидывая, как удобнее закинуть Кейгиса на корабль. Демон был тяжелее Фрисса и сам никуда идти не хотел.

— Фрисс, погоди немного, — в разговор вступил Эльгер, оттесняя Искену к двери. — Так Астанену нужно ожерелье или мёртвый Кейгис?

— Астанену нужно, чтобы ничья лапа больше за ожерелье не схватилась, — ответил Речник, принимая от куванца артефакт и укладывая в сумку. — Вот ты, Эльгер, можешь за это поручиться?

— Речник, он не схватится — это я точно знаю, — Эльгер серьёзно кивнул. — А если он тебя чем обидел, я готов возместить.

Фрисс отошёл от Кейгиса. Тут же к демону пробралась Искена и стала развязывать его. Речник не мешал. Задание он уже выполнил, а дальше пусть Эльгер сам разбирается со своими родственниками, друзьями семьи и божественным гневом.

— Смотри, Речник. Это мелнок, такая скатка стоит двадцать кун. А это плавники для хиндиксы, их два — каждый по сорок кун. И ещё аметист за семь кун, на память. Сто семь кун — достаточная плата за твою обиду, молнии и осквернение храма?

— Эльгер, больше в такие дела не ввязывайся. Одно разорение для тебя, — Речник сочувственно покачал головой, но вещи все взял и на корабль закинул. Не разорится Эльгер, а Фриссу любая вещь пригодится.

— Улетаешь, Фриссгейн? — с надеждой спросил Эльгер. Речник усмехнулся, забираясь на корабль.

— Рад бы погостить, да время поджимает. Не скучайте без меня…

Эльгер поспешно отвязал хиндиксу. Из зала, воровато оглядываясь по сторонам, вышел Гор.

— Проклятые Речники! И ведь не пришибёшь его… — с сожалением сказал он, глядя вслед кораблю. Кейгис и Искена сидели у каменного кольца и снова о чём-то шептались. Эльгер шикнул на сына и пошёл отчитывать Искену — ей сейчас надлежало быть в зале и наливать кислуху, а не шептаться. А с Кейгисом ещё будет разговор…

"Уходить пора отсюда," — думал Кейгис. Поверхность ему что-то разонравилась, пора вернуться в подземный мир…